Беседы о православном приходе

Пора нам, братьям по вере и по крови, объясниться по самому жизненному и самому важному делу и сговориться относительно совместной, неотложной деятельности, вызываемой тяжкими обстоятельствами нынешнего лукавого и смутного времени. Мы хотим поговорить о церковном деле и о нашем к нему отношении.

Какие же дела являются более жизненными и более необходимыми, как не церковные дела? Таких дел нет, ибо церковные интересы, по сравнению со всеми другими земными интересами, являются единственно вечными, а потому и самыми для нас близкими, нужными и неизбежными. Но как раз эти дела находятся у нас в самом большом небрежении и даже, в забвении.

Возможно ли, чтобы далее продолжалось такое забвение и такая непозволительная небрежность? Конечно, нет, и нам всем, именующим себя православными христианами, надо сделать усилие, чтобы наша леность и наше равнодушие к этому важнейшему в жизни делу как можно скорее исчезли.

Иссякла ли у нас, русских православных, наша вера? Это вопрос очень сложный, и на него не легко ответить. Думается, однако, что людей сознательно и окончательно отрешившихся от православия не много. Громадное большинство людей принадлежит к числу слабоверующих, или же ставших равнодушными к делам веры. Но много есть и людей верующих, которые сознательно и спокойно могут произнести свое: «верую». Все наши храмы в воскресные и праздничные дни переполнены верующими и молящимися людьми, и это одно «свободное» собрание христиан, убеждает уже в том, что еще не так сильно оскудела наша вера, которая подкрепляется православным догматическим учением, величественным богослужением и душеполезными обрядами. О том, что вера у нас еще не оскудела, свидетельствует также и появление в недавнем прошлом людей праведных и духовно-одаренных, каким был, например, незабвенный «батюшка» отец Иоанн Кронштадский. А в этой распространенности и крепости веры – все наше спасение, весь залог нашего будущего усовершенствования и преуспеяния.

Вот к этим-то не отрешившимся от христианства и верующим людям мы и обращаемся с нашим братским словом.

Верующие люди должны яснее других видеть, что вера наша мало в делах проявляется, и главным образом потому, что практика церковная ослабела, церковное общение между православными христианами почти прекратилось, леность и косность в исполнении существенных христианских обязанностей обуяла весьма многих, добрых примеров христианской жизни, годных для подражания, почти нигде не видно. Мы имеем заветы и учение Христа, апостольское определение Церкви Христовой, величественное и приникающее в душу священнослужение, есть у нас иерархия, составленная по преданию апостольскому и отеческому, есть и заслуживающие полного уважения пастыреначальники и учители. Все у нас есть, все приготовлено, все устроено, чтобы нам пользоваться благами животворного света Христова, только нашей деятельности здесь нет, нашей заботы пользоваться этими благами нет. Все вокруг живет и действует, мы только неключимы и находимся в каком-то мертвенном сне, пагубном еще и потому, что мы в наших так сказать сновидениях попрежнему чувствуем себя стремящимися исключительно к личному счастью и критикующими более других, нежели самих себя.

Пробудиться от этого мертвенного и пагубного сна мы можем только тогда, когда начнем настойчиво будить друг друга и когда войдем в тесное и братское общение друг с другом и с нашими пастырями. Это лучше всего достижимо на приходской почве, и вот почему весьма необходимо очистить эту почву от всяких препон, преград и наносов, и вот почему вопрос о православном приходе, которому мы хотим посвятить наши беседы, так свят и так важен.

Примите благожелательно эту первую беседу, как маленькое введение, как братское обращение или воззвание к вам, единоверцам и единоплеменникам, и, сойдясь, быть может, в чувствах и мыслях, мы поведем беседу о том, как возможно восстановить это чудодейственное общение нас, православных христиан, друг с другом и с нашими пастырями на приходской почве.

Много нынче пишут и говорят о возрождении церковноприходской жизни в России и о восстановлении всего строя порядка этой жизни на древнерусских церковных началах и основах. По нашему крайнему разумению, начать великое и важное дело приходского преобразования надо с восстановления «христианского, церковного общения», как между пастырем и паствой, так и между самими прихожанами, живущими ныне совершенно разрозненно, не зная друг друга и не интересуясь участью своих ближних. Появится в наших приходах это чудодейственное общение – воскреснет и приход, как малая церковь Христова. Не будет в приходе духа братолюбия и потребности во взаимной поддержке духовной и материальной, и в назидании друг друга – тогда и все формальные меры, в роде издания нового приходского устава, предпринимаемые в целях приходского возрождения, не приведут к благим результатам. Но вопрос в том: как добиться при нынешних условиях приходской жизни этого спасительного общения?

В каждом православном приходе, наверно, найдется не один десяток людей богобоязненных и преданных интересам церкви, и вот они-то и должны составить первоначальный кружок прихожан, которому надлежит употребить все усилия и старания, чтобы сойтись с своим приходским священником и расположить его к немедленной совместной деятельности. Найдется и добрый пастырь, который сам возьмёт на себя почин в устройстве такого кружка. Таким образом появится «приходское зерно», которое и должно быть посеяно на «приходской ниве». Если такой кружок окажется сразу довольно многолюдным и способным взять на себя обязанности благотворения и просвещения в своем приходе, то он может образовать из себя «приходское братство», и затем, когда будет издан и введен в действие новый приходской устав, это приходское братство с новым благоустроенным приходом. В чем же прежде всего может проявить свою деятельность этот первоначальный приходской кружок? Несомненно, ему следует поставить на первый план заботу о благолепии своего родного приходского храма.

Приходской храм, как дом Божий, является для православных христиан также и высшей школой на земле, где во время богослужений и проповедей они могут получить совершенное богопознание и научиться богопочитанию, истинам веры к нравственному образу жизни. Понятно, что храм должен быть содержим в благолепии и чистоте, а богослужение надлежит совершать торжественно и согласно уставу, с тем, чтобы чтение Св. Писания и молитв было внятно и отчетливо, а песнопения – стройны и благозвучны.

В предлагаемый нами первоначальный кружок необходимо пригласить степенных и богобоязненных женщин-прихожанок. Они должны, по очереди, помогать причту содержать в чистоте и опрятности храм, св. утварь, ризы, иконы и вообще всю церковную обстановку. Женщины могли бы на себя взять также обязанности сестёр милосердия (сестер-утешительниц). Исполнение этих деликатных обязанностей как раз подходит к женской природе, более мягкой и отзывчивой к чужому горю и нуждам, нежели природа мужская. В этом звании женщины легко могут проникать в те бедные и скорбные дома прихожан, где находятся тяжкие больные, где ютятся беспризорные и недужные дети, и давать соответствующую помощь, советы и утешение. Нам русским следует знать и помнить, что в древне-русских приходах благочестивые женщины всегда оказывали христианскую помощь прихожанам, требовавшим ея, и даже и теперь в нашей Малороссии можно встретить так называемых женщин-пчелок (пчел), которые, перелетая по приходам из дома в дом, – на подобие этих полезных и трудолюбивых насекомых, исполняют разнообразные обязанности сестер-милосердия и собирают на храмы Божии посильные приношения добрых и богобоязненных людей. Кроме женщин, к делу о благоустройстве храма и упорядочении внешней обстановки богослужения следовало бы привлечь и детей старшего возраста, особенно из учеников церковных школ. Они будут в состоянии оказывать также доступную им помощь причту, как при богослужении, так и храма. Более отличившихся и потрудившихся учеников в виде награды можно бы облекать в стихарь, и эта мера в глазах их являлась бы лучшим поощрением в будущей их церковно-общественной деятельности.

Мужчины-прихожане, вошедшие в состав этого первоначального приходского кружка, должны совместно со священником, на первых же порах, обсудить и предпринять меры, клонящиеся к наилучшей постановке чтения и пения в храме, и для осуществления сего прихожане, наиболее грамотные и сведущие в Священном Писании, могли бы предложить причту свои услуги. Образовать хороший певческий хор, не только в городах, но и в селах и деревнях, дело не очень мудреное, лишь бы в приходе нашелся учитель (или же сам батюшка), достаточно знающий и любящий церковное пение и способный привлечь к этому столь благому и привлекательному для народа делу несколько лиц с хорошими голосами, особенно же из среды учеников народных и церковных школ.

Члены этого кружка, познакомившись поближе друг с другом и по соглашению с причтом, были бы в состоянии принять на себя также обязанность дежурства в храме (по очереди и небольшими группами), хотя бы в воскресные дни, для того, чтобы наши храмы не запирались тотчас после окончания богослужений, а были бы открыты целый воскресный день для входа в любой час людям удрученным и скорбным, жаждущим облегчить свою душу уединенной молитвой в храме, с возжением свечи пред иконой. Нечего и говорить, что такое дежурство, – особенно если оно будет осуществляться и по ночам, – могло бы предохранить наши храмы от святотатственных краж, участившихся за последнее время в сильной степени.

Весьма было бы желательно, чтобы среди прихожан и прихожанок, примкнувших к этому кружку, нашлось бы несколько благочестивых лиц, которые, вместе с обетом полной трезвости, дали бы обет каждое воскресенье приобщаться Св. Тайн. Среди набожных русских людей многие соблюдают посты в среду и пятницу, и если бы они, примкнув к кружку, приняли обет причащения по воскресеньям, то им надлежало бы присоединить к своим постным дням еще и субботу. Появление такого содружества «еженедельных сопричастников» могло бы весьма благотворно повлиять на религиозное настроение всей приходской общины, которая на этом трогательном примере увидела бы восстановление распространенного в древней церкви обычая, в силу которого все христиане одной церковной общины считали своей священной обязанностью каждое воскресенье, – посвященное самому радостному событию в христианском мире, а именно Воскресению Христову, – совместно приобщаться, Св. Тайн, при чем, как известно, всем членам этой общины, отсутствовавшим по уважительным причинам (дряхлости, болезни) при богослужении, Св. Дары относились дьяконами к ним на дом.

Вечерние часы воскресного дня члены кружка могли бы посвящать – под руководством священника или же другого члена причта, а также и нарочито указанного священником благочестивого и просвещенного мирянина, – чтению Св. Писания, святоотеческих творений и других религиозно-нравственных книг, при чем было бы уместным это чтение сопровождать пением псалмов и других духовных песнопений. В этот торжественный вечер могла бы приготовляться, как в старину, скромная трапеза в складчину, и на эту трапезу следовало бы приглашать бедных, маломощных и скорбящих прихожан, для которых такое братское общение было бы большой отрадой и утешением при их тяжелой житейской обстановке. Такие воскресные вечера, проведенные во взаимном научении и назидании, во время которых священники и другие просвещенные члены причта могли бы предлагать свои внебогослужебные беседы и поучения на разныя религиозно-нравственные темы, – воскресили бы пред приходом древние вечери любви (по-гречески – агапы), каковые в первую эпоху христианства служили таким могущественным звеном, поддерживавшим братские и дружелюбные связи между христианами одной и той же церковной общины.

Когда дела о благолепии местного родного храма, а также и дела, касающиеся упорядочения внешних условий и обстановки совершающихся в нем богослужений, наладятся и станут прочно, а посещение вследствие сего прихожанами этого храма и также приток пожертвований усилятся, то первоначальный приходской кружок – сам окрепший и возросший в религиозно-нравственном отношении – может считать свою задачу выполненной. Этот кружок, или лучше сказать, «живое ядро» в приходе, своим существованием и совершением добрых и полезных дел, несомненно, притянет постепенно к себе, силою веры и любви, других прихожан и таким естественным путем вся церковная община (приход) будет подготовлена к восприятию и усвоению нового приходского строя и управления, когда время для этого наступит, т. е. когда новый приходской устав будет приводиться в исполнение. Самое сближение так называемой интеллигенции, с духовенством произойдет, как нам кажется, не на почве богословских догматических рассуждений, а на приходской почве общего, доброго и полезного дела, которое способно пробудить в них уважение и любовь друг к другу.

В последующем изложении мы постараемся выяснить, какова эта приходская почва, пригодная для сближения всех классов православного общества с его духовенством, и какие силы таит в себе православный приход, которые могут найти себе выход и применение только при его преобразовании и оживлении по древним церковным образам и началам. Но прежде, чем перейти к этой существенной теме нашего труда, мы скажем несколько слов о возможности и желательности возрождения в недрах православного прихода, – в особенности же среди его духовенства и тех богобоязненных и благочестивых прихожан, которые вошли в состав проектированного нами первоначального братского кружка, – так называемой, по апостольскому выражению, домашней Церкви, являвшейся истинной красой христианской жизни в первобытную эпоху ея зарождения и существования.

Согласно обетованию Господа о том, что Он всегда присутствует даже посреди двух или трех собравшихся во имя Его, древние христиане изначала под словом «церковь» понимали всякое молитвенное и религиозное собрание верующих и окрещенных во Христа людей, в каком бы количестве они ни сошлись, для этой цели воедино. Совокупность всех христиан в мире понималась как «вселенская церковь», собрание христиан, проживавших в какой-либо определенной местности (в городе или в селении), считалось «местной или малой церковью», и, наконец, даже христианское супружество со всеми домочадцами (или без оных), собиравшимися для молитвенного и религиозного общения обычно в одном и том же доме, называлось «домашней или семейной церковью.

Краткие, но зато драгоценные указания о существовании «домашних церквей» в древности мы находим в Посланиях и Деяниях апостолов. Так, апостол Павел приветствовал Прискиллу и Акилла и «домашнюю» их церковь (Рим. 16; см. также 1Кор.16:19; Фил.1:2; Колос.4:15; Рим.16:15). В послании к Филимону тот же апостол посылает приветствие «и церкви», которая находилась в его доме. В Деяниях апостолов также кратко сообщается, что первые иерусалимские христиане «каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб (в воспоминание Тайной вечери Господней), принимали пищу в веселии и простоте сердца (Деян.II:46, см. также Деян.XX:8–9). В этих «домашних церквах» древнего времени, за отсутствием особых храмов для богослужения, существовали нарочитые комнаты для общего моления, и таким образом при посредстве этих домашних церквей зрела вера, процветала нравственность и соблюдалась церковная дисциплина. Сходимся ли мы, православные христиане, теперь по домам своим, во имя Господа? Привлекают ли главы семейств своих членов и домочадцев в жилищах своих к молитвенному общению и к совместному совершению добрых дел в христианском духе? Занимаются ли эти главы семейств религиозно-нравственным просвещением своих детей, домочадцев и младших служащих? Читается ли в наших семействах совместно Библия, Четьи-Минеи и другие священные и религиозно-нравственные книги, и поются ли когда-нибудь семейным хором наши дивные христианские песнопения? Можно ли назвать обиталище нынешних христиан молитвенным домом, а собрание всей семьи в каком-либо виде домашней церковью? Да понимаем ли мы, наконец, все значение христианского общения для воспитания духа, – в особенности при наших богослужениях?

Как в древности вдохновленные христиане глубоко понимали все, великое значение такого общения, может служить примером следующее изречение знаменитого церковного писателя Оригена: «в каждом христианском собрании присутствуют ангелы, сила Христова и души всех верующих, усопших и живых, – хотя и не легко сказать: каким образом». С мыслью о том, что в молитвенном собрании христианской общины присутствует Господь Христос с ангелами и мучениками, – все небесное христианство, – увязана другая мысль, бывшая не менее в ходу в древнее время, а именно, что земное христианское общинное собрание отображает небесную церковь. Так, другой знаменитый церковный писатель древности Климент Александрийский выражается, что земная церковь есть образец церкви небесной.

Таковы были возвышенные и утешительные понятия у древних верующих христиан относительно таинственного и спасительного значения их земного церковного общения.

Но, к сожалению, эти понятия теперь затемнились, и на поставленные выше вопросы приходится отвечать отрицательно. Видимо, древняя практика христиан обращать свои дома в дома молитвы, а семьи свои преобразовывать в «домашнии церкви» утратилась и поблекла. Забылось и апостольское слово: если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного (1Тим.5:8). А между тем, не в столь отдаленную старину существовали на Руси дома благочестивых бояр и именитых людей, где отводились особые помещения, называвшиеся «крестовыми палатами» или образными молельнями, куда сходились их семьи со всеми домочадцами на утреннюю и вечернюю общую молитву, и глава семьи или, по его поручению, кто-либо из домочадцев читал положенные по чину молитвы, сопровождавшиеся общим церковным пением и коленопреклонениями. Это был трогательный семейный «приход» ко Христу в древней Руси. Такой же обычай «соблюдения домашней церкви» существовал и в благочестивых западно-европейских христианских семьях в средние века, в чем удостоверяют многочисленные картины лучших европейских живописцев (хранящиеся в музеях), с изображениями нарядно одетых членов семейства из рыцарского и бюргерского сословия, молитвенно коленопреклоненных у себя в доме пред образом Богоматери и Ея Божественного Младенца.

В нашей русской древней семье также неукоснительно соблюдались древние церковные обряды и обычаи. Пред началом Великого поста, в последнее воскресенье на масленице во всех семьях, начиная от царской и кончая крестьянской, младшие испрашивали прощение у старших, и это воскресенье называлось «прощенным воскресеньем». Постные дни соблюдались строго, нищих и убогих, стучавшихся в двери, одаряли щедро, в дни поминовения родителей семья дружно совершала поминки на кладбище и дома. Праздничные дни чтились благоговейно, и связанные с ними обряды соблюдались истово. В Сочельник пред Рождеством Христовым не ели до звезды, а в канун Крещения Господня глава семьи, сопровождаемый детьми и домочадцами, обходил со святой водой весь свой дом, окропляя с пением установленных молитв все комнаты и ставя на дверях изображение креста. Вся эта церковная домашняя обрядность оставляла неизгладимое впечатление в молодом поколении, которое, придя в возраст, с радостным воспоминанием совершало то, что делали в свое время их родители.

Много ли теперь остается на Руси таких благочестивых домов, где все эти обряды и обычаи сохраняются в целости и чистоте? Даже и среди нашего духовенства, кажется, таких домов не много. Не в этом ли падение церковной дисциплины и утрате понятия о домашней церкви следует искать причину нынешнего развала семейных начал? Но эта ли причина вызывает также столь скорбное разъединение духовенства с обществом, дошедшее до того, что во многих нынешних семьях дружественное посещение местных батюшек для назидательной беседы составляет весьма редкое явление? При возрождении церковной жизни в приходах должна подняться и церковно-семейная дисциплина, а также восстановиться «домашняя церковь» в наших семьях. Пример в этом отношении должен подать все-таки местный приходской пастырь и те члены ранее упомянутого первоначального приходского кружка, которые при нынешнем безвременьи примут на себя заботу об оживлении церковно-приходского строя и соответствующей церковно-общественной деятельности. Они должны восстановить в своих семьях православный образ жизни и церковную дисциплину. В этих заботах им не трудно будет, по примеру старины, снова завести в своих домах семейную общую молитву и к общению в ней также приглашать прислугу и работников. Пред обедом и после обеда младшие члены семьи обязаны произносить установленные молитвы. Глава семьи имеет всегда полную возможность связать клятвенным обещанием себя и своих домочадцев касательно удержания от сквернословия, от излишнего курения табака, а также относительно соблюдения трезвости, правил поста, о неуклонном посещении богослужений в дни праздничные и воскресные, о выполнении обязанности исповеди и принятия Св. Тайн. По вечерам, в воскресные и праздничные дни, желательно восстановить совместное чтение священных и других религиозно-нравственных книг и особенно святоотеческих сочинений и житий святых, память которых нарочито празднуется нашей церквью и подвиги которых так сильно забыты современным, распущенным поколением. В домах, где имеются музыкальные инструменты, легко могут быть образованы семейные хоры, которые с удовольствием будут исполнять наши дивные и многообразные церковные песнопения. Много можно сделать в этом направлении, если дух возгорится живым интересом к церковным и религиозным делам. Несомненно, что вышеупомянутые подготовленные приходские кружки, совместно с восстановлением домашних церквей в благочестивых семьях, сильно поспособствуют к столь давно ожидаемому возрождению православных приходов во всей их целости.

Двадцать седьмого декабря 1859 года, в разгар творческого подъема русского общества пред освобождением крестьян от крепостной зависимости, в г. Москве, в церкви Саввы Освященного, что на Девичьем поле, происходило освящение обновленного придела. Наш известный ученый историк Μ. П. Погодин, в качестве прихожанина, присутствовал на этом церковном торжестве. После священнодействия, в доме церковного старосты предложена была трапеза. В обычное время Погодин обратился к хозяину дома и гостям с следующей речью:

«У всякого сословия в государстве есть свое дело: духовенство молится, дворянство служит на войне и в мирное время, крестьяне пашут землю и кормят народ, купцы – это посредники, которые доставляют всякому то, что ему нужно. Но обязанности к Богу у всех одинаковые. К числу этих обязанностей принадлежит устройство и благолепие храмов Божьих. Купечество московское отличалось искони ревностью к исполнению этой обязанности, и я не ошибусь, если скажу, что все сорок сороков московских церквей обязаны своим устройством московскому купечеству. Вот и наш бедный приход, считающий за собой не более десяти дворов, на краю города, почти на выезде, благодаря усердию своих церковных старост, украсился так, что всякому сердцу благочестивому любо. Церковь наша со всеми своими приделами устроена теперь великолепно: оклады в иконах блистают золотом, паникадила горят, как жар, в ризах парчовых – обилие. Что же остается делать нам или детям нашим?

«Вера без дел мертва есть», – изрек апостол. Напомню вам и назидательное слово, сказанное за обедней нашим почтенным священником. По моему же мнению, необходимо нужен для нашей, а равно и для всякой церкви в Москве, собственный дом для помещения всех священно и церковно-служителей, в отклонение неприятностей, споров и жалоб, возникающих беспрестанно при покупке домов новыми ставленниками и возмущающих их душу при первом поступлении на священнические места. Кроме причта, мы должны, во исполнение того же апостольского слова, подумать и о меньшей братии нашего прихода. В разных европейских городах и у нас в Петербурге, существуют разные благотворительные общества, принимающие на себя обязанности помогать неимущим. Прекрасное, благородное занятие, – но мы, в Москве можем по приходам делать это гораздо проще, удобнее и целесообразнее. Наши священники лучше всех знают о состоянии и нуждах своих прихожан, и между тем во всяком приходе есть один – другой человек богатый, один – другой тороватый, один – другой добрый, а умных и не перечтешь: кто де нынче не умен? Во всяком почти приходе найдется лекарь, ученый, чиновник. Следовательно, во всяком приходе есть люди, потребные для пособия и совета в главных случаях человеческой нужды: болезни, дряхлости, нищеты, тяжбы, недостатка в работе, воспитания детей. Не смея утруждать нашего доброго священника, считающего себе уже осьмой десяток, мы попросим молодого ревностного дьякона составить, под его руководством, полный список прихожан, с означением: кто в чем и какую имеет нужду. Этот список мы прочтем вместе и дополним сведения, какие кто сам имеет. Потом попросим нашего полицейского надзирателя сообщить нам дополнительные замечания. Случится какой больной – ну, я возьмусь похлопотать в больницах у знакомого доктора принять его для излечения, Не захочет он лежать в больнице – дам ему записку к Иноземцеву, Варвинскому, Гульковскому (тогдашние московские доктора). Не достанет у кого работы – Семен Ерофеевич Майков (местный церковный староста) приищет ему местечко на фабрике, или господа Шушурины. Иных мальчиков поместим к мастерам в ученье, другим доставим средства ходить в училище. Снарядить понадобится невесту, верно, бумажный наш фабрикант, благодушный Гюбнер, не откажется отрезать ситчику аршин десяток – другой, подарить платочек, а благодетельные госпожи Медведевы, старая и молодая хозяйки у Шушуриных, верно поспешат и салопчик соорудить. По судам найдутся также знакомые; а о книгах и толковать нечего: только спрашивайте, отпущу всякому первый сорт, читай – не хочу. Наконец, случатся люди, беспомощные, так неужели мы не сможем содержать их на общий наш счёт? В случае нужды, я готов предоставить флигелек у себя на такое употребление; может быть, и при ваших домах найдется иногда свободная та или другая коморка. Первые мысли о деятельности на пользу общую по приходам возникли у меня давно, и тогда же я хотел начать действовать, но доброе затевать видно тяжелее, чем худое. Тогда же начались опасения: что скажет тот, что подумает этот? Не увидит ли он какого замысла? Не рассердится ли другой – зачем вступаются в его ведомство? Пустые опасения, от которых нам надо отвыкать! Как будто-бы кто может запретить делать добро. Без всяких опросов, без всяких отчетов, мы будем собираться, хоть перед всенощной в церкви, да и перетолкуем всякий раз между собой, что сделать нужно. Вот и вся недолга! Нынче мы делаем, завтра может быть нам будет нельзя, мы не захотим; послезавтра примемся вновь, все только между собой, в тишине и без чинов, которые уже надоели и в служебных отношениях; куда еще их для доброго дела! О, если бы Бог помог нам устроиться таким образом для пособия меньшой братии! Тогда настоящий наш светлый праздник просветился бы еще ярче! И может быть наш добрый пример возбудил бы желание между соседями подражать нам».

Мы нарочно привели здесь почти целиком замечательную речь о приходе нашего ученого историка и ревнителя церковных интересов Μ. П. Погодина, который сумел в совершенно ясных и вразумительных выражениях очертить все значение, весь характер и все главнейшие задачи приходской деятельности. Именно, так тихо и благоговейно под руководством и при содействии доброго и отзывчивого пастыря должно, и по нашему мнению, начаться в приходе Христово дело на пользу всех ближних, приходящим в один и тот же родной храм.

В этой речи Μ. П. Погодин вполне откровенно высказал, что мысли о возрождении приходской жизни возникли у него давно, но вместе с ними появились в душе разные опасения о том: не увидит ли кто в этих предположениях какого-либо замысла – не рассердится ли кто на то, что вступаются в его ведомство? «Пустые опасения, от которых нам надо отвыкать» – так закончил свою речь Погодин.

Если все эти опасения показались Погодину свыше 50 лет тому назад пустыми, то тем более они являются пустыми и даже лицемерными теперь.

В древние времена наши приходы были жизнедеятельны. Прихожане, хорошо сознавая свои обязанности к Церкви Божьей, строили по всей земле Русской – часто с помощью своих благочестивых царей и цариц – храмы, снабжая их церковной утварью и богослужебными книгами, причем нередко жертвовали рукописные Евангелия, украшенные драгоценными окладами. Прихожане обеспечивали ругой (содержанием натурой или деньгами) своих избранных ими же священно и церковно-служителей, с которыми вступали в письменные договорные отношения, обязывая их выполнять некоторые главнейшие требы «безпенно», т. е. безденежно. Такие договоры устраняли в старину ссоры и тяжбы из-за треб между духовенством и прихожанами и способствовали мирным отношениям между ними.

Наши благочестивые предки хорошо помнили и исполняли старинные церковные заветы о том, что «церковное богатство есть нищих богатство», а потому около приходских храмов, на погостах, они строили деревянные кельи для местных нищих, которые питались подаянием богобоязненных жертвователей. В древних наших монастырях встречались сиропитательные и вдовьи помещения, где призревались сироты и бедные вдовы. Кроме того, в воскресные и разные праздничные дни прихожане устраивали в «трапезной», примыкавшей к храму и отделенной от средней его части особой перегородкой (это наблюдалось преимущественно на севере России) особые «складочные» пиры, на которые, по древнему церковному обычаю, созывались и местные бедные. Эти братские пиршества устраивались (как само название показывает) в складчину, и прихожане, кроме денежной доли, доставляли разные съестные продукты, а также мед, зерно и солод; из которых приготовлялись напитки, а воск шел на свечи для местного храма.

Не забыто было в старину и просвещение. Оно в то время носило церковный характер, и во многих приходах, на общественный счет, содержался «мастер» (учитель), который обучал по псалтырю молодежь грамоте, счислению и церковному пению. Наше крестьянство в старину, как теперь оказывается из старинных грамот и документов, было достаточно грамотно и сознательно относилось к своим церковно-общественным обязанностям. Наконец отметим, что наша церковная казна, принадлежавшая приходскому храму, в отдаленные времена служила для неимущих крестьян чем-то в роде народного банка, и церковный староста – отдавая вообще отчет прихожанам об израсходовании церковных денег («перед образами»), – имел право ссужать церковными деньгами нуждающееся сельское население, которое уплачивало за то маленькие проценты, или же пользовалось этими деньгами и без уплаты процентов.

Мы нарочно привели здесь эти краткие сведения о жизни и деятельности старинных наших приходов, чтобы наглядно показать, какая именно добрая старина слышится ныне в разных общественных и церковных призывах и поощрениях для развития самостоятельности и самобытности в наших ныне вялых и малодеятельных приходах.

Все эти призывы и поощрения могут и теперь получить свое осуществление в тех приходах, где возможно немедленно образовать такие первоначальные приходские кружки (ячейки), о которых мы уже упоминали в начале этой брошюры.

Этот первоначальный кружок должен оказать помощь своему приходскому священнику, при содействии всего причта, в составлении списка всех проживающих в приходе взрослых (не менее 25 лет от роду) и православных прихожан, применительно к правилам, заключающимся в инструкции церковным старостам 1890 года (§ 8) для избрания церковных старост. К этому списку надлежит сделать особое добавление, в котором, по тщательному предварительному расследованию членов первоначального приходского кружка, следует отметить: а) всех проживающих в приходе неимущих вдов и сирот и б) всех нетрудоспособных по болезни или дряхлости прихожан обоего пола. Такой список послужит значительным облегчением для устройства в приходе благотворительной помощи на прочных и разумных основаниях.

В городах и в некоторых богатых и развитых сельских приходах можно сделать еще другое добавление к этому списку, а именно, перечислить в нем всех тех лиц из прихода, которые добровольно изъявят желание взять на себя постоянные обязанности по приходской благотворительности, выражающиеся либо в уплате определенной денежной суммы ежегодно или ежемесячно, или же каким-либо определенным личным трудом на пользу приходских нуждающихся ближних. Так, например, проживающий в приходе врач мог бы указать, по каким дням в неделе он обязывается принимать безвозмездно приходских бедных больных. Местный юрист мог бы обозначить тоже свои дни и часы, в которые он обязался бы снабжать своими даровыми советами нуждающихся в них прихожан, и т. п.

По составлении приходского списка и дополнений к нему, местному настоятелю приходского храма надлежало бы три воскресных дня подряд после литургии оповещать своих прихожан о готовящемся большом событии, а именно, о созыве в ближайшем времени «общего собрания» прихожан для выбора приходского совета. Эти оповещения должны, очевидно, сопровождаться поучительными проповедями священника о необходимости восстановления широкого братского общения прихожан с местным духовенством и между­ собой для проявления плодотворной совместной деятельности в духе Христовом, в интересах Церкви и на пользу себе и всем нуждающимся в помощи прихожанам. В день же, назначенный для выборов (праздничный или воскресный), священнику после богослужения надлежало бы вкратце разъяснить главнейшие обязанности, выпадающие на членов приходского совета, и побудить прихожан произвести эти выборы без мирской суеты и возбуждения страстей, останавливая свое избрание на людях опытных, богобоязненных и понимающих, как исполнять свои обязанности во славу Христа и Его Церкви.

Об этих обязанностях членов приходского совета мы поговорим в следующей беседе.

В тех приходах, где ранее возникли первоначальные приходские кружки, потрудившиеся уже на приходской ниве и оказавшие помощь восстановлению между прихожанами столь желательного взаимообщения, выборы в члены совета не представляют больших затруднений, так как, по всем вероятиям, члены этого кружка, как люди опытные и испытанные на деле, войдут в состав приходского совета. Нет надобности пояснять, что успех приходского возрождения на первых порах будет сильно зависеть от удачного подбора членов этого совета, который, согласно синодальному определению от 18 ноября 1905 г., в больших приходах может заключать в себе до 12-ти членов. В дальнейшем изложении мы предложим некоторые меры к тому, чтобы выборы в члены совета прошли успешно и с соблюдением столь необходимого для них порядка.

Обсуждая общие вопросы о составе, обязанностях и круге деятельности приходских советов, необходимо признать, что приходской совет есть «исполнительный орган» приходского собрания, а потому и состав его должен совершенно отвечать существенным интересам «всего» приходского собрания. Так как всякая церковная община (приход) распадается на две части – причт и мирян, – то, очевидно, представительство в совете должно быть дано как духовенству, так и мирянам, при чем, в виду совершенно церковного характера православного прихода, необходимо, чтобы священник, стоящий, во главе церковной общины, являлся бы, вместе с тем, и естественным и не подлежащим выбору председателем приходского совета. Затем, все остальные членские места в совете должны подлежать соразмерному между духовенством и мирянами выбору приходского собрания, в каком бы численном составе ни был приходской совет, а потому искусственное введение в него без выборов всех остальных, – за исключением священника (как настоятеля прихода), – членов причта не находит себе достаточного оправдания в строе и характере обновленной церковноприходской жизни.

В тех приходах, где, в силу указа Св. Синода от 18 ноября 1905 года, причт обратится к содействию приходского совета для заведования и распоряжения церковным хозяйством и имуществом, там, по всем вероятиям, в состав совета войдет и церковный староста, которому в исполнении его сложных обязанностей помогут другие члены совета.

По нашему мнению, нет никаких уважительных оснований не допускать в состав совета опытных и взрослых женщин, которые могут быть избраны в него членами на приходском собрании. Всем известна крайне благотворная и выдающаяся роль женщин в христианском мире и особенная их склонность и чуткость к просветительной и благотворительной деятельности в христианском духе и направлении. К тому же, нельзя упускать из вида, что в среде приходского населения, особенно городского, можно встретить крайне почтенных женщин, легче могущих отдать свое время и труд на приходское дело, нежели мужчины, обыкновенно более обремененные срочными и постоянными занятиями и работами.

Приходской совет никоим образом не должен походить на какую-нибудь канцелярию или присутственное место с чиновничьими формами и приемами бумажного делопроизводства. Он должен привлекать к приходскому делу как можно более прихожан и прихожанок, способных и полезных к христианской деятельности. Поэтому приходскому совету надлежит пополнять свое присутствие приглашением в него по разным поводам лиц, не принадлежащих к его составу, с предоставлением им совещательного голоса, а лицам, заведующим какими-либо приходскими благотворительными или просветительными учреждениями (школами, богадельнями, приютами, яслями), давать решающий голос по тем делам, которые касаются этих учреждений. Вообще, надо стремиться, чтобы между советом и приходской общиной установилась живая, тесная и постоянная связь и чтобы эта община, избрав совет, не считала тем свою задачу оконченной и не полагала, что вся тяжесть приходского дела и управления должна лежать исключительно на совете.

Должны ли члены совета служить безвозмездно, или же может быть приходскими собраниями установлено для них в некоторых случаях содержание? Нам кажется, что этот вопрос нельзя рассматривать только с принципиальной точки зрения и не принимать во внимание практических условий приходской жизни. Несомненно, что при совершенстве в устройстве приходской жизни безвозмездность служения приходскому делу могла бы легко быть проведена на практике, в виду высокого понятия об этом служении нуждам Церкви. Взяв же во внимание, что церковно-общественная деятельность имеет в значительной мере хозяйственный характер и требует постоянных, внимательных и аккуратных занятий, отвлекающих от личных дел, – весьма возможно, что при бедности и малом количестве опытных и деловых людей в наших деревнях и селах будет крайне трудно (на первых порах) получить бесплатную работу со стороны людей, выбранных в члены совета. Поэтому представлялось бы естественным, чтобы приход, войдя в подробное обсуждение этого вопроса, мог каким-либо вещественным образом вознаградить указанных лиц за их труды по ведению приходского дела.

В следующей беседе мы остановим внимание на другом важном вопросе, касающемся устройства приходского совета, а именно, на вопросе: о возможности замены в некоторых случаях председателя совета, то есть приходского священника, другим лицом в качестве его товарища по совету (или же по приходскому собранию), а также выясним: кто может быть таким товарищем.

В заключение настоящей беседы мы считаем полезным указать на крайнюю важность, при учреждении «первого» приходского совета, сделать хороший и правильный выбор его членов, чтобы плохим выбором не подорвать с самого начала в сознании приходского общества всего значения готовящегося для него приходского преобразования и восстановления приходской жизни «по старине». Правду говорят, что во всяком деле первый шаг труден. Поэтому главная доля заботы для проведения этих выборов с успехом должна лечь на приходских пастырях, которым необходимо не только в проповедях, но главным образом в частных беседах со своими прихожанами, раскрыть всю важность братского общения прихожан между собой и духовенством на церковно-приходской почве. Но не все пастыри настолько красноречивы и настолько образованы, чтобы эту задачу выполнить удовлетворительно в своих проповедях и беседах, а потому для них прекрасным пособием для сочинения этих проповедей и ведения этих бесед могут служить творения знаменитых отцов Церкви, раскрывающих величие и тайну Христовой Церкви, и в особенности творения красноречивейшего между ними, а именно Иоанна Златоуста. Несколько лет тому назад творения этого отца Церкви были изданы Петроградской Духовной Академией при журналах «Христианское Чтение» и «Церковный Вестник» и (что весьма полезно отметить) многие сочинения и статьи Иоанна Златоуста были при этом изданы отдельными брошюрами, по весьма доступной цене.

Вопросы о заместительстве председателя в приходском собрании и совете, а равно о составе его членов и о числе лет их службы, мы считаем настолько важными и серьезными, что полагаем необходимым выяснению их и правильному освещению посвятить настоящую беседу.

Ставя во главе приходского собрания и совета местного священника (настоятеля), как естественного председателя, мы, тем не менее, должны предусмотреть, что по естественным причинам, а именно, вследствие законного отсутствия, болезни или даже дряхлости, а равным образом вследствие щекотливости иных возбуждаемых на приходском собрании и совете дел, особенно связанных с финансовыми интересами, священник может желать и искать замены себе, как председателя, на некоторых заседаниях совета и собрания другим лицом. Кто же может быть этим другим лицом? Нам кажется, что этот вопрос следует разрешить без всяких предвзятых мыслей, а только имея в виду одну пользу для дела.

С этой точки зрения приглашение другого священника (из какого-либо соседнего прихода), – незнакомого с делами того прихода, куда он приглашается председательствовать, и чуждого этим прихожанам, а равно и приглашение с этой целью местного благочинного, являющегося в общеепархиальном строе и управлении в некотором роде начальствующим лицом, не может быть желательным и полезным для дела. Поэтому необходимо допустить замену священника в указанных случаях каким-либо уважаемым и почтенным мирянином-прихожанином, по избранию приходского собрания или же совета (наличными его членами), смотря по тому, где эта замена требуется – в собрании ли или совете.

Мы особенно настаиваем на том, чтобы православный приход возрождался и восстанавливался собственными силами, без привлечения каких бы то ни было деятелей и участников со стороны. Насколько православное самосознание побуждает к тому, чтобы во главе церковной общины стоял ея пастырь-настоятель, настолько же оно требует, чтобы приходское делание, вызывая к себе все творческие силы, как клириков, так и мирян, – без всякого вредного соперничества и зависти одних к другим, не приняло бы какого-либо одностороннего направления – ни в особую пользу клира, ни в особых интересах мирян. Поэтому желание, чтобы председательство в совете или в собрании какого-либо прихода непременно осуществлять под руководством священника, хотя бы из другого прихода, является желанием, не отвечающим церковному характеру приходского делания, успевающего только в мире и согласии и разрушающегося при поклонении форме, а не духу.

Равным образом, вряд ли было бы целесообразным вводить в состав приходского совета определенное и для всех приходов одинаковое число членов, а также указывать заранее количество лет их службы в этом звании, так как все эти условия означенного служения, также могут быть правильнее и практичнее определены на месте, по приходам, которым, виднее и яснее, какое количество членов совета им нужно для правильного ведения приходского дела и сколькими летами службы их можно обязать.

Вообще, следует заметить, что если, приходской совет своим примером и полезным для дела действием приобретет нравственный авторитет среди своих прихожан, то, несомненно, он будет в состоянии без всяких письменных предписаний и правил оказывать благотворное воздействие в своем приходе, в смысле поднятия его нравственного уровня и развития в нем благотворения и просвещения. Не будет у него этого авторитета, то все его наставления и проповеди, обращённые к приходу, пропадут бесследно и могут даже вызвать насмешки и, пожалуй, озлобление. Все эти замечания мы считаем полезным сделать заранее, дабы посильно предупредить печальную возможность для возрождающегося прихода запутаться в лишних формальностях и разного рода частичных предписаниях и предуказаниях, которые, быть может, полезны для какого-либо светлого учреждения, но могут быть крайне вредными для такого «свободного в духе» учреждения, каким является церковный приход. При начертании общих правил для устройства прихода надо всегда иметь в виду, что в разных местностях обширной православной Руси сохраняются еще свои обычаи, обряды, и навык в обиходе их церковной жизни, и эти обычаи, обряды и навыки опасно без нужды ломать и подтачивать во имя почти всегда вредного стремления к единообразию и желанию во что бы то ни стало подвести жизненные явления под общие сухие академические формулы и правила. Во всяком церковно-общественном предприятии всегда полезно вспомнить апостольский завет: «Духа не угашайте», а этот Дух всего легче угашается извне навязанными общими и мало продуманными правилами и предписаниями, хотя бы и изданными с благими намерениями.

В заключение этой беседы мы еще раз коснемся важного вопроса о порядке выборов членов в приходской совет и заметим, что наладить это дело с самого начала является крайне необходимым. Хотя самое приглашение на общее собрание членов церковной общины по заранее составленному приходскому списку, надо надеяться, не составит больших затруднений, однако, вряд ли можно рассчитывать, в первое особенно время, на дружное и многочисленное прибытие в это собрание прихожан. Вероятно, первоначально образовавшейся около священника группе более отзывчивых прихожан, названной нами «приходским ядром», придется употребить не мало усилий и разъяснений прихожанам касательно необходимости прибытия на общее собрание. Вследствие чего можно сначала ожидать, что во многих приходах эти общие собрания будут случайными по составу, разношерстными и малочисленными, а потому правильный порядок выборов как в члены совета, так и на другие приходские должности провести будет затруднительно.

Для устранения этого затруднения, казалось бы, следовало принять то правило, в силу которого отдельные деревни, входящие в состав прихода, каждая сама по себе, или отдельные группы могут избирать в приходской совет своих кандидатов, соразмерно количеству домохозяев. Можно полагать, что этим правилом будет достигнут не случайный подбор какой-либо партии, образовавшейся в приходе, а действительное представительство отдельных земельных частей прихода.

В следующей беседе мы поговорим о задачах и обязанностях, выпадающих, в частности, на членов приходского совета.

Первой и главнейшей заботой новоучрежденного приходского совета должна быть забота о благоустройстве и благолепии приходского храма и о содержании в исправности причтовых помещений. Мы не станем здесь перечислять обязанностей, выпадающих в этом отношении на приходской совет, ибо эти обязанности те же самые, которые возложены были на членов «первоначального приходского кружка» по проекту, приведенному в предыдущих наших беседах. Здесь мы только напомним, что совету, при его постоянных сношениях с прихожанами, еще легче будет осуществить очередное из их среды дежурство в приходских храмах для того, чтобы эти храмы как можно долее оставались открытыми для посещения богомольцев.

Значение самого здания православных храмов для христианского просвещения и образа жизни иное, по сравнению с значением зданий католических и протестантских храмов. Эти последние храмы, имея открытый алтарь, являются зданиями, исключительно предназначенными для общественных богослужений и остаются открытыми (за исключением таких храмов, которые представляют исторический памятник древнего зодчества) только в дни богослужений. Между тем, устройство наших храмов другое и, вследствие отделения самого священного места (алтаря) иконостасом, в средней части храма могут быть допущены не только богослужебные собрания православных, но и внебогослужебные их собрания для всяких религиозно-просветительных задач и целей. Так, например, в наших храмах могут быть устраиваемы певческие собрания для изучения и исполнения церковных песнопений (впрочем, духовные концерты допускаются и в протестантских храмах), собрания для выслушивания бесед священника на разные религиозно-нравственные темы, деловые собрания разных религиозно-просветительных и благотворительных обществ (братств, попечительств и будущих приходских советов), собрания для выбора церковных старост и т. п. Весьма было бы желательно при будущих постройках наших храмов (особенно в селах и деревнях) устраивать, по старинным образцам, трапезные помещения в притворах и этим способом возобновить древний христианский обычай кормления в нарочитые дни – воскресные, праздничные и храмовые – местных нищих и убогих, которые всегда ютятся около наших храмов, особенно монастырских.

При бедности наших сел и деревень, где трудно найти и выстроить особые здания для удовлетворения религиозно-просветительных потребностей и запросов, возможность для этой цели использовать здания наших храмов представляется истинным благодеянием для нашего народа, жаждущего религиозного просвещения и общения. Но для этого необходимо предварительно озаботиться «общественной» (приходской) охраной этих храмов, при помощи добровольного дежурства, в них прихожан, как об этом указано выше.

После забот о храме, попечение совета должно быть сосредоточено на благоустройстве приходских начальных училищ. Православный храм немыслим без церковной школы. Приходскому совету надо употребить все усилия к тому, чтобы в приходскую школу ходили решительно все малолетние дети местных православных родителей, без различия их сословия и состояния. Так, например, в католической Баварии, в Мюнхене, установлено, что малолетние дети богатых людей обязательно посещают в продолжение четырех лет одну и ту же первоначальную школу, и этим способом достигается сближение сословий, а не разделение их. Это соединение детей всех сословий в приходской школе года на три, на четыре, представляется необходимым и с точки зрения христианской дисциплины, которая так легко и просто усвояется при впечатлительности детского возраста, так что вполне понятные нравственные правила могут крепко внедриться в душе ребенка на всю дальнейшую его жизнь. Весьма при этом желательно, чтобы уроки Закона Божия, объяснение главнейших молитв и порядка богослужений, а равно обучение хоровому церковному пению происходили в приходском храме, и чтобы ученики старшего возраста непременно оказывали бы доступную им помощь причту как при богослужениях, так и в содержании родного храма, а наиболее усердные из них награждались бы правом носить стихарь. Приходскому совету, обремененному сложными занятиями, необходимо ограничить свою заботу о школе главным образом добыванием материальных средств для ея безбедного существования, а также и для приличного содержания учительского персонала. Не отстраняя от себя высшего наблюдения за своей школой, приходской совет в облегчение себе может учредить из более образованных и сведущих в педагогики прихожан «школьное попечительство», которому и поручать ближайшее наблюдение за учебно-воспитательной частью в школе по программе, установленной высшей церковной властью.

Нельзя не высказать здесь попутно пожелание, чтобы наше высшее богатое помещичье сословие, часто скучающее и убивающее свое летнее время на увеселительные поездки за границу, обратило, наконец, свое просвещенное внимание на церковно-приходские школы в своих обширных имениях. Поставив своей «национальной» обязанностью чаще и более продолжительное время пребывать в своих имениях, наши образованные и любящие свою родину помещики (особенно женщины и девицы) могли бы легко принять на себя почетное звание «школьных попечителей и попечительниц» и даже взять на себя и преподавание в наших церковно-приходских школах. В недавнее время в газетах появилось любопытное известие, что известный японский генерал Ноги выбран у себя на родине попечителем в одном из низших народных училищ и, несмотря на свой высокий сан и преклонный возраст, считает себя нравственно обязанным уделять свое время на преподавание в этой школе. Очень отрадно отметить, что наш «белый генерал» Скобелев, у себя в Рязанском имении, не только на свои средства выстроил каменную народную школу, но являлся также ея попечителем и руководителем.

В старину (в ХVII веке), когда религиозные начала и церковная дисциплина были очень сильны, русская учащаяся молодежь склонна была по примеру старших к сплочению и общению на церковной почве. Мы здесь разумеем так называемые юношеские (младшие) братства, учреждавшиеся при северо и юго-западных городских старших братствах и состоявшие из учащихся молодых людей, не женатых, вступивших, с благословения патриархов и митрополитов, в братское общение для выполнения тех же церковно-просветительных и благотворительных задач, которые осуществлялись в широком виде старшими братствами. Эти младшие братства были связаны со своими старшими братствами чрез посредство одного из старших братчиков, входившего в состав совета старшего братства и являвшегося руководителем и наставником в младшем, или юношеском братстве.

Собрания юношеских братств происходили при церквах, и во избежание всякаго лишнего празднословия и соблазна было постановлено, что эти собрания не должны бывать без научения и наставления книжного. Документы XVII века сохранили сведения о многих юношеских братствах, учредившихся и действовавших во всей западной России. Мы для примера укажем на братства в городах: Киеве, Львове, Минске (братство св. Иоанна Крестителя), в Луцке (св. великом. Георгия), Замостье (Покровское), Люблине, Могилеве (где также женская учащаяся молодежь составляла братский кружок) и в Вильне (студенческое братство св. Константина и Елены, имевшее свой придел в монастыре Св. Духа). Это соединение подрастающего поколения с отцами для осуществления одной общей высокой цели: христианского трудолюбия и для поднятия религиозно-нравственного духа в православной церкви, указывает на предусмотрительность старших деятелей, приучавших юное поколение, в годы для него наиболее восприимчивые, к высокому служению церкви и развивавших в них способность быть заместителями старших, когда это время естественно наступит.

Какой поучительный пример содержится в этом отрадном церковно-общественном явлении нашей старины (столь неосновательно иногда обвиняемой в пристрастии к «обрядности и форме») для настоящего времени, когда почти повсеместно замечаются в нашей учащейся молодежи полное шатание умов и совести и почти совершенное отсутствие духа преданности истинной церковности. Этот дух должен быть развиваем с юных лет, и нам кажется, что устройство таких юношеских братств могло бы быть осуществлено во всяком случае при наших второклассных церковно-приходских школах. В таких братствах можно было бы ввести совместное чтение под руководством священника или же верного своей церкви и образованного прихожанина, важнейших св. книг и святоотеческих творений древней христианской письменности, столь мало, к сожалению, известных даже и нашему образованному обществу.

Начертать устав (примерный) для малого юношеского братства не трудно. Надо с малолетства приучить детей к тому, чтобы принятые ими на себя добровольные обязанности (да еще в торжественной обстановке) были соблюдаемы добросовестно и неукоснительно. В первых параграфах этого устава следует отметить те церковно­-общественные обязанности, которые могут быть возложены на детей в отношении приходского храма (помощь взрослым для сохранения чистоты и опрятности в нем, участие в церковном пении, чтении, и т. п.). Если обстоятельства не дозволяют юношескому братству иметь свой придел в храме, то оно могло бы соорудить, и иметь свою икону, которую и надлежит братству содержать в чистоте и опрятности, и заботиться о чествовании ея горением лампады и возжением свечей. Братство могло бы вместе с избранием себе небесного покровителя, установить и свой церковный годовой праздник. Затем юношеское братство могло бы обязать своих сочленов давать обеты: удерживаться от сквернословия, от курения табака, от употребления спиртных напитков, от жестокого обращения с животными. Далее, следовало бы юным братчикам давать обет о сохранении и на будущее время добрых товарищеских отношений, какую бы дальнейшую судьбу им ни готовила жизнь. Более взрослые воспитанники второклассных церковных школ могли бы составлять из себя кружки для основательного изучения (под руководством опытных и просвещенных людей) хотя бы одного из знаменитейших отцов церкви (напр., Иоанна Златоуста, Василия Великого и т. п.), при чем это ознакомление с творением отца церкви обязывало бы членов такого кружка давать взаимное друг другу обещание, хотя бы какую-либо часть из назидательных советов и указаний, встречаемых в прочитанном сочинении, проводить впоследствии в жизнь.

В заключение мы, в кратких чертах, укажем, что в приходских школах, рядом с изучением Закона Божия, молитв и богослужебного чина, а также элементарных общеобразовательных предметов, необходимо обучать детей разным доступным им ремёслам (девочек – рукоделию и ведению домашнего хозяйства). В этих ремесленных классах дети могли бы приучиться устраивать и сооружать собственными силами разные необходимые в домашнем обиходе инструменты и пособия, особенно по части столярной, сапожной и портняжной. В земледельческой полосе России следует также учреждать при церковно-приходских школах элементарные курсы сельского хозяйства с устройством при школах опытного примерного поля и опытного примерного огорода. Весьма также желательно, чтобы в более теплое время года, под руководством наставника, дети совершали поучительные прогулки и паломничества хотя бы к ближайшим священным и историческим местам, которых не мало у нас на Руси. Церковно-приходское наставники и руководители должны содействовать тому, чтобы среди учеников и учениц устраивались так называемые майские союзы, кружки для лесонасаждения в окрестных местах, для гербаризаций (т. е. собрания трав, растений и цветов) и, наконец, для гимнастических и спортивных упражнений, включая сюда и обучение военному строю и военным приемам. Подрастающее молодое русское поколение должно хорошо плавать, хорошо управлять лодкой, лошадью, экипажем, метко стрелять... одним словом, быть, по возможности физически здоровым, ловким и искусным во всех отношениях.

Но приходской совет не может в настоящее время ограничивать свою просветительную деятельность одним только попечением об образовании и воспитании малолетних своих прихожан. При современном состоянии нашего деревенского люда, непросвещенного, попусту сквернословящего и нередко предающегося неумеренному пьянству, нельзя забывать о взрослых, которые в большинстве оказываются крайне слабыми в познании важнейших истин православного вероучения и даже в знании и понимании главнейших молитв, а потому это темное стадо требует также забот и попечения со стороны старших своих, и просвещенных братий, как духовных, так и светских. Для выполнения этих неотложных забот и попечений, помимо учреждаемых в некоторых приходах обществ трезвости (о чем речь будет ниже), необходимо, чтобы при храмах были устроены в удобное для священника и прихожан время систематические катехизаторские курсы, где бы взрослые мужчины и женщины научались, под руководством священника, Закону Божию, основным понятиям православного вероучения и главнейшим молитвам и таким образом могли бы затем сознательно отстаивать пред иноверными и сектантами правоту своей Церкви.

В самую глубокую старину христианства Таинство крещения совершалось часто над взрослыми людьми, обращавшимися из язычества, которые сознательно воспринимали христианское вероучение, и, потому, в качестве «оглашенных», и должны были просвещаться этим учением прежде принятия этого Таинства. Из истории древней церкви мы узнаем, что для таких оглашенных существовали особые катехизаторские училища.

Засим, при крещении младенцев, родившихся от христианских родителей, были установлены восприемники от святой купели, которые торжественно брали на себя священную обязанность, по достижении их крестниками сознательного возраста, научить их истинам православной веры. Теперь эту обязанность, возлагаемую церковью при торжественной молитве и поучении на восприемников, эти последние как-то забывают, предоставляя исполнение этой обязанности естественным родителям, и таким образом восприемничество ныне утратило свое первоначальное благое значение. Но это значение должно быть восстановлено, а потому и приходские советы в обновленных приходах всего естественнее должны получить себе помощь в устройстве катехизаторских приходских школ от этих богобоязненных восприемников, которые, хотя бы один раз в жизни, крестили кого-либо из своих приходских детей. Равным образом и воцерковление новорождённого, совершаемое ныне келейно, должно совершаться в храме торжественно и непременно в присутствии хотя бы нескольких представителей от приходского совета, дабы этим присутствием обозначить радостное участие церковной общины в торжестве принятия в свою среду нового члена. В дополнение к вышеизложенным предположениям о необходимости введения катихизаторских курсов для взрослых, нельзя не указать также на желательность устройства, особенно в городских приходах, воскресных школ (приблизительно по той же программе, которая будет положена в основу преподавания в церковных школах), куда надлежит привлекать, главным образом, живущих у частных лиц в качестве прислуги, приказчиков, конторщиков и т. п. Возвышение христианского духа и чувства в людях при обновленной приходской жизни, вероятно, побудит церковную общину обратить серьезное и братское внимание на крайне зависимое и приниженное положение этих слуг, которые, в большинстве случаев, лишены возможности по воскресным и праздничным дням посещать богослужения в храмах. Возрожденная церковная община, имея во главе просвещенных и нравственно-настроенных членов совета, будет в состоянии исправить этот недостаток, и тогда перечисленная выше категория людей, посещая храмы в указанные дни, получит также возможность после богослужения уделить час другой и на посещение приходской воскресной школы.

В каждом благоустроенном приходе, где в достаточной степени будет развита грамотность, попечением приходского совета должна быть устроена приходская библиотека и читальня. Для устройства и надзора за библиотекой и читальней приходской совет может также образовать «библиотечное приходское попечительство» из самых образованных и добросовестных прихожан, отрешенных от политиканства и желания через книги проводить идеи какой-либо светской, политической партии. Приходская библиотека должна состоять из двух главных отделов (кроме круга богослужебных книг). Первый отдел должен заключать в себе книги и издания, помогающие клиру отправлять их многочисленные религиозно-нравственные обязанности по отношению к прихожанам, а также дающие ему возможность расширять и углублять свое богословское образование и следить за современной богословской литературой. Второй отдел должен состоять из книг, могущих доставить прихожанам религиозно-нази­дательное чтение, а также из книг, полезных в житейском быту, как, например, сельскохозяйственных.

Весьма желательно, чтобы при церковно-приходской библиотеке была устроена читальня, и чтобы в читальне могли также собираться кружки прихожан для совместного чтения книг Св. Писания, творений св. отцов, а также и других религиозно-нравственных книг. Такие кружки (а также кружки любителей церковного песнопения), конечно, могли бы способствовать, в свою очередь, постепенному пробуждению религиозно-просветительных потребностей в жителях прихода. Устройство таких кружков выпадает также на обязанность развитого и отзывчивого приходского совета.

В заключение скажем несколько слов о внутренней приходской миссии для защиты православных от соблазнов иноверия и всякого рода сектантства и об отношении к этому делу приходского совета, являющегося естественным и надежным помощником приходскому священнику в этом трудном и ответственном деле, которое может быть успешно выполнено только тогда, когда религиозно-нравственный уровень возрожденного прихода несколько поднимется. Здесь, по этому важному предмету, мы выскажем только ту мысль, что едва ли не самым надежным путем для выполнения миссионерской задачи является не столько формальная защита своей веры и обрядности при помощи словопрений и состязаний с противниками, сколько собственный пример оказательства своих нравственных и умственных доблестей со стороны церковной общины (прихода), которая, поднявшись на возможную для нея высоту христианской жизни, может этим своим примером и всем строем своей жизни скорее и прочнее завоевать расположение и даже возбудить подражание среди окружающих ее иноверцев и сектантов и, может быть, даже, при помощи Божьей, и среди врагов христианства. Таким образом отношение приходского совета к внутренней миссии, сводится, главным образом, к наблюдению, чтобы в частной жизни прихожан при помощи возрождающихся «домашних церквей», по возможности, проявлялись и развивались добрые христианские нравы и обычаи, и к числу таких нравов и обычаев следует отнести: истовое исполнение, не только самими членами, но и их семействами, христианских обязанностей, как-то: соблюдение постов, выполнение долга исповеди, частое принятие Св. Тайн, неленостное посещение общественных богослужений, постоянное общение на дому в молитвах со своими домашними и домочадцами и т. п.

При возрождении приходской жизни только и может быть восстановлено в своей силе и значении древне-церковное правило о том, что церковное богатство есть нищих богатство, и, таким образом, великое дело благотворения в христианском духе, со свойственными ему способами и приемами, могло бы быть поставлено на подобающее ему место – именно на церковной почве. Но для этого необходимо, чтобы предварительно было упорядочено все ведение церковно-приходского хозяйства посредством привлечения к этому делу приходского совета, а эта задача тесно связана с упорядочением всей нынешней весьма отяготительной системы налогов и поборов с приходских церквей, чем, впрочем, озабочен ныне Св. Синод, учредивший с этой целью особую комиссию.

Выходя из понятия о приходской благотворительности, как о явлении церковном, надлежит признать, что первой заботой такой благотворительности является попечение о всех бедных детях прихода и в числе из главнейшим образом о грудных детях. Принимая во внимание беспомощность деревенских баб, имеющих на своих руках грудных детей в страдную пору, приходскому совету в сельских и деревенских приходах на первых же порах своей деятельности надлежало бы устроить в своем приходе ясли для грудных младенцев, а также затем приют для покинутых и сирых детей более старшего возраста. Нищенствующих детей не должно быть в христианском приходе, и призрение таковых составляло заботу еще петровского законодательства в начале XVIII столетия. Если мы допускаем попрошайничество голодных и убогих детей по улицам и площадям наших городов и сел, то мы не имеем права называть себя и почитать христианами.

Ежедневно наши газеты сообщают о гнусных и зверских насилиях, учиняемых над малолетними подростками женского пола. Неужели в христианском обществе, в христианских городах и селениях возможно долее терпеть «детскую проституцию»? Ведь допущение этого тяжкого преступления ложится непростительным грехом на всех нас, христиан!

И в этом случае мы опять должны указать на благие меры, предпринимаемые на христианском Западе для обуздания этого зла и для защита детей от уличной опасности.

Как известно, в Лондоне существуют участковые «сестры милосердия», и каждая из них имеет свой небольшой район, в котором хорошо знает все бедные семьи, их детей и всю домашнюю обстановку этих семей. Сестры часто обходят свой район, следят за беспризорными детьми, ведут их в ближайшие сады, устраивают игры и таким образом спасают этих детей от уличных опасностей. У нас также несомненно найдутся богобоязненные женщины и девушки, которые бесплатно, или же за небольшое вознаграждение, согласятся в наших городских приходах взять на себя священную

обязанность ограждать бедных и беспризорных детей от всяких опасностей и в особенности от впадения в ранний разврат.

После забот о детях (являющихся как бы залогом будущего благосостояния церкви и государства), приходской совет должен иметь попечение о беспомощных и убогих женщинах, по преимуществу сирых, дряхлых и вдовых, при чем для тех из них, которые еще могут выйти замуж, приходские советы могли бы собирать и приготовлять небольшое, приданое, состоящее из необходимого белья, одежды и самых необходимых вещей в хозяйстве. Так как, по нашему мнению, в члены приходского совета можно и должно выбирать благочестивых женщин, то на них и следовало бы возлагать ближайшую заботу об устройстве требующих помощи приходских детей и женщин.

Затем приходские советы должны обратить внимание и на участь взрослых престарелых и убогих мужчин своего прихода. Для всех таких требующих помощи мужчин надлежит построить в приходе богадельни для их призрения, при чем современные православные люди должны вспомнить, что у нас в старину на погостах (как мы уже упоминали об этом выше) около храмов всегда устраивались кельи для нищих, питавшихся подаяниями «от церквей Божиих». Если многим деревенским и сельским приходам иногда не под силу содержать всех своих бедных, то городским приходам, особенно же столичным, да будет стыдно, что по улицам городов и столиц ходят за подаяниями толпы калек и убогих, возбуждая сострадание даже у иностранцев и иноверцев, и полное их удивление к холодному равнодушию, небрежности и бессердечности православных христиан, допускающих у себя такое публичное оказательство бедноты, наготы и убожества.

Протестантская Германия посредством своих союзов для оказания помощи бедным давно уже вывела у себя нищенство. Неужели же мы, православные, соединившись по нашим приходам, не будем в состоянии вывести это зло у себя?

Если бы был издан закон, обвязывающий всех достаточных людей в приходах постоянно в определенные промежутки времени вносить определенную сумму денег, соразмерно их доходам, то мы уверены, что достаточно будет одного «церковного воздействия» для собирания в приходскую кассу этих сумм без недочётов. Лиха беда начать, но раз мы, с Божьей помощью, приступим к осуществлению этого благого дела, мы его осилим дружной и совместной деятельностью. Пусть только члены приходского совета поймут, что служба этому делу составляет особую честь, выпадающую на них «по милости Божией».

Для большего удобства каждый приход может быть разделен на участки, а для каждого участка, приходскому совету надлежит избрать попечителя (для мужчин) и попечительницу (для женщин), которые должны лично обследовать истинное положение участковых бедных и затем докладывать совету о размере и способе требующейся помощи. Мы только что выше указали на ту благотворную роль, которую могут исполнить участковые приходские сестры для защиты бедных детей от всякого рода опасностей, им угрожающих. Женщины-попечительницы могли бы быть облечены в звание диаконис, с посвящением наиболее усердных в это звание по чину древней церкви. В проекте нормального приходского устава, выработанного IV отделом предсоборного присутствия, мы найдем, прекрасные правила для деятельности приходских диаконис. Эти диаконисы могли бы быть самыми лучшими посредницами между дающими прихожанами и получающими это даяние, а также заступницами и ходатаицами за своих бедных пред всеми благотворительными (в том числе и больницами) светскими учреждениями в приходе. Их искусная деятельность могла бы привести в «христианское движение» весь приход и способствовала бы закреплению в нем братолюбивых связей между отдельными и ныне разрозненными членами теперешних омертвевших приходов. Кстати, мы здесь выскажем наше твердое убеждение, что устройство разных благотворительных приходских учреждений будет тогда делом прочным и благотворным в приходе, когда оно во всех своих отраслях и проявлениях будет согрето теплой и бескорыстной любовью к ближним. Может быть то благотворение будет гораздо­ плодотворнее и действительнее с христианской точки зрения, которое, отрешившись от всякой формалистики и показной и шумной стороны, не столько будет приносить нуждающимся и страждущим людям материальную помощь, выражающуюся в личном посещении и участии в трудные и роковые минуты их жизни, а также в оказании им при этих посещениях ласки, сочувствия и даже доброго совета, проистекающего от отзывчивого сердца. Вот почему нам кажется, что проектируемое восстановление древнего церковного учреждения диаконис для разыскания и посещения по приходу бедных больных и страждущих, с целью оказания им помощи, явится тем крепким связующим цементом в новой постройке прихода, который всего лучше и надежнее сплотил все его составные элементы и придаст всему приходскому делу живой и крепкий характер.

Народные бедствия (как-то: пожары, голод, эпидемия) должны также найти себе сочувственный и соболезнующий отклик в православных приходах. Пора более самостоятельным из них обзавестись своими пожарными инструментами при храмах для защиты их от огня, а также обывательских домов, в помощь недостаточным, общественным противопожарным средствам. В виду появления хронических голодовок в некоторых местностях России, крайне желательно также восстановить старинные русские трапезы при церквах, где и надлежит прокармливать приходское голодающее население, если и не ежедневно (в расчете на земскую и общественную помощь), то, по крайней мере, по воскресным и праздничным дням, празднование которых иначе теряет свой христианский характер в этих голодных местностях для людей, остающихся сытыми. Несомненно, что правительство, усмотрев некоторую стройность, правильность и крепость приходской организации и его совета, само будет обращаться во время народных бедствий к помощи этих советов, которые, наверно, оправдают доверие правительства и, вследствие близости к местному населению и непосредственного знакомства с истинно нуждающимися в помощи его членами, лучше и практичнее, нежели другие, чисто светские общественные единицы, сумеют распределить правительственную помощь деньгами или натурой среди бедствующего населения.

Приходской совет должен также обратить внимание на необходимость иметь при храмах (у священника или же у другого члена причта), или же при приходских школах (у наставника) небольшие аптечки, снабженные общеупотребительными медицинскими средствами и пособиями, конечно, в том случае, если приход по скудости средств не мог бы обзавестись своей больницей и родильным приютом. Кроме того, приходскому совету надлежало бы войти в сношение со своими прихожанами: докторами, фельдшерами и акушерками для устройства у них на дому в определенные дни и часы амбулаторных приходских пунктов, где бедные больные прихожане могли бы безвозмездно получать медицинскую помощь. Кстати сказать, приходскому совету, уже заслужившему доверие местного общества, также легко будет организовать и юридическую помощь для бедного населения в тех приходах, где найдутся добрые сведущие люди, которые согласятся безвозмездно подавать деловые советы этому населению. Равным образом, приходскому совету подобало бы заняться и учреждением приходского справочного бюро или конторы, при посредстве которой живущие трудом и работой бедные прихожане могли бы получать подходящие места и занятия. Конечно, все эти важные и сложные задачи приходские советы будут в состоянии осуществить успешно только тогда, когда они сами окрепнут и сумеют привести, так сказать, «в движение» весь приход. Привлекая к своей христианской деятельности все большее и большее количество прихожан, приходским советам не трудно будет образовать из них кружки, которые, в свою очередь, выбирая из своей среды опытных администраторов и руководителей, озаботятся устройством более широкой и прочной медицинской, юридической, посреднической (в труде и найме) и др. помощи в своем родном приходе, упорядочение дел коего станет для них уже потребностью сердца.

К числу благотворительных задач приходских советов надо отнести и их деятельность по учреждению повсеместно в приходах обществ трезвости, но так как это дело уже во многих местностях России несколько налажено и вызвало целую литературу, посвященную истории обществ трезвости, способам и приемам их учреждения и современного их состояния, то в наших беседах не предстоит особой надобности останавливаться подробно на этой отрасли церковно-общественной деятельности. Мы только хотели отметить, что она имеет особо важное значение.

В заключение мы считаем не лишним заметить, что мы не понимаем осуществления христианской благотворительности иначе, как на церковно-приходской почве и, хотя считаем деятельность светских городских благотворительных попечительств (учрежденных в Москве и недавно в Петрограде) весьма почтенной, но все-таки не можем не признать, что она малоуспешна и не популярна, ибо лишена, церковного духа и религиозно-нравственных побуждений.

Показная, шумная благотворительность (общественная и даже государственная), требующая для своего успеха театральных зрелищ, устройства музыкальных и танцевальных вечеров, базаров и т. п., не создавая никакой внутренней, нравственной связи между «дающим милость» и «получающим таковую», мало кого, в сущности, из людей верующих и христиански настроенных может нравственно удовлетворить. Такая форма подаяния не может воспитать в христианском духе и душевно удовлетворить ни «дающего», ни «получающего». Каждый христианин в тайнике души своей сознает, что одними деньгами (за которые к тому же получено и удовольствие) нельзя откупиться от величайшей обязанности возложенной Господом на человека: «нести бремена и тяготы друг друга», – что от вступающих в действительно братское общение (при котором «дающий» милостыню испытывает сильнее радостное чувство, нежели «получающий») потребна вся его душа, все его сердце, – что они должны служить и помогать друг другу всем, чем могут: опытный – опытностью, ученый – знаниями, искусный – искусством, сильный – силою, достаточный – достатком. Только при таком душевном общении, направленном к высоким целям служения людям, требующим помощи и попечения, Христово «бремя и иго» действительно легки и удобоносимы, потому что единственно этим способом приобретается высшее благо на земле «покой души», т. е. такое равновесие всех сил душевных, при котором и возможно бесконечное творчество и совершенство как личное, так и общественное, а также возможно переносить все личные житейские невзгоды, беды и страдания.

При водворении приходской благотворительности на свойственное ей место, а именно, при стремлении перенести ее на родную ей церковную почву, надо также вспомнить, что, по замечанию опытных филантропов (человеколюбцев), истинная бедность, стыдливая и всегда скрывающаяся, может распознаваться всего надежнее и скорее именно на этой церковной почве, когда, бедняк знает и уверен, что к нему в дверь стучится добрая рука и по добрым христианским побуждениям. К тому же следует добавить, что церковно-приходская благотворительность требует «активного» (деятельного) участия всех христиан в приходе, а это «участие всех» (по возможности и по силам) и составляет ту школу нравственности, которую может дать только христианский приход.

В одной из следующих бесед мы постараемся выяснить те задачи, которые могут быть осуществлены окрепшим и опытным в делах приходским советом не только в области просветительной и благотворительной, но и в сфере материальной, путем учреждения разных полезных для народа потребительных обществ и товариществ, которые ныне начали распространяться в некоторых губерниях под руководством энергичных приходских священников, обративших внимание на тяжелую материальную зависимость своей паствы от кулачества, мироедства и эксплуатации, свивших свои вредные гнезда во многих православных приходах, особенно в западной России.

В производстве церковно-общественных дел весьма желательно избегать всякого рода формализма, бюрократических приемов и вообще так называемой канцелярщины, а потому следует ограничить письменное делопроизводство приходских собраний и советов самыми существенными и необходимыми предметами. Надо полагать, что самым надежным ручательством прочности и крепости решения членов церковной общины будет служить единодушное согласие ее членов, достигнутое в виду высокой нравственной цели церковно-общественного служения. Именно, все эти решения должны основываться на духе взаимной братской любви и христианского миролюбия и быть, по возможности, единогласными. Если сразу такого единогласия не удастся достигнуть, то оно всегда возможно после взаимного обмена мыслей, после взаимных братских уступок, – одним словом, среди людей религиозно-настроенных и понимающих (как любили в старину выражаться наши предки, вступавшие в братские союзы), что, при вершении церковно-общественных дел, они должны поступать так, «как бы они око Господне над собой постоянно видели».

Законное и естественное стремление возрожденного прихода – как нам кажется – будет, между прочим, направлено к ходатайству об освобождении его причта от всяких излишних, никому ненужных описательных и статистических работ и от ведения подобного же рода книг, что отвлекает ныне, несомненно, приходских священников от прямых и благотворных для всего прихода пастырских обязанностей.

Мы не станем здесь входить в критический разбор содержания этой книги, ныне ведущейся в приходском обиходе, а укажем лишь, какие книги, по нашему мнению, представляются действительно необходимыми.

Главная приходская книга – это точный список прихожан данного прихода с краткими сведениями о каждом прихожанине или прихожанке. Пишется: фамилия, имя, отчество, семейное положение, звание или занятие, сведения о времени рождения, вступления в брак и смерти, о бытии у исповеди и св. причастия, о степени образования, о времени вступления в число членов прихода и о переходе в иной приход. Сведения эти распределяются по графам. В начале книги имеется алфавитный указатель.

Книга предназначается на 10 лет. Весьма было бы желательно, чтобы вновь вступающие в число членов прихода, в особой графе этой книги, отмечали (если желают), какую жертву в продолжение года они могли бы принести приходу и его просветительным и благотворительным учреждениям, т. е. деньгами, натурой, или личным трудом. Эта книга, в сущности, может заменить собою почти все книги, ведущиеся теперь в приходе. Кроме такой книги, в каждом приходе надлежит еще иметь и вести книги протоколов приходских собраний и совета, а также приходо-расходную общую книгу для всего церковно-приходского имущества.

Наш проект о ведении такой «главной приходской книги» не есть какое-либо особое новшество. Подобные книги уже ведутся в православной финляндской епархии и приносят там, по отзыву духовных деятелей этой окраины, существенную пользу в деле устроения церковно-приходской жизни, которая, как известно, регулируется новым «приходским уставом», введенным в действие уже много лет тому назад.

В Финляндии каждый гражданин начиная от губернатора и кончая простолюдином непременно числится членом какого-нибудь прихода и записан в приходскую книгу оного. Тот же порядок соблюдается и в отношении православных. В случае переселения (а не временного перехода) в другую местность, переселяющийся сообщает, лично или письменно, об этом своему священнику и просит его выслать причту прихода, куда он переселяется, «переходное» его свидетельство. Последнее представляет из себя копию записи (со всеми нужными и важными сведениями, упомянутыми выше) о данном лице в приходской книге. Переходное свидетельство высылается, а в приходской книге в соответствующей графе, делается пометка об уходе данного лица.

В свою очередь, в главной книге прихода, куда данное лицо переселилось, делается запись с полученного здесь переходного его свидетельства, а в соответствующей графе делается отметка, когда это лицо переселилось сюда.

Весь этот порядок так прост и целесообразен, что нет никакой необходимости пояснять, что введение его во всех православных русских епархиях может повлечь за собой церковно-общественное объединение всех православных и установить ту церковную связь между ними и приходскими пастырями, которая так желательна при современном печальном разъединении и разобщенности русских православных приходов.

Касаясь, наконец, денежных и имущественных дел православного прихода, мы должны остановиться на вопросе крайне спорном, а именно, на вопросе о праве церковной общины на самообложение и об обязательности постановлений о разного рода сборах для всех членов этой общины. Мы полагаем, что порядок принудительного самообложения вряд ли применим к нашему строю приходской жизни, особенно при нынешних весьма мало дружелюбных общественных отношениях среди сельского и тем более городского православного населения. По учению и обычаям православной церкви, пожертвования на нужды церковные как единоличные, так и совместные должны быть чужды всякого принуждения. Поэтому обложения, предположенные общим собранием прихода, тогда только могут считаться общеобязательными, когда будут приняты «единогласно» всеми членами прихода или на самом собрании, или после него. Лица, заявившие о своем нежелании участвовать в сборе, должны быть свободны от взысканий. Только те члены прихода, которые без достаточной причины не платят обложения, на которое они дали свое согласие, или же члены прихода, которые постоянно уклоняются от всяких пожертвований в пользу своего храма и приходских установлений, – могут подвергаться братскому суду церковной общины. И эта община может лишить такого члена голоса на приходских собраниях, но с предоставлением этому члену права обжалования сего постановления.

Самой существенной, с нравственной точки зрения, обязанностью для церковной общины является, по нашему мнению, восстановление «братского суда», который искони составлял обязанность православного прихода («братчина – церковная – судит, как судьи» – так значится в наших древних письменных памятниках). Этот суд может иметь благотворное значение именно в форме «третейского суда», разрешающего мелкие спорные дела. Конечно, все те проступки, которые по уголовным законам оканчиваются примирением, могут быть также предоставлены братскому суду приходской общины, сосредоточенному в среде приходского совета, выбирающего для себя особых трех братчиков-судей. Задачей такого братского суда и будет: для мира и спокойствия в приходе оканчивать такие мелкие дела примирением, с выполнением в иных случаях обидчиком добровольно принятого (по стараниям судей) на себя наказания (в виде ли уплаты пени, или штрафа, или же публичного испрошения прощения у обиженного). Надо при этом заметить, что весьма много обид наносится в народной среде в пьяном виде, а потому и достигнуть примирения между обидчиком и обиженным не представит для братского приходского суда больших затруднений и хлопот. При более развитом и просвещенном состоянии приходских общин, особенно в смысле поднятия юридического сознания в ее членах, весьма желательно предоставить братскому суду, на правах третейского суда, разбор и разрешение мелких гражданских дел, а равно и дел спорных (как, например, вытекающих из недоразумений по требоисправлениям) между духовенством и прихожанами, конечно, при желании обеих сторон обратиться к помощи именно такого братского приходского суда.

В заключение нашего обзора о деятельности приходских советов в возрожденных приходах, мы упомянем еще об одной обязанности, которая выпадает на них, а именно, мы имеем в виду обязанность содержать в чистоте и порядке православные кладбища. Несомненно, православные, не менее людей других вероисповеданий, относятся с любовью и благоговейно к памяти своих умерших родственников. Но вследствие общего беспорядка в нашей приходской жизни и вследствие устранения мирян от деятельного участия в церковно-общественных делах, наши кладбища, по внешнему виду, содержатся куда хуже кладбищ, принадлежащих другим вероисповедным обществам. С восстановлением приходского строя и управления на соответствующих началах, православные кладбища должны перейти в общее заведование приходов, которые, несомненно, передадут ближайшее попечение о благоустройстве этих кладбищ своим советам. Эти же последние могут выделить из своего состава несколько членов для выполнения этой важной обязанности, или же назначить особых лиц из среды прихожан, которые, соединившись в комитеты и получив инструкцию от совета, будут в состоянии завести порядок и благочиние на наших запущенных кладбищах. Для большего успеха в благоустройстве кладбищ приход может устанавливать определенную плату как за могилы, смотря по месту, так и с каждого поставленного на могиле памятника. Но на каждом кладбище должен быть участок для бесплатного погребения приходских бедных.

В этом отношении мы должны снова указать на порядки в содержании кладбищ «приходскими силами и средствами» в православных приходах финляндской окраины и, в частности, упомянуть о прекрасном содержании православного кладбища в г. Выборге, благодаря деятельности местного кладбищенского комитета. Хотя в Империи, как сказано выше, кладбищенское дело совершенно запущено, но, однако, мы все-таки можем указать на успешную деятельность Тверского православного кладбищенского комитета, уже много лет посвящающего свои заботы на благообразное содержание местного кладбища.

За последнее время часто появляются из разных мест России (из Витебской, Гродненской и др. епархий) известия, что некоторые из наших энергичных приходских священников стараются в своих приходах устроить кредитные товарищества и разные потребительные общества, и что эти старания приносят добрые результаты. На страницах «Сельского Вестника» (в статье «Отец Митрофан», помещенной в воскресном прибавлении «Вестника» в конце 1910 года) была отмечена весьма выдающаяся и полезная подобного рода деятельность, проявленная в глуши Витебской епархии одним из добрых и отзывчивых на народные нужды приходских пастырей.

Все эти старания можно только приветствовать, ибо они направлены к освобождению крестьянских обществ от эксплуатации местных кулаков и ростовщиков, давая беднякам дешевый и доступный кредит и дешевые необходимые товары. И в этом добром явлении наша церковная старина возрождается. Как было указано уже выше, в древнерусских приходах церковная казна весьма часто служила своего рода банком, из которого крестьяне получали льготные ссуды – деньгами или натурой – для покрытия своих сельскохозяйственных нужд. Настолько приходские советы могут помочь этому возрождающемуся ныне хорошему делу, теперь трудно предсказать, но, несомненно, что указанные выше энергичные и народолюбивые священники могут рассчитывать на содействие своих приходских советов, которые поймут, что забота о материальном благосостоянии своих прихожан не только может, но и должна идти рука об руку с заботой об их духовном и нравственном преуспеянии.

Дело это, однако, новое и трудное и всем известно, как долго Св. Синод был в затруднении дозволять, или не дозволять духовенству иметь участие в деятельности сельских банков. Теперь это дозволение дано, и духовенство может принимать участие в учреждениях мелкого кредита, столь необходимого для нашего крестьянского земледельческого населения. Однако, по отзыву знающих наш современный деревенский быт, приходскому духовенству всего лучше быть не членами правлений сельских банков, а лишь членами поверочных советов, т. е. лучше быть в числе лишь контролирующих, чем принимающих участие в операциях по выдаче и приему ссуд. Это дело требует много времени, большого внимания и некоторых счетоводных и бухгалтерских познаний. Поэтому членами правлений сельских банков могли бы быть члены приходских советов, особенно в тех приходах, где счетоводная сторона церковно-общественного хозяйства будет устроена правильным образом. Стоя же во главе поверочных советов, приходское духовенство может направлять дела кредитных товариществ на правильный путь, исправлять ошибки по ведению счетоводства и контролировать в то же время правильность и верность выдачи ссуды.

Но несомненно, что приходское духовенство должно принимать участие в делах кредитных товариществ. Народ будет видеть, что «батюшка» не только заботится о большем получении дохода за требы, но еще и желает улучшить жизнь своих пасомых и заботится и о материальном благосостоянии своей паствы. Такие же заботы и членов приходского совета поднимут значение этого совета в глазах прихожан, которые охотнее будут ему содействовать в то же время правильность и верность выдачи сумм.

Истинной и возможной на земле свободы, братства и равенства, можно достигнуть лишь на церковной почве. Христианство впервые провозгласило свободу духа и к этой свободе призвало всех верующих без исключения. Где, как не в христианстве, можно получить здравые и плодотворные понятия о братстве и равенстве, ибо пред Богом все люди равны и все люди – братья. В храме ли, в приходском ли собрании, все – от мала до велика, от знатного до простолюдина, от богатого до бедного – сознают и чувствуют себя равноправными, и на этом равноправии воздвигается церковное благоустройство для пользы всех верующих. Это благоустройство коренным образом отличается от того «общественного благоустройства», которое мнимо пытается создать «социалистическое учение», неизменно в своих окончательных выводах впадающее в анархизм и нигилизм. Христианское воззрение на происхождение и распределение разнообразных материальных благ между людьми состоит в том, что все эти блага получены человеком по милости Божией из общего сокровища природы, предоставленного Богом-Творцом всем людям без исключения на пользование. Отсюда доброхотное, искреннее и бескорыстное стремление у богатых поделиться дарованными им благами с бедными и помогать им во всех их нуждах, отсюда же и благожелательные братские отношения между богатыми и бедными и готовность последних принять предлагаемую им братскую помощь с теплою благодарностью, без ложного стыда, без, раздражения и зависти к достатку богатых. Без этого христианского смысла приведённые выше слова: «свобода, братство и равенство» не только не устанавливают истинную справедливость в отношениях людей между собою, а напротив того, убивают ее и вносят в эти отношения произвол, партийность и человеконенавистничество.

В основе приведенного выше воззрения на правильное пользование людьми материальными благами стоит божественный закон, возвещенный Господом Иисусом Христом о любви к ближнему (как брату о Христе), являющийся также залогом настоящего личного счастья для духовно одаренного человека. Этот закон дал людям точное представление о их естественных отношениях друг к другу. При свете этого закона, столь прозорливо разъясненного апостолом Павлом в его известном определении, что Церковь есть живое Тело Христово, в котором мы все члены, стало ясно, в какой тесной связи находятся люди друг к другу. «Посему, – говорит апостол, – страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены». Иными словами (сохранившимися в сочинении знаменитого церковного писателя Климента Александрийского, под названием «Строматы» (ковры) выразил ту же мысль апостол Матвей, говоривший, «что если какой-либо сосед (ближний человек) погрешает, то вина в этом лежит и на избраннике (т. е. на христианине), ибо, если этот последний вел бы добрый образ жизни и подавал бы этим хороший пример соседу, то сосед не впал бы в грех». Вдумываясь в эти проникновенные апостольские изречения, оглашенные уже около двух тысяч лет тому назад, нельзя не усмотреть, что эти изречения выясняют великий закон духовного мира, который большинством людей все еще мало понят и во всяком случае еще слабо проник в практику христианской жизни. В силу открытой духовными прозорливцами, указанной выше великой связи, господствующей в духовной области, ответственность за все грехи мира, за все несовершенства его, за все несчастья и беды, падает – хотя и в разной степени – на всех людей без исключения, и никто из христиан не может сказать, – каково бы ни было его личное поведение, – что он в этих грехах не повинен, что он стоит совершенно в стороне от греховного течения, преобладающего во всем мире. По христианским понятиям (как мы указали выше) человечество представляет из себя «живой организм во Христе» и потому неделание кем-либо лично греха не может служить ему оправданием в грехах и преступлениях всего мира. Одного неделания личного греха и удержания от него, с христианской точки зрения, недостаточно, так как всякий обязан преуспевать в делании добра, а кто же может утверждать, что он преуспевал в этом делании, в достаточной мере?! Ни один член, ни один орган не может почитаться совершенно здоровым, если в целом теле (организме) замечаются болезни.