Март 1883 г.

Вторник. Благодарю Господа за слезы покая­ния и умиления и за прощение грехов жестокосердия и скупости к нищим, за мир благодатный и дерзновение, до коего был крайний упадок духа. Господи! Сколько сетей вражьих! Кто избежит их?

Восемь с четвертью часов утра. Благодарю Господа за двукратное избавление от мертвящих душу козней вражьих во время молебна и после молебна во флигеле Любови Петровны Естафьевой у портнихи Евдокии. Прослезился я пред Господом о непрестанных обидах мне и гонениях от супостата диавола. С лютостью, остер­венением, постоянством гонит меня супостат во всякое время и на всякий час, на всяком месте различными страстями, напастями, скорбями, бедами, смущениями, боязнью, препинаниями, немотами и безгласием, удав­лениями душевными, выпущением молитвы, наипаче часто повторяемых молитв, славословий, ектений. Господи! Помоги мне против пакостей его [всех] и, конечно, совершенно одолеть его, наветника, льстеца, клеветника, хульника, всескверного и всесквернящего. Гонит, гонит меня ужасно супостат. Но зато и силы Свои непрестанные Господь являет во мне, милость Свою, щедроты Свои, славу Свою. Слава Тебе, Господи!

Даруй мне, Господи, попирать сердцем славу земную эфемерную, преходящую наподобие пара и дыма, не дающую жизни, мира и радости сердцу, а лишающую его этих благ и от Тебя, Источника жизни и истинной славы, покоя, радости и блаженства, отвращающую (по поводу томительного сожаления об отказе в ордене, к коему был представлен, и желания его). После этих сердечных слов я совершенно успокоился в Боге. «Так в Боге покой души моей», – говори с псалмопевцем [Пс.61].

Благодарю Господа за помощь при совершении панихиды по государю императору Александру II в Доме тру­долюбия имени его.

Среда Первой недели Великого поста. Благодарю Господа за дарование познания своих немо­щей и особенно нелюбви и досады на настоятеля отца Павла Трачевского за его как бы гаждение¹⁰² над богослужением, служение для себя, а не для Бога и народа, себе под нос, невнятно, монотонно, хотя он не вчера и не третьего дня таков, а с самого начала, вот уже двадцать шесть лет назад, как в Кронштадте водворился (ранее я его не знал, но, вероятно, так же служил). Любовь всё покрывает, [все] немощи и недостатки ближнего, а я не покрыл, а озлобляюсь из-за них, презираю, как будто злом можно истребить недостаток или грех: он истреб­ляется молитвой усердной от любящего сердца. Благодарю Господа, пременившего сердце мое от злобы на кротость, смирение и любовь всепокрывающую и снисходящую к немощам. Благодарю Господа за избав­ление от смертоносных, палящих жал бесовских, язвив­ших меня, и за росу благодати. Господи! Озари сердца наши, мое и настоятеля Павла, да познаем немощи наши и да служим Тебе всегда с любовью и страхом, искренно, пламенно, с всегдашним сокрушением сердца, со слеза­ми покаяния. Ибо этот убийственный холод, нечувствие и неподвижность сердца к умилению, к покаянию, к состраданию, к взаимности – меня поражает.

Благодарю Господа за дарование исцеления и здравия душевного, мира, дерзновения, хотя не вдруг, а по мере чтения канонов и вхождения в дух читаемого и поемого, а с начала какая была слабость, боязнь сердца, бессилие, страх, связанность, диавольская озлобленность и уны­ние. надо паче всего всегда избыточествовать любо­вью, всё терпящею и покрывающею, милосердствую­щею, не раздражающеюся.

После утрени. Благодарю Господа за превеликое избавление во время утрени, за помощь при служении молебна и после [...] ко причащению у Марии Филипповны Ковиной; благодарю Господа за великое избавление в храме после напутствия матери Федора Степановича Герасимова, которое я с величайшим трудом и препятствиями совершал; благодарю Господа за величайшую помощь и избавление в двадцатой квартире дома Карпова пред чтением молитвы родильнице, до коих я был в [великом] искушении и тесноте; благодарю Господа за помощь и избавление в доме Евлампии Петровны. Благодарю Господа за скорое и дивное избавление от прелюбодейного чувства и помысла (Анны Герасимовны) по приходе домой и покаянной молитве в десять часов вечера.

Искреннему, теплому покаянию – совершенное проёщение от Господа. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очи­стит нас от всякой неправды [1Ин.1:9].

Пятница святого поста (Первая неделя). Сегодня явится величественное и дивное торжество милосердия Божия над христианами кающимися – про­щение грехов ради излиянной на Кресте крови Агнца Божия, Господа нашего Иисуса Христа. Слава Его мило­сердию! Но [только] кающимся искренно в грехах своих и имеющим твердое намерение исправить свое сердце и свою жизнь. Весь закон в любви. Ты возлюблен Богом – возлюби и сам Бога и ближнего, который есть образ – Божий. Люби правду и ненавидь беззаконие [Пс.44:8].

После исповеди на Первой неделе Великого поста. 265 человек. Благодарю Господа за многократное избавле­ние от козней диавольских во время исповеди при про­изнесении разрешительной молитвы и за неутомление исповедью. Я чувствовал себя бодро, по обычаю. Благодарю Господа за дарование умиления слезного при чтении канона Ангелам и всем святым.

В плотском сластолюбии яд, смерть, конечное расслабление, гибель души, отпадение от Бога. Бойся этого смертоносного яда, человек! Бог – сладость твоя единственная.

При исповеди духовных детей сердце мое было не с ними, а с собою, и не с Богом – о, окаянство! – а опять с собою и с деньгами, чтобы, начав, скорее кончить, собрав пообильнее жатву. Где любовь к людям, к душам бессмертным, искупленным неоценимою кровью Сына Божия? Где любовное попечение о спасении их, об их исправлении? Холодность, черствость в душе моей; я едва выговаривал молитву разрешительную, враг то и дело препятствовал нагло. Сердце постоянно двоилось. Осуждаю себя нещадно и прошу у Господа прощения и любви чистосердечной ко всем православным и непра­вославным христианам, ко всем человекам, очищения сердца, любви к правде, отвращения от неправды, но не от неправедников. При исповеди испытывается, как на оселке, любовь наша к Богу и ближним, оказывается наше самолюбие, наша страстность к земному, а не любовь к духовному, к небесному, вечному.

Салтыковых и Королькову Надежду исповедовал тоже раздвоенным, холодным, обессиленным от Велиара, омертвевшим сердцем, так что не мог выговорить и молитв пред исповедью вполне, и молитвы разрешительной: враг связал меня мрежами своими; я потом умолял Господа разрешить эти мрежи по бесконечному милосердию Своему. Неделя лишения Святых Таин была для меня большой потерей – потерей благодати и омертвения душевного: враги тут как тут. Что же было бы, если бы я месяц, два и три не причащался? Что бывает с теми, кто лишается года­ми Святых Таин Христовых? Истинно, живота духовного, благодати не имеют в себе. О, жалость! О, горе! О, беда!

Избави меня, Господи, от страхов бесовских при чте­нии молитвы заамвонной и отпуста; даждь силу выгова­ривать спокойно и свободно, с дерзновением всё, что должно говорить; прошу сего как великого дара, хотя я и не заслуживаю этого по греховности моей, по страстно­сти моей. Хочу быть без порока в служении. Мати Божия! Помоги мне одолеть врагов бесплотных, борю­щих меня непрестанно.

Святого мученика Конона градаря, по пятни­це Первой недели поста – великомученика Федора Тирона. Благодарю Господа за помощь и милость вели­чайшую при служении мною ранней обедни и причаще­нии мирян числом до пятисот (настоятель помогал в при­деле Покрова). Огорчился было на сторожа за ризу с отставшей подкладкой, но победил огорчение благодатью Божией; другой раз на отца Павла за начальническое, несколько суровое замечание касательно Святых Даров (я хотел наливать пречистую Кровь в другую чашу, а он говорил – рано). Причащал хорошо, молитвы выговорил добре, но заамвонную молитву не мог читать – враг не дал, лишил силы, энергии, а потом, давая целовать крест мирянам, пять раз прочитал заамвонную и весь отпуст, который скрал в свое время. Благодарю Господа за избав­ление от нечистого движения плоти и духа при виде вско­чившей с кровати молодой женщины полуодетой в думе наверху. Призыванием имени Господня усердным в покаянии избавился от скверны греха.

Вместо того чтобы бесплодно негодовать на отца Павла и презирать его за вялое, безголосное служение, я с любовью, в покаянии нелицемерном помолился за него втайне Богу – и сам успокоился, и в отце Павле заметил перемену на лучшее: с большим усердием и громче стал служить. Слава Богу! Так всегда надобно молиться за немощных и согрешающих, а не презирать их.

Идя со Святыми Тайнами причащать двоюродную сестру Гликерию в доме Цепова на вышку, я долго стоял в молитвенном положении и настроении, смотря на Дом

трудолюбия, выстроенный по моей мысли и слову печатному, моля о нем Господа, да даст этому человеколюбиво­му учреждению материальное обеспечение и долгое, до скончания града, существование. Дай Бог! Я молился с верою и упованием несомненным. О, если бы видеть мне осуществление моего желания при жизни моей! А теперь мы в долгу и капитала основного нет, кроме тысячи шести­сот рублей ежегодной субсидии от государя, от великого князя Михаила Михайловича и от Думы (пятьсот рублей).

Чтобы не смущаться и не сбиваться в молитвах и славословиях и отпустах, твердо, неотступно взирай сердечными очами ко Господу и отнюдь не обращай сердечного ока в сторону – и победишь врагов. Сия есть победа, победившая мир, вера наша [1Ин.5:4].

После ранней обедни. Ужасно тяжелое искушение было со мною во время ранней обедни из-за дочери мирового судии Симанского; многими слезами подавил я чувство лицеприятия и сладострастия, бывшее от лукавого в членах моих, в боках моих. Причастился неосужденно в мир душевных сил; заамвонную молитву не прочитал от смущения и боязни. Тяжело согрешил, что не подал нищим, выходя из церкви, и тотчас ушел на требу к больной Вассе Аввак., над которой совершал молитвословие к причащению с крайним раздражением, злобой, обидой на Самого Бога, нетерпением; едва кон­чил; и над другой больной совершал тоже молитвословие неисправно, с досадой и нетерпением, преткновением, в тесноте и смерти греховной.

Обильное употребление оставшихся от причащав­шихся мирян Святых Даров принесло мне вред – тесно­ту, стрелы, в ногах боль, резь, раздражение во всех чле­нах. Надо умеренно растворять.

Если любим плоть свою или чужую, а не душу, то тотчас отпадаем от Бога, ибо впадаем в ложь, отпадаем от истинной любви; то же бывает, если любим земное паче, а не небесное, например пищу, питье, деньги, отличия, красоту, наслаждение, ибо и тогда впадаем в ложь, в похоть.

Благодарю Господа, избавившего меня от адской скорби сейчас; долго я плакал с нею и от нее. Она пости­гла за несохранение любви к Богу и ближнему, за ропот, досаду, хулу, злобу, любостяжание, сластолюбие и сла­дострастие.

[Чем] мучиться мне столь много и столь долго (вот уже двадцать шесть лет) от преткновений вражеских при частном и общественном богослужении, я буду, призвав в помощь Господа, выговаривать все молитвы, чтения, возгласы, буду повторять снова, если я собьюсь, и добьюсь полноты и непропускаемости чтений. К бесчис­ленным мучениям и раздражениям, к страстям злейшим ведут меня эти претыкания от врагов бесплотных на молитве.

Шесть и три четверти часов вечера воскресенья Недели Православия, 6 марта. Благодарю Господа о неисчетных милостях и силах, явленных во мне во время вечерни и повечерия, после повечерия, во время крестин в церкви (младенца Павла); тут было жестокое уязвление от бесплотных врагов из-за Натальи Леонтьевны Неустроевой (сначала сидевшей на стуле): враг возбуж­дал на нее злобу из-за ее мнимой ко мне злобы и мнимо­го презорства. О, как он меня жалил! Но, благодарю Господа, я вышел победителем и читал молитвы с дерз­новением! Благодарю Господа за служение молебнов с величайшим дерзновением, миром, свободой духа в доме Кароли в двух местах и во флигеле Кудрявцевой (у завода) у Евдокии Егор.

Десять часов. Благодарю Господа многомилостивого за новое избавление моего окаянства после чтения молитв над больным мальчиком [...] Василием в доме [...] Гаврилова, когда я шел к благочестивому торговцу пло­дами и прочим Николаю Васильеву.

Человек сладострастный пленяется видимой красотой тленного тела, не обращая внимания на душу бессмерт­ную, виновницу красоты телесной, на образ Божий, по которому она сотворена и который есть первая причина ее красоты и сопряженного с нею тела и без целости коего она безобразна, нечиста, срамна, отвратительна. Он не обращает внимания на то, что она есть, как и тело ее, храм Святого Духа, храм Божий, не обращает внимания на Уневестителя и Жениха души – Христа Бога и Духа Святого и в мыслях и чувствах своих покушается осквер­нить ее, лишить ее первого украшения ее – святости, чистоты и непорочности и мысленно прелюбодействует с нею, между тем как диавол прелюбодействует и соеди­няется с его душою, оскверняет ее и лишает Божьего при­сутствия и благодати. О, сколько лишений и бедствий пре­терпевает сладострастный, каких сокровищ благодати, духовного света, мира, свободы, дерзновения! Сколь он жалок, питаясь кормом свиней – страстями своими и лишаясь хлеба, коего с избытком достаточно и наемникам Отца Небесного, от Коего он удалился добровольно.

Понедельник Второй недели поста. Велики были грехи мои вчерашние (ропот, досада при посеще­нии больной), тяжки скорби, но велика безмерно и милость Господня за покаяние мое, велика помощь в слу­жении, велико дерзновение, данное от Господа, пред врагами невидимыми; о сем слава Господу, не попускаю­щему мне искушаться сверх меры. Слава врачующему чудно душу мою, болящую грехами, страстями!

Вследствие вчерашнего винопития сердце крайне расслабело, и во время утрени пришлось бороться с противником и не вдруг одолеть его, а после тяжкой борьбы и молитвы тайной. Одинаковые причины ведут к одинаковым последствиям; пост непреложно нужен для воина Христова, исключения нет ни для кого из здоровых. Великую ектению говорил крайне редко и, слава Богу, выговаривал. Каноны читал с одушевлением. На полунощнице Господи и Владыко живота моего... не мог сначала выговаривать, а потом едва выговорил.

Даруй мне, Господи, дерзать пред всеми и не взирать на лица, токмо на Твое лицо всеспасительное, всесвятое, страшное.

Благодарю Господа за помощь благодатную при служении часов, во время коих бесплотные враги не замедлили смущать, препинать, насиловать и умерщвлять меня. Великую ектению произносил медленно, с посильным дерзновением, а враги наводили боязнь из-за всякой безделицы. После часов, панихиды Ал. Д. Сидоровой и потом молебна Евгению [...] помощь Божия здесь явлена мне, недостойному. Благодарю Господа за помощь при крести­нах у приказчика Гордеева в доме Васильевой у Летнего сада, особенно после крестин по уязвлении от бесов – в борьбе с ними из-за платка, пристрастием к коему смуща­ли, уязвляли, омрачали, обессиливали сердце.

Господи! Даруй мне благодать не иметь никакого неприязненного чувства к градоначальнику Петру В. Казакевичу! Даруй мне чтить и любить его, хоть он и недоброжелательствует созданному нами благотворительному учреждению Дома трудолюбия.

После повечерия. Ядение и питье, хотя умеренно, после крестин в винном погребе у приказчика горде­евского Иванова и ядение чрез три часа дома рыбной пищи имело на меня дурное влияние: я смущенно и раз­дражительно служил повечерие, на дьячка раздражался за худое чтение и пение; молитву отпускную говорил с болезненным раздражением и смущением и не всю, а пропустил в конце несколько прошений (покрый нас кровом крилу Твоею... умири нашу жизнь. Господи, поми­луй нас и мир Твой...) и ектению говорил скрадчиво, сбивчиво, неясно, спешно. После этого еще более уязвился и смутился и пошел искать врачевания у многомилостиво­го Врача и Владыки, прикоснулся несколько раз к пре­столу и исцелился. Слава Богу!

Учительнице Серафиме Павл. сказать, чтобы детей распределила для исповеди всем священникам собора, а не мне одному или не всех разом, а по половине в две недели.

После утрени. Горе и беда мне была сегодня за утреней от ужасной душетленной бури бесовской, причиной коей было вчерашнее мое угощение у Марковых (вино, виноград, апельсины, яблоки, икра, семга с булкой, чай сладкий) и огорчение на Александра Ивановича Ковригина за просьбу денег для уплаты оброка, как будто у меня богатство неистощимое. Сокрушительная буря – едва я совсем не разбился. Ектении или пропускал, или скомкал от недостатка смелости и от боязни бесовской; молитву Ефрема Сирина говорил боязливо, несердечно, неуверенно; отпусты и молитвы скрадывал. О, невоздер­жание! От одинаковых причин неизбежно происходят одинаковые последствия. Необходимо воздержание и пост для победы над супостатом-диаволом.

Пять с половиной часов вечера. Благодарю Господа за чудеса милости и силы Его, явленные во мне во время великого повечерия при тесноте сердца моего, смущае­мого и наветуемого от врагов невидимых за грехи мои. Я избавлен совершенно от демонского смущения и боязни при чтении молитвы умилостивительной, окон­чательной во время великого повечерия и выговорил ее всю; также имел дерзновение выговорить и окончатель­ную ектению: Помолимся... о том и о том. Благодарю Господа, избавившего меня от тесноты и скорби в квар­тире крестьянина Акима в доме Афанасия Григорьева пред совершением Таинства Крещения дщери его Евдокии (нищие двое гнались за мною, и я обратил их назад в виду полицейских, и за это я страдал). Благодарю Господа, избавившего меня дома от нападения злых помыслов относительно настоятеля и намерения мще­ния ему посредством доноса и жалобы митрополиту, что он не назначает ни проповедей в царские и другие тор­жественные праздники, ни катехизических поучений народу и что гонит из церкви детей, учащихся в Доме трудолюбия. Но я оставил это, потому что было не по любви, не по побуждению любви, а мести, и, покаявшись, молил Господа восставить меня в любви и даровать мир мне, что и получил я от Господа. Наипаче благодарю Господа, яко туне, по единой благости и милости Своей даровал мне победу и одоление на невидимый супостаты и выговорить молитву на повечерии при падении всех ниц Владыко Многомилостиво... до конца и ектению окончательную.

По утрени. Благодарю Господа, избавившего меня от мучительных, огненных козней вражьих по окончании утрени, когда я не выговорил по боязни бесовской слов молитвы к деланию заповедей Твоих и отпуста вполне, но скрал слова Христос, истинный Бог наш, молитвами Пречистыя Своея Матери, святых славных и всехвальных апостол, силою Честного и Животворящего Креста... Евангелие мученическое по боязни бесовской не дочитал до конца, но на половине кончил; больно было поддаться врагу – покаянием изба­вился от скорби.

Согрешил дома: разгневался на Параскеву Ивановну Ковригину, когда стала просить тридцать рублей денег сверх данных мною десяти (не своих), поворотил ее назад с бесчестием и досадой на нее, но, одумавшись, прибавил еще пять рублей, данных мне на бедных, – дал с досадой, злобой, презорством, неволей, неохотно, а не благостно, не смиренно и кротко, не усердно, не с любовью и радостью. Во всем этом злом расположении моем каюсь Господу и милости прошу и благопременения сердца моего. Если и отказать ей в просьбе великой, то я должен был сделать это без раздражения и злобы, кротко, сми­ренно, тихо, не ретиво. А я рассердился на человека, тяго­тящегося нуждою своих родных – брата с женою и детей их. В сем и еще каюсь всеблагому и человеколюбивому Богу нашему. Сердце мое от чревоугодия и винопития ожесточается, злеет, гордеет, завидует, презорствует. Окаиваю себя, порицаю, совершенно осуждаю. Вчера пред крестинами в доме Аф. Гаврилова в окошко поглядел и увидел мысленно Христа – и исцелился и умилился.

* * *

После обедни Преждеосвященной и после гимназии. Сколько раз принимался тиранить меня супостат диавол во время часов, вечерни и Преждеосвященной обедни – сосчитать трудно; но всякий раз после тайного покаяния с молитвою Господь спасал меня от его тиран­ства, его яда, тесноты, особенно во время обедни (ладану много кладет в кадило алтарный сторож – беда, помысл какой-либо страстный – беда). Под конец обедни при чте­нии заамвонной молитвы враг смутил меня тем, что вчера лакомился после крестин и в другом месте вином и приятными кушаньями, и уныл духом, и враг уязвил и убил меня унынием. Я после того встал на молебне, возымев неодолимое упование на милосердие Божие, которое и спасло меня.

Четверг Второй недели поста. После утрени. Диавол наводил крайне убийственное уныние и тоску и боязнь, не давал выговаривать отпустов и ектений, но под конец службы, начиная с канона, благодатью Божией получил великое дерзновение; только малых ектений не говорил, боясь запинаний от врагов и конфуза, срамоты, упадка и тесноты духа. Христе, Свете истинный... всю выговорил, отпуст весь. Слава Богу! И как от того было спокойно, легко, светло, весело, торжественно на душе!

Благодарю Господа за бесчисленное избавление от козней злых демонов во время часов и вечерни и после нее, особенно пред молебном Байковым и панихидой офицеру и прочим и после панихиды, на которой враги бесплотные смертельно смутили и уязвили, стеснили меня, ранили мою душу, и я не знал, куда деваться. Но припал я с верою к святому престолу в покаянии, и Господь исцелил меня, помиловал, умирил, утешил; и в квартире Ромашова на молебне (в доме Хрущова) Господь помог и утешил непреткновенным служением молебна. И в гимназии, когда я, утесненный и смущен­ный, посмотрел в окно и сердечными очами воззрел ко Господу, опять исцелился чудно. Слава Богу!

Благодарю Господа за дар двадцати пяти рублей в пользу бедных от [петербургского торгующего кресть­янина] Григория Максимовича Кузнецова. А я было огорчился на Параскеву Ивановну Ковригину за привод его ко мне и за расславление меня, грешного человека, в Питере, но потом покаялся тайно, помянув, что и тени зла во мне не должно быть ни на кого, как в рабе Божьем и иерее.

Пятница Второй недели. Благодарю Господа за многократное избавление от козней вражеских во время утрени, особенно пред великой и во время великой екте­нии, которую говорил редко вопреки страхам враже­ским и поспешению злых демонов; говорил и стихи с Аллилуиа; по возгласе Спаси, Боже, люди Твоя... также говорил редко и спокойно. Особенно во время обедни Преждеосвященной много было козней демонских, например, после отпуста и велокопостных часов, кото­рый я скомкал от смущения вражия и потом остался под державою смерти, в лапах сатаны, от коих избавился частым и многократным припаданием в покаянии к свя­тому престолу (Петра и Павла придел); но наиболее злая, упорная кознь сатаны постигла меня пред концом обед­ни, когда я вынес чашу в царские врата и увидел дочь Филиппа Степанова, чуждую мне с семьей всей, почув­ствовал их ко мне недоверие; диавол ужасно дохнул в мое сердце неприязнью и отчуждением, смущением, теснотой смертной; только усиленной молитвой тайной пред Святыми Дарами о том, чтобы мне всегда всех любить искренно, без различия состояния, пола и воз­раста, вражды или неприязни ко мне людей и не иметь ни на кого и тени вражды, я благодатью Божией победил едва врагов, духов злобы, и прочитал крайне редко, с усилием заамвонную молитву, затем молитвы к испове­ди и отпуст; концов молитв (славословий) не мог выгова­ривать (от вчерашнего чревоугодия, рыбоядения, сластоястия и пития). После обедни сделал снова величайшую ошибку и грех – поел рыбы салаки и рыбных щей, частью простого супу (без рыбы) и чаю два стакана выпил. Наделал себе горя и тесноты: вышло пресыщение после употребления Святых Таин, от рыбы сделался в животе жар, теснота, весь стал гореть, сам себе сделался в тягость. В тысячный раз убедился, что после обедни пред гимназией не надобно дома есть ничего, а идти с легкостью божественной, полученной от причастия Святых Таин; да и не после обедни, то есть если не служу, тоже не есть до трех часов. От рыбной пищи происходит животный жар в крови, возбуждающий живот­ные страсти. Потому рыбы не надо есть в пост, разве редко-редко.

Суббота Второй недели. Благодарю Господа, пославшего в моей немощи сегодня утром к утреннему богослужению, как Ангела Хранителя, диакона Николая в помощь мне, и он говорил все ектении, на коих враг всегда смущает и запинает меня. Голос у меня был сла­бый по причине слабости гортанных органов и всего организма и от дурной, вьюжной погоды.

Обедню служил при великой помощи и милости ко мне Божией довольно легко, хотя не без искушений. После Херувимской песни и великого входа Господь даровал мне слезы умиления, и даже пред Херувимской, при чтении молитвы Никтоже достоин от связавших­ся... Причастился Святых Таин животворно и обновительно, но едва враг не съел меня своей злобой из-за без­делицы: на мгновение я огорчился было на диакона за его недоразумение и неуместный, как казалось, вопрос: какое блюдо подать для разреза Святого Агнца для при­частников? Только покаянием и призыванием имени Господня избавился от всепожирающей и всевозмущающей и всеумерщвляющей злобы диавольской, которую он стал уже раздувать и воспламенять; причащал спокойно; иногда, впрочем, враг покушался смущать лицеприятием; молитвы Верую, Господи... и Вечери Твоея... читал с чувством, редко, спокойно. Заамвонную молитву читал непреткновенно, но затем враг снова изловил – меня, убив во мгновение своей злобой, всеянной на чтеца, крестьянина Дегтева, за одну его ошибку в чте­нии; довольно долго и сильно мучился я от яда злобы змииной и только усердным покаянием одолел его и избавился чудно от нее, точно из гроба воскрес. И как было радостно это воскресение, эта победа благости над злобою, жизни над смертью, света над тьмою. Это уже было после того, как я дал целовать всем крест. Отпуст литургии от бывшего смятения и греховной смерти скрал, смял. Затем у Титкова в квартире пред причаще­нием больной девушки Софии Господь дал мне избавле­ние от волнения. По приходе домой, когда я искренно покаялся в огорчении на женщину бедную, просившую и припрашивавшую у меня денег (дал двадцать, потом еще десять копеек), в огорчении и озлоблении, причи­нивших мне муку, Господь помиловал меня, всеблагостно удивил на мне щедроты Свои, на мне, столь скупом и злом, сластолюбивом, не боголюбивом и не человеколю­бивом. Но и после столь многих опытов милости Божией и моей злобы я опять впал в озлобление трижды: после вечерни на панели Господской улицы, когда нищие преследовали меня, сначала на четырех больших (взрослых), потом на одного у лавочки Голубева (где [гостиница] [...], дом Келицкой) и еще у своего дома на нищего взрослого, – и опять Господь принял покаяние и дал прощение и мир. Слава Его долготерпению!

Волею и разумом согрешаю, не неразумием, и давно бы заслуживал наказания и муки после стольких опытов благости, милости, долготерпения, наказания, вразумле­ния. Сколько раз я умирал духовной смертью – и всегда оживал чрез покаяние и веру милостью Божией. Сколько пакибытий получил я от Бога! О радость моя, Господи! Надежда моя! Свет мой, сила моя, обновление и воскресение мое! Падаю во прахе пред Тобою и тысячекратно во благоговении благодарю Тебя! Молю Тебя: утверди меня в любви Твоей, в правде Твоей!

* * *

Вечер. Одиннадцать часов. Суббота. – Благодарю Господа, милостиво принявшего покаяние мое, когда я проходил по Песочной улице от флигелей казенных (Кудрявцевскими называемых) и тайно прино­сил Ему покаяние в жестокосердии к нищим, и избавив­шего меня от тесноты и скорби, и мир и простор сердцу мне давшего. Но когда я вошел в квартиру кума и кумы (Михаила и Евдокии Агаф.) и увидел Параскеву Ивановну Ковригину, сатана дохнул в мое сердце озлоб­лением на нее. И опять я почувствовал его адские стопы, его убийственное дыхание; ворвался он, злодей, воров­ски и насилием в мое сердце и поселился в нем и не оставлял меня и тогда, когда я читал беседу об исцелении расслабленного; как рожном распирал он мои внутрен­ности; наконец я помолился и раз, и два о насаждении в нас любви твердой и нелицемерной и об изгнании вся­кой вражды и неприязни диавольской из душ наших, и Господь опять помиловал меня, даровав свободу, мир с правостью сердечной. Благодарю Господа, принявшего мое покаяние.

Воскресенье Второй недели поста. Благодарю Господа за прошедшую служебную седмицу: во всю ее я был здоров, благопоспешен, победителен благодатью Божией, мирен, отчужден от грехов, хотя и впадал в них по немощи и злому навыку, но благодатью Христовой скоро от них избавлялся покаянием и верою. Дай Бог и Четвертую седмицу поста благополучно совершити. Благо быть с Богом, умолять, славить и благода­рить Его. Аминь. Утро. Пять часов.

О дровах попросить Прусского, Турыгина, Волкова и других.

После утрени и ранней обедни и после молебнов в разных местах. Благодарю Господа за неисчетные мило­сти благодатного избавления от многоразличных козней вражеских (то блазнь выпуклости сосцов женских, то негармонического пения певчих и раздражение мгно­венное на одного из них, то разные другие блазни, вроде боязни сильных из купеческого мира) и от бед и срамоты; благодарю и за слезы умиления, и за свет созерцания во время чтения шестопсалмия. Священник – живой образ вечного Первосвященника Иисуса Христа и верховного Пастыря доброго, положившего душу за овцы Своя, и кроткого Агнца, вземшего грехи мира. Сколь высок и важен сан священника! И каков должен быть священник и какова ему награда от Христа в будущем Царствии, если он будет верен своему званию!

Благодарю Господа за обильные слезы умиления вчера при чтении канонов и акафистов и за сегодняшние слезы при совершении литургии верных! Благодарю Господа за неосужденное причащение Святых Таин. Заамвонную молитву читать сробел на известном мне месте и смутился – и уязвился сильно от диавола, отпуст скрал – и опять уязвился пуще прежнего; долго я мучил­ся, маялся с вражьим ядом внутри, пока наконец усилен­ной молитвой покаяния пред Святой Чашей, пред иску­пительной Кровью Богочеловека не избавился от него, и употребил Святые Тайны спокойно, животворно. На молебнах великая помощь, особенно у полковницы Ивановой (дом Зайцева у театра) и особенно за городом у Афанасия Гаврилова (пред молебнами тайно молился и избавился от великой тесноты). Слава Богу!

Десять с половиной часов вечера. Благодарю Тебя, Господи, за чудо милосердия и благопослушества Твоего в квартире кожевника Захарии Ивановича Сидорова, когда я молился Тебе в покаянии и сокрушении сердца о согрешении своем, об огорчении своем на собрание неразумное в квартире сторожа и жены его в передней мещанской управы и на алтарного сторожа Прокопия за неумеренную кладку ладана в кадило, ибо чрез это злоба вражия вселилась в меня, теснила, смущала, обезумливала меня, омрачала, умерщвляла мою душу. Я шел и молился; а в квартире Захарии Сидорова с особенным умилением помолился Господу благопослушливому и многомилостивому – и не постыдился: приял величай­шую милость, мир, свободу. Придя домой, встретил свояченицу Анну и вскоре же испытал ее гордыню и лукавство. Я выражал законное желание, чтобы жена и дети в праздник были в церкви, а не в концерте, и не одобрил нерадение к храму и к богослужению и усердие к концерту в клубе (на воскресный день), а свояченица, мать детей, вопреки мне и детям вслух говорит: «Я рада, что дети были в концерте», подразумевая: «и не были в церкви». Рассуди, Господи, между мною и ними. За что я на них работаю, когда они знать Тебя не хотят? За что я их питаю пространно млеком и медом, всякими мясами и плодами, всякими рыбами и птицами – или нет, не я, а Ты, многомилостивый и всещедрый?!

Понедельник Третьей недели поста. После утрени. Благодарю и превозношу Господа за превели­кую милость избавления от скорби, тесноты, смерти душевной, постигших меня праведно за озлобление на вдову Анну Герасимову (солдатку) и за дерзкое слово: «Ступай к черту» – слово злобы дьявольской и преда­тельства ближнего лукавому, от власти коего мы искуп­лены столь дорогой ценой – страданиями и смертью Сына Божия. Господь принял мое слезное покаяние и исповедание пред Ним грехов моих и примирился мне, даровав прощение, очищение, исцеление, оправдание в Крови Его, мир, свободу и дерзновение. Читал и пел каноны великолепно Божьею благодатью, искренно, с чувством и силою многою. По приходе домой и по новом падении внутреннем в грехи (отказ немногим из нищих и особенно тайное злорадство и зложелательство анг­личанам при чтении в газете о взрыве парламента) и по новом слезном покаянии Господь опять удивил на мне Свою безмерную благость и благопослушество и опять примирился мне и утешил прощением. Слава Господу!

Пожелав земной награды (ордена от царя земного), я прогневал Царя Небесного, нетленного, невидимого, Который един праведно воздает каждому по делам мзду, как истинный Мздовоздаятель и Господь. И кто же я, желающий земной награды? Человек грешный, страстный, неисправленный, ленивый, нерадивый, не только не стоящий награды, но заслуживающий наказания. О, извращение порядка! О, дерзость! О, самолюбие и гордыня! О, тщеславие! О, богопротивление! Не Христос ли моя слава, моя жизнь, моя правда, моя внутренняя, нетленная, вечная награда? Вот я сейчас ощущаю в себе эту высочайшую и величайшую награду – Самого Христа, Царя Славы, в сердце моем, лишь только я тайно раскаялся в своей суетности и тщеславии, кои причинили мне скорбь и муку и лишение благодати. Слава Тебе, Господи!

Благодарю Господа за озарение сердечных очей моих истиной Своею и за принятие покаяния моего в суетности и пожелании земных отличий, как сон мечтатель­ных и исчезающих, в чем я согрешил тайно, гуляя в шестом часу утра около английской церкви. Я забыл, что величай­шее отличие мое, честь и слава моя – душа моя, по образу Божию созданная, всякими дарами Божьими украшенная, дщерь и невеста Божия. Далее – высочайший сан священства, коим я облечен, хотя недостойно, по благодати Христовой, и те дары и права, которые соединены с ним; далее, что слава моя – Сам Христос Бог и Дух Святый, сокровище всех благ, мой живот истинный, моя вечная слава пресветлая, несказанная, мое богатство нетленное, моя красота вечная, неувядающая, моя сила, моя власть и господство над грехами и страстями, мой мир, превосходящий всякое разумение, как и сегодня во время чтения кано­нов и пения стихир на стиховне у утрени. Итак, Господь избавил меня от мучительного двоения сердца между Христом и миром, от скорби и тесноты яда змииного, от прелести вражией душегубительной и даровал мне мир, свободу, дерзновение, правоту духа. Второй раз в церкви Господь спас от последствий легкомысленного рассмеяния по поводу толкания алтарным сторожем Прокопием северных дверей в Покровском приделе, мною запертых. Третий раз Господь спас по приходе моем домой от тесноты и скорби, постиг­ших за неохотную, с досадой подачу скудной милостыни бедным у ворот (на тридцать шесть человек). Я тепло покаял­ся в этом и горько осудил себя в своем маловерии, самолю­бии, сребролюбии, сластолюбии, скупости, жестокосердии, гордости, лживости (сказал, что нет мелких, а они были).

Двенадцать часов дня без четверти. Благодарю Господа за благопослушество и за милость избавления от движения скверной, убийственной похоти в Доме трудо­любия, когда я, ужаленный, оскверненный и посрамлен­ный ею, удалился из канцелярии (где девица) наверх и там тайно покаялся и испросил прощение. На лестнице Господь избавил меня от постыдного адского плена. Слава Господу!

14, 15, 16, 17 и 18-го [марта] сильная болячка и воспаление гнойное на плечах.

Благодарю Господа за избавление во время утрени от скорби и тесноты и за великую помощь при служении молебна у Алексея [...] (в Кудрявцевском фли­геле), испрошенную в церкви при прикосновении к свя­тому престолу. Я утром пил чай с сахарными булочками и расслабил свое сердце и только молитвой укрепил его, а когда после молебна у Алекс. Вас. немножко закусил снова – снова расслабился и не мог служить молебна в другом месте, у Потапова. Слава Богу за совершение Таинства Крещения у плотника в доме Касаткина.

Благодарю Господа за избавление от искушения и слез во время утрени или, правильнее, за слезы покая­ния, принесенные мною Господу в безумном пожелании земной награды, ордена Святой Анны второй степени, в котором уже отказано, – и желание, которое лишило меня сладкого причастия Божия, Его благодати, мира, свободы, дерзновения, довольства собою и повергло в скорбь, тесноту, смятение, в сопричастие с диаволом и тлением, ибо он обыкновенно прельщает нас красивым тлением, вещественными пристрастиями.

* * *

Три часа пополудни. Благодарю Господа за превеликую, чудную, скорую, непобедимую Его бла­гость и милость, избавившую меня от греха жестокосердия и озлобления на нищего (шедшего за мною и просившего неотступно), от скорби и тесноты, когда я тайно покаялся с верою и упованием твердейшими, поднима­ясь по лестницам гимназии в третий этаж. Послал мне Господь животворную струю благодати Духа Святого и совершенно избавил меня от греховной смерти, даровав мир, живот, свободу, радость, пространство, дерзновение. Я ожил, стал из мертвого живым.

Утро. Благодарю Господа, по многих слезах моих во время утрени избавившего меня от скорби и тесноты и жал змииных, то сладострастием, то пожеланием крас­ной ленты¹⁰³ меня язвивших и огорчением по причине отказа, просветившего очи мои сердечные и даровавшего истинный взгляд на все отличия земные, суетные и лож­ные, скоро исчезающие и никакого следа доброго в нас и в других не оставляющие, даровавшего мне сладкие, животворные слезы умиления, мир с Богом и с самим собою. За чревоугодие благодать Божия на время оставляет меня и попускает страстям мучить меня для моего вразумления. О, как слабо, холодно, мертво сердце мое от чревоугодия и от лишения благодати! О, я не был бы спо­собен так сладко, с живым чувством и ясным смыслом читать и петь в церкви, если бы благодать не изливалась в мое сердце после покаяния и слез моих пред Богом о гре­хах моих, непрестанно меня смущающих.

Благодарю Господа за дар совершения литургии ран­ней в Успенской церкви (в думе), за отнятие мертвости от сердца моего и за дарование слез умиления. О, какая бездна во мне грехов, растления сердечного, немощей, искушений, бедности, окаянства, нищеты, слепоты, наготы! Прежде чем я причащусь Святых Таин, какую бурю искушений, какое тяжкое сознание своих бесчис­ленных грехов и немощей, бессилия в борьбе с ними я должен испытать! А затем какое богатство милосердия, кротости, очищения, оправдания, освящения, обновле­ния, обожения, бессмертия в причащении животворя­щих Таин! Поистине славные и ужасные дела совершает в нас многомилостивый Господь. Премудростью и благо­стью неизреченною Он восстановляет и спасает нас. Заамвонную молитву прочитал свободно, отпуст весь сказал после тяжкого искушения со стороны лицезре­ния прекрасной, по образу красоты Божией девы – но помимо души, человек есть земля и пепел. Источник кра­соты в Боге и в делании заповедей Его; грех растлевает и обезображивает всех и всё.

Благодарю Господа за благодать, данную мне при совершении всенощной крестопоклонной, особенно пред Евангелием и затем долго спустя после Евангелия, когда при выносе святого креста Господь оживил мое сердце, до того времени умерщвленное врагом и грехом. При чтении Евангелия диавол расслабил и умертвил мое сердце, поверг в уныние и стыд; расслаблению способ­ствовала и дурная погода – слякоть величайшая, а я золотушен и слабонервен.

Дивную, богатую мысль о единстве Церкви как тела Христова развить надо; хотя при объяснении богослуже­ния и делами являть единство церковное: всем сочув­ствовать, снисходить, сострадать, сорадоваться, помо­гать, за всех искренно молиться, живых и умерших, а святым подражать по мере сил.

Благодарю Господа за обильные слезы уми­ления при чтении канонов и акафистов вчера и сегодня: Господу Иисусу, Божией Матери (акафист) и Ангелу Хранителю (сегодня утром). Потопи, Господи, в слезах грехи мои все. Гуляя по двору в шестом часу утра и смот­ря на снег, только что выпавший во множестве, я поду­мал: всё премудро у Господа устроено, вот и каждая сне­жинка есть выражение Его премудрости! Что за чудная форма правильная каждой снежинки! А весь мир, вся вселенная, все планеты в их устройстве и составе – бездна премудрости! А человек – образ Божий, его душа, его тело – какая бездна премудрости, и благости, и всемогущества! О человек, будь достоин своего назначения, своего чудного устроения творческого; будь мал, чтобы быть великим: Господь призирает на смирен­ных, а гордых низлагает.

Благодарю, величаю и славлю чудную, бесконечную благость Божию, избавившую меня во время вечерни (с воскресенья на понедельник Крестопоклонной неде­ли) от адской тесноты и скорби, постигших меня за огор­чение на нищих. Так истинно безмерная благость Божия [постигла] безмерную злобу во мне диавольскую: хотел запнуть меня лукавый из-за моего чревоугодия и пресы­щения и последовавшей оттуда злобы, запутать меня, посрамить меня и во мне богочтителей, подавить, убить – но сеть сокрушилась вражия во мне, и я был избавлен, как бы ожил из мертвых и непреткновенно, с силою мно­гою возгласил окончательную ектению на повечерии. Слава Богу! Благодарю Господа моего за помощь и избавление от бесчисленных козней вражьих во время всенощной домашней у именинника Якова Калин. Маркова, во время нее и после нее. Благодарю Господа, яко благость и милость и сила и правда Его торжествует окончательно. Аще паки возможете, говорит пророк Исаия, паки побеждени будете, и иже аще совет совещаете, разорит Господь... яко с нами Бог [Ис.8:9–10].

Прости мне, Владыко Господи, чревоугодие мое у гостеприимных и радушных Марковых – сына, жены и матери и детей первого со второю. Благодарю Тебя, Господи, за дары Твои богатые, ихже¹⁰⁴ ядох и пих во славу Твою. Прости, что нарушил пост Твой. Мощь тела моего да будет во славу Твою.

Понедельник Крестопоклонной недели. Благодарю Господа за десять чудных спасений моего окаянства от ядовитых угрызений врагов бесплотных во время утрени и (раз) по окончании ее и за торжество и победу милосердия Его над всей злобой диавола и над немощами моими (после вчерашнего учреждения (угоще­ния) обильного у христолюбца Якова Калин. Маркова).

Вторник. Высочайшая награда для христиа­нина, а особенно для священника, – Бог в сердце. Он наша жизнь, наша слава, наше украшение и благолепие, Он наше светлое, нетленное одеяние, Он свет, сила, очи­щение, освящение, обновление для оскверненных и обветшавших, растленных грехами.

Благодарю Господа за помощь вчерашнюю во время часов богослужебных и повечерия, как и после него. Благодарю Господа за избавление от помыслов и расположений сердца и плоти сладострастных и за просвеще­ние сердечных очей моих, за восстановление в правде (правоте) и святыне духа.

Благодарю Владычицу Пресвятую Богородицу, славу мою превознесенную и всеистинную, которую я, непотребный и нечистый, ежедневно славлю, ибо Она сотво­рила мне честь и славу совершенно нечаянно и чудесно, и когда отказано было мне в представлении к высочай­шей награде пред Пасхой, Она властью Своею повелела представить меня чрез прокурора Святейшего Синода и представила [снова].

* * *

Вторник. После утрени. Благодарю Господа за неизреченную Его ко мне милость: за принятие покая­ния моего и за избавление от немощей моих, от малоду­шия и боязни бесовской, от подавления демонами духа моего, за мир и свободу духа богодарованные, за доволь­но сносное служение (говорю «сносное», потому что ектению великую и только одну малую на каноне и про­сительную утреннюю говорил скороговоркою в алтаре, чтобы незаметна была брань моя с демонами, мое сму­щение, моя боязнь, мое борение, мое поражение и посрамление; за вчерашнее чревоугодие, винопитие я расслабел духом и был крайне подавляем в душе от бесов; хотя и избавлял Господь часто и совершенно, но враг снова пугал меня, что не выговорю слов ектений и молитв). Надо поститься, бдеть и молиться, более даже ночью, чтобы укрепить душу для борьбы с миродержцами тьмы века сего.

За обедом ел редьку с квасом, суп с грибами, картофельную котлетку. Но от этой пищи крайне нервы расстроились, я сделался очень раздражительным (Дегтев); на господина Дегтева, доброго и кроткого чтеца-помощника, тайно озлобился за то, что по сторонам оглядыва­ется, что претыкается немного в чтении (сучок в глазе брата [Мф.7:3;Лк.6:41]). Дух злобы до того обидел меня, что едва я произнес за повечерием молитву Владыко Многомилостива, не докончил всю, ектению также сократил и произносил в смятении и омертве­нии сердца. Но ужасно запял меня злобой диавол на старушку благочестивую Параскеву Ивановну Коври­гину в квартире Прокопия Олейникова (отставного матроса) и так смертельно ядовито стиснул меня, что я едва мог читать священную повесть о благовещении Пресвятой Девы от Архангела и только благодаря покаянию и молитве, тут же неоднократно произне­сенной, избавился от гонений и злобы противника и от соучастия в его злобе напрасной, неправедной, без­умной. О, какое надобно смирение, незлобие, терпе­ние, снисхождение!

Ковригина высказала мысль, что если бы не гнали меня сильно бесы, то гнали бы сильно люди, а теперь я свободен от всякого гонения со стороны людей. Справедливо.

Благодарю Господа за дар здравия душевного и телесного чрез служение Ему, всех Творцу, Промыслителю и Спасителю, Врачу недужных и скорбящих, Защитителю гонимых и напаствуемых.

Благодарю Господа и Владычицу за горячую, чистую любовь ко мне духовных дщерей моих и сынов; дщери сии меня одевают, обувают, обшивают, угощают от всей души, дарят мне всякие вещи, украшают меня, молятся обо мне и со мною, сорадуются и состраждут мне как дщери Божии. Благодарю Господа за них, да и за всех – все ко мне хороши, только я, я один нехорош и всяких зол исполнен по нерадению моему. Помилуй и исправи меня, Владыко Господи Боже мой!

* * *

Среда Крестопоклонной недели. По утрени. Сколь люто было нападение на мою немощь врагов бесплотных в злобе их – выразить не могу. Я был как на угольях раскаленных или как ужаленный сотнями ядо­витых жал. Зато невыразимо велика была во мне и милость Божия, когда я в покаянии с верою и упованием прикасался устами к святому престолу.

Господь вскоре избавлял меня из пасти адских драко­нов, огнь адский прелагал на росу благодатную, прохлаждающую и орошающую, смятение – на мир, тесноту – на пространство, малодушие – на дерзновение, тяготу – на легкость, немоту – на глаголание. Дивное спасение даровано было мне после ектении на полунощнице (на которой я смутился и спешился¹⁰⁵), после малой сугубой ектении на утрени (пред шестопсалмием); при чтении молитв утренних был покоен; после великой ектении (говорил в смущении скороговоркой, крадучи слова), после просительной ектении, после Христе, Свете истинный... и отпуста, сказанных тайно, в смяте­нии, с опущениями; пред панихидой и после панихиды госпожи Пущиной. Не надо пить вина и поить других: их грехи, вероятно, на мне.

Вечер. Благодарю Господа, многократно избавившего меня от козней лукавых демонов во время вечерни и Преждеосвященной обедни, особенно в начале этой последней, пред которой я отпуст сказал крадучись, сконфузясь [по] обычаю, и потом начал литургию, произнеся Царю Небесный... Благодарю Господа за одоление врагов при чтении заамвонной молитвы; отпуст скрал и за то ужасно и долго был мучим и терзаем от супостатов крайне остро и ядовито и едва избавился покаянием пред Святой Чашей со Святыми Тайнами. Затем вечером Господь избавил меня во время повечерия и после него от тесноты вражией. Также на молебне у Кочурова, особенно вечером поздно у Захарии Ивановича Сидорова дважды избавил Господь: раз от злобы тайной на Параскеву Ивановну Ковригину – тайно покаялся и помилован, потом от чувства блудного относительно красивой девицы Феодосии – за покаяние скоро избавил Господь и оживил.

Благодарю Господа за избавление от гнева (и последствий его) на слугу за скрытие, хотя ненамеренное, ряски моей, которую я искал для покрытия ночью. Я лишился было покоя и дерзновения пред Господом, но в покаянии нелицемерном преклонился пред ним несколько раз и исцелился, умиротворился и спал покой­но ночь.

Четверг. Благодарю Господа, принявшего молитву мою под открытым небом и от насилия врагов бесплот­ных освободившего душу мою. Они пленяли ее при мысли о всенощной на Благовещение в Успенской церк­ви и о чтении Евангелия и прежде того литии и благосло­вении хлебов, на каковых последованиях и чтениях враги обыкли запинать, смущать, устрашать призраками греховными и терзать, мучить меня. Господи! Разруши их коварства во мне! Владычице тварей, разруши их козни во мне адские, вселукавые, всезлобные, неусып­ные, настойчивые, наглые, дерзкие, ругательные, хульные, скверные. Избавь меня от постыдного малодушия и бессилия, от смущения и боязни.

Во время утрени 24 марта было ужасно свирепое на меня нападение бесов из-за вчерашнего, как думаю, уго­щения у Захарии Ивановича Сидорова (кожевника); зло­деи жалили меня так, как бы я был на горячих угольях, и я прибегал постоянно ко Господу, к святому престолу припадая и принося покаяние с воздыханиями глубоки­ми и со слезами. Насилие их было невыносимое, оковы крепчайшие, железные, и от всего этого Господь нако­нец избавил меня и помог мне одолеть все страхи демон­ские во время великой ектении и произносить ее всю громко и смело. На малой и просительной ектениях одолели любовещностью моей, о которой я мгновенно толь­ко подумал. На часах и вечерне Господь помогал мне: молитвы к исповеди прочитал громко, смело и обраще­ние к кающимся; отпуст произнес сполна, смело глядя на всех предстоящих. Благодарю Господа.

После утрени и ранней обедни. Утреню слу­жил с парализованным от врагов бесплотных сердцем, и я чувствовал, что был связан ими внутри. На литии они не дали мне сказать слова: Услыши ны, Боже, Спасителю наш... и так далее, и я только сказал: Яко милостив... и прочее. Молитву Владыко Многомилостиво... говорил с некоторыми пропусками по причине демонской боязни и обессилил сердечного; на благословении хлебов пропу­стил много слов. Евангелия не дочитал и скрал многие слова – преобидно и уничижительно, горестно в такой праздник, такого таинства (воплощения Сына Божия) и такие великие, чудные, величественные, премудрые слова, Духом Святым изреченные чрез Пречистую Деву Марию. Христе, Свете истинный... не выговорил, пев­чим махнул петь скорее, отпуст скрал. Был в смущении, тесноте, скорби, ажитации. На проскомидии в [ажита­ции]. Во время ранней обедни усердно помолился Господу о прощении мне всего множества прегрешений, о разрушении всех бесчисленных сетей вражьих, и – о, чудо милосердия! – Господь сокрушил все сети сии и даровал мир; затем служил спокойно, с умилением, при­частился неосужденно и народ (двести человек) прича­стил, слава Богу, хорошо. На молебнах в доме Симанского помог Господь и у Гурьянова.

Три с половиной часа вечера. Благодарю Господа за новые дивные дела милосердия и Божественной держа­вы Его: за пресечение державы вражией во мне во время молебна у фактора типографии¹⁰⁶ – державы тесноты и смерти, боязни и рабства – и за восстановление в моей душе владычества Божия, владычества мира, дерзнове­ния, свободы и жизни, правды и святыни. О, как я тор­жественно, с каким миром и свободой, дерзновением и достоинством совершал молебен у фактора после Евангелия празднику Благовещения, на коем враг запнул меня, не дав выговорить последние слова: яко сотвори Мне величие Сильный, и свято имя Его [Лк.1:49], после чего я, оскорбленный врагом, возопил ко Господу в покаянии о помощи и избавлении и получил прощение и тотчас ощутил в себе державу благодати Божией. Затем Господь посетил меня величайшей милостью в квартире Крылова на горе (в его доме) пред совершением Таинства Крещения после многократного припадания к Его благости в покаянии о жестокосердии моем к нищим (я подал им с досадой и словами: «Мне противно смотреть на вас» (якобы из-за пьянства их)). Господь помиловал меня наконец, по словеси Своему: толцыте, и отверзется вам [Мф.7:7;Лк.11:9], и отверз мне двери милости Своей, умирил и водерзновил меня, и я совер­шил Крещение свободно, мирно, торжественно. Опять, домой придя, я разгневался на жену и слугу за худой суп, наподобие помоев, говорил сурово и озлобленно, но покаялся в своей суровости и озлоблении, и в ту же минуту Господь помиловал меня, избавив от смятения, озлобления, скорби и тесноты и даровав мир, свободу, дерзновение, любовь.

Дивны Твоя дела, Господи, претворения Твои в нас, грешных.

Десять часов вечера. Благодарю Господа за чудо милосердия и силы Его во мне, совершенное в квартире Прокопия Евдокимовича Олейникова (дом Герасима Мурашова) в присутствии множества собравшихся на духовную беседу, – за чудо избавления меня от тяжких последствий злобы и жестокосердия к бедному мальчи­ку, которого за частое прошение милостыни у меня я выдрал за ухо и не дал уже на этот раз ничего; адская тес­нота, как бы от грехов, во мне [уставленных], была во мне дотоле, пока я не помолился Господу с искренним покаянием и слезами о сделанном мною; когда я сознал и исповедал грех свой, Господь помиловал меня; я стал новым человеком, возрадовался, обновился, облегчился и распространился в душе, стал покоен и весел, ясен и приятен. До того же и книгу хорошую читал о Благовещении, способную утешить всякого, а утешения не было, а была скорбь и теснота. О, какие дивные дела претворения совершает в нас Господь! Слава милосер­дию Твоему, слава силе Твоей, Господи! Да хожу всегда пред Вездесущим и Всеправедным и Всеназирающим со всякой осмотрительностью, да берегусь всякого греха, да творю всякую правду. Особенно да избегаю и тени злобы, жестокосердия, пристрастия и любви к земному и тленному, исчезающему, да прилепляюсь к сокровищу нетленному, вечному, живому и животворящему – Господу Богу моему, да небрегу о плотском и земном.

После ранней обедни. Многомилостиво Господи! И в сей день совершил Ты во мне во время бого­служения и после него чудо милосердия Твоего и, во-первых, в начале утрени (полунощницу я опустил), когда я возмущен был словами и поступком старосты церков­ного, грозившего, как передал алтарный сторож Николай, жаловаться на меня (или на нас, священно- и церковнослужителей) рапортом начальству за начало службы в шесть, а не в пять часов утра (настоятель велел начинать в пять), и когда, будучи в смущении, волнении, тесноте, негодовании, я покаялся в своем отпадении от мира и любви к ближнему и просил у Господа прощения, тишины, мира и обновления и получил сие от Господа, стал здрав духом; во-вторых, в начале литургии, когда я не имел мира, спокойствия и свободы духа по коварству диавола, запинающего меня на окончании проскомидии и в начале литургии оглашенных, а помолясь тайно в покаянии и приложась к святому престолу, получил от Господа исцеление и мир души; потом после великого входа, на коем скрадываю моление об императрице (отдельно); потом Господь дал слезы умиления пред совершением и во время совершения Таинства. Причастился животворно, впрочем, на сердце была задорина вражия, или запон вражий, – я чувствовал это, и этот запон ужасно разразился во мне после причащения причастников; раньше он только теснил, воевал (во время акта преподания Святых Таин), но не мог проявиться при тайной молитве, а когда я причастили надо было читать заамвонную молитву, он возник во мне со всею силою диавольской злобы на горячо любящую Господа и меня слепую Параскеву Ивановну Ковригину, и я был в ужасном волнении, в крайней агонии злобы диавольской, возмущавшей, теснившей, палившей меня адским пламенем, и я рычал, а не читал заамвонную молитву, отпуст скрал, не выговорил весь, а перед ним и перед заамвонной молитвой чрезвычайно ёжился, мучась, стоя у престола и складывая святой антиминс. После целования святого креста и окропления святой водою причастившихся я умолял Господа об избавлении от злобы супостата и о насаждении во мне любви, и Господь избавил меня, окаянного, от адского змия, вон­зившего в меня зубы свои, жала свои. Слава Господу! Это было от моего невоздержания и чревоугодия.

Воскресенье пред Пятой неделей поста. Воспоминаю великие милости Божии, явленные мне сегодня премилосердным Господом во время утрени, ранней обедни, после нее при крестинах в церкви штур­манского училища и на молебнах за городом у Щеголевой в трактире (где выпил полрюмки водки), у Смирновых после панихиды, у Естафьевых. Многократно уловлял и уязвлял меня враг губитель, насаждал лютую смерть в сердце моем при чтении и после чтения Евангелия, из слов коего вырвал у меня из сердца и из уст некоторые речения (Евангелие от Матфея); затем при говорении отпуста, молитвы Христе, Свете истинный, в начале литургии, особенно после великого входа, ужасно уязвил меня враг, и всякий раз по молитве покаяния и прикосновения к святому престолу Господь исцелял меня. После причащения мирян (человек тридцать) враг крайне уязвил меня неприязнью, и я с трудом читал заамвонную молитву не всю, – в конце сказал; поучение хорошо говорил; отпуст скрал, смял и за то опять уязвил­ся; на панихиде отпуст скрал, за то опять язва в сердце, но от всех их избавил Господь по милости Своей. На молебнах враг уязвлял, умерщвлял помыслами и похотями земными, но за покаяние Господь исцелял; на панихиде озлоблением уязвил, убил душу мою, а придя домой в беде, я воззвал ко Господу и исцелился, ожил мертвец мой – душа. Так злоба во мне не умирает. Блаженны умирающие о Господе [Откр.14:13]: злоба уже не коснется их, страсти уже не возмутят духа их. Горе нам, живущим! Горе нам, мертвым по прегреше­ниям нашим!

* * *

Девять с половиной часов вечера. Боже милосердия! Благодарю Тебя и еще и еще за новые чуде­са милосердия после панихиды над рабою Божией Варварой Ермолаевной после диавольского озлобления и смятения вопреки моему желанию. Выйдя в смятении и тесноте горькой из печальной храмины и идя по Екатерининской улице на молебен в Песочную улицу в дом Кудрявцевой, я молился Господу в покаянии об избавлении меня властью всесильной как бы от зверя крепкого, державшего меня в своей пасти ненасытной и в своих лапах гибельных, и Господь избавил меня за веру живую и упование твердое, и я почувствовал себя тотчас на свободе, в мире, утешении, в каковом состоянии и дошел до дома Кудрявцевой. Избавление совершилось по миновании мною стрельбища. Затем во время молеб­на, когда враг снова запнул меня огорчением на Параскеву Ивановну Ковригину, которой, при ее жела­нии получить от моей десной руки благословение Господне, я отказал с некоторой досадой за частое про­шение благословения и за целование руки; я покаялся и молил Господа, да благословит Он меня и благословит душа моя искренно рабу Божию Параскеву, и получил милость, мир и свободу, и служил молебен с великой сво­бодой и дерзновением. Затем, когда я поехал назад с той же Параскевой, а она с духовной любовью ласкала меня словами благими и целовала одежду мою (плечо), я огор­чился на нее, заплатил ненавистью за возлюбление, и опять во мне стало смущение и теснота, и опять я стал каяться крепко, особенно идучи по Господской улице по левой стороне от собора, и против четырехэтажного дома Григорьева (где ссудосберегательное товарище­ство) получил от Господа милость, свободу и утешение великое, как сокровище неоцененное, небесное, Божественное. Слава Господу! Близ Господь, близ Господь, близ Господь всем, призывающим Его во исти­не [Пс.144:18].

Одиннадцать часов вечера. Сейчас от Господа новую великую милость получил – избавление от тесноты и скорби смертельной, постигшей меня вследствие тайно­го зложелания и злорадства при чтении о динамитных пакостях ирланцев у англичан, эксплуатирующих народ Ирландии. Я покаялся всем сердцем в тайных грехах сих, и Господь помиловал меня, даровав мне избавление, пра­воту вместо лукавства и злобы, мир и свободу.

Постникова – прекрасная, скромная, благочестивая и благожелательная женщина, и на нее чрез меня враги невидимые нападают озлоблением, как на Ковригину Параскеву, как на невинных и неискусозлобных младен­цев. Господи! Просвети мои сердечные очи.

Покойная Варвара Ермол. – праведная женщина, кроткая, смиренная, незлобивая, многострадальная, терпели­вая, религиозная, вся погруженная в молитву и в Бога.

Понедельник Пятой недели поста. Благодарю Господа, утешившего меня помощью Своею всесильною во время утрени (отъявшего от сердца скорбь и тесноту и даровавшего мир и свободу). Читал каноны с легким, премирным сердцем, торжествуя духом.

Благодарю Господа за помощь и избавление во время панихиды по Варваре Ермол., за разрушение во мне тай­ных клевет врага на предстоящих и молящихся. Ектению говорил ясно, проникновенно, неторопливо, спокойно, отпуст тоже.

Враг диавол имеет обычай при горьких, жгучих, страстных искушениях наших клеветать на людей, сущих с нами или отсутствующих, что они причиной искушений, напастей наших, что тот человек такой-то недобрый, этот такой-то лукавый, этот злой и гордый, этот недоброжелательный, этот нечистый, и таким обра­зом против всех вооружает и нас возмущает, теснит, палит, омрачает, колеблет, умерщвляет, являясь по всему клеветником, а мы и верим ему, что в самом деле люди причиною нашей беды, а не мы сами со своей злой мнительностью и диавол, общий всех враг и наветник. Вперед да не верим ему и да любим всех, как себя, да будем ко всем доброжелательны и любезны.

Шесть с половиной часов вечера. Благодарю Тебя, Господи, скоропослушниче мой, за превеликую Твою милость в избавлении от убийственных козней диавола, начавшихся неприязнью к прислуге-чухонке отца Петра Клепачевского за показавшуюся непочтительность ко мне при встрече и продолжавшихся при служении пани­хиды над Варварой Ермолаевной Яковлевой. После панихиды я, умерщвленный в душе тернием вражеским, сильно воззвал тайно в сердце ко Господу, и Он оживо­творил меня, умерщвленного грехом. Ядением с алч­ностью рыбы (еще не проголодавшись) я сам проложил дорогу супостату диаволу к сердце моему, и еще во время обеда он насеял во мне свое мертвое терние. Где пост? Где внимание к себе?

Одиннадцать часов вечера. Благодарю Господа за преславное чудо беспредельного милосердия Божия, явлен­ное мне по молитве покаяния в помещении клуба (Инженерный сад) в квартире рабы Божией Анны Герас. Я рассердился в восьмом часу вечера на одного посад­ского нетрезвого, крайне мне надоевшего своей неотступностью, несмотря на строгий отказ, и ударил его в досаде в затылок, отчего у меня сделалась крайняя скорбь и теснота, стыд и омертвение сердца по делам моим, и я стал каяться, всю дорогу по [Алексеевской] и Посадской улице шел и каялся; наконец в квартире озна­ченной женщины пред святыми иконами я особенно сильно возопил ко Господу о помиловании и был помилован, умирился, очистился, освятился, стал мирен в сердце своем.

Изображая на себе крестное знамение, да памятуем, что мы должны все силы, чувства, способности, все члены свои сраспинать Христу, чтобы, умертвив ветхого человека, мы облеклись в нового по образу Божию.

Благодарю Господа, даровавшего мне после борений с врагами бесплотными одолеть их при молении об усоп­шей и ектению выговорить сердечно, мирно, дерзновен­но, непреткновенно (по Варваре Ермолаевне Яковлевой).

Все и во всем Христос [Кол.3:11], а наипаче в Богоматери: Она вся Божественна по преизобильному, по теснейшему соединению Ее с Богом: чего хочет Она, того хочет Бог, что творит Она, то творит Бог. Она всегда, каждое мгновение в Боге и с Богом и ни на мгновение без Бога, ибо вся полнота Божества в Ней вселилась и царствует вечно. Животворное, чудное, страшное вели­чие Приснодевы! Ей всё возможно, исполнение всякого благого нашего желания и прошения.

Вторник. Благодарю Господа за чудо мило­сердия Его во мне многогрешном, что дал мне искреннее покаяние в не умирающей во мне злобе моей на отца настоятеля и на ктитора Леонтия и простил и очистил грех мой неприязни и просветил сердечные очи мои, даровав мне зреть в человеке величайшее достоинство образа Божия, и любить его ради Бога, и снисходить ему, и сочувствовать, и всячески доброжелательствовать, тер­петь и долготерпеть его, молиться за него и никогда не отпадать от любви, которая есть исполнение закона Божия. Господь даровал мне благодать с восторгом читать и петь каноны Минеи и Триоди, стихиры на стиховне и утешить тем предстоявших в храме! О всем слава Богу.

Одиннадцать часов дня. Благодарю Господа, опять и опять помиловавшего меня, искушенного злобой диавольской и нетерпением пред литией выносной по покойной Варваре Ермолаевне Яковлевой, когда дочь ее Екатерина несколько настойчиво и грубо противилась нашему желанию начинать литию до прибытия певчих. Долго жалил меня враг рода человеческого, минут два­дцать, доколе я уже по дороге получил милость Божию, искренно покаявшись и осудив бессловесную злобу.

Господи многомилостиво! Благодарю Тебя от всего сердца моего за чудо милосердия Твоего, совершен­ное Твоей благостью вчера в начале вечерни по молитве покаяния и по припадании к святому престолу Твоему. Терние греховное удручало меня от чревоугодия и невоздержания моего, умерщвляло душу мою, но Ты благода­тью Твоею совершенно оживил меня, исцелил, умирил, утешил, и сегодня во время утрени Ты также оживил меня, мертвого прегрешениями зависти, рвения, недоб­рожелательства, неприязни к настоятелю за алчность и зависть (в деньгах, в дровах), за невнимание к нуждам братства соборного и притеснение их (особенно низших членов) нежеланием найти причетника на место выбыв­шего по болезни. Я покаялся искренно в грехах моих и в том, что из-за них отпал от любви Твоей и ближнего и впал в злобу диавольскую, осудил свое страстное безумие, свою тленность, сказав: «Ты мое неистощимое сокрови­ще, Господи, Ты вседовлеющее мое благо, с Тобою я всё имел и имею и буду иметь и ни в чем не буду лишен, с Тобою всё приложится мне». И я успокоился. Господь опять вселился в меня. И я пел и читал на клиросе весело.

Утро. Тяжко согрешил я сегодня пред Богом и пред Богоматерью, пред святыми Ангелами и всеми святы­ми и пред всеми людьми в том, что с гневом кричал на нищих, идя к утрени (и идя разменивать для нищих деньги), зачем они рано просят и чтобы впредь не ходили рано, что они должны работать; затем я с неудовольствием, неохотно и гневно подал им милостыню, за что и наказал меня Господь как жестокосердого, гневливого, злого, самолюби­вого, сластолюбивого, сребролюбивого и жестокосердого, адским пламенем диавольским, который всю утреню (стоя­ние Марии Египетской) жег меня, и я был в сильнейшей мучительной агонии в Покровском приделе, причем приносил Богу слезное покаяние. Поделом Господь допустил сатане мучить меня, жечь меня, да приведет меня к искрен­нему и глубокому покаянию и да попалит терние моих страстей, заглушившее и подавившее добрую пшеницу.

Десять с половиной часов утра. Впал опять в более тяжкий грех: сердился и злился на нищего мещанина (из отставных солдат), шедшего за мною в разные сторо­ны, несмотря на просьбы, приказания и угрозы, – угро­зы очень тяжкие и с моей стороны дерзкие и безрассуд­ные, злостные, убийственные, что я тебя разорву, при­бью (и за бороду трепал, маленькую бороду, и за волосы отчасти (тоже малые), и толкал в спину и в голову). Я хотел в уединении пройтись проветриться, освежиться (после работы над сочинением священника Алекс. Невского) и не хотел, чтобы за мною гнались нищие, а они немедленно быстро помчались за мною. Это крайне меня раздражало, и в этом раздражении я нищему наго­ворил много резких слов в сильном гневе и озлоблении. Каюсь в сем Господу, что я отпал от любви, от кротости, смирения, незлобия, простоты, нестяжания, уважения ближнего, который есть образ Божий и член Христа и мой вместе. В покаянии говорил молитву святого Василия Великого Господи Иисусе Христе, Боже наш, источниче жизни и безсмертия..¹⁰⁷ с опущением не относящихся непосредственно к покаянию выражений. О, пучина милосердия, Господи! Ты простил мне и эти грехи тяжкие за искреннее покаяние, хотя и краткое. Но научи меня кротости, незлобию, смирению, просто­те, нестяжанию, нерадению о плоти и плотском, приле­жанию о душе моей и о душах, мне вверенных, о их про­свещении, исправлении, добродетели и совершенстве, их утверждении, их удовлетворении в духовных и теле­сных по силам нуждам.

* * *

Вечер. Слава непобеждаемой никакими без­закониями благости Божией, побеждающей наши злобы милосердием безмерным. Во время вечерни я, будучи обременен грехами, тоскливостью, скорбью и теснотой, воззвал ко Господу всем сердцем о спасении, прикоснув­шись сердцем и устами к святому престолу в Петро­павловском приделе, и тотчас получил превожделенное спасение.