Вопросы старообрядцам, приемлющим священство
Содержание
Предисловие Вопросы старообрядцам Вступление Вопрос 1. Вопрос 2. Вопрос 3. Вопрос 4. Вопрос 5. Вопрос 6. Вопрос 7. Вопрос 8. Вопрос 9. Вопрос 10. Вопрос 11. Вопрос 12. Вопрос 13.
Предисловие
Печатая вслед за сим: «Вопросы старообрядцам приемлющим священство», поданные самому именующемуся архиепископу московскому Антонию одним из приближеннейших к нему лиц, считаем не излишним предварительно сказать несколько слов об авторе этих вопросов, также об их происхождении и значении.
Автор «Вопросов» Егор Антоныч Антонов, как и многие из ревностных служителей раскола, был первоначально сыном православной церкви: он родился (в 1846 г. Тверской губ., Новоторжского уезда, в д. Матюкове) от православных родителей и крещен православным священником. Но когда ему было около 12 лет, его родители, как большинство наших простолюдинов, не зная ни православия ни кривославия, не имея надлежащего понятия ни об учении православной церкви, ни об учении раскола, и увлекаясь только именем старообрядчества, уважением к так называемой старой вере, уклонились от церкви в раскол: вместе с родителями и он подвергнут был обычному у старообрядцев чиноприятию от мнимой ереси (чрез миропомазание) неким иноком Аароном. Надобно полагать, что этому уклонению целой семьи в раскол не мало способствовало её знакомство с жившими в той же деревне старообрядцами и особенно с одним из них, крестьянином Иваном Захаровым, человеком довольно начитанным, не малое время занимавшим должность письмоводителя при Московском Духовном Совете. К этому Ивану Захарову Егор Антоныч, выучившись грамоте, поступил даже для научения уставному письму, а потом, приобретя это искусство, и совсем остался у него для переписывания издававшихся от Духовного Совета и других документов, а также назначавшихся для распространения некоторых старообрядческих сочинений. Этими трудами он занимался сначала в своей деревне, а потом с 1867 года в Москве, в самой канцелярии Антония. Здесь уже его занятия не ограничивались одной перепиской готовых бумаг; он скоро начал принимать участие и в самом составлении разных документов, исходивших из канцелярии Антония, и получил должность помощника при главном письмоводителе Антония Онисиме Швецове. У Антония и среди окружающих Антония он успел приобрести репутацию человека с большими сведениями и способного даже к литературной обработке сочинений, так что ему поручалось составление наиболее важных документов. Так его перу принадлежат между прочим: «Увещательное предложение к неокружникам», «Возражение на ответы Воротынского Братства» и благодарственные адресы старообрядцев г-ну Филипову и петербургскому единоверческому священнику Верховскому1. Находясь таким образом при самом источнике современных старообрядческих учений, при самом средоточии церковного управления российских старообрядцев, он имел возможность изучить вполне старообрядчество в его основаниях, церковно-иерархическом устройстве и жизни. Но если недостаточное знакомство с старообрядчеством, одно бессознательное уважение к именуемой старой вере, при еще большем незнакомстве с учением православной церкви, служит одной из самых главных причин уклонения многих в раскол, то полное и основательное изучение глаголемого старообрядчества людей рассудительных и честных, т. е. искренно, беспристрастно, ищущих истины и действительно пекущихся о своем спасении, неизбежно приводит в свою очередь к решительному сомнению относительно раскола, затем к отречению от него и к единению с церковью. Так случилось и с Егором Антонычем. При ближайшем ознакомлении с учением старообрядцев, приемлющих священство, он прежде всего смущен был двойственностью, внутренним противоречием в решении самого главного для них вопроса, вопроса о священстве, об иерархии. Беседуя письменно и устно с беспоповцами, они, как бы становясь на сторону православных, решительно утверждают, что, по силе Господня обетования, в созданной Господом церкви должна непрерывно до самого скончания века существовать иерархия, в полном, трехчинном её устройстве, и даже в чиноприятии от беспоповства проклинают отмещущих обетование о непременном существовании священства до скончания мира; а вступая в собеседования с православными, когда им указывают на бывшее у них в течение целых двух столетий прекращение архиерейства, сами становятся как бы на сторону беспоповцев и утверждают, что обетование о вечном существовании священства в новоблагодатной церкви, хотя и положено действительно, но может и не исполниться, подобно тому, как не исполнилось такое же обетование о священстве церкви ветхозаветной, и даже говорят иногда, что о вечном существовании трехчинной иерархии обетования не дано и церковь может существовать, хотя бы и все епископы уклонились в ересь. Это противоречие самим себе, из которого старообрядцы не могут найти выхода, защищая свое, прежде бегствующее, а ныне иноземное (австрийское) священство, привело Егора Антоныча в величайшее сомнение относительно старообрядчества, так что он был бы готов немедленно возвратиться в церковь, если бы не видел к тому весьма важного, по его мнению, препятствия: не полагая, как и все почти старообрядцы, надлежащего различия между догматом и обрядом, он был убежден, что церковь, изменив некоторые, так называемые старые обряды, вместо двуперстия приняв троеперстие и проч., чрез то самое переменила веру, допустила догматические погрешности, стала еретической, лишилась благодати. Устранить это единственное препятствие к воссоединению с церковью прежде других помог ему человек, который всего менее желал его отречения от раскола и возвращения в церковь, упомянутый выше священник Верховский. «Как не изучая азбуки нельзя быть философом, однажды писал ему Верховский, так не имея никакого понятия о различии между обрядом и догматом нельзя дойти до чего-либо определенного» (?). Вызванный к тщательному обсуждению вопроса о различии между догматом и обрядом, он с большим вниманием стал читать сочинения, в которых мог найти уяснение и решение этого вопроса. Благодаря такому чтению, а также беседам с некоторыми, сведущими в писании людьми, как например с о. Пафнутием и особенно с о. игуменом Павлом, он пришел наконец к твердому убеждению, что догматы веры суть богооткровенные истины, указанные в слове Божием и утвержденные вселенскими соборами, как неподвижное правило веры, и потому никаким изменениям подлежать не могут, а обряды суть изобретения, или учреждения, человеческие, служащие для более или менее наглядного и ясного обозначения важнейших истин христианского вероучения, и хотя приняты в церковное употребление, но не признаются церковью за неизменные и неприкосновенные, напротив, как показывает сама практика церкви вселенской, могут быть по благословным причинам отменяемы и изменяемы церковной властью. Достигнув таких правильных понятий о догмате и обряде, уяснив себе существующее между тем и другим различие, он не только устранил от себя главное препятствие к воссоединению с церковью, но и увидел со всей ясностью крайнюю несправедливость раскола, все свои обвинения против церкви утверждающего на той ложной мысли, что якобы она, изменив некоторые обряды, именуемые старыми, коснулась не подлежащего изменению догмата и веры, и чрез то уклонилась в еретичество. Понятно, что теперь уже совесть решительно возбраняла ему оставаться в обществе людей, которые столь тяжко погрешают против церкви, несправедливо обвиняя оную в повреждении ересями, между тем как сами в важнейшем для них вопросе, каков вопрос о вечности новоблагодатного священства, не могут выйти из явного противоречия, несомненно обличающего внутреннюю несостоятельность и лживость их вероучения и церковно-иерархического устройства; напротив, церковь православная теперь предстала пред ним во всей своей чистоте, как единая хранительница богооткровенной истины и сокровищница благодатных даров, преподаваемых верующим в наследие живота вечного: и вот он решается оставить именуемое старообрядчество и с очищенной испытаниями верою возвратиться к своей матери церкви, некогда им оставленной в простоте неведения. Но прежде нежели исполнить это намерение, для окончательного успокоения своей совести и в исполнение своих обязанностей относительно своих бывших одноверцев, он нашел необходимыми, по принятому в подобных случаях доброму обычаю, изложить свои сомнения о и глаголемом старообрядчестве в форме вопросов и предложить оные на разрешение старообрядческим духовным властям. Изложенные им вопросы он лично представил именуемому архиепископу Антонию, 21 сентября настоящего года, при особом письме или прошении па его имя2.
Приняв от Егора Антоныча прошение и самые вопросы, Антоний при нем же, вручил их своему главному письмоводителю, г-ну Швецову, для передачи другому деятелю, состоящему при его особе, Антону Егорову, с тем, чтобы сей последний представил вопросы на рассмотрение Братству св. креста, учрежденному в Москве при старообрядческой архиерейской кафедре. Антон Егоров со всем рвением принялся за исполнение данного ему поручения, и, как слышится, имеет надежду привлечь к участию в составлении ответов даже такие лица, которые хотя и сочувствуют расколу, но формально не числятся состоящими в расколе.
И не напрасно старообрядческие деятели так озабочены составлением ответов на вопросы их недавнего собрата. Вопросы имеют особенную важность уже потому самому, что исходят от лица, столь близко стоявшего к Антонию, вполне знакомого с современным положением старообрядчества и считавшегося одним из надежнейших его защитников. Если такой человек усомнился в старообрядчестве и стремится его оставить: не должно ли это и многим другим внушить подозрение, что видно и в самом деле есть основательные причины к такому сомнению? Но и независимо от личности составителя вопросов, они сами по себе, по самому содержанию своему, имеют несомненную важность, потому что, как увидят читатели, касаются существенных вопросов в глаголемом старообрядчестве и существенных сторон в его отношениях к православной церкви. Ради такой их важности мы и решились обнародовать их посредством печати. К этому имелось и другое побуждение. Несмотря на то, что в канцелярии Антония идут оживленные хлопоты о составлении ответов, па основании прежних опытов весьма позволительно усомниться, чтобы ответы явились именно оттуда, откуда они требуются, т.-е. от самой церковной власти старообрядцев, если не составленные, то по крайней мере подписанные и утвержденные Антонием, а не оттуда, откуда их не требуют, не от имени какого-нибудь Антона Егорова, или даже Онисима Швецова, что, как само собой понятно, не может иметь никакого значения, ибо церковная власть старообрядцев при всяком случае может весьма удобно от них отказаться3. Печатным оглашением вопросов мы именно желали бы вызвать эту власть к неуклонному исполнению своей прямой обязанности дать на них ответ, если только уклонением от этой обязанности она не желает открыто засвидетельствовать о своем бессилии ответствовать вопрошающему.
Н. Субботин
Вопросы старообрядцам
Вступление
«Во время оно глагола им (ученикам своим) Иисус: вы же кого мя глаголете быти? Отвещав же Симон Петр рече: ты еси Христос Сын Бога живаго. И отвещав Иисус рече ему: Блажен еси Симоне вар Иона, яко плоть и кровь не яви тебе, но Отец мой, иже на небесех. И аз же тебе глаголю, яко ты еси Петр и на сем камени созижду Церковь мою, и врата адова не одолеют ей». (Мат. зач. 67). Толкуя эти слова Господни, Благовестное Евангелие говорит: «Воздает Господь Петрови мзду велию, еже на нем создати Церковь свою. Понеже бо исповеда Его Сына Божия Петр: глаголет, яко сие исповедание, еже исповеда (Петр), основание хощет быти верующим.... Рекше: Церковь мою, уже являет себе владыку всяческим, Богу бо вся порабощенна суть, и врата адова не одолеют ей, сиречь по временех бывающий гонители, иже прельщением во ад отпущаху христианы. Еретицы же суть врата низводяща: многим бо гонителем и многим еретиком одоле церковь... Врата адова, сиречь греси не одолеют нам» (Благов. лис. 128 на обор.). И святой Иоанн Златоуст в толковании на Господни словеса: «ты еси Петр, и на сем камени созижду Церковь мою», говорит: «си есть на вере исповедания» (Бесед. Златоуст. 54 на Мат.).
Из вышеприведенных слов Спасителя и толкований на оные явственно открывается, что данное Им обещание: «созижду», изречено о Церкви, которую Он обещал создать на исповедании веры, уже высказанной Апостолом Петром. И отсюда явственно, что вера и Церковь Христова, хотя между собою нераздельны, но одна от другой имеют различие: вера или исповедание веры служит для церкви основанием, фундаментом, на котором она должна созидаться; а Церковь есть на исповедании созданное Христом здание: «на сем камени созижду Церковь мою, си есть на вере исповедания» (Златоуст. бесед. 54 на Мат.). «Исповедание хощет быти основание верующим» (Благов. лис. 128 на обор.). Самое же имя здания Церковь означает людей верующих, или содержащих правое учение веры, как о том пишется в Великом катихизисе: «екклисиа, сиречь созвание или собрание от Еккалео созываю, собираю» (Болын. Катих. глав. 25, лис. 119 на обор.). Также явственно из слов самого Спасителя, что с первым обещанием Его создать Церковь в неразрывной связи находится и второе обещание– соблюсти созданную Церковь не одоленну вратами адовыми: «Созижду, рече, Церковь мою и врата адова не одолеют ей». А врата адова, по разумению толковников, суть гонения, ереси, грехи, кои никогда не одолеют церкви. Допускать одоление ими Церкви, значит, вопреки обещанию Спасителя, допускать одоление церкви адовыми вратами.
Итак, по обетованию Господню, неодоленность принадлежит собственно обществу, или «собранию», содержащему правое исповедание веры, то есть созданной на сем исповедании Церкви.
Что Церковь, по Господню словеси, врата адова, то есть гонения, ереси, грехи, не одолеют, но будет она существовать до второго пришествия Христова, о том Господь и еще дал подтверждение, когда пред своим вознесением на небеса сказал своим ученикам: «Се аз с вами есмь во вся дни до скончания века» (Мат. зачал. 116). О том же свидетельствует святой Апостол Павел: «Тому (Богу) слава в Церкви о Христе Иисусе во вся роды века веком» (Ефес. зачал. 223). «Добре тако рече, говорит святый Златоуст, сия бо (то есть Церковь) весть едина пребывати выну» (Злат. в изъяснен. посл. к Ефес. бес. 7). Тот же святой Златоуст в другом месте пишет: «Да слышат Иудеи исправления наша, и первопрестольство церковное. От колицех ратована бысть церковь, но никогдаже побеждена бысть... яко не по последованию вещем, но паче естества и последования вещи бывают. Церковь бо небеси паче укоренилася есть.... Удобнейше есть солнцу угаснуги, нежели церкви безвести быти» (Марг. в слов. о еже видех Госп. лис. 193). Еще он же говорит: «Церкви ничтоже есть равно..., Церкви ни бесове преодолевают... Колицы ратоваша Церковь, и ратовавший погибоша, тая же выше небес взыде. Таково бо имать величество Церкви: ратуема побеждает, наветуема одолевает, досаждаема светлейши устрояется: приемлет язвы, но не низпадает от язв: волнуется, но не погружается: обуревается, но потопления не подъемлет: борима есть, но не побеждается: пореваема, но не соодолеваема, и чесо ради попусти брань? –яко да покажет светлейшу победу» (Тамже в слов. о еже предстацарица лис. 519 на обороте).
В созданной Господом и неодолеемой от врат адовых Церкви Христовой, то есть в собрании верующих, не вси равные имут дарования от Бога и одинаковые поручения на строение Церкви, но различные. О сем так свидетельствует Святой Апостол Павел: «И Той дал есть овы убо апостолы, овы же пророки, овы же благовестники, овы же пастыри и учители, к совершению святых в дело служения, в созидание тела Христова: дондеже достигнем вси в соединение веры и познание Сына Божия, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова» (Ефес. зачал. 224). И в другом месте «Вы же есте тело Христово и уди от части. И овых убо положи Бог в церкви первее апостолов, второе пророков, третие учителей, потом же силы, гаже дарования исцелений, заступления, правления, роди языков. Еда вси Апостоли; еда вси пророцы; еда вси учители; еда вси силы»; (Корин. зачал. 152). «Внимайте убо себе и всему стаду, в немъже вас Дух Святый постави епископы, пасти Церковь Господа и Бога, юже стяжа кровию своею» (Деян, зачал. 44).
Из сих слов священного писания видно, а) что в созданной Господом Церкви, то есть в обществе верующих, по подобию тела, имущего различные уды, различным членам различные подаются дарования по различию их назначения и служения; есть пасущие и есть пасомые, есть назидающие и назидаемые, и проч., а не все равное имеют дарование и служение. «Еда, рече, вси Апостоли_кавычка; и б) что таковые различные служители с различными дарованиями существовать в Церкви будут неизменно даже до дне второго Христова пришествия: ибо на них положены такие обязанности, без исполнения которых Церковь, не может существовать и быть Церковью Божией, а именно: в назидание тела Христова совершать таинствами верных, охранять их от ересей и приводить в единство веры, неверных приводить в познание Сына Божия, и паки верных возводить в добродетель, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова, чего непоставленные на то от Бога совершать не могут. И как без исполнения сих обязанностей церковь не может существовать, так не может существовать и без исполнителей сих обязанностей.
А пастыри церковные, или священноначалие, положенное Богом в созданной им Церкви, разделяется на три чина: епископов, пресвитеров и диаконов, как явствует из нижеследующих свидетельств: «Человек некий добра рода иде на страну далече, прияти себе царство и возвратитися. Призвав же десять раб своих, даде им десять мнас, и рече к ним: куплю дейте, дондеже прииду... И бысть егда возвратися приим царство, рече пригласити рабы тии, имже даде сребро, да увесть, какову куплю суть сотворили... и другий прииде (то есть после первого и второго раба, принесших приплод), Глаголя: Господи, се мнасть твоя, юже имех положену в убрусе» (Евангел. Лук. зач 95). Толкование: «Рабом же своим десять мнас вда. Раби же, имже церкви поручи, десять глаголет быти, совершенного ради церковного состоянии. Ибо в Церкви чин совершение имать предстоящими украшение, и ни большим лепо быти, ни мнее, еже слова благодатью три сии образцы в Церкви, очищение, просвещение и совершение. Три сия действа наследуема чинов: диакони очищают оглашением учения, пресвитери просвещающе крещением, архиереи же священные чины поставляют и совершают, еже есть рукоположение. Видишь ли чины к действом, ни вящше ни мнее реку предстоящих. Тем убо рабом раздавает десять мнас, дары реку и комуждо даются на пользу. Всяко бо емуже заступать поручено, аще и не достоин будет, дар имать от поставления: и есть велие воистину Божия человеколюбия таинство» (Благов. на 95 зачал. Луки). Блаж. Симеон Солунский пишет: «Хиротописуемые в три чина разделяеми суть, во епископа, пресвитера и диакона» (Симеон. Солун. О Божест. Храме отв. на 30 вопрос). Святой Дионисий Ареопагит говорит, что «при церковническом священноначалии тройческо есть разделение» (О церк. иерар. книга 4, глав. 5, лист. 259). «Божественный священноначальник (епископов чин).., чин священников и диаконов» (тамже лис. 262 и 263).
Без сих трех чинов, и особенно без чина епископского, церковь не именуется, по свидетельству святого Игнатия Богоносца, который пишет: «Без них, то есть без епископа, пресвитера и диакона, церковь не именуется.., несть избранна, ниже собрание святое, ниже сонм преподобных» (Игнат. Богон. послан. 3 к Траллиан.) Святых апостол 39 правило говорит: «без воли епископа своего, пресвитери и диакони, да не творят ничтоже. Тому бо суть поручени людие Господни». «Ты должен знать, говорит святой Киприан, что епископ в церкви и церковь во епископе и ненаходящиися в единении с епископом, не находятся и в церкви» (Киприан. посл. 69.). «Не может бо церковь без епископа быти», свидетельствует вселенский учитель святой Иоанн Златоуст (Маргар., в житии Златоус. лис. 154 на обор.). «Кроме епископа, утверждает Симеон Солунский, ниже жертвенник, ниже иерей, ниже хиротония, ниже миро святое, ниже убо христиане; чрез того убо истинное христианство и Христовы чрез того вся тайны» (книга 1. глав. 77). Гавриил митрополит филадельфийский подтверждает: «есть бо священство в мире, яко душа в теле» (книга о сед. тайнах). Великий Мефодий Константина града, в послании к студитяном о повиновении соборней церкви и предначальствующих ей, глаголет: «яко учение великия церкви двое некаго и раздельно не бысть когда, ниже будет: безначально же и безглавно, не имуще начальствующаго, ниже главу на себе носяще, никогдаже видено бысть, ниже видено будет» (Никон. черногор. Слово 23 лис. 151 на обор).
Из сих свидетельств несомненно явствует не только трехчинность иерархии, без которой Церковь несть избранна, но и вечное иерархии существование: ибо и в данный Господом один мнас у ленивого раба был только не усугублен, но изгублен не был, что означает только леность делателя, а не изгубление дарования.
Первое из действий священноначалия есть совершение семи таинств, кои суть средства, данные от Господа членам Церкви для достижения вечного блаженства, так что без них, как без существенных посредств, вечное блаженство получить невозможно, как свидетельствует Большой катехизис:
Вопрос: «потребно ли есть учение и опасное ведение о семи святых тайнах?
Ответ: «зело потребно есть. Ими бо вси освящаемся и спасение содержим, неведый же и небрегий о них, сей погибает. Тем же прилежно со тщанием должны есмы поучаться о них, да познавше нас достойне их потребляем и спасени будем (Больш. Катих. глав. 72, лис. 353).
Вопрос: «колико есть таин»?
Ответ: « семь, 1) крещение, 2) утверждение или хрисма, сиречь рукоположение, или чин причетнический, 4) божественное причащение, сиречь благодарение, 5) исповедание, или покояние, 6) законный брак, 7) малосвящение, или последнее елеосвященное помазание (Тамже и таже глав. Лис. 355 на обор.). «Веждь убо без всякого сумнения, яко в церкви Божией не две точию суть тайне, но несовершенно семь» (Тамже и таже глав. Лис. 360 на обор.).
Вопрос: «кто устави и предаде сия тайны»?
Ответ: «сам Господь наш Иисус Христос» (Тамже и таже глав. Лис. 358 на обор. И 359).
Вопрос: чего ради Господь Бог сия святые тайны церкви своей святей предал есть»?
Ответ: удобнейшего ради спасения нашего, получения же ради и восприятия онаго крайнего блаженства, в неже создани быхом… Сих же тайн аще кто по чину святой соборной и Апостольской Церкви восточной не употребляет, но пренебрегает их, то без них яко без известных посредств онаго крайнего блаженства сподобиться не может (Тамже глав. 80 лис. 394 на обор. И 395).
Из сих вышеприведенных свидетельств о семи таинствах ясно показывается, что Церковь создана Господом с полнотой семи таинств, и получила силу на совершение их в лица Апостолов непосредственно от самого своего Создателя. Посему она сей силы, единою данной ей на совершение семи таинств, по обещанной ей самим ея Создателем неодоленности от врат адовых, лишиться никогда не может. Ибо, если бы, по каким-либо неблагоприятным обстоятельствам, постигшим Церковь, она могла лишиться силы на совершение которого либо единого таинства, тогда она уже не пребыла бы в первозданной своей полноте и целости, и пострадала бы от врат адовых одоление. И единой лишившись силы, непосредственно от Христа ей данной на совершение таинств, она приять ее непосредственно через другого, очевидно, не могла бы и не может.
Что иерархия или священноначалие, а чрез него и таинства, пребудут в созданной Господом Церкви до конца мира, по словам самого Спасителя: «врата адова не одолеют ей», о том свидетельствует и прочее учение священного писания и отцов Церкви. Святой Апостол Павел в послании к Евреям пишет: «Они бо (ветхозаветные) без клятвы суть священницы бывше: сей же с клятвою, глаголющим к нему, клятся Господь и нераскается. ты еси священник в век по чину Мельхиседекову. Потолику лучшего завета бысть испоручник Иисус. И они множивши суть священницы бывше, зане смертию возбранени суть пребывати. Сей же за еже пребывати ему в век, непреступно имать священство» (Евр. зачал. 316). Объясняя эти слова Апостола, Св. Златоуст говорит: «Двое разнства полагает, зане неимать конца якоже законное, и яко с клятвою. Сие же творит от Христа действующего е. По силе бо, рече, живота неразрушамого. Творит же сие и от клятвы, и от вещи. Аще бо понеже немощное бяше, рече, оное бысть отриновенно. Сие понеже сильное есть, стоит» (Златоус. в изъяснении, пос. к Евр). – Книга Кириллова свидетельствует: «И якоже сам (Христос) никогда не умирает, такоже иерейство Его по чину Мельхиседекову не престает... Престало тогда архиерейство Аароново, яко временное, востало же (архиерейство) Христово вечное, иже из мертвых востав Апостолов своих на се освяти хиротониею, еже есть руковозложением... А Апостоли паки епископов освятиша... А епископи паки попов... Се имаши иерейство Христово, иже не прииде разорити, но прежний законы его иерейство въновый, истинный, вечный закон пременити» (Книг. Кирил. глав. 8, лис. 77 на обор.). Книга о вере подтверждает: «Господь не восхоте свое достояние оставити на земли не устроено, отходя на небеса, но изем два сребреника, даде гостинником, се есть старый и новый завет. Кому же дал? Кто гостинницы? Апостоли и по них восприемницы их, пастырие и учителие, архиепископи и епископи, иже служителе суть величеству смотрения Его, имже и спребывати даже до скончания века обетование сотвори, и по своему неложному обетованию благодатне избирает себе людей достойных и поставляет и освящает рукоположением чина духовного чрез патриархи, архиепископы и епископы» (Книг. о вер. глав. 7, лис. 59 на обор.). И блаженный Августин, сие подтверждая, глаголет: «Итак хотя сие столь высоко предвозвещено, сколь ныне откровенно (о июдейском священстве и царстве, что оные имеют пребывать вечно), при всем том усомниться кто-либо может не без основания и сказать: как можно верить; что предреченное в священных книгах исполнится, если обещанное Богом: дом твой и дом отца твоего предо мною во век, исполниться не могло? Ибо видим, что священство оное изменилось, и исполнение обещанного его дому ожидать никак не можно, поскольку то, что на место его вступило, наипаче проповедается вечным. Сие кто говорит, тот не воображает и не разумеет, что священство по чину Ааронову, как тень будущего вечного священства, уставлено: и потому, когда оному обещана вечность, то не тени обещается и образу, но преобразуемому и прознаменуемому» (Твор. Авг. част. 3 стр. 312 и 313). И блаженный Феодорит, объясняя слова 109 псалма: клятся Господь и не раскает ся: ты еси иерей во веки по чину Мельхиседекову, говорит: «вполне истолковал сие божественный Апостол в послании к Евреем, и доказал нескончаемость сего первосвященства тем, что священство левитское не с клятвою прияло обетования, а сие подтверждено клятвою. И посему присовокуплено: и не раскается: потому что Бог всяческих не однократно домостроительствовал многое и попускал, что подвергалось сие изменениям. Так священство июдейское учредил и отменил; так царство Июдейское воставил и разрушил; так попускал быть царствам: Ассирийскому, Вавилонскому и Македонскому и повелевал сокрушаться. Благоволив же, чтобы священство сие было вечное, как сказано, поклялся, что не раскается» (Блаж. Феод. толк. на псал. 109).
Из всего вышесказанного показуется, что с обетованием создать церковь, Господь неразрывно соединил и обетование соблюсти ее неодоленной; церковь же, как мы выше объяснили, не есть исповедание веры, но созданное на исповедании общество, верующих (то есть людей, содержащих правое исповедание веры, «еже Господь Бог предаде, и весь мир соборне похвали и прият»), приемлющее и употребляющее все богопреданные семь таинств, как необходимые посредства к получению спасения, и состоящее под правлением от Христа уставленных чинов, в каковом устройстве, то есть со всеми таинствами и со всеми чинами иерархии, в силу обетования о неодоленпости, общество сие, то есть церковь и пребудет до скончания века.
В старообрядческом обществе, именующем себя истинною церковью Христовой, не усматривается сих существенных принадлежностей истинной церкви Христовой. Общество старообрядцев даже именующих себя приемлющими священство, двести лет обходилось без епископов, а с сим вместе и без совершения таинства хиротонии: значит сим образом своего состояния и исповедания старообрядцы исключают из обетования Господня о неодоленности Церкви и из оного здания и состояния Церкви епископский чип, первый и главнейший из чинов иерархии, а с тем вместе и совершение таинства хиротонии, «без которого, по свидетельству Гавриила митрополита филадельфийского, и прочие церковные таинства существовать не могут» (книг. о седм. тайнах), церковь, существующую без епископства и без совершения таинства хиротонии с шестью только тайнами исповедают быти истинной соборной и Апостольской, всецело Богом созданною. Такое понятие свое о церкви старообрядцы даже и не скрывают. Они печатно, письменно и словесно провозглашают, что «о вечном существовании церкви Христовой и о неодоленности её от врат адовых Христос положил обетование безусловно, а о иерархической трехчинности таковой безусловности в обетовании не предвидится», и что «епископы основаны Господом на условии сохранения православия, и поэтому вследствие немощи человеческой они могут отпадать от православия все до единого» (Письмен. бесед. старооб. попов, с беспопов. 1875 года в доме Шальнов. в Москве. Печат. ответ. попов, на вопр. единов. помещен. в сборник. о перстослож. лист 56 и 58 на обор.). Некоторые же из старообрядцев утверждают, что обетование Господне о неодоленности Церкви положено не обществу верующих, но точию одному правому исповеданию, что только правое исповедание не могут одолеть врата адова.
Таково состояние именующего себя истинной церковью общества старообрядцев и таковые его мудрования о церкви, разделяемые и утверждаемые самими его духовными властями, а также и понятия о так называемой у него великороссийской церкви внушают сильные сомнения о правоте старообрядческого общества, сомнения, которые представляют неудоборазрешимое препятствие признать сие общество истинною церковью Христовой, а пребывание в оном надежным ко спасению. В разрешение сих сомнений почтительно прошу дать заимствованные из слова Божия и учения святых отцов ответы на нижеследующие тринадцать вопросов.»
* * *
Вопрос 1.
Если обетование Господне о неодоленности церкви, как утверждают старообрядцы, относится не к людям, составляющим церковь, но к самому исповеданию, со-ставляющему основание церкви, и посему только правое исповедание веры не могут одолеть врата адова: то, скажите, может ли быть исповедание без исповедающих и вера без верующих?
Вопрос 2.
Если из обетования о неодоленности церкви и из целости церковного здания исключается епископство, так что по немощи человеческой могли даже все епископы уклониться от православия (как думают старообрядцы): то не должны ли также из целости здания церковного и из обетования о неодоленности церкви исключены быть и пресвитерство и диаконство, – по той же немощи человеческой не могут ли и они уклониться от православия?
Вопрос 3.
Если не только епископы, но и пресвитеры и диаконы должны быть исключены из обетования о неодоленности церкви и все до единого, по немощи человеческой, могут уклониться в неправославие: то тем паче, по той же немощи, не могут ли все до единого уклониться в неправославие и людины, и также не должны ли быть исключены из обетования Божия о неодоленности церкви?
Вопрос 4.
А если по немощи человеческой и все общество верующих может уклониться от православия, и таким образом может случиться даже общее и совершенное отступление от православия всего человечества и на долгое время, то с чем же тогда будет исполняться обетование Христа Спасителя о неодоленности Его церкви и как, чрез кого и какими средствами, может совершиться восстание церкви?
Вопрос 5.
Если из числа семи богопреданных таинств, необходимых к нашему спасению, совершение таинства священства в церкви Христовой на время может прекратиться и уничтожиться: то не могут ли точно также уничтожиться и прекратиться и прочие шесть таинств, так что церковь лишилась бы всех посредств к достижению спасения верующими и уже не могла бы быть и церковью? Если не могут, то почему не могут? И почему только таинство священства подлежит такой возможности уничтожения?
Вопрос 6.
Поскольку же иные из старообрядцев, несмотря на то, что у них двести лет не совершалось таинство хиротонии, утверждают, будто их церковь имела и имеет все семь таинств, в том числе и таинство хиротонии, которое принимали от еретиков: то благоволите сказать, какое священство установил Господь для постоянного существования в своей церкви, случайно ли приемлемое от еретиков, или получаемое чрез посредство непрерывного совершения таинства хиротонии? И не имевшее сего последнего старообрядческое общество может ли утверждать, что оно составляло и составляет истинную церковь Христову, существующую в первозданной её целости со всеми семью таинствами?
Вопрос 7.
Старообрядцы, в оправдание бывшего у них прекращения епископского чина и совершения таинства хиротонии, говорят, что это прекращение произошло по неисповедимым, им недоведомым судьбам Божиим. Но поскольку в неисповедимость Божиих судеб должно оставлять лишь то, что нам не открыто в слове Божием и о чем не предсказано; а непреступное, непременяемое, никогда непрекращающееся, вечное существование священства в церкви Христовой, не только открыто предсказано в слове Божием (Пос. к евр. зач. 316), но и утверждено клятвой (Тамже зач. 317): то благоволите указать, какие вы имеете основания отвергать непререкаемые о сем свидетельства слова Божия и бывшее у вас прекращение священства оправдывать неисповедимостию судеб Божиих?
Вопрос 8.
Еще в оправдание своего новоявленного архиерейства старообрядцы говорят, что Господь Иисус Христос, как всемогущий Бог, силен был восстановить павшее архиерейство в первобытном его достоинстве. Но не умаляют ли старообрядцы всемогущество Божие, допуская, что Господь тоже архиерейство не удержал от уклонения из его первобытного состояния? Напротив, не согласнее ли и с самым учением о всемогуществе Божием и обетованием Его о неодоленности церкви, веровать, что Господь никогда не попустит, чтобы епископский чин, которому сам Он указал столь высокое назначение в своей церкви, в лице всех своих представителей уклонился с пути истинные веры в неправославие?
Вопрос 9.
Если церковь в древнияе времена имела право установлять и установляла новые чины, уставы и обряды, как это видится из её всеобщей практики и из толкований 11 и 19 правил Лаодикийского собора: то почему последующего времени церковь не имеет на это права?
Вопрос 10.
Двуперстие, сугубая аллилуия, хождение посолонь, седмопросфирие, и проч. принадлежат ли к числу догматов веры? Если принадлежат, то благоволите указать: где о том писано, – в постановлениях ли вселенских соборов, или в учении святых отцев? А если к числу догматов не принадлежат, но суть точию обряды: то старообрядцы, обвиняя церковь в ереси за изменение обрядов, не отнимают ли тем у церкви право и власть–исправлять обряды, и не возводят ли обряды на степень неподлежащих изменению догматов веры, и потому не должны ли сами подлежать осуждению, как умаляющие власть церкви и произвольно уставляющие в церкви новые догматы?
Вопрос 11.
Если сами старообрядцы сознают, что грекороссийская церковь никакой погрешности в догматах веры не имеет (Отв. стар. попов, на вопр. единов. лис. 64) и следственно стоит на твердом основании правые веры, то можно ли считать ее неправославноюй, еретической, лишенною благодати святого Духа, только за изменение некоторых обрядов?
Вопрос 12.
поскольку старообрядцы, к вящшему осуждению церкви великороссийской, утверждают, будто бы она лишилась благодати святого Духа не за перемену только обрядов, но еще, и наипаче, за положение клятв на употребляющих дониконовские обряды: то благоволите сказать, может ли церковь, не нарушившая чистоту догматов веры, чрез одно положение клятв на употребляющих воспрещенные ею обряды лишиться благодати и сделаться еретической?
Вопрос 13.
Когда церковь, изменяя какую-либо обрядность, встречаем в некоторых своих членах противление сему её действию и обвинение в нарушении древнего обрядового порядка: может ли она подпасть за сие греху раскола и подлежать осуждению? Или, напротив, сами обвинители церкви, за непослушание ей и отделение от неё в сем случае, подлежат греху раскола и непослушания?»
Егор Антонов Антонов
21 Сентября
1877 года.
* * *
Адрес Верховскому напечатав в Братском Слове за 1876 г. (отд. III, стр. 229.230)
Вот подлинный текст этого прошения: „Преосвященнейший владыко, господин архиепископ Антоний! Надеясь на ваше благоснисхождение, осмеливаюсь откровенно высказать пред вами мои сокровенные мысли и чувствования. Вам не безызвестно, что с юношеских лет занимаясь перепискою старообрядческих сочинений, я достаточно мог ознакомиться с их содержанием; особенно же находясь больше десяти лет при особе вашего преосвященства в вашей канцелярии, имел возможность близко вникнуть в учение и церковно-иерархическое положение старообрядчества. Это продолжительное и близкое наблюдение открыло мне в старобрядчестве не мало сомнительных учений и действий; наипаче же сильно смущало и смущает меня противоречие в нашем учении об одном из важнейших догматов, содержимых православной церкви. Когда приходится нам обличать беспоповцев и доказывать им, что их общество, как не имеющее богопреданного священства, не может именоваться церковью Христовой, тогда мы твердо и решительно говорим, что учрежденная Христом иерархия должна иметь в Его церкви вечное, непрерывное существование, и в доказательство сего приводим свидетельство слова Божия, в котором содержится ясное, непререкаемое и утвержденное клятвой обетование о вечности и непреступности священства Христова, приводим также ясные и решительные о том свидетельства из учения святых отец. И даже церковь наша, в чиноприятии от них, на их учение о прекращении священства положила проклятие, в следующих выражениях: „Проклинаю отмещущих непреложное обетование Христово о непременном существовании во святей Его церкви православного священства, даже до скончания века. А когда, на основании тех же самых свидетельств слова Божия и учения святых отец о вечном и непрестающем существовании священства в церкви Христовой, господствующая церковь доказывает нам, что тем паче эта вечность и непрерывность должна принадлежать епископскому чину, как первейшему начальному в иерархии и получившему обильнейшую полноту даров Святого Духа, ибо чрез епископство только и может совершаться таинство хиротонии, а с тем вместе продолжаться непрерывно и самое существование священства: тогда мы говорим напротив, что о вечном, непрерывном существовании трехчинной иерархии обетования Господня не положено, что даже все епископы единовременно могут уклопиться в неправославие и церковь может остаться и существовать без епископского чина. Такая противоречивая двойственность в нашем учении по вопросу высочайшей для нас важности, каков именно вопрос о вечном существовании священства в церкви Христовой, а также и некоторые наши мнения и суждения о господствующей церкви, внушили мне много сомнений относительно правильности и законности нашего общества, именующего себя истинною церковью Христовой. Не имея возможности сам разрешить эти сомнения и тем успокоить мою совесть, я решился откровенно изъяснить их пред Вашим Преосвященством и просить вас, как моего архипастыря, разрешить их в успокоение моей совести. С этою именно целью изложил я нижеследующие вопросы, кои лично представляю Вашему Преосвященству, нижайше прося принять их и подвергнуть разсмотрению, а также представить на разсмотрение и прочим членам Духовного Совета, и тем исполнить вашу пастырскую обязанность о вразумлении неведущих и сомневающихся. Вашего Преосвященства нижайший слуга Егор Антонов Антонов 21 сентября 1877 года.
Так доселе Антоний и состоящий при нем Духовный Совет не дали ответов на известные 8 вопросов, поданные присоединившимися к церкви членами белокриницкой иерархии, а появились только ничего не значащие ответы на них некоего Сергея Лебедева.