Собеседование 2-е

Восьмым Писание называет день, следующий за седмицей на­стоящей жизни, и новую жизнь, которую предзнаменовало восьмиднев­ное обрезание. О восьмом и мудрый Соломон внушает, в словах: «давай часть семи и даже восьми» (Еккл.11:2), как бы так говоря: в этом веке тысячелетней седмицы подумай о части благой, восьмой, о жизни вечной, грядущей и пребывающей. Посмотрим начало самого псалма. «Господи! Не в ярости Твоей обличай меня и не во гневе Твоем наказывай меня» (Пс.6:2). Знаю, Господи, что меня ожидает ужасное и страшное судилище пред ли­цом ангелов и всей твари, (когда) Судия воссядет на страшном и возвышенном престоле и обнаружит и откроет все соделанные грехи, знаю, и не смею от лица многих моих грехов принести Тебе, Господи, мое исповедание. Грех мой больше того, что может быть мне оставлено, я согрешил пред Тобою тяжче всякого человека, я оскорбил Твое имя выше меры, я жил распутнее блудного (сына), я должен Тебе больше того, который был должен тысячу талантов. Хуже мытаря обобрал меня злобный враг, злее разбой­ника умертвил меня человекоубийца и разбойник. Я превзошел блудницу в блуде, глубже ниневитян погряз в грехе без покаяния, злее хананеянки (согрешил). «Беззакония мои превысили голову мою,... подобно тяжелому бремени отяготели на мне. Пострадал я и согнулся до конца» (Пс.37:5, 7). Святое имя Твое я оскорбил, заповеди Твои преслушал, богатство Твое зло расточил, сокровище твое дурно растратил. Залог, данный Тобою, я прожил с врагами Твоими; голоса заповедей Твоих не соблюл; одежду, ко­торою Ты облачил меня, осквернил; светильник, приготовленный Тобою для меня, я потушил своим нерадением; лицо мое, которое Ты просветил, я потемнил своими грехами; очи мои, которым Ты дал свет, я опять ослепил; губы мои, которые Ты освятил, я опять осквернил. И я знаю, что Ты все равно обличишь содеянное мною; от этого я никуда не скроюсь, но во всяком случае буду обличен. Но, «Господи! Не в ярости Твоей обличай меня». (Я не го­ворю: не обличай меня). Это невозможно, но: «не в ярости Твоей обличай меня».

Только Ты, единый Человеколюбец, можешь даровать мне это (снисхождение). Ты Сам знаешь точно все мои тайные паде­ния, но «не в ярости Твоей обличай меня». Не объявляй их, не обнаруживай пред всеми ангелами и людьми в мое посрамление. «Господи! Не в ярости Твоей обличай меня». Если никто не может снести гнева смертного царя, то тем более, какое создание устоит пред гневом Божиим? «И не во гневе Твоем наказывай меня». Я не прошу: не наказывай. Я снесу вразумление и наказание, но, вразумляя, да не «не во гневе Твоем наказывай меня». Знаю я, что разбойник просил и получил от Тебя прощение. Знаю, что блудница припала к Тебе всей душой, и получила прощение. Знаю, что мытарь плакал пред Тобою из глубины сердца, и был оправдан. Но я не таков, как они. Я не имею достаточно слез, не имею истинного исповедания, не имею стенаний из глубины сердца, не имею чистой души, не имею поста нелицемерного, не имею любви к брату, не имею духовной бед­ности, не имею сострадания, чтобы быть достойным сострадания, не имею целомудрия по плоти, не имею чистоты помыслов, не имею воли богоприличной. С каким, наконец, лицом или по какому праву я буду просить о прощении? Господи, не раз обещал я Тебе покаяться, и нарушал свои обещания. Не раз припадал я к Тебе в церкви, и тотчас, выйдя оттуда, погрязал в грехе. Много раз ты миловал меня, и я отвергался. Сколько ты долго­терпел, и я не обращался? Сколько раз Ты поднимал меня, и я опять падал? Сколько раз Ты ободрял меня, и я оставался не­благодарным Тебе? Сколько раз я был услышан Тобой, но не слу­шал Тебя? Сколько раз Ты сострадал мне, а я ничем не послу­жил Тебе? Сколько чести ты оказал мне, и я не хотел почтить Тебя? Сколько раз согрешившего Ты призывал меня как Отец, с любовью принимал как сына и как дитя звал, раскрывая объятия? Падшему Ты сказал мне: «встань, спящий» (Еф.5:14). Приди ко Мне, я, не преследую тебя, не накажу тебя, не посрамлю, не прокляну сво­его создания, не отвергну, не ожесточу Своего сердца к Своему чаду. Я не хочу ненавидеть Мой образ, обратившийся ко Мне, не захочу отвергнуть человека, которого Я образовал Своею рукою, которого Я создал, которого носил, за которого Себя уничижил, за которого кровь Свою пролил. Как же Я не приму его, обращающегося ко Мне и припадающего? Итак, имея неисчерпаемую и беспредельную бездну человеколюбия и море долготерпения, «не в ярости Твоей обличай меня, Господи, и не во гневе Твоем наказывай меня», но еще и еще потерпи мне, не спеши исторгнуть меня из этой жизни незрелым, не торопись посечь меня как бесплодную смоковницу, но, как добрый и человеколюбивый хозяин, дай мне вместе со всеми и это лето на покаяние, не пренебреги снести мое нерадение и не восхить меня отсюда неготовым. Не возьми меня не имеющим брачной одежды; не выставляй обнаженной души на позор у Твоего престола. Не возьми меня, наконец, не имеющего что принести Тебе, но долготерпи на мне, но будь человеколюбив, но окажи сострадание мне, бедному, не­радивому, беспечному, жалкому, неимущему, блудному, оскверненному, распутному, неблагодарному, бессердечному, бесчувственному, унылому, погрязшему, омраченному и безответному, недостойному никакого чело­веколюбия, недостойному неба, достойному всякого прещения, геенны и наказания. Но, «Господи! Не в ярости Твоей обличай меня и не во гневе Твоем наказывай меня. Помилуй меня, Господи, ибо я немощен» (Пс. 6:2–3). Немощна моя совесть, немощен мой разум. Дни мои прошли в суете, и уже приближается конец течения. Но отверзи мне, Господи, недостойному, стучащему, и не затвори двери милости Твоей, но открой мне дверь и протяни руку твою валяющемуся в бездне похотей, и не затвори предо мною. Если Ты не успеешь, кто успеет? И если Ты не поспешишь, кто нам поможет? Совершенно никто. Но Ты, человеко­любивый по природе, дай нам время жизни, дай нам время обраще­ния. Победи мое окаменение и достигни моего исправления. Дай мне еще немного времени и укажи мне способ спасения. Ведь, если Ты не по­можешь, сколько бы я ни старался, все будет бесполезно и бессмы­сленно. Господи, не покидай совсем, но предупреди свое создание.

Ты сказал: «без Меня не можете делать ничего» (Ин.15:5). Ускори же обращение души моей и течение моей жизни. Я рабствую при­роде, но еще более рабствую моей скверной привычке. «Помилуй меня, Господи, ибо я немощен». Изнурил меня враг мой, враги мои по­прали меня, довели до слабости и изнеможения. А слабый и изне­могший не может исцелить сам себя, немощный не может поднять самого себя, не может помочь сам себе, не может укрепить себя. Наконец: «помилуй меня, Господи, ибо я немощен; исцели меня, Господи, ибо потряслись кости мои" (Пс.6:3). Сокрушены и разбиты все кости души моей. А с разбитыми костями не может человек искать врача, не может бежать и защититься от врагов. Но сам Ты, о, Господи, найди меня, Ты, пришедший взыскать погибшее. Впадшего вторично в разбойники Ты возьми и спаси. Не полумертвым оставили они меня, но совершенно мертвым. Но «исцели меня, Господи, и исцелен буду» (Иер.17:14). Исцели меня, Господи, потому что коварный змей всего меня сделал бессильным и гнилым. Немощный и гнилой весь, я лежу на земле, весь изъязвлен, бессильный труп, (который) только голосом зовет врача, только взывает и ищет спасающего, едва открывает глаза и осматривается, когда придет, когда окажет помощь Тот, Кто укрепляет расслабленных, спасает отчаявшихся и ободряет со­крушенных. «Исцели меня, Господи, ибо потряслись кости мои. И душа моя возмущена сильно« (Пс. 6:3–4). Телесно и душевно объяло, говорит, меня, Господи, смятение, плотские страсти мною овладели, тело и душу сде­лали игралищем демонов. «Исцели меня, Господи, ибо потряслись кости мои», связывающие и скрепляющие моего внутреннего человека. Какие это кости? Вера, разумение, надежда, любовь, целомудрие, благочестие, кротость, смирение. Вот какие кости у меня сокрушены. «Исцели меня, Господи, ибо потряслись кости мои. И душа моя возмущена сильно«. Вижу я – красота души моей уже увядает, конец приближается, старость входить в силу, склоняется лето мое к концу, проходит; мой жнец спешит, показывает серп, несет секиру, угрожает мне по­сечением; вот обнаруживается мое бесплодие, и меня ввергают в огонь. »И душа моя возмущена сильно«. Я уже вижу вора: он приближается и торопится похитить меня, пресечь дни моей жизни. »И душа моя возмущена сильно«. Вижу долгую и трудную дорогу из этой жизни, к той и не имею для нее запасов. »И душа моя возмущена сильно«. Вижу, при­ближается заимодавец и схватывает меня как добычу. »И душа моя возмущена сильно«. Вижу, докладчик (λογοθέτης) потрясает рукописанием моих грехов, и узники скрежещут зубами. »И душа моя возмущена сильно«. Вижу я (вокруг себя) многих обвинителей и ни одного защитника. »И душа моя возмущена сильно". Страшусь и томлюсь, дрожу и трепещу, и не знаю, что делать. Просить (продлить) срок жизни? Но, боюсь, на­делаю новых грехов в добавок к прежним. Тогда какими гла­зами я буду смотреть на Судию? Я теряюсь в беспомощности, потому что вижу себя в последней крайности. А лукавый не перестает меня преследовать, свойственное плоти смятение не перестает смущать меня, враги не прекращают своей войны против меня, лукавые мои по­мыслы никак не успокаиваются. «И Ты..., Господи, доколе (не явишь мне помощи)?» (Пс. 6:4)? По­чему Он не дает знака? Почему не скажет? В крайнем унынии и тесноте пророк хотел сказать Богу что-нибудь ужасное и дерзкое, и вот, обращаясь к Нему, говорить: «И Ты..., Господи, доколе»? Ведь Ты видишь, Господи, в каком я жалком и беспомощном положении? Ты видишь нападения на меня, силу врага, телесный пламень, войну помыслов, краткость времени и мое изнеможение? Доколе же, нако­нец, Ты не оказываешь сострадания? Доколе не защищаешь? Доколе не обращаешь внимания? Доколе не долготерпишь? Доколе не избав­ляешь? Доколе не наказываешь? Доколе не умилосердишься? Ведь, хотя я и достоин совершенного отвержения, но по милости твоей на­деюсь получить прощение. Такие и подобные мысли внушало ему уны­ние, но он сдерживается и, чтобы не показаться воюющим, от них переходит уже к молитве и говорит: «обратись, Господи: избавь душу мою, спаси меня по милости Твоей» (Пс. 6:5). Не ради моих дел, потому что они злы, не ради моих трудов, потому что я слаб, но «по милости Твоей».

О, Владыка, если Ты хочешь судиться со мной, я сам произнесу над собой приговор и исповедую, что я достоин смерти, но Ты – «спаси меня по милости Твоей». Я всецело полагаюсь на Твою милость и ничего своего не имею. Я прошу милостыни, так не требуй же от меня за нее платы. Никто не покупает милостыни, все получают ее даром. Так и Ты «спаси меня по милости Твоей». Вспомни Твои слова, сказанные Тобою в Твоих святых Пи­саниях. Вспомни, Господи, что «помышление сердца человеческого – зло от юности его» (Быт.8:21). Вспомни, Господи, что созданный Тобою прах воспламеняется и имеет кровь. Вспомни, Гос­поди, что «человек подобен суете" (Пс.143:4), что «не оправдается пред Тобою никто из живущих» (Пс.142:2). Вспомни, Владыко, что «если... беззакония будешь усматривать, Господи, Господи, кто устоит?» (Пс.129:3). Вспомни, Вла­дыко, что «как человеку быть правым пред Богом, и как быть чистым рожденному женщиною? Вот даже луна, и та несветла, и звезды нечисты пред очами Его» (Иов.25:4–5). Вспомни, Господи, что «вот, я в беззакониях зачат и во грехах родила меня мать моя» (Пс.50:7). Вспомни, Вла­дыко, что и самое небо, и даже силы ангельские не чисты пред То­бою, если уж и с неба ниспали некоторые из них за свой грех. Поэтому, «спаси меня по милости Твоей», меня, просящего у Тебя ми­лости. Ведь нисколько не будет удивительно, если Ты помилуешь достойного; не будет ничего странного, если Ты помилуешь правед­ного, потому что он достоин этого. И если усердного прославишь, ничего не будет особенного: это будет делом простой справедливости. А вот на мне недостойном яви Ты свои удивительные милости, чтобы на мне прославлено было Твое человеколюбие. Так и врач тогда счи­тается искусным, прославляется и восхваляется, когда излечивает неизлечимые и безнадежные болезни; и царь тогда считается добрым, когда дарует жизнь недостойным. Как Творец, Ты знаешь слабость нашей природы; Ты знаешь ее и как восприявший и спасший ее. По­этому и теперь «спаси меня по милости Твоей»; пусть моя злоба не по­бедит Твоего благоутробия, пусть мое нерадение не истощит Твоего неистощимого человеколюбия. За сколько благодеяний должен быть признателен я твоей незреченной благости! Ты произвел меня из небытия в бытие, умножил, возвеличил и все покорил под ноги мои (Пс.8:8). Потом заблудшегося и умерщвленного Ты искупил собственною кровью, обнаженного прикрыл, обнищавшего обогатил; сделал Ты меня и сыном, и братом, и наследником, и сонаслед­ником. И какой ответ дам я за все это – недоумеваю. Поэтому – "не войди в суд с рабом Твоим» (Пс.142:2) и не обращай на грехи мои своих угроз, но «отврати лице Твое от грехов моих» (Пс.50:11). Не устанавливай весов по строгой справедливости, но будь человеко­любив, склони их с той стороны на эту, от моей тяжести в сто­рону Своего милосердия; оставь без внимания тяжесть моих беззаконий, пройди молчанием множество моих грехов и «спаси меня по милости Твоей», которою получили спасение все спасенные. Назову ли я Моисея, – и он не безгрешен, по свидетельству Писания; вспомню ли Аарона или даже самого Петра, верховного и великого, – и они не безгрешны и не беспорочны. Поэтому верою я хочу спастись, верою, а не делами, чтобы и мне сказал Человеколюбец: «вера твоя спасла тебя; иди с миром» (Лк.8:48). Кому ты ни прощал грехи, никому не сказал: «твои дела спасли тебя», – потому что пред Ним всякая правда чело­веческая как рубище кровоточивой. Поэтому опять повторю: «спаси меня по милости Твоей». И: «милость [Твоя]...:последует за мною во все дни жизни моей» (Пс.22:6). «Милость Твоя последует за мною», злобно убегающего от Тебя и постоянно спешащего ко греху. «Милость Твоя» меня и удержит, в наморднике и узде приведет меня, уклоняющегося от Тебя, потому что Ты – Бог, «единый творящий чудеса» (Пс.71:18). По­этому, »яви дивно милости Твои, спасая уповающих [на Тебя]» (Пс.16:7).

Ты исполняешь наши надежды и упования, – неужели же не исполнишь наших просьб о милости? Должен был Тебе некто десять тысяч талантов и пришел к Тебе просить еще небольшой отсрочки; а Ты, Человеколюбец, хотел совершенно простить ему все десять тысяч, если бы он не обидел после этого своего брата. Воз­вратился к Тебе некогда распутный сын, желая быть одним из наемников Твоих, а Ты сделал его сыном и наследником. Про­сил Тебя разбойник только вспомнить о нем в царствии Твоем, а Ты удостоил его и самого рая. Пришла к Тебе блудница только с плачем без всякой просьбы, и получила от Тебя то, на что надея­лась и чего искала. Плакал Петр, прося прощения, а ты сделал его ключником царства и церкви. Такова Твоя воля о впадших в крайнее отчаяние, потерявших всякую надежду, опережающих грех до самого дна ада. Покажи на них величие Твоего человеколюбия. Поэтому опять говорю и не перестану говорить: «спаси меня по милости Твоей. Ибо никто из умерших не вспоминает о Тебе, а в... аду... кто исповедает Тебя?" (Пс. 6:5–6). Из-за этого я тороплюсь, этого боюсь, этим буду томиться, зная твердо, что если неожиданно застигнет меня конец моей жизни, то из ада я уже не буду в состоянии принести Тебе мое исповедание. Во аде нет покаяния, нет избавления от смерти, нет никакой на­дежды на облегчение. Наша жизнь есть торжище; когда оно закрыто, никто уже не может торговать. Когда состязание окончилось, никто уже не может состязаться и получить венец. С наступлением ночи, прекращается собрание и (получение) прибыли. Послушай, что говорит Писание о всяком человеке, окончившем жизнь: "на что дан свет человеку, которого путь закрыт, и которого Бог окружил мраком?» (Иов. 3:23).

Итак, если Бог затворил, какое уже там может быть по­каяние во грехе? Эта жизнь – для трудов, а та предназначена для вен­цов. В этой жизни (действует) человеколюбие (Божие), а в той – истинный праведный суд. Поэтому – «спаси меня по милости Твоей. Ибо никто из умерших не вспоминает о Тебе, а в... аду... кто исповедает Тебя?«. Кто? Никто! Пророк, постоянно вспоминая о том ужасном дне и часе, имел непреодолимый страх, томился непрестанной душевною болью, печалился и проводил ночи в плаче. Поэтому он и говорит: »утрудился я от воздыханий моих, каждую ночь омываю ложе мое, слезами моими орошаю постель мою» (Пс. 6:7), твердо зная, что сеющие слезами с радостью пожнут колосья небесной (жизни). «Уходящие уходили и плакали, бросая семена свои, а приходящие придут с радостью», – в воскресении, «собирая снопы свои» (Пс.125:6). Как водою и Духом (мы кре­стимся), так и, крестясь водою слез и огнем горячей душевной боли, мы получаем очищение. Как крещение, так и истинное слезное сокрушение не даются никогда без Святого Духа. «Помутилось от гнева око мое, обветшал я среди всех врагов моих» (Пс. 6:8), т.е. погряз, возрос и состарился в грехах. Вот что значат слова: «обветшал я среди всех врагов моих». Но обрати внимание: закоснев и состарившись во гре­хах, сжившись с ними, пророк не отчаялся в самом себе, не по­терял надежды на милость Божию, но был спасен сокрушением, очистился слезами и с решительностью говорить своим врагам: »отступите от меня все, делающие беззаконие» (Пс. 6:9). Перестаньте, по­стыдитесь, отступите.

«Услышал Господь в старости моление мое, Господь принял молитву мою» (Пс. 6:10). «Да постыдятся и смятутся все враги мои, да обратятся вспять и постыдятся весьма скоро» (Пс. 6:11). Видел ты силу слез? Видел плод покаяния? Видел обновление и возрож­дение после одряхления во всех грехах? Так не говори же: я стар, немощен, закоснел во всяком грехе и уже не имею силы исполнять заповеди Христовы. Ничего подобного не можешь ты сказать теперь, не можешь отговариваться различными греховными предлогами. А если и станешь оправдываться, я тотчас докажу тебе, что если только за­хочешь, то и в старости даже можешь соблюсти заповеди Христовы лучше, чем в юности. Только на мои вопросы отвечай по правде, «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф.5:3). Когда же более склонен к смирению дух человека – в старости или в юности? Очевидно, в старости. А юности как бы прирождена гордость. «Блаженны плачущие, ибо они утешатся» (Мф.5:4). Скажи мне только: кто податливее на слезы и плач – юность или старость? Во всяком случае, старость. «Блаженны кроткие» (Мф.5:5). Разве не все согласны, что в юности более сильны и горячи всякие движения души, а старость преимущественно пред юностью склонна ко всякой услуге и божественной заповеди. В самом деле, в юности и те­лесная любовь возгорается, и пламень сребролюбия воюет, и весьма много других страстей, каковы – тщеславие, чревоугодие и злопамят­ство. В старости же совершенно не то: здесь слезы сокрушения, порождаемые у нас страхом Божиим, и мысли о смерти и наказании. А если мы пребудем в них и потрудимся, то достигнем и слез духовных, благодатью Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки. Аминь.