Проповедь на праздник трех святителей

15 января 1889 года в Патриаршей церкви святителя Николая в Каире произошло рукоположение святителя Нектария в митрополита Пентапольского, а по прошествии пятнадцати дней он удостоился представлять Святейшего Патриарха Софрония в известной женской гимназии Ахиллопулоса в Каире, где передал учащимся, спонсорам и членам этого благотворительного общества благословение от Александрийского патриарха, произнеся важную торжественную речь на школьном мероприятии по случаю церковного праздника Трех Святителей.

Как говорит доктор богословия протопресвитер Евангелос Прингипакис, эта проповедь была «опубликована самостоятельно и под редакцией в том же году в Александрии, а позже была переиздана в Афинах вместе с другими его произведениями для нужд учеников Ризарийского духовного училища, а обширные отрывки из него [были опубликованы] в более поздних работах, таких как “Воспитание детей и матерей” и “О религиозном воспитании и духовном образовании девиц”»¹.

Как пишет митрополит Клеопа (в миру Панайотис) Стронгили: «в начале своей проповеди митрополит Нектарий объяснил, почему троица святых иерархов: Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст, считаются покровителями просвещенного образования и защитниками просвещения. Продолжая, он разделил свою проповедь на две части. Первая под подзаголовком “о том, что человек по природе религиозен” и вторая под подзаголовком “о том, как воспитывается человек, то есть об интеллектуальном и религиозном воспитании детей”. Продолжая, святитель привел в пример образцовых матерей трех иерархов, а в конце поздравил основателя школы Ахиллопулоса с богатой и благотворной деятельностью его учреждения, пожелав другим богатым грекам также подражать его примеру»².

Сегодня для нас воссиял светлый и радостный день, и все [люди], в сияющим состоянии излучают³ из себя сокровенную⁴ радость. Наша Церковь празднует восход⁵ трех звезд ее разумной тверди, появление которых повсюду озарило небеса. Она празднует память трех своих самых прославленных святителей, память Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста, вдохновивших мир Божественными догматами, память трех доблестных воинов Христовых, которые, славно сражаясь за православную веру, удостоились победного венца. Как нежно любящая мать, она радуется славе трех своих избранных детей, которых она воспитала на славном молоке Православия и дала реки мудрости и знания. Вслед за матерью-Церковью радуется и православный народ, ибо память об этой святой Троице весьма любезна сердцу⁶ и приятна⁷.

И вот, поскольку святители не только сберегли вверенный им залог (ср.1Тим.6:20) и передали его [Церкви] невредимым, но и оставили из своей сокровищницы⁸ принадлежащее⁹ им богатое наследие, то православный народ ликует, ибо имеет в сонме своих подвижников образцы христианского совершенства, но [также] и благоговеет, потому что они, как славные адаманты, украшают венец Церкви торжествующей, и будучи поборниками Православия, защищают Церковь воинствующую. Всем сердцем православные любят, восхищаются и благодарят этих трех святых мужей, потому что они как приводящие в движения чувства, по всякому поводу пробуждают сердца православных.

Их историю способен ли кто описать? Недостанет, поистине, времени нам, чтобы повествовать о них (ср. Евр. 11, 32), но многое о каждом их них я упомяну, чтобы показать достоинства мужей и показать причины нашей безграничной любви, восхищения и благодарности по отношению к ним. Из находящихся в церквях по пастырскому служению и величию добродетелей был ли кто большим Василия Великого? Кто также принял имя Великого как особый отличительный знак? И был ли кто более великим в Богословии, чем Григорий Богослов, который один, после возвышенного орла Евангелиста Иоанна, был удостоен высочайшего и божественнейшего наименования Богослова! Есть ли кто более медоточивее Иоанна Златоуста, «из вещающих уст которого изливались речи слаще меда»¹⁰, получившего в Церкви известное прозвище златословесного, Златоустого?

Поистине, священная сия троица, как заключающая все добродетели, всякое совершенство, приличествующее человеку, будет достойно почитаться и будет господствовать и царствовать в сердцах православных. Вместе с Церковью празднуют и храм Муз¹¹, священный храм знаний и воспитания, эти обильные источники мудрости, орошающие иссохшую землю наших помышлений, произращающие изобильные произрастания, и это потому, что трое этих святых почитаются покровителями просветительского воспитания и всеобщими покровителями письменности.

Но почему при множестве ученых мужей, известных в государстве и Церкви, именно эти трое были выбраны Церковью в качестве покровителей и хранителей учености? И какова цель этого праздника? Это и есть тема нашего разговора. Благочестивые и мудрые отцы наших отцов избрали этих трех святых мужей, во-первых, потому, что в их личности заключались и государство, и Церковь, ибо они были и членами нашего национального государства, и друзьями Греции, ибо хотя в Церкви было много выдающихся людей, но не было также и друзей Греции, и все они в себе самих сохранили добродетель; во-вторых, потому что издревле известно, что будущее величие нации заключается в соединении государства с Церковью, ибо то и другое поддерживает друг друга и должно существовать вместе; и в-третьих, потому что они завещали эти высокие истины установленным порядком передать своим преемникам для такого же провозглашения их истинного разумения, чтобы с течением времени и изменениями, которые вкрадываются во все предметы, не испортить прежнюю основу, которую каждый грек должен держать и хранить в неприкосновенности.

Признавая и уважая эти истины, мы заканчиваем празднованиями делами, подтверждая свою верность им. И поскольку и наша жизнь, и наши поступки соответствуют установленным принципам, то для меня это является хорошим поводом сказать несколько слов о религиозном воспитании и умственном образовании детей, доказывая через развитие темы установленную истину, что образование и религия должны идти рука об руку. Но так как вопрос о религиозности человека является первым, требующим доказательства, то начну доказывать с него.

Человек как разумное существо, в том случае, если развивается здесь, считает себя вошедшим подобно страннику и путешественнику в огромный театр, в широкий горизонт бесконечного неба, ослепляющий его от окружающего мира и его величия, и великолепия, и красоты вселенной, и мудрого устройства всех вещей, отталкиваясь от внешней гармонии и мудрого устройства всего сущего. Спросите: «Мудрый ли художник, создавший этот дивный образ? Что это за искусный Творец, который бесконечной мудростью создал все сущее?». На этот вопрос природа, отвечая своим голосом, возвещает о своем Творце, и этот голос пробуждает в человеке стремление к знанию и разумению и приводит в движение все силы его духа, его разум, на крыльях воображения возвышаясь над окружающей его природой, выходит за пределы этого мира, он преодолевает бесконечные пространства и стремится взором Линкея¹² открыть и познать мудрого Художника где-то вдали, но никто не может найти его, неземными путями он пересекает небесную твердь и обходит ее во всех ее измерениях, но ни один луч света не способен осветить запросы несчастного исследователя. Создатель невидим!

Тогда, полный тревожности¹³, он возвращается к месту своего рождения на Земле и мысленно, созерцая окружающее, отказывается от бесплодных усилий, от познания Бога, понимая, что в ограниченном пространстве человека возможно единственное понимание существования Бога. Это чувство – первый шаг к вере, дающей познание истинного Бога, которого ищет и желает человек, потому что Бог постигается через творение, а познается через веру, которая является фундаментальной основой религии.

Из этой первой стадии духовного развития человека следует, что по природе своей он является религиозным существом, потому что его рассуждения несут в себе неизбежное следствие его религиозности, ибо, как было доказано, рассуждения ведут к вере, которая ведет к истинному знанию, и бессмысленно, абсурдно и неразумно пренебрегать и отрицать эту истину, потому что она противоречит свидетельствам действительности. И этого логического доказательства для религии достаточно. Но поскольку общепризнано, что теория подтверждается опытом, я приведу также некоторые нравственные доказательства религиозности человека, чтобы подтвердить мою теорию.

Человек как социальное существо должен быть религиозным, потому что общество без религии существовать не может. История мира свидетельствует об этой истине. Великий Рим повлиял и на совершенное исчезновение его власти, когда религиозные убеждения народа были нарушены, мы опускаем другие примеры, считая, что [даже только свидетельство об этом уже имеет достаточный вес.

Религия – это связующее звено, соединяющее различных членов общества в единое прочное и непоколебимое тело, ибо в религии заключено средство возвышения чувств человека над его желаниями и влечениями, средство спасения, но по какой причине один член общества должен угнетать и подавлять другого? Может быть, по государственной? Но государство предполагает религию, ибо государство требует взаимного уважения личностей своих членов, веры, любви и взаимопомощи, а эти вещи не могут существовать в обществе неверующих, ибо какая причина препятствовать порыву незаконного присвоения чужой собственности? И если предположить, что такое государство не может существовать, и если допустить, что некая могущественная воля установила его силой, то оно быстро придет в упадок, поскольку будет лишено самого мощного средства регулирования обществ, ибо не силой, а верой, законы дракона не будут иметь силы в этом государстве, развратителями и разрушителями обществ будут не те, кто находится под законом, а те, кого закон терпит, то есть нравственное разрушение и разложение, которое зиждется на неверии и нерелигиозности.

Для естественного существования человека необходима религия, поскольку без нее он как общественное существо подвергает риску свое существование. А так как оно не может существовать без религии, то поэтому необходимо, чтобы религия считалась необходимым достоинством человека и чтобы «человек общественный» был поставлен рядом с «человеком религиозным»; ибо только в сосуществовании их человек счастлив и может развиваться, как его и воспитывают, иначе невозможно, ибо только общество развивает и воспитывает человека и возвышает его, посредством своих известных преимуществ до той высокой сферы, в которой человек находится. И, сказав это, как мог благой Бог, создавший человека, поскольку он по Своей благости сделал его общественным, оставить его лишенным необходимого знания? Знания о том, как познать своего Создателя и поклоняться Ему в духе и истине? (Ср.Ин.4:24).

Предположение, что человек не религиозен, противоречит как благости Божией, так и Его мудрости: благости, потому что человек без религии был бы жалким созданием, а мудрости, потому что он был бы незавершенным творением, ибо только религия доказывает, что человек таков, каким его создал Творец. Но поскольку мы не можем признать ничего другого, мы приходим к выводу, что человек одновременно религиозен и общественен.

Доказав религиозность человека, мы уже переходим к указанию пути, по которому должно идти развитие человека как разумного и религиозного существа.

Наиболее подходящим моментом [для] духовного и религиозного воспитания человека является тот, который начинается в младенчестве. Но поскольку единственными непосредственными и авторитетными учителями в этом возрасте являются матери, необходимо, чтобы матери были основательно воспитаны, ибо они стремятся подавать своим детям такие примеры, образцами которых являются их собственные дети, ведь и дети идут по стопам своих матерей, так что мы можем сказать, что на земле является в образцом пример матери: ребенок должен подражать добродетелям или порокам матери, а также голосу и манере [ее] поведения, так что мы можем очень правильно уподобить их фонографу, медная пластинка которого, приняв сначала следы голоса, издает его после этого в таком тоне, в такой текстуре и с такой окраской, с какой он был произнесен. Поэтому воспитанию матерей необходимо уделять большое внимание, так как их несовершенное воспитание будет иметь печальным следствием неудачное воспитание их детей, что сделает их несчастными и бременем для общества.

Матери, в силу их высокого предназначения и особой личной значимости, независимо от их статуса, должны с младенчества получать правильное воспитание, причем воспитывать их следует посредством ума и сердца, поскольку именно вокруг этих двух центров совершается духовно-нравственное воспитание человека. Если пренебречь последним, образование будет несовершенным и неполноценным. Ум и сердце, хотя они и являются элементами одной души, несхожи в средствах и способах воспитания, ибо сердце принадлежит к сверхъестественной сфере, а ум – к естественной; поэтому каждый из них должен быть воспитан в соответствующих истинах; образование же и наука – это соответствующие истины для ума, а для сердца – [соответствующими истинами являются] сверхъестественные понятия и религиозность: мы должны дать образование и религию нашим детям, чтобы они могли передать их своим собственным детям. Образование и религия – это два ярких светила, которые сопровождают человека на важных этапах его жизни и защищают его от всякого кораблекрушения и любой смертельной опасности; это два ока души, с помощью которых предназначенные для нее предметы направляются на путь истины, ведущий к блаженству и спасению, и два главных инструмента, с помощью которых человек становится достойным своего высокого предназначения и становится существом, заслуживающим [своего] высокого призвания.

Только образованные матери могут произвести на свет хороших детей, добрых граждан и отважных мужчин, разве матери прославляемых сегодня святых не служат для нас ярким примером? Они настолько были друзьями образованности и настолько много имели религиозного усердия и живого религиозного чувства, что были абсолютно убеждены в том, что любовь к образованности и религиозности полностью укоренены их личным примером в сердцах их детей, кроме этого они также и не отказывались отдавать своих детей [на обучение] к учителям из язычников, чтобы те должным образом развивались, не считаясь ни с чем, потому что были уверены в себе! Они знали, что ничто не сможет поколебать религиозных принципов и убеждений их сыновей, потому что они были основательно построены на камне! (Ср. Мф. 7,24).

И когда Нонна и Эмилия, благочестивые и любезные матери Василия и Григория, отправили их в Афины, центр учености и просвещения, но также и центр идолопоклонства, где национальная религия была воплощена со всем присущим ей величием, то их надежды не были посрамлены, ибо оба юных студента, имея живой огонь веры во Христа в своих сердцах, оставались непоколебимыми на протяжении всей своей учебы, ибо их не поколебали учения софистов, систематически боровшихся против христианства и не соблазнили пышные обряды языческого богослужения, но будучи твердыми и живыми в своих религиозных убеждениях, они вернулись к своим матерям, доставив им награду в качестве самих себя, благодаря воспитанию, материнской заботе и добродетели собственных детей, и награда эта была поистине богатой, ибо они сделали своих сыновей причастными Христу, то есть причастными самим себе, ибо кто не причастен¹⁵ Христу, тот не причастен и матери-христианки, ибо матерь-христианка, причастная Христу, не может иметь причастным себе враждебного, безнравственного и порочного [сына]! Поэтому соблазнение сыновей – это потеря [их]. Поэтому мы можем воздать им должное за то, что они сохранили веру своих сыновей во Христа, чего никогда бы не случилось, если бы матери не были христиански образованы. Как же тогда они будут возмущаться! Как они будут горевать о себе! Но будет уже слишком поздно.

Мать Иоанна, благонравная замужняя женщина Анфуса, в двадцатилетнем возрасте ставшая вдовой, имея только одного сына, всецело отдала себя его воспитанию и в значительной мере предпочла заботу о воспитании своего сына второму браку, она же и своего сына, своего единственного сына, который был ее любимцем, находясь в расцвете сил и обладая большой образованностью, без колебаний отдала в руки языческого учителя для развития его интеллектуальных способностей, ибо она считала, что все посвятила своему возлюбленному сыну, и не обманулась, потому что Иоанн сразу после окончания учебы, или, по крайней мере, проработав немного оратором, затем полностью посвятил себя служению Церкви. Либаний¹⁶, учитель Иоанна, узнав об успехе обращения Иоанна в христианскую религию, сильно упрекнул его: «Увы, – воскликнул он, – какие же женщины у христиан!», указывая этим на причину успеха.

Как это прекрасно! Какие славные примеры подают нам эти благочестивые матери! Какие чудесные примеры! Какие дивные образы! Разве может кто-то отрицать, что от матерей рождаются великие и благородные люди? Поэтому мы должны на этих примерах воспитывать матерей, начиная заботу об их воспитании с самого детства, поскольку мы уверены в будущей плодотворности и результате; поэтому мы должны религиозно и интеллектуально воспитывать наших детей, поскольку мы воспитываем их в соответствии с их предназначением. Следовательно, воспитание, интеллектуальное и религиозное, должно обязательно сосуществовать, ибо оба они – единственные надежные опоры в жизни, которые [только и] способны помочь человеку в разных жизненных обстоятельствах.

Одностороннее воспитание как предосудительное влечет за собой следующие два явления: суеверие или презрение к Божественному, потому что это состояние является естественным следствием и прямым результатом такого воспитания. Интеллектуальное и религиозное воспитание – это два разнородных дерева, посаженных на одном поле, которым необходимо уделять одинаковое внимание и заботу для [их] одновременного развития, ибо неравномерное воспитание приведет к неравномерному развитию, а это в свою очередь приведет к развитию и преобладанию одного из них и ослаблению и унижению другого, ибо если забота направлена только на разум, то неизбежно ослабление религиозного чувства человека. Если же мы заботимся только о религиозности и только о ней, то наши духовные силы угасают и притупляются, а следствием этого становятся безбожие и атеизм, а второго – суеверие, это зло¹⁷ человечества, которое, держа в руках огонь и меч¹⁸, угрожает смертью всем кто с ним несогласен¹⁹. Таковы последствия одностороннего воспитания.

Завершая свою речь, с сердцем, полным радости, я благодарю Общество за его надежный курс, которого оно придерживается в своей программе и от которого ожидаются большие результаты и многочисленные блага, и также я благодарю основателя этой школы господина Евангелоса Ахиллопулоса, который так хорошо употребил свое богатство, и я надеюсь, что его примеру последуют и другие, стремящиеся к развитию, продвижению и счастью человечества. С отеческой радостью и благословением Его Святейшества Отца нашего и Патриарха Софрония, покровителя этой школы, которого я сегодня заочно представляю, да будут вспоминаемы и хранимы все те, кто трудятся для нее и работают в ее стенах. Пусть же это осуществится!

Νεκτάριος Κεφάλας, Μιτρ. Λόγος, ἐκφωνηθείς ἐν τῷ ᾿Αχιλλοπουλείῳ Παρθεναγωγείῳ κατά τήν Εορτήν τῶν Τριῶν Ιεραρχών. Αλεξάνδρεια, 1889. σ. 4–17.

Πριγκιπάκη Ε. Κ., πρωτοπρεσβυτέρου, Δρος Θ. Ο Λογος του αγιου Νεκταριου στην εορτη των Τριων Ιεραρχων. Πατρα, 2015. Σ. 3–11.

Strongylis, P.M.K. Saint Nectarios of Pentapolis life and works: a historical – critical study, Durham theses, Durham University, 1994.