Библейско-критический труд Оригена «Гекзаплы»
31 мая 2012 г.
Поскольку труды Оригена весьма многочисленны, то обычно их подразделяют на несколько групп. Учитывая определенную условность подобного подразделения, можно выделить следующие группы этих произведений: 1) библейско-критические и библейско-экзегетические труды; 2) творения апологетические и полемические; 3) сочинения богословско-догматического характера; 4) нравственно-аскетические произведения и 5) послания. Наиболее значительное число творений Оригена принадлежит к первой группе. Это обстоятельство отражает тот факт, что он был по преимуществу исследователем и толкователем Священного Писания. По словам Д. Леонардова, “немногие оказали делу изучения и истолкования Слова Божия такие замечательные услуги, немногие от самого детства до престарелого возраста жили столь трудолюбивой, подвижнической жизнью ученого исследователя Библии, как этот великий учитель. Среди всех отцов и учителей Церкви первых трех веков Ориген выделяется своею величавою, благородною индивидуальностью. Непреодолимый в своем христианском рвении, не имея себе равных по учености, он всю свою долгую жизнь посвятил изучению Священного Писания. Он глубоко верил, что Библия содержит в себе неисчерпаемые сокровища мудрости, дает непогрешимый ответ на вечные запросы и влечения человеческого духа. Самые заблуждения Оригена в истолковании Священного Писания, повлекшие за собою погрешности догматического свойства, были заблуждениями именно великого человека”1.
“Гекзаплы” – монументальное творение александрийского “дидаскала” – получили свое название от слова έξαπλοϋς ‘шестикратный’, поскольку здесь в шести столбцах, или колонках, были даны различные версии текста Ветхого Завета: 1) еврейский текст (в масоретской редакции), 2) греческая транскрипция его, 3) греческий перевод Акилы, 4) перевод Симмаха, 5) текст “Септуагинты” (“Семидесяти толковников”) и 6) перевод Феодотиона. По оценке ученых, данное произведение являлось одним из самых грандиозных проектов в области библейской текстологии (а в древности – не имеющим аналогов и непревзойденным), и объем его достигал по крайней мере 6500 страниц2. Для некоторых книг Ветхого Завета Ориген разыскал, помимо указанных, и другие переводы. О подготовительной работе над этим трудом Евсевий свидетельствует (Церк. ист. VI, 16, 1–4): Ориген “приобрел у евреев в собственность подлинники священных книг, написанные еврейским шрифтом, и выискивал переводы, существующие помимо семидесяти и кроме общеупотребительных Акилы, Симмаха и Феодотиона. Не знаю, из каких тайников, где они лежали давным-давно, извлек он их на свет Божий. Владелец их остался ему неизвестен, и он только сообщил, что один экземпляр он нашел в Никополе, недалеко от Акция, а другой – в каком-то ином месте. В Гекзаплах же он, рядом с четырьмя известными переводами Псалмов, помещает не только пятый, но и шестой и седьмой с примечаниями к одному: он нашел его при Антонине, сыне Севера3, в Иерихоне, в огромном глиняном кувшине4. Сведя все переводы вместе, разделив на строфы, взаимно сопоставив и сравнив с еврейским подлинником, он и оставил нам так называемые Гекзаплы. Переводы же Акилы, Симмаха и Феодотиона вместе с переводом семидесяти поместил в Тетраплах”. Таким образом, согласно Евсевию, “Гекзаплы” существовали как бы в нескольких редакциях: наряду с основной, Оригеном была создана и более краткая (“Тетраплы”)5, и пространные (включающие семь и более столбцов); наконец, особую жизнь получил один только греческий текст “Септуагинты”, отредактированный Оригеном6. Естественно, что такое огромное сочинение не предназначалось для широкого пользования: оно хранилось в единственном экземпляре в Кесарийской библиотеке, где его видели и с ним работали Евсевий Кесарийский и блаженный Иероним. Вряд ли когда-нибудь это монументальное произведение переписывалось целиком; если и снимались копии, то лишь с отдельных частей его. При арабском завоевании Палестины оно погибло вместе с самой Кесарийской библиотекой; сохранились лишь фрагменты его, хотя их осталось достаточно большое количество7.
Свой метод текстологической критики Ветхого Завета сам Ориген в “Комментарии на Евангелие от Матфея”8 описывает так: “Расхождения в копиях (τήν... έντοΐς άντιγράφοις... διαφωνίαν) Ветхого Завета мы, с помощью Божией, стремились исправлять, пользуясь прочими изданиями в качестве средства [для здравого решения вопроса] ((κριτηρίω χρησάμενοι ταΐς λοιπαΐς έκδόσιν). Ибо когда встречались сомнительные места в переводе Семидесяти толковников, возникшие вследствие расхождения [чтений] в списках, тогда суждение свое мы выносили, исходя из других изданий, приводя эти сомнительные места в соответствие с ними. Слова, отсутствующие в еврейском тексте [Писания], мы помечали обелиском (ώβελίσαμεν), не осмеливаясь их полностью удалять; другие мы помечали астерисками (μετ ’άστερίσκων προσεθήκαμεν), дабы было ясно, что места, отсутствующие в переводе Семидесяти толковников, добавлены нами из остальных изданий, для приведения в согласие с еврейским текстом ((συμφώνως τώ Έβραίκώ)”. Данное самосвидетельство Оригена показывает, что в своей работе над текстом Священного Писания Ветхого Завета он пользовался методами текстологической критики, выработанными до него александрийскими грамматиками9. Они обычно, работая над текстами языческих классиков, употребляли соответствующие знаки: обелиск (тире между двумя точками) и астериск (звездочка).
Естественно, что методы работы определяются той целью, которую ставит перед собой автор, предпринимающий ее. Если исходить из приведенного выше свидетельства Оригена, то такой целью, ради которой он предпринял столь грандиозный труд, посвятив ему много лет своей жизни10, было восстановление в изначальной полноте текста Ветхого Завета, прежде всего, текста “Септуагинты”, который только один и признавался христианской Церковью в качестве общеупотребительного11. Хотя Ориген и ориентировался на еврейский текст, но отнюдь не ставил перед собой задачи всецелой верности ему (hebraitas veritatis), чем впоследствии был озабочен блаженный Иероним. Другими словами, Ориген отнюдь не абсолютизировал масоретскую редакцию Библии, ибо его преимущественной целью в “Гекзаплах” была текстологическая ревизия перевода Семидесяти толковников12uvre. Paris, 1977. – ?. 34–353.. Постановка подобной цели не вызывает удивления, ибо до Оригена текст “Септуагинты” уже “жил” от пяти до трех веков (если считать, что данный перевод, начатый ок. середины III в. до Р. Х., завершился приблизительно в конце II-начале I в. до Р. Х.). А учитывая технику переписывания рукописей в древности, можнолегко догадаться, сколь огромным количеством ошибок, пропусков и неправильных чтений оброс за такой продолжительный срок этот перевод13. Следует еще указать, что Ориген опирался на “стандартный” текст “Септуагинты”, бывший в церковном употреблении, и уже в него вносил исправления, помечая их указанным способом14. Правда, необходимо отметить, что данная задача труда Оригена не всегда однозначно понималась уже ближайшими к нему по времени древнецерковными писателями. Например, блаженный Иероним считал, что главным для александрийского учителя было исправить текст “Семидесяти толковников” по еврейскому тексту, а святой Епифаний и Руфин полагали, что Ориген имел в виду прежде всего и главным образом восстановление “чистой Септуагинты”. Дискуссия эта продолжается вплоть до настоящего времени, и некоторые исследователи находят определенную раздвоенность, дуализм в постановке основной задачи автором при создании этого труда. Однако для самого Оригена подобный “дуализм” полностью отсутствовал, ибо никакой “раздвоенности” он, как автор, не ощущал15.
Впрочем, названная цель создания “Гекзапл” не была целью единственной. Сохранилось еще одно свидетельство Оригена в его “Послании к Африкану”, которое проливает свет и на другой существенный аспект работы над данным обширнейшим произведением. В послании Ориген, пространно отметив многочисленные расхождения между еврейским текстом Ветхого Завета и “Септуагинтой”, говорит, что подобные расхождения не должны служить причиной того, чтобы отвергать списки Священного Писания, употреблявшиеся в церквах (άθετεΐν τά έν έκκλησίαις φερόμενα άντίγραφα), и заискивающе просить иудеев заменить их списками якобы чистыми и не содержащими никакого подлога (των καθαρών καί μηδέν πλάσμα έχόντων). Подобную богохульную и совершенно неприемлемую для всякого христианина гипотетическую возможность Ориген решительно и бесповоротно отклоняет, цитируя: “Не прелагай предел вечных, яже положиша отцы (у Оригена “предшественники” – оі πρότεροι) твои” (Притч 22:28). Однако это вовсе не означает для него отказа от исследования “иудейских Писаний” и от сравнения их с “нашими Писаниями”. По словам великого “дидаскала”, он подъял труд изучить различные издания Библии и встречающиеся в них разночтения для того, чтобы не произошло “фальсификации” [полновесной монеты] поднебесной Церкви (фраза, представляющая определенные сложности для перевода: ίνα μή τι παραχαράττειν δοκοίημεν ταΐς ûnô τόν ούρανάν έκκλησίαις). Кроме того, подобный труд, как констатирует Ориген, необходим и для полемики с иудеями, поскольку, если подобающим образом подготовиться к ней, они не смогут, “как это в обычае у них”, подвергнуть презрению и осмеянию “верующих из язычников”, говоря, что христиане не знают подлинного текста Писания, сохраненного одними лишь иудеями16. Данное свидетельство, помимо того, что оно еще раз являет церковность Оригена, указывает также и на вторую основную цель создания “Гекзапл”, которые должны были служить удобным инструментарием для антииудейской полемики17. Наконец, можно отметить, что исследователями констатируется и еще одна цель создания столь монументального труда: он служил замечательным подспорьем для написания экзегетических творений самим Оригеном. По словам Д. Райта, “библейский текст является залежью божественных сокровищ для искусного рудокопа, а «Гекзаплы» облегчали доступ к этим божественным золотым самородкам”18.
В связи с “Гекзаплами” исследователями был поднят вопрос и о том, насколько основательно знал Ориген еврейский язык. Крайняя точка зрения на сей счет высказывается П. Нотеном (ученым, вообще склонным к довольно рискованным и далеко не всегда обоснованным гипотезам): Ориген этот язык либо вообще не знал, либо знал очень слабо; более того, по мнению П. Нотена, в “Гекзаплах” отсутствовал первый столбец (еврейский текст, написанный еврейскими буквами)19. Однако подобная точка зрения вряд ли может восприниматься всерьез, ибо вступает в явное противоречие со свидетельствами Евсевия и блаженного Иеронима, видевших “Гекзаплы” и работавших с ними. Более соответствующим истине представляется то предположение, что, хотя Ориген не мог писать на еврейском, но со структурой языка и терминологией он был достаточно основательно знаком. Его знание еврейского языка, наверное, можно сравнить с знанием того же языка блаженным Иеронимом20.
Таким образом, “Гекзаплы” были плодом многолетнего церковно-научного подвига Оригена, став памятником его необычному трудолюбию и любви к Священному Писанию. И Церковь вполне оценила этот ученый труд Оригена. “Все церкви, – писал блаженный Иероним, – как греческие, так и латинские, сирские и египетские, читали это издание с астерисками и обелами (обелисками – А. С.)”. “Бессмертный ум Оригена, – писал Иероним от себя, – подарил нас тем, что мы уже не страшимся подлинности иудеев”. Неизвестно только, занимался ли Ориген таким же исправлением новозаветного текста. Судя по тому, что некоторые списки с подписью его имени были в большом употреблении и уважении, можно предположить, что хотя критически он не сверял новозаветного текста, но старался достать лучшие и исправнейшие его списки”21. Кроме того, Ориген отмечает, что в списках Нового Завета “существует теперь большое разногласие, или по нерадивости писцов, или от справщиков, прибавлявших что-либо в Писаниях или отнимавших, по нечестивой ли дерзости, или потому, что казалось им правильнее”. Вследствие чего “если и не сделал Ориген ничего подобного Гекзаплам для новозаветных книг, несомненно, по крайней мере, то, что он обращал строгое внимание на разногласия в списках этих книг и старался по возможности согласить их. Доказательства тому постоянно встречаем в самых его толкованиях на новозаветные книги”22. Что же касается “Гекзапл”, то из всех творений Оригена это был безусловно наиболее фундаментальный труд, оказавший значительное влияние на последующие поколения христиан в различных странах23 и предоставляющий в распоряжение богословов и экзегетов обширнейший материал для сравнительного анализа текстов Ветхого Завета и размышления над ними. Конечно, в своем подходе к библейской текстологии Ориген не избежал (с точки зрения современной нам филологической науки) ряда серьезных просчетов и ошибок. Так, он исходил, например, из того убеждения, что масоретская редакция Ветхого Завета вполне адекватно отражает тот текст, с которого был осуществлен перевод “Септуагинты”. Поэтому, беря за образец эту позднейшую раввинистическую редакцию, он многое проглядел в более древней, хотя и переводной редакции Семидесяти толковников24. Однако этот и подобные ему промахи Оригена в “Гекзаплах” с лихвой покрываются грандиозностью труда: ни до, ни после Оригена в церковной письменности не предпринималось и не осуществлялось ничего подобного25. Существенно то, что в работе над “Гекзаплами” отчетливо проявились основные черты Оригена как богослова – его постоянное стремление быть церковным ученым. По характеристике И. Корсунского, “при своих выдающихся умственных дарованиях, при своих глубоких познаниях, при своей замечательной тонкости критического анализа, при своем основательном знакомстве с еврейским и греческим языками, из коих последний к тому же был его родным, живым для него языком, так же как и с литературою особенно сего последнего, наконец, при своем искреннем и глубоком благочестии Ориген не полагался лишь на свои способности и познания и не осмеливался привносить что-либо от себя в самый библейский текст, хотя, в виду находившегося под его руками богатого материала, и мог бы это делать, следуя примеру весьма многих из своих предшественников и современников, а предлагал только существовавшие тексты Библии по лучшим спискам, отовсюду тщательно собранным”26.
* * *
Леонардов Д. Теория богодухновенности Библии в александрийской школе. Теория Оригена / Вера и Разум. 1907. ? 4. – С. 445. А. И. Сидоров, 1998
См. Swete H. An Introduction to the Old Testament in Greek. Cambridge, 1900. – P. 74. Согласно Ф. Вигуру, “Экзаплы представляют «величайшую работу терпения, которая когда-либо совершена была человеком». Они образовали коллекцию, которую можно было исчислить более чем в 50 томов”. – Вигуру Ф. Руководство к чтению и изучению Библии. Т. I. М., 1916. – С. 163.
Речь идет об императоре Каракалле (212–217), официально носившим имя Антонина.
В новое время в районе Иерихона был обнаружен тайник, где, судя по всему, хранились рукописи; как установили археологи, в этот тайник проникали еще в древности (во II–III вв. после Р. Х.) и, возможно, это был тот самый тайник, откуда и позаимствовал Ориген указанные рукописи. См. De Vaux R. La cachette des manuscrits h?breux / Revue Biblique. T. 56. 1949. – P. 236.
Проблема соотношения “Тетрапл” с “Гекзаплами” не совсем ясна. По мнению Ф. Вигуру, “Ориген не вдруг выполнил свой неимоверный труд транскрипции и сличения текстов. Он сначала сделал сборник в четырех столбцах. В первом – он поместил греческий перевод Акилы, потому что он более приближался к еврейскому тексту; во втором – он поместил перевод Симмаха, более литературный, чем предшествующий; в третьем – как на почетном месте, перевод LXX, к которому относились три другие; в четвертом – перевод Феодотиона, менее различный от LXX, чем два первых. Этой коллекции четырех главных греческих переводов дали название Тетрапл”. – Вигуру Ф. Указ. соч. – С. 163–164. Подобного же мнения на первичность “Тетрапл” по отношению к “Гекзаплам” придерживается и П. Нотен (P. Nautin), но большинство современных исследователей склоняется к той точке зрения, что “Тетраплы” написаны после “Гекзапл”, представляя собой более упрощенную и краткую редакцию их. Иногда в современной библеистике подвергается сомнению и вообще существование “Тетрапл” (что вряд ли можно считать вероятной гипотезой). См. Dorival G., Harl M., Munnich O. La Bible grecque des Septante. Dujudaismehellnistiqueauchristianismeantique. Paris, 1988. – Р. 164.
Ср. наблюдение: “Так как Гекзаплы составляли весьма объемистый сборник и стоили слишком дорого, почему не могли быть доступны для лиц частных, то поэтому Ориген составил другой сборник – «Тетраплы», в который поместил только четыре греческих перевода. Наконец, чтобы сделать свой труд еще более доступным для частного употребления, Ориген издал один только греческий текст Семидесяти, сличенный им с текстом еврейским. В этом издании, чего недоставало, по его усмотрению, против еврейского подлинника, то заимствовал он из перевода Феодотиона. Неточные места перевода обозначал он здесь звездочками, излишние – оболами (обелисками – А. С.). Впоследствии, при переписке, условные значки сгладились, – и текст Семидесяти, отдельно изданный Оригеном, превратился в мутный поток”. – Архимандрит Пимен. В каком виде сохранилось Священное Писание Ветхого и Нового Завета до наших дней. СПб., 1893. – С. 14–15.
Они собраны и изданы: OrigenisHexaplorumquaesupersunt. Vol. 1–2 / Ed. by F. Field. Oxford, 1867–1875.
См.: Patrologiae cursus completus. Series graeca. T. 13. Col. 1295 (далее – PG с указанием номеров тома и колонок).
См. Dani–lou J. Orig–ne. Paris, 1948. – P. 141.
Точную дату написания этого монументального труда установить затруднительно, но по крайней мере текст всех “Книг Царств”, как предполагает А. Ральфс, был завершен в период между 235 и 245 гг. См. Rahlfs A. Septuaginta-Studien. Heft 1. Studien zu den Konigsbuchern. Gottingen, 1904. – S. 71. Согласно точке зрения М. Арль, работа над этим трудом продолжалась в течении 30 лет (215–245 гг.). См. Dorival G., Harl M., Munnich O. Указ. соч. – P. 162.
Ф. Вигуру так определяет задачи Оригена в работе над этим трудом: он предпринял создание его, “1) чтобы дать точное издание LXX, потому что ходячие экземпляры представляли многочисленные варианты отчасти по небрежности переписчиков, отчасти благодаря исправлениям и переменам более или менее основательным, введенным известными толкователями; – 2) чтобы показать, в чем LXX согласуются с еврейским оригинальным текстом или лучше – различаются от него, дабы прямо выставлять на вид неприемлемость обвинений, приводимых в их спорах с христианами: каждый раз, когда им противопоставляли текст греческого перевода, который их осуждал, они отвечали, что перевод был неверен. Ориген предложил себе отметить тщательно, в сравнительном изучении оригинала и греческого перевода, все разности двух текстов, так что защитники христианства могли знать раз навсегда, что было согласно в нем с еврейским и что не было”. – Вигуру Ф. Указ. соч. – С. 163.
См. Jellicoe S. The Septuaginta and Modern Study. Oxford, 1968. – ?. 74–146; Nautin P. Orig–në sa vie et son
См. Ulrich E. Origen’s Old Testament Text: The Transmission History of the Septuagint to the Third Century, C. E. / Origen of Alexandria. His World and His Legacy / Ed. by Ch. Kannengiesser and W. L. Petersen. Notre Dame, 1988. – ?. 3–20.
См. Rahlfs A. Septuaginta-Studien. Heft 1. – S. 47. Примечательно, что в своих экзегетических творениях Ориген далеко не всегда пользовался собственными “Гекзаплами” (даже когда они были завершены), ибо обычный текст Семидесяти толковников, можно сказать, вошел “в плоть и кровь” его, и этот текст он часто цитировал на память. См.: Там же. – S. 77. См. также: Rahlfs A. Septuaginta-Studien. Heft 2. Der Text des Septuaginta-Psalters. Gottingen, 1907. – S. 214; Он же. Septuaginta-Studien. Heft 3. Lucians Rezension der Konigsbucher. Gottingen, 1911. – S. 129–130.
См. Kamesar A. Jerome, Greek Scholarship and the Hebrew Bible. A Study of the Quaestiones Hebraica in Genesim. Oxford, 1993. – P. 4–28.
См. Orig–ne. Philocalie, 1–20. Sur les Ecritures / Ed. par M. Harl; et La Lettre … Africanus sur l’histoire de Suzanne / Ed. par N. De Lange / Sources chr?tiennes. ? 302. Paris, 1983. – ?. 532–534.
На этот аспект создания “Гекзапл” (вкупе еще и с апологетической целью их) обращается особое внимание в работе: Brock S. P. Origen’s Aim as a Text Critic of the Old Testament / Studia Patristica. Vol. 10. 1970. – P. 215–218.
Wright J. Origen in the Scholar’s Den: A Rationale for the Hexapla / Origen of Alexandria. His World and His Legacy. – ?. 61.
См. Nautin P. Orig–ne… – P. 337. К предположению о слабом знакомстве Оригена с еврейским языком склоняется также, не делая, правда, таких крайних выводов, как П. Нотен: Barth–lemyD. Orig–neetletextedel’AncienTestament / Epektasis. M?langes patristiques offerts au Cardinal Jean Danilou. Paris, 1972. – P. 254.
Это предположение высказывается: De Lange N. R. M. Jewish Influence on Origen / Origeniana. Premier colloque international des tudes origniennes. Bari, 1975. – P. 229.
Сольский С.Краткий очерк истории священной библиологии и экзегетики / Труды Киевской Духовной Академии. Т. 3. 1866. – С. 178–179.
См. Хупотский П. О трудах Оригена в изъяснении новозаветных книг / Прибавления к изданию творений Святых отцев в русском переводе. Ч. 20. 1861. – С. 114–115. Этот вывод русских ученых подтверждается и современными западными исследователями: особой “редакции” текста Нового Завета Ориген не оставил после себя: по крайней мере блаженный Иероним знал только две таких “редакции” – Исихия и Лукиана. См. Aland K., Aland B. Der Text des Neuen Testaments. Einfuhrung in die wissenschaftlichen Ausgaben sowie in Theorie und Praxis der modernen Textkritik. Stuttgart, 1982. – S. 75–76. Также констатируется, что Ориген, при своем живом интересе вообще к текстологии Священного Писания, был знаком почти со всеми типами греческого текста Нового Завета, которые были распространены в восточных церквах его времени. См.: New Testament in the Original Greek. Vol. II / The Text Revised by B. W. Westcott and F. J. A. Hort. London, 1907. – P. 114. Наконец, о стиле цитирования Нового Завета у Оригена см. замечание Б. Мецгера: “он редко дважды цитирует отрывок, используя одни и те же слова. Случалось и так, что, диктуя свои мысли одному из секретарей, Ориген опирался на несколько слов из библейского отрывка, которые он вспоминал для подтверждения своей мысли; после этого секретарь отыскивал в библейской рукописи надлежащий отрывок и вставлял слова в нужном месте трактата Оригена”. – Мецгер Б. Текстология Нового Завета. М., 1996. – С. 87–88.
Во всяком случае для блаженного Иеронима “этот колоссальный кодекс давал возможность выверять еврейским подлинником каждое слово перевода и, кроме того, самому быть обеспеченным (при самостоятельном переводе) от риска сделать какой-нибудь промах. Для Иеронима свод Оригена являлся ни с чем не сравнимым сокровищем, и он немедленно же принялся за использование его”. – Диесперов А. Блаженный Иероним и его век. М., 1916. – С. 104. К “Гекзаплам” обращался и Евсевий Кесарийский, который и вообще в своей экзегезе во многом зависел от Оригена. См. Розанов Н. Евсевий Памфил, епископ Кесарии Палестинской. М., 1881. – С. 176. Помимо этого можно указать, что в начале VII в. монофизитами была сделана попытка нового перевода Священного Писания на сирийский язык: “местом их деятельности были разные монастыри в окрестностях Александрии. Там, в 616–617 гг., Павел, епископ Телла-де-Маузелаты, или Константы, предпринял перевод гексапларного текста LXX по просьбе патриарха Афанасия I”. – Райт Р. Краткий очерк сирийской литературы. СПб., 1902. – С. 10–11. Правда, данная попытка вряд ли была очень удачной: этот перевод “получил церковное у монофизитов сирийских употребление. С новым переводом стали не призванные справщики охотно соглашать древний сирийский перевод и искажать последний”. – Юнгеров П. Древние переводы Священного Писания / Православный Собеседник. 1902. № 4. – С. 472. Тем не менее, данный перевод (так наз. “Сиро-Гекзапла”) служит основой для реконструкции текста этого монументального труда Оригена. См. Dorival G., Harl M., Munnich O. Указ. соч. – ?. 136–137.
См. Ulrich E. Oeac. ni?. – P. 31; Jellicoe S. Указ. соч. – P. 111–113. Вследствие этого ряд древних (и, вероятно, более правильных) прочтений текста Ветхого Завета был им упущен. См. Barth–lemy D. Etudes d’histoire du texte de l’Ancien Testament. Fribourg-Gottingen, 1978. – P. 208.
См. Prestige G. L. Fathers and Haeretics. London, 1977. – P. 54.
Корсунский И. Перевод LXX. Его значение в истории греческого языка и словесности. Сергиев Посад, 1897. – С. 104.