Вопрос 63. О ДРУГОМ СЛЕДСТВИИ ТАИНСТВ, КАКОВЫМ ЯВЛЯЕТСЯ ПЕЧАТЬ

Далее нам надлежит исследовать другое следствие таинств, а именно печать, в связи с чем будет рассмотрено шесть пунктов: 1) полагают ли таинства в душе печать; 2) что есть эта печать; 3) чья эта печать; 4) что является ее субъектом; 5) является ли она неизгладимой; 6) всякое ли таинство полагает печать.

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что таинство не полагает в душе печать. Ведь слово «печать», похоже, указывает на некоторый отличительный знак. Но добрых христиан от других отличает вечное предопределение, которое, как было показано в первой части (I, 23, 2), не предполагает наличия чего-либо в предопределенном, но – только в предопределяющем Боге, в связи с чем читаем: «Твердое основание Божие стоит, имея печать сию: «Познал Господь Своих"» (2Тим. 2, 19). Следовательно, таинства не полагают в душе печать.

Возражение 2. Далее, печать – это отличительный знак. А знак, по словам Августина, «есть предмет, который возбуждает в уме нашем представление сверх собственного вида, воздействующего на наши чувства»³⁵. Однако в душе ничто не может впечатлить вид в чувства. Следовательно, похоже, что таинства не могут полагать в душе какую-либо печать.

Возражение 3. Далее, таинства Старого Закона, как и таинства Нового, отличали верного от неверного. Но таинства Старого Закона не полагали печать, по каковой причине апостол назвал их «относящимися до плоти» (Евр. 9, 10). Следовательно, не полагают ее, похоже, и таинства Нового Закона.

Этому противоречат следующие слова апостола: «Помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши» (2Кор. 1,21, 22). Но печать есть не что иное, как своего рода запечатление. Следовательно, похоже, что посредством таинств Бог запечатлевает в нас Свою печать.

Отвечаю: как явствует из вышесказанного (62, 5), таинства Нового Закона определены к двум вещам, а именно к тому, чтобы обеспечить нас средством против греха, а также к совершенствованию души в отношении христианского богослужения. Но когда кого-либо уполномочивают что-либо исполнить, ему обычно вручают некий свидетельствующий об этом знак; так, в былые времена солдат, зачисленных на службу в том или ином звании, часто помечали некоторыми знаками на теле, ибо они были уполномочены на телесное служение. Поэтому коль скоро посредством таинств люди уполномочиваются на духовное служение, связанное с поклонением Богу, из этого следует, что таинства сообщают верующему некий духовный знак. Поэтому Августин говорит: «Если воинский знак на теле дезертира пробуждает в нем совесть, и он повергает себя к ногам императора, молит о прощении, получает его и возвращается на поле брани, то разве он, прежде взысканный и разжалованный, не может вновь носить этот знак? Так неужто же христианские таинства по своей природе менее долговечны, чем эта телесная метка?».

Ответ на возражение 1. Верные Христовы предопределены к награде грядущей славы печатью божественного Предопределения. О том же, что они уполномочены исполнять приличествующие нынешней Церкви действия, свидетельствует некий запечатленный в них духовный знак, который называется печатью.

Ответ на возражение 2. Положенная в душе печать является своего рода знаком постольку, поскольку она запечатлевается посредством чувственного таинства (так, мы знаем, что человек получает крестильный знак, будучи очищен чувственной водой). Однако в силу некоторой аналогии даже то, что, не являясь чувственным, уподобляет одно другому или отличает одно от другого, может быть названо образом или печатью; так, апостол называет Христа образом, или печатью, ипостаси Отца (Евр. 1, 3).

Ответ на возражение 3. Как уже было сказано (62, 6), таинства Старого Закона не обладали собственной духовной силой для произведения духовных следствий. Поэтому эти таинства не нуждались в духовной печати и довольствовались телесным обрезанием, которое апостол назвал «печатью» (Рим. 4, 11).

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что печать не является духовной силой. В самом деле, «печать» представляется тем же, что и «образ»; поэтому там, где мы читаем: «Образ ипостаси Его» (Евр. 1, 3), греки читают: «Печать». Но образ относится к четвертому виду качества и потому отличается от силы, которая относится ко второму виду. Следовательно, печать не является духовной силой.

Возражение 2. Далее, Дионисий говорит: «Божественное блаженство приемлет ищущего блаженства в общение с собой и сообщает ему как бы некое знамение, собственный свет»³⁶. Отсюда можно заключить, что печать есть своего рода свет. Но свет относится скорее к третьему виду качества. Следовательно, печать не является силой, которая, пожалуй, относится ко второму виду.

Возражение 3. Далее, некоторые определяют печать следующим образом: «Печать есть священный знак причастности вере и назначаемой иерархом святой ординации³⁷». Но знак относится к роду «отношения», а не «силы». Следовательно, печать не является духовной силой.

Возражение 4. Кроме того, сила представляется чем-то вроде причины и начала. Но «знак», который входит в определение печати, скорее есть нечто вроде следствия. Таким образом, выходит, что печать не является духовной силой.

Этому противоречит сказанное философом о том, что «в душе бывают три вещи: страсти, силы и навыки»³⁸. Но печать не является страстью, поскольку страсть скоротечна, тогда как печать, как будет разъяснено нами ниже (5), неизгладима. Не является она и навыком, поскольку для любого навыка имеет значение, является ли действие хорошим или плохим, тогда как для печати это значения не имеет, поскольку одни пользуются ею во благо, а другие – во вред (чего никак нельзя сказать о навыке – ведь никто не злоупотребляет навыком к добродетели и не использует дурной навык во благо). Таким образом, нам остается признать, что печать является силой.

Отвечаю: как уже было сказано (1), таинства Нового Закона полагают печать постольку, поскольку ими мы уполномочиваемся на богослужение в соответствии с христианским обрядом. Поэтому Дионисий, сказав, что Бог «приемлет ищущего Его в общение с Собой и сообщает ему как бы некое знамение», добавляет: «Делая его приближенным к Богу и причастником божественных даров»³⁹. Но богослужение состоит или в получении божественных даров, или в сообщении их другим, и при этом для того и другого необходима некоторая сила: для сообщения чего-то другим нужна активная сила, а для получения – пассивная сила. Таким образом, печать означает некую духовную силу, определенную к тому, что связано с богослужением.

Впрочем, должно иметь в виду, что эта духовная сила является инструментальной (что мы уже доказали в отношении присутствующей в таинствах силы (62, 4)). В самом деле, обладание священной печатью приличествует служителям Божиим, а служитель, как говорит Философ, есть своего рода орудие⁴⁰. Следовательно, подобно тому как наличествующая в таинствах сила, будучи преходящей и неполной, сама по себе не относится к роду, но сводима к нему, точно так же и печать в строгом смысле слова не относится к роду и виду, но сводима ко второму виду качества.

Ответ на возражение 1. Образность есть некоторое ограничение количества. Поэтому в строгом смысле слова она имеет место только в материальных вещах, а о вещах духовных сказывается метафорически. Но при определении рода или вида вещи имеет значение только то, что предицируется ей в строгом смысле слова. Следовательно, хотя некоторые настаивали на том, что печать относится к четвертому виду качества, это совершенно не так.

Ответ на возражение 2. К третьему виду качества относятся только чувственные претерпевания или чувственные свойства. Но печать не является чувственным светом. Следовательно, несмотря на утверждения некоторых, она не относится к третьему виду качества.

Ответ на возражение 3. Обозначаемое словом «знак» отношение необходимо должно иметь некоторое основание. Затем, обозначенное этим знаком, то есть печатью, отношение не может основываться непосредственно на сущности души, поскольку в таком случае оно было бы присуще каждой душе по природе. Поэтому в самой душе должно наличествовать нечто, на чем основывалось бы такое отношение, и именно в этом состоит сущность печати. Следовательно, она никак не может относиться к роду «отношения», как бы ни настаивали на этом иные.

Ответ на возражение 4. Печать представляется чем-то вроде знака по сравнению со ставящим ее чувственным таинством. Сама же по себе она, как мы уже разъяснили, является чем-то вроде начала.

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что печать таинства не является печатью Христа. Ведь сказано же [в Писании]: «Не оскорбляйте Святого Духа Божия (Которым вы запечатлены...)» (Еф. 4, 30). Но печать сущностно состоит в том, что запечатляет. Следовательно, печать таинства скорее должно усваивать Святому Духу, чем Христу.

Возражение 2. Далее, печать обладает природой знака, а то, что сообщается таинствами, есть знак благодати. Но благодать изливается в душу всей Троицей, согласно сказанному [в Писании]: «Господь дает благодать и славу» (Пс. 83, 12). Следовательно, дело представляется так, что печать таинства негоже особо усваивать Христу.

Возражение 3. Далее, человека отмечают печатью затем, чтобы этим отличить его от других. Но святые отличаются от других любовью, которая, по словам Августина, «одна отделяет сынов царства вечного от сынов вечной погибели»⁴¹ (поэтому и сыны погибели, говорят, в свою очередь отмечены «начертанием зверя» (Откр. 13, 16, 17)). Однако любовь принято усваивать не столько Христу, сколько Святому Духу, согласно сказанному [в Писании]: «Любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (Рим. 5, 5), или же Отцу, согласно сказанному [в Писании]: «Благодать Господа нашего Иисуса, Христа, и любовь Бога, Отца» (2Кор. 13, 13). Следовательно, похоже, что печать таинства не должно усваивать Христу.

Этому противоречит следующее: некоторые определяют печать так: «Печать есть отличительная метка, поставляемая в разумной душе человека вечной Печатью, посредством которой запечатлевается сотворенная троица по подобию с творящей и животворящей Троицей, и отличающая его от тех, которые не достигли такого уподобления согласно состоянию веры». Но вечной Печатью является Сам Христос, в связи с чем читаем: «Сей, будучи сияние славы и образ», или печать, «ипостаси Его» (Евр. 1, 3). Следовательно, похоже, что в строгом смысле слова печать должно усваивать Христу.

Отвечаю: как явствует из вышеизложенного (1), печать в строгом смысле слова является своего рода знаком, посредством которого нечто отмечается как определенное к какой-то особой цели; так, монета отмечается для использования при товарообмене, а воины отмечаются печатью как предназначенные к воинской службе. Верующие же предназначены для двоякой цели. В первую очередь и по преимуществу – для наслаждения славой. Ради этого они отмечаются печатью благодати, согласно сказанному [в Писании]: «На челах людей скорбящих, вздыхающих о всех мерзостях... сделай знак» (Иез. 9, 4); и еще: «Не делайте вреда ни земле, ни морю, ни деревьям, доколе не положим печати на челах рабов Бога нашего» (Откр. 7, 3).

Во-вторых, каждый верующий уполномочен получать и сообщать другим то, что относится к богослужению. И для этого в строгом смысле слова предназначена печать таинств. Но все христианское богослужение зиждется на священничестве Христа, из чего следует, что печать таинств в первую очередь является печатью Христа, каковой Печати верующий причащается посредством печати таинств, являющейся не чем иным, как своего рода причастием священству Христову, исходящему от Самого Христа.

Ответ на возражение 1. В данном случае апостол говорит о запечатлении, посредством которого человек определяется к грядущей славе и которое производится благодатью. Благодать же усваивается Святому Духу постольку, поскольку Бог дает нам кое-что даром (в чем [собственно] и состоит самая природа благодати) из любви, а Святой Дух есть любовь, в связи с чем читаем: «Дары различны, но Дух – один и тот же» (1Кор. 12, 4).

Ответ на возражение 2. Печать таинства является вещью со стороны внешнего таинства и таинством со стороны конечного следствия. Поэтому что-либо можно усваивать печати двояко. Во-первых, с точки зрения печати как таинства, и в этом смысле она является знаком сообщаемой таинству невидимой благодати. Во-вторых, с точки зрения ее как [именно] печати, и в этом смысле Она является знаком, делающим человека причастным какому-то главному лицу, имеющему власть уполномочивать его на то, на что он уполномочен; так, уполномоченные на воинское служение солдаты отмечаются знаком своего командира, посредством которого они некоторым образом уподобляются ему. И именно так уполномоченные на созданное Христом христианское богослужение получают причащающую их Христу печать. Следовательно, в строгом смысле слова она является печатью Христа.

Ответ на возражение 3. Печать отличает одного от другого со стороны какой-то частной цели, к который определен получивший печать, как это было показано на примере воинской печати (1), посредством которой воины императора во время сражения отличаются от вражеских солдат. И точно так же печать верующих суть то, посредством чего верные Христовы отличаются от служителей дьявола в отношении либо жизни вечной, либо нынешнего церковного богослужения. Первая, как показано в возражении, является следствием любви и благодати, тогда как последнее зиждется на печати таинств. С другой стороны, и «начертание зверя» можно понимать как означающее либо упорство в грехе, за которое иные предназначены на вечные муки, либо исповедание беззаконной формы поклонения.

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что печать не находится в способностях души как в своем субъекте. В самом деле, печать считается расположенностью к благодати. Но благодать, как было показано выше (ИИ-И, 110, 4), находится как в своем субъекте в сущности души. Следовательно, похоже, что и печать находится в сущности души, а не в ее способностях.

Возражение 2. Далее, способность души не представляется чьим-либо субъектом помимо навыков и расположенностей. Но мы уже показали (2), что печать не является ни навыком, ни расположенностью, но, пожалуй, силой, субъектом которой может быть только сущность души. Следовательно, похоже, что печать находится как в своем субъекте скорее не в способностях души, а в ее сущности.

Возражение 3. Далее, способности души разделяются на познавательные и желающие. Но нельзя утверждать ни то, что печать находится только в познавательной способности, ни то, что она находится только в желающей способности, поскольку она не определена ни исключительно к знанию, ни исключительно к желанию. И точно так же нельзя утверждать, что она находится в обеих, поскольку одна и та же акциденция не может находиться в нескольких субъектах. Следовательно, похоже, что печать находится как в своем субъекте скорее не в способностях души, а в ее сущности.

Этому противоречит следующее: печать, согласно вышеприведенному (3) определению, «поставляется в разумной душе» как своего рода образ. Но образ Троицы в душе просматривается в ее способностях. Следовательно, печать находится в душевных способностях.

Отвечаю: как уже было сказано (3), печать есть своего рода отмечающий душу знак, дающий возможность получать и сообщать другим то, что относится к богослужению. Но богослужение состоит в некоторых действиях, а способности души в строгом смысле слова определены к действиям, тогда как ее сущность определена к бытию. Поэтому печать находится как в своем субъекте не в сущности души, а в ее способностях.

Ответ на возражение 1. Субъект усваивается акциденции со стороны того, к чему акциденция располагает непосредственно, а не вторично и опосредованно. Затем, первично и непосредственно печать располагает душу к исполнению того, что связано с богослужением. Но коль скоро его нельзя надлежаще исполнить без вспомоществования благодати (ведь сказано же [в Писании], что поклоняющиеся Богу «должны поклоняться в духе и истине» (Ин. 2, 24)), то получившие печать одариваются от божественных щедрот благодатью с тем, чтобы они могли достойно исполнять порученное им служение. Поэтому печати должно усваивать субъект со стороны тех действий, которые относятся к богослужению, а не со стороны благодати.

Ответ на возражение 2. Сущность души является субъектом естественных сил, проистекающих из сущностных начал. Но печать не является такой силой. Духовная же сила привходит извне. Поэтому подобно тому, как сущность души, которая сообщает человеку его природную жизнь, совершенствуется благодатью, сообщающей духовную жизнь душе, точно так же естественные способности души совершенствуются духовной силой, каковой является печать. В самом деле, навыки и расположенности принадлежат душевным способностям постольку, поскольку они определены к действиям, началами которых являются способности. И точно так же все, что определено к действию, должно усваивать способностям.

Ответ на возражение 3. Как мы уже говорили, печать определена к тому, что относится к богослужению, которое является исповеданием веры, выраженным при помощи внешних знаков. Следовательно, печать должна находиться там же, где и вера, а именно в познавательной способности души.

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что печать может быть изглажена из души. Ведь чем совершеннее акциденция, тем тверже она прилепляется к своему субъекту. Затем, благодать совершенней печати, поскольку печать определена к благодати как к отдаленной цели. Но благодать может быть утрачена по причине греха. Следовательно, печать тем более может быть утрачена.

Возражение 2. Далее, как уже было сказано (3), печать уполномочивает человека на богослужение. Но уклонение от поклонения Богу к противоположному поклонению является вероотступничеством. Следовательно, похоже, что это приводит к утрате печати таинств.

Возражение 3. Далее, когда прекращается цель, необходимо прекращаются и средства к достижению цели; так, по воскресении не будет супружества, поскольку порождение, цель супружества, прекратится. Но внешнее поклонение, к которому определена печать, на небесах, где нет никакой тусклости, но все есть очевидная истина, прекратится. Следовательно, печать таинств не сохраняется в душе навсегда, и потому может быть из нее изглажена.

Этому противоречит сказанное Августином о том, что христианские таинства по своей природе более долговечны, чем телесные метки воинского служения. Но метка воинского служения того, кто, провинившись перед императором, получает от него прощение, «опознается и подтверждается», а не ставится вновь. Следовательно, печать таинств тем более не может быть изглажена.

Отвечаю: как уже было сказано (3), посредством печати таинств верные Христовы причащаются Его священству в том смысле, что Христос обладает полнотой силы духовного священства, а Его верные уподобляются Ему становясь причастными некой духовной силе, относящейся к таинствам и тому, что связано с богослужением. По этой причине представляется неподобающим, чтобы печать была у Христа, а вот Его священство сопоставимо с печатью подобно тому, как полное и совершенное сопоставимо с тем, что ему причастно. Но священство Христа вечно, согласно сказанному [в Писании]: «Ты – священник вовек по чину Мельхиседека» (Пс. 109, 4). Поэтому и всякое освящение, произведенное Его священством, бессрочно, продолжаясь столь долго, сколь долго продолжается освященное. Это очевидно даже в случае неодушевленных вещей; так, церкви и алтари остаются освященными вплоть до своего разрушения. И коль скоро, как мы уже показали (3), субъектом печати является душа, точнее, ее умственная часть, в которой пребывает вера, а ум вечен и неуничтожим, из этого следует, что печать не может быть изглажена из души.

Ответ на возражение 1. Благодать и печать находятся в душе, но по-разному. В самом деле, благодать находится в душе как форма, обладающая в ней завершенным бытием, тогда как печать, как мы уже показали (2), находится в душе как инструментальная сила. Но завершенная форма находится в своем субъекте согласно состоянию субъекта. А поскольку душа, доколе она странствует [в этом мире], со стороны свободной воли изменчива, то и благодать в душе тоже пребывает изменчиво. Инструментальная же сила по преимуществу согласуется с состоянием главного действователя, и потому печать пребывает в душе неизгладимо – не потому, что совершенна сама, а по причине совершенства священничества Христа, от которого как инструментальная сила исходит печать.

Ответ на возражение 2. Как говорит Августин, «даже вероотступники не лишаются своего крещения, ибо когда они раскаиваются и возвращаются в лоно Церкви, их не крестят опять, из чего мы делаем вывод, что крещение не утрачивается». И так это потому, что, как уже было сказано, печать является инструментальной силой, а природа орудия как таковая предполагает его движение другим, а не движение им чего-то еще, как это свойственно воле. Поэтому сколько бы воля ни двигалась в противоположном направлении, это не может изгладить печать, ибо главный двигатель недвижим.

Ответ на возражение 3. Хотя внешнее поклонение по окончании нынешней жизни прекращается, однако его цель остается. Поэтому по окончании нынешней жизни печать сохраняется как в праведниках, дополняя их славу, так и в грешниках, умножая их посрамление (ведь и воинский знак остается у воинов после битвы – к торжеству победивших и стыду побежденных).

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что печать полагается всеми таинствами Нового Закона, поскольку каждое таинство Нового Закона делает человека причастником священства Христа. Но печать таинств, как было показано выше (3), есть не что иное, как причащение священству Христа. Следовательно, похоже, что каждое таинство Нового Закона полагает печать.

Возражение 2. Далее, печать соотносится с отмеченной ею душой как освящение с освященным. Но каждое таинство Нового Закона, как мы уже показали (62, 1), сообщает человеку освящение благодати. Следовательно, похоже, что каждое таинство Нового Закона полагает печать.

Возражение 3. Далее, печать одновременно является действительностью и таинством. Но в каждом таинстве Нового Закона есть нечто только действительное, нечто, являющееся только таинством, и нечто, одновременно являющееся действительностью и таинством. Следовательно, печать полагается каждым таинством Нового Закона.

Этому противоречит следующее: те таинства, которые полагают печать, не совершаются повторно, поскольку, как мы уже показали (5), печать неизгладима, тогда как некоторые таинства, например покаяние и супружество, повторяются. Следовательно, не все таинства полагают печать.

Отвечаю: как уже было сказано (62, 5), таинства Нового Закона служат двоякой цели, а именно исцелению от греха и [совершенствованию] богослужения. Затем, всем таинствам, коль скоро все они даруют благодать, общо то, что они предоставляют средство против греха, однако не все таинства непосредственно определены к богослужению. Так, очевидно, что покаяние, благодаря которому человек избавляется от греха, не предоставляет человеку возможности совершенствоваться в богослужении, а [только] восстанавливает его в его прежнем состоянии.

Далее, таинство может относиться к богослужению трояко: во-первых, со стороны исполняемого; во-вторых, со стороны исполняющего; в-третьих, со стороны получающего. Со стороны исполняемого к богослужению относится Евхаристия, по-скольку богослужение, коль скоро оно суть церковная жертва, по преимуществу состоит именно в ней. Это таинство не полагает на человека печать, поскольку не определяет его к какому-либо дальнейшему священнодействию или благополучению, являясь, по словам Дионисия, «целью и завершением всех таинств». И при этом оно в самом себе содержит Христа, в Котором наличествует не печать, а вся полнота Священства.

А вот таинство ординации принадлежит исполняющим таинство, поскольку посредством этого таинства люди уполномочиваются сообщать таинства другим, в то время как таинство крещения принадлежит получателям, поскольку оно сообщает человеку способность получать другие церковные таинства, в связи с чем его называют «вратами таинств». Той же цели служит и конфирмация, что будет разъяснено нами ниже (65, 3). Следовательно, печать полагают эти три таинства, а именно крещение, конфирмация и ординация.

Ответ на возражение 1. Каждое таинство причащает человека священству Христа постольку, поскольку сообщает ему некоторое его следствие. Однако не каждое таинство уполномочивает человека делать или получать нечто, относящееся к служению Христового священства, а между тем именно это обусловливает положение печати таинством.

Ответ на возражение 2. Человек освящается каждым таинством, поскольку святость означает невосприимчивость к греху, каковая последует благодати. Однако те таинства, которые полагают печать, особым образом одаривают человека таким освящением, которое уполномочивает его к богослужению, что подобно тому, как и неодушевленные вещи считаются освященными постольку, поскольку они определены к поклонению Божеству

Ответ на возражение 3. Хотя печать и является действительностью и таинством, из этого вовсе не следует, что все, являющееся вместе действительностью и таинством, суть печать. О том же, что в таинствах является действительностью, а что – таинством, речь у нас впереди.