Письмо № 191. Н.С. Фуделю
[Осень 1976, Покров] 1230
Дорогой мой.
Я сегодня проводил тебя и вот уже пишу. Только вряд ли напишу много: в глазах туман. Хочется сказать тебе, что твой приезд оставил в душе ровный и спокойный свет, какое-то успокоение. Я с удовольствием смотрю на твой недопитый стакан и даже пепельницу, я заметил все мелкие знаки заботы, вроде цепочки на входной двери крыльца. Сейчас накормил на ночь Дружка 1231 супом с колбасой и могу больше ни о чем не думать. На неделю полностью я обеспечен топливом, даже если не придет Сережа 1232.
Обнимаю тебя, благодарю сердцем. На ответ Маше еще не хватает сегодня глаз.
Твой п.
Одна твоя фраза в разговоре напомнила мне слова моего отца: русская религиозная личность корни свои имеет в монашестве 1233. Можно не идти в него, но нельзя не понимать, что оно всегда было и будет высшим идеалом русского человека. Потому-то и созидались все эти «Северные Фиваиды» 1234, потому к нему и устремлялся со всех концов простой народ, потому его принимали князья, хотя бы перед смертью, потому его желали познать и Достоевский, и Толстой, и Блок 1235.
Оно есть непрекращающееся первохристианство, полнота того безумия 1236, к которому призвал Бог свой мир, призвал и призывает, так как только в нем спасение мира. Благоразумием и умеренностью мира не спасешь.
Можно не идти на монаш<еский> подвиг, но очень плохо, когда не понимается самая суть монашества как апостольского горения за людей, когда Зосима смешивается с Ферапонтом 1237. Древние отцы ясно определили монашество. «Монашество есть передание себя на молитву за весь мир» 1238.
Но ведь ты знаешь это современное стихотворение об истин<ных> монахах. «Хмель естества до дна испепелив,
Приняв в народе имя страстотерпцев,
Страданье твари, птиц, людей и нив
Они впитали богоносным сердцем.
За грех царей, за буйство пьяных сел
За кривду войн, за распри, за разруху,
Они за нас, – за всех, за вся, за всё –
Несли страду и горький подвиг духа.
Ушкуйник, смерд, боярин и купец
Их как владык таинственных просили
Внести за них сокровища в ларец –
В незримый Дом, в небесный град России» 1239.
Покров (1976 осень)
* * *
Домашняя собака.
Сергей Кузнецов, рабочий (наладчик на трикотажной фабрике) из Покрова, часто навещавший С.И. Фуделя.
См.: Воспоминания. С. 41 наст. изд.
Нарицательное именование совокупности всех русских северных монастырей, основанных учениками и последователями преподобных Сергия Радонежского и Кирилла Белозерского.
Имеются в виду, вероятно, поездка Ф.М. Достоевского и В.С. Соловьева к оптинским старцам в 1878 г. и поездки Л.Н. Толстого в Оптину пустынь в 1877,1881,1890,1896 и в 1910 (накануне смерти) гг. См. примеч. к с. 16.
Ср.: «Тот будь безумным, чтоб быть мудрым» (1Кор. 3,18).
Персонажи романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы».
Ср.: «Схимничество – есть посвятить себя на молитву за весь мир», – говорил старец Парфений Киево-Печерский (см.: Путь Отцов. Т. 2 наст. изд.).
Неточная цитата из стихотворения Д.Л. Андреева «Не мнишь ли ты, что эгоизм и страх...» (1950) из цикла «Зеленою поймой»; из 9 строф процитированы с искажениями 4, 5 и 6-я строфы. Ср.: Хмель естества дотла испепелив, Приняв в народе имя страстотерпцев, Страданье твари – птиц, людей и нив Они впитали целокупным сердцем. Ушкуйник, смерд, боярин и купец Их, как владык таинственных, просили Внести за них сокровище в ларец – В незримый Кремль, в небесный Град России. За грех царей, за буйства пьяных сел, За кривду войн, за распри, за разруху, Они за нас – за всех, за вся, за всё Несли страду и горький подвиг духа.