Внутренняя организация древнего христианского общества

Лекция 7. В предшествовавших лекциях мы рассмотрели два основных вопроса Древней Церковной истории: первый вопрос – о первоначальном распространении христианства, затем о составе первоначального христианского общества (о взаимных отношениях двух главных его элементов – христиан из евреев и христиан из язычников). Теперь перейдем к третьему вопросу: о внутренней организации древнего христианского общества. Дело в том, что хотя уже в первых веках христианство распространено было почти по всему известному тогда миру, по самым его отдаленным странам, но все-таки христианское общество было окружено массой языческого населения, так что христианское население среди остального мира представляло лишь незначительные острова. И сами эти общины были малы, немногочисленны, рассеяны по всем странам и иногда находились не близко друг от друга. Естественно возникает вопрос: чем поддержать внутренние связи каждой отдельной общины, и как поддержать внешние сношения между ними, словом: чем поддерживалось единство древней христианской церкви? Это приводит нас к вопросу о внутренней организации церкви.

Основатель церкви И. Христос, преподав ученика Своим высшие религиозные и нравственные идеи, относительно внешней общественной организации церкви так же как и относительно церковных обрядов не дал определенных наставлений, как известно из Евангелия. Мало того, самые основные идеи христианства, само религиозное и нравственное учение Христа передано было изустно, без всяких записей. По-видимому, Христос особенно и не желал, чтобы все, сказанное Им, удержано было во всех подробностях, а желал только, чтобы усвоен был дух, основные начала проповеданной Им религии, а затем и подробности учения и тем более внешняя организация церковного быта должны развиться постепенно из этих начал. Поэтому развитие Церкви Христовой с самых древнейших времен должно было получить в высшей степени свободный и духовный характер, так как это развитие не было стеснено заранее определенными рамками, однажды навсегда заключенной системой; вдохнут был только дух развития, религиозно-нравственные начала, а затем уже сами собою должны были развиться из этого и подробности в учении, и внешняя организация общества.

В начале всё это лежало на призванных И. Христом 12 апостолах: они должны были и распространять христианство, и устроять внутреннюю жизнь общества, созидать обряды, совершать таинства, наблюдать за жизнью христиан, предостерегать их от пороков и заблуждений, исправлять их, когда нужно было – судить и т.д. И этого еще мало. Так как еще очень жив был дух Христа, дух любви, милосердия, с самого начала сказавшийся в практических проявлениях: в широкой благотворительности, сначала даже в полном общении имущества, а потом во взаимопомощи не только между членами одной какой-нибудь общины, но и между различными христианскими общинами; но все эти обязанности легли на заправителей христианским обществом. Явилось очень много чисто материальных обязанностей: нужно было принимать пожертвования, сохранять, разделять их между нуждающимися… И это все первоначально лежало на апостолах; они были единственными заправителями и устроителями христианского общества. Поэтому их личное значение было громадное, необычайное: в лице их христиане видели, по завещанию Христа, как бы Его Самого. И христиане слушали апостолов как бы Самого Христа; к лицам, которые для устроения Церкви были избраны Самим Христом, со стороны общества было полнейшее доверие⁴.

Но, однако, нельзя было оставлять дело в таком положении, нельзя, чтобы внешний строй жизни держался лишь на личном влиянии отдельных правителей, особенно когда христианство начало распространяться шире и шире, переходить из одного города и страны в другие города и страны. Апостолы уже не могли везде сами заведовать и всеми религиозными обязанностями, а тем более правильными экономическими отправлениями. Поэтому они стали избирать себе сначала ближайших сотрудников, с которыми ходили на проповедь и которым поручали помогать себе в устроении Церкви, предварительно наставивши их во всем, что было нужно для этого. Апостолы нередко оставляли их на месте проповеди, а сами, положив здесь начало устроения общины, уходили дальше; вот для довершения начатого они и оставляли своих ближайших сотрудников. Бывало иногда так, что апостолы посылали вперед своих учеников на проповедь, а потом приходили на эти места сами и устрояли Церковь. Чтобы этим лицам, которых они или оставляли после себя или посылали вперед, было доверие со стороны вновь образовавшихся христианских общин, апостолы иногда давали рекомендации, особые полномочия; и вот таким образом рядом с апостолами организаторами христианских общин являются их ученики, сотрудники или первые миссионеры христианства, которые после смерти апостолов получили их названия, названия апостолов, пророков, евангелистов и т.д. – названия, которые продолжали существовать в церкви еще даже во II веке.

Но и на этом нельзя было остановиться. Рядом с апостолами в различных и особенно отдаленных и новых христианских общинах могли появиться непризванные и злонамеренные проповедники, которые могли извратить учение и правильный строй христианской жизни в новых общинах. Иногда те рекомендации и полномочия, которые давали апостолы своим сотрудникам, оказывались недостаточными; иногда новое общество не могло проверить этих полномочий и рекомендаций. Нужно было подумать о том, что будет далее с христианским обществом, когда все апостолы и их ближайшие ученики и сотрудники сойдут со сцены, перемрут? Нужна была постоянная определенная организация внешней церковно-обрядовой и церковно-административной жизни христианского общества. Вот это-то и привело к необходимости установления определенной и постоянной, так сказать, официальной иерархии вместо прежней временной, так сказать, чрезвычайной.

Развитие церковной официальной иерархии не было каким-нибудь произвольным или, как представляют себе некоторые писатели, например, прошлого века, узурпационным. Иерархия явилась по необходимости вследствие внутренних потребностей христианского общества. Всякое общество требует известной правильной организации, и тем более общество, рассеянное по самым отдаленным концам мира. Устройство постоянно правильной, официальной иерархии также начато было самими апостолами. Уже в первой Иерусалимской общине, где апостолы первоначально заправляли всеми внешними жизненными отправлениями, и проповедью, и совершением таинств, и нравственным наблюдением за христианами; наблюдали за распределением общественных имуществ и т.д. – уже тогда невозможно было сосредоточить в одних руках все эти отправления. Стали возникать некоторые недоразумения и даже жалобы из-за распределения общественных имуществ.

Круг действий и обязанности диаконов. Тогда апостолы, прежде всего, выделили из своих обязанностей именно низшие функции материальной благотворительности или функции экономические, т.е. заведывание общественными имуществами и распределение их между нуждающимися. Для этого еще в Иерусалимской общине апостолы, как известно, поставили по избранию общества, семь диаконов, или служителей, помощников себе для низших общественных отправлений; таким образом, диаконы не только в апостольские, но и в дальнейшие времена, имели обязанности главным образом экономическо-благотворительного характера: они собирали пожертвования, сохраняли их и распределили между нуждающимися и т.д.

Так как это дело практическое и требует особенных практических способностей, то апостолы при избрании диаконов, хотя правда указывали, что общество, прежде всего, должно обращать внимание на нравственные свойства лиц, которым желало доверить это дело, но в некоторых памятниках II века мы видим требование, чтобы обращалось внимание на их практические способности, на ловкость, распорядительность – конечно, при полнейшей добросовестности в исполнении этих обязанностей.

Впоследствии диаконы стали принимать участие и в других, религиозно-нравственных отправлениях, помогать главным устроителям христианского общества и в деле учения, помогать при богослужении, в надзоре за христианами; но все-таки их должность оставалась главным образом исполнительная, а не руководительная. На их обязанности лежало попечение о внешнем быте общества.

О пресвитерах. Но скоро и диаконов стало недостаточно. Апостолы не успевали заведовать не только материальными отправлениями, но скоро стали не успевать и в самых религиозно-нравственных отправлениях, т.е. апостолы не могли успевать в каждой отдельной общине совершать таинства, наблюдать за нравственной жизнью христиан. Поэтому для совершения этих отправлений им скоро оказалось нужным также избрать себе помощников; эти помощники явились очень скоро, под названием пресвитеров. Пресвитеры появились с 40-х годов нашей эры. Уже во время первого путешествия по малоазийским городам ап. Павел ставил в них пресвитеров; впоследствии пресвитеры являются на первом Апостольском Соборе, бывшем в 51 или 52 году.

Трудно сказать, сразу ли во всех христианских общинах было учреждено пресвитерство, или общины постепенно одни от другой перенимали это учреждение. Впоследствии, как видно из выражения ап. Павла в послании к Титу, считалось нужным, чтобы пресвитеры были по всем городам, в которых распространилось христианство. По некоторым признакам, в одной и той же христианской общине стало появляться несколько пресвитеров.

Откуда произошло название «пресвитеров»? На этот вопрос отвечают различно. Некоторые, основываясь на том, что пресвитерами назывались руководители ветхозаветных иудейских синагог, думают, что это название перешло из иудейской синагоги, и первыми пресвитерами являются те начальники синагог или старейшины, которые переходили в христианство; на это есть указание в книге Деяний. Апостолы, пользуясь их опытностью, могли доверять таким лицам подобное дело и в христианском обществе. Некоторые объясняют так, что пресвитеры были, может быть, более почтенные люди по возрасту. И на это есть указание в известных словах апостола: «старца почитай, как отца». Или еще по одному указанию одного из мужей апостольских, где говорится, что пресвитерами апостолы назначали первообращенных в каждой стране, можно заключить, можно заключить, что пресвитерами назывались старейшие члены каждой отдельной общины, т.е. те из христиан известного города, которые прежде всех были обращены апостолами в христианство, и которым потом доверялось дальнейшее распространение христианства и устроение церкви. Таким образом, пресвитеры – это начатки новообращенных в каждой новой христианской стране, в каждом новом городе.

Сначала пресвитера назначали сами апостолы или их ученики. Так как апостолы пользовались необычайной властью и влиянием в христианском обществе, но никогда не хотели злоупотреблять этим влиянием и действовать своей личной властью, то в подобных делах, как избрание пресвитера или диакона, всегда, где можно было, призывали членов самой общины. Но затем, так как управление делами церкви считалось делом в высшей степени важным, священным, то считали недостаточным, чтобы произошло одно избрание, и избранные люди были признаны только самими общинами. И так как христиане все возводили к Божественной помощи и благодати, то их избрание запечатлевалось высшей религиозной санкцией, Божественным освящением. Новоизбранного диакона, пресвитера и других членов иерархии и самих миссионеров, посылаемых на проповедь, считали нужным утверждать сообщением им высшей Божественной благодати через особенный обряд, который вообще употреблялся для низведения даров Духа Святого, т.е. через возложение рук.

О епископах. Таким образом, появилась вторая степень церковной иерархии в христианском обществе. Но потом и этого оказалось мало. Когда христианство распространилось не только по отдельным городам, но начало переходить из одного города в другие, то апостолам нельзя было успевать самим ставить пресвитеров ко всем новообразуемым общинам. Тогда они стали избирать себе в помощники еще высших правителей для общин; апостолы предоставляли им все те права, какие имели сами, т.е. сохранение чистоты учения, высший надзор за членами общины, внешняя организация церкви, поставление и назначение низших должностных лиц для христианской общины, т.е. пресвитеров и диаконов, и т.д. Первоначально таких высших правителей для отдельных христианских общин апостолы избирали из своих ближайших учеников и сотрудников, иногда на время оставляя их там для окончательного устройства церковных дел, а потом, так как это казалось недостаточным, непрочным, апостолы стали ставить постоянных пожизненных, несменяемых высших правителей в обществе. Впоследствии точно так же, как избрание пресвитеров и диаконов, также избрание и этих правителей стали представлять самим общинам. Далее, так как способ назначения этих лиц долгое время не был формально определен, иногда эти новые лица (которых называли епископами, хотя названия: епископ и пресвитер на первых порах еще небыли строго разграничены и ставились одно на место другого) назначались иногда предшественниками при смерти, епископ завещал обществу своего преемника; но большею частью это делалось с согласия и желания самого общества. Потом обществу формально было предоставлено участие в избрании епископа. Впоследствии выработалось то положение, чтобы для лучшего устройства этого дела в избрании принимали участие несколько епископов соседних, чужих церквей, само местное общество и пресвитеры этой общины; и чтобы поставление совершалось двумя или тремя соседними епископами, и при этом заявляемо было согласие со стороны пресвитеров местной общины и самой общины⁵.

Таким образом, уже в I веке, несомненно, сложились три главных основных степени церковной иерархии.

Установление этих трех степеней церковной иерархии Нового Завета само собою должно было отчасти напоминать церковную иерархию Ветхого Завета, также состоящую их трех степеней: первосвященников, священников и левитов. На это обращали внимание христианские писатели конца I века, например, Климент Римский в послании к Коринфянам говорит, что священство новозаветное повторило в своем устройстве священство ветхозаветное. И это не в одних только тех обществах, которые устроены были в Палестине, т.е. среди христиан из иудеев, но и в тех странах, где преобладающим населением было языческое, между христианами из язычников также сложились эти три степени новозаветной церковной иерархии. И это опять подтверждает то положение, что не только христиане из иудеев, но и христиане из язычников в самые первоначальные времена христианской истории не только не чуждались и перенимали многое из Ветхого Завета, но и устроили свое новое общество по ветхозаветному образцу. Но первоначальные устроители христианского общества, начиная с самих апостолов, строго предостерегали лиц церковной иерархии, чтобы они не вдавались в тот недостаток, которым отличались священники ветхозаветные или жрецы у христиан из язычников, убеждали, чтобы дело духовного служения они не делали делом корысти или делом преобладания, чтобы не отделялись очень от других христиан, не замыкались в отдельную касту, чтобы помнили, что они поставлены для того, чтобы служить общине, а не властвовать над ней; помнили бы, что в христианстве священство должно быть по чину Мелхиседекову, а не по чину Ааронову, и, заправляя делами общины, помнили бы, что единственный пастыреначальник – Христос, невидимо правящий Церковью; что духовное служение должно быть не привилегией, а нравственным подвигом. Кто хочет побольше трудиться для других, тот должен принимать на себя это общественное служение, отличающееся по преимуществу серьезным ответственным характером, что особенно выражалось на практике в те трудные времена жестоких гонений против христиан. Если так можно выразиться, привилегия в этих случаях состояла в том, что священники должны были первыми идти на страдания и вести за собою всех христиан общины.

Что касается до внешнего быта членов церковной иерархии, то надо полагать, что сначала, кроме отправления своих обязанностей, они ничем не отличались от остальных христиан. И сами апостолы в этом отношении подавали пример своим последующим членам церковной иерархии в том, что при многосложности своих обязанностей по распространению христианства и устройству в различных местах церквей, они, если оказывалось возможным, не хотели стеснять членов новоустроенной христианской общины даже их личным содержанием. Апостолы проповедовали и в то же время трудами рук своих пропитывали себя. Ап. Павел в Коринфе занимался деланием палаток и тем добывал себе средства к жизни. Но понятно, что при том нравственном доверии, любви и уважении, какие существовали между членами общества, христиане видели, что забота о личном содержании только отнимает время у их руководителей, поэтому они сами старались обеспечивать их жизнь материальными приношениями, например, филиппийские христиане давали содержание ап. Павлу не только тогда, когда он жил в их городе, но когда жил в Риме, они посылали ему туда свои пожертвования через своего поверенного Епафродита, который бы и ходил за ап. Павлом, помогал во время заключения или болезни. И ап. Павел в своем послании к Филиппийцам благодарит их за это, хвалит их за усердие к этому делу, говорит, что он не требовал этого от своих учеников, но если они желают выразить ему свою любовь, то он не считает себя в праве отказывать в этом. Впрочем, очень скоро, уже во времена ап. Павла, как можно видеть из послания к Коринфянам, из-за этого вопроса стали возникать в иных местах недоразумения вероятно потому, что и сами духовные правители общины бывали иногда не так бескорыстны, и члены общины не так стали быть внимательны к своим руководителям. Поэтому ап. Павел дает определенного наставление христианам Коринфской Церкви: весьма естественно, говорит он, чтобы их духовные руководители и пастыри, сообщая общине духовные дары и трудясь для нее, получали в возмездие материальные дары, чтобы забота о личном пропитании не отвлекала их от высшего служения; служители алтарю естественно должны питаться от алтаря, как было и в Ветхом Завете, по Закону Моисееву.

Таким образом, на этом начале, главным образом на нравственном начале, на начале взаимного попечения и доверия, без всякой притязательности, стал устрояться внешний быт членов церковной иерархии. Впоследствии, когда христианское общество возросло, и благотворительность развилась до того, что в руках представителей церкви стали скапливаться очень большие средства из общественных пожертвований, тогда они уделяли из этих средств не только для себя, на свое содержание и на содержание членов иерархии, но на помощь бедным, нуждающимся членам общины. Благотворительность, как видно из апостольских постановлений, развилась до того, что считалось недостаточным только помочь бедному человеку во время нужды, но члены церковной иерархии, епископы, имели на своем попечении целые семьи, не говоря об отдельных лицах: заботились не о том только, чтобы пропитать нуждающегося члена общины, но и о том, чтобы детей-сирот научить и пристроить к каким-нибудь полезным промыслам; а научивши промыслам, давали им инструменты, средства для занятий. Молодых людей сирот, воспитанных попечением пастырей, они и знакомили друг с другом, устраивая между ними браки и тому подобное.

Таким образом, у членом церковной иерархии и особенно у епископов было очень много обязанностей. В делах благотворительности главными их помощниками были диаконы; пресвитеры помогали епископам в совершении таинств и в научении народа.

Так определился состав церковной иерархии, по крайней мере, к концу I века, хотя, опять-таки, так как мы имеем отрывочные данные, то мы не можем сказать утвердительно: сразу ли и одинаково во всех христианских общинах создался такой состав иерархии, или эти учреждения переходили постепенно из одной общины в другую. Но к концу I и к началу II века уже во всех общинах явился определенный состав иерархии, и везде одинаковый, хотя христианские общины и были далеко одна от другой, в различных странах, где христианство было распространено и церкви устроены разными апостолами и их учениками, христианскими миссионерами. И опять-таки в этом мы находим твердое доказательство того, что не было разногласий и раздоров между этими первоначальными устроителями христианских общин; но что заводилось в одном месте, что устраивалось в одной христианской общине, то принимали и другие общины, если это оказывалось хорошим. Таким образом, без всяких предписаний и предварительных соглашений одинаково сложилась не только внутренняя, но и внешняя организация общества в различных христианских странах.

Далее, по мере развития христианского общества, по мере проявления в нем новых нужд и потребностей, состав церковной организации и иерархии более и более распространялся и развивался. Так во II веке, кроме главных основных степеней церковной иерархии, появились еще другие степени для исполнения некоторых частных, низших обязанностей. Явились такие степени, которые занимали как бы срединное положение между клиром и мирянами; поэтому они получали свои полномочия иначе, чем высшие степени иерархии; им сообщали низший вид рукоположения, который стали называть хиротезией, в отличие от хиротонии.

Когда стали появляться эти низшие прислужники при христианских церквах – сказать трудно. Еще в книге Деяний, в Иерусалимской общине упоминается о каких-то юных прислужниках при религиозных собраниях, между прочим заведовавших погребением⁶. Может быть, эти юноши и были начатками низших церковных служительских степеней. Трудно еще сказать, было ли это постоянным официальным служением, или некоторые из молодых христиан на время принимали на себя исправление этих низших обязанностей.

Затем несомненно, что во II веке в христианской церкви образуется особая должность чтеца, lector'a. Первоначально эта должность имела довольно разнообразные функции, например, чтец должен быль читать священные книги вслух народу, причем является требование, чтобы он не только читал эти книги, но и объяснял, толковал их; при этом, конечно, чтец должен обладать хорошим голосом, внятным произношением. Эти сведения мы находим в памятниках II века; там же находится указание, что чтец должен обладать известным образованием. Из других памятников II века мы заимствуем известие, что должность чтеца стала соединяться с должностью учителя для того, чтобы чтецы могли помочь переходить в высшую степень церковной иерархии. Таким образом, иногда во II века степень чтеца ставилась выше диакона, как степени чисто экономической. Впоследствии из обязанностей чтеца были выделены функции учительства, так как в тех местах, где открыты были школы, учреждена была отдельная степень учителей церковных; а высший надзор за учением перенесен был на высшую степень иерархии, на епископов. Тогда на обязанности чтеца осталось в собственном смысле чтение, на религиозных собраниях они читали отрывки из Св. Писания. Поэтому эта должность нисходит на низшую степень в церковном клире.

Затем во II веке к этой должности присоединяются другие низшие церковные должности. В памятниках II и III веков встречаются упоминания об аколуфах, заклинателях, иподиаконах и привратниках церковных или остиариях. Названия эти появляются не во всех церквах одновременно (первоначально они упоминаются в Западных церквах Римской и Карфагенской, оттуда они постепенно перешли в другие церкви). Должности эти состояли в следующем. Обязанности заклинателей состояли в том, что они должны были читать положенные молитвы над оглашенными, т.е. готовящимися к крещению, а также над бесноватыми. Такое оглашение считалось приготовительной ступенью для лиц, желающих вступить в христианскую церковь. Для этого-то оглашения и для чтения молитв над оглашенными и установлена была особая должность заклинателей.

Иподиаконы назначались в помощь диаконам. Первоначально было так, что диаконов полагалось семь, по примеру избранных апостолами. Но там, где христианские церкви стали очень обширны и благотворительная деятельность церкви получила широкое развитие, там семи диаконов оказалось недостаточно. Поэтому в помощь им стали избираться иподиаконы.

Аколуфами назывались личные прислужники епископов.

Остиариями назывались низшие прислужники при церквах, которым поручалось открывать и закрывать церковные двери и смотреть за ними, что имело очень важное значение в те времена, когда христиане для совершения своего богослужения должны были собираться тайно, когда нужно было остерегаться, чтобы в церковь не вошел чужой человек и не помешал отправлению богослужения. Вот поэтому-то очень важно было, чтобы остиарии находились при дверях. Полагают, что эти две последние должности, т.е. аколуфов или прислужников и остиариев, должности, кажется, появившиеся в Западной церкви, были учреждены по примеру служителей при языческих храмах Древнего мира; так как и там были две подобные должности: так называемый edituus minister, наблюдавший за чистотой храма, и calator, прислужник главного жреца. Minister edituus обратился в остиария, а calator – в аколуфа.

Затем со II же века упоминается об особых лицах, живущих при церквах под ближайшим наблюдением епископов и проводящих аскетическую жизнь, о так называемых аскетах, девственниках, посвящающих свою жизнь исключительно на молитву и т.д. Но не видно, чтобы эти лица причислялись к клиру и имели какие-нибудь обязанности. С другой стороны, так как тогда строй христианской жизни в семье и обществе был очень высок, то эти аскеты, девственники не считали нужным отделяться и вести отшельническую жизнь, а проживали здесь же, в самой христианской общине, хотя под ближайшим наблюдением епископов. Только с половины III века стали удаляться в пустыни на отшельническую жизнь, но и это было еще совершенно свободным делом. Организация аскетической жизни в так называемом монашестве появилась уже с начала IV века.

Далее нужно упомянуть о том, что церковь, привлекая к служению лучших представителей христианского общества из мужчин, не устраняла совсем и женщин. Впрочем, относительно этого нужно сделать ограничение, которое обращает на себя внимание в христианских памятниках. Здесь женщина с одной стороны признается вполне равноправною с мужчиной для получения личных духовных даров, например, таинств. В этом отношении, говорит ап. Павел, нет разницы между мужчиной и женщиной. Но с другой стороны, принимая во внимание свойства женщины, ее скромность, апостолы и их дальнейшие преемники, признавая за женщинами все личные права, в общественном служении не считают удобным давать им такое же место, как и мужчинам. Еще апостолы и потом дальнейшие пастыри указывают круг деятельности женщины больше всего в семье, в воспитании детей для блага церкви, в славу Божию. В церковных собраниях женщине запрещается вступать в рассуждения, говорить речи, словом требовалось держать себя как можно скромнее; а о чем нужно, она может расспросить дома своего мужа. Но если какие-нибудь замечательный свойства ставили женщину высоко над другими, если при этом общественное и семейное положение, например, женщина была или девственница, бездетная, или вдова, тогда она не отстранялась от церковного служения, ей поверялось иногда самое важное служение церкви, т.е. распространение христианской проповеди, миссионерская деятельность. Марию Магдалину называют Равноапостольною за распространение христианства. Известна также Равноапостольная Фекла, которая была обращена ап. Павлом и сделалась первой исповедницей Христовой. И впоследствии появляются такие женщины; уже в начале III века известна Нина, основавшая христианскую церковь в Иверии или в Грузии. Но затем в официальной церковной иерархии, как мы уже говорили, руководители христианских общин не давали женщине такого широкого значения, как мужчине; несомненно, нет ни одного примера, чтобы женщине поручалось совершение таинств. Но им предоставлялись обязанности, параллельные должности диакона – это в официальной церковной иерархии считалось возможным. На обязанности диаконисс или вдовиц, как обыкновенно они тогда назывались, потому что они избирались из вдов, и потому что они были почтенного возраста, на их обязанности лежало то же, что и на диаконах, т.е. они должны были распределять церковные дары между нуждающимися, им поручали уход за больными, наставление женщин, готовящихся к крещению, прислуживать при крещении женщин и т.д. Иногда женщинам давались и другие особенные поручения, которые требовали особой точности, аккуратности и т.д. Ап. Павел посылает в Рим послание с диакониссою Фивой. И видно из памятников I века, что этим служившим женщинам придавали в то время большое значение; это видно, например, из послания ап. Павла к Тимофею, а затем из дальнейших памятников. В Постановлениях апостольских есть подробные наставления, как избирать этих диаконисс, чтобы это избрание было правильное, дабы не вышло каких-нибудь злоупотреблений; затем подробно говорится о том, какие обязанности должны были исполнять эти диакониссы в христианской церкви.

Лекция 8. Состав церковной иерархии в древней церкви, по крайней мере, в главных своих степенях, образовался очень рано, наверное, ко II веку, хотя образовывался он постепенно, т.е. одна должность возникала за другою. И трудно определенно сказать, зараз ли вводились указанные должности во всех церквах, или так, что какая-нибудь должность сначала появлялась в одной церкви, а потом была заимствована другими церквами. Но уже судя по тому, что к началу II века все указанные нами степени церковной иерархии были приняты во всей христианской церкви, можно видеть, какое было единодушие между христианскими общинами, рассеянными очень далеко друг от друга в различных странах тогдашнего мира. Что учреждалось в одной церкви, то, если было признаваемо полезным, быстро было заимствовано и в других церквах.

Затем, хотя каждая из названных должностей с самого начала определилась в общем типе, но частные функции той или другой должности установлены были однажды навсегда не сразу. Так мы упоминали, что даже низшие должности диакона и чтеца несколько видоизменялись в том или другом столетии в древней христианской церкви. То же можно сказать и о высших степенях церковной иерархии. Мы уже говорили, что сначала во главе отдельных церквей стояли временные правители, миссионеры, устроявшие отдельные церкви под именами: апостолов, пророков, евангелистов; а потом явились постоянные правители, так называемые епископы.

Относительно положения епископов и пресвитеров на первых порах дело представляется еще не совсем определенным как в самом названии, так и в практике. В книге Деяний, в посланиях апостолов Петра и Павла мы часто видим смешение название епископа и пресвитера. То, что мы теперь называем епископами, были пресвитеры; и наоборот, с названием пресвитера соединяются иногда такие функции, которые теперь принадлежат епископству. Иногда даже в одном и том же послании, например, в послании ап. Павла к Тимофею упоминаются названия епископа и пресвитера в том смысле, что иногда пресвитерам приписываются функции епископов, и наоборот, епископам – функции пресвитерства. Но скоро, уже к концу I века, совершенно определились и различались и компетенции этих должностей и их названия.

Поэтому совершенно несправедливо то толкование, что власть епископская очень мало отличалась от пресвитерской, что епископ между пресвитерами был только primus inter pares. Такое заключение обыкновенно основывается на одном свидетельстве Блаженного Иеронима, писателя конца IV века, который говорит, что Александрийская церковь управлялась коллегией из 12 пресвитеров, и что эти пресвитеры избирали себе из своей среды представителя в качестве епископа. Но, во-первых, это свидетельство может относиться и к одной Александрийской церкви; во-вторых, сама точность этого известия у Блаженного Иеронима может быть подвержена некоторому сомнению, потому что у Блаженного Иеронима, который сам был пресвитером, было предрасположение к возвышению власти пресвитера.

Большая часть памятников представляют дело в другом виде. Как только установилась власть епископов, как они везде являются главными и ответственными правителями и распорядителями церковных дел, а пресвитеры являются только помощниками епископов. Без епископа пресвитеры самостоятельно не имею права делать ничего важного; за то и епископы никогда не действуют единолично и полновластно. Пресвитеры при епископе составляли непременный совет, они помогают епископу в управлении церковными делами, наблюдают за правильным распределением церковных имуществ, которыми заведует епископ. В древности они принимали участие даже в таком акте, который теперь составляет исключительную привилегию епископского сана, т.е. в акте рукоположения других церковных должностей. Кажется, в древности рукополагал не один епископ, но и пресвитеры; на это есть указание еще в послании ап. Павла к Тимофею, где говорится: «не неради о пребывающем в тебе даровании, которое дано тебе по пророчеству с возложением рук пресвитерства» (1Тим.4:14).

Таким образом, в церковной иерархии устанавливается следующий порядок должностей: во главе общины является епископ, высший ее правитель, пресвитеры помогали епископу советом и участием в отправлении церковных обязанностей; что касается диакона, то эта должность имела исполнительный характер. Что касается до прочих степеней церковного клира, то они имели уже низшее служебное значение, и в одной церкви могли быть известны такие наименования и функции этих должностей, в другой – другие, и т.д.

Должность епископа стала получать особенное значение к концу I века и началу II века, когда первых чрезвычайных устроителей Христовой Церкви, пользовавшихся особыми духовными дарами, начинало становиться меньше, когда большая часть апостолов перемерли, а пророки хотя и вновь являлись в христианских общинах, но уже не с такими духовными дарованиями и не с таким авторитетом, как в прежнее время; а между тем церковь начала более и более распространяться по различным странам. Наряду с православными христианскими общинами начали возникать общины неправославные, еретические, которые начали проповедовать нечистое, искаженное христианство. Вот здесь-то православной общине и нужно было позаботиться о том, чтобы в каждой из них был надежный хранитель истинного христианства, истинного апостольского предания. Такими надежными и твердыми хранителями чистого учения – апостольского предания и явились епископы. Должность епископа преемственно стала переходить от одного лица к другому; по смерти епископа немедленно поставлялся другой; в христианских церквах явилась уверенность в своих правителях, потому что они видели, что такой-то епископ принял учение от того-то, а этот от другого и т.д., и таким образом восходили ко временам самих апостолов. Отсюда в древней церкви получила особое значение идея епископского преемства. Церкви, по крайней мере, наиболее важные, стали вести преемственные списки, т.е. записи, в которые вносились имена епископов, преемственно управлявших той или другой общиной; эти записи велись в течение целого ряда поколений, веков и т.д. Церкви: Римская, Иерусалимская, Антиохийская, Ефесская, Александрийская наверно вели такие записи. В самых древних христианских исторических памятниках таким спискам придавалось очень большое значение, например, в Апостольских Постановлениях, в сочинении «Обличение ересей» епископа Иринея, у Тертуллиана, Евсевия и т.д. Первым признаком правильности апостольского предания считаются здесь именно справки по этим записям, что в известной общине такое-то учение хранилось при таком-то епископе, который принял это учение от такого-то и т.д. и т.д., восходя ко временам апостолов.

Таким образом, все христианские церкви являлись представителями и хранителями апостольского предания.

Затем, так как отдельные христианское церкви первоначально, по-видимому, не имели никаких твердо установленных связей между собою, и в самих общинах не было еще прочной организации, которая скрепляла бы внутреннюю связь между ними, и в эти общины проникали различные ложные учения и образовались еретические секты, разрушительно действовавшие на состав общества; то против этого отдельные общины искали опоры в той же самой церкви, которая хранила апостольское предание. Если какому-нибудь новому, недавно обращенному в христианство и еще неопытному члену церкви, нужно было проверить, справедливо ли или нет какое-нибудь учение, то он мог узнавать это по наружному признаку: если это учение согласно с тем, которому учит епископ, то значит оно правильно, а если нет, то сомнительно.

Поэтому-то во II веке вырабатывается особенный, так сказать, принцип, их которого потом стали делать злоупотребления особенно в западных церквах. Этот принцип выражен в одном послании Игнатия Богоносца, епископа Антиохийского: кто с епископом, тот в церкви; а кто не с епископом, тот и не в церкви, то есть принадлежность к церкви, верность православию стали определяться внешним союзом того или другого члена церкви с главным ее правителем, т.е. с епископом.