Последовательный экзегетический анализ послания к Галатам

Гал. 1:1. «Павел Апостол, избранный не человеками и не чрез человека, но Иисусом Христом и Богом Отцом». Так с первых же строк послания Св. Ап. Павел начинает раскрывать богоизбранность своего апостольства, вопреки унижавшим его клеветникам пред Галатами!

«… и Богом Отцом, воскресившим Его из мертвых». О воскресении Иисуса Христа, по примечанию Блаж. Августина, для того делает Св. Павел нарочитое упоминание, чтобы поставить на вид, что «и он послан Христом, но уже прославленным от Бога Отца чрез воскресение», что не только не умаляет, а можно сказать, увеличивает достоинство лица Павлова пред прочими Апостолами, призванными к апостольству Христом, еще до Его прославления.

Гал. 1:2. «И все находившиеся со мною братья церквам Галатийским». Не сказал: возлюбленным, или святым, но просто – церквам Галатийским. Св. Златоуст примечает здесь огорчение и негодование Апостола на Галатов.

Гал. 1:3–5. «Благодать вам и мир от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа» (обычное апостольское приветствие), «Который отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века, по воле Бога и Отца нашего. Ему слава во веки веков. Аминь». Здесь есть нечто особенное сравнительно с обычными апостольскими приветствиями в его посланиях. В связи с общей мыслью и целью всего послания к Галатам, уже слышится в самых начальных и приветственных словах его к ним некоторое внушение и обличение. Он уже предваряет их насчет бессилия ветхозаветного закона к избавлению человека от наказания за грехи и к дарованию сил для борьбы с настоящим лукавым веком.

Гал 1:6. Тотчас же после приветствия Апостол Христов удивляется быстрому отпадению Галатов от истинного учения. «Удивляюсь, что вы от призвавшего вас благодатью Христовою (т. е. от него Апостола) так скоро переходите к иному благовествованию». До некоторой степени это, однако же, объясняется неопытностью, а также и религиозным пылом юных Галатийских христиан, которым, очевидно, и воспользовались неразумные ревнители закона Моисеева.

Гал. 1:7. Дабы унизить лжеучение иудействующих, которое они выдавали за какое-то иное по существу евангелие, Апостол объявляет, что напротив оно есть не больше как совращение от единого истинного благовествования Христова, нет в нем ничего самостоятельного, «а только есть люди, смущающие вас и желающие превратить (или исказить) благовествование Христово».

Гал. 1:8–9. Пусть же знают и помнят таковые исказители, добавляет Апостол, что они подлежат отлучению от царства Божия. «Если бы даже мы (т. е. Апостолы), или ангел с неба, стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема! Как прежде мы сказали (это)⁷², так и теперь еще говорю…» Сии одушевленные слова Апостола нужно рассматривать, конечно, только как известный оборот речи (ибо невозможно, чтобы ангел небесный отступил от евангельской истины) – оборот, употребленный для наисильнейшего выражения неизменяемости божественного учения веры христианской. Св. Златоуст примечает, что Апостол так выразился, дабы показать, что «достоинство лиц, хотя бы самых высоких, не принимается в уважение, когда речь идет об истине».

Гал. 1:10. «У людей ли я ныне ищу благоволения, или у Бога? Людям ли угождать стараюсь? Если бы я поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым»… Сии слова Апостола вызваны были тем, что иудействующие противники его внушали Галатам, что Павел, не будучи истинным Апостолом, освобождал язычников от соблюдения закона Моисеева лишь для того, чтобы приобрести их расположение и чтобы приноровиться к их отвращению от всего иудейского. Св. Павел счел нужным оговориться по сему поводу, что он служит единому Христу.

Защищая от клеветников свое апостольское достоинство и доказывая свое равенство с прочими Апостолами, Св. Ап. Павел:

а) во-первых, раскрывает божественное, а не человеческое происхождение проповедуемого им евангелия (Гал. 1:11–24), б) во-вторых, ставит на вид, что сие благовестие одобрили и старейшие Апостолы (Гал. 2:1–10), в) в-третьих, рассказывает, как он, в силу братского равенства, обличил самого Апостола Петра (Гал. 2:11–21).

а) Божественное, а не человеческое происхождение проповеданного Апостолом евангелия (Гал. 1:11–24)

Гал. 1:11–12. «Возвещаю вам, братья, что Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое. Ибо и я принял его научился не от человека, но чрез откровение Иисуса Христа». Чрезвычайно важно для нас сие заявление самого Апостола о явлениях ему Христа Спасителя. Очевидно, что явления сии были многочисленны и сопровождались вероятно не только членораздельными звуками, но и лицезрением самого Спасителя. Как высоко поднимается от сего достоинство великого Апостола языков! В послании к Ефесеям он также заявляет, что ему чрез откровение возвещена тайна христианства (Еф. 3:3).

Гал. 1:13–14. «Вы слышали о моем прежнем образе жизни в иудействе, что я жестоко гнал Церковь Божию и опустошал ее, и преуспевал в иудействе более многих сверстников в роде моем, будучи неумеренным ревнителем отеческих моих преданий». Все это к тому говорить Апостол, что до обращения своего он ни времени, ни желания не имел изучать христианство, а сим и подкрепляет предыдущую мысль свою, что научился он христианскому вероучению совсем не от людей и не собственными усилиями.

Гал. 1:15. «Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью своею, благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам…» Почему, – спрашивает Св. Златоуст, ­– не сказал он: открыть Сына Своего мне, но во мне? Ответная мысль Св. Отца такова, что Апостол говорит не о внешнем явлении, а о внутреннем открытии духу своему, или всему существу своему Сына Божия.

Гал. 1:16. «Я не стал тогда же (т. е. после своего обращения) советоваться с плотью и кровью». Метафорическими словами плоть и кровь Апостол обозначает людей. Здесь, – говорит Св. Златоуст, – т. е. в вышеприведенном выражении, Св. Апостол указывает на Апостолов, называя их по естеству. Плоть и кровь в смысле людей употребляет и сам Господь (Мф. 16:17).

Гал. 1:17. «И не пошел во Иерусалим к предшествовавшим мне Апостолам, а пошел в Аравию, и опять возвратился в Дамаск». О своем путешествии, тотчас по обращении ко Христу, из Дамаска, минуя Иерусалим, прямо в Аравию и потом снова в Дамаск, Св. Ап. Павел говорит для того, дабы видно было Галатам, что и некогда, и негде, и не у кого из Апостолов Иерусалимских было брать ему уроков в христианском вероучении. Во время аравийского уединения вероятно и был посвящен Святой Павел в тайны христианства от самого Иисуса Христа в многократных явлениях ему.⁷³

Гал. 1:18. «Потом спустя три года (т. е. от обращения ко Христу, а не от возвращения в Дамаск) ходил я в Иерусалим видеться с Петром» – только видеться или познакомиться с знаменитым Апостолом, а не учиться у него.

«… и пробыл у него дней пятнадцать» – в каковой срок очевидно нельзя бы изучить основательно христианскую догматику, если бы и захотел Св. Павел.

Гал. 1:19. «Другого же из Апостолов я не видел никого, кроме Иакова, брата Господня». Значит, не только по кратковременности пребывания Павлова в Иерусалиме, но и по тогдашнему отсутствию 12-ти верховных Апостолов, не было и самой возможности для Павла что-нибудь заимствовать от них из вероучения христианского. Святой же Иаков не принадлежал к лику верховных Апостолов, но и с ним только виделся Св. Павел, а ничему не учился у него в эти пятнадцать дней.

Гал. 1:20. «А в том, что пишу вам», т. е. что не иначе, а так именно, как он рассказал, шли события после его обращения «пред Богом не лгу». В словах апостольских встречаем мы новое подтверждение законности клятвы в потребных случаях. Святой же Златоуст обращает еще внимание и на смирение Апостола; ибо он, как бы стоя на судище и готовясь подвергнуться истязанию, так заботиться о защищении себя, ибо имел многих противоборцев.

Гал. 1:21. «После сего отошел я в страны Сирии и Киликии», т. е. прямо двинулся на родину, миновав Иудею и Палестину. Сие говорит Апостол, дабы видно было, что и случайно не имел он встречи с Апостолами, ходившими тогда с проповедью по странам Палестинским, и, следовательно, не мог от них научиться христианскому вероучению.

Гал. 1:22–24. «Церквам Христовым в Иудее лично я не был известен, а только слышали они … и прославляли за меня Бога». Цель сих слов Апостола все одна и та же: «у Петра я не учился, а только видел его, – как бы так говорил Апостол, – у Иакова не учился, и его только видел, не учился и ни у кого другого низшего их, не так знатного лица. Возможно ли было мне учиться у тех, кои даже лица моего не видали?» (Фотий у Экумения).

б) Одобрение Павлова благовестия старейшими Апостолами (Гал. 2:1–10)

Гал. 2:1–3. «Потом чрез четырнадцать лет» (т. е. от вышесказанного путешествия в страны Сирийская и Килликийская) «опять ходил я в Иерусалим (на Апостольский собор⁷⁴) с Варнавой, взяв с собой и Тита⁷⁵. Ходил же по откровению⁷⁶». Св. Апостол Павел нарочито выдвигает все такие обстоятельства, которые своей совокупностью всего более могли уяснить для Галатов чистоту его учения и согласие его с учением Апостолов. В самом деле, на Иерусалимском соборе и решался именно вопрос о главном предмете проповеди Павловой, т. е. о свободе язычников от закона Моисеева, и решился в смысле Павлова учения; ходил он туда в сообществе с крещенным, но необрезанным язычником Титом, которого представил Апостолам как своего ученика – и его не принуждали обрезаться (Гал. 2:3); ходил, наконец, «по откровению», т. е. по внушению самого Св. Духа, – и услышал там что же? Подтверждение и одобрение своей проповеди!

Достойны примечания слова Св. Павла о вышеизложенном путешествии своем в Иерусалим: я, говорит, «предложил там и особо знаменитейшим благовествование, проповедуемое мною язычникам, не напрасно ли я подвизаюсь или подвизался» (Гал. 2:2). Неужели он не был уверен в истине своего благовествования? Конечно, вполне был уверен, ибо получил его непосредственно из откровения Божия; но излагал его пред Иерусалимскими знаменитостями отнюдь не для себя, а для других, т. е. не для того, чтобы самому научиться чему-нибудь в Иерусалиме, или получил подкрепление своим убеждениям, а для того, чтобы все, сомневавшиеся и не доверявшие проповедуемой им свободе от закона Моисеева, убедились воочию и услышали бы собственными ушами, что сия свобода не противоречит убеждениям и знаменитейших в Иерусалиме мужей и почитаемых столпами церкви Апостолов, и что в смысле проповедуемой им свободы состоялось даже решение и постановление Апостольского собора Иерусалимского.

Гал 2:4. «А вкравшимся лжебратиям» (т. е. знакомым и близким Павлу христианам из Иудеев) «скрытно приходившим (в Иерусалим) подсмотреть за нешею свободою, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить нас», т. е. думавшим, что в центре иудейства Павел не решится открыто нарушить ветхозаветную обрядность, и потому полагавшим внезапно застигнуть его и обличить либо в лицемерии, либо в малодушии (что и случилось впоследствии в Антиохии с самим Апостолом Петром).

Гал. 2:5. «Мы ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилась у вас». Такая неуступчивость Апостола, бывшего при других обстоятельствах не только иудеем для иудеев, но и всем для всех (1Кор. 9:22), объясняется именно тем, что здесь (в Иерусалиме на соборе) вопрос о свободе христиан от закона Иудейского ставился, как говорят, принципиально, и решался догматически: нужно было Апостолу прямо сказать и открыто показать всем, обязательно ли вообще, или нет для христианина обрезание и прочие обряды иудейские. Личный пример Апостола здесь мог быть наилучшим ответом на сие.

Гал. 2:6–8. «И в знаменитых чем-либо», т.е. в Апостолах Иакове, Кифе и Иоанне (ниже Гал. 2:9), на примере которых Св. Павлу неправильно и с укоризною все указывали его противники, – «какими бы ни были они когда-либо, для меня нет ничего особенного». Т. е. ничего особенного и обязательного нет для Павла собственно в отдельных личностях других Апостолов – допускали они или нет – иудейские обычаи, но разным местным обстоятельствам и личным их соображениям⁷⁷, – общеобязательна во всякое время одна только общепризнанная всеми истина. «Бог не взирает на лицо человека», – прибавляет к сему Св. Павел. Что не в укоризну и не в обличение Апостолов говорит сие Павел, а единственно желая выразить свою независимость и равноправность в ряду других Апостолов, а равно и то, что противники его не понимают истинного смысла апостольских деяний, – это видно из дальнейших прибавочных слов Св. Павла: «и знаменитые не возложили на меня ничего более. Напротив того» и проч. (Гал. 2:7–8). «Что вы говорите мне (будто они дорожили иудейской обрядностью), того я, говорит, не знаю; но только то ясно знаю, что они не противоречили мне … напротив, выслушав мое учение, ничего к нему не прибавили, ничего не исправили … ни Тита не обрезали» (Св. Златоуст).

Гал. 2:9–10. А что Св. Павел относился с полным уважением к вышеозначенным «знаменитым чем-либо» и мнением их дорожил, как истинно апостольским, показывают слова дальнейших стихов 9-го и 10-го: «и узнав о благодати данной мне, Иаков, Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным, только чтобы мы помнили нищих, – что и старался я исполнить в точности». Сии слова содержат прямой ответ или обличение тем клеветливым противникам Св. Павла, которые ухищрялись изо всех сил установить о нем мнение, будто бы он не может и не должен считаться истинным Апостолом, и яко бы так смотрели на него первейшие Апостолы. «Напротив, – говорит Св. Павел, – подали мне руку» и проч.

в) Обличение Св. Петра (Гал. 2:11–21)

Св. Павел сначала описывает поступок Петра (Гал. 2:11–13). Потом излагает самое обличение Петра (Гал. 2:14). Наконец, по поводу его показывает, как вообще должно смотреть на дела закона в отношении к спасению и на сущность новой благодатной жизни (Гал. 2:15–21).

Поступок Петра (Гал. 2:11–13). «Когда Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками, а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием». Как согласить поведение Ап. Варнавы и в особенности великого Петра с их апостольским достоинством? В особенных усилиях и искусственных натяжках к сему соглашению нужды не видится⁷⁸; ибо при всем высоком достоинстве Апостолов и им не чужды были немощи воли и обычные слабости человеческой природы, так что и с ними могли случаться ошибки и даже падения (Петрово отречение от Христа). Неразрешимое недоумение было бы только тогда, если бы в самом учении и благвоестии Петровом о законе и благодати открылось нечто ошибочное и достойное порицания. Сего уже не мог допустить осенявший Апостолов Дух Святой; но сего и не было у Петра и Варнавы, как то и обнаружилось на соборе Иерусалимском. Что касается нравственно-практической деятельности, то здесь благодать Божия отнюдь не действовала как-нибудь принудительно на волю Апостолов, и никогда не изменяла их природных настроений и темпераментов.⁷⁹

Обличение Петру (Гал. 2:14). «Когда я увидел, что они (Петр и Варнава) не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи иудеем, живешь по-язычески (т. е. жил пред сим в Антиохии, не соблюдая иудейских обрядов), а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь (лицемерием поведения своего) жить по-иудейски?» Сей замечательный случай обличения Петру от Павла наглядно открывает равноправность Павла с Петром, вопреки клеветникам и порицателям Павловым, и вообще полное равенство и братство между Апостолами.

Никакого нет также намека и на то, чтобы Петр имел какое-либо властительное и начальственное значение между Апостолами. Мог ли бы Павел с таким дерзновением высказать в лицо свои обличения Петру, и притом пред всеми, если бы Петр поставлен был от Господа князем Апостолов, а тем паче главою церкви? Простое приличие заставило бы умолкнуть Павла. Как будто бы нарочито и записан был Святым Павлом случай его столкновения с Петром в Антиохии, дабы на все времена остался он обличением католического лжедогмата о главенстве в церкви Апостола Петра и его преемников пап римских.

Внушение насчет ветхозаветной обрядности в деле спасения. Излагая Галатам свое обличение Петру, Апостол Павел незаметно переходит к главному предмету своего послания, так что трудно сказать, где, собственно, кончаются слова Павловы, обращенные к Петру, и простираются ли они до конца главы, с которой начинается уже, собственно, вероучительная часть его послания.

Гал. 2:15–16. Сущность внушения Павлова состоит в том, во-первых, что Антиохийское поведение Петра и Варнавы пред языческими по отношению к ним-то в особенности и несправедливо и непоследовательно.

Ибо, говорит Св. Павел, если «мы по природе Иудеи, а не из язычников грешники», узнавши несостоятельность закона к оправданию, для того и объявили себя последователями Христа Иисуса, «чтобы оправдаться верой во Христа, а не делами закона; ибо делами закона (по многочисленности и строгости его предписаний) не оправдается никакая плоть»: то какая же справедливость принуждает к исполнению закона язычников, которые вовсе и не знали закона по своему рождению?

Гал. 2:17. Во-вторых, Св. Павел ставит на вид, что обязывать христиан к исполнению ветхозаветного закона значит обвинять косвенно в грехе самого Христа.

Гал. 2:18. В-третьих, располагать язычников к обрядам ветхозаветным значит прямо провозглашать свою собственную преступность. «Ибо, – внушает Св. Павел, – если я снова созидаю, что разрушил (т. е. ветхозаветную обрядность, отмененную на соборе иерусалимском), то сам себя делаю преступником», как бы сознаваясь, что разрушил то, чего вовсе не следовало разрушать.

Гал. 2:19–21. Желая, наконец, выразить, до какой степени может и должно простираться равнодушие к ветхозаветному закону обрядовому у истинных последователей Христа, Св. Ап. Павел так пишет Галатам по поводу своей беседы с Петром: «Законом я умер для закона», т. е. сам закон, с одной стороны, суровостью и многосложностью своих предписаний, а с другой, всеми своими прообразами довел меня до сознания его ненужности и бессилия, – «чтобы жить для Бога я сораспялся Христу. И уже не я живу, но живет во мне Христос» (значит полная смерть для закона, ради Христа)!

«Не отвергаю благодати Божией» – укоризненно добавляет к сему Апостол. Если же с некоторыми двоедушными и неуверенными в довлеющей силе новозаветной благодати, все еще полагать в законе некоторый способ к оправданию, то выйдет, что Христос напрасно умер: «Если законом оправдание, то Христос напрасно умер»!

Общее примечание сей части можно сделать словами Златоуста: «Выше (т. е. в защитительной части) Св. Павел показывает только, что он сделался Апостолом не от человеков и не чрез человеков, и что не имел нужды в научении от Апостолов; а здесь (т. е. в вероучительной части) после того, как представил себя достойным доверия учителем, уже со властью беседует, сравнивая между собой закон и веру». При сем три главных пункта примечается в рассуждениях апостольских. А). Сначала говорит он о необязательности Моисеева закона для Галатов, как язычников (Гал. 3:1–14). Б). Во-вторых, опровергает возражения против сей мысли и с этой целью решает вопросы: а) закон, пришедший после обетования, данного по вере Авраамовой, не отменил ли сего обетования (Гал. 3:15–18)? б) Если закон не изменил условий оправдания по вере, то зачем он был дан (Гал. 3:19–29)? В) В третьем пункте вероучительной части своего послания Св. Ап. Павел увещевает Галатов принять доказанную истину о ненужности закона, направляя свои убеждения то преимущественно на ум (Гал. 4:1–10), то преимущественно на волю (Гал. 4:21–5:12).

А) Первый пункт вероучительной части: о ненужности Моисеева закона для Галатов (Гал. 3:1–14)

Первое доказательство сей ненужности Св. Павел заимствует из наглядного опыта самих Галатов (Гал. 3:1–5), которые прияли Св. Духа и благодатные дары чудотворений отнюдь не за дела закона.

Гал. 3:1. «О, немысленные Галаты! Кто прельстил⁸⁰ вас не покоряться истине?» Не презрение конечно, или гнев на немысленность Галатов слышится в слове апостольском, а лишь отеческое волнение любви, ревнующей о спасении своих духовных чад.

«…вас, у которых пред глазами предначертан был Иисус Христос, как бы у вас распятый?» Удивление свое Апостол относит не столько к силе своей проповеди у Галатов (она была везде одинаково сильна), сколько к тому, как они хорошо уразумели было значение смерти Господней.

Гал. 3:2–5. «Сие только хочу знать от вас: чрез дела ли закона вы получили Духа, или чрез наставление в вере? ... Подающий вам Духа (т. е. Господь Бог) и совершающий между вами чудеса, чрез дела ли закона сие производит, или чрез наставления в вере?» Ответ мог быть только один в пользу веры, а не закона; ибо Галаты не были обрезаны и иго закона вовсе на себя не возлагали.

Второе доказательство ненужности закона заимствуется из способа оправдания как самого родоначальника оправданных Авараама, так и после него всех будущих наследников обетований Авраамовых (Гал. 3:6–9).

«Так Авраам (еще не бывши обрезан) поверил Богу, и это вменилось ему в праведность». Не прямое ли заключение отсюда, что и для усыновления Аврааму требуется не что другое, как его же вера? «Познайте же, – говорит Апостол, – что верующие (подлеж.) суть сыны (сказуем.) Авраама. И Писание, провидя, что Бог верой оправдает язычников, предвозвестило Аврааму», когда он не был еще обрезан: «в тебе благословятся все народы». Причем и намека не сделано, что народы сии должны быть обрезаны»⁸¹.

Гал. 3:9. Итак, какое же заключение отсюда? То, что «верующие», кто бы они ни были, иудеи ли по происхождению, или необрезанные язычники, как Галаты, – одинаково «благословляются с верным Авраамом».

Третье доказательство непригодности закона выводится из невозможности исполнить все предписания закона и избегнут его клятвы (Гал. 3:10–14).

Гал. 3:10. «А все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою». Как же так, когда закон, как дело Божие, был благ и по существу своему и по цели своей? Объясняет это Апостол Писанием: «ибо написано: проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона» (Втор. 27:25). Значит причина клятвы законной – не в самом законе, а в невозможности постоянного исполнения и притом всего закона. Может естественно возникнуть недоумение при множестве известных нам ветхозаветных праведников: неужели в самом деле в ветхозаветные подзаконные времена ни одного не было праведника, приобретшего святость строгим и точным исполнением закона? Не было ни одного утверждает с решительностью Апостол, основываясь опять на Писании.

Гал. 3:11–12. «А что законом никто не оправдается пред Богом, это ясно: потому что праведный верою жив будет (Авак. 2:4). А закон не по вере: но кто исполняет его, тот жив будет им (Лев. 18:15)». Таким образом, если и возможны были праведники в ветхом завете и действительно были таковые, то собственно ради их веры в кого? в того же Искупителя человеков, и ради Его всемирной жертвы, к которой закон прообразовательно руководил все мысли и чувства ветхозаветных служителей своих.

По пришествии же Искупителя, – внушает Св. Ап. Павел, – прямо должны подпасть под клятву те, которые захотели бы, подобно Галатам, содержать ветхозаветный закон, как условие спасения при вере; ибо «в таком случае вера – не вера, опирающийся при сем на закон умаляет Ходатая и лишается за то силы ходатайства» (Еп. Феофан). Укор и обличение Св. Ап. Павла падает на всех не только современных ему, но и дальнейших иудеев; ибо если до пришествия Иисуса Христа иудеи могли содержать закон с верой и надеждой на Мессию, и, следовательно, не чужды были благодати, то, отринувши своего Мессию, иудеи остались только с одним своим бессильным и суровым законом – без веры и благодати.

Гал. 3:13. «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою». Св. Златоуст говорит: «желающий разрушить клятву сам должен быть свободен от клятвы, должен принять на себя клятву незаслуженную вместо оной заслуженной. Такую клятву и принял на себя Христос и ею уничтожил заслуженную.

«…ибо написано: проклят всяк, висящий на древе» (Втор. 21:23). Не потому он проклят, что висит на древе, но потому, что впал в тяжкий грех, что заслужил быть повешенным (Иерон.). Это место не есть пророчество, но как все в ветхом завете есть сень грядущего, то и это установление (о повешении преступников и о снятии их по вечеру для похоронения) было прообразом крестной смерти Господа. И Он повешен на древе, а вечером снят (Еп. Феофан)

Гал. 3:14. «Дабы благословение Авраамово через Христа Иисуса распространилось на язычников, чтобы нам (т. е. христианам из иудеев и язычников) получить обещанного Духа верою». В числе искупленных от клятвы закона ветхозаветного являются у Апостола и язычники. Сие потому, что в план промышления Божия о народе израильском входили и прочие народы, и спасение их устроилось в том же великом Потомке Авраамовом, к которому руководила вся обрядность ветхозаветная с ее таинствами и прообразами, так что язычники, для получения прав наследства на благословение Авраамово, должны были чрез обрезание сначала примкнуть к плотскому потомству Аврамову, и затем нести на себе все остальное иго закона ветхозаветного. Можно сказать таким образом, что закон Моисеев, как с своими обетованиями и благословениями, так и с клятвами, тяготел и над язычниками.

Б) Второй пункт вероучительной части: опровержение возражений против исключительного значения для язычников веры помимо закона (Гал. 3:15–29)

Возражение первое: закон пришел после обетования, данного вере Авраамовой, значит он мог отменить сие обетование?

Гал. 3:15–18. Опровергая сие возражение, Апостол сравнивает обрезание Божие, данное Аврааму, с человеческими завещаниями и рассуждает так: если завещанием представляется кому-либо наследство по одному благоволению завещается, то и обетование, данное Аврааму, могло исполниться только по благодати Божией. «Братия! говорю по рассуждению человеческому: даже человеком утвержденного завещания никто не отменяет и не прибавляет к нему» (Гал. 3:15); следовательно, закон Моисеев, данный в продолжение времени между обетованием, произнесенным к Аврааму (чрез 430 лет после него Гал. 15:17) и исполнением его во Христе, не мог ни содействовать сему исполнению, ни ослабить обетования; «ибо если по закону наследство, то уже не по обетованию; но Аврааму Бог даровал оное по обетованию».

Возражение второе: если закон не изменял условий оправдания по вере, то зачем он и дан был?

Решая этот вопрос, Св. Апостол говорит: а) сначала о сравнительном достоинстве закона и обетования, а потом б) разъясняет значение закона в истории спасения чрез Иисуса Христа.

а) Сравнительное достоинство закона и обетования.

Гал. 3:19. «Для чего же закон? Он дан после по причине преступлений». Итак, во-первых, закон не есть первообразное учреждение, но дан как нечто придаточное (Экумений). Во-вторых, он дан для подчиненной и второстепенной цели – именно по причине преступлений, т. е. для обуздания преступности, или, как говорит Св. Златоуст, чтобы иудеи не жили без страха и не дошли до крайнего нечестия, закон и дан им вместо узды, для их научения, усмирения и удержания их от нарушения хотя не всех заповедей, по крайней мере некоторых. Итак, не малая польза и от закона. Еще закон дан «до времени пришествия семени, к которому относится обетование» (продолжение Гал. 3:19). Сим указывается относительно закона третье обстоятельство, именно его временность и преходящее значение. Если закон дан только до пришествия Христова, то для чего ты, – говорит Св. Златоуст от лица Апостола, – продолжаешь его далее, за пределы этого времени?

Еще о законе: он «преподан через Ангелов, рукою посредника (т. е. Моисея)» (продолжение Гал. 3:19). Ангелы не творцы закона, а служители при учреждении его. Они от лица Божия (Втор. 33:2), а Моисей от лица людей. Бог им внушал, они передавали Моисею (Деян. 2:2–7:53), а Моисей народу (Еп. Феофан). Помянул о сем Апостол для того, чтобы видно было, что закон, имевший придаточное и временное значение по существу своему в сравнении с обетованием, был ниже его и по устроению своему. «Обетование дано лицом к лицу Богом Аврааму, а закон вчинен ангелы, и притом рукою ходатая. Две инстанции отделяли народ от Бога – Моисей снизу и ангелы сверху, а обетование дал сам Бог» (Еп. Феофан).

Гал. 3:20. «Но посредник при одном не бывает; а Бог один». Какая связь сего изречения с предыдущими и с ходом всей речи Апостола о законе – непонятно. Темнота зависит от сжатости и быстроты речи Апостольской. Из всех существующих многочисленных объяснений сего трудного места, проще следующее объяснение. «Закон дан чрез посредника Моисея, который был посредником между Богом и народом; напротив Бог, давший обетование о семени, действовал один, без всякого посредника. А отсутствие посредника опять говорит в пользу завета веры, так как поставляет верующего в непосредственное общение с Богом» (Еп. Филарет Черниговский).

Гал. 3:21. «Итак закон противен обетованиям Божиим? Никак!» Т. е. если он дан по причине преступлений (только по причине их, а не для уничтожения их), то можно ли назвать его противником, заменителем, отменителем или разорителем обетований. Конечно нет!

«Ибо, – поясняет Апостол, – если бы дан был закон, могущий животворить (т. е. не возбудить только чувство преступности своими запрещениями и угрозами, а уничтожить эту преступность и сообщить праведность), то подлинно праведность была бы от закона», а значит не нужно было бы ждать уже какого-либо исполнения обетований; самый закон был бы этим исполнением.

Гал. 3:22. «Но Писание всех заключило под грехом, т. е. решительно утверждает, что все находятся под грехом, или всех называет грешниками, всех (и подзаконников) обличает в грешности (Феодорит).

«… дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа» (продолж. Гал. 3:22). Затем, говорит, закон затворил всех под грехом, чтобы, когда придет Избавитель, все к Нему устремились, чтобы все до этого момента переиспытали всевозможные способы самоисправления и самооправдания, и осязательно удостоверились, что ничто не сильно дать нам сего блага, ни даже закон, Богом данный (Еп. Феофан) Все это к тому говорится у Апостола, дабы видно было, что закон отнюдь не противен обетованиям Божиим. «Видишь ли, – говорит Св. Златоуст, – что закон дан был не только не противу обетованиям Божиим, но даже в пользу обетований».

б) Значение закона в истории спасеня чрез Иисуса Христа.

Гал. 3:23. «А до пришествия веры (т. е. евангелия) мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере». Закон таким образом имел значение стража. От чего же, собственно, он остерегал? Св. Златоуст говорит по сему поводу: «закон большое обезопасение и охрану подавал тем, кои были под ним, удерживая их от многих грехов; как бы стеной какою затворял он в себе людей и вел их связанными к вере». Таким образом, закон остерегал от греха.

Гал. 3:24–25. «Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою. По пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя». Этим разъясняет Св. Апостол, что охрана или стража закона имела для людей воспитательное значение в том смысле, что он руководил их ко Христу и располагал к вере во Христа. Каким образом? «Обличая грехи и не могши избавить от них людей, он, против воли их, обращал очи их на веру оправдывающую, которая была в древле, только прикровенно, после же открылась, когда Бог явился во плоти» (Св. Златоуст). А почему с пришествием веры нам не нужен стал уж детоводитель ко Христу – это разъясняет Апостол в дальнейших стихах.

Гал. 3:26–27. «Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса. Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись», т. е. организовались во внутреннем строе своем по образу Христа Господа (срав. Еф. 4:22–24; Кол. 3:9–11)⁸².

Хотя речи своей Апостол дает здесь другой оборот, обращаясь к одним Галатам (вы сыны Божии… вы во Христа крестившиеся) и ставя себя в стороне, однако же продолжает говорит все об одном же предмете, именно разъясняет предыдущие слова свои, почему мы уже не под руководством детоводителя. Сие потому, что мы стали уже взрослыми детьми и, как таковые сыны Божие, не нуждаемся более ни в охране, ни в наставлениях закона.

Вера во Христа Иисуса делает человека чадом Божиим, исполняющим закон уже по одной сыновней любви; она возвращает людей к тому прекрасному периоду непорочного детства, которое сам Господь ставит в образец для всех взрослых, желающих войти в царство небесное (Мф. 18:2–3). Истинно верующий человек, как добрый сын, совершенно отдается в волю Отца своего небесного, для которого не настоит уже нужды смирять непокорный дух своих чад строгой дисциплиной.

Гал. 3:28. «Нет уже Иудея, ни язычника (т. е. нет различения и преимущества между тем и другим); нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе». К чему направляет сии слова свои Ап. Павел? С одной стороны, он хочет ими довести до конца свою предшествующую мысль о сынах Божиих, внушая, что на достоинство сих сынов не имеет никакого влияния их внешнее состояние, так что все они, кто бы ни были по положению своему в обществе и даже по полу (вопреки предрассудочному понятию о женщине, как существе низшем), удостаиваются одинаковой благодати Божией и в одинаковой степени, ибо все составляют единое тело, одушевляемое одним и тем же Иисусом Христом. Сим же самым хочет еще Апостол и дать почувствовать Галатам их неразумие, обнаружившееся в склонности содержать иудейство, как нечто обязательное и чем-то преимуществующее, тогда как ни того, ни другого качкства за ним уже признать нельзя.

Гал. 3:29. «Если же вы Христовы (а Христос есть потомок Авраама), то вы семя Авраамово и по обетованию наследники», т. е. в качестве духовных чад Христа, потомка Авраама, и христиане суть истинные потомки Авраама; а потому несомненно унаследуют и то благословение нардов и оправдание, которое обещано потомству сего пратотца. Исполнение же закона к сему нисколько не посодействует. Он является уже вещью ненужной.

В) Третий пункт вероучительной части: увещание Галатами принять доказанную истину о ненужности закона и о том, что не следует более вязать себя ветхозаветной обрядностью (Гал. 4:1–5:12)

а) Увещания, направленные преимущественно к уму и рассуждению Галатов (Гал. 4:1–10).

Ничто не убеждает так ума отказаться от своих мыслей, как доведение их до нелепости (Еп. Феофан). Так и Св. Павел, обращая прежде всего речь свою к иудеям, изображает столь же неразумной приверженность к выросшему сыну продолжать жить под опекой и руководством прежних своих воспитателей.

Гал. 4:1–2. «Наследник, доколе в детстве, ничем не отличается от раба, хотя и господин всего. Он подчинен попечителям и домоправителям до срока, отцом назначенного. Так и мы, доколе были в детстве» … «Младостью иудейского народа, делавшей необходимым пестунство, Св. Ап. Павел называет ветхозаветный период, когда иудеи, хотя и предызбранные к сыновству Божию (Ис. 1:2), еще не были способны принять Господа Иисуса Христа, чтобы чрез Него существенно стать сынами Богу» (Еп. Феофан).

Гал. 4:3. Мы иудеи, «доколе были в детстве, были порабощены вещественными началами мира», таковы: обрезание, жертвы, омовения, благоухания, масти, новомесячия, субботы и проч. У греков стихиями называются буквы, из которых слагаются слова, а далее – первоначальное обучение, предлагаемое детям. Это очень приложимо к закону. Он только первоначальное обучение (Еп. Феофан). Блаж. Иероним пишет: «под буквами же можно разуметь закон Моисеев и изречения пророков, потому что чрез них восприемлется страх Божий – начало премудрости, и руководство к Избавителю, Господу Иисусу Христу».

Гал. 4:4. «Но когда пришла полнота времени». Какого времени пришла полнота или кончина? – спрашивает Экумений и отвечает: того, в которое надлежало прийти Христу. Время пришествия Христова было прежде определено пророком Даниилом, оно кончилось в царство кесаря Августа, когда совершилось и воплощение Бога Слова, и явился Христос.

«Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего Единородного». Сын послан, чтобы отстаивать пестуна и тех, кто был под ним, ввести в чин сынов (Еп. Феофан).

«Который (Сын) родился от жены, подчинился закону». Слово жена употреблено здесь в том же смысле, как у евангелиста Матфея (Мф. 1:20): «Мариам жену», и у Луки (Лк. 2:5): «с обрученною ему женою» (Еп. Феофан). Блаж. Иероним пишет: слово γυνή, по свойству греческого языка, означает более женщину, лицо женского пола, а не супругу.

Гал. 4:5. «Чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление». Господь искупил всех людей, но Св. Павел, по цели своей, остановился на одних иудеях. «Сказав: дабы нам получить усыновление, Апостол показал, что оно есть издревле нам определенная должная часть достояния; не получили же мы ее доселе, по причине младенчества ума нашего» (Экумений. Тоже у Св. Златоуста и Дамаскина).

Гал. 4:6. «А как вы сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: Авва, Отче!» Это так существенно в христианстве (т. е. чувство сыновства к Богу), что у кого нет такого чувства к Богу, тот еще не сделался истинным христианином, но или живет в нерадении, или еще не дошел до термина действенности Св. Духа в сердце (Еп. Феофан). У современных Св. Ап. Павлу Галатов, вероятно, живо было чувство сыновства пред Богом, ибо на него, как на осязательный факт, указывает им Апостол.

Гал. 4:7. «Посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Иисуса Христа». А отсюда что? То, что бессмысленно соделавшимся, через Христа Господа и Духа Святого, сынами Богу опять обращаться к закону (Экумений). Не безрассудно ли и крайне неблагодарно будет оставить сию благодать (сыновства) и возвратиться в прежнее состояние? (Св. Златоуст).

2. Затем Св. Апостол увещательную речь свою обращает к язычникам, внушая им нелепость обращаться к закону по принятии благодати.

Гал. 4:8. «Но тогда, не знав Бога, вы служили богам, которые в существе не боги», и служили им стихиями же, жертвы принося, омовения совершая и подобное. Иудейские чины внешне от языческих не рознились, и все были тоже стихийные.

Гал. 4:9. «Ныне же, познав Бога, или, лучше, – получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им?» Можно предположить подразумеваемую или действительную речь к Апостолу со стороны обращенных язычников: «да как же прежде вас обращали в иудейство с такой ревностью, и притом в близкие сношения входили только с теми из нас, которые принимали обрезание и все прочее – а теперь учите, что все это совсем не нужно?» Св. Апостол отвечает им: но тогда вы Бога не знали и служили ложным богам; тогда одна только вера на земле была истинная – иудейская, и вы хорошо делали, обращаясь в иудейство: от лжи и заблуждения вы переходили к истине. Теперь же, когда Бог истинный сам позвал вас в общение с Собой помимо закона – как вы это видите, – зачем теперь вам обращаться к этим немощным стихиям, т. е. вещественному служению, требуемому законом? (Еп. Феофан).

Гал. 4:10. «Наблюдаете дни (например, субботу), месяцы (новомесячие), времена (многодневные праздники, например, Пасху, Кущи и проч.) и годы (например, субботний, юбилейный)». Сим перечислением Св. Апостол выставляет только пояснительный пример служения стихиям или ветхозаветного рабства обрядности, расписанной по дням, месяцам и годам.

б) Увещания относительно ненужности закона, направленные преимущественно к сердцу Галатов (Гал. 4:11–20).

Гал. 4:13–14. Это самое трогательное место в послании. Апостол с нежностью высказывает опасение, не напрасно ли проповедовал Галатам Христа (Гал. 4:11), обращается к ним с просьбой: «прошу вас, братия, будьте, как я, потому что и я, как вы», т. е. не почитайте необходимыми постановлениями Моисеевы, как и я не почитаю их таковыми; ибо я, хотя природный иудей, но в этом отношении подобен вам, как будто бы происходил из язычества.

Гал. 4: 13–14. Дабы глубже подействовать на сердца Галатов, он напоминает им, с какой любовью они приняли благовествование его: «знаете, что я хотя в немощи плоти благовествовал вам в первый раз, но вы не презрели искушения моего в плоти моей и не возгнушались им, а приняли меня, как Ангела Божия, как Христа Иисуса». Толковники стараются определить, что за немощь плоти была у Апостола. И одни думают, что это какая-нибудь телесная болезнь, а другие – что это гонения, поношения, раны, кои приличнее называть искушением во плоти. Но не настоит надобности определять сие с точностью. Св. Апостол хочет только сказать: «помните, каков я был у вас внешно? Таков, что меня уничтожить и оплевать было можно, судя по человеческим отношениям и понятиям. Но учение мое было светоносно, возвышенно, божественно. И вы умели тогда различить сущность дела многоценного под такой невзрачною моею наружностью» (Еп. Феофан).

Гал. 4:15–16. «Как вы были блаженны! Свидетельствую о вас, что, если бы возможно было, вы исторгли бы очи свои и отдали мне» (приточное выражение готовности на всевозможные пожертвования). «Итак, неужели я сделался врагом вашим, говоря вам истину?» Сим нежным упреком в перемене чувств и отношении к себе, равно как и всеми предыдущими словами, Св. Апостол побуждает Галатов рассудить, где кроется причина сей перемены, когда он все один и тот же и сам по себе, и в своих отношениях к ним: уж не новые ли учители тому причиной? Уж правду ли они говорят?..

Гал. 4:17–18. Доведши до сих предположений, Св. Апостол и прямо говорит Галатам, что противники его не имеют благих целей в отношении к ним, и хотят увлечь их на свою сторону единственно для своего тщеславия. «Ревнуют по вас нечисто, а хотят вас отлучить, чтобы вы ревновали по них. Хорошо ревновать в добром всегда, а не в моем только присутствии у вас». Будто возражение слышал Апостол от лица Галатов, а по Христе разве мы не ревнители были? Не ты ли свидетель тому? Да, да! отвечает Апостол. Вы пламенно ревновали, но я не о том говорю, что было, а о том, что есть. Поревновали и перестали. А в таком образе действования нет ничего похвального (Еп. Феофан).

Наивысшая же степень нежности апостольского слова, обращенного к сердцу Галатов, выразилась в следующем воззвании:

Гал. 4:19–20. «Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!» Уклонением в иудейство Галаты как бы помрачили и расстроили в своем сердце светлое прежде изображение Христа. «Родил их Св. Павел благовествованием: а они теперь, уклоняясь от существа благовестия, замирать стали (как младенец в утробе)… Называя однако ж себя сущим в болезнях рождения, Св. Павел выражает надежду, что Галаты опять возродятся в том же духе, отставши от принятых ими мертвящих элементов» (Еп. Феофан).

«Хотел бы я теперь быть у вас и изменить голос мой», т. е. изменить его применительно к тому, что увидел бы своими глазами (Еп. Феофан); «потому что я в недоумении о вас». Св. Златоуст говорит: примечай его нетерпеливость и неудержимость, которых не может скрыть в себе. Ибо таково свойство любви. Она не довольствуется заочными словами, но ищет и свидания.

в) Увещание Галатам о ненужности закона ветхозаветного, с преимущественным действием на волю их (Гал. 4: 21–5:12).

В этом отделении Св. Ап. Павел показывает, как прославлено пребывает в свободе от закона (Гал. 4: 21–5:1); как это необходимо (Гал. 5:2–6); и как это легко (Гал. 5:7–12). «Три стороны, которые, быв сознаны, и руки и ноги подвигают на дело, в котором видятся. Преславность влечет превосходством; необходимость нудит безвыходностью; легкость окрыляет подручностью» (Еп. Феофан).

Преславность свободы от закона Св. Ап. Павел раскрывает прообразом двух заветов в истории Агари и Сарры. (Гал. 4:21–5:1).

Сила апостольских слов состоит здесь в следующем. Авраам имел двух жен, свободную и рабыню; но рабыня должна была оставить дом Авраама вместе с своим сыном, поскольку одной свободной принадлежала любовь Авраама, и один только сын ее должен был наследовать и благословение, и обетование, данные Богом Аврааму. Подобным образом и рабский закон ветхого завета должен был отмениться и быть со временем изгнан; поскольку только евангелие усвоил Бог все сокровища своей благодати, и наследовать их должны были только свободные сыны завета нового.

Гал. 4:24–25. «В этом (т. е. в обоих случаях рождения у Авраама детей Исаака и Измаила) есть иносказание. Это (т. е. обе матери двух сынов Авраамовых – Агарь и Сарра) два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь» (об этом сказало Апостолу внутреннее озарение от Духа Святого). «Ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве». Хотя нельзя доказать историческими свидетельствами, что Синай имел вышеозначенное наименование, но в арабском языке слово «агарь» означает каменную скалу, означает и рабу. «Посему гора Синай, на которой дан был ветхий завет, будучи одноименна с рабой, объемлет и самый Иерусалим (Св. Златоуст).

Гал. 4:26. «А вышний Иерусалим (имя Сарры, прообразовавшей сей Иерусалим, Апостол опускает, по очевидности противоположного наведения) свободен: он – матерь всем нам (христианам)». Вышним Иерусалимом Апостол называет новый завет потому, что в существе своем он есть не что иное, как преобразование в наиболее возвышенную и духовную форму всего завета ветхого, тяготевшего над древним и земным Иерусалимом (Мф. 5:18; Ин. 4:23).

Гал. 4:27. «Ибо написано (Пс. 54:1): возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа». В подтверждение чего приводится это пророчество? Не того, что бесчадная рождает, и что чад у нее больше, чем у имеющей мужа – это понятия побочные, – а того, что многочисленные чада нового Иерусалима, Церкви, рождаются не плотски, а духовно, силой свыше, как Сарра родила по обетованию. Таковое рождение ни временем, ни местом, ни другими соприкосновенностями не препятствуется. Оно может совершаться всегда и всюду, в одно мгновение, и в большом количестве» (Еп. Феофан).

Гал. 4:28–31, 5:1. «Мы, братия, дети обетования по Исааку», – так завершает Св. Апостол свои увещания о преславности свободы от закона, – «мы дети не рабы, но свободной. Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства». Т. е. если хотите быть чадами вышнего Иерусалима, свободными, наследниками Божиими, – бросьте закон! (Еп. Феофан).

Необходимость освобождения от закона Св. Ап. Павел выводит из невозможности его исполнить (Гал. 5:2–6).

Гал 5:2. «Вот, я, Павел, говорю вам». Слышится здесь указание Святого Апостола на свою богодухновенную авторитетность, и на то, что он хочет сказать некий решительный приговор. Сей оборот речи соответствует пророческому: тако, или сия глаголет Господь (Иреоним).

«Если вы обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа». Почему так? «Потому что, – объясняет Св. Златоуст, – обрезывающийся обрезываются, как бы боясь закона; а боящийся закона не верит силе благодати; а неверующий не получает никакой пользы от благодати, которой не верит».

Гал. 5:3. «Еще свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся», – слышится некоторое напряжение речи: т.е. я Павел с той же опять апостольской властью утверждаю, «что он (обрезывающийся) должен исполнить весь закон». Ибо обрезание есть дверь в подзаконность; а можно ли кому-либо исполнить весь закон? А если нет, то не настоит ли надобности бежать от рабских обязательств закону? Это само собой очевидным делается.

Гал. 5:6. «Вы, оправдывающие себя законом» (ибо объявляете себя его чадами и служителями чрез обрезание), «остались без Христа, отпали от благодати» (ибо на довлеющую силу ее не надеетесь). Сим показывает Апостол, – по объяснению Св. Златоуста, – крайнюю опасность положения Галатов. Если прибегающий к закону не находит в нем спасения (ибо оно обещается под невозможным условием исполнения всего закона), и между тем отпадает от благодати, то что ему остается, кроме неизбежного наказания, когда закон в отношении к нему не имеет силы, а благодать не приемлет его?

Гал. 5:5. «А мы духом ожидаем и надеемся праведности от веры». Предыдущими словами давши увидеть Галатам опасность их положения, теперь, с одной стороны, указывает, как избыть от ней, именно верой, а с другой – объясняет, почему имено они лишились Христа и отпали от благодати; ибо, говорит, истинные христиане всеми своими надеждами опираются на одной только вере во Христа, а как они перестали быть такими, возжелав опереться и на закон чрез обрезание, то и лишаются всего.

Гал. 5:6. «Ибо во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью», т. е. в делах любви выражающаяся, или добродетельная вера. Это все рано, что, по Ап. Иакову, вера без дел мертва есть. Обличение лютеранам, любящим опираться на Св. Ап. Павла!

Таким образом, все предыдущие свои рассуждения (от 2-го до 6-го стиха V главы) Св. Апостол сводит и направляет все к одному и тому же для Галатов, т. е. что им предлежит одно из двух: «или Христос Господь со спасением, или закон с погибелью», иначе сказать: им настоит необходимость освобождения от закона посредством веры, преславность которой уже выше была доказана.

Легкость возвращения из рабства закону на свободу веры Св. Ап. Павел разъясняет Галатам, указывая на то, что они начали жизнь во Христе без связи с законом, и еще не успели запутаться много (Гал. 5:7–12).

Гал. 5:7. «Вы шли хорошо» (путем спасения): «кто остановил вас, чтобы вы не покорялись истине?» Каких же малых усилий вам стоит, – как бы так внушал Апостол, – чтобы опять возвратиться на прежний путь жизни по одной вере в Иисуса Христа, без опирания на закон?

Гал. 5:8. «Такое убеждение (т. е. прежнее ваше убеждение в ненужности закона и необходимости одной веры) не от Призывающего вас», т. е. не насильственно было навязано вам, а было делом свободы. Что же из этого следовало? Следовало: сами вы убедились в истине, сами пошатнулись в сем убеждении, сами же теперь и воротитесь к нему. Никакого труда, ни помехи к тому нет. Бросьте новую ложь, возьмите прежнюю истину вполне, как она есть и вам преподана; она вам ведома, изведана и убеждения в ней. Поворот легок (Еп. Феофан).

Гал. 5:9. «Малая закваска заквашивает все тесто». Это прибавил Апостол для того, чтобы не подумали, что для благодати веры не будет никакого вреда, если они будут соблюдать малость некую из закона (Амвросий).

Гал. 5:10. «Я уверен о вас в Господе, что вы не будете мыслить иначе», т. е. чем я; будете согласно со мной смотреть на иудейство и соответственно сему взгляду будете располагать и жизнь свою.

«… а смущающий вас, кто бы он ни был, понесет на себе осуждение». Эта последняя прибавка дает ту мысль, что между лжеучителями были, может быть, лица с весом. Дает разуметь, что ни богатство, на знатность и никакое другое видимое отличие не избавит их от заслуженной кары. Как в начале сказал: «аще мы или ангел с неба будет иначе благовествовать, кары не минует» (Еп. Феофан).

Гал. 5:11. «За что же гонят меня, братия, если я и теперь проповедую обрезание?» Из сих слов должно заключить, что лжеучители говорили об Апостол, будто он сам почитает необходимым обрезание. Что ревность к иудейству чужда мне, – говорит против сего Апостол Павел, – это всего яснее доказывается тем, что меня преследуют… «Тогда (т. е. если бы я проповедовал обрезание) соблазн креста прекратился бы». Распятый Христос был для иудеев предметом соблазна. Им казалось противоречием, чтобы Он был обетованным Мессией и вместе вводил праведность, независимую от закона. Если бы я, – обращается Апостол к своим введенным в заблуждение ученикам, – и ныне проповедовал обрезание, т. е. почитал необходимым обязательство к закону, то чрез это уничтожился бы для моих гонителей соблазн о распятом, и они гнать меня конечно перестали бы. Но вы знаете, что я не проповедую сего, и что гонят меня всего сильнее иудеи.

Гал. 5:12. «О, если бы удалены были возмущающие вас!» Так заканчивает свои догматические увещания Св. Ап. Павел. Здесь слышится полновесное указание на жизненный закон тела церкви отвергать и извергать не покоряющихся истине и учащих противно ей (Еп. Феофан).

В нравоучительной части примечаются три отделения. а) В первом из них Апостол предлагает общее начало христианской жизни (Гал. 5:13–25). б) Во втором излагается частное правило для совершеннейших в жизни духовной по отношению к менее совершенным (Гал. 5:26–6:6). в) В третьем обозначаются сильнейшие побуждения к жизни духовной и всякому доброделанию (Гал. 6:7–10).

а) Общее начало Христианской жизни (Гал. 5:13–25)

Гал. 5:13. «К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служи́те друг другу». Итак, какое же, по Апостолу, должно быть общее начало христианской жизни? Вовне – служба ближнему, или деятельная любовь к ближнему, а внутри – борьба со страстями и похотями своей собственной падшей и оплотянившейся природы (ср. ниже Гал. 5:16 и далее). Та и другая сторона жизни христианина в своей совокупности и составляют его истинную свободу.

Гал. 5:14–15. «Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя (Лев. 19:18). Если же друг друга угрызаете и съедаете» и проч. Почему же Апостол опускает упомянуть о любви к Богу? И потому, что в мысли у него было главным образом уврачевать уменьшение взаимной любви друг к другу между Галатами, и потому, что любовь к ближним, как видимая и осязаемая всеми, необходимо уже предполагает присутствие в человеке любви к Богу, тогда как любовь к Богу, по неосязаемости и невидимости ее, иной может ошибочно предположить в себе, не имея ее.

Гал. 5:16. «Я говорю: поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти». Сими словами Апостол выражает внутреннюю сторону христианской свободы – именно духовность и святость жизни христианской. Под вожделениями плоти он разумеет очевидно все грешное и страстное; а так как оно проявляется главным образом в чувственной области, и тело наше есть преимущественное седалище страстей и греховного самолюбия, то Апостол и придал всем страстям нашим самый характерный признак чувственности, назвав их плотскими. С особенной ясностью открывается это ниже, где Апостол заявляет, что явлена суть дела плотския, и при этом включает в них такие, как например, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, разногласие, ненависть и т.п. (Гал. 5:19–21).

Гал. 5:17. «Ибо плоть желает противного духу, а дух – противного плоти: они друг другу противятся, так что вы не то делаете, что хотели бы». Какое отношение имеют эти слова к общему началу жизни христианской? В них Апостол предлагает самый характерный признак ее, по которому можно узнать, ходит ли человек духом на свободе. Вышеозначенной борьбы не заметно там, где дух раболепствует плоти, – как у сластолюбивых и невоздержанных грешников, хотя и у них время от времени пробуждается горькое и мучительное сознание своего нравственного рабства и падения. Но как скоро человек решается возвратить своему богоподобному духу принадлежащие ему права – тотчас же раздается крик противоборства со стороны плоти и начинается ожесточенная борьба этих двух начал в человеке; и как бы ни был он свят, а этой борьбы ему не избегнуть. Только с течением времени она все слабеет и слабеет – до полной победы над страстностью плоти при помощи благодати Божией.

Гал. 5:18. «Если же вы духом водитесь, то вы не под законом». Здесь Апостол обозначает новую черту жизни христианской. Выше он сказал, что первый признак этой жизни есть борьба, а здесь присовокупляет, что эта борьба совершается без внешних принудительных побуждений, а по внутренним и свободным побуждениям духа. Вы не под законом, говорит Апостол людям, т. е. нуждаетесь, чтобы закон совне побуждал вас угрозами.

Гал. 5:19–23. Исчисливши затем дела плоти (прелюбодеяние, блуд, нечистота и проч.) и плоды духа (любовь, радость, мир и проч.), Св. Павел продолжает.

Гал. 5:24. «Но те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями». Здесь и еще новая (третья) черта христианской жизни обозначается. Выше Апостол сказал, что первая отличительная черта сей жизни есть борьба; потом, что борьба сия ведется совершенно свободно, а не по страху и принуждению от закона. А здесь Апостол обозначает степень сей борьбы. Оказывается, что эта борьба есть самая ожесточенная, ибо ведется не на живот, а на смерть; никакой поблажки и снисхождения врагу в сей борьбе не дается; ни в какие соглашения и примирительные условия христианин с своей плотью не входит, напротив, постепенным истощеванием он ее просто доводит до смерти, распиная со всеми ее стратсями и похотями.

Гал. 5:25. «Если мы живем духом, то по духу и поступать должны». Мысль Апостола та, что если в высокое и почетное положение ставит нас освобождение от закона, то и надо нам держаться на этой высоте. Освобождение от закона отнюдь не есть беззаконие; напротив, предоставление права жить одним своим духом крепко обязывает человека духовного (т. е. новозаветного, а не подзаконника) делать и дела только духовные, т. е. проводить жизнь чистую и святую.

б) Правила для совершеннейших в жизни духовной по отношению к менее совершенным (Гал. 5:25–6:6)

Совершеннейшим заповедует Апостол: не тщеславиться (Гал. 5:26); впадающих в какое-либо согрешение исправлять в духе кротости, и вообще друг друга тяготы носить (Гал. 6:1–2), а для того, чтобы не думать о себе высоко, испытывать тщательно дела свои пред судом совести (Гал. 6:3–5); а руководимым и «наставляемым словом» Апостол заповедует «делиться всяким добром» с теми, кто их наставляет (Гал. 6:6).

Хотя не говорит прямо Св. Апостол, но образ речи его наводит на мысль, что он обращается здесь к предстоятелям церквей, ибо говорит: «вы, духовные, исправляйте согрешающих, друг друга тяготы носите». В последнем же стихе (Гал. 6:6) определяет отношения учимого к учащему. Исправлять, учить и тяготы других носить не всякому уместно. На это должны быть особые лица, иначе неизбежны в обществе нестроения. В церкви это долг предстоятелей. Апостол Павел, где ни основывал церкви, везде ставил и пастырей, и учителей. Конечно, поставлены они были им в Галатийских церквах. К ним он теперь и ведет речь. Зачем прямо не назвал их? Верно они были виновны в том, против чего говорит Апостол. Итак, чтобы смягчить обличение, он говорит вообще. А може быть, наряду с предстоятелями в том же оказались неисправными и другие выдававшиеся из ряду лица. Всех их под общее воззрение и подводит Св. Павел; а между тем самые наставления такого рода, что некоторыми сторонами могли идти и ко всем вообще христианам (Еп. Феофан).

Гал. 6:4–5. Достойны нарочитого примечания и объяснения следующие слова Апостольские: «каждый да испытывает свое дело, и тогда будет иметь похвалу только в себе, а не в другом. Ибо каждый понесет свое бремя». Что значит иметь похвалу только в себе? По Св. Златоусту, здесь Апостол показывает, что нам должно быть строгими судьями своей собственной жизни, исследуя соделанное нами не слегка, а со тщанием. «Бери себе похвалу не из сравнения себя с немощами немощного брата, а из сличения себя с нормой совершенства христианского. Если по строгом исследовании ты найдешь, что отвечаешь той норме, то и похваление имей в этом соответствии, а не в том, что другой сколько-нибудь немощнее тебя. Так сказал Апостол, прикрывая свое намерение вовсе отсранить от самохваления» (Еп. Феофан).

в) Наисильнейшие побуждения к неослабному доброделанию и к жизни духовной (Гал. 6:7–10)

Гал. 6:7. Эти побуждения Апостол указывает, во-первых, во всеведении Божием. Бог все видит и в точности знает степень сил у каждого человека, а потому нельзя никому укрыться от Господа Бога в своем нерадении. «Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает».

Гал. 6:8. Второе побуждение Апостол предлагает, обращая взоры наши на завершительный расчет при конце жизни. Что посеет человек, то и пожнет. «Сеющий в плоть свою (т. е. раболепствующий страстям) от плоти пожнет тление, а сеющий в дух (т. е. ведущий духовную и святую жизнь) от духа пожнет жизнь вечную».

Гал. 6:9. Третье побуждение к неослабному доброделанию в том, что жатва или собирание плодов бывает обыкновенно в конце рабочего времени, а не в начале и не в средине. И потому «делая добро, да не унываем, ибо в свое время пожнем, если не ослабеем».

Гал. 6:10. Четвертое побуждение в том, что нельзя возвратить потерянного на земле времени для доброделания. «Итак, доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере».

В заключительных наставлениях, желая окончательно расположить Галатов к принятию всех своих предыдущих наставлений и внушений, Апостол:

1) Гал. 6:11. Указывает на свою особенную попечительность об них в том обстоятельстве, что послание свое писал к ним собственноручно. «Видите, как много написал я вам своею рукою»; тогда как обыкновенно он делал это чрез писцов (Рим. 16:2).

2) Гал. 6:12–13. Сверх сего указывает на противоположность своих побуждений, совершенно чистых, и своего образа действий, бескорыстного и мужественного, сравнительно с обольщавшими Галатов лжеучителями. Те принуждают вас, говорит Апостол, обрезываться только для того, чтобы не быть гонимыми за крест Христов» (малодушие и пристрастие к чувственному покою!), или же «дабы похвалиться в вашей плоти», т. е. похвалиться количеством знаков ваших обрезаний (ирония!), или что то же – количеством своих учеников (суетность и тщеславие!).

Гал. 6:14. «А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа», т. е. славу свою полагаю в проповеди о кресте, которым подается нам спасение, какие бы опасности и неприятности ради сей проповеди для меня ни последовали, «которым (крестом) для меня мир распят, и я для мира». Т. е. ничто суетное и мирское соблазнить (например, слава) и поколебать (например, гонения) меня не может, как бы мертвеца.

Гал. 6:15. Ибо я всем существом моим убежден в истине моей проповеди, главная тема которой в том и состоит, что «во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь», т. е. новая и небесная жизнь души по обновлении в крещении (Св. Златоуст); а принимает ли кто христианскую веру, будучи иудеем по происхождению, или язычником, – это решительно все равно!..

3) Гал. 6:16. Преподавши затем мир и милость «тем, которые поступают по сему правилу, и (истинному) Израилю Божию», т. е. тем, которые, отрешившись от обрезания, начали ходить в обновлении жизни благодатной, Апостол заключает послание восклицанием.

Гал. 6:17. «Впрочем никто не отягощай меня»! Т. е. пусть никто меня об этом больше не беспокоит! После сделанного истолкования, в чем сущность христианства, Галатам ни о чем уже не оставалось вопрошать Апостола. Все ясно. И после сего предлагать вопросы и недоумения – будет уже не больше как болезнь спорливости, удовлетворять которой – напрасный труд (Еп. Феофан).

«Ибо я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем». Как бы так: вот вам ответ на все ваши возражения и все недоумения – язвы, которые ношу! (Еп. Феофан). Не хочу еще писать что-нибудь; вместо письмен показываю язвы и знаки поругания за Господа Иисуса, пусть они засвидетельствуют истину проповеди! Ибо за нее готов я терпеть все! (Феодорит).

Гал. 6:18. Послание свое заключает Апостол преподанием благодати Иисуса Христа духу Галатийских учеников своих.