Поучения

I

«Отче! отпусти им (распинателям), не ведят бо, что творят» (Лк.23:34).

Таковы первые слова, произнесенные Христом Спасителем с креста, на который Он был вознесен ненавистью иудейских первосвященников и книжников. Это – голос высочайшей любви Божественной к человечеству. Злоба врагов торжествует над невинностью Праведника, как называл Его Пилат; как бы слышатся еще слова Каиафы первосвященника: «уне есть нам, да един человек умрет за люди, а не весь язык погибнет» (Ин.11:50), – определение Синедриона: «повинен есть смерти» выполняется, – цель, давно преследуемая врагами Христа, часто пред народом публично обличаемым Им, достигается; Христос Спаситель, униженный и уже много выстрадавший от них, повешен на кресте и терпит ужасные страдания. Но любовь его к человеку неизменна в Нем; всегдашний обличитель порока, обличитель грозный, нещадивший ни звания, ни личностей, всегда исполненный любви к человеку, за которого добровольно полагает душу Свою, всегда кроткий и снисходительный к кающимся грешникам, Он и со креста, взирая на своих распинателей и совершителей злодеяния, на эти орудия князя тьмы, царство которого готово уже к разрушению, взывает молитвенно к Богу Отцу: «Отче! отпусти им, не ведят бо, что творят», – молит о прощении им этого беспримерного в истории человеческой преступления, и таким образом Своим примером утверждает величие любви христианской, о которой он постоянно проповедовал, как необходимой и существенной истине христианской жизни. Поучимся этим урокам всепрощающей и всеобъемлющей любви у подножия креста Христова.

Принявши на Себя добровольно определение Отца Своего о спасении человека, Христос, при всем озлоблении многих против Него, щадит их, потому что, если они и дошли до такого состояния, что, вследствие раздражения, забыли все благодеяния, какими сопровождалось общественное служение Иисуса Христа на земле, и платят за это такою суровою неблагодарностью, то они делают это по своему неведению, – воины – по приказанию, народ – по возбуждению, книжники и первосвященники по увлечению своими страстями, так сильно укоренившимися в них, но все они, как искусственно подобранные орудия приведения к исполнению вечного определения о спасении человека. Поэтому-то Спаситель, пригвожденный ими ко кресту, молит не о том, чтобы Отец наказал их за это преступление, за эту жестокость, с какою совершалась казнь Его, а молит о прощении, говорит голосом всепрощающей любви. Но для того, чтобы, действительно, прощен был этот грех, чтобы это преступление было снято с них, необходимо было их собственное признание преступности своего поступка, нужно было уверовать им, что на кресте они распяли своего Мессию, Искупителя, принявшего на Себя все грехи мира, нужно было их собственное раскаяние. Но мы не видим в них ни того, ни другого; они не только не признаются в своем злодеянии, но, стоя пред крестом и видя страдания Его, они еще прибавляют грехи ко грехам, преступления к преступлениям, они издеваются над Ним, осмеивают Его от злобной радости, что достигли своей цели – уничтожили своего врага – грозного обличителя. И весьма естественно, что приговор их пал на их головы; кровь его потоками страшных бедствий излилась на них; погиб Иуда, предавший Спасителя, – ужасная участь выпала на долю первосвященников и Пилата, эту горькую чашу испил и весь народ, виновник страданий, неистово кричавший пред лифостротоном Пилата: «распни, распни Его»!

Да! только вера в Иисуса Христа, как Божественного Искупителя, приближает к Нему, только раскаяние во грехах делает достойными этой всепрощающей любви его и снимает с грешников их преступления и дает право участия в этой молитве прощения, принесенной со креста.

Этот закон всепрощения, завещанный Христом Спасителем, как непременный образец взаимных отношений между верующими, как выражение Его бесконечной любви к человеку, должен быть всегдашним законом христианской жизни нравственной. В среде верующих, как в царстве Христовом, виды ненависти, мести, зависти и т.п., не должны иметь места; христианская любовь должна проникать каждое сердце и быть для него руководным началом. Не трудно видеть, как далеко ушло от этого идеала христианское общество, и как оно уклонилось на сторону врагов Иисусовых. И действительно, печальную картину представляет современная нам общественная жизнь. Мы видим тех же Иуд, которые ради своих страстей, честолюбивых расчетов, изгоняют из своих сердец все высокие чувства не только христианские, но и просто человеческие, и ради своей пользы готовы, не щадя ничего, предавать других всем родам бедствий; видим тех же первосвященников иудейских, озлобленных против истины, которые, чтобы не терпеть обличения своей развращенной жизни, своих грубых привычек, прямо отрицают святую истину, попирают ее, чтобы свободно жить сообразно с похотями века сего, все святое, завещанное Спасителем, называют не соответственным духу времени; – видим тех же Пилатов, которые, чтобы не лишиться возможности к жизни чувственной, двоятся в своих убеждениях, и часто против совести, иногда восстающей и обличающей их, поддаются общему течению вещей с склоняются на сторону других, чтобы не лишиться доброго мнения их о себе, заведомо зная дурное направление их, и забывая, что они чрез это бесчестят себя и свое христианское имя пред Богом, – видим тот же вероломный народ иудейский, который водится минутными увлечениями, и думает на мечтах своих увлечений построить свое счастье и спокойствие; это именно те, которые, пробуждая дух возмущения и стремясь чрез это достигнуть каких-то несбыточных целей, отражают на себе безумный вопль народа иудейского: «кровь Его на нас и на наших детях».

Так если внимательно присмотреться ко всем проявлениям общественной жизни, заглянуть во все ее уголки, именно выйдет такая печальная картина. И, к нашему несчастью, все это основывается или на неправильном понимании христианства, вызываемом самозабвением в жизни, пристрастием к наслаждениям, или на преднамеренном перетолковывании его содержания в угоду себе и своей плотской жизни, с желанием ослабить его значение и тем оказать намеренное потворство укореняющимся страстям, и таким образом замаскировать свои порочные мысли и действия, или на совершенном отрицании всех истинных начал веры и нравственности. И естественно отселе постепенное ослабление освященных веками верований, обычаев, – естественна распущенность, неуважение к св. Церкви, ее постановлениям, ослабление взаимных отношений не только в обществе, но и в семье, – естественны все виды страстей человеческих, господство их, вместо св. начал, завещанных нам Христом Спасителем, – зависти вместо любви, ненависти вместо прощения, мести вместо взаимного примирения и кротости, – бесчувствие вместо раскаяния; все покрылось такой непроницаемой скорлупой чувственности и грубости сердечной, что всякое слово, сказанное для душевой пользы, для показания неправильности избранного пути, принимается нередко с глумлением, с ожесточением; слово божественное кладется на весы разума и опыта, и подвергается исступленной и яростной критике.

При таком направлении можно-ли ожидать хоть малейшего оправдания в жизни слов любви божественной, изреченных со креста? Можно-ли ожидать, чтобы между верующими был этот необходимый мир и согласие в мысли и стремлениях к взаимному единению, сближению как здесь на земле, так и в небесном царстве, обещанном и уготованном любящим Господа? Для этого необходим существенный переворот в нашей жизни, – поворот с этого, отзывающегося такими гибельными следствиями пути на путь истины и добра, и только тогда, по возможности, будет между нами выполняться закон всепрощения, указанный нам Христом, возможен будет мир и любовь между всеми, как необходимые свойства последователей Христовых. Аминь.

II

«Жено! се сын твой! Се Мати твоя!» (Ин.19:26)

Таковы вторые слова, которые Спаситель наш говорит со креста, – слова, вызванные Его любовью к Пречистой Его Матери.

Страдая, изнемогая на кресте в этих страданиях, Иисус Христос, как истинно любящий Сын, не оставляет без утешения скорбной своей Матери, которой оружие прошло в сердце, по выражению Праведного Симеона, и поручает ее тому из своих учеников, к которому питал Сам особенную любовь за его чистое открытое сердце, который при жизни Его удостоился возлежать на Его персях, – поручает ее Св. Апостолу Иоанну, этому возлюбленному ученику и вместе учителю любви.

Постоянная забота Богоматери о Нем, истинная любовь, с какою Она всегда относилась к Нему, охраняла его детство, эта скорбь, какою терзалось ее сердце, при виде осужденного невинно на смерть единственного ее Сына, истерзанного, пригвожденного ко кресту, постепенно угасающего от истечения крови, встретили теперь последний отклик любви Сыновней, последнее слово: «жено! се Сын твой», говорит Он, указывая взором на Иоанна; а ему говорит: «се Мати твоя»! Пусть он заменит Тебе Меня, умирающего здесь на кресте. Ему, Моему возлюбленному ученику, поручаю Я Тебя; он будет утешением для Тебя и успокоит Тебя, оставленную всеми. Не нужно удивляться, что Иисус Христос называет свою Пречистую Матерь женою, а не Материю. При виде врагов, окружавших крест Его, озлобленно стоящих здесь и в безрассудных, злобных, насмешках обращавшихся к Нему распятому, легко бы могло случиться, что если бы они узнали Пресвятую Богоматерь, то свою злобу перенесли бы на Нее, и таким образом еще более бы растравили и без того уже пораженное и растерзанное ее сердце; во избежание этого мы и слышали из уст Спасителя слово: «не матерь, но жено».

Как много говорят эти слова, сказанные Спасителем со креста. «Сын и Мать» эти слова самые близкие и самые понятные для нас. Иисус Христос, как сын, выражает в них свою любовь и попечение о Пресвятой Деве, как Матери своей; Пресвятая Дева – достойная этих забот и любящая Мать Его.

Вот нам образец правильных, истинных отношений между родителями и детьми. Вот истинное правило, как воспитывать своих детей, и как относиться должны дети к своим воспитывающим родителям, – идеал, к которому должны стремиться, и при котором невозможны те ненормальности и неправильные отношения, какие нередко проявляются в современной жизни. Не трудно видеть, где причина этих печальных явлений. Эта причина заключается в неправильном воспитании и недостатке того существенного элемента для правильного воспитания, который должен проникать всю жизнь; этот элемент и есть прежде всего православие, истина Божественная, как она передается Св. Церковью, и те св. нравственные начала, которые заключаются в учении Иисуса Христа и Его Св. Апостолов.

Родившись в христианском православном семействе, дети и должны быть воспитываемы в этом духе, чтобы, при наплыве разных идей, с которыми им приведется встретиться в жизни, были они твердыми в своих основных убеждениях, могли избежать различных колебаний и сомнений и не очутиться после, к несчастью самих родителей, в мрачном хаосе и не затеряться в водовороте жизненном. Правильные взгляды на жизнь не родятся, они приобретаются от других, и укрепляются добрыми влияниями особенно близких. Правильные отношения к другим развиваются только под влиянием св. истины и нравственного учения Христова. Только Христос Спаситель, как Божественный учитель, мог дать такие нравственные начала, которые обнимают всю жизнь человека во всех ее частнейших проявлениях, и устанавливают привило жизни и деятельности. Помимо Его Св. истины, помимо Его нравственного учения это не мыслимо, – тут непременно, как показывает и опыт жизненный, работает наш эгоизм или самолюбие; тут всюду преобладает интерес, стремление каждого к своей пользе, а чрез это существенный разрыв с другими, отсутствие высоких христианских отношений к ним. А Христос в одной общей идее выразил всю нравственную сторону, все ее разнообразие проявлений, – в идее любви; эту-то любовь ко всем и нужно внушать детям; пусть они ее руководятся, как основным правилом; пусть она будет проникать их сердце – тут важно уже то, что она смягчит их, сделает их послушными и внимательными к другим, старшим их, более восприимчивыми к добрым внушениям, и таким образом подготовит самую удобную почву для развития их умственного.

Такой характер необходимо должно принять воспитание с самого начала, и воспитанные на таких началах дети всегда будут утешением для родителей, – своим послушанием, вниманием и прилежанием будут привлекать к себе сердца родительские. А помимо этого не дивно, что часто мы видим со стороны их неприятности, оскорбления, непослушание, грубость нравственную, проявляющуюся во взаимных отношениях; очевидно, опущены первые дорогие минуты для воспитания, опущены первые впечатления и влияния родителей на детей. Да! кроме доброго внушения, доброго сердца, заботливого отношения к детям, со стороны родителей необходимо воплощение всего доброго в себе самих, в своей жизни, как то: уважение к другим, выполнение закона Божия, уважение к постановлениям Церкви, взаимная любовь, усердное посещение храма Божия и благоговейное в нем предстояние, – и только тогда их уроки будут внушительны, советы назидательны и глубоко залягут в детских сердцах. При отсутствии этого в среде семейной и зарождается язва неповиновения и непослушания, та легкость и неустойчивость в убеждениях, те печальные явления, которые тяготят и заставляют задуматься всякого мыслящего человека.

Так для того, чтобы иметь в своих детях утешение и опору для себя, чтобы видеть в них послушных детей и избежать тех неприятностей, которые могут произойти, как от нерадения о воспитании их, так и от неправильного воспитания, как показывает в истории церкви пример первосвященника Илия, – священная обязанность родителей стараться вместе с образованием умственным развивать и их сердца на началах веры и любви христианской, внушать им уважение к постановлениям Церкви, уважение к храму Божию, как месту молитвы и таинственного единения со Христом. Пример Богоматери и Христа Спасителя должны постоянно предноситься нам и служить образцов для нас. Аминь.

III

«Днесь со Мною будеши в раю!» (Лк.23:42)

Так в третий раз взывает Спаситель со креста, на котором висит, обреченный на смерть. Враги Спасителя старались всеми мерами унизить Его в глазах народа, причинить Ему всевозможные страдания и физические и нравственные; но они забыли, что об этом Он предсказал уже ранее; «се мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет архиереем и книжником: и осудят Его на смерть, и предадут Его языком на поругание и биение и пропятие: и в третий день воскреснет (Мф.20:18–19). Не сия ли подобаше пострадати Христу, и внити в славу свою (Лк.24:26)? Что может быть большим унижением? Невинный, праведник повешен, распят на кресте среди двух разбойников, одного по правую, другого – по левую сторону, чрез что исполнилось слово пророка: «со беззаконными вменися» (Ис.50). Большего унижения и ожидать нельзя, – большего озлобления со стороны представителей народных против Него и выразиться не могло. Но слава Божия и среди этой темной обстановки открывается ясно; что же происходит здесь, по не исповедимому определению Божественному? – На этой мрачной действительности вдруг пробивается светлый луч, который должен бы поразить этих, повидимому, радующихся своему успеху врагов Иисусовых, и указать, что они совершают злодейское дело. Один из этих висящих разбойников, упрекая своего товарища, разделявшего вместе с народом глумления над распятым Христом, входит внутрь себя, поражается Его величественным самоотвержением, озаряется лучом света и истины, видит в Нем не обыкновенного смертного, а Господа и Владыку жизни и смерти, и вслух произносит, обратившись к Нему, такие неожиданные в эту минуту слова: «помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем», и тотчас слышит из уст высочайшей любви эти сладостные слова: «днесь со Мною будеши в раю». Так, непостижимое чудо совершается на кресте; верует распятый разбойник в того, кто рядом с ним висит также на кресте, кто, повидимому, оставлен самим Отцом Своим Небесным, и эта чудная вера спасает его от вечной гибели, которая разверзлась пред ним и готова уже была поглотить его навеки. Не напрасно еще блаженный Августин не надеялся найти подобной веры в целом мире. И эта вера, какую можно встретить разве в среде лучших из людей, это покаяние, которое охватило его дух, когда он сравнил свою жизнь, свою виновность с жизнью и невинностью висящего рядом, составляют вечный памятник и назидательную для всех родов и времен надпись на кресте этого благоразумного разбойника. Да! покаяние и вера – это два проявления нашего духа, так тесно связанные между собою, что одно без другого невозможны и недостаточны в деле нашего спасения; на них указало нам ясно слово Божие; так говорит апостол Петр к народу: покайтеся, и да крестится кийждо вас во имя Иисуса Христа, во оставление грехов; и приимите дар Св. Духа (Деян.2:38); так говорит св. Филипп евнуху царицы Кандакии: «аще веруеши от всего сердца твоего, можно ти есть креститься; отвечав же (евнух) рече: верую Сына Божия быти Иисуса Христа (Деян.8:33). Таким образом сознание своей греховности или покаяние и вера в Спасителя – вот те высокие чувства нашего духа, которые приближают нас к Богу, по силе крестных заслуг Иисуса Христа, открывают нам вход в то небесное царство, на которое указал Спаситель разбойнику словами: «днесь со Мною будеши в раи».

Отсюда ясно, как гибельно неверие и, вследствие этого, нераскаянность в грехах. Кажется, сколько поводов к тому, чтобы укреплять нам свою веру? сколько благодеяний явлено роду человеческому Господом? Так ясно, наглядно действие промысла Божия среди людей. И слово Божие постоянно внушает нам это; сам Спаситель постоянно напоминает нам в Своем св. Евангелии о необходимости веры; нередко опыты жизненные приводят нас к сознанию и пробуждению веры в сердце человека. Но что мы видим на самой действительности? Мы видим, как постепенно колеблются основания веры, как злоумышленно подкапываются под ее здание. Новые мыслители науки, кажется, за правило себе поставили, заперев это чувство в себе, провести это направление и в общество; многие руководители народные, выдавая себя за передовых людей дела и слова, сами отбросив начала веры, предпринимают изгнание ее из среды народной. И правда, неприятная надпись может быть положена на памятнике нашей современной жизни в поучение последующим родам. Вера падает; нравственные начала жизни попираются; высокие начала семьи, освященные Церковью, принижаются; взаимные отношения в обществе полны эгоизма и собственного интереса каждого. Этому общему разрушению жизни много содействуют разносящиеся в литературе ученой антирелигиозные идеи, давно уже поднявшиеся и теперь заражающие своим ядом умы многих, не воспитанных на религии и нравственных началах. Но скажем словами Иисуса Христа, Спасителя: «жестоко есть против рожна прати» (Деян.9:5). Сам по себе ум человеческий, как ограниченный в деле познания истины, ненадежный руководитель. Сколько веков уже трактуется, напр., о творении мира, человека, – но все, отрицающие истину, высказанную в слове Божием, что мир и человек сотворены Богом, и доселе, не смотря на широкое развитие науки, блуждают в потемках, и довольствуются одними ни на чем не основанными, ни к чему не приводящими определенному предположениями. Верно Бог оставил их, Его забывших, ходить в похотях сердец их (Рим.1:28). Да! таким людям не будут понятны слова, высказанные Спасителем разбойнику: «днесь со Мною будеши в раи». Так, где неверие, отрицание истины, там немыслима мысль о рае или царстве Христовом. Неверие к тому и стремиться, чтобы разбить все эти сладостные для верующего надежды, приковать его к земле, заставить его жить без Бога и без мысли о будущей вечной жизни, без всего, что носит характер Божественного, небесного, что отвечает духу нашему, как образу Божию, в случае превратностей жизни, оставляя в совершенном отчаянии. Есть ли тут смысл в жизни, разумное понятие и взгляд на нее? Человек представляется в виде растения, которое, отслужив свое дело, уничтожается совсем. Не забыты ли вечные стремления духа, которые всегда составляли вопрос мыслящих людей, были предметом вековых суждений и всегда возбуждали в них тревогу относительно будущего?! Вопросы о назначении человека, рае, будущей жизни, всегда присущие человеку, но неслить постижимые человеком самим по себе, ясно разрешены нам Спасителем. Раскройте св. Евангелие, прочтите его с верою, как учение Богочеловека, и вы, верно, найдете здесь и возможно ясный ответ на запросы духа, и обретете мир, и спокойствие душевное.

Буди милосерд к нам, Господи. Сохрани нас от наветов вражиих; укрепи нашу веру, чтобы и нам некогда удостоится благой участи благоразумного разбойника, и услышать твой утешительный привет: «приидите, благословении Отца Моего, неследуйте уготованное вам царствие от сложения мира (Мф.25:34). Аминь.

IV

«Или, Или, лима савахфани, еже есть: Боже Мой, Боже Мой, вскую Мя еси оставил?» (Мф.27:46, Мк.15:34).

Таковы четвертые слова Спасителя. Среди тех тяжелых мук которые Он испытывал, к общей радости врагов Его, Он, как бы оставленный Отцом своим, взывает: Или, Или, лима савахвани… «Еще пророк Давид, изображая будущие мучения Мессии, так говорит как бы от лица Его»: все видящие Меня, ругаются надо Мной, – говорят устами, кивая головой, множество тельцов обступили Меня, тучные Васанские окружили Меня, раскрыли на Меня пасть свою, как лев, алкущий добычи и рыкающий. Я пролился, как вода, все кости Мои рассыпались; сердце Мое сделалось, как воск, растаяло посреди внутренности Моей. Сила Моя иссохла, как черепок; язык Мой прильпнул к гортани Моей, и ты свел Меня к персти смертной; псы окружили Меня; скопище злых обступило Меня, пронзили руки Мои и ноги Мои. Они смотрят и делают из Меня зрелище. Делят ризы Мои между собой и об одежде Моей бросают жребий. (Пс.21:8,13–19). Такие муки и страдания терпит Спаситель наш, вися на кресте, и страдая своею пречистою плотию для спасения нас и всего человечества. Какое сердце не содрогнется от одного представления их?! Но что же мы читаем в Евангелии? Его страдания пробуждают не чувство сожаления в окружающих, – а злобную радость о своем успехе, злостные насмешки, обращенные к Страдальцу. Благоволивший положить душу свою за людей, сотворить волю Бога Отца о спасении их, исстаевает в муках, и оставленный всеми взывает к Отцу: «Боже Мой! Боже Мой – почто Меня еси оставил?» – А враги и народ, возбужденный ими, ругаются над Ним: «Мимоходящие же хуляху Его, покивающие главами своими и глаголяще: разоряй Церковь и треми деньми созидаяй, спасися Сам: аще Сын еси Божий, сниди со креста. Такожде и архиереи ругающеся с книжники и страцы и фарисеи, глаголаху: иныя спасе, себе ли не может спасти; аще Царь Израилев есть, да снидет ныне со креста и веруем в Него. Упова на Бога, да избавит Его ныне, аще хощет Ему: рече бо, яко Божий есмь Сын. Прочии глаголаху: остави, да видим, аще приидет Илия спасти Его (Мф.27:39–43,49). Так могущий одним словом поразить врагов своих, Он терпит муки до последних пределов, – пришедший спасти человека, Он выполняет послушно – до смерти с ее ужасами волю своего Небесного Отца. Но Он Сам сказал своим ученикам: «Образ дах вам, да якоже аз творю, и вы творите такожде» (Ин.13:15). Поэтому Он своим примером показал, что возможность спасения нашего обусловливается тем или другим крестом в жизни, большим или меньшим, отречением от себя, отказом своим страстям, своей плоти в ее всегда желаемых удовольствиях и наслаждениях жизни. Поставим себя пред крестом Христовым и возьмем необходимые уроки для спасения своего чрез возможное подражание Ему. – В жизни своей мы постоянно встречаемся то с несчастиями, то с неудачами, которые нередко ведут к совершенному разочарованию. И вместо надежды на Бога, Промыслителя, не часто ли слышится ропот недовольства на свою судьбу, ропот на самого Господа? – Вместо того, чтобы терпеть и переносить несчастие или неудачу с верою в Господа и искать в Нем утешения и успокоения, не часто ли и мы предаемся отчаянию, которое нередко доводит до печального самоубийства? Да! мы не думаем, что беды и несчастия есть следствия наших же грехов, и ниспосылаются Богом для нашего очищения. И святые Божии разве не подвергались тем или другим искушениям? Но эти искушения не служили к падению, но были как бы горнилом, в котором они более и более очищались и просветлялись. Как ясно говорит об этом св. Апостол Павел! «Кто ны разлучит от любве Божия, взывает он, скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда, или меч… в всех сиях препобеждаем за возлюбившаго ны (Рим.8:35–37).

Никто не говорит, что, человеку христианину не свойственны скорбные чувства, возрождающиеся от неудач, – естественно напротив скорбеть ему, как живущему на земле среди подобных себе; но за то у христианина есть и утешение великое, как и св. Апостол говорит, что мы не язычники, не имеющие упования, – зато он всегда найдет себе утешение в вере во Христа, давшего обетование верующим о будущей вечной жизни, о будущем праведном мздовоздаянии, – в молитве особенно во св. храме, в этом мирном и тихом пристанище, где при усердной молитве сердце успокаивается от благоухания близости к престолу Божественному, – и особенно в таинствах церкви, в которых низводится Божественная благодать, делающая его участником как страданий Христовых, так и вечной жизни. Может ли быть выше утешения на земле для верующего сердца?! Уже одно представление: «Христос страдал за мои грехи, – почему и мне не терпеть и не страдать для себя, для своего вечного спасения», – одно это прольет благодатный луч отрады и утешения. Конечно нет этого для неверующего, его сердце чуждо этой благодати Божественной; его, удручаемое скорбью, сердце представляет себе одну только полную безотрадности и отчаяния действительность. Да! и это есть жалкое последствие нашего времени с его материальным взглядом на жизнь человеческую. Но все это чуждо и немыслимо для верующего христианина. Он верит, подобно праведному Иову, что, если когда и подвергнется бедствиям и несчастиям в этой жизни, – Господь посылает их для его нравственного усовершенствования и для его подготовки к более достойному вступлению в царство небесное, – он верит, что за гробом настанет другая вечная жизнь, к которой настоящая земная служит приготовлением, и надеется, что за его безропотное терпение и перенесение воздано будет там, – он верует словам Спасителя, сказавшего, что претерпевый до конца той спасется, и в умиленной молитве взывает Богу Отцу: «да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли». Ему ясно предносится образ Божественного Страдальца-Христа, в своих мучениях взывающего к Богу Отцу: «Боже мой, Боже мой, почто Меня оставил», и, видимо, неполучающего ответа на молитвенное свое воззвание, потому что этот ответ заключался в тяжести грехов, которые Он вознес на теле Своем на крестное древо, чтобы распять их; «оставлен Господь без ответа, говорит св. Киприан, для того, чтобы нам не быть оставленным Богом, для искупления нас от грехов и вечной смерти, для показания величайшей любви к роду человеческому, для доказательства правосудия и милосердия Божия, для привлечения нашего сердца к Нему, для примера всем страдальцам». Ему ясно представляются слова Спасителя: «если кто Мне служит, Мне да последует, и где Я, тут и слуга Мой будет», – и Он спокойно, безропотно, несет это возложенное на него иго Христово. Аминь.

V

Жажду!... (Ин.19:28).

Среди тех мучений, которые терпел Спаситель наш на кресте, и которые постепенно возрастали по мере продления их, слышится голос изнемогающей Его человеческой природы: «жажду!». И это самое естественное воззвание, показывающее, как велики были Его страдания и как тяжелы они были. Язвы увеличиваются, растягиваются жилы, кровь постепенно утрачивается, невыносимый пламень распространяется по всей внутренности; малая капля холодной воды могла бы служить успокоением; и Он со креста взывает, выражая именно это томительное состояние: »жажду!». Но что делают предстоящие кресту Его и радующиеся Его страданиям Его враги? Нашелся было один из воинов, который, будучи тронут этим жалобным воплем, провиденным и предсказанным еще пророком (Пс.69:22), тотчас напоил уксусом губку, и, воткнув на иссоповую трость, приложил ее к устам Иисуса; но враги являют лишь одно бесчеловечие. «Оставь Его», кричат воину с досадой, «Он надеется на Илию, так посмотрим, придет ли Илия снять Его со креста».

Спаситель терпел эти мучения по Своему человеческому естеству до истощения потому, что страдал за людей, желал их освободить от того плена, который тяготел на них, дать им путь в возможность выйти из этого рабского состояния, – жаждал нашего спасения, по любви к нам, по силе которой положил душу свою за люди своя. Этим Он явил в себе пример, как сильно мы должны стремиться к тому, чтобы воспользоваться плодами Его заслуг на кресте и чрез это устроить собственное спасение. Наше спасение может соделаться при нашем собственном свободном желании, и Спаситель сказал, что только усиленно ищущие его могут достигнуть его (Мф.7). Без нашего стремления и стремления усиленного оно недостижимо. «Иже хощет по Мне итти, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет (Мф.16:24). Вот что нужно на пути ко спасению – отречение от своей плоти, ее страстей, отказ в удовлетворении ей и во всех удовольствиях мира этого, несогласных с духом последователей Христовых и запинающих их на этом спасительном пути. Да! мы должны жаждать своего спасения, как елень – источников водных. Наша жизнь, правда, и не чужда жажды, – но той-ли, что служит к устроению нашего спасения?! Обратимся к своей жизни, вникнем в ее проявления, и увидим, что жажда эта, которая нередко томит нас, не восходит часто выше земли и всего земного. Один мучится жаждой к приобретению и увеличению богатства, занят средствами к этому, забывая часто все, что составляет сущность его духовной жизни, подобно тому богачу, который, собравши огромные запасы хлеба, сказал душе своей: «ешь, пей, веселись; теперь у тебя всего много»; другой – жаждой к почестям, пользуясь всеми возможными средствами, часто унизительными для человеческого достоинства, – лестью, принижением себя, подкупами и т.п.; иной томится жаждой к удовольствиям, – подобно тому богачу, который одевался в богатые одежды, веселился ежедневно, пренебрегая бедным – больным, лежавшим у его ворот, – и чрез это забывают о священных обязанностях христианина и тех вечных св. стремлениях души, которые присущи ей, и таким образом оставляют ее в постоянном томлении и жажде, стараясь заглушить чувственными удовольствиями. Отсюдо-то и не дивно, как в наше время легко относятся ко всему святому для нас, какое малое знакомство со св. истинами веры и правилами нравственными, как часто стараются, в успокоение своей совести, иногда пробуждающейся и обличающей, перетолковывать их сообразно со своими чувственными взглядами, показывать мнимое их несогласие со временем и духом его, и унижать их. Как это противоречит ясному учению Спасителя, и заботам св. Церкви! Не думаем мы, что своими грехами, по слову св. Апостола, второй раз распинаем Христа, и являемся подобными тем, которые, и при виде жесточайших мучений, допускали язвительные насмешки.

Оспаривая нравственные откровения истины, так резко разногласящие с современным духом интересов и распущенности, мы навлекаем на себя гнев Божий, который также может поразить нас, как некогда – народ Иудейский, и лишаем себя всякой милости и снисхождения Божия. При таком направлении где тут искать уважения к постановлениям Церкви, где искать уважения к святым храмам, где искать добрых примеров жизни, которые бы являлись с неотразимым благотворным влиянием на других. Отсюда-то и выходит, что школа жизненная приносит нам такие худые плоды, которые приходится пожинать со скорбью в сердце, и которые так сильно тревожат людей серьезных и внимательно присматривающихся к жизни. Нет, при отсутствии любви ко св. истине Христовой, при отсутствии уважения ко всему, что служит к усвоению ее и проведению в образец жизни, иначе и быть не может; нет авторитета высшего, который был бы руководителем, – нет образца, с которым бы мы сравнивали нашу жизнь, усматривали ее несообразности, ее отступления, – и тогда самолюбие, вражда, ненависть, зависть и т.п. непременно будут руководить нашей жизнью. А, к несчастью нашему, эти страсти и составляют настоящих двигателей не малой части современного общества. Легко увлечение худым, по склонности нашей грешной природы, – трудно удерживаться от этого; но что-же делать? – только усиленные искатели восхищают царство Божие, по слову Спасителя; а этим усилиям приходит на помощь Сам Христос, любящий нас Своею бесконечною любовью.

Жажду, говорит Спаситель со креста, – жажду вашего спасения, вашей веры в св. истину, в то учение, которое оставил нам в руководство, как драгоценное наследие Своей любви к нам. Да будут отверсты наши сердца к восприятию подаваемой нам благодати, и согреваются любовью к Нему и усиленным желанием себе спасения. Будем всегда помнить завет Спасителя, что Царство Божие с усилием достигается, и только усиленно ищущие входят в него. Аминь.

VI

Совершишася!... (Ин.19:30).

Изнемогая в последней борьбе с немощами природы человеческой, с болезнями тела и духа от страданий, которые уже приходили к своему концу, Спаситель восклицает с креста: «совершишася!» – Все совершилось, – воля Бога Отца о спасении человека всецело исполнена; враг человечества побежден в самом царстве, – грехи человеческие распяты на кресте, и рукописание грехов разодрано (Кол.2:13–14), истоптано точило ярости Божией (Ис.63:2). В этом великом слове, произнесенном Спасителем, заключается все значение Его жизни на земле для спасения человечества, – сосредоточена вся задача принятого Им на Себя посланничества: се иду, еже сотворити волю Твою, Боже! – выразилось смотрение тайны сокровенныя от веков в Бозе создавшем всяческая Иисус Христом (Еф.3:9), – выразилось, как богатство славы Божественной, присущей Ему и в страданиях, и презельное богатство благости, по которой Он смирил Себя, послушлив был даже до смерти, смерти-же крестныя (Флп.2:8). При этом унижении, которому радовались враги Его, Он с Божественным величием взывает, в конце своей земной жизни, – «совершишася!». Итак, нам открыта возможность спасения страданиями и кровью Иисуса Христа, пролитою на кресте Голгофском. От нас, от свободного нашего желания, зависит быть причастниками его.

Непостижимость тайны, совершившейся на кресте, требует с нашей стороны веры и сознания необходимости ее; видимым выражением и как бы свидетельством этого участия в благодатных дарах служат, по указанию Самого Спасителя, св. таинства Церкви, как проводники благодати Божественной. Таким образом вера в Христа Спасителя и участие в таинствах – необходимые условия к принятию благодатных даров, подаваемых нам со креста. Со стороны Божественной исполнено все, что необходимо для спасения нашего, – нам предлежит свободно пользоваться этими богодарованными средствами, являть себя достойными сосудами неистощимой благодати Божией.

Итак, истинно верующий в Иисуса Христа и, по силе этой веры, принимающий св. таинства может надеяться на участие в плодах страданий Христа – в примирении с Богом, в освобождении от клятвы древней и во всех Божественных силах, яже к животу и благочестию. Отсюда понятно, чего лишает себя неверие и холодное отношение к св. таинствам Церкви, что, к нашему несчастью, составляет нередкость в наше время. Скажут, что это – дань духу времени, но каждый в тоже время может сознавать, что этот злой дух времени есть выражение мыслящего человечества, – оно самое свободно выбивается под разными влияниями, окружающими его, из своей истинной колеи и вступает на путь скользкий, путь заблуждений, следовательно оно само порождает этот дух. Не трудно видеть, откуда льется этот поток, и где он получил свое начало, это – грубое материалистическое направление, которое извратило наше понятие о нас самих и, вследствие этого, правильный взгляд на человека и Его отношение, как к себе, так и к Богу, – это – материализм, который приковывает человека к земле и не дает ему подняться выше – к небу, которое, по указанию Божественному и по собственному правильному сознанию человеческому, должно составлять существенную цель и быть постоянным предметом стремлений его, – материализм, который пробуждает в людях только земные интересы и отвлекает от правильных отношений к Богу. И не дивно, что, при таком направлении, человек не чувствует часто и нужды ни в Боге, ни в Божественной помощи, ни в собственном преобразовании духовном. А новые мыслители, выдающие себя за передовых людей жизни и науки, лишь возжигают этот дух и поддерживают это направление, отрицая высокое значение человека, как созданного по образу Божию, и сравнивая его со всеми прочими видимыми тварями. По их методу и выходит такое условие жизни: «ешь, пей, веселись, доколе живешь, а со смертью все кончено». Дальше этого их взгляд не простирается. Но это положение грубо-языческое, которое обличалось еще премудрым Соломоном.

Нет, не тому учит нас слово Божие, не так говорит Христос Спаситель, пострадавший за нас на кресте. Ныне о Христе Иисусе, вы бывшие иногда далече, близ бысте кровию Христовой, говорит св. ап. Павел; Той бо есть мир наш (Еф.2:13–14). Иже хощет по Мне итти до отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет (Мк.9:34), всяк веруяй в Мя не погибнет, но имать живот вечный, говорит Спаситель (Ин.3:16). Собственное наше благоразумие должно приводить нас к сознанию ложности тех мыслей, которые проводятся людьми, без уважения и с холодностью, относящимися к делу спасения человека. Печальные плоды такого отношения всегда бывали в истории, и всегда приводили к жалким и гибельным результатам – к утрате нравственных начал, к распущенности, к зависти, ненависти и всякой неподобной вещи. Где нет Бога, нет там и ничего доброго. Великую истину выразил Христос, когда сказал: «без Мене не можете творити ничесоже». (Ин.15:5). Наглядное подтверждение этих Божественных слов представляет нам современное движение, которое клонится к тому, чтобы породить раздоры между членами общества, лишить его спокойствия и мира, водворить беспорядок и таким образом остановить его в его дальнейшем развитии и процветании. Пусть эти пожинаемые нами плоды приведут нас к сознанию необходимости и высокого значения веры во Христа Спасителя, и к разумному отношению к св. таинствам Церкви, чрез которые сообщается нам Божественная благодать, так необходимая в деле нашего спасения; – пусть они напомнят нам, что без благодатного воздействия недостижимо не только вечное спасение, но истинный мир между людьми в этой жизни и постепенное улучшение ее: «аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии» (Пс.126:1).

Последуем мудрому и спасительному совету Господа нашего: «ищите прежде царствия Божия и правды Его и сия вся приложатся вам» (Мф.6:34). Здесь-то и будет постепенное выполнение многознаменательных слов, произнесенных Им со креста: «совершилось», и задаток постепенного нашего улучшения на пути к совершенствованию нашему нравственному, как началу усовершенствования в других сторонах нашей жизни. Всецелое выполнение этих слов есть удел будущей нашей жизни. Аминь.

VII

«Отче! в руце Твои предаю дух Мой!» (Лк.23:46).

Таковы были последние слова Спасителя со креста. Страждущий Спаситель чувствовал уже, что тело Его готово разлучиться с душой, и Он, ведая, что великое дело, предназначенное Ему Отцом небесным, пришло к своему исполнению, обращает взор Свой к небу, и предает дух Свой Тому, чью волю исполнял, – Отцу, Который дал Ему иметь живот в самом себе (Ин.5:26). «Отче! в руце Твои предаю дух Мой» взывает Он. Высокая истина, исполненная таинственности, выразилась в этих словах Спасителя, что, при разрушении тела, остается не разрушаемым дух наш, и возвращается к тому, кто дал Его, – к Самому Богу, виновнику его. Таким образом истина бессмертия нашей души предносится ясно нам в этих последних словах Его. Нет нужды доказывать этой истины, она так ясно изложена нам Спасителем и Его св. апостолами, – она так близка нашему сознанию, что человек всегда верил в загробную жизнь, в ее действительное существование, и задавал себе вопрос: что будет после смерти? мы скажем на основании слова Божия, что с бессмертием души неразрывно связано бессмертие наших дел, совершаемых в этой жизни. Спаситель, умирая на кресте, знал, что Он, исполнил всю волю Отца, пославшего Его в мир для спасения человека, и что дело Его будет продолжаться, дóндеже Он паки придет, потому и предает дух Свой Отцу: «Отче! в руце Твои предаю дух Мой». Вот вопрос, который должен обратить на себя наше серьезное внимание. Спасение совершено на Голгофском кресте, – воля Божия вся открыта нам, указаны и средства, которыми мы можем пользоваться для устроения собственного спасения, – все нам дано, все силы, к животу и благочестию; – пользуемся-ли всем этим, как завещал нам Господь, для нашего спасения? Деятельно-ли мы относимся к тем советам, которые оставил Он нам в Своем св. Евангелии? Исполняем-ли мы волю Божию? Слово Божие, давая нам ясные указания на бессмертие души нашей говорит, что настоящая жизнь есть только время приготовления к будущей, есть только время сеяния, плоды которого будут пожинать в будущем: «Не имамы пребывающаго града, говорит оно, но грядущая взыскуем» (Евр.13:14). Эта мысль о будущем и должна предноситься нам постоянно, должна постоянно напоминать, чтобы мы, действительно, приготовлялись к той жизни; при этом естественно будет более верный взгляд на настоящую жизнь, будет правильное проведение ее; по возможности она будет сообразна с завещаниями Спасителя. Верующий в будущую жизнь всегда оберегается, чтобы не омрачить своей души худыми богопротивными делами, словами и мыслями, потому что он знает, что Праведный Судия потребует отчета во всем, и то или другое состояние в будущем зависит от настоящей жизни; мера будущей жизни – жизнь на земле. Во многих притчах Спаситель выяснил будущее наше состояние; в этом отношении особенно достойны замечания две притчи: о богатом и Лазаре и талантах, где указана эта тесная связь жизни будущей с настоящей и воздаяние по делам. Учение о ней настолько ясно, что ее можно только намеренно искажать, – и, действительно, искажают и отрицают многие не потому, чтобы когда-либо не приходила мысль о ней в их сердца, но для того, чтобы спокойнее предаваться своим страстям, удовлетворять своей чувственности. Вот как характеризовал св. апостол таких людей: «Будем есть, пить, говорят они, потому что завтра умрем» (1Кор.15:32).

Но что разумеют они под смертью? – совершенное уничтожение всего человеческого состава, разрушение самой личности. Насколько ложно это представление, и насколько оно недостойно человека, как существа разумного, созданного по образу Божию, это видно как из того, что оно противно верованиям и убеждениям народов, так тем более из того, что противоречит ясному указанию слова Божия. А насколько гибельны следствия такого учения, это показывает верный свидетель-опыт, говорящий, что все, отрицающие значение будущей жизни, унижаются нравственно, преданы одним чувственным удовольствиям, руководятся одними страстями – кто страстью к богатству, кто честолюбием, кто жадностью к наслаждениям, не щадя ни величия, ни святости дней покаяния и духовной радости, ни правильности отношений друг к другу, ни святости семейных привязанностей, ни общественных обязанностей. Такие люди – враги Богу, ближним и самим себе, подобно тому богачу евангельскому, который сказал: «душе! имаши много блага, лежащи на лета многа: ешь, пей, веселись» (Лк.12:19). Они отягчают сердца свои, по слову Спасителя, объядением, пьянством и сластьми житейскими (Лк.21:34). Не так думает истинный христианин, верный ученик Иисуса Христа. Он исповедует слова Спасителя: «Аз есмь воскрешение и жизнь». (Ин.11:25), – и верит в будущее воскресение свое и будущую жизнь, и сообразует жизнь свою с Его учением, чтобы явиться, насколько возможно, достойным ее и не быть лишенным участия с праведными в вечном царстве Христовом. Аминь.