Фома Аквинский (католический святой)

Источник

Вопрос 94. О естественном законе

Далее мы исследуем естественный закон, В связи с чем будет рассмотрено шесть пунктов: 1) что есть естественный закон; 2) каковы предписания естественного закона; 3) верно ли, что все акты добродетели предписаны естественным законом; 4) одинаков ли естественный закон во всех; 5) может ли он быть изменен; 6) может ли он быть упразднен в человеческом сердце.

Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЗАКОН НАВЫКОМ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что естественный закон – это навык. Ведь сказал же Философ, что «в душе бывают три вещи – страсти, способности и навыки»51. Но естественный закон не является ни какой-либо из душевных способностей, ни какой-либо из страстей, в чем нетрудно убедиться, если последовательно рассмотреть их одну за другой. Выходит, что естественный закон – это навык.

Возражение 2. Далее, Дамаскин говорит, что «наша совесть [или «синдересис"] называется также законом ума нашего»52, что можно понимать как сказанное о естественном законе. Но «синдересис», как было показано в первой части (79, 12), – это навык. Следовательно, естественный закон – это навык.

Возражение 3. Далее, естественный закон, как будет показано ниже (6), пребывает в человеке всегда. Но связанный с законом человеческий разум не всегда думает о естественном законе. Следовательно, естественный закон является не актом, а навыком.

Этому противоречит сказанное Августином о том, что «навык суть то, посредством чего в случае необходимости что-либо может быть сделанным». Но естественный закон не является таковым, поскольку наличествует и в младенцах, и в проклятых, которые не могут действовать посредством него. Следовательно, естественный закон не является навыком.

Отвечаю: что-либо может быть названо навыком двояко. Во-первых, подобающе и сущностно, и в этом смысле естественный закон не является навыком. В самом деле, как уже было сказано (90, 1), естественный закон суть то, что определено разумом, что подобно тому, как суждение суть то, что произведено разумом. Но то, что делает человек, и то, посредством чего он это делает, не одно и то же, как когда он готовит приличествующую речь посредством навыка к грамматике. И коль скоро навык является тем, посредством чего мы действуем, то закон не может подобающе и сущностно являться навыком.

Во-вторых, термин навык можно использовать при разговоре о том, чего мы придерживаемся благодаря навыку; так, под верой часто подразумевается то, чего мы придерживаемся благодаря вере. И коль скоро предписания естественного закона подчас рассматриваются разумом актуально, а подчас они находятся в разуме только по навыку, то в этом смысле естественный закон может быть назван навыком. Это подобно тому, как в делах созерцания недоказуемые начала сами по себе не являются навыками, посредством которых мы придерживаемся этих начал, но они являются теми началами, навыками к которым мы обладаем.

Ответ на возражение 1. Философ в настоящем случае рассматривает род добродетели, и поскольку очевидно, что добродетель является началом действия, он упоминает только то, что является началом человеческих действий, а именно способности, навыки и страсти. Но в душе помимо этих трех наличествуют и другие вещи. Так, имеются акты, например, «желать» находится в том, кто желает; опять же, то, что познано, находится в знающем; кроме того, в душе находятся её собственные природные свойства, вроде бессмертия и тому подобного.

Ответ на возражение 2. О «синдересисе» говорят как о законе нашего ума постольку, поскольку этот навык содержит в себе предписания естественного закона, которые являются первыми началами человеческих действий.

Ответ на возражение 3. Этот аргумент доказывает только то, что мы обладаем навыком к естественному закону, и это действительно так.

Что касается приведенного контраргумента, то мы ответим, что иногда человек оказывается не способным использовать то, что находится в нем по навыку, вследствие некоторого препятствия; так, во время сна человек не может использовать навык к науке. И точно так же младенец в силу своего малого возраста не может использовать навык к мышлению начал или же действовать посредством естественного закона, который находится в нем по навыку

Раздел 2. СОДЕРЖИТ ЛИ В СЕБЕ ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЗАКОН НЕСКОЛЬКО ПРЕДПИСАНИЙ ИЛИ ЖЕ ТОЛЬКО ОДНО?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что естественный закон содержит в себе не несколько предписаний, а только одно. В самом деле, как уже было сказано (92, 2), закон – это своего рода предписание. Таким образом, если бы существовало множество предписаний естественного закона, то из этого бы следовало, что существует и множество естественных законов.

Возражение 2. Далее, естественный закон вытекает из человеческой природы. Но человеческая природа единственна как нечто целое и множественна как состоящая из нескольких частей. Следовательно, существует либо только одно предписание закона природы, что соответствует единству природы в целом, либо же множество – по числу частей человеческой природы, в каковом случае даже то, что относится к склонности вожделеющей способности, принадлежало бы естественному закону

Возражение 3. Далее, закон, как было показано выше (90,1), есть нечто, имеющее отношение к разуму. Но у человека есть только один разум. Следовательно, и у естественного закона есть только одно предписание.

Этому противоречит следующее: предписания естественного закона в человеке относятся к практическим вопросам точно так же, как первые начала – к вопросам доказательным. Но существует несколько первых недоказуемых начал. Следовательно, существует и несколько предписаний естественного закона.

Отвечаю: как уже было сказано (91, 3), предписания естественного закона относятся к практическому разуму точно так же, как первые начала доказательства – к разуму созерцательному, поскольку те и другие самоочевидны. Но что-либо может быть самоочевидным двояко: во-первых, как таковое, во-вторых, в отношении нас. Так, о любом суждении говорят как о самоочевидном как таковом, если его предикат входит в понятие субъекта, хотя тому, кто не знаком с определением субъекта, такое суждение может и не представляться самоочевидным. Например, суждение «человек – это разумное существо» по своей природе самоочевидно, поскольку тот, кто говорит «человек», говорит [тем самым] «разумное существо»; однако для того, кто не знает, что есть человек, это суждение не является самоочевидным. Таким образом, мы пришли к тому о чем говорил Боэций53, а именно что одни аксиомы и суждения общи в своей самоочевидности для всех людей, и таковы те, термины которых ни у кого не вызывают сомнений, например, что «любое целое больше своей части» или что «вещи, равные одному и тому же, равны друг другу"· А некоторые суждения самоочевидны только для ученых, которые понимают значение терминов этих суждений; так, тому, кто понимает, что ангел бестелесен, самоочевидно, что «ангел не находится в каком бы то ни было месте», но это, однако, не очевидно толпе, которая не способна схватывать подобные вещи.

Затем, в том, что подпадает под всеобщее схватывание, необходимо должен иметь место некоторый порядок. В самом деле, прежде чего бы то ни было схватывается «бытие», понятие которого входит во все, что схватывается человеком. Поэтому первым недоказуемым началом является основанное на понятии бытия и небытия положение о том, что «одно и то же не может в одно и то же время быть и не быть», и на этом начале, как сказано в четвёртой [книге] «Метафизики»54, зиждутся все остальные. Далее, как «бытие» является первым из того, что подпадает под простое схватывание, точно так же «благо» является первым из того, что подпадает под схватывание направленного на действие практического разума, поскольку всякий действователь действует ради цели под аспектом блага. Поэтому первым началом практического разума является основанное на понятии блага положение о том, что «благо суть то, чего все желают». Из этого следует, что первым предписанием закона является то, что «благо надлежит исполнять и к нему стремиться, а зла должно избегать». Остальные предписания естественного закона зиждутся на нем так, что все, естественно схватываемое практическим разумом как человеческое благо [или зло], относится к предписаниям естественного закона как то, что надлежит исполнять или избегать.

Затем, коль скоро благо имеет природу цели, а зло – природу её противоположности, то все, к чему человек обладает склонностью по природе, естественно схватывается разумом как являющееся благом и, следовательно, как объект стремления, а противоположное ему – как зло и объект избегания. Поэтому очевидно, что порядок предписаний естественного закона соответствует порядку естественных склонностей. Итак, в человеке в первую очередь наличествует склонность к тому благу, которое по природе общо человеку и всем остальным субстанциям, и коль скоро любая субстанция по природе стремится сохранить свое бытие, то в связи с этой [основополагающей] склонностью естественный закон распространяется на все те средства, которые способствуют сохранению человеческой жизни или уклонению оттого, что ей препятствует. Во-вторых, в человеке наличествует склонность к тому, что принадлежит ему более частным образом, а именно к тому, что по природе общо ему и всем остальным животным. Со стороны этой склонности к естественному закону относится все то, о чем говорят как о «сообщенном природой всем животным», а именно соитие, воспитание потомства и так далее. В-третьих, в человеке наличествует склонность к благу согласно природе его разума, каковая природа свойственна только ему. Так, человеку присуща естественная склонность знать истину о Боге и жить в обществе. В этом отношении все, что принадлежит этой склонности, принадлежит и естественному закону; например, избегать невежества, не обижать тех, с кем живешь, и другие подобного рода вещи, связанные с указанной склонностью.

Ответ на возражение 1. Все предписания закона природы обладают признаком одного естественного закона постольку поскольку они берут свое начало в одном первом предписании.

Ответ на возражение 2. Все склонности каких бы то ни было частей человеческой природы, например, вожделеющей и раздражительной частей, в той мере, в какой они руководствуются разумом, принадлежат естественному закону и сводятся, как уже было сказано, к одному первому предписанию. Поэтому хотя предписания естественного закона сами по себе и множественны, тем не менее они зиждутся на одном общем им всем основании.

Ответ на возражение 3. Хотя разум как таковой один, тем не менее он направляет все, что относится к человеку, и потому все то, что подпадает под управление разума, содержится в нем согласно закону разума.

Раздел 3. ВЕРНО ЛИ, ЧТО ВСЕ АКТЫ ДОБРОДЕТЕЛИ ПРЕДПИСАНЫ ЕСТЕСТВЕННЫМ ЗАКОНОМ?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что не все акты добродетели предписаны естественным законом. В самом деле, как уже было сказано (90, 2), сущность закона состоит в том, что он определен к общему благу. Но некоторые акты добродетели определены к частному благу индивида, что особенно очевидно в случае актов умеренности. Следовательно, не все акты добродетели являются субъектами естественного закона.

Возражение 2. Далее, любой грех противоположен некоторому акту добродетели. Таким образом, если бы все акты добродетели предписывались естественным законом, то, похоже, из этого бы следовало, что все грехи противны природе; а между тем это справедливо только по отношению к некоторым частным грехам.

Возражение 3. Далее, все, что согласно природе, общо всем. Но акты добродетели не общи всем, поскольку одно и то же может быть добродетельным в одном и порочным в другом. Следовательно, естественным законом предписаны не все акты добродетели.

Этому противоречит сказанное Дамаскином о том, что «добродетели естественны»55. Следовательно, добродетельные акты являются субъектами естественного закона.

Отвечаю: о добродетельных актах можно говорить двояко: во-первых, под аспектом добродетели; во-вторых, как о таких-то и таких актах, рассматриваемых в их надлежащих видах. Если мы говорим об актах добродетели с точки зрения их добродетельности, то в этом случае все добродетельные акты принадлежат естественному закону. Ведь ранее уже было сказано (2), что к естественному закону относится все, к чему человек склонен согласно своей природе. Но всякая вещь по природе склонна к той деятельности, которая свойственна ей согласно её форме (так [например] огонь склонен нагревать). Поэтому коль скоро надлежащей формой человека является разумная душа, то всякому человеку присуща естественная склонность действовать согласно разуму, а это означает действовать согласно добродетели. Следовательно, с указанной точки зрения все акты добродетели предписаны естественным законом, поскольку разум любого [человека] естественным образом предписывает ему действовать добродетельно. Но если мы говорим о добродетельных актах как таковых, то есть рассматриваем их в их надлежащих видах, то в этом случае не все добродетельные акты предписываются естественным законом. В самом деле, ко многим добродетельным поступкам поначалу не существовало никакой природной склонности, но со временем благодаря исследованию разума люди пришли к выводу, что они содействуют праведной жизни.

Ответ на возражение 1. Умеренность связана с естественными вожделениями пищи, питья и соития, которые в широком смысле слова определены к естественному общему благу, в то время как другие субъекты закона определены к нравственному общему благу.

Ответ на возражение 2. Именем «человеческая природа» мы обычно обозначаем все то, что приличествует [именно] человеку, и в этом смысле, как говорит Дамаскин, любые грехи, будучи противными разуму, противны и естеству56. Но иногда [под «человеческой природой"] подразумевают ту природу, которая обща человеку и другим животным, и в этом смысле как о противных природе говорят только о некоторых частных грехах; так, например, противоестественным пороком является однополое вожделение, которое противно естественному для всех животных влечению полов.

Ответ на возражение 3. Этот аргумент рассматривает акты как таковые. В самом деле, вследствие различных состояний людей некоторые акты могут быть добродетельными для одних, поскольку они им адекватны и соответствуют их состоянию, и при этом порочными для других, поскольку им они неадекватны.

Раздел 4. ОДИНАКОВ ЛИ ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЗАКОН ВО ВСЕХ?

С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что естественный закон не одинаков во всех. В самом деле, как сказано в «Декреталиях», «естественный закон суть то, что содержится в Законе и Евангелии»57. Но это не общо всем людям; поскольку [в Писании] сказано: «Не все послушались благовествования» (Рим. 10, 16). Следовательно, естественный закон не одинаков во всех людях.

Возражение 2. Далее, как сказано в пятой [книге] «Этики», «все законное в известном смысле правосудно»58. Но в той же самой книге сказано, что ничто не является столь универсально правосудным, чтобы не могло претерпевать изменений в отношении некоторых людей. Следовательно, естественный закон не является одинаковым во всех.

Возражение 3. Далее, как уже было сказано (2), к естественному закону относится все, к чему человек склонен согласно своей природе. Но различные люди по природе склонны к различным вещам; так, одни желают удовольствий, другие – почестей, третьи – что-то еще. Следовательно, не существует единого во всех естественного закона.

Этому противоречит сказанное Исидором о том, что «естественный закон общ всем народам»59.

Отвечаю: как было показано выше (2), к естественному закону относится все, к чему человек склонен согласно своей природе, а среди прочего человеку по природе свойственно быть склонным к тому, чтобы действовать в согласии с разумом. Затем, как сказано в первой [книге] «Физики», постижение продвигается от общего к частному60. При этом созерцательный разум в делах познания расположен иначе, чем разум практический. В самом деле, коль скоро созерцательный разум по преимуществу имеет дело с необходимыми вещами, которые не могут быть другими, чем они есть, то его надлежащие заключения, такие как общие начала, истинны всегда. Практический же разум, со своей стороны, имеет дело с вещами возможными, с которыми связаны человеческие действия. Поэтому хотя [и в этом случае] общие начала являются необходимыми, однако чем глубже мы погружаемся в рассмотрение частностей, тем легче можем ошибиться. Таким образом, в делах созерцания истина одинакова для всех, притом как в отношении начал, так и в отношении заключений, хотя известны всем только начала, которые называются общими понятиями, а заключения – не всем. А вот в делах практических истина, или практическая правота, одинакова для всех только в том, что касается общих начал, а в том, что касается частных вопросов – нет. Но даже в тех случаях, когда правота бывает одинаковой в частностях, все равно известна она всем по-разному.

Из сказанного очевидно, что в том, что касается общих начал как созерцательного, так и практического разума, истина, или правота, является одинаковой для всех и одинаково всем известна. Что касается надлежащих заключений созерцательного разума, то истина одинакова для всех, но известна она всем не одинаково; так, для всех является истинным, что сумма углов треугольника равна двум прямым углам, но известно это не всем. Что же касается надлежащих заключений практического разума, то и истина, или правота, не [всегда] одинакова для всех, а если и одинакова, то не одинаково всем известна. Так, правильным и истинным для всех является то, что действовать надо согласно разуму, а из этого начала следует надлежащее заключение о том, что чужие вещи нужно возвращать их владельцу И в большинстве случаев это действительно так, но в некоторых частных случаях возврат переданного на хранение имущества может оказаться вредным и потому неразумным, например, если его [возврата] требуют с целью совершения преступления против государства. Таким образом, это начало будет казаться, тем менее, истинным, чем более мы будем вдаваться в подробности, как, например, если кто-либо станет утверждать, что переданное на хранение имущество должно быть возвращено при таких-то и таких ручательствах или таким-то и таким способом, поскольку чем больше прибавляется условий, тем сомнительней выглядит начало, так что [в конце концов] может показаться, что возвращать не обязательно или [даже] что не следует возвращать вовсе.

Поэтому правильным будет сказать, что естественный закон одинаков во всех в отношении общих начал, причем как с точки зрения правоты, так и с точки зрения знания. А вот в отношении некоторых частностей, каковые суть вытекающие из этих общих начал умозаключения, он в большинстве случаев одинаков во всех и с точки зрения правоты, и с точки зрения знания, однако в некоторых немногих случаях он может терять свою силу, притом как в смысле правоты (при наличии некоторого препятствия, что подобно тому, как иногда из-за препятствия теряет силу подверженная возникновению и разрушению природа), так и в смысле знания, поскольку у некоторых разум может быть помрачен страстью либо же дурным навыком или расположением природы (так, по словам Юлия Цезаря, в прежние времена у германцев воровство, которое явно противно естественному закону, не считалось чем-то зазорным).

Ответ на возражение 1. Смысл приведенного положения состоит не в том, что все, содержащееся в Законе и Евангелии, принадлежит естественному закону, поскольку в них содержится немало сверхъестественного, но в том, что в них есть все то, что принадлежит естественному закону. Поэтому Грациан, сказав, что «естественный закон суть то, что содержится в Законе и Евангелии...», сразу же поясняет сказанное примером и продолжает: «...которые предписывают каждому поступать с другими так, как он хотел бы, чтобы поступали с ним».

Ответ на возражение 2. [Приведенные] слова Философа должно понимать как сказанные о тех вещах, которые являются естественным образом правосудными не как общие начала, а как выведенные из них умозаключения, и потому обладают правотой не во всех случаях, а [только] в большинстве.

Ответ на возражение 3. Коль скоро способностями человека управляет и распоряжается разум, то все принадлежащие этим способностям природные склонности необходимо должны быть определены в соответствии с разумом. Поэтому общим для всех людей правилом является то, что все их склонности должны быть определены в соответствии с разумом.

Раздел 5. МОЖЕТ ЛИ БЫТЬ ИЗМЕНЕН ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЗАКОН?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что естественный закон может быть изменен. В самом деле, глосса на слова [Писания]: «Он приложил им знание и дал им в наследство Закон жизни» (Сир. 17, 9), говорит: «Он пожелал приложить им закон письменный, чтобы исправить закон естественный». Но то, что исправлено, изменено. Следовательно, естественный закон может быть изменен.

Возражение 2. Далее, убийство невинного, прелюбодеяние и воровство противны естественному закону. Но мы видим, что все это может быть изменено Богом; так, Бог приказал Аврааму убить своего невинного сына (Быт. 22, 2), наказал евреям одолжить и присвоить себе вещи египтян (Исх. 12, 35, 36), распорядился, чтобы Осия взял себе «жену блудницу» (Ос. 1, 2). Следовательно, естественный закон может быть изменен.

Возражение 3. Далее, Исидор говорит, что «естественный закон связан с вопросами общественной собственности и общего права»61. Но мы видим, что подобные вещи могут быть изменены человеческими законами. Следовательно, похоже на то, что естественный закон может быть изменен.

Этому противоречит сказанное в «Декреталиях» о том, что «естественный закон берет свое начало вместе с сотворением разумной твари. С тех пор он не изменился и пребывает неизменным»62.

Отвечаю: изменение в естественном законе можно понимать двояко. Во-первых, [как изменение] посредством дополнения. В указанном смысле ничто не препятствует тому, чтобы естественный закон мог изменяться, поскольку согласно божественному и человеческим законам ради устроения человеческой жизни к естественному закону было добавлено немало вещей.

Во-вторых, изменение в естественном законе можно понимать [как изменение] посредством изъятия, то есть так, что изначально присутствовавшее в естественном законе упраздняется. В таком смысле естественный закон в целом неизменен в своих первых началах, но что касается вторичных начал, которые, как было показано выше (4), являются некоторыми вытекающими из первых начал ближайшими частными заключениями, естественный закон неизменен [только] в большинстве случаев. Однако он может быть изменен в некоторых крайне редко встречающихся частных случаях в силу тех или иных препятствующих соблюдению его предписаний частных причин, о чем уже было сказано (4).

Ответ на возражение 1. О письменном законе говорят как о данном для исправления естественного закона либо потому, что он дополнил то, что требует естественный закон, либо потому, что естественный закон в ряде своих аспектов был извращен в сердцах некоторых людей, что привело к почитанию ими тех благ, которые по природе злы, в связи с чем возникла необходимость в исправлении упорствующих [в нечестии].

Ответ на возражение 2. Все люди, как виновные, так и невинные, по природе смертны, и эта [их] естественная смерть обусловлена Промыслом Божиим по причине первородного греха, согласно сказанному [в Писании]: «Господь умерщвляет и оживляет"» (1Цар. 2, 6). Следовательно, смерть любого, как виновного, так и невинного, может быть причинена по решению Божию без какой бы то ни было несправедливости. То же самое можно сказать о прелюбодеянии, связи с чужой женой, которая была назначена тому в соответствии с исходящим от Бога законом. Поэтому связь с любой женщиной по распоряжению Бога не является ни прелюбодеянием, ни блудом. То же самое относится и к воровству, которое является присвоением чужой собственности. Ведь все, что берется по распоряжению Бога, Которому принадлежит все, берется согласно воле хозяина, а суть воровства состоит как раз в том, что [присвоение происходит] против воли [хозяина]. И то, что любое распоряжение Бога является правым, относится не только к человеческим вещам, но также и к природным, поскольку, как уже было сказано в первой части (105, 6), что бы ни сделал Бог, оно в определенном смысле будет естественным.

Ответ на возражение 3. О чем-либо говорят как о том, что принадлежит естественному закону двояко. Во-первых, потому, что к нему склоняет природа; например, что никто из нас не должен причинять вреда другому. Во-вторых, потому, что природа не предоставляет ничего противоположного; так, мы могли бы говорить, что человек в силу естественного закона наг, поскольку не природа, а искусство предоставляет ему одежды. В указанном смысле о «вопросах общественной собственности и общего права» можно говорить как о том, что принадлежит естественному закону, поскольку если так можно выразиться, имущественное и общественное разделение возникло не естественным образом, а изобретено человеческим разумом ради устроения человеческой жизни. Следовательно, в указанном отношении естественный закон не может быть изменен иначе, как только путем дополнения.

Раздел 6. МОЖЕТ ЛИ ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЗАКОН БЫТЬ УПРАЗДНЕН В ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ СЕРДЦЕ?

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что естественный закон может быть упразднен в человеческом сердце. Так, глосса на слова [Писания]: «Когда язычники, не имеющие закона...» и т. д. (Рим. 2, 14) говорит, что «разрушенный грехом закон праведности запечатлевается в человеческом сердце, возрожденном благодатью». Но закон праведности – это естественный закон. Следовательно, естественный закон может быть разрушен.

Возражение 2. Далее, закон благодати действеннее естественного закона. Но закон благодати разрушается грехом. Следовательно, тем более может быть разрушен естественный закон.

Возражение 3. Далее, то, что установлено в соответствии с законом, правосудно. Но многое из того, что установлено в законодательном порядке людьми, противно закону природы. Следовательно, естественный закон может быть упразднен в человеческом сердце.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Закон Твой, Господи, начертанный в сердцах, не может быть упразднен никаким беззаконием»63. Но начертанный в человеческих сердцах закон – это естественный закон. Следовательно, естественный закон не может быть разрушен.

Отвечаю: как уже было сказано (4), к естественному закону относятся, во-первых, некоторые наиболее общие предписания, которые известны всем, и, во-вторых, некоторые вторичные и более частные предписания, которые являются, так сказать, умозаключениями, непосредственно вытекающими из первых начал. Что касается общих начал, то теоретически естественный закон в человеческих сердцах никоим образом не может быть упразднен. Но он может быть разрушен в них при каком-либо частном действии, а именно постольку, поскольку разум встречает препятствие на пути приложения общего начала к частному практическому случаю со стороны вожделения или какой-либо иной страсти, о чем уже было сказано (77, 2). Что же касается второго, то есть вторичных предписаний, то естественный закон в человеческом сердце может быть упразднен либо дурными суждениями, что подобно тому, как в делах созерцания подчас допускаются ошибки в необходимых умозаключениях, либо же порочными обычаями и безнравственными навыками, как когда у некоторых людей не считалось грехом воровство и даже те непотребства, о которых упоминает апостол (Рим. 1, 26, 27).

Ответ на возражение 1. Грех упраздняет закон природы в частных случаях, но не в целом, за исключением разве что вторичных предписаний естественного закона и теми способами, о которых шла речь выше.

Ответ на возражение 2. Хотя благодать действеннее природы, но сама природа в большей степени присуща человек, а потому и в большей степени неразрушима. Этот аргумент истинен, если речь идет о вторичных предписаниях естественного закона, в отношении которых иные законодатели измыслили некоторые противные им постановления, которые сами по себе являются неправосудными.

* * *

51

Ethic. II, 4.

52

De Fide Orth. IV.

53

De Hebdom.

54

Metaph. IV, 4.

55

De Fide Orth. III.

56

De Fide Orth. II.

57

Dist. I.

58

Ethic. V, 3.

59

Etym. V, 4.

60

Phys. I, 1.

61

Etym. V, 4.

62

Dist. V.

63

Confess. II.


Источник: Сумма теологии. Часть II-I. Вопросы 90-114: 978-966-521 -475-5 978-966-521-518-9. / Фома Аквинский. - К. : Ника-Центр, 2010.- 432 с. С.И.Еремеев: перевод, редакция и примечания.

Комментарии для сайта Cackle