Грамоты

1370 г. в июне.

Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 516–518.

Благороднейший великий князь всея Руси, во Святом Духе дражайший и возлюбленный сын нашей мерности, кир Димитрий: молим Вседержителя Бога даровать твоему благородию здравие, душевное благорасположение, крепость и благосостояние телесное, жизнь мирную и многолетнюю, прибавление, приращение и продление твоих дней и власти, и все, что добро и спасительно. Грамота твоего благородия дошла сюда, к нашей мерности, благополучно, вместе с твоим человеком Даниилом. Я узнал и известился о всем, что ты сообщаешь и пишешь, и возблагодарил Бога о твоем добром здравии и о том, что твои дела и правление идут хорошо. По долгу, лежащему на мне, как общем отце, свыше от Бога поставленном для всех повсюду находящихся христиан, я всегда пекусь, подвизаюсь и молю Бога о их спасении, но в особенности делаю это по отношению к вам, к находящемуся там святому народу Христову, зная, какой имеют они страх к Богу, любовь и веру. Да, я молюсь о вас и люблю вас всех предпочтительно пред другими; но всего более люблю твое благородие и молюсь о тебе, как о своем сыне, за твою любовь и дружбу к нашей мерности, за искреннюю преданность святой Божией Церкви, за благорасположение и повиновение к преосвященному митрополиту киевскому и всея Руси, во Святом Духе возлюбленному брату и сослужителю нашей мерности: ибо я узнал, что ты уважаешь и любишь его и оказываешь ему всякое послушание и благопокорение, как он сам писал ко мне, – и я весьма похвалил тебя и порадовался о тебе: так поступай, сын мой, чтобы и впредь иметь меня своим молитвенником, и ты не только в настоящей жизни будешь иметь еще большия блага – жизнь безпечальную и власть несокрушимую, но и в будущем веке [получишь] наслаждение вечными благами; я же усугублю мои молитвы и благословения. Митрополит, мною поставленный, носит [на себе] образ Божий и находится у вас вместо меня, так что всяк, повинующийся ему и желающий оказывать ему любовь, честь и послушание, повинуется Богу и нашей мерности, и честь, ему воздаваемая, переходит ко мне, а чрез меня – прямо к Самому Богу. И кого митрополит благословит и возлюбит за что либо хорошее, – за благочестие или за послушание, – того и я имею благословенным, и Бог также; напротив, на кого он прогневается и наложит запрещение, и я также. Посему, сын мой, и впредь поступай так, как я пишу тебе, что, по благодати Христовой, и сам ты знаешь и исполняешь: подвизайся же и еще более заботься о Церкви Божией. Ибо настоящий митрополит – великий человек; он поставлен от Бога отцом [твоим] и, как слышала наша мерность, весьма любит тебя, к великому нашему утешению и радости. Но довольно об этом; что же касается до других дел, по которым ты обращался ко мне, то, по твоему прошению и желанию, состоялись грамоты нашей мерности и уже, с Божиею помощию, отправлены туда: ты можешь видеть их и узнать обо всем в точности от митрополита киевскаго и всея Руси. Сделано так, как ты желал: я тебя весьма похвалил и показал к тебе любовь и благорасположение: напротив сильно опечалился и разгневался на [других] князей, как ты узнаешь из моих грамот. Весьма хорошо ты сделал, что написал мне об этом: [и вперед] пиши с полною уверенностию, о чем хочешь или в чем нуждаешься, и проси, чего хочешь: ибо я – твой отец, а ты мой нарочитый сын; также сын мне и брат твой кир Владимир, котораго я весьма люблю и уважаю за его добрыя [качества], и пишу к нему тоже самое, что и к твоему благородию. Да сохранит вас Бог здравыми, невредимыми и превыше всякой напасти.

На подлиннике честною патриаршескою рукою написано: месяца июня, индикта 8.

1370 г. в июне.

Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 518–520.

Преосвященный митрополит киевский и всея Руси, пречестный, во Святом Духе возлюбленный брат и сослужитель нашей мерности: мерность наша молит Вседержителя Бога даровать твоему святительству благодать, мир, милость, здравие душевное, крепость телесную и все, что благо и спасительно. Грамота твоего святительства принесена сюда, к нашей мерности; из нея и от твоего человека Аввакума, который принес ее, я узнал обо всем, что ты пишешь и доносишь. Хорошо ты сделал, что послал сюда письменныя донесения и своего человека: так должны делать все архиереи. Ибо твое святительство в точности знает существующия на этот предмет каноническия постановления и предписания, именно – что все поместные архиереи должны или сами приходить к патриарху и божественному и священному собору, или, когда это для них неудобно, присылать от себя грамоты и людей, донося и спрашивая, о чем нужно. Сначала божественные и священные каноны предписывали нашим архиереям приходить сюда дважды в год (Разумеются древнейшия церковныя правила: апост. 37, перв. никейск. соб. 5, антиох. 20, халкид. 19.); потом некоторые из позднее сошедшихся святых архиереев, по вниманию к отдаленности места и человеческой немощи, постановили [сходиться на собор] однажды в год (См. правила позднейших соборов: трул. 8 и втор. ник. 6.). Итак я получил грамоту твоего святительства и похвалил тебя: делай так и впредь; а лучше, если будет удобно, приходи сам; в противном случае – пиши, доноси и спрашивай о всем, в чем имеешь нужду, о церковных потребностях, о делах государственных, о всем, о чем хочешь: и ты сначала получишь наставление по своим недоумениям и вопросам, потом узнаешь о всех здешних делах – церковных, государственных и царских. А если будет нужно патриарху или собору позвать твое святительство, то не найди это неудобным. Ты и сам хорошо знаешь, какую любовь и благорасположение имею я к твоему святительству: любовь особенную и доверенность отменную; сильно люблю тебя, считаю своим близким другом, и весьма бываю рад, когда ты пишешь и извещаешь о себе, о своей земле, управлении и великой той пастве. И я знаю и убежден, что ты любишь меня и питаешь дружбу к нашей мерности; посему если в чем имеешь нужду, пиши о том с полною уверенностию, что это будет мною исполнено. Итак подвизайся и заботься о своем народе, твоей пастве: ибо все тамошние [христиане] имеют тебя общим отцом, учителем и посредником пред Богом; а ты хорошо знаешь, какую заботу должны иметь пастыри о своих овцах, этом словесном стаде Христовом. Ибо сами Христовы уста говорят чрез святаго апостола великаго Павла: «яко слово имеют воздать о вверенных им людях в день суда». Мерность наша особо писала и к князьям, сынам моим, внушая им, какую покорность должны они иметь к твоему святительству: я наказывал, чтобы они старались и заботились быть покорными и послушными и оказывать полное уважение и внимание к твоему святительству; я поучал, убеждал и наставлял, чтобы на тебя взирали там так, как если бы взирали на нашу мерность: ибо ты носишь мои собственныя права, и если будут покоряться и оказывать честь и любовь твоему святительству, то будут чтить меня, имеющаго на земле права Бога. А так как ты, по благодати Христовой, от меня поставлен митрополитом: то и права имеешь мои, и всяк, покаряющийся твоему святительству, мне покаряется, и честь сия ко мне переходит. Так я писал к князьям, поучая и наставляя их в том, что служит на пользу душевную и телесную и к возвышению их чести. А твоему святительству наказываю о том же, что [писано] выше: этот великий и многочисленный народ требует и великаго попечения; он весь зависит от тебя и потому старайся, сколько можешь, поучать и наставлять его во всем, что ты воспринял от святаго Евангелия и от святых Отец и учителей наших, – и тогда Бог окажет тебе в этом Свое содействие и помощь. Ты еще писал и доносил мне о князьях, нарушивших свои клятвы и мирныя условия: об этом деле отправлены к ним грамоты нашей мерности, состоявшияся по желанию и просьбе сына моего, великаго князя, которыя и ты увидишь. Кроме того, отправлена [грамота] и к новгородскому епископу по известному тебе делу и о прочем, о чем ты узнаешь из ея содержания. Благодать Божия да сохранит твое святительство безболезненным, в добром душевном расположении и превыше всякой напасти.

На подлиннике честною патриаршею рукою написано: месяца июня, индикта 8.

(пер. А. С. Павлова)

Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 520–522.

Благороднейшие князья всея Руси, во Святом Духе возлюбленные и вожделенные сыны нашей мерности: молим Вседержителя Бога даровать всем вам здравие и благорасположение душевное, крепость и благосостояние телесное, успех во всех житейских делах и благоденствие, усиление власти, умножение чести и все, что благо и спасительно. Мерность наша, хорошо и давно зная о вашей чистой вере и благочестии, которое вы изначала прияли от нашей святейшей Божией кафолической и апостольской Церкви и соблюдаете, как прияли, без повреждения, в чистоте и целости, будучи православными христианами, никогда не перестает молиться, чтобы вы навсегда сохраняли это превосходнейшее благо и еще более преуспевали в вере в Бога и в благочестии. А все это вы будете иметь, если станете оказывать подобающее уважение, почтение, послушание и благопокорение преосвященному митрополиту киевскому и всея Руси, пречестному, во Святом Духе возлюбленному брату и сослужителю нашей мерности, котораго Бог даровал вам нашими руками, и, как истинные сыны Церкви, будете внимать ему и его внушениям так, как вы обязаны внимать Самому Богу. Ибо так как Бог поставил нашу мерность предстоятелем всех, по всей вселенной находящихся христиан, попечителем и блюстителем их душ: то все зависят от меня, как общаго отца и учителя. И если бы мне можно было самому лично обходить все находящиеся на земле города и веси и проповедывать в них слово Божие, то я неупустительно делал бы это, как свое дело. Но поскольку одному немощному и слабому человеку невозможно обходить всю вселенную, то мерность наша избирает лучших и отличающихся добродетелию лиц, поставляет и рукополагает их пастырями, учителями и архиереями, и посылает в разныя части вселенной: одного – туда, в вашу великую и многолюдную страну, другаго – в другую часть земли, повсюду – особаго [архипастыря], так что каждый в той стране и местности, которая дана ему в жребий, представляет лицо, кафедру и все права нашей мерности. Итак, поскольку и вы имеете там, вместо меня, преосвященнаго митрополита киевскаго и всея Руси, мужа досточтимаго, благоговейнаго, добродетельнаго и украшеннаго всеми добрыми качествами, могущаго, по благодати Христовой, упасти народ и привести его на спасительныя пажити, утешить души скорбящих и укрепить сердца бедствующих (да и сами вы по опыту знаете его преимущества и святость): то вы обязаны оказывать ему великую честь и благопокорность, каковую должны были бы воздавать мне самому, если бы я присутствовал там; ибо он находится там вместо меня, имея наши права, так что оказываемое ему почтение, послушание и благопокорение относится к нашей мерности, а чрез нас переходит прямо к Самому Богу. Итак вы, как истинные сыны Церкви Христовой, питающие в душе правую веру в Бога и благочестие, обязаны повиноваться вашему отцу, пастырю и учителю, котораго Бог даровал вам чрез нас, и почитать его, как меня, и слова его принимать за вещания Божии. Если вы будете так делать и иметь такое расположение к Церкви Божией и к самому преосвященному митрополиту своему, то прежде всего получите мзду в нынешнем веке, снискав себе содействие и помощь во всем, в чем нуждаетесь, от Самого Бога, Который подаст вам усиление власти, долготу жизни, успех в делах, благоденствие, исполненное всех благ, жизнь безпечальную и безбедную и здравие телесное, а в будущем веке – царство небесное, наследие вечных благ и наслаждение [ими]. И от нашей мерности получите многия и великия похвалы, благодарения и молитвы к Богу, Коего благодать и милость да хранит вас крепко утвержденными в правой и непорочной вере и покорными отцу и учителю ваших душ, дабы таким образом вы пребывали без болезни, в добром душевном расположении и превыше всякой напасти.

На подлиннике честною патриаршею рукою написано: месяца июня, индикта 8.

Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 522–523.

Боголюбивейший епископ новгородский: благодать и мир от Бога да будет с твоим боголюбием. Ты знаешь, что бывший прежде тебя новгородский епископ получил от божественнаго и священнаго великаго собора честь – носить на своей фелони четыре креста. Но это [отличие] дал божественный собор только одному тому [епископу], – не с тем, чтобы оно принадлежало и всякому другому новгородскому епископу, но только тому, кому было дано. Между тем мерность наша узнала, что ты, вопреки каноническому порядку и обычаю, взял то, на что не имеешь никакого права, и также носишь на своей фелони четыре креста. И не только в этом ты виновен, но и в том, что не оказываешь надлежащаго почтения, повиновения и благопокорения к преосвященному митрополиту киевскому и всея Руси, пречестному, во Святом Духе возлюбленному брату и сослужителю нашей мерности, ни к сыну моему, благороднейшему князю всея Руси кир Димитрию, но противишься и противоречишь им. Узнав о сем, мерность наша тяжко огорчилась, разгневалась и вознегодовала на тебя за то, что ты делаешь это вопреки повелению божественных и священных канонов. Поэтому пишем и приказываем тебе, чтобы ты безпрекословно и без всяких отговорок сложил кресты с своей фелони: ибо как ты дерзнул сделать для себя таковое дело? Потом – имей надлежащее почтение, повиновение и благопокорность к преосвященному митрополиту киевскому и всея Руси и к благороднейшему великому князю. И если ты исполнишь это, то можешь еще приобрести благосклонность нашей мерности и божественнаго, священнаго и великаго собора, так что епитимия тебе будет смягчена; если же не исполнишь того, о чем пишет и приказывает тебе наша мерность, то мы напишем к твоему митрополиту, чтобы он низложил тебя и лишил архиерейства. Итак делай, что тебе кажется лучше. Благодать Божия да будет с тобою.

На подлиннике честною патриаршею рукою написано: месяца июня, индикта 8.

Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 523–524.

Так как благороднейшие князья русские все согласились и заключили договор с великим князем всея Руси кир Димитрием, обязавшись страшными клятвами и целованием честнаго и животворящаго креста, в том, чтобы всем вместе итти войною против чуждых нашей вере, врагов креста, не верующих в Господа нашего Иисуса Христа, но скверно и безбожно покланяющихся огню, и великий князь, согласно своей клятве и договору, заключенному с теми [князьями], не дорожа своею жизнию и ставя выше всего любовь к Богу и обязанность воевать за Него и поражать врагов его, изготовился и дожидался их, а они, не боясь Бога и не страшась своих клятв, преступили их и крестное целование, так что не только не исполнили взаимнаго договора и обещания, напротив соединились с нечестивым Олгердом, который, выступив против великаго князя, погубил и разорил многих христиан: то князья эти, как презрители и нарушители заповедей Божиих и своих клятв и обещаний, отлучены [от Церкви] преосвященным митрополитом киевским и всея Руси, во Святом Духе возлюбленным братом и сослужителем нашей мерности. Признав во всем этом весьма тяжкий [грех] против христиан, мерность наша с своей стороны имеет этих князей отлученными, так как они действовали против священнаго христианскаго общежития, и объявляет, что они тогда только получат от нас прощение, когда исполнят свои обещания и клятвы, ополчившись вместе с великим князем на врагов креста, затем придут и припадут к своему митрополиту, и упросят его писать об этом к нашей мерности; и когда митрополит напишет сюда, что они обратились и принесли истинное и чистое раскаяние, тогда они будут прощены и нашею мерностию. Итак пусть они знают, что отлучение есть удаление и совершенное отчуждение от святой Божией Церкви, и пусть принесут истинное и чистое раскаяние, чтобы получить в том прощение от нашей мерности.

На подлиннике честною патриаршею рукою написано: месяца июня, индикта 8.

Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 524–525.

Благороднейший великий князь смоленский, кир Святослав. Мерность наша узнала, что ты согласился и заключил договор с великим князем всея Руси, кир Димитрием, обязавшись страшными клятвами и целованием честнаго и животворящаго креста, в том, чтобы тебе ополчиться на врагов нашей веры и креста, поклоняющихся огню и верующим в него. И великий князь, как условился и договорился с тобою, был готов и ожидал тебя; но ты не только не сделал, как обещался и клялся, но преступив клятвы, договор, обещание и крестное целование, ополчился вместе с Олгердом против христиан, и многие из них были убиты и разорены, за что преосвященный митрополит киевский и всея Руси, во Святом Духе возлюбленный брат и сослужитель нашей мерности, отлучил тебя [от Церкви] – и сделал хорошо и правильно: ибо тех, кто так делает, т. е. преступает свои клятвы, обещания и крестное целование, как бы не было Бога, Судящаго в правду и Наказующаго преступников, следует подвергать такому наказанию и запрещению. Итак хорошо сделал митрополит, что отлучил тебя: ибо ты совершил тяжкий грех против своей веры и своего христианства; поэтому и мерность наша имеет тебя отлученным за то злое деяние, и ты тогда только можешь получить от нас прощение, когда сознаешь, какое сделал зло, обратишься и раскаешься искренно и чистосердечно, и со слезами прибегнешь к своему митрополиту, прося у него прощения, и когда [митрополит] напишет [об этом] сюда к нашей мерности. Знай же, что отлучение удаляет и совершенно отчуждает человека от святой Божией Церкви, и умершее тело его, человека отлученнаго, остается неразрушимым в обличение его злаго деяния (Слова эти показывают, что патриарх разделял известное верование своего народа в вуркулаков. См. «Номоканон при Большом Требнике», изд. А. Павлова. Одесса, 1872, стр. 56–60.). Итак позаботься и попекись, чтобы искренно раскаяться и сознать свое прегрешение; и когда ты, вместе с митрополитом, напишешь сюда и будешь просить прощения, тогда и от нашей мерности получишь прощение и разрешение от греха и удостоишься молитв и похвал; тогда и Бог простит тебя, в чем ты согрешил пред Ним, и будет твоим Помощником в княжении и во всей жизни.

На подлиннике честною патриаршею рукою написано: месяца июня, индикта 8.

Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 586.

Благороднейший великий князь тверской Михаил! Архимандрит Феодосий, котораго ты послал к нашей мерности, прибыл [сюда] с твоим человеком и принес мне грамоту твою, из которой я узнал, о чем ты писал и просил. По этой просьбе, я послал к преосвященному митрополиту киевскому и всея Руси близкаго своего [человека] Иоанна – того самого, который несет к твоему благородию настоящую грамоту. Я написал и к митрополиту, чтобы он послал своих бояр, и они придут сюда на суд, как ты желаешь. Сроком явки назначается сентябрь с Богом грядущаго одиннадцатаго индикта. Вместе с сим мерность наша пишет твоему благородию и наказывает, чтобы, когда узнаешь, что митрополичьи люди идут сюда, и ты тотчас послал своих людей, добрых бояр, дабы состоялся суд. Если придут его и твои люди, – хорошо: суд здесь состоится; если же не придут, то произойдет нечто иное, а не то, чего ты просил. Смотри же, чтобы не случилось так, что его люди придут, а твои нет; посылай своих людей, как только узнаешь, что его люди [отправляются в путь]…. О разрешении ты узнаешь от сего моего человека.

На подлиннике честною патриаршею рукою написано: месяца сентября, индикта 10.

В издании Миклошича и Мюллера грамота эта (без даты) усвоена патриарху Каллисту и поставлена между актами 1361 – 1362 г. (Acta Patriarchatus, t. I, p. 320 – 322). Но из содержания видно, что она писана в одно время и по одному делу с двумя предыдущими и следующею грамотой.

Преосвященный митрополит киевский и всея Руси, пречестный, во Святом Духе возлюбленный брат и сослужитель нашей мерности: благодать и мир от Бога да будет с твоим святительством. Грамоту твою, [посланную] с твоим человеком Аввакумом, я получил и узнал из нея, о чем ты написал и донес. Да будет тебе известно, что не задолго перед сим снарядил я своего добраго человека и послал к твоему святительству по тому поводу, что великий князь литовский прислал ко мне свою грамоту, в которой пишет много. Посему я нашел нужным послать к твоему святительству человека своего с грамотою нашей мерности, из коей ты в точности узнаешь, что писал великий князь литовский. После того, как мой человек отправился, пришел от тверскаго великаго князя Михаила чернец с его грамотою. Получив эту грамоту, я узнал, что он писал мне; а писал и он много, между прочим, требовал, чтобы ему судиться с тобою, чтобы твое святительство пришло сюда на собор, а он пошлет на суд своих бояр. Что касается до меня, то как мог я не дать ему суда? Поэтому я написал к твоему святительству с вышеупомянутым человеком, как ты узнаешь из моей грамоты, чтобы ты, если можно, пришел сюда, или послал своих бояр, и князь тоже бы послал своих бояр, дабы мог состояться суд. Теперь же, когда пришел твой человек Аввакум, я узнал из твоей грамоты и его слов, о чем ты писал и просил. Но, подражая Миротворцу Христу, отвечаю и наказываю тебе: не вижу я ничего хорошаго в том, что ты имеешь соблазнительные раздоры с тверским князем Михаилом, из-за которых вам нужно ехать на суд; но как отец и учитель, постарайся примириться с ним и, если он в чем-либо погрешил, прости и приими его, как своего сына и имей с ним мир как и с прочими князьями. А он, как я пишу к нему, должен принести раскаяние и просить прощения. Вот что мне кажется добрым и полезным: пусть так и будет, без всякаго прекословия. Если же вы не хотите этого, а ищете суда, то я не препятствую суду, но смотрите, чтобы он не показался для вас тяжким. Мерность наша, как сказано, написала грамоту к тверскому князю, которую и посылаю с твоим человеком Аввакумом. Когда она дойдет до твоих рук, отдай ее моему человеку, котораго я послал туда, и дай ему своего толмача, с которым бы он пошел к князю, показал ему как первую, так и настоящую мою грамоту, которую пишу теперь о мире, и передал [мои] слова о том, чтобы он склонился к покаянию и примирению. Надеюсь, что он не поступит иначе, а так, как я пишу к нему.

Твое святительство хорошо знает, что когда мы рукополагали тебя, то рукополагали в митрополита киевскаго и всея Руси, – не одной какой нибудь части, но всей Руси; теперь же слышу, что ты не бываешь ни в Киеве, ни в Литве, но в одной только [русской] стране, все же прочия оставил без пастырскаго руководства, без отеческаго надзора и наставления. Это – тяжкое [упущение] и противно преданию священных канонов. Тебе следует обозревать всю русскую землю и иметь отеческую любовь и расположение ко всем князьям, – любить их равно и показывать к ним одинаковое расположение, благосклонность и любовь, а не так, чтобы одних из них любить, как своих сынов, а других не любить, но всех равно иметь своими сынами, всех равно любить. Тогда и они будут воздавать тебе полною и великою доброжелательностию, любовию и покорностию; а сверх того, ты получишь еще помощь от Бога. Знай также, что я написал и к великому князю литовскому, чтобы он, по старому обычаю, любил и почитал тебя, как и другие русские князья, и, когда ты отправишься в его землю, показывал бы тебе великую честь, внимательность и любовь, так чтобы ты мог безбедно путешествовать по земле его. И ты с своей стороны старайся, сколько можно, иметь к нему такую же любовь и расположение, как и к прочим князьям, потому что под его властию находится христоименный народ Господень, нуждающийся в твоем надзоре и наставлении, и тебе крайне нужно иметь с ним любовь, дабы видеть и поучать как его, так и народ Божий. Исполняй это со всем усердием, без всякаго прекословия. О прочем наша мерность пространнее написала тебе с своим человеком Иоанном, и ты узнаешь об этом в точности.

(пер. А. С. Павлова)

Из Acta Patriarchatus, t. I, p. 590 – 592.

ПАТРИАРШАЯ ГРАМОТА К ТВЕРСКОМУ КНЯЗЮ

Благороднейший великий князь тверской Михаил! Да будет ведомо тебе, что я послал своего человека к преосвященному митрополиту киевскому и всея Руси, кир Алексию, по своим собственным делам; когда же мой человек отправился [в путь], пришел к нашей мерности архимандрит Феодосий, с твоею грамотою, из которой я узнал, о чем ты писал. Между прочим, ты писал и просил, чтобы тебе судиться с своим митрополитом, и я, по требованию справедливости, написал к митрополиту, чтобы он или сам пришел на суд, или послал своих бояр, да и ты бы послал своих, чтобы они судились с митрополичьими. Тогда же написал я и к твоему благородию, изъясняя тебе тоже самое, что и митрополиту, именно: пусть будет суд, судитесь. Но теперь я признаю за лучшее написать тебе другое: неприлично и не служит на пользу твоей душе, ни к чести твоего рода иметь тяжбы, распри и ссоры с своим митрополитом; ибо ссоры и распри – дела диавола. Кто из князей когда либо судился с митрополитом? судился ли когда твой отец, или дед или другой кто из твоего рода? Оставь же и ты ссоры и суд, приди и примирись с отцом твоим, митрополитом, проси у него прощения, принеси раскаяние, чтобы он принял тебя и возлюбил, как своего сына. Он тебе отец и если, как отец, сделал что либо против тебя, тебе следовало перенести это, или, еще лучше, прийти к нему и испросить у него благословения и прощения, а не искать суда [на него]: так тебе следовало тогда поступить. Но если ты не сделал этого тогда, то сделай теперь, попроси у него благословения и прощения и, если в чем согрешил [перед ним], исправься: это послужит к чести и славе твоей и твоего рода и на пользу твоей душе. [Тоже] написал я теперь и к твоему митрополиту, и если ты принесешь раскаяние, то он примет и более прежняго возлюбит тебя, как своего истиннаго сына. Не делайте иначе, а так, как я пишу к вам; если же не хотите того, а ищете суда, – я не препятствую суду; но смотрите, чтобы он не показался для вас тяжким. Итак исполните, что я пишу и советую, так как это служит вам же на пользу. И если вы примиритесь, как я пишу вам, то ты и митрополит пошлите ко мне своих людей, чтобы и я узнал о том: тогда и я возлюблю тебя, благословлю, прощу и буду иметь своим истинным сыном.

Да будет ведомо тебе и то, что преступление крестнаго целования есть отречение от Бога. Так учат нас святые Отцы, говоря, что клятвопреступление есть отречение от Бога, а кто отрекся от Бога, тот к какому прибегнет другому Богу? Ибо нет другаго Бога, кроме Бога нашего. Святые Апостолы и Отцы наши, и прежде них Господь наш Иисус Христос, учат нас, что отрекшийся от Бога посылается в муку, а не отрекшийся от Бога и соблюдающий Его заповеди имеет жизнь вечную. Поэтому пишу и внушаю тебе, как твой отец, чтобы ты помнил и соблюдал крестное целование: ибо лучше тебе, не преступив крестнаго целования, умереть телесно, нежели, преступив оное, умереть душевно и жить телесно. Держись же, по силам, и не преступай крестнаго целования, хотя бы и смерть предстояла тебе, но тщись и старайся, сколько есть у тебя сил, поступать так, как я тебе наказываю.