Глава 2. Рождество Пресвятой Богородицы

Праздник Рождества Пресвятой Богородицы празднуется Церковью 8 сентября. Это не только первый двунадесятый (и великий) праздник в церковном году, но и самое раннее событие в череде всех тех праздничных воспоминаний, которые составляют совокупность двунадесятых праздников. Именно рождением Пресвятой Девы начинается, в сущности, новозаветная история; это первый акт истории искупления человечества, совершенного Господом Иисусом Христом.

Рождество Богородицы – один из трех двунадесятых праздников (два других – Введение во храм и Успение Богородицы), событие которого не отражено в Священном Писании. Вот как представлена его история в церковном предании и житийной литературе⁵.

Во 2-й половине I века до Р.Х. в Палестине жила одна праведная семья – Иоаким и Анна; при этом муж Иоаким был потомком царского рода Давида, а жена его Анна происходила из рода Аарона. Они были бездетными и уже дожили до преклонного возраста. Нельзя не отметить, что в Древнем Израиле отсутствие детей было тяжким горем для семьи, ибо, во-первых, сам этот факт считали следствием проклятия Божия; во-вторых, дети заботились о родителях в старости и обеспечивали им достойное погребение; в-третьих, в обстановке усилившихся мессианских ожиданий каждая женщина мечтала стать праматерью Мессии, тогда как отсутствие детей означало, что данный человек не только гарантированно не станет прародителем Мессии, но и даже его потомки не будут свидетелями наступления мессианского царства. Потому понятно, что и благочестивые Иоаким и Анна тяжело переживали свою скорбь.

Однажды во время некоего иудейского праздника первосвященник отказался принимать дары Иоакима, сославшись на наличие у него тайных грехов, за которые он якобы наказан бездетностью. Иоаким в полном отчаянии удалился в пустыню, чтобы излить свою скорбь пред Богом в одиночестве; в это же время Анна узнала о случившемся и также горевала у себя в саду (как сказано в икосе: «Ов бо молитву на горе творяше, ова же в саде поношение ношаше…»). Вскоре Господь призрел на молитву праведников: каждому из них (и Иоакиму, и Анне по отдельности) явился Ангел, который возвестил им о скором разрешении их неплодства. Иоаким вернулся домой, где они с женой возрадовались и стали ожидать исполнения данного им обетования. И действительно, через 9 месяцев после этих событий у них родилась дочь, которую назвали Мария. Именно это событие и стало началом новозаветной эпохи.

Таким образом, 8 сентября мы в первую очередь вспоминаем само событие рождества Богоматери; интересно также, что хотя у нас есть отдельный праздник Зачатия праведной Анной Пресвятой Богородицы (9 декабря), в день Рождества Богородицы мы также вспоминаем всю предысторию Ее рождения, то есть и события, предшествовавшие Ее зачатию.

Необходимо отметить, что древнейшим памятником, в котором описывается история зачатия и рождества Богородицы, является апокриф, широко известный под названием «Первоевангелие Иакова», хотя первоначальное название памятника – «Рождество Марии». Эта книга была составлена около 200 года на греческом языке христианином, жившим на территории Сирии или Египта. Автор использовал материал канонических Евангелий, но при этом достаточно свободно обращался с ним и добавлял информацию из других источников. Как полагают, в центре внимания автора – темы девственного зачатия, Рождества и приснодевства, потому целью написания этой книги было стремление защитить церковное учение от нападок иудеев и язычников [62, с. 568–569].

Тот факт, что основным письменным источником, сообщающим об обстоятельствах рождения Богородицы, является апокриф, не означает, что достоверность самого события сомнительна. Конечно, было бы замечательно, если бы событие каждого из двунадесятых праздников было бы отражено в канонических книгах Нового Завета, это был бы идеальный вариант. Однако реальность, как всегда, оказывается сложнее. С одной стороны, понятно, что информацию, представленную в апокрифах, нужно воспринимать критически. С другой стороны, в пользу достоверности изложенной истории можно привести следующие соображения. Во-первых, сразу скажем, что сам факт рождения Богородицы не вызывает сомнений. Потому в своей сути и празднуемое событие не вызывает сомнений, под вопросом остаются только его отдельные подробности. Во-вторых, далеко не все мысли и факты, описанные в апокрифах, нужно отвергать априори только по причине того, что об этом сообщает книга, не вошедшая в канон Нового Завета. Конечно, «Первоевангелие Иакова» и не могло быть включено в число канонических книг, и тому есть ряд причин: 1) оно имеет псевдоэпиграфический характер (приписано апостолу Иакову, брату Господню, хотя на деле ему не принадлежит); 2) эта книга составлена намного позже других книг Нового Завета; 3) в книге есть сомнительные и даже явно недостоверные подробности (достаточно перечитать историю Рождества Спасителя, как она представлена в апокрифе, и сравнить с ее описанием в канонических Евангелиях). Однако историческое зерно в книге есть, и тут нужно учесть следующее обстоятельство. Составители апокрифов нередко заимствовали информацию из общего церковного Предания, в связи с чем важным показателем достоверности их содержания является отношение отцов Церкви к тем или иным повествованиям. А в этом аспекте «Первоевангелие Иакова» выгодно отличается среди других памятников апокрифической литературы, ведь на него как на авторитетный источник уже в III веке ссылался Ориген. Более того, последующие церковные писатели, пересказывая историю Девы Марии, а также составители церковных песнопений праздников Рождества Богородицы, Введения во храм Богородицы, Благовещения (частично) во многом воспроизводят подробности, содержащиеся в «Первоевангелии». Это означает, что отцы Церкви видели в истории рождения Богородицы в том виде, как она представлена в Первоевангелии Иакова, отражение подлинного церковного Предания. Потому в целом изложенную историю о рождении Девы Марии можно и нужно воспринимать положительно, разве что добавление отдельных подробностей (прикрас) можно считать художественным приемом, которым часто пользовались составители иудейских мидрашей и христианской житийной литературы.

Хотя почитание Пресвятой Богородицы было присуще христианской Церкви с первых веков ее истории, в целом Богородичные праздники появились позже Господских. Факторами, которые ускорили развитие литургического почитания Богоматери, считаются установление отдельного праздника Рождества Христова (IV в.) и борьба с христологическими ересями (особенно несторианством) в V веке. На раннем этапе прославление Богородицы входило в содержание некоторых Господских праздников, в событии которых непосредственное участие приняла Дева Мария. Так, самым первым Богородичным праздником условно можно считать Рождество Христово. Также в IV веке появляется праздник Благовещения, который можно воспринимать как Господский и Богородичный одновременно.

В V веке возникает общий праздник в честь Богоматери, в котором были объединены все связанные с Ней воспоминания. Таким праздником в большинстве Поместных Церквей стал Собор Пресвятой Богородицы, празднуемый и ныне 26 декабря, то есть на следующий день после Рождества Христова. Интересно при этом, что в Иерусалимском Патриархате общее празднование в честь Богородицы совершали 15 августа – в тот день, который ныне является датой праздника Успения Божией Матери.

Лишь в VI–VII веках возникают уже собственно Богородичные празднования, в том числе и праздник Рождества Пресвятой Богородицы. Необходимо отметить, что самые ранние упоминания об этом празднике относятся к источникам V века: в словах Прокла, архиепископа Константинопольского, и в сакраментарии (требнике) папы Геласия. Однако подлинность указанных текстов сомнительна. В пользу того, что праздник Рождества Богородицы мог возникнуть в V веке, можно привести лишь один довод: этот праздник есть у несториан, причем отмечается он также 8 сентября; «это может быть признаком того, что праздник появился в Восточной Церкви до отделения от нее этих еретиков, веке в V». [57, с. 38]. Однако ссылка на практику дохалкидонских церквей является слишком косвенным аргументом, потому нужно искать более твердые свидетельства.

Более важным фактом является возникновение кондака праздника, который был составлен в 1-й половине VI века преподобным Романом Сладкопевцем. М.Н. Скабаллановичу полный текст этого кондака не был известен и потому он говорил, что «от преп[одобного] Романа… не дошло кондака на Рождество Пресвятой Богородицы» [57, с. 42]. Однако в XX веке полный текст кондака стал достоянием литургической науки, и теперь никто не сомневается, что именно преподобный Роман был его составителем. Более того, упоминание в заключительном икосе кондака о «царях» рассматривают как косвенное подтверждение того, что кондак был составлен ранее кончины императрицы Феодоры, последовавшей в 548 году [77]. Однако сам факт появления кондака еще однозначно не подтверждает тезис (который высказывает диакон В. Василик) о том, что праздник Рождества Богородицы был установлен императором Юстинианом в Константинополе в 1-й половине VI века. Хотя такое объяснение выглядит естественным, нельзя исключать, что святой Роман мог написать свой кондак на само событие Рождества Богородицы (он многие свои кондаки составлял как поэмы на притчи или события библейской истории⁶), при этом в качестве источника он использовал «Первоевангелие Иакова».

Самым надежным свидетелем является грузинский перевод Иерусалимского Лекционария, относящийся к VII веку. Здесь праздник Рождества Богородицы упоминается в месяцеслове под 8 сентября, причем указаны начальные слова тропаря – «Рождество Твое, Богородице Дево…», то есть уже тогда пели современный праздничный тропарь. И хотя среди указанных библейских чтений праздника ни одно не совпадает с современным чином [36, с. 128–129], главный вывод – праздник уже существовал и был достаточно торжественным. Однако М.Н. Скабалланович обращает внимание на то, что в Лекционарии даны только тексты для литургии и не говорится об особенностях вечерни и утрени (тогда как для великих праздников этот документ дает соответствующие замечания). На этом основании делается вывод, что служба праздника Рождества Богородицы тогда была менее торжественной (в частности, вечерня и утреня не имели существенных особенностей), чем у Господских великих праздников [57, с. 43].

Кроме того, обращают внимание на то, что автором 2-го канона праздника является святой Андрей Критский († ок. 740). На основании самого текста канона можно полагать, что для святого Андрея это был праздник весьма торжественный по своему характеру; М.Н. Скабалланович высказывает даже такое предположение: «Вдохновиться на такие песни, как нынешний второй канон на Рождество Богородицы, мог только человек, воспитанный в чествовании этого дня и, вероятно, слышавший в этот день восторженные песни прежних творцов» [57, с. 39].

Таким образом, датировать время возникновения праздника Рождества Богородицы можно расширенным периодом V–VI веков, причем акцент в этой дате смещается в сторону 1-й половины VI столетия.

Из последующей истории праздника можно отметить, что епископ Иоанн Эвбейский (1-я пол. VIII в.) в своей проповеди включает праздник Рождества Богородицы в число «значимых праздников» (τῶν εὐσήμων εορτῶν) [71, сol. 1473]. В Уставе Великой Церкви праздник имеет торжественное богослужение, причем все библейские чтения (три паремии, Апостол и Евангелие), указанные здесь, присутствуют и в современном чине (разве что в данном Типиконе предписано читать на литургии два апостольских чтения, тогда как в нашем Уставе из них осталось только второе – Флп. зач. 240⁷). Кроме того, 9 сентября отмечена память праведных Иоакима и Анны, то есть праздник Рождества Богородицы фактически тогда имел один день попразднства [72, s. 18–22]. Наконец, в студийских типиках завершается формирование праздничного цикла и данный праздник получает один день предпразднства и 4 дня попразднства, так что отдание праздника совершается 12 сентября (как в современном Уставе) [23, с. 262–269].

Относительно выбора 8 сентября в качестве даты праздника существует только весьма поздний рассказ, возникший на Западе в XIII веке. Суть его такова: «…один благочестивый человек несколько лет подряд в ночь под это число слышал с неба праздничное пение ангелов; на вопрос его о причине этого ему было открыто, что Ангелы веселятся, так как в эту ночь родилась Дева Мария; узнав об этом, Папа тотчас распорядился, чтобы, по примеру небожителей, и на земле праздновалось рождение Святой Девы» [57, с. 41]. Очевидно, по причине позднего происхождения этого объяснения оно не может восприниматься как абсолютно достоверное.

Об истории песнопений праздника можно заметить следующее. Самое древнейшее песнопение – тропарь праздника; он был составлен предположительно в V–VI веках и его инципит⁸ дается уже в грузинском переводе Иерусалимского Лекционария VII века. Затем, в 1-й половине VI века, святой Роман Сладкопевец сочинил кондак праздника, состоявший из проимия и 11 икосов. В этом кондаке был представлен поэтический парафраз событий праздников Рождества Богородицы и Введения Ее во храм. Впоследствии данный кондак подвергся сокращению (как и другие древние кондаки): икосы со 2-го по 11-й были опущены, так что в современной службе остался лишь проимий «Иоаким и Анна поношения безчадства…» (ныне мы его называем «кондаком») и 1-й икос.

Основная часть песнопений праздника была составлена в VIII–IX веках. Так, в VIII веке появились оба канона праздника (автором 1-го канона является преподобный Иоанн Дамаскин, 2-го – преподобный Андрей Критский) и стихиры на стиховне великой вечерни, написанные святителем Германом, Патриархом Константинопольским. К IX веку относятся стихиры на «Господи, воззвах…» и на литии, составленные палестинскими иноками Сергием⁹ и Стефаном, а также епископом Солунским Анатолием. Также в IX веке преподобный Иосиф Песнописец составил канон предпразднства Рождества Богородицы.

После рассмотрения богослужебных особенностей праздника обратим внимание на идейное содержание его богослужения, причем здесь (как и для других праздников) рассмотрим отдельно два аспекта: библейские чтения в богослужении праздника (А) и идейное содержание собственно песнопений (Б).

А. Библейские чтения. В богослужении праздника читается три паремии, один Апостол и два Евангелия. Отметим, что паремии и евангельские чтения являются стандартными для Богородичных праздников и употребляются на большинство праздников в честь Богородицы в течение года, как на великих, так и в дни празднований в честь Ее многочисленных икон.

1-я паремия из Быт. 28:10–17 содержит сон Иакова, в котором тот видел таинственную лестницу, соединяющую небо с землей. Образ этой лестницы интерпретируется в нескольких смыслах. В буквальном понимании этот сон был необходим Иакову, чтобы ободрить его, сообщить ему о том, что Господь будет промыслительно оберегать его в чужой стране и он, одинокий странник, всегда может уповать на помощь Божию. В мессианском смысле это видение указывает на Воплощение Бога Слова, благодаря Которому соединились мир Божий и человеческий, то есть небо соединилось с землей. Именно об этом говорит Сам Христос Нафанаилу, когда косвенно цитирует сон Иакова в Ин. 1:51. Но при этом саму необыкновенную лестницу Церковь рассматривает как прообраз Пресвятой Богородицы, так как именно Она послужила тайне Боговоплощения, во многом благодаря Ей произошло соединение неба и земли. Эта идея выражена явным образом в песнопениях праздника Благовещения: в 1-й стихире на «Господи, воззвах…» мы поем «Радуйся, мосте, к Небесем приводяй, и лествице высокая, юже Иаков виде!», а в 3-м тропаре 9-й песни канона сказано: «Тайно во священных писаниих глаголася о Тебе, Мати Вышняго: лествицу бо древле Иаков, Тя образующую, видев, рече: степень Божия сия». Именно потому данная паремия читается почти на все Богородичные праздники.

2-я паремия из книги пророка Иезекииля (43– 44:4) является частью большого отдела книги (Иез. 40–48), где описано видение нового Иерусалима и нового Храма. В указанном кратком чтении повествуется о восточных воротах храма, через которые прошел Сам Господь и более через которые никто не будет проходить. Церковь выбрала это чтение в качестве паремии на Богородичные праздники, усматривая здесь прикровенное указание на приснодевство Богоматери. Мы исповедуем, что Она – «прежде рождества Дева, и в рождестве Дева, и по рождестве паки пребывает Дева» (см. воскресный тропарный Богородичен 7-го гласа), и в образе восточных ворот храма, которые всегда будут закрыты, Церковь находит выражение этого верования. В песнопениях Богородица часто именуется по-гречески Πύλη (именно это слово употреблено в греческом тексте Иез. 44:1–2), что в славянских текстах переводится как «Дверь» или «Врата»; в том числе и в службе праздника Рождества Богородицы термин Πύλη по отношению к Богоматери встречается 9 раз (без учета его упоминания в тексте паремий). Ограничимся только самыми ясными примерами: «Яже к востоком дверь, рождшися…» (великая вечерня, 2-я стихира на «Господи, воззвах…»), «дверь, Еюже пройде Господь» (7-я песнь, 1-й канон, 2-й тропарь)¹⁰.

3-я паремия из книги Притчей (9:1–11) повествует о том, что Премудрость создала Себе дом (ὁ οἶκος) и устроила там пир, на который приглашаются все, нуждающиеся в истинном познании Бога и смиренно сознающие свою ограниченность («неразумные» и «скудоумные» – по тексту русского Синодального перевода). Премудрость – Сын Божий, Вторая Ипостась Пресвятой Троицы до Воплощения. И хотя в традиционном христианском толковании этого отрывка домом Премудрости считается Церковь, и пиром Премудрости – христианская проповедь, также в выражении «дом Премудрости» можно видеть и прикровенное указание на Пресвятую Богородицу. Действительно, Богоматерь в период от Благовещения до Рождества Христа была в буквальном смысле домом Божиим, тем жилищем, в котором обитал Царь Славы. И потому в церковных песнопениях Она именуется в этом смысле «Палатой и Престолом Царя» (воскресный Богородичен 5-го гласа на стиховне), «жилищем всех Царя и Зиждителя Христа Бога» (8 сентября, великая вечерня, 6-я стихира на «Господи, воззвах…»). Особенно яркой иллюстрацией в этом отношении является текст греческой стихиры на малой вечерне праздника Успения Богородицы (в нашей Минее этой стихиры нет), где Она прямо называется τὸν οἶκον, ἐν ᾧ κατῴκησεν ὁ Ὕψιστος = «дом, в котором обитал Вышний». Кроме того, если принять во внимание толкование, что дом Премудрости – это Церковь, то и здесь можно найти дополнительную актуальность для чтения рассматриваемой паремии на Богородичные праздники: Богоматери как «честнейшей Херувим и славнейшей Серафим» принадлежит первое место среди святых Церкви Христовой.

Апостол на литургии праздника – зачало 240-е из Послания к Филиппийцам (2:5–11). Этот отрывок – один из самых известных христологических текстов Священного Писания, где говорится о кенозисе (уничижении) Христа, Который, будучи Богом по природе, вместе с тем принял человеческую природу, «уничижил Себя Самого, приняв образ раба». «В качестве апостольского чтения для Рождества Пресв[ятой] Богородицы, как и для других Богородичных праздников, это место выбрано потому, что оно подробнее других говорит о воплощении Сына Божия, чему послужила Пресв[ятая] Богородица» [57, с. 144].

Евангельские чтения берутся из Евангелия от Луки и их объединяет то, что оба они – чтения с «преступкой», разве что в утреннем чтении «преступка» небольшая, а на литургии основная часть чтения составляет 54-е зачало, тогда как заключительное добавление находится в 58-м зачале.

Евангелие на утрене – Лк. 1:39–49, 56 – повествует о том, как Дева Мария, получив благую весть от Ангела, посетила Свою родственницу Елисавету, будущую мать Иоанна Предтечи, и та впервые исповедала Ее «Матерью Господа». Кроме того, здесь в сокращенном виде дается песнь Богородицы, где, в частности, Богоматерь возвещает: «отныне будут ублажать Меня все роды».

Евангелие на литургии – Лк. 10:38–42; 11:27–28 – читается почти на все Богородичные праздники (кроме Благовещения и Сретения Господня), так как здесь в заключительной части содержится явное прославление Богоматери, пусть даже Она не названа по имени: «блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие» (11:27). Интересно, что уже в VII веке в древнейшей известной нам богослужебной традиции – Иерусалимской – литургийное евангельское чтение на праздник Рождества Богородицы (и на другие Богородичные праздники) начиналось этим стихом, но имело иной состав: Лк. 11:27–32 [36, с. 123, 129]. Уже в Константинопольской соборной традиции чтение приобрело привычный нам вид: двум заключительным стихам 11:27–28, имеющим непосредственную связь с прославлением Богоматери, был предпоставлен рассказ о посещении Христом Марфы и Марии. Просматривается идейная связь между основной по объему частью евангельского чтения и заключительным двустишием: сестра Марфы Мария как раз в своем поведении наглядно продемонстрировала, как нужно исполнять заповедь Христа, которая выражена в заключительной фразе: «блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его». Кроме того, неслучайный выбор Церковью рассказа о Марфе и Марии для чтения на праздники Богородицы может быть связан с тем, что сестра Марфы, главная героиня эпизода, имеет то же имя, что и Пресвятая Дева, так что ее внимание к слову Божию может быть образом того, с каким вниманием и любовью слушала Своего Сына Пресвятая Богородица¹¹.

Б. Гимнография праздника. В идейном содержании песнопений праздника Рождества Богородицы выделим шесть основных тем, хотя понятно, что полный спектр идей, отраженных в песнопениях, в рамках небольшого параграфа охватить невозможно и при тщательном исследовании обнаруживаются еще некоторые смысловые аспекты.

1. Пересказ истории празднуемого события. Понятно, что в той или иной степени тема воспоминания событий праздника, связанных с его предысторией, присутствует в богослужении любого праздника. Здесь интересно отметить, что в песнопениях есть ссылки на те эпизоды, которые упоминаются в Первоевангелии Иакова и во всех житийных изложениях Рождества Богородицы. Так, многократно говорится о неплодстве Анны, матери Богородицы, упоминается о том, что во время праздника не были приняты дары Иоакима (великая вечерня, 3-я стихира на стиховне), сказано и о том, что рождение Девы Марии было предвозвещено Ангелом (великая вечерня, 2-я стихира на стиховне). Особенно подробно предыстория праздника раскрывалась в кондаке преподобного Романа Сладкопевца, и хотя в нашем богослужении от этой поэмы присутствует только проимий и 1-й икос, в этих песнопениях (а именно в икосе) упоминаются отдельные нюансы. В частности, говорится об усиленной молитве праведников накануне рождения Девы Марии, при этом сказано, что Иоаким молился на горе, а Анна – в саду.

2. Сотериологический аспект в песнопениях праздника. Можно сказать, что с рождения Богородицы начинается в расширенном смысле новозаветная история; это событие – первый акт в истории Воплощения Бога и искупления рода человеческого. Потому Богородица называется «начатком нашего спасения» (малая вечерня, 1-я стихира на «Господи, воззвах…»), а само событие Ее рождения – «началом нашего спасения» (великая вечерня, 1-я стихира на литии). Понятно, что песнописцы как бы сближают отстоящие по времени друг от друга события, и, прославляя ныне родившуюся Деву, смотрят в будущее и вспоминают Боговоплощение, а также важнейшие плоды искупительного подвига, совершенного Ее Сыном, спасительные следствия смерти Христа и Его воскресения. Потому уже сейчас говорится о будущем зачатии и рождении Христа: «Пречистое Твое рождество, Дево Непорочная, несказанное, и зачатие неизглаголанно, и рождение Твое, Невесто неневестная: Бог бо бе весь в мя облекийся» (5-я песнь, 2-й канон, 1-й тропарь). При этом нужно отличать упоминания о рождестве Отроковицы Марии от неплодной Анны от тех мест, где говорится о рождении уже Ею Самой Господа Иисуса; как видно в тексте приведенного тропаря, сначала говорится о рождестве самой Марии, но далее слова «и зачатие неизглаголанно, и рождение Твое, Невесто неневестная» уже относятся соответственно к Благовещению и рождеству Христа¹².

Достаточно часто говорится, что ныне празднуемое Рождество Богородицы предвозвещает победу над адом (лития, 4-я стихира), избавление от болезней Евы и проклятия Адама (6-я песнь, 2-й канон, 2-й тропарь; 7-я песнь, 2-й канон, 1–3 тропари), обожение человека и спасение его от смерти (лития, стихира на «Слава, и ныне»).

3. Тема всемогущества Божия раскрывается в основном в связи с разрешением бесплодия Анны, матери Богородицы. Это чудо сравнивается с тем, что Господь удерживает воды бездны, хотя иногда открывает им путь на землю¹³, управляет круговоротом воды в природе («возносяй воду во облацех, и даяй дождь», см. 8-я песнь, 2-й канон, 2-й тропарь), превращает пустыни в плодородные земли (8-я песнь, 2-й канон, 3-й тропарь). Квинтэссенцией этой темы можно считать текст 3-го тропаря 9-й песни 2-го канона: «…славим Давшаго плод прежде неплодней и Отверзшаго ложесна нераждающей преславно: творит бо вся, елика хощет, Бог сый самовластен».

4. Радость всей вселенной. Тема радости является доминирующим мотивом в богослужении праздника: почти во всех песнопениях так или иначе говорится, что рождение Той, Которой уготовано стать Матерью Бога, побуждает все мироздание к ликованию, к безграничному веселью. Уже в тропаре – древнейшем из современных богослужебных песнопений праздника – говорится, что рождество Богородицы «радость возвести всей вселенней». Для песнопений характерно и указание на радость всех людей и стихий мира в целом (характерным примером является 3-я стихира на стиховне великой вечерни, где наряду с отдельными категориями людей говорится о ликовании всего мира и всего избранного Израиля), но также говорится о радости отдельных лиц, причем часто называются сразу два субъекта для указания на полноту радости. В частности, ликуют «Ангелов множество… и человеческий род» (малая вечерня, стихира на «Господи, воззвах…» на «Слава, и ныне»), небо и земля (утреня, седален по 2-м стихословии), горы и холмы (малая вечерня, 3-я стихира на «Господи, воззвах…»), бесплодные женщины и матери (6-я песнь, 2-й канон, 2-й тропарь), Адам и Ева (лития, 1-я стихира), Иоаким и Анна (лития, 3-я стихира). Отдельно отметим 2-ю стихиру на «Господи, воззвах…» на великой вечерне (которая также поется на утрене после 50-го псалма), где призыв радоваться соединяется с идеей, что день рождества Богородицы есть «день Господень», то есть проводится мысль, что с этого момента, по сути, начинается мессианское царство.

Можно отметить, что Рождество Богородицы – один из немногих двунадесятых праздников, где нет даже намека на грусть, тогда как в содержании многих других праздников есть примесь грусти, пусть даже незначительная. Так, празднуя Рождество Христово, мы тем не менее вспоминаем, что у Младенца Христа уже при Его рождении появились враги (царь Ирод), которые пытались Его убить и от которых Он вынужден был скрываться; празднуя Сретение Господне, мы слышим слова старца Симеона, сказанные Богоматери: «Тебе Самой оружие пройдет душу» (Лк. 2:35); можно привести еще ряд примеров. Главное, что в богослужении многих праздников наличествует радость, растворенная печалью (пусть даже печальные мотивы имеют минимальный, едва заметный след в текстах песнопений), тогда как здесь, в службе Рождества Богородицы, радость царит безраздельно.

5. Прообразы Богоматери в Ветхом Завете. В песнопениях многократно встречаются различные прообразы Богоматери в Ветхом Завете. Это и уже известные нам из паремий образы небесной лестницы и затворенных восточных врат храма, но также и другие: расцветший жезл Аарона (великая вечерня, стихира на стиховне на «Слава, и ныне»), отрасль из корня Иессея (этот образ вспоминается достаточно часто, всего шесть раз), источник воды из камня, неопалимая купина (лития, 2-я стихира), росоносная пещь халдейская (ирмос 7-й песни 1-го канона), светящееся облако (седален по 3-й песни канона). Столь частое употребление ветхозаветных образов связано с тем, что каждый образ – не только красивый эпитет, используемый как средство для прославления Богоматери, но и возможность хоть как-то выразить то, что невыразимо в принципе (в данном случае речь идет о тайне девственного рождения Богочеловека Христа).

6. Тема введения во храм Богородицы. Одной из второстепенных тем праздника является воспоминание входа Богородицы во храм. Данная тема отражается только во 2-м каноне на утрене (1-я песнь, 2-й тропарь; 3-я песнь, 1-й тропарь; 6-я песнь, 1-й и 3-й тропари), то есть это – скорее авторская особенность, присущая канону святого Андрея Критского. Эта особенность указывает на то, что достаточно долгое время (от возникновения праздника Рождества Богородицы и до выделения Введения во храм в качестве самостоятельного празднования, примерно в VI–IX вв.) воспоминание введения во храм Богородицы соединялось с празднованием Ее рождества.

Интересно, что Рождество Пресвятой Богородицы можно назвать самым «стандартным» среди двунадесятых Богородичных праздников, ибо, сочетая в себе все характерные особенности великих праздников в честь Богородицы, данный праздник почти не имеет никаких уникальных, присущих только ему одному богослужебных элементов (с некоторой долей условности такой уникальной особенностью можно считать пение двух катавасий по 9-й песни канона, о чем будет сказано далее). Тем не менее, отметим особенности праздничного богослужения, заслуживающие внимания (все они ограничиваются каноном).

Итак, праздник имеет два канона: 2-го гласа (составитель – преподобный Иоанн Дамаскин) и 8-го гласа (автор – преподобный Андрей Критский).

Катавасия – «Крест начертав Моисей…».

9-я песнь имеет два припева (по одному для каждого канона соответственно). Интересно, что, так как праздник Воздвижения Креста, катавасия которого поется на утрене 8 сентября, имеет особый второй канон на 9-й песни, то и на Рождество Пресвятой Богородицы Типикон назначает пение двух катавасий по 9-й песни. Таким образом, по Уставу следует петь ирмос первого канона «Таин еси, Богородице, рай…» с первым припевом («Величай, душе моя, преславное рождество Божия Матере») и ирмос второго канона Воздвижения «Снедию древа…» со вторым припевом («Величай, душе моя, от неплодове…»). Правда, в приходской практике эта особенность соблюдается крайне редко, так как второй ирмос 9-й песни канона Воздвижения «Снедию древа…» редко где поется и на сам праздник 14 сентября, тем более его почти невозможно услышать в качестве катавасии на 8 сентября.

Если праздник Рождества Богородицы случится в воскресный день, то это будет Неделя пред Воздвижением. Богослужение праздника в таком случае соединяется с воскресными песнопениями, а соответствующую Маркову главу праздника следует признать стандартом, образцом для совершения службы двунадесятому Богородичному празднику в неделю (подробнее особенности такой службы см.: «Устав православного богослужения» (Саратов, 2010), ч. III, гл. 2, § 2.1, с. 573–576). Однако 8 сентября имеет здесь индивидуальную особенность: так как это Неделя пред Воздвижением, то на литургии поются два прокимена и произносятся три стиха аллилуиария (Недели пред Воздвижением и Богородице), также читаются три апостольских и евангельских зачала: Недели пред Воздвижением, рядовое воскресное «под зачало» и праздника.

Праздничные молитвословия, которые желательно знать наизусть.

Тропарь праздника, глас 4: Рождество Твое, Богородице Дево,/ радость возвести всей вселенней:/ из Тебе бо возсия Солнце правды Христос Бог наш,/ и, разрушив клятву, даде благословение,// и, упразднив смерть, дарова нам живот вечный.

Величание: Величаем Тя,/ Пресвятая Дево,/ и чтим святых Твоих родителей,/ и всеславное славим/ рождество Твое.

Кондак праздника, глас 4: Иоаким и Анна поношения безчадства/ и Адам и Eва от тли смертныя свободистася, Пречистая, во святем рождестве Твоем./ То празднуют и людие Твои,/ вины прегрешений избавльшеся,/ внегда звати Ти:/ неплоды раждает Богородицу// и Питательницу Жизни нашея.

Предпразднство Рождества Пресвятой Богородицы, как и большинства других праздников, ограничивается одним днем (7 сентября). Здесь служба предпразднства соединяется со службой святому мученику Созонту. Никаких оригинальных особенностей этот день не имеет, совершается стандатная служба предпразднства. Единственный момент: так как это – первое предпразднство в церковном году (начиная с 1 сентября), то и указания Типикона здесь – более подробные, в том числе встречаются такие, которые в других рубриках не повторяются (в частности, сказано о пении догматика уходящего гласа в субботу).

Попразднство Рождества Богородицы длится 4 дня (очевидно, относительная краткость периода связана с близостью другого двунадесятого праздника – Воздвижения Креста Господня). При этом в первый день, 9 сентября, совершается память святых родителей Девы Марии – праведных Иоакима и Анны, именуемых в церковной традиции Богоотцами (особенно часто такое наименование употребляется в отпусте). Этот факт является частью традиции, согласно которой на другой день после великих праздников совершается прославление тех, кто принял непосредственное, хотя и второстепенное участие в празднуемом событии (так как все равно главным действующим лицом любого праздника является Господь или Богородица). Именно потому на следующий день после Богоявления совершается Собор Иоанна Крестителя, после Сретения Господня – память Симеона Богоприимца и Анны пророчицы, после Благовещения Пресвятой Богородице – Собор Архангела Гавриила (этот список можно продолжить).

Служба святых Иоакима и Анны имеет шестеричный знак, что проявляется в уставе ее изменяемых песнопений: канон святым поется на 6, седален святым по 3-й песни читается дважды, кондак святым – после 6-й песни канона (вытесняя кондак праздника, который назначается по 3-й песни). Правда, мы в этой службе не видим стихир святым на «Слава» – ни на «Господи, воззвах…», ни на стиховне вечерни или утрени (тогда как стихиры «Славы» – обязательный атрибут службы шестеричного святого). Но это ни в коей мере не означает, что служба 9 сентября не является в полной мере шестеричной. Напротив, данный факт легко объяснить, ибо самогласны на «И ныне» во всех случаях посвящены не только Богородице, но и святым (т.е. вместо отдельной «Славы» песнопения святым поются после «Слава, и ныне»). Потому эту особенность можно считать уникальной чертой данного богослужения.

Отдельно отметим, что так как сам праздник имеет два канона, то в попразднство эти каноны чередуются: 1-й канон поется 9 и 11 сентября, а 2-й канон – 10 сентября.

Отдание Рождества Богородицы в уставном отношении ничем не примечательно, так что служба совершается по общей схеме отдания двунадесятого праздника. Разве что стоит отметить, что если 12 сентября случится в неделю, то на литургии читаются три Апостола и Евангелия: Недели пред Воздвижением, рядовое воскресное «под зачало» и Богородице (точно так же, как и в случае самого праздника в неделю).