Глава вторая. Чин мироварения и мироосвящения

Употребляющееся при Таинстве миропомазания, при освящении храмов, и при помазании государей на царство, Св. миро, приготовляется и освящается теперь у нас, в России, в двух пунктах – в Москве³¹⁵ и Киеве³¹⁶. Современный наш чин мироварения и мироосвящения вошел у нас в практику со времени патриарха Иоакима, который в 1683 г. приказал перевести с греческого на славянский язык «Чин сочинения и освящения святого мира, из коих вещей составляется, и как строится, и в кое время, и как святится оное предорогое и великое миро»³¹⁷.

В XVI и XVII вв. (до патриарха Иоакима), мироварение и мироосвящение совершалось у нас на Руси по иному (сравнительно с современным) уставу. На основании бывших в нашем распоряжении четырех списков этого Устава³¹⁸ мы и постараемся представить полную картину приготовления и освящения мира в старой Руси в указанное время³¹⁹.

Прежде самого мироварения, требовалось приготовить соответствующую печь и поставить ее «на месте непроходнем»³²⁰, а над нею нужно было утвердить котел новый и чистый. И то, и другое освящалось. В Лазареву субботу начинали приготовлять необходимые для мироварения составы, «толчи зелия». На Вербное Воскресение уже нужно было просеивать эти зелья, «черствыя опрочь, а мягкии опрочь«. Реестр благовонных веществ, употреблявшихся для составления мира, в поименованных рукописях помещается в конце чинопоследования. Находим удобным сказать о составных частях мира теперь.

Рассматриваемые рукописи, кроме деревянного масла и вина, указывают 15 благововных веществ, для составления мира. Вот перечень их по рукописям: «змирно, то имя ему гречески и русски; абри (абар³²¹), то имя ему и гречески, и русски; Ливан, а русски – белый ладан; кинамомон, а русски – корица; кариофалон³²², а русски – гвоздика; маскокаридон, а русски – орешки мускатные; родостагман, а русски – гуляфна вода, сиречь цветная (розовая вода); москокоридиоанфос, а русски – мошкатняго орешка цвет; пирофрон³²³, то имя ему и гречески, и русски; зинзивер³²⁴, а русски – непряное корение; ипери³²⁵, а русски – перец; мускус, той гречески и русски; асар, здесь растет под лезгою трава, лист у нея плоск и кругловат, как грош³²⁶, иреони³²⁷ благоуханного мирновой цвет; касиа, а русски – дивий мед». Требовалась наличность всех указанных зелий, «а без одного ничтоже не можеши чинити». Всех этих веществ клали поровну, всего «30 гривенок». На это количество зелий полагалось 5 ведер вина и 5 ведер масла.

На Вербное Воскресение, вечером, над пещыо и над зельями совершалось всенощное бдение. Утром, в Великий Понедельник, к месту мироварения приходил архиерей «с священники и диаконы, могущими тайну хранити, яко да мирским будет утаено»³²⁸. Приносилось вино и вливалось в котел. Архиерей полагал начало чинопоследованию. По обычных предначинательных молитвословиях и псалме 50, пели молебный канон Богоматери: «Многими содержим напастьми», с ирмосом «Воду прошед»³²⁹. После канона, начинали топить пещь, а в котел всыпали «черствыя зелия». Над котлом, после этого, прочитывались молитвы Пятидесятницы: «Присносущный, кипящий, живый и просветительный источник», «Владыко вседержителю, Боже Отец и Господи милости», «Боже великий и вечный, святый и человеколюбивый». Следовали – прокимен, апостол и Евангелие пятидесятницы, а затем – «ектения, иже на сшествие святого Духа«, т. е. ектения троицкой вечерни, в которой оставлены и, несколько не гармонирующие с данным временем, прошения: «о спасении нам, преклоньшим верою сердечные колени и телесные, в день сей пятидесятницы», и др. За ектенией следовал отпуст.

В Великий Вторник архиерей, с прочими священнослужителями, приходил к месту мироварения, для совершения положенного чинопоследования. На этот раз пели канон Иоанну Крестителю, творение господина Иосифа³³⁰. После канона, читались молитвы великого богоявленского водоосвящения, причем, в молитве «Велий, еси, Господи», слово «вода» заменялось словом «миро» – «Ты сам, человеколюбче Царю, прииди пришествием пресвятого Духа и освяти миро сие»; «Ты и ныне, Владыко, освяти миро сие Духом Твоим Святым». После молитвы, на главопреклонении, из чина богоявленского водоосвящения: «Приклони, Господи, ухо Твое», следовали – прокимен, апостол, Евангелие и великая ектения из того же чина, причем, оставлены, опять-таки, некоторые, неподходящие к данному месту, прошения: «о черплющих и пиющих от него (т. е. от мира?) на освящение душам и телом»³³¹ и др. Заканчивалось богослужение отпустом.

В Великую Среду, утром, над котлом мироварным пели канон из чина елеосвящения, с ирмосами «Моря чермную пучину», причем, опять-таки, встречающиеся в тропарях этого канона слова – «масло», «елей» – заменены словом «миро". После канона, в кипящее вино вливалось масло и всыпался остаток зелий. Архиерей читал над котлом молитвы из чина елеосвящения: «Господи, в милостях и щедротах Твоих, исцеляя сокрушения душ и телес наших»³³², «Владыко вседержителю, святый царю славы, наказуя и умерщвляя»³³³, «Благоприменителю, Господи, едине милостиве, человеколюбче, каяся о злобах наших»³³⁴, «Владыко, Господи, Иисусе Христе, Боже наш, врачу душам и телом»³³⁵. Следовали прокимен, апостол и Евангелие (первые по счету) из того же чина елеосвящения. Диакон произносил ектению из того же чинопоследования, причем, в прошениях, в качестве болящего, за которого воссылалось моление, поминал архиепископа: «о рабе Божии, архиепископе нашем, имя рек, и спасении его...», «о оставлении грехом и согрешениям его» и т. п. Отпустом, «по обычаю», служба заканчивалась.

В ту же Великую Среду, вечером, архиерей со священнослужителями опять приходил к месту мироварения. В это время, сваренное уже миро, переливали из котла в оловянник³³⁶, который предварительно окроплялся святою водой. Над оловянпиком читалась молитва: «Господи, Боже, освятивый воды иорданския, Ты Сам освяти миро сие«. – Эта молитва взята из чина освящения церкви, в каковом чине она положена для чтения над водою, назначающейся для омывания престола; эта же молитва читается теперь архиереем перед херувимской песнью на умовение рук. Следовали еще три молитвы из чина освящения храма: «Боже, отец наших, святе святых», «Боже апостолов, царю мучеников» и «Владыко, Господи, Боже наш, иже нас ради, добропобедных Ти мученик, победив врага нашего, диавола»³³⁷.

На этом оканчивается первая часть рассматриваемого чинопоследования, касающаяся, собственно, мироварения, далее идет вторая часть, – самое освящение мира, которое совершалось в Великий Четверг.

Утром в этот день архиерей со «всеми священники святыя Софии», облачившись во все священные одежды, шли в то помещение, где было приготовлено сваренное миро, и с пением «Святый Боже» переносили его оттуда в алтарь и постановляли «влеве, возле святыя трапезы«. В это время в новосваренное миро вливали старого мира «колико будет». Начиналась, по обычаю, литургия. На великом входе, так же, как и теперь, сосуды с миром переносились вместе со святыми дарами и поставлялись «справа, наверх святыя трапезы«. Самое освящение мира совершалось, как и теперь³³⁸, по возгласе «И да будут милости Великого Бога».

После указанного возгласа, архидиакон возглашал «Вонмем», а архиерей восходил на степень, «иже пред святою трапезою«, трижды благословлял миро и, сшедши, читал две молитвы мироосвящения: «Господи милостиве и Отче светов», и на главопреклонение: «Тебе, Богу всех и царю», – те же самые, какие положены и теперь. После этого, диакон произносил ектению «Вся святыя помянувше«, и литургия продолжалась обычным порядком. После литургии, освященное миро относилось в сосудохранительницу³³⁹, где сам архиерей запечатывал его.

Как видим, довольно необычной, по своему составу, является, собственно, первая часть рассматриваемого чппопоследования, касающаяся самого процесса мироварения, вторая же, мироосвятительная часть чина, ничего особенного, по сравнению с современным чином мироосвящения, не представляет. Самое мироварение сопровождалось целым рядом служб, взятых или из чинопоследований таинств, или из таких важных церковных обрядов, как великое богоявленское водоосвящение, освящение храмов, вечерня пятидесятницы. Теперь, как известно, только перед началом мироварения совершается малое освящение воды и прочитывается одна молитва, в которой архиерей молится, чтобы Господь помог совершить начинающееся дело, а в прочие дни, мироварение происходит без церковных чинопоследований, при непрерывном, впрочем, чтении Евангелия.

Интересно, хотя бы, до некоторой степени уяснить вопрос, какого происхождения это оригинальное чинопоследование. В памятниках церкви греческой такого чина мироварения мы не встречаем. Греческий чин мироварения, описываемый Симеоном Солунским, тоже не сходствует с изложенным русским чинопоследованием. Но, все же, по некоторым соображениям нельзя не высказать, по крайней мере, предположения, что, описываемый нами, чин мироварения, происхождения греческого. Прежде всего, за это говорят некоторые отдельные выражения, встречающиеся в тексте чина. Так, при описании обрядов, совершавшихся над миром в Великий Четверг, читаем: «в четверг, паки архиерей облачится со всеми священники святыя Софея», или о месте хранения освященного мира выражено так: «потом поставляет (миро) в сосудохранительнице святыя Софея». Весьма возможно предположить, что здесь разумеется св. София Константинопольская, и переводчики чина мироварения не стали исключать упомянутые выражения, приурочивающие совершение этого чина к св. Софии Константинопольской³⁴⁰. За греческое происхождение рассматриваемого чина, говорит и то обстоятельство, что в нем составы, употреблявшиеся при мироварении, называются, сначала по-гречески, а потом уже переводятся на русский яз.: «змирно (смирна) то имя ему и гречески, и русски», «кинамомон, а русски – корица« и т. п. В данном случае, переводчик не только находил нужным переводить греческие наименования составов мира, но иногда и пояснял эти названия описанием тех предметов, которые ими обозначаются. Так, например, перевод слова «асар» переводчик заменяет описанием этого вещества: «асар здесь ростет под лезгою трава, лист у нея плоск и кругловат, как грош».

Все эти соображения приводят к тому предположению, что описанный, довольно необычайный по своему составу, чин мироварения принадлежит к числу таких, которые в древнее время совершались в Великой Константинопольской церкви, хотя греческого оригинала для описанного русского чина мироварения нам встречать пока не приходилось; что же касается самого чина освящения новосваренного мира, то он, без сомнения, греческого происхождения³⁴¹.

В южнорусских богосл. памятниках интересующего нас времени, встречаются, как молитвы на освящение мира в Великий Четверг³⁴², так и особое последование миросоставления и мироосвящения. Это последование, заключающееся в некоторых рукописных архиерейских служебниках и требниках XVII в.³⁴³, в своей цервой части, касающейся самого составления мира и варения его, во многом разнится, как от описанного нами древнерусского аналогичного последования, так и от современного чина мироварения, равно, как не находит для себя подтверждений и в древнегреческой богослужебной практике. В южнорусском «возследовании над растворением и освящением святого великого мира«, обряд приготовления мира представлен очень несложным: «во святый великий четверток, пред початием божественныя службы (т. е. литургии) уготовается миро великое сице. Чистой оливы в сосуд на сие уготованный влити елико довольно будет, таж балсаму до ней упустити колко хощеши, прилий олейку воннаго (розового масла?), благоухания ради, таж кадила тертого (т. е., тертого ладана) и мира потроху, и вина зложку до сего влити. И тако до сего сицевий сосуд приуготованный поставити его близ предложенных даров на жертвеннице на шуей стране. Отправляемой же ся литургии Божественной, егда будет перенос творити, певцем поющим Вечери твоей тайней, тогда старейший от иереев, взем уготованный сосуд с миром, покрытый воздушком, предходит с ним честным даром»³⁴⁴. Далее идет изложение порядка самого освящения мира. Как видим, в приведенном указании о составлении св. мира нет даже упоминания о варении мира³⁴⁵. Для составления же мира указывается очень ограниченное количество веществ: елей, бальзам, «олейко вонное», т.о., по всей вероятности, розовое масло, стертый в порошок ладан, немного мира (б. м., смирны) и около ложки вина. Все эти вещества смешивались в одном сосуде в самый день мироосвящения, т. е., в Великий Четверг, перед литургией.

Порядок мироосвящения по цитируемым южнорусским рукописям никаких особенностей, сравнительно с древнерусской и греческой богослужебной практикой, не представляет: во время великого выхода, сосуд с миром поставлялся на престоле, на левой стороне; по возглашении «И да будут милости великого Бога», протодиакон возглашал «вонмем», архиерей трижды благословлял миро рукою и читал над ним те самые две молитвы, которые указаны и в старых русских и греческих требниках, и в нашем современном чине мироосвящения.