Глава XIII. Анализ мормонского Богословия

Его происхождение. – Богословский конгломерат. – Мифология, язычество, Исламизм, извращение христианства и философии на дороге к безумию. – „Первые принципы Евангелия“. – Пять пунктов вариантов. – Материализм. – Нет духа. – Бог телесный, органический, обладающий страстями. – Вечная материя. – Нет материи. – Нет творения. – Атомы ума. – Сверхъестественные души. – Дальние времена в мирах духов. – Рождение духа.

По своему происхождению, мормоны, можно сказать, эхо кампбеллитов; Сидней Ригдон, автор их первоначальных учений, оставивший, странным образом, баптистов, чтобы присоединиться к вышеозначенной секте, снова отступил от нее и основал в Огайо секту, известную в той местности под названием «Учеников». Одна часть этой шайки образовала секту тысячелетников, другая – секту «усовершенствователей», а остальные последовали за Ригдоном, когда он соединился с Иосифом Смитом и принимал участие в основании Кэртлэнда, Огайо. Благодаря первоначальным учениям Брайама Юнга, они приняли порядок богослужения методистов. Их миссионеры проповедуют теперь в чужих краях правила, очень сходные с принципами кампбеллитов, и то, что мормоны называют «первыми правилами евангелия», вообще тождественно с правилами вышеозначенной секты. Но только самая малая часть мормонского богословия происходит из какой-нибудь общепринятой христианской системы, и последовавших одни за другими прибавлениях Ригдона, Иосифа Смита и Брайама Юнга, при многотрудных философических спекуляциях Орсона Прэтта, и дико-поэтических фантазиях его брата Парлея, можно с уверенностью сказать, что вряд ли известна такая религиозная система, древняя или новейшая, из которой мормонизм извлек какое-нибудь ученье.

Не во власти человека создать теперь новую религию. В настоящее время комбинация (все, что осталось для нововводителя) и учения мормонизма происходят из трех различных источников, а именно:

I.Из христианства, вследствие буквального объяснения библии, в особенности пророчеств.

II. Из древней мифологии и различных новейших форм языческой философии.

III. Из философических спекуляций различных школ, измененных и реализованных откровением, примененным к событиям дня.

Таким образом, образовалась громадная и сложная система, составляющая указанное богословие мормонов, но в которую каждый индивидуальный мормон верит настолько, насколько он ее понимает. Было бы бесконечной задачей проследить эти учения через все их изменения, чтобы вызвать некоторый род соглашения и бессильное применение их к извращенным текстам св. писания. Но отличительные пункты, в которых они разнятся от всех христианских сект, следующие:

I. Грубый материализм, только легко разнящийся от атомического материализма греческой школы.

II. Вечность материи.

III. Предсуществование души и передача духов.

IV. Множество богов.

V. Многоженство, или «небесный брак».

Все эти пункты сливаются в различных путях и зависят один от другого в бездне комбинаций и смешанных соотношений, но насколько возможно, о каждом из них трактуют отдельно.

I. Мормоны говорят, что дух не может быть отделен от вещества, что дух только утонченная материя, и что духи сами составлены из чисто материальных атомов, которые только чище осязаемых предметов на земле, как воздух тоньше и реже воды, хотя они оба вещественны. «Самая чистая, утонченная и разреженная субстанция, это – Святой Дух. Эта субстанция, подобно всем другим, один из элементов материального или физического мира, и потому подвластна тем же законам, которые управляют всякой другой материей. Подобно другим элементам, она составлена из отдельных частичек. Каждая частичка занимает пространство, имеет способность передвижения, требует времени для того, чтобы передвигаться из одной части пространства в другую, и не может никаким образом занимать два места сразу, не отличаясь в этом отношении ничем от других веществ. Она далеко распространяется между всеми элементами пространства; находясь под властью великого Элой, она составляет движущую причину всех умов, которые действуют при ее помощи. Она вездесуща по причине бесконечности своих частичек, составляет элемент, контролирующий остальные, и заключает в себе все предметы. По повелению всемогущего, она совершает все чудеса, когда-либо сотворенные во имя Бога. Ее нераздельные собственности обнимают все атрибуты ума и привязанности. Одним словом, она – принадлежность вечной силы и божества⁶.

Боги, ангелы, духи и люди, эти четыре класса разумных существ, составляют один род и состоят из подобных же веществ, разнящихся не разрядом, но качеством. Бог – усовершенствованный человек; человек – не развившийся бог. Орсон Прэтт довел это учение до самой дикой крайности, и доказывает, к собственному своему удовольствию, что каждый первоначальный атом был одарен самодейственным, независимым разумом, и что они «соединились» по собственному своему желанию. Таким образом, пытаясь открыть тайну мгновенного сотворения мира одним Богом, он вызвал целую бесконечность неразрешимых загадок, делая каждый атом богом.

II. Вечность материи – логический отпрыск материализма. Таким образом, каждый атом, существующий теперь, был и будет вечно. При таких условиях, никогда не могло быть «сотворения мира», а только определялась «необразованная и пустая материя», которая переменяла свою форму и получала новый вид.

Новые миры постоянно образуются из неопределенных веществ вселенной и снабжаются духами, после чего ими управляют верующие святые, и делаются богами.

Тесно связано с последним правилом, правило о предсуществовании душ, и здесь мы в первый раз встречаемся с половым принципом, которому подчинена остальная часть мормонизма. Все половые страсти существуют в полной силе в разных мирах, и присущи в одинаковой степени, как бессмертным богам, так и их человеческому потомству. Бесчисленные миллионы духов живут в вечных мирах и мириадами ждут физических процессов, через которые они могут снизойти на землю и вступить там в свое второе, или испытательное, состояние. «Мудрость вдохновляет богов умножать свой род», и так как число этих духовных людей увеличивается, то необходимы новые миры, в которых бы они поселялись. Эти духовные люди имеют все органы мышления, языка и слуха, совершенно сходные с земными.

Но в таком состоянии они не могут подвигаться вперед; им необходимо покориться нравственному закону мира, для успеха возрождения. Поэтому они серьезно ищут земных скиний и осаждают даже жилища самого низкого слоя рода человеческого. Давать эти скинии – высшая слава женщины, и ее восторг в вечности будет тем выше, чем более она доставила их. Мужчина может проповедовать евангелие, может достигнуть высшей славы священнического звания, и даже быть временно творцом, но единственный путь женщины к славе состоит в произведении на свет духов посредством физического процесса. Из этого следует, что, чем многочисленнее ее семейство, тем больше ее слава; и насильственные средства к предотвращению естественного умножения – неискупимый грех.

Об этих духах сообщают, что некоторые из них «не соблюдали своего первого состояния», и потому должны быть отвергнуты, и не могут иметь земных скиний, или распространять свой род. Те, которые нисходят на землю, находятся в своем втором состоянии, и, если будут верующими святыми, то перейдут в третье состояние, небесное, после чего делаются богами.

IV. У мормонов существует громадное множество богов, рассеянных по всем мирам в различных государствах, семействах и народах. Но каждым миром отдельно управляет один Бог, который и есть «единственный истинный и живущий Бог» для жителей того мира. Но так как каждый Бог имеет своего перворожденного сына, то «один Бог и один Христос» должны быть для каждого мира. Таким образом, «много» Господей «и много богов», но у нас есть только один Бог, создатель мира и Отец наших духов. Он был тоже человеком какого-то мира и достиг своего высокого положения последовательно, по степеням. «Он Отец Иисуса Христа», сделавшись им, единственным способом, известным в природе, точно так, как Иосиф Смит старший отец Иосифа Смита младшего.

Все боги имеют по нескольку жен и делаются отцами душ людей – божественным нарождением и боги имеют точно такой же образ, как люди, из вещественной субстанции, но гораздо более утонченной и одухотворенной. Большой совет богов, во главе которого стоит президент, составляет управляющую и создающую власть; но каждый верующий человек может подвигаться вперед, по степеням, пока он будет одарен этой же самой создающей властью, или проще, образовательной волей. Все верующие святые сделаются богами, и будут управлять народами и мирами. Все их земные жены и дети будут принадлежать им и составят начало их небесного царства, и они будут вечно управлять своим умножающимся потомством.

Когда была приготовляема земля, из какого-то высшего мира явился Сын Божий, с своей возлюбленной супругой, и, таким образом, на нашей земле поселилась колония с Неба, а может быть и солнца. Иосиф Смит был одним из богов этого поколения, и занимает теперь самое высокое положение после Христа, который, в свою очередь, по занимаемому им положению, стоит ниже Адама. Выше Адама стоит Иегова, а выше последнего – Элой, главнейший бог, о котором мы имеем какие-нибудь сведения. Его резиденция – планета Колоб, близ центра нашей системы, которая обращается вокруг своей оси в тысячу лет, составляющих «для нашего Бога один день». Первое «сотворение мира» происходило в течение наших шести дней, а большое приготовление земли совершилось в течение шести дней Господних, каждый день продолжался тысячу лет. Каждое «разрешение» происходило два дня. Патриарх имел два из этих дней; Моисей так же, один день происхождения и один день упадка. Христианское разрешение имеет тоже эти два дня испытания; по после смерти св. Иоанна началось большее отступление от веры, и в продолжение восемнадцати сотен лет, свет находился во мраке, и на земле не было истинного пастырства. Бог не посылал людям ни видений, ни откровений, ни чудесных даров. Различные секты знали кое-что о правде, но не всей полноты ее; они носили образ благочестия, но отрицали власть.

Но это время мрака почти кончилось; начало дня божия близко и пришествие великого Саваофа должно вскоре совершиться. Но язычникам даровано еще несколько лет, прежде чем начнется распря между Гогом и Магогом, и будет разрушен почти весь языческий мир. Уцелевшие язычники сделаются слугами святых, которые вернутся и будут владеть всей землей; вдовы будут умолять мормонских старшин жениться на них, и на семь женщин останется только по одному мужчине. В то же время, обратится остаток индейцев, потомков древних евреев; с них будет снято проклятие, и они сделаются «прекрасным и добрым народом». Путь будет открыт остатку «десяти потерянных племен», живущему теперь где-то близ северного полюса; древний Иерусалим будет снова выстроен евреями, собравшимися в святой земле, и около 1890 года, новый Иерусалим будет ниспослан Богом с неба и помещен в графстве Джексон, Миссури, вместе с краеугольным камнем великого храма, «в трехстах ярдах на западе от Индепенденса», где будет столица земного царства Христа. Святые будут владеть всей собственностью страны, и женятся на всех женщинах, которых пожелают; улицы их города будут вымощены золотом, выкопанным язычниками в Скалистых горах; вредные насекомые будут уничтожены, все заразительные болезни прекратятся, и земля будет в избытке производить хлеб, цветы и плоды.

Вызывая в читателе улыбку или сожаление, смотря по тому, к чему склонен его темперамент, я перехожу к обозрению мормонских учений, извлеченных из христианской библии. Магометанская часть их веры и практической жизни будет рассмотрена в следующих двух главах.

Мормоны постоянно утверждают, что их вера прежде всего основана на библии, что «они верят во все то, во что верят христиане, и даже больше». Их учений, почти сходных с учениями христианских сект и называемых ими «первыми правилами евангелия», четыре, разделенных, по времени, в следующем порядке: I. Вера. II. Покаяние. III. Крещение посредством погружения. IV. Рукоположение для отпущения грехов, и дар св. духа.

Они подробно изложены в «учениях и договорах», образующих новый завет мормонизма. Эта книга составлена из откровений, избранных из откровений Иосифа Смита, и поучительных чтений различных мормонских старшин, с прибавлением, заключающим в себе правила и учение церкви. «Чтения о вере и раскаянии» не содержат ничего более того, что известно каждому, читавшему о богослужении арминианских сект. На крещение мормоны смотрят как на «спасительное повеление», и они исполняют это учение в такой степени, что крестят снова и снова после каждого отступления, и даже, если в церкви был период «общего охлаждения». В то время, которое известно в мормонских летописях под названием «реформации», все взрослые члены церкви крестились, так как предполагали, что Бог послал засуху и саранчу, чтобы наказать их за отступление. Почти все старые члены крестились по два или по три раза в жизни, и Брайам Юнг, в одной из своих проповедей, упоминает об одном грешнике, который был крещен не менее как двенадцать раз, и тринадцать раз отлучен от церкви за ложь. Сам Брайам, который был прежде подвержен употреблению крепких напитков, снова подпал под власть своего врага вскоре после своего соединения с церковью, и потому было необходимо перекрещение.

Но четвертое учение вполне доказывает, в чем они расходятся с христианскими сектами. Главное правило их веры, обнаруживающее это отступление, состоит в том, что должность св. духа на земле была неизвестна со времени смерти последнего апостола до избрания Иосифа Смита; что «мистическая сила», о которой говорит св. Иоанн, враждовала с святыми и победила их; что истинное пастырство не существовало тогда на земле, а люди, слепо ища правды, разделились на шестьсот шестьдесят шесть сект, «число зверино», из которых каждая имела долю правды, но не содержала ее в чистоте.

Иосиф Смит, серьезно моля Бога сообщить ему, которая из сект действительно правая, узнал, что все они находятся в заблуждении и получил повеление, через небесных вестников, принять сперва пастырство Аарона, а потом Мельхиседека. С тех пор, св. дух должен бы был снизойти на всех истинно верующих, а «видетель духа», быть абсолютной верностью, и все, принявшие новое евангелие, «должны были знать, без тени сомнения», что оно истинно. Как странно и, между тем, как естественно это постоянное стремление людей узнать истину относительно предметов невидимого мира. Сотни раз мне приходилось слышать от некоторых мормонов следующее: «Вы думаете, что вы правы. Я знаю, эта религия права. Мы имеем такого свидетеля, какого не может иметь другой народ – дар св. духа. В старых церквах мы всегда находились в сомнениях, теперь же мы знаем, что настоящее наше учение верно». Но это бывает только временно.

Человек не создан для такого абсолютизма; безумно искать совершенной верности в том, что по самой своей природе неосязаемо и неизвестно, и мы часто видим, что самая дикая и неосновательная вера имеет самых упорных последователей. Достаточно разобрать вышеозначенное «свидетельство», чтобы привести факты, что ни одна, когда бы то ни было организованная церковь не развила столько партий в такое короткое время, как мормонизм; что при первоначальной организации ее, от времени до времени, образовалось до двадцати пяти сект, из которых теперь еще существует полдюжины; что из всех, принявших когда бы то ни было мормонизм, семьдесят человек из ста отступали от него, и что в настоящее время, при составлении этой книги, в самых недрах церкви свирепствуют два сильных раскола.

Вместе с принятием Св. Духа, были восстановлены все «дары» первой церкви; пророчества, исцеления, чудеса, «глаголания языков» неизбежно сопровождали новое евангелие и были могущественными свидетелями между людьми. Отсюда вытекают все чудеса, последовавшие за делом последних дней. Мормоны любят излагать тот текст, в котором церкви даруется неограниченная власть, и исчислять дары, сопровождаемые словами: Сия значения будут верующим». Они восклицают при этом с торжеством: «Назовите нам какую-нибудь христианскую церковь, которая имеет эти дары? Мы имеем их во всей полноте, и это свидетельствует, что мы истинно от Бога». Насколько в человеческих силах представить какое-нибудь свидетельство о таком предмете, они доказывают бесчисленное множество «чудес» в исцелении болезней; но я не слышал ни об одном, которого нельзя бы было тотчас приписать действию «пламенной и безумной веры». Самое обыкновенное чудо составляет лечение ревматизма и невралгии посредством «рукоположения» и помазания священным маслом. В случае болезни одного из Святых, общее правило церкви предписывает послать за одним из ближайших старшин и епископов; они «прикладывают руки» и помазывают больного «священным маслом», и в особенности сильно натирают им больную часть тела. Если болезнь усиливается, то посылают за высшими церковными сановниками, воссылают к небу более горячие молитвы и употребляют все усилия, чтобы вызвать «исцеляющую силу»; к врачу прибегают только в крайнем случае, так как против этого промысла существует некоторое религиозное предубеждение. Живущий в городе Соленого Озера врач сообщил мне, что его однажды позвали к роженице, которая мучилась двадцать четыре часа, и была буквально «обмазана с головы до ног священным елеем». В то же время прислуживавшие женщины вылили целую чашу «священного масла» на голову больной; за облегчением последовали громкие похвалы действию священного масла, и теперь женщина эта непоколебимая свидетельница «чуда».

«Глаголания языков» не дар языка, как можно естественным образом предположить, говорить на языке всех наций, как то случилось в день пятидесятницы. Это было бы слишком лингвистично, и в то же время, слишком практически для этих последних дней. Он состоит в быстром произношении явственных и связных звуков, не понимаемых самим говорящим, но которые может объяснить только тот, который одарен особенной способностью. Лицо, имеющее этот дар, встает, обращается к Богу в молитве, продолжающейся несколько минут, и затем начинает произносить слова, какие попадутся под руку, из которых Бог составляет язык. Тайное значение этих слов объясняется затем человеком, одаренным способностью к тому; одно и то же лицо не может иметь обоих даров.

Этот дар преобладал в изумительных размерах между известными фанатическими сектами в Англии, и применялся там при неправильном состоянии органов языка; но здесь его можно скорее принять за обман или произведение дикого фанатизма. Я слышал только один раз, и то, повторенный одним преданным мормоном, присутствовавшим при произнесении слов одним из «одаренных», и по филологическом исследовании, их можно назвать одноплеменной ветвью «испорченной латыни», принадлежащей к учености ученических лет. Это упражнение слишком смешно для мормонов настоящего времени; но в начале организации их церкви, нередко целые дни посвящались ими этим «speaking – митингам». Один старый вероотступник, принадлежавший к церкви в Нову, рассказывал мне, что в присутствие его на одном из таких митингов, в уме его заговорили первые сомнения относительно новой веры. Бывши прежде торговцем между шоктасами, он однажды внезапно произнес длинную речь, употребляя бессвязные слова, наподобие вышеназванного племени, из которых истолкователь составил прекрасный и красноречивый рассказ о будущей славе Великого храма. Лейтенант Теннисон, в своем замечательном сочинении, рассказывает об одном мальчике, который стал так известен через свое «истолкование языков», что старшины, обыкновенно, обращались к нему в самых затруднительных случаях и, по-видимому, был обязан переводить и угадывать смысл каждой речи, как бы она ни была странна и причудлива. Однажды, какая-то женщина, имевшая «дар языков», внезапно встала на митинге и проговорила; «О mela, meli, melее»! Мальчик должен был истолковать эти слова, и быстро перевел их следующим образом: О, my leg, my thigh, my knee»! (О, моя нога, мое бедро, мое колено). Он был привлечен к Совету за свою нечестивость, но настойчиво утверждал, что его объяснение было согласно «с внушением духа», и его отпустили.

Мисс Элиза Сноу, мормонский поэт, имела особенный «дар языков», и, по свидетельству молодых мормонов, отступивших теперь от веры, во время своих ранних путешествий, часто вбегала в жилище какой-нибудь женщины, восклицая: «Сестра, я хочу благословить вас», клала руки на ее голову, и произносила какие-то непонятные слова, которые, как полагали, составляли благословение на «неизвестном языке». Вот различные «дары», и для народа, менее ослепленного фанатизмом, достаточно их практических действий между мормонами, чтобы разубедить его в их божественном происхождении.

Упомянем еще об одном: Каждому внимательному исследователю очевидно, что громадное число ежегодных смертных случаев в городе Соленого Озера происходит просто-напросто от пренебрежения гигиеническими законами и недостатка в настоящем медицинском лечении, которому предпочитается лечение «верою»; и, несмотря на прекрасный климат, смертность между мормонами необыкновенно велика и вытекает из тех классов болезней, которым разумный врач может доставить немедленное же облегчение. Замечательно, что в городе Соленого Озера умирает гораздо более женщин от родов, нежели в других местах Америки, и что смертность между детьми преобладала, в продолжение нескольких лет, только в одном южном штате, Луизиане.

Вот все о их богословии, насколько оно относится к земле; я не был в состоянии открыть источника их понятий о небе. Они говорят, что существует три неба: божественное, земное и звездное, представляемые солнцем, луной и звездами. Последние два назначены для тех, которые никогда ни повиновались евангелию, ни ослушивались его, некоторые по той причине, что не слышали его, другие – из «непреодолимого невежества», третьи – вследствие различных нравственных препятствий. К каждому из этих небес будут допущены все искренние люди всех рас и вероисповеданий, которые, хотя никогда не слышали евангелия, но следовали голосу своей совести, и будут наслаждаться там счастьем, насколько они только способны. Но, если они уже слышали однажды евангелие и отказались повиноваться ему, преследовали Святых, или отступили от веры и утратили дух Бога, то «это свидетельство последует за ними в вечность, и они никогда не найдут покоя». Их окончательная участь, однако, известна смертным. Женщина никогда не может достигнуть высшего положения, «как Ева вывела Адама из рая, он должен ввести ее туда назад». Если она добровольно остается одинокой и пренебрегает великим долгом, возложенным на нее, то она бесполезна в хозяйстве творения, и потому проклята. Но принимаются многие специальные меры для действительно достойных людей обоих полов, которыми живущие могут сглаживать проступки умерших, не слышавших никогда евангелия. Крещение для умерших, и брак для умерших составляют главные из этих средств. Первое они основывают на писании Св. Павла, и потому часто крестится такой Святой, у которого несколько лет тому назад умер родственник в Европе, или для какого-нибудь важного лица. Джордж Вашингтон, Вениямин Франклин и Томас Джефферсон были такими викарными членами мормонской церкви.

Божественное небо принадлежит только тем, которые слышали евангелие и повиновались ему. В таком счастливом состоянии они наслаждаются всем, что делает жизнь приятной; они едят, пьют и веселы; услаждаемые объятиями своих земных жен, все материальные наслаждения свободны от земных недостатков, и удовольствия никогда не прекратятся. Со временем наиболее благочестивые сделаются богами.

Они будут смотреть на элементы, как на свой дом; поэтому элементы будут всегда неразлучны с ними на всех ступенях постепенного повышения, между тем, как их жилище будет бесконечное пространство.

Между тем, как частицы неорганизованного элемента будут находиться в хранилище природы.

Между тем, как деревья рая будут в изобилии производить плоды, или источники жизни будут их реками.

Между тем, как боги будут преисполнены любви, вечного милосердия, небеса будут умножаться, и новые миры и народы присоединятся к царству отцов.

Но есть еще другой класс людей, которые не пользуются вполне дарованными им привилегиями, и все-таки заслуживают спасения. Неженатые мужчины и незамужние женщины, и другие виновные в различных отступлениях составляют этот класс. Они никогда не будут подвигаться вперед, но останутся только ангелами, вестниками и слугами тех, которые достойны большей славы, и «холостыми ангелами», без семей, и осужденными жить вечно без супруга или супруги.

Смех и отвращение овладевают нами попеременно при обозрении этих богохульных размышлений в отношении наслаждения богов, или тщетной попытки пополнить такие пункты знания, которые бесконечная мудрость оставила неоткрытыми. По этой попытке, мормонов можно справедливо назвать эклектическими богословами. Они христиане по своей вере в новый завет и миссию Христа; евреи – по своей мирской феократии, гибкости и вере в пророчество; магометане – по отношениям между полами, и вудузы и фетиши, по колдовству, учению о добрых и злых духах, лечению верой и суеверию. Они заимствовали учение о боготворении и развитии богов у буддистов, свою любовь к бессмертным и духам у греческой мифологии и другие учения у многих политических наций, и совместили все это, превосходя этим материалистов. В стараниях согласовать все это с христианством, едва ли есть раскол, существовавший когда-либо в христианском мире, который представил некоторые отрывки их учения. Они ариане, признавая Христа второстепенным существом в божестве – «величайшим из созданий, но все-таки созданием»; они манихейцы в своем разделении вселенной между добрыми и злыми духами, и гностики в приписании Спасителю всех человеческих слабостей и наслаждений, даже многоженства. У новейших сект они заимствовали порядок богослужения, у методистов – «свидетельство духа»; у кампбеллистов «первые правила», и у пресвитериан «всеобщее избрание». Между тем, как их взгляды на крещение и постоянство святых, отступление от веры и возобновление можно почти считать отчаянной попыткой соединить учения кампбеллистов, методистов и кумберландских пресвитериан. Наконец, они тысячелетники по своему ожиданию скорого земного царства Христа; почти универсалисты по убеждению, что только очень небольшая часть рода человеческого будет восхищена на небеса; спиритуалисты по вере, что все невидимые силы производят особенные и действительно видимые действия на земле, хотя естественными законами, и коммунисты по своей системе общественных работ. Но в отношении личности и жизни Христа, их понятия кажутся наиболее странными и богохульными. Они говорят, что он был буквально рожден, что он имел на земле пять жен, две из которых были Марфа и Мария, и этим действительно преступил закон, под которым он жил; в то же время они неопределенно соединяют взгляды древних греков и римлян, считавших его в одно и то же время Logos и Аеоn, посредником и Богочеловеком.

Вопрос, который пять столетий тому назад занимал первоначальную церковь касательно личности Христа, hemoousian и homoiousian, «та же самая субстанция», или только «подобная субстанция» не может иметь места в их богословии; они смело избегали его, сглаживая всякое различие как в форме, так и в субстанции, и развитии между Богом и человеком; оба одинаково вещественны и отличаются друг от друга только качеством. Встретившись в самом начале с затруднением, состоявшим в понимании Бога, они преодолели его, признав свое божество «совершенным человеком». Это часть их богословия, насколько она вытекает из серьезного и искреннего размышления со стороны его последователей, представляется на мой взгляд одним из тех десяти тысяч намерений человека удалить тот догмат, который может быть понимаем при помощи веры, по той простой причине, что он стоит выше власти ограниченного разума. Почти две тысячи лет тому назад, христианская церковь представила миру существо, не вполне земное и не вполне небесное, однако же, совершенно земное и совершенно небесное, предписало миру верить в богочеловека и в человеко-божество, в вочеловеческое, в необъяснимую тайну Бога, являющегося в теле. Но человек, по своему разуму, не способен понимать эту истину и желает узнать более о Боге и скрытых от него предметах, слышать или видеть их лицом к лицу. Человек хочет вникнуть в скрытые мистерии провидения, в которые, как нам говорят, «захотели заглянуть ангелы, но не могли»; в то же время плотский дух его отказывается употреблять те указанные средства, при помощи которых приобретается это знание: изучать написанное слово, делать то, что в нем предписывается, чтобы достигнуть той степени нравственной чистоты, которая единственно может возвысить его понимание невидимых предметов. Человек груб, чувственен и земной, и в то же время хочет понимать все чистое и небесное. Это несовместимо. Недовольный своим собственным состоянием, и не имея столько нравственной силы, чтобы улучшить его и приобрести указанным путем более истины, он ищет более короткого и легкого пути к ней, какого-нибудь средства, более соответствующего развращенной натуре, чтобы успокоить свой ум и, может быть, даже вполне пробужденную совесть. Естественным чувством человеческого духа завладевают обманщики, иногда проходимцы и жертвы их собственных фантазий; таким образом произошли те десять тысяч не долго существовавших сект, которые клонятся то к интенсивно-материальному, то ультра-духовному, но постоянно удаляясь от великой центральной границы церкви.

В наше время, спиритуализм объявляет, что церковь слишком материальна, слишком земна и слишком временна; что человек не находит в ней поддержки для потребностей своей духовной натуры, и потому ищет исправительного средства; мормоны, впадая в противоположную крайность, что церковь слишком умозрительна и таинственна, и слишком подвержена неопределенному и неосязаемому; что Бог «без тела и страстей», слишком удален от человеческой симпатии, и поэтому они находят удовлетворение в самом сильном материализме. И, если эта реакция только началась, то единственную границу или закон для распущенного воображения составляет сила человеческой фантазии. Грубую фамильярность, с которой фанатики всех родов говорят о высшем существе, мормоны объявляют за дар св. духа; многоженство, кровосмешение и пролитие человеческой крови для искупления грехов, составляют неизбежные и логичные последствия такого извращенного понимания духовных предметов. Нигде в их учениях не проглядывает и не скрывается чистота. Все – не более как одно самолюбие, настоящая грубость, разнузданность и господство чувственности сделано царством вселенной. Существо, перед которым «небеса кажутся нечистыми», которое «творит ангелы своя и слуги своя пламень огненный», которые выше всякого пятна тленности, не имеет места в такой системе. Они довели свое человеческое понятие о божестве до того, пока оно сделалось, по их мнению, «подобным им существом». Языческие философы, жившие две тысячи лет тому назад, стоят в этом отношении гораздо выше их: и божество Платона гораздо более достойно поклонения, нежели божество Брайама, как самые возвышенные понятия образованного и добродетельного философа стоят выше грязного воображения сенсуалиста.