Диалог веры

Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит

доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего

выносит злое, ибо от избытка сердца говорят уста его.

Лк. 6:45

«Этот народ приближается ко Мне устами своими, и языком своим чтит Меня, сердце же его далеко отстоит от Меня, и благоговение их предо Мною есть изучение заповедей человеческих», – говорит Христос, обращаясь к фарисеям и книжникам (см.: Ис. 29:13; Мф. 15:8; Мк. 7:6–7). Они упрекали Его за учеников, видя, как те с немытыми руками садятся за стол, чтобы вкушать пищу. Фарисеи привыкли следить за чистотой тарелок, кружек, котлов и скамей, что входило в обязательное правило, которое необходимо было исполнять, как закон Божий. Иисус, обращаясь к ним, говорит: «Ничто входящее внутрь человека не оскверняет его, но оскверняет то, что исходит изнутри человеческого сердца» (ср.: Мк. 7: 15). Никакая пища не может осквернить человека, потому что входит не в сердце, а в чрево – человеческий желудок, где переваривается согласно закону естественному, а не придуманному человеком. Это Богом данный закон существования мира.

Всякая пища переваривается в желудке, и, тем самым, как говорит Христос, она очищается (Мк. 7:19). Однако человека оскверняет то, что исходит из его сердца, потому что именно изнутри исходят злые помыслы и любодеяния, злоба и убийства, зависть и корысть, сребролюбие и многие другие известные нам пороки. На все это человека побуждает его сердце, а не естественный закон природы.

Иисус обращает внимание на то, что в нас происходят естественные процессы. Согласно законам человеческой природы, устроенной Богом, наш желудок работает независимо от нашего желания, и пища, которую мы поглотили, тут же переваривается. Это процесс, которым мы фактически не управляем, а вот сердцем управлять мы можем. Нам даны воля и разум, сердце и совесть – все это нужно употребить так, чтобы из нас перестали исходить злые помыслы, гнев, злоба, негодование. Мы способны остановить действие злой воли. Поэтому Христос, обращаясь к фарисеям и книжникам, справедливо упрекает их со словами, что они привыкли очищать внешнее, а о внутреннем не заботятся: «...вы говорите: кто скажет отцу или матери: корван, то есть дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался, тому вы уже попускаете ничего не делать для отца своего или матери своей...» (Мк. 7:11–12). То, что приносят в дар Богу как особую жертву на Храм, включает заботу о родителях, и человек, принося эту жертву со словом «корван», оставляет всякое попечение о матери и об отце. Тем самым неявно стала нарушаться непосредственная заповедь Божья (см.: Исх. 20:12), к чему привыкли, считая как бы частью закона то, что было лишь «преданием старцев».

Действительно, так было принято – человек жертвовал на Храм некоторые средства, и Храм брал на себя попечение о его родителях. Существовало нечто вроде пенсионного фонда – хранилище средств, на которые Храм содержал престарелых людей. В глазах общества человек сохранял свое лицо, но собственное его сердце при этом могло оставаться совершенно безучастным. Именно это замечает Христос в фарисеях. Сегодня подобная система также существует, и бывает, что своих родителей мы передаем кому-то на попечение – в дома для престарелых или пансионаты, поддерживаемые государственными или иными фондами и организациями. Внося средства и полагая свою задачу выполненной, мы забываем при этом родителей и наносим непоправимый ущерб собственному сердцу. Поручая другим заботиться о тех, кто вверен нам для попечения и заботы, и отстраняясь от них, мы заглушаем свою совесть и теряем ощущение веры. На этот важный момент указывает Господь, говоря, что ничто не может осквернить человека внешне, и человек сам может и должен регулировать движение своего сердца, устремляя его в том направлении, которое указывает Бог.

Как пример того, что именно надо делать по совести и по сердцу, Христос совершает два исцеления. Сразу после обращения к иудеям, людям подзаконным, Он приходит в «пределы Тирские и Сидонские» – место обитания язычников, – где встречает сирофиникиянку, женщину совершенно другого племени, не живущего по Божьему закону. Устами она не хвалит Бога, как иудеи, потому что не умеет и не знает этого, но ее сердце расположилось ко Христу, и она просит Его изгнать беса из своей дочери (см.: Мк. 7:26). Иисус вначале как бы отстраняется, и женщина сознает, что она не принадлежит к народу Божию, но проявляет веру и находчивость, говоря о псах, которым тоже перепадает со стола (см.: Мк. 7:28). Иисус, видя, что ее сердце тянется к Нему, говорит: «...бес вышел из твоей дочери» (Мк. 7:29), и дочь ее в тот же час исцелилась. В своем сердце женщина-язычница показала Богу больше, чем многие подзаконные иудеи – призванный народ Божий. Затем, отправившись в Галилею через Десятиградие, Христос исцеляет глухого косноязычного человека. Тот человек в силу физических недостатков не может чтить Бога и произносить слова хваления и молитвы, но его сердце ожидает и верит. Господь видит это и исцеляет его, произнося слово «еффафа», что значит «отверзись». Уста косноязычного действительно отверзаются, и он тут же начинает чисто говорить о том, чем было переполнено его сердце.

Когда мы чтим Бога устами, то сердце наше должно быть рядом с Ним. Необходимо, чтобы в почитании и молитвенном восхвалении Бога к нашим устам всегда присоединялось сердце. Вернее, наоборот, к прославлению внутри сердца должны присоединяться наши уста, чтобы чисто, то есть устами вместе с сердцем, мы воспели хвалу Богу из самой глубины своей души. Тогда молитва будет услышана, принята и стократно возвращена нам. Бог воздаст за все, что мы делаем искренне и чисто. Это главное, что следует из слов ветхозаветного пророка Исайи. В Новом Завете они прозвучали по-новому и для сегодняшних христиан должны значить очень много, чтобы нам никогда не забыть, что только устами и сердцем можно чтить Бога. Если же уста действуют отдельно от сердца и мы лишь произносим слова, а наше сердце где-то далеко, то тщетно молимся и просим Бога, потому что наша молитва не доходит до Него.

Ты видишь, Господи, печаль мою и слезы... Если бы Ты не

привлек меня Своею любовью, то не искал бы я Тебя так, как

ищу, но Дух Твой дал мне познать Тебя, и радуется душа моя,

что Ты мой Бог и Господь, и до слез скучаю я по Тебе.

Преподобный Силуан Афонский. Скучание о Боге

«На Небесах все живет и движется Духом Святым, но и на земле – тот же Дух», – писал преподобный Силуан Афонский. Юноша Симеон, будущий духоносный старец, попал на Афон по благословению святого праведного Иоанна Кронштадтского. После службы в армии и непродолжительной жизни в своей деревне, однажды попав на Литургию в Кронштадте, которую совершал протоиерей Иоанн Сергиев, Симеон на всю жизнь проникся духом Литургии, которую совершает Сам Господь руками Своего верного и преданного служителя и друга. «Я уже не называю вас рабами... но Я назвал вас друзьями...» (Ин. 15:15). Друг Господень – тот, кто совершает Его Литургию, кто причащается Его Тела и Крови и, участвуя в Его Жертве, Духом Святым познает Бога во Христе. Святым Духом «на Небесах все живет и движется», но на земле пока еще не все живет тем же духом, хотя такая возможность есть для всех. Приходящий неведомо откуда помысел может разрушить духовное состояние человека, сосредоточенного на молитве, и ослабить действие благодати – не потому, что благодать Божия слаба или ее нет, но потому, что мы склонны к принятию помыслов и слабы для того, чтобы принять благодать.

«Многим кажется, – писал преподобный Силуан, – что святые от нас далеки. Но далеки они от тех, которые сами удалились, и очень близки тем, которые хранят заповеди Христовы и имеют благодать Святого Духа». Можно уже на земле быть так близко к святым, как это открывается лишь на Небесах. К сожалению, еще сохраняется практика, когда среди приходящих в храм на Литургию бывает не очень много причастников. Но те, кто удостоились Святых Тела и Крови, соприкоснулись со святостью. Не по достоинствам и заслугам, но по благодати Божией они стали во Христе равными святым – мученикам, святителям, преподобным, блаженным и праведным, – тем, кто подвигом своей жизни прославил Христа на земле. Человек становится святым не сразу, – проходит определенное время, в течение которого он может пасть очень низко, но никакое падение не может быть преградой для будущей святости. Если того хочет Господь и если сам человек имеет дерзновение к Господу, то рано или поздно он достигнет своей меры святости. Какова эта мера, знает только Бог. Не стоит сравнивать святость и сопоставлять, кто святее, а кто ниже по духу, напротив, следует искать того, чтобы всякая душа человеческая спаслась и достигла удела святых. Именно этого желал преподобный Силуан, взывая к Господу со словами: «Молю Тебя, милостивый Господи, да познают Тебя Духом Святым все народы земли». Бог хочет, чтобы все спаслись и через покаяние пришли к Нему. Для этого многое дано нам уже в этой жизни – церковные Таинства, Священное Писание и Предание. По сути, у человека есть все, что необходимо на земле для достижения святости. Мы не становимся святыми только потому, что сами себя отделяем от этого. Мы ставим себе преграду и создаем неодолимую стену – средостение между собой нынешним и тем благодатным бытийным состоянием, в которое нас призывает Господь.

Просвещенное Святым Духом бытие верных и до конца преданных Богу людей осуществимо только в Его Сыне, посланном для спасения всего творения. Приняв Его просвещение, преподобный Силуан подвизался на Афоне свыше сорока пяти лет, полностью посвятив себя молитве за мир. Особенно трудным было последнее время его служения – канун Второй мировой войны. Как человек духовный, погруженный в созерцание и молитву, он чувствовал, куда идет этот мир, и предвидел, что грядет доселе невиданная всемирная катастрофа. И она действительно произошла, – такого количества жертв в истории никогда не было и, будем надеяться, не будет. Насильственной смертью погибли десятки миллионов людей, гибель которых так или иначе связана с всемирной кровавой бойней, устроенной властями «века сего». По злому замыслу, на который многие поддались, люди согласились отречься от Создателя, Промыслителя и Спасителя, предав Его во имя собственных целей и последовав тем путем, к которому понуждает льстивый и коварный враг. Подобно стаду свиней из евангельского рассказа о гадаринском бесноватом, враг всегда толкает человечество на полное и окончательное отпадение от Бога и гибель. Ничего из этого не выходит, хотя человеческие конфликты и противостояния не прекращаются. Так и тогда, ощущая приближение нового страшного времени, в преддверии войны старец Силуан молился за весь мир – со слезами, беспрерывно, и вместе со всеми святыми «вымолил» этот мир.

У самого преподобного был трудный период в жизни, когда он искал благодать и не обретал ее. Уже совершенно изнемогая, он дошел до крайней степени отчаяния, когда возопил в своем сердце: «Господи, Ты неумолим!» И в самый критический момент, на последней точке умаления ему явился Христос и утешил его. С того времени благодать Божия не оставляла Силуана. Закончилось время, когда его одолевали помыслы, а на сердце было сомнение. Господь оказался рядом и научил его: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся». Эти простые, но непостижимо глубокие слова прошли через всю оставшуюся жизнь старца Силуана и вдохновили его келейника и духовного сына архимандрита Софрония (Сахарова). Основанные на бытийном богословии преподобного Силуана писания его ученика и в первую очередь сделанное по благословению самого святого редактирование его записок – это духовный подвиг нашего времени. Стараниями отца Софрония мы имеем дивную книгу «Старец Силуан», которая объемлет все, наверное, что нужно душе современного человека, ищущего Бога и желающего жить по Его заповедям, то есть чающего спасения в современном мире.

Наш мир во многом отличается от мира первых христиан и Средневековья. Менялось состояние общества оттого, которое было на Руси во время патриархов, к последующему синодальному периоду и ко временам, наступившим после революции 1917 года. И сейчас иное общество, потому что все постоянно меняется. Но Дух остается тем же, и этот Дух, действуя в святых – особым образом отмеченных Им людях, – позволяет Евангелию быть услышанным и воспринятым множеством разных людей, живущих в разные эпохи. Для каждой эпохи характерна своя святость, и святым нашего времени стал преподобный Силуан. Его сподвижник и ученик старец Софроний впоследствии основал православный монастырь в Англии, который доныне существует и духовно процветает благодаря духовной связи со святым Силуаном. В духовном диалоге двух людей раскрылось то, что является сокровенной тайной богочеловечества Христа: в Духе Святом познается Бог, и тем же Духом Божество Христа открывается миру. Так родилась молитва к Богу о мире, чтобы Он дал всем народам земли Святым Духом познать Себя.

Мать Синклитикия говорила: многие живущие в горе

(разумеется Нитрийской, где был скит), но совершающие

дела мирские, погибли. Ибо, и находясь в обществе, можно

быть иноком в мысли; и, будучи отрешенным от людей,

можно жить умом с чернью.

Древний патерик

Чинопоследование Божественной литургии было составлено в глубокой древности и бережно сохраняется Церковью без изменений. При этом Литургия всегда остается новой, таинственной, действенной и освящающей, хотя форма ее строго определена. Подобно этому и человек, если желает жить духовно, нуждается в определенном порядке и устройстве своей жизни. Это было ясно с самых древних времен, и ранняя христианская Церковь строилась согласно правилам и канонам. Преподобный Савва Освященный, например, создал свою обитель, общежительный монастырь, в соответствии с определенным уставом, который был назван иерусалимским и впоследствии принят во многих монастырях Палестины. Это был конец V – начало VI века. Как в то время, так и в наши дни Православная Церковь живет по уставу, как большой монастырь. Внешнее и видимое исполнение устава столь же необходимо, как и внутреннее предстояние перед Богом и сердечная молитва к Нему через Матерь Божию и святых.

Окружающий мир устроен сегодня совсем иначе, чем в те времена, когда жил преподобный Савва, – другие порядки и государственные законы, другие обычаи и приоритеты в человеческом обществе. Но богослужение Литургии, которую мы совершаем сегодня, и той Литургии, которая была в монастыре Саввы Освященного и устроенных по его уставу древних обителях, – одно и то же. Богослужебный устав раскрывается как отображение Царства Божьего с его вечным устройством, порядком и приоритетами для живущего во времени и пространстве человека, который есть главное предназначение Царства. Христос говорит: «...Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:21), но, добавим, оно там есть постольку, поскольку мы живем таким образом, чтобы в нас «теплилась» духовная жизнь. Независимо от эпохи и места пребывания человека следование богослужебным правилам абсолютно необходимо для сохранения и поддержания его духовной жизни. Например, в странах преимущественно неправославных можно видеть устроенные по всем правилам православные храмы и слышать все уставные молитвы, которые звучат там, где преобладает православная традиция. Пребывающие в «рассеянии» православные верующие устраивают свою духовную жизнь, следуя прежде всего богослужебному уставу и традиции.

Литургия приходит к нам из вечности, а в вечность возвращается уже вместе с нами, как бы вбирая нас в себя и воссоединяя с Богом через Жертву Его Сына. И у Литургии есть видимый образ, который безошибочно указывает на ее подлинный смысл. В обычной жизни мы одеваемся одним образом, когда идем на работу, и совсем по-другому, когда идем на праздник, в театр, музей или на какую-то встречу.

Подобно этому определенное облачение положено уставом для совершения Литургии, различных молитв или правил церковного чина. Это важно так же, как и все остальное, сопровождающее наше богослужение, скажем современным языком, «оборудование», которое необходимо для осуществления уставного порядка. Есть то, что приготавливает к торжеству, предназначенному для нас Христом, и как бы предопределяет само это торжество. Если мы одеваемся на праздник, то праздник уже начинается в нас. Собираясь на Литургию, мы приходим в храм и видим иконы, церковные облачения, чувствуем запах ладана и слышим церковные песнопения и чтение – так мы уже настроились и участвуем в том событии, ради которого собрались, и для нас начинается настоящее торжество духа.

В празднике Литургии центральным является Причастие Святых Тайн, что выше времени и пространства и вне всякого образа. Тем не менее через образы и порядок, которые существуют зримо и ощутимо, человек приготавливается мысленно и чувственно к тому, чтобы «погрузиться» в таинство, которое действительно «вбирает» в себя и воссоединяет с Богом в вечности. Если ни с того ни с сего человеку предлагают: «Приди и причастись, это – Тело и Кровь Христа», – то для него все будет странно и неожиданно. Вряд ли он поверит, и слова, которые он услышит, останутся словами, а таинство для него не совершится. Подлинное таинство совершает Бог Святой Дух, и Он совершает его, если Им Самим человек приготовлен к восприятию таинства. Таинство не может быть навязано, «спущено сверху», оно не может насаждаться среди людей без их осознания, веры и согласия. Для того чтобы согласиться участвовать, осознать и воспринять то, что действительно есть Тело и Кровь Христа, существует устав богослужения Литургии и всей той подготовки, которую мы проходим перед Литургией. Отменить это невозможно, как невозможно у человека отнять душу от тела и сказать, что духовное и душа – это главное, а тело – второстепенное и постороннее.

Человек создан в единстве души и тела, поэтому наша духовная жизнь по-настоящему возможна только в единстве духовного, душевного и телесного. Литургия и богослужебный устав построены на этом единстве и исходят из него, возвращая человеку утраченное единство души и тела. Нам как бы говорится: «Ты в Церкви, так как пришел сюда своими ногами, слышишь здесь ушами, видишь глазами и обоняешь своим носом. Все это происходит в единстве, которое соделывает в тебе Святой Дух. Разделять это недопустимо и невозможно, как нельзя разделять душу и тело. В противном случае Таинство единых Тела и Крови Христа для тебя не совершится». Такова роль богослужебного устава, который существует в Церкви, в каждом ее храме и монастыре. Могут быть какие-то отличия и особенности, но не такие, как это бывает между людьми, обществами и разными государствами, устроенными по человеческим законам. Видимое разнообразие и внешние церковные различия скорее призваны подчеркнуть единство духа и нисколько не умаляют значение и смысл единого устройства богослужебной жизни Церкви.

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою задрузей своих.

Ин. 15:13

Нельзя укрыть город, стоящий на вершине горы, и невозможно скрывать свет, который, подобно солнцу, светит всему миру. «Вы свет мира», – говорит Христос в Нагорной проповеди сразу после заповедей блаженств (см.: Мф. 5:14). Он возвещает это людям, которые собрались, желая услышать что-то важное и необходимое для жизни каждого из них. Сегодня нужно еще более глубоко воспринимать те слова, с которыми Иисус Христос обращается к человеческому сердцу: «Ты свет мира, не прячься и не скрывай то, что в тебе есть. Это дано тебе от Бога, чтобы прославить Его. Иди и твори добрые дела, чтобы люди, видя их, прославили твоего Небесного Отца» (ср.: Мф. 5:16). Стоит вспомнить, по отношению к кому или к чему наши дела должны быть добрыми, и подумать, способны ли мы творить добрые дела? Если нам кажется, что мы делаем доброе дело, но при этом кому-то неприятно или нехорошо, кто-то страдает от нашего дела, то как это дело можно называть добрым? Что бы мы ни делали в этой жизни, какое бы замечательное и честное дело мы ни затевали, рано или поздно окажется, что с этим делом мы кому-то «перешли дорогу», то есть помешали, а кто-то остался недоволен и почувствовал несправедливость по отношению к нему. Такое можно сказать о самом выдающемся в мире деятеле: сколь бы великое и благое дело им ни затевалось, все равно окажется так, что для кого-то оно не стало добрым, а было ненужным или даже повредило или помешало.

Какие добрые дела призывает тогда творить Господь? Видя какое дело, люди прославят Бога? Долго анализировать здесь не надо, ответ только один – то самое дело, которое установил Сам Господь со словами: «...сие творите в Мое воспоминание» (Лк. 22:19). Это единственное подлинно и до конца доброе и благое дело, которым никого и никак невозможно ущемить, потому что это дело Божие. Дело, для которого человек живет в этом мире, – собраться вместе с другими людьми не ради своих намерений, проектов или замыслов, но друг для друга и ради Самого Бога и посланного Им Христа. Есть такое доброе дело, глядя на которое люди прославят Отца Небесного. Это Литургия, общее дело, ради которого мы собираемся в воскресный день или другие дни недели, когда оно совершается в храме Божием. Литургией мы никого не заденем, не обидим и не ущемим, а напротив, возвеличим и прославим, поскольку это дело совершает Христос, предавая Сам Себя за весь мир.

Собственными руками, руками Первосвященника, Христос приносит Себя как Жертву Благодарения. Он не от Себя принял власть быть Первосвященником, пишет апостол Павел в послании к Евреям, но Тот, Который послал Его, сказал: «Ты – Сын Мой, Я ныне родил Тебя» (Евр. 5:5). Явление Бога в мир есть залог того, что творимое ради Него дело есть не только абсолютно благое и доброе, но и единственно существующее в этом мире дело Божие, к которому человек может присоединиться, «подготовив» его своими руками. «Свет мира», который просвещает людей и который нельзя укрыть, – это Христова Жертва, разделенная между людьми. Приготовленные и принесенные для благословения хлеб и вино становятся Телом и Кровью Христа – Его Тайны входят в наше земное существование и делают из него небесное бытие – жизнь в Царстве Божьем. Не по нашим достоинствам или правде, но потому, что Тот, Которого послал Бог и Которому Он сказал: «Ты Сын Мой», – пришел и совершил доброе дело, используя нас как Свой «сосуд». Его «инструментом» стали наши души и тела, из которых составляется Церковь, чтобы просвещать весь мир. Такое предназначение дано каждому, кто верует и, следуя за Христом, приходит в Божий храм, чтобы предоставить себя вместе с Христом в Жертву за мир – единую и единственную, принесенную Им и в Нем, раз и навсегда давая людям возможность в мире творить добрые дела, которые откроют славу Небесного Бога и Отца.

Но есть Один, который Сам ищет нуждающихся в помощи.

Сам ходит по свету и зовет, почти молит: «Ко Мне». Один-единственный, который может помочь и помочь в том,

что «одно только нужно», спасти от единственной, в истинном смысле смертельной болезни.

С. Кьеркегор. Введение в христианство

«Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, – говорит Христос, – войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3:20). «Кто любит Меня, – продолжает Он, – тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит Его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим» (Ин. 14:23). Иоанн Богослов, евангелист и автор книги Откровение, использует напоминающие о Евхаристии образы обители и дверей, которые отворяются навстречу входящим, приглашая к общей трапезе. Господь бесконечно терпелив и милосерден – Он неотлучно стоит у дверей нашего сердца и стучит, ожидая, что мы услышим Его голос и, отворив эти двери, примем Его к себе. Тогда Он будет вечерять с нами, а мы с Ним – возникнет согласное движение навстречу друг другу. Бог не навязывает ничего насильно, но как бы спрашивает желания человека принять то, что ему приготовлено. Смиренно и кротко Он ожидает нашего согласия открыть двери своей души, когда мы захотим полюбить Его и соблюсти заповеди, которые Он нам дал.

Сказать «люблю» и при этом ничего не сделать равносильно тому, как поступил «неосновательный» человек, который строил свой дом на песке (см.: Мф. 7:24–27).

Напротив, не только говоря о любви, а делая подобающие дела, мы будем больше напоминать «основательного» человека, который построил дом свой на камне. Когда возникли испытания, дом на камне устоял, а на песке разрушился. Дела укрепляют слова, которые мы произносим, когда они возникают где-то в сердце и разуме. Действительно, произнося слова, может быть, мы и хотим что-то сделать, но если не подкрепить делом свое слово, то оно прозвучит «вхолостую». Если говорим, что любим Бога, а Его трапезу не разделяем и не впускаем в свое сердце Того, Кто «стоит и стучит», то наши слова пусты и остаются просто комбинацией букв и звуковыми колебаниями воздуха. Как совершить дело Христа и исполнить Его заповедь? Отложив свои дела и успокоившись на том, что уже есть в нашей жизни, нужно собраться вместе с одной только целью – отворить свое сердце Богу, Который терпеливо ждет всей полноты нашего общения. Есть реальная возможность встретить Его, отворив двери души, чтобы принять Его и вечерять с Ним. Он будет с нами, а мы с Ним. Отметим встречную направленность движения – Христос входит в наш дом и вносит Свою трапезу, чтобы нам на ней пребывать вместе с Ним. Эту трапезу мы принимаем и возвращаем Ему жертвой своего сердца. Так совершается евхаристический круг.

На прощальной беседе Христа (см.: Ин. 14–16), где присутствовали все ученики, апостолы Фома, Филипп и Иуда спрашивали Его о разных вещах. Это был диалог с Иисусом. Фома спросил о пути и услышал в ответ: «Я есмь путь и истина и жизнь...» (Ин. 14:6). Филипп просил показать Отца, на что Христос ответил: «Видевший Меня видел Отца; как же ты говоришь: покажи нам Отца?» (Ин. 14: 9). Иуда, не Искариот, спросил: «Господи! что это, что Ты хочешь явить Себя нам, а не миру?» (Ин. 14:22). Тогда Христос говорит об исполнении Его слова, как о любви к Нему, и о том, что Отец возлюбит того, кто исполнит слово Христа. Отец и Сын придут и сотворят обитель для совместного пребывания в человеческом сердце, где человеку и Богу вместе хорошо и «комфортно», потому что понятно друг о друге ровно столько, сколько можно понять. Но пока человек остается фактом бытия, «закрытым» даже для Бога. Человек стремится познать Бога, а Бог стремится познать человека, то есть встретить его лицом к лицу. На трапезе, когда садимся за стол, мы откладываем все лишние слова и мысли и сосредоточиваемся на том, чтобы вместе с теми, кто с нами сидит, разделить пищу, которая нам подана. Понятно, что даже обычную трапезу явные враги разделить не могут. Тем более в духовном отношении основа совместной трапезы – любовь и согласие.

Господня Трапеза совершается вокруг наполненного небесной пищей духовного «стола», или престола, за которым пребывает Бог и вся Его Церковь. Отец и Сын сотворяют обитель для Трапезы. Святой Дух благословляет, освящает и, подтверждая ее подлинность, приглашает человека участвовать в этой Трапезе. Вместе с Церковью мы действительно можем участвовать в ней, когда наше сердце открылось и приняло Христа, согласившись с тем, чтобы Он вошел и принес нам Свою вечерю. Мы «вечеряем» с Ним по взаимному согласию. Когда оно состоялось, Бог познает нас, а мы познаем Его настолько близко, насколько доступно быть близкими человеческой и божественной природе. Соединившись в Христовой Церкви в едином Лице Христа – нашего Спасителя, природы Бога и человека сближаются, чтобы мы познали Бога и увидели Его таким, каков Он есть. А Бог видит человека таким, каким Он его задумал и сотворил, чтобы иметь Себе помощника и соработника, способного творить благо и познавать красоту этого мира, в ее совершенстве возвращая этот мир Создателю.

Предназначение человека совершается, когда мы «вечеряем» вместе с Господом за Его Трапезой и когда Он уже не стоит и не стучит, а вошел в дом нашей души, чтобы быть с нами, а нам быть с Ним. Вспомним, например, как на Тивериадском море Христос встречает апостолов, которые ловили рыбу и ничего не поймали. По Его слову они закинули сети и вынули их с множеством больших рыб. Причалив к берегу, они идут к Нему и несут сети, а Он их уже ожидает, приготовив рыбу и хлеб – Свою Трапезу, чтобы разделить ее с ними. Очень проникновенно звучат слова Христа, когда Он приглашает учеников: «Придите, обедайте» (Ин. 21:12). Бог воспринимает человека через Свою Трапезу и ожидает от нас соприсутствия, Причастия и диалога. Встреча и общение с Ним совершатся, когда мы, исполняя слово Христа, соберемся вместе, чтобы разделить с Ним Таинство Его Тела и Крови – Евхаристию.

Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие.

Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь.

Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь.

Блаженны вы, когдавозненавидят вас люди и когда отлучат вас, и будут поносить, и пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого. Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах.

Лк. 6:20–23

Заповеди блаженств, которые приводятся в Евангелии от Луки, обращают на себя внимание особенностью их выражения (см.: Лк. 6:17–23). Евангелист Лука пишет о том, что, став на ровном месте, Христос при всем народе обратился к ученикам со словами: «Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие» (Лк. 6:20). Апостол и евангелист Матфей, говоря о том, как Иисус в присутствии народа обратился к ученикам, приводит иные слова: «Блаженные нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф. 5:3). И далее, когда приводятся заповеди блаженств в редакции евангелиста Матфея, всегда звучит обращение в третьем лице множественного числа, а в редакции евангелиста Луки – во втором лице множественного числа. Почему существует такое различие и чем оно объясняется?

В Евангелии от Луки Христос, обращаясь к ученикам, ублажает их, говоря « ваше есть Царство Небесное». «Вы» – значит те, которые здесь и сейчас, «нищие духом», алчущие и плачущие. Иисус как бы говорит: «Вы находитесь вместе со Мной и внимаете словам, исходящим из Моих уст. Именно поэтому в данный момент вы – «блаженные"». Евангелист Лука имел греческое образование и был соратником апостола Павла, сопровождая его в миссионерских путешествиях и внимая тому, как апостол Павел проповедовал язычникам. Особенность более интимного и личного обращения к тем, кто в тот момент окружал Христа, характеризует, по-видимому, стиль евангелиста Луки в его письменной проповеди языческим народам, которые жили вне иудейского закона. Евангелист Матфей, напротив, обращается в большей степени именно к иудеям, своим соплеменникам, и предпочитает иное обращение – в третьем лице – «их есть Царствие Небесное». «Их», то есть тех, которые являются «нищими духом». Здесь характерно как бы отвлеченное, безличное упоминание людей, отмеченных Иисусом по образу их жизни. Матфей видит Христа как иудея, своего соплеменника, собрата по роду и племени. Прямое личное прославление человека у иудеев было не принято, хотя, конечно, это не умаляет значения того, что имеет в виду Господь в заповедях блаженств по Матфею, ублажая тех, кто по-настоящему нищ духом, милостив, кроток, кто алчет и жаждет правды.

В редакции евангелиста Луки заповеди блаженств звучат для нас все же несколько более глубоко и личностно. Мы, в настоящий момент внимающие Божьему слову, можем стать блаженными, потому что Христос сделал нас нищими духом, кроткими, жаждущими правды и терпящими поношение ради Его имени. Все это Он Сам сотворил с нами «здесь и сейчас». Наиболее близко такое понимание должно быть в литургическом смысле для готовящихся вкусить Трапезу Господню. Перед тем как приступить к Литургии верных и святому Причастию, в Литургии Слова мы слышим блаженства по Матфею, но помним о более интимном обращении у Луки – «блаженны вы», «ваше Царство Божие», «возрадуйтесь и возвеселитесь» и «вам награда на небесах». Это обращение не может не тронуть сердце православного человека, который готовится приступить к Святым Тайнам – Причастию Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа – реальному переживанию Его присутствия в нашем евхаристическом общении и встречи с Ним, которая состоялась благодаря тому, что Христос Сам «стал посреди нас».

Вновь и вновь, с верой и молитвой неустанно повторяя слова заповедей блаженств и перечитывая их в Священном Писании, мы обращаем внимание на особенность редакции этих заповедей у апостола Луки и осознаем, что только Господь делает нас блаженными. Никак иначе, никакими собственными силами или достижениями в исполнении правил или предписаний человеческого общества мы не достигнем блаженства. Сам Христос, «став посреди», воссоединяет нас с Собою и через Себя с Богом и Отцом. Он «сотворяет» нас блаженными, то есть делает такими, какими мы в Нем достойны блаженства. Это, наверное, самое важное, что нужно чувствовать, когда мы слышим заповеди блаженств. Нельзя допустить, чтобы наши уста и сердце привыкли повторять эти заповеди отвлеченно, по привычке. Пусть всякий раз они звучат так, как звучали, когда Христос обращался к Своим ученикам, называя их блаженными именно потому, что они слышат это из уст Его Самого, Который Своим присутствием и вниманием делает и наше блаженство подлинным и неотъемлемым.

Под подушкой его лежало Евангелие. Он взял его

машинально. Эта книга принадлежала ей, была та самая, из

которой она читала ему о воскресении Лазаря. В начале

каторги он думал, что она замучит его религией, будет

заговаривать о Евангелии и навязывать ему книги. Но, к

величайшему его удивлению, она ни разу не заговаривала об

этом, ни разу даже не предложила ему Евангелия. Он сам

попросил его у ней незадолго до своей болезни, и она молча

принесла ему книгу. До сих пор он ее и не раскрывал. Он не

раскрыл ее и теперь, но одна мысль промелькнула в нем:

«Разве могут ее убеждения не быть теперь и моими

убеждениями? Ее чувства, ее стремления, по крайней мере...»

Ф. М. Достоевский. Преступление и наказание

В Евангелии многократно повторяются слова «кто имеет уши слышать, да слышит» (см.: Мф. 11:15;13:9, 43; 25:30; Мк. 4:9, 23; 7:16; Лк. 14:35), которые требуют особенного внимания. Божье слово – это не научное открытие, не роман и не поэма; не историческое исследование, не стихи и не проза, написанные рукой человека, даже если он гениальный мыслитель, писатель или поэт. Слово Божие – это нечто большее, чем комбинация букв и слов, фраз и предложений, понятий и идей. Благодаря Божьему слову совершается преображение самой природы нашего восприятия и происходит полный переворот в мировоззрении человека. Слышит тот, кто имеет уши: они у человека существуют не только как орган физического слуха, но и как особый орган для духовного слышания.

Пока здесь есть ощутимая разница, которой в человеке быть не должно. Не должно быть различия, потому что всякое слово, которое исходит от Бога и входит в наши уши, мгновенно производит духовную работу, преображая душу человека и его личность как таковую. Этого не происходит, пока есть разделение духовного и физического слышания. До нас доходят звуки, слова и фразы на разных языках, которые мы понимаем или нет. Слово же Бога может упасть на добрую почву и возрасти только там, где кроме слышания есть разумение и осознание.

Поговорим об осознанной вере – таком восприятии Божьего слова человеческими ушами, когда непосредственно вслед за ним происходит и духовное восприятие. Духовное слышание совершает изменение всего человеческого естества и самой личности человека. Апостол Фома не поверил, что Христос воскрес и явился другим апостолам. Спустя некоторое время он сам был вместе с ними, когда Христос «стал посреди» (см.: Ин. 20:19), хотя двери в доме, где собирались апостолы в Иерусалиме, были закрыты. Они боялись быть арестованными, поэтому закрыли двери и когда собрались без Фомы, и во второй раз, когда вместе с ними уже был Фома. Им оба раза явился Христос, пройдя через затворенные двери (см.: Ин. 20:19–29). Но вера апостолов была не столь велика, чтобы они могли не бояться иудеев. Они еще не получили просвещения и духовного преображения, как в день Пятидесятницы, когда на них почил Святой Дух. Апостолы слышали слово Божие своими ушами, видели Христа своими глазами, чувствовали всеми органами чувств, что пришел Воскресший Господь, но полного преображения внутри них не произошло, иначе они не стали бы закрываться второй раз. Христос, Которого арестовали и мучили как человека, а потом распяли, – воскрес. Он умер и восстал, чего теперь бояться? Зачем закрывать дверь и от кого прятаться? От тех, которые больше не имеют над ними власти и силы? А апостолы все-таки закрыли дверь, значит, услышали, но не уразумели, и полное осознание пока не пришло.

Фома, которому апостолы сказали, что видели Воскресшего Господа, ответил им, что не поверит, пока не прикоснется к ранам на Его Теле. И Христос пришел к апостолам второй раз, в основном именно для того, чтобы взять Фому за руку и вложить его пальцы в раны от гвоздей, а руки в прободенные ребра. Фома увидел, что это Тело Того Человека, Которого распяли и умертвили, потому что истечение крови и воды из прободенных ребер означает биологическую смерть человека. Произошло разделение жизни и смерти – кровь и вода вышли из тела, значит, тело мертво. И вот, чтобы убедить Фому, Христос предстал перед ним особым образом. Трудно представить, что Воскресший Христос явился апостолам так, что они видели изуродованное тело распятого человека, с прободенными ребрами и ранами от гвоздей. А Фоме Он показал Себя именно в том виде, в котором тот желал Его видеть. Вспомним другое явление Христа. Мария Магдалина, встретив Его в Гробе, подумала, что это садовник, но Он назвал ее по имени (см.: Ин. 20:16). Услышав свое имя, сказанное столь дорогим для нее голосом, она тут же Ему поверила.

Господь имеет Свой путь к каждому человеку и каждому уделяет Свое особое внимание для того, чтобы вызвать лично осознанную веру. Необходимо, чтобы слово Божие, пройдя через уши в наше сердце, произвело свою духовную работу, и наша вера стала осознанной, ответной реакцией на действие Духа. Христос пробуждает в нас веру и ожидает, что мы будем делать: станем ли снова «запирать двери» и бояться тех, кто войдет в нашу жизнь и сделает нам плохо, как делал это раньше? Или мы теперь уже другие и незачем бояться тех, которые, как говорит Иисус, могут убить наше тело, а души не могут (см.: Мф.10:28)? До сих пор в нас много страхов и опасений, а потому есть желание безопасно устроиться в этом мире. Иногда мы думаем, что если заработаем денег, построим дом и создадим семью, то все это будет «во веки веков». Однако так будет не всегда, и разными обстоятельствами Бог дает нам это понять, как бы говоря: ищите для себя большего за пределами этого мира и не останавливайтесь на том, что в нем имеете. Разными путями, но это дано нам понять. Бывает, что Бог допускает тяжелые обстоятельства в жизни, недуги и утраты, горечь предательства или что-то иное, чтобы человек встрепенулся и начал искать. Еще раз подчеркнем: необходимо, чтобы наша вера была лично принята и от нас прозвучал ясный ответ Богу (см.: Ин. 20:28).

Человек является «фактом бытия» – личностью, с которой Бог устанавливает отношения или нет. Все личности различны и неповторимы. Никто из людей не может быть точно таким же, как Христос, а Христос, Сын Божий, равен, но не абсолютно идентичен Отцу, хотя и являет Его (см.: Ин. 10:30). Все люди – разные личности, но у всех есть общее – образ, который дан Создателем как способность воспринять Бога таким, каков Он есть. Божьим образом человеку дан своего рода духовный «орган», который позволяет по-настоящему узнать Бога. Человек создан не как животное или растение. В этом мире живет великое множество созданий, но у животных и растений нет разума и не может быть осознанной веры. Зачатки если не разума, то какой-то логики ощущаются в поведении некоторых высокоразвитых животных. Своих собачек и кошечек мы воспринимаем порой как людей, – разговариваем с ними, общаемся и полагаем, что любим их. Хотя ни одно животное не есть подобная человеку личность, домашние животные в чем-то иногда становятся под стать своим хозяевам. Ничего плохого нет, если мы любим своих домашних животных, но осознания любви у животных быть не может, это им не дано по природе. А человек, даже в своем отношении к животному, есть человек, который осознает это отношение и может его регулировать.

Фома, когда Христос показал ему раны, сказал: «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 20: 28), дважды повторив притяжательное местоимение «мой». Значит, Бог уже с ним, и апостол воспринимает Его не как внешнюю, потустороннюю и запредельно далекую реальность, а как Того, Который уже вошел в его жизнь и с Которым он теперь близок как никогда. Обычно мы говорим «мой» о предмете, который принадлежит лично нам, но, конечно, было бы неправильно говорить о Боге как о принадлежащем нам предмете. Однако в каком-то смысле принадлежность Бога нам и наша принадлежность Богу – это высочайший опыт, к которому человек может быть приобщен. Мы говорим «мой отец», «моя мать», «мой брат», «моя сестра» – подобно этому, в высшем смысле, мы говорим «мой Бог». «Мой Господь» – Господин всей моей жизни, Который над ней безраздельно властвует. Это есть явление осознанной веры, по крайней мере то начало, которое привело апостолов ко дню Пятидесятницы, когда Дух почил на них. Они, в свою очередь, были уже готовы к принятию Духа, чтобы быть просвещенными самим и проповедовать об этом всему миру.

Прошло две тысячи лет, но апостольская проповедь о Воскресшем Христе не утихает, а произносится одним и тем же Духом. Если бы в ней было что-то человеческое и кем-то придуманное, пусть даже очень похожее на правду, то она не устояла бы столько времени и не выжила бы в культурных традициях разных народов. Чисто человеческое учение не пускает корни и не прорастает в таком изобилии, как это происходит с живым Божьим словом. Если бросить в почву камень, то из него ничего не вырастет, а если бросить семя, в котором заключен колоссальный объем информации о некотором растении, то именно это растение и вырастет. Сначала есть маленький, едва заметный человеческий эмбрион в утробе матери, а потом из него вырастает человек – живущий организм, способный сознавать Бога и определять свое место по отношению к Нему. В таком случае именно личное осознание веры, о которой услышали уши человека, есть ответ на призыв Христа: «Кто имеет уши слышать, да слышит».

Пока живу – Тебе молюсь.

Тебя люблю, дышу Тобой,

Когда умру – с Тобой сольюсь,

Как звезды с утренней зарей.

Хочу, чтоб жизнь моя была

Тебе немолчная хвала.

Тебя за полночь и зарю,

За жизнь и смерть – благодарю.

Д. С. Мережковский. Бог

«...Не Ангелам Бог покорил будущую вселенную...» – пишет апостол Павел, говоря дальше, что Бог «все покорил под ноги» Христа и «не оставил ничего непокоренным ему» (Евр. 2:5, 8). Через Ангелов было возвещено Божье Слово и проповедано спасение, но не Ангелам покоряется все творение. Человек веры с трудом пробирается через многие искушения и соблазны этого мира. Совершая многолетнюю молитву и пост, он должен подвизаться и много трудиться на этом пути, чтобы в конце концов услышать Божьи глаголы и, храня их в своем сердце без смущения, возвещать другим людям. Не имеющее равного среди людей, ангельское служение таково, что Ангелы без посредников, без искажения или какого-либо изъятия напрямую возвещают Божью волю. Хотя служение Ангелов «велико и страшно», но не для них предназначена Вселенная, а для Божьего Сына, Который «умалился» перед Ангелами, приняв на Себя человеческую плоть со всеми последствиями этого. Не Божьими руками и не по Божьей воле, а напротив, вопреки этой воле, изменение человеческого естества уже произошло, но бесконечное милосердие Бога и Творца простирается выше и дальше всякого человеческого действия – благонамеренного, греховного или какого-то иного.

Мы проживаем в этом мире ограниченную жизнь – история человечества имеет свои пределы, а божественные время и пространство бесконечны. Для Бога нет границ – Ангелы пронизывают все творение, возвещая Его волю и способствуя всякому бытию, которое Бог приводит к жизни. Через них было возвещено Божье Слово, но сами Ангелы не суть это Слово. Слово Божие – это Вочеловечившийся Сын Божий, Иисус Христос. О Нем говорит апостол Павел: «Не много Ты унизил его пред Ангелами...» (Евр. 2:7). Неизменно безгрешный Христос принял человеческую плоть с последствием греха и «умалился» до такого человеческого состояния, которое имеем все мы, будучи подвержены болезням, искушениям и смерти. Претерпев все до Своей смерти на Кресте, ни в чем не согрешив и не нарушив волю Отца, Он восставил человека от его падшего состояния и склонности к греху. В Своей Пречистой Плоти Христос вознес человечество как таковое выше ангельского мира. Приняв человеческое естество, Он воссел одесную Бога, то есть как наследник Бога Отца, что неизмеримо выше мира Ангелов и бесплотных сил.

Архангел Гавриил был послан с радостной и благой вестью о том, чему надлежало быть. Возвестить – значит воззвать к человеку и предложить ему согласиться с высшей волей. Ответом Пречистой Девы Марии на благовестие Гавриила было самоумаление и смирение перед Тем, Кто послал Архангела: «Се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему» (Лк. 1:38). Возвещенное Архангелом слово было о том, что в Ней надлежит родиться Божественному Слову, – через Слово начался диалог Бога и человека, предваряющий всю возможную полноту богочеловеческих отношений, которая никогда раньше не достигалась. Сначала отношение было односторонним, то есть божественным монологом: Бог посылал пророков и через них возвещал народу Свою волю, и пророки часто даже не осознавали, что говорят, потому что ими овладевал Дух. Но постепенно люди приходили к большему осознанию, и, например, пророк Исайя уже почти благовествовал, – его называют «пятым евангелистом». Тем не менее пока это оставалось предвозвещением, а полноты общения Бога и человека не было.

Вся доступная человеку полнота общения с Богом стала актуальной с явлением Христа и совершением дела, для которого Его послал Отец. Через Воскресение Христа из мертвых, Вознесение и седение одесную Отца с обоженной человеческой плотью мы обретаем всю полноту богочеловеческого диалога. Теперь к Богу можно обращаться напрямую, говоря Ему «Ты». В евхаристических молитвах мы действительно напрямую благодарим Бога за то, что во Христе нам дарованы искупление и спасение, и обращаемся к невидимому и непостижимому Богу, именуя Его Отцом. Взывая к Богу лично, мы в самих себе получаем Его ответ. Это стало возможным, когда воплотилось Слово Божие, а это несравненно выше того, что могли сделать Ангелы. Поэтому, совершая богослужение в честь бесплотных сил – Ангелов и Архангелов, мы вспоминаем их как предвозвестников и носителей Божьей воли, но не говорим о полноте богообщения через Ангелов и совершении всего, что уготовано человеческому роду только в Христе.

...Кто приносит славословие, тот оставляет в стороне и

себя, и все свое, и славословит Господа ради Самого Господа,

ради Его силы и славы. Затем и самый порядок вещей, самая

сообразность с существом дела требуют, чтобы на первом

месте здесь было славословие. Как только мы приступаем к

Богу, мы прежде всего познаем Его неприступную славу, силу

и величие; следствием этого бывает удивление, изумление и

тому подобное, – а это уже и есть славословие; если мы

пойдем далее, узнаем Его благость и человеколюбие, –

следствием того бывает благодарение; после того мы

начинаем созерцать все величие благости Его, все

богатство Его человеколюбия...

Праведный Николай Кавасила. Изъяснение Божественной литургии

Всякому разумному человеку понятно, что достоин похвалы не тот, кто сам себя хвалит, но тот, кого хвалит Бог. Однако люди порой внутренне не соглашаются с этим. Мы ищем в себе достоинства и не только сами хвалим себя, но ожидаем похвалы от других людей. Однако подлинное достоинство, как мы понимаем, остается за тем, кого хвалит Бог. Божественная Литургия существует для того, чтобы возносить благодарение и воздавать хвалу Создателю и Творцу. Как это делать, человека научил Христос. Фактически Он Сам воздает в нас хвалу Богу, возвышая человеческое достоинство в глазах людей и всего мира. Мы собираемся в храме, молимся, призываем Божье имя, произнося Его вслух, что и есть хвала Богу в человеке и через него. Окружающий мир с разными цивилизациями, достижениями прогресса и несметными сокровищами, украшающими прекрасные дворцы и сооружения, во всем его великолепии не стоит одной лишь возможности произнести имя Бога-Творца и молиться, воздавая Ему хвалу.

Подлинная молитвенная красота не бывает показной и внешней. Мирская красота, напротив, как правило, внешняя, и часто бывает, что человека как личность она не возвышает, а принижает. Молитва, идущая от сердца, в своей внутренней красоте неизмеримо превосходит всякую красоту внешнюю. Человека восхвалил Бог, дав во Христе возможность призывать Свое имя и собираться для Своей хвалы, которая не есть похвала «сего мира». Может показаться странным, но именно в этом мир как бы ощущает свой недостаток и в каком-то смысле завидует тем, кто по-настоящему, из глубины души искренне молится, призывая подлинное имя Бога. Никакое внешнее благолепие – дворцов и храмов, украшений и сановных одежд не гарантирует искренней, сердечной молитвы, идущей непосредственно от сердца. Это дар Божий, и в этом состоит похвала подлинного человеческого достоинства, которое проявляется глубоко лично, а не напоказ перед окружающими людьми. Многие этого не видят и не разумеют, а иные видят, но, к сожалению, бывает так, что им завидуют и гонят их. Всегда рожденный по плоти гнал рожденного от духа (см.: Гал. 4:29). Рождение от духа – это Божье призвание и собрание во имя Его. Идущая от сердца молитва, внутренняя красота и духовная похвала, которую не человек себе придумал, а которую хвалит Бог, – это и есть подлинное человеческое достоинство.

Неловко и неудобно бывает сказать о себе: «Я хороший и правильный, достойный и счастливый». Обычно ожидается, что хорошее о нас скажут другие люди. В мудрой книге сказано: «Пусть хвалит тебя другой, а не уста твои...» (Притч. 27:2). Если даже в обычной обстановке похвала от другого, несомненно, имеет ценность, то насколько более значима хвала другого, когда этот «другой» есть Бог. Апостол Павел, как бы восполняя Книгу притчей Соломоновых, пишет: «...не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого хвалит Господь» (2Кор. 10:18). Бог хвалит нас, когда мы собрались, чтобы воздать Ему хвалу. Достаточно того, что мы имеем возможность молиться и воздавать хвалу Богу. Мы не ожидаем ничего большего, но в ответ Бог восхваляет нас. В совместной похвале осуществляется диалог Бога и человека. Что может быть выше и достойнее для человека в этом или будущем мире? Божья похвала есть хвала вечная, и за ее пределами ничего нет, потому что у нее самой нет временных пределов. Произнесением имени Христа совершается Таинство Слова – Евхаристия, – «где двое или трое собраны» не ради друг друга, но ради совместного восхваления Бога и принятия Его похвалы. Эта похвала приобщает человека к вечности, потому что она есть Божье действие, Его энергия и призвание рода человеческого.

Едва только он, задумавшись серьезно, поразился

убеждением, что бессмертие и Бог существуют, то сейчас

же естественно сказал себе: «Хочу жить для бессмертия, а

половинного компромисса не принимаю». Точно так же, если

б он порешил, что бессмертия и Бога нет, то сейчас бы

пошел в атеисты и в социалисты... Алеше казалось даже

странным и невозможным жить по-прежнему. Сказано:

«Раздай все и иди за мной, если хочешь быть совершен».

Алеша и сказал себе: «Не могу я отдать вместо „всего» два

рубля, а вместо „иди за мной» ходить лишь к обедне».

Ф. М. Достоевский. Братья Карамазовы

Вдова, отдавшая на Храм последние две лепты «от скудости своей», была сразу замечена Христом, в то время как множество богатых людей, проходя, клали дары в сокровищницу Храма и не вызывали у Христа отклика (см.: Лк. 21:1–4). Немного ранее при учениках обращаясь к народу, Он говорил о том, чтобы они остерегались книжников, которых приветствуют в собраниях и которые председательствует в синагогах, то есть начальствующих и управляющих в этом мире (см.: Лк. 20:46–47). После этого предупреждения Христос обращает внимание на скудость вдовы, тем самым давая нам правильное представление о появлении человека перед Богом. С одной стороны, Бог неведом, непостижим и бесконечно далек от нас, а с другой – Он совсем близко и замечает в человеке именно то, что свойственно Ему Самому, пославшему в этот мир Своего Единородного Сына, Который смирился, принял образ раба, был гонимым, пострадал и умер, чтобы Бог воскресил Его.

Путь умаления и уничижения в той или иной степени предстоит пройти каждому, кто хочет в смирении хотя бы немного уподобиться Христу. Бедная вдова пожертвовала на Храм все свои деньги на пропитание. Она полностью предала себя во власть Бога – что Бог дал ей, то она Ему и возвращает. До тех пор, пока в нас не будет подобного смирения и доверия Богу, мы живем сами по себе. Растем, учимся, получаем работу, строим дом, создаем семью и полагаем, что всего достигаем собственными усилиями. Стараясь украсить свою жизнь, человек делает все по возможности хорошо – так, чтобы это приносило ему радость. Мы ищем этой радости и получаем ее, но потом она проходит, – дети вырастают и уходят, дом и имущество требуют постоянного попечения. Растут заботы, и со временем человек понимает, что не в состоянии все улучшать и поддерживать, – в какой-то момент приходится смириться с тем, что есть, и не искать лучшего. Дальше нужно еще больше смиряться и, подходя к концу своей жизни, вообще смириться с тем, что у нас ничего нет, кроме своего собственного «я», которое в конечном итоге мы и предоставим Господу.

Женщина отдала все, ни на что больше не рассчитывая и ни на кого не надеясь, кроме Бога. Ее дар есть как бы образ того «я», что к концу жизни мы передаем Богу. Богатые отдавали неизмеримо больше, чем вдова, но они отдавали от избытка, и это не приносило им пользы. Бог ублажает человека, который кладет от скудости и недостатка, то есть отдает все, что есть, сам оставаясь ни с чем, кроме веры и упования. О таких и сказано «блаженны нищие». Духовная нищета и нищета вообще – это состояние свободы, к которой мы призваны. Нелегко осуществить свободу в своей жизни – этому многое препятствует. Конечно, невозможно сразу оставить все, что нас окружает. Никто к этому не призывает, и Бог не ожидает, что мы немедленно отдадим все, что имеем, потому что слишком многим связаны с другими людьми. Семьи, родители и дети – так будет продолжаться до определенного времени, пока у человека не останется ничего, кроме малой «лепты», которая есть «я». Нам надо будет предложить себя Господу и ожидать личной встречи с Ним и Его реакции на нас, таких, какие мы есть.

Христос указывает на бедную вдову и возвышает ее перед богатыми людьми. Он поступит так же с каждым человеком, который искренне и до конца предает себя Богу, понимая, что встреча с Ним произойдет рано или поздно. Все, что мы имеем, дано нам во временное пользование, но это часто ускользает от нашего сознания. Сама жизнь, ее чувства и ощущения, разум, воля, тело и душа человека – все дано во временное пользование нашему «я». Человеческое «я» управляет тем, что дано, и за это управление с нас спросит Господь. А мы даем от избытка лишь малую часть – немного помолились, попостились и иногда сходили в храм на службу. Дальше можно продолжать жить своей жизнью. В основном человек живет так, но от нас потребуется все, пусть и не сразу. Бог неотступен в ожидании и Свое получит. Но чем будет это «все» и что мы сможем Ему вернуть? Отдавая от своей скудости, смирения и послушания, мы уже не уповаем ни на кого, кроме Бога. Возвращения именно этого упования ожидает от нас Господь. Поэтому последняя «лепта», как мы понимаем из Евангелия, и есть самое ценное для другой жизни, где человеческая душа обретает себя перед Богом.

Во всех храмах Белгородской митрополии будут совершены панихиды по жертвам трагедии, произошедшей в Белгороде в понедельник, сообщает пресс-служба губернатора и правительства региона. Соболезнование семьям погибших выразил митрополит Белгородский и Старооскольский Иоанн, призвав жителей Белгородчины преодолеть растерянность, страх и горе и сплотиться вокруг памяти погибших. В понедельник днем в центре Белгорода из огнестрельного оружия были убиты три продавца оружейного магазина и случайные прохожие: мужчина и две школьницы. Пять человек скончались на месте, 16-летняя девушка – в больнице. Личность одного из погибших пока не установлена.

Интерфакс. 23 апреля 2013 года

«...Бодрствуйте на всякое время и молитесь, да сподобитесь избежать всех сих будущих бедствий...» (Лк. 21:36) Предупредив о том, какие ожидаются бедствия, Христос обращает эти слова к сердцу всякого человека, живущего на земле, и Его апостол добавляет: «...будем бодрствовать и трезвиться» (1Фес. 5:6). Трезвитесь и молитесь – этот призыв остается всегда единственной возможностью или той соломинкой, ухватившись за которую человек может избежать тяжелых последствий всего, что ему предстоит встретить. Бедствия грядут всегда. В жизни человечества не бывает так, чтобы на протяжении длительного времени везде воцарялись мир, спокойствие и благоденствие. Постоянно случаются стихийные бедствия или эпидемии, происходят вооруженные конфликты, техногенные катастрофы или террористические акты, когда одни люди уничтожают других, ни в чем не повинных и не заслуживших смерти. Никто и никогда не сможет сказать, что наступило время, когда нигде по всей земле уже ничего плохого не совершается. В нашем мире так не бывает.

Мы узнаем о случившемся из новостей, которые регулярно получаем из многочисленных источников информации. В прежние времена люди рассказывали друг другу, узнав не понаслышке, что происходит и какими бедствиями сопровождается. Поэтому тот час, о котором говорит Христос, не так далеко, а возможно, для кого-то он уже наступил. В той или иной степени всякий человек причастен к тому, что происходит на земле в каждой точке нашей планеты. Происходят различные бедствия, потому что мы несвободны от греха и непостоянны в молитве. Человек в жизни не ищет Бога, а ищет своего – именно столкновение человеческих интересов вызывает противостояния и конфликты, которым нет и не будет конца, пока «стоит этот мир». Однако, как говорит Иисус, бодрствуя и молясь, мы можем этого избежать. Каким образом, если бедствия все равно случаются?

Молитва поднимает человека над самим собой, над его «я» и его желаниями, над грехами и недостоинствами. Молитва делает из человека богоподобное существо, потому что в молитве Бог нас видит и слышит. Если бы этого не было, то жизнь на земле давно бы закончилась, так как не осталось бы никаких оснований для ее продолжения. Всякая цивилизация начинается, а потом заканчивается. Удовольствие одного человека, как правило, осуществляется за счет других. Когда «здесь и сейчас» нам хорошо, в этот самый момент кому-то плохо: мы поели, а кто-то умирает от голода; мы попили, а кто-то страдает от жажды; мы здоровы, а кто-то в этот момент болеет, пребывая в непрекращающихся страданиях. Только молитва и трезвение души способны вознести человека над этим несоответствием и избавить от временного страдания. Молитва возводит нас к вечности. Поминовение усопших, например, – это особая молитва, совместно совершаемая с теми, кого с нами уже нет. Они произносят ее в вечности, а мы слышим те же слова и присоединяемся к ним. Из времени в вечность мы вместе возносим молитву к Богу, Который слышит и видит живыми всех – усопших и здравствующих.

Именно воссоединение людей в молитве благодарения есть залог и гарантия преодоления бедствий, спасения и вечной жизни. Жизнь вечная идет всегда, потому что она вечная, а возможность ее осуществления дается с рождением человека. Это не абстрактное явление из будущего, которое может быть, а может и не быть. Как только мы появились на свет, задышали и начали осознавать свое «я», в нас зародилась вечная жизнь, которая принадлежит Богу. Нам предстоит ее поддержать или, к сожалению, погубить. В наших силах дать себе возможность жить и развиваться как человеку, вечно живущему перед Богом. Бог дает человеку самоопределение и личную свободу; Он дает нам тело, с помощью которого можно делать хорошее и благое, а можно приносить зло себе и другим. Предоставляя нам тело, Бог ожидает, чтобы мы распорядились им для образования и творчества, для созидания любви и восстановления мира и согласия. Бог посылает Своего Сына, чтобы мы увидели человека таким, каким Он Сам его видит. Он воссоединяет все, таинственным образом протягивая нити спасения каждой человеческой душе. Эти нити уже протянулись и действуют, когда, например, мы совершаем молитвы за усопших, верой подтверждая свое согласие с тем, что у Бога нет мертвых.

«Бог... не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы» (Лк. 20:38). Подлинное поминовение усопших как живых возможно только в Евхаристии. Нас собирает Жертва Христа, чтобы воздать благодарение Богу, Который отдал Своего Сына. Теперь мы можем сказать слово о вечной жизни на человеческом языке, донести его до сердца, разбудить душу и направить себя на путь вечной жизни в Сыне Божьем, Который есть наш Бог. Другого Бога мы не знаем и лишь можем себе сотворить – тогда это будет идол и лжебожество. Подлинное божество открыто в человеке и Боге – Иисусе Христе, Который умер и воскрес. Его Воскресение – вечное действие самой сути божества в человеке. Оно и есть залог того, что божественное начало может действовать в каждом из нас, оберегая от грядущих бедствий и созидая из нас в вечности Церковь живого Бога.

Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь

похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на

добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит

меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему

злое. И потому надобно повиноваться не только из страха

наказания, но и по совести.

Рим.13:3–5

Наш Бог и Спаситель «хочет, чтобы все люди спаслись» (1Тим. 2:3–4). Поэтому Ему «хорошо и угодно», чтобы мы приносили молитвы и просили за «всех человеков» – начальствующих и служащих, здоровых и больных, живых и мертвых – и чтобы проводили жизнь тихую и безмятежную «во всяком благочестии и чистоте». Так раскрывается подлинный смысл праздника Новолетия – начала церковного года. Центральная идея этого праздника именно в том, что, как бы мы ни рассуждали и ни смотрели на окружающий мир в его действительном различии – культур и цивилизаций, традиций и религий, образования и духовного состояния, – нас объединяет мысль о том, что Бог и Спаситель хочет, чтобы все спаслись. Хорошо и благоугодно приносить Ему моления и прошения о всех людях, начиная с начальствующих и власть имущих. Власть не всегда угодна Богу. Редко она бывает такой властью, которая по-настоящему способствует развитию веры и Церкви. Особенно в последнее время заметно, что власть если не препятствует, то бывает, скорее, безразлична к религиозным проявлениям – молениям, прошениям и благодарениям. А мы продолжаем просить за всякое начальство, благодарить за него Бога и стремиться жить безмятежно при любой власти, соблюдая спокойствие, чистоту и внутреннюю тишину.

Уместным и важным здесь будет пример из Ветхого Завета. Пророк Иеремия пишет послание из Иерусалима в Вавилон израильским старейшинам – тем, которые вместе с большинством своего народа были в вавилонском плену: царь Навуходоносор захватил и фактически опустошил Иудею, уведя иудеев в пленение, продолжавшееся семьдесят лет. В течение этого времени, конечно, многое могло бы измениться и произойти в израильском народе, если бы он жил на родной земле. Иеремия, оставшийся в Иерусалиме, сокрушался о своем народе и возносил о нем молитвы. Однако он пишет послание к старейшинам, убеждая их в том, что народ должен расти, а не умаляться: «Берите жен, рождайте дочерей и сыновей, размножайтесь, а не умаляйтесь и ходатайствуйте за благосостояние того города, где живете, и тех, правителей, которые правят этим городом. При его благосостоянии и вам будет мир» (ср.: Иер. 29:6–7).

Иеремия пишет своему народу удивительное послание. Он желает, чтобы, будучи в плену, люди благоденствовали, устраивали свою жизнь и молились не только за город, в котором живут, но и за того царя, который их фактически пленил. Это яркий пример того, что, где бы ни была наша Церковь и община, мы молимся за власти и народ той страны и того города, где в данный момент живем. Это «хорошо и угодно» Богу, потому что молитвой спасается не только тот, кто молится, но и те, за кого молятся. Бог хочет спасения всем, и мы начинаем новый церковный год с прошения, ходатайства и благодарения за всех без исключения, включая начальствующих и их народ – там, где нам доводится жить, трудиться и проводить большую часть своего времени.

Как бы к нам ни относились и в каком бы состоянии мы ни пребывали – на свободе или в рабстве (экономическом в нынешних условиях), в гонениях или благоденствии, – мы воздаем благодарение Богу за все обстоятельства и за всех людей. Это квинтэссенция нашей молитвы, «красной нитью» проходящей через весь богослужебный год. Прошения и ектении начинаются с того, что мы обязательно молимся за власть предержащих и за благоденствие той земли и того народа, где находится наша православная община. Это характерная особенность всех прошений и молитв, которым учит нас Церковь и в которых наставлял апостол Павел своего ученика Тимофея. Молитвы о всех и за вся благоугодны Богу, Который желает, чтобы «все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим. 2:4).

Коль сердце чисто у тебя, – оно, как море, широко.

Оно охватит целый мир в едином взоре далеко.

Коль сердце чисто у тебя, – такое сердце все вместит,

Все в мире видит сердце то и, как алмаз, во тьме блестит!

Оно готово всех обнять: убогих, нищих и калек,

Мужчин и женщин, – словом всех, носящих имя «человек».

Оно глядит на белый свет открыто, не через очки,

Оно болит за всех людей, ему друзья все бедняки.

Но есть ослепшие сердца. Скупец-хозяин их таков,

Что вечно ноет и скулит, и жмется из-за пустяков.

Нет ничего на свете, друг, тесней скупых сердец таких!

Они малы: не только мир – горошинка не влазит в них.

М. Гафури. Чистое сердце

Естественным и непринужденным образом мы практически никогда не поступаем так, как велит наша совесть, и не говорим того, что нам подсказывает сердце. Совесть и сердце человека составляют его духовное начало, и человеческий дух открывает нам, в чем состоит Божья воля. Однако, будучи предоставлены сами себе, мы ее не исполняем. Стоит серьезно задуматься о соответствии духовного начала в человеке тому, что исходит из человеческих уст, ведь именно «от избытка сердца говорят уста» (Мф. 12:34). После Нагорной проповеди Христос не раз повторяет эти слова, а также напоминает, что доброе дерево дает добрые плоды, а худое – плохие (см.: Мф. 7:17–18). Это позволяет понять Его высказывание о том, что всякий грех и хула простятся, а человеческая хула на Духа не простится (см.: Мф. 12:31). Мы приходим на исповедь, чтобы говорить о своих грехах, потому что повторяем их и совершаем новые. Мы все время грешим, и порой кажется, что так будет всегда. При этом может возникнуть ощущение бессмысленности, – мы постоянно исповедуемся, чтобы потом снова грешить. Не в качестве объяснения или оправдания этого, но следует отметить, что такова наша природа. Мы не можем не грешить, потому что наша природа поражена грехом до самых корней. Если нас сравнить с деревом, то пока еще это дерево худое и само по себе не может приносить доброго плода.

Но вот худому дереву прививается добрый отросток. Христос, Воплотившийся Бог, преобразил человеческую природу и сделал возможным для человека такое состояние, когда человеческое слово и дело, мысль и дух будут едины. Они перестанут находиться в противоречии друг с другом, как это наблюдается теперь. Дерево приносит те плоды, которые ему положено по природе, поэтому «не собирают смокв с терновника и не снимают винограда с кустарника» (Лк. 6:44). Когда мы видим яблоню, то ожидаем, что в свое время на ней появятся яблоки, а не сливы, груши или что-то иное. И они действительно появляются, так как природа каждого растения, дерева или животного в мире так устроена, что это растение или дерево дает определенный плод, по которому мы узнаем, что это, например, именно яблоня. Но и плоды деревьев одного вида могут быть различными – лучше или хуже, что зависит от чистоты или искажения их природы. Как листья деревьев одной природы похожи друг на друга, так и мы, соблюдая приличия, бываем внешне похожи и соответствуем друг другу и единой человеческой природе. Собираясь вместе, мы вроде бы ничего худого не говорим и не делаем, но бывает, что внутри нас происходит нечто совсем иное, не самое приятное для других людей и для нас самих. Это «иное» может помешать «дереву» человеческого естества принести добрый плод.

Христос хочет исправить происходящее внутри человека – незаметное окружающему миру и даже самому человеку. «Дерево» нашей жизни должно приносить правильные плоды, которые будут отвечать тому, что Бог задумал о человеке и заложил в его природе. Это любовь и милосердие, терпение и благость, а также многое другое, что соответствует Самому Богу-Творцу. Все божественное раскрывается в отношениях Троицы – Отца, Сына и Святого Духа, поэтому Христос говорит: «Ненавидящий Меня ненавидит и Отца Моего» (Ин. 15:23). Бог Отец по Своей природе такой же, как Сын и Дух. Ненависть к Сыну возникает в человеке, пока его природа не начала изменяться и ее «дерево» еще не приносит «добрых плодов». Однако это дерево живет, что не лишает надежды на исправление. При этом Христос дает серьезнейшее предупреждение: «...если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем» (Мф. 12:32).

Мы говорим много нехорошего о людях, понимая, что каждый человек носит образ Христа. Однако если раскаяться, то это простится как нечто внешнее и неосознанное до конца. «Худые плоды» – все-таки еще плоды, значит, «дерево» пока живет, и всякий грех может быть исповедан и прощен. Не будет прощения тому, что есть «хула на Духа», то есть окончательное отрицание той основы, которая заложена Богом в человеке как таковом. Еще раз вспомним о дереве, – если оно засохнет, то плода не принесет уже никогда. Такое дерево срубают и бросают в печь. Христос проклял смоковницу (см.: Мф. 21:19), потому что она не дала плода, которого Он ожидал увидеть. Перед Богом бесполезное дерево просто засохло. Так и человек засохнет, если сердцем отвергнет Духа, то есть саму жизнь и свою человечность как Божье творение. Окончательное отрицание факта бытия человека как образа и подобия Бога невосполнимо и не может быть прощено, потому что в своей основе противоречит Божественному акту творения человека.

Худые мысли и намерения, которые расходятся с той духовной основой, что есть внутри нас, мы все-таки стараемся скрывать, потому что за них бывает стыдно. Движение или взгляд не в ту сторону, куда было бы должно обращать его, – все это мы прикрываем, говоря красивые слова. С другой стороны, мы говорим худые слова, потому что просто не знаем и не можем сказать доброе слово. Хотя в человеке есть зачаток доброго духа, данного Богом, мы не даем ему развиться. И Христос пришел для того, чтобы устранить несоответствие слова, дела и духовного состояния человека. Этот болезненный разрыв и внутреннее противоречие должны разрешиться. Сын Божий стал человеком, чтобы в Себе Самом – «первенце из мертвых», то есть первом среди людей, – воссоединить дух, душу и тело в единое целое, задуманное Богом, чтобы приносить добрый плод.

Добрый плод – это Божье слово, которое звучит и привлекает тех, кто, услышав, исполняет его. Не все, говорящие: «Господи! Господи!» – войдут в Царство, но те, кто исполняют волю Небесного Отца (см.: Мф. 7:21). Слова ничто, если в человеке живет «иной дух», который ненавидит Божественных Сына и Отца. Христос вскрывает в нас «чуждый дух» для того, чтобы заставить нас измениться, узнав о себе то, что до сих пор было скрыто. Подобно тому как, находясь в темной комнате, человек не различает предметы, в темноте своей души мы не различаем греха, пока не узнаем Евангелие и Христа. В приобщении Его Тайн нам открывается многое о себе самих. Бог хочет именно этого, потому что неизвестная болезнь не может быть исцелена. То, что мы не исповедуем, не изменяется, и внутренний образ человека остается прежним – скрытым и лишенным Божьей благодати и участия в Его замысле.

Смысл слов «от избытка сердца говорят уста» таков: что у человека на сердце, то у него и на устах. Это соответствие должно быть таким, каким его задумал и вложил в человеческую природу Бог. Как Он сотворил всякое растение, приносящее каждое свой плод и являющее свои свойства, так Он дал человеку Свои образ и подобие как присущие богочеловеческие качества. Плод жизнедеятельности человека именно в том и состоит, чтобы эти образ и подобие стали в нас такими же реальными, как и в Христе, Божьем Сыне. Для этого существует Церковь и Евхаристия – приобщение Христовым Тайнам. Все то, что Бог дает грешным и недостойным людям, призывая и приобщая Своей святыни, является, с одной стороны, «авансом». С другой стороны, это реальность, которая есть «здесь и сейчас», а не только ожидается в эсхатологии будущего Царства. Говоря богословским языком, Евхаристия – это реализованная эсхатология, где воссоединяются дух и плоть, слово и дело в своей направленности к одному – причастию Жертве, принесенной Богом за нас. Вера в эту Жертву рождается Святым Духом и через Крещение и Причастие ведет нас к полноценному участию в Божественном замысле, чтобы принести плод достойный нашего Бога и Создателя.

Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во

утробе моей. Не отвержи мене от лица Твоего, и Духа Твоего

Святаго не отыми от мене. Воздаждь ми радость спасения

Твоего, и Духом Владычним утверди мя.

Пс. 50:12–14

«...Живущие по плоти Богу угодить не могут» (Рим. 8:8). Апостол Павел рассуждает, что хотя теперь мы живем «по плоти», но, чтобы нам не умереть, а «быть живыми», вещественное содержание нашей жизни должно постепенно вымещаться содержанием духовным (ср.: Рим. 8:13). «Плотское» сразу не устраняется – пока человек живет в этом мире, он заботится о себе, своих близких и, насколько возможно, о тех, кто требует попечения. Но приведенные выше слова апостола напоминают нам, что духовная составляющая жизни человека – это такое начало, которое дано всякому человеку, чтобы в нем Божий образ реализовался как Его подобие. Для этого Христос принял человеческую плоть со всеми последствиями грехопадения первого человека. Он по-настоящему испытывал жажду и голод, страдания и муки – физические и эмоциональные. Будучи предан на смертную казнь через распятие, Иисус переносил невероятной силы страдания. Кроме физических мучений были предательство и оставленность всеми, сопровождавшие медленную смерть Его на Кресте.

Публичное распятие – изощренный вид казни, который уже давно не практикуется. Оно было направлено на то, чтобы показать полное унижение человека, не только физическое, которое он в страшных муках претерпевает в течение многих часов, но и моральное – оттого, что его смерть выставлена напоказ. Христос все это претерпел и испустил дух, чтобы он возгорелся в тех, кто последовал за Ним, умершим и воскресшим. Поэтому апостол говорит, что «живущие по плоти Богу угодить не могут»: Христос угодил Богу тем, что выполнил Его волю до конца – в страданиях и Крестной смерти. Мы стараемся угодить Богу, возрастая в духовной жизни, и Он радуется, глядя на то, как духовный человек в нас укрепляется и превращается из младенца в зрелого человека. Образец духовной зрелости явлен в Самом Христе, поэтому в Нем, и только в Нем, мы по-настоящему угождаем Богу Отцу, и сделать это иначе невозможно.

Жизнь по плоти остается, но попечение только о ней делает нас далекими от Бога. Даже в том, что касается церковного благочестия, мы должны понимать и различать духовное и плотское. Здесь мы не лишены определенных «вещественных» начал: есть правила и каноны, богослужебные последования и тексты молитв. Следуя установленным правилам и читая слова, освященные подвигом праведников и через многие века переданные нам Церковью, надо духовно вникать в них. Мы должны быть всегда внимательными и осторожными, чтобы многократное повторение одних и тех же церковных чинов не стало для нас обыденностью, а произнесение молитв не превратилось в монотонное вычитывание, перестав быть молитвой, идущей от сердца. Таким образом мы Богу не угодим, потому что это есть жизнь по плоти. Обычно под плотской жизнью понимают телесное насыщение и услаждение, но апостол подразумевает под этим также выполнение определенных правил по обязательству, по внешнему закону.

Именно закон плоти Христос устранил Собой, но этот закон тем не менее был необходим как «детоводитель ко Христу» (Гал. 3:24). Поэтому правила и последования, посты и праздники абсолютно необходимы, но за всем этим должна стоять жизнь духа. Святитель Феофан Затворник, говоря о молитве и духовной жизни, напоминает нам о том, что молитва бесполезна и бессмысленна, если сердце человека остается безучастным. Когда мы читаем слова, сердце должно быть вовлечено и охвачено молитвой. Если мы молимся и чувствуем охлаждение, нам, по совету Феофана Затворника, нужно прерваться, прочитать снова те слова молитвы, которые ушли от нашего сердечного внимания. Если опять не получилось, нужно опять остановить молитву и во внимании, трезвении и сосредоточенности постараться, чтобы дух молитвы возвратился. Только тогда можно возобновлять чтение слов, которые должны произвести свое действие и стать нашей духовной пищей. Если дух дремлет, а сердце молчит, то мы духовно не питаемся. Святитель говорит о том, что молитва должна быть непрестанной и, давая практические рекомендации, как это осуществить, напоминает о том, что известно из «Добротолюбия» и писаний многих святых, подвизавшихся на пути молитвы и духовного подвига.

Святитель Феофан Затворник особо выделяет три вещи. Первое – богомыслие. Вне богослужения и молитвенного правила необходимо помышлять себя предстоящим перед Богом и помнить о том, Кто есть Бог в нашей жизни, в жизни окружающего мира и людей. Бог одинаково любит всех, не лицеприятствует и принимает каждого ищущего Его. Подобного рода размышление касается разных предметов и особенностей Божьих действий, Его имен и благих даров, которые Он давал прежде и постоянно дает нам. Богомыслие является продолжением молитвы и укреплением ее в нашей жизни.

Второе, о чем нам напоминает святитель Феофан, – это необходимость начинать и заканчивать всякое дело молитвой, посвящая это дело Богу. Если человек не лишен разума, он не посвятит Богу какое- то плохое дело. Как можно посвятить Богу ложь и коварство, интригу и зависть, обман, кражу, прелюбодеяние или убийство? Посвящение Богу означает, что предстоящее дело будет благим, и Бог поможет его совершить ради Своей славы. Что бы мы ни делали, мы сначала призываем Божье благословение, а по окончании дела воздаем Ему благодарение за совершение начатого.

Третье – это краткая молитва в течение всего дня. Непродолжительное правило, которое мы имеем утром и вечером, другие обиходные правила, краткая молитва вроде Иисусовой или просто два слова: «Господи, помилуй», произносятся кратко, но постоянно, вызывая чувство умиления и ощущение присутствия Бога, к Которому мы обращаемся. Эти слова, подчеркивает святитель Феофан, не должны звучать формально, а должны привлекать сердечное участие. Произнесение краткой молитвы также помогает нам содержать себя в чистоте, праведности и благоговении перед Богом в течение дня и в любое время нашего пребывания вне храма. Такие правила полезны, чтобы не забыть, как угодить Богу, Который не ищет себе жертвы «по плоти», но ожидает расположения сердца каждого человека. Званых много, но пока немного тех, кто избирает сердечное участие в молитве и тем самым угождает Богу.

...Люди как бы находятся в подземном жилище наподобие

пещеры, где во всю ее длину тянется широкий просвет. С

малых лет у них там на ногах и на шее оковы, так что

людям не двинуться с места, и видят они только то, что у

них прямо перед глазами, ибо повернуть голову они не могут

из-за этих оков. Люди обращены спиной к свету, исходящему

от огня, который горит далеко в вышине, а между огнем и

узниками проходит верхняя дорога, огражденная... невысокой

стеной вроде той ширмы, за которой фокусники помещают

своих помощников, когда поверх ширмы показывают кукол.

Платон. Государство

«О дивное чудо! Источник Жизни во гробе полагается, и лествица к небеси гроб бывает...» – воспевает стихира праздника Успения Божьей Матери. Сын принял Ее на Свои Божественные руки и вознес на Небо, изъяв из гроба – небольшой пещеры, в которую по обычаю иудеи клали умерших людей. Смерть не коснулась Богородицы, – Она взошла от жизни к жизни, потому что Сын не оставил Ее на земле. Гроб, где она пребывала в ожидании взятия от земли на небо, оказался «лествицей к небеси». Из него изъялось тело, которое не претерпело страдания, смерти и тления. Особенно важно, вспоминая событие Успения Богородицы, задуматься о жизни и смерти, страданиях и радостях, смысле бытия. Для чего человек приходит в этот мир, что сопровождает его в жизни, как он реагирует на происходящее вокруг, какие пути выбирает для себя и чем в результате все закончится? В Священном Писании о земной жизни Богородицы не сказано почти ничего, но традиция доносит до нас довольно пространный рассказ, связанный с погребением Пречистой Божьей Матери, который передавался в иудейском народе от поколения к поколению. Самым последним событием Ее земной жизни было приготовление к кончине. Когда процессия с телом Богородицы двинулась через Иерусалим к специально приготовленному гробу-пещере, все апостолы сопровождали шествие, только Фома по Божьему промыслу при этом не присутствовал. Он явился потом, и когда ради этого гроб открыли, оказалось, что он был пуст.

Помогая объяснять Священное Писание, Предание Церкви составляется таким образом, чтобы люди с разным духовным и житейским опытом, уровнем воспитания и образования восприняли его как икону. Жития и рассказы Священного Предания наполнены чудесными вещами, которые являют Божью правду с помощью убедительных образов. Например, во время движения упомянутой выше погребальной процессии некий иудейский священник пытался осквернить тело Богородицы. Рука, которой он хотел совершить святотатство, сначала отсеклась, а потом, когда священник раскаялся, восстановилась. Это чудо не является необходимым для того, чтобы поверить в Успение Божьей Матери как изъятие из этого мира Ее Божественным Сыном. Оно полезно для того, чтобы понять литературный жанр Предания, где многое дано в образах, указывающих на реальные вещи и события. Так, образ отсеченной и восстановленной руки может напоминать о телесном изъятии и возвращении через обновление и Божественное освящение. Поэтому не следует помышлять лишь натуралистически и предвзято относиться к тем чудесным явлениям, которые описаны в церковной традиции и предании.

Успение Богородицы – это чудесный переход от жизни к жизни без смерти. Она была небожественного происхождения человеком, такой же, как и все, но посвятила Себя Богу до конца. Богородица предоставила всю Свою жизнь для действия Святого Духа, а Свое Пречистое тело для рождения Спасителя. Ее Успение можно назвать Богородичной Пасхой, потому что совершилось чудо прохождения сквозь замкнутые пределы смерти, подобное Воскресению Христа. Когда мы размышляем о Боге, многие вещи остаются прикровенными и таинственными, и мы не можем соприкасаться с ними или откровенно рассуждать о них. Мы понимаем, что здесь есть предел человеческого разума и чувственного опыта, а по отношению к Богородице это близко и человечно. Поэтому Церковь бережно хранит в Предании все, что связано с Ее жизнью и тем, как Она провела Свои последние земные дни. Все это раскрывает отношение Богоматери к людям, раскрывает Ее проповедь, которая совершалась не словами, а образом жизни – благочестием и преданностью Богу. То, как человек живет и воздействует на других людей, более значимо, чем слова. Воспоминание об Успении дано для того, чтобы ближе воспринять верой факт Воскресения, Вознесения Христа и взятие в Небесную обитель Его Пречистой Матери. За Ней выстраивается вся Церковь – преданное и верное человечество, которое Сын Божий обретает на земле.

Возвратимся к вопросу о смысле жизни и смерти – событиям, которые безусловно затрагивают каждого человека. Рано или поздно этот вопрос встает перед всяким верующим или неверующим, христианином или язычником. Мужчины и женщины, образованные, церковные или нет – все люди готовят себя к этому, посвящая свое время тому, чтобы узнать, что будет после жизни. Успение Пресвятой Богородицы – это пример для нас и подготовка к последнему моменту жизни, к встрече с Богом, которая для каждого человека в определенном отношении будет похожа на Успение. Многому предстоит научиться, чтобы обрести спокойствие и мир там, где нас пытаются сбить с толку разные противодействующие силы. Богородица была терпелива и хранила в своем сердце мир глубже, чем кто-либо другой. Важен путь постепенной подготовки человека к встрече с Богом. В зависимости оттого, какой будет эта встреча и чем она будет наполнена, она по-разному отзовется в бытии человеческой личности. Люди отличаются друг от друга по характеру, темпераменту и данным способностям, но одно неизменно – каждый из нас лично дорог Божественному Сыну, Его Пречистой Матери и Его Церкви. Бог не хочет никого лишить Своей благодати, хотя человек долго сомневается и сопротивляется. Для этого нам дана целая жизнь, и Церковь облегчает многотрудный и тернистый путь к осознанию себя предстоящими перед Божьим Лицом. Она готовит и вводит нас в Божье присутствие естественным и непротиворечивым образом.

Убежище или гроб – это замкнутое пространство, в которое помещается усопшее человеческое тело. Гроб запечатан, и это означает конец всех земных потребностей и страстей, дел и движений. Все закрыто, и больше ничто человека не беспокоит, потому что его тело, чувства и разум обрели покой. В этом состоянии душа освобождается, воспаряет и становится способной пройти сквозь стены закрытого гроба, как и любые стены или препятствия материального мира, чтобы встретить своего Бога и Создателя. Бог есть Дух, и душа человеческая духовна. Подобное познается подобным, и душой мы узнаем Бога. Это предмет нашей веры, который доказать и разумно объяснить нельзя, но можно познать опытно. Собираясь в стенах закрытого храма, как в запечатанном гробе, мы соприкасаемся с Живым Богом, присутствующим среди нас. Бог есть Дух, наполняющий Собою наши сердца и раскрывающий своды храма, чтобы вместе с Пречистой Матерью и святыми сделать из нас Церковь Христа – Его Тело. В прорыве сквозь замкнутые пределы храма совершается тоже своего рода успение – переход границ жизни и смерти. Мы умираем для движений, чувствований и переживаний мира, вне Литургии обладающего нами, и восстаем вместе с Воскресшим Христом и Его Матерью в Ее Успении, чтобы воссоединиться друг с другом и составить евхаристическое общение во образ Пресвятой Троицы. Евхаристия – это Таинство вхождения в вечную жизнь, которое, подобно успению, возводит нас от жизни в жизнь, позволяя миновать смерть. Именно Евхаристия наполняет нашу жизнь смыслом и делает ее достойной Бога.