Август 1889 г.

Благодарю Господа, избавившего меня вчера от тесноты врага бесплотного, запнувшего меня на последней ектении последования святого Крещения. Воззрел я в покаянии сердечными очами ко Господу, и Он тотчас услышал и спас меня. Это было в Высокой улице, против дома Якова Андреева, вечером в десять часов. И еще несколько раз спасал меня Господь. О, грех, грех!

Благодарю Господа, сподобившего меня совершить непреткновенно позднюю литургию в Успенской церкви; впрочем, было мучительное негодование на дьячка за поспешность в пении, от которой я не мог вычитывать спокойно молитв. Эту скорбь, или это огорчение я погасил покаянием, смирением, терпением, молитвою, причащением после литургии Святых Даров.

Сегодня вечером в восемь с половиной часов было два страшных удара грома и два ослепительных сверкания молнии: я скрывался от дождя в это время в лавочке Лишкина в доме Якова А. Мурашова. Дети Руфина и Лиза от страха сильно плакали, как я и узнал по приходе домой. Гурновы были в соборе и на кладбище; жалкие они оба: лукавый ест их вдоль и поперек, смущает, волнует каждый день подозрительностью Александры Константиновны относительно мужа, и ему приходится жутко, бедному. В утешение он только курит свою сигару. При них вечерню я правил кратко с большим смущением, они не бывали у меня годов пять и более.

Утро. Живоначальной десницей Христа Бога моего я опять и опять спасен утром пред началом и во время утрени сначала от тоскливости и тесноты сердца, а потом от огорчения на чтеца Владимира (тайного огорчения) за скорое и вялое чтение, и наконец по приходе домой. Служил утреню чистым и звучным голосом, с великим дерзновением.

Злом зла не уврачуешь, смятением мира не водворишь, погрешности погрешностью не исправишь, но добром зло уврачуешь, кротким словом мир водворишь и погрешность исправишь. Так и делай.

Благо и здорово есть огурцы с черным хлебом, и больше мне ничего не надо: голос отличный, сам крепок и здоров.

Во время литургии борьба с кознями вражиими величайшая, избавление от Господа скорое, державно сильное, причащение животворное. После литургии опять борьба с кознями из-за поспешности дьячка, огорчение на него, терпение огня вражьего; за вечерней не справился с врагом, но был одолен от него, потому что с гостем отцом Илией Кедровым (из Петербурга) за обедом пил водку и вино и был невоздержен. О, пост, только пост с молитвою сила моя!

Опять Господь явил во мне спасительную державу Свою пред утреней и во время оной, когда я, крайне смущаемый, уязвленный, воспаленный и утесняемый грехом жестокосердия и неподачи милостыни встреченным мною нищим, покаялся от души и просил у Господа милости: спасение поспешило ко мне, и я усладился миром Божиим и утреню служил с великим дерзновением, непреткновенно (пристрастная мысль о позлащенных часах, мною купленных, увлекла меня люто, и только Господь, Сокровище мое нетленное, избавил меня от этого искушения). После утрени, когда я шел домой, Господь явил во мне новое спасение, новое избавление от уз смертоносных греха, новое обновление, новую свободу духа и дерзновение. Славлю Господа.

После обедни. Опять и многократно избавлял меня Господь многомилостивый от скорбей и теснот моих и от жал змииных: пред обедней (озлобление на нищих, за которое я искренно осудил себя, прося милости у Господа, и за то помилован); во время чтения Евангелия после великого входа, на котором не выговорил имен наследницы и титула великого князя, и наконец по окончании литургии. Служил с умилением, благодатно, причастился весьма животворно. Всё благополучно благодатию Божиею. Дивен во мне Господь Своим милосердием и Своею силою.

Как возблагодарю Господа за бесчисленные милости Его ко мне, которые я вижу всякий день изливающимися на меня туне? О, если бы мне исполнить всю волю Его святую, совершенную! О, если бы мне не творить воли плоти и воли сердца своего! О, если бы мне пожить свято на земле и оставить всякий путь греха! Буди! Аминь.

Как изочту я милости ко мне Господни, во время утрени сегодня бывшие, во время литургии, во время всенощной в соборе (которую я стоял и тайно молился в Покровском пределе) и по приходе из церкви домой? Непрестанно я, злонравный и сластолюбивый, согрешаю; содеяв грех, испытываю раны и язвы, уязвляемый, каюсь искренно и, когда каюсь, всегда испытываю над собою скорое и чудное милосердие Господа, милующего и оживотворяющего меня, умиротворяющего, распространяющего сердце мое! О, сколь благо быть с Господом, стоять в правде Его, в любви к Нему, в исполнении воли Его! О, всеблаженная жизнь! О, ангельская жизнь!

Человек извратил по научению диавольскому намерение Божие касательно Его тварей и касательно его самого, то есть человека, ибо человек, например, употребляет пищу и питье весьма часто не для подкрепления сил, не для ободрения и веселия, а для наслаждения, пресыщения, опьянения; или совокупление половое употребляет не для умножения рода, не для детотворения, а для удовлетворения похоти и страсти, для наслаждения скотского, для осквернения себя и пола и даже извращает самое употребление полов, ругаясь собственному естеству. И многое, многое человек извратил в жизни. А между тем какое великое, высокое, святое, чудное, премудрое, неблазненное дело детотворения, совокупления во едино тело двух полов, законно совершаемое! Есть ли соблазн в том, что земледелец сеет семя в землю на своем поле? Дивна дела Твоя, Господи, вся премудростию сотворил ecu⁶².

О, как один помысел блудный снедает душу, теснит, палит, мучит, омрачает, убивает! Горе блудникам!

Во время всенощной я насладился глубоким миром от Господа при чтении канона и акафистов и при слушании ирмосов 2-го гласа, петых певчими. Слава Богу (помысл блудный после этого палил меня)!

Из-за черствой просфоры, из которой вырезан был образ Агнца Христа, лукавый супостат вчера навел на меня, неразумного, тонкое сомнение в Самом Агнце по освящении, особенно во время причащения (о, лукавая, прихотливая, изнеженная мирскою пищею плоть!), и тонкий яд неверия или сомнения мучил меня минут десять, но когда я противопоставил сомнению сушеные Святые Дары, которые имеют ту же силу, что и мягкие, тогда яд сомнения исчез. Этот яд сомнения сообщился мне от врага за пресыщение мое накануне вечером и питьё пива (два стакана, ухи тарелка с рыбой, два стакана чаю). Оттого же и блудные помыслы были слишком остры и назойливы. Надо умерщвлять тело и порабощать, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным [1Кор.9:27].

Я, окаянный, богат еще и злобою, ибо доселе не могу помириться с преосвященным митрополитом Исидором (но хочу, хочу!) за презрительное его обращение со мною, бывшее лет тринадцать назад, и за слова напраслины, как мне по крайней мере казалось (что я неладно хожу, неладно крещусь, кланяюсь). Но ведь и действительно, я за собой не видел недостатков и погрешностей, а он, как архипастырь, чем-нибудь раздраженный пред моим приходом, и заметил мне строго, а я, полный самолюбия, и не стерпел, и потом плакал от грозы. Господи Сердцеведче, примири меня с архипастырем, отыми от меня злобу, исполни сердце мое любви, кротости, незлобия, терпения. Да припомню, как я обращаюсь с низшими и с нищими тоже грубо, сурово, дерзко. Поделом мне, да научусь обращаться с меньшею братиею Христовою.

Когда солнечные лучи озаряют жилище наше, тогда в нем видно бывает много пыли, носящейся в воздухе, а без солнечных лучей она неприметна; так и в душе нашей мы видим множество грехов, этой тли, снедающей душу, когда Солнце правды, Христос Бог, озаряет нашу душу светом Своим, а без Него мы слепы и ничего не видим (хотя в нас бездна грехов), не знаем, какие грехи у нас.

Ранняя обедня была для меня сегодня временем тягчайших искушений от плоти моей многострастной и от диавола, действующего плотию и во плоти: неоднократно я побеждал его Божиею благодатию (движение плотской любви пременил Господь по молитве моей на духовную любовь, злобу на благость, чревоугодие на богоугодие), но наконец чревом побежден был жалким образом из-за черствых и крайне малых

и некрасивых просфор, для мирян поданных, вознегодовал на просфирню, подозревая ее в сильном барышничестве и недобросовестности. О, какая была теснота, мука, смерть, срамота – сказать не могу! Ужасно враг напал на меня; только в причащении Святых Таин нашел я умиротворение, и то не совершенное, ибо не мог совершенно освободиться от негодования.

Увы мне! Увы мне! Злой извратитель всякого нравственного порядка и дел Божиих в роде человеческом и во мне часто превращает сердце и ум чрез страсти и пристрастия мои различные и навыки греховные, и даже когда? – страшно сказать: во время Божественной литургии, при совершении пренебесного Таинства, при предстоянии престолу Божию, когда ум и сердце должны быть устремлены всецело к Богу и должны быть светом и пламенем Божественным. Боже мой! Служу Таинству мира, очищения, обновления, обожения, Таинству бессмертия, а сердце мое пресмыкается по земле нелюбовию, неприязнию к неугодившим моему взору, вкусу, моей алчности или не польстившим моему самолюбию, но строго меня обличившим в моих неисправностях и слабостях или болит лицеприятием, лицезрением, сластолюбием, человека делает кумиром. О, Боже мой, Боже праведный! Какое идолопоклонство! Какая мерзость запустения в сердце на месте святе! Какое оскорбление Всесвятому, Всеправедному, Всеблагому, Всеблаженному и облаженствовать нас всегда тщащемуся блаженством неизреченным! Как возводит высоко благость Божия человека, особенно священника, и как человек ниспадает низко, глубоко, гибельно! Из какого света и в какой мрак! Из какой жизни в какую смерть! Из мира Божественного в смятение диавольское!

* * *

Одиннадцать часов вечера. Благодарю Господа, избавившего меня от тесноты и скорби, постигших меня за грех жестокосердия и суровости к нищему, когда я, идучи дорогою, принес искреннее покаяние в своих грехах, прося милости. Господь явил мне скоро милость и мир. Слава Богу!

У меня остаётся в сердце негодование на владыку Исидора за давнишнее его суровое обращение со мною, какового я достоин был по грехам моим, особенно тогда (пятнадцать лет назад), а между тем сам я ежедневно сурово обращаюсь с нищими, которые смиренно и незлобиво переносят мои укоризны и даже ругательства; чего же я после этого негодую на владыку? Он поступил со мною так же, как я поступаю с нищими, и тем показал мне на деле, как нехорошо, обидно обращаться сурово с людьми невинными или хотя бы и виновными. Итак, прочь памятозлобие! Прочь самолюбие, самомнение, самохваление! Я достоин сурового обращения! Да низложится гордость моего сердца! Я всем попрание по грехам моим, а между тем меня почитают как праведника! Виждь, Господи, я сам себя осуждаю, говорю: я величайший грешник! Помилуй, помилуй мя! Помоги, помоги мне достойно проходить высокое звание священства. Буди!

Отвергаюсь всех чувств ветхого человека: гнева, памятозлобия, зависти, алчности, лицезрения, объядения, пьянства, сребролюбия, лености, нерадения и прочих.

Находясь в церкви при богослужении, мы находимся в личном присутствии Господа Иисуса Христа, Который сказал: где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них [Мф.18:20]. Этого молящимся не надо забывать. Но тем усерднее и живее должна быть наша молитва в храме, тем благоговейнее мы должны стоять и не выходить из него прежде времени, исключая крайней нужды.

По собственному опыту знаю, что Господь может соединяться и обитать в сердце человека, только очищенного благодатию Святого Духа, и не обитает в человеке, повинном какому-либо греху: Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? [2Кор.6:14–15]. И потому Он обитает вечно во всех святых, только во святых и очищенных покаянием грешниках; преимущественным, особенным, преславным обитанием срастворения Божества с человечеством Он обитает во веки в Пречистой Богородице, превосшедшей чистотою и обожением всех Ангелов, потом в апостолах, пророках, иерархах, мучениках, преподобных и всех святых! Ему слава и держава во веки веков. Аминь.

Благодарю Господа, скоро послушавшего меня в покаянии моем во время литургии и пославшего мне руку помощи против насилия лукавых и мерзких демонов, люто боровших мою немощь. Хотя с вечера я вчера ничего хлебного и рыбного не ел (кроме как пред всенощной на крестинах), а ел только арбуз, но искушения были равно сильны, как и тогда, когда ел с вечера, и голос был очень слаб и нечист по причине ослабления внутренних нервов. Причастился, слава Богу, животворно. Слово святого Ефрема Сирина на Преображение сказал внятно. Благодарю Господа, явившего мне скорую и дивную помощь Свою при служении многочисленных молебнов, которые все служил благодатно, ревностно. Благодарю Господа, избавившего меня на пристани в рыбном ряду от студных помыслов, всеянных мерзким бесом. Хоть не гляди ни на что, всюду и чрез всё блазнит меня, искушает, усиливается осквернить помыслами и чрез помыслы жить во мне, в моем сердце, смущать и мучить меня. Этакая адская злоба!

Любовь плотская не есть любовь, а животное, грубое сластолюбие, плотоугодие, обращающее человека в вещь, в сласть, наравне с съедомыми сластями. Это крайне унижает и того, кто так животно, скотски любит, и то лицо, к которому обращена такая любовь! И что же из такой любви выходит? Взаимное осквернение, взаимное растление.

Увы мне, увы мне! Я доселе не научился обращаться с господами моими, то есть с нищими, в лице коих Сам Господь принимает от меня милостыню! Увы мне! Я доселе не научился есть и пить, как должен христианин, ибо ем и пью с алчностью и жадностью и потому часто неумеренно!

Увы мне! Я не научился ценить многоразличные дары Божии: деньги, одежду, многоразличную утварь домашнюю, потому что нередко пользуюсь ими с пристрастием, которое овладевает сердцем и не дает места любви Божией и любви к ближнему, которым пренебрегаю иногда в нужде его из-за пристрастия к вещам и спасением которого небрегу, равно как и своим. Увы мне! Как опустошает душу мою любовь мира сего и отчуждает от любви к Богу и ближнему! О, какое лукавство, какая прелесть Велиара! О, какое наше идолопоклонство! Ибо сколько у нас пристрастий, столько поистине и идолов в нашей душе!

Аз же воспою силу Твою и возрадуюся заутра о милости Твоей: яко был ecu заступник мой и прибежище мое в день скорби моея. Помощник мой ecu, Тебе пою: яко Бог заступник мой ecu, Боже мой, милость моя [Пс.58:17,18]. Так и сегодня я славлю всем сердцем моим милость Твою, ибо Ты с раннего утра и сегодня был моим Спасителем, когда я, презрев нищего с шишкой над одним глазом (природной) за частое прошение у меня милостыни, которую подал ему, получил в душе за свою нелюбовь, гордость и скупость смертельную язву и потом, искренно осудив себя и припав к престолу Твоему несколько раз, получил прощение, исцеление, мир и великую милость. Потом в Успенской церкви пред обедней, растрепанный врагом и смятенный и стесненный в душе, я опять припал к милости Твоей и блаженству Твоему в покаянии – и опять получил мир, пространство и дерзновение, с коими и начал службу. Но вскоре опять был умерщвлен от врага за алчность, когда увидел крайне малые и некрасивые, мятые просфоры и возымел негодование на просфирню. О, как смертно мучил меня враг, как смутил и уязвил! Но когда я презрел чрево и то, что для чрева, а не для души, когда я возложил всю надежду на Христа и на Него единого, сказав, что не о хлебе едином жив будет человек, но о Теле Христовом и Крови Христовой и о всяком глаголе Божием, что всё земное тлен и суета, – то враг отскочил от меня. Это было при чтении Евангелия. Далее я служил добре. Причастился животворно. Панихиду служил непреткновенно. После обедни, когда я гулял в соборном садике и читал Ивану Ивановичу Стренцелю место из беседы Златоустого, со мною встретился преподаватель французского языка Нестор Иванович Массон и предложил мне дать денег в долг сто рублей из гимназической кассы; я, хотя неохотно, обещал, а после стало очень жаль, ибо боялся, что не возвратит; мне стеснило и уязвило сердце, и я пошел в собор, припал к Господу, сидящему на престоле, да не введет меня в напасть и да отклонит от меня неверного человека. Господь меня успокоил. Слава Господу! Господи! Буду всегда искать Тебя и Царствия Твоего, правды Твоей, да приложится всё мне, всё нужное к жизни, а не отнимется [Мф.6:33].

Десять с половиной часов вечера. Благодарю Господа, сейчас избавившего меня от скорби, тесноты, огня и гнева Божия, постигших меня за гнев на жену и за поношение ее из-за противоречия мне. Я покаялся искренно пред Господом, усердно просил с верою помилования и получил мир, живот и великую милость. Слава Господу, благопослушливому и премилосердому!

Чем с большей искренностью и усердием ты обличишь себя, грешник, во грехах, тем более уязвляешь этим диавола, начинателя всех наших прегрешений и учителя их, и тем более чрез это смирение и самоуничижение привлекаешь к себе благоволение Божие. Укоряй себя усердно за все скверные, лукавые и хульные помыслы, за самолюбие, гордость, злобу, зависть, недоброжелательность, зложелательство, злорадство, за алчность, чревоугодие, объядение, пьянство, блуд мысли и сердца, за ярость, раздражение, за лицеприятие, сребролюбие, скупость, уныние, боязливость, ропот, нетерпение, противление и непослушание, за леность, праздность, нерадение, поношение и ругательства, за суровость, строптивость, грубость, за потворство грехам других, за соблазн, дурные навыки и повадки, за любостяжание, ложь, обман, подобострастие, лицемерие.

Что это за жизнь языческая! Каждый день предаюсь со всей охотой чревоугодию и лакомству и даже во все постные дни и во все посты! Увы мне! Увы мне, идолопоклоннику, отвергающемуся благого ига Христова!

Чревоугодие до того доводит человека христианина, что он ни во что ставит спасение души своей и веру христианскую, которою мы спасаемся и которая дает нам заповеди, по которым мы должны жить, и совершает над нами Таинства, коими мы должны освящаться; он делается рабом диавола и творит усердно всякий день волю его. Не можете служить Богу и маммоне [Мф.6:24]. По-видимому, маловажная вещь всякий день угождать чреву (как диавол учит делать), а между тем я в рабстве у чрева тридцать пять и более лет, и сколько из-за него опущений, расслаблений, лености, охлаждения к Богу и ближним, нечистых помыслов.

Благодарю Господа, исцелившего [палившую] язву души моей во время литургии ранней, когда я огорчился на отца диакона Арсения за растяжение конца молитвы Господи, спаси благочестивых и услыши ны; я покаялся Господу в злобе своей, искренно осудил себя, припал сердцем и устами к престолу (в приделе Предтечи) и ощутил сейчас исцеление язвы моей – и мир пресладкий, дерзновение, пространство сердца. Слава Господу! На пароходе рамбовском Господь спас меня от лицезрения нечистого. Я сердечно покаялся и исцелел, и очистился, и умиротворился.

Спавши прошлую ночь под теплым покрывалом в очень теплую ночь, я подвергся искушению сатанинскому во сне, темной сласти, значительно меня изнурившей. Я спал в это время на левом боку. Совершив очистительные молитвы, я лег опять и заснул и проспал почти утреню. Литургию, по неизреченному милосердию Божию, служил довольно спокойно, заметна была большая слабость сердца. Причастился животворно.

Благодарю Господа, удивившего на мне спасение Свое, когда я, смятенный домашнею распрею между свояченицей, гувернанткой и женой моей, распрею, в которую вовлечен был и я, молил Господа в покаянии и самоосуждении претворить смятение в мир и восстановить погасшую любовь, и Он, многомилостивый, после усиленной и долгой молитвы моей отъял смятение от болезненной души моей, даровав мир мне и домашним моим. Я ощущал, осязал чудную милость Божию. О, вразуми, Господи, домашних моих, да бежат от вражды.

Благодарю Тебя, Господи, за чудеса милосердия Твоего на мне грешном во время утрени, ранней литургии и после приемных испытаний в гимназии; когда я в тоске и тесноте и скорби сердца по поводу бывшей ссоры в семье моей в покаянии, с великою верою и с великим воплем сердечным взывал ко Господу о разрушении вражды присных⁶³ и о разрушении тоскливости и тесноты сердца, Господь разрушил во мне козни вражии и даровал мне мир и пространство сердечное. С мирным, свободным, пространным сердцем вошел я в квартиру моей духовной дщери благодетельницы вдовы Ольги Афанасьевны Карповой и покушал у ней с благодарением. Но, пришедши домой и увидев своих противниц, я не совсем стал покоен, смущался, рука пишущая немножко дрожала. Прости нас, Господи. Примири нас! Разруши совершенно козни вражии и мир глубокий водвори в нас. Аминь.

Три с половиной часа пополудни. Хочу, Господи, жалеть и искренно любить домашних врагов моих – сестру Анну и жену мою Елисавету, сестру ее; помилуй их, Господи, по велицей Твоей милости, как и меня милуешь всегда, отпусти им – не ведят бо, что творят, клевеща и злобясь на меня; просвети их сердечные очи к познанию грехов своих, смири и умягчи ожесточенные сердца их, как и мое сердце, и направи паки ноги наша на путь мирен. Аминь. Отпусти им, Господи, не ведят бо что творят [Лк.23:34].

Из-за своего добра, данного мне Твоею благостью, Господи, я страдаю; как бы из-за того, что кормил-поил, покоил, ласкал детей вдовы молодой, ныне от ней страдаю, Господи! Умилосердись и помилуй мя, Господи! Изведи из темницы душу мою! Даруй мне паки видеть свет.

Возбранному⁶⁴ Воеводе и Господу моему Иисусу Христу восписую⁶⁵ благодарение за победу над духами злобы, поселившими было в нас, свояченице и жене моей, злобу ко мне и во мне к ним из-за гувернантки, которую, мне казалось, они обидели и которую я защищал горячо. С лишком сутки продолжалась эта неприязнь и взаимное озлобление. Впрочем, я укрощал в себе всякую неприязнь вскоре молитвою покаяния, но часто она нагло, насильственно вторгалась в мое сердце и давила и мертвила его; наконец сегодня вечером, 10 августа, после весьма крупных расчетов словесных между мною и [женою] [...] и после положения одного письма бедной вдовы, которой я помог и которая меня благодарила в нем, неприязнь в жене моей чудесным образом прошла, и она стала мне говорить слова приязни и мира. Я сейчас успокоился. Слава Богу!

Помяни, душа моя, от какой беды, скорби и тесноты избавил тебя Господь сегодня, от какого змия человекоубийцы, и впредь берегись гнева, вражды и ссоры, научись кротости и незлобию.

Благодарю Пресвятую Владычицу мою Богородицу, виновницу бесчисленных благ в житии моем, примирение ожесточенно враждующих; Она Своими молитвами соделывает мир между нами – верую сему и благодарю всем сердцем.

После утрени читал я канон и молитвы к причащению причастницам в соборе, с собою у меня были часы серебряные с накладным золотом, они очень мне нравились и нравятся, то есть я имею к ним некоторое пристрастие (немыслимо!). Доколе я не думал об них при чтении канона и молитв, дело чтения молитв шло хорошо, сердечно, искренно, но лишь я подумал об них с услаждением, вдруг от сердца моего отпала любовь и ревность Божия, как и искренность; сердце стало холодно как лед, слова молитв я читал неискренно, двоедушно, холодно (о, ужас! променял любовь Творца на любовь к бездушной вещи, к брению хладному!); я умер духовно, хотя дочитал с трудом молитвы, и то не все. Кончив их, я, видя себя мертвым, стал каяться Господу, припадая к престолу благодати, и потом, выйдя из церкви и идя в Успенскую церковь, каялся; в Успенской церкви припадал в покаянии к престолу Божию, и мало-помалу явилась во мне теплота и искренность и любовь к Богу. За обедней Господь дал мне обильные слезы с глубоким чувством своей [и бедности] и окаянства и бедности и окаянства всего рода человеческого, искупленного от окаянства ужасною Кровию Сына Божия! Грехи человечества и мои собственные представлялись мне (как и действительно!) огромным, бесконечным, смрадным струпом палящим и гниющим смертельно, от которого, конечно, и погибли бы все, если бы Господь Иисус Христос не исцелил и не исцелял этого струпа. После слез я почувствовал себя легко, мирно, сладостно, дерзновенно! Служил благодатно, сильно, непреткновенно. Причастился животворно! Слава Богу! О, сколь ужасно пристрастие к земным благам в священнике, который должен жить сердцем весь горе и весь должен быть свят, праведен и объят пламенем любви ц. Богу и человечеству, искупленному Кровию Богочеловека!

Десять часов вечера. Благодарю Господа, даровавшего мне благодать умиления и слез во время всенощной в Успенской церкви. Голос был благодатный, ясный, громкий. Канон читал сам я; молитву Христе, Свете... сказал всю; отпуст громко и твердо.

Благодарю Господа, избавившего меня от тесноты и скорби, постигших меня за суровость и жестокосердие относительно нищих некоторых; я искренно осудил себя, прося у Господа помилования, кротости, простоты и незлобия, и вскоре ощутил разрушение скорби и тесноты, мир душевный и пространство сердца с дерзновением. Слава Господу!

Благодарю Господа за новое знамение Его милости ко мне, когда я в десятом часу вечера, уязвленный помыслом лукавым и нечистым при выходе из дому, ходил по подворной земле и читал молитвы вечерние и правило к причащению, Господь опять избавил от тления и тесноты.

(Надо похлопотать о человеке, за которого просил отец Илья Кедров. Надо дяде послать четыре рубля; написать письмо: солдатке Анне Герасимовой, крестьянке Параскеве Ковригиной, Параскеве Олейниковой.)

Помни, что видимое временно, а невидимое вечно [2Кор.4:18]; презирай убо плоть – преходит бо, прилежи же о души, вещи бессмертней⁶⁶.

Дивно прекрасное зрелище видел я вчера вечером в девять с половиной часов, прогуливаясь на дворе между садами: вдруг озарил окрестности и меня свет, подобный молнии, я оглянулся и вижу на севере в ясном небе бьющую струю как бы солнечного света, прорезавшую в величайшей высоте твердь небесную, эта струя, постепенно уменьшаясь, наконец совсем исчезла. О, прекрасный свет небесный! О, дивный свет Лица Христа Бога нашего! Кто узрит свет сей? Чистые сердцем. Христе, Свете истинный... да знаменается на нас свет лица Твоего, да в нем узрим свет неприступный, и исправи стопы наша к деланию заповедей Твоих, молитвами Пречистыя Твоея Матере и всех Твоих святых.

О, сколь сладостно, премирно, радостно при самых слезах служить Господу чистым сердцем! Ничто в мире не может сравниться с этим блаженством: самые насущные потребности и стремления души при всесердечном служении Богу бывают вполне удовлетворены. В это время душа истинно живет жизнью Духа Святого, она вся оживотворена, просвещена, мирна, чиста, свободна от всяких подавляющих и растлевающих ее пристрастий мирских и плотских. Такое состояние души испытывал я при сердечном служении Богу.

Восемь часов утра. Благодарю Господа, спасшего меня по молитве моей и покаянному сердцу от воспоминаний злых, умерщвлявших меня. Слава всеспасительному, всеоживотворяющему имени Спасителя моего!

Восемь часов вечера. Благодарю Тебя, Господи Боже мой, яко спасл еси мя от облияния бесовской мерзости в чувстве моем от воззрения лукавого, осквернившего меня. Я воззвал к Тебе от всего сердца в покаянии тайном, и Ты очистил меня при чтении Евангелия во время обедни, и я ощутил целость вместо язвы, мир вместо смятения, пространство вместо тесноты, дерзновение вместо срамоты. Литургию служил с умилением и слезами. Причастился Святых Таин животворно, победоносно. Слава Христу Богу, Победителю ада, могущему очистить всякий грех. Благодарю Господа, многократно избавившего меня от тесноты греховной во время всенощной и даровавшего благодать прочитать с ревностью каноны Преображению (отдание) и святому Тихону Задонскому. Благодарю Господа, скоро избавившего меня вновь от великой тесноты, срамоты и скорби, мрака, постигших меня после всенощной за гневное и презорливое обращение с вновь пришедшим из Питера нищим (а их немало является вновь, тогда как много и прежде бывших и всегда имеющихся [налицо]) и с некоторыми другими. Я искренно покаялся, осудил себя за нарушение всего закона Божия и столь частое, и Господь, в милости непобедимый, опять отъял тесноту (нищего назвал я назойливым мужичком) и дал мир и свободу, широту сердца. Слава Богу! Аллилуия!

Благодарю Господа за чудный, недремлющий промысл Его о нищих: сколько раз я нечаянно получал от разных добрых людей денег на бедных. Вот и сегодня нечаянно Господь послал мне вскоре после обедни двадцать пять рублей чрез раба Своего, крестьянина торгующего Феодора Алексеевича Лошкина! Слава всеблагому Его промыслу! Помяни, Господи, раба Твоего Феодора с супругою его и чадами и сродниками во Царствии Твоем!

Вспомнил я вчера в час с половиной: меня ударила было крайняя теснота дьявольская, когда я вообразил, что приехала моя свояченица Анна Константиновна. Я шел на молебен и дорогою обратился всем сердцем ко Господу с покаянием и молитвою об отвалении от сердца моего этой горы диавольской. Вера и упование меня не посрамили. Я тотчас избавлен: стало на сердце легко, мирно, просторно. Слава Господу, благодеющему мне!

Подобный Фаворскому свет Господь показал Савлу и его спутникам на пути в Дамаск, когда Господь отверз небо и воззвал к Савлу и сделал его Павлом апостолом [Деян.9].

Помни, что апостолы молились за нечестивых царей и начальников-идолопоклонников, да и в Ветхом Завете Господь повелел пленным иудеям [молиться] за царя языческого Навуходоносора, а ты, помня суровый, холодный и презорливый прием митрополита, хладеешь сердцем к нему как камень и немеешь при богослужении во время большого стечения народа, не выговаривая иногда по неприязни всего титула митрополичьего и самого имени его. Это тяжкий грех, которому учит тебя диавол; гневаться на архипастыря – значит гневаться как бы на Самого Господа, Коего образ он носит. Надо любить и врагов по заповеди Господа, а митрополит тебе не враг, он доказал это, наградив тебя за службу крестом и протоиерейским саном. А вспомни, сколько он добра делал и делает! Если же имеет слабости и страсти, то кто их не имеет? Ты первый из грешников, ты более всех обременен ими. Вспомни перевод Библии на русский язык – кто был виновником этого величайшего, многополезного дела? Более всех митрополит. Это одно стяжет ему славу небесную.

Благодарю Господа, удостоившего меня совершить пение и чтение канона предпразднственного Успению Божией Матери и литургию раннюю в Успенской церкви с причащением в жизнь вечную пречистых и животворящих Таин Христовых.

Маловер иерей! Чего или кого ты боишься во время богослужения? Подобных себе слабых, немощных, грешных, смертных человеков? Но тебя окружает целый полк Ангелов Божиих, когда ты совершаешь богослужения и Таинства животворящие! Некого и нечего тебе бояться. Бойся только своих грехов.

Всё в мире суета, кроме веры, добродетели, истины, правды. Всякое пристрастие к мирским вещам – величайшая суета; пристрастился ли я к приятной пище и питью, я перехожу за пределы потребного в употреблении их, и диавол делает для меня же путы свои из всякого и малейшего излишества; пристрастился ли я к какой-либо вещи, например к карманным часам, и диавол делает для меня из них путы, связывает ими душу в самое критическое время, когда нужно гореть любовью к Богу и иметь сердце всё горе. Всякую вещь, мною любимую, диавол старается обратить в путы для души моей и губить ею мою душу. Нужно всё презреть, попрать, самое тело свое не щадить нимало.

Во время всенощной в Успенской церкви, говоря молитву Христе, Свете истинный, от диавольской боязни и многочисленного народа испугался обычных вражиих козней и не договорил конечных слов к деланию заповедей Твоих, молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех святых. Отпусты оба тоже скрал от боязни. О, малодушие! О, тщеславие и человекоугодие! О, оставление единого на потребу, ибо свое и других уверение в помиловании Божием по молитвам Божией Матери и святых (имена их) есть единое на потребу! И куда я тороплюсь? Куда спешу? Для чего спешу? Воистину, к суете спешу, которая и без того уже отнимает у меня едва не всё время жизни. И чего я боюсь страха вражия? Он бессилен по благодати Христа Бога, ибо совершенно побежден Им и попран. О, маловерие мое! Господи Иисусе Христе, Боже мой! Даждь мне благодать в молитве (обращаясь ли к западу или к востоку, при множестве ли народа или при малом количестве его) говорить непреткновенно все молитвы, возгласы, ектении, все слова церковные, да не посрамлюся вконец, по козням сатанинским.

Благодарю Господа, милостиво внушившего⁶⁷ молитву мою покаянную, когда я припал к престолу Его в церкви соборной о сокрушении во мне сетей вражиих; я вскоре ощутил силу спасительную, изшедшую от престола благодати, и в этой силе я начал в Успенской церкви всенощную. Но не дремлющий и непрестанно строящий надо мною козни враг не переставал запускать в меня свое жало, искушать, смущать и теснить меня, и опять я каялся со слезами, опять молился к Могущему спасти меня от его смертного греховного жала, и опять Господь просветил на меня лице Свое и спас меня от человекоубийцы. Но потом под конец службы опять враг одолел меня по моим грехам, но наконец я опять победил его благодатью. О, сколь я окаянен, беден, нищ, слеп, наг воистину! Господь мое оправдание, очищение, избавление, спасение, мое богатство, мой свет, моя одежда чистая и светлая! Да буду же всегда я с Господом, очи сердца моего да будут выну⁶⁸ ко Господу! Ничто земное да не пленяет меня, и никакое множество людское да не пугает меня, ибо это множество большею частию множество суеты, а со мною Ангелы небесные невидимо служат и окружают меня. Да будет мне Господь бронею моею неуязвимою. Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя: Господь утверждение мое, и прибежище мое [Пс.17:2–3].

Совершая молитву и богослужение, не спеши как будто к делу какому более важному, чем служение Богу, и не пренебрегай делом Божиим, ибо проклят человек, творяй дело Господне с небрежением [Иер.48:10]. Мы, окаянные, обладаемые суетою, обыкновенно спешим отправлением молитвы частной и богослужения общественного – каждый к предмету своей страсти и к своей суете, и не сердечно, не вседушевно служим Богу, а как наемники и рабы. Прокляты мы за это, за то, что в сердце нашем суета, а не Бог, дьявол, а не Создатель и Спаситель наш.

Бороться с грехом и с врагом бесплотным должен я всю жизнь. Научая необходимости этой борьбы, некогда Сам Бог явился Иакову патриарху в человеческом образе и вступил в борьбу с ним и всю ночь (ночь означает земную жизнь) боролся с ним и, не могши (как бы) одолеть его, повредил ему ногу, которою Иаков хромал после всю жизнь [Быт.32:24–32]. Господь укрепил малодушествовавший дух Иакова Своей с ним борьбою и сказал: если ты с Богом боролся, то одолеешь и всякого человека. Итак, не бегай от борьбы и желай ее как гимнастики для души своей, как укрепляющего ее средства.

Четверг. Благодарю Господа за вчерашний день, за всесильную помощь против врагов души моей – демонов, язвивших меня с утра и особенно когда я пошел к поздней обедне в Успенскую церковь (соборное служение). Приложившись в покаянии внутреннем к престолу благодати в соборе, я почувствовал оживотворение после бывшего умерщвления и тесноты и отправился в благой надежде в Успенскую церковь, там и еще приложился к престолу благодати и опять почувствовал себя еще лучше. Но когда я делал входное и облачался в священнические одежды, враги опять крайне смущали и теснили меня, а когда вышел я к водосвятию, враги начали страшить меня, лишая меня надежды на непреткновенное служение, но я со слезами, в чувстве немощи своей, окаянства, нищеты, слепоты и бедности обратился к Богу с молитвою об избавлении от врагов и о помощи, и Господь помог мне совершить все молитвы водосвятия непреткновенно. После великого входа Господь опять уврачевал язву мою, и я стал [тут] мирен. Причастился животворно.

Три часа вечера. Сегодня Господь сподобил меня совершить литургию непреткновенно, ясным, чистым голосом и причаститься животворно. А когда после обедни грехи крайне смутили меня и стеснили, умертвили, я покаялся искренно в моей суровости к нищим, и Господь оживил меня явно.

Треплетенная вервь – душа человеческая: разум, сердце и воля; ум, слово и дух: совместное их воспитание, образование, развитие, упражнение, направление, утверждение. Человек – образ Божий. Это всегда нужно иметь в виду, особенно при образовании юношества.

Не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца [1Пет.1:18–19]. Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? [Мф.16:26]. Как ничтожно золото и все блага мира в сравнении с душою бессмертною и ее спасением! А мы, грешные и слепые, то и дело прилепляемся к благам мира сего, тленным и скорогибнущим, нисколько не могущим спасти души грешной от грехов и даровать ей мир, дерзновение и свободу! Судьбы Господни истинны, оправданны вкупе, вожделенны паче злата и камене честна много, и слаждша паче меда и сота. Ибо раб Твой хранит я: внегда сохранития, воздаяние много [Пс.18:10–12]⁶⁸.

Для чего мне груди чужих, когда грудь Самого Господа моего, руки и ребра и стопы Его источают мне мед и млеко и Кровь животворящую, когда я вкушаю пречистую Плоть Его животворящую и Кровь Его очищающую и освящающую? На что мне плотская, тленная, греховная, временная, минутная сладость, когда я наслаждаюсь Сладости нетленной, святой, вечной?

Свойство Церкви, кроме святости, соборности и апостоличности, – общечеловечность, общительность. Соборность Церкви в богослужении ее выражена в ектениях, в коих возносится моление о всем мире, в молитве о всех людях во всем мире.

Воскресение. Благодарю всем сердцем Господа моего, сотворившего со мною величайшую милость в начале литургии (я припадал к престолу благодати и милости пред проскомидией в облачении) в отъятии от сердца моего тесноты и скорби великой, постигших меня за неохотное напутствование больного, бедного и старого человека, пред обедней (в Высокой улице в доме Федорова, у театра); я напутствовал его без любви, с тайным презорством, брюзгливостью, огорчением, хотя и с тайным покаянием в этих грехах; потом за суровое обращение с бедными, просившими милостыни у меня, когда я шел к обедне. Я был мертв душой, оковы смертные были на душе моей, но покаяние, вера и упование на Господа оживили меня, умерщвленного грехами моими, я вновь получил бытие, жизнь, мир, свободу, дерзновение, радость, как Лазарь, вышел из гроба и сердечно возблагодарил Господа Спасителя моего. Благослови, душе моя, Господа, благословен ecu, Господи и прочее из псалма [Пс.103;1]. Во время обедни неоднократно Господь спасал меня. Причастился животворно. В первых помяни, Господи сказал нехорошо – враг потряс, смутил меня, он вооружает сердце мое против властей, окаянный. Господи, даруй мне познать козни его и противостать ему всей силой и победить его. За обедней не дает мне поминать властей светских и духовных! Каков злодей! И сколько [лет]! Прочь о имени Господа Иисуса Христа отступник, крамольник всемирный!

Удивительно, какое земное, нечистое, больное тлением сердце мое! Оно полагает свое наслаждение и жизнь в тлении и смерти, оно ищет с алчностью тли греховной, услаждается красивою плотию, великими и красивыми домами, красивыми вещами всякого рода и вида, деревянными, металлическими, минеральными, растительными; красивыми одеждами, книгами, изображениями, вообще видимыми и осязаемыми вещами, и из-за всего этого отвращается от единого на потребу – от правды, от добродетели, от искренней любви к Богу и ближнему, живет земною, тленною жизнью, как червь, пресмыкается в земле, в гное земном. О, многострастное сердце! О, болящее тлением и сластолюбием сердце! Но отбрось тление и стремись к нетленной жизни! Стремись горе, отбрось низкие, плотские страсти! В Боге да будет жизнь твоя!

Священник есть духовный судия своих прихожан, он должен смело обращать свой наблюдательный и судительный взор на всех, предстоящих во время богослужения в церкви, и никого не бояться малодушно. Священника судит один Бог да его архипастырь и духовный отец.

Для чего мир преподает священнослужитель пред чтением Евангелия? Для того, чтобы в глубокой тишине душевной и мире чувств и самому читать Евангелие, нимало не спеша и не волнуясь, и всем прочим людям слушать оное.

Вчера говорил речь и служил молебен благодарный и пред началом учения в гимназии нашей мужской. Речь говорил хорошо, но Евангелие о возложении Господом рук на детей читал неспокойно, сбивчиво; вообще, на молебне держал себя я робко от множества публики и непривычки пред нею свободно держаться. Вина была с моей стороны в том, что накануне в воскресение я позволил себе пресыщение на поминках у Калмыкова. Согрешил ко Господу! Воздержание необходимо мне для служения Господу чистым сердцем.

* * *

Нынешний день Господь с раннего утра встретил меня милостями Своими и спасением Своим, как я встретил день грехами и злобами своими, прогневавшись на сторожей за непринесение мне зонтика и калош. После гнева на них умерло сердце мое, оно скорбело и тосковало, – я прибег ко Господу с искренним покаянием, и Он помиловал меня, даровав мне мир. После утрени соборовали старика в доме Федоровой у театра: по растленному сердцу моему старик очень не понравился мне лицом своим (простой отставной солдат), и я почувствовал к нему по действию вражию большую неприязнь и презрение (согрешил ко Господу!), особенно когда помазывал его святым елеем и смотрел на него, и во всё время соборования боролся с злобою. По окончании Таинства всю дорогу шел и каялся в своей неправедной ненависти, что возненавидел брата своего и Христова, член свой и Христов, созданный по образу Божию, отрожденный⁶⁹ водою и Духом Святым, искупленный Кровию Христовою, срастворенный с Христом в Святых Тайнах пречистого Тела и Крови Христовой, призванный к наследию небесному. И вся эта неприязнь от моего пресыщения, от моего великого довольства, то есть всяческого удовлетворения своим нуждам и прихотям. Благодарю Господа, скоро помиловавшего меня, но и довольно вразумившего меня мучением быть внимательным к себе, смиренным и не высокомудренным. Да, я сам прах и пепел и нечистота греховная!

О, если бы Господь с корнем исторг всякое диавольское лукавство из сердца моего и насадил в нем чистую и нелицемерную веру, надежду и любовь! – а то лукавство бодет и тормозит меня даже на молитве и особенно при чтении молитв Пречистой Невесте Божией, Матери Царя Христа, Бога нашего. Сердце мое крайне нечисто от юности моей.

Святейший, премудрый, благодетельнейший, чудный орган рождения человеков у мужчины и женщины диавол своим скверным и вселукавым дыханием и коварством по зависти и злобе осквернил и похулил в нас, поругался и ругается доселе, всемерзкий. Но он всё-таки остается, как дело рук Божиих, святых, нетленных, премудрых, всемогущих, органом святым сам в себе, непорочным, дивным, достойным благоговения, как и весь чудный организм человека, ибо этот орган есть работная сила и источник рода человеческого, чрез который (орган) и я получил бытие. Слава премудрому и всеблагому Твоему делу и совету, Господи Боже, Творче и Владыко наш! Да посрамляется выну и да уничижится совершенно по достоянию вселукавый и премерзкий супостат наш диавол, по зависти, злобе и мерзости своей ругающийся творениям Божиим! Дую и плюю на тебя, враже Божий и наш супостате!

После ранней обедни. Благодарю Господа за скорое избавление во время литургии от тесноты и скорби сердечной, за выговорение на великом входе имен царской фамилии, за стройное служение литургии ясным и громким голосом и за дивное оживотворение меня по причащении Божественных Таин. Благодарю Господа за непреткновенное окончание литургии, за панихиду и за отъятие тесноты вражией пред потреблением Святых Даров.

Благодарю Господа, спасшего меня от скорби и тесноты, постигших меня за озлобление на нищего, неотступно ко мне пристававшего с просьбою о милостыне в том именно количестве, в каком он хотел (на пути из гимназии); я искренно осудил себя, оправдал нищего в мыслях моих, попросил у Господа прощения и был помилован. Потом дома спасен был от скорби, постигшей за пристрастный взгляд на девицу, опять за покаяние.

Еще Господь спас меня от тесноты и скорби, последовавших во мне от неискреннего, с двоящимися мыслями чтения молитв родильнице у Алексея Ивановича Павлова, судейского пристава, и за огорчение на протоиерея, называющего меня за глаза ханжой. Бог видит меня и добрые люди – чего мне беспокоиться? Бог Судия мне, не люди, погрешительно и пристрастно судящие о подобных себе.

Благодарю Господа, спасшего меня ради имени Своего за покаяние мое в жестокосердии к нищим при подъеме по лестницам к благочестивой Стефаниде Аввакумовне в доме Синебрюховой в семь часов вечера. У меня на сердце было большое смятение и большая теснота; дивно было спасение мое, сладостно, явно.

Четверг. После утрени и после горячности с отцом настоятелем. Благодарю Господа, утолившего бурю и волнение души моей после того, как я покаялся в рвении своем и испросил прощения у Всемилосердого Владыки и Праведного Судии всех помышлений и мыслей наших; вдруг буря тягостная исчезла, и воцарилась во мне тишина и спокойствие, и возрадовался дух мой о Боге, Спасителе моем [Лк.1:47].

Камень, егоже небрегоша зиждущии, сей бысть во главу угла [Лк.20:17], – не брегут этот камень отцы и матери при воспитании детей, не брегут воспитатели и начальники, не брегут власти и правительство, не брегут дети, подчиненные, подданные, А каждому из нас должно созидать дом души своей, разрушенный грехом. А не брежем мы камень тогда, когда нерадим о исполнении заповедей Христовых, о покаянии и причащении Святых Таин, о исправлении жития своего, о посещении храма Божия, о чтении слова Божия и слушании его, о молитве.

Злато безжизненно, мертво, тленно и, как земля, в землю обратится и растает вместе с прочими стихиями.

Не для того только нужно ходить в церковь, чтобы придти да постоять, а чтобы искренно помолиться, проникнуться, обновиться благодатию, оживотвориться, укрепиться на дальнейшую жизнь и дела.

Связь Ветхого Завета и Нового. Стихиры со стихами, прокимны, антифоны, ирмосы (связь – ирмос), поминание на проскомидии пророков с евангелистами и апостолами, мучениками...

Для чего священник делает входное? В знак смирения пред правдою Божиею, как грешник, недостойный входа в дом Божий и стояния у престола Божия; для того он и читает псалом: Вниду в дом Твой... Господи, настави мя правдою Твоею... [Пс.5:8–9].

Слава Богу: прошла у меня головная боль и тошнота по милости Божией и, думаю, еще от употребления плодов, и особенно винограду, коими очистился желудок. Дня три болела голова (понедельник, вторник, среда, 20, 21, 22 августа).

* * *

Благодарю Господа, избавившего меня от великого мучения всезлобного ловца человеков – диавола, уязвившего меня смертельно, когда я шел в гимназию и поздоровался с двумя офицерами (один Алексей Федорович Григорьев, а другой комиссар знакомый, у коего я крестил двух младенцев), и один ответил мне поклоном, а другой нет, и на которого, то есть последнего, я осердился за невежество его. Я покаялся в своем честолюбии и в злобе, и Господь помиловал меня, дав мне мир.

В другой раз спас меня Господь на пути в гавань (по Купеческой стенке), когда я шел с женой Гаврила Ал. Бритнева Евгенией Васильевной, спас от нечистого поползновения сердечного, даровав мне после тесноты и смятения мир и простор.

В третий раз спас меня в квартире Параскевы Ивановны и Прокопа Евдокимова, когда я всенародно в комнате читал молитвы покаянные, спас от скорби и тесноты, последовавшие за жестокосердие мое к нищему, нагнавшему меня у ворот дома. Господь милостиво спас меня, даровав мне мир.

Пятница. Благодарю Господа, даровавшего мне благодать, по молитве моей и благодарению моему, с умилением служить Божественную литургию раннюю и причаститься животворно Святых, бессмертных и животворящих Его Таин. О, какое блаженство во мне было по принятии Святых Таин и потом! Я обновился, оживотворился, возрадовался!

Благодарю Господа, принявшего мое покаяние, после того как я рассорился с духовным сыном моим Алексеем Петровичем (официантом в Коммерческом клубе), смутившись духом, получив язву в душе; Господь помиловал меня по приходе в гимназию и дал мне мир и пространство.

После всенощной. Благодарю Господа, даровавшего мне умиление, мир и непреткновенное, кроме Евангелия и молитвы Христе, Свете истинный, служение всенощной. Голос был чистый, громкий, сильный (после расстройства и очищения желудка от плодов), внутри легко от сравнительной пустоты желудка. О, сколь милостив и благопослушлив Господь. Пред самой всенощной я был в смущении и тесноте, но верою, покаянием, молитвою внутреннею я победил занявшего меня врага бесплотного и испросил у Господа моего мир, пространство, свободу, дерзновение. Слава Победителю ада и зол моих!

Люблю Владычицу Богородицу как Святыню, как Правду, Благостыню, несказанную Доброту, как Нетление, как Простоту, как Твердыню Божию во всякой правде, истине, милости, Неизменяемость, Непоколебимость, как Покров твердый и Ходатаицу мою.

Понедельник. Трижды Господь благоволительно избавлял меня по молитве покаяния от лютых язв греха, коими правда Божия по достоянию наказала меня, во-первых, за гнев на алтарного сторожа Прокопия за непослушание, во-вторых и в-третьих, за гнев на отца диакона за растяжение конечных слов последнего возгласа ектении. Я осудил себя искренно в безумной неприязни, а их оправдал. Служил непреткновенно, голосом благодатным, причастился животворно, возгласы и молитвы, самый отпуст говорил сердечно, непреткновенно.

Малейшее охлаждение или пренебрежение к какому-либо человеку без причины есть плод диавольской гордости в человеке пренебрегающем и презирающем. Мы должны друг друга любить горячо, даже врагов своих. Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас [Мф.5:44].

Отчего не ходят в церковь на славословие Божие в дни ранних литургий настоятель и иерей Петр Клепачевский? Зачем разрушают церковные порядки и братское единомыслие? К чему ведет эта гордость, это презрение уставов церковных? Киплю негодованием и скорблю об этом.

Благодарю Господа за непреткновенное, доброгласное, умиленное служение литургии, особенно за животворное по милосердию Владыки Христа Бога причащение Святых Таин. Благодарю Господа за избавление по молитве покаяния от величайшей тесноты и срамоты, постигших меня после обедни на пути в гимназию за уклонение от нищих, за скупость и жестокосердие мое (в первом классе мне было очень тяжело, потом избавил меня Господь в классе же). Благодарю Господа за державное, многократное избавление меня от козней вражиих во время всенощной и за непреткновенное в языке и сердце служение (чтение Евангелия, говорение отпуста). Только конец молитвы Христе, Свете истинный недоговорил – враг спутал; благодарю за панихиду у Поморских, которую добре совершил всю.

О, сколько ухищрений против меня вражеских, сколько ловлений, сколько козней диавольских! Утром я уязвился в душе насмерть от одного мгновенного воззрения на обнаженную часть тела присоединявшейся к Церкви девицы и долго в покаянии умолял Господа избавить меня от пагубной прелести: наконец Господь помиловал, даровав мир. Сколько во мне блудной восприемлимости по причине моего чревоугодия и невоздержания! Обедню служил вчера благодатию Божиею непреткновенно, с умилением, причастился животворно. Синод и архипастыря помянул непреткновенно. За всенощною под конец враг ужасно смутил и уязвил после записи доходов по взятии на извозчика пятидесяти копеек. Долго томился и молился! О, сребролюбие! О, алчность!

Благодарю Господа, сподобившего меня весь день провести в богослужении – литургии и молебнов с крестинами. За обедней было мне очень тяжело по поводу разглагольствия моего до обедни о неравномерности трудов причта и изъятия двух рублей (из пяти) за молебствие в минной мастерской в нашу с дьячком пользу. Весь день было тяжело.

Благодарю Господа, даровавшего мне победу над врагами невидимыми во время утрени и дерзновенное, непреткновенное служение ее; особенно благодарю за литургию, во время которой Господь многократно спасал меня, особенно пред самым окончанием литургии, когда Он спас меня от озлобления на отца диакона Арсения за неточность в служении; вскоре опять враг наскочил на меня со своею злобою во время панихиды, и я сказал от души в себе: будь ты проклята, злоба сердца моего, отныне и до века, – и вдруг враг отразился, стало легко. Слава Богу! Вчера пил немало вина и вечером поздно закусывал у Ходасевича. Из-за пресыщения враг особенно усиливается против меня. Пост, воздержание очень, очень нужны. Если бы не ратоборствовал за меня Господь, что было бы со мною? Враг как перышком вертел бы мною. О, чудное имя Господне, о, всесильное имя! О, всеискупительное, всепримирительное, всечистительное,всеосвятительное имя!

Благодарю Господа славы, Господа милости и щедрот, спасшего меня от величайшего насилия вражия и крайней тесноты пред венчанием, да и во время венчания жениха и невесты в пять часов вечера. Вера моя в Господа сил спасла меня. Слава Тебе, Господи!