Второзаконие

Второзаконие, Δευτερονόμιον, так названа у LXX переводчиков 5-я книга Моисеева на основании её собственных слов в 17:18: «да напишет себе (царь) второзаконие сие в книзе». Наименование это употреблялось и у евреев (мишнё тора), но обычно в еврейской Библии 5-я книга Моисеева называется по первым словам ее: דְּבָרִים дэбарйм или полнее אֵלֶּה הַדְּבָרִים еллё гаддэбарйм, «словеса» или «сия словеса, яже глагола Моисей всему Исраилю», – так начинается книга. По своему содержанию она соответствует и тому, и другому названию. В первой и большей своей части (главы 1 – 30) она содержит речи Моисея, произнесённые им «об ону страну Иордана в земли Моавли» (1:5), в первый день одиннадцатого месяца сорокового года странствования евреев по пустыням, т. е., перед своею смертью и в виду земли обетованной, в которую народ Израильский должен был вскоре вступить, но уже без своего вождя. В речах этих, составляющих как бы завещание Моисея своему народу, законодатель возобновляет в его памяти главнейшие события его странствования и повторяет законы, данные ему ранее и записанные в книгах Исх., Лев. и Числ., отчасти дополняя их и приспособляя к обстоятельствам ожидающей его жизни в Палестине, и постоянно сопровождая свою речь горячими увещаниями – исполнять закон и повиноваться Господу. Вся эта часть состоит из трёх речей Моисеевых. После нескольких вступительных слов, указывающих время и место произнесения речей, первая речь содержит воспоминания о благодеяниях Божиих народу Израильскому и увещания – быть верными завету с Ним (1:6 – 4:43). Вторая речь также предваряется небольшим вступлением (4:44–49) и может быть названа в ближайшем смысле «повторением закона», так как повторяет сначала десятословие, как основу завета с Богом, а затем и некоторые частные законы, касающиеся отношения израиля к Богу, к поставленным от Него вождям религиозной и общественной жизни народа Божия, вообще, к ближним и к Самим себе (5–26 гл.). Третья, как бы заключительная, речь начинается повелением, по переходе через Иордан, записать на камнях «вся словеса закона сего», и после торжественного жертвоприношения произнести с горы Гаризин благословение исполняющим закон и с горы Гевал проклятие его нарушителям; затем Моисей горячо убеждает израильтян быть верными завету с Богом, чтобы сделаться участниками тех благ, которые обещаны за это Господом (27–30 гл.). Вторая, очень короткая, часть В. носит исторический характер (31–34 гл.). Здесь излагаются события, непосредственно предшествовавшие смерти Моисея: поставление им Иисуса Навина преемником себе и распоряжение о месте хранения закона, написанного Моисеем, приводится последняя песнь Моисея и благословение двенадцати Израильским коленам; наконец, кратко повествуется о смерти Моисея.

Всеобщее предание как древнееврейское, так и христианское, писателем В., как и всего Пятикнижия, считает Моисея. Основания для этого даются и в самом В.: «и вписа Моисей вся словеса закона сего в книгу и даде жерцем сыном Левииным» (31:9); Иисус Навин, исполнив повеление Моисея о благословении и проклятии с гор Гаризин и Гевал, «прочте вся словеса закона сего, благословения и клятвы, по всему написанному в законе Моисеове» (Нав.8:34), и в прочих св. книгах В. Завета имеется достаточно свидетельств о том же. В Новом Завете есть прямые указания на Моисея, как писателя Пятикнижия, и в частности закон о разводе, содержащийся во В. 24:1, Господь Иисус Христос приписывает Моисею: «Моисей по жестосердию вашему повеле вам пустити жены вашя» (Мф.19:8). Но считать Моисея писателем и всей последней части В., конечно, нельзя, так как сам он не мог рассказывать о своей смерти, и погребении. Поэтому издавна существовало мнение, по которому завершителем книг Моисеевых явился его преемник по управлению народом Божиим Иисус Навин (по другим – Ездра, что менее вероятно, так как Иисус Навин явился продолжателем Моисеевых писаний: «вписа словеса сия», т. е., свою книгу, «в книгу закона Божия» – Нав.24:26). Трудно в настоящее время сказать достоверно, с какого именно места В. начинается приписка Иисуса Навина. Талмудисты приписывали Иисусу Навину только восемь стихов в «Законе», т. е., В. 34:5–12, где говорится о смерти Моисея; многие христианские толковники всю 34 главу считали прибавленною уже после Моисея, другие начинали эту прибавку с 32:49, где содержится повеление Божие Моисею: «взыди на гору Аварим», или с 31:30, 24, 14. С 31:14 Иисус Навин как бы вступает в свои права – заместителя Моисея, поэтому можно признать более вероятным мнение, по которому отсюда и начинается его прибавка к писанию своего предшественника.

Представители отрицательно-критического направления новой библейской науки не признают Моисея писателем Пятикнижия и относят составление его ко времени весьма позднему. В частности, относительно В. они разделились между собою на два противоположных лагеря. Одни, не решаясь отступить от той хронологической последовательности св. книг, какая указывается их порядком в Пятикнижии, считают В. позднейшею из них, но написанною не Моисеем, а кем-либо из старших современников царя Иосии, хотя тот состав, какой оно имеет теперь, В. получило, по их мнению, значительно позже. В настоящее же время этим не довольствуются. Отрицательно-критическая школа Велльгаузена разрушает самый порядок св. книг в Пятикнижии и утверждает, что средние книги (Исход, Левит и Числ.) содержат в себе ещё более поздние законы, чем те, какие записаны во В.; последнее написано во время царя Иосии, а законодательная часть предшествующих книг принадлежит уже послепленному времени. Мы видели, что написание В. Моисеем твёрдо свидетельствуется самим Иисусом Христом и всеобщим еврейским и христианским преданием; законодательство, в нем содержащееся, и вообще содержание его как нельзя более соответствуют тому состоянию, в каком находились Моисей и израильтяне пред вступлением последних в землю обетованную. И, если держаться строго научных приёмов построения Израильской истории, т. е., строить её на основании существующих исторических памятников, а не по предвзятым эволюционистическим теориям, то законы, записанные в трёх средних книгах Пятикнижия и во В., вполне будут соответствовать состоянию Израильского народа в разные исторические эпохи. Для примера укажем на закон о единстве места богослужения. В книге Исх., тотчас же по объявлении десятословия (20:1–17), даётся закон о тех местах, где Израиль должен был совершать служение Господу: «на всяком месте, идеже нареку имя Мое тамо, и прииду к тебе, и благословлю тя» (ст. 24). Этим узаконивается только обычай, существовавший ранее, особенно во времена патриархов, которые приносили жертвы Господу не в любом месте, где им самим вздумается, а в местах, ознаменованных явлением Божиим. Затем, когда по повелению и указанно Божию, была устроена скиния, то она и стала единственным местом богослужения, как средоточие всей общественной и религиозной жизни Израиля и место постоянного благодатного присутствия Божия. Здесь должны были приноситься жертвы. Здесь же, у дверей скинии, должны были закалаться все животные, не только жертвенные, но и идущие на пищу, – закон этот, с угрозою за его неисполнение смертью, содержится в Лев. 17 гл. Пред вступлением же в землю обетованную, где вместо кочевой жизни среди пустынь израильтян ожидала жизнь оседлая, где от переносного шатра благочестивая мысль должна была перейти к необходимости постоянного дома Божия, даётся уже новый закон о месте богослужения, предусматривающий эти будущие обстоятельства: «токмо на месте, идеже изберёт Господь Бог ваш, во едином от племён ваших, – принесёте тамо всесожжения ваша» (Втор.12:5–6). А так как закон о заклании всех животных пред дверьми скинии, удобный для исполнения в лагере, не мог быть выполняем с рассеянием израильтян в Палестине, то он отменяется в Втор.12:15. Когда, наконец, был построен храм Соломонов, он стал единственным местом истинного служения Господу всего Израиля, и, хотя и раньше, и после его построения бывали случаи уклонения от этого закона, но они или вызывались особым каждый раз проявлением воли Божией, или были прямым нарушением закона, происходившим под влиянием отчасти неблагоприятных исторических обстоятельств, отчасти религиозного невежества отдельных лиц. Таким образом, на примере этого основного закона религиозной жизни евреев можно видеть полное соответствие нынешнего порядка св. книг в Пятикнижии хронологической последовательности их написания и убедиться в том, что В. (в большей своей части) написано Моисеем в последний год странствования евреев по пустыням, пред самым вступлением их в землю обетованную. Разбор предположений отрицательной критики о составе и происхождении книги В. см. под словом «Пятикнижие».

От святоотеческого времени сохранилось немного толкований на В. Св. Ефрем Сирин писал двоякого рода толкование на все Пятикнижие: пространное, в которое он ввел и некоторые аллегорические объяснения св. текста, и краткое, где он дает только буквальный смысл библейских мест; довольно значительные отрывки этих толкований на В. сохранились в «катенах», составленных эдесским монахом Севером (Opera syr. I, рус. перевод, Москва, 1861 г.). Отдельные места из В. объяснили блаж. Феодорит Кирский в своих «Вопросах на Восьмикнижие» (Миня Патрология, греч. т. 80, рус. перевод, Спб., 1844), блаж. Августин в «Вопросах на Семикнижие» (Миня Патр., лат. т. 34, рус. пер., Киев, 1890) и отчасти св. Исидор Пелусиот в своих «Письмах» (Миня Патр., греч. т. 78, рус. перевод, Москва, 1860). Катены см. под словом «Бытия» I. 1212. Русских толкований на всю книгу В. не имеется; можно указать лишь: Г. Властов, «Священная Летопись» т. 3, V: «В. с примечаниями», стр. 3–183, Спб., 1878. Еп. Виссарион (прот. В. Нечаев) «Толкование на паремии», изд. 2 Спб., 1894, – на В., стр. 396–428. Филар. Μ. Моск., Изъяснение некоторых трудных мест во В. в «Чтениях в О. люб. дух. просв.», 1879. Из новых западных комментариев лучшие: Фр. В. Шульца (1859), Кэйля (1862, 1870), Шрёдера (в «Bibelwerk», изд. Лянге, 1866), Дилльманна (1886), Драйвера (1895 в International Critical commentary»), Шпейернагеля (1898 в «Hand-kommentar», изд. Новакком), Бертолета (1899 в «Kurtzer Hand-Commentar», изд. Марти).

А. Р.