1916 год

Письмо Татьяны Николаевны

Царское Село 1 января

Папа душка!

Так скучно без Тебя сегодня. Были одни у Обедни, до этого в нашем лазарете немножко. Мама лежит, так что мы завтракали 5 одни у Мама в кабинете. Холодно ужасно сегодня. – Утром было 20, сейчас немножко меньше, т.к. солнце светит. Вчера вечером у нас был молебен⁴⁸⁵ 10.30 и потом легли спать. Алексей получил трогательную телеграмму от всех его иностранных друзей из Ставки. Он был очень доволен. Как у вас в Могилеве, холодно ли, много снегу или нет?

На днях Аня позвала нас пятерых: Ирину Толстую, Риту Хитрово и ее маленькую сестру Любу. Играли с ними в разные игры и прятки. Хотя и очень мало, но мы потушили лампы, так было лучше. Алексей был очень доволен. Ну вот. Кланяйся Силаеву, Мордвинову. Храни Тебя Бог, Папа душка мой дорогой. Крепко, крепко тебя обнимаю, как люблю. Твой любящий тебя очень, Вознесенец.

Из дневника Марии Николаевны

1 января

Утром были у Обедни. Завтракали 5 и Мама лежит в постели (рис. Сердца) 2⁴⁸⁶. Днем были с А[настасией] в нашем лазарете. Пили чай 4⁴⁸⁷ с Аней около Мама в постели. Читала. Обедали 4. После обеда Мама вышла в кабинет и лежала на кушетке. Была Аня. Ландыши от Кики.⁴⁸⁸

2 января

Утром были с А[настасией] у Обедни. Завтракали. 5 Мама лежала в постели. Днем были 4 в Б[ольшом] Д[ворце] и катались в моторе. Пили чай 4 с Аней около Мамы. Были 4 у Всенощной и те же обедали Вечером Мама лежала на кушетке. Была Аня.

3 января

Утром были 4 у Обедни. Завтракали 5. Мама лежала весь день в постели. Днем 4 с Настенькой катались на тройке. Были 4 в Кокоревском лазарете⁴⁸⁹. Потом были в нашем лазарете. Пили чай 4 с Аней около Мама Читала. Обедали 4. Мама лежала на кушетке. Были Кики и Аня. До этого играла с О[льгой], А[настасией] и А[лексеем] у Мамы в большой гостинной с игрушечными револьверами в темноте.

4 января

Утром были в Дворцовом госпитале. Завтракали 5⁴⁹⁰. Мама лежит целый день. Днем была с О[льгой] и Т[атьяной] в Б[ольшом] Д[ворце]. Катались в моторе и застряли в снегу, т.ч. казаки нас откапывали. Пили чай 4 с Аней около Мамы.

5 января

Утром была с О[льгой] Т[атьяной] и Ал[ексеем] в церкви, те же завтракали. Мама лежит в постели. Днем с Т. и Изой⁴⁹¹ гуляли по городу. была в нашем лазарете. Пила чай с О.Т. и Аней около Мамы. Была с О.Т. и Алексеем у Всенощной. Обедали 3 и Мама на кушетке. Анастасия лежала в постели, т.к. она простужена, у нее повышена температура. Получили от Папы Душки письмо⁴⁹².

Письма Марии Николаевны

4 января

Золотой мой Папа!

Пишу Тебе утром. Анастасия сидит на диване около печи и что-то рисует. Мы комнату свою совсем переставили, постели поставили на прежнее место, а ширма уехала в другое, я Тебе хорошо не сумею написать, как все стоит, Ты сам увидишь, когда вернешься, что, надеюсь, будет очень скоро. Сегодня утром были в 9 часов в Большом дворцовом лазарете, мы там страшно давно не были. А вчера ездили в Кокоревский лазарет, там лечатся три твои эриванца. Позавчера вечером мы страшно хохотали. Старая тетя Ольга⁴⁹³ позвонила нашей Ольге, чтобы она попросила одного солдата из сводного полка прийти навестить ее раненого того же полка. Ну вот, Ольга сейчас же позвонила в дежурную комнату, оказался дежурным Кулюкин, и он спрашивает: «Кто у телефона?» Она отвечает: «Ольга Николаевна». – «Какая Ольга Николаевна?» – «Ольга Николаевна, не понимаете? Та, которая живет над вами». – «Ничего не понимаю». – «Великая княжна Ольга Николаевна, слышите?» – и начинает невероятно хохотать, тогда он обиделся и сказал: «Барышня, здесь телефон служебный и шутки совсем неуместны», – и повесил трубку. Ольга ушла. Тогда через 5 минут подходит Татьяна и звонит; он ее узнал, и она ему все передала. Вчера за обедней подходит Кулюкин и просит, чтобы Ресин извинился у Ольги за него, но что он так не ожидал, что она позвонит, что подумал, что кто-нибудь шутит. Так как Мама лежит в постели, мы завтракаем и обедаем одни. Ну, пока до свидания. Сейчас надо будет идти к завтраку. Крепко Тебя жму в своих объятиях и люблю.

Твой Казанец⁴⁹⁴.

Кланяйся всем, кто с тобой.

6 января⁴⁹⁵

Дорогой мой собственный Папа!

Ужас как я Тебе благодарна за Твое дорогое письмецо. Я его так не ожидала. Сейчас Анастасия лежит и завтракает, Ольга и Татьяна были со мною в нижней церкви у Обедни в 9 часов, потом сестры и Алексей поехали в лазарет, а я пошла погулять. Сегодня 4 градуса, так что очень хорошо гулять. Жалко, что я не могла приехать к Тебе, мы могли бы вместе копать снег. – Вот жалко, что я не мальчик. У нас что-то все несчастья случаются, когда мы катаемся в моторе. Так много снега, что мы съезжаем в сторону и застреваем в снегу и нас откапывают атаманцы⁴⁹⁶ лопатами. Это уже случалось три раза, весьма скучно и такое чувство, как будто мотор падает совсем на бок. Сегодня мы должно быть поедем в большой дворец. Анастасии ужасно надоело уже лежать, именно в праздник так скучно. На днях мы видели у Трины маленькую Ольгу из Крыма. Помнишь та, что приседала массу раз, когда мы ходили на теннис. Она теперь живет в Петрограде да учиться в Смольном институте и страшно довольна, т. ч. ждет с нетерпением того дня, когда кончатся каникулы. Ну пока, до свидания, мой Папа душка. Крепко, Крепко Тебя мысленно жму в своих объятиях как люблю. Твой собственный. Казанец. Кланяйся всем.

Храни Тебя Бог. +

Письма Татьяны Николаевны

7 января

Дорогой мой Папа душка!

Страшно была обрадована Твоим милым письмом, которое доставило мне громадное удовольствие и за которое крепко, крепко целую и благодарю. Алексей тоже слег сегодня. Жар и голова болит. Горло тоже немножко, то же, что и у Анастасии. У Ани тоже 38,7. Сегодня днем она у нас пила чай. Мама сказала ей смерить темп[ературу]. И вот оказалось повышенной. Настенька Гендрикова тоже простужена, и некоторые раненые. Так скучно у всех вдруг сразу. Скажи Силаеву, что Ольга и я были у его жены. Долго сидели и играли с детьми, которые были милы и разговорчивы. Сегодня у нас 1 гр. тепла с утра и вечером немножко дождик. Мы катались... чудные лошади. А когда очень холодно гуляли. Мама эти два дня лежала на балконе, так что Слава Богу, кажется ей немного делается лучше. Мы были сегодня очень милы и сделали визит мад. Зизи⁴⁹⁷, так трогательно. В лазарете у нас все благополучно. Сегодня генерал Назаров и рот. Цартанов (наши раненые) учили Ольгу и мичмана Секирина играть в шахматы. Они, конечно, мало, что понимали, но все-таки делали вид. Учишь ли Ты Силаева играть в кости или нет? Сегодня начались у нас уроки. До свидания, Папа душка. Храни Тебя Бог. Крепко, крепко Тебя целую, как люблю. Твой Вознесенец.

10 января

Дорогой мой Папа душка!

Пишу Тебе сейчас до Обедни. Снег идет наполовину с дождем т.к. один градус тепла, у нас такая погода уже три дня. Мы видели Ник. Пав. [Саблина], он у нас один был два или три раза, а вчера уехал в Гольсинфорск. На днях должен приехать Н.Н. Родионов, чему я очень радуюсь. Мы его почти год не видели. Алексей и Анастасия оба переезжают на день в своих койках в игральную, где лежат рядом целый день. Мы днем все вместе пьем там чай. Елка еще стоит, так уютно. Грустно было ее убирать, а пока что не сыпется, так что ничего. Скучно ужасно, что Мама еще себя так нехорошо чувствует, но она все-таки днем поднимается к маленьким и там лежит на диване. К Ане мы ездим по очереди, чтобы ей не было скучно лежать. На днях делали операцию Емельянову, помнишь его? Он был на елке в манеже. Ему вынимали осколок пули из кости. Теперь у него ужасно болит, а остальные все ничего. Ну до свидания. Папа душка мой дорогой. Надо идти в церковь. Храни Тебя Бог. Крепко Крепко целую Тебя как люблю. Твой верный Тебе Вознесенец.

11 января

Папа, душка мой дорогой, ужас как я была тронута и обрадована Твоим милым письмом и поздравлением⁴⁹⁸ за которое страшно Тебя благодарю и крепко крепко целую. Ну до свидания. Боюсь, чтобы письмо не опоздало. Храни Тебя Бог, крепко обнимаю. Твой Вознесенец.

Мне очень будет грустно завтра без Тебя и очень не будет Тебя хватать.

Письмо Анастасии Николаевны

11 января 1916 г.

Царское Село

Мой дорогой Папа Душка!

Я все лежу, но кажется завтра я встану в первый раз. Бронхит у меня уже прошел. Утром до завтрака я лежу у себя пишу или Шура читает, а завтракать я иду в игральную, и там я ложусь в постель. Мама приходит к чаю и сидит до 6 ч. Алексей был вчера в очень воинственном настроении, что он только не делал, такой был смешной, что ужас. Теперь очень хорошая погода, солнце выходит и немного тает, т.ч. совсем тепло и хорошо. Завтра уже месяц, что I Сотня ушла из Могилева. Вчера мы все писали тете Ольги, т.к. какой-то человек поехал туда. Так жалко, что лопатку⁴⁹⁹ убрали, но я надеюсь, что теперь Тебе дали новую или ту же самою! Мордвинов наверно мил да? Мы скоро будем уже завтракать с Алексеем, но он не скоро кончит, а я в 10 мин. или еще скорей буду готова. Мама сейчас будет на балконе сидеть с Марией. «Ортипо» и «Джой» тебе просили очень кланяться и сказать, что они скучают без Тебя. Мне тут очень скучно сидеть в постели и в лазарет наш нельзя выходить – это отчайно скучно. Крепко ужасно Тебя целую 1000 раз. Храни Тебя Бог. Любящий Тебя твой верный и преданный Каспииц.

Из дневника Марии Николаевны

12 января⁵⁰⁰

Утром были у Молебна 5 с Мамой. Завтракали те же. Днем 3⁵⁰¹ с Изой катались в тройке. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Катались с Шурой. Обедали 3 с Мамой на кушетке. Были Кики, Коля и Аня. Было уютно.

13 января

Утром были уроки история и батюшка⁵⁰², и французское чтение. Завтракали с А[настасией], Ал[ексеем] и Мамой на кушетке. Днем гуляли около Мамы в экипаже. Была в нашем лазарете. Пила чай с Мамой А[настасией] и Аней. Была музыка, приготовляла уроки. Обедали 4 с Мама на кушетке. Была Аня.

Из дневника Татьяны Николаевны

Суббота, 16 января

Утром урок немецкого языка. В 10 часов поехала в лазарет. Перевязала: Рогаля 149-го Черноморского полка, ранение черепа, Гайдука 7-го гренадерского Самогитского полка, рана левого бедра, Мартынова 74-го Ставропольского полка, рана левого бедра, Щетинина 31-го Томского полка, рана левого бедра, Мельника 17-го Архангелогородского полка, рана правого предплечья, рана правой подвздошной кости, Архипова 149-го Черноморского полка, рана правой кисти с потерей четвертого и пятого пальцев, рана правого бедра. Потом Блейша, Сергеева, Чайковского, Ксифилинова, Мартынова, Емельянову только верхние слои. В 12 часов пошла с Валентиной Ивановной наверх на солдатское отделение на перевязку Попова. Под наркозом. Была вырезана почка. Потом вернулась и зашла к Тузникову. Завтракали и чай пили с Мамой. Был урок истории. Катались 4 с Изой в тройке. Были в Большом дворце на концерте. Были у Всенощной. Обедали с Мамой и Аней. После Николай Павлович пришел. Простились с ним, так как он завтра едет в батальон, в армию.

Воскресенье, 17 января

Утром поехали в Собор. Оттуда на станцию встретить Папу. Ужасно рада, что он вернулся. Завтракали 5 с Папой и Мамой. Каталась в тройке с Анастасией и Триной. После лежала наверху и читала. Чай пили вместе все. Потом писала и читала. Обедали с Папой и Мамой. После Папа нам читал вслух английскую книгу «А Millionaire girl», а мы работали. До этого играли с Алексеем в прятки в темноте в маминой большой гоcтиной.

Вторник, 19 января

Утром урок был. Поехала к «Знамению», оттуда в лазарет. Перевязала Гордеева 46-го Днепровского полка, рана правого бедра, Угорова 46-го Днепровского полка, рана левой кисти, Сороку 73-го Крымского полка, рана левого бедра, Бородина 46-го Днепровского полка, рана правой пятки, Хоружьего 46-го Днепровского полка, рана левого бедра, Лупашко 73-го Крымского полка, рана большого пальца левой ноги. Потом Чайковского, Мартынова, Сергеева, Хирьякова, Емельянову – наружные слои, Ксифилинова, Тузникова. Сидела у Биби⁵⁰³. Зашла к другим. Завтракали 5 с Папой, дядей Сергеем (Михайловичем) и Гавриилом. Мама в другой комнате на кушетке. В 2.15 мы две с Изой поехали в Петроград в Аничков. Поехали с Бабушкой в дом тети Эллы на освящение лазарета⁵⁰⁴. Был молебен. Обошли все палаты, потом снимались. Пили чай. Это весь персонал английский, приехали для этого из Англии. Чудный лазарет. От 5 до 6 часов были у Татианы (Константиновны). Пили чай, потом сидели у нее в кабинете и играли с детьми. Вернулись с Папой в 7.15. Обедали с Папой, Мамой и Гавриилом. В 9.20 Аня пришла с Николаем Николаевичем. Уютно сидели до 11 часов. Очень была рада. Рита утром сделала вспрыскивание.

Из дневника Марии Николаевны

21 января

Утром были уроки. Завтракали 5 с Папой и Мамой на кушетке. Днем была с А[настасией] в нашем лазарете была операция Геращеневскому. Гуляла с Т[атьяной] и А[настасией] Пили чай 4 с Мамой, Папой и Соней Ден⁵⁰⁵. Была музыка. Приготовляла уроки. Обедали 3 с Папой и Мамой на кушетке. Была Аня, Папа снова читал.

27 января

Утром были уроки. Завтракали 5 с Папой и Мамой на кушетке. Поехали 4 с Папой в Петроград в Зимний Дв[орец] в лазарет на 450 ниж[них] чин[ов]. Пили чай у Бабушки с д. Мими⁵⁰⁶. Вернулись. Был французский урок. Обедали 9 с Папой, д. Мими и Мамой на кушетке. Была Аня.

1 февраля

Утром были уроки Катались с Шурой⁵⁰⁷. Завтракали 5 с Мама на кушетке. Была с А[настасией] в нашем лазарете. Катались с Настенькой⁵⁰⁸ в тройке. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Были 5 у Всенощной. Обедали 4 и Мама на кушетке. Была Аня.

Письмо Татьяны Николаевны

1 февраля

Дорогой мой Папа душка.

Мои вознесенцы мне телеграфировали, что видели Тебя⁵⁰⁹. Ужасно за них рада и жалею, что тоже не была там. Вчера днем у Ани в лазарете⁵¹⁰ был маленький концерт, на который мы пятеро поехали. Солдатам и нам страшно понравилось. Делазари был и много смешных вещей рассказывал. Потом они играли на гитаре и пели. Очень хорошо. Николай Николаевич Родионов тоже был. Сегодня он уезжает. Как Кедров? Привыкли ли вы к нему, и он к вам? А Мордвинов что делает? Эти дни холодные, пять или больше градусов мороза. Вчера мы принимали юнкеров, поступающих в наши полки, из Николаевского Кавалерийского училища⁵¹¹. У меня было два: Вирановский и Будим-Левкович. Не знаю, первый родственник ли нашему Крымскому, но он сказал, что его отец в 8-м корпусе, а где тот, не знаешь? У нас тут все по-старому, нового ничего. Скучно без Тебя. Мария только и делает, что и говорит. Во время завтрака, после, во время катанья. Одним словом, всегда, когда мы там, и остановить нет никакой возможности. Сижу сейчас в классной до урока. Напротив меня сидит П. В. П.⁵¹² и мечтает. По временам что-то говорит, но я даже не слышу и не отвечаю, так как пишу.

Ну вот, до свидания. Храни Тебя Бог. Крепко и нежно Тебя обнимаю.

Твой Вознесенец.

Письмо Марии Николаевны

2 февраля

Дорогой мой Папа!

Только что вернулась от Обедни, я была с Татьяной в нижней церкви, потому что она поехала сейчас на перевязки. А Ольга, Анастасия и Алексей поедут теперь в церковь. Мама лежит, и у нее страшно болит щека. Я не знаю, что мы будем сегодня делать, наверно ничего особенного. Аня хотела нас позвать с Ириной Толстой, но Ирина сегодня где-то играет на балалайке. Я уверена, что Николай Дмитриевич [Деменков] пойдет в верхнюю церковь, потому что меня не будет, и я заранее сержусь. Я его уже не видела более трех недель. Завтра сестры едут в Петроград принимать пожертвования. Сегодня нужно ехать в Большой дворец, там уже не были два дня. Я не знаю, что мне делать до завтрака. Все в церкви, так что не с кем гулять или кататься. Может быть, Мама меня отпустит погулять одной, пойду к ней и спрошу. Ну, пока до свидания, мой душка.

Крепко мысленно давлю Тебя в объятиях и целую.

Твой Казанец.

Храни Тебя Бог. +

Кланяйся всем Твоим.

Из дневника Марии Николаевны

2 февраля

Были с Т[атьяной] в нижней церкви у Обедни. Завтракали 5. Мама лежала целый день с флюсом. Днем были 4 в Б[ольшом] Д[ворце]. Катались 4 с Настенькой в тройке. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Катались с Т[атьяной], А[Настасией] и Шурой. Обедали 4 Мама лежала немного на кушетке. Была Аня.

3 февраля

Утром были уроки. Завтраки 5 и Мама на кушетке. Была с Аней в нашем лазарете. Катались с А[настасией] и Шурой. Пили чай с Мамой и А. и Аней. Приготовляли уроки. Был французское чтение. Обедали 4 и Мама на кушетке. Была Аня. Наши взяли Эрзерум⁵¹³.

5 февраля

Были уроки. Катались с Шурой. Завтракали 4 и Мама на кушетке. Ал[ексей] лежал целый день. Была с А[настасией] в нашем лазарете на концерте. Были Морфеси и еще играли на гитаре Саша Макаров и Де Лазари. Один играл на гармошке. Днем чай 4 с Мама и Аня. Катались с О[льгой] Т[атьяной] и Шурой. Была музыка. Обедали 4 с Мамой в детской. Была Аня.

Письмо Татьяны Николаевны

5 февраля

Дорогой мой Папа душка.

Сегодня будет операция бедному пластуну 10-й батареи. У него очень сильно раздроблена нога, и боятся, что бы у него не было столбняка, потому что у его товарища, с кем он лежал, был сильный столбняк, и думают, что он уже умер. Надеюсь очень, что с этим ничего не будет. Потом сегодня у меня будет в городе заседание. Ужас как скучно туда ехать. Ужас как мы радовались, что Эрзерум взят, раненые все очень были обрадованы этим. Много ли гуляешь? И где – за городом или тут где-нибудь? У Мама, слава Богу, щека лучше и опухоль почти совсем прошла. Часто вспоминаю вечером, когда мы сидим с Мама, про «Olive и др.» Даже жалко, что уже все кончено. Хотелось бы, чтобы еще продолжалось. Читаешь ли ты что-нибудь сейчас?

Ну, до свидания, Папа душка. Храни тебя Бог. Крепко тебя обнимаю и целую, как люблю.

Твой Вознесенец.

Из дневника Марии Николаевны

9 февраля

Утром были уроки. Завтракали 4 с Папой и Мамой на кушетке. Днем был урок. Были 4 в Б[ольшом] Д[ворце]. Катались 4 с Изой в тройке. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Была музыка Были на концерте у Жилика⁵¹⁴ в гимназии. Обедали 4 с Папой и Мамой на кушетке. Была Аня. Клеила с Папой альбом.

Письмо Марии Николаевны

13 февраля

Дорогой мой Папа душка!

Опять кажется, как будто Тебя давно здесь нет, так скучно. К нам вчера вечером после обеда приехала Лили Ден с мужем, у него был отпуск, а сегодня они уже возвращаются в Ревель. Эти дни у нас холодно, было около 10, но и солнце было – так что лучше. Сегодня опять снег идет. Ходишь ли Ты гулять или у Тебя времени еще не было? Вчера, когда мы катались в Павловске, то мы тоже видели место, где было крушение товарного поезда. Масса вагонов валялось и локомотив. Ужас что такое. Нам усатый человек сказал, что это было в 11 часов утра. Не понимаю, как это могло случиться.

А про большое крушение Ты ничего и не знаешь, пострадал ли ктонибудь или что? Тут все про это спрашивают, и никто правды не знает. Вчера мы в лазарете у нас снимались. Офицеры все просили – мы позвали фотографа. Снимались общей группой и потом в каждой палате. Так много лежачих, и они не попали на большую группу. Все это, конечно, заняло много времени и поэтому очевидно опоздали к завтраку. Завтракала с нами Мария Павловна младшая. Ну вот, будет у меня в 9 часов урок. Пойду сейчас чай пить. Ортипо лежит под столом и очень недовольна, что я не взяла ее на колени, но я не могла, так как пишу! Христос с Тобой.

Крепко и нежно Тебя обнимаю.

Твой Вознесенец.

Сегодня мне представляется командир моего полка, скажу ему, что Ты остался.

Письмо Анастасии Николаевны

15 февраля 1916 г.

Царское Село

Мой Золотой Папа Душка,

Как приятно, что сегодня вышло солнышко, которого давно не было видно. Вчера мы трое маленьких, так сказать, поехали к Ане в лазарет, и там был концерт. Было очень хорошо. Одна маленькая 10 летняя девочка танцевала русскую под гармошку, так мило и жалко ее было. Были как всегда Делазари, Ю. Морфеси, Саша Макаров и твой друг Лерский. Он рассказывал про урок рисования, так невероятно смешно, что солдаты все плакали со смеху. Потом он рассказывал то, что слышно в трех этажах играют на рояле, тоже здорово смешно, и наконец про зоологический сад, как объясняют всех животных и т.д. Николай Дмитриевич тоже был и Ирина Толстая. А Ольга и Татьяна в это время были у себя в лазарете, и у них тоже был концерт. Там играли на балалайках Ферзен Безобразов и разные барышни, и много людей. Ты думаешь, что сегодня мы не поедем на концерт да? Ты ошибаешься, мы едем на в Большой Дворец там будет комедия из кривого зеркала что то, так что мы и туда поедем, т.к. нас отчайно просили. Усни слави достояние, все усни. Сейчас у меня будет урок арифметики. У Марии и Алексея насморк, и они не выходят, кроме лазаретов. Ну я кончаю. Крепко ужасно тебя целую. Кланяюсь твоим. Любящий Тебя твой верный и преданный Каспииц. +

Из дневника Татьяны Николаевны

Четверг, 18 февраля

Утром урок. Поехала в лазарет. Перевязала Емельянова, Сергеева, Тузникова, Новикова, Вартанова, Эберта, Хирьякова. Поехала в 11 часов домой за сестрами, и мы поехали на станцию встретить Папу. Посидели немножко дома и опять в лазарет. Перевязала: Меркулова, Дорошенко, Наумкина, Кела, Климанского, Ванина. Потом сидела у Биби и у Павлова. Были в «Знамении». Завтракали, чай пили и обедали с Папой и Мамой. Был урок. Потом пошли строить с Папой снежную башню. Помогали 8 матросов. После чаи, уроки. После обеда Папа читал «The women in the car». Очень интересно. Мы работали.

Пятница, 19 февраля

Утром поехала к «Знамению», оттуда в лазарет. Перевязала: Малышенко, Спиридонова, Журавлева, Заболванова, Чуганкова, Павленко. После Емельянова, Апоянца, Батиевского, Губенко, Мартьянова. В. И. Шпаченко и Павлову – правую ногу. Потом сидела с Оношковичем. Завтракали и обедали с Папой и Мамой. Днем каталась с Ольгой и Настенькой. Пили чай с Мамой. Папа в Петрограде. В 6.45 мы все, кроме Ольги, поехали с Настенькой в мужскую гимназию на концерт. Играли мальчики две пьесы и потом на балалайках. Очень хорошо. После обеда Папа читал.

Суббота, 20 февраля

Утром поехала в лазарет. Перевязала: Коваленко, Христославенко, Хоружий, Славгородский, Богранюк, Муха. После Емельянова, Хирьякова, Сергеева, Эберта, Тузникова, Вартанову гипс, Павловского. В.И. Павлову – левую ногу. Между была немножко с Гурамовым. Были в «Знамении». Завтракали 5 с Папой, Мамой и англичанами, lord Paget и лорд Pembroke. Милые. Они привезли Папе фельдмаршалский жезл. Днем работала на башне. Пили чай с Папой, Мамой и дядей Павлом. Были у Всенощной. Обедали вместе. Папа читал.

Из дневника Марии Николаевны

20 февраля

Катались с А[настасией] и Шурой Ходили с А[настасией] в препрыжку. Завтракали 5 с Папой и Мамой и 2 англичанина. Днем 4 с Папой и матросами строили башню. Была с А. в нашем лазарете. Сидела с Ш.Н.⁵¹⁵ Пила чай с Папой Мамой и д. Павлом. Были 4 с Папой у Всенощной. Обедали те же с Мама на кушетке Папа читал, была Аня.

21 февраля – Воскресенье

Утром были 5 с Папой у Обедни Завтракали те же с Мордвиновым и Мамой на кушетке. Были 4 в Б[ольшом] Д[ворце] Гуляли и башню строили 4 с Папой и Мордвиновым. Пили чай 4 с Папой и Мамой. Был английский кинематограф. Обедали 4 с Папой, Мордвиновым и Мамой на кушетке. Папа читал. Была Аня.

22 февраля⁵¹⁶

Были уроки. Потом были в церкви 5 с Папой Завтракали те же с Вилькицким⁵¹⁷ и Мамой на кушетке. Днем была с А[настасией] в нашем лазарете. Сидела с Ш.Н. Гуляла 5 с Папой строили и прыгали с башни. Пила чай в детской. Был английский урок. Были 5 с Папой и мамой в церкви. Обедали те же кроме Ал[ексея] Папа читал Была Аня.

23 февраля

Были уроки. Были 5 с Папой в церкви. Завтракали те же с гр. Шереметевым и Мамой на кушетке. Строили башню и прыгали с неё. Пили чай в детской. Была музыка. Были 5 с Папой и Мамой в церкви. Обедали 4 с Папой, гр. Шереметевым и Мамой на кушетке. Папа читал, была Аня.

24 февраля

Утром были уроки. Были 5 с Папой в церкви. Завтракали те же с Казакевичем и Мамой на кушетке. Днем были с А[настасией] в нашем лазарете. Там был муж с женой, сидела с М.З.Г и А.В.К. Строили башню. Пили чай с Папой Мамой О[льгой], А[настасией] и Алек. Были 5 с Папой и Мамой в церкви. Обедали те же Кроме Ал[ексея]. Был Григорий и Аня.

25 февраля

Как всегда, уроки. Были 5 с Папой в церкви. Завтракали те же и Мама на кушетке. Строили башню. Была с А[настасией] в нашем лазарете сидела с Ш.Н. Пила чай с Папой, Мамой и О. и А. Были 5 с Папой и Мамой в церкви. Обедали те же кроме Ал[ексея]. Папа читал Была Аня.

26 февраля – Пятница

Были уроки. Потом 4 с Мамой в церкви. Завтракали 5 с Мама на кушетке. Была с А[настасией] в Б[ольшом] Д[ворце]. Строили башню. Пили чай 4 с Папой и Мамой. Исповедывались. Были 5 с Папой и Мамой в церкви. Обедали 4 с Папой, Силаевым и Мамой на кушетке.

27 февраля – Суббота

Всем семейством Причащались. После пили чай. Катались 4 с Изой в тройке. Завтракали 5 с Папой. гр. Фредериксом и Мамой на кушетке. Днем были с А[настасией] в нашем лазарете. Сидели с Ш.Н. Строили башню. Пили чай 4 с Папой и Мамой. Были 4 у Всенощной. Обедали 4 с Папой и Мамой на кушетке. Была Аня.

28 февраля⁵¹⁸

Были 5 с Папой и Мамой у Обедни, те же завтракали и Кашин. Катались 4 с Изой в тройке. Гуляли. Пили чай с Папой, Мамой и Дмитрием. Был французский кинематограф войны. Катались 4 с Шурой. Обедали 4 с Папой и Мамой на кушетке. Папа читал «In white raiment»⁵¹⁹ Аня была.

29 февраля

Были уроки. Завтракали 5 с Папой, д. Георгием и Иоанном. Днем была с А[настасией] в нашем лазарете. Сидела с М.З. Бароном, Тоном и А.В. Гуляли и строили башню. Пила чай с А[настасией] и Т[атьяной] в детской. Были уроки английский и музыка. Приготовляла уроки. Обедали 3 с Папой, Иоанном и Дмитрием. Папа читал, Аня была. У Мамы невралгия, и она лежит в постели весь день.

2 марта

Были уроки. Проводили Папу. Поехали с А[настасией] и Т[атьяной], на кладбище застряли в моторе в снегу, а на кладбище так много снегу, что почти до живота провалилась. Завтракали 5. Катались 4 с Изой в тройке, были у башни. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Были уроки музыки и французский. До чая была с А. в нашем лазарете сидели со всеми М.3. сидел. Обедали 3 и Мама на кушетке. Была Аня.

Письмо Марии Николаевны

3 марта

Мой милый и дорогой Папа!

Вчера, после того как мы Тебя проводили, Татьяна, Анастасия и я поехали на кладбище в моторе. Ехали мы туда неимоверно долго из-за того, что дороги прескверные. Приехали туда и пошли на могилы офицеров, там было еще ничего, не слишком много снега, потом я захотела пойти на могилы наших раненых нижних чинов. С боку дороги снег был навален большой кучею, так что я с трудом на коленях влезла на нее и спрыгнула вниз. Там снег оказался выше колен, и, хотя у меня были одеты большие сапоги, я была уже мокрая, так что я решила все равно идти дальше. Я тут же неподалеку нашла одну могилу с фамилией Мищенко, как звали нашего раненого; я положила туда цветы и пошла дальше, вдруг вижу опять ту же фамилию, я посмотрела на доску, какого он полка, и оказалось, что это был наш раненый, а совсем не тот. Ну, я ему положила цветы и только успела отойти, как упала на спину, и так провалялась, почти минуту не зная, как встать, так как столько было снегу, что я никак не могла достать рукой до земли, чтобы упереться. Наконец я встала и пошла дальше. В это время Татьяна и Анастасия говорят, что они идут на другое кладбище к Соне Орбелиани и что вернутся за мной. А сами послали мне человека, который заведует кладбищем, на помощь. Он с трудом долез до меня, и мы вместе пошли искать другую могилу. Искали, искали и никак не могли понять, куда она делась. Оказывается, она была ближе к ограде и надо было лезть через канаву. Он встал в канаву и говорит мне, что «я вас перенесу», я говорю «нет», он говорит «попробуем». Конечно, он меня поставил не на другую сторону, а именно в середину канавы. И вот мы оба стоим в канаве по живот в снегу и умираем от хохота. Было ему очень трудно вылезать, так как канава глубокая, и мне тоже. Ну, он как-то выбрался и дает мне свои руки. Я, конечно, раза три еще на животе вернулась в канаву, но наконец выбралась. И все это мы оба проделывали с цветами в руках. Потом мы никак не могли пролезть между крестами, так как мы оба были в пальто. Я все-таки нашла могилу. Наконец мы выбрались с кладбища. Татьяна и Анастасия уже меня ждали на дороге. Я была полудохлая от жары и мокроты. Сели мы в мотор и поехали. Я снимаю с себя сапог, чтобы вытряхнуть снег. В это время по дороге встречается телега. Мы ехали довольно скоро. Мы только чуточку отъехали в сторону, как руль у Лапина повернуло, и вот мы совсем передними колесами уехали в снег по фонари, и страшный крен на левый борт, я с одним сапогом выскакиваю, и на дороге надеваю другой. Что же нам было делать, никого нет, и уже 1 час 10 минут. Тогда мы 3 решаем идти пешком домой, но на счастье в эту минуту шла какая-то рота со стрельбы и она откопала мотор, а мы дошли почти что до тира. Мотор нас догнал, и мы вернулись благополучно домой. Но дорога была все время такая скверная, что были уверены, что мотор сломается. Против Кирасирского собора⁵²⁰ мы так подлетели, что Татьяна почти что треснулась головой об крышу. Днем во время катанья на тройке мы почти что перевернули другие сани. Так что, когда после всего этого мы поехали в наш лазарет, мы были уверены, что перевернемся в канаву, или с нами случится что-нибудь еще. Были вчера на башне. Матросы все были очень милы и работали усердно. Тебя там очень не хватало. <...> Вечером Аня кончила нам читать «Наши за границей». Ольга, конечно, пошла рано спать. А Ты, наверно, наслаждаешься английской книгой. Бабушка прислала книгу «Olive», и Мама ей послала другую. Ну, прощай мой душка. Христос с Тобой... +

Твой Казанец.

Крепко и нежно Тебя целую и долго и много давлю.

Титантис титантис. Дукчик дукчик.

Письмо Анастасии Николаевны

5 марта 1916 г. Ц. С.

6 марта

Мой золотой Папа Душка.

Вот посылаю Тебе карточки, которые я снимала, и ты их хотел иметь. Я и Ольга мы теперь не были на башни, но Татьяна и Мария ходят и говорят, что теперь там очень уже хорошо, <...> Мы катаемся на тройке, это приятно, но так как теперь начинает таять, то такие куски попадают в физию, что ужас, и иногда даже больно, но я переношу эту боль. Мама нам читает твое письмо, которое она получила сегодня. Мы только что приехали из церкви и уже отобедали. Мария просила сказать, что башня очень хорошая, и что трап обливали сегодня гнилой водой из маленького прудика, который рядом с башней. Что Сидор⁵²¹ был очень смешной и командовал ею, где и как она должна работать. Федотов тоже не забывает свои объязанности и командовал всеми. Сейчас туман, но не очень сильный. Пока прощай до завтра.

6 марта

Ну вот, приветствую тебя с добрым утром. Мы уже были в церкви и завтракали сейчас с Изой тоже. А сейчас у меня был командир моего полка фон Нерик. Но лицо самое простое, но не немецкое как лицо. Он сказал, что полк стоит все там же, а сейчас он в резерве только на 12 дней, а потом 12 дней сидят в окопах, но все-таки каждый день около 10 или больше нижних чинов ранено, а офицеров очень мало, а так все хорошо. Сейчас мы поедем в Большой Дворец, это не интересно, а потом поедем кататься, а потом к Ане и там будет фокусник, кажется очень хороший. Ну вот надо идти одеваться. Крепко ужасно Тебя целую. Твоим я кланяюсь. Любящий Тебя твой верный и преданный Каспииц. Храни Тебя Бог. Спи хорошо.

Из дневника Марии Николаевны

7 марта

Были уроки. Катались с Шурой завтракали 5 с и Мама на кушетке. Была с А. в нашем лазарете. Прощался с нами Иван⁵²², т.к. уходит из сводного полка и едет обратно в черное море. – Были с Изой в лазарете Витебской общины в казармах 3 Стр. полка. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Были уроки английский и музыка. Каталась с О[льгой], А[настасией] и Шурой в тройке. Обедали 4 и Мама на кушетке. Были Лили Ден с мужем, Аня и барон Таубе. Сидели и смотрели альбом, потом пили чай. Было очень уютно.

Письмо Марии Николаевны

9 марта

Дорогой мой душка Папа!

Сегодня уже весна, а у нас 7 мороза и снег с ветром.

Совсем не подходит. Только что кончили завтракать. Ольга и Татьяна едут в Петроград на пожертвования и комитет, а чай пить будут у Бабушки, и еще заедут к тете Ксении, которая себя скверно чувствует и не выходит из дому. Я поеду сейчас с А. к нам в лазарет. Николай Дмитриевич [Деменков] прощался с Мамой. До этого они вечером в 7 часов устроили ему проводы в полку, кончили только в 5 утра, так что Ресин выглядел довольно грустно и, уходя из комнаты чуть не перевернул вазу с цветами, и голос его тоже не был красив. Но сам Н. Д. был совсем мил. С тех пор я его больше не видела, да и не надеюсь больше. Сейчас Анастасия тут же сидит и играет на балалайке. Ну, прощай, мой дорогой. Крепко целую и извиняюсь за скучное письмо. Твой Казанец.

Христос с Тобой. +

Письмо Татьяны Николаевны

12 марта

Папа душка.

Башня наша страшно растет. Помнишь то место, где Мордвинов трап строил, так мы уже сравняли весь верх и будем строить новый этаж. Вчера работало 11 матросов, погода была замечательно ясная и чудная, солнце, но в тени было 12 мороза. Но работать было хорошо. Анастасия сняла много карточек, так что когда oни будут готовы, пришлет их Тебе. Николай Павлович [Саблин] обедал вчера у нас и уехал в 9, так как его поезд шел из Петрограда в 11 часов. Страшно подумать, вчера вечером у нас, а сегодня – в батальоне. Подумай, нам прислала сестра Любушина из нашей Ливадии⁵²³ чудные, огромные и хорошо пахнущие фиалки. Вижу ее ходящей по нашим дорожкам. Воображаю, как она должна косить от этих чудных цветов и видов. Противно думать, что есть люди, которые наслаждаются в Ливадии, правда? Е. С. Боткин пишет Мама длиннейшие письма насчет всех санаторий и лазаретов. Много ли играешь в домино? Делаешь ли большие прогулки или Ты теперь слишком занят? Мне будет пусто сегодня вечером [в церкви] опять одной у колонны на нашем месте. Буду думать, как Ты один стоишь у себя в Ставке. Ну до свидания. Папа душка мой дорогой. Храни Тебя Бог и помоги Он Тебе в это трудное время. Крепко, крепко обнимаю и целую, как люблю.

Твой Вознесенец.

Письмо Марии Николаевны

14 марта

Золотой мой Папа!

Ну вот, Николай Дмитриевич [Деменков] уехал в субботу. Я с ним говорила по телефону. Он страшно радовался ехать. Помнишь, я ему рубашку шила, ну, я его спросила, и он сказал, что она ему совсем хороша. Вчера сюда пришли 3 санитарные поезда, один из них мой, и мы там были и видели около 300 солдат и 8 офицеров. Пишу Тебе из комнаты Орчи. Мама лежит на кушетке, и Владимир Николаевич ей делает электризацию. Я только что каталась с Шурой. У нас будет завтракать Игорь. Днем поеду с Анастасией к нам в лазарет. Туда еще не привезли раненых, но, кажется, должны в воскресенье. Вчера Воейков был в церкви и издали был немного похож на Николая Дмитриевича, такая свинья, как он смеет. А вместо Попова, кажется, будет в полку Воронов, так как он не совсем здоров и ему нужно что-то делать с горлом. Вообще ничего интересного не делаем. Когда есть время, катаемся с Шурой до обеда. Так странно, в шесть часов еще совсем светло. Пока прощай, мой дорогой. Очень и очень Тебя люблю, давлю и целую. Твой собственный Казанец.

Храни Тебя Господь. +

Кланяюсь всем.

Из дневника Марии Николаевны

20 марта

Были с Папа и Мама в церкви. Завтракали 5. Папа и Мама на кушетке. Были 4 в Б. Дв. Гуляли 4 с Папой и Мама в экипаже. Кололи 4 с Папой лед. Пили чай в детской. Были 5 и Аня в лазарете на концерте «Иванов Павел» и фокусники. Были с А. в наших лазаретах приехали 17 солдат с поезда. Катались с А[настасией] и Шурой. Обедали 5 с Папой, Мамой Силаевым и Аней. Папа читал.

26 марта

Гуляла с Триной, были уроки, катались с Шурой. Завтракали 5 с Папой и Мамой гр. Фредериксом и гр. Кутайсовым. Кололи с Папой и матросами лед. Была Мама. Папа уехал проводили его и Димитрия. Пили чай 4 и Мама. Были 5 с Мамой у Всенощной

Обедали 4 и Мама на кушетке. Была Аня.

27 март. Воскресенье

Были 5 с Мамой в Церкви те же завтракали с Изой. Была с А. в нашем лазарете. Катались 4 с Мама с Аней. Были 5 с Мама у Ани в лазарете на концерте. Катались 2 с Шурой. Обедали 4 и Мама на кушетке. Была Аня.

Из дневника Татьяны Николаевны

20 марта. Воскресенье

Утром поехали все к Обедне и Мама тоже. Завтракали пять с Папой и Мамой, были в Большом дворце. Гуляли 4 с Папой, Мама в маленьких санях с нами, первый раз в этом году. После кололи лед с Папой. Пили чай 4 наверху в 4.30 мы 5 поехали к Ане на маленький концерт. Была маленькая пьеса. В 6.30 мы две поехали в лазарет. Были у Всенощной, потом помогали Рите ложить инструменты на завтра. – Потом сидела с Седовым⁵²⁴ очень уютно говорили. Вернулись в 7.45. Обедали с Папой, Мамой и Силаевым, и Аней. После Папа нам читал, а мы работали до 1.30 мин. у Алексея немного болит рука.

21 марта. Понедельник

Утром урок. Поехали к Знамению, оттуда в лазарет. Была операция солдату Максимову. Вырезали осколки прямо из поврежденного бедра. Подавала инструмент, перевязывала: Сергеева, Эберта, Хирьякова – Бар. Таубе, Покровского, под наркозом Никифорова.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 22 марта

После массажа к «Знамению» и в лазарет. Пр[апорщику] Полякову 78-го Новагинского полка операция культи левого плеча. Писала и делала все, что всегда, разносила вино и т.д. Прибыл еще крымец Иедигаров. Игорь завтракал и обедал. Днем с Папой и матросами кололи лед и весело проводили время. Был урок пения, Алексей лежит, болит рука, с ним играла в дурака. Папа вечером клеил альбом. 3,5 тепла. Мама ничего. В 11 часов спать.

Понедельник, 28 марта

Папа телеграфировал из Жмеринки. После массажа с Шурой пешком в лазарет. Мама приехала позже. Прибыло 3 новых. Писала порядочно. После завтрака ездила с ней в лазарет, а потом в сад. Мама сидела в кресле, а мы кололи с матросами лед. Солнце, а вечером О. В 7 часов Мария, Анастасия и я катались с Шурой. Вечером играла с Мамой в «кабалу». Аня читала английскую книжку. 4-ю Сотню проводили с <не разб.> и песнями.

Письмо Татьяны Николаевны

28 марта

Папа душка мой дорогой.

Сегодня работали на льду, очень было хорошо. Мама немножко сидела в своем кресле около нас. Видели и слышали, как проходила мимо нас Сотня конвоя. Пели очень хорошо. Они, конечно, перестали петь, как только нас заметили, но я им приказала продолжать, играла в Тебя, мило?! Мама была с нами сегодня в лазарете и перевязывала трех офицеров, которые прибыли только что из Проскурова⁵²⁵. Один полковник с ампутированной левой рукой. Хотела писать Тебе дальше и сказать, где он раньше служил, а Мама мне говорит, что она уже написала Тебе все про него. Ну вот, мне было очень скучно и пусто стоять в церкви одной на нашем месте. Ортипо сейчас лежит на полу и грызет свой футбол. Обед только что кончили. Мама читает себе, Ольга и Мари сочиняют злостные стихи на сестер Большого дворца. Но рифмы, конечно, нет, так как это надо будет петь, а не читать. Кончил ли Ты книжку и интересно ли дальше? Читает ли Димитрий свою книжку? Если увидишь нашу Сотню и Крымцев, передай от нас привет <...>. До свидания, Папа душка. Храни Тебя Бог. Крепко, крепко Тебя целую. Дмитрия тоже. Твой любящий Тебя очень

Вознесенец.

Из дневника Ольги Николаевны

Среда, 30 марта

После массажа в лазарет. Делала все что всегда. У Павлова повышена температура. Мама была после службы. Днем с ней мы 2 катались. В 4 часа в Красный Крест на молебен. 4-й курс сестер. Биби, Рита, графиня⁵²⁶ сестра Волчина. Обошли после раненых. Имела урок музыки. Тетя Мавра и Елена (Петровна) обедали, и после она нам читала длинное письмо Веры⁵²⁷, «о тех ужасных днях, которые они пережили в Черногории, и об чудесном спасении...» и много про все, что у них было, рассказывала. В 10 часов пришла Аня В 11 часов спать. Папа телеграфировал, выехал из Каменец-Подольского⁵²⁸. Вечером 0 [градусов].

Из дневника Татьяны Николаевны

Среда, 30 марта

Утром урок. Была у «Знамения». Поехала в лазарет. Перевязала шесть нижних чинов и Седова, Сергеева, Шпаченко, Береснева. После сидела у Седова и Иедигарова. Завтракали с Мамой. Потом мы две с ней катались. Поехали в Красный Крест на молебен и давали кресты IV курсу сестер милосердия: Биби, Рита, графиня и сестра Волчина. Пили чай с Мамой. После уроки. Обедала с Мама, тетей Маврой и Еленой. Сидели вместе до 10 часов. Потом сидела с Мамой. Пошли спать в 11 часов. Папа выехал из Каменец-Подольска.

Четверг, 31 марта

Утром в 9.45 мы две с Мамой поехали в город на освящение церкви в школе Народного искусства⁵²⁹. Завтракали у Бабушки с тетей Ольгой. Потом Мама и я поехали в церковь, где находится икона «Скоропослушница»⁵³⁰. Очень красивая. Потом в Казанский собор⁵³¹. По дороге встретили Левана(?). Потом обошли склад в Зимнем дворце. Оттуда поехали к тете Ксении. Сидели там немножко. Тетя Ольга тоже была. Потом Ольга приехала за нами. Вернулись к 4.15. Пили чай и обедали с Мамой. Потом мы 5 вместе катались от 7 до 8 часов. В 8.45 поехала в лазарет. Вычистили с Биби инструменты. Была у всех, немножко у Седова, потом варила шелк с Вал[ентиной] Ивановной. Вернулась в 11 часов.

Письмо Анастасии Николаевны

31 марта 1916 г. Ц.С.

Мой золотой Папа Душка,

Я так тороплюсь Тебе писать, т.к. мы должны идти в лазарет. Мы с Марией и Алексеем завтракали наверху, т.к. Мама и сестры в Петрограде Мы ходим и колем лед. Вчера не было Федотова. Крылов ужасно был слаб и показывался. Я и Мария теперь играем, она на рояле, а я на балалайке, и хорошо выходит, но с Ольгой еще лучше. Представляю себе, как I Сотня была рада Тебя видеть именно там, и я тебе немного завидывала. Мы пойдем еще лед колоть сегодня, и в два лазарета – в наш и в Большой Дворец. Ужасно тебя крепко целую и давлю. Любящий тебя твой верный и преданный Каспииц. +

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница, 1 апреля

В 11 часов в лазарет. Солдату и Павлову операция – ему нехорошо и вечером 40,5. Поздно уехали. В 3 часа снова туда на концерт. <...>. Еще скрипач и виолончелист. После 5 часов вернулись. Рано спать. Мама устала. Вечером 3 тепла.

Из дневника Татьяны Николаевны

1 апреля

Утром урок. Заехали к Знамению оттуда в лазарет. Была операция солдату, ампутировали пол пятки, подавала инструменты. Потом операция Павлову. Опять делала разрез на обоих ногах, т.к. затемн[ение]. И повышена температура. Оба раза подавала инструменты, потом перевязывала Седова. Домой в 1.30. Была у Крымцев. Завтракали и обедали с Мамой. Был урок. В 3.30 мы 4 поехали в наш лазарет на концерт. Сидели около Седова. Он лежал на диване. Пел Смирнов, Белини еще пел Христофор, рассказывал Лерский, Дольский. Очень смешно. Играл виолончелист и скрипач. Преображенская танцевала. Вернулись в 5.30. Очень было хорошо. Потом уроки. Вечером сидела с Мамой. Наши приехали в Ставку.

Из дневника Марии Николаевны

3 апреля⁵³²

Были 5 с Мамой т. Ольгой и Христо⁵³³ в церкви и завтракали Были 4 в Б[ольшом] Д[ворце]. Катались с Мама и Аней. Была в нашем лазарете. Пили чай с Мама и Дмитрием. Катались с Шурой. Обедали 4 и Мама на кушетке. Была Аня Читала

4 апреля, понедельник

Гуляла с Триной. Были 5 с Мама в церкви те же завтракали. Катались 4 с Изой. Была с А. в нашем лазарете, потом ходила с Ломаном и Ев. Ал. на постройки в новый лазарет. Пили чай 4 Мама и Аня. Были 5, с Мамой в церкви. Обедали 4 и Мама на кушетки. Была Аня читала.

5 апреля⁵³⁴, вторник

Катались с Шурой. Были с Мамой в церкви и те же завтракали с д. Петей. Катались 4 с Изой. Была с А[настасией] в нашем лазарете. <...> Пили чай 4 с Мамой и Аней. Были 5 с Мамой в церкви. Обедали 4 и Мама на кушетке. Была Аня – снова читала.

Письмо Татьяны Николаевны

5 апреля

Сегоня у нас опять погода неважная, холодно и солнца нет. В церковь ходили два раза в день, очень скучно без тебя. Даже не могу представить себе Пасху и заутреню без Тебя. Видела сегодня трех моих Вознесенцев, приехавших в лазарет навестить своего Шефа, что, по-моему, очень мило. Один из них, которого я лучше знаю, говорил мне, как все офицеры, да и кажется солдаты, не любят командира полка. Многие из-за него оставили полк и пошли в летчики. Кроме таких неприятностей, он еще кажется много наград не пропускает и вообще ни к чему. Он раньше командовал 14 Ямбургским полком.

Там у них что-то было, за что он и оставил полк и был назначен в резерв. Оттуда он получил мой полк. Они мне все говорят «нельзя ли его скорее произвести в <...> ему бригаду, а нам кого-нибудь получше из гвардии или ген[ерала]». Сегодня у нас завтракал д. Петя. Представь себе, он пополнел. Как ни странно, едет Крым в Ай-Тодор. Туда же поедет после Пасхи т. Ксения с Никитой. Они очень надеются, что тем временем бабушка поедет в Киев к т. Ольге. Ей было бы так хорошо. 3 апр[еля] у нас пил чай Дмитрий, как всегда говорил много глупостей, рассказывал, как вы ездили, и как понравилась книжка Thronyh «The Posteren Gatts». Правда ужасно хорошо, что с нами конечно будут причащаться казаки, солдаты и, очевидно, все прекрасное батюшкино семейство. Ну, Папа душка, хотя письмо не придет совсем вовремя, прошу у Тебя прощения перед исповедью. Очень не будет Тебя хватать во время молитвы перед исповедью около наших икон, когда Батюшка будет читать «Господи помилуй» 12 раз. Прости за кляксы на письме, но я его надушила, и Мама сказала, что не размажется, а вышло наоборот. Ну до свидания. Храни Тебя Бог. Иду в церковь и буду о Тебе молиться. Крепко, крепко тебя целую как люблю. Твой очень без Тебя скучающий Вознесенец.

Из дневника Марии Николаевны

6 апреля, среда

У Ал[ексея] рука болит, с А[настасией] сидели у него 5 ут[ра] ч. Была с А. в Б[ольшом] Д[ворце] Потом были 4 в церкви с Мамой, завтракали те же. Катались 4 с Триной, была с А[настасией] в нашем лазарете. Ходила смотреть рентгеновский аппарат, канцелярию Ломана и еще постройку. Пили чай и были в церкви 4 с Мамой. Обедали те же с Аня. Исповедовались до Всенощной.

Из дневника Ольги Николаевны*

Среда, 6 апреля

К 10 часам в лазарет. Делала все что всегда. Утром и вечером в церкви. У Алексея ужасно болит рука. Всю ночь не спал. Днем в игральной лежал. Мы сидели с ним и Мамой и красили. Катались с Триной. Вечером 2 тепла и сильный туман. В 10 часов внизу исповедовались. Папа телеграфировал. Около 11 часов спать.

Письмо Марии Николаевны

7 апреля, четверг

Душка мой милый Папа!

Прошу у Тебя прощения перед исповедью. Ольга хотела Тебе вчера написать от нас по этому поводу телеграмму, но, конечно, забыла. Было очень грустно причащаться без Тебя и Алексея. Сейчас погода у нас чудная. Утром был туман, когда мы ехали в церковь, а теперь чудное солнце и голубое небо. Только что кончила завтракать и сейчас поедем с Мамой и Аней кататься. Мы завтракали все наверху в игральной комнате около Алексея. У него рука теперь не болит. Сегодня причащались довольно много солдат и казаков, ужасно аппетитные атаманцы. Конечно, тоже было все батюшкино семейство. Так жалко, что Ты не причащался у себя на Ставке. Мне надо кончать. Христос с Тобою. Целую Тебя крепко.

Твой Казанец.

Из дневника Марии Николаевны

7 апреля – Четверг

Причащались 4 с Мамой, а Ал[ексей] после, дома, рука болит. Пили все вместе чай. Катались 4 с Изой. Завтракали 4 с Мамой, а Ал[ексей] в постели. Катались 4 с Мама с Аней. Была с А[настасией] в нашем лазарете. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Были 4 с Мамой на 12 Евангелиях и те же обедали. Была Аня.

8 апреля – Пятница

Катались с Аней и Шурой. Была с А[настасией] в нашем лазарете сидела с сестрами. Завтракали 4 с Мамой около А[лексея] Были 4 с Мамой на выносе Плащаницы. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Играли 4 с Жиликом. Были 4 с Мамой на Погребении. Обедали те же около Ал[ексея] Была Аня. Рисовала.

Из дневника Татьяны Николаевны

Пятница, 8 апреля

Утром поехала в лазарет. Перевязала: Седова, Сергеева, Шилова, Вартанова, Павловского, Станишевского, Иванова. Сидела немножко у Седова и Иедигарова. Вернулись в 12.30. Завтракали, чай пили и обедали наверху у Алексея мы 4 с Мамой. В 2 часа поехали в церковь на вынос Плащаницы. Пав[ел] Алек[сеевич Воронов], был, так как он теперь в сводном полку. Днем от 3.30 сидели наверху, читали, работали, писали. После чая возились с Mr. Gilliarом. Были в церкви на Погребении от 7 до 8.20. Ходили кругом церкви. Сыро и моросит. После обеда сидели немножко наверху, потом внизу.

Суббота, 9 апреля

Утром поехала в лазарет. Перевязала Седова, Шилова, Иедигарова, Сергеева, Станишевского, Шпаченко, Никифорова, барона Таубе. Зашла к другим. Поехали в церковь в 12 часов до 1.20, Покровского пер[евязала]. Завтракали с Мамой. Днем катались в двух экипажах с Мамой и Аней. Пили чай с Мамой и Николаем Николаевичем [Родионовым] Очень была рада его видеть. После немножко гуляла с Ольгой. Обедали с Мамой. Писали, суетились. Пили чай. Поехали к заутрене.

Из дневника Марии Николаевны

9 апреля

Была с А[настасией] в нашем лазарете. Были 4 с Мамой в церкви. Завтракали 5 и Мама на кушетке 4 с Мама и Аней. Пили чай те же и Коля⁵³⁵. Катались с А. и Шурой. Обедали 4 с Мама на кушетке. Были 5 с Мамой у заутрени и обедали. Разговлялись с Мамой и Аней.

Письмо Анастасии Николаевны

9 апреля 1916 г. Царское Село

Воистину Воскресе!

Ужасно благодарю Тебя мой золотой Папа Душка за карточку, и за ужасно аппетитное яйцо. И желаю Тебе всего всего хорошего. И еще благодарю за цветочки, которые мы вчера получили, и я их ужасно люблю, они называются «просуренички». Ужасно скучно, что Тебя Душки нету с нами, но зато те, кто с тобой и дальше очень рады иметь тебя около себя. Кланяюсь всем. Крепко ужасно три раза целую, и массу мелких раз в руку и щеку и всюду. Любящий Тебя твой верный и преданный всегда и везде. Каспииц. Храни Тебя Бог.

Письма Татьяны Николаевны

9 апреля

Христос Воскресе!

Ужас как благодарю Тебя, Папа душка, за Твое чудесное яйцо и открытку⁵³⁶. Нам тоже очень, очень скучно без Тебя⁵³⁷. Сегодня здесь тепло, так что ночью, наверно, хорошо будет идти кругом церкви. Вчера шел маленький дождь и грязно было. А у вас? Вы тоже ходили кругом церкви? А разговляться где будешь? Радуюсь за Силаева, что он получает полк, но Тебе одним флигель-адъютантом меньше. Опять выбирать придется. А он когда едет в полк? Алексей сегодня уже катался, так что надеемся, что он поедет к заутрене. Ну, до свидания, Папа душка. Нужно кончать, а то человек уедет и письмо опоздает. Храни Тебя Бог. Крепко, крепко целую Тебя трижды. Очень будет скучно и пусто сегодня без Тебя.

Твой любящий Тебя очень Вознесенец.

10 апреля⁵³⁸

Дорогой мой Папа душка.

Только что кончили завтракать. До этого было христосование. Много народу, но скоро кончили, продолжалось все это от 11 до 12 часов. Днем поедем к нам в лазарет, Мама будет там яйца раздавать⁵³⁹. Вчера чудно было во время заутрени. И совсем тихо во время крестного хода. Даже свечи не нужно было рукой прикрывать. Масса было народа, лишней публики, конечно. Новый пластун в Сводном полку. Бедный, очень плохо видит, от контузии или ранения, не знаю. Вчера у нас пил чай Родионов, который на несколько дней только приехал и сегодня уезжает. Погода сегодня средняя, не тепло и не холодно и солнца нет, что скучно. Завтра будет христосование в Большом дворце. Ужасно странно быть везде на таких вещах без Тебя, Папа душка. Спасибо еще раз за чудное аппетитное яйцо, которое мне ужасно нравится, и за милую открытку. Ну, до свидания, Папа душка. Кланяйся Силаеву, Мордвинову и графу Никитину. Храни Тебя Бог. Крепко, крепко Тебя целую, как люблю.

Твой Вознесенец.

Из дневника Татьяны Николаевны

Воскресенье, Пасха. 10 апреля

Вернулись от заутрени в 1.50. Разговлялись 4 с Мамой и Аней. Очень скучно без Папы. Первый раз без него. Утром в 11 часов поздравления. Мама давала яйца до 12 часов Все мы были. Завтракали в 12.30 с Мамой, с ней обедали и чай пили. Каталась с Ольгой и Триной. В 3 часа мы 4 с Мамой поехали к нам в лазарет. Раздавали яйца нашим в гостиной. После – всем лежачим. Сидела у Седова, Иедигаров тоже был. Очень хорошо. Чай пили дома. В 7 часов поехали в церковь до 7.40. После обеда читала.

Из дневника Марии Николаевны

10 апреля – Воскресенье. Пасха Христово Воскресенье

Были с Мамой на Христосовании. Завтракали те же. Была с А[настасией] в нашем лазарете. Христосовались со всеми. Потом были 4 с Мамой в Дв[орцовом] лазарете сидели в гостиной. Пили чай 4 с Мама и Аня. Катались с А. и Шурой. Были 4 в церкви. Обедали те же и Мама на кушетке. Была Аня.

11 апреля

Были 4 у Обедни и на Крестном ходе. Завтракали 5 и Мама на кушетке."Те же были на Христосовании в лазарете Б[ольшого] дв[орца] и наверху для оф[ицеров] и сол[дат]. Были с А[настасией] в нашем лазарете. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Алексей показывал кинематограф катались 4 с Шурой. Обедали 4 и Мама на кушетке. Была Аня.

Из дневника Татьяны Николаевны

Понедельник. 11 апреля

Утром поехали к Обедне. Наши раненые и Седов были. Ходили Крестным ходом кругом. Завтракали с Мамой. В 2 часа поехали в Большой дворец. Наверху в залах Мама давала яйца офицерам и солдатам, казакам, матросам. Алексей христосовался с атаманцами. После внизу Мама была в лазарете. Читала. Чай пили и обедали с Мамой. В 5 часов Алексей нам показывал свой кинематограф. Катались 4 с Шурой. После обеда сидели с Мамой. Читала. Папа писал из Ставки. Скучно без него праздники.

Из дневника Марии Николаевны

12 апреля

Была с А[настасией], О[льгой] и Изой на О[льгином] поезде. Гуляла с А. и Изой. Была с А. в нашем лазарете сидела на воздухе. Завтракали 5 и Мама на кушетке. Были 4 с Мамой в Матвеевском лаз[арете] и Красном Кресте на Христосование. Пили чай те же и Дмитрий. Поехали все к Ане в лаз[арет] на концерт. Были Ю. Морфесси, Саша Макаров и Де-Лазари, Орлов и т.д. Катались вечером и днем 4 с Настенькой. Обедали 4 и Мама на кушетке. Была Аня.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 12 апреля

Мария, Анастасия, Иза и я поехали смотреть мой санитарный поезд N 4. Оттуда в лазарет. Довольно много писала; ко всем зашла. Сергеев, Павлов и Никифоров приобщались Святых Тайн. Денщик Мити приходил вчера к Биби за письмами. Папа телеграфировал из Смоленска. Чудное солнце, 21 тепла, а вечером 7 тепла. К 2 часам с Мамой поехали в Матвеевский лазарет, после в Красный Крест. Катались с Настенькой. После 6 часов тоже. Дмитрий пил чай, а в 14.30 с ним и Мамой мы 5 к Ане на концерт Делазари, Морфесси, Макаров, Давыдов, Орлов и т.д. Мама очень устала. Около 11 часов спать.

Среда, 13 апреля

С Марией, Анастасией и Триной пешком в лазарет. На солнце 25 тепла, вечером 7 тепла. Ужасно хорошо. Писала, ко всем зашла и обошли все палаты на солдатском отделении. В 2 часа с Мамой поехали в Кокоревский лазарет, а после 3 часов встретили Папу душку. Силаев получил Эриванца⁵⁴⁰. Кололи остатки льда с матросами под мостом. Папа с Мамой гуляли. Она в коляске. После чая с Изой катались. Вечером Папа нам читал. Аня получила от Шуры [Шведова А.] письмо от 6-го. После 11.30 часов спать.

Из дневника Татьяны Николаевны

Четверг, 14 апреля

Утром поехала в лазарет. Перевязала Седова, Иванова, Эберта, Шпаченко, Воробьева, Покровского, Никифорова, Сергеева. Была у всех. Сидела немножко с Седовым. Завтракали 5 с Папой, Мамой, Сандро и тетей Ксенией. Днем каталась с Настенькой. В 4.15 поехали две с Папой и Мамой в Петроград к Бабушке. Пили чай с ней и тетей Ксенией. Вернулись в 7 часов. Обедали с Мамой, Папой и Сандро. После Папа опять читал, мы работали. Мама устала.

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница, 15 апреля

С маленькими⁵⁴¹ и Триной пешком в лазарет. Делала все что всегда. У Павлова сильный жар и Сергееву неважно. Днем ходили мы 4 с Папой вокруг Баблова, а Мама с Аней в коляске. Чудное солнце. Тепло. Пили чай в Павловске с тетями Ольгой и Маврой, Еленой, Иоанчиком, Игорем, Христофором и 2 младшими. Ходили в саду. Имела урок пения. Сидела в темноте на балконе. 7 тепла. Папа почти до 12 часов читал.

Из дневника Марии Николаевны

15 апреля

Гуляла с О[льгой], А[настасией] и Триной. Была с А[настасией] в нашем лазарете, сидела на воздухе. Была с Мамой, А[настасией] и Аней на кладбище. Завтракали 5 с Папой и Мамой и Вилькиным. Гуляла 4 с Папой, а Мама и Аня ехали. Пили чай в Павловске с т. Ольгой, Христо, т. Маврой, Еленой, Иоанчиком, Игорем, Верой и Георгием. Катались с Тр[иной], А[настасией] и Изой, а Ал[ексей] с Жиликом сзади. Обедали 4 с Папой и Мамой на кушетке. Папа читал. Аня была.

16 апреля

Гуляла с О[льгой, А[настасией] и Триной, после с А. в Б[ольшой] Д[ворец] и были в нашем лазарете. Завтракали 5 с Папой, Мамой, д. Георгием и гр. Фредериксом, гр. Шереметевым. Гуляли 4 с Папой и Мама в экипаже. Первый раз ходили на шлюпках, я на байдарке. Пили чай с Папой и Мамой те же были в церкви и обедали с гр. Шереметевым. Видела Апраксиных с 3 детьми. Папа читал. Аня была.

17 апреля, воскресенье

Были 4 с Мамой и Папой у Обедни. Завтракали 5 с Папой, Мамой и Дмитрием, и Силаевым. Гуляли 4 с Папой и Мама и Аней в экипаже. Были с А. и Настенькой на свадьбе у Ан. П. Она вышла замуж за Иванова – офицера Приморского полка. Пили чай 4 с Папой, Мамой. Катались 4 с Настенькой. Обедали 4 с Папой, Мамой, Колей Силаевым и Аней.

18 апреля

Были уроки. Встретили т. Ella. Завтракали 5 с Папой, Мамой и т. Ella. Днем была с А[настасией] в нашем лазарете, ходили на постройку. Катались с Папой и А[настасией] на велосипеде, а О. и Т. на маленьком моторе. Пила чай с Т. и А. в детской. Были два урока. Катались с А. и Триной. Обедали 3 с Папой т. Ella и Мама на кушетке.

19 апреля⁵⁴²

Утром были уроки. Гуляла с Триной. Завтракали 5 с Папой, Мамой и т. Ella. Были те же на кладбище, на панихиде по всем солдатам. Гуляли 4 с Папой, а потом катались на шлюпках. Пили чай с Папой, Мамой т. Ella и О[льгой]. Певчий урок. Катались А. и Шурой Обедали 3 с Папой, Мамой и т. Ella, Дмитрием. Аня была. Папа кончил читать книгу.

23 апреля⁵⁴³

Были 5 с Папой и Мамой в церкви. Завтракали всем семейством. Катались на велосипедах 4 с Папой, потом на шлюпках. Пили чай 4 с Папой и Мамой на балконе. Были 4 с Папой в церкви. Обедали те же с Масловым и Мамой. Был Григорий. Катались 4 с Папой и Мамой на моторе. Была Аня.

24 апреля

Были 4 с Папой и Мамой у Обедни. Завтракали 5 с Папой, Мамой и Сандро. Гуляли 4 с Папой. Проводили Папу. Поехал в Ставку в Могилев. Были в нашем лазарете. Ходили с офицерами по постройкам. Пили чай 4 с Мамой и Аней на балконе. Катались 4 с Настенькой. Обедали 4 с Мамой на балконе, катались на моторе. Была Аня.

25 апреля

Были уроки. Катались с Шурой. Завтракали 5 с Аней и Мамой на кушетке. Были 4 в Б[ольшом] Д[ворце]. Была с А[настасией] в нашем лазарете. Потом в лазарете в казармах Конвоя. Пили чай 4 с Мамой на балконе. Были уроки. Катались с А. и Триной. Обедали 4 с Мамой, Кики⁵⁴⁴ и Колей⁵⁴⁵. Сидели и смотрели как солдаты играли в шашки. Была Аня. Кики и Коля поехали на войну.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 26 апреля

Массаж и в лазарет. Мама тоже. Была операция аппендицита Кап. Милевскому 68 Бородинского полка. Писала и так, белье разбирала. Папа вчера прибыл (в Ставку). Ели с Мамой, чай и обед на балконе. Тепло, немного ветрено, 12 тепла. Катались мы 4 с Настенькой. Был урок пения. Помогала Алексею приготавливать уроки, после с ним и Владимиром Николаевичем [Воейковым] катались. Ездили вечером чистить инструменты к нам. Все ничего. У Мама опять болит лицо и сердце неважно.

Из дневника Марии Николаевны

28 апреля

Были уроки. Была с А. в нашем лазарете. Завтракали 5 с Мамой на кушетке. Ездили 4 с Мамой в Петроград в английский лазарет устроенный в Дв[орце]. Дмитрия. Пили чай у бабушки с т. Ксенией. Вернулись с А[настасией] и Триной. Обедали 4 с Мама на кушетке. Читали.

Письмо Ольги Николаевны

30 апреля

Здравствуй дорогой мой Папа!

Татьяна посылает Тебе эти карточки. Погода стала прямо ужасной, и кажется, что будто уже осень, а это совсем не надо. Сегодня по крайней мере снега больше нет. Боюсь, чтоб все цветы не замерзли, особенно кауслип, которые начали распускаться. Бабушка прислала вчера мне и Татьяне медаль Красного Креста 1 степени, так что мы теперь заважничали. Мы с ней были вчера днем у Силаевых и уютно провели время. Девочки были очень милы. Мы водили их по всему дому, на чердак, кухню и т.д. к ужасу их матери. Она, то есть жена Силаева, получила два письма от 2-х бывших эриванцев, которые по мобилизации попали в другие полки, и они умоляют, чтоб их как-нибудь да перевели в родной полк. Они были в Твоей роте в Ливадии, чудные простые люди, услышали как-то, что Силаев получил полк, и еще больше рвутся обратно, говорят, рады умереть, но только в своем полку. Вот она мне это и сказала, так как не знает, как и что им написать, а я решила Тебя спросить. Они все в полку страшно довольны новым командиром, один из наших раненых пишет, что лучшего не могли бы найти, и слава Богу. Ездила на днях после 7 часов вечера с Алексеем вдвоем в коляске. Холод и мокрота были большие, но ничего, благополучно проехали по обыкновенным излюбленным дорогам, мимо новых казарм 3-го Стрелкового полка, по Захариевской, где указал мне дом Ирины, и т.д. Раненых у нас осталось очень немного, большинство уехало с поездом Ани в Евпаторию. Ну, Папа душка, мне и пора. Храни Тебя Бог.

Крепко целую и люблю.

Твой Елисаветградец.

Из дневника Татьяны Николаевны

Вторник, 3 мая

Утром ничего особенного не делала. Была у «Знамения». Поехали в лазарет. Перевязала Александрова, рана мочевого пузыря, после операции, Кужакова 176-го Переволоченского полка, разрыв кисти и предплечья, Высоцкого 289-го Коротоякского полка, перелом нижней челюсти, Панькина 310-го Шатского полка, рана правого глаза, Артюхова 289-го Корот. полка, перелом черепа, Суржака 12-го стрелкового полка, рана левой челюсти. Потом сидела у Седова, была у других. С Биби была. Завтракали 5 с Мамой, м-ль Зизи и Триной. В 1.45 мы две с Изой поехали в Петроград в Регистрационное бюро для беженцев, где их ищут, потом в Зимний дворец на заседание комитета. Потом посидели у Али. Вернулись с Настенькой. Была музыка. Обедали с Мамой. В 8.30 все вместе поехали в лазарет. Сидела у Седова, потом кормила Павлова, потом опять у Седова до 11 часов. Вернулись спать.

Среда, 4 мая

Утром укладывалась. В 10.40 мы две с Мамой и Алексеем поехали к «Знамению». Встретили там Биби. Взяли ее в мотор и отвезли в лазарет. Обошли всех полным ходом, простились со всеми и уехали. Жалко было очень. Заехали за сестрами и поехали в поезд. В 11 часов уехали. Завтракали, чай пили и обедали вместе. Днем сидели у Мамы, читали и кончили английскую книгу. Потом работала, читала, писала. После обеда Ольга играла на рояле, Настася на балалайке, а мы пели. Пошли спать в 10 часов. На станциях выходила, гуляла, Ортипо со мной.

Из дневника Марии Николаевны

5 мая

Гуляли на станциях. Завтракали 4 с Изой, Ресиным, Золотаревым, Жиликом, В.[ладимиром] Н[иколаевичем] и 2 инженерами. Приехали в Могилев⁵⁴⁶. Поехали 4 с Папой и Мамой и Свитой на моторах через Днепр и гуляли. Пили чай в поезде те же. Были 4 с Папой и Мамой у Всенощной. Обедали в Ставке, сидела с д. Борисом и д. Сергеем. Вернулись в поезд.

6 мая⁵⁴⁷

Были 5 с Папой и Мамой в Церкви. Были поздравления⁵⁴⁸. За завтраком сидела с д. Кириллом и Игорем. Днем гуляли 5 с Папой по рельсам. Пили чай в поезде. Ездили все в кинемотограф. За обедом сидела с д. Сергеем и д. Борисом. Вернулись в поезд.

7 мая

Ходили по станции. Писали. За завтраком сидела с д. Кириллом и Игорем. Гуляли видели 1 батальон 448 п. Уехали из Могилева⁵⁴⁹. Чай пили все со Свитой. Играли с А[настасией] в мячик. За обедом сидели с Ниловым и Игорем⁵⁵⁰. После чая на станции видели 2 батальона 448 п.

Из дневника Татьяны Николаевны

Воскресенье, 8 мая

Утром в 9 часов в Киеве. Бабушка и тетя Ольга зашли к нам на 15 минут. Потом читала, работала. Завтракали все вместе. В 2 часа приехали в Винницу. Обошли Мамин передовой санитарный поезд и поезд-склад, потом два склада и аптеку. Потом громадный лазарет – около 1000 раненых в 40 бараках. Страшный ливень все время. Потом проехались по городу и вернулись в поезд в 6.30. Пили чай. Писала. Обедали вместе. Были приглашенные.

Понедельник, 9 мая

Утром приехали в 10 часов в Бендеры. Был смотр ново сформированным полкам. Сидели в открытом моторе. Очень хорошо. Потом сели в поезд и поехали обратно в город... Громадная толпа бежала около поезда. В городе были в одном лазарете, 25 раненых. Тепло, 15 градусов. Был завтрак со всеми и генералами. Смотр был. 113-я пехотная дивизия, 451-й Пирятинский полк, 452-й Кролевецкий полк, 126-я пехотная дивизия, 501-й Сарапульский, 502-й Чистопольский, 126-я артиллерийская бригада. В 2 часа выехали. Читала, у Мамы сидела. Пили чай вместе. В 5.45 приехали в Одессу. Почетный караул, много дам. Поехали в Собор, оттуда в склад. Ехали по городу⁵⁵¹. Ужас как была рада видеть море. Потом обед. После ходили с Папой по платформе 323 шага. Потом с Игорем была. Пили чай.

Вторник, 10 мая

Утром в 10.15 поехали в открытых моторах в поле, где был смотр. 465-й Уржумский полк, 466-й Малмыжский полк, три сербских полка, сделанные из наших пленных австрийских подданных⁵⁵². Потом (новый) конный Черноморский полк, 113-я артиллерийская бригада. Очень красиво. На обратном пути Папа, Мама и Алексей должны были посадить деревья⁵⁵³. Большой завтрак со всеми генералами и сербами. Потом поехали смотреть новый завод, где вырабатывают йод. Потом в санаторий, где лечат грязями. Оттуда на Хаджибейский лиман, где Мамина санатория⁵⁵⁴. Снимались с офицерами в саду. Вернулись в поезд, ходила, писала, потом разговаривала с Колесниковым. Обед, много народа. В 9 часов уехали. Много народа на станции и офицеров, знакомых с Ливадии. Сидели у Папы, пили все чай.

Четверг, 12 мая, Севастополь

Утром в 10 часов приехали сюда. Встреча была, почетный караул. Потом в 11 часов поехали все вместе в Романовский институт. Востросаблин был там. Чудно устроен дом и все ванны. Завтракали, и адмиралы. В 2.30 пошли все на катере «Ките» мимо всей эскадры на новую «Императрицу Екатерину Великую»⁵⁵⁵. Обошли палубу, потом пошли в нижнюю, в казематы, спускались в турбины. Влезали в башню, где нам показывали, как заряжают орудия. Ужасно интересно. Потом – на «Императрицу Марию»⁵⁵⁶. Ею командует князь Трубецкой. «Екатериной» – Сергеев. Ими обоими (бригадой) – С. С. Погуляев⁵⁵⁷. Вернулись и пили чай вместе. Писала. Разговаривала с маленьким дежурным мичманом. Обедали, и адмиралы. Погуляев тоже. После все вышли на пристань (поезд около стоит). Разговаривала с Погуляевым. Очень милый. После говорила с другим мичманом, сидела там одна. Чай пили. Так страшно была рада снова наконец быть на море в корабле. Целый год не была.

Суббота, 14 мая

Ходили по пристани и грелись на солнце. В 10.30 мы все вместе пошли на «Императрицу Марию» к обедне. Служба была на юте. Страшно уютно и хорошо. Напомнило Ялту. Видела там брата Николая Николаевича, Михаила Николаевича Родионова. Он флагманский офицер у адмирала Новицкого⁵⁵⁸. Завезли Папу на «Георгий Победоносец»⁵⁵⁹ и вернулись. Говорила с Погуляевым. В 3 часа мы все, кроме Мамы, пошли на катере на северную сторону, где строят морской корпус. Оттуда – в авиационную школу. Один гидроаэроплан полетел по воде, чтобы нам показать. Оттуда, уже на моторах – за Севастополь, в другое, тоже авиационное место. Вернулись через город в 6.30. Пили чай. Потом ходила по пристани. Обедали все вместе. Говорила с мичманом с «Евстафия»⁵⁶⁰. Пили чай.

Из дневника Марии Николаевны

15 мая

Сидели на палубе и пристани. Были у Обедни во Владимирском Соборе⁵⁶¹, потом ездили на панораму⁵⁶². За завтраком сидела с Григоровичем и Ниловым. Ездили в Георгиевский монастырь⁵⁶³ и по дороге осматривали форты, были еще в церкви Иоанна Воина. Пили чай. Были Иоанн и Михаил (брат Коли) за чаем сидела с Григоровичем. Играли как вчера. Пили чай.

Из дневника Татьяны Николаевны

Понедельник, 16 мая

Утром пришли в Евпаторию. Поехали в собор⁵⁶⁴, молебен оттуда в мечеть, потом к караимам в храм⁵⁶⁵. Поехали в санаторий Мамы. Рита была, там масса раненых и много наших. Осматривали все, потом заехали в маленький лазарет. Завтракали в поезде. Днем подъехали к Ане на дачу⁵⁶⁶. Рита тоже была. Сидели на чудном пляже у моря, искали раковины. Пили у нее на балконе чай. Вернулись в 6 часов. Все наши раненые были на станции. Сидела у себя. Обедали со всеми. В 9 часов гуляли с Папой по станции Сарабуз. Аню оставили там. После сидела с Мамой. – Ужас как грустно уезжать из Крыма⁵⁶⁷ от моря, моряков и кораблей!

Из дневника Ольги Николаевны

Четверг, 19 мая

В 9.30 мы 4 с Мамой к обедне в нашу Пещерную церковь. После в лазарет. Ничего особенного не делала. Играли. Иедигаров, Карангозов и Анушевич были. В 2 часа мы 2 с Мамой ездили в Уланский лазарет⁵⁶⁸. Был молебен и чай с дамами по случаю полкового праздника. Заехали в Лианозовский лазарет. Сидели с Силаевым, [его] женой и детьми. После мы 4 – в Большой Дворец. В 6 часов с Изой катались. Солнце, но очень холодно. Митю и Бориса Равтопуло встретили на извозчике. Сегодня 1-я годовщина ранения Мити [Шах-Багова] <...> Иедигаров с нами обедал и после... 10 часов сидел и массу интересного про свой поход в Персии рассказывал. Папа и Алексей написали Маме. Вечером 4 тепла.

Письма Татьяны Николаевны

19 мая

Дорогой мой Папа.

Ой, как тут пусто, скучно и холодно. Невероятно хочется вернуться обратно в наш теплый Севастополь. Солнце светит весь день, но нас не греет. К Обедне сегодня мы все пошли в лазаретную церковь. Потом сидели с ранеными в лазарете. Были только две перевязки, мне было даже совестно, что так мало. Днем мы поехали с Мамой в ее уланский лазарет, где были все полковые дамы. Был молебен, потом нас угощали чаем и шоколадом. Очень было странно видеть такое количество дам, когда так от них отвыкли. После всего этого поехали в лазарет, где лежит Силаев. Он ходит все-таки, но ему трудно. Мама убедила его по твоему приказанию ехать в Севастополь в Романовский институт. На днях он уже отправится. Мы телеграфировали адмиральше Мальковской, чтобы она приготовила ему место в лазарете, а то ему негде будет жить. Видели твоего Иедигарова. Страшно загорел и хорошо выглядит. Говорит, что в Петрограде все на него пальцем показывают, он такой черный и сверкает белыми зубами. Он у нас сегодня обедает, мы его утром видели в лазарете. Он 22 дня должен был ехать из полка в Тифлис и почти все время верхом. Иногда на моторе, где мог найти.

Так странно тут наверху без Алексея. Каждый раз, что я прохожу столовую в 6 часов удивляюсь, что обед для него не накрыт и вообще мало шума. Иностранцы, наверно, радуются, что он с Тобой? Что поделывает общий любимец князь Игорь Константинович? А? Продолжает мило приставать?

20 мая

Сегодня на солнце 20, но в тени холодно. Поедем в лазарет, уроки начнутся.

Комнаты все наши вычистили, кажутся такими большими после уютного поезда. Иедигаров рассказывал нам много интересного, как они там воюют, про полк и вообще много чего.

Ну вот, до свидания, Папа душка. Храни Тебя Бог. Крепко и нежно целую вас обоих дорогих моих.

Твой Вознесенец.

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница, 20 мая

В 10 часов с Татьяной к «Знамению» и в лазарет. Мария и Анастасия довозили. Мама позже прибыла. Писать было не много. Иедигаров был, а около 12 часов приехали Борис Равтопуло и Митя. Оба с совершенно выбритыми головами. Ужасно хорошо, повидать. Стояли около окна. Трина завтракала. Днем мы 4 с ней катались. Солнце, теплее. Вечером 4 тепла. Имела длинный урок пения. Снимались на балконе у нас в лазарете. Папа писал Маме. Алексей тоже. Вечером Мама немножко пела.

Из дневника Татьяны Николаевны

Суббота, 21 мая

Утром урок. Поехала в лазарет. Была операция Бересневу. Началась только в 11.30. До этого была с Иедигаровым. Подавала инструменты. Перевязала Полякова, Натарова. Потом была в саду с Иедигаровым. Завтракали четыре с мадам Зизи. Катались 4 с Настенькой. В 3.30 поехали 2 с Мамой к Силаевым. Именины Елены Васильевны. Пили чай. Борис пришел, Митя, все дети. Очень уютно. Чай пили днем с сестрами и Мамой. Были у Всенощной. Обедали с Мамой. В 8.50 поехали 4 с Мамой в лазарет. Чистила инструменты с Ольгой, Валентиной Ивановной, помогали Борис и Митя. Очень уютно. Потом шили компрессы до 11.30. Мама в это время складывала картины с офицерами. Вернулись в 12 часов. Утром Ольга ездила со мной в лазарет в 10 часов. Папа пишет и Алексей, что хорошо в Могилеве.

Воскресенье, 22 мая⁵⁶⁹

Утром поехали все к обедне. Завтракали 4 с Мамой, Изой и Настенькой. Поехали все с Мамой в Большой дворец, потом опять в церковь, куда пришел крестный ход с чудотворной иконой святого Николая из Колпина⁵⁷⁰. Был молебен. Видела Бориса и Митю, тоже там были. Катались 2 с Мамой в Павловске. Пили чай и обедали с ней. Катались 4 с Изой. После обеда поехали все в лазарет. Шила компрессы в гостиной с Валентиной Ивановной. Играла немножко на рояле с другими. Потом Ольга играла. Мама тут сидела, и все другие складывали картины.

Понедельник, 23 мая⁵⁷¹

Утром пошла гулять с Анастасией и Триной, от 9 до 10 часов. Потом к «Знамению» и в лазарет. Ольга ездит со мной, Мама немножко тоже. Была операция солдату, вырезали кость на ноге. Подавала инструменты. Перевязала Натарова. Сидела на балконе с Павловым. Приехали Митя и Боря. Были с ними. Завтракали 4 с Мамой на балконе. Чай пили и обедали там же. Был урок. Ездила верхом на «Коприко». Чудно было. По Павловску. После чая урок. Потом каталась с Настенькой и сестрами. После обеда поехали все в лазарет. Захватили Биби по дороге. Там чистили инструменты и шили компрессы до 11.45. Боря и Митя тоже были. Очень уютно сидели.

Вторник, 24 мая

Утром урок. Поехали к «Знамению», оттуда в лазарет. Была операция аппендицита массажистке Ларионовой. Помогала Маме подавать инструменты и давала швы. Перевязала Седова и Никифорова. Митя был. Завтракали и обедали с Мамой на балконе. Ездила верхом на Black Devil. Очень хорошо. От 2.15 до 4.20. Чай пили с дядей Павлом. Гуляла немножко. Потом катались 4 с Настенькой. После обеда поехали в лазарет. Чистили инструменты, Боря и Митя помогали. Потом с Борей сидели и говорили. Очень уютно и хорошо. Оставались до 12.10.

Из дневника Марии Николаевны

25 мая⁵⁷²

Были с Мамой у Обедни. Завтракали те же на балконе. Были с А[настасией] в нашем лазарете. Катались 4 с Настенькой. Пили чай 4 на балконе с Мамой, т. Ольгой, т. Маврой и т. Михень. Ездили 4 с Мамой к Ане в дом, где видели Григория и Мунику⁵⁷³. Обедали 4 с Мамой. Были у сестер в лазарете, складывали пузель с Грековой, Графиней, Натаровичем, Никифоровым, Каранкозовым и Доктором.

Из дневника Ольги Николаевны

Четверг, 26 мая

Мы 2 в 10 часов в лазарет. Писала, разбирала цветы и белье. Митя приехал после 12 часов, Борис раньше. Маленькие дети Кобба были на балконе, там же Павлов. У нас новый раненый оф[ицер] Богданов 9-го Кавказского стрелкового полка, рана левого локтя. Ели с Мамой на балконе. После 2 часов поехали с ней в Большой дворец. После катались. Пасмурно. После чая – дождь. Собирали с ней незабудки и ландыши на «Детском острове». Вечером 9 тепла. В 7 часов М[ария], А[настасия] и я катались с Изой. После обеда – в лазарет. Сидела долго с Богдановым.

Около 10 часов приехали Митя и Борис. Оба веселые, милые после проводов командира бригады генерала Бильдерлинга. Шили подушки, компрессы. Маленький возился с зажигалкой, Массажистка все ревет, истерика. После 12 часов спать. Папа писал. Известия Слава Богу.⁵⁷⁴

Пятница, 27 мая

К «Знамению» и в лазарет. Мама, как всегда, позже. Делала все что всегда.

Митя и Борис приехали часов в 12. Играли в крокет я с Митей и Поляковым черными, а Татьяна с Борисом и Михалевским красными. Были весь день на балконе. Солнце, тепло. Поехали с Мамой в лазарет N 11, бывший Матвеевский. Иза с ранеными на балконе. После с ней катались. После обеда у меня был комитет. В 10 часов поехали в лазарет и немного позже Маленький приехал. Шили вместе подушки. Уютно и <не разб.> хорошо. <...>. После 12 часов уехали. 9 градусов тепла. Папа писал, взяли еще 11000 пленных. Эти дни как один час, что Митя у нас.

Суббота, 28 мая

<...> С Мамой в 10.30 к «Знамению» и в лазарет. Писала рецепты. У Богданова сильно рука болит. Рита приехала. Раньше вернулись. Фредерикс с женой завтракали на балконе. Мама и Татьяна ездили на освящение лазарета для беженцев. После с Татьяной и Изой катались. Очень тепло, даже жарко. Вечером 12 тепла. Чай на балконе. Папа писал.⁵⁷⁵ Были у Всенощной. Все в березках, уютно. Мама устала. Вечером в лазарет. Около 10 часов Маленький приехал. Шили компрессы с Валентиной Ивановной. Он был милый и очень веселый. После 12 часов уехали.

Письмо Анастасии Николаевны

27 мая 1916 г. Ц.С.

Мой дорогой Папа Душка!

Я Тебе скоро пошлю карточки, которые я снимала в Могилеве и Севастополе, если ты их захочешь! Вчера, когда я каталась, то проходил пассажирский поезд дальнего следования, и я увидела вдруг в окне защитную черкеску, красный бешмет⁵⁷⁶ и папаху, а подальше в окне серую черкеску, и я кажется признала в них Г.Граббе и его казака, а днем мы встретили Воейкова, он ехал на моторе. Скажи Алексею, что я ему собираюсь написать, но все не успеваю. Мы теперь ходим и собираем цветы, сирень уже есть, но не очень много. Погода все неважная, каждый день идет дождь, но мы все-таки завтракаем и пьем чай на балконе. Сейчас у меня нет урока и поэтому я могу писать. Не слыхал ли Ты что-нибудь про I Сотню! Наверно им теперь есть что делать, и они очень довольны. Тут иногда проходит Сотня на ученье и возвращается с зурной⁵⁷⁷, то мы конечно глазеем, и вчера они проходили, и я смотрела. Теперь жаль много кустов, что им плохо нас видно, но главное конечно, чтобы мы сами их видели. Мы сейчас поедем провожать сестер до их лазарета и обратно поедем на уроки. Все Тебя крепко целуют, и Алексея тоже. Любящий Тебя твой верный и преданный маленький Каспииц. Храни Тебя Бог!

Письмо Татьяны Николаевны

29 мая 1916 г.

Дорогой мой Папа! Спасибо Тебе ужас как за дорогое письмо и поздравления, которые страшно обрадовали⁵⁷⁸. Благодарю еще очень за чудные подарки. Мы все ужас как хохотали над письмом Жилика. Какая дрянь – такие письма писать. Когда увижусь с ним, он поплатится, старый нахал. Сегодня утром у нас было 30, сейчас в тени 25. Очень хорошо, только немножко душно. Получила трогательную телеграмму от Ник. Дм. Деменкова. Очень обрадовалась. Эриванцы тоже писали. Вчера у нас пил чай Николай Павлович. Очень загорел и хорошо выглядит. Поздравляю Алексея с Ефрейтором, так мило! Ну до свидания Папа Душка. Храни Тебя Бог. Крепко нежно целую Вас обоих душек дорогих. Твой Вознесенец.

Письмо Марии Николаевны

29 мая

Лазарет при Феодоровском Государевом соборе для раненых.

Дорогой мой Папа!

На этой бумаге я, кажется, Тебе ни разу не писала. Сегодня у нас было жарко, а теперь уже не так, так как шел маленький дождик. Утром мы были у обедни и завтракали на балконе, чай пили тоже с мадам Зизи. Она завтра уезжает к себе в деревню. Я вся искусана каким-то поганым животным, и поэтому все мое тело зудит. Весьма неприятно, в особенности при людях, когда хочется чесаться. Мы теперь почти что каждый вечер ездим к сестрам в лазарет. Они чистят инструменты или приготовляют материал на следующий день. Анастасия играет с ранеными в крокет на столе, а я играю в блошки или складываю пузель. Сегодня днем мы катались, а потом ходили к нам в лазарет. Почти все раненые лежат в палатке, только тяжелых не пускают. Те, которые могут ходить, идут пешком в Екатерининский парк и там на озере катаются на шлюпках. Они это очень любят и всегда просят сестер с ними пойти. Мы к себе в лазарет теперь тоже ходим каждый день, это много лучше, нежели Большой дворец с сестрой Любушиной. Она, конечно, нашла, что мы загорели, и все сестры тоже. На днях мы ходили на Детский остров с Пупса сестрой, и она с нами полола. Так много гнилой травы между ландышами, что они плохо растут. Одну половину мы очистили, а следующую кончим на днях.

Крепко целую Тебя и Алексея. Храни Вас Бог. +

Твой Казанец.

Письмо Анастасии Николаевны

31 мая 1916 г. Царское Село

Сейчас у нас уроки, а с завтрашнего дня у нас будут уроки, но уже днем не будет, и это очень приятно. Мы теперь с Марии много качаемся на гиганских шагах. Нас почти не рвет, падали уже массу раз, но пока ни разу сильно не расшибались. Сейчас мы катались, т.к. нет урока и теперь мы ждем Маму и сестер из лазарета. Мы туда ездием по вечерам, и я играю в крокет, который стоит на столе. Он совсем маленький, но очень весело играть. Я играю и 3 офицера весь вечер, пока меня не усылают спать, хотя я почти всегда сама иду без приглашения. Сейчас надо будет кончать писать, т.к. фриштыкать пора на балконе. Сегодня ветрено, но есть солнце, и немного тепло. С аппетитом слушаю Твои и Алексея письма во время закуски или завтрака. Прости что я пишу другими чернилами, но я пишу у Мамы в комнате. Ну вот! Крепко ужасно целую Твои милые щечки и ручки, и Алексея. Храни Тебя Бог. Любящий Тебя твой верный и преданный 14 летний Каспииц.

Из дневника Марии Николаевны

1 июня

Были уроки, русский, музыка, английский и батюшка. Была с Мамой на панихиде у Сони [Орбелиани] на кладбище. Завтракали 4 с Мамой на балконе. Была с А. в нашем лазарете, приходила Римма Зборовская, Викт. Эр. ранен. Катались с Мамой. Пили чай с Мамой и А[настасией] и Аней. Катались с А[настасией] и Триной. Обедали 4 с Мамой. Были у сестер в лазарете, играли в блошки.

Из дневника Ольги Николаевны

Суббота, 4 июня

Виктор Эрастович ранен, Скворцов также, но легко, и 7 казаков. 1 убит. Шурик болен тифом. С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Митя и Боря приехали в начале 1-го. Делала все, что всегда. Дождь и холодно. Завтракали у нас опять Аня и Эмма Фридерикс с отцом. Днем катались с Мамой в 2-х экипажах. Мерзли и мокли. Митю из окна у Силаевых видели. Папа писал. Были у Всенощной. Вечером в лазарет. После 9 часов Митя и Борис приехали. Чистила инструменты и подушки шила. Маленький работал сперва с телефоном, после так у окна Биби сидели на столе и говорили до после 11 часов у окна в коридоре. Рад что уезжает.

Письмо Марии Николаевны

4 июня

Золотой мой Папа душка!

Поздравляю Тебя с днем рождения Анастасии. Пишу Тебе на этой бумаге, так как это уже последняя бумага из нашего лазарета. Если хочешь, я могу Тебе писать на открытках лазарета. У нас каждый день идет дождь, но мы, несмотря на это, все-таки гуляем и катаемся. Вчера утром были уроки, но один час я с Швыбзом были свободны и поехали кататься с Триной. По дороге встретили бабу, которая продавала ландыши, и мы у нее купили. Завтракали на балконе, хотя и не было тепло. Потом ездили в Большой дворец. Собирались потом ехать кататься, но так как шел очень сильный дождь, мы не поехали. Швыбз и я ездили в наш лазарет. Пили чай тоже на балконе, потом мы качались на гамаке. Он висит на двух деревьях за дорожкой перед балконом. Там деревья совсем крепкие Ты должно быть уже слыхал, что Виктор Эрастович и Скворцов ранены, а Шведов болен тифом. Я пишу Тебе утром, так как у меня свободный час. В 10 часов поеду провожать сестер и Маму в лазарет. Она себя, повидимому, лучше чувствует, так как ездит теперь в лазарет раньше с сестрами. Посылаю Тебе, Алексею и Свите несколько карточек. Я все надписала, а Твои нет. Крепко Тебя целую, как и люблю.

Твой Казанец.

Христос с вами. +

Из дневника Марии Николаевны

5 июня

Были 4 с Мамой у Обедни. Завтракали те же и Аня. Катались 4 с Мамой. Были с А[настасией] в нашем лазарете. Пили чай и обедали 4 с Мамой. Сидели с Настенькой смотрели альбомы. Были у сестер в лазарете. Играли в блошки...

Письмо Анастасии Николаевны

5 июня 1916.⁵⁷⁹ Царское Село

Мой Золотой Папа Душка! Ужасно ужасно благодарю Тебя за длинное письмо и за все чудные подарки. Посылаю карточки, будь ангелом и дай всем тем, которым написано сзади, а те, которые не надписаны, те Теб, если ты их хочешь. Погода гнилая и холодная, и временами идет дождь. Мы только что кончили завтракать, и теперь я сижу и отвечаю телеграммы, а потом мы кажется поедем кататься. Мы тоже слышали про Виктора Эрастовича, и нам сказали, что он ранен в грудь навылет. Мама поезд санитарный поехал за ними, т.к. Мама написала, что если можно, то чтобы их взяли его и Скворцова, который легко ранен и привезли бы сюда. Я получила от Игоря телеграмму, сегодня его именины. Я получила маленькую брошку, медальон и Мама старый браслет серебряный, очень аппетитный. Я, к сожалению, должна кончать, т.к. у меня будут Иза, Трина и Настенька поздравлять, и поэтому мне надо быть. Ещё раз ужасно благодарю Тебя за все. Крепко, крепко 100000 раз Тебя целую. Любящий Тебя твой верный и преданный Каспииц. 15 летний.

Из дневника Ольги Николаевны

Понедельник, 6 июня

К «Знамению» и с Мамой в лазарет. Делала все что всегда. <не разб.> без Маленького. В 2.15 в пещерной полковой церкви крестилась дочка Коробчука, Людмила. Мама – крестная. Оттуда – в мой санитарный поезд N 164. Обошли его, раздали медали и прокатились по городу. Холодно. Вечером 4 тепла. После чая катались с Марией и Анастасией и Настенькой. Солнце. Папа телеграфировал. Вечером – в лазарет. Неожиданно после 9.15 Маленький и Борис приехали до без 37 минут 10 часов, так как в 9 часов 50 минут их поезд уходил на Оршу. Страшно было хорошо еще раз увидеть Митю. Дал образок. Благослови его Боже. Проводили с балкона. Шила подушки и на машине, как Маленький вчера, до 12 часов. В 12.15 уехали.

Вторник, 7 июня

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Делала все что всегда. Без Мити скучно. Тетя Мавра, Георгий и Вера завтракали на балконе. С Мамой и Татьяной катались. В 4.30 с ними 4 – в манеж на кинематограф «Эрзерум и Трапезунд»⁵⁸⁰. Было много раненых. После 6 часов вернулись. Папа писал. Вечером мы без Мама – в лазарет. Сидела все время с Богдановым. Грела ему руку и т.д. После 11 часов спать.

Письмо Анастасии Николаевны

9 июня

Мой дорогой Папа Душка. Мы только что играли с Марией в ping pong, и так невероятно суетились, кричали, и теперь у меня руки трясутся, как у контуженных. Кажется, на днях к нам в Феодоровский лазарет привезут Виктора Эрастовича, он просил и с ним вместе одного корнета Текинского полка, их привезут из Полтавы. Конечно, это приятно. Мы теперь переезжаем с лазаретом рядом, то что смотрит на собрание Конвоя и на Собор. Там будет теперь лазарет, очень уютно. Мы с Марией ходили туда несколько раз смотреть, и мы остались довольны. Сегодня Мама, Ольга и Татьяна едут в город на Верховный совет, я им не завидую, и мы остаемся с Марии. Мы качаемся все на гамаке. Вот когда Вера и Георгий были у нас, они завтракали с их матерью⁵⁸¹. То мы взяли и качали их. Вера была довольна, а Георгий начал трусить, а потом Вера и Георгий начинали драться, а мы их немного натравливали друг на друга и смеялись. Сейчас наверно пойдет дождь, но я конечно не боюсь этого, т.к. я такой бравый, солдатик. Вот уже идет, поздравляю!!! Написала все, что есть нового и скорее интересного, а все остальное как каждый день. Ну я кончаю мое глупое послание огромной массой поцелуев Тебе и Алексею. Христос с Тобой. Кланяюсь Твоим. Соскучилась. Любящий Тебя твой верный и преданный маленький Каспииц. Все сестры целуют.

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница, 10 июня

Сегодня теплее, временами сильные дожди, после 5 часов гроза. В 9.30 мы 4 и Мама – к обедне. Открытие мощей святителя Иоанна Тобольского⁵⁸². После – в лазарет. Солдату была операция. Прибыли новые раненые. Делала все что всегда. Скучно без Маленького. Вернулись после половины 2-го. Днем мы 4 работали в складе Большого дворца. Дмитрий пил чай. Мама очень устала. Папа писал. Вечером приготовляли материал в лазарете. У нас 7 новых раненых. После 11 часов вернулись. 9 тепла.

Письмо Татьяны Николаевны

Царское Село. 11 июня 1916 г.

Дорогой мой Папа.

Были сегодня на панихиде по Жукову. Виктор Эрастович сегодня приезжает в лазарет к Марии и Анастасии. Дожди идут каждый день почти не переставая, что ужасно скучно. Вчера у нас Дмитрий чай пил. Он едет завтра обратно в штаб дивизии к генералу Скоропадскому. К нам в лазарет привезли одного старого полковника 13-го Белозерского полка, ранен в грудь навылет в живот, и там пуля, и еще в ногу. Очень тяжелое состояние. Его хотели, кажется, оставить в Киеве, но он просил, чтобы его привезли сюда, так как он хотел видеть Маму. Так трогательно. Он невероятно терпелив, бедный.

Ведь страшные боли, но он говорит, что с радостью бы умер, но жалко жену и дочь. Он был еще в Японскую войну. Потом нам привезли офицеров 89-го Беломорского полка, 16-й Ладожской и 4-й артиллерийской бригады. У нас еще есть герой, командир 15-й автомобильной пулеметной роты. Имеет все награды и уже, кажется, представлен к капитану, а вышел на войну подпоручиком. Он первый вошел в Луцк. Может быть, Ты про него слышал. Его фамилия Сыробоярский. От разрыва снаряда его автомобиль подбросило в воздух, и он с моста полетел вниз 9 сажень. Товарища убило и еще двух. Он остался жив и, лежа на убитом, 3 часа продолжал один стрелять вверх в пулемет, пока наша пехота не подошла и не подобрала его. Крест Георгиевский и Оружие он уже раньше за что-то получил.

Ну, до свидания, Папа душка. Крепко целую Тебя и Алексея.

Вознесенец.

Письмо Марии Николаевны

12 июня

Мой Папа золотой душка!

Вчера утром у нас были уроки, а последний час я с Швыбзом были свободны, так как Жилика нет. Мы этим воспользовались и пошли в Большой дворец. Потом, вернувшись домой, мы ждали Маму и сестер к завтраку до 13.30. После завтрака мы поехали на панихиду по Жукову и другим двум казакам. Затем вернулись домой. Швыбз и я переждали дождь и пошли к себе в лазарет. По дороге нас нагнал мотор, который шел весьма скоро, мы отошли в сторону от дороги, чтобы не быть запачканными. Мотор проезжает, и кто, Ты думаешь, там сидел? Ломан? Ничего подобного, сам Виктор Эрастович. Он ехал рядом с корнетом Текинского полка Толстовым, а против них спиной к шоферу сидела сестра милосердия, которая привезла их из Полтавы обыкновенным поездом. Мы к лазарету подошли одновременно. Мотор остановился. Сестра милосердия вышла и помогла Виктору Эрастовичу. Он жалко к нам подошел поздороваться, так что было немножко не надо. Конечно, он был, как всегда, в своей серой черкеске, но сильно потрепанной, его маленькая папаха была тоже грязна. Поздоровались с сестрой, у нее аппетитное загорелое лицо. «Ну вот, я вам их и привезла», – сказала она, улыбнувшись. Толстов был одет в своей форме, малиновом халате и огромной черной папахе. Под огромной папахой он выглядел маленьким, несчастным и тонким. Он почти одинакового роста с Виктором Эрастовичем. Затем мы вошли в лазарет и пошли в палату к нижним чинам. Там лежит с ними женщина вольноопределяющийся моего полка. Ей предложили лечь в палату одной, но она не захотела, сказав, что она такой же солдат, как и другие. Она похожа на мальчика, хотя ей 33 года. Пока мы были у солдат, Виктор Эрастович отправился на 10 минут к себе домой, конечно, он пробыл там полчаса, так как много офицеров пришли к ним на квартиру. Виктор Эрастович пришел в лазарет, когда мы сидели у него в палате с Толстовым. Он утомился от ходьбы и поэтому сразу согласился сесть. Он много рассказывал про Сотню, и вообще он остался таким же. Но сидит он сгорбившись, так как спина у него больше всего болит. Рана входная уже заросла, но выходная на спине – нет, пуля, к счастью, не задела позвоночника. Ну, отгадай, от кого я получила письмо? От Николая Дмитриевича. Он мне прислал три карточки, снятые при их последнем десанте. Ужасно мило, не правда ли? Крепко давлю, целую и люблю Тебя и Алексея.

Храни вас Бог. +

Твой Казанец.

Из дневника Татьяны Николаевны

Понедельник, 13 июня

К «Знамению» с Мамой и в лазарет. Полковнику Журавскому 13-го Белозерского полка – операция. Он тяжело ранен в живот, грудь и ногу. Писала и т.д. Ели на балконе. Чудная погода. Днем лежала на солнце и собирала цветы. В 6 часов катались с Изой. Папа писал. Вечером без Мамы в лазарет. До 11 часов шили подушки. Ровно неделя, что маленький⁵⁸³ уехал. Спаси его Боже. 9 тепла.

Вторник, 14 июня

Марии 17 лет. К «Знамению» и в лазарет с Мамой. Полковнику очень нехорошо. Писала, разбирала белье. Всех вынесли на балкон. Чудная погода. Пришли Четверкин и Александров. Даже их радостно видеть. Ели на балконе. К 2 часам в новый лазарет Марии и Анастасии. Молебен, после пили чай со всеми. Катались с Мамой и Аней в 2-х колясках в Павловске, в лесу. Папа писал. Вечером – в лазарет. Мама тоже. Готовили материалы и т.д. Полковнику совсем плохо. К 9 часам он умер. В 12.30 уехали. Митя прислал Биби телеграмму для Марии. 10 тепла.

Письмо Марии Николаевны

14 июня

Не знаю как и благодарить Тебя мой золотой Папа за дорогое письмо⁵⁸⁴ К сожалению, не могу Тебе много писать т.к. очень занята. Утром были в лазарете и перетаскивали раненых в новой лазарет⁵⁸⁵. Сейчас только что завтракали и теперь должны все ехать на освящение нового лазарета. Он весьма уютный. Крепко Тебя и Алексея душки целую. Храни Вас Бог. Твой Казанец.

Письмо Татьяны Николаевны

15 июня

Дорогой мой Папа!

Наконец у нас опять настали теплые дни и солнце есть. Мы были вчера на освящении нового лазарета Марии и Анастасии. Очень уютно и хорошо устроен. Пили там все чай. Виктор Эрастович был мил и, как всегда, нас изводил. Он нам сказал, что Скворцов вторично ранен. Один казак лежит у них же в лазарете. Папа, вторая Сотня, то есть поедет, когда первая вернется? И куда они пойдут? К какому они полку будут прикомандированы? Наш бедный полковник, про которого я Тебе писала, умер сегодня ночью. Но ему было так плохо, бедняжке. Остальные все ничего. Полковник Зыков продолжает говорить много и интересно. Так как от контузии он плохо слышит, то говорит невероятно громко.

Ну, до свидания, Папа душка. Еду в Петроград на заседание. Мордвинов у нас завтракает. Храни Тебя Бог. Крепко обнимаю вас обоих.

Твой Вознесенец.

Письмо Анастасии Николаевны

16 июня

Мой дорогой Папа Душка!

Я не в очередь пишу, т.к. Я не успела писать, потому что мы много были у нас в новом лазарете. Мы уже переехали и ужасно уютно. Туда в первый же день привезли 3 офицеров и 10 нижних чинов, четыре тяжелые. Один мальчик 16 лет тоже довольно тяжело ранен. 14 июня было настоящее новоселье. Мы 3 раза были у нас в лазарете, утром одни, днем с Мамой и сестрами, а вечером мы были опять одни на концерте. Было очень уютно, масса людей и раненых. Но самое смешное было, когда 5 летний мальчик Витя (сын нашего бывшего раненого, который у нас теперь банщик) он начал танцевать, т.к. все его пихали, ну он и пошел, но так было смешно ужас как, все радовались и шумели, и т.п. вещи делали, а он спокойно отплясывал что-то спиной к публике. Когда мы уезжали, то было ужасно уютно, т.к. на розовом трапе горела лампа, и был розовый свет ужасно аппетитно. Вчера Г.Граббе был у Вик. Эрастовича и у казака, который недавно приехал, ранен в руку и бедра, его фамилия что-то вроде Бояркин. Он очень веселый и массу говорит. Теперь очень жалко проходить мимо старого лазарета, бедный стоит, хотя там есть 6 нижних чинов, которым не делают перевязки, и они ждут, чтобы ехать в Финляндию т.ч. мы с Марией туда ходим, там масса рабочих и много набросано вещей. Сейчас погода солнечная и теплая, не знаю, что будет днем. Ну, я должна кончать. Ужасно крепко целую Тебя Душка Папа и Алексея 100000000 раз. Храни Тебя Бог, любящий Тебя твой верный и преданный Каспиц.

Из дневника Ольги Николаевны

Четверг, 16 июня

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Делала все, что всегда и ничего в особенности. Ели на балконе. Днем там же грелась на солнце. С Мамой после чая принимали 5 сестер, которые едут в Германию, и 4 – в Австрию. В 6 часов пошла в сад. С Деревеньками⁵⁸⁶ собирала цветы. Чудная летняя погода. 15 тепла в 7 часов 40 минут вечера. Папа и Алексей писали. Вечером в лазарете приготовляли материал. Все ничего. Едим на балконе.

Пятница, 17 июня

К «Знамению» и в лазарет с Мамой. Делала все, что всегда. В 12.30 поехали в кладбищенскую церковь на отпевание и похороны полковника. Ели на балконе. Днем с Изой катались. В 4 часа в Манеже кинематограф, французская картина. Жарко, хорошо. Папа писал. Вечером с Мамой в лазарете. Шила подушки. Играли с Марией... и ранеными в гостиной в Бобчински. Около 9 часов вернулись.

Письмо Марии Николаевны

17 июня 1916 г.

Мой дорогой Папа!

Сейчас я сижу на балконе с Мамой и Аней. Мы только что кончили завтрак. Гроза идет кругом, и гром сильно гремит. Не знаю, что мы будем делать. Теперь Анастасия и я очень часто ходим в наш новый лазарет. Он ужасно уютный. Надеюсь, когда Ты вернешься, то придешь к нам. Каждый вечер мы бываем у сестер в лазарете, и там играем в добчинский-бобчинский. Ты не можешь себе представить, как барон Таубе суетится и спорит с Ритой Хитрово. Они все время изводят друг друга. Все время блестит молния, и Аня, крестясь, говорит: «Ой, не надо, я не хочу, чтобы была гроза». Кончаю писать, так как ничего больше нет. Целую крепко Тебя и Алексея. Благодарю Жилика за письмо. Храни вас Бог. +

Твой Казанец.

Из дневника Ольги Николаевны

Суббота, 18 июня

К «Знамению» и в лазарет с Мамой. Ничего особенного не делала, писала и так. Папа писал. Ели на балконе. Жарко. Вечером 13 тепла. Днем около 30 тепла на солнце. С Изой катались в Павловске и ходили после в Большой дворец. Были у Всенощной и в лазарете без Мамы. Шила на балконе, Никифоров и Орловский заводили граммофон. После – опять в добчински. В 11 часов вернулись.

Письмо Татьяны Николаевны

18 июня

Папа душка мой дорогой.

Сегодня к нам в лазарет приехал Перовский проститься, так как едет сегодня к Тебе. Страшно радуется.

Погода хорошая. Сегодня очень тепло и душно. Должно быть, будет гроза. Вчера у нас был в Манеже кинематограф. Показывали француз, как наши войска пришли в Марсель. Потом – работу их заводов. Очень было интересно. Раненых много было. Завидую Тебе, что Ты купался – ужасно хочется. Подумай, Папа душка, уже месяц, что мы не виделись, так грустно. На шлюпках мы совсем не ездим. Все не успеваем. То с Мамой катаемся или верхом, или в каком-нибудь лазарете – так время и бежит. После чая и до обеда мы обыкновенно гуляем, но не в саду, потому что без Тебя одним слишком скучно, а ходим по дороге в Павловск через город. Наш раненый полковник Зыков массу интересного рассказывает. По вечерам, когда бываем в лазарете, я обыкновенно прихожу к нему с работы и он начинает говорить. Он бывал на охране в Спале, когда служил в Александрийском полку. Ну, до свидания, Папа душка. Храни Тебя Бог. Крепко целую Тебя и Алексея.

Твой Вознесенец.

Из письма Анастасии Николаевны

21 июня 1916 г.

Царское Село

Мой дорогой Папа Душка!

Мы только что вернулись с катаниия, было довольно холодно, и поэтому рука не очень хорошо пишет. Вчера мы, как и каждый вечер поехали в лазарет...

Из письма Татьяны Николаевны

22 июня

Дорогой мой Папа,

Погода как будто старается выправиться, но вдруг среди дня откуда-то налетают тучи, и дождь идет. А утро чудное. В лазарете после перевязок мы сидим на балконе или в саду и всех выносят. Вчера вечером, когда мы там были, один из раненых играл нам на скрипке и удивительно хорошо. Я скрипку вообще не любила, а это мне очень понравилось. Он Ингерманского полка очень красивый⁵⁸⁷. Потом Ольга играла на рояле, и трое пели хорошие русские песни – замечательно. Вчера мы пили чай у Ани. Викт. Эр. был и Федюшкин. Казалось странным, что В. Эp. был на войне и ранен, когда мы сидим также, как и в прошлом году. Четвертая Сотня уходит 1-го,⁵⁸⁸ а 3-тья сегодня или на днях приходит... До свидания Папа душка. Крепко и нежно Тебя и Алексея целую. Очень хочу Вас видеть. Храни Вас Бог.

Твой Вознесенец.

Из дневника Ольги Николаевны

Среда, 22 июня

Сегодня год, что Маленький в 1-й раз уехал от нас. К «Знамению» и в лазарет, как всегда. Все лежат в саду и Богданов, он переехал в палату к Павлову. Ели на балконе. В 3 часа Мама, Аня и я поехали кататься. Погода чудная. Собирали в поле за лесом цветы. Кирьяков прощался. Вечером – в лазарет. Мама – тоже. У Биби шила подушки, резала компрессы. После в саду побыли. Гусар поздно приехал. В 12.30 уехали.

Из дневника Татьяны Николаевны

Четверг, 23 июня

Утром урок. Была у «Знамения», потом в лазарет. Перевязала Гордиевского 7-го Сибирского стрелкового полка, рана правого бедра, Дорофеева, Романова, Николаева 74-го Ставропольского полка, рана правого колена, Новоженина, 74-го Лужанского полка, рана левого бедра. Потом Натарова, Никифорова, Береснева, Касьянова, Шуппа, Андросова, Зыкова, Сыробоярского, Павлова. Потом вешали гамаки. Офицеры помогали. Была у всех. Завтракали с Мамой с Настенькой. Днем ездила верхом на «Фаталисте». Очень хорошо. Пили чай и обедали с Мамой. Качались на гамаках и жгли костер. После обеда поехали в лазарет. Шила у Зыкова. Потом на балконе была. После сидела в гостиной, и Касьянов играл на скрипке. После пели. Ужасно хорошо.

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница, 24 июня

Жарко. К «Знамению» и в лазарет с Мамой. Писала, разбирала белье. Все лежат на балконе. В саду на гамаке снимались. Ираклий был. После играли в крокет. Я красными с гусаром [Касьяновым] и Данниковым, а Татьяна – с Любимовым и Шевченко... В 3 часа в 2-х колясках мы 4 с Мамой и Аней катались. Около 6 часов у меня комитет. Папа видел вчера 1-ю сотню.⁵⁸⁹ Вечером – в лазарет. Мама – тоже. Играли в крокет я и Татьяна с гусаром красными, а Мария – с Евгением Петровичем и Бересневым черными. После шила подушки у Андросова. Гусар играл на скрипке, потом немножко пел. Данников также, а потом они и Любимов пели хором, а я играла в темноте. Очень уютно. В 12.45 уехали. 15 тепла.

Письмо Анастасии Николаевны

24 июня 1916 г.

Царское Село

Мой дорогой Папа Душка. Мы с Марии только что валялись на траве перед балконом. Было ужасно приятно, и я теперь малинового цвета. Мы ждем Маму и сестер к завтраку. У нас сегодня будет Сашка завтракать. Рядом со мною на столе лежит твое и Алексея письма, которые только что принесли. Мария, кажется, тебе писала, что у нас в лазарете есть новый офицер 10 Стрелкового полка, он ранен в руку, фамилия его Жилинский, по-моему, он милый, хотя мы его еще мало знаем. Вик. Эраст. очень суетится, когда и как придет I Сотня. Вчера мы четыре сделали костер и прыгали через него. Это было замечательно. Мы ломали старые ветки тупыми ножами и руками, а потом качались на гамаках. Теперь два гамака, т.к. у Марии тоже есть, и они висят в киливаторную колонну. Помнишь вчера было 3 года, что у нас был в Шхерах пикник вечером, и мы все плясали, и Артемьев рассказывал разные истории. Я читала дневник и поэтому все вспоминала до самой маленькой подробности от начала до конца. Вот когда было хорошо!!! Сейчас все по-старому. У меня был насморк и кашель, мне очень стыдно т.к. летом это не полагается, но теперь уже немного лучше. Вот я сию минутку и чихнула, Ты мне говоришь: «Будь здорова», очень тебя благодарю за это. Ну я кончаю мое письмо в массе поцелуев Тебе и Алексею 1000 раз. Бог с Тобой. Спи хорошо. Любящий Тебя.

Твой верный и преданный маленький Каспииц.

Из дневника Татьяны Николаевны

Суббота 25 июня

Утром читала. Была у «Знамения», оттуда в лазарет. Перевязала Касьянова, Зыкова, Шуппа, Андросова, Любимова, Орловского, Никифорова. Потом были в саду. Приехал 21-го Сибирского стрелкового полка Малеев, ранен в правую щеку. Вырезали глаз. Лежал у нас в прошлом году. Качал меня опять Касьянов на гамаке. Завтракали 4 с Мамой и графом Фредериксом. Поехали в 1.45 в Собор на молебен по случаю возвращения 1-й Сотни домой с войны⁵⁹⁰. После Мама всех обошла. Все подходили и целовали ей руку. Страшно хороший вид у всех. Каталась с Ольгой и Настенькой. Пила чай с Мамой. Были у Всенощной. Обедали с Мамой. Поехали в лазарет мимо Конвоя. Много было казаков. Играла в крокет с Шуппом⁵⁹¹ и Сыробоярским против Марии, Касьянова и Данникова. Потом меня опять катали на гамаке. После – мы их. Касьянов играл очень хорошо на скрипке. Данников⁵⁹² немного пел. Зашла ко всем. Вернулись в 11.15.

Из дневника Ольги Николаевны

Воскресенье, 26 июня

С Мамой к Обедне. Сандро завтракал на балконе. Ужасно жарко и хорошо. Ни одного облака весь день. Папа писал. В 2 часа мы 2 с Изой – в город на освящение ее больницы для 250 детей беженцев! Было длинно и скучно. Здание отличное. К чаю вернулись. После лежали на солнце. Мама у дантиста. Вечером в лазарет. Оставались почти до 1 часа. Все играли в крокет, шила подушки. После томление, а в конце я играла, а Гусар – на скрипке, а потом он пел тихонько. Уютно и темно.

Четверг, 30 июня

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Барону [Таубе] бедному была риампутация ноги. Много было суеты и т.д. Все ничего. Дядя Георгий завтракал. Днем мы 2, Мама и Аня катались в 2-х колясках. Тепло. После чая – дождь. Папа не писал, времени нет, Алексей да. Вечером без Мамы в лазарете. Чистили инструменты, шили подушки на балконе. Зыков со всеми спорил, особенно с Гусаром. После сыграли в рубль. После 11 часов были дома. У Мамы болит голова.

Из дневника Марии Николаевны

29 июня

Были 4 с Мамой у Обедни в Дв. лазарете. Завтракали 4 с Мамой, Изой на балконе. До этого катались с Швыбзиком и Триной. Была с А[настасией] в новом лазарете при Сводном полку N 36. Была с А[настасией] в новом лазарете. Сидели также с Шуриком⁵⁹³. Пила чай с Швыбзом⁵⁹⁴ и те же катались на гамаке. Каталась с А[настасией] и Изой. Обедали 4 с Мамой на балконе. Были у сестер в лазарете. Играли в крокет и Д[обчинский] Б[обчинский].

Письмо Татьяны Николаевны

30 июня

Дорогой мой Папа⁵⁹⁵.

Только что простились с офицерами 4-й сотни, а завтра будем на молебне и провожать их. Так приятно каждый раз, что мы выходим на подъезд, видим чудных казаков и все с крестами. Александра Константиновича видели издали, похудел, бедный, после болезни. Дядя Георгий у нас завтракал. Завтра выезжает к Тебе. Радуюсь очень, что, может быть, скоро увидимся. Старая тетя Ольга едет к Бабушке в Киев дней на 10. Бабушка ее звала к себе. Потом она сказала, что Ники и Андрей приедут скоро, чему она очень радуется. Много ли гуляешь с Петровским? Кто будет у Тебя вместо него? <...> Сегодня была операция барону Таубе. Страшно болит нога у бедного. Много новых тяжелых, которых привезла княжна Гедройц с позиций, но такие молодцы и так терпят. Надо кончить, так как Мама ждет отослать письма. Христос с Тобой. Крепко обнимаю обоих.

Твой Вознесенец.

Письмо⁵⁹⁶ Марии Николаевны

1 июля

Были уроки. Каталась с Анастасией и Триной. Завтракали 4 с Мамой и Изой на балконе. Днем была с А[настасией] в нашем лазарете. Сидела, как всегда. Были 4 напутственном молебне 4 Сотни, ездили на ветку, и они прошли мимо нас, и мы попрощались. Пили чай 4 с Мамой на балконе. Катались с А. и Триной. Обедали 4 с Мамой и Жиликом на балконе. Были у сестер в лазарете. Играли в крокет и Д.Б.

Письмо Анастасии Николаевны

2 июля 1916 г.

Царское Село

Мой Дорогой Папа Душка!

Вчера Жилик приехал к нам, и много рассказывал про вас всех. Он обедал с нами. Еще вчера в 4 ч. был молебен перед Большим Дворцом для 4 Сотни. Так жалко их всех. Масса которых мы знаем в лицо, но, к сожалению, не по фамилиям. Лошади все навьючены. Сами они тоже. После молебна они все проходили мимо нас и пели, а мы, когда уехали, то поехали через сад к нашей станции и ждали, т.к. скоро мы услышали зурну, увидели пыль, и они показались. Тогда мы еще ближе подъехали, и они все опять прошли мимо нас, но теперь совсем не официально, т.к. кроме их и офицеров никого не было, и очень было хорошо. Кухни и повозки все ехало мимо нас, потом офицеры слезли с лошадей, и мы попращались с ними и уехали. Было очень жалко! После того как они грузились, они пошли в Конвой и их провожали, пели и т.п. вещи делали, а в 10 1/4 они ушли. Сегодня у нас в манеже будет кинематограф для раненых. Я очень довольна, т.к. мы тоже идем все и Мама. Сегодня погода теплая и солнце есть. Я тебе пишу между уроками т.к. времени мало писать. Мы с Марией иногда качаемся на гамаках, и она меня почти всегда переворачивает, и я лечу прямо на собственную «физию». Ну мне надо кончать. Батюшка уже показывается на горизонте. Крепко целую Тебя Папа Душка и Алексашку 1000 раз. Любящий Тебя твой верный и преданный маленький Каспииц.

3 июля

Были с Мама у Обедни в Дв[орцовом] лазарете. Каталась с А[настасией] и Триной. Завтракали 4 с Мамой и Аней на балконе. Была с Аней в нашем лазарете. Сидим как всегда. Пили чай и обедали 4 с Мамой на балконе. Катались с А. и Шурой. Были у сестер в лазарете играли в крокет и Д.Б.

Из дневника Ольги Николаевны

Воскресенье, 3 июля

Были у Обедни в лазаретной церкви. Писала, давала лекарства. Все ничего. Павлова поставили на несколько минут на ноги. Андросов тоже немного ходил. Жарко. В 6 часов 18 тепла. Папа писал. Мы 2 с Мамой были в Большом дворце, после катались. Утром играли в крокет. Я – с Шуппом черными, а Татьяна – с Любимовым красными. Вечером с Мамой в лазарет. Шила подушки на крокете. Приготовляла инструменты и т.д. В конце играла с другими в рубль. Касьянова встретили, когда уезжали. 13 тепла.

Письмо Татьяны Николаевны

4 июля

Дорогой мой Папа.

Ужас как радуюсь, что скоро увидимся, но даже не верится, так хорошо. П. В. П.⁵⁹⁷ страшно радуется ехать, и мы взяли его с собой. Какие чудные фотографии Ты прислал Маме. Она показала их всем нашим раненым, и они наслаждались. Мама Тебе, вероятно, писала, что у нас в лазарете лежит маленький племянник Иедигарова, и сегодня ему будут делать операцию. Грыжа у него. Он лежит с офицерами в палате. Раньше был один, но ему было скучно, и офицеры взяли его к себе.

Раненые у нас все удивительно милые, и так приятно с ними бывать и весело по вечерам играть. Ну, до свидания, Папа душка. Крепко целую Тебя и Алексея.

Твой Вознесенец.

Из дневника Татьяны Николаевны

Среда, 6 июля

Утром в 9.45 мы две с Мамой поехали к «Знамению», оттуда в лазарет. Обошли всех и стояли немножко все на балконе. Ужасно конфузились друг друга, так как мы были в штатском платье. Глупо. Уехали в 10.30. Грустно проститься. Заехали за М[арией] и А[настасией] и в поезд. Ели со всеми. Днем спала. Играли на рояле. Вместе пели. Очень жарко. Вечером то же самое. Выходили на станциях. Гуляли. После обеда в 10.30 спать.

Четверг, 7 июля

Приехали в Могилев в 12.30. Папа и Алексей встретили. Проливной дождь. Завтракали у нас с нашими сопутствующими. После сидели у меня, пока Алексей отдыхал. Обошли рядом стоящий поезд. Потом поехали в моторах через Днепр в лес. Чай пили у нас. Довели Папу и Алексея до железной дороги, потом обратно к себе в поезд. Ужасно рада их видеть! Обедали у Папы на балконе со всеми. Дождь все время. Немножко была с Алексеем. Тут писала. Чай пили все с Папой у нас до 11.45. После Папа уехал.

Из дневника Марии Николаевны

7 июля

Приехали в Могилев. Папа и Алексей пришли. Завтракали все вместе. Ездили на моторе на ту сторону Днепра. Пили чай в поезде. Обедали в ставке на балконе. Сидела с д. Сергеем и о. Шавельским. Вернулись в поезд и Папа тоже, потом он вернулся домой, и мы легли спать.

9 июля

Утром писали. Собирали цветы в поле. Завтракали в Ставке в палатке сидела с д. Сергеем и о. Шавельским. Ездили на моторном катере верх по Днепру. Выходили гулять. Пили чай в Ставке. Были у Всенощной. Обедали в поезде. Ходили около поезда, стреляли из револьвера в Юлию (Изину горничную).

10 июля

Были у Обедни. Гуляли с Т[атьяной], А[настасией] и Гр. Граббе в городском саду. За завтраком в Ставке. в палатке сидела с д. Сергеем и д. Петей. Катались на моторной лодке вниз по Днепру. Пили чай в палатке. Были в кинематографе, была драма и смешная. Обедали в поезде. Были Сыробоярский и Любимов – Говорили с Граматиным.

11 июля

Были на молебне. За завтраком в Ст[авке] в палатке д. Борисом и Конзеровским. Ходили на моторах в верх по Днепру, купались 4 с Изой 17 гр. Пили чай в лагере 3 Сотни конвоя. Все офицеры были. Казаки плясали, пели, представляли и играли в разные игры. Обедали в поезде. Говорили с Голушкиным.

12 июля

Ездили в монастырь прикладывались к Могилевской Божией Матери⁵⁹⁸. За завтраком в Ст[авке] на балконе сидела с д. Георгием и Ниловым. Ездили в моторах и гуляли по шоссе. Пили чай в Ставке. Приехали в поезд попращались с Папой душкой Алексеем и другими и поехали. Обедали 4 с Изой, Аней, Голушкиным, Ресиным и 2 инженерами. Аня читала Чехова.

Из дневника Татьяны Николаевны

Вторник, 12 июля

Утром в 10 часов поехала к Алексею. 37,2. Пока лежал, П. К. ему читал, я работала. Потом Мама с сестрами приехали, и мы пошли с Папой завтракать на балкон. Дождь идет. После поехали 4 с Папой в моторе за Могилев в очень красивое место. Вылезли и гуляли в лесу. Очень хорошо. Дождь перестал идти. Гуляла с Папой и князем Эристовым. Другие были. Вернулись к 5 часам. Пили чай все у Папы в столовой. Алексей встал, 36,8. В 5.40 поехали все в поезд. Со всеми простились и уехали. Очень грустно оставить Папу и Алексея. Так было хорошо с ними эти несколько дней. Обедали все вместе. Сидела с Голушкиным. Вечером сидели у Мамы и работали. Аня нам читала из Чехова. Пили чай. Пошли спать в 11 часов.

Из дневника Марии Николаевны

13 июля

Ничего не делала. Завтракала и Обедали 4 с Изой, Аней, Галушкиным. Ресиным и 2 инженерами. Грелись на солнце. Ольга читала Чехова. Гуляли на станциях Бологое, Тосно, М. Вишера. Приехали в Царское. Пошли с Швыбзом в н[овый] лазарет. Сидела с Виктор. Эр. и Толстым. Пили чай 4 с Мамой на балконе. Разкладывались.

Из дневника Ольги Николаевны

Четверг, 14 июля

К «Знамению» и в лазарет. Радостно всех видеть. Богданов походил, огромного росту. Юра встал. Гусев без костылей и т.д. Много писала. Биби вчера получила письмо от Маленького, от 9 числа, хорошее, что остается. Слава богу. Солнце светит, свежо. Едим на балконе. Мама и я принимали немецких и австрийских сестер. После с ней и Аней мы 2 катались в 2-х колясках. Папа писал. Были вечером в лазарете. Мама – позже. Сидела у Никифорова. У него все сильно болит нога. А когда приехал корнет, пошли в гостиную. Сперва он играл на скрипке, а я на рояле при одной лампе, а потом он пел в темноте, так как не так страшно. Очень было хорошо, и все хорошие вещи. После 12 часов вернулись.

Письмо Марии Николаевны

16 июля

Папа мой дорогой!

Тебе придется утомить Твои глаза, читая мое письмо Алексею, так как я ему написала на красной бумаге. Сегодня утром думаем поехать кататься с Швыбзом и Триной. Вчера днем были в нашем лазарете, а потом пошли к Ломану на ферму, то есть не к нему, а к его дочке, у которой две недели тому назад родился сын Роман, которого Мама будет крестить в воскресенье. Ребенок, конечно, спал, и мы на него только посмотрели, а потом они нам показали свои комнаты. Они очень маленькие, но уютные. Опять мы начали ездить к сестрам в лазарет по вечерам. Пишу Тебе в ожидании батюшки, который, наверное, забыл, что у него со мною урок, и не идет. Швыбз сидит против меня и что-то рисует в альбом. Мы днем с Мамой почти никогда не катаемся, потому что бываем в это время в своем лазарете. Пора кончать, слышу батюшкин голос в коридоре, Крепко целую.

Христос с Тобой. +

Любящий Тебя Казанец.

Из дневника Марии Николаевны

17 июля

Были 4 с Мамой у Обедни в церкви Дв[орцового] л[азарета]. Две катались с Триной. Были с А[настасией] в Б[ольшом] Д[ворце]. Завтракали и пили чай 4 с Мамой на балконе. Были те же на крестинах Романа (сына Нади Сиротиной). Потом была с А. в н[овом] лазарете сидели с Виктор. Эр. Играли с А[настасией] в ping pong. Обедали 4 с Мамой на балконе. Были у сестер в лазарете, сидела играла в рубль.

Письмо Анастасии Николаевны

17 июля 1916 г.

Царское Село

Мой хороший Папа Душка!

Мы с Марией только что были в лазарете Большого Дворца, а теперь сидим и ждем Маму и сестер к завтраку. Сейчас идет дождь, и погода не к чему. Мы были сегодня у Обедни в Нижней церкви Дворцового лазарета, потому что Мама хотела работать в лазарете. Сегодня в 2 часа будут крестины внука Ломана, и Мама будет, т.к. она крестная мать, а мы 4 будем за компанию, чтобы представлять из себя толпу. Мы встретили сегодня отца Щавельского и Иоанчика, они ехали со станции на моторе. У меня некоторые карточки вышли, которые я снимала в Могилеве и в следующий раз, когда буду писать, то пришлю их тебе, если Ган⁵⁹⁹ соблаговолит напечатать мне их. Теперь я себе представляю все твои прогулки по Днепру, там так хорошо было! Когда мы сегодня стояли в церкви, то я себе представляла, как ты стоишь и что делается. Не слыхал ли Ты что-нибудь о 4 Сотне, где она и что делает. Ну, я должна уже кончать. Крепко ужасно целую и давлю 1000 раз Тебя Папа Душка и Алексея. Храни Тебя Бог. Любящий Тебя твой верный и преданный как собака и больше. Каспииц.

Из дневника Ольги Николаевны

Понедельник, 18 июля

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Делала что всегда. Под конец все складывали пузель в гостиной на столе, мы помогали. Дождь, солнце, ветер, свежо – всё вперемешку. Папа писал. Ели на балконе. Мы 4, Мама и Аня катались в 2-х колясках. Сейчас 7.30 и 10 тепла только. Были известия от батальона – 16 убитых и 76 раненых. Васю Хвощинского представили ко кресту. Были мы 4 вечером в лазарете. У всех была. Сидели мы 2 у Никифорова Потом с Касьяновым и лейтенантом Гирсом и шили подушки. Под конец играли в рубль. 10 тепла.

Из дневника Марии Николаевны

19 июля

Были 4 с Мамой у Обедни внизу. Рисовала с А[настасией]. Катались с А. и Триной. Завтракали и обедали 4 с Мамой в н. Лазарете. Сидела с Толст. И другими. Пили чай 4 с Мамой и Аней на балконе. Лежала и рисовала. Были у сестер в лазарете. Сидела с гр. Таубе и Никифоровым играли в рубль.

Письмо Татьяны Николаевны

19 июля

Дорогой мой Папа.

Холодно сегодня, только 10 и временами дождь идет. Скучно и несносно. Так было приятно и радостно услышать про успех нашего батальона, так хорошо, радуюсь за Хвощинского. Аня получила письмо от Кожевникова из Гонконга, от 29 июня. Что они стремятся как можно скорее прийти к месту назначения. Как должно быть хорошо идти так кругом. Я бы с удовольствием пошла. Наш лейтенант Гире⁶⁰⁰, слава Богу, ничего. Очень милый. Странно иметь в лазарете моряка, но очень приятно.

Завтра Ольга и я едем в Петроград, на прием пожертвований. Довольно скучно. Приехал из отпуска Сыробоярский.

В Большом дворце сестра Любушина устраивает концерт и, конечно, нас приглашает. На один не пошли. Вероятно, второй не удастся пропустить. Ну, до свидания, Папа душка. Храни Тебя Бог. Крепко, как люблю, обнимаю Тебя и Алексея.

Твой Вознесенец.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 19 июля

В 9.30 мы 4 с Мамой ездили к Обедне в Нижнюю полковую церковь (святого Серафима Саровского). После – в лазарет. Довольно много писала, давала лекарства. Чайковскому сделали ихтиоловую ванну. Складывали в гостиной пузель. Ели на балконе. Холодно. 11 тепла. Катались с Мамой и Аней мы 2 в 2-х колясках. Папа писал. Вечером – в лазарет. Мама – после. Шила подушки, со всеми сидела. После играли в рубль. Касьянов пришел позже. Весело было и много мошенничали. В 12.45 были дома.

Среда, 20 июля

Заехали к Ане за Мамой и в лазарет. Писала много, разносила цветы и т.д. После сыграли в крокет 2 партии: я красными с корнетом и Гусевым, а Татьяна – с Андросовым и Гржибовским, который отлично играет одной левой рукой. Холодно, к вечеру солнце. Едим на балконе. Папа писал. В 2 часа 20 минут мы 2 с Изой – в город на пожертвование и маленький комитет. Вечером в лазарет. Мама и Швыбз смотрели ее санитарный поезд, а потом тоже в лазарет. У Касьянова температура 38,4, горло болит, его уложили в койку, а мы сидели около и штопали носки и крутили палочки. Уютно было. Крат много рассказывал. Около 12 часов у него было 38,7. Все другие ничего. У Никифорова П очень болит нога. В 12.45 уехали.

Письмо Марии Николаевны

20 июля

Золотой мой Папа, чуть не забыла Тебе сегодня написать, должно быть я контужена. Сейчас пойдем с Швыбзом в дорогой Большой дворец. Сестры едут в Петербург, а после Б. Дв мы пойдем с Мамой и Аней кататься. У нас в лазарете лежит корнет моего полка Штырев, он ранен в ногу разрывной пулей, но он может ходить на костылях. Он много рассказывал про полк. Сегодня ужасный холод и гулыга, но мы все-таки завтракаем на балконе, хотя в пальто. Мотор должен быть уже и пришел, и я бегу. Крепко и горячо целую и давлю. Храни Вас Бог Твой Казанец.

Письмо Татьяны Николаевны

23 июля

Дорогой мой Папа.

Мы ездили вчера к тете Минхен на поздравления. Видели там тетю Ducky и дядю Кирилла, который сказал, что приедет в Ставку к 30. Дядя Ники пил у нас чай. До этого были на концерте в лазарете Марии и Анастасии. Очень было хорошо. Подумай, там двое лилипутов танцевали русскую, братья-близнецы. Один был переодет дамой. 25 лет им, бедным. Ужасно жалко на них смотреть. Мы сидели сзади, а впереди сидели раненые. Когда хотели их, этих лилипутов, к нам подвести, то никак нельзя было пройти между всеми и бедных маленьких солдаты передавали по воздуху с рук на руки. Расскажи это Алексею, потому что он их любит. Подумай, мы имеем счастье ехать в Большой дворец к сестре Любушиной на концерт. Ну, до свидания.

Крепко целую вас обоих.

Твой Вознесенец.

Ужасно радуюсь, что скоро будем опять вместе.

Из дневника Татьяны Николаевны

22 июля [День Тезоименитства]

Были 4 с Мамой у Обедни. Завтракали те же на балконе. Были 4 с Мамой в н[овом] лазарете на концерте. Пили чай 4 с Мамой и дядей Ники. Писала телеграммы, обедали 4 с Мамой и Аней. Были с А[настасией] в н[овом] Лазарете была пьеса «Вечер в тереме боярыни XVII в.»⁶⁰¹. Были у сестер в лазарете, играли в рубль.

Письмо Татьяны Николаевны

24 июля

Дорогой мой Папа.

Мария просила мне написать Тебе, так как она не успела. Радуюсь ужасно, что скоро увидимся. Пришел сегодня санитарный поезд. Почти только одни гвардейцы – громадные чудные люди... Волынцы⁶⁰² и вся эта дивизия. Было два матроса, один огромного роста 1-й роты. Мы привезли с собой графа Граббе. Помнишь Крата? Теперь его хотели послать полечиться на юг. Он ни за что не хочет. Говорит, что ему стыдно как Георгиевскому кавалеру перед товарищами, и выпросил позволения ехать прямо в полк. Удивительный молодец.

Ну, до свидания, Папа душка.

Крепко, крепко целую Тебя и Алексея.

Твой Вознесенец.

Из дневника Марии Николаевны

24 июля

Были с Мамой у Обедни в Дв[орцовом] лазарете. Катались с А[настасией] и Триной. Завтракали и пили чай 4 с Мамой на балконе. Была с Анастасией в н[овом] лазарете. Прощались с Сыробоярским. Гуляла с А[настасией] Т[атьяной] и Триной. Обедали 4 с Мамой и Аней. Были у сестер в лазарете. Играла в рубль.

25 июля

Были уроки. Завтракали 4 с Мамой на балконе. Были 4 в Б[ольшом] Д[ворце]. Потом с Швыбзом были в н[овом] лазарете, сидели с Викт. Эр. и Толст. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Укладывались. Обедали 4 с Мамой. Были 4 у сестер в лазарете, сидела с Павловым, Богдановым и Касьяновым играли в рубль. До этого были у Ани, видели Алю и Григория.

Письмо Марии Николаевны

25 июля

Мой дорогой Папа, ужасно радуюсь приехать к Тебе и Алексею, все-таки Вас здесь очень не хватает. Я еще ничего не уложила, хотя я не много беру вещей, только что очень нужно. Я получила от Н.Д. письмо, Я его возьму с собой и покажу Тебе будет интересно Вчера у нас наконец был хороший день, правда не жаркий, но очень приятный т.ч. много раненых лежало на воздухе. К нам привезли трех офицеров 2 Кексюльменцев и потом Петроградца или Московца. Мы их видели только несколько минут т.к. их только что привезли и у них были доктор и Лазарев. Концерты у нас в лазарете 22 июля были очень удачны. Пожалуйста поблагодари П.В.П. за письма я ему не успею написать. Крепко целую Тебя душку и Алексея.

Из дневника Марии Николаевны

26 июля

Были с А. в н[овом] лазарете – прощались. Поехали в поезде в Ставку. Завтракали, пили чай и обедали 4 с Настенькой, гр. Граббе, Ресиным, Боткиным, Шкуратовым и 2 инженерами. Гуляли на станциях Тосно, Бологое и М. Вишера. Играли с гр. Граббе и Настенькой, гадали.

28 июля

Лежали в поле. За завтраком в палатке сидела с Д. Георгием и ген. Алексеевым. Ездили на Десне по Днепру. Пили чай в поезде. Играли с деревенскими детьми в разные игры. Обедали 4, а Мама с Папой. Гуляли.

30 июля

Были у Обедни. За завтраком сидела с д. Кириллом, д. Георгием. Оставалась с Мамой в поезде. Работала. Пили чай все вместе. Писала. Обедали 4, а Мама с Папой. Гуляли.

31 июля

Были у Обедни. За завтраком сидела с д. Сергеем и ген. Алексеевым. Ездили все на моторном катере в верх по Днепру, бегали в кустах. Пили чай у Папы. Были в кинематографе «В погоне за золотом» (драма), Подвиг рыцаря Дюпрона, Ша-но-ю, любовная новела до драки (комическая). Кнут Тупышкина тоже. Обедали 4, а Мама с Папой. Был Мордвинов, и мы его пугали.

3 августа

Сидели с детьми и грелись на солнце. Заходили в церковь прикладывались к [иконе] Могилевской Божией Матери. За завтраком сидела с Ниловым и отц. Щавельским. Ходили на моторном катере в верх по Днепру. Гуляли, лежали на солнце и бегали по кустам. Пили чай в поезде. Попращались с Папой и Алексеем. Все сели в поезд и поехали в Ц.С. Обедали с Настенькой, Ресиным... брат Юзика, инженеры и Жилик. Ходили у станции. Пили чай.

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница, 5 августа

В 10 часов с Мамой к «Знамению» и в лазарет. У нас 5 новых. Кексгольмцев подполковник Зарембо, тяжело ранен в бедро, прапорщик Бабеня 95-го Красноярского полка, рана обоих бедер, пр. Шишкин, 96-го Омского полка, рана бедра, прапорщик Покровский 293-го Инсарского полка, рана голени, барон Штакельберг Измайловского полка и прапорщик Каменский 21-го Сибирского стрелкового полка. Все тяжелые. Зарембе вечером вчера была операция, так как кровотечение. Писала, чистила инструменты. После – в крокет. Я – красными с Ритой и Шуппом, Татьяна – с Чижиком и лейтенантом. Ели все на балконе. Солнце. Вечером 10,5 тепла. Заезжали к Але, видели мужа, детей. После катались мы 4 с Мамой и Аней в 2-х колясках. В Павловске, когда собирали цветы, у Мамы правая гнедая лошадь вдруг пала. Вернулись все вместе. Папа ей писал. Были у Всенощной. Вечером мы 4 без Мамы – в лазарет. У всех была. Шила подушки. Кончили рублем. Барон тоже суетился. Хохотал. Шупп и Чижик прощались с Мамой. Завтра едут. Очень грустно. В 11.45 дома.

Из дневника Марии Николаевны

6 августа [Преображение]

Были у Обедни 4 с Мамой. Катались с А[настасией] и Изой. Завтракали и обедали на балконе. Были 4 в Б.Д. Потом с А. в лазарете. Пили чай 4 с Мамой и Аней на балконе. Были 4 с Мамой у Всенощной. Были 4 у сестер в лазарете. Играли в рубль. До лазарета заезжали к Ани видели Григория и Алю.

7 августа

Были с Мамой у Обедни в Дв[орцовом] лазарете. Катались с А[настасией] и Триной. Завтракали и обедали 4 с Мамой на балконе. Были с А. в н[овом] лазарете. Пили чай 4 с Мамой и Аней на балконе. Ольга мне читала. Были 4 у сестер в лазарете. Играли в рубль.

Письмо Марии Николаевны

7 августа 1916 г.

Дорогой мой Папа душка!

Каждый раз после Могилева Царское Село кажется хуже, и хочется скорее вернуться в Могилев. Сегодня мы были у Обедни в Дворцовом лазарете, потом сестры и Мама остались на перевязки, а Швыбз и я поехали с Триной кататься. Видели поезд, который пришел из Могилева с фельдъегерем⁶⁰³, и позавидовали ему. Трина и Иза были все время больны и только теперь встали. Мы продолжаем ходить к себе в лазарет. Так как в Царском не хватает мест для офицеров, то наш лазарет увеличат, солдаты переедут в старый лазарет, а офицеров положат в новый лазарет на место солдат. Будет громадный лазарет, вместо 12 офицеров будет больше 36, но зато будет к ним страшнее ходить, такая масса. Наши раненые играют теперь в теннис, не понимаю, как один – левой рукой, другой ранен в шею и не может ее поворачивать, и все-таки они это очень полюбили и играют целыми [днями], даже те, которые раньше не знали игры, тоже играют, все время зовут нас, но как-то не хватает времени. Крепко целую Тебя душку и Алексея, как и горячо люблю. Христос с Тобой +

Твой Казанец. Поклон Васе и жене. Тоже П.В.П.

Из дневника Татьяны Николаевны

Воскресенье, 7 августа

Утром поехали в лазаретную церковь к обедне. После – в лазарет. Перевязала Гирса, Гржибовского, Габзика. Мама – других <...> после растирала крем. Завтракали 4 с Мамой. Днем поехали 2 кататься с Мамой и Аней в двух экипажах. Дождь идет все время. Сидела с Мамой. Чай пили с ней на балконе. Работала наверху. Играла на рояле. Обедали с Мамой в комнате. Поехали в лазарет. У Зарембы кровотечение. Он уже был в операционной. Я пришла, когда начали накладывать гипс. Помогала и держала ногу. После сидела у него. Скатывала с Валентиной Ивановной [Чеботаревой] ватные бинты. Сидела опять у Зарембы. У Никифорова была. После опять тут. Вернулись в 11.20. Папа писал.

Из дневника Ольги Николаевны

Понедельник, 8 августа

В 9 часов с Мамой в Пещерную церковь. Она приобщалась. После 10 часов в лазарет. Писала мало. Давала лекарства и так далее. Порядочно беготни. Завтрак, чай на балконе. Очень жарко. Днем дождь. С Мамой на балконе сидели. <не разб.> 24-го Сибирского стрелкового полка прощался. Сильный дождь, гром, 20 тепла. Папа писал. Обед дома. Вечером мы 4 в лазарет. Шила у Чайковского и Петрова подушки. У Чайковского опять нога болит, простудился. После, как всегда, – рубль. После 11 часов домой.

Из дневника Марии Николаевны

8 августа

Были у Обедни. Мама причащалась. Были уроки. Гуляла с А[настасией] и Триной. Завтракали 4 с Мамой на балконе. Была с А[настасией] в н[овом] лазарете. Пили чай 4 с Мамой и Аней на балконе. Ольга читала мне. Обедали 4 с Мамой. Были 4 у сестер в лазарете. Играли в рубль.

Письмо Александры Федоровны

8 августа

Мой любимый!

<...> Причащение было великим утешением и успокоительно подействовало на меня – всей душою Я была с вами. Мне так приятно молиться в нашем маленьком нижнем храме. Оттуда мы отправились прямо в лазарет, где мне дали стакан чаю, затем я принялась за перевязки. Постройка нашего нового флигеля быстро подвигается вперед, – надеюсь, что она будет закончена к концу октября. 10, в четверг, будет вторая годовщина нашего лазарета, и все ждут с нетерпением переименования его в Собственный Е.В. лазарет N 3, так как постоянно выходит недоразумения между Дворцовым лазаретом и лазаретом Большого дворца <...>.

Письмо Анастасии Николаевны

8 августа 1916 года. Царское Село

Мой Дорогой Папа Душка!

Я сейчас вся мокрая от пота, так как мы только что гуляли. Сегодня очень жарко. Это ужасно приятно. Еще все-таки мы не совсем привыкли быть опять здесь. Так хорошо было в Могилеве ужас, и в поезде жить и т.д. Ужасно приятно вспоминать как мы мучили Мордвинова. Слышу Мама и сестры вернулись из лазарета, пойду к ним завтракать, а потом кончу писать. Мы уже вот позавтракали, и теперь я Тебе пишу, а потом мы пойдем в наш с Марией лазарет. К нам в лазарет привезли 3 новых офицера один, Павловского полка, один артиллерист. Мы получили письмо от Петра Васильевича, где он пишет, что вы купаетесь. Вот хочется выкупаться! Мы были сегодня у ранней Обедни, т.к. Мама причащалась, а мы представляли из себя публику, т.к. кроме нас и Ани никого не было, – был «мой муж», да и он ушел. Мы опять продолжаем учиться, и у нас началось опять все тоже самое. Мама кажется не поедет кататься, т.к. ей очень жарко, и она хочет отдохнуть. Не слышал ли Ты что-нибудь о 4 Сотни? Так как тут никто ничего не знает и не получают письма. Ну мне надо кончать. Ужасно хочу Тебя и Алексея опять увидеть. Крепко ужасно целую Вас обоих 1000 раз Христос с Тобой. Любящий Тебя твой верный и преданный 15 летний Каспииц. Все целуют.

Письмо Татьяны Николаевны

10 августа

Дорогой мой Папа.

Сегодя два года, что мы начали работать в лазарете. Ужас как скоро время бежит. Верный ли я Тебе послала портсигар. Не забудь мне прислать Твой ключ от стола. Я хорошо помню все, что сказал, где и как достать.

Вчера вечером у нас в лазарете мадам Краснова⁶⁰⁴ жена генерала, которого Ты знаешь хорошо, потом наш корнет играл на скрипке. Очень было уютно. У нас, бедный, очень тяжело раненный Заремба Кегсгольмский. Два раза было кровотечение, и очень ослаб, но надо надеяться, что поправится. А он все боится, что останется калекою, так как у него есть молодая невеста, и он боится, что она от него уйдет.

Ну вот, крепко, крепко целую, как люблю.

Твой Вознесенец.

Дмитрий, дрянь, обещался к нам заехать и до сих пор нет.

Из дневника Ольги Николаевны

Четверг, 11 августа

Сегодня год знаменитому балкону. С Мамой к «Знамению» и в лазарет. У Никифорова реампутация левого бедра. Писала, давала лекарства. Кормила Зарембу. Парамоненко и Четвериков поехали в Крым, а Синельников – амбулаторно. Иедигаров был. Снова холодно, сыро. Трина завтракала на балконе. Днем мы 4 снимались у Функа⁶⁰⁵. Стало яснее. Папа писал. Со вчерашнего дня наш лазарет называется «Собственный Мама». И мы зачислены в штат сестер. Вечером в 8 часов с Мамой – в лазарет. Чистили инструменты. Татьяна варила шелк. С Биби нужно было спешно вырезать 100 огромных полотенец и все подрубить. Что мы все и делали почти до 1 часа ночи. У графа Рейша⁶⁰⁶ сделался заворот кишок, и его привезли к нам. Может придется сделать лапартомию⁶⁰⁷. Все играли в рубль.

Пятница, 12 августа

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Была операция барону Штакельбергу. Удаляли осколки из правого локтя. Писала, давала лекарства и так далее. Гурамов и Сифский были. Ели на балконе с Изой. Лежала и читала хирургию вторую часть в гамаке. Теплее, чем вчера. Папа писал. Чай на балконе. Покатались с Марией, Анастасией и Деревенькиными детьми на велосипеде. После 8 часов – в лазарет с Мамой. Шила сперва подушки у Чайковского. У Никифорова сильнейшие боли. Графу легче. После все вместе заворачивали бинты в гостиной для склада. Около 1 часа вернулись. Сделали 209 бинтов.

Из дневника Анастасии Николаевны

12 августа 1916 г.

...Теперь, когда мы ходим в наш лазарет, то офицеры просят всегда, чтобы мы играли с ними в пинпонг, и мы играем. Они некоторые играют левой рукой довольно хорошо, но они не сдают, и поэтому нам приходится все время сдавать за них, но это очень весело и приятно опять играть. Много из них сидят около и смотрят как мы играем...

Из дневника Ольги Николаевны

Суббота, 13 августа

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Была операция прапорщику Каменскому 21-го Сибирского стрелкового полка. Вынули из правой руки осколок снаряда. Писала, давала лекарства, кормила Зарембу и т.д. Груздев вернулся из Евпатории, ходит. Завтрак на балконе 1.30. – дождь сильнейший, сыро, свежо. В 4 часа мы 2 с Мамой – в Большой дворец. Дмитрий пил чай. Ко Всенощной не пошли, опоздали. Прости, Боже. Папа писал. Вечером с Мамой в лазарет. Чистила с Ритой инструменты, потом в 4 гостиной завязывали до 12 часов бинты. Сделали 263.

Из дневника Марии Николаевны

14 августа

Были с Мамой у Обедни. Гуляла с А. и Триной. Завтракали и обедали 4 с Мамой. Была с А[настасией] в н[овом] лазарете. Пили чай 4 с Мамой, Ириной и Феликсом [Юсуповым]. Были 4 у Всенощной. Потом у сестер в лазарете, играли в рубль.

15 августа

Были у Обедни 4 с Мамой. Катались с А. и Триной. Завтракали 4 обедали 4 с Мамой. Днем были в н[овом] лазарете, видели Шуру Потоцкого. Пили чай 4 с Мамой и т. Михень. Ольга мне читала. Были у сестер в лазарете. Играли в рубль. Катали бинты.

Письмо Марии Николаевны

15 августа

Мой дорогой добрый Папа!

Вот уже четыре дня, что мы не играем в тенисс п.ч. ужасный холод и ежедневно идет дождь. Были сегодня утром у Обедни в Пещерном храме, и потом я каталась с Триной и Швыбзом. Проезжая мимо вокзала, встретила Воейкова и Нилова в моторе. В 11.30 приходит в Царское поезд из Могилева. Должно быть Тебе очень приятно иметь у себя Ник. Пав. – У нас в комнате открыты окна и дверь, и я медленно, но верно замерзаю. Сейчас надо идти завтракать, но Мама, наверное, запоздает. Когда Тебя здесь нет, они ужасно поздно возвращаются⁶⁰⁸. Третьего дня они вернулись 13.40. Ну крепко Тебя и Алексея целую. Извиняюсь за скучное письмо, но не знаю ничего интересного. Храни Тебя Бог. +

Твой Казанец.

Поклон Коле и Тото.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 16 августа.

Вчера Румыния объявила Австрии войну. Дура, могла бы раньше. А сегодня за то ей объявила войну Германия⁶⁰⁹. К «Знамению» и в лазарет. Петрову была операция. Вынули из бедра осколок. Писала, давала лекарства, стелила койки и так далее. Носилась. Едим дома. Погода гадостная. Дождь. Снимались с ранеными в Большом дворце с Мамой. Вечером с Мамой в лазарет. Чистили инструменты, потом до 11 часов играли в рубль. Корнет⁶¹⁰ – тоже. А после он сыграл несколько вещей на скрипке, а я на рояле. Около 12 часов вернулись.

Из письма Анастасии Николаевны

16 августа. 1916 г.

Мой золотой Папа душка!

Спасибо за поцелуи в письмах. Мы сегодня встали довольно поздно, т.к. нет уроков. Я уже довезла Маму и сестер до лазарета. Погода просто гнилая, сейчас идет дождь и довольно холодно, только 10 градусов, и теперь каждый день такая погода. Вчера у нас пила чай тетя Михень, она недавно вернулась и теперь живет в Царском. Вчера утром мы катались и видели, как пришел поезд из Могилева и видели Нилова и Воейкова – которые поехали в моторе, было очень приятно их увидеть. Сегодня днем мы все и Мама поедем в Большой Дворец, т.к. будем сниматься – это совсем не приятно, ну все равно. А утром мы с Марией поедем в наш лазарет...

Из дневника Ольги Николаевны

Среда, 17 августа

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Делала что всегда, стелила койки, давала лекарства, кормила Штакельберга и т.д. Днем мы 2 катались с Мамой. Теплее, дождливо. Вечер ясный. Lady Padget⁶¹¹ пила чай. Папа писал, вчера – тоже. Вечером в лазарет. Обедаем раньше. Шила подушки, крутила палочки, помогала Валентине Ивановне варить физиологический раствор, а после играли в рубль. Все бинты окончили.

Письмо Татьяны Николаевны

18 августа

Дорогой мой Папа.

Когда мои карточки будут готовы, привезу их с собой. Не забудь прислать мне Твой ключ. Нужно ли папиросы или что-нибудь еще привезти? Вчера у нас пила чай Lady Myrie Padget, которая в английском лазарете. Она все это время была с гвардией во время боев, она видела их, когда они шли, и сказала: «I never saw such splendid men»⁶¹². Была от них в восторге, еще бы могло ли быть иначе! Алексею, наверно, скучно теперь без мальчиков. Радуюсь, что Николай Павлович опять у Тебя. Считаю дни, когда опять будем вместе. Едем сейчас в лазарет. Сегодня как раз будут все тяжелые перевязки, и, бедные, кричат и плачут. Страшно им больно. Ну, до свидания. Храни Тебя Бог. Крепко целую Тебя и Алексея, как люблю.

Твой Вознесенец.

Из дневника Татьяны Николаевны

Четверг, 18 августа

Утром поехали к «Знамению», оттуда в лазарет. Перевязала Соколова, Купова, барона Таубе. Наложили гипсовый аппарат Зарембе, помогала. Держала ногу Никифорова. Завтракали с Мамой. Поехали две с ней на ветку, где было освящение вагона-лазарета имени Ольги, устраиваемый графом Орлов.-Давыд⁶¹³. После катались. Пили чай с Мамой. После читала. Папа писал, как всегда, Маме. Обедали с Мамой. Поехали в лазарет. Сидела у Никифорова и делала бинты. Ему лучше. После все опять делали в гостиной бинты. Я приносила, считала и чистила. Сделали в общем в 1 [час] 40 [минут] 350 бинтов. Вернулись в 12 часов.

Пятница, 19 августа

Утром урок. Поехали к «Знамению», оттуда в лазарет. Перевязала Виноградова, Богданова, Гирса, Галахова. После гипсовала бинты с Валентиной Ивановной. Сидела у Никифорова. Завтракали 4 с Мамой. В 3 часа Мама и я поехали в Красный Крест. Были в обоих домах. Чай пили дома, и граф Фредерикс. После работала. Читала Марии вслух «The wide wide world»⁶¹⁴. Обедали с Мамой. Поехали все в лазарет. Сидела у Никифорова. После чистила бинты с Куповым и Биби. В 10.05 начали все работать. Я завязывала бинты. Кончили в 11.30, сделали 458. Вернулись в 11.45.

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница, 19 августа

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Писала, лекарства давала, кормила Каменского и Петрова, и так далее. Погода пасмурная, свежая. Сидела дома наверху. Татьяна и Мама были в Красном Кресте. Папа писал. Граф Фредерикс пил чай. Читаем с Марией «The wide wide world» Вечером с Мамой в лазарет. Шила подушки. Поиграли в рубль, потом заворачивали бинты. Сделали 450 штук. Дождь.

Из письма Анастасии Николаевны

20 августа 1916 г.

Мой Дорогой Папа Душка. Как приятно Тебя скоро увидеть у нас! Сегодня мы уже немного укладывались, т.к. конечно же берем много вещей. Мы только что завтракали с мадам Зизи, она и еще Шура. Извиняюсь, что так плохо пишу, но вытерательная бумага отчайно пачкает. Погода просто ужасная, все время идет дождь, настоящего солнца мы не видели с Могилева, ужасно всем надоело. Очень приятно увидеть Мордвинова и Николая Павловича. Я очень тороплюсь писать, т.к. мы сейчас должны ехать в Большой Дворец, чтобы попрощаться с ними, т.к. завтра после Обедни мы поедем в наш лазарет до того, что мы уедем. Татьяна получила твое письмо и пошла исполнять твое приказание. Ну вот все новости.

Из дневника Марии Николаевны

21 августа

Были с Мамой у Обедни. Потом я с Швыбзом прощались в нашем лазарете. Сели в поезд, поехали в Смоленск. Завтракали, пили чай и обедали 4 с Мамой, Изой, Ресиным, Лавровым, Жиликом и 2 инженерами. Жилик нам читал «Anand ее monde s'enuie».

22 августа

Прибыли в Смоленск, были в Соборе⁶¹⁵ и 4-х лазаретах. Завтракали те же, что вчера. Приехали в Могилев⁶¹⁶. Все встречали. Папа пил с нами в поезде чай. Ходили кругом поезда. Обедали 4 с Папа с Мамой и Кики. После обеда мы сидели у себя.

Из дневника Марии Николаевны

23 августа

Были на Молебне. Потом завтракали в гост. «Бристоль» со штабными офицерами. Я сидела с д. Борисом и гр. Бенкендорфом. Днем ходили в верх по Днепру. Бегали в кустах. Пили чай у Папы. Были в кинематографе, показывали драму «Тайна Ногорка» и др. Обедали 4, а Мама с Папой и Игорем. Были Мордвинов, и мы его мучили. До обеда говорила с Лавровым.

24 августа

Утром писали и сидели в поле с детьми. За завтраком в палатке сидела с д. Георгием и д. Кириллом. Пошли на катере вверх на левую сторону. Туда пришла 2 полусотня и 3 полусотня, оф[ицеры] Папаша, Понкратов, Граматин, Шкуропотский, Колесников и Ергушов. Казаки играли в разные игры, и плясали, и пели, было очень хорошо. Потом перешли на правую сторону и там бегали в кустах. На обратном пути нагнали Сотню к[оторая] шла по берегу, и они пошли карьер около нас, джигитируя на ходу⁶¹⁷. Пили чай у Папы в поезде. Обедали 4, а Папа с Мамой. Тото [Мордвинова], мучили и пугали, играли в прятки.

28 августа

Были у Обедни. За завтраком сидела с д. Георгием и Дмитрием. Ходили на катерах вверх по Днепру. После я и Папа гребли, а гр. Граббе был за рулем. Пили чай у Папы. Говорили с Граматиным. Обедали 4 с Мамой Папой Кики и Аней. Был Дмитрий.

30 августа

Были у Обедни. За завтраком сидела с д. Георгием и Дмитрием. Ходили на моторах вверх на то же место. Там играли дети из городского сада. Вернулись в грозу. Пили чай у Папы. Были в кинематографе, продолжение «Тайна Ногорка» и др. Обедали 4 с Папой и Мамой Дмитрием Аней и Кики.

4 сентября

Были у Обедни. Писала Жилику. Папа в Штабе. За завтраком сидела с Дмитрием и д. Сергеем. Ездили на моторах к верхнему мосту и гуляли. Пили чай в поезде. Попращались с Папой Алексеем и детьми, которых кидали в яму, и уехали. Обедали 4 с Изой, Кики, Ходаровским, Ергушевым, П.В.П. и инженером. П.В.П. нам читал.

6 сентября

Были у «Знамении». Катались с О[льгой] и Триной. Завтракали с Мамой и Изой. Были с А[настасией] в нашем лазарете. Пили чай с Мамой и д. Павлом. Был урок музыки. Обедали 4 с Мамой и Аней. Были 4 у сестер в лазарете. Играли в рубль.

Из дневника Татьяны Николаевны

Вторник, 6 сентября

Утром поехали к «Знамению», оттуда в лазарет. Перевязала барона Таубе. Остальных – Мама, но мало. Заходила по всем. Гуляла немножко с Ритой. Иедигаров приехал, Борис Равтопуло и Ираклий Вачнадзе. До нас приехали капитан Трофимов 57-го Модлинского полка, рана левого локтя, поручик Иродов 89-го Беломорского полка, рана ягодицы, прапорщик Юргенсон 89-го Беломорского полка, рана правого плеча. Завтракали с Мамой и Изой. Днем катались Мама и мы две. Заехали на минутку к Ане. Чай пили с дядей Павлом. После читала. Урок музыки. Обедали с Мамой и Аней. Поехали в лазарет. Заходила к лежачим. После играли в рубль. Никифоров – в кресле. Оставались до 11 часов. Папа писал.

Из дневника Марии Николаевны

7 сентября

Были уроки русский, история, арифметика. Были на отпевании Золотарева⁶¹⁸, тело его привезли и похоронили на братском кладбище. Завтракали 4 с Мамой, Силаевым и Равтопуло. Были с Т[атьяной] и А[настасией] в Б[ольшом] Д[ворце].

Катались с 4 с Триной. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Обедали, были у Всенощной и у Ани 4 с Мамой. У Ани был Григорий и Аля.

8 сентября

Были 4 с Мамой у Обедни. Потом с Швыбзом в н[овый] лазарет, играли в кости. Завтракали 4 с Мамой и обедали. Катались с Мамой, Аней и А. Пили чай; с Мамой Аней и Кики. Сидела с Изой. Были 4 у сестер в лазарете играли в рубль.

Письмо Марии Николаевны

8 сентября

Милый и дорогой Папа,

Сегодня утром мы были у ранней Обедни, и потом поехали с Швыбзом в наш лазарет, казаки из 4 Сотни ужасные душки и много говорят, т.ч. от них трудно уйти. Все рассказывают, как там было и как их возили по городам, когда они были ранены. Такие глупые люди не знают, что Конвой, и называли их черкесами и говорили, что они не русские⁶¹⁹. Они были ужасно обижены. – Было очень грустно вчера на похоронах бедного Золотарева. Сейчас пойду кататься с Мамой, Швыбзом и Аней, а Ольга и Татьяна с Ириной. К нам в лазарет приехал Щеголев, у него сильная водянка и вчера ему выпустили полтора ведра воды. Он очень похудел и постарел, мы его сегодня видели. – Ну а что делает Дмитрий? Пора кончать. Крепко и горячо как люблю целую Тебя и Алексея. Храни Тебя Бог. +

Твой Казанец.

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница, 9 сентября

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. В 10.30 она поехала в город к умирающей графине Гендриковой. Писала, давала лекарства и так далее. Все ничего. После 1 часа Мама вернулась. Была в лазарете с Марией и Анастасией. Там 4 наших казака, раненные с Золотаревым. Много рассказывали, душки. После с Изой и Татьяной катались. Аня пила чай. Папа писал. Весь день солнце. Листья падают. Вечером мы 4 – в лазарет. Ничего особенного не делали. Играли в рубль. В 11 часов домой.

Суббота, 10 сентября

Графиня Гендрикова умерла ночью. Были с Мамой у «Знамения» и в лазарете. Писала, стелила койки, носилась и раздавала лекарства. Гусев прощался, в 2 часа Борис [Равтопуло] был. Солнце. Покровский лежал на балконе и другие. Ели с Мамой и Аней. В 2.30 смотрели санитарный мотор [автомобиль] имени Татьяны от американцев. В 3 часа поехали с Мамой же в казармы Гусарского полка, где живут 52 детей запасных. Они делали гимнастику, пели. Едем ко Всенощной без Мамы. Она устала и неважно себя чувствует. Папа писал. Были мы 3 с Мамой в городе на панихиде по графине Гендриковой. Вся семья там. После 10 часов вернулись.

Воскресенье, 11 сентября

Были мы 4 в Пещерной церкви у Обедни. После – в лазарет. Мама – позже. Писала, раздавала лекарства, стелила койки, давала есть и вообще носилась. Борис был. Пасмурно, дождливо. Ели с Мамой. В 2 часа прощался Касьянов. Ну, храни его Бог. Были мы 4 – в Большом дворце. Дома сидели. Мне мыли голову. Вечером мы 4 – в лазарет. Корнет был. Он очень милый, и жалко с ним расстаться. Едет сперва в деревню в Нижегородскую губернию, потом в полк в Карпаты. Играли в рубль с громадным оживлением. Борис был тоже.

Письмо Татьяны Николаевны

11 сентября

Дорогой мой Папа душка.

Жилик нам пишет продолжение «Таинственной руки», ужасно интересно, и он так хорошо умеет рассказывать. Вчера вечером после обеда мы поехали с Мамой в Петроград на панихиду графини Гендриковой. Жалко ужасно Настеньку, бедная так плачет. У бедного нашего батюшки сын старший убит, его любимый. Он в Павловском полку. <...> Когда смотришь на могилевские карточки, которые там снимали, то ужасно хочется обратно к Тебе. Представляю себе, как вы все роете яму и ищете раскопки.

Равтопуло еще здесь. Приходит к нам в лазарет. Мой один улан корнет Ульянов ранен, и у нас лежит. Погода сырая, с утра моросит, что очень скучно. Ну, до свидания, Папа душка. Храни Тебя Бог. Крепко целую Тебя и Алексея.

Твой Вознесенец.

Из дневника Ольги Николаевны

Понедельник, 12 сентября

Утром в лазарет. Мама позже, так как устала. Писала, давала лекарства, <не разб.> и вообще, как всегда, много беготни, но я люблю, так как что-то все-таки делаю. Ели с Мамой. В 3 часа катались с Марией, Мамой и Аней в 2-х колясках. Татьяна и Швыбз – верхом. Солнце, довольно тепло. Папа писал. Аня чай пила. Хочу видеть Митю [Шах-Багова]. <...> Вечером были мы 4 в лазарете. После играли в рубль. Борис был. Холодно, ясно. Николай Павлович обедал.

Письмо Марии Николаевны

12 сентября

Мой дорогой душка Папа!

Посылаю Тебе карточки, которые Ты хотел иметь, и Светличному тоже. Один из раненых урядников 4-й сотни уже поправился, но комиссия его не пускает обратно в Сотню, а посылает на Кавказ домой. Он очень недоволен, и сначала даже не хотел согласиться, но потом его уговорили. В теннис мы еще не играли. То времени нет, а то погода плохая, идет дождь. Сейчас сижу в классной и у меня должен быть урок с П.В.П., но он занят и пишет расписание уроков на зиму и страшно сопит носом. Он продолжает писать, и я тоже. Теперь мы работаем всякие теплые вещи для детей, которые живут в Могилеве против нашего поезда. Каждый раз здесь кажется скучнее после Могилева. Ты не можешь себе представить, как я завидую П.В.П., который едет к вам. Но я думаю, что он бы мне не уступил, так как не успел он приехать в Царское, как у него сделался безумный насморк. Урока никакого не вышло, П.В.П. только говорил, что надо без него делать. Сейчас будет еще урок истории, а потом я свободна и поеду с Швыбзом и Триной кататься. Крепко, горячо Тебя и Алексея целую. Храни Тебя Бог!

Твой Казанец.

Вчера у меня был в первый раз мой новый командир, рассказал много хорошего о полке, так что я была очень даже рада.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 13 сентября

К «Знамению» и в лазарет. Мама – тоже. Делать было немного. Борис едет на несколько дней в деревню. Вернулась С.Долгина. Аня завтракала. В 3 часа катались мы 2 с Мамой в Павловске. Солнце. Утром было 22 градуса. Сейчас 6 тепла. Едем ко всенощной. Папа писал. Вечером мы 4 – в лазарет. Сидела у Биби. Штопала носки. Потом был яростный рубль. Холодно.

Из письма Анастасии Николаевны

13 сентября. 1916 г.

...Мы же продолжаем ходить в лазареты и гулять. Я на днях ездила на велосипеде по нашему саду. Масса листьев на всех дорожках, и не очень уютно!

Из дневника Марии Николаевны

14 сентября

Были 4 у Обедни. Потом со Швыбзом были в н[овом] лазарете, там был молебен. Завтракали 4 с Мамой и Аней. Днем были с Т[атьяной] и А[настасией] в Б[ольшом] Д[ворце]. Катались 4 с Мама, Аней. Пили чай те же. Катались с А[настасией] и Шурой. Обедали 4 с Мамой. Были те же у Ани видели Алю и Григория. Были 4 у сестер в лазарете. Играли в рубль.

15 сентября

Были уроки немецкий и французский с м. Конрад. Завтракал у нас японский Принц Кан Ин.⁶²⁰ Я сидела с д.Георгием и д.Павлом. Катались 4 с Изой. Пили чай 4 с Мамой. Была музыка. Читала. Обедали 4 с Мамой и Кики. Были у сестер в лазарете, играли в тенис.

Письмо Татьяны Николаевны

15 сентября

Дорогой мой Папа душка.

У меня есть маленькая просьба к Тебе. Вот эти два офицера – фамилии их записаны на листочке – сейчас в Павловском училище. Они были произведены в офицеры в прошлом году, но их оставили помощниками курсовых офицеров. Они уже давно мечтают, чтобы попасть в Эриванский полк, они с детства, чуть ли не, – знакомы с полком и выросли у него на глазах. И теперь 1 октября их, как и всех других посылают в запасные полки, и, значит, они так и не попадут в Эриванский полк. Не можешь ли Ты как-нибудь устроить, чтобы им было позволено ехать прямо в полк! Буду очень рада, если это выйдет. Ну вот, сегодня у нас завтракает японец. Ясно, но холодно, ночью только 1 [градус], если не меньше. Вот я не ожидала такой радости, что Игорь приехал сюда. Ты его надолго отпустил? Ездила раз с Швыбзом верхом. Чудно было. Николай Павлович был у нас – обедал. Радуюсь видеть сегодня Мордвинова и Зиновия Ивановича. Уроки у нас идут ничего. Не очень много, так как нет П.В.П., Mr С. и Жилика. Сейчас парикмахер завивает волосы Марии. После будет мои – для японца. В городе все говорят, что я выхожу за него замуж. Забыли, что у него жена и что язычник. Довольно глупо. Ну, до свидания пока. Прости, что размазала.

Ну, только что вернулась от завтрака. Сидела с дядей Андреем и Николаем Михайловичем. Много народу. Маленькая посланница была – очень миленькая. Немного говорили все после завтрака. Зиновий Иванович ко мне подошел, хотела с ним поговорить, но Игорь моментально к нему подошел и отвел в сторону, идиот.

Ну, до свидания. Крепко, крепко целую, как люблю.

Твой Вознесенец.

Письмо Марии Николаевны

16 сентября

Золотой мой Папа!

Идет сильный дождь. Утром мы 4 ездили с Изой на Ветку, куда пришел санитарный поезд Ольги. Было много раненых, и гвардейцев тоже. Чудные люди Преображенского полка, громадные. В 12 часов 20 минут поедем в Феодоровский собор, где будет панихида по убитому сыну батюшки. Думала поехать сегодня утром верхом, но погода гнилая, идет дождь и гулыга. Здесь все листья уже совсем желтые, и многие уже осыпались. Пожалуйста, очень поблагодари Деревеньку за карточки. Очень было приятно видеть вчера за завтраком Зиновия Ивановича Исизаки. Он издали показывал Ольге меню, вспоминая, как он ей писал в Могилев по-японски. Я сидела с дядей Георгием и дядей Павлом, так что было хорошо и не стыдно. Сейчас должна пойти переодеваться в черное для панихиды. Теперь все время панихиды по ком-нибудь. Сегодня к Маме приедет Настенька. Мы ее не видели с тех пор, что были на панихиде. Ну, пока до свидания. Храни вас Бог +.

Крепко обнимаю и горячо целую, Алексея тоже.

Твой Казанец.

Какая скука, что Игорь уехал в отпуск, как раз, когда нас там нет.

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница 16 сентября

В 9.30 мы 4 поехали смотреть мой санитарный поезд N 81 с ранеными. После в лазарет. У нас 4 новых. Один 59-го Люблинского полка, Давыдов, с моего поезда, рано утром прибыл Кикнадзе, ранен в спину, кексгольмец Зенченко и волынец Люцидарский. Делать было не много. После 12 часов уехали, так как в полковой церкви была панихида по сыну батюшки. Аня завтракала. Сидели с Мамой. В 3 часа мы 2 прокатились в моторе. Потом заехали к Силаевым и играли с детьми. У нас была Мэри. Папа писал. Вечером оставались с Мамой. Она себя все неважно чувствует. Сердце увеличено. Настенька пила чай. Днем солнце, но холодно. 1 вечером.

Из письма Анастасии Николаевны

17 сентября 1916

Мой хороший Папа Душка!

Сегодня утром шел маленький, но гаденький снег, а сейчас солнце, но холодно... Мы живем по-старому. Играли мы на днях в тенисс с нашими ранеными офицерами, они уже довольно хорошо играют, т.к. практикуются каждый день...

Из дневника Марии Николаевны

17 сентября

Были уроки немецкий, франц. м[адам] К[онрад], и арифметика. Завтракали 4 с Мамой и Изой. Были с А[настасией] в н[овом] лазарете. Потом были 4 на кладбище Казанском и братском у Золотарева. Пили чай и обедали 4 с Мамой. Были у Всенощной и в лазарете 4. Играли в рубль. – У н[ас] в лазарете днем же пили шоколад, т.к. именины сестер Мальцевой и Адамовой.

18 сентября

Были 4 у Обедни. Потом была с А[настасией] в н[овом] лазарете и в Б[ольшом] д[ворце]. Завтракали 4 с Мамой. Катались 4 на моторе кругом Баблова и Павловска. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Ольга читала мне и Швыбзу. Обедали 4 с Мамой и Кики. Были у сестер в лазарете. Играли в рубль. Шел снег.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 20 сентября

Прямо в лазарет. Писала и делала, в общем, довольно много. Борис был. Уезжает сегодня в полк. Биби написала Маленькому. Мария Павловна (младшая) завтракала, и днем с нами 4-мя каталась. Сыро, 3 тепла утром. После чая мы 3 и Трина поехали смотреть тети Ольгин санитарный поезд N 87. Много раненых из гвардии. Папа писал. Мама опять принимает. К нам прибыло 3 раненых. Прапорщик Джуркович 57-го Люблинского полка, ранен в грудь, руку и ногу (Черногорец), прапорщик Красивский 9-й Сибирской стрелковой артиллерийской бригады, ранен в голову. Оба – в палате Зарембы. И прапорщик Чернецов 34-го Сибирского стрелкового полка, рана ноги. Долго сидела у них и штопала чулки. В 11 часов вернулись. 2 мороза.

Из дневника Марии Николаевны

21 сентября

Были уроки, история, батюшка. Каталась с А[настасией] и Триной. Завтракали с Мамой и А[настасией]. Днем были с А[настасией] в лазарете, играли с Толст[ым] в «Бикс». Пили чай 4 с Мамой и Аней. Была музыка. Обедали 4 с Мамой, те же поехали к Ане, где был Григорий, его жена и монах. Оттуда 4 поехали к сестрам в лазарет. Играли в рубль.

Письмо Анастасии Николаевны

21 сентября 1916

Царское Село

Мой дорогой Папа Душка,

Мы только что ездили провожать Ольгу и Татьяну до их лазарета, а теперь я сижу и жду учителя. Сегодня Ольга и Татьяна едут в Петроград, т.к. у Татьяны комитет, а мы остаемся с Мамой. Пойдем я думаю в лазарет мой и Марии. Казаки еще у нас, один уже уехал, и эти тоже собираются уезжать, т.к. раны уже почти зажили. Вчера в 6 часов вечера я вспомнила Вас и представляла себе, что вы в кинематографе. Теперь мы очень заняты, т.к. довольно много уроков и главное, что надо их приготовлять, а сегодня холодно, и на пруду был маленький лед, и все было в инее, но теперь делается капельку теплее, но гулыга дует довольно сильно. Я только что расскладовала карточки, и я Севастополь еще не клеила, т.к. карточки Кира⁶²¹ дал недавно, которые он снимал там. Ну а теперь я должна их всех клеить. Очень извиняюсь, что прыгаю с одного на другое, но у меня так выходит нечаянно. Мария только что пришла и крепко целует Тебя. И Я тоже очень очень крепко Тебя и Алексея 1000 раз. Любящий Тебя твой верный и преданный маленький 15 летний Каспииц.

Из дневника Ольги Николаевны

Четверг, 22 сентября

Мы 4 к «Знамению», и мы 2 в лазарет. Писала, давала лекарства и так далее. Зарембе положили вытяжение. Аня завтракала. Папа писал. Была с Марией и Анастасией в Большом дворце. После мы 4 катались в моторе, а потом заехали к Силаевым. Уютно с ними посидеть. Настенька пила чай. Солнце. Вечером сидела дома с Мамой и читала «The keeper of the door»⁶²².

Пятница, 23 сентября

Ходила пешком к «Знамению», в моторе – в лазарет. Писала, давала лекарства, стелила койки и кормила маленького Черногорца. Биби получила от Мити письмо от 20-го. Ели с Мамой. Дядя Ники пил чай. Довела Марию и Анастасию до лазарета, после мы 4 катались. Солнце. Вечером мы 4 – в лазарет. У всех была. Сидела у маленького Черногорца, шила подушки для перевязок. Потом вязала чулок. После – в рубль. Мама – так себе.

Письмо Татьяны Николаевны

23 сентября

Папа мой дорогой.

Сижу сейчас утром до уроков, а Мария и Анастасия пускают грамофон и делают подъем флага. Играют марш Гвардейского эскорта. После наш гимн и какой-нибудь марш, который играли на яхте. Привезли к нам одного раненого офицера черногорца. Он был 7 лет в Киевском корпусе, а теперь в 57-м Мадлинском полку. Не знает, конечно, где его родные. Спрашивает нас, где Король Николай⁶²³ и Король Петр⁶²⁴, а где он, мы не знаем, а он беспокоится, так как его брат адъютант Петра. Тяжело он ранен, бедняжка. В спине большая рана, левая рука не движется, правая ранена и правое бедро. Маленький, худенький. Я рада, что Николай Павлович опять у Тебя. Сегодня трава покрыта инеем и очень мало листьев. Ну, до свидания, Папа душка. Крепко целую Тебя и Алексея. Храни вас Бог. Твой любящий Тебя очень крепко

Вознесенец.

Из дневника Марии Николаевны

25 сентября

Были у Обедни. Потом со Швыбзом в н[овый] лазарет. Вернулся из Есунтуков Викт. Эр. Завтракали и обедали 4 с Мамой. Гуляли 4 потом катались с Триной. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Читала. Ездила с А[настасией] по комнатам на велосипеде. Были 4 у сестер в лазарете, играли в рубль.

Письмо Анастасии Николаевны

25 Сентября 1916 г.

Царское Село

Мой дорогой Папа Душка

Мы только что кончили завтракать, и теперь выдумываем, что нам делать сегодня днем. Погода не хорошая, холодно и сыро, все мокрое от дождя. Мы вчера вечером были у Всенощной у нас в Соборе, и Мария Павловна тоже была, она нас попросила взять ее, и ей ужасно понравилось. Она кажется была один раз, и то у Обедни. Мы сегодня были у ранней Обедни, и потом мы с Марии пошли к нам в лазарет. Виктор Эрастович приехал из Есентуков, и Александр Константинович Шведов. Первый немного похудел, но говорит, что рука совершенно хорошо и что он здоров, не знаю насколько это правда. Скажи пожалуйста Жилику, что я благодарю его за письмо. Как интересно теперь делается «Таинственная рука». Жилик нам писал, а в этот вторник не будет, жалею Вас! Надеюсь мои карточки будут скоро готовы, тогда я тебе их пришлю. Очень хочу тебя видеть Папа Душка. Ну мне пора кончать. Крепко ужасно целую Тебя и Алексея. Бог с Тобой. Любящий Тебя твой верный и преданный Каспиец. Кланяюсь Николаю Павловичу, г. Граббе и другим твоим.

Из дневника Ольги Николаевны

Понедельник, 26 сентября

К «Знамению» и в лазарет. Писала, койки стелила, лекарства давала, кормила Джурковича. Он очень мил, и я его люблю. Ели с Мамой. Папа писал. Солнце, но холодно. Были мы 4 в Большом дворце, после прокатились в моторе. Довезли Марию и Анастасию до их лазарета и пешком вернулись. Аня пила чай. Примеряла. У Мамы – сердце. Вечером мы 4 – в лазарет. У всех была. Барон вернулся. С ним посидела, потом у Черногорца на койке, показывали ему альбом Татьяны. Давыдов тоже ничего. Борис Равтопуло написал Биби. А Юзик⁶²⁵ – Ане.

Среда, 28 сентября

К «Знамению» и в лазарет. Писала, стелила койки, лекарства давала, помогала или так, пока Черногорец и Давыдов ели и так далее. Прибыл раненый командир 21-го Сибирского стрелкового полка полковник Сергеев и князь Эристов Преображенского полка. Мама весь день в постели, но в 6 часов принимает Штюрмера. Рано утром солнце, потом весь день дождь, но 6 тепла. Около 3 часов мы 2 прокатились в моторе и поехали к Силаевым. Сидели наверху с Митиной мамой и радовалась ужасно, кусочек его все-таки. После пили с ними чай и ели разные привезенные с Кавказа сладости. Вечером – в лазарет. Сидела у Джурковича, а потом – рубль до 11 часов. Биби от Мити телеграмма.

Четверг, 29 сентября

К «Знамению» и в лазарет. Заменяла Ольгу Порфирьевну (после ночного) на 1-м отделении. Давала лекарства, устраивала и стелила койки и носилась. Черногорцу и Покровскому была перевязка. Ели с Мамой. Соня Ден пила чай. Папа писал. Была с Марией и Анастасией в Большом дворце. После мы 4 катались в моторе. Была примерка. Вечером – в лазарет. Концерт. Симфонический оркестр Л.-гв. Волынского полка. Отлично играли. Стояла в дверях; зашла к другим и сидела у маленького Черногорца. Он без конца мил. Видела из окна Митину маму.

Письмо Анастасии Николаевны

29 сентября 1916 г.

Царское Село

Мой золотой Папа Душка!

Пишу Тебе опять между уроками. Вчера мы ничего интересного не делали. Были у нас в лазарете. А вечером нам сказали по телефону, что у одного офицера свинка, и что будет карантин на 3 недели. Мы его не видели, так как он уже лежал, когда мы были, но они тогда не знали, что с ним. Так скучно!

Но хорошо, что как раз около нашего отъезда! – Теперь мы их не можем видеть в лазарете. По вечерам мы с Ольгой и иногда Марии летаем на велосипедах по нашим комнатам полным ходом. Ольга меня ловит, или я ее, очень приятно. Падаем иногда, но пока мы живы! Сейчас кончились уроки, и я иду фриштыкать с Мамой и сестрами, хотя не знаю вернулись ли они или нет. Днем мы поедем в Большой Дворец, а потом не знаю, что мы будем делать. Погода гнилая, сильный Гулыга и идет временами дождь. – Ну мой Папа Душка пора кончать. Ужасно радуюсь Тебя увидеть. Целую Тебя и Алексея 1000 раз. Любящий Тебя твой верный и преданный Каспииц. Кланяюсь Ник. Павловичу и другим. Все целуют крепко.

Из дневника Марии Николаевны

30 сентября

Читала и писала. Завтракали и обедали 4 с Мама на кушетке. Гуляли 4 и проходили мимо с[тарого] лазарета, но не зашли, т.к. у Соловьева, что-то вроде свинки. Пили чай 4 с Мамой, Аней. Были у Всенощной. Заезжали 4 с Мамой к Ане, где был Григорий, епископы Исидор и Мельхиседек. Были 4 у сестер в лазарете, складывала с Володей «пузель» Играли в рубль.

Из дневника Ольги Николаевны

Суббота, 1 октября

Здорово опоздали к обедне. Потом – в лазарет. Покровскому была операция. Писала, койки стелила, давала лекарства и с маленьким Джурковичем была, пока он ел. Зизи завтракала. Гуляли мы 4 в саду, В 3.30 – в Большой дворец на концерт. Аня пила чай. Солнце. Папа писал. Вечером в лазарет с Мамой. Она ко всем зашла, устала. Чистили инструменты, шила подушки у маленького Черногорца. Давыдов со дня операции – в 5-й палате. После позвали в рубль. Играла с Кикинадзе, Богдановым, Карангозовым, Юргенсоном и Чайковским за отдельным столом, так как за большим было переполнено. 2 мороза.

Воскресенье, 2 октября

Завивались, были у обедни в Пещерной церкви, после – в лазарет. Писала, давала лекарства, стелила койки, помогала устраивать маленького Джурковича после перевязки и была с ним, пока он ел. Его жальче всех оставлять. Простились со всеми. Трина и Настенька завтракали. В 3 часа заехали с Мамой к «Знамению» и в поезд. Дождь, снег, гадость. Встретили Митину маму. С нами едут Шведов, Аня, Иза, Боткин, Ресин и Керн⁶²⁶. Папа писал.

Из дневника Марии Николаевны

4 октября

Были на параде Конвоя Первой и Второй Сотни, в пешем строю. Ергушев, Лавров, Грамарик и Ганушкин переведены в Конвой. За завтраком сидела с д.Георгием и Максимовичем. В это время пели казаки и потом плясали, очень хорошо. Ездили с Папой и свитой в лес, где гуляли. Пили чай в поезде. Потом осматривали Бабушкин санитарный поезд. Пошла к Алексею и играла с ним. Обедали 4 с Папой, Мамой и Дмитрием. Папа нам читал рассказы Теффи⁶²⁷. Пили чай.

9 октября

Были у Обедни. Ели пробу 1-ой Сотни. За завтраком сидела с Озеровым и Максимовичем. Поехали по Быховскому шоссе, остановились недалеко от часовни. Мы пошли гулять, видели два поезда, а другие варили или жарили картошку. Пили чай у Папы. Приходил в поезд Марсенго⁶²⁸ итальянский военный агент. Играла на гитаре и пела. Обедали 4 с Мамой. Папой, Изой, Кики и Аней. Играли в прятки, все еще Мордвинов и Галушкин.

13 октября

Писали. Гуляли на ст. Лихославль. Завтракали те же, что и вчера и обедали те же. Пришел Викт. Эр. Сидел с нами курил и рисовал. Пили все чай. После ст. Тосно Викт. Эр. снова пришел и рисовал меня, а я его, конечно у меня плохо вышло. После обеда приехали в Царское Село. Поехали с А[настасией] в н[овый] лазарет и ст[арый]. Пили чай 4 с Мамой. Разложились.

15 октября

Были уроки, немец., франц. и арифметика. Завтракали 4 с Мамой и Триной. Были 4 в Б.Д., потом катались в моторе. Была с А[настасией] в н[овом] и с[таром] лазарете. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Были 4 с Мамой у Всенощной. Обедали и были у Ани, видели Григория, Митю⁶²⁹, Епископа Исидора. Были 4 у сестер в лазарете. Играли в рубль. Сидела с Сыробоярским, Ритой, Володей и т.д.

Из дневника Ольги Николаевны

Суббота, 15 октября

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Морозно, пасмурно. Писала, давала лекарства и так далее. Зарембе сняли вытяжение. Покровский ездит в кресле. Черногорец – сегодня нет. Была у него, когда он и Гаврилюк завтракали. Трина завтракала. Папа писал. Мы 4 ездили в Большой дворец, после прокатились в моторе. Заезжали к Митиной маме, но ее не было дома, а утром вчера и сегодня видели. Папа писал. Аня пила чай. Едем с Мамой к Всенощной. Были мы 4 в лазарете. Зашла ко всем. Говорили в передней с Кульневым, когда неожиданно вошел Митя [Шах-Багов]. Рада ужасно его видеть с пробором. Стояли в коридоре и сидели. Штопала носки.

Письмо Анастасии Николаевны

17 октября 1916

Царское Село

Мой золотой Папа Душка!

Только что был у меня урок арифметики, и теперь я свободна и должна много писать и готовить уроки. Так хорошо, что ты приедешь сюда! Мы все ужасно рады. Снег лежит сегодня как-то странно, но есть солнце, но 3 градуса мороза, погода ничего себе. Вчера я получила письмо от Мордвинова, очень милое. Ты не знаешь, чихал ли он, когда получил мое письмо из Орши. Так приятно вспоминать, как мы хорошо и весело проводили время в Могилеве, и как вечером играли в прятки. Когда мы возвращались, то было очень хорошо, что был Виктор Эрастович, а то было бы ужасно скучно, а он немного днем и после обеда с нами сидел. Было уютно! Теперь же у нас уроки, мы ходим в лазареты, и там все то же самое. У нас в лазарете нет новых раненых, только офицер Марии полка, казанец. Мама по утрам теперь пока ездит в свой лазарет на перевязки. Днем вчера мы катались с Мамой, Аней и мы все четыре. Людей очень мало встречали, почти никто не гуляет. Вчера Мама принимала Графиню Карлову и ее дочку Мерику, так как она собирается выйти замуж в ноябре, ну она и приехала, была довольно миленькая. Мария только что прошла тут и целует тебя крепко. У нее сейчас урок кажется истории. Ну, мой Папа Душка, кончать пора. Тебя и Алексея целую ужасно крепко 1000 раз. Кланяюсь Мордвинову. Храни Тебя Бог. Любящий Тебя Твой верный и преданный маленький 15 летний Каспиец.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 18 октября

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. К нам прибыло вчера 2-е новых – граф Мейер 28-го Сибирского стрелкового полка и Петровский 8-го Сибирского стрелкового полка. Писала, потом ничего особенного, а около 12 часов начала раздавать лекарства, кормила бар. Штакельберга. Он лежит, так как рука очень болит. Маленький Черногорец все ходит. 1 мороза. После завтрака мы 2 с Настенькой – в город. У меня был большой Комитет в Малахитовом зале⁶³⁰. Съезд – 75 человек. К чаю вернулись. Папа выехал, радуемся. Митя не был утром, опять нездоровится. Николай Павлович с нами обедал. Принимала Кобылина (моего полка). Они теперь в Румынии. Вечером мы 4 – в лазарет. Катала Покровского, сидела у маленького Джурковича и шила подушки. После в палате у Сыробоярского. Он дремал, так как болела рука. Сидела с Митей на койке Черногорца и штопала чулки, а Татьяна – на койке Покровского с Володей. После 11 часов легли.

Среда, 19 октября

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Было довольно много беготни, с лекарствами и так далее. Перевязок много, писала, а потом снимались группой в гостиной. Из старых были Митя, Фрейберг и князь Кисловский. Черногорец все гуляет, чувствует себя ничего, но поздно засыпает. В 3.30 поехали встретить Папу и Алексея. Радовались много. Погуляли с Папой в саду с Марией и Анастасией. В 5 часов – чай. Алексей подарил мне прелестного котенка, похожего на нашего яхтинского мишку «Дубровка». Мордвинов и Аня обедали. Вечером с ним в гостиной сидели. Говорили по телефону. Давыдову нехорошо было. Ходили наверх проститься с Алексеем. Потом Папа читал, а в 11 часов пришел к чаю.

Из дневника Марии Николаевны

20 октября

Ездили с Папой, Мамой, О[льгой] и Т[атьяной]. в Петроград в Крепость на заупокойную обедню по Дедушке. Завтракали 5 с Папой, Мамой и Игорем. Гуляли 4 с Папой, а Мама в экипаже. Пили чай и были у Всенощной, те же исповедовались. Обедали 4 с Папой, Мамой и Игорем.

21 октября

Все причащались. Потом пили чай. Гуляли с Папой и А[настасией]. Завтракали 5 с Мамой Папой и Иоанном. Были с А[настасией] в н[овом] и с[таром]. Играли в бильярд с А[настасией], Медведевым и Ложновым. Пили чай 4 с Мамой и Папой. Были у Алексея кинематорграф 2 Макаровых, 2 Деревенько 1 Деревенько и Таня Рафтопулдо. Были с Мамой у Всенощной. Обедали 4 с Папой и Мамой и Иоанном. Были 5 с Папой и Мамой у Ани, и Григорий был. Сидели пили чай.

Из дневника Ольги Николаевны

Суббота, 22 октября

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Снимались снова, так как в тот раз не вышло. Писала довольно много, разносила лекарства и помогала стелить койки. Уезжают в Крым наши: Павлов, Галахов, Богданов, Юргенсон, Люцидарский, Кикинадзе, Каменский, полк. Виноградов. Жалко, к ним так привыкаешь. Давыдову, как всегда, ежедневно перевязка. Черногорец – ничего. 2-й день курит и очень доволен. Гавриил завтракал. Днем по-вчерашнему гуляли. Довольно тепло. Снегу нет, 5 тепла. У Алексея 2 Макарова, Женя и Леля, со вчерашнего дня. Были все у всенощной. Гавриил обедал. 3 тепла. Ничего особенного вечером не делали.

Из дневника Татьяны Николаевны

Суббота, 22 октября

Утром поехали две с Мамой к «Знамению», оттуда – в лазарет. Снимались в две очереди в гостиной, так как тот раз фотографии не вышли. После перевязала Сыробоярского, Богданова. Других – Мама. Снимались еще в трех других палатах. Сидела между с Володей в коридоре. После играла в блошки с Володей, Петровым и лейтенантом Гирсом. После лейтенант ушел и вместо него – князь Эристов. Потом простились с Володей. Так было грустно, он и 7 еще поедут сегодня в Крым, Богданов, Виноградов, Галахов, Павлов, Юргенсон, Каменский, Моцидарский. Завтракали с Папой, Мамой и Гавриилом. Днем гуляли. Мама – в экипаже маленьком. Читала. Пили чай с Папой и Мамой. Были у Всенощной. Брат Юзика по встрече. Обедали те же, что завтракали. После пошли проститься с Алексеем и маленькими Макаровыми, Женей и Лелей. Они к Алексею вчера приехали. Ночевали у нас, сегодня целый день были вместе и опять сегодня ночуют. Сидели внизу у Мамы. Работали. Аня была. Потом Папа пришел.

Из дневника Ольги Николаевны

Воскресенье, 23 октября

Мы 2 к ранней службе в Нижнюю церковь, потом в – лазарет. Митю из окна видела. Писала, стелила койки. Делать было не много. В 12 часов уехали. Цвецинский и Дмитрий завтракали. Днем с Папой и Мамой гуляли. После чая у Алексея маленький кинематограф. Сегодня уезжают. Обедали семейно. После 10 часов Папа пришел и читал смешные истории Сладкопевцева. В 11.30 спать.

Из дневника Татьяны Николаевны

Понедельник, 24 октября

Утром поехали к «Знамению», оттуда в лазарет. Перевязала барона Штакельберга, Ульянова, Петровского в палате. Зашла ко всем. Играли с князем Эристовым в блошки против Зенченко и Петрова. Завтракали 5 с Папой, Мамой, Петровским и Сандро. После – урок. Гуляли опять с Папой по саду, Мама – в экипаже. После сидела у Изы и работала. Чай пили с Папой, Мамой. Работала, после читала. Урок музыки сейчас будет. Обедали с Папой и Мамой. После немножко внизу посидели, пошла проститься с Алексеем. Внизу у Мамы работала. Аня была. Потом Папа пришел, нам читал смешные рассказы Теффи. Оставались до 11.45. Мама – на кушетке. Звонила в лазарет, там все благополучно, температуры нормальные. У Папы и Алексея насморк, но не сильный. Завтра уедут. Ужасно грустно. +

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница, 28 октября

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Сразу пошла раздавать лекарства, потом писала, стелила койки и так далее. Черногорец ужасно мpaчен. Остальные – ничего, Никифоров только спал неважно. Мы 4 и Мама завтракали в поезде по пути в город. Татьяна и я были на ее Комитете, после чего я принимала О. Б. Столыпину⁶³¹. Маленькие⁶³² с Мамой обошли лазарет в Зимнем Дворце. Там сейчас 358 человек. Оттуда заехали к «Скоропослушнице». Чай в поезде с Виктором Эрастовичем. Моросит и страшная темнота, но тепло. Теперь Мама принимает. Папа телеграфировал из Киева. Они поехали к Бабушке на 50-летие ее свадьбы. Вечером мы 4 – в лазарет. Вчера к нам прибыл раненный в живот и грудь прапорщик Петров 44-го Валдайского полка. Ко всем зашла. Играла в гостиной на рояле. Мария и Анастасия с Эристовым и Зелен. в блошки. Джуркович мрачно сидел в углу. <...>. Митя пришел под конец. После 11 часов вернулись. Дождь.

Письмо Марии Николаевны

30 октября.

Мои дорогой Папа душка!

Сегодня два года, что существует дорогой лазарет Большого дворца, и поэтому мы должны ехать туда на концерт. Будет там Твой друг Лерский⁶³³, его я радуюсь увидеть, так как он обыкновенно говорит хорошие и веселые вещи. Сейчас сижу у Мамы. Утром были у ранней Обедни и после этого поехали к себе в лазарет. Сперва были у нижних чинов и потом у офицеров. Там мы играли в бильярд. Я играла конечно, как свинья, потому что без практики трудно. Вчера у нас в лазарете был Виктор Эрастович. Он всех обыгрывает в бильярд. Пора кончать, так как должна кончить две рубашки для офицеров, которые уезжают из нашего лазарета и сегодня прощаются в 6 часов с Мамой. Крепко Вас, душек, целую и давлю. Храни вас Бог. + обоих.

Твой Казанец.

Из дневника Ольги Николаевны

Понедельник, 31 октября.

Митя и [его] Мама, очевидно, уехали на Кавказ, так как ставни закрыты. <...> С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Устраивала, стелила койки. Джуркович с раннего утра суетился, оделся и в 12 часов поехал с Дараганом в Ялту к Попову. Очень грустно, привыкли все-таки к нему, и он, несмотря на все, очень хороший. Получили в последний раз валерьяну с бромом, и миолол с кадеином. Все ничего. Давыдову перевязки не было. После 2 часов с Мамой прокатились вокруг Павловска в коляске. Холодно, темно и дождливо. После мы 4 – в моторе в Павловске. А Мама все время принимает. Папа и Алексей ей написали. Вечером с Мамой – в лазарет. Эммануэль, Никифоров и Четвериков были, вернувшись из Крыма. У всех была. В конце играла в рубль. Не хватает маленького Джурковича и в палате, и во всем. Он все время расхаживал по коридору или в гостиной и так далее. Вернулись в открытом моторе. 1 мороза. Небольшой снег.

Письмо Анастасии Николаевны

31 октября 1916

Царское Село

Мой Дорогой Папа Душка!

Вот и до меня дошла очередь Тебе писать. Сейчас у меня будет последний урок с Петром Васильевичем, т.к. он сегодня уезжает. Я ему очень завидую, уже завтра он тебя увидит! Прости, что я так пишу отчайно, но это перо ужасно царапает, и им ничего не выходит. Сейчас идет дождь и довольно гадко, т.к. ветрено и холодновато – Татьяна Андреевна Громова нам писала и описала, как ты и Алексей были у них в лазарете у тети Ольги. Очень смешно написано и подробно, даже что Ты говорил, она была ужасно рада тебя увидеть. Вчера мы были на концерте в Большом Дворце. Они праздновали 2 года, что их лазарет существует. Было довольно хорошо. Был твой друг Лерский, и Мама видела его в первый раз и ей понравилось. Много что там было, пели, говорили и т.п., а так все по-старому. Мы продолжаем немного играть у нас в лазарете на биллиарде, иногда что-то выходит – и тогда я довольна. Виктор Эрастович иногда приходит и играет, но конечно лучше всех ... Сейчас Ольгина кошка тут бегает и, по-моему, выросла и довольно мила. Кажется, Игорь тоже к тебе приезжает с этим письмом, наверное, Ты очень доволен! ... Ну вот мой дорогой Папа! Крепко ужасно целую Тебя и Алексея душку 1000 раз Бог с Тобой. Любящий Тебя твой верный и преданный Каспиец.

Из дневника Марии Николаевны

2 ноября

Были уроки. История и батюшка. Были с А[настасией] в с[таром] лазарете. Завтракали и обедали 4 с Мамой. Были с Т. и А. в Б.Д., потом с А. в н[овом] лазарете. Играли в бильярд с Логиновым и Дмитрием. Пили чай 4 с Мамою и Аней. Говорила с Алексеем по телефону в Могилев. Была музыка. Были у Изы, там была Саша Меликова. Были 4 у сестер в лазарете. Сидела с Сыробоярским, Никифоровым и Улановым. Потом с Мамой у Ани был Григорий и Епископ Исидор.

Из дневника Ольги Николаевны

Четверг, 3 ноября⁶³⁴

21 год. С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Дела было мало. Все ничего. В 12 часов был молебен, а дома – в 1.30. Много старых раненых было – Карангозов, Фрейберг, Троицкий, Бушинский. Приняла Мартьянова и Сергеева, командир полка. Катались после мы 4, Мама и Аня в 2-х колясках. Солнце, холодно. 5 мороза. Папа и Алексей мне написали, золотые. Получила много телеграмм и писем. От наших из Ялты и так далее. Дмитрий пил чай. Все время отвечала на телеграммы и письма. Вечером с Мамой в лазарет. Была у всех. Крутила палочки. Играла на графинином рояле в дамской комнате. У нас со вчерашнего дня новый прапорщик Шарейко 223-го Одоевского полка после ампутации правого бедра и левого плеча. Митя прислал Биби из Моздока телеграмму. После 11.15 уехали.

Из письма Анастасии Николаевны

5 ноября 1916 г.

Мой золотой Папа!

Мы только что встали и теперь, выпивши утреннее молоко, одна на урок, Мария я не знаю где. Ну вот мы все так. У меня только урока нет. Спала я хорошо и видела Тебя во сне. Выпало очень немного снега, а на деревьях лежит иней и довольно холодно. Вчера мы кажется ничего особенного не делали, катались, и были в нашем лазарете – играли на биллиарде. А вечером мы были у Мамы в лазарете – как всегда. Ах вот и снег пошел!..

Из дневника Ольги Николаевны

Воскресенье, 6 ноября

В 9.30 с Мамой в Нижнюю церковь к обедне, потом в лазарет. Давыдову была мучительная перевязка. Помогала бинт, раздавать лекарства, стелить койки и так далее. Малеев вернулся из Ливадии. Ели с Мамой и в 2.15 мы 2 с ней поехали в лазарет. Тяжело раненным нижним чинам Мама раздавала медали. После по-вчерашнему катались. Солнце, холодно. 4 мороза. Папа писал. Мама опять принимает, и голова болит. Вечером мы 4 – в лазарет. Ничего особенного не было. Сидела около Давыдова. Заремба рассказывал. Соколов вернулся из Масандры. Под конец был рубль... Мама уже лежала, так как голова болит.

Письмо Татьяны Николаевны

6 ноября

Дорогой мой Папа.

Поздравляю Тебя с Гусарским праздником⁶³⁵! Помнишь, как Ты раньше каждый раз в этот день ездил к ним ужинать – если мы не были в Крыму. А там Ты ездил к дяде Николаше. Сегодня погода, наконец, ясная. Деревья покрыты мелким снегом. В лазарете у нас сейчас мало раненых. Такой милый один, совсем мальчик, без левой руки и без правой ноги. Веселый такой и не унывает. Успокаивает себя тем, что другая нога и рука есть. Ему 21 год и раньше еще был ранен. Надеюсь, что Алексей скоро встанет – бедный душка. Так его жалко, но хорошо, что боли не сильные. Крепко Тебя, Папа душка, целую. Храни Тебя Бог. Ничего не слышала про мой полк. Говорят, как будто большие потери, правда?

Твой Вознесенец.

Из дневника Ольги Николаевны

Понедельник, 7 ноября

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. Мороз, иней. Делать было не много. Писала, давала лекарства, стелила койки. Все ничего. Борис вернулся, похоронив мать. Ели с Мамой. Папа и Алексей писали. Мария, Анастасия и я поехали в Большой дворец. Сидела на балконе. Прошлась в саду поблизости. После чая Мама опять принимает. Вечер провели у Ани с Ритой, Грамотиным, Виктором Эрастовичем и Юзиком. Они на днях вернулись. Было очень уютно, и все милы. В 11 часов поехали. Довезли Риту до ворот.

Вторник, 8 ноября

С Мамой к «Знамению» и в лазарет. К всеобщей радости прибыл Касьянов. Лежит на старом месте с прострелянным правым боком разрывной пулей. Похудел, голова выбрита, но мил. Делала что всегда. Носила есть, лекарства, писала и так далее. Днем мы 4 катались с Мамой. Холодно. 4 мороза. Папа писал. Имела урок пения, а сейчас – музыка. Вечером мы с Мамой – в лазарет. Зашла ко всем. Сидела около Касьянова и крутила палочки. Он – тоже. У него болит спина, лопатки, вообще устал. Все играли в рубль. Поиграла на рояле, потом он выполз и сидел около и тихонько напевал. Очень уютно. Ходит с палочкой и совсем согнувшись. В 12 часов были дома.

Из письма Анастасии Николаевне

9 ноября 1916 г

...Вчера днем мы четыре и Мама катались, а потом ездили в лазареты. Потом были уроки, и вечером были опять в лазарете. Ну вот и все и весь день...

Письмо Марии Николаевны*

10 ноября.

Папа мой дорогой!

Какая радость ехать к Тебе. Я боялась, что до зимы мы больше не будем у Тебя. Только что проводила Маму, Ольгу и Татьяну до лазарета. Будет у меня урок с батюшкой, а потом я думаю пойти гулять или же кататься с Шурой. Днем поедем в санитарный поезд имени Мама. Там будет молебен и чай с Митрополитом⁶³⁶. Конечно, это устроил Ломан. Вчера была с Швыбзом в нашем лазарете. Был там тоже Виктор Эрастович, и мы играли с ним и одним раненым в бильярд. Ужасно приятно видеть сундуки в коридоре, такое чувство, что скоро поедешь. В этот раз едет с нами Настенька. Иза, кажется, недовольна, но мне все равно, так как Настеньку я люблю больше, она все-таки проще, нежели Иза.

Пора кончать. Напишу еще П.В.П. Алексея и Тебя, мой Папа душка крепко, крепко целую. Христос с Вами. +

Твой собственный Казанец. Карточки, на которых А. – Алексею, остальные Тебе, которые Ты хотел.

Письмо Татьяны Николаевны

10 ноября.

Дорогой мой Папа.

Прости, что я опять Тебе надоедаю с бумажками. Одна, это просьба, чтобы перевели трех юнкеров Павловского военного училища прямо в Эриванский полк, можешь передать ее Кондзеровскому, а другие, ну, я объяснять не буду, так как Ты сам прочтешь. И прилагаю копии приказа. Прости, если эти записки плохо напечатаны, но я их сама печатала в лазарете, когда было свободное время. Радуюсь очень, очень, что мы скоро увидимся. В лазарете у нас всех раненых не много, ранен опять корнет Касьянов, мы Тебе рассказывали, что он летом тоже у нас лежал, – красивый и хорошо играет на скрипке. Мама нам показывала фотографии Алексея, которые снимал англичанин. Очень хорошие. Ну, до свидания, Папа душка. Христос с Тобой. Крепко Тебя целую, как люблю.

Твой Вознесенец.

Из дневника Марии Николаевны

11 ноября.

Был урок с батюшкой. Гуляла. Завтракали 4 с Мамой. Были с А[настасией] и Мамой в ее с[анитарном] поезде N143. Был молебен в церкви. Катались 4 в моторе. Были с А. в с[таром] лазарете. Пили чай 4 с Мамой и Кики. Укладывались. Была у Изы. Обедали 4 с Мамой, Ритой и Григорием у Ани. Были 4 с Мамой у сестер в лазарете, играли в рубль, а в рубли, тк все плутовали.

14 ноября⁶³⁷

Были у Обедни, потом проба I Сотни. Папа пошел в Штаб, а мы писали. За завтраком сидела с Максимовичем и Треповым. Гуляли с Папой в его Губерн. Саду, работали, играли в карты. Пили чай со свитой, вернулись в поезд. Писали. Обедали 4 с Мамой, Папой, Настенькой и Аней. Был Тото, сидела с ним и Галушкиным в каюте. Пили все чай.

19 ноября

Гуляли с Ник[олаем] Вас[ильевичем], Ленькой, Олей, Бомосом и др. детьми, потом сидели. За завтраком сидела с Максимовичем и д. Сандро. Гуляли по Оршинскому шоссе. Пили чай у Папы. Были у Всенощной в Монастыре⁶³⁸. Обедали 4 с Папой Мамой и Настей и Тото. Пошли с Тото и Ерушевичем в гости к детям, половина уже спала – пили чай.

20 ноября

Были у Обедни. Папа пошел в Штаб, а мы у него писали. За завтраком сидела с д. Сергеем и Гурко, который у Папа в Штабе. Ездили на моторах по Быховскому шоссе. Гуляли, пили чай у д. Павла со всем его семейством. Уехал Тото. Писали, играли на рояле. Обедали, как всегда. Гуляли с Папой. Были в гостях у детей, у Леньки родился брат. Сидели с Шуриком, Хеллой, Женей и Константином, пили чай.

25 ноября

Пили чай все. Играли с Ал[ексеем], Т[атьяной] и Жиликом в Nain Jaune⁶³⁹. За завтраком сидела с Максимовичем и Дмитрием. Сижу у себя. Швыбз валяется с Ортипо. Приехали в Царское. Пили чай 4 с Папой и Мамой. Была А[настасией] в н[овом] и с[таром] лазарете. Обедали 4 с Папой, Мамой и Костей. Папа клеил со мной альбом, Аня была.

27 ноября

Были 5 с папой и Мамой у Обедни, те же завтракали. Были 4 в Б[ольшом] Д[ворце]. Катались с Настенькой. Были с А. в н[овом] лазарете. Был Викт. Эр. И Шах Назаров. Пили чай 4 с Мамой и Папой. Была с А. в с[таром] лазарете, складывали пузель с сестрами Адамовой, Петерсон. Обедали 4 с Папой Мамой и Бр. Врангелем⁶⁴⁰. Клеила с Папа альбом. Была Аня.

29 ноября

Были уроки, немецкий, французский и история. Завтракали 5 с Папой и Мамой. Была с А[настасией] в с[таром] лазарете, дала сестрам медали за усердие. Гуляли 4 с Папой. Была с А[настасией] в н[овом] лазарете, был там Викт. Эр. Пили чай 4 с Папой и Мамой, были уроки, музыка и русский. Была у Изы и у Настеньки был ее брат Алексей. Обедали 4 с Папой Мамой и Свечиным. Клеила с Папой его альбом. Была Аня.

30 ноября

Были уроки, английский, история, русский и батюшка. Завтракали 5 с Папой, Мамой. Была с А[настасией] в с[таром] лазарете. Гуляли 4 с Папой. Была с А[настасией] в н[овом] лазарете. Пили чай с А[настасией] на верху. Была музыка. Приготовляли уроки. Обедали 4 с Папой Мамой и т. Элла. Ольга читала, а другие вязали.

Из дневника Ольги Николаевны

Среда, 30 ноября

К «Знамению» и в лазарет. Мама – позже. Делала что всегда. Устраивала после перевязок: де Форже, Ульянова, Шарейко и так далее. Давала лекарства, писала. Татьяна играла на рояле графини в дамской комнате для Касьянова. От Мити все ни слуху, ни духу. Ели семейно. Принимали в 2 часа с Мамой норвежскую барышню. После мы 4 с Папой гуляли. Лежит и идет маленький снег. 2 мороза. Тетя Элла приехала, пила чай. Сидела с ней до 7 часов, пока Мама принимала дядю Мелко. Крупный разговор шел. Боже Святый, помоги. Она же обедала. Ходили к Алексею прощаться. Папа и Мария клеили альбом. После 11 часов спать. Читала Лейкина «В гостях у турок»⁶⁴¹.

Из дневника Марии Николаевны

2 декабря

Были уроки, английский, русский и батюшка. Завтракали 5 с Папой, Мамой и гр. Тотлебен. Гуляли 4 с Папой, а Мама в экипаже. Были с А[настасией] в с[таром] и н[овом] лазаретах. Играли в кости. Пили чай с А[настасией] наверху. Были 5 у Ани в лазарете. Концерт Саша Макарова, Де Лазари и гармошка. Была музыка. Приготовляла урок. Обедали 4 с Папой и Мамой. Были те же у Ани с Григорием, пили чай. Хорошо говорили.

Из дневника Ольги Николаевны

Суббота, 3 декабря

К «Знамению» и в лазарет. Мама и Алексей приехали в 11 часов к операции полковника Дзерожинского. Вырезали (под новакаином) липомы на плечах. Алексей стоял все время в дверях. После играл со всеми в рубль. Стояли с Касьяновым и Трофимовым в коридоре. Он, конечно, устал от города. Писала, стелила койки, давала лекарства, помогала Шарейко и Соколову есть. Он, как всегда, капризничал и есть не хотел. Ели семейно. Днем в 2.45 по-вчерашнему с Мамой и Папой гуляли. Очень темно и скользко. Поедем все ко Всенощной. Вечером Папа клеил альбом, Татьяна читала «Где апельсины зреют»⁶⁴².

Из дневника Марии Николаевны

4 декабря

Были 5 с Папой и Мамой у Обедни те же завтракали с Тото. Показывали Тото наши комнаты. Гуляли 5 с Папой. Проводили Папу и Алексея, (поехали в Могилев). Были 4 на концерте в Б[ольшом] Д[ворце]. Пили чай 4 с Мамой и Аней. Была с А[настасией] в с[таром] лазарете, играли в шашки. Заходила к Настеньке и Изе. Обедали 4 с Мамой, те же были у сестер в лазарете. Играли с Шарейко в шашки.

Письмо Татьяны Николаевны

5 декабря

Дорогой мой Папа, от всей души поздравляю Тебя и шлю Тебе наилучшие пожелания ко дню Твоего Ангела. – Грустно очень, что не можем провести этот день вместе. Это ведь первый раз, что мы будем не вместе. С тех пор как Ты уехал – снег шел, не переставая, весь вечер и всю ночь. Сегодня утром уже много лежит на улицах, и деревья все покрыты. Настоящая зима – и все уже на санях. Получила длинное письмо от д. Георгия из Каменец-Подольска, он описывает какие видел полки. Интересно и хорошо описывает. Поехали с Мамой кататься в санях, ужасно странно, что 5 декабря, первый раз. Надеюсь Тебя не будут утомлять завтра. Храни Тебя Бог. Крепко и нежно целую как люблю. Твой Вознесенец.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 6 декабря

В 10.45 с Мамой к обедне. Поздравление было в комнатке. Завтракали: Зизи, графиня и граф Бенкендорф, Ресин, Апраксин, Аня, Трина, Иза и Настенька. Скука. Видели полковника Колотинского 4-го Стрелкового полка с букетом. После 2 часов по-вчерашнему катались. Идет снег, теплее. Во время чая получила телеграмму от Папы, в которой пишет: «Сегодня Ты назначена шефом второго Кубанского батальона. Поздравляю Тебя с этим назначением и обнимаю вас всех. Папа». Как я рада и счастлива, и горда, сказать не могу. Видела пластуна Григория Рудько, который сейчас в сводном полку моего батальона. Обедали раньше, и с Мамой – в лазарет. У всех была, у Биби сидела, и долго у Дефорже. Поиграла на рояле. В 11.30 уехали.

Письмо Татьяны Николаевны

8 декабря.

Папа душка мой дорогой.

Пишу Тебе из лазарета, так как дома не будет времени. Завтракает у нас тетя Мавра с прелестной Верой. После у меня будет урок, а потом, вероятно, поедем с Мамой кататься, и так не успею. Ольга получила вчера очень хорошую телеграмму от Гр. Граббе и от Конвоя. Пишут, что Конвой громовым «ура» приветствует и поздравляет молодого казака пластуна. Она была страшно довольна.

Ужасно жалко, что Ты не видел Ольгиного лица, когда пришла Твоя телеграмма. Она сделалась темно-малиновой и ни слова не могла сразу сказать, а только, глупо улыбаясь, показала телеграмму. Теперь, что Тебя нет, мы катаемся с Мамой в санях. Она с Аней в одних, а мы 4 в других. Снегу довольно много, но в некоторых местах иногда задевает за песок. Приятно было поговорить с Алексеем по телефону, хотя и не очень хорошо слышно. Ну, как румыны? Все еще бегут или лучше⁶⁴³? Ну, до свидания, Папа душка. Христос с вами обоими. Крепко, крепко целую, как люблю.

Твой Вознесенец.

Из дневника Марии Николаевны

9 декабря

Была с А[настасией] в с[таром] лазарете. Завтракали и обедали 4 с Мамой. Катались 4 с Изой. Были с А[настасией] в н[овом] лазарете, играли в кости и на грамофоне. Пили чай 4 с Мама и Сыробоярским, который едет в свой бронерованный взвод. Была музыка. Заходила Настенька и Иза. Были 4 у сестер в лазарете, потом с Мамой у Ани, Григорий и Лили Ден.

10 декабря

Были уроки, немец., М.К. фр[анцузский] и арифметика. Завтракали 4 с Мамой и Изой. Были те же на освящение лазарета в казармах 3 Стрелкового полка. Была с А[настасией] в С. и Н. лазаретах, в последнем был Викт. Эр. Пили чай, были у Всенощной. Обедали у Ани с Григорием и у сестер в лазарете. 4 с Мама из лазарета прямо в поезд, где и ночевали, а ночью ушли в Новгород.

Из письма Анастасии Николаевны

10 декабря 1916 г.

Царское Село

Сегодня днем мы поедем на освящение Алексея лазарета, который в Стрелковых новых казармах. Этот лазарет приехал из Петрограда, он был раньше у мадам Сухомлиновой... У нас идет временами снег, и гулыга дует немного. Мы живем по-старому. У нас в лазарете ничего нового нет. Щеголеву неважно, он очень слабый и очень мило дремлет от слабости и вид у него не хороший...

11 декабря

Прибыли в Новгород Была встреча на станции. Поехали в Софийский Собор⁶⁴⁴. Была архиерейская Обедня, потом прикладывались к Мощам разных угодников. Прошли в патриарший покой, там же лазарет внизу.

Из дневника Ольги Николаевны

11 декабря Воскресенье

В поезде между Новгородом и м[остом] через р[еку] Кересть 6 ч. 25 м.

Выехали сегодня ночью в 3 ч. 10 м и прибыли в Новгород в 9.30 утра. В 10 ч. были в Софийском Соборе. Была архиерейская обедня с молебном. До 12 ч. Обошли разные Святыя мощи и пошли пешком в архиерейский дом. Прошли по всем покоям и в лазарет. Раненых немного. Внизу зашли в древлехранилищницу и 1 ч. Были дома. С нами завтракали кроме обыкновенных, а именно: Аня, Настенька, гр. Апраксин, Ресин, Ходоровский, Колесников, начальник дороги, Иоанн, Андрюша и губернатор. Войска, запасные батальоны и полки сначала стояли шпалерами. В 2 часа поехали в земскую больницу, Десятинный женский монастырь. Везде целовали образа и т.д. Зашли к старице Марии⁶⁴⁵, потом приют для беженцев детей, и в Юрьевский монастырь мужской, в 5 верстах от города. Настоятелем там старик, который ходил с Папой вокруг Света. Во 2-й церкви там же похоронена гр. Орлова-Чесменская. Оттуда повезли нас в Дворянское собрание. Там тоже лазарет, нижних чинов более 60 и 8 офицеров. Между ними Гуров 57 Людмилинского полка, вернувшийся из плена. Мы его видели у нас в лазарете у капитана Трофимова. Пили чай за столом с дворянами. Поехали в Знаменский Собор. Опять чудотворныя иконы Знаменской и Николая чудотв., привезенной из другой церкви. Оттуда в часовню, где Богородица явилась в печке и осталась там. Ужасно хорошо и такой чудный был в часовне запах. Потом в городской лазарет и в ещё какой-то, где было собрано из 5 лазаретов раненые, около 400 человек. Шел снег, 3 мороза. На станции только музыканты. Около 6 ч. уехали. В 7 ч. будем обедать. После сидели у маленьких в каюте с Колесниковым. В 10 ч. ранний чай и спать. Удалось заснуть до Царского, куда прибыли в 12 ч. 20 м.

Письмо Александры Федоровны

12 декабря

Любимый мой!

Большое, большое спасибо за твое милое письмо и за открытку. Я очень счастлива, что ты съездил помолиться перед дорогим образом, (Икона Божией Матери Могилевской) – там так покойно, чувствуешь себя отрешенным от всех треволнений в ту минуту, когда изливаешь свою душу и сердце в молитве, обращенной к той, к которой столько людей приходит со своими горестями. – Ну, милый, Новгород был крупным успехом! Хотя было очень утомительно, душа вознеслась так высоко и придала нам всем силы – мне с моим больным сердцем и А[не] с ее больными ногами. Мы разъезжали, конечно, – сегодня все болит, но стоило того.

...Губернатор был безупречен: организовал наши разъезды таким образом, что мы всюду поспевали вовремя, и подпускал толпу близко к нам. Какой восхитительный старинный город, только слишком рано стало темнеть! Поедем туда вместе весной, когда там наводнение? Говорят, что там бывает еще лучше, и можно подъезжать к монастырям на моторных лодках. Проезжая мимо памятника тысячелетия России, Я вспомнила о большой картине, находящейся здесь, в Большом дворце. – Как великолепен Софийский Собор! Только стоя прямо перед ним, нельзя было хорошо его разглядеть. Служба длилась два часа (вместо 4), пели великолепно. Мне было отрадно начать с Обедни и помолиться за моих дорогих. – Иоанчик и Андрюша всюду ходили с нами. – Мы прикладывались ко всем Святыням. Досадно, что все это пришлось проделать в такой спешке, и что нельзя было в достаточной мере отдаться молитве перед каждой Святыней и разглядеть все детали. Посылаю Бэби образ, перед которым мы стояли (и сидели). Епископ Арсений⁶⁴⁶ при нашем появлении произнес очень трогательное приветственное слово, молодой епископ Алексей⁶⁴⁷ оказался чрезвычайно изящным (лицеист). Они всюду следовали за нами в течение всего дня. – Затем, после Обедни, длившейся от 10 до 12, мы отправились в лазарет, находящийся рядом с Епарх[ией], через покои епископа, а также в музей сокровищ, собранных из старых церквей три года тому назад. Дивные старинные иконы, ранее находившиеся в разных церквах, монастырях, заброшенные, покрытые пылью. Их стали очищать, и проглянули дивные свежие краски, – очень интересно, и мне очень хотелось бы в другой раз подробно рассмотреть все это, – тебе бы это тоже понравилось⁶⁴⁸. Затем мы вернулись в наш поезд; солдаты уже разошлись (к счастью). – Я позавтракала на диване, А[ня] в своем купе. У детей были И[оанчик] и Андр.[юша], а также Иславин⁶⁴⁹. Его жена и дочь встретили нас с цветами и поднесли нам от города хлеб-соль. В 2 ч. мы снова поехали в Земский лазарет – он совсем небольшой. – Мы всюду раздавали образки. – Оттуда в Десятинный монастырь, где хранятся мощи св. Варвары. Я посидела минутку в комнате игуменьи, а затем попросила чтоб меня провели к старице Марии Михайловне (о ней говорил мне Жевахов⁶⁵⁰), и мы прошли к ней пешком по мокрому снегу. Она лежала на кровати в маленькой темной комнатке, а потому мы захватили с собой свечку, чтобы можно было разглядеть друг друга. Ей 107 лет, она носит вериги (сейчас они лежат около нее), – обычно она беспрестанно работает, расхаживает, шьет для каторжан и для солдат, притом без очков, – никогда не умывается. Но, разумеется никакого дурного запаха или ощущения нечистоплотности, – она седая, у нее милое, тонкое, овальное лицо с прелестными, молодыми, лучистыми глазами, улыбка её чрезвычайно приятна. Она благословила и поцеловала нас. Тебе она посылает яблоко (пожалуйста, – съешь его). Она сказала, что война скоро кончится – «скажи ему, что мы сыты». Мне она сказала: «а ты, красавица – тяжелый крест – не страшись – (она повторила это несколько раз) – за то, что ты к нам приехала, будут в России 2 церкви строить (она повторила это дважды) – не забывай нас, приезжай опять». – Бэби она послала просфору (мы слишком торопились, и кругом была суета, а то бы я охотно с ней побеседовала), она всем нам дала по образку. Сказала, чтобы мы не беспокоились относительно детей, что они выйдут замуж, остального я не расслышала. – Позабыла, что она сказала девочкам. <...> Я благодарю Бога за то, что Он дал нам её увидеть. <...> Отсюда в Юрьевский монастырь (5 верст от города) – там находится твой старый Никодим⁶⁵¹, он боготворит тебя и шлет тебе привет <...> Окружавшая нас любовь и теплота, ощущение близости к Богу и к Твоему народу, единство и чистота чувств, все это бесконечно благотворно подействовало на меня, и мы уже обсуждаем поездку в Тихвин, в монастырь с очень чтимой Богоматерью⁶⁵², в четырех часах езды отсюда, – в Вятку и в Вологду. Апраксин⁶⁵³ узнает обо всем. – Сочетание лазаретов со святыми местами будет благотворно. <...>

Письмо Ольги Николаевны

12 декабря

Царское Село

Папа дорогой мой милый!

Уютно было проспать 2 ночи в поезде, а особенно эту, здесь же на станции, а не дома удалось заснуть до остановки. От Чудова до Новгорода, где мы сворачиваем на новую дорогу. И поезд идет все время совсем тихо. Погода была не очень холодная, иногда шел снег, но туманно. Город маленький и этим симпатичен. При первом нашем приезде стояли шпалерами эскадрон Улан Ея Вели[чества] и запасной полк – очень кричали – «Ура» и некоторые старые дяди усиленно кивали и снимали папахи. В Софийском соборе простояли 2-часовую обедню, архиерейскую, конечно, и обошли там разные мощи с открытыми высохшими руками и к ним прикладывались! Как я изысканно выписала это. Епископ Арсений произнес длинную речь при встрече. Ему помогал служить Еп. Алексей. Он воображал себя красавцем и делал подобающее выражение умильно-масленистое. Оттуда нас потащили в епископский дом, протащили по всем покоям и залам. Как-то Маму на 1/2 минуты усадили в кресло и снова поволокли. В конце здания был лазарет. Обошли его очень скоро и спустились вниз в древлехранилищницу.

Много хороших старых икон, риз и т.д. по трапам Маму подымали 2 санитаров, кот[орые], в конце концов, получат в награду часы.

Завтракали у нас Иоаннчик, Андрюша и губернатор. Они с нами всюду ездили. Иславин молодец, не позволял нигде слишком долго застревать, собирал раненых из многих маленьких лазаретов в один большой и т.д. К 2-м часам поехали снова: сперва какой-то небольшой городской лазарет, в Десятинный женский монастырь. Было что-то вроде молебна и кусочек мощей Св. Варвары. Монахини, как всегда, сильно толкались. Игуменья потащила Маму на 1 1/2 минуты в свою келью, туда же приволокли 2-х епископов. Они тоже всюду с нами ездили. Пошли оттуда через двор к старице Марии в келью. Там было узко и темно, и только одна свечка маленькая горела, которая сейчас же и потухла, потом зажгли что-то вроде керосиновой лампы без абажура, и монахиня слезилась и держала ее. Старица лежала за каким-то дырявыми лоскутками на деревянной койке. На ней большие железные вериги. И руки, такие худые и темные, прямо мощи. Ей кажется 107 лет. Волосы редкие-редкие, всклокоченные и все лицо в морщинках. Глаза светлые и ясные. Она дала каждой образок и просфору и благословила. Что-то говорила Маме, что скоро все кончится, и будет лучше. Говорит, что Мама очень хорошо сделала, что приехала. Оттуда поехали в Юрьевский монастырь, верст 5 от города. Дорога довольно тряская, но ничего доехали благополучно. Настоятелем там о. Никодим, который ходил с тобой вокруг света. Были там в 2-х церквах. Во второй внизу похоронена графиня Анна Чесменская-Орлова. Там же и комнатка, где она умерла после заутрени. На стене висит образ, который был в Чесме. Снова потащили нас по каким-то комнатам, усадили заставили расписаться и под звон громких колоколов увезли. Было скользко, налипали из снега каблуки, и мы спотыкались все время. На днях губернатор вывез оттуда массу бриллиантовых вещей, пожертвованных монастырю Графиней Орлов[ой] Чесм[енской] в Софийский собор и там запрятал [в] куполе, где хранятся разные драгоценности. Вернулись в город и в дворянское собрание.

В большом зале устроен лазарет и еще в 2-х комнатах, т.к. раненых немного. Туда (...) свезли из другого человек 20. В бывшей биллиардной был накрыт большой стол и всех нас рассадили на чудные стулья... <...> ...Поехали оттуда в Знаменскую церковь. Видели по дороге памятник 1000-летию России, но уже было слишком темно, и мы не выходили. Было много народу на улицах, маленькая толкотня моторов, одним словом – все как следует. Были мы еще в часовне, где Богородица явилась в печке, и в 2-х лазаретах. Первый – земский. Простое деревянное здание с венками и флагами в виде украшения вдоль стен. Последний лазарет был около вокзала и самый большой – человек 400, т.к. в этом здании был собрано 4 или 5 лазаретов. На станции было порядочно народу и трубачи запасного полка. Они играли Уланский марш и вальс какой-то, т.к. мы долго не уезжали. Нужно было вытащить оба мотора в поезд. Оба епископа были, конечно, там же, они даже влезли к нам в поезд, и мы снова обнимались. Твой конногвардеец Накашидзе был тоже. Помнишь его в Благовещенском госп[итале] тяжелораненым в голову. Забыла сказать, что были еще в приюте беженцев-мальчиков, туда же свезли из другого – девочек. В вагоне сидели у маленьких в каюте с Колесниковым. Вот и все. Храни Тебя Бог. Крепко Тебя, Мой Папа, золотой, целую.

Твой Пластун.

Из дневника Марии Николаевны

12 декабря

Приехали в Царское Село. Поехали с А[настасией] в с[тарый] и н[овый] лазарет. Завтракали и пили чай 4 с Мамой. Катались 4 с Изой в тройке. Сидели читали. Была музыка. Обедали 4 с Мамой и Григорием у Ани. Были 4 с сестрами в лазарете. Играли в рубль, потом с Шарейко в шашки.

Из дневника Ольги Николаевны

Вторник, 13 декабря

Мы 2 к «Знамению» и в лазарет. Мама – дома, все болеет от усталости. Давала лекарства, стелила койки и писала, но всего очень немного. Соколов говорит почти все буквы. У нас новый Курицев 255-го Аккерманского полка. Экзертикуляция левого плеча. Ему 18 лет. Совсем дитя. Лежит в палате у Зарембы. Куликов уехал в Евпаторию. После 12 часов пошли играть в блошки. Как всегда, с Касьяновым против Улана и Татьяны. Он едет в город. В 1 час 50 мин. мы 2 в городе. Татьянин комитет в Зимнем [дворце] Вернулись к чаю. Аня была. Александре отец сказал, что Голицын получил письмо от Мити, что выезжает 11-го. На днях, значит, будет. Папа писал, но коротко, так как времени мало 3 минуты. Вечером мы 4 – в лазарете. Ничего особенного не делали. Устраивала койку Курицеву, которому вылили вазу с цветами.

Письмо Татьяны Николаевны

13 декабря

Дорогой мой Папа душка.

Описывать наше путешествие в поезде не буду, так как Ты уже получил длинные письма от Мамы, Ольги и Ани. Хорошо было очень, но жалко, что мы не могли на обратном пути от станции Чудово свернуть на Бологое и дальше. В поезде было ужасно уютно спать. Вчера у нас выпало масса снега, и деревья все гнутся, так на них много снега. Надеюсь страшно, что Ты скоро к нам опять приедешь. Что прелесть Игорь делает – по-прежнему мило надоедает. Мордвинов написал Швыбзу милое письмо, а Mr. Gillard мне про «Таинственную руку». Очень интересно. Я имею сегодня огромное удовольствие ехать в Петроград в Комитет. Oй! Как не хочется. Ну, Христос с Тобой. Крепко, крепко целую Тебя и Алексея. Твой любящий Тебя очень

Вознесенец.

Из дневника Ольги Николаевны

Среда, 14 декабря

Мы 2 к «Знамению» и в лазарет. Устраивала после перевязок Петровского, Нурицева, Соколова, стелила койки, писала, давала лекарства. Касьянов из города не вернулся. Ели с Мамой и Изой. Катались мы 4 с ней в тройке, 5 м[ороза]. Были в Большом дворце. Папа писал. Мама устала, все болит. Вечером мы 4 – в лазарете. Была у всех. Долго сидела с Соколовым и писала, а он отвечал по буквам, страшно громко. В 11 часов уехали. Мама дома с Аней.

Из письма Александры Федоровны

15 декабря 1916 г.

...Аня и я хотим причаститься в воскресенье, т.к. теперь Рождественский пост, – чтобы получить силу и помощь...

Письмо Анастасии Николаевны

15 декабря 1916 г.

Царское Село

Мой Дорогой Папа Душка!

Ты уже хорошо знаешь, как мы съездили в Новгород, так как Ольга, кажется, Тебе много об этом писала. По-моему, было хорошо! Так уютно было спать в поезде и чувство было немного как будто мы едем к Тебе в Могилев. Мария только что пришла и целует Тебя крепко. Вот скоро теперь и Рождество! Ждем Тебя мы все! В этот вторник я Вас вспоминала и представляла себе, как Вы в театр поехали. Я сию минуту получила от Жилика письмо и продолжение из «Таинственной руки». Я еще не читала, так как мы будем читать вслух все вместе, так интересней! Сегодня у вас Игорь уезжает, кажется, 15 декабря? Мы только что завтракали с Кожевниковым⁶⁵⁴, который несколько дней тому назад приехал в Петроград, но скоро он уже уезжает. Массу очень интересного он нам говорил – как был их переход и т.п. вещи. Он остался такой же.

Ну вот Папа мой Душка мне пора кончать. Христос с Тобою. Ужасно крепко целую Тебя и маленького Алексея. Любящий Тебя твой верный и преданный маленький 15 летний Каспиец.

Из дневника Ольги Николаевны

Суббота 17 декабря

Мы две к Знамению. Делала, что всегда, стелила койки и т.д. Соколов мрачнее ночи. Играли в блошки с Касьяновым против Т[атьяны] и улана. Ели с Мамой. Аня пила чай, обедала. Весь день сидела с Мамой. Отец Григорий с ночи пропал. Ищут везде – ужасно тяжело. Были у Всенощной здесь дома. Вечером Мама, Аня исповедывались. Лили Ден была. Папа писал. Потом до 12 сидели. Все ждали телефона от Калинина⁶⁵⁵ и т.д. Спали мы 4 вместе. Боже помоги.

Из дневника Марии Николаевны

17 декабря

Были уроки немецкий, М. Конд и арифметика. Завтракали 4 и с Мамой. Была с А[настасией] в с[таром] лазарете. Катались с О[льгой], Т[атьяной], Изой в тройке. Пили чай 4 с Мамой и Аней те же были дома у Всенощной и обедали. После обеда приходила Лили Ден. Плохие известия, Григорий пропал со вчерашней ночи. Не знают где.

18 декабря

Были у Обедни. Мама и Аня причащались. Сидели все с Лили Ден. Завтракали 4 с Мамой. Снова сидели вместе и пили чай. Гуляли с О[льгой] А[настасией], Лили и Тити⁶⁵⁶. Были с А[настасией] в нашем лазарете. Сидели. Обедали 4 с Мамой, Аней и Кики, и Лили. Сидели все вместе. Нового про Григория ничего не известно, подозревают Дмитрия⁶⁵⁷ и Феликса.

Из дневника Ольги Николаевны*

Воскресенье 18 декабря

В 9 ч. здесь обедня. Мама и Аня причащались. Она живет у нас в доме, т.к. Мама за неё боится. Около 11 ч мы 2 в лазарет. Дел очень мало. Там идет разборка, чистка и т.д., а Касьянов со вчерашнего дня в городе. У Папы был вчера и сегодня Военный Совет, в 4.30 должен был выехать. Помоги Бог, как тяжело. Аня и Лили утром и днем были. Пошли погулять с ней и Тити. С утра чудное яркое солнце, небо. Мороз сильный. Сидели все вместе – сохрани и спаси Господи Святый. Лили и Аня пили чай и будут обедать. Н.П. обедал и в 10 ч. уехал. После 11 только разошлись. Настроение самое тяжелое. Татьяна и я спали с Мамой. Я на койке Папы, а она на кушетке. Все-таки уютней.

Понедельник 19 декабря

Как всегда, к Знамению и в лазарет. Почти было нечего делать. Пошли с Касьяновым в гостиную, и при закрытых дверях и без никого я играла, а он напевал разные новые и красивые вещи. Он был очень, очень милым. Пошла дать лекарства и т.д. и опять поиграли. После 12 ч., после перевязок начали играть в блошки, всегдашняя партия и мы с Касьяновым обыграли улан. Ели с Мамой. Окончательно узнали, что отец Григорий был убит, должно быть Дмитрием, и брошен с моста у Крестовского. Его нашли в воде. Как тяжело и писать не стоит. Сидели и пили чай с Лили и Аней, и всё время чувствовался отец Григорий с нами. В 5 ч. поехали на ветку по ошибке, а в 6 ч. встретили Папу и Алексея. Ужасно радостно. Обедали вместе. После 10 ч. Папа и Мама принимали Калинина, потом д. Павла. Мы были у Ани в комнате. В 12 ч. спать.

Среда 21 декабря

В 9 ч. мы и Папа, и Мама поехали к месту Аниной постройки, где была отслужена Лития и похоронили отца Григория – в левой стороне будущей церкви. Спаси Боже Святой. Были только Аня, Лили, Акилина, Феод. Степановна, Жук⁶⁵⁸, полк. Мальцев⁶⁵⁹ архитектор⁶⁶⁰ и священник⁶⁶¹. Потом мы 2 к Знамению и в лазарет. Писала, Касьянов диктовал, стелила койки, давала лекарство. Шупп приходил. Он болен и эвакуирован сюда. Играли в блошки по-старому – гусары против улан. Ели семейно. Днем с Папой гуляли. Чай наверху в игральной у Алексея и играли с железной дорогой, Папа сидел внизу, немного читал. В 11.30 спать.

Четверг, 22 декабря

Мы 2 прямо в лазарет. Делала что всегда, устраивала Зарембу и так далее. Касьянов в городе. Около 12 часов Митя [Шах-Багов] пришел. Видели из окна, с мамой. Здоров, черный – радуюсь, почти не говорили. В 12.30 молебен для Швыбза⁶⁶². Мордвинов завтракал. Днем с ним и Папой гуляли. Холодно. 12 м[ороза]. Чай вместе. Мордвинов тоже обедал. Вечером ничего особенного не делали. После 11 часов спать.

Из дневника Марии Николаевны

21 декабря

Были 4 с Папой и Мамой и др. на похоронах Григория. Похоронили на постройках у Ани. Были уроки история и батюшка. Завтракали 4 с Папой и Мамой. Были с Анастасией в с[таром] лазарете. Гуляли 4 с Папой. Была с А[настасией] в н[овом] лазарете и Викт. Эр. был. Пили чай 4 с Папой и Мамой около Алексея у него в животе червячки. Была музыка. Ходили к Ани видели Матрену, Варю и Акилину. Обедали 4 с Папа Мамой и Сандро. Аня была. Папа читал.

22 декабря

Были с А[настасией] в с[таром] и н[овом] лазаретах. Завтракали 5 с Папой Мамой и Тото Сидели у Мамы с Аней, Лили и Зиной. Пили чай 4 с Папой Мамой. Сидели у Мамы. Обедали 4 с Папой, Мамой и Тотой. Ходили с Тото. Была Аня. Сидели и работали.

Из дневника Ольги Николаевны

Пятница 23 декабря

Мы 2 к Знамению и в лазарет. Касьянов встретил и был очень мил. Диктовал мне температуру. Был у Биби пока разбирали белье. У нас 3 новых с Куповым в палате. Подполковник Щёкин 65 артил. бригады, подпоручик. Пашков 258 пехотн. Кишеневского полка, и прапорщик Михальский 52 Сиб. Стрелк. полка Все ничего. Давала лекарства, но вообщем мало дела. Играли в блошки гусары против улан и выиграли. Соколов веселый, т.к. приехал его брат. Ели семейно. Катались с М[арией] в малиновых санях в Баблово. Очень хорошо метет. Папа и Мама все принимают. Боже, как стараются, и Им тяжело. Помоги же Им Боже и Благослови. К Алексею приехал Женя Макаров. Видели Митину маму из окна. Ничего особенного не делали. После 11 спать. У Мамы, конечно, сердце увеличено.

Суббота, 24 декабря

Мы 2 в лазарете. Писала, стелила койки, давала белье и так далее. После 11 часов уехали, и прямо к концу Обедни. Папа и сестры были уже там. Николай Павлович завтракал и обедал. Днем с Папой гуляли, много снегу. Ясная ночь, вечером 12 м[ороза]. В 3 часа елка в коридоре для всех. После пошли с Мамой к Ане с елкой, и потом мы 4 – к Настеньке. В 4.30 – наша елка в игральной, Папа и Мама вместе. В 6.30 с Папой – ко Всенощной. Мама и Алексей. Вечером заходили к Алексею, так сидели. Спаси и помилуй, Господи. Такая была хорошая Всенощная. Получила зеленое кольцо, пупс, картины, подушку и т.д.

25 декабря Рождество Христово

В 10. 45 с Папой к Обедне. Мама и Алексей позже. Ели семейно. Чудное яркое солнце, небо – 7 м[ороза]. В 2 ч. все поехали в манеж на Конвойную ёлку. Алексей Конст. [Шведов] и все милые были там. Так на них глядя отдыхаешь <не разб.>.

В 3 ч. кончилось. Пошла с Папой погулять на 1/2 часа После Он и Мама принимали Калинина. В 6 ч. мы 2 с Мамой к себе в лазарет на ёлку, устроенную в гостиной. Все кроме Соколова были в сборе. Мама раздавала всем подарки. Постояли у Биби с Гординским и Митей у крошечной занесенной ёлки, кот. он ей в прошлом году подарил. В 7 ч.10 м. уехали. Мама пошла принимать князя Голицына. После обеда поиграла по заказу Папы Божественные вещи, и пошли все к Ане, где была вся семья отца Григория: Парасковья Феодоровна, Митя, Матреша и Варя. Они уезжают во вторник в Покровское. Пошли к Алексею и Жене. Ничего особенного не делали. В 11 ч. спать. Мама все неважно себя чувствует, но молодцом. Спаси Её Боже.

Вторник, 27 декабря

Мы 2 к «Знамению» и в лазарет. Там все благополучно. Соколов веселый, старается говорить. Делала что всегда, завязывала его голову и так далее. Митя был. Стояли с ним у Биби. Уезжает сегодня в полк. Сохрани его, Боже. У Папы вместо Светличного Филипенко 1-й сотни. Ели семейно. В 2 часа – снова на елку. Несносно, что Александра Константиновича не было, остальные все были. После сидела у Мамы и играла с детьми Али. В 6 часов Папа и мы 5 пошли в залу, где был кинематограф: «Таинственная рука» и 2 другие. У Алексея разболелась рука. Все вечером были у него, потом клеила с Марией внизу альбом. Мама сидела у Алексея до 10.30, так как он все не мог заснуть. До 11 Папа у себя читал.

Среда, 28 декабря

Мы 2 к «Знамению» и в лазарет. Писала, Касьянов диктовал температуру. Стелила койки, сидела у Соколова и так далее. У нас 2-е новых, их перевели из этой палаты в 4-ю, а Нурицева – к Зарембе. Прапорщик Гаврилов 19 Сибирского стрелкового полка, ранен в ногу и бок, и прапорщик Попов 55-го Сибирского стрелкового полка, ранен в бедро. Оба ран[еные]. 23 – из-под Риги.

Из дневника Марии Николаевны

28 декабря

Были с А[настасией] в с[таром] лазарете. Митрополит⁶⁶³ приезжал славить Христа. Завтракали 4 с Папой Мамой, Аней и Гротен. Были 4 в Б[ольшом] Д[ворце]. Гуляли 4 с Папой. Была с А[настасией] и Т[атьяной] в н[овом] лазарете на концерте «Вова в отпуску». Была Плевицкая и танцевала Ваганова⁶⁶⁴. Пили чай 4 с Папой и Мамой, обедали те же. Была Аня, клеила альбом с ней и Швыбзом. – Алексей лежал весь день, болит рука плохо спал.

Из дневника Ольги Николаевны

29 четверг

Мы 2 к Знамению и в лазарет. Писала и стелила койки. Дела мало. Соколов веселый и все ничего. Сегодня приходит поезд и наших Гаврилюка, Шишкина, Мейфа, Ульянова, Касьянова, Резникова, Щекина и Пашкова, перевели в другой лазарет. Павлов едет в негласный отпуск. Ели семейно. В 2 ч. мы 4 и Настенька поехали на елку в Инвалидный дом. Обошли всех раненых.

После сидели с Мамой у Алексея в игральной. Он веселый, с ним всё время Женя. Пили чай внизу и т.д. Вечером провели как всегда, но грустно, все неприятности бедным Папе и Мама. Принимала офицеров моего полка...

31 декабря Суббота

Мы 2 к Знамению и в лазарет. Рита помогала за Валентину Ивановну в перевязочной, а Я немножко на отделении – давала лекарства и т.д. Писала. Вообщем дела почти нет, только покуда идут перевязки.

Седов приехал в отпуск. Завтракали и обедали с Папой, Мамой и Ник. Пав. Около 3 пошли мы 3 с Папой гулять, прошли вокруг сада, потом М[ария] и Т[атьяна] пошли домой одеться ехать на елку в школу Нянь, а я с Папой еще немного прошлась. Идет снег – 8 гр. м[ороза].

Мама и Аня были у Алексея. Ему лучше, но еще не встал. В 6.30 с Папой мы 4 ко Всенощной. Алексей Конст. [Шведов] Милый по встрече. Зашла к Алексею проститься. Вечером собираемся на молебен. С Аней гадали на воске и бумажке. Был чай и в 11.45 на молебен, после чаю сразу спать. Спаси Господи и помилуй на Новый 1917 год.

Из дневника Марии Николаевны

31 декабря

Была с А[настасией] в с[таром] и н[овом] лазаретах, играла в бильярд с Котовым и с Толстым. Завтракали и обедали 4 с Папой Мамой и Ники. Гуляла с Папой О[льгой] и Т[атьяной]. Была с Т[атьяной], А[настасией] и Настенькой в школе Нянь на ёлке. Пили чай 4 с папой и Maмой. Были 4 с Папой у Всенощной. Гадали с Аней, точили воск и чистили скорлупу. Пили чай. Пошли 3 с Папой и Мамой на молебен в д[омовую] церковь⁶⁶⁵.