Беседа с сектантами о водном крещении

Жаркий день. Знойный ветер. То песчаная, то землистая пыль лезет в рот, в глаза... Невозможно ни смотреть, ни дышать. А путь предстоит дальний. От г. Тамбова приходится без перерыва ехать верст 90. К тому ж все проселочные дороги, частые ухабины, овраги... да тряский земский экипаж. Мука невыносимая!.. Каким-то я буду завтра на беседе? – невольно подумал я. И мысль об этом не выходила у меня из головы. Беседа предстояла интересная...

В дер. Ш., куда я спешил к вечеру поспеть, молокане перессорились между собой. Образовались две враждебные одна другой партии: старомолоканская и «иерофеевская» (от имени одного крестьянина). Первой верховодить стал молоканский «диакон» Черный-Ус, а второй – «пресвитер» Умрихин. Впрочем, за спиной последнего всеми делами вершили Иерофей да «Тимоха». Сперва ссора вышла из-за «братской кружки», которую Иерофей хотел учредить в общине, а затем перешла и на религиозную почву. Тут-то «иерофеевцы» и обнаружили себя. И ранее старомолокане слышали от них «несуразные» речи и косились на них. А теперь совсем отшатнулись. Да и как было им не отшатнуться от «иерофеевцев», когда последние открыто заявили, что «Христос такой же учитель, как Будда» и что «Христа превзошел Л. Толстой»... Дальше – больше, слово за словом, и «черноусовцы», обозвав «иерофеевцев» безбожниками, толстовцами и почему-то «студентами», прекратили с ними всякое религиозное общение. Черный-Ус стал «пресвитерствовать» у своих.

Почва для беседы была самая благоприятная. Приехав к вечеру в дер. Ш., я позвал в школу Черноуса и Умрихина, чтобы сговориться с ними о завтрашней беседе. На мое предложение явиться обоим со своими «братьями» на беседу они отказались наотрез: «мы друг другу не подпора, с жаром заговорил Черноус, а потому беседовать с вами наши желают одни»... На том же настаивал и Умрихин, резко подчеркивая: «наше учение и есть- то истинное молоканское, а они (т.-е. Черноус и его адепты) по темноте своей не домекают сего»... Черноус хотел было возразить, но я прервал его, и мы порешили, чтобы сделать две беседы: одну для «черноусовцев», а другую для «иерофеевцев»; но на каждую беседу может приходить всякий желающий, и лишь первые обязаны явиться на свою беседу, а вторые на свою. Кстати заметить, что «иерофеевцы», имея на своей стороне сильного и опытного начетчика «Тимоху» и зная слабость «по Писанию» Черноуса, заранее ехидствовали над последним, как- де он будет завтра «рака печь». Из поражения Черноуса они хотели извлечь пользу для себя и перетащить его приверженцев на свою сторону, как более сильную.

Я в своих целях желал втянуть в завтрашней беседе в полемику и «иерофеевцев», чтобы ясно доказанным противоречием сектантов самим себе сильнее обнаружит, пред слушателями их несостоятельность. В то же время я задался целью в беседе с «черноусовцами», как наименее опасными здесь для православия, особенно подчеркивать их большую близость к истине, чем «иерофеевцев», чтобы не дать торжества последним над первыми. Вообще я намеревался щадить по возможности «черноусовцев» и всеми силами подорвать авторитет «иерофеевцев», насквозь пропитанных религиозно- анархистскими идеями Л. Толстого и лишь укрывшихся до времени под молоканский плащ, чтобы удобнее привить старомолоканам свои «новшества».

Сговорившись с сектантами о беседах, я с миром отпустил их. Было 10 часов вечера. Школа стояла на самой окраине деревни. Ветер с страшной силой свистел за стенами, врывался в двери, гудел в трубе. Становилось жутко. Чувствовалось, что самые стихии чем-то недовольны и рыщут, на ком бы выместить свою злобу. Усталый, я, испив немного чайку, бросился на постель. Но сон бежал с моих глаз. Предо мною, как наяву, длинной вереницей проходили знакомые лица разных сектантов. Вот и Черноус: жестокий брюнет, лет 35, изможденный, в речах мягкий и нерешительный; вот и его соперник Умрихин: старик с длинной и острой бородой, с нервным подергиванием в лице, со взором, вечно блуждающим, с речью порывистой и резкой, точно он на всех и на все обозлен... И невольно предо мною вставал мучительный вопрос: откуда вся эта рознь? Отчего в этой, прежде мирной деревне люди стали друг другу волками? И проносились предо мною тени сеятелей здесь «разумного, доброго, вечного», и вспоминались мне слова апостола: «Не отсюда ли, от вожделений ваших, у вас вражды и распри» (Иак. 4:1). И совесть моя вторила словам апостола: «да, от вожделений не только сектантских, но и наших вражды и распри в нашем стаде церковном». И долго я не мог уснуть. «Нервы развинтились», порешил я, и лишь пред рассветом задремал...

В 9 час. утра школьный колокол сзывал крестьян на беседу. Вскоре школа битком набилась народом. Вперед просунулись «черноусовцы». В задних рядах, в качестве слушателей, виднелись и «иерофеевцы». Общим хором пропели «Царю Небесный». Я приветствовал собравшихся словами: «мир вам, братия»; сказал краткую вступительную речь о характере и цели беседы и приступил затем к ведению самой беседы. Еще вчера мы порешили сообща беседовать о водном крещении. Этот вопрос особенно интересовал сектантов. Старомолокане держались прежней защиты своих воззрений по данному вопросу. «Иерофеевцы» же придумали новые доказательства. которыми и хвалились поразить миссионера и во всяком случае блеснуть особенно пред «черноусовцами» силою своих возражений. И та, и другая партии, как говорили на деревне, в поднятом вопросе «ловкачи». Отсюда понятен был тот интерес, с каким крестьяне отнеслись к беседе о водном крещении.

I

– Призывая людей ко Христу, – начал я, – Православная Церковь поступает так: сперва проповедует людям Евангелие, затем требует от них исповедания веры и, наконец, уверовавших во Христа крестит в воде во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Такой порядок указан Самим Христом, когда Он повелел апостолам: «идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и крестится, – спасен будет (Мр. 16:15–16). Крестите же все народы «во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» (Мф. 28:19). Между чем у вас, Черноус, крещения-то и нет. Следовательно, вы не докончили своего обращения ко Христу, а остановились на полпути. Проповедь о Христе вы услышали и говорите, что веру во Христа вы имеете, а крещения Христова не принимаете. А между тем без крещения, как сказал Сам Христос, нет и спасения (Мр. 16:16). Да и христианами могут называться только те, кто во Христа облекся. А облеклись во Христа только крестившиеся во Христа (Галат. 3:27). Значит, кто не крестился, тот и не христианин.

– Мы крещения не отвергаем, – мягко возразил Черноус, – а только понимаем его не по-вашему. По-нашему, Христос, повелевая крестить людей, как о том читаем у св. Матфея (Мф. 28:19) и Марка (Мр. 16:15–16), под крещением разумел научение людей вере в Него. Вот почему мы, когда читаем Слово Божие, или проповедуем его другим, то тем самым научаем вере во Христа, или, что то же, крестим во Христа. Кто научился и поверил во Христа, тот уже и крестился во Христа. Другого крещения мы не признаем.

Значит, по-твоему, Черноус, крещение и научение одно и то же. Ну, а вера то же, что научение, или отдельно стоит от научения? Ты как будто и крещение, и научение, и веру-все слил вместе и считаешь за одно!..

Нет, – отвечал Черноус. – Вера стоит отдельно. Она идет от слышания Слова Божия, как пишет ап. Павел (Рим. 10:17). Посему, прежде необходимо слышание или научение Слову Божию, а затем уже в человеке является вера.

– Хорошо ты сказал, Черноус. – Вера, действительно, стоит после научения. Но если теперь мы признаем, что научение и крещение одно и то же, то, следовательно, вера является в человеке после крещения! Как же Сам Христос и апостолы ставят крещение после веры и повелевают крестить и крестят только уверовавших? Вспомни, как Христос повелел ученикам: «кто будет веровать и крестится, спасен будет». Не сказал Христос: кто будет креститься, а затем веровать, но наоборот. Следовательно, вера прежде крещения. И ап. Петр прежде призывал людей к покаянию, к вере во Христа, а затем уже охотно принявших слово его, т. е. уверовавших во Христа, крестил (Деян. 2:36–41). И ап. Филипп, когда евнух спросил его: «что препятствует мне креститься?» отвечал: «если веруешь от всего сердца, можно». И только когда евнух сказал: «верую, что Иисус Христос есть Сын Божий», – только тогда ап. Филипп крестил его (Деян. 8:35–38). Не ясно ли, что крещение следует за верой и, отличаясь от веры, преподается только уже уверовавшим во Христа. Между тем научение предваряет веру. Так что получается сперва научение, затем вера и, наконец, крещение. Смешивать научение с крещением, как делаешь это ты, Черноус, нельзя, потому что Сам Христос и апостолы ясно отличали эти два действия и между ними ставили еще третье – веру. Итак, я повторяю, что вы, молокане, не докончили своего обращения ко Христу, а остановились на полдороге. Необходимо вам для спасения еще принять и крещение.

– Ну, пусть будет по-вашему, – отвечал Черноус: – пусть кроме научения и веры необходимо еще крещение. Но откуда вы взяли, что нужно крестить плотскою водою? Ведь Христос не сказал: «научите все народы, крестя их» водою: также Он не сказал: «кто будет веровать и крестится» водою, спасен будет... Откуда же вы взяли воду?!.

– А чем же, Черноус, апостолы должны были крестить людей?

– Но-нашему: именем Отца, и Сына, и Святого Духа, – убежденно проговорил Черноус. – Сам Христос повелел, когда сказал ученикам: «идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа»...

Неправильно, Черноус, ты понял Христа. Христос словами: «во имя Отца, и Сына, и Св. Духа» указал лишь на то, во чье имя должно крестить, но отнюдь не на то, чем или где должно крестить. А что это не одно и то же, так это ясно и из слов ап. Павла: «отцы наши... все крестились в Моисея в облаке, и в море» (1Кор. 10:1–2). Креститься «в Моисея» – это во чье имя, а «в облаке и в море» – это где или чем креститься. И имя Моисея не могло заменить собою облака и моря. Так и в Новом Завете: имя Отца, и Сына, и Св. Духа, в которое мы должны креститься, отнюдь не является одновременно и тем, чем мы должны креститься или где должно креститься. А поэтому я опять спрашиваю тебя, чем же апостолы должны были крестить людей? Ведь, давая им заповедь о крещении всех людей, Христос, очевидно, только потому и не сказал апостолам в этом месте, чем они должны крестить, что апостолы еще при жизни Христа видели, чем крестились христиане из иудеев.

– Конечно, – отвечал Черноус, – апостолы знали, чем должно крестить, и при жизни Христа крестили верующих из иудеев Духом Святым, но не водою. Сам Иоанн говорил, что Христос «будет крестить Духом Святым» (Мр. 18). Если Христос крестил Духом Святым, то так же крестили при Его жизни и ученики Его.

– Ошибаешься, Черноус. До прославления Христа воскресением, точнее – до сошествия Св. Духа на апостолов, никто из верующих во Христа не был крещен Духом Святым. Об этом ясно говорит св. Иоанн: «еще не было на них (т. е. верующих во Христа) Духа Святого, потому что Иисус еще не был прославлен» (7, 39). И Сам Христос обещает крестить Своих учеников Духом Святым только в день Пятидесятницы (Деян. 1:5). Спрашивается, чем же при жизни Христа крестились верующие в Него?

– Чем хотите, только не плотскою водою, – уже раздраженно заговорил Черноус. – Нам плотской воды не нужно, и в Писании её мы не находим.

– Не горячись, Черноус, а лучше внимательнее исследуй Писание. Читал ты о крещении Иисуса Христа?

– Читал и воды плотской там не нашел, – отвечал Черноус.

– А как же, Черноус, в Писании сказано: «тогда приходит Иисус из Галилеи на Иордан к Иоанну креститься от него... И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды» (Мф. 3:13, 16).

– По-моему, здесь Христос крестился не в плотской воде, а Духом Святым, – убежденно заговорил Черноус. – Сам Христос под водою разумел Духа Святого, как о том читаем у св. Иоанна: «Он дал бы тебе воду живую... Кто верует в Меня, у того из чрева потекут реки воды живой. Сие сказал Он о Духе» (4, 10; 7, 38–39)...

– Извратил ты, Черноус, Писание. Действительно, под «водою живою» Христос разумел Св. Духа. Но разве Христос крестился в воде живой? Нет, в Писании сказано, что Он крестился в обыкновенной воде реки Иордана. Преступно извращать Слово Писания. Далее, что здесь под водою нельзя разуметь Духа Святого, так это ясно из того, что Дух Святой сошел на Христа, когда Христос уже крестился и вышел из воды (Мф. 3:16). Да и крещение водою Христос принял от Иоанна (Мф. 3:13), а Духа Святого получил с неба (Ин. 1:32). Как же можно все это смешивать?

– Что ж, по-вашему, и апостолы крестились в плотской воде? – как-то боязливо вопросил Черноус.

– Да, и апостолы крестились в плотской воде и не только сами, но и других уже при жизни Христа также крестили водою.

– Вы нам покажите «на строке Писания», а не от своего разума, – желчно заметил Черноус.

– Изволь. Смотри в 3-ю главу св. Иоанна: «после сего пришел Иисус с учениками Своими в землю Иудейскую, и там жил с ними и крестил. А Иоанн также крестил в Еноне близ Салима, потому что там было много воды; и приходили туда и крестились» (ст. 22–23). Ясно, что апостолы, приняв водное крещение, по повелению Христа крестили водою и всех, кто веровал во Христа из иудеев (ср. Ин. 4, 2). А Иоанн крестил в другом месте, где было много воды.

– А мы полагаем, что Иоанн крестил в Еноне близ Салима, не потому, что там было много воды, а потому, что там было много людей, желающих крещения. В Апокалипсисе ясно сказано, что «воды суть люди и народы, и племена и языки» (17, 15).

– Опять ты, Черноус, извратил Слово Божие. Мы уже видели, что Иоанн крестил Христа плотскою водою. В той же реке Иордане Иоанн крестил и народные массы (Мр. 1:5). Когда же стал крестить и Христос, то Иоанн уже крестил в другом месте-в Еноне, где было много воды, необходимой ему для крещения. Значит, и здесь вода плотская, так как только плотскою водою Иоанн крестил. А если под водою здесь разуметь людей, то получится нелепица: «Иоанн крестил в Еноне, потому что там было много людей («воды»), и приходили туда люди и крестились!"… Ясно, что, как в первый раз Иоанн искал не людей, а обилия воды и потому выступил с проповедью в пустыне Иудейской при реке Иордане, так и теперь он прежде всего искал «много воды», а в слушателях у него не было недостатка, и не Иоанн искал людей, а люди текли к Иоанну. Вот почему и св. Иоанн сперва сказал о воде: «там было много воды», а затем уже отдельно о людях: «приходили туда и крестились».

– Да что вы об Иоанне речь ведете. Ну, и пусть он крестил плотскою водою. А где же апостолы крестили водою? – сильно волнуясь и краснея, возразил мне Черноус.

– Да там же у св. Иоанна сказано, что Христос с учениками Своими жил и крестил в земле Иудейской, крестил чрез учеников Своих. (ст. 3, 22–23; 4, 2).

– Но ведь не сказано же: крестил водою, – снова желчно заметил Черноус.

– Как ты, Черноус, любишь букву!.. Ведь ясно же сказано, что Иоанн также крестил... С внешней стороны оба крещения были одинаковы, что и возбудило спор и даже жалобу учеников Иоанновых к Иоанну (Ин. 3:25–26). Ученики же Иоанна только и знали одно – это водное крещение. И Иоанн прямо отвечал, что право крестить водою Христос получил «с неба» (27 ст.). Ясно, что Христос, повелевая ученикам: «идите... крестите все народы» (Мф. 28:19), имел в виду именно крещение водою, каковым крещением апостолы уже крестили верующих из иудеев при жизни Христа. Сам же Христос получил власть крестить водою еще до прославления Своего и притом с неба. А когда Христос был прославлен, то крестил апостолов и других верующих еще и Духом Святым. С этого времени верующие во Христа стали при крещении водою получать и Духа Святого. Явилось полное крещение водою и Духом Святым, как был крещен и сам Христос.

– Нигде в Писании мы не видим на примере, чтобы апостолы, исполняя заповедь Христа, крестили кого-нибудь, по вознесении Христа на небо, водою. Напротив, они даже учат, что «крещение не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести» (1Петр. 3:21). Ясно, что плотская вода не нужна нам при крещении, ею только грязь с тела омывают да жажду утоляют, – запальчиво проговорил Черноус.

«Иерофеевцы» ближе подошли во время беседы и, лукаво улыбаясь, с презрением смотрели на Черноуса. Они знали, что Черноус уже исчерпал все свои доводы и что сказанное им легко опровергнуть Писанием.

Я воспользовался близостью «иерофеевцев» и спросил их: прав ли Черноус, что апостолы по вознесении Христа никого не крестили водою? Умрихин охотно отвечал: «нет, не прав!»

Тогда я привел пример крещения водою евнуха ап. Филиппом (Деян. 8:26–40).

Черноус пробовал было и здесь толковать воду то в смысле учения, то в смысле Св. Духа, но безуспешно. Было доказано, что Св. Дух сошел на евнуха после выхода его из воды (39 ст.), а научение евнух получил раньше крещения и что между научением и крещением еще было исповедание веры. А что в крещении мы не омываем грязи с тела, так этого никто не оспаривает, и апостолы в воде омывали не грязь с плоти людей, а грязь с совести их.

Черноус замолчал. Православные торжествовали. «Иерофеевцы» также видимо ликовали. Особенно они уязвили Черноуса, когда тот в своей ревности понимать все «по духу» и колесницу евнуха признал «учением», так что вышло, что евнух сидел на своем учении и читал пророка Исайю (28 ст.)!..

– Вот как опасно, братия, отделяться от Церкви Православной, – заключил я беседу, – и полагаться в деле Спасения на свой только разум. Поэтому-то апостол и увещевает нас: «не многие делайтесь учителями», но повинуйтесь законным пастырям вашим. А кто отделится от Церкви, тот потерпит кораблекрушение в вере и его ладья разобьется на части. Так оно и случилось с вашими молоканами. Они же разделились между собой, и «иерофеевцы» ушли еще дальше от истины, чем «черноусовцы». Но да не будет этого с вами, и молитесь, чтобы Господь и заблудших возвратил в лоно матери Церкви.

По лицу Черноуса скользнуло видимое довольство от моих слов, что «иерофеевцы» хуже его «братий», и он не без упрека глянул в сторону Умрихина. На его глазах так и виделось; «вот будет и вам завтра проборка»!..

Пропели «Отче наш» и «Спаси Господи» и стали расходиться по домам. С 6 час. вечера и до глубокой ночи ко мне всё приходили отдельные крестьяне для интимных беседок. И в беседах с ними я отдыхал душою...

Беседа о водном крещении прошла для «черноусовцев» или старомолокан печально. Понесенное ими поражение доставило большую радость их противникам – «иерофеевцам» или толстовской партии молокан. Последние, считая «черноусовцев» за людей темных, не домекающих главного в молоканстве, теперь тщательно готовились к «своей» беседе с миссионером и также о водном крещении. Всю ночь напролет они сидели за Библией. Еще с вечера приехал к ним, в дом Иерофея, крестьянин из соседнего села Ч., по народному прозвищу: «Тимоха», или «таракан», так как усы у него напоминали тараканьи. Он слыл за самого начитанного и на язык весьма бойкого «пресвитера», которому молокане-толстовцы обязаны были всеми «новшествами» в своем «уповании». С виду это был коренастый, лет 42-х, крестьянин. Взгляд у него был открытый и умный. Движения плавные, речь складистая и нередко ораторская, особенно когда он выступал с надлежащею подготовкою. Вообще собеседник он был серьезный. Не раз ему приходилось беседовать со многими миссионерами, и в этих беседах он постепенно отшлифовался. Подвизался он и на ниве подпольной литературы, пуская в обращение среди крестьян собственного авторства рукописные брошюры с опровержением православного учения: «о храме», «причащении», «призывании святых» и др... Вопрос о водном крещении, по народной молве, был его «коньком», и потому его адепты заранее предчувствовали поражение миссионера и тем самым посрамление «черноусовцев».

Когда на следующий день школьный колокол ударил призыв к беседе, то молокане-толстовцы быстро собрались в школу, что служило ясным признаком их уверенности в своей победе. Не замедлили приходом и православные. За ними, понуря головы, потянулись и вчерашние мои собеседники – «черноусовцы». Все разместились по-старому: собеседники впереди, кругом православные, а старомолокане скрылись в задних рядах. Состояние всех было напряженное. Ожидали чего-то особенного.

По моему предложению пропели молитву, и я, приветствовав собравшихся, начал беседу.

– Вчера в беседе с Черноусом я доказал вам, братия, что в истинной Церкви Христовой необходимо должно быть водное крещение. Но так как у вас, кроме старых молокан, есть еще и новые молокане, которые также отвергают водное крещение и оправдывают себя новыми доказательствами из Св. Писания, то сегодня мы побеседуем о том же предмете и с новыми молоканами, от лица которых будет говорить со мною Тимофей.

Мы уже знаем, что апостолы как во время земной жизни Христа, так особенно после Его воскресения из мертвых, когда получили заповедь: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» (Мф. 28:19), совершали над уверовавшими во Христа водное крещение. Между тем Тимофей и его «братия по упованию» отвергают это крещение. Посему мы спросим Тимофея: где в Св. Писании Христос или апостолы отменили водное крещение?

– Я не буду отрицать, – заговорил Тимофей, – что при жизни Христа и по вознесении Его на небо апостолы употребляли крещение водою. Не буду я перетолковывать на разный манер воду, как то делал вчера Черноус: коли сказано в Писании, что Иоанн крестил Христа в речной воде и что апостолы также крестили водою, то и нечего извращать Слово Божие, а нужно только признать, что апостолы крестили верующих во Христа действительно обыкновенною водою. Следовательно, вопрос не в том, была ли плотская вода и крестили ли ею апостолы, а в том, откуда взялось водное крещение и нужно ли оно истинным христианам.

Зная манеру Тимофея начинать речь издалека, вплетать в нее много сторонних предметов, вести ее возможно дольше и в приподнятом тоне, попутно вставляя резкие словечки по адресу православия, чтобы произвести впечатление на слушателей и затемнить для них решение поднятого вопроса, я настойчиво просил Тимофея прежде дать мне ответ на ясно и кратко поставленный мною вопрос: где в Св. Писании отменено водное крещение?

Тимофей серчал и отвечать не хотел. Видно было, что он приготовился держать большую речь и тщательно ее зазубрил, вертя, впрочем, и исписанную тетрадку в руках. Предложенный мною вопрос сразу сбил его с заученной колеи, а свободно и скоро владеть материалом он не мог. Вот почему в ответ на настойчиво предлагаемый мною вопрос, он заявил, что уйдет сейчас с беседы. если только я не дам ему возможности высказать все, что он имеет. Приходилось мне: или отпустить Тимофея восвояси, или выслушать его до конца. Первый исход мог быть истолкован крестьянами в смысле моей боязни прослушать Тимофея «до корки» и притом еще прекращал едва начатую беседу, а второй – поставлял слушателей на долгое время под обаяние лживой, но искусно сплетенной речи Тимофея и лишал меня возможности сразу и решительно обличить Тимофея во лжи. Я избрал середину: дозволив Тимофею продолжать речь, я оставил за собою право прервать его, как только он уклонится в сторону, или начнет выбрасывать несуразные словечки по адресу православных.

– Итак, Тимофей, ты бессилен ответить мне на вопрос: где в Св. Писании запрещено водное крещение? Тогда послушаем, что же ты скажешь в свое оправдание.

– Мы водного крещения не принимаем, – продолжал Тимофей, – потому что оно является остатком от ветхозаветной обрядности, полностью уничтоженной Христом на кресте, как пишет ап. Павел: «вы, братия мои, умерли для закона Телом Христовым, чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых... И, умерши для закона, вы освободились от него, чтобы служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве» (Римл. 7:4, 6). Между тем водное крещение и есть именно служение Богу «по ветхой букве», так как в существе своем оно есть не что иное, как ветхозаветный обряд омовения, установленный Моисеем для очищения нечистоты тела (Числ. 19 гл. Евр. 9:10, 13). Мы же не под законом Моисея, а под благодатью Христа (Римл. 6:14), и потому нам еврейские законные омовения, относящиеся до плоти и не могущие очистить совесть, не нужны. Если Иоанн и крестил или омыл Христа водою, то это он сделал во исполнение законной правды (Мф. 3:15), но которой тела лиц, посвящаемых на служение Богу в качестве священников, омывали водою (Исх. 29:1–4; 40:12). А Христос также был Первосвященником. Да притом тогда еще было царство закона Моисея, и Сам Христос исполнял весь закон Моисеев, чтобы исполнением его отменить его навсегда. Такая отмена и произошла в момент смерти Христа, как пишет ап. Павел: «конец закона Христос» (Римл. 10: 4). С этого времени весь обрядовый еврейский или Моисеев закон, а с ним и все омовения потеряли всякую силу для христиан и должны были прекратить свое существование. Отсюда ясно, что водное крещение, употребляемое апостолами при жизни Христа, было также еврейским законным омовением, как и крещение Иоанново имело силу лишь до смерти Христа. Если же и после воскресения Христа апостолы крестили водою, то это по следующим причинам: во-1-х, они, как иудеи, сами сразу не могли порвать связи с Моисеевым законом и потому совершали водное крещение над уверовавшими во Христа иудеями, как, напр., крестил ап. Петр (Деян. 2:36–41 ст.) или ап. Филипп евнуха, по вере бывшего иудеем (Деян. 8:26–40 ст.); во-2-х, они боялись ропота уверовавших во Христа иудеев, которые требовали исполнения и закона Моисеева даже для принявших Христа язычников (Деян. 15, 1–5). Снисходя к немощам иудеев – христиан, апостолы и исполняли пока закон Моисеев, допуская даже обрезание и жертвы (Деян. 16:1–3; 21:19–26). Самое большее, чего могли достигнуть в то время апостолы, это, после взаимных совещаний, освободить от исполнения закона Моисеева христиан из язычников (Деян. 15 гл.; 21 гл., 19–26 ст.). Мы считаем себя за христиан из язычников, и отвержение закона Моисеева нас не блазнит. Посему всякого рода законные омовения, до плоти относящиеся, нам не нужны. Они очищали только нечистоту тела и, будучи не в силах очистить совесть человека, были установлены лишь до времени омытия нас Кровью Христа. Со времени смерти Христа мы омываемся, или крестимся уже не водою, а Кровью Христа. Кровь Христа очищает самую совесть нашу от мертвых дел и тем спасает нас (Евр. 10:29; 13:20–21). Посему-то ап. Петр пишет: «крещение не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести, спасает воскресением Иисуса Христа» (1Петр. 3:21). Кто поверил во Христа, дал обещание служить Ему до готовности умереть за имя Его, тот и крестился Кровью Христа. Об этом крещении говорил Христос ученикам Своим еще при жизни Своей: «Огонь пришел Я низвесть на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся! Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие совершится!» (Лк. 12:49–50). И в другом месте: «можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением, которым Я крещусь; чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься»... (Мф. 20:22–23). Это крещение разумел и Иоанн, когда говорил, что Христос будет крестить не в воде, а Духом Святым и огнем (Мф. 3:11). Когда свершилось это крещение, т.е. когда Христос умер за грехи всего мира (1Ин. 2:2), тогда Он и повелел апостолам крестить в смерть Христову всех людей: «идите, научите все народы, крестя их во Имя Отца, и Сына, и Святого Духа» (Мф. 28:19). Только это крещение в смерть Христову, иначе, готовность принести в жертву за Него свое тело и душу и есть истинное христианское крещение. Посему-то ап. Павел и пишет: «неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни» (Римл. 6:3–4). Вот какое крещение обязательно для истинных христиан. Других крещений (Евр. 6:2), как-то: крещение в Моисея в облаке и в море (1Кор. 10:2), различных омовений, до плоти относящихся и очищающих только тело (Евр. 9:10, 13), и пр... – мы не принимаем, так как у истинных христиан: «один Господь, одна вера, одно крещение» (Ефес. 4:5). И только «бессмысленные православные» могут еще доселе держаться разных еврейских установлений, – заключил Тимофей, не утерпев, чтобы не сказать резкого словечка.

Обильный пот струился по его разгоряченному лицу. Видно было, что больших усилий стоило Тимофею довести свою речь до конца. Народ, затаив дыхание, уповающе смотрел на меня.

– Итак, Тимофей, ты кончил. Теперь терпеливо выслушай меня. Ты утверждаешь следующее: во- 1-х, водное крещение представляет собою ветхозаветный обряд омовения, установленный Моисеем для очищения нечистоты тела (Числ. 19 гл.; Евр. 9 гл., 10, 13); во-2-х, Иоанн крестил водою Христа также во исполнение ветхозаветного обряда омовения лиц, посвящаемых во священники (Исх. 29:1–4; 40:12), при чем это крещение произошло в ветхом завете; в-3-х, апостольское крещение водою уверовавших во Христа, как и Иоанново крещение покаявшихся иудеев, было тем же ветхозаветным обрядом омовения и имело силу только до смерти Христа, когда кончился ветхий завет; в-4-х, апостолы практиковали водное крещение и после смерти Христа, только потому, что или сами еще не могли отрешиться от привязанности к Моисееву закону, или делали уступку немощным христианам из иудеев, которые требовали одновременного соблюдения и Моисеева закона даже для христиан из язычников (Деян. 2:36–41; 8, 26–40; 15, 1–5). Но по настоящему учению апостолов, как ты говоришь, водное крещение и весь вообще обрядный Моисеев закон не нужен не только для христиан из язычников (Деян. 15 гл.; 16 гл., 19–26 ст.), но и для христиан из иудеев (Евр. 8, 10, 13). Одно только крещение нужно для христиан: это крещение Кровью Христа, очищающей их совесть (Евр. 10, 29, 13, 20–21). Такое крещение приняли апостолы (Лк. 12:49–50; Мф. 20:22–23), и об этом крещении говорил Христос ученикам в заповеди: «идите, научите все народы, крестя их»... (Мф. 28, 19). Иначе называется это крещение – «крещением в смерть Христову» (Римл. 6:3–4), или «крещением Духом Святым и огнем» (Мф. 3:11). Принимает это крещение тот, кто, поверив во Христа, дает обещание Богу от чистой совести пострадать за Христа и телом и душою (1Петр. 3:21). – Так я понял тебя, Тимофей?

– Совершенно правильно, – отвечал Тимофей.

Ну, теперь разберем сказанное тобою. Начнем по порядку. Можно ли отождествлять Иоанново водное крещение с ветхозаветным обрядом омовения? Как известно, Моисей установил омовения: простою водою и водою очистительною, т. е. смешанною с пеплом рыжей телицы, для тех, которые чем-либо осквернили свое тело, при чем омывалось не только оскверненное тело, по и одежды оскверненного (Числ. 19 гл.; Лев. 14 гл., 17 гл. и др...). Все эти омовения относились, как говорит и ап. Павел, только до плоти и совершались с целью, чтобы чисто было тело (Евр. 9, 10, 13).¹ Совести человека они не касались. Но вот приходит Иоанн и также совершает омовение, но какое? Омывает ли он нечистоту тела, одежд, вещей? Нет! Иоанн проповедовал «крещение покаяния для прощения грехов», и «крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои» (Мр. 1:4–5). Взывал Иоанн к внутренней чистоте крестившихся и требовал от них и плодов и покаяния (Лк. 3:3–1З). Кто не каялся внутренне, хотя и был чист по наружности, тот не допускался ко крещению (Мф. 3:7). Вот почему в то время, как установленные Моисеем омовения совершались только над теми, кто осквернял свое тело, – крещение Иоанново было обязательным для всех, потому что ко времени пришествия Христа совесть всех людей оказалась нечистой (Римл. 3:9; Гал. 3:22; Евр. 9:14; Деян. 13:24). Что Иоанново крещение не только не имело ничего общего по своему значению с омовениями, установленными Моисеем, видно еще и из того, как отнеслись к этому крещению современники Иоанна из иудеев. В крещении Иоанновом они не только не увидели различных омовений, которые были у них, но даже прямо заявили Иоанну: что же ты крестишь, если ты не Христос, не Илия, не пророк?» (Ин. 1:25), – чем ясно подчеркнули отсутствие у них такого крещения и принадлежность права «крестить в воде в покаяние» (Мф. 3:11) только Христу, Илии и Пророку, о Которых они имели смутное представление. И сам Иоанн свидетельствует, что свое крещение он принял непосредственно от Бога, а не от Моисея (Иоан. 1:33). Также и Христос высказал, что «крещение Иоанново» было «с небес» (Мр. 11:30–31). Вот почему апостолы и учили, что «крещение покаяния всему народу израильскому» было проповедано лишь пред самым явлением Христа (Деян. 13:24). Ясно, что отождествлять Иоанново крещение с еврейскими омовениями, установленными в законе Моисея, – значит извращать Слово Божие и впадать в грубую ошибку.

– Ну, пусть я ошибся, – прервал меня Тимофей, – а все же Иоанново крещение было в ветхом завете, и потому оно нам не нужно.

Опять ты, Тимофей, заблуждаешься. В Писании Сам Христос говорит: «закон и пророки до Иоанна: с сего времени Царствие Божие благовествует, и всякий усилием входит в него» (Лк. 16:16; Мф. 11:12–13). Посему и св. Марк начинает «Евангелие Иисуса Христа» с крещения Иоаннова (Мр. 1:1–5). Ясно, что Иоанново крещение никоим образом нельзя относить к ветхому завету. Но пойдем и далее. С того времени, как Христос принял крещение от Иоанна, чтобы «исполнить всякую правду», т.е. чтобы исповедать в крещении грехи всего мира (Ин. 1:29), а не принять омовение еврейских священников², стала постепенно обрисовываться и власть Христа совершать водное крещение покаяния. Выступив на служение и притом также с проповедью «покаяния» (Мф. 4:17, Мр. 1:14–15). Христос уверовавших «во имя Его» также крестил водою, хотя и чрез учеников Своих (Ин. 3:22–23; 4:1–2). Когда произошел спор у Иоанновых учеников с иудеями об очищении, то Иоанн решительно заявил, что право крестить Христос получил не от него, а «с неба» (Ин. 3:27). Указав затем, что Христу надлежит расти, а ему – Иоанну умаляться, Иоанн тем самым предрек скорую замену своего крещения крещением Христовым (Ин. 3:30). И действительно, особенно со времени смерти Иоанна, крещение во имя Пришедшего Христа совершенно вытеснило собою крещение Иоанново (ср. Ин. 4:1–2 и Деян. 19:1–5).

Отсюда мы видим, что водное крещение покаяния не только не имеет ничего общего с ветхозаветными омовениями, но и появилось впервые при Иоанне, а затем стало, по повелению Бога, употребляться и Христом, Который крестил верующих во имя Его (Ин. 2:23) водою, чрез учеников Своих. Следовательно, апостольское крещение верующих во Христа, при жизни Спасителя, было крещением новозаветным, обязательным для христиан. Но при этом должно заметить, что Христос, по словам Иоанна, имел крестить еще и «Духом Святым» (Мр. 1:8) и «огнем» (Мф. 3:11). При жизни Своей Он не крестил Духом Святым, так как еще не был прославлен (Ин. 7:39; 16:7). Посему полное Христово крещение «водою и Духом Святым и огнем» апостолы стали преподавать верующим только по смерти и вознесении Христа на небо. У нас речь о водном крещении или, точнее, об употреблении при крещении воды, и посему мы на этом и остановимся.

Употребляя воду для крещения при жизни Христа, апостолы крестили водою и по вознесении Христа на небо. Ты, Тимофей, этого не отрицаешь, а только объясняешь это по-своему. Ты говоришь, что апостолы употребляли водное крещение и после смерти Христа потому, что или сами еще не могли отрешиться от привязанности к Моисееву закону, или делали уступку немощи христиан из иудеев, которые соблазнялись несоблюдением Моисеева закона и требовали, чтобы и христиане из язычников также Соблюдали Моисеев закон. Подтверждаешь ты себя ссылкою на Деян. ап. 2 гл. 36–41 ст., 8 гл. 26–40 и 15 гл. 1–5 ст.

Но уже из сказанного мною видно, что ты жестоко ошибаешься. Я доказал тебе, что Моисеевы омовения не имели ничего общего с водным крещением, а посему апостолы, если употребляли и по смерти Христа воду для крещения, то не из привязанности к Моисееву закону и не из желания снизойти к немощам христиан из иудеев и в то же время ревнителей Моисеева закона, а единственно во исполнение воли Христа, получившего право крестить в воде с неба, от Бога, и, конечно, передавшего это право апостолам в заповеди: «идите, научите все народы, крестя их»... Справедливость моих слов сейчас увидим и из разбора приведенных тобою мест Св. Писания. Ты сослался на крещение ап. Петром около трех тысяч израильтян (Деян. 2:36–41). Писание прямо называет это крещение – «крещением во имя Иисуса Христа для прощения грехов», при чем оно предварялось «покаянием», а сопровождалось «получением Дара Св. Духа». Я спрошу тебя: Моисеевы омовения разве совершались во имя Иисуса Христа, разве очищали всего человека и внутреннего и разве в них подавался дар Св. Духа?

Тимофей: Ну да этого не было.

– Значит, Тимофей, и нельзя считать, что ап. Петр крестил иудеев водою потому, что сам еще не отрешился от Моисеевых омовений. Далее. Ты указал на пример крещения ап. Филиппом евнуха. Да разве Филипп по своей воле крестил евнуха водою?

Тимофей: А то как же? Научил и крестил.

– В том-то и дело, Тимофей, что Филипп исполнил в этом случае волю не свою, а ангела Господня (Деян. 8:26). Ангел Господень послал ап. Филиппа просветить евнуха и крестить его, и, когда ап. Филипп исполнил повеление ангела, то ангел скрыл его от евнуха (Деян. 8:39–40). Если допустить, как ты, Тимофей, утверждаешь, что ап. Филипп здесь преступил заповедь Христа в угоду Моисееву закону, то ведь чрез ап. Филиппа действовал ангел Господень. Неужели же и ангел Господень был связан Моисеевым законом и не мог отрешиться от Моисеевых омовений?

Тимофей молчал, и только сильная краска на лице выдавала его волнение и бессилие.

Я продолжал:

Ясно, что водное крещение не то же, что еврейские омовения и, быв установлено Христом при жизни Его, вновь чрез ангела Господня, по вознесении Христа, нам заповедано в примере.

Ты, Тимофей, указывал на требование христиан из иудеев, чтобы и в христианстве соблюдался Моисеев закон даже христианами из язычников (Деян. 15:1–5). Отсюда ты старался вывести заключение, что апостолы, снисходя к немощам таких христиан, допускали соблюдение и Моисеева закона, как омовений или, по-твоему, водного крещения, обрезания (Деян. 16:1–3) и жертв (21, 19–26); впрочем, и ты признал, что для христиан из язычников апостолы все же отменили Моисеев закон (Деян. 15; 21:19–26). Но вникнем в сказанное тобою. Во-1-х, нигде указанные тобою христиане из иудеев не смотрели на водное крещение, как на Моисеев закон, а в приведенном тобою месте они требовали обрезания и язычников (Деян. 15:5). Без обрезания по обряду Моисееву они не признавали возможным спастись и в христианстве (Деян. 15:1). И вот, действительно, апостолы снисходили иногда к привязанности иудеев-христиан к Моисееву закону и допускали исполнение его, как-то: обрезывали и приносили жертвы. Но в таких случаях они прямо заявляли, что делают это «ради иудеев» (Деян. 16:3; 21:19–25). Ничего подобного они не говорили о водном крещении. Напротив, не исполняя над язычниками обрезания и вообще Моисеева закона, апостолы, вопреки изумлению иудеев, учащих, что нельзя спастись без Моисеева закона, крестили водою и язычников и даже убеждали иудеев, что без Моисеева закона Бог дал язычникам покаяние в жизнь (Деян. 10:44–48; 11:1–18). Позже апостолы совершенно освободили язычников от соблюдения Моисеева закона (Деян. 15 гл.; 21 гл.), но крещение водное, как чисто-христианское учреждение, совершили и над ними, как и над уверовавшими из иудеев (Деян. 18:6–8; 16:31–33).

Теперь, Тимофей, тебе должно быть ясно, что слова ап. Павла об отмене различных ветхозаветных омовений, до плоти относящихся, отнюдь не касаются водного крещения, установленного Самим Христом.

– Ну, а как же тогда получится у вас «одно» крещение, – спросил меня Тимофей, – когда вы признаете и водное, и Духом, и огнем, и Кровью Христа!..

– Позволь, Тимофей, не торопись. Да, у нас «одно» крещение, потому что совершается во имя одного Господа (Ефес. 4, 5), а не во имя Павла, или Аполлоса и др... (1Кор. 1:12–15). Начинается это крещение со времени «присоединения» поверившего во Христа к Церкви, когда присоединяемый крестится водою и Духом Святым» (Деян. 2:41) и дает Богу «обещание доброй совести» (1Петр. 3:21); при чем погружение в воду является «подобием» смерти Христа или «крещением в смерть Христа» (Римл. 6:3–5). Здесь чрез воду подается благодать Св. Духа, которая «Кровью Христа очищает нашу совесть от мертвых дел» (Евр. 9:14). Затем, плоды этого крещения человек хранит в себе в течение всей земной жизни, подвергаясь за имя Христово, если придется, или страданиям или «огненному крещению», которое во всей своей полноте и силе откроется в день страшного суда (Мф. 3:11–12, ср. 1Кор. 3:13–15). Так кончится наше полное крещение. Если теперь мы отвергнем водное крещение, то незаконно войдем в Церковь Христову, потому что только таким путем апостолы присоединяли верующих ко Христу.

– А почему же ап. Павел благодарит Бога, что никого не крестил водою? – лукаво заметил Тимофей.

– Не извращай, друг, слова Божия.

В указанном тобою месте (1Кор. 1:14) ап. Павел не говорит: «водою», а просто: «не крестил». Если здесь ты хочешь видеть отрицание водного крещения, то тогда отрицай и всякое крещение, потому что ап. Павел пишет: «благодарю Бога, что я никого из вас не крестил»... Но здесь нет отрицания крещения Господня, а только ап. Павел, указывая нестроения в Церкви Коринфской, свидетельствует, что он неповинен в них: «благодарю Бога, что я никого из вас не крестил, кроме Криспа и Гайя, дабы не сказал кто, что я крестил в мое имя» (15 ст.). Отрицается крещение во имя Павла и др..., и утверждается одно крещение – во имя Христа.

Запас возражений у Тимофея совершенно иссяк.

Черноусцы давно уже протискались вперед и язвительно посматривали на Тимофея и его местного сторонника Умрихина и др. На их лицах так и виднелось: «ну, что, ваша взяла; а вчера во как бахвалились!»... Православные ликовали.