ПОВЕСТЬ ОБ ИОСИФЕ И АСЕНЕФ

И было в первый год семи годов изобилия, во втором месяце, в пятый день месяца, и послал Фараон Иосифа обойти всю землю Египетскую. И пришел Иосиф в четвертом месяце первого года, в осьмнадцатый день месяца, к пределам Гелиопольским, и собирал хлеб полей края того, как песок морской.

И был муж во граде том, сатрап Фараонов; и был он поставлен над всеми сатрапами и вельможами Фараоновыми. И был муж тот весьма богат, и разумен, и рассудителен, и был он советник Фараонов, и было имя ему Пентефрий. И был он жрецом града Гелиополя.

И была у Пентефрия дщерь, около осьмнадцати годов от роду, дева статная, и благообразная, и красотою своею превышавшая всех девиц земли той. И не было в ней ни малого сходства с дщерями египтян, но была она во всем подобна дщерям евреев: была она осаниста, как Сарра, и благообразна, как Ревекка, и прекрасна, как Рахиль. И было имя девы той Асенеф.

И прошла слава о красоте ее по всей земле той, и даже до пределов земли той, и сватали ее все сыны вельмож, и сатрапов, и царей, юные все. И была между ними великая распря о ней, и устремлялись они к брани взаимной ради Асенеф. И услышал о ней первородный сын Фараонов, и тщился упросить отца своего дать ее ему в жены, и говорил отцу:

– Дай мне в жены Асенеф, дщерь Пентефрия, жреца Гелиопольского!

И ответил ему отец его, Фараон:

– Чего ради домогаешься ты жены ниже тебя? Не ты ли царь всей вселенной? Отнюдь, но дщерь царя Иоакима обручена тебе, царевна красоты отменной; ее и бери в жены.

Асенеф же всякого мужа презирала и ни во что вменяла, и ни единый муж никогда не видел ее; ибо была у Пентефрия башня, стоявшая при доме его, весьма великая и высокая. Наверху же башни той была горница, имевшая десять покоев.

И был первый покой велик и благолепен: пол его был выложен каменьями порфировыми, и стены его одеты были каменьями пестроцветными и многоценными. И была сень покоя того златая, и внутри покоя того были кумиры богов египетских, без числа, златые и серебряные. И всех их Асенеф почитала, и боялась, и совершала перед ними жертвы.

И второй покой был хранилищем всего убранства Асенеф и всех ларцов ее. И было там много злата, и сребра, и риз златотканных, и каменьев много ценных, заветных, и полотна тонкого, отменного. И это было все убранство девичества ее.

И третий покой содержал все блага земные и был сокровищницей Асенеф.

Остальные же семь покоев отданы были семи девам, по одному каждой. И девы те служили Асенеф и были ее ровесниц, ибо родились в одну ночь с Асенеф; и был они весьма красивы, как звезды небесные; и никогда муж не говорил с ними, ни даже дитя мужского пола.

И было три окна в покое великом Асенеф, где вскармливалось девичество ее. И одно окно смотрело во двор, на восток; и второе окно смотрело на север, на улицу; третье же на юг.

И стояло в покое том ложе златое, обращенное на восток, и было оно постлано порфирой златотканной, изукрашенной иакинфом и виссоном. На ложе том покоилась одна лишь Асенеф, и ни муж, ни жена никогда не садились на тоже то, кроме единой Асенеф.

И шел вокруг дома того двор пространный, и окружала двор тот стена, весьма высокая, сложенная из камней великих, четвероугольных. И двор тот имел четверо врат железных, и охраняло каждые врата по осьмнадцати сильных молодых воинов в полном вооружении. Внутри же двора насаждены были вдоль стены разнообразные деревья, красивые и плодоносные; и каждый плод их был зрелым, ибо наступила пора урожая. И был на правой стороне двора источник вод изобильный, книзу же от источника был большой водоем, приемлющий воды источника того; от водоема исходил ручей, бегущий по двору и напояющий все деревья двора того.

И случилось в четвертом месяце, в осьмнадцатый день месяца, и пришел Иосиф к переделам Гелиопольским.

Приблизясь же ко граду тому, послал Иосиф пред лицом своим двунадесять мужей к Пентефрию жрецу, говоря:

– Сегодня войду под кров твой, ибо вот, час полудня, час трапезы; жар же солнечный велик,но под кровом твоим обрету прохлаждение.

И услышал Пентефрий, и возрадовался радостию великою, и сказал:

– Благословен Господь, Бог Иосифа!

И призвал Пентефрий домоправителя своего, и сказал ему:

– Поспеши, и устрой дом мой, и пир великий уготовь; ибо Иосиф, сильный Божий, приходит к нам сегодня.

И услышала Анесеф, что пришли с поля наследия ее отец и ее матерь, и возрадовалась, и сказала:

– Пойду и увижу отца моего и матерь, ибо пришли они с поля наследия моего.

И поспешила Анесеф, и облеклась в ризу виссоновую, златотканую, шитую нитями иакинфовыми, и препоясась поясом златым, и возложила окружия на руки свои и ноги, и надела анаксириды златые, и вокруг выи своей возложила убранство. И каменья многоценные были на ней, имеющие со всех сторон начертание имен богов египетских, и окружия имели таковые начертания; и лики идолов были вырезаны на каменьях. И возложила она главу свою тиару, и замкнула повязь вокруг висков своих, и покровом покрыла главу свою.

И поспешила она, и сошла по лестнице из горницы своей, и пришла к отцу своему и матери, и воздала им приветствие. И возрадовались Пентефрий и жена его о дочери их Асенеф радостию великой, ибо видели ее родившие ее приукрашенной, как невесту бога. И вынесли они все добро, что принесли они с поля наследия их, и дали дочери своей. И возрадовалась Анесеф о добре том, и о плодах, и о гроздьях, и о финиках, и о гранатовых яблоках, и о смоквах, ибо все было в поре своей.

И сказал Пентефрий Анесеф, дочери своей:

– Дитя мое!

Она же отвечала:

– Вот я, господине мой!

И он молвил ей:

– Садись же между нами, и скажу тебе слова мои.

И воссела Анесеф между отцом своим и матерью своею. И взял Пентефрий рукою своею десною руку десную ее, и сказал ей:

– Дитя мое!

И отвечала Анесеф:

– Да возглаголет господин мой и отец мой!

И сказал ей Пентефрий:

-Вот Иосиф, могущий Божий, приходит к нам сегодня, и сей есть правитель всей земли Египетской, и Фараон поставил его над всей землей нашей; и сей печется о хлебе для всего края нашего, и спасает его от предстоящего глада. Есть же Иосиф муж богобоязненный, и целомудренный, и девственник, как ты ныне, и муж могущий в премудрости и ведении, и Дух Божий на нем, и благодать Господня с ним. Приди же, дитя мое, и предам тебя ему в жены, и будешь ему невеста, и он будет тебе жених на вечные времена.

И когда услышала Асенеф слова отца своего, разлился по ней пот кровавый, обильный; и обуяна она была гневом великим, и воззрела на отца своего очами своими искоса, и сказала:

– Для чего господин мой и отец мой говорит так и желает словами своими предать меня, как пленницу, мужу инородцу, и беглецу, и проданному в рабство? Не сей ли сын пастуха земли Ханаанской, оставленный отцом своим? Не сей ли возлег с госпожею своею, и господин его вверг его в узилище мрака, а Фараон вывел его из узилища, ибо разгадал он сон Фараонов? Нет, но сочетаюсь с царевым сыном первородным, ибо тот есть царь всей земли.

Услышав сие, Пентефрий стыдился говорить далее дочери своей о Иосифе, ибо с надмением и гневом отвечала она ему.

И се, примчался отрок из числа слуг Пентефриевых, и говорит:

– Се, Иосиф у врат двора нашего!

И бежала Асенеф от лица отца своего и матери, и взошла на башню, и вступила в покой свой, и стала у окна великого, обращенного на восток, дабы увидеть ей грядущего в дом отца ее.

И вышел во сретение Иосифу Пентефрий, и жена его, и вся родня его. И отверзлись врата двора, что обращены были на восток, и въехал Иосиф, восседая во второй колеснице Фараоновой. И были впряжены в нее четыре коня, белые, как снег, с уздечками златыми; и вся колесница устроена была из злата. И был Иосиф облачен в хитон белизны отменной, и поверх него была риза порфировая из виссона златотканного, и венец златой был на главе его; и кругом вдоль венца шли двунадесять лучей златых; и скипетр царственный был в руке его десной. И держал он ветвь оливы, и было на ней множество плодов.

И вступил Иосиф во двор, и затворились врата; и сколько ни было чужих мужей и жен, все они остались вне, ибо привратники заперли двери.

И приступил Пентефрий, и жена его, и вся родня его, кроме дочери их Асенеф; и поверглись они пред Иосифом на лица свои наземь. И сошел Иосиф с колесницы своей, и приветствовал их, подавая десную руку свою.

И увидела Асенеф Иосифа, и весьма сокрушена была душа ее, и уязвлена была утроба ее, и колена ее были расслаблены, и сотряслось все тело ее; и убоялась она страхом великим, и восстенала, и сказала:

– Куда пойду я и куда сокроюсь от лица его? Или как взглянет на меня Иосиф, сын Божий? Ибо худое молвила я о нем. Куда бегу и укроюсь? Ибо все укрытое видит он, и ничто тайное не утаится от него по причине великого света, пребывающего в нем. И ныне милостив буди мне, Боже Иосифа, ибо в неведении молвила я словеса лукавые. Что же узрю ныне я, злополучная? Не я ли молвила, говоря: «Вот, приходит Иосиф, сын пастуха из земли Ханаанской»? ныне же само солнце с неба приходит к нам в колеснице его, и оно вошло в дом наш сегодня! Я же, неразумная и предерзостная, я уничтожила его, и словеса лукавые молвила о нем, и не ведала, что Иосиф сын Божий есть. Ибо кто из человеков возможет дать жизнь толикой красоте и какая утроба породит толикий свет? Злополучная я и неразумная, ибо молвила отцу моему словеса лукавые. Ныне же да предаст меня отец мой Иосифу как рабу и служанку, и буду служить ему вовеки.

И вошел Иосиф в дом Пентефриев, и воссел на седалище; и омыл Пентефрий ноги его, и устроил ему трапезу особо, потому что Иосиф не ел с египтянами, почитая сие для себя скверною. И сказал Иосиф Пентефрию и всей родне его так:

– Кто есть жена сия, стоящая на высоте у окна? Пусть уходит из дома сего!

Ибо устрашился Иосиф, как бы и сия не стала досаждать ему, как досаждали ему все женщины и дщери вельмож и сатрапов всей земли Египетской, желавшие возлечь с ним. И многие жены и дщери египтян, видев Иосифа, уязвлены бывали красотою его и подсылали к нему посланцев со златом, и сребром, и дарами многоценными. И отсылал назад дар сии Иосиф с угрозою и глумлением, говоря:

– Не погрешу пред лицом Бога Израилева!

Пред очами держал непрестанно Иосиф лик Иакова, отца своего, и не забывал заповедей отца своего, как говорил Иаков Иосифу и братьям его:

– Чада, крепко блюдитеся от жены чуждой, да не будете иметь с нею общения: сие бо есть порча и погибель.

Сего ради сказал Иосиф:

– Пусть уходит жена та из дома сего!

И сказал ему Пентефрий:

– Господине! та, кого увидел ты на башне, не чужая, но дочерь моя, дева, ненавидящая всякого мужа, и другой муж никогда не видел ее, но только ты один сегодня. Если желаешь, она придет и будет беседовать с тобою, ибо дщерь сою сестра твоя есть.

И взошла матерь Асенеф на башню, и повела Анесеф к Иосифу, и сказал Пентефрий дщери своей Асенеф:

– Воздай приветствие брату твоему, ибо он девственник, как и ты ныне, и ненавидит всякую жену чуждую, как и ты ненавидишь всякого мужа чуждого.

И сказала Асенеф Иосифу:

– Радуйся, господине, благословенный от Бога Всевышнего!

И сказал ей Иосиф:

– Да благословит тебя Бог, животворящий все сущее!

И сказал Пентефрий Асенеф:

– Приступи же и воздай брату твоему лобызание!

И когда приступила она, дабы воздать Иосифу лобызание, протянул Иосиф руку свою десную, и упер, отстраняя, в грудь ее, и сказал:

– Не пристало мужу богобоязненному, который благословляет устами своими Бога Живого, и вкушает благословенный хлеб жизни, и пиет благословенное питие бессмертия, и помазуется благословенным помазанием нетления, лобызать жену чуждую, которая благословляет устами своими идолов мертвых и глухонемых, и вкушает на трапезе своей хлеб удавленины, и пиет на возлияниях своих питие лукавства, и помазуется помазанием погибели; но муж богобоязненный лобызает матерь свою, и сестру из племени своего и родства своего, и жену, разделяющую ложе его которые все благословляют устами своими Бога Живого. Так и жене богобоязненной не пристало лобызать мужа чуждого, ибо сие есть скверна перед Богом.

И когда услышала Асенеф словеса сии, она опечалилась весьма, и восстенала, и взирала на Иосифа, и глаза ее наполнялись слезами. И увидел ее Иосиф, и умилился о ней весьма, ибо был Иосиф кроток, и милостив, и боялся Бога. И возложил он руку свою десную на главу ее, и сказал:

– Господи Боже Израиля, отца моего,

Всевышний, Могущий,

животворящий все сущее

и призвавший от мрака к свету,

и от заблуждения к истине,

и от смерти к жизни, –

Ты Сам, Господи, животвори

и благослови деву сию,

и обнови Духом Твоим,

и претвори ее рукою Твоей,

и воскреси ее жизнию Твоей,

и да вкусит она хлеб жизни Твоей,

и да пиет питие благословения Твоего,

ее же избрал Ты прежде, чем родиться ей,

и да внидет она в радость Твою,

уготованную Тобою избранным Твоим.

И возрадовалась Асенеф благословению Иосифову радостию весьма великою; и поспешила она, и вошла на башню свою, и пала на ложе свое без сил; ибо нашли на нее радость, и скорбь, и страх великий. И обливалась она потом обильным, когда услышала от Иосифа те словеса, что молвил он ей во имя Бога Всевышнего. И плакала она плачем велики и горьким, и каялась в том, что прежде почитала богов своих, и дожидалась наступления вечера.

Иосиф же ел, и пил, и молвил слугам своим:

– Запрягайте коней в колесницу: се, отхожу в путь и обойду весь град и весь край.

И сказал Пентефрий Иосифу:

– Пусть господин мой почиет ныне под кровом сим, а наутро отойдет в путь свой.

И ответил Иосиф:

– Нет, но отхожу сегодня: сей бо есть день, в который начал Бог творить дела Свои; в день же осьмый вернусь и я снова к вам и почию под кровом сим.

Тогда Пентефрий и родня его отошли на поле удела своего. И осталась Асенеф одна с девицами, и не радела о себе, и плакала, пока не зашло солнце, и хлеба не вкушала, и воды не пила.

Когда же все уснули, она одна бодрствовала. И отомкнула она дверь свою, и сошла с башни к вратам, и обрела привратницу и чад ее спящими. И поспешила Асенеф, и сняла с врат завесу кожаную, и наполнила ее пеплом, и внесла в горницу свою, и положила на пол. И замкнула она дверь покою своего надежно, и верею железную возложила, и восстенала стенанием великим, и возрыдала.

И услышала дева некая, которую возлюбила Асенеф паче всех девиц, стенание госпожи своей, и возбудила от сна прочих девиц, и пришла, и обрела дверь замкнутую. И прислушалась она к стенанию и плачу Асенеф, и сказала:

– Почто унываешь ты, госпожа моя, и что печалит тебя? Отвори нам, и мы узрим тебя.

И отвечала им Асенеф из-за двери замкнутой:

– Голова моя болит весьма, и покоюсь на ложе моем, и не имею силы отворить вам, ибо изнемогаю во всех членах моих: но ступайте каждая в покой свой.

И восстала Асенеф, и отворила дверь свою неслышно, и прошла в покой свой второй, тот, где были ларцы со всяким убранством ее, и отворила ковчежец свой, и вынула хитон черный и мрачный. И был то хитон скорби ее, в который облеклась она, когда умер брат ее первородный. И совлеклась Асенеф ризы своей царской, и облачилась в черную; и развязала пояс свой златой, и препоясалась вервием; и сложила тиару и повязь с главы своей и окружия с рук своих. И брала она всякую ризу свою избранную, и метала ее в окно нищим. И брала она всех богов своих златых и серебряных, им же не было числа, и разбивала из намелко, и метала их беднякам и нуждающимся. И брала Асенеф яства свои царские, и мяса тучные, и рыб, и снеди всяческие, и все жертвы богов своих, и чаши вина для возлияний их, и метала в окно на пожрание псам.

Затем взяла она пепел и посыпала им пол; и взяла вретище, и препоясала чресла свои; и сняла покрывало с главы своей, и посыпала главу пеплом, и пала ниц в пепел. И била она грудь свою часто обеими руками, и плакала горько всю ночь, со стенаниями до самого утра. И восстала Асенеф поутру; и се, увидела она, что пепел под нею стал от слез ее как грязь болотная. И снова пала Асенеф на лицо свое в пепел до захода солнца.

И так творила Асенеф семь дней, нимало не касаясь до яств или пития.

И было в день восьмой, и подняла Асенеф голову свою от пола, на коем лежала, ибо сделалась она расслаблена в членах своих от много своего покаяния.

И простерла она рука свои к востоку,

и подняла очи свои к небу, и сказала:

– Господи, Боже вечный,

подающий всем дыхание жизни,

изведший невидимое на свет,

сотворивший сущее и явивший сокрытое,

возвысивший небо и основавший землю на водах,

утвердивший камни великие над бездною водной,

так что они не погрузятся,

но даже до конца творят волю Твою;

Господи, Боже мой, к Тебе воззвала я,

услышь моление мое,

и Тебе исповедаю грехи мои,

и пред Тобою открою беззакония мои!

– Согрешила я, Господи, согрешила,

беззаконие и нечестие сотворила,

злое молвила пред лицом Твоим;

осквернились, Господи, уста мои от жертв

идольских и от трапезы богов Египта.

– Согрешила я, Господи, согрешила

и лукавое сотворила,

почитая идолов глухонемых и мертвых,

и недостойна я, злополучная, отворить уста мои к Тебе!

Согрешила я, Господи, пред лицом Твоим,

я, дщерь Пентефрия жреца,

горделивая и надмевавшаяся;

Тебе приношу, Господи, моление мое,

и к Тебе воззвала я.

Избави меня от гонящих меня,

ибо к Тебе прибегла я,

как дитя ко отцу своему и матери;

и Ты, Господи, простри руки Твои надо мною,

как отец чадолюбивый и милостивый,

исхити меня из руки вражией.

– Се бо, ярый лев древний гонит меня,

и чада его суть боги Египетские,

коих я извергла от себя и погубила их;

и отец их, Диавол, поглотить меня тщится.

Но Ты, Господи, избави меня из когтей его

и от пасти его изыми меня,

и да не похитит меня, как волк, и да не пожрет меня,

и да не ввергнет меня в бездну огненную

и в пучину морскую,

и да не поглотит меня кит великий.

– Спаси меня, Господи, сироту,

ибо отец мой и матерь моя отреклись от меня,

ибо я погубила и сокрушила богов их,

и ныне покинута я и оставлена

и не имею иного упования,

кроме Тебя, Господи,

ибо Ты отец сиротствующих,

и гонимых защитник,

и утесняемых покровитель.

– Се бо, все достояние отца моего Пентефрия

привременно и тленно,

домы же наследия Твоего, Господи,

нетленны и вечны.

– Призри на сиротство мое, Господи, ибо к Тебе прибегла я. Се, отложила я царскую ризу мою златотканную и облеклась в хитон черный. Се, разрешила я пояс мой златой и препоясалась вервием и вретищем. Се, повязь главы моей я отринула и покрыла главу мою пеплом. Се, пол чертога моего, выложенный каменьями пестроцветными и порфировыми, окропленный же благовониями, ныне орошен слезами моими, покрыт же прахом. Се, Господи мой, от пепла и от слез плача моего грязь великая соделалась в чертоге моем, как на пути проезжем. Се, Господи, яства мои царские и брашна мясные предала я псам. И се, я семь дней и семь ночей ни хлеба не вкушала, ни воды не испила, и уста мои иссушены, как кожа тимпана, я язык мой как рог, и губы мои как черепок, и лицо мое осунулось, и очи мои истаяли от жжения слез моих.

Но, Господи! прости мне, ибо в неведении согрешила я и хульное молвила на господина моего Иосифа. И не ведала я, злополучная, что он сын Твой, Господи, ибо сказали мне люди, будто Иосиф-де сын пастуха из земли Ханаанской, и заблуждалась, и уничижила избранника Твоего Иосифа, и худое молвила про него, не ведая, что он сын Твой. Ибо кто из человеков породил таковую красоту, и кто есть другой мудрый и могущий, как Иосиф?

– Но, Господи мой, Тебе поручаю его, ибо возлюбила его я паче души моей. Соблюди его в премудрости благодати Твоей и предай меня в рабыни ему, и буду я мыть ноги его, и служить ему, и рабствовать ему во все время жизни моей.

И когда окончила Асенеф исповедание свое пред господом, се, взошла звезда утренняя на небеса от страны восточной, и увидела ее Асенеф, и возрадовалась, и сказал:

– Услышал, услышал меня Господь Бог; ибо звезда сия есть вестник и глашатай света великого дня.

И се, подле звезды утренней разверзлось небо, и явился свет неизглаголанный. И пала Асенеф на лицо свое во прах, и пришел к ней человек с небеси; и стал над главой ее, и позвал ее:

– Асенеф!

И ответила она:

– Вот я, господине; возвести мне, кто ты.

И сказал человек тот:

– Я есмь стратиарх дома Господня, и архистратиг над всем воинством Всевышнего; встань на ноги свои, и буду говорить с тобою.

И подняла она очи свои, и узрела, и се муж, во всем подобный Иосифу ризою, и венцом, и скипетром царственным; но лик его был как молния, и очи его как блистание солнца, и власы главы его как пламень огненный, и руки и ноги его как железо, в пещи раскаленное. И увидела Асенеф, и пала на лицо свое к ногам его в страхе великом и трепете. И сказал ей человек тот:

– Дерзай, Асенеф, и не страшись, но встань на ноги твои, и буду говорить с тобою.

И встала Асенеф, и сказал ей человек тот:

– Отложи хитон, в который облеклась ты, черный, и сними вретище с чресл твоих, и стряхни прах с главы твоей, и умой лицо твое водой живою, и облекись в ризу новую, нетронутую, и препояшь чресла твои двойным поясом девства твоего, блистающим. После же снова придешь ко мне, и скажу тебе словеса, с коими я послан к тебе.

И вошла Асенеф в покой свой, где было сложено все убранство ее, и открыла ковчежец свой, и взяла ризу новую, отменную; и совлеклась ризы черной, и облеклась в новую и блистающую. И сняла она вервие и рубище с чресл своих, и препоясалась двойным поясом девства своего, блистающим; один пояс вокруг чресел ее, другой на гуди. И отряхнула она прах с главы совей, и умыла лицо свое водою чистою, и покрыла главу свою покровом прекрасным и отменным.

И пришла она к человеку тому, и человек тот, узрев ее, говорит ей:

– Сними покров с главы твоей, ибо ты дева чистая сегодня, и глава твоя как глава юноши.

И сняла она сие с главы своей.

И сказал ей человек тот:

– Дерзай, Асенеф! Се бо, услышал Господь глаголы исповедания твоего. Дерзай, Асенеф! Се, вписано имя твое в книгу жизни и не изгладится вовек. Се, от нынешнего дня будешь ты обновляема, и претворяема, и животворима, и вкушать будешь от хлеба жизни, и пить от пития бессмертия, и помазана будешь помазанием нетления. Дерзай, Асенеф! Се, дал тебя Господь Иосифу в невесты, и сей будет тебе жених.

И не будешь более зваться Асенеф, но будет имя тебе Град Убежища, ибо в тебе обретут убежище многие языки, и под сенью крыл твоих укроются многие народы, и во ограде твоей соблюдены будут многие, притекающие к Богу через покаяние. Ибо Покаяние есть дщерь Всевышнего, и она предстательствует на всякий час перед Всевышним за тебя и за всех кающихся, ибо Он есть отец покаяния, она же есть матерь дев, и на всякий час молит Его о кающихся; ибо всем возлюбившим ее уготовал Он чертог брачный на небесах, и она послужит им во век века. И есть Покаяние весьма прекрасная дева, чистая, и непорочная, и кроткая, и Бог Всевышний любит ее, и все ангелы почитают ее.

И се, отхожу я к Иосифу, и буду говорить к нему о тебе, и он придет к тебе сегодня, и узрит тебя, и возрадуется о тебе, и будет тебе жених. Так услышь меня, Асенеф, и облекись в ризу брачную, в ризу древнюю, первую, сохраняемую в покое твоем, и надень на себя всякий убор твой избранный, и укрась тебя, как невесту, и приготовь себя по сретение его. Се бо, приблизится он к тебе сегодня, и узрит тебя, и возрадуется.

И когда окончил человек тот слова свои к Асенеф, возрадовалась она радостию великою, и пала к ногам его, и сказала ему:

– Благословен Господь Бог, пославший тебя вызволить меня из мрака и возвести меня ко свету, и благословенно Имя Его вовеки! Но скажу слово, господине, если снискала я благоволение в очах твоих: на малое время присядь на ложе, и приготовлю стол и хлеб, и вкусишь ты от него; и принесу тебе вино доброе, благовоние коего до небес, и будешь ты пить от него, и пойдешь путем твоим.

И сказал ей человек тот:

– Принеси мне и сот медовый!

И сказала Асенеф:

– Пошлю, господине, на поле наследия моего и добуду тебе сот медовый.

И сказал ей человек тот:

– Войди в покой твой, и обретешь сот медовый.

И вошла Асенеф в покой свой, и обрела сот медовый, лежащий на столе; и был сот тот бел, как снег, и полон меду, и запах его, как благоухание жизни.

И взяла Асенеф сот, и принесла человеку тому, и сказал он ей:

– Что же говоришь ты, будто нет сота медового в доме твоем? Вот, ты принесла мне его!

И сказала Асенеф:

– Не имела я, господине, в доме моем сота медового, но как ты сказал, так и соделалось. Не из уст ли твоих исшел он? Ибо дыхание его как дыхание благовоний.

И простер человек тот руку свою, и коснулся главы ее, и сказал:

– Блаженна ты, Асенеф, ибо неизреченные тайны Божьи открылись тебе; и блаженны притекающие ко господу Богу в покаянии, ибо от сот сего вкушать будут. Ибо сот сей сотворили пчелы в Раю Радования, и ангелы Божьи вкушают от него, и всякий, кто вкусит от него, не умрет вовек.

И простер человек тот руку свою десную, и отломил от сота, и вкусил, и вложил перст свой на край сота, обращенный на восток, и соделался путь перста его как кровь. И простер он руку свою в другой раз, и возложил перст свой на край сота, обращенный на север, и соделался путь перста как кровь. И стояла Асенеф ошуюю, и созерцала все, что делал человек тот.

И вылетели пчелы из ячеек сота, и были они белы, как снег, и крылышки их как пурпур, и как гиацинт, и как нити златые; и венцы златые были на главах их, и жала их были изостренны. И покрыли Асенеф все пчелы роем с ног до головы, и другие пчелы, большие, как бы царицы роя, присели к устам Асенеф.

И сказал человек тот пчелам:

– Отойдите в места ваши!

И отлетели они от Асенеф, и пали на землю, и умерли.

И сказал человек тот:

– Оживите и удалитесь в места ваши!

И ожили они, и удалились все на двор, ближний к дому Асенеф.

И сказал человек тот к Асенеф:

– Видела ли слово сие?

И ответила она:

– Так, господине: всё сие я видела.

И сказал человек тот:

– Таковы будут все словеса, что молвил я тебе. И прикоснулся человек тот до сота, и поднялся огонь от стола, и пожрал сот. И вышло от сота сожигаемого благовоние, и наполнило покои.

И сказала человеку тому Асенеф:

– Есть, господине, со мною семеро дев, служащие мне и воспитанные со мною от младенчества моего, и рожденные в одну ночь со мною, и вот, люблю их; так призову их, и благословишь ты их, как меня благословил.

И сказал человек тот:

– Призови!

И призвала их Асенеф; и благословил их человек тот, и сказал:

– Благословит вас Бог Всевышний во веки веков!

И сказал человек тот к Асенеф:

– Вынеси стол сей!

И обратилась Асенеф переставить стол, и исчез из глаз ее человек тот; и увидела Асенеф как бы колесницу огненную, восходящую к небесам на восток.

И сказала Асенеф:

– Милостив буди, Господи, рабе Твоей! ибо в неведении говорила я худое пред лицом Твоим.

И когда случилось сие, вот, пришел юноша из челяди Иосифовой, говоря:

– Се, Иосиф, могущий Божий, приходит сегодня к вам!

И призвала Асенеф домоправителя своего, и сказал:

– Приготовь мне вечерю добрую; ибо Иосиф, могущий Божий, приходит к нам.

И вошла Асенеф в покой свой, и открыла ковчежец свой, и вынула ризу свою первую, видом подобную молнии и облеклась в нее. И препоясалась она поясом блистательным и царственным; и пояс тот был в каменьях много ценных. И возложила она на руки свои окружия златые, и на ноги свои анаксириды златые, и убранство многоценное окрест выи своей; и главу свою увенчала она венцом златым, и в венце том были у чела каменья цены великой. И покровом покрыла она главу свою.

И сказала она отроковице, рабе своей:

– Принеси мне воды от источника, чистой!

И погрузила Асенеф лицо свое в воду ту на блюде. И сделалось лицо ее как солнце, и очи ее как утренняя звезда восходящая.

И пришел отрок малый, из челяди, и сказал к Асенеф:

– Се, Иосиф у врат двора нашего!

И сошла Асенеф, и вышла с семью девами во сретение ему. И когда увидел ее Иосиф, сказал к ней:

– Прииди ко мне, дева чистая! ибо благую весть о тебе принес мне от небес некто, поведавший мне все, что было с тобою.

И простер руки свои Иосиф, и обнял Асенеф, и обняла Асенеф Иосифа; и много лобызали они друг друга, и оживотворились дыханием друг друга.

И сказала ему Асенеф:

– Прииди, господине, войди в дом мой!

И взяла она его за руку его десную, и ввела в дом свой. И посадила она его на престоле Пентефрия, отца своего, и принесла воды омыть ноги его.

И говорит ей Иосиф:

– Пусть придет единая сия от дев твоих, и пусть омоет мне ноги.

И говорит ему Асенеф:

– Нет, господине! ибо руки мои руки твои суть, и ноги твои – ноги мои, и не омоет другая ног твоих.

И причинила ему принуждение, и омыла ноги его. И взял ее Иосиф за десную руку ее, и лобызал руку; Асенеф же лобызала главу его.

И пришли родители Асенеф с поля наследия своего, и увидели Асенеф, сидящую с Иосифом и облеченную в ризу брачную, и возрадовались, и прославили Бога, и ели, и пили.

И сказал Пентефрий ко Иосифу:

– Завтра созову я вельмож и сатрапов египетских и устрою брак ваш, и возьмешь Асенеф в жены.

И ответил Иосиф:

– Прежде возвещу о Асенеф Фараону, ибо он отец мой есть и сам даст мне Асенеф в жены.

И пробыл Иосиф день тот у Пентефрия, и не вошел к Асенеф, ибо молвил:

– Неприлично мужу богобоязненному прежде брака почить с женою своею.

И восстал Иосиф на заре, и отошел к Фараону, и говори ему о Асенеф.

И послал Фараон вестников, и призвал Пентефрия и Асенеф. И изумился Фараон красоте ее, и сказал:

– Благословит тебя Господь, Бог Иосифа, избравшего тебя в невесту себе; ибо дщерью Всевышнего наречешься, и будет тебе Иосиф женихом вовеки.

И взял Фараон венцы златые, и возложи на главы их, и сказал:

– Благословит вас Бог Всевышний и умножит вас вовеки!

И повернул их фараон друг ко другу, и они облобызались.

И учинил Фараон брак их, и пиршество, и винопитие великое на семь дней. И призвал он всех правителей земли Египетской, и возвестил им таковые слова:

– Всякий человек, который будет делать работу свою в сии семь дней брака Иосифа и Асенеф, смертию горькой умрет!

Когда же совершилось торжество брачное и закончилось пиршество, вошел Иосиф к Асенеф, и зачала от Иосифа. И родила она Манассию и Ефрема, брата его, в доме Иосифа.

И было после того, и прошли семь годов изобилия, и начались семь годов голода.

И когда услышал Иаков о Иосифе, сыне своем, вошел в Египет со всеми сродниками своими во втором месяце, в двадцать первый день месяца, и поселился в земле Гесем.

И сказала Асенеф Иосифу:

– Пойду и увижу отца твоего, ибо отец твой, Израиль, отец мой есть.

И сказал Иосиф:

– Сотворим путь наш вместе.

И пришли Иосиф и Асенеф в землю Гесем, и вышли во сретение им братья Иосифа, и поклонились им до земли.

И пришли они к Иакову, и благословил он их, и облобызал их; и бросилась Асенеф на выю Иакова, отца мужа своего, и лобызала его. И после того ели они и пили.

И отошли Иосиф и Асенеф в дом свой, и взяли с собою Симеона и Левия, затем, что завидовали им враждующие на них; и был Левий одесную Асенеф, Симеон же ошуюю. И взяла Асенеф руку Левия, ибо возлюбила его, как мужа боговещего, и благочестного, и боящегося господа. Сей бо читал письмен, написанные на небесах, и разумел их, и открывал о них Асенеф тайно. И видел Левий место упокоения ее, уготованное в вышних.

И случилось, что, когда проходили Иосиф и Асенеф путем своим, увидел их сын Фараонов первородный с высоты стены. И, узрев Асенеф, пришел он в исступление по причине великой красоты ее.

И послал сын Фараонов вестников, и призвал к себе Симеона и Левия. И пришли они к нему, и стали пред лицом его, и говорит им сын Фараонов:

– Ведомо мне, что мужи могущие вы превыше всех человеков на земли, и что от десных рук ваших пал град сихемитов, и что от двух мечей ваших рассечены был тридцать тысяч воителей. И вот зову я вас. Приидите на помощь мне! Се, приму вас в сопутники мои, и дам вам много злата, и сребра, и рабов, и рабынь, и домов, и уделы великие, только пособите мне и сотворите мне милость, ибо поруган я от брата вашего Иосифа, затем, что взял он Асенеф в жены, а она была мне обручена от начала. И ныне будьте со мною, и воздвигну брань на Иосифа, и убью его мечом моим, возьму Асенеф в жены, вы же будете мне братья и други мои даже до конца. Если же не послушаете слов моих, убью вас мечом моим.

И, сказав так, обнажил он меч свой и показал им.

Симеон же был муж отважный и дерзостный; извлек он меч свой из ножен его и хотел поразить сына Фараонова. Но познал Левий намерение Симеоново, затем, что был Левий человек прозорливый и провидел все, что будет. И ударил Левий Симеона по правой ноге его, и прижал, и тем подал ему знак, чтобы воздержал Симеон гнев свой. И сказал к нему Левий:

– Чего ради яришься ты на него? Ведь мы чада есмы мужа богобоязненного, и не пристало мужу богобоязненному воздавать злом за зло ближнему своему.

И сказал Левий сыну Фаранову, ближнему своему, с сердцем кротким и ликом ясным:

– Чего ради ты, господине мой, глаголешь словеса сии пред нами? Мы ведь мужи богобоязненные, и отце наш раб Бога Всевышнего, Иосиф же, брат наш, возлюблен есть от Бога. И как сотворим мы лукавое сие дело пред Богом нашим? И ныне послушайся нас и впредь остерегись молвить о брате нашем Иосифе таковые словеса. Если же пребудешь в сем злом твоем изволении, вот мечи наши, обнаженные пред лицом твоим.

И извлекли они мечи свои из ножен их, и сказали:

– Видел ли мечи сии? Ими бо отмстил Господь Бог обиду, причиненную сынам Израилевым от сихемитов через сестру нашу Дину, которую растлил Сихем, сын Емморов.

И увидел сын Фараонов мечи их обнаженные, и устрашился, и задрожал, и упал на лицо свое под ноги их, и простер Левий руку свою, и поднял его, говоря:

– Не страшись, но только остерегись молвить против брата нашего слово лукавое.

И вышли они от него, оставив его в страхе и трепете.

И унывал сын Фараонов, и уязвляем был тоскою по Асенеф, и печаль являл великую. И сказали слуги его на ухо ему:

– Вот, сыны Валлы и Зелфы, рабынь Лии и Рахили, жен Иаковлевых, злобствуют на Иосифа и на Асенеф и завидуют им: и сотворят по воле твоей.

И послал сын Фараонов вестников, и призвал к себе сынов Валлы и Зелфы, и пришли они к нему в ночи; и сказал им сын Фараонов:

– Ведомо мне, что мужи вы могучие.

И сказали к сыну Фараонову Гад и Дан, старшие братья:

– Пусть господин наш молвит слугам своим, что пожелает, и сотворим волю его.

И возрадовался сын Фараонов радостию великою, и сказал слугам своим:

– Удалитесь из места сего! дабы втайне изречь мне мужам сим глагол мой.

И удалились слуги все, и сказал им сын Фараонов слово лживое:

– Благословение и смерть на выбор пред лицом вашим; изберите же себе благословение, а не смерть. Вот, ведомо мне, что могучие мужи вы и не пожелаете умереть, как женщины, но поможествуете и отомстите недругам вашим. Слышал я, как брат ваш Иосиф говорил к Фараону, отцу моему: отродья-де рабынины Дан и Гад не братья мне суть. «Дождусь только смерти отца моего и тогда погублю их со всем родом их, и не будет им доли с нами, ибо отродья рабынины суть, и продали меня исмаилитам. И воздам я им за лукавые дела их противу меня, только бы умер отец мой». И похвалил Иосифа отец мой Фараон, и сказал ему: «Разумно слово твое, чадо! Возьми же у меня мужей ратных, и выйди на них потаенно, и сотвори им, как сотворили они тебе; и я буду помощник тебе».

И когда услышали мужи слово сына Фараонова, ужаснулись весьма, и опечалились, и сказали ему:

– Молим тебя, господине, помоги нам; и если что повелишь рабам твоим, исполним.

И сказал им сын Фараонов:

– В нощь сию убью я отца моего, ибо Фараон, отец мой, как отец Иосифу, вы же убейте Иосифа; и возьму Асенеф в жены.

И сказали ему Дан и Гад:

– Что до нас, сотворим поведанное нам от тебя! Слышали мы, как Иосиф говорил к Асенеф: «Иди заутра на поле наследия нашего, ибо настала пора сбора винограда». И дал он ей шесть сотен воинов могучих и пятьдесят мужей дозорных.

И когда услышал сын Фараонов глаголы сии, дал он каждому из четырех мужей по пять сотен воинов, их же поставил военачальниками и игемонами. И сказали ему Дан и Гад:

– Что до нас, мы выступим в ночи, и учиним засаду у потока, и укроемся в зарослях тростника; ты же возьми с собою пятьдесят лучников конных и выступай впереди поодаль. И придет Асенеф, и впадет в руки твои. Мы изрубим воинов, сущих с ней; и побежит Асенеф на колеснице своей, и впадет в руки твои, и сотворишь с ней, как хочет душа твоя. После же сего убьем Иосифа, который печалиться будет о Асенеф, и сынов его убьем пред очами его.

И возрадовался сын Фараонов, когда услышал слова сии, и отрядил с ними две тысячи ратных.

И пришли они к потоку, и укрылись в зарослях тростниковых, и пять сотен засели впереди, по ту и другую сторону; и была большая дорога между ними.

И пришел сын Фараонов к ложнице отца своего, дабы убить его; но возбранили ему телохранители отца его войти к нему. И сказал им сын Фараонов:

– Желаю видеть отца моего, ибо отхожу ко сбору винограда на виноградник мой новонасаженный.

И сказали ему телохранители:

– Страданием страдает отец твой, и без сна был всю ночь, и ныне покоится, и повелел нам: «Никто да не входит ко мне, нижé сын мой первородный».

И отошел он в ярости, и взял лучников конных пятьдесят, и повел их, как присоветовали ему Дан и Гад.

И сказали Неффалим и Асир к Дану и Гаду:

– Чего ради сызнова лукавое творите противу отца нашего Израиля и противу брата нашего Иосифа? И сего сохранит Бог как зеницу ока. Не вы ли продали его однажды? И ныне он царь есть над всею землею, и спаситель наш, и кормилец. И если сызнова лукавое умыслите на него, умолит он Бога Израилева и низведет огонь с небес, который пожрет вас; и ангелы Божьи ополчатся на вас.

И разгневались на них братья их старшие Дан и Гад, и сказали:

– Или как женщины умрем? Да не будет этого!

И вышли во сретение Иосифу и Асенеф.

И встала Асенеф на заре, и сказала Иосифу:

– Так, иду я на поле наследия нашего; но устрашена душа моя, ибо далеко будешь ты от меня.

И сказал ей Иосиф:

– Дерзай и не страшись, но иди, ибо Господь с тобою есть, и Он сохранит тебя как зеницу ока от всякого зла. Я же выхожу на труд мой и раздавать буду хлеб всем человекам во граде, да не будет погублен голодом ни единый человек во всей земле Египетской.

И отошла Асенеф путем своим; Иосиф же отошел на труд свой и раздавал хлеб.

И приблизилась Асенеф шестью сотнями своими к месту потока; и внезапно ратники сына Фараонова прянули из засады своей, и завязали битву с могущими Асенеф, и изрубили их всех мечами своими, и дозорных Асенеф убили всех. И бежала Асенеф на колеснице своей.

И Левий, сын Лиин, познал все сие, как муж боговещий, и возвестил братьям своим об опасности, в которой была Асенеф. И взял каждый из них меч свой при бедре своем, и щит свой на плече своем, и копье свое в деснице своей, и устремились вслед Асенеф бегом быстрым.

Асенеф же бежала; и се, сын Фараонов во сретение ей, и пятьдесят мужей с ним.

И увидела его Асенеф, и ужаснулась, и вострепетала.

Вениамин же восседал с нею на колеснице. И был Вениамин юноша сильный, годов осьмнадцати, и красоту являл неизреченнную, силу же как у скимна, и богобоязненность.

И прянул Вениамин из колесницы, и выбрал из потока камень круглый, наполнявший ладонь его, и метнул в сына фараонова, и поразил его в висок его левый, и ранил его раною великою и тяжкою.

И пал сын Фараонов с коня своего, и сделался полумертв.

И взбежал Вениамин на верх скалы, и сказал вознице Асенефину:

– Дай мне пятьдесят камней из потока!

И дал ему возница пятьдесят камней. И метнул те камни Вениамин, и убил пятьдесят мужей, бывших с сыном Фараоновым; и вошли камни в висок каждого из них.

Меж тем сыны Лиины, Рувим и Симеон, Левий и Иуда, Иссахар и Завулон, нагнали сзади мужей, бывших в засаде, и напали на них нежданно, и изрубили две тысячи мужей, и убили их, будучи шесть числом.

И бежали братья их, сыны Баллы и Зелфы, и говорили:

– Погибли мы от руки братьев наших, и умер сын Фараонов от руки Вениамина, и все, бывшие с ним, погибли от руки того. Приидите же, убьем Асенеф и сокроемся в заросли тростниковые.

И пришли он, имея мечи свои обнаженными и полными кровей; и увидела их Асенеф, и сказала:

– Господи, Боже мой, призвавший меня от смерти к жизни и рекший мне: «Вовек жить будет душа твоя», – избавь меня от мужей тех!

И внял Господь Бог гласу ее, и сей же миг исторгнуты были мечи их из рук их, и пали на землю, и рассыпались пеплом.

И увидели сыны Валлы и Зелфы явившееся чудо, и устрашились, и сказали:

– Господь ополчился на нас за Асенеф!

И пали на лица свои наземь, и поклонились Асенеф, говоря:

– Помилуй нас, рабов твоих! ибо ты госпожа наша и царица, мы же злое умыслили на тебя и на брата нашего Иосифа. И ныне воздал нам Бог. Сего ради молим тебя мы, рабы твои, помилуй нас и избавь нас из рук братьев наших; они бо суть мстители за обиду, тебе учиненную, и мечи их изострены на нас.

И сказала им Асенеф:

– Дерзайте и не страшитесь! ибо братья ваши суть мужи богобоязненные и не воздающие злом за зло никому от человеков. Сокройтесь же в зарослях тростниковых, пока не умолю их за вас ни утиши гнева их; ибо велика была дерзость ваша противу них. Дерзайте и не страшитесь, ибо Господь судит между мною и вами.

И сокрылись Дан и Гад в зарослях тростниковых. И се, явились сыны Лиины, мчавшиеся как олени, горя напасть на них. И сошла Асенеф с колесницы своей, и вышли навстречу сынам Лииным со слезами. Она же поклонились ей в землю, и восплакали гласом великим, и искали братьев своих, сынов рабыниных, дабы истребить их.

И сказала им Асенеф:

– Пощадите братьев ваших и не творите им зла, ибо Господь защитил меня покровом Своим, и во прах обратил мечи их в руках их, и сделались как воск пред лицом огня. И сие довлеет нам, что Господь ополчился за нас; пощадите же братьев ваших!

И сказал Симеон к Асенеф:

– Зачем госпожа моя держит речь о врагах своих? Нет, но сразим их мечами нашими, ибо худое замышляли они на отца нашего Израиля и на брата нашего Иосифа, и притом уже дважды; а ныне и на тебя!

И сказал им Асенеф:

– Ни под каким видом, брате, не моги воздавать злом за зло ближнему своему; ибо Господь судит обиду сию.

И тогда преклонился Симеон пред Асенеф. И подошел к ней Левий, и облобызал руку ее десную, и благословил ее.

И спасла Асенеф мужей тех от гнева братьев их, да не будут убиты.

Сын же Фараонов поднялся от земли и сел, выплевывая кровь из уст своих; ибо текла кровь его из виска его в уста его.

И подбежал к нему Вениамин, и схватил меч его, и вытащил из ножен; ибо не носил Вениамин меча при бедре своем. И когда хотел он поразить сына Фараонова, подбежал Левий, и схватил его за руку, и сказал:

– Не моги, брате, творить дела сего; ибо мужи богобоязненные мы, и не пристало мужу богобоязненному воздавать злом за зло, ниже попирать поверженного, ниже теснить врага своего даже до смерти его. Но попечемся о ране его, и если жив будет, будет нам другом, как и отец его, фараон, отец нам есть.

И поднял Левий сына Фараонова, и отер кровь с лица его, и наложил повязку на рану его, и принял его на коня своего, и отвез его к отцу его. И рассказал Левий Фараону все приключившееся. И встал Фараон с престола своего, и поклонился Левию в землю.

В третий же день умер сын Фараонов от раны, причиненной камнем Вениаминовым. И оплакивал Фараон сына своего первородного, и стал от печали недужен. И умер Фараон, имея сто девять годов от роду, и оставил диадему свою Иосифу.

И царствовал Иосиф в земле Египетской сорок восемь лет, а после того предал Иосиф диадему внуку Фараонову. И был Иосиф в земле Египетской, как отец его.

И так сохранил его Бог от нежной младости даже до конца жизни его, ибо был он семя избранных мужей праведных, Авраама, Исаака и Иакова, и молитвы их шли пред ним; и солнце купно со звездами преклонились пред Иосифом, знаменуя, что быть ему царем.

Богу же нашему слава во веки веков, аминь.