Паки об отпевании, панихиде и здравом смысле

Дорогой Василий!

Не смог сразу ответить на Ваш благоразумный отзыв. Хочу Вас похвалить: Вы – единственный из оставивших отклики на несколько шутливый по форме (последний раздел), но вполне серьёзный ответ на письмо моего бывшего ученика, кто уяснил историческую специфику темы, хотя и не обратили внимание на конкретные реалии. Думаю, это связано с тем, что Вы не прочли работы, на которые делались ссылки. Постарайтесь это сделать, если Вам действительно интересна эта «заупокойная тематика». Пожалуй, поставил бы Вам «пятёрку» по методологии исторического познания, ибо Вы уяснили главное (цитирую): «…каждый этап развития как человека, так и общества, так и религиозного сознания этого общества имеет свои исторические особенности. И если их знать, становятся понятнее истоки нынешних обычаев, а ещё есть хороший повод проверить свое собственное отношение к тем или иным вещам…». Да! Важно иметь здравый смысл и желание учиться, тогда и знания придут. Советую лишь умерять пыл в «протяженно-сложенных» размышлениях и помнить индийскую пословицу, которой следовал наш великий Василий Васильевич Болотов, которого считаю своим виртуальным учителем: «Мудреца возможность сократить свои писания на полслога радует больше, чем рождение сына»! (Сам этим грешу.)

К сожалению, мне поступали вопросы, не связанные прямо (и даже косвенно) с главной темой моего очерка-ответа, что свидетельствует о непонимании простых, на мой взгляд, вещей, доступных студентам (знаю по многолетнему преподавательскому опыту). Почти никто из откликнувшихся не понял существа темы: антиисторизм, присущий подавляющему большинству людей, заставляет их воспринимать сказанное о реалиях прошлого как призыв к изменению настоящего положения вещей. Увы, поразительный алогизм! Впрочем, это скорее правило, чем исключение. Другие же восклицания (вопросами назвать их нельзя) выходили за рамки не только здравого смысла, но и элементарной благовоспитанности, а потому не предполагали серьёзной реакции. Возможно, непониманию вполне прозрачной темы способствовало то, что я один вопрос опустил? Полный текст письма таков.


Юрий Иванович, здравствуйте! Возник один вопрос, ответ на который я решил спросить у Вас. В древности крещение принимали в зрелом возрасте. А как отпевали тех христиан, которые умирали, не успев принять крещения?

Поясню предысторию данного вопроса. Один наш клирик рассказал, что к одному священнику в деревне обратились родственники, чтобы отпеть иеговиста. Тот отказал, сославшись на церковные правила. «Нельзя, не положено». Ему ответили, что найдут храм, где согласятся отпеть. Тогда другой священник предположил, что, вероятно, можно отпеть его как инославного? – «Вы что! Ведь иеговисты никакие не инославные, они вовсе не христиане. Мы же мусульман не отпеваем».

Это были мои слова, после чего настоятель задал вопрос, который я переадресовал Вам. С нетерпение буду ждать Вашего ответа. – Прот. А. Б.


Я ответил на вопрос об «отпевании», и этот текст Вы прочли в записи «Как отпевали в древности». Пропущенный ответ в отношении иеговиста был таков:

«А с иеговистом – no problem. Во-первых, если он перед смертью покаялся и воссоединился с Православной Церковью, то проблема снимается. Если же нет, то он, разумеется, – не инославный христианин, поэтому ни о каких молитвах в православном храме даже в экстремальной ситуации (как с инославным) речи быть не может. Более того, он представитель даже не традиционной религии (ислам, буддизм), а зловредной тоталитарной и «коммерческой» секты, запрещённой во многих странах. (Через несколько дней после моего ответа эту секту запретили и у нас.)

Во-вторых, глупым родственникам скажите, что если они подкупят даже Папу Римского или Константинопольского Патриарха, то иеговисту это не поможет, поскольку конечную участь человека решает Христос, победивший смерть и тление (посмотрите значение этого богословского термина – «фтора» – в моей книге о «Пасхе»; текст найдёте в моём блоге). А вот «сердобольного» батюшку, согласного за деньги хоть чёрта отпеть, они подставят! Правда, боюсь, эти люди с народным магическим сознанием (судя по их словам) вразумления не поймут…

В-третьих, православный священник может лишь в виде утешения сказать родственникам одурманенного сектанта: «Я келейно помолюсь, чтобы Господь не вменил ему греха отступничества от Православия. Его же зомбировали ловкие сектанты, а с человека с искажённым сознанием строго не спрашивают. Ведь и психически больных самоубийц отпевают. Утешьтесь! Положитесь на милость Спасителя, пришедшего в мир грешных спасти». Вот и всё, что я бы сказал.

Кстати, именно это упорное желание людей обманным путём «протолкнуть в рай» своего родственника, вызвало к жизни последний шутливый абзац: торжественно «отпетый» за большие деньги киллер попадает в рай. Мне представилось, как родственники умершего арианина или язычника ходят по константинопольским храмам времён свт. Григория Богослова и предлагают православным священникам деньги за его отпевание… Смешно или грустно, если обратиться к современной ситуации? Но вернёмся к основной теме.


Паки о молитвах за усопших

В предыдущей записи на эту тему было сказано, что древние христиане (как и все верующие люди) всегда провожали своих почивших товарищей какими-то молитвами. Это не надо доказывать и наивно ломиться в открытую дверь, «просвещая» нас выдержками из Псевдо-Дионисия Ареопагита или иными свидетельствами, надёрганными из устаревших руководств: ясно, что о самостоятельной работе с источниками – рукописными или печатными – здесь речи нет. Поэтому надо не «возражать» (возразить может только равный), а благодарить за науку и смиренно учиться, если уж представилась такая счастливая возможность. Мне был задан моим учеником конкретный вопрос: «Как отпевали древних христиан», и я на него ответил, насколько это позволяют источники. Этот батюшка хорошо у меня учился и теперь постоянно учится. Берите с него пример.

А об изначальном евхаристическом поминовении усопших и говорить не приходится. Как пишет мой учитель отец Михаил Арранц, «самое подходящее заупокойное богослужение – это… Евхаристия, особенно если перед алтарём лежит гроб покойника. В Божественной Литургии участвуют воедино все присутствующие: живые, сущие ещё на земле, и умерший, который, войдя в радость Господина своего, стоит уже перед небесным жертвенником, на котором приносится вечная Жертва при участии «ангелов и человек». Евхаристия, совершаясь в …пространстве вечности, вне времени и местности, является встречным пунктом для всех христиан, живых и мёртвых» (Таинства византийской традиции. – Избранные сочинения… II. С. 641). Что тут доказывать? Само собою разумеется: «Это же элементарно, Ватсон!» – говаривал мой любимый персонаж.

При этом надо учитывать ментальность древних христиан, во многом отличную от нашей, которые верили (доверяли!) Христу и «вечно радовались». Вспомнил, как мой друг отец Ианнуарий обращал внимание на надписи древнехристианских надгробий, например: «Она уже выздоровела» (то есть при жизни долго болела), «Он теперь свободен» (очевидно, бывший раб) или «Он теперь с Богом (или: у Бога)». Кстати, отсюда – определение «убогий», то есть уже в этом мире пребывающий «у Бога»! Что может быть лучше?! Примечательно, что ругательством в устах высокомерного и благополучного представителя «мира сего» это слово стало в нашем языке отнюдь не при большевиках. Это – ещё один хороший показатель религиозного уровня нашего прежнего внешне христианского общества, которое ныне часто идеализируют.

Для верного понимая главного вопроса надо чётко уяснить, что «отпеванием» в современном техническом смысле (подчёркиваю) древние молитвенные последования, варьировавшиеся в каждой церкви и не имевшие нормативного последования, не могут быть названы. Мы называем так в быту особую богослужебную статью («Послѣ́дованiе ме́ртвенное мiрски́хъ тѣ́лъ»): 1) позднюю по времени окончательного формирования (в эпоху книгопечатания), 2) содержащуюся у нас в нормативной богослужебной книге Требник (до «книжной справы» XVII века и у старообрядцев – Потребник) и потому 3) обязательную для совершения во всех приходах Русской Православной Церкви.

В то же время Византийский Евхологий (древнейшая сохранившаяся рукопись датируется VIII-м веком) никакого специального чина отпевания не знает и содержит обычно лишь две-три отдельные краткие заупокойные молитвы. Это важно: получается, что эта нормативная для всей Византийской Церкви книга, даже патриарший Евхологий, «не содержит погребальной или заупокойной службы» (Арранц М. Там же. С. 640). Неужели они довольствовались двумя-тремя краткими молитвами? Не может быть! Одновременно Евхологий содержит праздничное богослужение Суточного цикла под названием παννυχίς, паннихи́с (отсюда наше слово «панихида», образованное от корневой основы)! На это внешне парадоксальное обстоятельство мне и хотелось обратить внимание читателей. Но почему-то никого, даже Вас, любознательный мой друг Василий, это не удивило. Поэтому позволю себе (исходя из своей университетской специальности «Историография, источниковедение и методы исторического исследования») кратко сформулировать некоторые методические правила, которыми следует руководствоваться при чтении историко-филологических научных работ.

1) История относится к числу фундаментальных исторических дисциплин.

2) Чтение специальных работ, основанных на разборе и критике источников, требует специальной подготовки (как и для чтения работ по математике, медицине или музыкальных опусов).

3) Здесь существует свой строгий понятийный аппарат и терминологический инструментарий, без знания которого легко угодить в ловушку коварного омонима (как, например, с «панихидой»).

4) Историк опирается на источники (тексты – фундамент работы), стараясь следовать максиме святого Иоанна Дамаскина: «Я не скажу ничего от себя». Поэтому, если читателю что-то непонятно или не нравится, то «сердиться» следует не на него, а на древних, с чьей жизнью и молитвенной практикой он вас знакомит, посвящая тяжкой работе с источниками свою жизнь (смотрите мою статью о Василии Болотове в этом блоге). Понимающий простой читатель историка может лишь благодарить, а критиковать и дополнять – только равный по «цеховому уровню».

5) А ещё лучше постараться критически оценить уровень своего образования и попытаться посмотреть на себя со стороны, памятуя мудрый совет басенного Мишеньки: «Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?» Жаль, если он пропадёт «попусту». При этом нервические восклицания в духе надсоновской гимназистки с горящими глазами – «ах, мне это не нравится (или нравится)!» – лучше оставить для дефиле Валентина Юдашкина.

6) Историко-филологическая наука имеет надконфессиональный и даже надрелигиозный характер, поэтому апелляция к авторам и книгам только определённой конфессиональной принадлежности абсолютно неправомочна. Единственный критерий – профессионализм и признание учёного сообщества.

Помещаю далее хендаут своего доклада, опубликованного в малотиражном университетском сборнике. Осталось несколько свободных экземпляров. Могу подарить полный текст. Кажется, Вы тоже жительствуете на брегах Невы? Прочтите и другие указанные в краткой библиографии работы, тогда и возникнут осмысленные вопросы. С удовольствием на них отвечу, если они будут в рамках моей скромной компетенции. Последнее относится ко всем читателям. В противном случае прошу меня не беспокоить.



Досточтимые коллеги! Если бы кто-то пригласил вас на Панихиду, заметив при этом, что Трисвятое в начале Панихиды будет читать «тот, по ком Панихида служится», – вы сочли бы это шуткой, притом не слишком остроумной. Но это не шутка, а серьезная уставная ремарка из древнего богослужения «Панихида за живого человека», сохранявшегося, например, в грузинских Евхологиях до XVIII столетия!

Эта непривычная для нас Панихида восходит к одному из Часов в широком смысле, т. е. богослужений Суточного цикла по уставу «Великой Церкви», предназначенных для соборных и приходских церквей. Их ещё называют "Песненным Последованием". (О древнейших Часах см.: Арранц-Рубан, I; о византийских Часах см.: Арранц. Как молились.) Само его название – παννυχίς, паннихи́с (буквально "Всенощное [бдение]"!) – указывает на полную непричастность к заупокойной тематике.

Вопреки этимологии, Паннихи́с не продолжалась всю ночь, но была сравнительно непродолжительной службой, состоящей из трех антифонов и пяти пресвитерских молитв с соответствующими им ектениями. Эти молитвы, приписываемые традицией известному литургисту свт. Герману, патриарху Константинопольскому (†733), «концентрируются на теме ночного бдения, на ночном поклонении в подражание бесплотным существам» (Арранц. Как молились. С. 212). В древнерусских рукописных кодексах: "Панахида", или "Паннихида", "Понафида", "Канон", или "Канун", "Молебен", "Вечерня", а иногда – без названия. (См. каталог этих молитв в древнерусских Служебниках XIII – начала XV в. – Рубан. Как молились).

В византийских Евхологиях и древнерусских Служебниках не было нарочитого чина Отпевания, – вместо него, вероятно, служилась песненная Паннихис (Арранц. Как молились, с. 212).

Здесь мы имеем дело с различными представлениями о значении заупокойной молитвы. В настоящее время многими она рассматривается исключительно как ходатайство живых о прощении грехов умершего для «обеспечения» ему Царства Небесного, приобретая несвойственный древнему христианству магический оттенок. Напротив, древние христиане смотрели на смерть христианина как на подвиг атлета, свершившего свой бег на жизненном ристалище и готового принять "венец нетленный". Поэтому молитва для них – «словесная служба... о всяком дусе праведнем в вере скончавшемся» (из Анафоры св. Иоанна Златоуста). – См.: Арранц. Как молились. С. 213–214; Рубан. Как молились.

Но можно ли это доказать? Мной опубликован единственный древнерусский текст, прямо доказывающий служение над усопшим песненной Паннихис не только в Византии, но и в Древней Руси. Это двойная статья из Служебника конца XIV в., РГАДА, Син. тип. № 40. Её полный текст см. в моей публикации доклада. Вот отрывки молитв Паннихис и древних заупокойных молитв.

Л. 93 об. «Молитвы, егда поють канон за упокой.

Молитва 1. Наслажьшеся, Господи, видения вся дни твари величья Твоего, и темь Тебе, зижителя всем и славным чюдесем Творца, пресветла ведяще и прославлена; по семь мимоше // (л. 94) ствие достойную хвалу Тебе приносим. <...>

Молитва 2. Тебе присносущаго света и невечерняго, Боже нашь, в немъже несть пременения или изменения, в нынешнее время нощи хваляще, молимтися, сподоби смышление ума нашего с плотьскыми очесы нашими бдети въ виденьи славы Твоея, да ни единого дре// (л. 95)мания имуще душевна лишимся гласомь радости исповедания Твоего <...>

Молитва 3. Тебе приемля и неусыпающее и непрестающее словословие от небесных сил и святых бесплотных // (л. 95 об.) и разумных, имже несть света плотьскаго, но присущее сияние неприкосновныя славы Твоея и неразделение святыя службы Твоея даеться им, призри на смерение наше и прими угодное от человеческы немощи подобьемь небесных мысли (ангелов. – Ю. Р.) и приносимое Тебе нами нощьное пение, не зря на недостоинство нашего живота <...>

Молитва 4. Господи Боже, приклони сердца наша // (л. 96 об.) в послушанье Божественых Твоих повелений и отврати очи помышленья нашего не прилежати пустошных мира сего, но взирати на красоту лица Твоего присно сподоби. Яко Ти еси Бог нашь миловати и спасати нас, Господи Боже нашь, Тебе с<лаву>".

Это классические молитвы византийской Паннихис, как уже было сказано – праздничного богослужения Суточного цикла. Нет никаких собственно заупокойных мотивов!!! Но смотрим далее:

Молитвы на Понахыду (крупный киноварный заголовок).

[Молитва 1] Господи, Господи, утешителю скорбящим и плачющимся утеха...

Молитва 2. Благодарим Тя, Господи Человеколюбче, яко Тебе единому живот бесмертен...

Молитва 3, тому ж. Владыко, Господи Боже наш, един имеяй бесмертьство...

Молитва за вся. Помяни, Господи, о упованьи воскрешения жизни вечныя усопшая вся <...>.

Дьякон. Миром Господу помолимся. <...>».

Далее заупокойная ектенья и возглас «Яко Ты еси покой и живот и воскрешение рабом сво<им>» (л. 96 об. – 99 об.).
Конец заупокойной статьи.

Что произошло? Заголовок византийской Паннихис перешёл у нас на статью, содержащую древние заупокойные молитвы. И это для исследователя – глубоко знаменательно; поэтому насмешки простого грека над тем, что у нас заупокойная служба именуется «всенощной» – неосновательны. (Смотрите полную публикацию доклада.) Разумеется, история дальнейшей трансформации этой службы и формирования современной Панихиды выходит за рамки нашего доклада.


Краткая библиография

L'Eucologio Barberini gr. 336 (ff. 1-263) / Edizione a cura di S. Parenti ed. E. Velkovska. Roma, 1995. (Издание древнейшего сохранившегося византийского Евхология "Барберини 336", конца VIII в.) См. русский перевод:

Евхологий Барберини гр. 336 / Издание, предисловие и примечания Е. Велковской, С. Паренти; Перевод с итальянского С. Голованова; Редакция русского перевода Е. Велковской, М. Живовой. – Омск: Голованов, 2011.

Арранц М., S. J. Таинства византийской традиции. – Избранные сочинения по литургике. Т. II. Рим; М., 2003.

Арранц. Как молились = Арранц М., О. И. "Как молились Богу древние византийцы": Суточный круг богослужения по древним спискам Византийского Евхология. [Рим] 1979. Паннихис-Панихиде здесь посвящена V гл.: «Пресвитерские молитвы "Паннухис" (παννυχίς) древнего Византийского Евхология и Панихида по умершим».

Арранц–Рубан, I = Арранц М., иером.; Рубан Ю. История Византийского Типикона ("Око Церковное"). Ч. I. Предвизантийская эпоха / Науч. ред. О. П. Лихачева. СПб., 2003.

Дмитриевский А. А. Описание литургических рукописей, хранящихся в библиотеках Православного Востока. – Том II. Euchologia. Киев, 1901.

Желтов М. С. Последование заупокойной панихиды в древнерусских Служебниках XIV в.// Смъртта и погребението в юдео-християнската литература. София, 2011. (= Studia mediaevalia Slavica et Byzantina. Т. 1). С. 220–231.

Рубан Ю. Древнейшая русская Панихида // София (Новгород), 2000. N 2, с. 4–5. (По рукописи РНБ, Соф. N 518, XIII в. Статья, текст и комментарии.)

Рубан Ю. Панихида: за здравие или за упокой? // Библия и европейская литературная традиция. Выпуск II. Материалы XXXV международной филологической конференции. Секция «Библия и христианская письменность». СПб., 2007. – С. 65–74. (Аннотация: https://azbyka.ru/panihida-za-zdravie-ili-za-upokoj.)

Рубан. Как молились = Рубан Ю. И. Как молились в Древней Руси? // Россия в X—XVIII вв. Проблемы истории и источниковедения. (Тезисы докладов и сообщений Вторых чтений, посвященных памяти А. А. Зимина. Москва, 26–28 января 1995 г.). М.: РГГУ, 1995.

Рубан Ю. Как молились в Святой Софии Новгородской? Литургия и Панихида XIII столетия. СПб., 2002.

Успенский Н. Д. Православная Вечерня: Историко-литургический очерк. Чин Всенощного бдения (῾Η ἀγρυπνία) на Православном Востоке и в Русской Церкви. М., 2004. (https://azbyka.ru/otechnik/Nikolaj_...na-pravoslavnom-vostoke-i-v-russkoj-tserkvi/4.)