Четвертый член Символа веры
30. Христос пострада по нас, нам оставль образ, да последуем стопам Его (1Пет. 2:21)
Так указывает на страдания Спасителя св. апостол Петр христианам в то время, когда всем верующим в Господа угрожали гонения за веру от иудеев и язычников. Святой апостол, во утешение и ободрение страждущих, показывает им, что все мы должны уподобляться нашему великому Первообразу, и переносить страдания с тем же духом любви, с каким понес их Сам Он – Господь наш.
"Христос, – говорит, – пострада по нас, нам оставль образ». И как пострадал?
а) Не имея никакого греха, при совершенной невинности и святости: «иже греха не сотвори, ни обретеся лесть во устех Его» (1Пет. 2:22).
б) Как пострадал? с кротостию и терпением: «иже укоряем противу не укоряше, стражда не прещаше, – т. е. не думал о мщении, – предаяше же судящему праведно» (1Пет. 2:23).
в) Как еще пострадал? Не за себя, а за нас, за всех грешников, чтобы их спасти Своею крестною смертию от смерти вечной: «иже грехи нашя Сам вознесе на теле Своем на древо, да от грех избывше, правдою поживем: егоже язвою исцелесте» (1Пет. 2:24).
Скажем ли, что это учение апостольское к нам не относится, потому что мы не в тех обстоятельствах, в каких были христиане веков первых? Но Сам Спаситель поставил неизменным долгом для всякого верующего нести крест и последовать за ним, великим Крестоносцем, «аще кто хощет, – говорит, – по Мне ити, да... возьмет крест свой, и по Мне грядет» (Мк. 8:34). Не вся ли настоящая жизнь есть время подвигов и искушений? Не исполнена ли она разного рода опасностями, скорбями и бедами? – Посему если и мы последователи Христовы, то «Христос пострада по нас, и нам оставль образ, да последуем стопам Его».
Познаем же, как нам нести свой крест, как переносить скорби и лишения, подобно Божественному Страдальцу, Господу нашему Иисусу Христу.
Но в ношении креста можем ли мы уподобляться Господу в первом свойстве Его, на которое указал нам апостол Петр? Иисус Христос страдал при совершенной невинности: а кто из нас похвалится невинностию? Как бы ни казалось нам, будто мы не заслужили такой или другой скорби, но по всему невинными назваться не можем. Не грешники ли мы? не виновны ли всегда пред Богом? Быть может, грехи наши неизвестны людям, но они известны Богу, Который и попускает нам терпеть скорби, чтобы они послужили нам во очищение.
Всего более угодны Богу те наши скорби, которые несем мы по любви к вере и добродетели, угодны потому, что всего более уподобляют нас Господу, страдавшему при совершенной невинности и после бесчисленных благодеяний, оказанных Им людям. «Се... есть угодно пред Богом, аще совести ради Божия терпит кто скорби, стражда без правды» (1Пет. 2:19). – Так, с помощию благодати Божией можем мы несколько подражать Господу в терпении скорбей, даже по первому Его свойству – невинности и правде.
Можем ли подражать Господу в терпении скорбей по другому свойству Его, указываемому апостолом? Господь страдал, как Агнец кроткий, «укоряем противу не укоряше, стражда не прещаше... и яко агнец пред стригущим его безгласен» (1Пет. 2:23; Ис. 53:7).
Но природа наша самолюбива, раздражительна, нетерпелива. И малые оскорбления кажутся нам великими, и легкие скорби несносными. Где же возьмем силы к понесению креста с духом кротости и послушания воле Божией? Они уготованы в великом кресте нашего Господа. Посмотрим на пример апостола Павла: Как верный следователь по стопам Божественного Крестоносца, он говорит: «Вся могу о укрепляющем мя [Иисусе] Христе» (Флп. 4:13), и как мужественный воин Христов восклицает: «Кто ны разлучит от любве Божия, скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота... или меч?.. во всех сих препобеждаем за возлюбльшаго ны» (Рим. 8:35, 37). Возлюбим Господа и мы всем сердцем, и тогда все будет нам легко; чаще будем представлять, как Он страдал за нас, с какою кротостию страдал, как даже молился за Своих распинателей, и мы научимся сами все терпеть с кротостию и любовию. Почувствуем ли, например, гнев против ближнего? вспомним, что претерпел наш Господь от иудеев, которым благодетельствовал, почувствуем любовь Его ко всем и милосердие, – и тотчас умирится возмущенный дух наш. Постигнет ли нас какая скорбь или болезнь? Представим те безмерные скорби и болезни, какие бременили пресвятую душу и тело нашего Искупителя; и с какою покорностию воле Отца небесного все это переносил Он, – и мы постыдимся нашей нетерпеливости, оставим малодушие, и скажем с св. Давидом: «Вскую прискорбна еси, душе моя?.. уповай на Бога» (Пс. 41:6) – Если притом божественная любовь Спасителя будет всегда в мыслях и сердцах наших, то исполнимся духом мужества и силы для благодушного перенесения всех бедствий и лишений, и будем повторять другое слово Давида: «Благо мне, яко смирил мя еси» (Пс. 118:71).
Третие свойство в нашем Спасителе Крестоносце, указанное первоверховным апостолом, то, что все страдания восприял Он для спасения человеков. Можем ли подражать и этому свойству? С помощию благодати Господа можем. Возлюбленный ученик Христов говорит: «яко Он по нас положи душу свою, и мы должны есмы по братии души полагати» (1Ин. 3:16). И точно полагали души свои за братию христиане древние. Во времена гонений не редко случалось, что один христианин спасал другого от мучений, сам себя вместо его предавая в руки гонителей. Бывало и то, что некоторые, подобно св. Павлину, епископу Ноланскому, продавали себя в рабство в искупление страждущих в плену братий. Иные, как Филарет Милостивый, лишали сами себя всего, даже необходимого в жизни, чтобы других избавить от нищеты и нужды. А что сказать о том, какие жертвы приносили пастыри и наставники духовные для спасения согрешающих и заблуждших? Они могли повторять слова апостола Павла: «благоволихом подати вам не точию благовествование Божие, но и души своя» (1Сол. 2:8). Что же? мы не в силах последовать столь высоким примерам? – По крайней мере не пожалеем обыкновенных трудов для блага ближних, по крайней мере не отречемся от тех неприятностей и усилий, с какими соединено бывает добросовестное служение во всякой общественной должности, и не будем, для пользы служения нашего, увлекаться хотя теми пустыми удовольствиями светскими, которые отнимают у нас и время, и полезные занятия, и самое здоровье. Чем докажем мы, что в нас есть вера и любовь к Спасителю мира, если не хотим и таких жертв принесть во благо братий наших, за которых пролил Он всечестную кровь свою?
«Христос пострада по нас», и страданиями вошел во славу Свою. Тем самым показал Он, что нет другого пути к царству славы, как путь креста, нет ни для одного из нас, кто бы мы ни были.
Всем сказано: «многими скорбьми подобает нам внити в царствие Божие» (Деян. 14:22); «Господь оставль нам образ, да последуем стопам Его» (1Пет. 2:21). – Тот, Который хощет, да последуем стопам Его, отнял уже все непреодолимые трудности пути крестного и всегда готов укреплять наши слабые силы, как учит апостольское слово: «Не имамы... архиереа не могуща спострадати немощем нашим, но искушена по всяческим по подобию, разве греха» (Евр. 4:15). «Темже убо... терпением да течем на предлежащий нам подвиг, взирающе на Начальника веры и Совершителя Иисуса... и не забываем утешение, еже вам яко сыном глаголет: сыне мой, не пренемогай наказанием Господним, ниже ослабей, от Него обличаем»162 (Евр. 12:1, 2, 5) . – («Воскр. чт.» 1855–56 г.).
* * *
Примеч. О необходимости собственных трудов и подвигов человека в деле спасения чрез И. Христа. О спасении человека во Христе и чрез Христа у современных иномыслящих христиан, к числу которых принадлежат и так называемые штундисты, распространилось такое ложное мнение, – будто оно, т. е. спасение достигается весьма легко и получается даром, туне, „Стоит только уверовать во Христа, проповедуют современные лжеучители, в все тут: в грехи прощены, и вечное наказание отменено, и падения не бойся, и добродетели все сами собою пошли из сердца, в Христос в тебе, и уж, не взирая ни на что, не покинет тебя, рай и царство небесное – твое и т. п. Остается только ликовать: ни трудов, ни опасений, ни борений, – дорога гладкая и превеселая». Привлекательно подобное учение, в неудивительно, что проповедникам его удается соблазнять и обольщать ин многих слабых в вере; но истины в нем нет, – одна только прелесть. В лице Христа Спасителя, точно, все уже спасены, – спасенье, Им совершенное, достаточно для всех. Но для того, чтобы и каждый, в частности, соделался спасенным чрез Него, надлежит прийти к Нему определенным путем и получить это спасение. Всякому спасение готово; но сам приди и возьми его. Вот тут и труды не малые, – в скорби, и опасения, и борения. На эти трудности в достижении спасения весьма ясно указывает Сан Спаситель: внидите, говорит Он, узкими враты; яко пространная врата и широкий путь вводяй в пагубу, и мнози сут входящии им (Мат. VII, 13). Тоже повторил Он еще сильнее и в другой раз, в других обстоятельствах: подвизайтеся внити сквозе тесныя врата, яко мнози, глаголю вам, взыщут внити (помимо их), и не внидут. Эта теснота пути спасения – не от внешних только лишений и скорбей, но гораздо больше от необходимости стеснять внутренние душевные движения, противные требованиян спасения. Или еще: аще кто хощет по Мне ити (т. е. путем спасения), да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет. Иже бо аще хощет душу свою спасти (т. е. кто будет жалеть себя и поблажать требованиян самоугодия), погубить ю: и иже аще погубит душу свою (будет подавлять сии позывы и порывы) Мене ради, обрящет ю (Мат. XVI, 24, 25). И иже не приимет креста своего, и в следь Мене грядет (т. е. вздумает идти в след Его без креста), нест Мене достоин (Мат. X, 38). Вот почему, по слову того же Господа Спасителя, царствие Божие нудится (с самопринуждением и усиленным трудом ищется), и нуждницы (нудящие себя на труды для сего без саможаления) восхищают е (Мат. XI, 12). Таким образом, по слову Самого Господа, все совершившего ради нашего спасения, – желающих спастися ожидают не льготы, а труды, без отдыха, как видно из притчи о работнике, который целый день работал, а воротясь домой к вечеру, не услышал от господина своего: ложись, отдыхай, а что? Собери мне поужинать, да постой и послужи мне; потом отдохнешь, если не встретится еще дела какого-нибудь (Лук. XVII, 7 – 8). Правда, Господь обещает покой, но в будущем веке, а здесь требует усиленного труда в исполнении Его заповедей, в очищении своего сердца. Кто же, окружив себя льготностями, бегает здесь всякого труда и самостеснения, тот на тон свете может очутиться в положении юродивых дев, которые мечтали, что попадут в чертог женихов, и были пред ним, но попасть в него не попали. И что особенно требует строгого к себе внимания, самопринуждения и труда, – так это остатки живущего в нас греха. Господь приступающего к Нему с покаянием и верою милостиво приемлет, прощает ему все прежние грехи и, освящая таинствами, снабжает силою препобеждать живущий в нем грех, – самого же греха не изгоняет, возлагая на самого человека изгнать его, с помощию даруемой ему для сего благодати. А тут сколько потребно внимания и бдительности, сколько приемов вооружения и брани!.. Столько, что взявшийся за сие дело минуты не может найти свободной от напряжения сил и забот о сем. В этом мы вполне убеждаемся, представляя всю строгость евангельских предписаний на счет нравственной чистоты. По учению Спасителя, не смей допустить и легкого движения неудовольствия и гнева на брата своего: „мало мало погрешишь в этом, – и уж суд тебе и геенна» (Мат. V, 22). Между тем у нас то и дело столкновения. И при всем напряжении внимания не избежать преткновений, а при ликованиях и льготах куда уж? Опять относительно женщин как строги заповеди! Мало-мало засмотрелся на какую, вот уж и блуд, и опять геенна (Мат. V, 28, 29). А осуждение как осудительно? Кто осуждает, – в тот самый момент, как осуждает, и за это одно действие, хоть бы других не было, уже осужден бывает, и судом не кое-каким, пустым, каково его осуждение, но судом Божиим, непреложным и вечным (Мат. VII, 1). И за праздное слово положен ответ (Мат. XII, 36), а с языком легко ли ладить? (Иак. III, 3 и т. д.). Не ясно ли, какое потребно внимание к себе, какой бдительный труд над собой? А у ликующих потому самому, что ликуют, ничто такое не возможно. Если же такие малости, которые у нас и грехами не считаются, встречают такой строгий суд и приговор, то что сказать о больших грехах и страстях? Об них и помину не должно быть между христианами, – так они противны духу Христову. А они в сердце, – и желающий быть чистым от них, должен изгнать их оттуда. Это же каких требует трудов и какой борьбы с собою?! Возьми ты блудную страсть, возьми гордость или тщеславие, возьми скупость, возьми зависть, разгульность, своенравие и непослушливость, да какую вообще ни возьми страсть, – искоренение ее требует кровавых потов и трудов. От того смотри, как вынуждены бывают мучить себя те, которые опутаны какою-либо страстию и взялись искоренить ее. И совершенно справедливо: ибо иначе и успеха ожидать никакого нельзя; а не успеешь – или в вечные муки. Да, победа над страстями дается не легко. У всех истинно-обращающихся к Господу тотчас начинается борьба, – и борьба на жизнь и смерть. Где же тут место льготам и ликованиям?... Согласно с учением Спасителя и апостолы заповедуют христианам со страхом и трепетом свое спасение содевать (Фил. II, 12), – умертвить уды свои, яже на земли (Кол. III, 5), или – что тоже – очистить себе от всякия скверны плоти и духа, творящие святыню в страсе Божии, – быть подражателями тем, кои Христовы суть, а они распяли плоть свою со страстьми и похотьми (Гал. V, 24). Коротко, и по учению апостольскому, кто не желает быть лишенным царствия и попасть в ад, должен стать чистым вполне, не в словах только и делах, но и в помыслах, чувствах и стремлениях. А это легко ли? – Внутри нас живет грех, который недремленно и при всяком деле не забывает, предлагать и себя (Рим. VII, 21, 25). „Мало-мало оплошность, – тотчас задымится и закурится похоть, похоть же, заченши, родит грех, а грех содеян родит смерть (Иак, I, 15). Вот в беда!“ Почему, мняйся стояти, да блюдется, да не падет (1Кор. X, 12). Похоть эта и сама по себе хитра на прелести; а тут при ней всегда стоит помощиик ее, – враг наш, который, лишь только заметит хоть малое движение этой своей другими, тотчас подбегает и своими уловками спешит раздуть ее в пламень. Допусти только оплошность, – и пропадешь. Блюдите, како опасно ходите (Еф. V, 15). Трезвитеся, бодрствуйте, зане супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити (1Петр. V, 8). Облецытеся во вся оружия, яко возмощи вам стати противу козьнемь диавольским (Еф. VI, 11). Из всего сказанного достаточно видно, как несправедливо утверждать, будто спасение достигается легко, – получается без всяких усилий и подвигов сь нашей стороны. Немного правды заключается и в том разглагольствии новых лжеучителей, будто спасения и царства небесного ничем заслужить мы не можем, – то и другое достается даром. В деле нашего спасения надо различать то, что уже совершено и устроено Господом для нашего спасения, и то, что мы сани должны делвть для своего спасения. Первое лодается точно легко, дарсш, а последнее необходимо предполагает труды и подвиги с нашей стороны. То, что Сын Божий пришел, воплотился, пострадал, умер, воскрес и вознесся на небеса, чтоб сидеть одесную Отца и ходатайствовать о нас, что послал от Отца Духа Святого, Который чрез апостолов собрал Церковь святую и в нее вложил все потребное для спасения, чтоб, имея пребыть нерушимою до конца веков, она для всех всегда служила домом спасения, – все это есть дело беспредельной благости Божией. С нашей стороны, при этом, ничего не требовалось и ничего не могло быть представлено. Спасаемые входят в Церковь для содевания своего спасения, – и для сего призываются к спасению. И это даром, – как в начале христианства, так и доселе. Но этим призыванием ко спасению – даром кончается. С сего момента начинается содевание спасения, которое без собственного нашего участия, без деятельности нашего произволения и свободы – немыслимо, Внять призванию или не внять, последовать или не последовать и последованно исполнить все требуемое или не исполнить, все сие в нашей воле. Почему, с сего момента ничего уже не бывает даром; но возжелай, взыщи, потрудись, – и получишь. Такой двойственный образ содевания спасения очень ясно изображает притча Спасителя о брачном пире, устроенном царем для сына своего. Сначала царь заклал юнцы и упитанная и приготовил обед и все потребное; потом послал рабов звать на трапезу. Те, которые вняли зову, – убрались и пришли, и трапеза наполнилась возлежащих. И здесь приготовление трапезы со всем потребным и званные на нее – образ того, что в деле нашего спасения совфршено и совершается Господом – даром; а внятие званию (приглашению), принаряжение, приход и возлежание званных есть образ того, что ны сами должны делать для своего спасения. Слуги, в этой притче, никого не неволят, никого связанным не тащут; но внявшие зову сами уж и пришли и исполнили все, что требовалось исполнит. Но вот на брачном мире один не исполнил того, что следовало, – и за это тотчас отправлен в более достойное его место. И праведно. Он должен был сделать подобающее, мог сделать и не сделал; – и понес, что заслужил. Так и в нашем спасении. Все потребное для него устроено, и все зовутся к получению его, но никто не неволится, а всякому оставляется на свободу, вняв зову, придти и получить спасение, под одним условием исполнения всего потребного к тому. Кто исполняет, получает спасение. Кто не исполняет, подвергается тому же, чему подвергся и оказавшийся не в должном порядке на брачном пире. Итак, спасение не дается даром, а содевается, оно есть дело свободы и благодати, туне нам присужденной и усокровиществованной, но не туне даваемой (т. е. не без участия нашей свободы). Спасение без благодати Божией не возможно, но и без собственных каждого трудов и подвигов оно не достигается (Воскр. чт, 1884 г., № 25).