Седмица 29-я по Пятидесятнице
Понедельник. О силе женщин и о силе истины
Однажды саддукеи, которые отрицали возможность воскресения, задали Господу Иисусу хитрый вопрос: чьей женой будет женщина в будущей жизни, если в этой она имела семь мужей? Они хотели наглядно показать безумие идеи вечной жизни. Мол, накопившиеся здесь проблемы никому, никогда и нигде не решить к общему согласию. Подобные вопросы нередки. Например, где смогут разместиться все воскресшие жители земли, и чем они будут заниматься в вечности? Но можно задать встречный вопрос: а что можно было бы сообщить ребенку во чреве матери о том мире, в который ему предстоит родиться? Наверное, только одно: «там совсем не то, что здесь». Господь саддукеям тоже сначала отвечает через «не»: «Чада века сего женятся и выходят замуж; а сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят».
Брачные отношения – важнейшая сторона этой жизни. Что такое женщина для мужчины, – очень ярко говорит Зоровавель во Второй книге Ездры: «О, мужи! Не велик ли царь и многие из людей»? «Но кто господствует над ними и владеет ими? Не женщины ли»? «Если соберут золото и серебро и всякие драгоценности, а потом увидят одну женщину, хорошую лицом и красивую, оставив все, устремляются к ней более, чем к золоту и серебру и ко всякой дорогой вещи. Человек оставляет воспитавшего его отца и страну свою и прилепляется к жене своей. И с женою оставляет душу, и не помнит ни отца, ни матери, ни страны своей». «Многие сошли с ума из-за женщин и сделались рабами через них». «Я видел» «Апамину», «сидящую по правую сторону царя; она снимала венец с головы царя и возлагала на себя, а левою рукою ударяла царя по щеке. И при всем том царь смотрел на нее, раскрыв рот: если она улыбнется ему, улыбается и он; если же она рассердится на него, он ласкает ее, чтобы помирилась с ним. О мужи! Как же не сильны женщины, когда так поступают они» (2Ездр.4:13–32)?
И многие, действительно, не знают ничего сильнее. Таких бесполезно предостерегать, что если «не познали путей» Господних, то и «не войдут в покой» Его. Они с недоумением скажут: «а зачем нам в этот покой, где «ни женятся, ни замуж не выходят»? И какой для них смысл в том, что «сподобившиеся достигнуть того века и воскресения мертвых» «равны Ангелам»?
Если о муже сказано: «да оставит» он «отца и мать свою и прилепится к жене своей» (Быт.2:24), а о жене: «и к мужу твоему влечение твое» (Быт.3:16), то об Ангелах ничего не сказано в отношении пола. Но Ангелы ничем не обделены, и ничего не лишены, по сравнению с людьми. И мы, став, как Ангелы, ничего не лишимся, и ничем не обеднеем. И потом – есть же люди, которые, при всей силе женщин, уже здесь выбрали путь безбрачия, и нашли несравненно сильнейший источник радости и удивления.
Тот же Зоровавель, с таким вдохновением сказавший о силе женщин, с еще большим вдохновением говорит далее: «Неправедно вино, неправеден царь, неправедны женщины, несправедливы все сыны человеческие, и все дела их таковы, и нет в них истины, и они погибнут в неправде своей; а истина пребывает, и остается сильною в век, и живет, и владычествует в век века». «Благословен Бог истины» (2Ездр.4:37–40)!
Человек ничего не лишается в Царствии Небесном, но обретает то, что превыше всего. И все мы: и Ангелы, и мужчины, и женщины, «будучи сынами воскресения» – пред лицем нашего Господа забудем и все свое, и самих себя, и кто чей муж, и кто чья жена, и ни о чем не будем жалеть, и ни на что не будем оглядываться.
Ну а пока… Однажды молодой христианин спросил: «А можно ли в праздники позволять себе плотские утешения»? И наставник ответил: «Можно. Если ты еще не дорос до утешений духовных».
Вторник. О том, кого следует опасаться
В беседе о последних временах Господь предупреждает учеников, что ничего завидного их на земле не ждет. «Возложат на вас руки, и будут гнать вас, предавая в синагоги и темницы, и поведут пред царей и правителей за имя Мое; будет же это вам для свидетельства». Как оказалось впоследствии, самым сильным свидетельством христиан было свидетельство своей жизнью, своей кровью. А на случай, когда надо свидетельствовать и словом, Господь говорит: «Положите себе на сердце не обдумывать заранее, что отвечать; ибо Я дам вам уста и премудрость».
Но – что удивительно: хотя этой премудрости «не возмогут противоречить, ни противостоять все противящиеся вам», – это не сможет остановить гонений. Гонения будут даже со стороны самых близких, единокровных: «преданы будете и родителями, и братьями, и родственниками, и друзьями, и некоторых из вас умертвят; и будете ненавидимы всеми за имя Мое». Это – для всех христиан, без исключения, на все века вперед.
Но как после этого должны мы смотреть на всех вокруг, и даже на самых близких? От всех в любой момент ждать предательства? Ну а что тут удивительного, если не только от других, но, в первую очередь, – от самих себя предостерегает слово Божие: «Будем опасаться, чтобы» «не оказался кто из вас опоздавшим». Ведь было же это: те избранные, которым было «прежде возвещено, не вошли» «за непокорность». Поэтому «ныне, когда услышите глас Его, не ожесточите сердец ваших». Потому что и наши собственные сердца могут ожесточиться, и из них может выйти злая воля, несмотря на все откровения и предостережения.
Ни о себе, ни о других – ничего мы до конца не знаем. Это только для Бога «нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто пред очами Его». И не с таким вниманием и опасением должен я смотреть вокруг себя, сколько – за самим собой, чтобы не пострадать мне, например, просто за злословие и пустословие, а не за Христа. Как писал Иоанн Лествичник: «убоимся Бога, по крайней мере так, как боимся зверей: ведь не лезем же мы в чужой сад, когда знаем, что там злая собака». И заповедь Божья говорит: «Даже в мыслях твоих не злословь царя, и в спальной комнате твоей не злословь богатого; потому что птица небесная может перенести слово твое, и крылатая – пересказать речь твою» (Еккл.10:20). И не птица будет виновата, не доноситель, но сам ты. Потому что нарушил Божье слово.
Среда. О земле негодной и близкой к проклятию
«О сем надлежало бы нам говорить много; но трудно истолковать, потому что вы сделались неспособны слушать», – пишет Апостол Павел в послании к Евреям.
Перед этим он начал было объяснять значение слов «Ты Священник вовек по чину Мелхиседека», но вдруг остановился. На него как бы нахлынуло все, что ему пришлось, проповедуя Евангелие, претерпеть от своих соплеменников. Вспомнилось с досадой, потому что много столетий Бог вел Свой народ, и теперь кому же, как не им, «надлежало быть учителями». А – их самих надо «учить первым началам слова Божия». Судя по времени, они уже в зрелом возрасте, а оказывается, им еще «нужно молоко, а не твердая пища». Такой – «несведущ в слове правды». Ему надо объяснять, что – добро, а что – зло. А у духовно взрослого «чувства навыком приучены к различению добра и зла». И он уже будет делать добро, хотя бы весь мир делал противоположное, и не сделает зла даже под страхом лишений и смерти.
«Посему, оставивши начатки учения Христова, поспешим к совершенству», – продолжает Апостол. Ему досадно, что евреям все еще нужно доказывать необходимость обращения «от мертвых дел» закона к живой «вере в Бога». Он хочет, чтобы перестали спорить «о крещениях», то есть о ветхозаветных омовениях, как некогда «у Иоанновых учеников произошел спор с иудеями об очищении» (Ин.3:25). Он хочет, чтобы они не дознавались, каким образом в «возложении рук» сходит Святой Дух, и чтобы не допытывались конкретных подробностей «о воскресении мертвых и о суде вечном». Все «это сделаем, если Бог позволит». Но всему свое время.
Апостолу досадно, ведь он обращается к тем, которые уже «вкусили, что благ Господь» (1Пет.2:3). А таких, вкусивших и отпадших, «невозможно опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия, и ругаются Ему». И правда, бывают такие ситуации, когда, например, церковный человек, много читавший, много знающий, вдруг совершает явный смертный грех, и считает себя правым. Священнику тут и сказать-то нечего, как нечего было сказать Иосифу Марии, когда он заподозрил Ее в нарушении целомудрия.
«Земля, пившая многократно сходящий на нее дождь, и произращающая злак», «получает благословение от Бога; а производящая терния и волчцы – негодна и близка к проклятию, которого конец – сожжение».
Не все адресаты Апостола были в таком состоянии, хотя он и обращается ко всем. Он не боится обидеть не согрешивших. Усердные станут еще усерднее, и что в них есть доброго, того не убудет. Но напрасно будут обижаться те, кого касается обличение. На упорных и противящихся, как мы знаем из истории, вскоре действительно придут «дни отмщения», «великое бедствие на земле и гнев на народ сей». От этого и хотел Апостол спасти тех, за кого «желал бы сам быть отлученным от Христа» (Рим.9:3).
Четверг. О самодостаточности Священного Писания
Продолжая показывать живую, неразрывную связь Ветхого и Нового заветов, Апостол Павел сегодня отталкивается от сто девятого псалма Давида, где есть такие слова: «Клялся Господь и не раскается: Ты Священник вовек по чину Мелхиседека». Кто этот Мелхиседек? И кто этот «Ты»?
О Мелхиседеке известно крайне мало. Однажды Авраам возвращался с победой. В это время «Мелхиседек, царь Салимский, вынес хлеб и вино, – он был священником Бога Всевышнего, и благословил его, и сказал: благословен Аврам от Бога Всевышнего, Владыки неба и земли; и благословен Бог Всевышний, Который предал врагов твоих в руки твои». И «Аврам дал ему десятую часть из всего» (Быт.14:17–20). Вот и все. Лет четыреста это событие хранилось в памяти потомков Авраама, потом было записано Моисеем. А спустя еще двести лет – другой пророк, Давид, пишет этот таинственный псалом, начинающийся словами: «сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня». «Из чрева прежде денницы родих тя». «Ты Священник вовек по чину Мелхиседека».
Павел пишет об этом же спустя еще тысячу лет. И – то, что о Мелхиседеке больше ничего не сказано, – и для Давида, и для Павла является не недостатком, но прямой характеристикой. Он «без отца, без матери, без родословия». А значит, он не имеет «ни начала дней, ни конца жизни». И священство Мелхиседека именно потому, что оно неизвестно откуда взялось, – является особым, высшим чином священства, в отличии от «правильного», наследственного, однажды установленного. А из того, что начало священства Мелхиседека не указано, следует, что он «пребывает священником навсегда».
Апостол обращает внимание и на то, как к Мелхиседеку отнесся Авраам. Он, хотя и сам был избран Богом, хотя и сам имел «обетования», но все же, как меньший, дал Мелхиседеку «десятину из лучших добыч своих». И Апостол не строит предположений, почему Авраам так сделал. Он воспринимает это как факт, и отмечает, что здесь «сам Левий», которому впоследствии дано было потомственное священство и право получать десятину, еще находясь в чреслах Авраама, сам дал десятину Мелхиседеку. И это говорит о превосходстве священства по чину Мелхиседека.
Так, через ветхозаветный образ Мелхиседека Апостол Павел объясняет наследникам Ветхого завета – и вечность Иисуса Христа, и Его особое священство. Объясняет, кто есть тот «Господь», Которому «рече Господь» в псалме Давида, кто тот «Священник иной» (Евр.7:15), Который раз и навсегда Своим единым жертвоприношением очистил наши грехи.
И мы не устаем удивляться, как все книги Ветхого и Нового заветов, писанные самыми разными людьми на протяжении почти полутора тысяч лет, мирно умещаются в одну обложку. И не тесно им, и не противоречат друг другу! И еще обратим внимание на самодостаточность Священного Писания. Оно не требует ни дополнения, ни подтверждения из других источников. И не только то, что в нем сказано, но и то, что умолчено, – одинаково красноречиво и исполнено смысла.
Пятница. О Священнике и священниках
Назначение священства – быть посредником между человеком и Богом. Люди всегда чувствовали вину пред Высшим Существом, и всегда желали, чтобы кто-то заступился за них, принеся умилостивительную жертву. Предоставленные своей воле, люди порой приносили даже сынов и дочерей. Но Бог, устанавливая завет с Израилем, повелел приносить животных. Бог назначил потомство Левия, одного из двенадцати колен Израиля, совершать эти жертвоприношения. И вдруг, спустя почти полторы тысячи лет, обнаруживается полная «немощь и бесполезность» этих установлений! Как же трудно было евреям понять и принять это! Но, с другой стороны, как же трудно принять и почувствовать Новый Завет без Ветхого!
Ветхий завет называется тенью Нового. Что такое тень? Но предмет, не имеющий тени, тут же утрачивает свою реальность. Ветхий закон «ничего не довел до совершенства», и подлежит упразднению, по причине «немощи и бесполезности». Но именно ветхозаветным языком Апостол объясняет истины завета Нового.
Для евреев каждое слово Писания было священно, и Апостол указывает на слова псалма, где уже за тысячу лет до Христа говорится о двух типах священства, и уже там преимущество отдается священству «по чину Мелхиседека». Как замечает Павел, «те были священниками без клятвы, а Сей с клятвою, потому что о Нем сказано: «клялся Господь и не раскается: Ты Священник вовек по чину Мелхиседека». Апостол говорит, что Иисус Христос и есть этот Священник. Те были «поручителями» и «ходатаями» Ветхого завета. Он же – «поручитель», «ходатай» завета Нового. Союз, мир должен быть прочным. Чтобы восстановить мир, «ходатай» нужен авторитетный, уважаемый обеими сторонами. Он должен гарантировать возмещение причиненного ущерба, ставшего причиной разрыва. Он должен и подтвердить серьезность намерений сторон впредь не нарушать мира. И всегда необходима кровь, как самое твердое свидетельство.
Итак, то священство кончается, и восстает Священник иной. «Тех священников было много, потому что смерть не допускала быть одному; а Сей, как пребывающий вечно, имеет и священство непреходящее, посему и может всегда спасать приходящих чрез Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них».
Итак, тех было много, а Он – Один. А как же мы, христианские служители Алтаря? Уже встал Иной, Один. А нас опять, как в Ветхом завете, много. Кроме того, слово «священник» в нашем, христианском смысле, в новозаветных книгах не употребляется ни разу. Есть «епископы» и «пресвитеры», надзиратели и старейшины. И думается, что как Господь запретил называть кого-либо «учителями», «наставниками» и «отцами», так же Он запретил бы называть кого-либо и «священниками». Потому что Один у нас Священник – Христос, единожды принесший Самого Себя в жертву, достаточную для искупления всех людей.
Но служители Христовы все-таки именуются и «учителями», и «наставниками», и «отцами» (1Кор.4:15; 12, 28), разумеется, помня, Кто есть единый истинный Учитель, Наставник и Отец. Так же и – «священники» христианские помнят, что, совершая Богослужение, они не новые жертвы приносят, но дают возможность всем людям, всегда и везде быть причастниками Его единой истинной и совершенной жертвы.
Суббота. О широком пути
Однажды Господь сказал: «Подвизайтесь войти сквозь тесные врата, ибо, сказываю вам, многие поищут войти и не возмогут». Так растение входит в жизнь тесным путем: оно пробивается сквозь толщу земли, а иногда – сквозь асфальт, или между вплотную лежащими камнями. У растения нет другого пути. Так же и в вечную жизнь другого пути нет. Все святые, как видим из истории, входили тесным путем. Причем, одни сами искали и выбирали этот путь. А для иных в конце жизни Сам Господь стеснял путь. Так было, например, со святым мучеником Вонифатием. Сначала он жил довольно легкомысленно. Но однажды, при виде казни христиан, был увлечен Господом на исповедание Его имени и на мученичество. Так было и с благоразумным разбойником, который всю жизнь провел непотребно. Но вот – путь его сузился, даже до креста. Он же просто принял этот крест, как должное и заслуженное, и пожалел другого, невинного Страдальца. Так он первым из всех услышал: «Ныне же будешь со Мною в раю» (Лк.23:43).
Но глубоко неправильно было бы жить в греховном расслаблении в надежде, что когда-то Господь неизбежно протащит таким путем и спасет. Как правило, идущий широким путем не находит в себе сил в нужный момент перестроиться. Злые навыки укореняются. Ум все время работает, – как бы обогнуть острый угол, как бы увильнуть с тесного участка пути. И молитва-то всегда об этом, а не о том, чтобы Господь, дав тесный путь, дал бы и силы идти этим путем. Например, живет человек в браке. И вдруг начинаются трудности. Вот он – спасительный тесный путь, требующий терпения, любви, жертвенности. А человек – раз! – и обошел, развелся. Думает: лучше встану на путь безбрачия, оно и спасительнее! Но вскоре и тут настает необходимость терпения, борьбы с похотью. А человек снова – раз! – и вступил в новый брак. И так – всю жизнь. И – с полной уверенностью считает себя христианином!
Но придет время, и встанем пред затворенными вратами. Вот наш последний шанс. А мы что? – «Господи! Господи! Отвори нам»! То есть снова: сделай шире наш путь, потому что иначе не умеем! И услышим: «Не знаю вас, откуда вы; отойдите от меня все делатели неправды». Тесный путь и тут возможен: «Господи! Помилуй и прости нас»! А мы все оправдываемся, и – чем? – «Мы ели и пили пред Тобою, и на улицах наших учил ты». Но если Господь учил, то почему же ничему не научились? Немилосердный богач, даже «будучи в муках», не находит слов покаяния (Лк.16:23–24). И стоящие перед престолом Судии тоже не могут выговорить спасительных слов (Мф.25).
И Церковь все время напоминает, каким тесным путем пришел в мир Спаситель, какой ценой мы спасены, кем были и кем стали: «Итак помните, что вы, некогда язычники по плоти», «что вы были в то время без Христа, отчуждены от общества Израильского, чужды законов обетования, не имели надежды, и были безбожники в мире; а теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровию Христовою». Да, Кровию Христовою мы приблизились. Но окончательно войти нам не удастся никаким иным путем, как только своею кровию.
Воскресение. О благодарении делами
Неделя 29-я
Однажды, когда Господь входил «в одно селение, встретили Его десять человек прокаженных, которые остановились вдали, и громким голосом говорили: Иисус Наставник, помилуй нас»! Они не просили исцеления, но просто просили милости. Люди по разным причинам так обращаются к Богу. Или – от совершенной веры, когда все готов принять, как Божью милость. Или – от малой веры, когда страшно потерять и ее, если не получишь просимого. Ну а когда просят многие одновременно, то один Бог знает, у кого какая вера, и по чьей вере дается всем.
Так просили и прокаженные. Веры им хватило назвать Иисуса только «наставником». И Господь по их малой вере так им и ответил: «Пойдите, покажитесь священникам». И они пошли. И пошли, наверное, тоже с разными чувствами. Кто с робкой надеждой, а кто и с разочарованием. И вдруг по дороге начали совершаться чудеса: один за другим, а может быть, и все одновременно, – «когда они шли, очистились». Очистились, и… пошли дальше! И только один «из них, видя, что исцелен, возвратился, громким голосом прославляя Бога, и пал ниц к ногам Его, благодаря Его».
Но почему же не пришли остальные? «Не десять ли очистились? Где же девять»? Трудно представить, чтобы, все вместе получив исцеление, они могли допустить, что это – простое совпадение. Скорее всего, некоторые размышляли так: «зачем возвращаться? Виновник всего – Бог. А Он – на всяком месте. Достаточно даже на ходу воскликнуть: «слава Тебе, Боже»! – И довольно, и Он услышит. Так, успокоив совесть, избавили себя от труда обратного пути. А иные, может быть, рассуждали так: «По Его слову я исцелился. Но разве Он велел мне вернуться и благодарить? Он велел идти и показаться священникам, что я и выполняю, строго по Его словам».
В первом случае простая леность хочет оправдать себя благочестивыми рассуждениями. Да, Бог на всяком месте. И хорошо, что мы в это верим. Но вера без дел мертва. И благодарить надо делами. В данном случае – вернуться, пройти обратный, может быть, и немалый путь. Во втором случае видим послушание не по разуму. Но вы же именно к Иисусу обращались, именно у Него просили исцеления? Получили? Значит, надо именно к Нему вернуться, именно Его поблагодарить, а потом и идти к священникам.
Пусть ты когда-то в тяжелой болезни робко попросил Бога просто помиловать тебя, даже не веря, что будешь услышан. А тут вдруг и врач хороший нашелся, и нужные лекарства, и курс лечения удачно прошел. И пусть много протекло времени, но все-таки вспомни, что когда-то, пусть и неуверенно, – попросил Бога. И прежде, чем благодарить людей, поблагодари Его. Поблагодари делом, с утруждением себя. Приди в церковь, постой, помолись, поклонись, закажи благодарственный молебен, подай милостыню. И увидишь, как возрастет твоя вера. И в следующий раз будешь просить не как посторонний, но как сын, который знает, что у родителей одна цель: чтобы тебе было хорошо и в этой жизни, и в будущей.