Послание учительное о семи соборах, и о православной вере, и как подобает быть князю

Первыи убо святыи вселенскии собор в вифинейстей Никии собрася, триста и осмь надесять божественых архиерей собрание, иже о истине суду вручахуся. в них же бяху преимеюще Александр Констянтиня града архиерейскии престол случивыися управляти. муж глубокою убо сединою, подобным же и мудрованием украшаем. жития же светлостию и преподобьством разума, и веры опасством, еже к Богу дерзновение много себе устрояа. тако же и Селивестр и Иулии Римские церкве, знаменита же и преславна настольника. от тех убо аще ниже един пришед, Витона же и Викеньта кождо в место свое во время своего архиерейства, общему снитию быти посласта, человека добродетель почитающа, и презвитерства саном осияваемых. им же и Кудровскии епископ счиневашеся, иже в еллинских гонениих, наречение истиньствующее показа. Осиос бо, сиречь преподобен именуем. нескверно свое исповедание от кумирские службы соблюде. От Александрии же Александр сам прииде, священными внутрь украшаем исправлении. спривожаше же исповедника себе Афанасия, иже тогда убо чину диаконскому начальник бе. не по мнозе же и архиерейского престола бысть наследник. тако же и славныи Евстафии прииде Антиохийские церкве украшение. веры убо блистая чистотою, словесы же и разумении целомудрием удивляем. с ними же и Иеросалимскии Макарии многими виды добродетели облистаем. и инии мнози апостольскими даровании, и мученическими страдании облистающе. от них же Пафнутии и Спиридон, Ияков же и Максим, благого же и чюдного, блази и чюдни первостоятеле познавахуся. над теми же всеми великии и досточюдныи Констянтин, греческого начальства управляя скипетра светяше собор собирая, и светлейше надстоянием своим соделовая. от толиких убо и сицевых священныи он составляшеся собор. Ария некоего расколотворца о нечестии его судом истязуя, и апостольское и божественое утвержая проповедание. бяше же сей окаянныи влекии убо род от Александрова града. в клирос же вочтен тоя же церкве, и в презвитерскии степень возшед. и первие убо на своего пастыря гордостно восприя мудрование. оттуду же на общего Пастыря и Владыку простре величание; Сына бо и Слово Божие, о дерзостного оного языка же и мысли, в создание и тварь низвождаше. ниже сие разумети хотя обще суще всем, и самоучению исповедание, яко всяко сын того же есть рождьшему существа и естества. и иже Сына вчиняяи в созданиих, и Отца тварь преже нарекл есть. яко же иже Отца содетельного существа, и присносущного естества ведаяи, того же быти и Сына исповесть. где же будет истинное сыновства, иному убо существу отчю сущу, иному же сына. како же еллинского заблужения не возникнет многобожие, на меншее и большее существо пресецаему Божеству. и овому убо в первого и содетельного и старейшего Бога определяему. овому же второму, и Бога разлучаему, и служителю и юну. сия убо суть Ариева лукавого сеяния плоды. но того яко устна хульная на сотворшего вооруживша, священства священныи обнажи собор, и злочестивейшую его и богоборную ересь, проклятию подложи. единосущна же и единоестествена, и соприсносущна Сына и Слово Божие рождьшему Отцу, и тоя же власти и господьства, яко же божественая пророчества, и благочествующих общая учения богословивше, утвердиша. добре уведевше и разсмотривше, зане яко еже во едино заключати лице, тройческое единоначалие и господьство, июдейство есть, и христоненавистно. сице, и еже разсецати в неравных естествах и неподобных существах пресущественое и преестественое и единственое Божество, еллинство есть и многобожно. но в сих убо святыи и вселенскии первыи собор бысть.

Святыи же и вселенскии вторыи собор, священных убо попечении, царствующии град священное показоваше училище, в пятьдесят же и сто мужей священных собрася. начальников имея, Тимофея Александрийского. и досточюдного Антиохийского Мелетия. Кирила же Иеросалимского, архиерейского престола управляющых. тако же и Нектария, иже новооглашенных стада отлучився, и божественою банею жития скверну отмыв. чист уже чистейшим архиерейства саном облагается судом убо общим собора, рукоположением же начальников, вкупе же и царствующего града епископ, и собора бысть начальник. с ним же Григория два. иже Нисскии и иже в Каппадокии епископ, и богословия от дел тезоименитыи. им же немного время. и Дамас Римскии тая утвержая познавашеся, согласен предваршим вчинися устрояем. Сей убо священноявленыи лик на Македония некоего, Констянтиня града престол восхищением древле сотворшего, зане Всесвятого и живоначального хуляше Духа, вины оправдиша дати. яко же бо Арии на Сына, сице и сей на Всесвятого ополчаяся Духа, в рабов и служителей владычествующее Его и превосходящее счиниваше господьство. ибо удобно бе окаянному, аще бы хотел разумети, зане яко же Сына в тварь вчиняющии, досаждение ничим же менше присовокупляют Отцу. сице и иже Всесвятого Его Духа тварем счинивающе, равное и подобное хуление испущают на Него. Аще бо Дух создание то, то и Он, Его же Дух, создание есть. и уже и слухом нестерпимо безбожия сего величество. како неразуме злострастныи оного избежати, имже в таковых нужа пасти, богоборных помыслех. отмещеши ли Духа быти Бога, како испытает и глубины Божия. и ничтоже сущих у Бога сокровено от Него. како есть ин Утешитель; како счиневается Отцу и Сыну; шедше бо сам глаголет Сын, научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святого Духа [Мф. зач. 116]. аще что едино от триех тварь есть, ими же просвещаемся, ничтоже ниже прочая чиста суть от досаждения. но аще создание, како животворит, како разделяет дарования, како же не Бог; но от сих ни едино же он умовредныи во уме положив си, от единоначального того и единого Божества и нераздельного, растерзати смеяше и дерзаше. тем же нечестию достойная прия возмездия, и сан отлучением священства отщетен, и вси елицы его богоборству неисцельное поревноваша. и яко же он Всесвятого Духа троического, и единого Божества же и господьства очюждити шаташеся. сице того святыи и вселенскии собор, священства, и верных части соводворения, яко же второго очюжди Ария. Всесвятого же и живоначального Духа, яко убо единоестествена, и единосущна, равномощна же и всесильна, Отцу и Сыну споклонятися, и сславима быти, по отеческим и богословесным гласом проповедаша, пожавше отнюд, и аще некии арианского сеяния прозябшии плевел. Тогда же брозды царствия, великии яко воистину, и великого хваления достойныи, препоясавшеся Феодосии, поборник и той благочестия познаваем; но в сих убо и сей святыи собор.

Святыи же и вселенскии третии собор, во асийском убо Ефесе собрася. в двести же умножашеся. В них же вожди познавахуся, Кирил во отцех преименитыи, иже добродетели ради и премудрости богатства, Александрова великого града управляя престол. и Римского Келестина наполняше седалище и лице. С ними же и Мемнон, иже Ефесские церкве вверен кормилом. и убо Иеросалимскии Иувеналий. иже со всем собора исполнения, злочестивого Нестория, о них же нечествоваше пря истязоваху, иже бяше от Антиохова града при Оронте реце живыи прежде. ему же и Констянтиня града престол, неблагочестне вручися. но убо окаянныи сей от Диодоровых и Феодоровых мутных нечестия напоився источников, и во умное пияньство впад злогласных и безместных гласов, на повреждение паствы многим ушесам врыгнул. Христа бо единого Сына истинного Бога нашего, иже нас ради, и нашего ради спасения, плоти нам приобщився и крови, и в себе наше приим неразмесно смешение. един от двою бысть сопротивных, Бог, той же сыи и человек. един Христос, един Сын. той же горе от Отца без матере. и доле от матере без отца, той же а не другии. едино лице, едина ипостась. Того убо единого Господа нашего Исуса Христа, в две сещи и разделяти ипостаси, треокаянныи он не устрашився. ового убо проста человека, и кроме приемшего Слова, во своей ипостаси мудрствоваше. ового же Бога раздельна и нага от приятия. яко же убоявся безумныи, да нечто Бог постражет, еже в свое создание, неизреченного ради человеколюбия, на исцеление и наздание облекся. ниже сие сведыи, яко в сих и человеческое естество, от Словесе ипостаси разделяше. не исцельно то и не уврачюемо проповедаше, и своего отвержен спасения бываше. но и помысл весь от сих развращен имея. ниже его по плоти матерь всесвятую Деву, воистину и в ресноту Бога Слова плотию рождьшую, ниже сию нарицати Богородицу терпяше. но яко же Сына лишаше Божества, сице очюждаше, и рождьшую звания Богородицы. тем же того достойне таковые ради гордости, и хульного языка, блаженных отец собор, всего священничества обнажи, и с свойственным и гнуснейшим мудрованием, вечному препосла проклятию. Господу же нашему Исусу Христу, во единой и той же ипостаси отцепреданне, и преподобнолепне, и поклонятися и проповедати научившеся. последовательне же и всечестную Его, и присно девую матерь, воистинну и в ресноту нарицати, и восхваляти Богородицу предаша. им же бо Бога Слова плотию родитися изволивша роди, Богородице праведне славословитися именоватися преподобно явися. И о сих убо сей святыи собор конец имея, внегда юнного Феодосия, греческое царство тихима видяше очима, отеческое и царское начальство от погружения исправляюща.

Святыи же вселенскии четвертыи собор, иже в царех благочестивого Маркиана, спредстояща и сдышуща имея, истинных убо догмат, слышательника, освящаше Халкидона града Вифинийского, суща нарочита. в тридесять же и шесть сот число протязашеся. Его же избраннии беша Анатолии царьствующего града архиерейских закон врученныи. Еще же и Паскасии, и Ликинсии, епископским блистаящася саном, с Нифантием презвитером, место держаще Льва святейшего папы Римского, его же слава велика и многа, и яже о благочестии ревность. С ними же Максим Антиохийскии. И Иеросалимскии же Иувеналии. иже Евтиха злочастного, и поборника его презоривого Диоскора, о злочестии вины истязавше. ибо и тии еже от разделения, Несториево заблуждение усвоивше, в подобное оному впадоша окаянство. Единого бо Господа нашего Исуса Христа, от Божества же и человечества разумеваемого, и в сих двоих поклоняемого естествох, во едино естество дерзостне и безумне смешаху сии и сливаху. от них же отеческого существа, ино естествена, и человеком иноплеменна, неразумне окаяннии сотвержающе. Аще бо едино Христово естество, или божествено всячески, или человеческо будет. или аще убо едино божествено, где человеческое. аще же человеческое, како не отвержени Божества бывают. аще же ино что кроме сих, сие бо оставляется, и к сему паче их имеется мудрование. како не иноестествено тем Христос, и Отца и нас вообразися. его же что убо злочестивейше, или безумнейше, человека быти, глаголати Божие Слово и Бога, о растлении его Божества, и о отъятии приятого человечества. сие бо последует всячески, не единого естества, но иного кроме сих Христа рещи дерзнувшим. тем же и такового злочестия, иже христоборных сих догмат вводницы, достойную казнь пострадавше, отъяти быша священства, и от всея церкве быша прокляти, со отгнанобывшими христоборней ереси. Правое же и непревратное православия мудрование, еще паче писательными же отеческими свидетельствы проповедася и облиста, единого Христа, сиречь едину Его ипостась, и два естества, Божество же и человечество, несмесне и нераздельне зримых и разумеваемых, треблаженным архиереом пресветле, богословившим и предавшим несомненне исповедовати во вся вселенные концы. Явлено же есть и отсюду, яко ими же убо хромым стопы исправляхуся, и слепым страсть во очесех протяжения возражашеся. мертвии же от врат ада возвращахуся, и к еже жити прелагахуся. и прочая богознамения, яже неудобно числити, свершахуся и показовахуся, божественого естества, явствене показовашеся достоинство; а ими же труды и болезни, и алчбу и жажду, и яже сим страдаше сродственая подобная, человеческого существа изъявляшеся свойство; от них же, ова убо боголепне, ова же человеколепне, той же Христос истинныи Бог наш совершив и соделав. едину убо его и естественую ипостась, двоя же и различная естества [существа] в неслиянне совокуплении, явствене же и не пререкованным словом показа и увери. и то о сих деяния, иже четвертого собора.

Святыи же и вселенскии пятыи собор, храм убо священныи ему, Констянтиня великого града освящашеся, пятию же и шестиюдесять и стом, богоносных отец пришествием и стечением утвержашеся. их же начальницы беша и предоблисташа. Мина убо в начале. таже Евтихий того же царствующего града последованию архиерейств управивша кормила. и Вигилии иже Римское священие получив епископства. сыи убо во граде, не сыи же в соборех, иже аще и не усерден в стечение священного множества устроися, но обаче ни чим же мнее общую отец веру утвержаше свитком. с ними же Аполинарии Александрийскии, и Домн Антиохийскии, архиерейским достоинством украшени. еще же и Дидим и Евагрии, Евтихиа Иеросалимского архиерея место наполняюще. Тогда же Иустиниан нарочитейшии во царех, греческого начальства попечение творяше, и церковному соглашашеся мудрованию. Сей убо святыи, и вселенскии собор, Несториева паки прозябаемая догматы скверные, во еже отнюд отжав вкупе, с самем сеятелем плевел. С ним же Феодора и Диодора. от них же ов убо Тарса града. ов же Мемпсуестийского епископства, иже Несториевою первее таковою болевша ересию, и написана оставиша любодеищные мысли, прелюбодейных иноплеменная рождения. еще же осуди и проклял Оригена и Дидима, и Евагрия, древния неверных недугования мужей, еллинское баснословие в Божию церковь привносимая тщащихся. прежде бо телес быти душям сии блядяху. и во многа телеса тую же душю преодеяватися, догму скверну и оплевану, и единых яко воистину онех душ достойну. и конец бесконечные муки проповедаху. и убо сие призвание к греху всякому и к погибели, и лукавым бесом первое достоинство дароватися паки, и востещи тем в вышнюю славу, из нея же испадоша мечтающе. еще же ниже телеса душям хотяху совостати глаголаху. нагим же тем без телес востати, не вем во что и нарицающе воскресение. понеже бо падающего и умирающего воскресение есть, а не стоящего присно, и в нетлении пребывающего, якова же есть душа. ниже сего убоявшеся окаяннии, елико яково не оправдание ими же блядут, праведного Судию оклеветают. како бо не последнюю неправду на Него свидетельствуют; сострадавшая убо телеса душям добродетельными труды общих натрижнению лишити его хуляще. с прегрешившые же паки, от общия вины и деяния, не запрещена оставляти. единых же душ кроме содействовавших телес, или сугубому истязоватися мучению, или сугубого сподоблятися мздовоздаяния. не точию же таковые хулы священныи сей отец лик отверже, но и прежде убо сих не многом напред временем низложи и проклят, Анфима трапезонтянина, Евтихово создавающа мудрование, и Севгира. Петра же Апамийского изоора, и вселукавой оно и многоглавное разсеяние и содружество. Агапиту убо паче Римскому, благочестивая деяния предначеншу. Сосудником же и содействеником явльшымся преименитым архиереом. от них же убо Ефремии славныи Антиохова же сей. Иеросалима же Петр священныи предстательствоваше. сих убо всебожественое архиереов собрание отсекше и отвергше, незаблудные же и божественые соборные церкве укрепиша и утвердиша догматы. и се деяния убо вселенского пятого собора о сих.

Святыи же и вселенскии шестыи собор, в царствующем убо граде. и сие таинственных истинных зрении, священно водружашеся позорище. седмьдесять же и сто богоносными мужи подвига подъидуще светле побеждающе показавше благочестие. сего начальницы и иных преимети судишася достойнии. Георгии муж, царствующага града архиерейскии сан вручен бысть. и Феодор и Георгии в презвитерех достоинством причтени вкупе диакону Иоанну, иже в место Агафона святейшего папы Римского, в ексархов чин счисляхуся. и Александрова же великого града престола Петр инок место наполняше. с ними же и Георгии инок и презвитер в степень архиерейского Иеросалимского предстояше седалища. сии убо со инеми священными и святыми отцы, Сергия и Пира и Павла, Констянтиня града начальствующих, и Анория Римского, Кирила же Александрийского, и Феодора Фаранского, друг друго плетенную лжи пленицу растерзавше. к сим же и Макария Антиохийского, вкупе Стефану ереси ученику, со старцем некоим окаянным, именем Полихронием, под праведное осуждение сотвориша. зане едино хотение, и едино действо в Христа истинного Бога нашего, от двою бывшего естеств, злочестивым мудрованием дерзнуша изрещи. ниже сие помыслы восприяша безумнии, удобно суще и готово в постижение, яко несть того же действа, хрома по области исправити, и труда шествия подъимати путь. ниже слепцев воочесити и землю слиною перст делы смесити и брение сотворити и налагати очесем. ниже мертва воскресити и слезити над скончавшимся. и како же, ниже того же есть хотения прейти молитися чаши смертней, и славе тоя нарицати паки, и хотети невольное. Но како неразумеша сими, и естеств различии отвергающеся. всяко бо естество источник действа, и различным действом естественая хотения разделяются. и аще по еже в них заблужению действо и хотение едино, и естество всячески от него же сия едино. аще же два естества. не еще бо в сие неистовство уклоньшиися, во очесех имеюще разсеяние наченших, и погибель. како не обоя источают свое действо и хотение. но тии убо своего их злохулные славы мудрования, ничтоже уразумеша предпочетше. с самою оною вечным осудишася проклятием. два же хотения естественая, и два действа о едином Христе Бозе нашем богоносных отец священнословив собор. сущым повсюду церквам сугубо исповедовати, и проповедовати яко же естеств, сице и действ и хотении православне предаша. Констянтин же тогда внук Ираклиев, прародительныи царствия жребии восприим, и в прочих содействуя собору, и православное церкви мудрование проповедая. но в сих убо и шестыи.

Святыи же вселенскии седмыи собор, Никею убо Вифинийскую митрополию сущю, и правых догмат судилище показа. седмь убо и шестьдесят и триста [в Никонове, 350; в Кормчии 167; в греческом, 350] священных муж множеством распространяем. Чиноначальников же и первостоятелей священного тех и великого полка предлагая. Тарасия иже во архиереох Божиих превопиемого; божественыи муж сей и преизряден, и царствующего града кормила еще убо и той обводити достоин. И убо Петра благоговейнейшего презвитера Римские святые церкве. И Петра иного презвитера и того, и сущия тамо обители игумена святого Савы, иже апостольского седалища держаху место. Андреану тогда архиерейское украшающу достоиньство. Вкупе же сим Иоанна и Фому мужей иноческим жительством преименитых, иерейскою честию блистающих, и восточные всякие области апостольских и великих престол место хранителей, и архиерейскую правду имеющих. Тогда Констянтин и Ирина православия венцем украшаема, и самодержавною греческого начальства, порфирою украшастася. Сей убо священныи и великии собор, новоявленую же и варварскую ересь, от злочестивых и несвященных муж введену бывшую, богосудным и общим изречением осуди, и вводников и поборников тоя, тому же подложив суду. Сии убо окаяннии Христа истинного Бога нашего хулити не исповедающе глаголы, делы же всяко умышляху досаду и хуление и студодеяние. и самого оного хулити явствене, и кроме некоего прикровения не дерзающе. честною иконою все свое хотение христоборного разума исполняху. идола бо о дерзостного и безбожного языка и мысли изъоглашением, поклоняемую икону Христову, ею же идольское заблуждение отгоняется, досаждающе, и всякими тую безчестии облагающе. по торжищих и широких улицах ногами потоптоваху, облачаху и огню предаяху. и бе видение християном умиленно, и еллинского христоборства точию достойно; Сия же и на иных священных воображениих ногами скорыми проливаема кровь, руками же проклятыми, и скверными устнами студодействоваху. и сытость ни едину от такового великого неистовства и безумия, никако же не приемляху непреподобнии. Но еллинских мерзостей ничтоже менше имуще, аще и не паче христианская, образы же и изображения в ненависти имеюще гнушахуся. их же ради тем и не смирительна брань на Христа, и Его святых составляшеся и утвержашеся. явствено бо всем яко воображении честь, честь бывает воображаемым, яко же и бесчестие на самая преходит вообразуемая. но тии новая христоборных июдей рождения. ими же убо честную икону Христову и святых Его досаждаху. прародительное наполняху лишение, в яже от июдей дерзнутая относими, и победити любопрящеся величеством усердия рождьших. ими же посреде християн, не имяху дерзнути Христа, устнами отверзатися. и самые оноя июдейские и отеческие ревности являхуся отпадающе, и любодеищно и сие показующе подражание, и никако же стояние имеюще. но яко же злыми омрачившеся ересьми семо и овамо поревахуся и преношахуся. християн убо себе именующе, но на Христа яряхуся, и июдейского звания неприемлюще, христоборное же тех ревноваху иконоборствием. и превосхождаху не точию жидов, но и идолослужения уклоняющеся имене, и ничто же от идолослужителей отраднейша в христиан самех, и в християнские божественая и пречистая таиньства показоваху. тем же тех убо елицы прелюбодейного и многосеянного сего, и смешенного мудрования бежати не восхотеша злородия яко любодеищна рождения и чюжа верных благородия, святыи вселенскии разлучив собор, юзам неразрешным в проклятия подложи. Христову же икону истинного Бога нашего по древним апостольским же и отеческим преданием и священных словес явлением, на честь и почитание воображаемого, поклоняему быти и почитаему суды всеми утверди же и запечатле, поклонению быти, сиречь иже честь приносити первообразному. и прочим священным образом и воображениям яже по нас святейшия службы приносим. и не убо всем уставляем и с заключаем честь и поклонение, и ниже во иноколенно и разлучно скитание раздираемся. но являемы различием, священнолепне же и нераздельне, в нераздельное оно единовидное и единотворное Божество возводимся. и сице честному кресту покланяемся, на нем же Владычнее простреся тело, и мирочистительная излияся кровь, и древяное естество яже оттуду теченьми напоено, несостареемую жизнь прозябе вместо смерти. Сице образу крестному поклоняемся, им же демонские отгоняются полки, и страсти уврачуются различные. единою в первообразном благодати и силы содеянны бывшия и до самех образов с подобным действом происходящия. сих убо куюждо Христову икону глаголю, и самого креста, еще же и образ крестныи подобне чествованием и поклонянием царствующь. и не в сих описуем и определяем честь и чествование, но во иже нас ради вочеловечьшегося богатьством человеколюбия неизреченным, и юже о нас поносимую смерть вольне претерпевшего, сию возносим и освящаем. Сице убо и храмом святым и гробом и мощем верных источающым исцеления, верне покланяемся, иже тех прославльшего Христа Бога нашего величающе и восхваляюще. Тако же и аще что сим по таиньственым и святым нашым служениям прилично есть, в тех действуемым даром и благодеянием. Начальное же и перводельное виновное познаваем же и славословляем. тако же и блаженных онех священных мужей богоносное и святое торжество, не точию икону Христову яко же глаголахом; но убо и всепречистые и Приснодевы Владычицы нашея Богородицы Марии, и всех святых священных икон по равнословию первообразных величества и чествования, почитатися и поклоняемому быти, общих повелении уставы запечатле же и утверди. ибо и сими во единотворное некое и собрательно возводимся видение, и к краснейшему желаемых сим сподобляемся божественного и преестественого совокупления. но сия убо премудре же и богоугодне устави. всяк же еретическии недуг, и всяку некрасоту словесного стада отгнав, и свою красоту и доброту церковь восприешю показа. и яко же убо невесту, не в ряснах златых, но в священных украшену бывшю воображениих, от десных Жениху Христу представив, тихима и радостныма очима зретися и облистатися всему верных исполнению устрой. Сие веры нашея християнские чистое и непорочное исповедание. Сие пречистые и светлые службы нашея, и яже о ней честных таиньств богомудрое тайноучение. Посему даже до жития западов и мудровавше и веровавше и жительствовавше, к востоку мысленного солнца тщимся, яже оттуду невечерния зари и светлости, яснейше же и совершеннейше насладитися. Сие подобает и вашему богохранимому разуму уже к нашему разуму благочестия зрящу, светлым изволением и разума правостию, и несомненною верою приимати и любити. и ниже на десно, ниже на лево, ниже на мало от сего укланятися. Сие бо апостольское проповедание. сие отеческое учение. сие вселенских соборов мудрование. тем же не токмо тебе самому мудрствовати, сице подобает и славити, но и под тобою вчиненых, в то же истины мудрование руководити, и к той же совершати вере. и ничто же такового тщания и прилежания непщевати честнейше. Князю бо воистинну дело есть, не своего точию спасения творити попечение. но и в вереных людей равного сподобляти промышлениа, и в то же богоразумиа руководити и призывати совершение. да не убо от надеж нас погрешити сотворши, их же твое еже к добрым уклонение же и благопослушание подаде предлагатися. ниже трудов и подвигов, иже о вашем спасении восприяхом радующеся, суетных покажеши, ниже начинати убо со усердием божественого проповедания приимати словеса себе покажеши, в разленение же усердие разрешиши; но подобен убо началу конец, согласно же жительство вере, общее же блого и рода и отечества, твоей дай власти зретися и именоватися, еже мою о тебе радость и веселие соблюди незагладну. Но зри убо прочее о христолюбче и духовныи наш сыне, аще что инославно и добро, и любления достойно имя. зри убо елика ополчения лукавыи, на благочестивую и единоистинную християнскую службу умысли, ереси различные и распри и рати и брани умышляя. зри же и сие како та всех истреби, и светлые же на всех востави победы. и ничто же да чюдишися, яже насея помышляя ухищрения и наветы. первое убо не бы убо сице преславна и крепка, и нарочита победою была, аще бы не единожде той бранное сплеташеся. потом же и оно сзирати удобно есть, яко идеже лукавыи зельнейше борим бывает, тамо и той спешнейше злобы своея стрелы посылает, и ухищрения поставляет. в прочих бо языцех, понеже ни едина есть ему зельна брань, сего ради ниже той на инех вооружается. христоименитии же убо Божии людие, язык свят, царское священие, и понеже на всяк день утвержаеми верою, на лукавая его действа, и начинания мужаются, сего ради и он безчислеными наветы, и всякими козньми, неких от них запинати ухищряет, и противу опечалити церковь Христову подвизается, аще и в студ ему подвиги и лукавствования обращаются. и инако же, иные убо язы́цы неразсудна и слиянна яже в догматех имеют мудрования, и ничто же чисто, ниже известием искушено. сего ради во онех, ниже православное, ниже развращенно является; в чистейшей же и святейшей и много опасение имущей вере христианской, за еже зело ея и светло и право, и изрядно и неувядаемо, егда убо некто и мало нечто развратное или ново ученное привнести начнет, абие развращенное и ложное приложением истины и правого слова, объявляется и обличается, и ниже на мало любодеищное рождение, ниже под самем именованием быти благочестивых догмат, никако же терпит благородие. яко же бо о телесех добротою различествующих, и мало кая случившися скверна, вскоре созирается и обличается приложением, прочия яже в телеси красоты. злообразным же не убо обличатся удобне, яже безъобразия страсти составляемы. утаяваютбося беззрачия сродством и подобием. сице и о христианской и краснейшей яко воистину и пресветлейшей службе и вере, аще и малейше кто что тоя превратит, велико безъобразие соделовает, и абие обличение приемлет. прочия же языческие догматы, многого неукрашения и безъобразия полны, ниже едино имети своим рачителем счювьствие подают, случающияся срамоты. не точию же, но и о иных всех хитростех и художествах, тоже смотрити есть. во опаснейших убо и малейшее прегрешенных, удобь объявленно бывает. в простых же многая презираются, и ниже в согрешении ими судятся. Аще же хощеши и в начальствующих убо и иных властию преимеющих, наипаче же им же над множайшими держава, и малое от прегрешении в величество вземлется и везде носится, и всеми бывает превопиемо. В начальствуемых же и смиреннейших, многа подобне прегрешенных, ниже яко содеяшася спознана быша, но укрышася и утаишася малости и худости спогасшася согрешившего. Елико убо величеством и державою и добротою и опасением и чистотою, и прочим всем совершением сущих в языцех догмат, христианская вера и служба паче превзыде и превзяся, толико и лукавыи на брани яже на ту подвизается. и толико паки яже от безумных и злохотных мужей согрешения от правого объявляются. ниже на мало вмещение утаитися имеюща. ниже некое вхожение обретающа. но обаче Божия соборная и апостольская церковь, яко же и предваривше глаголахом, и лукавого вся ухищрения гнила и безделна обличающи, паче же на самого оного ухищрении делателя возвращающи, и еретичествующих удобне отрясающи хульное их посрамляющи безстудие, на всех непоборимую державу и непобедимую восприемлет, и добрыми и мироспасительными всегда победами удобряется. Ты убо о, чему тя прирек достойне нареку. желания лучею божественного Духа душю озарив. и к благочестия сиянию возведеся, и дело соделовав. им же и к Великого Констянтина деянию возвысился еси и подражанию. держися еже от начала твоего изволения и хотения и разума. стани крепце на камени веры, на нем же добре от Господа основан еси. назидай правой твоей вере деяния благая, и жития честность неже дрова и сено, неже стеблие, удобь палимую греха вещь, и к сожжению точию, а ни к чему же иному ключающуся. но злато и сребро исправлениих честная. сия бо и огнем искушении искушаема чистейша и честнейша показуются. Сице Христос общий Владыка повелевает, плоды добродетелей предлагати, и не посрамляти веру деянии. Сице Павел великии церкви учитель совещавает. Сице Петр верховныи апостолом, и небесных врат ключаря ввереныи и вхожения. Сице прочих апостолов, божественыи лик вселенную научи. Сице и нам сущым по себе предаша. Сице убо и мы тебе совещаваем и советуем, добродетельми украшати веру, и верою добродетелей светлейших соделовати. Хотех и сам аз тебе предстояти, и деянии надстояти, даже убо добрых дел самовозвещенно, зрением приемлемо разумение будет ти. да еще паче в благодушии и радости пребывая буду. аще же что и безсловесно случится, привлачати возмогут удобнии, и прелагати абие ко исправлению. понеже хотение силы лишается, и многа устремления возбраняющая запинают. еже мне прочее есть мощно писанием воображати наказания, яко же изначала обещахуся, уже покушуся.

Яко убо подобает Бога чисте любити и почитати, и единоплеменников яко себе любити и лобызати, всажен некако человеком разум есть. хотение же не стичющися разуму, в повеления и закон восписатися общее понуди разумение. яко же убо еже к Богу чистое желание, и ближнего любление, и совершеная любовь, и иных заповедей в себе содержат деяния. удобно убо и от сего разумети. представляет же сие и Владычнее слово, в нем же глаголет о сем, в сих двоих заповедех весь закон висит и пророцы. ибо иже божественое желание в сердцы стяжав, и ближнего яко себе любя и лобызая, отца убо и матере лучши возлюбит, и чести первые по Бозе достоин. от крове иже с племенных и убийств не точию рук чистых сохранит, но и языка и помыслов от поучения такового. тако же ниже украдет сей, никтоже бо его же яко себе любит и сохраняет, той тать обличися, но ниже чюжих браков возжелеет. ниже клятвою ложною кленется убо. ниже свидетельством ложным на ближнего свидетельствует. и отнюд, ни рук неправедных начнет бити, или лаяти начиная. или мучитель рачитель имении, елик ближнему суть бывая. иже бо что от сих дерзая, вкупе погубляет обоя, и желания божественого и Владычнего, и единоестественого любление. ового убо наветуя и обличая злыми. ового же уничижая и презирая. от них же в какова неотреченна мучения и горька влагает себе, всем есть явно. аще бо иже человеческих повелении держащего начальство презорник не убегает казни, но и в самое житие множицею беду имать; А иже Владыку всех и Царя и Содетеля, к своему клеврету досаждением и наветом обезчествуя и уничижая и его законом поругаяся, и хухнание [и поругание] показуя, колика томления приимет. Тем же подобает всяким образом и всяким тщанием, с чистою и непорочною нашею службою и сия сохраняти заповеди. Несть бо несть кроме тех, ниже верных и боголюбных части быти, ниже небесного сподобитися царствия; но сия убо человеку всякому всею силою сохранити подобает. Начальнику же и начальствуемому, юному и старцу, богатому и нищему, обще бо естество, обща и повеления, и общего хотения и прилежания требующа. А еже паче к начальных зрят наказанию, и твоей хранити потребнейше власти, от них же будет тебе и о иных вящшее искусство, она тебе ныне рекутся. ибо многия князю треба есть благодати и иного же и еже во обычаех благоукрашения. Тем же и глаголют, начальство мужа показует. и зане яко же каменными ослами искушается, сице человеческии ум в начальственых действах, и начальствуемых мыслех истязуется. Ты же ми паче внимай, да не точию слышатель, но и творец будеши, добрых и досточюдных деянии. разум же начало нам. и сим вси в божественых будем. Молитва убо Богови совокупляет и усвояет. беседа бо некая божествена сущи, и спребывание умное всех добрейшего и честнейшего. от нея же всяко убо осуществение и содержание, всякая же промышления и дарования благих. всяко же совершение, и очищение страстей. яко же аще и некое ино приобретение от молитвы прозябашеся. самое убо сие, паче боголюбным, и благолюбосмотрительным, вместо всякого веселия удовляемся, и вмсето житейского блаженства, и благоденствия. егда же и согрешеных оставление приемлем тою, и прочих прошении, елика пользуют благовидных, и совершенно делательных даров приобретаем, и сподобляемся от неизъявленных яже о нас дел и даровании, тоя благодарением, Благодателя воздарити. Тако же и яко начатки некие ему приносити, яже оною ума движения, и славословия разумного нашего и словесного осуществениа. Егда убо такова, и толика в молитве содержатся, како не подобает к сей усердне протязатися, и тоя любити зело и держатися. ты убо помолися, молитвы особны принеси всегда и по себе Богови. молижеся и вкупе со многими и явленне, обоим бо боголюбне действуемым, преподобно есть отдаятися. елико же прежнее, во очищение мысли преизлишествует, толико второе в подражание зрящих призывает. и ово убо в свое приобретение содействует, ово же и иных весть пользовати. их же спасение и преспеяние, велико паки добродетели есть князя свидетельство. Храмы во имя Божие, и святых Его, по церковным уставлениям созидай, и в тех людей собиратися обучай, да обще Бога умоляюще, и обще славословие приносяще. во общее же наипаче единомыслие сходятся, и общее да приемлют спасение и пользу. Жертвы убо священные нашея службы иереями возлагаются. им же служба усердне и принося, многого насытишися благодеяния благодати. возможеши убо и ты восхотев, добрейшю освятити Богови жертву, прелюбезнейшее житие Ему принести чисто, и мысли правость. ведя же яко велико поможение ко устроению всех крепость, и скорость мысли есть, ниже сего отстой прилежания. остроумну убо не мощно быти, не естеством сицеву бывшему. поучением же, и вещей искусством, удобно сотворяюще разумение. множицею в самех делех острейша показаша обученного, нежели сея силы по естеству причастившихся. тем же мудрование навыкати прилично в сей жизни. Сие же приходит поучением, и памятию, и деянии старейших. беседою же и спребыванием сущих мудрых мужей, и искусством житейских деяний. деяние бо подражанием и хотением, и начинанием державу собравшее, вышнему хотению не сопротивляющееся, в полезен конец отходит; ниже телесных обычаев и образов, и двизании аки худых презирай. ибо ниже в тех изрядныи чин и устроение, не менша часть мудрования явится быти. и человецы удобь елицы не суть довольни разсмотрити, юже в души силу и доброту, сии внешними зрении наставляеми, и не изъявленных рачители похвальнии устраяются. Сего ради подобает, и лица устроением, и власов умерением, и одеянием ризы, красну зретися и честну. ниже в блудное и упещренное износиму. ниже паки к вышемерному, и к нераденному и леностному влекому. обое бо нелепо, и удобь пренебрегомо, и начальственого жительства чюже. и хожению же пристоит князю благочиние, ниже в женолепное и слабое безъобразуемое двизание. ниже внезапное, и смущенное сие юношьствующее. и отнюд всяко движение, чином да украшает ти ся; Подобает же, и яже в словесех скорости брещися. скорословие бо в подвижнических убо беседованиих и подвигах, неудобь пренебрежено негли, ниже недоблествено. в советех же несмыслено и блазнено. в повелениих же, и наипаче градских и общих худо и смирено. Совершенейше же рещи, скорость в словесех и деяниих и двизаниих с благочинием, божествена убо некоего и преестествена являет имеющего. редко же и съприити вкупе вся не неудобнейша. А еже всех умеренное с благочинием, честна же и досточюдна, и полна величания, и с благоговением любимого зретися уготовляет, и начальствовати приличнейша. Аще же и во изрядных есть, что множеству любезнейшо; скорость же с бесчинием, безумно есть и неистовствено, и исправляти некогда случися, и погрешая множицею подобная. А еже с бесчинием коснение, леностно и буе, и погрешающо некогда убо велия, исправляющо же малая. и сия зело смиренна, и прочим оного деянием, точию примеряема и исправляема, еже к смехом глумитися, и обычая есть досадити благостояния. срамоглаголания же всякого, и слух и язык да чистотствует. яже бо кто слушая услаждается, сия и глаголати не срамляется. А яже кто глаголя несрамляется, велико приимет дерзновение, яко действовати не постыдится. Всяческо же от поползновения языка блюдися. глаголом бо малым множицею соблазнився, велику нанесеши тщету, на самех о еже жити последних опроверг хулу. имей же уши обе обидимым убо отверзены, к неправдующих же прельщениям, и уверенословиям затворены. устен же клеветивых и оглаголивых отвращайся. множицею бо детей на отцев, и отцев возбеси на детей. и житие раздели супружества, и сродников востави друг на друга. и что глаголю, грады целы и храмы преврати един глас клеветников. не скор буди сопрязатися в дружбу. спрягшижеся, всяким образом союз неразрушен соблюди. всяку ближнего терпи тягость, разве аще не души беду наводит. яже бо к другом распрения все произволение охуждают человеков. и не точию повинного, но и неповинного. в то же мнение низвлачают. онем же присвояйся другом, иже ко иным во все время, нелестну соблюдоша дружбу. инии же благоденствующым зависти наложиша око, ниже нерадиша злоденствующых. мнози бо злоденствующим и помогаша и сболезноваша другом. благоденствующых же зрети нестерпеша благоденство. и их же не обличи время сострадания, сих объяви зависти страсть. Стяжи убо другов не худых, но изрядных. от любимых бо множицею обычая судятся другов. и добронравными, и удобно убо некто и соблазнився обратится. худии же, и сущее погубляют добронравие. и овии убо и оскудное в добродетель собою остеняюще, неоскудно являтися творят. а еже к злым смешение, и еже есть оставшее добродетели любодеищно являют. не ищи же от другов слышати сладостная, но истинная паче. аще бо врагом убо ниже истинствующим веруемо есть. другом же растлешася яже истины, и еже аще сладостно глаголати ищут и они, откуду инуду нам истины будет познание, и обращение неблагочестиве, некогда от нас глаголанных, или действованых. Тем же превелие непщуй другов ласкательных различествовати. ови бо пред лицем хваляще. тебе же яко лепо о согрешенных с чювствие прияти не оставляют. и больша сия к иным оклеветаньми совершают. Ови же и тебе дружебным дружебным обличением, сведети, законопреступное паче укрепляют. и аще что требе ко внешним глаголати, вместо оболгания, ответ содеянных ухищряют. елико убо еже на злобу преспевания, еже добродетель навыкати различествует, и еже оболгаватися в начальствуемых, еже оболгания разрешати, толико подобает у тебе паче благоразумным, вящше имети чести ласкательных; о неизреченных, яже убо твою добродетель возращают, приобщай другом. а еже разум охуждают, ниже сам действуй, ниже другом возлагай. изрядно бо сие, и кроме иные вины. обаче убо и в сытость, якова многа человеческая любви сопротивна, паче наказания ключимейши. еже убо зрится худо в сокровенных, тогда паче помыслов с уведевшего подтекающе и волнующе, вскоре же и с ни единым замедлением любви оставят, и к общению ведети не оставят. тебе же оклеветание тяжко наведет объявлено бывшее, и ко изрекшему лютейше устроит. А еже благое и сведевша отлучитися дружбы удержит, союзом предобрым добродетелию понуждаема, и в похвалу твоего тщаливого разума, на ум восходяще воставит, и тебе яве яко сия съзирающе, не несладостне восприяти, аще что согрешил еси, и юже к нему беседою, и еже в любви содержанием известит. присно убо другов благословствуй, паче же не сущих при предстоящих. сице бо и ласкания убежиши, ниже след того в тебе являтися устрояя, и другом будеши действуя радостная. такова себе быти предстоящым уверив, яков тем от несущих ту познался еси. сице же себе дружбою оградив; буди на иных убо и на общия вещи согрешающым, неумолим. к тебе же согрешающым, сострадателен. онем благозаконие будет жительству, и твое о начальствуемых объявленно тщание и промышление. сим же человеколюбное разума, и царскии яко воистину вспропровесться нрав. Мучители бо общая неправдования, и яже друг к другу множицею, презирают; горце же, яже к ним истязуют. Царя же суще есть, и начальства взаконеного дело, яже убо к нему согрешаемая, человеколюбне терпети. А яже во общая и друг к другу, праведне исправляти и изводити; яко же многих, похвал достоин, великую власть неправдовати приим, аще праведная действуя; сице многих повинен укоризн, иже ни единого лишен от нужных, и в чюжия руки простирая. мужу бо обнищавшему вина аще и безсловесна, еже неправдовати, нищете есть. Муж же могутьство имея, и оскудения не имея. безответен суд имать, от еже обидети, грех есть. елико же кто преимет начальством, толико должен есть первствовати и добродетелию. сопротивная же творяи, три вкупе, злейшая совершает, погубляет себе, зрящих же в злобу призывает, и хулима быти устрояет Бога, зане таковому толико вручи начальство. Начальствуяи убо под властными, не надеяися мучительством, но подначальствуемых благоумием. благоумие бо больше начальства, основание утверженнейшее, нежели страх. Сие же добродетелей стяжание творит, и иже о послушных труды и попечения. Сице же сам яко воистину царски сладостне поживеши. и онем свободно наветования, и напастей безсловеснейших жительство соблюд, приснопомниму по себе славу во все время оставиши. Законов опаснейших похваляй и приемли, и ко онем зря свое управляй житие. обаче же не по онех судом послушников неизреченная истязай мучения. но человеколюбнейшими паче наказуй. Сице бо страшен будеши ими же себе исправляеши и согрешающим быти явишися, и нетяжек послушным. Подобает же державне начальствовати, не хотением мучити, но мучительну видением быти. сие же обычай благостоянен творит, и своих нравов честность и прилежание. гневливых же паче человек, нежели мудрых мучения суть, иже недоумением начальствовати целомудрене, к мучениям прилагают удобне. и ово убо и мучительнейшии соделати может. ово же един начальствованнейшии. Аще убо князя добродетель есть не растлевати, но множайших и лучьших творити начальствуемых. князю убо нецыи глаголаша добродетель быти, еже от малого велик град сотворити. аз же паче убо реку, еже от худого лучьшего уготовати. ового же бо, и временем множицею, обношение бысть виновно. добру же не мощно кроме изрядне строящего быти, его же ты ревнуя, ими же исправляеши. добродетелию начальствуемых возращай гражданство. Яко же стена гнила, аще и домы внутрь имать светлы, и воздухов благорастворение, и продаемых изобилие, обаче град охуждает. Сице сущии, и близ князя злии, и оного сооклеветают нрав. иже убо онех лукавства, приемше искус, и от них оруженосимого, подобна вознепщуют быти. Ни единого же законопреступления, аще и мнится сим благоденствовати да похвалиши, оного убо паче в злобу подвигнеши, и себе в подобное деяние, время взыскати обличиши. иже убо прежде времене сия, ими же похваляет усерствуяи, и почитая. что убо, не сотворит ли таковому времени случившемуся, иже князей нрав закон бывает сущым под рукою его. и аще что убо кто множество согрешит на князя вину всылает. колико мниши себе добродетели прилежати, и должен быти присно, о добрых бдети.

Всякого деяния совет да предваряет. неразсмотрительна убо яже деяния, яко множицею блазнена. и исправляемое, праведне, иные убо вины дело возмнится паче, нежели, еже множицею преблазнившегося устремления и случая. яже убо руце многих, и многия не соделаша, сия совет един и единою содействова. тем же благосоветие предпочитай, паче многоручия. Промысла поможение, покаяние есть. яже убо и она кому утаишася, и отпадают. сие и сия восприемлюще, да исправляет, и да я соблюдает.

Зависть всякой убо души велик недуг, величайшии же паче сущым во власти. нужа бо, им же соделным хощет пребывати, и жития и града к благоденьству, тех зрети, яко врагов за сущую добродетель, и наветовати аки ратником. ея же что убо будет губительнейше, или несмысленейше. елико же подобает бегати, еже завидети. толико отгоняти, еже не завидену быти. князю же наипаче лепо есть. ему же внезапу о завидящих наносится вред. Подобает же обаче зависть спрятовати. многокознен бо, и вседерзыи зверь есть. и отъятием и пресечением, не в нужных показания, и преизлишия, стрелы его отражати подобает. Егда кто начальствует собою, тогда да непщует, и послушных начальствовати истине. егда бо увидят настоящего начальствующа страстьми, и обладающа сладостьми, тогда и любовию, и хотяще и тии покорятся. Аще же пленника увидят, сладости и страстей, нестерпимо вознепщуют, плененому тии работати. Изрядна непщуй судию, иже скоростию убо помысл, правды естество улавляет. уловив же с правостию производит. и содеяти убо ослабу обидимых скор. косен же мучити согрешающих. и вышьши убо злата. не меньши же могутьства. и держа убо гнев непобеждаем же страданием. и едино убо сродство, и дружбу и славу, внегда судити в правду. едино же очюжение, и вражду и безсловесие неправду. Ничто же завещания, еже к единоплеменному удобне, и кроме явленны вины да приложиши. аще убо и утаятся от инех вины, преложением, еже к ним праведное творят. но убо иже сия не созирающии. не онех обвинят, но твоего же ради о них изменения. и твоего же в недугование и легкость, оклевещут разума. не сице еже в брани мужество князя украшает и спасает, елико еже к единоколенным благоумие и человеколюбие.мнози бо ратников победивше, от домашних ради лютости погибоша. и мнози вмале не убиени быти ратники бедствовавше, от единоколенных спасени бышя. ни самое еже жити паче спасения, предпочетших князя.

Начальников подобает поставляти, паче убо всякими богатящихся добродетельми. аще же ни; всячески убо праведнейших. ибо яже начальниками законопреступаются, сия ненависть и гнева множество, на поставившего их возносятся. Отсюду подобает князю уловляти подвластных разумы, и тако их общих сотворяти к дружбе, и к начальству и к советом. Первое от них вещи домашния сам своя како строит. Второе от них же жене, и детем и рабом слагается. Третие, от них же имать к другом. Четвертое, от них же соседом устрояется. И пятое, от них же вражду приимает и отмщает. И паки, ими же примиряется, и разрешается. довольна бо сия естество мужа назнаменовати, и показати нага от обличения, и под скиниею лицемерия человеком зрящим. тогда судия будеши изряден иным, егда своя разсмотряя, слово коегождо деяния от совести судии даеши, и исправление умышляеши согрешенных. понеже како иным запрещая, не постыдишися о них же сам подобная согрешаеши. како же онем мниши тебе устроеным быти, внегда в них же неповинна тя зрят они казни истязатися осудятся. похваляи изрядная деяния. похваляй же не словом точию, но ими же сам паче подобная действуеши. и ими же подражателей предсудя, пречестных показуеши. ово убо и прилучившихся, ово же начальствовати достойных, свойствено есть.

Промышляй о всех. о благих убо, яко да нарочити будут, и должные тем чести и сана да насладятся. сущих же не таковых, яко да лучши будут в разумениих, и иже от законов избавятся бесчестия. сие бо яко воистину начальства взаконеного и настоятельства дело есть, яже друг к другу начальствуемых распрения, и рати на ратных обращая, яже о отечестве, в подвизех прелагай. мучителем бо свойствено есть распретися множествам. во общем бо тлении и разделении, томительство крепость имеет. князю же и царю, не распретельно соблюдати, единомышление подвластных. в начальствуемых убо спасении, основание тем водрузися власти. яко же подобает князю страшну быти обидящым, сице хранение и утвержение, ничто же обидящим, но по законом жительствующым творити. троя суть, в человецех; мучение, укоризны, похвала. аще же хощеши и благодеяния, различьствующии во исправлениих. аще же некто в ратную дерзость, и подражание отведется, той онех и мучение на себя обращает. а иже от сих что прилагая, и учинение изменяя, сей враг гражанству вящьшии, неже ратнии. иже бо ратников благодетельствуя есть, прелагатай. и иже злых похваляяи, град смущает, на злобу бо гражан подвизает. и иже исправляющих не почитает, в то же смущение жительство низвращает. не удобно убо страха любовию растворити. любящии бо яко множае страха, любви имеют, не имеют. и боящиися, любити не хотят. Ты же разделяй, и изрядных убо любити уготовляй, ничто же бо страха к таковым треба есть. прочих же нужа страшити, да злых ошаются. убоятжеся кроме ненависти, аще не со гневом узрят мучащего, но убо и в согрешениих, яко отца сладце наказующа, мучимого. в напастех же и обстояниих, не отложне помогати усердствуемого. действующи естествеными исправлении, в лукавственом служении, а не к ближних благодеянию. сии естество охуждают и содетелю еже о них благолюбочестие, в досаждение и неблагодарение превращают. Яко же срамно и худо к сладости беседовати множеству. сице бедно и блазно присно гордетися, и превеличаву зретися. подобает убо обоего края бегающу, аки добродетель посредство внити. и временем особным потребное подавати.

Продерзательна клятва, готово есть преступление. инако же есть, и еже клятися отнюд, обычая недобре водруженного, ниже мудрования благородного суще есть. Благостоятельныи же, и веледушен муж, усрамится, словеса верная с клятвою изъявляти, и своими нравы веру обесчещати. зело убо сприличне, и промыслительне, и Владычнии закон клятву возбраняет. яже убо блого приимеши, присно поминай. а им же блого сотвориши, вскоре забывай, то бо благости и благоразумия. тоже чистого веледушия, и чисто хранит благодеяние. благодеяния и беды поношяти, тоя же непщуй быти легкости и безчеловечества. лесть убо везде немощи, исповедание есть. но аще убо та в друзех, зло последнее, и превосходящая злоба. аще же ко врагом и ратником, ничто же убо предвидящим недалече от воиньственые хитрости. общесловию же бывшу, и сие отметающим, далече храбрости, и благого мужества. тем же, ниже верующих тебе ратников лестию ухищряй. аще бо и ратницы, но обаче ничим же менши прелестник и льстец веровавших, прельстивыи возмнится. предателя яко множицею человецы, предаемого убо любят, предавша же ненавидят. ты же разсмотряй, аще убо и наветовався от домашних, и лютая страдав предаде, не ненадежно есть друга и добра быти. аще же ничто же и себе, ни единем же менше непщуй предателя. еже убо воздарити злыми опечаливших, человеческая страсть. а еже толикого начати злодейства, неисцельные злобы есть. злато вся человеческая превращает. сохраняй убо отеческии не досажден обычай. непотребно непщуя и всем показуя, любящым крепка наветника злато. подобает яже убо особь сприпадающая, благодарне и доблествене терпети. а яже подвластных, сострадтельне и болезнене. ово бо терпения и мудрования божественого. ово же малодушия, и недостойно начальственого промышления и настоятельства. врагом единоколенным не отмщати. есть убо божествен и человеколюбив закон. есть же и многопотребное в самех вещех подая. отмщаяи бо имать паки лютейша врага. благодеяи же, или друга устроит вместо врага, или отнюд кротчайша врага. Ничто же о них же иным умыслил еси завещати, являйся преступая. еже бо в неких лжесловесие всего нрава неверна показует. и прельщеным несть срам воздарити подобными. всякому убо человеку сего ради бегати подобает лжи, наипаче же сущым в могутстве. иным бо есть егда бывает ответ неможение, сим же несть прибежища, не невсяким образом злых разумы обличатися. яже с зельностию обещания блюстися подобает. аще бо и подаси, множайшую предъотъял еси благодать, зельностию обещания сию предразделив, и в два един дар умалив. аще же не подаси, сугубу приял еси срамоту. и яко зельне обещал еси. и яко ничто же от них же обеща подал еси, и враг явился еси вместо друга. отъял бо еси еже пождаша надежи. инако же и зелная обещания пристоят не зело веруемым. обличаютжеся и яко не промышления паче, нежели потребы простирающи благодать. достоин благодати есть, почитаяи тоя и естество и наречение, и непрестая поучаяся, дóндеже ту воздаст. яко же не достоин благодатей, иже не благодарением разума воздаруя благодателя. сице достоин благодеяния достоинства даруяи о нем же не восприяти благодать. ничто же законопреступно ниже другом даруй. аще бо благонравны суть, возненавидят паче законопреступающего, нежели возлюбят дарующа. аще же зли, сугубу тщету претерпел еси, злых благодействуя, и благими возненавидим быв. и кроме же бо сих услажением привременным грубым приснопомнимое поношение изменити и обще положити, великого безумия есть, благодати отлагании и предложении временными. яко же в старость пришедши свою увядают доброту, цвет бо отложивши усердия, с ним же неизреченное некое творяху и пресветлое услаждение не вовремя носят, веселие благодати полусовершенны суще, не хотят благодати быти. будут же, егда совершены будут. а иже сих исполу дав, себе отщети и приимшего не возвесели. иже бо полусеченну благодать отъяв, не тако половиною возвеселится, яко же о отъятии оскорбится.

Поношаяи благодати, подобен есть делателю сеющу убо усердне, воспущающю же свиния и зверина сеянное. яко же бо он и семя и иже от него погубляет плода, сице и сей низверженая, и прозябающее ему погубляет благодарение. не убо исперва благодействуя, потом же нерадя. непщуя же изначала тебе благоразумие, благодействованых сохраняти. многих бо сам аз искусом уразумев, яко уповавше множеством и величеством еже изначала благодеяния, ничто же в последних попекошася показати таково. удовлети бо благодетельствованным к еже по всей жизни благодарению, еже исперва уповаша любочестие, и времене единого убо быти забвения, благодеянным благодеяния. сие же не точию не по надежах им избысть, но и в сопротивное превратися. но о злых убо произволением ничто же чюдно. таковии бо ниже текущу им в руки негли благодеянию, ниже тогда языки благодарными воздаваху благодеяния. обаче и о иных о добронравии прилежащих бе видети, яко имяху убо память их же беша приемше, и благословляти не престаша благодателя. обаче же неподобных получающе. ниже тии чисто и нерастленно соблюдоша прежнее благоразумие, но временем благодать не бо имяху надтечение увядаеми. зельное и красное отлагаху любве. а иже посреднего непщуеми завещании, благодействуеми убо, благодарне устрояхуся. нерадении же бывше, ниже тии прежнее завещание, в сопротивное положити усрамишася. наипаче зряще иных, любочестии насыщающихся. не бо яже предприяша тии убо потребно вменяху, но ими же благотворятся ближнии сматряху, и сими раздражаеми, благохваление в неблагодарьство превратиша. много убо полезнейше князю и во гражаньстве, по части и по всей жизни даровании, неже внезапно и единою усвояти послушники. а еже множество и тяжесть благодатей, пристоит паче велие нечто и преславно о общем спасении исправившим, нежели в малейшего поможения требовати непщеванным.

Ярость есть изступление вольное, и своих смысл отчюждение. яже бо иже всегда неистовящеся соделовают, подобно тем и иже яростию уязвивши в то время действуют. яко же огнь питающую вещь погубляет, сице и ярость имеющую душю снедает, множицею же и растление совершенно содела животному. никако же ни единого ниже праведне яростию да мучиши. яковым бо нравом стражаи суд подъимет, обаче ты ничто же меньши обличен будеши, и блазнене деянием действовав. тем же и добрейше некто от древних глагола к согрешающему, мучил бы убо тя, аще неразъярился бы. слепа есть страсть ярость, и разсужати не имея от горшего лучшее. тем же ни едина же польза на показание гневающемуся. преставшу же еже обличении, исцеление приносити подобает растворшему кротостию. ниже лютейшая от напоении, кроме меда стражющым приносити ведят врачеве. ниже нераствореных обличении ненаказанных приемлет душа. яко же спешну в благодеяниих достойных быти подобает, сице косну в мучениих повинных. и радоватися убо почитающу тщаливых, оскорблятижеся мучащу повинных. ни единому же некако же веровавшему ти, неверен да явишися. аше бо неверни будем веровавшим, какови иным вознепщуемся. не хощем еже быти, сомнением спребывати. тем же в них же убо мнение узриши деяния чрез межно, непщуй и избегше еже быти.

Срам есть мужьми начальствующему и владычествующему, женами побеждену быти, и рабу сластем явитися. а юже кто законом помощницу стяжа житию, той сжився не согрешает. безбрачие убо божествена вещь и преестествена, и больши гражанские добродетели и благозакония. единобрачие же, естества человеческого дело, в рода приятие и во общение кроткого и человеколюбного жития, и граженьства благовзаконенного. многобрачие же вельми срамно и скверно, и безсловесных скверностей и нечистоты есть. Александр Македонскии, асийскии господин, оружием бив персидских, глаголаше, стрелы очес быти. целомудрыи же яко воистину мужь, и Владычних хранитель заповедей, не персских точию, но и всякие жены зрение яко остру души стрелу и смертоносну, отбежит и отвратится. шум убо гласа, уязви слуха, и тем вообразися страсть в души. доброта же телес привлече око, и тем юзника приемлеши поработати самого владыку помысла. яко же не мощно в море плавающему, смущения и бури неискусну пребыти. сице невозможно иже доброты телес разсмотряющему и много пытающему, яже оттуду волн и бед кроме устроитися. тем же от начал и вин отвращатися подобает страстей, сие бо неполезно и люто. егда же в помыслех злое впадет, и идола в тех вожделения вообразит, неудобь отриновенна бывает страсть, и люта избавлением. нецыи любящих глаголаша, в чюжих телесех душю имети. благословнейше мню, глаголати тех в чюжих телесех, ума души спогубивших.

Пияньство и наслаждение начальников, истопление непщуй начальствуемых. егда бо кормчии погрузится, насыщением и вином, како не бесчисленными волнами, и бурями последними окормляемо сразсядется гражанство, и кормникове потопленней спожрется погибели. Ни единого же никако же от человек, ниже прилучившихся во отчаяние спринудиши. крепко бо и необоримо оружие отчаяние есть. и множицею нужа воиньствовавшим, деянии бденными, безнадежна преложения содела, и преже неже быти басней непщуемых. Изрядна убо человека не согрешити, ниже от праведного суда соблазнитися. разумна же, еже падшу вскоре востати, и удержати падение, к еже не пасти паки вместо завещания. Еже о трудех вольное, невольных отъемлет нестерпимое и лютое. темже потребно еже в вольных навыкание, и поучение начальника добродетели есть и совершения, не точию от множества срамлятися, к еже несогрешати, но и себе преже множества.

Еже словесы досаждение свободным, не много различьствует от сущего язвами и биении. подобает убо блюстися, еже всех продерзательного языка. не велие убо видяшеся, но велия наносит тщеты, и многих повреди блядословие. от разума бо отпадше играющего, велика язва бысть поруганным. и малым услаждением прилучьшимся, велия роди вражды тщаливым. ея же всякому убо мудрому блюстися подобает. Князю же паче иных, зане и худа и пренебрещися паче, нежели глумитися. уготовляет благоденствуяи и подвластных наблюдая, яко начальству жилы и своя уды. онем бо отторженым, беда, и твою сразрешитися область. поучаемые распря, еликих угасити неудобно есть. лучше неведения лицемерию дати, и забвением покрыти, неже обличивша казнити. ово бо есть егда и вящшии возже пламень, и лютых нанесе бед, и многою аще и спасена бывшего обложи тщетою. ово же кротце успивает, и с безместным человеколюбное и разумное, и бесчестное содержит; подобает князю, о носящихся убо ему богатнее вещех, и добре состоящихся, аки колеблемых огражатися, и прилежати о превращаемых же и сражаемых, яко да возведутся и утвердятся советовати и попечение имети. ни едино бо нас противными носящихся, искусьство показует безнадежно, но множицею и мала леность, великая начальства и прегордая низведе. и паки тщание со благосоветием, в велия силы и в высоту низведеных бывшых возведе. Смыслении и благоустроении человецы исправляюще убо, не величаются, но мирным мудрованием благоденьства украшают величество, и завидящих украшают распаление. погрешающим же терпят доблествене, и случившееся добродетели извет творяще, державою тоя укрепляют разум, и печальное изгоняют мысли. ведят бо еже о обоем превратное и непостоянное и неутверженное человеческих обычаев. безумия же убо и легкости и недобронравия есть, еже в благоденьствих, взиматися и кичитися, и еже в злоденьствех зело низпадати, и безобразовати в печали. мужей же убо разумных есть, предразумевати сопротивная, и отврещи благосоветием. не меньших же и случшаяся добре завещати и устроити. вем деяния внезапу наставша, и неначаянием случившегося ужасившая видевших, и кротце пренесших случившаяся, и ниже потом воставших отрясти тяжесть. паче же иже от них не совозрастающего вреда, но и нравы инеми кротчайшими ослабляемого. видех бо видех некая сице устроена бывша, обычаем помалу на вящшее сооблегчаема, в безпечальнейше отрешившихся. иных же сопротивное и нерадению и несмельству сживущих, остна подобные, аки от сна воставших. чрезсловесным бо и внезапным прилучившимся, кождо воздвижен весь муж вещьми бысть, и ниже на един день возможе одолети новослучение. иные же и сия необычная помалу отходящые, и тихим и несмущенным соукрадающе счювьствие новослучения, и внидоша не с трудом, и ниже аще что новейше нечто случися память даша, ниже искушенным. некая подобным нравом наченше входити, и еже не мучительством, ниже самовластною державою, и аки явственым привникати. боязнию осужены, вскоре превратишася от прилучившихся, своим благоговеинством в дерзость неудержимы, и в бедное смельство вооружившеся. и прежде сего мневшихся кротчайших, в самом же срастлешася начинании. како убо есть получити разума, сопротивная бо теми же зрятся укончанная. лучше убо ниже начальствовати таковым, люты бо новости и кроме иного печального смущати и уязвляти мысли, и во оболгание и досаждение воздвизати множества. понеже есть егда потреба понудит. и требует предстояи деяния новейшего. аще убо велика польза и веселие от того общее обретает, ничто же треба смотрения и поучения. аще же инако и печальная будут, словом убо поведати како изрядне совершится. неудобно мню. яже бо по некои особнейшим последующая обстояния, несть известне общим словом, и далече от дел уловити. обаче иже убо добре в предреченных обучен, и к таковым вышнее мановение помогающе, велику увесть силу собрав. оружии мужества крепчайше и твердейше непщуй, благоразумие начальствуемых. тому бо настоящу и воинствующу, и она потребна суть, и велику помощь ко всем подают. отъемлему жу благоразумию, лучше соотъятися и онем. вскоре бо не на видимое начальство, нежели на ратников хотят сия двизатися. словесы убо обличиша оружия множицею, и словес крепость остроту брани, и великих устремлении разреши воинств, руце убо с словом сугубо одоление есть. трудов надежи вжиляют, и труды ражают надежей. ты же умоляа Бога, ни на единого не неради от деятельных, и добры и велики надежи пожнеши. помогати в них же кождо имеет потребы, начальственые и мудрые мысли есть, наипаче в напастех падшим. с прочими бо и приснопамятно соблюдати обычествуют благодеяние. Благоденьство подвластных, крайнее проповедует разумение и правду области. о них же убо добродействуеши, или во особном житии, или во общем гражанстве Богови возлагати оправдай вину. сице бо паче его помощника приимеши, боголюбив быти вознепщуешися, и легка себе и презорива не обличиши, и зависти покажеши сокрушенны стрелы. Сия тебе от многих мала, о моих духовных болезней, и благородное и присное рождение, яже о тебе дружбы, и сыноположения, аки некая божественная образования, и добродетели началообразные возлагаю дшицы, на них же взирая, и ко онем себе сообразуя и возрачая, не люте будеши взирати, котории от деянии цвести, в души приготовляют красоту. и котории ту, яко же сквернии враски в студно зрение и безобразно престраяют. их же овех убо возглажая, овех же вписуя, одушевлен яко воистину, и добрейши боголюбезного жительства себе образ покажеши. и сладчайше мне, и всем благочестивым, и видение и поведание. тем же руце на небеса простер, и еже о тебе любление и труд, и яже в Бога возносимую славу, вместо моления Ему протяг, молюся надеж, и наказании делателя искусна, и верна хранителя быти тя. и буди мне всяким видом исправлении, знаменит и обозрителен. совершен убо разумением, памятию же опасен. сладок в словесех. в нравех сладчайшии. любезен к приступающим. к присно спребывающим любезнейшии. нарочит настоящее разсуждати, и изводити в расчинение. остр будущее видети. промыслителен сохранити. готов велия самодействовати деяния, готовейшии исправное соблюдати. искусен убо полезное скрывати, лучшии же утаятися. мудрейшии же обличати неветующих. грозен убо ратником, любезен же подвластником. обоим же общии стыдением и удивлением. выше сластей побежаем целомудрием. гневу господь, кротости друг. скор уловити правду, не по пристрастию раздавати ю. разумом благопостоянен, обещании тверд. доблествен в страсех, не дерзок всякому беззаконию. и ни едино похотение, паче терпения, и благих трудов изменяя. благодеяти усерден, казнити косен. дружбы любитель, вражды ратник. милости источник, кичения превыше. смиреномудрием побеждаем, презиратель богатства, нищете помощник. истину почитая, лжю ненавидя, не оскорбляяся в неполучениих. исправляя же не надымаяся. языку самодержец, слуху хранитель, осязанию и прочим чювством неумолим настоятель. и ни единой страсти послабляя, ниже подвижении похотными оскверняяся. и вкупе рещи, буди ми всякие добродетели и благочестия не точию сущим под тобою образ и подобие, но и грядущему по тебе всякому человеческому роду, добро велико, и добра велика соделовающее наказание. их же ради тебе паче, и небес неизреченное и присносущное царство, в наследие неотъятно и веселие нескончеваемо, и преестествена и божествена пища, и наслаждение неразрешимое подастся, аминь.