Послание к Титу

Исторические сведения о лице Тита очень скудны; они рассеяны отрывочно в Посланиях апостола Павла. Книга Деяний о нем не упоминает. В первый раз его имя мы встречаем в Послании к галатам (Гал.2:1), откуда узнаем, что он – эллин, язычник, и по всей вероятности, антиохиец, а по мнению святого Иоанна Златоустого – коринфянин. В свою бытность на Соборе апостольском апостол привел его в Иерусалим (Гал.2:1) и, вероятно, воротился с ним в Антиохию; но в свое апостольское путешествие с Тимофеем и Силой не брал его, так как он не упоминается ни в книге Деяний, ни в Посланиях к солунянам. И только, кажется, в третье свое путешествие (Деян.18:23), в бытность свою в Антиохии, Павел взял его и был с ним во Фригии и Галатии, потому что в Послании к галатам упоминает о нем, как о лице, известном им (Гал.2:1–3).

Оставался ли Тит при апостоле во время трехлетнего пребывания его в Ефесе, неизвестно; но, отправив туда свое первое Послание в Коринф, апостол вслед за ним отправил туда же и Тита для собирания от коринфян милостыни (2Кор.8:16), и для разузнания о том, какое впечатление произведет на коринфян первое Послание. Тит принес апостолу утешительные известия о коринфянах (2Кор.7:13) и, как можно догадываться из подписей под Посланием, снова отправился в Коринф со вторым Посланием апостола. Дальше мы не встречаем его ни в путешествиях апостола, ни в заключении и только из Послания к самому Титу видим, что апостол, проходя по Криту, по освобождении своем из первых уз, оставил его епископом Крита для довершения того, чего не мог окончить сам Павел, и для рукоположения пресвитеров (Тит.1:5). Продолжая это же малоизвестное путешествие, святой Павел из какого-либо города Малой Азии написал ему свое Послание и приглашал его в Никополь киликийский (Тит.3:12), откуда, по всей вероятности, Тит сопровождал его и через Македонию, Далматию, до самого Рима. Последнее известие о Тите мы находим во втором Послании к Тимофею (2Тим.4:10), где апостол говорит об отправлении его в Далматию по делам проповеди. Из предания (Euseb. 3:4. Constit. ap. 7:36) только известно, что он был епископом Крита и умер в глубокой старости на 94-м году, будучи девственником подобно своему учителю (Память его 25 августа).

Из сведений о жизни апостола Тита видно, что Послание не могло быть написано раньше пребывания апостола в Ефесе и раньше прибытия туда Аполлоса (1Кор.16:12), так как из Послания (Тит.3:13) видно, что Аполлос был уже известен Титу, и во время написания этого Послания находился на острове Крите. Но со времени выхода апостола Павла из Ефеса и до прибытия в Рим мы не можем указать ни одного промежутка времени, в который можно бы было поместить его путешествие в Крит с Титом. Допускать же, что апостол посетил Крит в перерыв трёхлетнего пребывания в Ефесе, или мог проповедовать на этом острове во время морского путешествия мимо Крита, когда везён был в оковах в Рим (Деян.27:7–13), допустить это·- значит основать свои суждения на недоказанных предположениях. Остаётся одно только время для посещения Крита, а значит и для написания Послания к Титу, это – освобождение из первых римских уз. Из очерка жизни апостола Павла знаем, что апостол по освобождении из темницы в 64-м году отправился на Восток и тогда-то был на острове Крит. Потом он поспешил в Палестину и проходил по Малой Азии. Здесь в каком-нибудь городе он в 64-м году отправил Послание к Титу с поручением прийти к нему в Никополь, где он предполагал провести зиму (Тит.3:12). Сходство содержания и образа выражения с другими пастырскими Посланиями подтверждает это предположение о времени происхождения Послания к Титу.

Остров Крит, или Кандия, по своей обширности и плодородию названный царицей островов Средиземного моря, в глубокой древности славился многолюдством, торговыми сношениями и устройством государственного порядка, так что лучшие законодатели Греции и Рима считали долгом путешествовать по Криту для изучения тамошних законов.

С упадком греческих республик и Крит начал приходить в упадок. Римский консул Метелл в 69-м году до Рождества Христова обратил этот остров в римскую провинцию. Нравственная порча была естественным следствием сброда и столкновения лиц различных национальностей и различных убеждений, привлекаемых сюда жаждой корысти, и проявлялась, как обыкновенно, в разврате и ещё, у Критян, в склонности к обману, так что у греков говорить по-критски (κρητίζειν) сделалось синонимом лгать (ψεύδεσθαι). Ещё древний поэт Эпименид, уроженец Крита, отметил это свойство своих соплеменников, и другие поэты (Каллимах, Леонид Тарентский) только подтверждали это замечание Эпименида; но что для нас особенно важно, сам апостол Павел утвердил истину его слов в своём Послании к Титу.

Кроме природных жителей Крита, родом эллинов, остров населён был выходцами из различных стран и между ними большим числом иудеев, которых привлекала сюда торговля и которые, быстро осваиваясь с обычаями и духом островитян, действовали на них разлагающе.

Впрочем, как и везде в это время, они предавались гностическим умозрениям и искали высшего знания в определении различных степеней существ духовного мира; наконец, отличались религиозным и политическим фанатизмом в пользу своего ожидаемого мессианского царства.

Когда началось здесь христианство, мы не знаем. В числе свидетелей чуда Пятидесятницы были и Критяне (Деян.2:11), но трудно предположить, чтобы христианство распространилось здесь прежде прихода апостола Павла, который вообще не любил утверждать своих Церквей на чужом основании (Рим.15:20). И о просвещении критян святой верой от Павла также не осталось сведений; видно только, что Евангелие быстро распространилось по многим городам острова (Тит.1:5), так что апостол не успел поставить достаточного количества пресвитеров для Церкви критской и оставил с той целью Тита.

Состояние новообращённых христиан острова Крита требовало усиленной заботы и во многом исправления. Иудеи, вступая в христианство, вносили в него и свои заблуждения. Многие привлекаемы были к святой вере чудесами и чрезвычайными дарованиями и искали в христианстве удовлетворения своим гностическим стремлением и грубым мессианским ожиданиям.

Беспокойный дух иудеев, жаждавший и искавший свободы, особенно пробуждался в рабах и располагал их к возмущениям. Христианство, проповедавшее истинную духовную свободу, казалось знаменем политической свободы. Отсюда у язычников являлось подозрение против христианства в том, что оно проповедует мятеж и ниспровержение существующего гражданского порядка.

Дух лжи и низкой корысти вторгался в действия и слова критских христиан. Апостол чувствовал нужду противопоставить этим иудейским стремлениям и понятиям здравое учение Христово, и кроме того дать Титу руководство, как вести себя при исполнении своих высших обязанностей в отношении к пастырям и в противоборстве лжеучению.

Послание к Титу почти всё состоит из мыслей и наставлений, которые встречаются в Посланиях к Тимофею. Сообразно со своей целью, апостол даёт Титу наставление касательно избрания пастырей Церкви (1-я гл.), и затем научает достойному прохождению пастырского служения (2–3 главы).

После довольно обширного приветствия, в котором апостол определяет и предмет и цель своего апостольского призвания, он прямо показывает, что Тит оставлен в Крите с целью рукоположения пресвитеров для всех городов (Тит.1:1–5) и указывает, какими качествами должен обладать епископ и каких не иметь (Тит.1:6–9). Это необходимо Титу иметь в виду по причине умножения лжеучителей, которые своим бесстыдством и корыстолюбием только развращают христиан и своими действиями подтверждают справедливое изречение о Критянах поэта Эпименида (Тит.1:10–12). Долг Тита обличать их и удаляться от их учения, скверного и лживого, как нечиста сама жизнь их (Тит.1:13–16).

Глава 1:1. Павел раб Божий. Приветствие апостола Павла к Титу имеет много сходства с приветствием в Послании к римляном, что указывает на важность наставлений, предложенных в этом Послании Титу. Здесь Павел называет себя рабом Божиим и апостолом Иисуса Христа, утверждая этим, что дело спасения и избрания людей есть дело Бога Отца; апостольское же служение – дело Иисуса Христа.

Стих 2. Юже обетова неложный Бог. Не без намерения апостол называет Бога нелживым, обличая этим общий недуг критян.

Стих 3. Яви же во времена своя слово Свое. Устроенное от вечности Богом и предсказанное издревле пророками, спасение людей только в определённое время могло быть совершено, что зависело как от воли Бога Отца, так и от возможности людей достойно принять оное.

Стих 5. Да неоконченная исправиши и устроиши по всем градом пресвитеры, якоже тебе аз повелех. Это место чрезвычайно важно, во-первых, в том отношении, что показывает значение предания, которым руководились пастыри Церкви и во времена апостолов, как и в последующие времена. Апостол Павел не просто повелевает Титу поставить по всем городам Крита пресвитеров, но недоконченное довершить и поставить пресвитеров так, как он ему повелел при отходе из Крита.

Так как в последствии времени мы видим, что во всех древних, так называемых, апостольских Церквах обряды и практика, соблюдаемые при посвящении в священные должности, были одинаковы, хотя на них нет прямых, а часто и никаких, указаний в писаниях апостольских, то естественно предположить, что эта практика основана на устном предании, ведущем своё начало от самих апостолов. В данном случае мы видим, что письменному наставлению апостола предшествовало устное поручение. Если же Павел затем пишет особое Послание Титу, то не столько для него самого, сколько для критских христиан, которые должны были из Послания апостола убедиться в правах Тита, как это можно видеть из заключительного приветствия апостола, которое обращено не к одному Титу, а ко всем верующим.

Во-вторых, апостол здесь упоминает о пресвитерах, которых, очевидно, отличает от епископов, и хотя под именем пресвитеров большая часть толкователей (Златоустый, Феодорит, Феофилакт, Иероним и другие) разумеют здесь епископов, как их дальше называет сам апостол (7), и как их называли в Церкви апостольской; но здесь достойно внимания то, что пастырей Церкви (пресвитеров или епископов) должен поставлять Тит – не по избранию низших чинов Церкви, как утверждают лютеране, а по силе преданной ему от апостола власти; так что, как сами апостолы получили от Господа власть поставлять епископов и пресвитеров, так передали эту власть и своим преемникам.

Относительно епископов только известно, что хотя апостолы сами единолично поставляли епископов, но своим преемникам заповедали, чтобы епископа поставляли два или три епископа, как это соблюдается в Восточной Церкви и доныне (1-е Правило Святых апостол).

Стих 6. Чада имый верна. В числе качеств, потребных для пресвитера (или епископа), представляется, чтобы он имел детей верных, то есть христиан и неукоряемых в распутстве и непокорности, потому что, как замечает апостол в другом Послании (1Тим.3:5): аще кто своего дому не умеет правити, како о Церкви Божией прилежати возможно.

[Стих 7. Не себе угождающу, (не дерзу, не напрасливу), не гневливу. Блаженный Феодорит замечает, что слова не себе угождающу означают: дерзкого. Таким образом разность значений одного и того же слова была причиной, что в славянском переводе вместе с самоугождением запрещаются дерзость и с гневливостью – напрасный гнев].

[Стих 9. Держащемуся вернаго словесе по учению. Если для кого, то особенно для пастыря необходимо держаться верного слова или образца здравого учения, потому что он строит спасение не своё, но и многих].

Стих 10. Наипаче же сущии от обрезания. Предостерегая Тита от поставления недостойных людей во пресвитеров, апостол указывает на множество обманщиков и пустословов, особенно среди иудеев, которые, вероятно, держались каббалистических измышлений и толкований, и притом страдали другим недугом – корыстью. Нужно думать, что и в Церковь они вступали побуждаемые этой же страстью. По крайней мере, многие из них стремились предвосхитить себе церковные должности с корыстным расчётом.

Стих 12. Рече некто от них свой им пророк. [По мнению Феодорита, апостол здесь цитирует поэта Каллимаха, который в своём гимне к Юпитеру (7) действительно называет критян лжецами за то, что они построили у себя гробницу Зевса, который бессмертен. Но Каллимах был родом из Киринеи в Африке, а не из Крита, как называет здесь апостол, и приводит не весь стих, который находится у апостола, а только начало. И потому гораздо справедливее со Златоустым и Епифанием считать, что] этот стих Павел взял из Эпименида, древнейшего стихотворца, родом из Крита, жившего за 658-мь лет до Рождества Христова. По свидетельству Платона, Плутарха, Цицерона и других, Эпименид действительно обладал даром прорицания, почему, думают, Павел не без основашя назвал его здесь пророком. Впрочем, в этом случае апостол мог применяться к обыкновенному словоупотреблению своих современников, которые называли поэтов пророками. Ссылаясь на свидетельство языческого писателя, апостол, конечно, не придавал особенной важности их мнениям, относительно религиозных истин, а только отрывочно брал приведённое выражение, показывая, что и в творениях языческих писателей можно найти истину.

Что касается содержания приведённого стиха, то оно вполне соответствовало характеру критян: они были не только лжецами, но и злыми зверьми по своим нравам и действиям, они предавались обжорству и лености, почему и названы утробами праздными, или, как некоторые разделяют, утробами и ленивыми. Апостол применяет это выражение к тем обманщикам и пустословам, которые, обходя дома христиан, предавались объядению и празднословию.

Стих 13. Обличай их нещадно, да здрави будут в вере. «Итак, здравие состоит в том, чтобы не вводить ничего ложного, ничего чуждого» (Златоустый). Нещадное же обличение равняется здесь сильному лекарству, которое необходимо для уврачевания недуга.

Стих 14. Не внимающе иудейским баснем. Так названы у апостола иудейские толкования Закона, которые и у Спасителя названы преступными преданиями (Мф.15:3).

Стих 15. Вся убо чиста чистым. Иудейские предания главным образом относились к различению чистых и нечистых животных, к соблюдению и осквернению Суббот и праздничных дней. Уже Спаситель высказал ту глубокую и многознаменательную истину, что не входящее во уста сквернит человека, но исходящее из уст (Мф.15:11); что скверна исходит от сердца (Мф.15:18). Теперь апостол повторяет и доказывает то же самое.

Стих 16. Бога исповедуют ведети, а делы отмещутся Его. Это особенно можно было сказать об иудеях, которые хвалились, что они знают Бога, и нарушали Его заповеди (Ин.8:54–55). Можно было впоследствии то же сказать и о гностиках, которые хвалились таким знанием природы и свойств Божиих, каким человек не обладает и относительно себя и окружающих вещей. Истинное Богопознание состоит в любви к Богу, а любовь проявляется исполнением заповедей Божиих.

Не любяй, не позна Бога (1Ин.4:8), егда же Бога любим и заповеди Его соблюдаем (1Ин.5:2). Итак, чьи дела несообразны с требованием Закона Божия, тот не знает Бога, или хуже – тот отвергся от Него.

Научая Тита избирать достойных руководителей стада Христова и оберегая здравое учение от повреждений лжесловесников, апостол даёт правила поведения для разных возрастов и состояний: чтобы старики были степенны и здравы в вере, старицы одевались прилично и удерживались от клеветы и пьянства, наставляли бы молодых жён любить мужей и быть целомудренными (Тит.2:1–5); чтобы эти же качества – целомудия и степенности – обнаруживали в своих делах и юноши, стараясь ими посрамить противников христианства (Тит.2:6–8). Особенно же апостол просит увещевать рабов к повиновению и к чистой жизни, согласно с учением Спасителя, потому что, – прибавляет он, – спасительная благодать Божия явилась для того, чтобы научить христиан благочестивой жизни здесь и ожиданию блаженства в будущем от Христа, Который и пострадал для избавления нас от нечистоты (Тит.2:9–14). Так должен был учить и Тит со всякой властью (Тит.2:15), напоминая Критянам о повиновении и кротости (Тит.3:1–2), потому что и все люди некогда были рабами греха, но спасены человеколюбием Божиим, в таинстве Крещения и излияния Святого Духа, дабы предназначены быть наследниками жизни вечной (Тит.3:3–7). Желая, чтобы Тит подтверждал это верное слово и отрицался глупых состязаний с лжеучителями, апостол советует отвращаться от еретиков после двукратного вразумления (Тит.3:8–11).

Наконец, приглашает Тита, по приходе посланного от него, прийти в Никополь; просит позаботиться об отправлении Зины и Аполлоса, выставляя эту заботу как средство упражняться в добрых делах, и посылает ему приветствия от других и от себя (Тит.3:12–15).

Глава 2:2. Старцем трезвенным быти.

[Некоторые под старцами, πρεσβύτοι, разумеют здесь пресвитеров или епископов, о которых апостол говорит выше, что они не должны быть пьяницами; но так как далее апостол говорит о старцах, о молодых жёнах и юношах, то отсюда должно заключить, что его] наставление относится не к должностям, а к возрастам. На пастыре Церкви лежит обязанность руководить всеми, начиная от старейших и оканчивая младшими. Старцам он внушает бдительность, трезвенность, или ту духовную осторожность, которая позволяет человеку яснее видеть и обсуждать свои действия и отношения и не допускать его увлекаться обольщениями, засыпать под влиянием страсти. Другое качество стариков – честность, или степенность, не только во внешнем виде и положении, но и в делах, в словах и даже в мыслях, третье – целомудрие, или, как изъясняет святой Иоанн Златоустый, рассудительность, то есть здравое состояние ума. Наконец, здравие в вере, в любви и терпении, ибо можно веровать не здраво, любить же не целомудренно и терпеть с унынием.

[Стих 3. От стариц требуется приличие в словах, приличие в обращении – и указывается их долг быть примером и наставлять юных супружеской любви].

Стих 5. Целомудренным, чистым. Первое относится к внутреннему состоянию души, почему и называется мудростью, второе – к внешнему и, так сказать, телесному поведению жены.

Да не слово Божие хулится. Везде и во всем христиане должны прославлять Бога и все свои дела располагать так, чтобы через них не поносилось святое имя Божие.

Стих 7. Во учении независтное (целость). Проповедуя другим, сам Тит должен служить образцом в делах и в учении. От учения его требуется целостность или чистота: не должно быть ни уклонений, ни двусмысленностей, ни потворства страстям, ни противоречий, ни лести и заискиваний у сильных и непокорных; и все чтобы сопровождалось собственным примером.

[Стих 9. Рабы (в русском прибавлено: увещевай) своим господем повиноватися. Это наставление было особенно важно для христиан критских, так как в их среде рабы, под влиянием учения о принесении свободы Мессией, земным царем и завоевателем, доходили до прекословий господам и неповиновений, а под влиянием корысти позволяли себе воровство].

Стих 10. Да учение Спасителя, нашего Бога, украшают во всем. Как учение Христово может служить украшением для всех людей, так и люди своим поведением могут служить украшением для учения Христова.

Стих 11. Явися благодать Божия, спасительная всем человеком. Благодать здесь в самом общем смысле, как совокупность всех благодатных даров или даже в смысле Подателя всякой благодати, Христа.

Стих 12. Наказующи нас, да отвергшеся нечестия. Цель явления благодати, чтобы научить нас отвергать нечестие, избегать всего того, чем увлекается мир ко греху, сделаться благочестивыми.

Стих 13. Ждуще блаженного упования и явления славы великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Явление благодати научило людей ждать явления славы. Оба явления так связаны между собой, что для кого наступило первое, тот видит духом и последнее. Выражения: Бога и Спаса нашего оба относятся к Иисусу Христу, и потому это место представляет одно из важнейших доказательств Божества Иисуса Христа (Рим.9:5, 2:9).

[Стих 14. Люди избранны. Выражение взято из Ветхого Завета (Исх.19:5; Втор.7:6 и другие), где оно прилагалось к избранному народу и показывало как его особенную близость к Богу, так и особенные обязанности в отношении к Нему. И здесь апостол говорит, что христиане должны быть ревнителями добрых дел].

Глава 3:1. Воспоминаний тем начальствующим и владеющим повиноватися. Такое напоминание было тем необходимее для критян, что они, будучи свободолюбивыми по своей природе, очень не расположены были покоряться чужеземной власти. Иудеи же всегда чувствовали тяжесть чужого ига. Отсюда и частые возмущения на острове Крит, поднимаемые не только туземцами, но и евреями.

На всякое доброе дело. Этими словами апостол, с одной стороны, ограничивает предел повиновения гражданской власти: повиноваться власти нужно, стало быть, только в добрых делах, когда власть не идет прямо против Божественных повелений. С другой стороны, призывая Христан участвовать во всяком добром деле, апостол этим самым побуждает нас участвовать во всех благих общественных предприятиях и, в частности, благословляет нас на занятия всякими добрыми и полезными искусствами и науками (Флп.4:8).

Стих 3. Бехом бо иногда и мы несмысленни. Апостол изображает состояние людей до обращения к христианству и разумеет преимущественно язычников, хотя сам таковым не был. На первом месте полагает неразумие, то есть неведение Бога, потом непокорность заповедям Божиим; далее заблуждение, уклонение от прямого пути истины и добродетели, и, наконец, рабство похотям и удовольствиям. Апостол с намерением упоминает о рабстве, чтобы показать, что и при внешней свободе можно находиться под тяжёлым игом.

Стих 5. Не от дел праведных. Явление благодати совершенно не зависело от наших заслуг, а было делом великой милости Божией.

Спасе нас банею покибытия и обновления Духа Святаго. Ближайшим образом человек сподобляется получить себе спасительную благодать Божию в таинстве Крещения. Так как оно требует прежде всего умерщвления ветхого человека или очищения грехов, и похотей его, то и называется баней, омывающей и очищающей; и как затем следует возрождение человека к жизни святой, а возрождение далее называется баней пакибытия. Частнее в обновлении Духом Святым можно видеть указание на таинство сошествия Святого Духа, ныне миропомазания.

Стих 7. Наследницы будем по упованию жизни вечныя. Иудей, исполнивший Закон, оказавший почтение родителям, мог надеяться, что он получит наследие в земле Обетованной и будет на ней долголетен. Христианин надеется высшего и большого: он делается наследником в Царстве Божием и получит жизнь вечную.

Стих 9. Буих стязаний. Гностики, как и греческие софисты, любили состязания, споры о предметах религии, стараясь ложными софизмами доказать свои умствования или запутать малоопытных. Но слово Божие не в препретельных человеческия премудрости словесех (1Кор.2:4); христианский учитель должен избегать родословий, то есть исчислений имен, порядка и происхождения эонов; рвений и сваров законных, о Законе и его требованиях, особенно же об иудейских толкованиях на законы.

Стих 10. Еретика человека по первом и втором наказании отрицайся. Еретик и ересь в первоначальном значении прилагались ко всякому религиозному и даже политическому отделению или возмущению. В таком случае – возмутителя, производящего разделение во внешнем устройстве общества, уклоняющегося от законного и правильного понимания религиозных истин, слово еретик могло быть приложено к лжеучителям критским. Наказание же, а затем из-за непокорности и отрицание от еретика заповедано было и Иисусом Христом (Мф.18:17).

[Стих 12. Егда послю Артему. Кто был Артема, неизвестно, так как о нём нигде больше не упоминается.

Потщися приити ко мне в Никополь. С именем Никополя было известно несколько городов: один в Эпире, построенный Августом в память своей победы при Акциуме; другой Никополь был во Фракии; третий – в Киликии близ Тарса. Подписи на Послании полагают Никополь македонский, то есть в Эпире; но с большей вероятностью можно признать киликийский, так как апостол находился в Малой Азии].

[Стих 13. Зину законника. Вероятно, вместе с Титом в Крите были оставлены Зина и Аполлос. Их теперь апостол требует к себе. Зина называется законником, вероятно, как сведущий в Законе Моисеевом. О нём больше нет сведений].

Стих 14. Да учатся и наши добрым делом прилежати. Забота о странниках и о нуждающихся есть одно из прекрасных средств упражнения в добрых делах. Иудеи и даже язычники знали эту добродетель. Апостол предписывает в ней упражнения и христианам.

Стих 15. Благодать со всеми вами. Указывается назначение Послания не к одному Титу, но и к другим верующим.