Внутренний характер державы Меровингов

Христианство получило на всём Западе, даже в просвещённом Риме, характер внешности; этот характер выступит ещё яснее в соприкосновении с племенами германскими. Духовенство грубое, непросвещённое, не знающее даже религии, которой оно служило, сопровождало кочующую дружину, в том же смысле, с тем же значением, как древние жрецы-заклинатели. Таково свидетельство современников. Высшим во всех отношениях было духовенство туземное, полу-римское, и особенно епископы, из коих многие были рождены или воспитаны в областях не совсем одичавшего Юга. В этом духовенстве сохранился почти единственный остаток власти и жизни народной. К нему примкнули вожди завоевательной дружины, осыпая его милостями и наградами. Но и оно не было неблагодарным. Оно связалось тесным союзом с вождями, чтобы найти против дружины надёжную защиту для себя и для своей паствы (побеждённых Галло-Римлян). Оно терпело кровавые измены Хлодовика, убийства Хлотара, свирепый разврат Хильдерика, все мерзости, все преступления Меровингов, требуя только внешней набожности, только поклонения святыне и покровительства для служителей церкви, защищая, хваля и возводя почти в степень святых царственные лица, о которых история не может говорить без отвращения²⁵. Союз духовенства с царями франкскими не ограничивался областью франкской. Первый епископ Запада, владетель престола, к которому, как к средоточию веры, тяготели невольно все духовные власти областей завоёванных Германцами, арианами или идолопоклонниками, папа римский видел в преемниках Хлодовика своих надежнейших защитников и, приготовляясь к будущему, ещё не развившемуся величию, возвеличивал воинственную силу, предлагавшую ему свой меч и щит против Гота, Лонгобарда и Сакса. Впоследствии духовенство отделилось вполне от народа; но в то время оно представляло народ; и, принося присягу верности королю франкскому вместе с дружиной (присягу службы, леодесамиум), оно создавало ему власть, независимую от самой дружины. Таким образом, объясняются огромное значение вождя и полная покорность непокорного Германца в первую эпоху Меровингов. Отделение короля от войска выражается также и в том, что право на завоёванную Галлию, право, приобретённое германским мечом, требует утверждения от законного владыки всего римского мира, от императора византийского, и Хлодовик, в звании патриция, получает значение, независимое от воли своих ратных сподвижников. Царь отделился от своей дружины; но он не создал силы вне её, и через несколько веков наступило время, когда дружина отделилась от царя, и сверженный Меровинг уступил свой престол новоизбранному вождю воинов, победоносному основателю карловингской династии.

Завоеватели Галлии не были ополчением народным, они были дружиной одного княжеского рода²⁶, служителями, имеющими право на награду, но и обязанными к повиновению. Области, уже завоёванные другими Германцами или даже отдельными отрядами Франков, были снова взяты с меча Хлодовиком и поступили под общий закон нового раздела. Но сама дружина состояла из двух отдельных стихий: из родовых или наёмных служителей князя и их союзников Германцев, притекавших под его знамёна и вверявших свою судьбу его боевому счастью. Покорённые земли разделялись по известному закону между победителями. Князь получал свою долю, которой располагал, как хотел, и эта доля была самая значительная. Ею награждал он своих слуг, ею покрывал расходы своего двора и расходы своих частных предприятий против личных врагов. Другая доля поступала вольной дружине на правах наследственных, под условием известной службы в общей войне. Доли между воинами были неравные, но права равны и владелец не признавал над собой никакого суда, кроме суда дружинного, никакой власти, кроме власти князя в известных пределах. Таково начало системы аллодиальной²⁷. В ней были государство – дружина, король – вождь; общины не было. Свобода также как и зависимость были личные. Не таково было устройство жизни германской за Рейном. Там была община родовая, хотя бесспорно аристократическая, ибо под рукой властителя-Германца везде ещё жили и страдали племена побеждённые, – Славяне или Кельты, или даже другие покорённые Германцы. Все права принадлежали роду или общине, и лицам только как членам родов и общин.

Так, например, во многих местах без согласия не только общины, но и всех членов её без исключения²⁸podpis, пришлец не мог ни селиться, ни приобретать недвижимую собственность. Там была взаимная ответственность соседей друг за друга²⁹podpis, отменённая позднейшими законами в областях, завоёванных народными ополчениями, как мы видим у Вестготов и других.

В этой зависимости была высшая свобода; в свободе Франка, получившего долю свою из княжеского завоевания, была уже зависимость, развившаяся впоследствии до полного подданства. Власть Хлодовика, войны его за Рейном, ослабление зарейнских общин, выславших большую часть своих удальцов на службу Меровинга, распространение христианства вместе с новыми понятиями, составленными уже в Галлии, и наконец, усиление, естественное всякому преобладающему началу, уничтожили мало-помалу весь прежний народный быт: волнения последующих веков изгладили даже и следы его. Иначе не могло быть ни у Алеманнов, побеждённых Хлодовиком, ни у привезерских Тюрингцев, покорённых его преемниками. Сравнительно ничтожна область, родина Франков, сдавленная мало-помалу то Тюрингцами, то Саксами. Освобождённая снова королями Меровингами, подверглась общей участи. Дело было начато Хлодовиком. Он принудил всех Франков прирейнских признать его первенство. Он подчинил себе обе ветви великого союза – сначала ближайших к себе и единокровных Салийцев, которых имя происходит, бесспорно, от сала³⁰ (жилище вольного человека), слова тождественного со славянским село (от седло, корень сидеть), потом дальнейших по племенному началу и слабейших Рипуариев (т. е. береговых). Начатое Хлодовиком было мало-помалу совершено его преемниками.

Так исчезло древнее устройство германской земли. Бедные остатки его сохранялись ещё долго и великий Гогенштауфен встретил ещё в позднюю эпоху гордого потомка древних вольных людей, – ленника Солнца, который не считал себя обязанным никому, кроме Бога, за свою свободу и своё имущество.

В выражении Sonnenlehn, вероятно, жила ещё память языческого поклонения³¹podpis.

Эпоха полной свободы (зонненленства) была эпохой общины германской, общины дружинной. Она кончилась с завоеванием Германии Франками и уступила место эпохе аллодиальной, в которой земская община исчезала без следа, и оставались только дружина и её начальник, король. Дальнейшее изменение системы аллодиальной произвело эпоху феодальную, в которой идея дружины уступила место идее личного владения и личного подданства, эпоха, в которой люди перестали быть людьми, а сделались только представителями владеемой земли, а идеи государства и короля перешли в идеи общего владения и общего владетеля.

Впрочем, общину германскую не до́лжно смешивать с общиной славянской: между ними бесконечное расстояние. Одна есть община естественного братства, другая братства условного, дружинного. Оттого-то у Германца права женщин ничтожны, а права мужчин зависят от его значения воинского, как оруженосца (werhaft), оттого и слово, обозначающее народ, показывает у Славян происхождение естественное, между тем как у Германцев слово Volk имеет корень, указывающий на условную дружину. Оно соответствует славянскому полк и связывается с корнем füllen, voll, как полк с корнем полнить. Это коренное различие отзывается во всех подробностях развития. В одном начало чисто человеческое, в другом аристократическое, завоевательное. Также не до́лжно искать резкого разделения во времени между эпохами зонненленства и аллодия. Они сливаются друг с другом. Эпоха феодальная также сливается с аллодиальной, но определяется несколько яснее, потому что Норманны в Англии и Италии и крестоносцы в Палестине представили опыты беспримесной феодальности во всей строгости её логического развития.