Н. П. Аксаков

«Ревнуя о дарах духовных, – говорит ап. Павел, – старайтесь обогатиться ими к назиданию Церкви (1Кор. 14:12)».

Апостол прямо возлагает на верующего обязанность назидать других верующих, а через то и всю Церковь или, по крайней мере, так или иначе на нее воздействовать. Церковь по ап. Павлу есть союз верующих, из которых никто не остается страдающим только, воспринимающим, пассивным и для других мертвым, но каждый есть назидаемый и назидающий, принимающий воздействие, но также и воздействующий. «Бог, – говорит Апостол, – определил нас не на гнев, но к получению спасения через Господа нашего Иисуса Христа, умершего за нас, чтобы мы, бодрствуем ли мы или спим, жили вместе с Ним. Посему назидайте один другого, увещевайте друг друга, как вы и делаете (1Сол. 5:9–11)». «Смотрите, братия, чтобы не было в ком из вас сердца лукавого и неверного, дабы вам не отступить от Бога живого, но наставляйте друг друга каждый день, доколе можно говорить (Евр. 3:12, 13)». «Служите друг другу, – говорит Ап. Петр, – каждый тем даром, который получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией. Говорит ли кто, говори, как слова Божии; служит ли кто, служи по силе, какую дает Бог (1Пет. 4:10, 11)». Все это сказано братьям, а не пастырям, ибо специальное обращение к пастырям начинается с следующей только главы послания. Итак, Церковь, по учению апостольскому, не есть школа, в которую верующие отдают себя на выучку духовенству, но школа взаимообучения, взаимоназидания, взаимоусовершенствования вообще, в которую каждый вступает, как «домостроитель многоразличной благодати Божией». Это обязательное взаимообучение верующих, как членов Церкви, эта круговая между ними порука прекрасно выясняется в следующих словах: «Дополните мою радость, – пишет Ап. Павел к Филиппийцам, – имейте одни мысли, имейте ту же любовь, будьте единодушны и единомысленны, ничего не творя по любопрению или по тщеславию, но по смиренномудрию, почитая один другого высшим себя, не о себе только каждый заботься, но каждый и о других, ибо в вас должны быть те же чувства, как и в Иисусе Христе (Фил. 2:2–5)». Апостол не внушает верующим достигать единомыслия, следуя учению кого-либо одного, поставленного над ними; но, воспрещая им творить что-нибудь по любопрению или по тщеславию, советует им смиренно заботиться друг о друге, дабы быть единодушными и единомысленными. В том же послании к Филиппийцам, Апостол Павел благодарит не только «епископов и дьяконов», т. е., по позднейшему обозначению, клир, но и всех верующих, т. е. всех мирян, находящихся в Филиппах за их «участие в благовествовании от первого дня и доныне» (Фил. 1:1, 4, 5). Их же всех уведомляет он из Рима, что когда узы его во «Христе сделались известными всей претории и всем прочим», то «большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смелостью безбоязненно проповедывать слово Божие. Некоторые, правда, – прибавляет он, – по зависти и любопрению, а другие с добрым расположением проповедуют Христа (Фил. 1:13–15)». Обязанность верующих мирян наставлять, назидать и вразумлять друг друга, иными словами – вести проповедь друг к другу не прекращается, для Ап. Павла, даже и по отношению к тем из братьев, с которыми надо не сообщаться, чтобы устыдить их. «Не сообщайтесь с ним, чтобы устыдить его, – говорит Апостол, – но не считайте его за врага, а вразумляйте как брата (2Сол. 3:14–15)». Наконец желание ап. Павла, чтобы верующие поучали и назидали Церковь, ясно видно и из того преимущества, которое имеет в глазах его пророчество перед говорением языками, ибо говорящие языками назидают самих себя, а пророчествующие назидают всю Церковь. Суть новозаветного пророчества заключается в назидании, увещании и утешении. Оттого-то, внушая всем верующим достигать любви и ревновать о дарах духовных, Апостол и прибавляет: особенно же о том, чтобы пророчествовать. Оттого-то и желает Апостол, чтобы всякий имеющий поучение, псалом или пророчество, назидал им Церковь, употреблял дар свой на благо Церкви. Апостол Павел внушает верующим заботиться не о своих только душах, но и о всей Церкви, назидать не самих только себя, но и всю Церковь, ревновать о дарах духовных и в особенности о пророчестве, суть которого заключается именно в назидании, увещании, толковании, поучении.

Итак, по учению Св. Писания учительство составляет одну из обязанностей верующего христианина. Всякое ли вообще учительство почитается желательным, даже и тогда, когда оно не противоречит преданному, не заключает в себе неправоты? Апостол Павел прямо осуждает учительство по тщеславию и любопрению. В этих случаях учительство, разумеется, может приносить только вред, а потому и подлежит осуждению. В этом же смысле и Апостол Иаков не многим советует становиться учителями, указывая на ответственность, которую принимает на себя учительствующий, не покорив себе всецело языка своего, не обуздав его духовного жала (Иак. 3:1–10). А чтобы подчинить себе язык, сделать его способным произносить только доброе надо нравственно воспитать дух свой «добрым поведением с мудрою кротостью» (Иак. 3:11–12). Но, если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не превозноситесь и не лгите на истину. Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская, ибо, где зависть и сварливость, там неустройство и все худое (Иак. 3:14–16). Ограничивая учительство предъявлением нравственных требований к учительствующему, Апостол Иаков уже тем самым удостоверяет, что верующий может и учительствовать, если он изгнал из своего сердца горькую зависть и сварливость и подчинил язык свой служению одним только добрым целям.

Отсюда следует, что, по учению апостольскому, Церковь есть союз взаимоназидания, в котором каждый, буде не препятствует ему совесть его, должен быть не только назидаемым, но и назидающим, вследствие чего светская проповедь является не только не предосудительною, но и необходимою.

Раскроем первое послание Апостола Петра, обращенное ко всем пришельцам, рассеянным в Галатии, Понте, Каппадокии, Асии и Вифинии, т. е. ко всем верующим вообще. Всех их, как новорожденных младенцев, призывает он, «возлюбить чистое словесное молоко», «дабы от него возрасти во спасение – приступая к Христу, как к камню живому, отвергнутому строителями, но сделавшемуся главою угла». «И сами, – продолжает Апостол, – как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом (1Пет. 2:2–7)». Не каждый сам из себя созидает по Апостолу отдельный дом духовный, но все верующие общением своим созидают из себя, из совокупности своей дом духовный, в котором и являются священством святым. Никоим образом нельзя предположить, чтобы, по словам Апостола, каждый для себя только должен был быть «священством святым», чтобы каждый от себя только приносил «духовные жертвы, благоприятные Богу», – чтобы каждый верующий, как камень живой, образовывал из себя отдельный, обособленный храм, устрояя дом духовный из самого только себя; но ясно, что будучи, подобно Христу, камнями живыми и примыкая ко Христу, как камню краеугольному, верующие должны общим трудом устроять из себя дом духовный, т. е. Церковь. Если бы верующие должны были действовать только порознь, для себя и на себя, то не имело бы значения выражение Апостола: некогда не народ, а ныне народ (1Пет. 2:10). В том и отличие живых камней от мертвых камней, что последние являются только материалом в руках зиждущих, а первые обязательно воздействуют друг на друга, имеют зиждущую силу. Потому и говорит тот же Апостол позднее: «Служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией (1Пет. 4:10)». Если бы верующие, как живые камни, не были домостроителями церковными и не определяли бы Церковь своею деятельностью, то не был бы домостроителем ее и Христос, ибо и Он называется точно также живым камнем, хотя и краеугольным. Итак, если творчески действует на Церковь живой краеугольный камень ее Христос, то и верующие, как живые камни, «приступая к нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному (1Пет. 2:4)» становятся и должны становиться участниками творческой деятельности, зиждительства церковного.

Апостол Павел подробно развивает нам тот же образ Церкви, как здания, воздвигаемого на краеугольном камне Христе. «Итак, вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу, быв утверждены на основании апостолов и пророков, имея самого Иисуса Христа краеугольным камнем, на котором все здание, слагаясь стройно, возрастает в святой храм в Господе, на котором и вы устрояетесь в жилище Божие Духом (Еф. 2:19–22). Я, по данной мне от Бога благодати, как мудрый строитель, положил основание, а другой строит, но каждый смотри, как строит (1Кор. 3:10)». «Живые камни» Апостола Петра в изложении Павла становятся членами живого тела, а потому и воздвигаемое здание церковное уподобляется живому телу – организму, воздействующему на жизнедеятельность каждого из членов и обусловливаемому жизнедеятельностью каждого из них, как имеющего тот или иной дар Духа Святого для воплощения Христа в Церкви. В Церкви поэтому не может быть ни мертвых членов, ни ненужных и излишних для благоустроения и домостроительства церковного, «ибо дары различны, а Дух один, и служения различны, а Господь один и тот же, и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу (1Кор. 12:4–7)». Цель творчества и зодчества церковного достигается по Ап. Павлу только многообразием даров духовных и многообразностью их распределения. Тело не было бы телом, т. е. живым организмом, если бы все члены его подобились друг другу, совершали бы для Церкви одно и то же служение, не зависели бы друг от друга и от всего целого и не воздействовали бы друг на друга и на все целое.

«Вы тело Христово, а порознь члены (1Кор. 12:27)». «Как в одном теле у нас много членов, но не у всех членов одно и то же дело; так мы многие составляем одно тело во Христе, а порознь один для другого члены (Рим. 12:4, 5)». Различие даров духовных для того именно и существует, чтобы восполнялось «совершение святых для созидания тела Христова, доколе все приидем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова – из которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимоскрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви (Еф. 4:12, 13, 16). Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены, славится ли один член, с ним радуются все члены. И вы тело Христово, а порознь члены (1Кор. 12:24–27). Если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно. Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или так же голова ногам: вы мне не нужны. Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужней, и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех прилагаем более попечения (1Кор. 12:19–23)».

Итак, церковное тело, или, что то же самое, Церковь, по учению апостольскому, должно преуспевать, совершенствоваться или, по современной терминологии, прогрессировать жизнедеятельностью всех членов своих для созидания себя в любви, для прихождения в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова. Такое преуспеяние, совершенствование церковное достигается, по апостольскому учению, только при действии в свою меру каждого члена. Для Церкви, как живого тела, нет вследствие того мертвых для нее членов, но каждый член обусловливает собою ее состояние, воздействует на нее, точно так же, как каждый принимает на себя ее воздействие.