Глава VII. Язычники в Ута
Новый элемент. – Ливингстон и Кинкид. – Джэк-мормонизм в Вашингтоне. – Судья Дроммонд. – Жюль Реми. – Джильберт и сыновья. – Тягостная торговля. – Позднейшие купцы язычники. – Братья Уокер. – Сбыт в лагере Флойда. – Стеснение мормонов. – Ранзогоф и Ко. – Возобновление мормонской неприязни. – Убийство Брасфильда и д-ра Робинсона. – Избиение Вестона. – Свидетельство по делу Робинсона. – Оскорбления, нанесенные лейтенанту Брауну и д-ру Вильямсону. – Язычники, изгнанные из общественной земли. – Территориальный надзиратель. – Успех правления генерала Коннора. – Правительство возвращается к старой политике. – Убиение Поттера и Вильсона. – Ужасная смерть негра Тома. – Последний свидетель устранен. – Опять даниты. – Убиение друг друга. – Смерть Гетша Бегство Гикмана. – Тридцать три убийцы. – Перемена должностных лиц. – Доти. Дурки. – Позорное нерадение правительства. – Бегство язычников. – Водворяется сравнительный мир. – Лучшие дни. – Автор приезжает в Ута.
В Ута появился новый элемент, заслуживающий особенного внимания. Уже и прежде в городе Соленого Озера жили язычники, но до 1858 года они не приносили особенной существенной пользы. История купцов язычников, с самых отдаленных времен до настоящего времени, представляет особенный ряд предприятий, которые состязались с постепенно изменившимися обстоятельствами политического и религиозного фанатизма. Первые купцы язычники, устроившие постоянную торговлю в Солт-Лэйке, были гг. Ливингстон и Кинкид. Они начали свое дело в 1850 г., когда благоденствие мормонов достигло высшей степени, и юная колония только что привела в действие торговлю Калифорнии; барыши этих купцов были громадны. В то время, как они приехали в город, в Валлеи не имели понятия о восточных товарах, и в первый же день по открытии магазина, они выручили 10,000 ф. ст. золотом. Другие купцы последовали их примеру, но не имели такого громадного успеха, как первые. Прежние «купцы, обыкновенно, приезжали из Миссури с большим запасом товаров, сбывали в Солт-Лэйке, где оставались всю осень и зиму; затем они отправлялись со скотом, хлебом и мукой в Калифорнию, где остальную часть года занимались торговлей.
С 1850 до 1862 «джэк-мормонизм» господствовал в Вашингтоне в таком размере, что язычники Ута не пользовались покровительством со стороны федеральных определенных чиновников. Судья Кинней, назначенный главным судьей в 1854 году, прибыл в этом же году, в Долину с семейством и с большим запасом товара. Он нанял отель, продавал товар, спекулировал и старался оставаться в хороших отношениях с своими знакомыми покупателями мормонами; в непродолжительном времени он присоединился к мормонам и был крещен в святом Иордане. Говорят, он заплатил священнику, взявшемуся совершить крещение ночью, 10 ф. ст. и территория, таким образом, стала представлять значение в конгрессе.
Короткое время он был товарищем судьи Дроммонда, и правительство, вследствие безнравственности с одной стороны и «джэк-мормонизма» с другой, более действительно переходило в руки святых. Кинней имел затруднение с Брайамом Юнгом в начале 1855 года; из слов Жюля Реми, посетившего Солт-Лэйк в то лето, видно, что Баймар отказался от приглашения француза отобедать с ним в отеле Киннея. Интересно знать, какое впечатление произвело тогдашне положение дел на француза, привыкшего относиться к представителю верховной власти с величайшим уважением. Кинней уехал в следующем году, оставив, однако, за собой должность и доходы до 1857 г., и в 1860 году снова был определен.
Вступление армии Джонстона положило начало новой эпохи в истории язычников: оно, так сказать, отделило новую историю от древней. Почти все позднейшие купцы прибыли одновременно с нею, или последовали за ней в непродолжительном времени.
В промежутке времени от 1853 до 1858 года дела мормонов приняли не совсем благоприятный оборот, а им часто приходилось терпеть лишения, в особенности в южных поселениях. Один год поля их пострадали вследствие бездождия, на другой – были сильно попорчены насекомыми; в продолжение двух лет они не имели излишка, кроме незначительного количества пшеницы, которая могла быть продаваема в промен по пятидесяти центов за четверик; одну зиму тысячи народа питались корнем sego; в продолжении одного года пала одна треть всего скота в Ута. В период, известном в мормонских летописях под названием «Реформации», окружные смотрители посещали каждое семейство в своем ведомстве и производили осмотр в их кладовых и амбарах, причем отбирали излишек, если он оказывался, и делили его между потерпевшими нужду. В лето 1855 г. Жюль Реми, французский путешественник и ученый, и товарищ его мистер А Μ. Бреннлей, англичанин, ботаник, предприняли путешествие от Сакраменто в Солт-Лэйк-Сити, где и пробыли несколько недель, чтобы изучить учреждения мормонов. В их путевых заметках, копия с которых хранится в библиотеке в Сакраменто, они описывают крайнюю бедность в Ута; съестные припасы всех родов были баснословны дороги, так что двухмесячное путешествие их с лишениями и всевозможными неудобствами обошлось им дороже, чем стоило бы путешествие по Европе в первом классе вагонов. Пшеница и другие необходимые припасы были еще сносно дешевы. 1856 и 1857 года справедливо могут быть названы периодом недостатков мормонов. Замечательно, что в продолжении этих двух лет совершилась большая часть преступлений, составляющих такую мрачную главу в летописях Ута.
Вступление армии Джонстона принесло неожидаемую прибыль, и следовавший затем плодородный год восстановил благоденствие мормонов. В то же время в Солт-Лэйк-Сити была основана фирма Джильберта и сыновей, дела которых в продолжении следующих пяти лет развились так, что доход их иногда доходил до 17,000 ф. ст. золотом в день. Другая важная торговля в этом периоде была фирма «Ранзогоф» и К°, которые выстроили себе в городе лучшую каменную кладовую. Они вели громадные дела с Брайамом Юнгом, который был в хороших отношениях с купцами язычниками, и когда армия Джонстона удалилась и имущество лагеря было продано, Брайам занял у Ранзогофа 30,000 ф. стерл., чтобы снабдить армию свининой. Вскоре по вступлении армии, завязалась торговля с Невадой и короткое время спустя – с Колорадо. В то же время расширились дела фирмы братьев Уокер. Братья Уокер, четыре молодых джентльмена, были мормонского происхождения и придавали мормонам значение, они приобрели незначительное состояние до вступления армии. Военные припасы лагеря Флойда в начале 1861 года были проданы с громадным барышом святыми; железа, перепродававшегося по доллару за фунт, было в таком изобилии, как на востоке, и Брайам Юнг, братья Уокер, и другие фирмы накупили громадное количество свинины по одному центнеру за фунт, которую они впоследствии перепродали по шестидесяти. Таким образом, Буханан «уничтожил мормонов». Сухопутная почта расширила круг деятельности, представляя еще другие источники выгоды, и купцы язычники вполне наслаждались благоденствием. В продолжение 1859 и 1860 годов, несмотря на неприязнь, существовавшую между лагерем Флойда и мормонской иерархией, деньги водились в изобилии, запасы доставлялись в таком размере, чтобы поддержать армию десять лет, и громадное количество кож, конской сбруи, кавалерийских приборов, платья, одеял и прочих необходимых предметов продавали за десятую часть их стоимости; Брайам находился в наилучших отношениях с купцами-язычниками; обе стороны делали друг другу большие одолжения; некоторое время не существовало социального различия между мормонами и язычниками, так что время это по справедливости можно назвать периодом полнейшей дружбы.
Общественное правительство вскоре возвратилось к прежней политике, и после возвращения Киннея, судьи Фленникен и Кросби были назначены преемники Синклера и Кредльбо. В 1861 году губернатор Кемминг оставил Ута; преемником его был назначен Джон В. Даусон, из Индианы, который, однако, в скором времени был уличен в низком покушении на добродетель женщины мормонки, и, вследствие сделанных ему угроз, поспешил бежать из территории. Он, однако, был подстережен в ущелье «Ткачей» и ему нанесены были тяжкие побои, вполне им заслуженные за трусость, и за такие дурные наклонности. Несмотря на несогласия представителей, мормоны все еще были в хороших отношениях с купцами, торговля была свободна, и народ благоденствовал. Начало войны послужило сигналом к внезапной перемене, вероломство мормонов обусловливало отвращение к ним язычников. «Наши предсказания оправдались» было главным пунктом вопроса, занимавшим мормонские проповеди в продолжение почти двух лет. Они уверяли, что это осуществление пророчества Иосифа Смита 1832 года, и каждое воскресенье Скиния оглушалась ликующими речами Брайама Юнга и Гебера Кимбалля, в которых они утверждали, что «война будет продолжаться до тех пор, пока почти все мужчины севера и юга не будут убиты, или не сделаются рабами святых, пока женщины Соединенных Штатов не будут умолять мормонов жениться на них и всюду не раздастся крик: «помогите нам сохранить в стране этих людей».
Таково тогда было содержание проповедей людей, теперь воспевающих свою верность и постоянство. Тяжело было американцу слушать подобные речи, но ничего другого не было слышно в городе Соленого Озера в первые два года войны. В начале 1862 года судьи Фленникен и Кросби оставили город Соленого Озера. Неизвестно, как они во время пребывания своего исполнили долг свой в отношении к правительству, заботились ли об увеличении нравственной силы язычников, или охраняли жертвы брайамизма. Президент Линкольн был извещен об их отъезде телеграфом, и уже 3 февраля 1862 года назначил их преемниками Томаса Дж. Дрэка, из Мичигана, и Ч. В. Уэта, из Иллинойса. 31 марта Стефен С. Гардинг, «приверженец уничтожения рабства», из южной Индианы, был назначен губернатором, и новые должностные лица приехали в Соленое Озеро в июле месяце того же года. В октябре прибыл полковник (ныне генерал) П. Эдуард Коннор, в сопровождении тысячи пятисот человек и организовал лагерь Дуглас. При таком управлении, время это по справедливости могло быть названо «счастливейшим периодом» в жизни язычников в Ута. Почти около четырех лет генерал Коннор поддерживал права американских граждан и оказывал покровительство и помощь многим сотням отрекшихся мормонов при бегстве их из Ута. Их явное покровительство американским гражданам и отступившим мормонам, первое сообщение губернатора Гардинга, в котором он высказался против многоженства, и, наконец, действия судей, испросивших конгресс относительно изменения Органического Акта территории, возбудили на некоторое время негодование брайамитов, неприязнь возрастала, и когда на зиму в Соленое Озеро явилось необыкновенно большое число рудокопов, Брайам, присвоив себе полнейшую власть над торговлей мормонов, тотчас повысил в цене муку от 3 фунт. до 6 золотом за сто. Негодование было сильно, но рудокопы должны были покориться, так как не могли обойтись без этого продукта. С наступлением весны, когда освободилось задержание кораблей, мормоны вскоре убедились, что присутствие этих двух войск, которые они считали сначала бельмом на глазу, значительно благоприятствует их торговле в материальном отношении. Торжество федералистов в продолжение 1864 года, скорый платеж взысканий против правительства и назначение более достойных должностных лиц привело мормонов к убеждению, что это продолжится несколько времени, и наступила поэтому другая эра свободной торговли; прежние хорошие отношения возобновились. 1864–1863 годы могли считаться временем благоденствия язычников; Ранзогоф и К°, торгуя различными запасами, нажили себе громадные капиталы, и братья Уокер, отступившие, между тем, от мормонизма, сделались миллионерами.
Эпоха свободной торговли и хороших отношений была, однако, коротка, внезапна и перемена произошла. В 1865 и 1866 г. были удалены все волонтеры Калифорнии и Невады, и неприязнь церкви выказывалась с большей силой. Всех язычников, получивших перед другими право покупки земли на западе от города, окунали в Иордан, или избивали; улучшения, введенные ими, были расстроены; многим сделаны были жестокие угрозы и приказывалось оставить страну; Вестон, из унии Ведет, был схвачен ночью, перенесен в храм Блок и жестоким образом избит; Брасфильд был застрелен, д-р Робинсон убит; ужас овладел всеми язычниками, жившими в этой местности. Некоторые из этих происшествий заслуживают особенного внимания.
Сквайр Ньютон Брасфильд, бывший гражданином Калифорнии, позже Невады, во время пребывания своего в городе Соленого Озера познакомился с одной женщиной, которая была одной из жен мормона, некоего Гилла, но она оставила его, расторгла этот брак и утверждала, что, по обычному праву, дети этого незаконного брака должны быть даны ей. Она и Брасфильд были законным образом обвенчаны и союз укреплен судьей Соединенных Штатов, г. П. Мк. Керди, 28 марта 1860 года. Суд Соединенных Штатов издал приказ по habeas corpus, требовавший передачи ей детей, и судебное следствие было назначено на ночь 3 апреля, но отсрочено до 6. Между тем, Барсфильд взял с прежнего местожительства своей жены ящик, содержавший ее платья, за что был арестован мормонскими властями по обвинению в ужасном грабеже. Причиной такого действия было то, что платья ее признавались собственностью ее мужа. Сверх того, он оказал сопротивление чиновнику, пришедшему арестовать его – преступление достойное, по мнению мормонов, смертной казни. Вечером 6 апреля, около восьми часов, когда Брасфильд, в сопровождении маршала Соединенных Штатов, Дж. К. Госмером, проходил по Второй Южной улице, он был застрелен в спину неизвестным убийцей, скрывавшимся, по всей вероятности, в одном из переулков на противоположной стороне улицы. Убийца скрылся и не было заметно особенных усилий арестовать его. Язычники предлагали 4,500 ф. ст. награды тому, кто поймает преступника, мормонская печать воздерживалась от политической привязанности к этому предмету и не защищала убийцу, а именно, порицала язычников за предлагаемое ими вознаграждение. Впоследствии, по предписанию суда Соединенных Штатов, дети были отданы миссис Брасфильд, и она вместе с ними оставила территорию. Вслед за тем к генералу Коннору, управлявшему еще этим округом, но находившемуся в настоящее время в Нью-Йорке, была отправлена следующая телеграмма:
«Город Соленого Озера, 8 апреля 1866 года. Бригадному генералу Π. Е. Коннору, столичный отель, Нью-Йорк: Я совершил брак С. Н. Брасфильда с мормонской женщиной 28 прошлого месяца. 6 апреля Брасфильд был внезапно убит. Я был об этом извещен, причем мне сделаны были жестокие угрозы. Должностные лица правительства телеграфировали к военному секретарю, что удержат тут войска до тех пор, пока не будут присланы им на помощь другие. Обратитесь к военному секретарю, узнайте его решение и отвечайте; личность моя и имущество находятся в опасности без покровительства.
Г. П. Маккурди,
Помощник судьи верховного суда территории Ута».
Подобная же депеша была отправлена полковником С. А. Поттером, которому было приказано оставить войска до тех пор, пока не прибудут регулярные.
Д-р Робинсон был убит в ночь на 22 октября. Следующая биография заимствована из Унии Ведет, от 25 октября 1866 года.
«Д-р Дж. К. Робинсон, убиение которого в прошлый понедельник возбудило ужас в сердце каждого честного гражданина территории, был уроженец Калэ, в Мэне, и имел тридцать один год от роду. Он прибыл в Ута из Калифорнии в 1864 году, в качестве помощника лекаря волонтеров Соединенных Штатов, и, будучи представлен генералу Коннору, был отослан в лагерь Коннор, близ Садовых Ключей в Ута: но в следующую зиму был снова призван в Солт Лэйк и определен в лазарет лагеря Дуглас, где он исполнял свою обязанность и оставался в этом городе до зимы, когда был уволен от службы, оставив по себе в армии добрую память. Оставив службу своей стране, Д-р Робинсон поселился в этом городе, занялся своей профессией, сделался главою практикующих врачей в Солт Лэйке и много способствовал также преуспеянию религиозных и воспитательных планов города. Он был одним из самых закадычных друзей и товарищей Нормана Маклеода и содействовал ему в составлении способов к улучшению социального положения народа в Ута. До самой смерти он с большим успехом исполнял должность суперинтендента воскресных школ язычников. В день отъезда своего на восток, в марте, мистер Маклеод соединил законным бравом д-ра Робинсона и мисс Нелла Кэй, дочь д-ра Кэя. Ни один гражданин не стоял выше д-ра Робинсона, ни в нравственном, ни в социальном отношениях; он не имел ни одного личного врага, никогда не нарушал законные или нравственные права кого бы то ни было, и поэтому, вероятной причиной его умерщвления может служить только факт, что он счел нужным оспаривать в Верховном Суде титул на полосу земли у города. Другой причины и быть не могло, так как, если бы целью убийц был грабеж, они бы воспользовались деньгами и золотыми часами доктора, которые, однако, оказались нетронутыми на найденном трупе его».
Подобно многим другим, д-р Робинсон утверждал, что территориальная законодательная власть не имеет права уступать общественной земли, а город не имеет права покупки перед другими. Он, следовательно, имел в виду землю, окружающую Теплые ключи, близ города, где ввел некоторые улучшения, которые были, однако, уничтожены вооруженной силой полиции. Он обратился к суду Соединенных Штатов, подавая жалобу за изгнание его оттуда; во время судебного следствия адвокат его поднял вопрос, что город, по причине неисполнения известных уставов, не имеет законного права на спор. Дело было изложено перед главным судьей Титусом, который решил его в пользу города. Д-р Робинсон затем изъявил желание подать апелляцию. 11 октября аллея, устланная дерном, принадлежавшая доктору, была разрушена партией, состоявшей из двадцати человек с начерненными лицами. За что несколько человек было арестованы, печальник полиции Берт, и двое подчиненных были обязаны явиться перед Верховным судом. Вскоре после того д-р Робинсон обратился по этому делу к мэру Вельсу, но не удостоился ответа и получил приказание оставить дом.
Несколько воскресений Брайам и другие руководители говорили в скинии самые возмутительные речи, советуя народу «спроваживать в ад» тех людей, «которые покусятся на право покупки их земли перед другими», и тому подобное. Народ открыто угрожал убийством и был способен на самые отчаянные поступки. На вторую ночь после упомянутого выше случая с д-м Робинсоном, между одиннадцатью и двенадцатью часами, к нему явился неизвестный человек, который, объявив ему, что брат его Джон Джонс сломил себе ногу, просил доктора оказать больному медицинское пособие; доктор пошел с ним вместе к больному, но по дороге к ним присоединились еще какие-то неизвестные люди, и на углу Мэн и третьей южной улицы, Робинсон получил сильный удар в голову и вслед за тем был убит выстрелом из ружья. Один свидетель показал, что видел, как один из убийц бросился по улице, по направлению к западу; двое видели, как трое побежали к востоку и трое скрылись по направлению к югу, так что в убийстве оказались виновными семь человек. На следствии мэр Вельс клялся, что не знал об убийстве до десяти часов другого дня; полицейские клялись, что в ту ночь на службе было всего восемь человек, из которых трое были в цирке, «остальные же в Ратуше»; допрошенные мормоны утверждали, что не было сделано никаких угроз, некоторые же отказывались отвечать на сделанные им вопросы. По произведенному исследованию оказалось, что д-р Робинсон не имел ни одного личного врага и, вообще, имел столкновения только с городскими властями. Сообразив многочисленные свидетельства по этому делу, обвинение в убийстве не могло быть возведено ни на кого, кроме мормонских властей.
Дело язычников, отчужденных от общественной земли, служит доказательством явного насилия закона. Законодательная власть Ута издала акт, которым назначался территориальный землемер; но каждый мог взять верх над этим землемером, окружить полосу общественной земли, поставить на всех четырех углах столбы и иметь притязание на эту землю. Вошло в обычай не обращать внимания на национальные законы в отношении общественной земли. Но, если бы язычник покусился, согласно этим законам, присвоить себе полосу земли, состоявшую под таким надзором, его бы немедленно изгнали. Множество отставленных волонтеров, и между ними хирург Вильямсон и лейтенант Браун, вступили во владение необработанной земли, на востоке от Иордана. В то время, как они занимались постройкой себе жилищ, явилось несколько мормонов и стали требовать у них землю. Они сообщили мормонам, что не имели намерения вмещаться в чью бы то ни было землю и, если бы последние показали, что они вступили во владение этой земли уже прежде и обработали ее, они бы немедленно, не сопротивляясь, оставили эту местность. Против этого благоразумного довода не было сделано возражений, но ночью около двадцати человек, с начерненными лицами, явились в их палатки, и взяли в плен Брауна и Вильямсона, и потащили их прямо по направлению к Иордану. Лейтенант Браун, человек смелый и отважный, обратился дорогой к злодеям и спокойно сказал: господа, если вы намереваетесь лишить меня жизни, то убейте меня как человека, а не топите, как собаку. Один из толпы в удивлении приостановился. Вы не должны топить этого человека, заметил он, я узнаю его по голосу; это лейтенант Браун. Он некогда состоял начальником стражи; я повздорил с солдатами, он же стоял на моей стороне и выручил меня из беды. Я не узнал его до тех пор, пока не услышал его голоса.
После непродолжительного совещания чернь разрушила их хижины и палатки, и освободила их от обещания оставить страну. Старые поселенцы были брошены в Иордан, и одному из них была прострелена нога в то время, как он переплывал реку.
Правление генерала Коннора пользовалось полным успехом, американцы были в почете и безопасность язычников была обеспечена даже в самых отдаленных домиках Ута; внешние влияния всевозможных родов быстро увеличивались; и вскоре были выстроены роскошная церковь, народная школа и стала издаваться газета. Но Брайам и его клевреты не переставали добиваться в Вашингтоне перемены и правление Джонсона оказалось несчастным в отношении Ута. Несколько месяцев спустя, после того как генерал Коннор был удален и войска устранены, совершилось три ужасных преступления, и язычникам было нанесено бесчисленное множество оскорблений.
Вскоре после того, трое вероотступников Поттер, Вильсон и Уокер были арестованы близ Коалвилля, в долине «Ткачей», по вымышленному обвинению в краже коровы. Поттер, брат того, который был убит близ Спрингвилля в 1857 году, преследовался с непреклонной ненавистью. Несколько раз его арестовывали по различным обвинениям, но каждый раз ему удавалось освобождаться. Теперь же была задумана его смерть, и некий «Арт» Гинклей, «данит», и полицейский Солт Лэйка, были посланы за ним. По полученным сведениям, оказалось, что он отправился в сопровождении другого полицейского, и что по дороге к ним присоединялось еще несколько человек. Они отправились в здание училища, где находились в заключении эти трое человек, и вывели их оттуда. Уокер подозревал что-то недоброе, увидя, что двое человек его стражи направили против него ружья, он увернулся ловко и был слегка ранен выстрелом в затылок. В ту же минуту раздался снова выстрел, и труп Поттера повалился на землю. Ловкому Уокеру удалось перелезть ближайший забор, причем, получив вторую легкую рану; он бежал по полям и равнинам к лагерю Дуглас. Вильсон также бросился бежать, но был застрелен. По свидетельству Уокера, убийцы были арестованы, но по свидетельству мормонских чиновников оказалось, что им удалось бежать от территориального начальника, державшего их под присмотром. Мормонские газеты старались объяснить это дело, уверяя, что пленники были застрелены в то время, как намеревались бежать из-заточения; по свидетельству всех лиц, видевших труп Поттера, оказывается, что первым выстрелом он был убит до смерти, и после смерти ему перерезали горло. Это, без сомнения, было исполнением кары догматической клятвы. Уокер несколько времени оставался в окрестности лагеря Дуглас, затем внезапно скрылся и пропал без вести. Вскоре после того, цветной человек, обыкновенно, известный под именем «негра Тома», привезенный в территорию в качестве невольника, живший несколько лет в семействе Брайама Юнга и других вожаков, обратился к некоторым федеральным чиновникам и объявил, что может сообщить весьма важные сведения относительно этих убийств. Несколько дней спустя, на расстоянии двух миль на востоке от города, был найден его труп, страшно обезображенный, с перерезанным горлом, причем большая надпись на груди гласила: «Оставь в покое белых женщин». При подобных случаях умерщвления, мормоны постоянно приводили множество примеров в доказательство того, что жертвы наносили оскорбления мормонским женщинам. Таким образом был устранен последний свидетель этих преступлений и суды были лишены возможности произнести справедливый приговор.
В обширном перечне убийств и оскорблений я упомянул только о тех, которые совершались над язычниками, или в которых были замешаны язычники. Но следует также упомянуть о том, что мормоны обращались со своим народом еще хуже, чем с чужими; они беспокоили только тех язычников, которые оказывались действительно вредными, или имели имущество, которым убийцы намеревались поживиться, тогда как с вероотступниками и отрекшимися обращались с крайней жестокостью. Было бы тяжело и омерзительно передавать мемуары всех тех людей, которые бежали, или покушались бежать из территории, и которых постигла ужасная участь. Один случай, однако, до того известен в летописях Ута, что заслуживает особенного внимания.
Главными героями, обессмертившими себя злодейством, были «Порт» Роквиль, «Эфе» Генкс и «Билль» Гикман. В продолжении нескольких лет находился в тесной дружбе с ними некий «Айк» Гетш, но, наконец, ему надоел подобный образ жизни и как-то, доверяясь Гикману, он объявил ему о своем намерении оставить территорию. Вскоре после того Гикман и Гетш отправились из Солт-Лэйк-Сити верхом на лошадях, по направлению к Прово. В то время как они проезжали по дороге мимо узкого ручейка, окруженного густыми ивами, Гетш, ехавший впереди, был ранен выстрелом из ружья, направленного против него сзади, и упал с лошади. В ту же минуту Гикман поскакал назад в город и донес, что на них напали дорогой индейцы и убили Гетша. Последний, однако, собравшись с последними силами, кое-как сел на лошадь и, доскакав до города, только успел перед смертью сообщить своему отцу, что был застрелен Гикманом. Последний даже имел дерзость присутствовать при погребении Гетша и собственноручно засыпал могилу землей. В то время, как он был занят этим делом, отец Гетша, под впечатлением справедливого гнева, старался ударить заступом убийцу с такой силой, что непременно покончил бы его жизнь, если бы удар не был отклонен другом Гикмана, находившимся настороже. Об этом убийстве, так же, как и о множестве других преступлений, совершенных Гикманом, между мормонами и не поминается, и человек этот в продолжение нескольких лет находится в полнейшей дружбе с Брайамом Юнгом. На Гикмана также пало подозрение вскоре после «морризитской войны», о чем будет говорено впоследствии, и он бежал в Неваду. Тут он серьезно заболел и послал за мормонским священником. Говорят, он сознался последнему, что участвовал в сорока трех преступлениях, заранее обдуманных. Он выздоровел и до сих пор иногда показывается в Ута.
Неусыпное правление генерала Коннора и стойкость, присвоенная себе губернатором, не встретили одобрения со стороны властей Вашингтона. В 1863 году Гардинг был удален от своей должности и назначен главным судьей в Колорадо, преемником его в должности губернатора был определен Джэмс Дюэнь Доти, бывший некоторое время индейским суперинтендентом в Ута. В то же время, судья Кинней отправился представителем территории в конгрессе, и преемником его в должности главного судьи назначен Джон Титус, из Филадельфии. Он был искусный и беспристрастный судья; но казалось, слишком часто ограничивался прежними примерами и сопротивлялся нарушать порядок правления, введенный сначала в территориальных судах; даже, если он оказывал явное противоречие с точной буквой органического акта. Д-р Франк Феллер, бывший секретарем территории в продолжении 1861–1863 года, был сменен осенью последнего года и преемником назначен Мистер Амос Рид. Судья Уэт, после многих бесплодных попыток поддержать закон, сложил с себя свою должность в 1864 году. Преемник его, судья Мак-Курди, уступил свое место в 1867 году законоведу – мормону, по имени Годж, назначенному президентом Джонсоном. Губернатор Доти исполнял свою должность со всем достоинством, со всей возможной деятельностью, достойной человека; в таких обстоятельствах почти без начальства и совершенно без всякой нравственной поддержки со стороны правительства. Он умер в 1865 году и преемником его назначен был Чарльз Дерки, также из Висконсина, который занимал эту должность до конца 1869 года; несколько недель после того, как он подал в отставку, он умер в Омахе, в Небраске. Дерки был очень стар, очень слаб, не имел ни силы, ни энергии к управлению, и был научен Вашингтоном придерживаться примирительной политики; он сам объявил автору, что был выслан только для того, чтобы ничего не делать, и едва ли стоит говорить, что он удивительно добросовестно исполнил это.
Преемником секретаря Рида, осенью 1866 года был назначен Эдуард П. Гигджинс, из Мичигана, который исполнял эту должность с замечательным талантом до весны 1866 года. В первой половине того года он занимал должность губернатора, за отсутствием Дерки, и снискал себе уважение и расположение за достойное исполнение обязанностей этой должности. Его отчет территориальной законодательной власти считался одним из самых лучших, когда-либо представлявшихся в Ута.
Вскоре после освобождения от начальства, генерал Коннор поселился в Стоктоне, в долине Реш, находящейся на запад на расстоянии сорока миль от города. Общее тяжелое отступление язычников из Утаха как бы показывало отсутствие всякого покровительства их со стороны правительства и, вскоре после смерти Робинсона, купцы-язычники за немногими исключениями обратились с письменным предложением к Брайаму, говоря, что все оставят территорию, если он, или церковь, заплатят номинальную цену за их имущества. На это Брайам самодовольно возразил, что не звал их и не просит их удалиться, и что они могут остаться столько времени, сколько пожелают. Возбуждение это утихло, и прошел целый год, в продолжение которого не было нанесено серьезных оскорблений и не произнесено жестоких угроз.
Влияние приближавшейся железной дороги давало себя чувствовать и повлекло за собой эпоху хороших отношений. Число путешествий возрастало, а с ним вместе увеличивались и капиталы; торговля была свободна без различия между мормонами и язычниками; подряды на постройку железной дороги брались обеими партиями без различия в распределении занятий, и в июне 1868 года, на большом железнодорожном собрании, мормоны, евреи и христиане братались в Скинии и, казалось, имели общие интересы в благоденствии страны.
Таково было положение дел в начале осени 1868 года, когда автор в первый раз вступил в территорию.