БЕСЕДА СЕМНАДЦАТАЯ. О главных страстях и о монашеском подвиге

Отцы и братия, давайте еще раз вернемся к беседе о цели того подвига, к которому мы призваны нашим Господом. Мы говорили с вами о добродетелях и о вере. Поистине, вера – это высшая добродетель, потому что она и вначале хранит нас, когда мы еще ни в чем не сведущи, и впоследствии также становится фундаментом и спутником покаяния. Все наши недостатки мы восполняем верою, так как Господь обещает нам: «Не оставлю вас сиры» (Ин. 14, 18).

Все добродетели взаимосвязаны и взаимозависимы: то же самое происходит и с верой. И дело без веры и вера без дел в одинаковой степени мертвы (ср. Иак. 2, 26). Абстрактная вера мертва, согласно слову Господню: «Не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в Царствие Небесное» (Мф. 7, 21). Какую пользу получит человек, если будет только верить, что существует Бог? Разве демоны не верят в Его существование и не учат первые о божестве Господа нашего?

«Имеяй заповеди Моя и соблюдаяй их, той есть любяй Мя» (Ин. 14, 21), – говорит Господь. Следовательно, чтобы вера стала живой и настоящей, необходимо осуществлять то, во что мы верим. Вера тогда жива и действенна в нас, когда мы выполняем на деле заповеди нашего Создателя. Как иначе мы докажем, что считаемся с Богом и любим Призвавшего нас? Только делами всякий человек может доказать свою любовь к Богу. Как Господь становится «всем вся» (1Кор. 9, 22, 15, 28) для верующих, так и верующие должны пожертвовать ради Него всем, и тогда Бог будет «всяческая во всех» (1Кор. 15, 28).

Когда мы соблюдаем заповеди Божии, то ни мы ничего не даем Богу, ни Он не берет от нас ничего. Мы благодетельствуем только самим себе и уже в настоящем получаем пользу, как, впрочем, будем облагодетельствованы и в будущем, в вечности.

Посредством точного соблюдения заповедей мы проявляем себя такими, какие мы есть. Безразличие и беспечность в нашем подчинении божественной воле вредит только нам самим, но не может повредить ни в чем не нуждающемуся и всесовершенному Богу. Поэтому не будем лениться, рассеиваться и бесцельно растрачивать драгоценное время, которое мы имеем только сегодня, потому что мы не знаем, что будет завтра.

Мы не должны допускать никаких предлогов, препятствующих нам хранить заповеди Божии. Этому нас учит Господь. Если правая твоя рука препятствует тебе подчиниться заповедям, отсеки ее, и если твое правое око опять становится препятствием, не щади его, потому что лучше для тебя войти в Царствие Божие без них, чем, имея их, пойти в ад (ср. Мф. 5, 29–30). Под словами «рука» и «око» Господь подразумевает наших самых любимых лиц и самые любимые вещи.

Для тех из братии, кто является немощным по характеру, мы рекомендуем обратить внимание на значение причин и прилогов, вызывающих страсти. Не говори: «Я не поддамся», когда прилог уже допущен в сердце. Мы не сильнее Самсона, и не мудрее Соломона, и не чище Давида, которым нанесли большой вред прилоги.

Итак, братия, давайте со скорбью рассмотрим главные из страстей, чтобы через то, что нас беспокоит, познать, в каком бедственном состоянии мы находимся, а затем подыскать и средства к исправлению. Силы тьмы систематически проявляют активность, чтобы нас поработить и разорить наш внутренний мир. Если мы внимательны, то, глядя на страсти, беспокоящие нас, мы понимаем, какого характера брань нам предстоит, – и тогда мы готовы противостоять этим страстям. «Уготовихся и не смутихся» (Пс. 118, 60), – учит нас Священное Писание.

Обычно, первой страстью, которая возбуждает в нас брань, является страсть чревоугодия, поскольку она связана будто бы с нашим биологическим устроением. Затем следуют страсти сребролюбия и корыстолюбия, проявляющиеся у монахов в беспокойстве, как бы у них не было недостатка в мнимых потребностях. Эти страсти изгоняют веру в Бога, Который отечески о нас промышляет. После этого приходят демоны славолюбия, и, наконец, гордыни, приводящей человека к духовной смерти и творению диавольских дел.

Это есть «трезубец» идолослужения, символизирующий господство мира сего в нашей душе, господство смерти и тления, которое упразднил Бог Своим явлением.

Кто начинает доверять змию-диаволу, того он сразу же порабощает, покушаясь завладеть человеком через его естественные потребности. Отцы и братия, я желаю только одного – и надеюсь на это, по Благодати Христа, сладчайшего нашего Спасителя, – чтобы сей змий не нашел в нас места, не нашел ни расположения с нашей стороны, ни внимания к нему. Ведь все мы явно ощущаем и понимаем, что «не ктому себе живем, но Умершему за нас и Воскресшему» (2Кор. 5, 15) и, следовательно, «Той печется о нас» (ср. 1Петр. 5, 7), «аще... живем,... аще умираем» (Рим. 14, 8).

За этими тремя страстями следуют остальные языцы иноплеменные, содействующие погибели тех, кого ранили три первых демона. Кто ощущает возбуждение плоти и чувственное беспокойство, пусть знает, что он пал жертвой чревоугодия, пресыщения и сластолюбия. Кого беспокоит гнев, прекословие и смущение, тот является жертвой корыстолюбия и многостяжательности. Мирская печаль не исчезает просто так: за ней следует угасание ревности и горячности духа. Третье и величайшее зло, гордыня, питается от предшествующих страстей и особенно от самоуверенности и упорства в своем мнении, знании и воле, а также от упорства в осуждении другого человека.

Именно эти три главные страсти ниспроверг Господь, когда удалился в безмолвную пустыню и там постился, передав после этого нам «трофеи» Своей победы. Поэтому, следуя за Господом, мы не унываем, когда в нас возбуждаются греховные пожелания. Мы не унываем и в наиболее трудные и тяжелые моменты, когда обстоятельства лишают нас самого необходимого, потому что «не о хлебе единем жив будет человек» (Мф. 4,4). Мы не согласимся ни с каким нарушением божественной воли и богопочитания в обмен на всю мирскую власть. «Иди за Мною, сатано; писано бо есть: Господу Богу твоему поклонишися и Тому Единому послужиши» (Мф. 4, 10). Мы не провоцируем и не искушаем бессмысленно божественный Промысл ни любопытством, ни невнимательностью, так как следуем заповеди: «Да не искусиши Господа Бога твоего» (Втор. 6, 16).

Знайте, что все демонские помыслы есть образы чувственных вещей, которые мы знали или о которых слышали. Появляясь в уме, эти помыслы возбуждают ту страсть, к которой они принадлежат. Через это борение помыслов любой из вас может убедиться, пленником какой страсти он является и от чего искушается. Когда мы спим или бодрствуем и нам представляется лицо огорчившего нас или поступившего с нами несправедливо, то мы должны знать, что в этом проявляется страсть памятозлобия. Таким образом всякий может узнать страсть, которая с ним воюет, и начать с ней борьбу.

Но все же возбуждения и страстные образы происходят не только от демонов. Сам ум через представление и память удерживает часть от того, что случалось в прошлом, и, благодетельствуя нам, показывает нам наше жалкое состояние, чтобы мы покаялись и излечились.

Испытывая влияние и власть над собой злого начала, мы учимся видеть причины, по которым нас борют и побеждают страсти. Но, по учению Святых Отцов, мы не должны забывать и о спасительных средствах, помогающих нам в восстановлении и излечении. Для тех, кто законно подвизается, противоположностью страстным воспоминаниям и гневу является злострадание через пост и бдение. Таким образом смиряется страстная часть души, а затем, через великодушие и благожелательность, укрощается вожделевательная часть души⁵⁸.

Главным фактором реальной победы в многотрудной духовной войне является, по возможности, полное самоотречение. Только в таком случае лукавый не сможет найти подхода к нам через свои орудия, каковыми являются наши похотения. Где есть истинное самоотречение и отсутствует собственная воля, там расстраивается весь механизм воюющего с нами неприятеля. Потому что, как известно, «нечего взять у не имеющего ничего»⁵⁹ – ни своей воли, ни своих увлечений. Поэтому не позволяйте себе привыкнуть к человекоугодию, самодостаточности и настойчивости в своей воле.

Хотя мы и подробно разбираем действие страстей и сатанинского лукавства, эти страсти недостойны большого внимания с нашей стороны. Достаточно того, чтобы мы хранили послушание и братолюбие и особенно внимательно относились к нашим монастырским установлениям, как рабы Христовы, как единодушные соратники и боголюбивые труженики мысленного виноградника.

Господь наш, избравший нас из мира и давший нам часть в уделе святых, уготовал для нас блага, «ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша» (1Кор. 2, 9). Не уступайте с легкостью различным влекущим ко греху предлогам, которые появляются на вашем пути, и не изменяйте своему распорядку и правилу, «да служение беспорочно будет» (2Кор. 6, 3). Господь требует от нас добродетельной жизни и веры, чтобы обратить к нам приветствие: «добре»⁶⁰.

Не будьте небрежными и беспечными, не расслабляйтесь, но усердствуйте в вашем правом исповедании. Не осуждайте с такой легкостью погрешности ваших братьев, потому что этим уязвляется любовь, являющая действительное присутствие с нами Благодати Божией. Наша цель состоит в восхождении и совершенствовании, а не в том, чтобы быть равнодушными и изменчивыми. Когда-то я приводил вам в пример некоего монаха: он проявил сочувствие к виновному брату и был принят Благодатью как достойный монах.

Мы всегда должны принимать во внимание свидетельство нашей совести, как это было у святых мучеников Христовых. Посмотрите: их ничего не занимало и не интересовало, когда они пребывали в подвигах исповедничества ради Христа. Ни вызывающая лесть, ни страшные мучения не изменили их устремлений, но все они с готовностью и ревностью лучшим образом запечатлели свое свидетельство. Вспомните об ужасах мучений, которые описаны в их житиях: только один слух о них способен переменить внимающего. Все это происходило с людьми любого возраста и положения. Что это была за сила, которая делала их более крепкими в ужасных мучениях, одно упоминание о которых заставляет дрожать? Это была любовь Христова и чаяние награды, уготованной всем, кто претерпит до конца (Мф. 10, 22).

И мы, отцы и братия, принадлежим тому же воинству. За те же почести мы с вами подвизаемся, поэтому исповеднический подвиг предстоит и нам. Те мученики и исповедники были призваны к исповеданию догматов веры, мы же – к исповеданию святоотеческого Предания. Они – к отречению от лжи и тления, мы – к созиданию благого нрава и достоинств нашей личности. Если, подражая Его вседобродетельной жизни, мы, при помощи Благодати, завершим то, что было создано нашим Творцом по Своему образу и подобию, нам будет дарована великая награда, которой удивляются и к которой желают приобщиться и ангелы. «Елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти» (Ин. 1, 12). «Кому бо рече когда от ангел: Сын Мой еси Ты?» (Евр. 1, 5). Разве не относится это пречестное звание божественного усыновления к истинным исповедникам и свидетелям, которые не поклоняются лукавым страстям противоборствующего закона (ср. Рим. 7, 23), но презирают их и сражаются, претерпевая «зной» страстей и «мерзлоту» постоянных падений?

«Как различить явление Благодати?» – спрашивает великий светильник Церкви и отвечает: «Благодать там, где есть презрение к неукротимой буре пожеланий и страстей». Страсти больше беспокоят юношество, которое находится в расцвете своих физических сил. Особенно это заметно в наши дни. Но монашество призвано нас научить, при помощи Благодати Божией, презирать все приражения лукавого. Разве, когда достоинство смело обменивается на нищету, отдых обменивается на труд и почтение на бесчестие, это не является делом и действием Благодати? Пусть «сынове века сего» (см. Лк. 16, 8) покажут свои достижения, когда в «чести сущии», они «неразумеша, приложишася скотом несмысленным и уподобишася им» (ср. Пс. 48,21).

Мужайтесь, братья мои соратники, потому что «се: грядый приидет и неукоснит» (Евр. 10, 37), и награда ваша будет несравнимая!