Глава шестая. Покаяние и смирение

Покаяние и смирение – термины, присутствующие в опыте и в свидетельстве святого Силуана повсеместно. В этой главе мы ограничимся тем, что покажем, как преподобный Силуан их понимает: святоотеческое наследие в этом отношении слишком обширно для того, чтобы уместить сравнение на небольшом количестве страниц, а духовная мысль святого Силуана не расходится с самыми известными высказываниями святых отцов – разве что в некоторых акцентах или дополнительных элементах, на которые мы укажем в ходе изложения⁴⁴⁸.

Прежде чем приступить к описанию каждой из этих двух добродетелей, отметим, что в наследии святого Силуана они часто связаны между собой. Он упоминает их в паре (см. с. 440–441). Он просит Бога подать их ему вместе: «Господи, дай нам Адамово покаяние и Твое святое смирение» (с. 300). Он призывает людей к тому, чтобы стяжать их обе сразу: «И вас умоляю: покайтесь и смиритесь...» (с. 335; ср. с. 373).

Человек должен каяться со смирением (см. с. 355), но смирение состоит и в том, чтобы признать себя грешным и раскаяться (см. с. 336, 456), и поэтому порождает и поддерживает покаяние (см. с. 483).

Покаяние для святого Силуана состоит просто в признании своих грехов и в том, чтобы попросить за них у Бога прощения. Более глубоко – оно заключается в том, чтобы укорять себя самого (см. с. 334), проклинать себя (см. с. 433), оплакивать свои грехи (см. с. 336) пред Богом.

Святой Силуан стремится убедить своих читателей в том, что в действительности покаяние не сложно. Достаточно обратиться к Господу (см. с. 345, 482) и попросить Его: «Прости меня», – чтобы получить от Него прощение (см. с. 367, 472–473, 482). «...Воззовем к Богу вся земля – и услышана будет молитва наша, ибо радуется Господь покаянию людей...» (с. 371). «Проси – и Господь простит» (с. 367).

Образцом покаяния для Силуана является Адам (см. с. 464, 471–477). Отсюда – молитва: «Господи, дай нам Адамово покаяние...» (с. 300; ср. с. 336). Речь идет о весьма оригинальной точке зрения в сравнении почти со всей совокупностью святоотеческого наследия, поскольку большинство отцов оценивают Адама отрицательно, имея в виду грехопадение и его последствия – ответственность за грехопадение человечества и муки, которые оно вследствие этого претерпело. Духовный путь самого Адама после грехопадения почти вовсе остается без внимания. Для святого же Силуана Адам – не столько предтеча греховного человека, сколько прообраз человека, который кается и через покаяние вновь обретает утраченную благодать; он не только занимает свое место среди ветхозаветных праведников, но и становится идеалом духовного поведения и образцом святости.

Наилучшее средство постоянно пребывать в покаянии – следовать тому, что древнее предание называет «памятью смертной». «Чтобы сохранить ревность, нужно непрестанно помнить Господа и думать: “Пришел мой конец, и теперь я должен явиться на суд Божий” И если душа постоянно так будет готова к смерти, то уже не будет бояться смерти, но придет в смиренную молитву покаяния...» (с. 437).

Однако покаяние, чтобы быть подлинным, действенным, прочным, должно сопровождаться смирением (см. с. 355) и исполнением заповедей (см. с. 372) – иными словами, жизнью, согласной с волей Божией. Человек может быть уверен в Божием прощении, только если он ненавидит грех (см. с. 372). Еще один критерий, который позволяет понять, «подлинно ли человек раскаивается», – в том, что «тот с готовностью терпит всякую скорбь: голод и наготу, холод и жар, болезни и нищету, унижения и изгнания, неправды и клеветы, ибо душа стремится к Господу и не заботится о земном, но чистым умом молится Богу» (с. 373).

Наиболее самобытная черта учения святого Силуана о покаянии, осознание которого, несомненно, приходит к нему из его собственного опыта божественного милосердия, – в том, что Господь в Своей великой благости всегда готов принять раскаявшегося грешника и простить его, каким бы ни был его грех. «Многие думают; «Я много нагрешил: убивал, грабил, насиловал, клеветал, распутничал и многое другое делал» – и от стыда не идут на покаяние. Но они забывают, что все грехи их пред Богом – что капля в море» (с. 367).

Бог не преставая желает и ожидает покаяния тех, кто согрешил. Тот, кто познал Бога, знает «как Он много нас любит и желанно ждет, чтобы все люди покаялись и спаслись» (с. 401).

Это доброе расположение Бога по отношению к поступившим дурно и отвратившимся от Него, те смирение, терпение, внимание и милосердие, которые Он им являет, у преподобного Силуана не перестают вызывать восхищение и изумление. «Человеколюбче Господи, как не забыл Ты грешного раба твоего?» (с. 299). И в связи с этим он вспоминает свое собственное прошлое: «Грешную душу призвал Господь на покаяние, и душа обратилась ко Господу, и Он милостиво принял ее и показал ей Себя... По множеству благости Своей Он не помянул грехов души...» (с. 345–346). Тому, кто кается, Господь никогда не откажет не только в прощении, но и даровании Своей благодати (см. с. 434), и Он делает это безотлагательно, с готовностью (см. с. 373–374). «Обратись ко Господу душой и скажи: “Господи, прости меня”, и не думай, что Господь не простит – Его милость не может не прощать, и Он сразу прощает и освящает. Так Дух Святой учит в нашей Церкви» (с. 482)⁴⁴⁹.

Раскаяние грешника подлинно радует Господа (см. с. 355, 371, 387, 434). И Он настолько благ, что подает человеку все, что тот у Него просит для своего спасения. «Кайтесь пред Господом и просите. Он любит человека и все даст» (с. 476).

Ведь было бы печально, если бы человек не каялся, думая, что Бог не простит его, не зная, что Его милосердие безгранично и что он всегда готов принять кающегося грешника, чтобы подать ему не только свое прощение, но и свою благодать. «...Много я плачу, жалея их [тех, кто не хочет каяться]. Они не познали Духом Святым, как велико Божие милосердие. А если бы каждая душа знала Господа, знала, как много Он нас любит, то никто... не отчаялся бы...» (с. 372). «Грешная душа, которая не знает Господа… думает, что Господь не простит ей грехов ее. Но это потому, что душа не знает Господа и как много Он нас любит. А если бы знали люди, то ни один человек не отчаялся бы, потому что Господь не только простит, но и радуется зело обращению грешника» (с. 387).

Преподобный Силуан непрестанно воспевает благотворность покаяния, и в первую очередь – его воспитующее действие: «...покаянием все исправляется» (с. 448).

Покаяние изгоняет бесов из души (см. с. 440–441).

Оно очищает ум и сердце (см. с. 412; 436–437).

Так происходит прежде всего потому, что оно открывает путь к Божиему прощению (см. с. 448). Покаяние освобождает человека от тяжести его грехов и их последствий (особенно от дурных склонностей и дурных помыслов) и является источником множества духовных благ.

В первую очередь Божие прощение позволяет душе обрести покой и мир (см. с. 366–367), которые утрачиваются из-за греха (см. с. 471–472). «Всякая душа, потерявшая мир, должна покаяться, и Господь простит грехи, и будет тогда радость на душе и мир...» (с. 372; ср. с. 448). Это верно не только для отдельных людей, но и для народов: «Если какой народ или государство страдает, то надо всем покаяться, и тогда все исправится от Бога» (с. 448). Как показывает последняя мысль, мир, который мы получаем вследствие раскаяния, – не просто естественный мир, а покой, обетованный Христом (см.: Мф. 11:28), «покой в Духе Святом» (с. 441; 483), «покой в Боге» (с. 449), Святой Силуан ссылается на свой опыт: «Как только скажу: “Прости мне, Господи, ибо я немощен зело, и даруй мне мир Твой, который Ты даешь Своим рабам”, то тотчас душа обретает мир» (с. 484).

Кроме того, покаяние позволяет человеку, и святой Силуан настаивает на этом, обрести свободу – подлинную, ту, которую обретают в Боге и которая от Него исходит (см. с. 366–367).

Также оно позволяет обрести любовь к Богу и к ближнему (см. с. 370–371, 436–437), которой препятствуют грех, страсти и дурные помыслы (см. с. 470).

И еще оно является источником духовной радости (см. с. 367, 372), особенно потому, что прекращает терзания, вызванные грехом. «А когда ты получишь прощение грехов, то на душе у тебя будет радость и веселие...» (с. 367).

Прощение, полученное через покаяние, позволяет человеку достичь чистой молитвы, в которой, в частности, проявляются все вышеупомянутые плоды покаяния. «Когда Дух Святой прощает нам грехи, [тогда душа] свободно созерцает Бога...» (с. 367).

Благодаря покаянию мы достигаем подлинного знания о Боге – в той мере, какая подается нам от Бога: «…за покаяние приходит благодать Святого Духа, и так познаем Бога» (с. 448).

Покаяние – самый легкий путь ко спасению, самая краткая к нему дорога (ср. с. 401) и в конечном счете – единственное, но совершенно необходимое условие спасения (см. с. 335, 401), Преподобный Силуан видит в этом надежду на всеобщее спасение. «Слава Господу, что Он дал нам покаяние, и покаянием все мы спасемся, без исключения. Не спасутся только те, которые не хотят каяться...» (с. 372). «Знает душа моя милость Господа к грешному человеку, и истину пишу пред лицом Божиим, что все мы грешные спасемся, и ни одна душа не погибнет, если покается...» (с. 482).

Как и смирение, покаяние (см. ниже) – способ сохранить благодать Святого Духа (см. с. 325), стяжать ее или обрести ее вновь, в том числе и в наивысшей форме (см. с. 355). Поскольку покаяние очищает ум человека и его сердце (см. с. 412, 436–437), человек готов к восприятию этой благодати (см. с. 412). «Господь... кающемуся дарует благодать Святого Духа» (с. 366). «А когда ты получишь прощение грехов, то... благодать Святого Духа войдет в твою душу...» (с. 367). Если мы покаемся, «тогда увидим славу Господню» (с. 373; ср. с. 374). «Кающемуся Господь дает рай и вечное Царство с Собою» (с. 372), об этом свидетельствует жизнь святых: «Святые были такие же люди, как все мы. Многие из них пришли от больших грехов, но покаянием достигли Небесного Царства» (с. 421).

«Если бы все люди покаялись и хранили заповеди Божии, то рай был бы на земле, ибо Царствие Божие внутри нас^{**************}. Царствие Божие есть Дух Святой...» (с. 372; ср. с. 394).

Покаяние должно быть постоянным, нужно раскаиваться в своих грехах «на всякий час» (с. 475) и до самой смерти – после будет уже слишком поздно (см. с. 367).

«Хотя грехи прощены, но всю жизнь надо о них помнить и скорбеть, чтобы сохранить сокрушение» (с. 324). И преподобный Силуан признается: «Я так не делал, и перестал сокрушаться, и много я потерпел от бесов» (с. 324).

Покаяние необходимо человеку до последних дней. Даже если он видел славу Божью, смирение учит его покаянию. «“...Тебе подобает слава на небе и на земле, а мне подобает плакать о грехах моих”... Господь много пожалел меня и дал мне разуметь, что всю жизнь надо плакать. Таков путь Господень» (с. 325).

Святой Силуан многократно призывает своих читателей, а вместе с ними и всех людей вообще к покаянию: «И вас умоляю: покайтесь...» (с. 335). «О, все люди на земле, молитесь и плачьте о грехах своих, чтобы Господь простил их» (с. 366). «О братья мои, вся земля, покайтесь, покамест есть время» (с. 367). «Молю я всех людей: прибегнем к покаянию – и тогда узрим милость Господню» (с. 455).

По его словам, учить покаянию – долг каждого пастыря (см. с. 423) и даже каждого человека, который осознает его необходимость и благотворность⁴⁵⁰. Тот, кто познал благость и сладость Божию, может только, горестно сострадая им, желать от всего сердца покаяния всех людей. «Милостивый Господь иногда дает душе покой в Боге, а иногда – сердечную болезнь за всю вселенную, дабы все люди покаялись и вошли в рай» (с. 449).

Святой Силуан сам молится о том, чтобы все люди покаялись. «Господи, все народы – создание рук Твоих, – обрати их от вражды и злобы на покаяние, да познают все Твою любовь» (с. 303). «Скажи, Господи, мирy: “Прощаются всем грехи”, – и простятся» (с. 333). «Много молю я Бога за вас, чтобы все вы были спасены...» (с. 335).

Чтобы осознать, сколь важным считает преподобный Силуан смирение, стоит напомнить, какое зло он связывает с его отсутствием: «...тщеславия и гордости надо бояться, потому что чрез них теряется благодать» (с. 330; ср. с. 335, 370–371, 401, 447), и они же мешают нам обрести ее вновь. «Господь... не дает ей [душе] благодати, доколе не научится она смирению» (с. 332).

Итак, отсутствие смирения для человека является источником всех зол:

– того зла, которое он носит внутри себя: «...гордая [душа] сама себя терзает» (с. 328); «...мы не смиренны... и тем мучаем себя» (ср. с. 332); «...без смирения... душу томит тяжелое уныние» (с. 334); «...когда мы гордостью удаляемся от Господа, то самих себя предаем мучению: тоска, и уныние, и злые мысли терзают нас» (с,,333);

– и того зла, которое он заставляет терпеть других: «...мы не смиренны... и тем мучаем и самих себя и других» (с. 332).

Отсутствие смирения в более общем смысле – источник любого страдания (см. с. 336, 371, 476, 478), как личного, так и вселенского. «Крепко верь, что мы страдаем только до тех пор, пока не смиримся...» (с. 315). «Люди не учатся смирению, и за гордость свою не могут принять благодати Святого Духа, и потому страдает весь мир» (с. 448).

Отсутствие смирения «не дает душе вступить на путь веры» (с. 329; ср. с. 366).

Оно отнимает у человека силы, которые нужны ему для духовной брани (см. с. 421).

Оно мешает чистой молитве и поощряет дурные помыслы, которые терзают душу (см. с. 447, 466, 468–469, 501).

Оно лишает человека любви Божией и Его присутствия (см. с. 328–329).

Отсутствие смирения, кроме того, является препятствием к подлинному знанию. «Горделивые люди все думают постигнуть умом, но Бог не дает им этого» (с. 312). «Гордая душа, хотя бы все книги изучила, никогда не познает Господа...» (с. 332). «Несмиренная душа, которая не предалась на волю Божию, ничего не может познать…» (с. 313). «...Если не смиримся, то Бога не узрим» (с. 325). И действительно, «гордой душе Господь не являет Себя», «ибо она гордостью своею не дает в себе места благодати Святого Духа, а Бог познается только Духом Святым» (с. 332).

И если рассуждать более радикально, то отсутствие смирения покрывает душу мраком (см. с. 464) и влечет за собой духовную смерть человека. Без смирения «угасает в душе свет жизни^{***************}, и она умирает» (с. 328). В ней уже только «нищета и гибель» (с. 328).

Итак, стяжание смирения является абсолютным приоритетом подвижнической жизни. «Вся наша брань за то, чтобы смирить себя» (с. 448), замечает преподобный Силуан, дополняя: «И если бы спросили меня: “Что ты хочешь от Бога, каких даров?” – то я сказал бы: “Духа смирения, которому радуется Господь больше всего”» (с. 455).

Одна из наиболее самобытных сторон учения святого Силуана о смирении заключается в том, чтобы взять за образец «смирение Христово» (см. с. 301, 324–326, 327, 328, 331, 334, 336, 355, 412, 434, 455, 465–466, 488, 501). Он утверждает: «Научиться Христову смирению есть великое благо...» (с. 325). И поэтому молится так: «Господи, дай нам... Твое святое смирение» (с. 300).

Христос являет Свое смирение сразу же, с высоты Своей славы взирая на грешника, прощая ему его грехи и являя Себя человеку, хотя это Его удручает и ранит (см. с. 299).

Святой Силуан познал смирение Христово в тот момент, когда Христос явился ему (см. с. 488); именно тогда он понял подлинность его смирения и глубину. И оно стало для него непреходящим образцом. И он не переставал жаждать его и всей душой к нему стремиться (см. с. 488). Его душа теперь искала не просто «смирения», а именно «смирения Христова».

В этом случае смирение как добродетель теряет любой дополнительный смысл, гуманистический или натуралистический; оно уже не может быть добродетелью некоего мудреца, оно – понятие собственно христианское, поскольку в его основе – сама личность Христа. «Когда душа увидит Господа, как Он кроток и смирен, тогда она и сама смиряется до конца^{****************} и ничего так не желает, как смирения Христова» (с. 301).

Преподобный Силуан никогда не может забыть о том, что смирение – это главная цель, именно потому, что он никогда не может забыть Христа, Который явился ему и Духом Святым открыл ему в Себе природу и значимость смирения. И если старец непрестанно жаждет смирения, то это потому, что Он непрестанно жаждет Христа, Который открылся ему в Своем смирении. «...Сколько бы ни жила душа на земле, она все будет желать и искать это непостижимое смирение, которое невозможно забыть» (с. 301). Таким образом, тяга ко Христу подразумевает влечение к смирению, а влечение к смирению – тягу ко Христу. «...Духом Святым душа моя познала Христово смирение, которому Он повелел нам научиться от Него^{*****************}, и влечется душа моя к Нему непрестанно» (с. 304). «Душа моя жаждет стяжать Христово смирение и скучает по нем день и ночь, и иногда криком кричу: “Скучает душа моя по Тебе, Господи, и слезно ищу Тебя”» (с. 306). Поскольку смирение есть во Христе, он «ищет его», так же как ищет Христа, «как потерявшееся дитя ищет мать свою» (с. 326).

Сам Христос учит нас тому, что душа может научиться смирению лишь от Него самого: научитесь от Меня, ибо я кроток и смирен сердцем (Мф. 11:29), и святой Силуан повторяет непрестанно это евангельское поучение (см. с. 305, 306, 329, 345) до самых последних страниц своих наставлений.

Смирение Христово Открывается нам Духом Святым и в Нем. «Кто познал Бога Духом Святым, тот от Него научился смирению...» (с. 327). Смирение Христово «познается благодатью Святого Духа» (ср. с. 328).

По этой причине, но еще и потому, что божественные качества присущи совместно Отцу, Сыну и Святому Духу, подлинное смирение – это еще и смирение Святого Духа (см. с. 328), о котором иногда святой Силуан говорит как о «смиренном Духе» (с. 327, 328).

В силу своего божественного характера смирение – в подлинной реальности и глубине, такое, какое присуще Христу и какое открывает Дух Святой, – «неописуемо» (с. 334; ср. с. 336). «Тайна сия смирения Христа – велика, и невозможно ее объяснить» (с. 330). «О, это Христово смирение... я знаю его от благодати Божией, но описать не умею. Я ищу его, как драгоценный, светлый бисер. Оно приятно для души и слаще всего мира. Я опытом познал его» (с. 454). Речь идет о благости и кротости Христа как о реальности, которую невозможно охватить – разве что прочувствовать интуитивно, в личной встрече с Ним, увидев Его лицом к лицу. Точно так же мы интуитивно ощущаем в людях, которых встречаем, определенные преобладающие качества и определяем их, не будучи при этом в состоянии их описать; точно так же мы сохраняем от встреченных нами святых четкое, но не поддающееся определению впечатление от присущих им добродетелей. И, судя по сказанному святым Силуаном, мы видим, что смирение Христа он относит скорее не к Его домостроительству и самоумалению, а к Его добродетелям. Так, он отмечает: «В смирении Христовом и любовь есть, и мир, и кротость, и воздержание» и послушание, и долготерпение, и все добродетели заключены в нем»^{******************} (с. 459).

Преподобный Силуан, однако, замечает, что смирение Христа – это смирение «совсем особое», отличное от прочих и превосходящее их (см. с. 336).

Тем не менее невозможно говорить о «множестве» видов смирения. Существует преемственность между видами или, скорее, уровнями смирения (см. с. 336, 455–456). Достижение высшего уровня – смирения Христа – означает, что человек уже прошел предыдущие ступени. Условия прохождения этих уровней – как, например, признание своих грехов, самоукорение, мысль о себе как о худшем среди людей и т.д. – не могут быть применимы ко Христу, Который совершенно без греха; но для человека, стремящегося достигнуть высшей степени смирения, они остаются неизменными и необходимыми до самого конца. Хотя в итоге все-таки добродетель смирения подается ему по откровению или по богоподобию. Низшие формы смирения устремлены к идеалу – смирению Христову, так как Христос есть основание и цель смирения на любой его стадии. Можно сказать также, что благодать Духа Святого присутствует и действует в какой-то мере на каждом уровне смирения (см. с. 457), ибо всякое смирение в той или иной мере является даром Божиим. Смирение в его абсолютной форме явлено во Христе, оно недоступно человеку, если только Христос не откроется ему и Сам не даст познать Себя Духом Святым.

Здесь опять же мы встречаемся с концепцией очень высокого духовного уровня, основанной на собственном опыте видения Бога и познания Святого Духа.

Размышляя о смирении, святой Силуан вовсе не умаляет роль аскезы, как иногда склонны думать некоторые толкователи. По его словам, чтобы стяжать и сохранить смирение, от человека требуется немало усилий. «Много труда надо положить и много слез надо пролить, чтобы удержать смиренный дух Христов...» (с. 328). Смирение обретается лишь в итоге длительной борьбы, «и только после долгой борьбы [душа] научается смирению» (с. 484; ср. с. 469). Это тем более верно для стремящегося к самой высокой форме смирения, смирению Христову, обучение которому занимает всю жизнь (см. с. 465–466, 501). Необходимо «умертвить плоть» (с. 330). Однако этого не достаточно. «Тело иссушить постом можно скоро, но душу смирить так, чтобы она постоянно была смиренна, не легко и не скоро возможно. Мария Египетская семнадцать лет боролась со страстями, как с дикими зверями...» (с. 328).

Чтобы стяжать смирение, нужно «возжелать его всей душой» (ср. с. 328), зная, что, хотя в своей наивысшей форме оно познается только по благодати Духа Святого и является наивысшим даром Божьим, его «возможно привлечь к себе» (с. 328). Преподобный Силуан хорошо осознает этот парадокс: «И как могу я просить того, чего не знаю?» (с. 352). И разрешает его так: «Немного понятия все мы имеем, и Дух Святой всякую душу движет искать Бога» (с. 328).

Еще одно фундаментальное условие научиться у Бога подлинному смирению – познать смирение Христово Духом Святым – смиряться самому (см. с. 324–326, 356, 458–460, 501, 517), то есть принижать себя (см. с. 517–518). По этой причине «всю жизнь святые смиряли себя и боролись с гордостью. И я смиряю себя день и ночь...» (с. 304; ср. с. 459–460).

Человек смиряется и получает от Бога благодать подлинного смирения, считая себя худшим из всех людей (это – общее положение в учении всех святых отцов⁴⁵¹): «... мы должны считать себя хуже всех, и тогда Господь даст тебе, даст и нам познать Христово смирение Духом Святым» (с. 305; ср. с. 463). По этой причине «смирение Христово в меньших обитает», ибо «они рады, что они меньше» (с. 326).

Кроме того, человек смиряется, укоряя себя самого (см. с. 463), считая себя недостойным небесных благ и полагая себя осужденным на адские мучения (см. с. 464, 517–518). Христос Сам учит Силуана стяжать смирение радикальным методом, давая ему заповедь: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся» (с. 324, 453; ср. с. 357, 433)⁴⁵².

Понятно, что в свете вышесказанного «память смертная» является бесценной помощью в том, чтобы стать смиренным (см. с. 330–331).

Испытания, которые человек встречает в жизни, могут тоже оказать помощь, так как они побуждают людей, чтобы они «познали немощь свою» (с. 331).

На более элементарном уровне смирение можно стяжать, избегая людских похвал и уходя от тщеславных помыслов, а также осознав губительные последствия гордыни (см. с. 326–327).

Смирение прежде всего должно быть испрошено у Бога в молитве (см. с. 326, 460–461). «О, как надо просить Господа, чтобы Он дал душе смиренного Духа Святого» (с. 328). И отсюда – молитва: «Господи, сподоби нас дара Твоего святого смирения» (с. 327). Но нужно еще просить молитв у братии (см. с. 329) и прибегать к заступничеству святых (см. с. 326, 329).

Ведь мы видели, что смирение в своей высшей форме является даром Божиим, благодатью, которую верующий получает от Духа Святого, дающего ему познать Христа. «Когда душа Духом Святым увидит Господа, какой Он кроткий и смиренный, тогда сама она смиряется до конца» (с. 336). Но даже в самых элементарных формах смирению мы научаемся от Бога, и святой Силуан особенно настаивает на этом (см. с. 303, 305, 306, 324, 325, 326, 329, 332, 345, 448, 454, 459, 466, 501).

В этих рассуждениях нам открывается диалектика мысли святого Силуана, которая лишь отражает общее для восточного христианства понимание синергии человеческого усилия и благодати: смирение – это дар Божий, но, чтобы стяжать смирение, нужны немалые усилия со стороны человека; нам необходимо самим смиряться, чтобы Бог научил нас, по благодати Духа Святого, быть смиренными. Это объясняет и переход от смирения, проистекающего от человеческих усилий и поэтому частично – естественного, к смирению, являющемуся чистым даром Божьим, которое сверхъестественно, так как является качеством или энергией Самого Бога, дарующего Себя.

Как узнается, что человек стяжал смирение?

Смиренный послушен (см. с. 336). Он признает себя грешником (см. с. 471–472), «кается во грехах своих и почитает себя мерзким пред Богом...» (с. 336).

Он бежит от похвал. Он легко принимает упреки, исходящие от других, и при этом не перестает упрекать себя сам. «Гордый боится укоризны, а смиренный – нисколько. Кто стяжал Христово смирение, тот всегда желает укорять себя и радуется поношениям, и скорбит, когда его хвалят» (с. 334; ср. с. 336). Более того, ведь «это еще первоначальное смирение» (с. 334), он счастлив занимать последнее место и быть самым малым среди людей (см. с. 326). «...Когда душа познает Господа Духом Святым, какой Он смиренный и кроткий, тогда видит себя хуже всех…» (с. 334), считает, что заслуживает адских мучений (см. с. 433, 453, 460), но зато «[душа] рада... людей видеть в Духе Святом, сияющими и похожими на Христа» (с. 334).

Достигший большего, тот, кто смирен, полностью предается воле Божьей, отсекая собственную волю (см. с. 452)·.

Наконец, «душа, стяжавшая смирение, всегда помнит Бога...» (с. 361) и всегда воздает Ему хвалу (см. с. 372), ибо быть смиренным – значит признавать, что ты – ничто, а Бог – все и что именно Ему ты обязан всем – и тем, что ты есть, и тем, что ты имеешь.

Смирение – необходимое условие спасения (см. с. 330).

Во-первых, «человек... смирился пред Богом – и Господь милостиво прощает ему все...» (с. 406).

Посредством смирения человек приобретает или обретает вновь и хранит благодать Божью (см. с. 406, 453, 459, 503). «...Господь смиренным дает благодать Свою» (с. 328). «Если хочешь ощутимо иметь благодать Святого Духа, то смиряй себя, как Святые Отцы» (с. 458).

Смирение позволяет человеку победить грех (см. с. 406).

Оно дает ему силу торжествовать над своими духовными врагами, над бесами (см. сс. 324, 330, 433, 458, 465–466), и отдаляет их от него (см. с. 434), тогда как гордыня уподобляла его им и заставляла его их опасаться (см. с. 330). Ибо они боятся смирения (см. с. 503). «Кто смирил себя, тот победил врагов» (с. 330, 434). В духовной брани «“припасы” – это наше смирение» (с. 353). Таким образом, война против бесов трудна для гордых, «смиренным же легко» (с. 353).

Смирение позволяет на всех уровнях духовной жизни расстраивать козни бесов. «Если душа возлюбит смирение, то все сети наших врагов порваны и все крепости их взяты» (с. 353). Оно охраняет человека, в частности, от опасного духовного заблуждения (прелести) и от ложных видений, которые, напротив, поощряются гордыней (см. с. 439–442).

Смирение уничтожает недуги и страдания, которые человек терпит из-за гордости (см. с. 324–325).

Оно подавляет и духовные страдания, которые человек испытывает, отчаиваясь в собственном спасении. «...Как только смиримся, так конец скорбям, ибо Дух Божий за смирение извещает душу, что она спасена» (с. 315). «...Скорби утопают в сердце смиренного, потому что с ним сила Господня» (с. 331).

Благодаря смирению человека Бог заботится обо всех его потребностях, не только духовных, но и материальных. «...Мы смирим себя, и Господь полюбит нас, и даст на землю все полезное для души и тела...» (с. 317).

Если гордыня является свидетельством болезни души, то смирение – признак ее здоровья (см. с. 324–325).

Смирение очищает душу от дурных помыслов (см. с. 464, 465–466).

Смиренная душа больше не позволяет взволновать себя – только поверхностно и ненадолго. «Душа смиренного, как море: брось в море камень, он на минуту возмутит слегка поверхность и затем утонет в глубине его...» (с. 331). Через смирение душа может обрести в Боге глубокий, совершенный покой (см. с. 325, 328, 447, 449, 455–456, 458), подлинный мир – тот, который исходит от Самого Господа, сказавшего мир Мой даю вам^{*******************} (см. с. 331). «Смиренная душа имеет великий покой...» (с. 328). «...Всякой смиренной душе Господь дает мир» (с. 331). Преподобный Силуан, как мы уже отмечали, не перестает повторять наставление Христа: Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас^{********************} (см. с. 368, 483).

Тем, кто имеет смиренное сердце, Бог дает истинную свободу – свободу в Нем (см. с. 366).

Смирение «великое благо; с ним легко и радостно жить, и все бывает мило сердцу» (с. 325).

Через него Святой Дух приносит душе великую радость (см. с. 464). «Когда же научится душа смирению, тогда ни уныние, ни скорбь не приближаются к душе, потому что Дух Божий радует ее и веселит» (с. 334).

Благодаря смирению человек получает от Бога «силы жить по воле» Его (с. 359).

Смирение позволяет ему иметь страх Божий (см. с. 306) и в то же время – надеяться на Него (см. с. 450).

Кроме того, оно позволяет ему- и святой Силуан настаивает на этом-обрести любовь к Богу (см. с. 306, 388, 390, 447). Отсюда и молитва преподобного Силуана: «Господи, дай мне смирение Твое, да вселится в меня любовь Твоя…» (с. 306).

И еще смирение позволяет стяжать любовь к ближнему. «А смиренная душа исполнена любви и не ищет первенства, но во всем желает добра и всем бывает довольна» (с. 330).

Оно прививает вкус к молитве: «О, человече, учись Христову смирению, и даст тебе Господь вкусить сладости молитвы. И если ты хочешь чисто молиться, то будь смирен ... и возлюбит тебя молитва» (с. 320). А в молитве, творимой со смирением, дает познать Себя Святой Дух (см. с. 320).

Познание и стяжание смирения Христова приносят душе великую сладость и глубокую духовную радость. «О, Христово смирение, как оно сладко и приятно» (с. 305). «О, Христово смирение, – оно дает душе неописуемую радость» (с. 305).

Эта радость сопровождается покоем и приходит на смену мукам и терзаниям, вызванным гордыней: «Ты говоришь: “У меня много горя” Но я тебе скажу, или лучше Сам Господь говорит: “Смирись, и увидишь, что твои беды превратятся в покой”^{*********************}, – так что ты и сам удивишься и скажешь: “Почему же я раньше так мучился и скорбел?” Но теперь ты радуешься, потому что смирился, и пришла благодать Божия; теперь ты хотя бы один сидел в бедности, радость не оставит тебя, потому что на душе у тебя мир, о котором Господь сказал: мир Мой даю вам^{**********************}» (с. 331).

Эта духовная радость также сопровождается любовью; действием Духа Святого она принимает форму настолько возвышенную, что может быть уподоблена блаженству. «Когда Душа смиренна и Дух Божий в ней, то человек блаженствует духом в любви Божией» (с. 447).

Преподобный Силуан настойчиво говорит о том, что именно смирение приводит нас к подлинному познанию Бога и что оно является необходимым условием этого познания (см. с. 366, 379). «Если ты хочешь познать Господа, то смири себя вконец... » (с. 392). «И если кто не научится смирению... то не даст ему Господь познать Себя» (с. 306). «Только смиренным являет Себя Господь Духом Святым, а если не смиримся, то Бога не узрим» (с. 325). «...Не богатству являет Себя Бог, а смиренной душе» (с. 302). «...Когда мы просим Бога сказать нам, как сделал Он солнце, то ясный ответ в душе: “Смири себя, и будешь знать не только солнце, но и Творца его”» (с. 304; ср. с.387–388).

Душе, которая смиряется, Бог действительно не замедлит открыть Себя через Духа Святого (см. с. 367). И позволит познать «все тайны», с Ним связанные (см. с. 304, 317, 359).

«Смирение есть свет, в котором мы можем узреть Свет Бога, как поется: Во свете Твоем узрим свет^{***********************}» (с. 325). И еще преподобный Силуан советует: «Но мы, братья, смирим себя, и тогда увидим славу Господню еще здесь, на земле^{************************}, ибо Господь смиренным дает познать себя Духом Святым» (с. 448–449).

Итак, смирение – это простой, всем доступный способ познать Бога. «Какая нам радость, что Господь... Себя дает познать душе, как только она смирится. Всякий последний бедняк может смириться и познать Бога Духом Святым. Не надо ни денег, ни имений, чтобы познать Бога, но только смирение» (с. 309–310). В этом – проявление благости Божией (см. с. 310). «Но смирим себя, братья, и Господь все нам покажет, как любящий отец все показывает детям своим» (с. 310).

Познание Бога, к которому ведет нас смирение, – прежде всего знание о Его безграничной любви (см. с. 359), ибо «Господь есть любовь» (с. 359,380).

Из этого следует, что постижение смирения Христова – в котором парадоксальным образом открывается сила Его божества – выше всякого другого знания и является в полном смысле слова наукой, оправдывающей то, чтобы отказаться от всякой другой науки мира сего. «Если бы мир знал силу слов Христа: “Научитесь от Меня смирению и кротости^{*************************}, то весь мир, вся вселенная оставили бы все другие науки и учились бы только этой небесной науке. Люди не ведают силы Христова смирения и потому влекутся к земному; но познать силу этих слов Христа человек не может без Духа Святого, а кто познал, тот не оставит этой науки, хотя бы его обогатили всеми царствами мира» (с. 305–306).

Различные плоды смирения, о которых мы сказали, порой упоминаются святым Силуаном воедино, как в следующем утверждении: «В смиренной душе живет Дух Святой, и Он дает душе свободу, мир, любовь, блаженство» (с. 447), или в этом: «...когда [душа] смирится, то приходит радость и умиление, и свет» (с. 483).

Наконец, смирение, полученное от Бога в сверхъестественном знании о Нем, подаваемом через Духа Святого, делает человека подобным Христу (см. с. 388). «Кто познал Бога Духом Святым, тот от Него научился смирению, и уподобился своему учителю – Христу, Сыну Божию, и на Него стал похож» (с. 327; ср. с. 434).

Человеку необходимо каяться до самой смерти, но быть смиренным ему нужно вечно. Смирение – это условие не только стяжания благодати, но и ее сохранения. «Чтобы сохранить благодать, надо всегда смиряться» (с. 459). Смиренный человек никогда не считает, что достиг смирения; он постоянно признает, что смирение ему нужно, и ищет его непрестанно. «Всю жизнь святые смиряли себя и боролись с гордостью. И я смиряю себя день и ночь, и все же еще не смирился как должно...» (с. 304).

Впрочем, он знает, что, поскольку смирение – во всей своей высоте – божественная добродетель, достигнуть его он не сможет никогда. «О, Христово смирение! Знаю я тебя, но стяжать не могу» (с. 327).

Святой Силуан сам дает нам пример такого отношения, мы можем проследить его до самых последних написанных им текстов. Они – свидетельство его глубокого смирения и святости. «И я день и ночь прошу у Бога Христова смирения» (с. 459). «Я всю жизнь, день и ночь учусь ей [науке смирения] и не могу одолеть. Душа моя все помышляет: я еще не достиг чего желаю, и не могу успокоиться...» (с. 335; ср, с, 354, 455).

Отсюда – и молитвы преподобного Силуана: «О, помолитесь за меня, все святые, чтобы душа моя научилась смирению Христову; жаждет его душа моя, но стяжать не могу...» (с. 326). «...Молю Бога, и все небо Святых, и вас всех, кто познал смирение Христово: помолитесь обо мне, чтобы сошел на меня дух Христова смирения, которого слезно желает душа моя. Я не могу его не желать, ибо душа моя познала его Духом Святым, но я потерял этот дар, и потому скучает душа моя до слез» (с. 329; ср. с. 332). «...Смиренно прошу вас, братья, которые знают любовь Христову: молитесь за меня, да избавлюсь от гордого духа, да вселится в меня смирение Христово» (с. 335).

Святой Силуан присоединяет к своей молитве всех людей и просит у Бога, у Божией Матери и у святых даровать всем возможность познать смирение: «Владыко многомилостивый, даруй нам духа смиренного, чтобы души наши обрели покой в Тебе. Пресвятая Матерь Господа, испроси, Милостивая, нам смиренного духа» (с. 329).

И он не перестает побуждать людей стяжать смирение, зная, к каким благам оно приводит: «Всеми силами просите у Господа смирения...» (с. 449).

В этом проявляется глубокое желание преподобного Силуана, чтобы все спаслись, ибо он знает, что благодаря смирению это возможно.