Глава 4. Введение во храм Пресвятой Богородицы

Введение Богородицы во храм Церковь празднует 21 ноября; этот праздник – самый поздний по времени возникновения среди двунадесятых праздников. Введение во храм Богородицы всегда приходится на Рождественский пост и праздник как бы на время отодвигает, поглощает постное настроение, ибо на протяжении всех шести дней праздничного периода не совершаются аллилуйные службы.

Событие введения Богородицы во храм не описывается в канонических книгах Нового Завета. Самым ранним письменным источником, содержащим повествование об этом, является уже упомянутый апокриф «Первоевангелие Иакова». Впрочем, здесь приводится достаточно краткое описание события: «И вот исполнилось ребенку три года, и сказал Иоаким: позовите непорочных дочерей иудейских, и пусть они возьмут светильники и будут стоять с зажженными (светильниками), чтобы дитя не воротилось назад и чтобы полюбила она в сердце своем храм Господень. И сделали так по дороге к храму Господню. И жрец принял ее и, поцеловав, дал благословение, сказав: Господь возвеличит имя твое во всех родах, ибо через тебя явит Господь в последние дни сынам Израиля искупление. И посадил ее на третьей ступени у жертвенника, и сошла на нее благодать Господня, и она прыгала от радости, и полюбил ее весь народ Израиля» [81].

О том, что апокрифы могут содержать достоверные сведения и быть отражением церковного Предания, достаточно сказано нами при рассмотрении события праздника Рождества Богородицы. К тому же отметим, что в приведенном выше рассказе нет никаких сомнительных деталей.

В нашей житийной литературе событие праздника Введения излагается с бо́льшими подробностями. Приведем в сокращении повествование о введении Пресвятой Богородицы в Иерусалимский храм, которое содержится в книге М.Н. Скабаллановича (он, в свою очередь, многое заимствует из «Четьих-Миней» святителя Димитрия Ростовского).

Когда младенец Мария достигла трехлетнего возраста, Ее родители Иоаким и Анна, исполняя свой обет, решили отдать Ее в храм на воспитание. Почему именно в возрасте трех лет? В это время дитя уже начинает «разуметь отвергать худое и избирать доброе» (Ис. 7:15), уже становится самостоятельным, не столь безусловно привязанным к родителям. В качестве ветхозаветной параллели сразу вспоминается поступок другой Анны – матери пророка Самуила, которая также отдала своего сына в служение при скинии в трехлетнем возрасте²⁷.

Иоаким и Анна собрали своих родственников, пригласили и девочек для сопровождения Марии и торжественным шествием отправились к храму. Девочки со светильниками шли впереди, затем родители вели под руки свою Дочь. Когда они пришли к ступеням храма, их вышли встречать служители во главе с первосвященником Захарией (будущим отцом святого Иоанна Предтечи). Во двор храма вели 15 ступеней, и когда родители поставили Святую Деву на нижнюю ступень, Она Сама, легко и без всякой поддержки, взошла по всем ступеням. Затем первосвященник совершил дело исключительной важности: он ввел Святую Деву во Святое святых Иерусалимского храма – место, где до плена находился Ковчег Божий, а в послепленный период там царила пустота; Святое святых считалось местом особого присутствия Бога.

После этого события Святая Дева Мария осталась в храме (показательно, что Она не просилась назад к Своим родителям, как поступило бы подавляющее большинство детей) и воспитывалась здесь до 12-летнего (или 14-летнего) возраста, когда Ее уже отдали Иосифу Обручнику. Здесь при храме (нужно учесть, что храм в Иерусалиме был целым комплексом зданий, в котором наряду с самим святилищем было много подсобных помещений) Она жила, воспитывалась и осваивала рукоделие (девицы ткали и украшали облачения для храма); кроме того, Она пребывала в постоянной молитве.

О значении этого события в жизни Богоматери и вообще в истории домостроительства М.Н. Скабалланович говорит так: «В жизни пресв[ятой] Богородицы поступление Ее на жительство в Иерусалимский храм имело не меньшее значение, чем в жизни Христовой, напр[имер], крещение. Оно настолько изменило все дальнейшее течение жизни Богоизбранной Отроковицы, что его можно было назвать вторым рождением Ее для жизни новой – для жизни, посвященной одному Богу» [55, с. 4].

В приведенной выше житийной версии истории празднуемого события вызывают вопросы только два аспекта: имя (и личность) первосвященника и сам факт введения Богоматери во Святое святых. Именование первосвященника Захарией и отождествление его с отцом Иоанна Предтечи следует признать весьма спорными. Во-первых, имена иудейских первосвященников I века, в том числе и тех, кто были первосвященниками в правление Ирода Великого, известны и среди них нет ни одного с именем Захария [46, с. 317]. Во-вторых (и это самый важный аргумент), в Лк. 1четко указана степень священства Захарии: «священник из Авиевой чреды». То есть Захария явно не был первосвященником, иначе евангелист Лука (который достаточно точен при описании исторических обстоятельств, ведь он даже Ирода Антипу называет тетрархом, тогда как другие синоптики не совсем точно именуют его царем) обязательно упомянул бы об этом. В-третьих, в двух имеющихся апокрифах, где передается история введения во храм Богоматери – Первоевангелии Иакова и евангелии Псевдо-Матфея – нет согласия в отношении имени первосвященника. В обоих источниках имя первосвященника, который встречал Святую Деву у врат храма, не указано вообще, а лишь дается имя первосвященника, который передал Ее Иосифу Обручнику (это произошло через 10 лет после входа во храм), при этом в Первоевангелии Иакова этим первосвященником назван Захария, но в евангелии Псевдо-Матфея – Авиафар.

Таким образом, отождествление первосвященника, встретившего Святую Деву в храме, с отцом Иоанна Предтечи, следует признать маловероятным. Однако все же вероятность такого хода события остается, и можно даже в пользу этого отождествления указать два аргумента: 1) церковные писатели, именуя Захарию первосвященником, просто допустили неточность в обозначении его сана. Аналогичная ошибка встречается в тексте неканонической Книги 2 Ездры, где Ездра назван первосвященником (9:40, 49), хотя он был простым священником. 2) В новозаветный период первосвященниками (архиереями) могли называть начальников 24-х черед, а также других представителей высшего иерусалимского духовенства (это – одно из объяснений того феномена, почему евангелисты говорят о первосвященниках во множественном числе). Таким образом, остается вероятность того, что Захария, отец Предтечи, мог встретить Отроковицу Марию у входа в храм, разве что он не был первосвященником в строгом смысле слова.

Что же касается самого факта введения Богоматери во Святое святых, то все признают это чудом, обстоятельством, выходящим за рамки естественного хода событий; потому обсуждать историчность этого события – все равно, что спорить о возможности чуда вообще. Отметим только, что в вышеуказанных апокрифах при описании входа Богоматери во храм о введении во Святое святых не говорится (как мы видели, в Первоевангелии Иакова сказано, что первосвященник возвел Ее на ступени жертвенника всесожжений, который находился во дворе храма), разве что в Первоевангелии Иакова уже при описании последующих событий в уста Иосифа Обручника (и первосвященника) вкладывается фраза: «ты, которая выросла в Святая святых и пищу принимала от Ангела». Однако церковное предание и, самое главное, праздничные песнопения уже ясно говорят о входе Богородицы во Святое святых, то есть эта идея сформировалась окончательно в святоотеческий период. Завершим краткий анализ вопроса словами М.Н. Скабаллановича: «Если пророки, по внушению Божию, объятые Духом Святым, совершали странные и непонятные действия… то почему не мог первосвященник, который по должности своей, получал во Святом святых откровения от Бога, поступить в данном случае по внушению Божию? <…> Нет необходимости предполагать, что Пресвятая Дева введена была во Святое святых всенародно… церковная песнь дает намек, что свидетелями вхождения Ее туда были одни Ангелы» [55, с. 8].

Праздник Введения во храм Богородицы – самый поздний среди двунадесятых. До VIII века воспоминание введения Девы Марии во храм входило в состав праздника Рождества Богородицы, в чем нас убеждает 2-й канон Рождества Богородицы, составленный преподобным Андреем Критским. Не исключено, что в Палестине такая традиция сохранялась и еще в течение некоторого времени.

Отдельное празднование Введения Богородицы во храм зарождается в VIII веке. Хотя нет оснований однозначно говорить, что праздник возник именно в Константинополе, все же его преимущественное упоминание в византийских источниках и наличие в богослужении праздника только песнопений константинопольских творцов позволяет думать, что именно константинопольская практика оказала влияние на утверждение и распространение этого праздника.

При этом на ранней стадии праздник еще не имел торжественного богослужения, да и не сразу стал общепризнанным. Из источников VIII века о празднике Введения упоминают лишь Синайское Евангелие 715 года и некоторые (далеко не все) Месяцесловы; также к VIII веку относятся две проповеди на праздник Введения святителя Германа Константинопольского. Далее, в древнейшей рукописи Устава Великой Церкви – Патмосском списке IX века, праздник только обозначен, но никакие песнопения или чтения не указаны. Таким образом, в VIII–IX веках праздник Введения Богородицы во храм только утверждается в годичном круге богослужения.

В X и особенно в XI веке праздник уже приобретает торжественное богослужение, предпразднство и попразднство, то есть основные черты, присущие великим праздникам. О дне предпразднства уже упоминается в 1-й редакции Студийского Устава – Студийско-Алексиевском Типиконе, то есть 20 ноября начинают отмечать как предпразднство Входа Богородицы уже к XI веку. В то же время длительность попразднства увеличивалась поспепенно: в Студийско-Алексиевском Типиконе указан 1 день попразднства, в Евергетидском (последняя треть XI в.) – 2 дня, а в Типиконах начала XIV века уже назначается 3 дня попразднства. Интересно, что во всех студийских Типиконах об отдании праздника не говорится; праздник Входа Богородицы получает день отдания (и, соответственно, 4 дня попразднства в целом) только в списках Иерусалимского Устава XIV века.

О гимнографии праздника скажем предельно кратко, обозначим только песнопения современной службы, авторы которых известны. В IX веке преподобный Иосиф Песнописец составил канон предпразднства, святитель Георгий, митрополит Никомидийский – 1-й канон праздника и ряд стихир (см. стихиры на литии), преподобный Сергий Святоградец – самогласен на стиховне. К X веку относится 2-й канон праздника (составитель – Василий, архиепископ Кесарийский), а в XIV веке Леонт Магистр (Лев Бардалис – министр императора Андроника) добавил еще две стихиры – нынешние заключительные самогласны на литии и на «Хвалите…».

Как обычно, проанализируем сначала библейские чтения в службе праздника (А), а затем рассмотрим темы, раскрываемые в песнопениях (Б).

А. Библейские чтения. В богослужении праздника читается три паремии, один Апостол и два Евангелия. Отметим, что евангельские чтения праздника Введения во храм – те же, что и в службе Рождества Богородицы, потому мы их повторно рассматривать не будем, а ограничимся анализом паремий и Апостола на литургии.

Паремии у этого праздника особые; эта отличительная черта появляется только в списках Иерусалимского Устава, тогда как в Студийских Типиконах назначались обычные Богородичные паремии. Нам кажется, что все три паремии образуют единую композицию и их выбор подчиняется общей идее, потому мы поступим нестандартно (не так, как при анализе паремий других праздников): сначала кратко рассмотрим каждую из паремий в отдельности, а затем подробно скажем об их месте в богослужении праздника в целом.

1-я паремия представляет собой выборочные стихи из 40-й главы книги Исход (40:1–5, 9–10, 16, 34–35), в которой описывается освящение скинии. Здесь кратко сказано, как Моисей «собрал» скинию, поставил в ней ее принадлежности, а затем случилось Богоявление: «И покрыло облако скинию собрания, и слава Господня наполнила скинию» (ст. 34).

2-я паремия – 3Цар. 7:51; 8:1, 3–7, 9–11. По сути, отрывок, во многом параллельный предыдущей паремии, разве что здесь речь идет об освящении храма Соломона – преемника ветхозаветной скинии. Завершается паремия похожей фразой: «Когда священники вышли из святилища, облако наполнило дом Господень; и не могли священники стоять на служении, по причине облака, ибо слава Господня наполнила храм Господень» (8:10–11).

3-я паремия из книги пророка Иезекииля (43– 44:4) – та же, что 2-я из общих паремий на Богородичные праздники. Ее анализ был предложен нами в главе, посвященной празднику Рождества Богородицы. Но здесь она имеет особый смысл. Действительно, почему в ранний период на праздник Введения читали обычные Богородичные паремии, но впоследствии редакторы Устава посчитали нужным заменить две паремии специальными чтениями, имеющими отношение к празднику, тогда как паремию из книги Иезекииля оставили? Именно потому, что она как раз имеет и связь с содержанием праздника вообще, и с двумя предыдущими чтениями в частности. При рассмотрении ее актуальности нужно акцентировать внимание не столько на образе закрытых восточных ворот, сколько на том, что местом действия здесь является храм (чудесный и символичный храм пророка Иезекииля) и, самое главное, заканчивается паремия уже знакомой фразой: «слава Господа наполняла дом Господа» (Иез. 44:4).

При первом знакомстве с текстом паремий праздника Введения сразу можно обратить внимание, что их объединяет общая идея – упоминание ветхозаветного святилища (скинии или храма). При более внимательном исследовании обнаруживается, что в каждой из трех паремий представлен особый тип святилища: первоначальный переносной храм (скиния), исторический храм Соломона и храм идеальный, представитель славного будущего Израиля, то есть тот храм, который в мессианской перспективе являет образ Церкви Христовой (храм в видении пророка Иезекииля). Таким образом, в трех паремиях представлены все три вида святилища, которые упоминаются в книгах Ветхого Завета. Далее, в каждой паремии центральным местом является описание славы Господней, которая наполнила святилище. И здесь обнаруживается прямая связь с событием праздника: можно сказать, что эти явления славы Яхве в ветхозаветных храмах прообразовали собой то явление славы Божией на земле, которое осуществилось в Воплощении Сына Божия, а вход Пречистой Богородицы во храм был предвозвестием будущего рождения Спасителя («в храме Божии ясно Дева является и Христа всем предвозвещает» – тропарь праздника). Кроме того, сам приход в храм Той, Которая есть «священное сокровище славы Божия» (кондак), сопоставим с ветхозаветными явлениями славы Божией в святилищах, описанными в паремиях.

Обратим особое внимание на то, что в паремиях отсутствует упоминание Второго, послепленного храма. И этот факт совсем не связан с отсутствием подходящего ветхозаветного отрывка: можно было бы выбрать 1Езд. 6:16–22 или фрагмент из книг послепленных пророков о славе Второго храма (особенно Агг. 2 или Мал. 3). Нам кажется, что это умолчание объясняется следующими причинами. Во-первых, Второй храм был по существу реконструкцией (если угодно, преемником) Первого, Соломонова храма, разве что уступал своему предшественнику во внешнем великолепии. Потому наше утверждение, что в паремиях Введения представлены все типы храмов Ветхого Завета, все равно остается в силе. Во-вторых, во Втором храме в ветхозаветное время не засвидетельствовано явление славы Господней (тогда как сообщение о Богоявлении является, наверное, самым актуальным местом всех паремий). В-третьих (и это самое главное, как нам кажется), Святая Дева (и Сам Господь впоследствии) пришла во Второй храм (Ирод лишь осуществил реконструкцию и расширение этого храма). Получается, что в паремиях описаны лишь прообразы самого события (как это и должно быть), и потому явления славы Божией в скинии, храме Соломона и храме Иезекииля можно рассматривать как предвозвестия того, что произошло во Втором храме.

В заключение отметим еще одну смысловую связь текста каждой паремии с содержанием праздника. Дева Мария пришла в храм, но в то же время сам храм в целом (и скиния, и храм Иезекииля) и его отдельные принадлежности были прообразами Пресвятой Богородицы. Как в храме (скинии) Господь таинственно обитал среди Своего народа, «так теперь Пресв[ятая] Дева была введена во святой храм, чтобы приуготовиться в жилище Христа – Царя небесного, благоволившего чрез Пресв[ятую] Деву воплотиться и жить с людьми, среди людей. Самую Пресв[ятую] Деву в своих песнопениях Церковь именует скинией, святым святых, трапезой Господней, свещником, стамною манны, жезлом Аароновым и проч.» [55, с. 35].

Апостол – Евр. 9:1–7. В этом фрагменте апостол описывает ветхозаветный храм и его принадлежности. Связь с содержанием праздника двоякая. Во-первых, как уже сказано выше, сам храм и его принадлежности в отдельности в церковной гимнографии (которая отражает святоотеческую традицию) рассматриваются как прообразы Богородицы. В этом апостольском чтении перечисляются почти все принадлежности храма, которые в песнопениях встречаются как именования Святой Девы: трапеза, светильник, Святое святых, Ковчег Завета, сосуд с манной, жезл Аарона, скрижали. Во-вторых, существенной темой праздничного богослужения является воспоминание входа Богородицы во Святое святых, а здесь как раз дается описание (самое подробное из имеющихся в Новом Завете) этого священного места.

Б. Гимнография праздника. В идейном содержании песнопений праздника Введения Богородицы во храм выделим два генеральных мотива: исторический (воспоминание празднуемого события) и богословский (символическое значение события, его место в истории домостроительства).

I. Воспоминание празднуемого события отражено во многих песнопениях. Уже в самом первом песнопении – стихире на «Господи, воззвах…» малой вечерни – дается краткий, без детализации пересказ события праздника: «От Господа приимше обещания плод, Иоаким и Анна, Божию Матерь, благоприятную жертву, в храм введоша днесь, и Захария, великий архиерей, благословив, прият». И таких песнопений общего содержания довольно много.

Вместе с тем внимание песнописцев нередко сосредоточено на конкретных подробностях события. Так, достаточно часто говорится об участии в событии девушек со свечами, которые шли впереди Богородицы во время шествия в храм. В этом контексте характерно использование в богослужении библейского стиха «Приведутся Царю девы вслед Ея, искренния Ея приведутся Тебе» (Пс. 44:15), который явно рассматривается как пророчество о событии входа во храм Богородицы. Этот стих используется и в «чистом виде» как припев к стихирам на стиховне, и цитируется в некоторых песнопениях (1-я стихира литии, седален по 3-й песни канона; 7-я песнь, 2-й канон, 2-й тропарь). Особенный смысл тема участия девушек приобретает в следующей стихире: «Отроковицы, радующеся и свещи имуще, Свещи днесь предходят разумней: и вводят Сию во святая святых священно, проявляюще хотящую Зарю неизреченно из Нея возсияти, и просветити во тьме седящия неведения, Духом» (5-я стихира на «Господи, воззвах…» великой вечерни). Здесь не только упоминается факт участия девушек со свечами, но ему придается символически-пророческий смысл: светильники рассматриваются как прообраз Христа – Света истинного, а также прообраз будущего просвещения язычников.

Достаточно часто говорится о введении Святой Девы во Святое святых храма (4-я и 5-я стихиры на «Господи, воззвах…» великой вечерни, мегалинарии, светилен). Здесь особо отметим две замечательные идеи: 1) Дева Мария была единственной из людей, достойной находиться в этом месте (2-я стихира на «Господи, воззвах…» малой вечерни; 4-я песнь, 2-й канон, 4-й тропарь); 2) когда Она была введена во Святое святых, этому удивились Ангелы (см. мегалинарии 9-й песни 1-го канона), которые (наряду со священником Захарией) были единственными свидетелями этого чуда.

Наконец, довольно часто говорится о том, что Святая Дева принимала пищу от Ангела во время Своего пребывания в храме: «По рождестве Твоем, Богоневесто Владычице, пришла eси в храм Господень воспитатися во святая святых, яко освященна: тогда и Гавриил послан бысть к Тебе, Всенепорочней, пищу Тебе принося…» (стихира на «Слава, и ныне» на «Господи, воззвах…» великой вечерни; см. также 3-ю стихиру на стиховне великой вечерни, 4-ю песнь, 1-й канон, 3-й тропарь и др.).

II. Богословские аспекты Входа Богородицы во храм. Здесь можно выделить пять основных идей.

1) Всеобщая радость – эта тема раскрывается почти так же и в тех же выражениях, как в службе праздника Рождества Богородицы. Говорится о радости Ангелов и всех людей: «…лик Ангельский таинственно торжествует. С нимиже и мы, празднующе днесь, с Гавриилом возопиим: радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, имеяй велию милость» (2-я стихира литии). Особенно радуются женщины, независимо от материнского статуса: «Матeри, срадуйтеся, девы, взыграйте, и неплоды, сликовствуйте» (стихира на «Слава, и ныне» на литии). Также говорится о веселии отдельных лиц: царя Давида, священника Захарии, Иоакима и Анны. Даже неодушевленные предметы разделяют всеобщее ликование: радуются небо и облака (1-я стихира литии), а также Святое святых храма (2-я стихира литии).

2) Воспитание Девы в храме. Этот мотив редко фигурирует в песнопениях; только 1-я стихира на стиховне великой вечерни и некоторые тропари 2-го канона имеют краткие замечания на этот счет: «Младенствующи плотию и совершена душею, Святый Кивот в дом Божий входит, воспитатися Божественною благодатию» (6-я песнь, 5-й тропарь) и «Введоша Тя во внутреннейшее храма, целомудреннии родителие Твои, Пречистая, воспитатися странно в жилище Христа Бога» (7-я песнь, 6-й тропарь). Тем не менее, литургисты (да и проповедники) много говорят о важности того, что Святая Дева воспитывалась именно в храме – самом святом месте на земле. Ограничимся цитатой из книги М.Н. Скабаллановича: «Значение настоящего праздника измеряется тем значением, какое имеет в жизни человека воспитание. <…> Через Свое введение во храм Пресв[ятая] Дева поставлена была под всю сумму благодатного влияния храма. <…> Это была та же атмосфера святости, чистоты и божественности. И по мысли церковной службы на праздник влияние храма на чуткую и детски чистую душу Богоотроковицы было такой необыкновенной силы, что, можно сказать, оно как бы постепенно подготовляло самое Боговоплощение, наполняя Божеством Ее душу» [55, с. 108].

3) Введение во храм Девы Марии – предвозвестие будущего Боговоплощения. Этот аспект является логическим развитием предыдущего: Святая Дева была введена в храм, чтобы подготовиться к Своей миссии – быть Матерью Христа. Мысль эта выражена в тропаре – самом известном и часто повторяемом песнопении праздника: «…в храме Божии ясно Дева является, и Христа всем предвозвещает». В стихирах на стиховне великой вечерни этот мотив выражается в речах участников события, обращенных к Богоотроковице. Сначала священник Захария говорит: «…познах бо и веровах, яко уже избавление приидет проявленно Израилево, и родится из Тебе Бог Слово» (1-я стихира). Затем святая Анна, мать Богородицы, как бы вторит ему: «Вниди в незаходимая, и увеждь тайны, и уготовися быти Иисусово вместилище, веселое и красное» (2-я стихира). О тесной идейной связи введения во храм Богородицы и рождества Христа Бога говорит и такая яркая богослужебная особенность, как пение катавасии «Христос раждается…»; составители Студийского Устава (а эта катавасия указана в Студийских Типиконах всех редакций), назначая первым днем пения катавасии Рождества Христова праздник Введения во храм, наверняка имели намерение подчеркнуть идею, что событие одного праздника (Введения) предвосхищает событие другого (Рождества Христова).

4) Дева Мария как жертва Богу от лица всего человечества. Эта идея выражается в стихирах великой вечерни и тропарях 2-го канона. В храм люди приносили жертвы, а Богоотцы Иоаким и Анна (можно сказать, что не только от своего имени, но и от лица всего человечества) принесли самый ценный дар – свою Дочь, Которая в символическом смысле есть «возложение и благовонный фимиам» (2-я стихира на стиховне великой вечерни). Обратим внимание на слово «возложение», которое является переводом греческого ἀνάθεμα; этим термином в Септуагинте обозначены жертвы Богу, которые являются исполнением обета (см.: Лев. 27:28). Действительно, Святая Дева и стала такой Жертвой, ибо Иоаким и Анна привели Ее в храм, исполняя данный ранее обет: «Рождше паче надежди Пречистую Деву, благочестиво обещахуся Богу принести: и исполняют, дающе яко жертву, Рожденную от них, Иоаким днесь и Анна, в дом Божий» (4-я песнь, 2-й канон, 5-й тропарь). Весьма часто (всего в шести текстах) Богородица называется греческим словом δάμαλις, что буквально значит «молодая корова, тёлушка» (в славянском тексте переведено «Юни́ца»)²⁸. Трижды Она называется Непорочной Юни́цей (слово из библейского жертвенного лексикона, обозначающее чистоту, высокое качество жертвы), но особенно часто – пять раз – «трилетствующей Юни́цей». Скорее всего, указание на трехлетний возраст – просто биографическая подробность, ибо Деве Марии в то время было три года, но не исключено, что составители песнопений намекают на жертвоприношение Авраама, который при заключении завета с Богом принес в жертву трехлетнюю телицу (Быт. 15:9).

5) Храм и его предметы как прообразы Богородицы. Этой теме мы уже уделили достаточное внимание при анализе библейских чтений праздника, потому здесь только обозначим более конкретно со ссылками на песнопения использование таких образов в богослужении праздника. Итак, в первую очередь сам храм в его различных видах и именованиях рассматривается как прообраз Богородицы: Она есть Скиния Бога Вседержителя (1-я стихира на стиховне малой вечерни; 1-я стихира великой вечерни; кондак и икос; еще шесть песнопений), Чертог Слова Божия (3-я стихира на стиховне малой вечерни; 3-я песнь, 1-й канон, 1-й тропарь; кондак) и одушевленный Храм. Слово «Храм» (греч. Ναός) как именование Святой Девы используется в богослужении особенно часто – более 20 раз. Особенно красивыми выглядят эпитеты «храм одушевленный» (2-я стихира на «Господи, воззвах…» великой вечерни), «святейший храм» (4-я стихира на «Господи, воззвах…» великой вечерни), «Боговместимый храм» (2-я стихира литии), «Пречистый храм Спасов» (кондак).

Кроме того, отдельные предметы храма также используются как именования Пресвятой Богородицы: Она – одушевленный Кивот (Ковчег Завета) Божий (1-я стихира на «Господи, воззвах…» великой вечерни и др.), закрытая восточная Дверь (1-я стихира литии и др.), «Свещник²⁹ многосветлый» (5-я песнь, 1-й канон, 4-й тропарь), сосуд с манной, жезл Аарона и скрижаль (светилен).

Служба совершается по стандартной схеме двунадесятого Богородичного праздника. Однако есть отдельные нюансы, которые нужно учитывать:

– праздник имеет особые паремии: из трех паремий с «обычными» Богородичными совпадает только 3-я паремия из книги Иезекииля (на Рождество Богородицы и другие праздники она читается 2-й паремией);

– прокимен на утрене – «Слыши, Дщи, и виждь, и приклони ухо Твое». Очень важно помнить об этой особенности, так как это один из немногих праздников, когда поется особый прокимен вместо «стандартного» «Помяну имя Твое…». К сожалению, многие диаконы не знают этой особенности и допускают грубую ошибку, возглашая на утрене праздника обычный прокимен «Помяну имя Твое…».

– по 50-м псалме поется особая краткая стихира на «Слава» и на «И ныне» «Днесь Храм одушевленный…»;

– канона два: 4-го гласа, составленный святителем Георгием, митрополитом Никомидийским (IX в.) по образцу канона Благовещения, и 1-го гласа (автор – святитель Василий, архиепископ Кесарийский, X в.). По уставу каждый канон поется на 8: ирмос дважды, тропари на 6.

Каноны имеют интересные особенности с точки зрения внешнего украшения. Так, канон святого Георгия изначально имел акростих в тропарях песней 1–7 (без ирмосов) «Ты благодать, Владычице, слову даждь» (Σὺ τ[ὴν χάρι]ν, Δέσποινα, τῷ λόγῳ δίδου); однако в нынешней форме акростих имеет лакуну между 1-й и 3-й песньми, что указывает на изначальное присутствие в каноне 2-й песни, которая впоследствии была опущена. 8-я и 9-я песни написаны в полном соответствии с каноном (двупеснцем) Благовещения и имеют такую же интересную форму: в каждом из 6-ти тропарей можно выделить четыре строки, каждая из которых начинается очередной буквой греческого алфавита. В итоге получается 6 × 4 = 24 строки в каждой песни (= 24 буквы греческого алфавита). При этом в строках тропарей 8-й песни имеем прямой алфавитный акростих, тогда как в 9-й песни буквы греческого алфавита идут в обратном порядке (от Ω к Α). Кроме этого, в 8-й песни аналогия с каноном Благовещения проявляется и в ее диалогической форме: в тропарях 8-й песни этого канона представлен диалог Анны и священника Захарии подобно тому, как в каноне Благовещения – диалог Девы Марии и Архангела Гавриила.

В каноне святого Василия только одна внешняя особенность: имя автора запечатлено в акростихе Богородичных (если взять начальные буквы всех Богородичных, то получим слово Β[α]σιλειου). Отсутствие в этом акростихе буквы А означает, что изначально этот канон тоже имел 2-ю песнь, но впоследствии она была опущена.

– катавасия «Христос раждается…»; с этого дня и до 31 декабря данная катавасия поется во все дни (кроме 5 декабря), когда на утрене поется славословие.

– 9-я песнь поется с мегалинариями, причем служба праздника имеет достаточно большое количество мегалинариев – 10 (семь в 1-м каноне и три во 2-м каноне).

Праздничные молитвословия, которые желательно знать наизусть.

Тропарь праздника, глас 4: Днесь благоволения Божия предображение/ и человеков спасения проповедание/ в храме Божии ясно Дева является/ и Христа всем предвозвещает./ Той и мы велегласно возопиим:/ радуйся,// смотрения Зиждителева исполнение.

Величание: Величаем Тя,/ Пресвятая Дево,/ Богоизбранная Отроковице,/ и чтим еже в храм Господень/ вхождение Твое.

Кондак праздника, глас 4: Пречистый храм Спасов,/ многоценный чертог и Дева,/ священное сокровище славы Божия,/ днесь вводится в дом Господень, благодать совводящи,/ Яже в Дусе Божественном,/ Юже воспевают Ангели Божии:// Сия есть селение небесное.

Предпразднство Введения во храм Богородицы совершается 20 ноября; со службой предпразднства соединяется память двух святых: преподобного Григория Декаполита и святителя Прокла, архиепископа Константинопольского. Такой сложный состав богослужения объясняется тем, что памяти святых за этим днем были закреплены ранее, чем появилось предпразднство. Потому, когда праздник Введения во храм по аналогии с другими великими праздниками получил день предпразднства, службы святым не стали переносить, а соединили со службой предпразднства.

Из особенностей этой службы можно отметить три индивидуальные черты: 1) на вечерне нестандартная схема пения стихир: на «Господи, воззвах…» – 3 стихиры предпразднства и 3 преподобного, а на стиховне – 3 стихиры святителя Прокла со святительскими припевами (обычно в случае двух святых в пред- или попразднство бывает так: на «Господи, воззвах…» поем стихиры только святым, тогда как на стиховне – праздника); 2) святые имеют один общий тропарь, хотя все другие песнопения у них «свои»; 3) на литургии к рядовым чтениям добавляются чтения³⁰ святителя Прокла (с ними прокимен и аллилуиарий святителя).

О каноне предпразднства заметим следующее: его автором является преподобный Иосиф Песнописец, сам канон составлен по образцу канона Благовещения и имеет похожее внешнее оформление. В песнях 1–7 тропари расположены по принципу алфавитного акростиха, 8-я песнь составлена по образцу 8-й песни канона Благовещения: в каждом из 6-ти тропарей можно выделить по четыре строки, каждая из которых начинается очередной буквой греческого алфавита. В итоге получается 6 × 4 = 24 строки в каждой песни (= 24 буквы греческого алфавита). Кроме этого, есть попытка воспроизвести форму диалога (между Анной и Захарией подобно тому, как в 8-й песни Благовещения мы имеем диалог между Девой Марией и Архангелом), однако она реализована лишь частично, в первых четырех тропарях. В 9-й песни тропари составляют акростих «Иосиф», что похоже на «подпись» автора канона.

Если предпразднство случится в неделю, то служба святителя Прокла опускается (из-за невозможности служения двум святым в неделю в период пред- или попразднства) и соединяются три службы: воскресная, предпразднства и преподобного Григория. В этом случае следует обратить внимание на две особенности: 1) вместо общего тропаря святым поется индивидуальный тропарь преподобному Григорию; 2) на литургии Типикон указывает читать прокимен, Апостол, аллилуиарий, Евангелие и причастен из общей службы преподобному (чтения Минеи, положенные в седмичный день, отменяются, так как они посвящены святителю Проклу).

Попразднство Входа во храм Богородицы длится 4 дня и отдание совершается 25 ноября. Каноны (как это бывает у всех праздников, имеющих два канона) в период попразднства чередуются: 22 и 24 ноября поется 1-й канон, а 23 ноября и в день отдания – 2-й канон. Можно отметить, что на этот короткий период в нашей практике приходятся две полиелейные службы: 23 ноября – преставление святого благоверного князя Александра Невского, а 24 ноября – память великомученицы Екатерины (по Уставу она имеет «шестеричный» знак, но многие ей совершают полиелей, к этому располагает и наличие всех необходимых песнопений в Минее).

Отдание праздника совершается 25 ноября. Существенная особенность этой службы – соединение службы праздника со службами двух рядовых святых: священномучеников Климента Римского и Петра Александрийского. Как известно, в отдания других праздников служба святому совершается только в том случае, если святой имеет полиелейный знак; здесь же священномученики Климент и Петр – святые без знака, но их службы не переносятся на другой день и не отменяются, а совершаются с отданием праздника. Эта особенность объясняется поздним происхождением самого праздника и поздним появлением у него службы отдания. Как уже было отмечено, отдание праздника 25 ноября стали совершать только в XIV веке; к этому времени Месяцеслов уже оформился и «устоялся», потому памяти священномучеников на другой день (другие дни) переносить не стали, а соединили с отданием праздника Введения. Таким образом, Введение во храм Богородицы – единственный среди двунадесятых праздников, служба отдания которого всегда соединяется со службами святых без знака.

Особенности этой службы похожи на особенности служения двум святым в период попразднства. Есть три существенные черты, которые характерны для службы в отдание: 1) поются те же праздничные песнопения, что и в день самого праздника 21 ноября; 2) «Честнейшую…» на утрене не поем; 3) на утрене поется славословие.

Из остальных особенностей отметим следующие (те, которые не характерны для служения двум святым в период попразднства):

– на «Господи воззвах…» – 3 стихиры праздника и 3 святого Климента (стихир священномученика Петра на вечерне нет, но они в качестве компенсации поются на утрене);

– у святых есть ряд общих песнопений (т.е. песнопения, которые посвящены сразу обоим святителям): тропарь – «Боже отец наших…» (та же особенность, что и 20 ноября), кондак и светилен. Это значит, что тропари и кондаки во всех случаях поются по схеме одного святого в попразднство;

– каноны на утрене: 2-й канон праздника на 6 и каждому из святых по 4. Отметим, что это – единственный случай, когда сам праздник имеет два канона, но в отдание поется только один из них; ясна и причина такого исключения: два праздничных канона в соединении с двумя канонами святых просто не «уместились» бы в схеме утрени, в противном случае произошло бы «великое утеснение»³¹;

– 9-я песнь поется оригинальным образом: перед ирмосом и тропарями праздника поются мегалинарии, однако к тропарям святых говорим стихи библейских песней (в приходской практике – обычные припевы). Перед предпоследним тропарем произносим «Слава», перед заключительным – «И ныне». После песни поется 1-й мегалинарий и катавасия.

Рекомендуем запомнить такую схему исполнения 9-й песни канона: она актуальна в те дни, когда из нескольких канонов только 1-й имеет мегалинарии (на Благовещение в седмичные дни, на Вознесение Господне в случае его соединения с великим святым, в случае соединения отдания любого праздника с полиелейным святым).

– На «Хвалите…» стихиры поются на 6: праздника 3 и святого Петра – 3; очевидно, пение стихир священномученика Петра призвано компенсировать отсутствие его стихир на вечерне;

– по входе на литургии тропари и кондаки поются с добавлением тропаря и кондака святым: тропари праздника и святых; «Слава»: кондак святых; «И ныне»: кондак праздника. Понятно, что тропарь и кондак храма не поются из-за отдания праздника;

– прокимен, Апостол, аллилуиарий, Евангелие и причастен – праздника и святым. Чтения рядовые переносятся (удобнее перенести на грядущий день, так как там – память святого без знака, у которого нет чтений на литургии).

Если отдание случится в неделю, то, как и в случае предпразднства, со службами воскресенья и праздника соединяется память только священномученика Климента, тогда как служба священномученика Петра «поется, егда хощет екклисиарх» (на практике опускается вовсе). Служба совершается по особой Марковой главе. Обратим внимание, что в этом случае вместо общих тропаря и кондака поются индивидуальные тропарь и кондак (по 3-й песни к кондаку добавляется икос) святому Клименту (как раз для такого варианта они и печатаются в Минее). Неясно только, как быть со светильном: оригинальный светилен посвящен сразу двум святым, а отдельного светильна в честь святого Климента в службе нет. Возможны два варианта: или прочитать тот общий светилен, который дается в Минее на ряду (пусть даже в нем упоминается имя святителя Петра), или прочитать светилен из Общей Минеи из службы одному святителю.

Отметим также, что на литургии чтения святым опускаются вовсе и читаются прокимен, Апостол, аллилуиарий, Евангелие и причастен воскресный и праздника.