Отделение I. Краткий обзор епархии и монастыри

Харьковский Покровский монастырь, бывший училищный, ныне архиерейской кафедры, основан в 1726 г. преосвященным Епифанием, епископом Белогородским. Он расположен на берегу Лопани, значительно возвышенном, внутри бывшей Харьковской крепости. Потому вид его с другого берега Лопани живописен. Внутри его был некогда подземный ход на Лопань на случай осады Харькова татарами.

До 1799 г. он был училищным монастырем; ректор Харьковского коллегиума был вместе настоятелем сего монастыря, и коллегиум находился в стенах монастыря.

С открытием архиерейской кафедры в Харькове он назначен для пребывания в нем харьковского преосвященного с монашествующими, необходимыми для дома его.

Монастырский Покровский храм назывался соборным кафедральным, пока в 1846 г. городской Успенский собор не переименован в кафедральный собор.

По бумагам видно, что и тогда, как Покровский монастырь давал помещение наставникам коллегиума и имел на своем попечении всю экономию коллегиума, в нем было много братии иноческой. По ведомости 1751 г. видим здесь 11 иеромонахов, 4 иеродиакона и 10 монахов.

Попечение об экономии коллегиума было делом нелегким для монастыря. Вначале средства монастыря были довольно ограничены. Собирание 20-й доли дохода с монастырей и 30 -й доли с приходских церквей на коллегиум встречало разные затруднения, а весь этот сбор не простирался выше 1000 р. Начальнику коллегиума и Покровского монастыря Св. Синодом отданы были в управление пустыни – Озерянская, Аркадиевская, Чугуевская и церковь Каплуновская, как для их благоустройства, так и для поддержания экономии коллегиума. Пустыни получали доход только с земли и хозяйственных заведений, и, следовательно, для приобретения сих доходов надлежало иметь много уменья, терпеливости и людей способных. Точно так управление экономиею имений самого Покровского монастыря, впоследствии увеличившихся, соединялось с множеством забот: заводили сады, скот, хлебопашество, винные заводы. С одной стороны, надлежало за всем этим смотреть зорко и иметь людей, знающих сельское хозяйство; с другой стороны, открывались сношения и переписки с разными светскими лицами. Оттого настоятель монастыря должен был иметь значительную канцелярию и много помощников, которых не совсем легко выбирать.

Училищному монастырю принадлежали 3076 дес. земли с 650 приписными черкасами, 50 мельничных колес, 3 ви нокуренных завода, скотные дворы, сады. Имения его были в Валковском уезде дер. Рубановка – дар вдовы валковского сотника и есаула Рубана, слоб. Песочки и Замосский Кут – дар фельдмаршала кн. Голицына; в Харьковском – хутора Клочко, Липецкий, Немышлянский, Шаповаловский, Даниловский, Череватый, пустоши Уставникова и Куленговская, Гринцов рог и деревня Гуки, приобретенная за деньги преосв. Епифанием; в Змиевском уезде – хутор Вопяховский.

Коллегиум, со своей стороны, не был неблагодарен св. церкви за ее заботливость о нем. Он не только приготовлял способное духовенство для церквей Украйны и всей (нынешней) Курской епархии, а частию и нынешних епархий – Полтавской, Екатеринославской, Черкасской и Воронежской, не только образовывал в духе веры молодых людей, которые из стен монастыря переходили на гражданские места и были потом весьма полезными слугами царю и отечеству, но из Покровского же монастыря вышли люди, которые с честью и пользою служили св. церкви в звании архимандритов и архипастырей. Таковы были Арсений, в мире Алексей Могилянский, и родной брат его, Епифаний, в мире Евстафий, Могилянский, в 1727 г. перешедшие из Киевской академии в Харьковский коллегиум и здесь докончившие курс образования. Оба они были знаменитыми проповедниками при дворе императрицы Елисаветы, и первый был духовником ее, а потом митрополитом киевским, славным по святости жизни. Последний скончался архимандритом Киевского Николаевского монастыря, долго быв пред тем протоиереем полтавским. Гавриил, в мире Григорий, Кременецкий, митрополит киевский, был также из числа первых питомцев коллегиума; в Украйне еще и поныне остаются его родичи, например богодуховский протоиерей, Кременецкий, уже старец, живущий на покое. Феодосий Янковский в 1737– 1742 гг. архимандрит Ахтырский, 1743–1744 гг. наместник Сергиевой лавры, 1745–1750 гг. архиепископ петербургский; его родственники Янковские также известны в здешнем крае. Кирилл Флоринский – урожденец слободы Ворожбы, наставник коллегиума, и ректор Московской академии, 1768–1772 гг. епископ Севский, известный по некоторым проповедям, скончавшийся на покое в 1795 г. Иакинф Карпинский, сын протоиерея краснокутского, питомец и постриженец Покровского монастыря, для изучения языков, греческого и еврейского, отправлявшийся в Киев, префект коллегиума, первый преподаватель богословия в Коломне, скончавшийся архимандритом Московского Новоспасского монастыря, известен своим кратким Богословием, которого оригинал завещал он библиотеке коллегиума. Сильвестр, в мире Семен, Лебединский, архиепископ астраханский, получил образование в коллегиуме; родственники его еще живы в Тарановке; сочинения его: а) Приточник Евангельский, М., 1796, в 2 ч.; М., 1807; в первом издании – перевод с дополнениями, во втором – сочинение; б) Нетленная пища, М., 1794; в) краткое Богословие. Димитрий Сулима, архиепископ кишиневский, умер 1843г., сын протоиерея Новой Водолаги. Даниил Сулима кончил курс учения в коллегиуме, с 1811 г. был викарным епископом молдавского митрополита Гавриила, в 1823 г. наименован самостоятельным епископом кишиневским; в продолжение долгого служения в Кишиневе переведены им со славянского на молдавский язык псалтырь, общая минея, служебник, требник, краткий катехизис, святительское поучение, инструкция благочинным. Антоний Шокотов, урожденец с. Богородичного, ныне епископ старорусский. Других знаменитых воспитанников коллегиума увидим мы в последующем обозрении епархии.

Монастырский храм Покрова Пресвятой Богородицы – прекрасное здание последних времен патриаршества. Он освящен был в 1689 г. митрополитом Аврамием. Как и многие другие храмы того времени, он построен в два этажа четырьмя ярусами. Возвышаясь на 23 сажени, он увенчан тремя фонарями больших размеров с вызолоченными главами и крестами, бока его украшены арабесками и карнизами. При массивной толщине стен постройка его весьма легка. В восточном алтарном окне находился герб империи, а в нижней половине стекла – металлические буквы: Б. М. Е. Т. Е. Б. О., т. е. «Божиею милостию Епифаний Тихорский, епископ Белгородский и Обоянский». Это памятник того, что заботливостью основателя коллегиума храм был возобновляем.

В верхнем храме Покрова Богородицы внутренние стены в недавнее время (1844 г.) обделаны алебастровою работою под мрамор.

В зимнее время стоит здесь чудотворная Озерянская икона Божией Матери.

Святая икона с давнего времени известна по чудесным благотворениям. В первый раз открылись чудеса ее в Озерянской пустыне, почему и называется она Озерянскою. Она писана древнего малороссийского художника; на холсте приметны еще складки – следы путевого хранения святыни. Все эти особенности подают мысль, что св. икона писана одним из страдальцев православия, орошавшим слезами молитвы изображаемый им лик Богоматери и взывавшим о помощи небесной для гонимых чад православия, и что она принесена была из-за Днепра. При открытии первого чуда ее не знали, кто поставил ее в монастырской трапезе, конечно, владелец ее – выходец из-за Днепра, покоился тогда уже в земле.

По закрытии Озерянской пустыни и Куряжа св. икона перенесена была в Покровский монастырь, а при восстановлении разоренного Куряжа, для освящения его, поставлена была (в 1797 г.) в том монастыре. В 1843 г., по представлению преосвященного Иннокентия о желании жителей г. Харькова видеть благодатную святыню среди своих жилищ, государь император в 16-й день октября 1843 г. высочайше утвердить соизволил определение Св. Синода – ежегодно приносить 30 сентября Озерянскую икону Божией Матери в Харьковский Покровский храм и после того, как она будет оставаться в сем храме во всю зиму, 26 апреля относить в Куряжский монастырь. Вместе с тем утвержден был священный церемониал сопровождения св. иконы в Харьков и из Харькова. Вместе же с тем увеличен и штат монашествующих Покровского архиерейского монастыря для совершения молебствий и службы пред чудотворною иконою.

В нижнем храме Покровского монастыря престол был в честь трех Святителей, конечно, с тою мыслью, дабы великие Святители, столько известные высоким просвещением, были покровителями духовного училища. В 1846 г. возобновлен иконостас, и храм освящен в честь креста Господня. Пред царскими вратами стоит здесь Распятие Спасителя с предстоящими Богоматерью, Иоанном и двумя женами. Здесь в каждую среду читается акафист Страстям Господним, так же как в Покровской церкви в каждую пятницу читается акафист Покрову Богоматери. Здесь же находится драгоценная святыня, напрестольный крест с мощами св. печерских угодников, присланный высокопреосвященнейшим Филаретом, митрополитом Киевским, к освящению храма в честь Страстей Господних. Во время чтения акафиста Страстям Господним крест сей полагается на аналогии среди храма. В кресте находятся св. мощи, между прочим, пр. Иллариона, пр. Ефрема, пр. Феофила, пр. Лаврентия. Мощи сих преподобных были открытыми во время Кальнофойского, т. е. около 1630 г., но ныне они не видны в закрытых пещерах. Это дает видеть, что сей крест устроен не позже 1630 г.

Куряжский Преображенский монастырь, в 8 верстах от Харькова, по дороге в Полтаву и Киев. Местность его и ныне еще живописна. На возвышенности, довольно значительной, окруженный с трех сторон садами и деревьями, оставшимися после глухих лесов, на дороге из Ольшаной, он виден за 8 верст. Обрывы горы на западной и северо-западной сторонах его, покрытые зеленью, деревьями и садом, дики и картинны. Самую же лучшую собственность его местности составляют ключи, бьющие из ребер горы с водою холодною, чистою, легкою и здоровою.

Повторяем, местность Куряжа и поныне картинна. Но что было тут в половине XVII столетия? По монастырским записям об угодьях монастыря видим, что от Харькова до Куряжа был тогда глухой лес, от Куряжа до Кута – глухой лес, на юг до Березовой и на стороне северной – тоже лес. Разнообразием служили сенные покосы по берегам речек. Пасека над Куряжью, там, где теперь стоит монастырь, была единственною жилою местностью по всему течению речки Куряжа, если только пасека может назваться жилым местом. «Преображения Господня монастырь в диком лесу и по колодезю Куряжу, по обе стороны лес и сенные покосы до верховья колодезя», – так говорит грамота 1687 г. Так древняя местность Куряжского монастыря была достойна св. пустыни молитвенной.

Куряжский монастырь, прекрасный памятник набожности бывшего Харьковского слободского полка. О начале монастыря так извещал Харьковский полк полковник его, Григорий Ерофеевич Донец.

«По Божиему благоизволению началось благопотребное дело при державе благочестиваго царя и великаго князя, Алексея Михайловича, всей великой и малой и белой России самодержца, в патриаршество по духовному чину отца его и богомольца, велик. господина, свят. Иоасафа, патриарха московскаго и всей России, по благословению и повелению преосвящен. Мисаила, митрополита Белгородскаго и Обоянскаго, в лето 7181, от Рождества Христова 1663 г., мес. апр. 28 д.

Всем чадам матери Православно-Российской церкви, Харьковскому гражданству, жителям самого Харькова и окольных мест, местечков и сел, как особам рыцарскаго стана, так и людям всякаго сословия даем о сем знать и извещаем письмом сим.

По указу вел. государя нашего, царя и велик. князя, Алексея Михайловича, самодержца всей великой и малой и белой России, нам дана власть раздавать всякие вольные грунты и пасечные угодья всяким людям для жительства.

Бог послал мне добрых людей помощниками в моем намерении и заведении и основании монастыря на урочище Куряже над речкою. На совете были боголюбивые особы: судья Иван Лазчен-ко, сотник Константин Парасочич, Степан Свищ, Логин Люботинский, Тимофей Клочко, Яков Лисый Исаевич, атаман Матвей Кременецкий, Войт Иван Осипович, Максим Цепковский, Григорий Цепковский, Писарь Иван Местный, Писарь Григорий Иванов, Протопоп Захарий Филимонович. Ктитором вместе со мною, Григорием Иерофеевичем, полковником Харьковским, взялся быть Логин Федорович, чтобы строить монастырь над Куряжом подле дороги. Здесь Алексей Куряжский, в прошлое время, первый завел пасеку. У него это место купил за 150 грошей Белаш Тенетевский, и держал для выгод грунт с мельницею. Когда Божиим изволением и по совету добрых людей решено заводить на этом месте монастырь, я, Григорий Ерофеевич, полковник Харьковский, прежде всего за тот грунт, где теперь стоит монастырь над Куряжем, уплатил Иеремии Белашу Тенетевскому 200 золотых, а в прибавку к этим деньгам дал ему мельницу с землею под самою Даниловкою на р. Харькове. Наградив таким образом Иеремию Белаша, немедленно начал строить монастырь над речкою Куряжем. На это место выбрали мы начальником всечестнаго господина отца архимандрита Иоиля, и во-первых открыли ему пособие и помощь на устройство монастыря на землях, купленных у Иеремии Белаша. Взяв благословение у преосвященнаго Мисаила, митрополита Белоградскаго и Обоянскаго, архимандрит Иоиль начал собирать братию на жительство монастырское, согласно с иноческим чином; но по временному нападению он подпал вине и неблагословению архипастыря, и был удален из нашего монастыря. Имея нужду в начальнике этого места, по благословению преосвященнаго Мисаила, митрополита Белоградскаго и Обоянскаго, взяли мы на начальствование в нашем Куряжском монастыре из Змиевскаго монастыря, Манассию. Введя в управление дали мы отцу Манассии на завод монастырской пчел, сто овец, плуг волов, равно и те купленныя земли. Кроме того по власти, данной нам, мы отвели к этой монастырской земле вольный лес вверх по речке Куряжу до вершин ольховых, до речки половой или до ольховаго колодезя, а в ширину к стороне Харькова на полторы версты, до осиноваго ярка, за дорогу до речки Уды. Всеми этими описанными грунтами позволяем мы владеть вполне чернецам, живущим в монастыре, который заведен нами, Григорием Ерофеевичем, полковником Харьковским. Этому же монастырю Куряжскому отдаем мы, Григорий Ерофеевич Донец, свой собственный грунт На-половум (полевое), который куплен у боярских детей Ивана Евстратьева Туленинова и у Никиты Ильина Дубоносова, и как они, а после них я, Григорий Ерофеевич, полковник Харьковский, по поступной грамате, данной мне, держали тот грунт, так отдаем и им этот грунт со всеми принадлежностями его, с лесом и полем, как описано в поступной грамате, которую для свидетельства передаем мы всечестному отцу Манасии с братиею. Никто из приятелей моих не осмелится вступаться во все описанныя земли и никаким способом не сделает несправедливости и притеснения. В этом уверяем и это приказываем мы сим письмом. Для большей крепости даем мы сей поступной лист за подписом руки нашей и с приложением печати.

Писано в Харькове при особах, и вышепомянутаго года. Григорий Иерофеевич Донец, полковник Харьковский, власною рукою».

Итак, вот начало Куряжского монастыря. Мысль об основании сего монастыря принадлежала полковнику Григорию Иерофеевичу Донцу. Но эту благую мысль приняли к сердцу и другие особы Харьковского полка; общим советом решено построить монастырь. Средства к построению и существованию монастыря даны тем же благочестивым полковником. Григорий Иерофеевич говорит о себе: «Куряжский монастырь построен нами полковником». Заботы о постройке монастыря разделял с полковником набожный житель г. Харькова Логгин Федорович, принявший на себя звание ктитора. В другой грамоте полковник говорит: «Логгин Федорович вкладчик вместе со мною». Следовательно, Логгин Федорович не только прилагал заботы, но давал и средства при построении монастыря. Куряжский эпитафион Логгину Федоровичу говорит, что Логгин Федорович благотворил не только Куряжу, но и храмам харьковским.

Сын Логгина Федоровича, Андрей Логгинович, был также ктитором монастыря. Тимофей Лаврентьевич Клочко, как видим по надписям на книгах, был полковой судья Харьковского полка, и охотнее называл себя рабом Божиим, чем судьею. Лист полковника, записи на имения и надписи на книгах обители дают видеть, что все чиновные лица Харьковского полка: есаулы, сотники, писаря – не только желаниями, но и разными пожертвованиями принимали участие в построении и украшении обители. Что же касается до полковника Григория Иерофеевича, то он не только сам до самой смерти своей (умер в 1693 г.) со всем горячим усердием заботился о благосостоянии своей Куряжской обители, но ту же любовь к ней внушил и детям своим. Полковник Изюмского полка, Константин Григорьевич, отдал (1686) монастырю озера у речки Чепеля. Федор Григорьевич, полковник Харьковского полка, «одушевленный набожностью, и ревнуя примеру блаженной памяти родителя своего», дал монастырю несколько участков земли . Он же, и третий сын Иван Григорьевич, записью от 5 мая 1693 г., укрепили за монастырем мельницу с землею на р. Удах, данную словесно отцом их пред смертью. Сын Константина Григорьевича, Михаил Константинович, полковник изюмский, в 1724 г. отдал монастырю Чепельскую дачу с лесом и сенными угодьями.

Обращаемся к основанию иноческого жития в Куряже. Основателем его был, по словам Григория Иерофеевича, всечестный отец архимандрит Иоиль. Это не иной кто, как известный страдальческою судьбою настоятель Святогорского монастыря. Он пришел в Куряж, как говорит предание, с несколькими святогорцами. По какой причине удалился он и, как видно по словам Донца, очень скоро, из Куряжа в Святогорье, остается неизвестным. Известно только то, что из Святогорья уведен он в плен татарами и таким образом испытал долю страждущих ради правды Христовой. Избранный вместо него настоятель Манассия был игуменом Змиевского монастыря и, следовательно, уже приобрел некоторую опытность для трудного дела, каково заведение нового монастыря.

С какими правилами основан был Куряжский монастырь? «Тимофей Лаврентьевич Клочко, житель Харькова, полковой службы козак» в своей записи от 23 апр. 1687 г., отдавая «по обещанию своему» землю с лесом и сенокосом Куряжскому монастырю, говорит: «И та моя сечь и всякия угодья никому непенны и в заклад не заложены, окроме их общежительных, еже о Христе братии и отца их архим. Иоасафа и нашего богомольца. Точно так же вдова полковника Феодора Григорьевича Донца называет Куряжский монастырь общежительным: «Дал (Григорий Иерофеевич) много грунтов в пособие св. общежительной Преображенской обители, называемой Куряжскою'41. Этот устав монашеского жития утвержден для Куряжского монастыря как древний устав его и тогда, как монастырь по возобновлению введен был в штат. Высочайше утвержденное определение Св. Синода 1836 г. было таково: «Число монашествующих и способы содержания определить сообразно с общим штатом монастырей сего (2-го) класса, но не изменять существующаго там общежития».

Уже по грамоте 1687 г. число братии в Куряжском монастыре простирается до 40 чел. По другим актам в Куряжской обители, кроме архимандрита, видим наместника его, эконома и старца писаря .

Одним из прекрасных учреждений древней Куряжской обители было следующее: под горою за монастырем, под кровом густого леса, у источников живой воды стоял скит с храмом пр. Онуфрия. Каменный храм пр. Онуфрия построен и освящен здесь в 1753 г., но до того времени был здесь деревянный храм Онуфрия с келиями. Пр. Онуфрий был любимым образцом монашеской жизни на юге. Его же имели в виду и в Куряже. Вечером прощального дня пред великим постом архимандрит и братия Куряжа пели пасхальный канон и выходили из монастыря в пустынные кельи Онуфриевского храма. Здесь оставались они во весь великий пост в молитве и строгом уединении, а вечером вербной субботы, с вайями в руках и с пением церковных песен, возвращались в монастырь. Это было что-то палестинское и истинно прекрасное подражание высокой жизни древних пустынников. Известно, что великие отцы, Савва, Феодосий, Кириак, удалялись на великий пост в самую дикую пустыню для подвигов безмолвной молитвы. Из-под престола нынешней церкви св. Онуфрия выходит ключ свежей воды и наполняет колодезь, устроенный под амвоном, а отсюда трубами выходит за ограду церковную.

Как не вспомнить при этом апокалипсическое видение св. Иоанна, зревшего чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, текущую от престола Божиего и Агнца (Апок. 22, 1)! Это видение тайновидца, конечно, имел в виду и строитель Онуфриевского храма.

Главным храмом Куряжской обители с самого ее начала был храм Преображения Господня, почему и монастырь назывался Преображенским, или Спасским. Первый храм Преображенский в Куряже был деревянный, построение его и вся утварь, конечно, принадлежали усердию тех лиц полка Харьковского, которые выставляются в бумаге Григория Иерофеевича. К 1760 г. храм сей обветшал. Архимандрит Варлаам Андриевский, который самое пострижение в монашество принял в сем монастыре, и тогда, как уже имел в своем управлении первоклассный Колязинский монастырь, проводил последние дни свои в Куряже, на месте своих обетов иноческих, на собственный счет построил каменный великолепный храм, который освящен был в честь Преображения Господня, после смерти его, преосвященным Иоасафом Миткевичем, в 1762 г. Храмоздатель, по завещанию своему, похоронен в самом входе во храм, под главными дверьми храма: мысль, истинно достойная христианской души, которая всех молит и просит о молитве за нее, повергши тело свое пред всеми как предмет попрания и уничижения.

Основатель монастыря, полковник Григорий Иерофеевич, в своей бумаге 1678 г. писал: «Исполняя намерения свои о заведенном монастыре всемилостиваго Спаса и тут же Великомученика отдает он землю. По свидетельству архимандрита Варлаама, полковник и старшины Харьковского полка вместе с тем, как испрашивали благословение у м. Мисаила на строение обители, просили благословения построить храм Преображения Господня и другой, теплый, с трапезою братскою, во имя в. м. Георгия, и соответственно тому дана была митрополитом грамота. Мысль и желание харьковских полковых старшин относительно сего храма понятны: они желали иметь в боевой своей жизни молитвенником и помощником того, который сам был воином и именуется победоносцем. Существование деревянного храма в. м. Георгия в Куряже видно и по грамоте 1687 г. По записи 6 авг. 1709 г. «Пантелеимон Яковлевич, харьковский житель» дает в Куряжский монастырь «на строение каменной вновь строящейся, Церкви св. в. м. Георгия, 20 рублей, такожде и цены полкаменя на печь малеванную в трапезу», а кроме того, хутор с угодьями, состоящий на люботинской земле. Следовательно, видимый ныне каменный храм в. м. Георгия с трапезным корпусом существует с 1709 г. Древний антиминс, освященный в 1759 г. для Куряжского храма в. м. Георгия, дает видеть, что в это время храм сей был возобновляем.»

В заключение прилагаем копии с грамот и некоторых записей куряжских.

1. Лист полковника Григория Иерофеевича Донца 1678 г. августа 17 о назначении люботинской мельницы Куряжскому монастырю.

«Великодержавнаго Благочестиваго Царя и Великаго Князя Алексея Михайловича всея великия и малыя и белыя России Самодержца я полковник Григорий Ерофеевич Донец вест-но чиню всем, о сем кому колвек будет ведать в полку нашем Харьковском, же зостаючи я на полковнитстве Харьковском по указу Его Царскаго Пресветлаго Величества Алексея Михайловича, всея России Самодержца, яко дано мне ведать о всем в полку Харьковском, сведал; которое то дело прилучилось неподобное еще за Полковника Федора Репки в полку нашем Харьковском, убийственное; же Левко Жигалка да Омельян мельники, жители гав-риловские, позабивали из Белгорода служивых детей боярских идучих из службы з под Валок, котораго то забойцу однаго поймавши, Левка Жигалку мельника, полковник Федор Репка казал разстрелять в городе Харькове; а Омельян мельник убежал, где он знал. Которых то грунта от того часу в запустении зоставали. Когда же по указу Его Царскаго Вели чества, Алексея Михайловича, всея России Самодержца, мне Григорию Ерофеевичу подано полковничество харьковскаго полку, я узнавши известно от людей о тех грунтах и заиме на млин на речци Люботинце, принялемся к тому, як приналежно (следовало) старшим ведать о всем; в чем намерение мое исполняючи, Всемилостивому Спасу и св. Великомученику Георгию завевшия мона-стирь на своем грунте, иже над Куряжем, подле шляху зостает, придалем и оный грунт Омельянов мельников забойцы до монастыря своего харьковскаго преображенскаго зо всеми приналежито-стями, с землею и с сенними покосами, которые вниз речки Люботинки до Уд зостают, тем боком речки горою и сим боком вниз по над Удами на долинце, да по два дуба на горе пахарнаго поля, которий то грунт знаючи сполна кум мой Логвин сотник люботинский, да Григорий Капустянский, житель тож люботинский и Степан Ушкало писарь тож люботинский, которое то за-водцами были с товариством многим козацким села люботинскаго, а со мною полковником харьковским Григорием Донцем из города Харькова судья Тимофей Клочко, да Алексей Рудий, братчик Рождества Христова, да Лонгвин Крамарь, жители харьковские, совокупно со мною бывши над речкою Люботинкою, оные все мне показывали грунта и заиму на млин Омельяна мельника забойцы, которие то грунта от заводцев вышеписанных я узнавши истотне принялемся оных и давши достаток своего скарбу вручилем Лонгвину Федоровичу, жителю харьковскому, вкладчику со мною монастыря харьковскаго, же бы греблю засыпав и млин збудовал на оной гребле на речке Люботинце вниз на грунте Омельяновом мельника, жителя гавриловскаго. Который взявши скарб от меня Лонгвин Федорович и поеднав мерошннка Лаврина Кудру на оное дело всем моим достатком построить мельницу и греблю на речке Люботине и то построивши все совершенно належитое в млине и потом вручилисмо Герману архимандриту монастыря нашего харьковскаго с братиею его. Кабы в те все грунта никто не важил втручатися от жадных приятелей моих ближних и дальних, жадным способом кривды и перешкоды чинить сурово, сим письмом нашим вручаем и приказуем и для крепости во всем на оный грунт сей поступный лист с подписом руки и печати нашей притесненной далисмо в монастырь наш чернецам, иже над Ку-ряжею живут. Писан в г. Харькове при заводцах вышеписанных, року от Р. Хрис. тысяча шесть сот семьдесят осьмаго, августа 17 дня». На подлинном по-польски: «Григорий Ерофеевич Донец и полковник Харьковский ренко власно».

2. Царская грамота от 4 апреля 1687 г. об укреплении угодий за монастырем.

«От Великих Государей Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и Великия Государыни Благоверныя Царевны и Великия Княжны Софьи Алексеевны всея великия и малыя и белыя России Самодержцев в Харьков воеводе Нашему Василию Ивановичу Сухотину. Бил челом нам Великим Государям Харькова города Преображенскаго монастыря архимандрит Иоасоаф с братиею: в прошлых годах харьковский полковник Григорий Донец со всемиградскими жителями от города Харькова в шести верстах устроил монастырь Преображения Христова в диком лесу на колодязе Куряже, и около того монастыря и по колодезю Куряжу по обе стороны лесом и сенными покосами и до верховья того колодезя по их полковничим и градских людей приговору владеть было тому монастырю; да к тому же монастырю он же полковник по родителях своих дав хутор свой на Полевом, а на тот хутор и на землю и сенныя покосы и на лесные угодья без Нашего Великих Государей указу письма не дал; да они же архимандрит с братиею с ведома его полковника к монастырю харьковскаго полка козака у Игнатовской жены Зимовскаго у вдовы Агафьи на северском Донцу на речке Чепеле купили пасечное место с рыбными ловлями и со всякими угодьями и купчая на то место взята; да к тем же дачам он же полковник придал на рыбную ловлю речку Чепель с озерами, а крепости им на то место не дал и на то место, где стоит монастырь, и на лесныя всякия угодья и на пашенную землю и по колодезю Куряжу до верховья на сенные покосы и на всякия угодья никаких крепостей нет; а харьковские жители в тех их монастырских урочищах позанимали себе займища, к монастырю учинили тесноту великую, владеют полем и всяким угодьем и под монастырем лес рубят и от того их монастырская земля и рыбныя ловли и всякия угодья и хутор и купленное пасечное место со всякими угодьями пустеет, потому что за тем монастырем крестьянских дворов и иных угодий никаких нет, кормятся своими трудами. И Нам Великим Государям пожаловать их велеть тою землею и около их монастыря и около колодезя Куряжа до верховья по обе стороны лес и сенные покосы и всякия угодья и полковников хутор с землею и со всякими угодьями и их купленное пасечное место с рыбными ловлями и со всякими угодьями отдать к тому Преображенскому монастырю им архимандриту с братиею на пропитание. И как к тебе Наша Великих Государей грамота прийдет и ты архимандрита Иоасафа с братиею на вышеписанныя их поместныя и на купленныя земли и на сенныя покосы и на рыбныя ловли и на всякия угодья взял бы с крепостей списки за их руками, а которыя земли и всякия угодья дал им полковник Григорий Донец, и ты бы на те земли и на всякия угодья взял у него полковника письма за его рукою. И против тех крепостей и писем тех всех земель и сенных покосов и лесов и рек и всяких угодьев досмотрел и описал подлинно и измерил в десятины и положил в четверти; а где чего мерить будет не можно, и те угодья смирять накрепко. А досмотря и описав и измеряв те земли и всякия угодья, велел бы написать в книги подлинно, порознь, со всякою очисткою. И с кем те земли и всякия угодья смежны и почему они теми землями и угодьями владеть начали и от харьковских жителей спору и челобитья о тех землях и угодьях не будет ли? И против тех книг тот монастырь и около его земли и всякия угодья велел бы на чертеже начертить по тому ж со всякою подлинною ведомостью и подписать на том чертеже срозмеряя про все именно, чтобы по тем книгам и чертежу о тех землях ведомо было подлинно. Да о том и Нам Великим Государям писал бы и тем монастырским данным и купленным землям и всяким угодьям описныя и мерныя книги и чертежи за своею рукою прислал бы и велел подать в разряде думному Нашему дьяку Василию Григорьевичу Семенову с товарищи. А до Нашего Великих Государей указу теми данными и купленными землями и всякими угодьями к тому монастырю велел владеть им архимандриту с братиею. Писано в Москве лета семь тысяч сто девяносто пятаго году ноября в девятнадцатый день». В подлинной подписано так: «Дьяк Любим Домнин. Подана грамота в Харькове в приказной избе сто девяносто пятаго году апреля в четвертый день».

Прим. В Куряжской книге эта грамота под № 67. Эта грамота замечательна и тем, что требует не только описания участкам земель, но и чертежей или планов. В конце одной купчей записи 1730 г. (№ 184) замечено: «Писана не у крепостных дел, понеже в Харькове крепостных дел не имеется». А между тем при одних записях, составленных в полковой канцелярии, владение землями в Слободской Украйне оказывалось ненадежным, так что стоило какому-нибудь боярскому сыну попросить себе в московском приказе той же земли, из Москвы могли написать: отвесть. Архимандрит указывает еще и на другую причину своей просьбы – на притеснения соседей.

3. Царская грамота от 5 декабря 7195 – 1686, с вопросами о подданных черкасах.

«От Великих Государей Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и Великия Государыни Царевны и Великия Княжны Софии Алексеевны, всея вели-кия и малыя и белыя России Самодержцев, в Харьков воеводе Нашему Василию Ивановичу Сухотину. Били челом Нам Великим Государям Харькова города Преображенскаго монастыря архимандрит Иоасаф с братиею. В прошлых годах от города в шести верстах устроен монастырь Преображения Господня, а в том монастыре братии сорок человек питаются своими трудами, а крестьянских дворов и сенных покосов за тем монастырем нет. А в харьковском уезде на диком поле от того монастыря в версте и в полуторе сельцо Синолицовка, да деревня Гавриловка, сельцо Песочин, да деревня Коротичь поселились вновь из заднепровских и из иных городов новоприхожие Черкасы. И Нам Великим Государям пожаловать бы их велеть те сельца и деревни со всеми угодьями дать им на строение того монастыря и на пропитание братии. И как к тебе Наша Великих Государей грамата прийдет: и ты в тех сельцах и деревнях жителей переписал бы всех по именам с отцы и с прозвищи и в которых годах, из которых городов они в те сельца и деревни перешли и поселились и сколько у кого детей и братьев и племянников и всяких свойственников, которые с ними живут в одних дворах и на каких землях и в скольких верстах от города и монастыря поселились и с кем те сельца и деревни смежны и многоль под ними земли и сенных покосов и лесов и всяких угодий; а у харьковских полковников Григория Донца и у сына его Константина взять сказку, тех сел и деревень жители в полковой ли службе, или с мещанами у них полковников написаны, или не написаны? Буде не написаны, кто теми сельцами и деревнями ныне владеет? Впредь полковую или городовую службу служить им мочно ли, или за чем не мочно? И будет тех сел и деревень жителям за тем Преображенским монастырем быть: от них полковников Нам Великим Государям че-лобытья и полку их козакам утеснения какого не будет ли? А что по досмотру и по переписке твоей в тех сельцах и деревнях, объявится жителей, их детей и свойственников и на каких землях те сельца и деревни построились и что об них полковники в сказке своей напишут, то всему учинить переписныя книги со всякою подлинною очисткою и ведомостью и в них перечневую выписку, о том к Нам Великим Государям писать и те переписныя книги за своею и полковников сказку за их руками прислать в Москву и велеть подать в розряде думному Нашему дьяку Василию Григорьевичу Семенову с товарищи. Писан в Москве лета семь тысяч сто девяносто пятаго декабря в день». В подлинной грамоте подписано так: «Дьяк Любим Домнин. Справа подьячаго Федора Козьмина. Подана грамота в Харькове в приказной избе сто девяносто пя-таго году февраля третьяго дня».

4. Лист полковника Константина Донца.

«Константин Григорьевич полковник Харьковский в сим в полку нашом харьковском, а особливо жителем Пришибскым, Спеваковскым, Савинскым и Балаклейнскым ознаменуем сим листом нашим, иже по указу Вел. Государей мешкаючи мы тут на Украинном городе Изюме, маем то в своей области раздавати всякие вольные грунты и пасечныя уизды вольным людем для размножения. А поневаж превелебный господин отец Иоасаф архимандрит монастыря Спасскаго харь-ковскаго с братиею своею мает давнюю старую сечь над р. Донцем, ниже слоб. Пришиба: теды и мы с повинности нашей христианской превелебному о. архимандриту з братиею его на тую ж обитель святую надалисмо вольних озер чтири для рыбной ловле, едно Клешневатое, другое Линовое, нижше Линоваго третее Узпольное, четвертое Перекопское до речки Чепеля; от устья аж до перекопу владети и пожитковати всякаго рыбнаго ловленья позволяем, к той же их старой пасеце инших зась пасек и угодей всяких своих, сколько их там же по близу купленних за гроши мают, абы в тые и вышепоменние грунты никто не важился втручатися и жадной кривды и шкоды чинити, пилно сим листом нашим того варуем и приказуем. И для лепшой во всем крепости сей лист с подписом руши нашой далисмо. Писан в Изюме генв. 19, 1686.

Звысименованний полковник харьковский рукою власною».

На тую же «давную монастырскую пасеку и на подпасичье» и на 4 озера данные письмом «небожчика бывшаго стольника и полковника харьковскаго Константина Григорьевича Донца» дал архимандриту Онуфрию письмо за подписом своим «в Изюме на ураде стольник и полковник харьковский Феодор Володимирович» мая 7, 1697 р.

5. Купчая от 4 апреля 1700 г. на хутор.

«Року 1700 апр. 4, я Стефанида, по мужу Андреиха, и с сыном своим Василием, харковские жители, заведомом стольника и полковника харьковскаго Федора Григорьевича Донца и при нем на тот час зостаючой старшины, полковаго судьи Семена Афанасьевича, Атамана Матвея Лобачевскаго и таможеннаго головы Тимофея Голуховича, продалисмо мы хутор свой власти в урочищи на р. Куряжи, а под тым нашим хутором ставок и по обе стороны вверх по речки лес и сенные покосы и пахатное поле, с одной стороны от гор. Харкова леса гоней на двое уширь... да на той же р. Куряже в вершине давную заимку харьковскаго Преображ. монас. всечестному о. архим. Онуфрию з братиею; а за тот вышеписанный весь грунт взяла я Стефанида з сыном своим Василием на нем о. архим. Онуфрие с братиею готовых грошей пять сот золотих чехами.

К сей купчей записи харьковец Григорий Иванов Голинский, соборной церкви братчик, вместо Стефаниды Андреевой и ея сына Василия Андреевича, по их велению руку приложил».

1. МЕСТНОСТЬ МОНАСТЫРЯ И СОСТОЯНИЕ ЕГО ДО 1744 г.

Хорошев Вознесенский девичий монастырь справедливо может называться хорошим по своей местности. Окруженный с трех сторон глубокими оврагами, а за ними холмами, из которых иные и поныне еще покрыты вековыми дубами, поставленный на высоте саженей в 20 над близкими низменными местами, омываемый при подошве горы своей рекою, он занимает одно из лучших мест Слободской Украйны.

С какого времени он начал существовать? В каком виде существовал он в древнее время? Хороша, прекрасна местность Хорошева монастыря; но название – Хорошево указывает на кого-то или на что-то, кому или чему принадлежало место.

В росписи 1571 г. местам, которые должен был переезжать Рыльский голова для наблюдения за татарами, сказано: «Да вниз по р. Удам (ехать) через Павлово селище к Донецкому городищу, да к Хорошеву городищу через Хорошев колодезь, да чрез Удския ровни» и пр.

В Книге большому чертежу, сочинение которой относится ко времени царя Бориса Федоровича, читаем: «На левой стороне вверх по Удам, выше Хорошаго городища, Донецкое городище, от Хорошаго верст с пять».

Донецкое городище – остаток города Донца, известного еще в XII ст., ныне находится в 5 верстах от Хорошева монастыря и в 8 – от Харькова, между Бабаями и Филиповым селом, валы и рвы городка и теперь еще видны. Часть той горы, на которой стоит Хорошев монастырь, отделенная теперь с севера и юга глубокими обвалами, поныне называется городищем, Хорошевым городищем. Итак, Хорошев монастырь называется Хорошевым собственно потому, что место его принадлежит Хорошеву городку.

Таким образом, на месте, где стоит Хорошев монастырь, уже в XII ст. был православный храм, и возносились хвалы и мольбы Богу истинному. Это не подлежит никакому сомнению, потому что город Донец и очень близкий к нему город Хороший в XII ст. были русскими городами, как это известно по истории князя Игоря Святославича.

Был ли в XII ст. монастырь в Хорошем городке – не знаем. Дикие татары обширную полосу земли русской превратили в степь дикую. Удивительно ли, что ими истреблены памятники древнего русского христианства? Теперь остается только вал, который, окружая городище и весь монастырь, идет еще на юг, так что длина его простирается на 1170 саженей.

В статистическом описании Харьковской губернии 1782 г. читаем: «Харьковский Хорошевский Вознесенский девичий монастырь построен, как значится по запискам, хранящимся в оном монастыре, по данной от свят. патриарха Питирима, а в котором году, в тех записках не значится, старанием бывшей того монастыря игумении Александры».

К сожалению, ныне нет никаких записок в монастыре о его основании, чтобы поверить, верно ли говорит статистическое описание о начале монастыря, или не осталось ли каких-либо черт, не тронутых описанием, но которые подали бы новую мысль о сем предмете.

В истории иерархии видим сходное известие о начале монастыря, но сходное не во всем. Здесь, во-первых, Питирим, давший грамоту Александре, назван не патриархом, а митрополитом Сарским и Подонским. Крутицкий и Подонский архипастырь в XVII ст. не мог от себя давать грамоты о монастыре Хорошевском, так как места по Донцу не принадлежали тогда к его епархии. Но Питирим, митрополит Крутицкий, в звании блюстителя патриаршего престола, во время пребывания п. Никона в Воскресенском монастыре (1656–1660 гг.), мог послать грамоту на Донец

о новом монастыре, точно так же, как мог он дать ее и в звании патриарха (1672–1673 гг.). И так, мы можем быть уверены пока только в том, что грамота о Хорошевском монастыре игуменье Александре дана была не прежде 1656 г.

Во-вторых, История иерархии говорит: «Известно, что еще в начале XVII столетии игуменья Александра с сестрами просила вел. Государя, чтоб дать им под монастырь земли с угодьями в харьковском уезде, в селе Хорошеве». Здесь История говорит против себя, так как начало XVII ст. не было временем митрополита Питирима. Важно известие ее о прошении игуменьи, поданном царю, чего не сказано в статистическом описании; однако и это известие требует объяснения относительно просьбы дать землю «в селе Хорошеве». Известно по актам, что храм собственно для деревни Хорошевской построен только в 1695 г., когда поселились здесь боярские дети бабаевцы, служившие сперва в Чугуеве, а потом в Харькове; до того же времени для черкасов, живших близ монастыря, приходским храмом был монастырский храм. Потому надобно положить одно из двух: или Хорошево не верно названо в Истории селом, когда говорит она о начале монастыря, или тогда, когда игуменья подавала просьбу царю о земле, в монастыре был уже храм, по которому и поселение хорошевских черкасов называлось селом, как было это и после того. В последнем случае получится то заключение, что когда дана была грамота Питиримом, монастырь уже основался, хотя и не имел еще иерархического освящения, и просьба игуменьи относилась преимущественно к отводу земли для монастыря, на что и указывают слова Истории. Поскольку же по другим актам Хорошево в 1654 г. называется еще деревнею, а в актах 1665 г. называется селом, то ясно, что в 1654 г. в Хорошеве еще не было монастыря, как это видели и по имени архипастыря, дававшего грамоту монастырю, а в 1665 г. Хорошевский монастырь уже существовал, так как его только храм мог давать тогда поселению хорошевских черкасов название села.

После сего становится несомненным, что грамота о Хорошевском монастыре дана была Питиримом, митрополитом Сарским, как блюстителем патриаршего престола, не прежде 1656 г. и не после 1660 г., и что основание Хорошевского монастыря относилось к этому же времени.

Нельзя не пожалеть, что до нас не дошла грамота митр. Питирима, столько важная для монастыря. Потому-то должны мы дорожить грамотами, какие только могли быть найдены в обители. Помещаем здесь самые древние из них.

Первая грамота архиепископа Петра от 25 февраля 1742 г.

«Божиею милостию Петр, архиепископ Белогородский и Обоянский.

Сего года февр. 25 д. Белогородской нашей епархии харьковскаго Хорошевскаго Вознесенскаго монастыря от игумении Афанасии Ковалевской прошением предложено: в оном де монастыре в давних годех построена церковь во имя Вознесения Господня, под которою чрез долгое время подвалены и крыша огнили; а ныне она желает оную церковь подважить и покрыть вновь, и в том требовала позволение. По которому ее прошение благословительно позволяема оную церковь подважить и покрыть вновь, токмо опасно смотреть, дабы престол не порушен был; аще же порушен будет, то по подважи-вании оныя об освящении ея просить обычайно. Дана в Белгороде, февр. 26 д. 1742 г.».

Другая грамота от 20 октября 1744 г.

«Божиею милостию Антоний, митрополит Белгородский и Обоянский.

Сего 1744 г. октября 20 дня Белоградской епархии Харьковскаго Хорошева Вознесенскаго монастыря девича от игумении Афанасии с сестрами прошением нам предложено: тогож-де сентября 17 дня оной девичий монастырь, и в нем две церкви и все келии Божиим изволением от внезапнаго пожарнаго случая все погорели без остатку, а ко устроению вновь того монастыря и в нем церквей Божиих со всем украшением, також келий и ограды для испрошения от христолюбцев в Белоградской епархии в городех, местечках и селех доброхотнаго подаяния намерена послать того монастыря из монахинь, в чем о позволении просила благословительной граматы. По которому ея прошению благословительно позволяем им, игумении с сестрами, в возобновлении той обители всеприлежное

старание иметь и в-первых всем христоименитым восточныя православно-греко-кафолическаго исповедания Церкви чадом Божие благословение при молитвах наших препосылая, пастырски просим от таковаго доброхотнаго к устроению упомяненной обители и в ней храмов Божиих подаяния щедролюбно не отвратить десницы с несомненным упованием, яко сторичное воздаяние в той обители вечно приносимыя к Богу теплейшия будут молитвы. Чего для таковаго от боголюбивых до-брохотнаго подаяния саморучной имени записки, ради всегдашняго в том Вознесенском девичьем монастыре в церкви поминовения, дана за печатию прошнуренная книга. И сия грамата с подписанием нашей руки печатию утверждена; дана в Белгороде, октября 20 дня 1744 года». Третья грамота от 10 мая 1749 г.

«Божиею милостию Иоасаф, епископ Белоградский и Обоянский.

Сего 1749 мая 10 дня, Белоградской нашей епархии харьковскаго Хорошевскаго Вознесенскаго девичья монастыря игумения Фефана, поданным прошением объявила: объявленной Хорошевской Вознесенской девичь монастырь в прошлых годех погорел весь без остатку, и от того пожару пришел в крайнюю бедность и убожество, от чего ныне за скудостию и убожеством того монастыря сестр в прежнее состояние привести никак невозможно. К тому же в нынешнее голодное время за недородом хлеба она с сестрами в пропитании имеют крайнейшую нужду, и просила, чтоб за ску-достию онаго монастыря на возобновление и строение вновь для испрошения в Белоградской нашей епархии от доброхотных дателей щедролюбнаго подаяния дать позволительную благословительную грамату. Того ради благословительно позволяем онаго харьковскаго Хорошевскаго Вознесенскаго девичья монастыря игумении, или кто от нея посланы будут, Белоградской епархии великороссийских и малороссийских городех и слободских полков в слободах и селах таковаго щедролюбнаго подаяния у доброхотных дателей просить со всякою учтивостию. При сем и мы щедролюбнаго да-теля пастырски просим для вышеписанных нужд не отвратить в подании своей десницы, ведуще, яко о таковых о сторичном, яко временных, тако и вечных благ воздаянии онаго харьковскаго монастыря во храме Вознесения Господня непрестанныя приносимы имеют быть молитвы. В знак же вечнаго в том монастыре оных дателей поминовения каждому даяние в данную ей игумении на помянутое испрошение из консистории шнурованную за печатию книгу подписывать своеручно; чего во уверение сия наша благословенная грамата рукою нашею подписана и печатию утверждена; дана в Белгороде мая 10 дня 1749 года».

По этим грамотам о начале монастыря несомненно можем сказать только то, что основание его далеко предшествовало XVIII ст. Ибо в грамоте 1742 г. , данной игуменье монастыря сего Афанасии Ковалевской, сказано: «В оном де монастыре в давних годех построена церковь во имя Вознесения Господня, под которою чрез долгое время подвалины и крыша огнили», а потому игуменья просила дозволения укрепить храм фундаментом и вновь покрыть, что ей и разрешено.

В грамоте 1744 г., данной митрополитом Антонием той же игуменье, говорится о двух церквах и кельях, сгоревших от внезапного пожара. В чье имя построена была главная из двух сгоревших церквей, это уже видно потому, что монастырь называется монастырем Вознесения Господня; притом в первой грамоте и прямо говорится о церкви Вознесения Господня. Но кому посвящен был другой храм обители, о том в грамотах не сказано. По делам известно, что монастырский храм до 1787 г. был приходским храмом для монастырских черкасов, а в исповедной книге о сих прихожанах за 1730 г. приходский храм их называется храмом Архангела Михаила, тогда как в документах других годов называется он храмом Вознесения Господня. Таким образом, несомненно, что второй сгоревший храм обители посвящен был имени Архистратига Михаила, именем коего украшен и нынешний второй храм обители.

Хотя монастырь, по словам грамот, сгорел до основания, но трудно поверить, чтобы не спасены были от огня, по крайней мере, некоторые священные вещи, тем более, что сохранилась до нашего

времени грамота 1742 г. Итак, нет ли в нынешних храмах обители вещей, принадлежавших древнему храму?

а) Ченстоховская икона Божией Матери – древнего письма с подписью на славянском

языке. Это есть собственность старых черкасов.

б) Владимирская икона Божией Матери с частями мощей преподобного Пимена многострадального и Агапита-врача, с незапамятных времен предмет особенного благоговения в обители.

в) Два Евангелия, одно – 1703 г., другое – 1735 г. Пролог, изд. 1696 г. Псалтырь 1637 г. Апостол с кратким жизнеописанием 12 апостолов и 70 учеников апостольских, древнего издания, но без

заглавного листа, принадлежат также древнему монастырю. Вот все, что можем с некоторою вероятностью считать принадлежностью древней обители.

Затем о состоянии Хорошева монастыря до истребления его пожаром 1744 г. можем сказать еще следующее:

аа) Из дела о побегах козаков в 1738 г. видно, что в этом году монастырь уже владел поселением черкасов, приписанных к монастырю в виде подданных его.

бб) В Истории иерархии говорится, что в 1721 г. монастырь был ограблен разбойниками. Не сомневаемся, что в источнике, откуда взято это известие, сказано было, кто были эти разбойники. Очень хорошо известно, что с 1711 по 1721 гг. включительно запорожцы в соединении с крымцами делали непрестанные нападения и грабежи в нынешних уездах Змиевском, Харьковском и Валковском. Более чем вероятно, что те же дикие гости посещали и тихую обитель. Более чем вероятно и то, что и татары по временам тревожили обитательниц Хорошева монастыря. Поныне еще цел подземный ход из обители за ограду монастыря с железными дверями, устроенный для тайного выхода из обители, на случай осады монастырской горы татарами.

вв ) В 1741 г., следовательно, за три года до пожара, по просьбе игуменьи Афанасии Хорошев монастырь был приписан к Куряжскому монастырю, хотя до того времени был самостоятельным, а в 1749 г. по просьбе игуменьи Феофании опять получил независимость. Что побудило игуменью Афанасию просить о подчинении обители ее Куряжу – в сохранившемся деле не сказано, но, по всей вероятности, надежда получать пособие от Куряжа по сношениям с гражданскими властями и по постройкам обители. Обыкновенно монастырь приписывался к другому, когда становился беден и малолюден.

2. ОБИТЕЛЬ ВОССОЗДАННАЯ

а) Каменный храм Вознесения Господня

Бедствие, постигшее обитель 17 сентября 1744 г., заставило сестер долго терпеть скорби, и особенно игуменьи обители пришлось испытать много неприятностей. В фамильной летописи г. Квиток замечено: «Хорошевский монастырь сгорел, и тот день тетка госпожа Мария и панна Фефана приехали в Основу, и жили до состроения вновь им келий». Пожар истребил храмы, без молитвы души иноческие тоже, что рыба без воды и птица без воздуха, без храма молитвы трудно молиться и крепким душам, тем более слабым. Игуменья Афанасия Ковалевская, получив книгу в конце 1744 г. для сбора подаяний на построение сгоревшей обители, в продолжение пяти лет готовила нужное к устроению храма. Преемница ее, Феофания Квиткина, встретилась с новыми огорчениями. «В нынешнее голодное время, говорит грамата 1749 г., за недородом хлеба она с сестрами в пропитании имеют крайнейшую нужду». Получив новую грамоту и книгу для сбора подаяний, заботливая Феофания спустя 5 лет увидела себя в состоянии заложить соборный храм, притом не деревянный, а каменный. Прошением от 20 июня 1754 г. она испрашивала разрешения вместо сгоревшего храма заложить и построить новый каменный храм во имя Вознесения Господня, так как «материалы принадлежащия, писала она, в готовности имеются».

В грамоте 27 июня 1754 г. преосвященный Иоасаф писал: «Благословительно позволяем означенную каменным зданием церковь заложить вновь на удобном месте во имя Вознесения Господня, по церковному чиноположению, харьковскаго коллегиума архимандриту и ректору Рафаилу Мокренскому, а по заложении велеть строить», причем архипастырь предписывал, чтобы главы на церкви и алтарь были соразмерны самому зданию и на главах были бы устроены железные четырехконечные кресты.

Спустя четыре года каменная церковь во имя Вознесения Господня была уже окончена постройкою. К такому успешному окончанию немалоценного здания, конечно, способствовали доброхотные подаяния, собираемые с 1744 по 1754 гг.

В церковной описи сказано, что церковь Вознесения Господня каменная, устроена коштом монахини Ефросиньи, прежде бывшей сотнички волчанской, и старанием игуменьи Марии Квит-киной-Гамалиевой. В фамильной летописи г. Квиток читаем: «В Хорошевском девичьем монастыре зачата строиться каменная церковь Вознесения Господня, коштом Ефросиньи монахини, бывшей Уголчанской (а не Волчанской) сотнички Нестеровой». По этому известию видно, что пожертвования, собиравшиеся с 1744 г., были незначительны, так что если бы не помогли пожертвования уголчанской сотничихи Нестеровой, не были бы в состоянии и начать постройки каменного храма. Благочестивая Ефросинья щедро пожертвовала своим достоянием на сооружение новой церкви: память последующих жилищ монастыря приписала преимущественно ей честь сооружения церкви. Благодарные сестры монастыря почтили память создательницы своей главной церкви тем, что в помяннике церковном поставили имя монахини Ефросиньи на первом месте в числе усопших сестер. Но и деятельное участие игуменьи Марии Квитки в этом деле достойно особенного замечания. По рассказу стариков и старух, слышанному нынешними старицами монастыря, кирпич на возведение здания церковного доставляем был из-за Липец, из белгородских заводов. При постройке кирпичи переносимы были к месту постройки мальчиками и девочками, которые по самому возрасту, не будучи заняты никаким делом в деревне, охотно и как бы для забавы служили своими посильными трудами доброй игуменье. А игуменья обыкновенно просиживала по целым дням около постройки и за труды мальчикам и девочкам из своих рук давала по три копейки. Это рассказывали те самые старики и старухи безлюдовские, которые сами получали из рук игуменьи по три копейки за ношение цеглы, как тогда называли кирпич. Главная церковь освящена Иоасафом Миткевичем, епископом Белгородским 29 сентября 1759 г.

Храм, освященный в 1759 г., имел три главы и был весьма тесен внутри. В 1835 г. игуменья Анатолия Веревкина начала, а в 1837 г. окончила переделку этого храма. Храм распространен; к северной, южной и западной сторонам сделаны пристройки, пропорциональные величине и наружному виду его. К трем главам прибавлены еще две, верх храма и весь храм получил от того более величия и красоты. На хорах западной части храма, на пространстве новой пристройки, сделан придел в честь Владимирской иконы Божией Матери, придел сей освящен преосвященным Мелетием, архиепископом Харьковским, сентября 2, 1837 г.

б) Церковь Архистратига Михаила

Теплая каменная церковь во имя Архистратига Михаила, называемая трапезною, построена в 1785 г. старанием игуменьи Тавифы Сошальской и освящена Харьковского коллегиума ректором, архимандритом Василием в 1786 г., мая 3 дня, – так показывает грамота, данная на имя игуменьи Тавифы, Аггеем, епископом Белгородским, апреля 6, 1786 г.

В 1797 г. игуменья Тавифа с сестрами доносила консистории, что ею устроен новый резной иконостас в Михайловской церкви, и вокруг монастыря устроена деревянная ограда, к которой приделаны хлебные каморы и келарня, и устроена гостинная келия.»

Харьковский Николаевский девичий монастырь, при вершине р. Харькова, в 35 верстах от г. Харькова, на границе Харьковской епархии с Курской, открытый в недавнее время.

Строители сего монастыря – братья и сестра Степановы. Получив после отца весьма значительное состояние и после матери лучшее сокровище – благочестивое настроение духа, они решились увековечить благодарность свою к родителям мольбами благочестивых душ пред Господом. Мать их всегда отличалась любовью к бедным и особенным усердием к св. Николаю. Кроме постоянных дел милосердия, она в два годичные празднования св. Николаю обыкновенно устраивала трапезу для всех нищих окрестных мест и оделяла при том каждого деньгами; храм Св. Николая, построенный в небольшом имении Стрелетчине, был делом ее усердия к святителю – и усердие ее награждено было в детях. Дети после смерти отца, скончавшегося в 1843 г., взошли в Святейший Синод с прошением о дозволении учредить в их имении Стрелетчине женский монастырь во имя Святителя Христова Николая. Представив план и фасад предполагаемого монастыря, они обязывались: а) выстроить по планам здания для помещения настоятельницы и сестер, с больничною и теплою церковью, ограду и колокольню, а существующий каменный храм распространить; б) внесть в одно из кредитных установлений на имя монастыря до 43 000 р. серебром, чтобы проценты были употребляемы на монастырь; в) уступить в пользу монастыря в Стрелетчине господский дом с садом, мельницею, рощею и прудом, а также 33 дес. земли, отведенной для приходской церкви; г) употребить впоследствии и другие средства к упрочению существования обители.

Девичий монастырь для Харьковской епархии действительно был необходим: в ней оставался тогда только один женский Хорошев монастырь; да и тот стоит на тесной горе, где кое-как теснятся здания, не имея земли для распространения своего и, следовательно, для помещения тех, которые желали бы жить в нем. Святейший Синод, приняв во внимание донесение епархиального начальства о таких обстоятельствах епархии, признал нужным существование новой женской обители, и государь император 14 марта 1846 г. утвердить соизволил определение Святейшего Синода: 1) обители новой, согласно с желанием учредителей, именоваться женскою Николаевскою, с присвоением ей в иерархическом порядке степени 2-го класса; 2) установить в ней порядок и устав, согласный с теми женскими общежительными монастырями, которые сверх строгих правил монашеской жизни отличаются готовностью на вспомоществование ближним; 3) штату быть из 24 монашествующих сестер с 26 послушницами; 4) состоящую в Стрелетчине приходскую церковь обратить в монастырскую, а для совершения богослужения быть двум священникам и диакону с жалованьем из доходов монастыря: священникам по 550 р. ассигнациями каждому и диакону 400 р. ассигнациями в год и с предоставлением для каждого готового помещения для житья; 5) способами содержания для обители должны быть:

аа) проценты с капитала 150 000 руб. ассигнациями, жертвуемого гг. Степановыми для обители; бб) 33 дес. земли с прудом и небольшим лесом; вв) собственные средства, какие могут открыться от сбора свечного и кружечного.

На сих основаниях Николаевский девичий монастырь открыт 7 октября 1846 г., игуменьею обители поставлена строительница обители г-жа Степанова, мать Эмилия. Ст юности, посвятив себя уединенной и девственной жизни, она уже 18 лет пред тем пребывала в Борисовском монастыре и вела жизнь строго постническую. С нею из Борисовской обители перешли в новую обитель до 25 сестер.

Господа Степановы в три года успели построить три корпуса, предположенные в плане, два деревянных и один каменный, каменную ограду на протяжении 900 сажень, часть колокольни, семь каменных башен по ограде. Вид обители по планам величественный и красивый; здания воздвигнуты во вкусе готическо-византийском, так что легкость соединена с важностью.

Епархиальное начальство со своей стороны заботливо старается об устроении внутреннего благосостояния новой обители. Прилагаем здесь наставление, которое преподано Филаретом, епископом Харьковским, сестрам юной обители при первом посещении их.

Никто так, может быть, не ценил и не оценял великолепных местностей природы, произведений необозримого в своей премудрости Творца, как смиренные иноки. Монастыри занимали и занимают самые лучшие места по красоте картин природы. Это и естественно: иноки, отрешась от всего земного, способны более, чем кто-нибудь, бескорыстно любить природу, как великое дело рук Божиих. При таком настроении духа инокам естественно было еще в глубокой давности полюбить и избрать местом созерцаний своих Донецкую скалу, столько живописную по себе и по красоте ее обстановки. Донецкая скала – дивное создание Дивного Художника природы. По правому берегу Донца идут высокие горы, покрытые вековыми дубами, изредка соснами или кленовыми и ясеневыми деревами. Из кряжа этих гор восстает пред вами живой великан, весь белый. Величаво оперся он на горы и покойно смотрится в струи Донца непокойного. Это – меловая скала Донецкая, с пятью конусами, едва приметно скрепленная несколькими рядами кремней. Смотрите на нее с Донца, или из-за Донца, десять, двадцать раз в день – и не скажете: довольно. Невыразимо красив вид ее! А если взойдете на вершину скалы или соседней с нею горы, пред вами даль изумительная по разнообразию и картинности видов. Вспомните, однако, что ни дикий половец, ни такой же татарин не дозволили бы жить покойно в хижине при подошве этих гор. Как же приютиться здесь иноку, у которого одно оружие – молитва, сильная только при сильной крепости духа? Нельзя ли незримо, внутренностью скалы, достигнуть чудной ее вершины? Конечно, это трудно. Но чего не преодолеет инок для Господа и силою Господа? Инок, знакомый с пещерами киевскими, с восторгом готов подражать трудам печерских подвижников, столько ископавших себе пещер. И вот в скале Донецкой, по длине 200 саженей, идет подземный ход все выше и выше; в верхних его частях уклоняется он то налево, то направо, и по сторонам его темные келии, точно как птичьи гнезда. Нелегкий ход выводит наконец на тесную площадку, украшенную пятью меловыми конусами. Здесь подвижники устроили себе храм. Алтарь его высечен в скале. В других конусах и под церковью устроены келии. Если здесь не уметь, то где же молиться? Здесь так близко к небу, здесь так далеко от земли !

Так скала Донецкая сама собою говорит, что она давно, очень давно, стала освящаться подвигами лучших ценителей красот природы – преподобных отшельников.

Святые горы, по московским летописям, в первый раз встречаются в 1547 г., во второй раз – в 1555 г.

Львов. лет. 5, 78. «А шли (боярин Шереметьев) мурафскою дорогою и как воеводы пришли верх Мжаи (Мжы) и Коломака (обе речки в Валковском уезде Харьк. губ.)... прибыл сторож от Святых гор. То же Никон. лет. 7, 241. Госписание Донецких сторожей кн. Воротынского 1571 г. говорит: «5-я сторожа – Святогорская, от Изюмской стороны полднища; а сторожем на ней стояти из тех же городов (Рыльска и Путивля) шли человеком, из города по три человека; а беречи им по Донцу до Савинского перевозу, а на лево вниз по Донцу до усть Сскола, днища с полтора». В росписи кн. Тюфякина того же 1571 г. сказано: «5-я сторожа... стояти сторожем на Святогорской стороже, на сей стороне (на левой) против Святых гор... стояти им укрываясь в луке против Святых гор и по иным местом».

Книга Большого чертежа указывает, где лежат Святые горы: «от устья реки Оскола на Донце с Крымской стороны Святыя горы».

Спрашивается: с чего горы, лежащие на Донце, на стороне татарской, называли в 1547 г. и следующих годах Святыми горами? Понятно было бы название их Донецкими горами, как понятно название Альпийских гор по белизне снежных вершин их. Почему же Донецкие горы названы святыми? Как ни рассуждайте, это название объясняется лишь тем, что с 1540 г. уже слишком известна была святыня Донецкой скалы – образ Святителя Николая, обретенный иноками, и святость подвизавшихся здесь иноков. С какого времени стали здесь жить иноки,– на это нет пока письменных свидетельств. Несомненно только то, что столь общая известность, в какой представляется святыня Донецкой скалы с 1547 г., ясно говорит, что ей давно предшествовали тайные подвиги пустынников, спасавшихся в пещерах скалы. Потому со всею вероятностью можем положить, что в XIV веке уже существовала Святогорская обитель. Существовала ли она ранее того,– за неимением памятников, оставляем вопрос нерешенным. Могло быть, что пещеры в Донецкой скале ископаны ближайшими последователями пр. Антония и Феодосия печерских. Но так ли это было,– пока не известно.

В Святогорской ризнице сохранился синодик Святогорского монастыря 1710 г. В нем написано: «Начало сей Святогорской обители, кто оное святое пустынное жительство изобрел, и в горе сей святую церковь и кельи устроил, и начал жительствовать, за многими татарскими нахождении и разорении, особенно же за частыми (переменами) прежде бывших строителей, потом игуменов и архимандритов, зде в святой обители писания не обретохом». Потом написана царская грамота, заключающая в себе две другие в извлечении, относящиеся к Святогорскому монастырю. Помещаем здесь драгоценные памятники царского внимания к обители, дорогие по себе и по значению для летописи обители.

Синодик говорит: «Что в царской грамоте 179 (1671) года, на Валуйку к воеводе Леонтию Кобякову написано – били челом Северскаго Донца Строитель черный поп Гавриил с братиею» о выдаче новой царской грамоты на царское жалованье на место прежней. По справке в разряде оказалось, что в прежней грамоте 159 (1651) г. к Валуйскому воеводе и стольнику Михаилу Дмитриеву, за приписью дьяка Ивана Северова, было написано: «В прошлом 132 (7132 – 1624) году, по указу Великаго Князя Михаила Федоровича всея России, велено Успения Пресвятыя Богородицы Свя-тогорскаго монастыря черному попу Симеону с братиею, или кто по нем в том монастыре будет, давать годовыя руги в Белогороде, ржи по 12 четвертей, овса по тому ж, из Белоградских из таможенных – кабацких доходов. И в прошлом 148 (7148 – 1610) году по челобитью Святогорскаго монастыря строителя чернаго попа Кирилла с братиею велено то денежное и хлебное жалованье, годовую ругу, для дальняго проезду, давать на Валуйке. И дана де им о том грамота была, и с той грамоты на Валуйке в приказную избу взят был у них список. И в пожарное де время на Валуйке в приказной избе сгорела. А подлинную Великаго Государя грамоту на дороге взяли у них воровские Черкасы. И на Валуйке де им денежнаго и хлебнаго жалованья, годовыя руги, имать не почему. И Великий Государь жаловал Святогорскаго монастыря чернаго попа Игнатия с братиею, или кто в том монастырь по нем будет: велено им по прежнему указу годовую ругу давать на Валуйке, хлеба по 12 четвертей ржи, овса по томуж, да из таможенных и кабацких доходов по 10 рублей денег».

Присовокупляем еще одну запись, находящуюся в том же синодике. На стр. 4 синодика записан «род боярина Петра Матвеевича Апраксина, бывшаго с полками во хранении Украйны, в лета от Рождества Христова 1712 и 1714 г.». Следуют имена покойников.

Затем написано:

«Во святую Святогорскую обитель от боярина Петра Матвеевича Апраксина дано в поминовение и на пропитание братии из украинской местности ево, из слободы Салтовой, по 10 рублев денег, да 10 четвертей московской меры ржи, и овса по тому ж. 1714 года те деньги и хлеб в Салтове имать у приказных людей по сему даянию при нем Болярине и у наследников его по вся годы, вечно, кто тою маетностию Салтовым владеть будет». Следует собственноручная подпись: «Болярин Петр Апраксин рукою власною подписал».

Таким образом, по этим письменным памятникам несомненно существование Святогорской обители с 1624 г.

Не оставим без внимания и вещественных памятников давней обители. Соборный монастырский храм Успения Богоматери – каменный, у подошвы святых гор, сооружен в 1698 г. усердием изюм-ского полковника Феодора Владимировича Шидловского, известного в краю по храбрости и благочестию, и освящен в мае 1708 г. Храм для того времени замечательный по величине, хотя и недостает в нем даже прочности .

Гораздо более стоит внимания пещерный храм, едва открытый по памяти столетнего старца. В северо-восточной стороне, в саженях 200 от Успенского храма, в полугоре, покрытой и окруженной лесом, во время открытия монастыря (1844 г.) нашли небольшое отверстие, намекавшее собою на что-то особенное. Память народная говорила о каком-то пещерном храме, но кто мог узнать его, когда его никто не видит? По тайному распоряжению Промысла, не попущающего изгладиться на грешной земле следам верных рабов Его, во свидетельство о существовании и судьбе незримого храма, до первого года восстановления древней обители, сохранился столетний старец. Сн жил еще в древнем монастыре и доживал последние дни в имении г-на Потемкина. Он-то кратко, но верно, объяснил, что найденное отверстие ведет в завалившиеся пещеры, где был пещерный храм преподобных печерских Антония и Феодосия. Храм сей, говорил он, скрывался уже под землею в то время, когда иноки переселились со скалы в долины. Следовательно, сокрылся гораздо прежде того времени, т. е. прежде половины Х?ИИ ст., и, по всей вероятности, во время опустошения края татарами. Лет за 80 прежде 1840 г. пещера случайно найдена и открыта руками сего старца, тогда бывшего еще юношею; иноки того времени имели намерение восстановить храм, но последовавшее упразднение монастыря оставило их намерения неисполненными, после чего пещера от времени дошла до упадка. По этим-то указаниям стали очищать землю и открыли в ней следы храма. Храм восстановлен в 1846 г., на что изюмский купец Яков Дехтерев пожертвовал до 712 р. серебром.

Вверх по Донцу, в полуторе версте от монастыря, есть место, называемое Святое. Там был скит, где подвизались отшельники. Это место как нельзя лучше ограждено от шума мирского. С трех сторон его отвесные непрерывные горы, покрытые густым лесом, а с четвертой – крутобережный Донец. Площадь в длину более чем на версту, в ширину – не более 120 саженей, а по местам гораздо теснее. Сюда с открытия нового монастыря бывает крестный ход 14 августа.

На средине Святого места видны следы бывшей здесь батареи. По преданию, она устроена была здесь одним иноком. В синодике поминается пушкарь монах Иаков. По описи 1758 г. в монастыре было 3 медных и одна чугунная пушка; последняя доселе еще цела. Как военное укрепленное место, Святогорский монастырь известен и по письменным памятникам. Здесь видим даже более приятное сердцу. В бедственное время, когда Россия столько терпела бед и горечи от мусульманского хищнического Крыма, когда тысячи пленных христиан едва не каждый год уводимы были в неволю дикими поклонниками Корана, Святые горы были первым местом, куда прибегали пленники, успевавшие вырваться из рук крымцев, ногайцев и турок. Здесь находили они себе покой и отдых, радушие и призор, пищу и одежду. Донцы, утомляемые тревожною своею жизнью, также обращались сюда для молитв и отдыха души, хотя их пускали сюда не без осторожности. Гонимые униею также находили себе покой в Св. горах62. С другой стороны, Святые горы, по близости к Крыму и по природным твердыням своим, были лучшим наблюдательным постом для дозоров за намерениями и движениями крымцев. Потому-то цари Михаил и Алексей обращали особенное внимание на Святогорскую обитель. По их распоряжению была здесь постоянная военная стража как для охранения монастыря, так и для наблюдения за татарами. Грамотою от 21 марта 1644 г. царь Михаил предписывал Чугуевскому воеводе: «И ты б сослався в Белгород с Никитою Баба-рыкиным, велел быти в Святогорском монастыре чугуевским служивым людям 3 человекам с бе-лоградскими служивыми людьми вместе; а отпускал бы в Святогорский монастырь на байдарах со всякими запасы и велел быти в Святогорском монастыре непременно по 3 месяца; а посылал бы в Святогорский монастырь чугуевцев неотложно, чтобы без служиваго чина не было. А как чугу-евцы в Святогорский монастырь на перемену валуйчан пришлешь: и ты б им приказал, чтобы они Святогорский монастырь приняли у валуйчан со всем строеньем; да чугуевцам приказал бы, чтоб они в Святогорском монастыре были с большим береженьем, чтоб над ними татары и воры черкасы безвестно, украдом и обманом какаго дурна не сделали. А будет, донецкие черкасы учнут к ним проситься в монастырь для моленья и для иных каких дел: и они б черкас в монастырь не пускали и от них отговаривались всяким обычаем, чтоб над ними черкасы обманом какаго дурна не учинили. А будет, придут в Святогорский монастырь из Крыма, или от Нагай, или из Царь-града или иных земель полоненники, русские люди или иноземцы: и они б полоненных про татарский приход и про всякие вести расспрашивали; а за которыми полоненниками будут вести большия, или у них в Святых горах от иных кого какия вести болышия объявятся: и они с большими вестями присылали б товарищей своих в наши польские города, которые к Святогорскому монастырю податны; и которые полоненники из святых гор похотят идти в наши польские и украиные города: и ты б тех велел отпускать из Святых гор без задержанья». Грамотою 20 февраля 1645 г. «велено с Сскола, да из Яблонова, служивым людям 6 человекам, быть на царской службе в Свя-тогорском монастыре с мая мес. 1615 г. на перемену белогородцев и чугуевцев». В 1672 г. из Белгорода предписывали Чугуевскому воеводе: «И ты б, по указу Великаго Государя, Святогорскаго монастыря, что на северском Донце, игумену Корнилию с братьею, для береженья от прихода неприятельских людей велел дать в Чугуеве полпуда пороху ручнаго, свинцу полдесять гривенок (фунтов) с роспискою».

С теми же великими целями для государства Святогорский монастырь наделен был землями, которые в скором времени населены были стражами земли русской – черкасами.

В летописи настоятелей Святогорской обители увидим, что Святогорский монастырь немало терпел бед от татар.

Синодик 1710 г. сохранил нам имена настоятелей древней Святогорской обители, хотя далеко не всех и без показания времени их. Поверив показания его другими памятниками, представляем все, что могли найти о настоятелях древней обители.

Строитель иеромонах Симеон, известен по грамоте 1624 г.

Строитель иеромонах Кирилл, упоминаемый в грамоте 1640 г.

Строитель иеромонах Игнатий, известный по грамоте 1651 г., где сказано, что при сем игумене «воровские черкасы» отняли у монастыря царскую жалованную грамоту. Июля 13 1644г. валуйским станичникам святогорский старец Иов и заставные люди белгородцы и чугуевцы объявили: «В Июле приходили к ним в Св. горы черкасы 8 человек и сказали, что они с атаманом своим Иваном Безперстым в числе 70 человек были в Мордве, а теперь дожидаются в окрестности гор крымских гонцев и посланников Государевых, чтобы обобрать их». И они же прибавили, что кроме этой шайки «другие воровские черкасы лежат; около Святых гор по Донцу и около посольской дороги». Тогда же дознано, что миргородский градоначальник, поляк Станислав Игульчевский отправил две шайки черкасов на Донец, одну под начальством Грицка Торского на посольскую дорогу, проходившую мимо Борисова, чтобы грабить царских и крымских посланников, другую, чтобы грабить русских на рыбной ловле по Донцу и Осколу. По посольскому Дневнику 1643 г. видим, что шайка Грицка Торского еще в 1642 г. «умертвила турецкаго посланника с 6 человеками при переправе через Донец, а русский посланник с своею свитою, тогда же возвращавшийся из Царя-града, едва спасся бегством». Царь тогда же делал сильное представление королю польскому, требуя, чтобы подобные злодейства и грабежи были прекращены. Но в короне польской не спешили слушать короля. Святогорский монастырь ограблен был, по всей вероятности, в 1644 г.

Игумен Феофан, известный по Чугуевской переписке тем, что в 1654 г. сообщил Валуйскому воеводе весть с Дона о враждебных намерениях крымцев против России.

Отписка Федору Владимировичу Шидловскому: «Посылал он валуйский воевода с валуйки в Святогорский монастырь, для проведанья вестей станичников, атамана Наума Богословскаго. И 26 апреля (1654 г.) прибежал на Валуйки из Святогорскаго монастыря Наум с товарищи и сказал: сказывал им в монастыре игумен Феофан, приходили в Святогорский мон. с Дону донские козаки молиться и сказывали, послана де с Дону станица к Москве с вестьми на св. недели, что крымский царь подымается на Государевы городы».

Строитель иеромонах Гавриил. До нашего времени сохранился напрестольный крест – дар усердия его к обители, с чеканною надписью: «Л. 7170 (1661 г.) ноября в 16 д. построился крест серебренный Святогорскаго монастыря церкви пресв. Богородицы честнаго и славнаго Ея Успения, при строителе черном старце Гавриле». Заботливость о. Гавриила об экономии обители особенно видна из межевой выписки 1666 г. Из последней видно, что тогда было время больших перемен и неприятностей по владениям обители. Святогорский монастырь с давних времен владел землями и разными угодьями по обеим сторонам р. Донца, вверх по Донцу до устья Оскола, вниз почти до устья р. Жеребца. Спорить с обителью за земли в те давние времена было некому. Русский царь очень доволен был, что русский монастырь стоит на крымской стороне и, владея землями, привлекает к себе людей рабочих. И позже времени о. Гавриила царь называл Святогорский монастырь монастырем, что за чертою, т. е. границею России: правая сторона Донца называлась крымскою стороною. Однако лет за 20 до управления о. Гавриила на правой стороне Донца русская пограничная стража стала укрепляться сперва в Торе (Славянске), потом в Маяках, Цареборисов на Осколе основывался далеко прежде того. Татары несколько раз разоряли эти городки, но жители умножались более и более, смелые выходцы из-за Днепра козаки отважно селились под выстрелами татар. В пользу новых русских городков отведена была часть земель, которые прежде того царскою волею утверждены были за монастырем; перевоз через Донец, бывший под монастырем и доставлявший обители некоторые выгоды, переведен был в Маяки, своеволие жителей Маяков и Цареборисова еще более делало неприятностей монастырю. Попечительный о. Гавриил объяснил все это на бумаге и просил Белогородского воеводу, князя Бориса Александровича Репнина, обмежевать вновь монастырские земли и положить предел неприятностям обители. По указу царя просьба о. Гавриила исполнена, земли обмежеваны, монастырю назначены угодья вниз по Донцу, по обеим сторонам его, на протяжении 21/2 верст от монастыря; вверх по Донцу все угодья обеих сторон его до самого впадения Студенецкого колодезя в Донец. О. Гавриилу выдана была межевая выписка 29 февраля 1666 г.

Игумен Корнилий, известен по Чугуевской переписке 1672 г. Все эти настоятели не упоминаются в Синодике, в нем записаны только архимандриты Святогорья, и именно следующие:

Архимандрит Иоиль, по актам обители 1679 г., весьма заботливый о ее благоустроении.

В Синодике прежде всех записан «род преподобнейшаго отца архимандрита Иоиля Озерянскаго».

Озерянским называли его, конечно, потому, что он был жителем Озерянки, впоследствии просла

вившейся пустынею и св. иконою Озерянскою. Поэтому видно, что он был из черкасов-козаков.

Харьковский полковник Григорий Донец вызывал его с несколькими святогорцами для основания

Куряжского монастыря. Однако о. Иоиль недолго был в Куряже и возвратился в Святогорье. Здесь

он вместе с братиями имел блаженную долю пострадать от врагов имени Христова. По Чугуевской

переписке видим, что в 1679 г. татары делали упорные нападения на русские пограничные городки;

Маяки целые две недели были в осаде, отстреливаясь из пушек и ружей от злившихся хищников.

Мало успев против смелых черкасов, татары излили злость свою на Святогорье. Царская грамота

говорит, что в ноябре 1679 г. они ограбили и разорили Святогорский монастырь, захватили в плен

архимандрита Иоиля и братию, и бедные пленники пробыли в плену более двух лет. Сообщаем цар скую грамоту о бедствии монастыря 1679 г., любопытную и по другим отношениям. «От Царей и В. К. Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича, всея вел. и мал. и бел. России Самодержцев, на Валуйку к воеводе нашему Григорию Дмитриевичу Познякову. В прошлом во 187 (1679) году марта в 7 числе брат наш Государев, блаж. памяти Вел. Государь Царь и В. К. Феодор Алексеевич, всея вел. и м. и б. России Самодержец, пожаловал Святогорскаго Успенскаго монастыря, что за чертою на северском Донце, архимандрита Иоиля с братиею, велел им денежную и хлебную ругу на 187 (1679) год дать и впредь давать погодно на Валуйке из валуйских казацких таможенных доходов, денег по 15 руб. да из житниц хлеба, ржи по 12 четей и овса по тому ж, в московскую таможенную меру, да из кабацких и ставочных медов на свечи воска по пуду на год. И его Вел. Гос. грамата о том на Валуйку к стольнику нашему и воеводе к Михаилу Спухтину послана марта в 19 числе того ж году. И во 188 году в ноемврии архимандрита Иоиля имали в полон и тот Святогорский монастырь воевали крымские и азовские татарове и тому монастырю учинили великое разорение. И во 190 (1682) году брату ж Нашему, блаж. памяти Вел. Государю, и нам Вел. Государям били челом из полону выходцы того ж монастыря архимандрит Иоиль с братьею: Нашего де Вел. Государей жалованья денежные руги и хлеба на 190 год и в церковь на свечи воску им не дано, для того что в 188 году, как воинские люди тот монастырь воевали и его архимандрита с братьею имали в полон и брата нашего блаж. памяти Вел. Государя жалованную грамату взяли ж, а без Наших Государевых грамат из разряду и из приказу большия казны Нашего Государева, денежнаго и хлебнаго жалованья и воску им не дают... И мы Великие Государи пожаловали Святогорскаго монастыря архимандрита Иоиля с братиею, велели Наше Вел. Государей жалование на 190 год выдать и впредь погодно давать в тот монастырь на Валуйке, по прежнему указу брата нашего блаж. памяти Государя, деньги из таможенных кабацких доходов, а воск из кабацких же медовых ставов, а хлеб из валуйских житниц... Писано на Москве лета 7191 года генваря в 21 д.».

Грамота не объясняет, как избавились из плена пленные архимандрит Иоиль и братия, и все ли избавились. Очень хорошо известно, что татары не отпускали пленников даром, сострадания они не знали, и чем значительнее был пленник, тем тяжелее назначали выкуп. Известно также, что церковь и государство собирали тогда особые подаяния на выкуп пленных. Но известно и то, что денег, собираемых государством, очень часто недоставало для выкупа всех пленных. Потому-то если не поспевала помощь или любви родственников, или любви сострадательной к каждому ближнему, многие пленные долго томились в плену и умирали пленниками. Таким образом, в Святогорском Синодике на стр. 64 записан «род иеромонаха Ионы» и здесь же: «пленени Прокопия, Анатю (Анатолия)».

Во время пребывания о. Иоиля в плену управлял монастырем строитель иеромонах Иоаким. При нем татары появлялись близ монастыря в июне 1680 г., и их ждали в Святых горах в январе 1681 г. Так говорит Чугуевская переписка. Возвратившийся в ноябре 1682 г. из плена архимандрит Иоиль вступил снова в управление монастырем и исходатайствовал (янв. 21,1683 г.) царскую грамоту на получение жалованья.

Архимандрит Иосиф Кононович, известен по документу 1687 г. тем, что при нем славянский житель пожертвовал монастырю пять соленых колодезей в Славянске со всеми принадлежностями.

При архимандрите Феодосии татары в 1691 г. не раз тревожили Святогорскую обитель. В октябре сего года они увели в плен наместника о. Паисия. Маяцкий приказный писал тогда Чугуевскому воеводе: «Алексей Федоров Залесский, идя в Маяцкой и прошед Цареборисов и Донецкий колодязь, выше Святых гор видел, на старом перелазе перешли воинские люди Донец с крымской стороны на нагайскую; и видел он Алексей тех людей в явь, по смете тех людей со 150, и те воинские люди против стараго перевоза взяли в полон Святогорскаго намесника, чернаго попа (иеромонаха) Паисия. И я, господине, собрав маяцких, русских людей и черкас, за теми воинскими людьми в погонь посылал до стараго перевоза октября 6 и маячане за теми воинскими людьми в поход ходили до стараго перевоза и воинских людей не видали, а видели только сакму (дорогу) и по той сакме ходили, за речку Нетриус до уротища Лимана, пошла та сакма до р. Жеребца и воинских людей не догнали».Спустя три недели татары опять подходили к Святогорскому монастырю. Тот же маяцкий начальник писал тогда в Чугуев: «Ноября 2 пришел в Маяцкой Семен Козинкин и сказал, возил он дрова к р. Донцу маяченику Якову Чулкову выше Святых гор и стараго перевоза, из Теплинскаго лесу и видел три сакмы воинских людей и те все три сакмы пошли к старому перевозу».

Архимандрит Вениамин, известен по актам монастыря 1701 г. покупкою богатой мельницы на р. Осколе под г. Купянском.

Игумен Иона, при котором цареборисовский козак Самуил Ситник февр. 5, 1705 г. продал монастырю мельничную заимку на речке Студенке. Он прежде того был наместником Гороховатской пустыни.

Архимандрит Вассиан Василевский, или Васильковский, известный по актам с 1707 г. При нем царь Петр указом 1709 г. предписывал приписать Святогорский монастырь с его имениями к азовскому Предтечеву монастырю. Но тогда же это распоряжение заменено было другим, Предтечеву монастырю велено было отдать казачий Новоборовской юрт. Замечательна договорная запись о. Вассиана от 8 мая 1710 г.: «Се я архимандрит Вассиан Святогорский со всею братиею, имеючи нужу всякую в богодарстве, а особливе будучи в стесненю под монастырем, иж негде распространиться, а не маем для скоту двора, що есть в конех, иж многу обитель святая поносить в том шкоду от зверей и от злых людей злодиев, не льзе устерегатися от них, за чим умыслили обще где искати на стороне якого зугодного з луками и пасеками места». Вследствие того от купянского жителя, попа Герасима Степановича, принят был хутор его на Осиновце под Купянкою, ценою в 700 золотых, а ему отдана была там же земля с мельницею, но с удержанием половины доходов с мельницы в пользу монастыря.

13) Архимандрит Севастиан Юхновский. В Синодике внизу имени его записано: «1714 г. Ар-химандрии его». Конечно, это первый год настоятельства его в обители. По увольнении изюмско-го протоиерея Александра от должности духовного управителя архимандриту Севастиану указом 2 февраля 1714 г. поручено было избрать нового управителя, и февраля 14, 1714 г. он донес об исполнении сего поручения. В Синодике показывается, что до посвящения в сан архимандрита Свя-тогорского о. Севастиан был наместником Святогорского архимандрита. На стр. 46 читаем поминовение святогорской братии и замечание: «Вписася року 1716, при всечестном о. архимандрите Севастиане». К его же времени относятся происшествия, записанные в конце Синодика. «Лета от рождения Христова 1718 и в сей стране, грехов ради наших, попущением Божиим, мор велик нача-ся, первее в Бахмуте и в Тору, потом и в Изюме и в окрестных градах и селах. Во время же онаго страшнаго гнева Божия мнози православные христиане, их же имена в сей Синодик записашася, желающе получити от Создателя своего спасение душам своим, дадоша от имений своих, елика кто возможе, во св. обитель сию Святогорскую, дабы поминовение творити по чину, якоже содержит св. Церковь». О. Севастиан был лицо весьма замечательное по ревности к подвижнической иноческой жизни. Еще тогда, как был он наместником Святогорского архимандрита, основал он Озерянскую пустынь. Лучший порядок введен им и в Гороховатскую пустынь. В последние годы своей жизни он удалился в любимую им Озерянскую пустынь и, чувствуя близость смерти, в 1725 г. принял схиму в Куряжском монастыре, где и скончался.

Арсений, из дворянской фамилии Зарудных, упоминается по делам 1720–1723 гг.

Митрофан Шеинков, с марта 1723 г., заботливый об экономии монастыря68. В конце 1728 г. он отрешен был от управления обителью «за неумеренныя поступки», т. е. за строгость, которую выставили излишнею. Выписываем последовавший по сему предмету указ консистории, который любопытен и потому, что в нем видно все тогдашнее чиноначалие монастыря. «По определению Его Преосвященства, а по челобитью Святогорскаго Успенскаго монастыря всей братии, того монастыря архимандрит Митрофан Шеинков за неумеренные поступки от начальства того монастыря отрешен; а велено быть наместником и тот монастырь со всею також братиею и служебников и всякие заводы, что ни есть принадлежащаго, ведать того монастыря духовнику иеромонаху Анатолию впредь до указу Его Преосвященства, и, будучи ему начальствующим в своем звании, содержать монастырь и братию во всяком опасении, дабы сам и вся братия каждый в церковь Божию ходили непременно и в своем послушании были чинно, с прилежанием, не леностно и без роптания, монастырскую казну содержать по регламенту, записывая приход и расход в прошнурныя книги, также по подаянию кли-рошанский доход собирать по обычаю в кружку, от чего ключ чтоб был у уставщика, а печать у духовника; а в послушании при нем наместнике в том монастыре до указу ж быть палатным казначеем монаху Иоасафу, экономом – монаху Корнилию, уставщиком – иеромонаху Иоанну Савицкому, клюшником – монаху Августу, которым будучи в своем послушании, смотреть и предостерегать своего, кому что поручено, накрепко. И для верности показанных в послушании привести тебе протопопу в церкви Божией к присяге с подписанием рук». По оставшимся делам Изюмского правления видим, что с августа 1729 г. консистория писала указы в Святогорскую обитель опять на имя архимандрита Митрофана. Следовательно, Митрофан оказался правым; жалоба ж на его неумеренные поступки показала только не совсем покойный дух в некоторых из братии. Начальство, внимательное к достоинствам Митрофана, назначило его в архимандрита Курского Знаменского монастыря и в члена консистории, впоследствии ж он был архимандритом Боровского монастыря.

В Святогорском Синодике видим следующую записку: «Сей нижеписанный род всечестнаго отца архимандрита Митрофана и с ним присланный уклад от Его Высокопреподобия тысяща рублей чрез господ Иоанна Иоанновича Шеина и Гавриила получил ради вечнаго поминовения в Успенском монастыре при бывшей тогда братии, и именно: наместнике иеромонахе Протасие, экономе иеромонахе Самуиле, екклисиархе иеромонахе Мардарие и прочих, 1763 г. июня 10 числа. То засвидетельствовал того ж монастыря архимандрит Рафаил Мокренский саморучным подписанием». Еще прежде того, а именно в 1747 г., Митрофан Шеинков, архимандрит Боровского монастыря, прислал в Святогорский монастырь великолепный по тогдашнему времени и тяжеловесный серебренный потир с дискосом, как говорит о том надпись на потире и дискосе.

После Митрофана с июня 1733 г. был архимандритом Святогорской обители Иларион Григорович, бывший пред тем с 1726 г. префектом Харьковского коллегиума, а впоследствии епископом Крутицким, и стяжавший в Москве славу святителя жизни богоугодной. В Святогорском монастыре Иларион, так же как и Митрофан, подвергался неприятностям со стороны братии. Иеродиакон Иоасаф сперва от себя одного, потом от имени братии подал на архимандрита доносы в бело-городскую следственную комиссию в излишней строгости архимандрита к нему Иоасафу и ко всей братии и в неправильных распоряжениях по монастырской экономии. Но Иоасаф, вызванный в Белгород к допросам, бежал из консистории, а доверенные от всей братии иеромонах Софония, иеродиакон Арсений и монах Ефестион объявили в консистории, что они решительно не знают никаких вин за архимандритом, причем иеромонах Мисаил присовокупил, что он ни сам не подписывал доноса, хотя и умеет писать, ни другого никого не просил подписываться за него. Таким образом, правда скоро открылась, и уже в указе 10 февраля 1735 г. видим Илариона Григоровича начальником Святогорской пустыни. И тем же видим его в указах 1736 и 1737 гг.

Фаддей Какуйлович, архимандрит Святогорья с 1738 г. На конце Синодика читаем: «1738 г. в сей стране, грехов ради наших, попущением Божиим, мор начался первее в Изюме от июня, и в протчих городех и селех, а в нашей Святогорской обители от августа, без знаков, до месяца октября 28 числа. Много братии, монашескаго чина и бельцев, умре, до месяца ноября 10 числа. От ноября Божиим милосердием и Богоматери престала. И мы обще, по благословению всечестнаго отца нашего Фаддея, архимандрита Святогорскаго Успенскаго, уписали братию и послушников труждающихся в монастыре, не точию тех, что чрез многие лета, но и тех, что приходом в один день, сподобились Божией благодати, во св. обители сей от временнаго жития погребены». Бедствие тем не ограничилось. Моровая язва открылась в монастыре и в следующем году и произвела страшное опустошение. «В 739 г., так доносили Преосвященному, в Святогорском монастыре была моровая язва, все иеромонахи, иеродиаконы и монахи померли, остались только два монаха простых лет по сту; а ныне в 742 г. определены из монастырей два иеродиакона и пострижен в монахи попов сын крылошанин Паисий, искусный в грамоте». О. архимандриту Фаддею довелось много перенесть скорбей, забот и трудов для Свягогорья. Опустошительной чуме предшествовало еще нападение татар, в 1737 г. разграбивших хозяйственные заведения монастыря. Едва попечительный архимандрит начал кое-что делать для восстановления обители, претерпевшей столько бед, как по указу Синода в мае 1741 г. он принужден был отправиться в Москву: ему, как известному по своей образованности, надлежало участвовать в поверке славянского перевода Библии. В следующем году он возвратился в обитель и испросил книгу для собирания подаяний в пользу разоренного Святогорья. В святительской грамоте 1742 г., выданной по просьбе архимандрита Фаддея, читаем: «В том монастыре были хутора и мельницы, но в прошлом 737 г. от набегов татарских, а в 739 г. от моровой язвы, вовсе без остатку разорены и ныне обстоит крайнее убожество как в устроении церквей и келлий, так и в протчих монастырских потребностях, а доброхотных дателей и ктиторей, за дальностию от гор. Изюма и протчих городов, никого не имеется; а желает он архимандрит в оном монастыре церкви, келлии и протчия строения возобновить». Вспомним при этом, что в то время как Изюм, так и все другие поселения Изюмского полка, сильно пострадали и от татар и от чумы, и мы вполне поймем, как трудно было архимандриту Фаддею при всей его ревности возобновлять тогда монастырь. И, однако, опись монастыря, составленная вслед за смертью о. Фаддея, показывает, что он успел возобновить монастырь во всех его частях70. Блаженный труженик скончался 25 мая 1758 г.

Рафаил Мокренский, префект и с 1753 г. ректор Харьковского коллегиума, с июня 1758 г. Святогорский архимандрит. Он блаженно почил 10 февр. 1765 г. и положен был в Петропавловском храме. Народная память чтит архимандритов Фаддея и Рафаила как строгих подвижников благочестия, и к их времени относит цветущее состояние обители по жизни духовной. Говорят, что в их время жило несколько скитников на монастырских хуторах и по ущельям гор.

Лаврентий Кордет, игумен. В марте 1765 г., преосвященный Порфирий, епископ Белгородский и член Свят. Синода, писал из Петербурга: «Рассуждая мы о Святогорском монастыре, в котором сего года февраля 10 дня архимандрит Рафаил Мокренский преставился и в оном монастыре настоятеля не находится, приказали: в Святогорский Успенский монастырь довольно потрудившегося в харьковских училищах префекта, игумена Лаврентия Кордета определить, и быть ему игуменом; до будущей ваканции ему в Коллегиуме преподавать философию, а на место его префектом быть Судженской Предтеченской пустыни игумену

Филарету Финевскому, которому преподавать школу философии по прошествии вакации с сентября месяца».

Матфей Млодзинский, архимандрит, член консистории, называется настоятелем Святогорского монастыря в указе консистории от 2 июля 1766 г.

Сильвестр Кияновский, в указе от 28 августа 1767 г. называется игуменом Святогорского Успенского монастыря. В храме слободы Малиновой есть икона Апостола Андрея с мощами; на ней есть надпись: «Сии части св. мощей даны мне Василию Гудецкому в благословение от игумена Святогорскаго Сильвестра Кияновскаго, и мною ж грешным принесены в сей храм Св. Архистратига Михаила 1767 г. июня 24 дня». Рудецкий был набожный и искусный живописец, безмездно написавший иконостас Малиновского храма и, по местному преданию, за таковые же труды свои в обители получивший св. мощи.

Феофан Феодоровский, архимандрит с 1770 г. , прежде бывший префектом Харьковского коллегиума, по преданию, строгий блюститель иноческого благочиния и муж жития благочестивого.

Игумен Филарет Финевский, префект коллегиума, подпавший ответственности по доносу гражданских чиновников за увольнение нескольких крестьян монастырских на свободу и уволенный от управления в 1787 г.

Венедикт, архимандрит прежде Ахтырский, а с 20 апреля 1787 г. Святогорский, определенный в ожидании посещения Святогорской обители императрицею Екатериною.

При нем Святогорский монастырь закрыт. Указ Белоградской консистории с высочайшим повелением и с распоряжением Святейшего Синода по сему предмету был подписан 22 июня 1788 г. Но еще прежде того «29 августа 1787 г. прибывший в оный монастырь Екатеринославскаго наместни чества господин экономии директор, Феодор Михайлович Корбе, все монастырское, экономическое и церковное имущество описав, отобрал и не дав ни кому в приеме онаго росписки, к сохранению онаго определил нарочный караул; монашествующих из монастыря выслал», – так писал архимандрит Венедикт в донесении от 8 сентября 1787 г., прописанном в распоряжении консистории от 7 декабря 1788 г. По указу Святейшего Синода консисториею Белогородскою храм монастырский обращен в приходскую церковь; утварь необходимая оставлена в храме, а прочая куда девалась, неизвестно. Имение монастыря до 2000 душ крестьян и земля с лесом до 27 000 дес. взяты в казну. Так окончилось древнее существование Святогорской обители!

В 1842 г. боголюбивые Татьяна Борисовна, урожденная княжна Голицына, и супруг ее, Александр Михайлович, Потемкины, движимые искренним христианским благочестием, положили возвратить Святым горам древнее святое назначение их быть убежищем для ищущих единого на потребу. Местность древнего Святогорского монастыря, с лесами до 18 тыс. дес., с землею пахотною до 9 тыс. дес. и с 4 тыс. крестьян перешла к ним от княгини Юсуповой, получившей все это от г. Энгельгардта – наследника светлейшего князя Потемкина. Благочестивое предположение свое благочестивые Потемкины представили на усмотрение Святейшего Синода. По рассмотрении предположений местным архипастырем Святейший Синод признал необходимым восстановление древнего Святогорского монастыря для духовного утешения и назидания целой страны. По всеподданейшему о сем докладу государь император высочайше повелеть соизволил: а) Святогорский монастырь восстановить под наименованием Успенской Святогорской общежительной пустыни; б) установить в ней порядок, наиболее приближающийся к духу древнего пу-стыножительства, а потому правилами для оной назначить устав чиноположения и все прочее, существующее в Софрониевой и Глинской пустынях; в) штат монашествующих в сей пустыни ограничить 24 лицами, из коих быть: 1 игумену, 1 казначею, 1 эконому, 8 иеромонахам, 7 иеродиаконам и 6 монахам с послушниками; г) существующие на Святых горах церкви каменную и пещерную с находящимися там же строениями обратить в монастырские; д) способами содержания для сей обители назначить 70 дес. земли, жертвуемой г. Потемкиным, проценты с капитала 10 тыс. серебром, им же жертвуемого, и собственные средства, какие откроются для обители от сборов свечного, кружечного и от усердия богомольцев.

1 мая 1844 г., в день святителя Христова Николая, коему посвящен издревле иссеченный в скале храм, при стечении многочисленного народа совершено первоначальное обновление обители. Пред тем в новую обитель прибыли братия из Глинской пустыни, и иеромонах Арсений поставлен в игумена.

К храмовому празднику юного старца-монастыря, к празднику Успения Богоматери, митрополит Киевский и архимандрит Печерской лавры высокопреосвященнейший Филарет прислал на благословение Святогорской пещерной пустыни св. икону Успения Богоматери с мощами Киево-Печерских угодников. Сей дар благодатный встречен был 14 августа за 5 верст от обители крестным ходом и им сопровожден в обитель при стечении многочисленного народа. Так восстановилась древняя Святогорская обитель!

Благочестивые ктиторы обители не замедлили, по благочестивому усердию своему, сделать гораздо более, чем обещали: а) прежде всего построены были каменные корпуса вместо прежних деревянных, оказавшихся слишком ветхими; б) построены флигеля гостиные и для монастырских служб; в) построена каменная колокольня с теплым прекрасным храмом, который освящен во имя Покрова Пресвятой Богородицы в августе 1851 г.; г) к прежним 70 дес. земли прибавлено еще 100 дес.

Каждый приезд их в обитель ознаменовывается приношениями св. храмам. Кроме богатых облачений, получены от них дорогие напрестольные кресты, малахитовый ковчег, другой серебряный вызолоченный искусной работы, старинный складной крест с мощами. Являются и другие усердные благотворители св. обители: Екатерина Васильевна Шабельская, Марфа Аркадьевна Ило-вайская, везенбергский купец Петр Нестеров и др.

Приложение – царская грамота 1679 г. и выпись из межевых книг 1666 г.

«От Царя и В. К. Феодора Алексеевича, всея вел. и м. и б. России Самодержца, в Белгород стольнику нашему и воеводе Еремею Афанасьевичу Пашкову и дьяку нашему Емельяну Кирилову.

Бил челом нам Вел. Гос. Святогорскаго монастыря архимандрит Иоиль с братиею: в монастырской де их лес и во всякия угодья, которыя по даче боярина и воеводы кн. Бориса Александровича Репнина прошлаго 171 году (1663), вместо прежних их многих, даны им в монастырь на пропитанье немногия, новопостроенных Маяцкаго, Соленаго и Царева-Борисова городов жители и промышленные люди въезжают в лес по дрова и для всяких дел и в реке и озерах рыбу ловят насильством и лес им посекли и пчельники и всякия угодья запустошили. И поволили де им на то дело тех городов приказные люди, для своих взятков. И от того де их насильства в монастыре впредь быти им не мочно. И чтоб нам, Вел. Гос., пожаловати впредь даннаго их монастырскаго лесу и всяких угодий в их межах и гранях тех городов жителем пустошить и рыбу ловить и для всяких дел насильством въезжать не велеть, и в том дать им нашу Государеву грамату. Да он же архимандрит Иоиль тогож монастыря на данныя угодья подал выпись боярина и воеводы кн. Бориса Александровича Репнина 174 (1666) году, за приписью дьяка Степана Федорова, да межевыя книги Ца-реборисовскаго приказнаго Андрея Маслова 174 году(1666). И в той выписи и в межевых книгах монастырским их всяким угодьям, которыми велел им владеть боярин и воевода, вместо прежних многих дальних и ближних, около монастыря межи и грани написаны по урочищам. И как к вам сия наша Вел. Государя грамота придет: и вы б из Белгорода в Царев-Борисов и в Маяцкий и в Соляный городы и в Святогорский монастырь послали дворянина добра или губнаго старосту, или городоваго осаднаго голову, а с ним подьячаго добра и велели им в городех, которые к тем городам и к монастырю близки, взяти с собою сторонних людей добрых и старожильцев, которые тамошние места знают. И с теми сторонними людьми и старожильцы и с Цареборисовскими и Маяцки-ми и Соленаго города людьми лучшими, против челобитья архимандрита Иоиля с братиею, монастырской их земли и всяких угодий, по даче и по выписи и по межевым книгам, по урочищам и по межам и по граням досмотреть те земли и леса и рыбныя ловли, которыя по даче боярина и воеводы кн. Бориса Александровича Репнина с товарищи 174 (1666) году за тем монастырем Святогорским написаны, от городов Маяцкаго и Соленаго и от Царева-Борисова сколь далеки и по северскому Донцу тех земель и всяких угодий на многих ли верстах будет? Да и того рассмотреть им самим и с сторонними людьми накрепко. И у Цареборисовских и Маяцких и Соленаго города жителей взять сказки за их руками только те земли по той даче и по межевым книгам со всеми угодьи отдать к тому монастырю; и им тех городов жителем утеснение от того каковое не будет ли ? А что по тому их дозору тех монастырских земель и всяких угодий объявится: и те монастырские земли и леса и рыбныя ловли и всякия угодья и межи и грани написать в дозорныя книги подлинно по статьям и против книг на чертеж начертить, с размером. А около того монастыря в ближних местах лесных угодий пустошить и в северском Донце рыбу ловить тех городов жителем не велеть, чтоб того монастыря архимандриту с братиею было чем впредь питаться и розно не разойтись; а дозор-ныя книги и чертеж дозорщику и подьячему и сторонних людей, и Маяцких жителей, которые с ними на том досмотре будут, за руками велели привесть к себе. А как те посланные из той посылки в Белгород придут и дозорныя книги и чертеж привезут: и вы б о том к нам Вел. Государю писали и те дозорныя книги и чертеж и сказки тех городов жителей за твоею и Емельяновою приписью прислали. А отписку и книги и чертеж велели б подать в розряд дьякам нашим думному Василию Семенову да Петру Кавелину да Федору Шакловитому да Любиму Домнину. Писана на Москве

лета 7187 (1679) году мар. в 19 д.

Дьяк Любим Домнин».

Подана в Белгороде апреля 19 числа 187 (1679) г.

Затем следует список с выписи, слово в слово.

«Выпись из межевых книг, что в нынешнем 174 (1666) г. генваря в 26 числе к Вел. Государю Царю и В. К. Алексею Михайловичу писал из Белгорода боярин и воевода кн. Борис Александрович Репнин с товарищи и прислал межевыя книги Святогорскаго монастыря Успения Пресв. Богородицы, что на северском Донце, строителя Гавриила с братиею, земле и лесам и сенным покосам и всяким угодьям. А о тех всех угодьях в прошлом 173 (1665) г. августа в 18 числе били челом Вел. Государю Царю и В. К. Алексею Михайловичу, всея в. и м. и б. России Самодержцу, а в Белгороде боярину и воеводе кн. Борису Александровичу Репнину с товарищи строитель Гавриил с братиею, подали челобитную, а в челобитной их написано: Святогорской де монастырь построен с давних лет на р. север. Донце, а к тому монастырю крестьян и бобылей нет; только де владели многия лета прежние игумены и строители черные попы того Успенскаго монастыря угодьем северским Донцем рыбловлями и по реке затонами и по обе стороны реки озерами и лесом и сенокосами и всякими угодьи, которые были по обе стороны монастыря, выше монастыря от р. Сскольскаго устья вниз по Донцу, пониже монастыря по козачьи юрты по Сухарев да по речку Черный Жеребец, да с другой стороны Донца по речку Бахмутову. Да у них же повыше монастыря через р. Донец был перевоз с давних же лет на Торския озера, для соленаго варенья, тем они и кормились.

Об этом перевозе в сказке жителей Цареборисова, Чугуева, Змиева, Салтова и Балаклеи сказано: «Выше монастыря через р. Донец был перевоз с давних лет, где Государевы посланники и Крымские гонцы переезжают, и на Торския озера для соленаго варенья и иных промыслов, и иныя угодья по сев. Донцу и юрты были за ними». В описи Струкова (того же времени) сказано: «Всего от Маяка до Святогорска и Посольскаго перевозу 10 верст 600 сажень; а от Святогорскаго и Посольскаго перевозу до устья р. Оскола, до Цареборисова города рекою 12 верст». Итак, Посольский монастырский перевоз был там, где ныне перевоз с. Богородичного.

И в прошлом 172 (1664) г. построен новый городок Маяк, ниже того монастыря, на том же Донце. И города Маяка приказный человек Ияков Филимонов писал в Белгород к Скольничему и воеводам, к кн. Григорию Григор. Ромодановскому с товарищи, о их Святогорском перевозе, чтобы у них перевозу под монастырем не быть, а быть бы перевозу под Маяком гор. И по тому Яковлеву письму Окольничий и воевода велел их монастырские поромы взять на Маяк, а у них бы под Святогорским монастырем перевозу не быть. И он Яков пором у них взял и перевозу им держать не велел. А к ним с того перевозу к церкви Успения Пресв. Богородицы молебщики прихаживали, церковный всякий доход и им милостыню давывали и они строитель с братиею тем перевозом кормились. А ныне в церковь никакаго подаяния и им милостыни нет. И им будучи в монастыре кормиться стало нечем. А которыя угодья, Государское жалованье, даны к монастырю по обе стороны р. Донца и по затонам и по озерам рыбныя ловли и леса и сенокосы: и Царева-Борисова и Маяка городов жители по обе стороны по монастырь завладели: рыбу ловят и лес секут и сено косят, и им строителю с братиею от того стала теснота большая. Да их монастырскаго угодья есть Репин юрт на той же р. Донце, ниже гор. Маяка верст с 30 и больши, смежен с козачьими юрты, и тем юртом, которые промышленные люди ходят в степь для своих промыслов, у них завладели ж; а приказные люди им никакия управы не дают. И чтоб Вел. Государь пожаловал их, велел им к монастырю от тех городов по р. Донцу рыбныя ловли и сеножати и леса отвести и отграничить и дать им на те угодья и на перевоз и на Репин юрт, что ниже гор. Маяка смежен с козачьими юртами, крепости, по чему им теми рыбными ловлями и всякими угодьями и перевозом владеть. И по тому Святогорскаго монастыря строителя Гавриила с братиею челобитью посылали они боярин и воеводы из Белгорода сыскивать Воронежца Василья Струкова и велено им сыскать в Цареве-Борисове городе, в Чугуеве, в Змиеве, в Салтове, в Булыклейской слободе всяких чинов людьми в правду и старожильцев допросить подлинно, которые их монастырския угодья знали и ведали и около Святогорскаго монастыря по р. северскому Донцу вверх и вниз по обе стороны что каких рыбных ловель и сеножатей и лесу и всяких угодий изстари было и перевозом владели ль и теми их угодьями кто ныне владеет? Или кто владеет теми монастырскими угодьями без дач самовольством и в которых местах по р. Донцу рыбными ловлями и перевозом и всякими угодьями Святогорскаго монастыря братьи? И про то про все велели ему розыскать подлинно, в правду, и чертеж начертить и измерить. И в нынышнем 174 (1665 г.) окт. в 18 числе Василий Струков в Белгород приехал и им боярину и воеводам подал Святогорскаго монастыря земле и рыбным ловлям и всяким угодьям сыск и мерныя книги и чертеж. И по указу Вел. Государя они боярин и воеводы, Святогорскаго монастыря строителю Гавриилу с братиею, по сыску и по мерным книгам и по чертежу Василья Струкова велели владеть к Святогорскому монастырю вниз по р. Донцу рыбными ловлями и лесами и сеножатьми и всякими угодьи и Пичугиным затоном и ниже Пичугина затона до Климовы поляны до вышней узголовы с Ногайской стороны, а с Крымской стороны маленьким затонцом к Маяцкому острогу; а по мере на низ по Донцу от Святогорскаго монастыря до Климовы поляны до малаго затонца полтретьи версты. А от Климовы поляны и от малаго затонца на низ по Донцу рекою и всякими угодьи велели владеть Ма-яцкаго острогу жителем. А вверх от того же монастыря рекою Донцом, по обе стороны р. Донца, к Сскольскому устью, к Цареву-Борисову гор. до Студенецкаго устья; а по мере тот Студенецкий колодязь от Святогорскаго монастыря три версты. А от Студенецкаго колодезя вверх по р. Донцу рекою и всякими угодьи велели владеть Царева-Борисова города жителем. Да в тот же монастырь Святогорский, для монастырския скудости, и вместо взятаго их перевозу и отхожих их монастырских земель, которыя их монастырския земли отошли к новым городам, к Цареву-Борисову и к Маяку, велели они, боярин и воеводы, Государева жалованья прибавить годовыя руги к прежней руге, к десяти рублем, по пяти рублей, да в церковь на свечи по пуду воску на год. А давати им велели то Государское жалованье в монастырь и в церковь воск из Государския казны на Валуйке из валуйских таможенных доходов. И о том Государеве жалованье, о денежной руге и о воску, на Валуйку к Ивану Познякову они, боярин и воеводы писали, чтоб он Иван то денежное жалованье и воск в Святогорский монастырь с прежнею дачею давал по пятнадцати рублев да в церковь на свечи воску по пуду погодно. А в Царев-Борисов гор. к приказному человеку к Андрею Маслову они, боярин и воеводы, писали же, чтоб он Святогорскаго монастыря землю и рыбныя ловли и сеножати и лес и всякия угодья от Царева-Борисова и от Маяцкаго от земли и всяких угодий с старожильцы размежевал и межи и грани и всякие признаки учинил прямо в правду, не норовя никому, чтоб меж Святогорским монастырем и Царева-Борисова города и Маяцкими жители впредь челобитья и спору ни о чем не было. И в нынешнем 174 (1665 г.) нояб. в 6 числе писал к ним, боярину и воеводам, из Царева-Борисова гор. приказный человек Андрей Маслов и прислал межевыя книги за своею рукою и сторонних людей, которые с ним на межеванье были, руками. И они, боярин и воеводы, те межевыя книги послали к Вел. Государю к Москве с строителем Гавриилом. А в книгах, за приписью дьяка Герасима Головнина, написано: нынешняго 174 (1666) году по Государеву Цареву и В. К. Алексее Михайловича указу и по памяти из Белгорода боярина и воеводы кн. Бориса Александровича с товарищи, за приписью дьяка Степана Федорова, велено ехать Андрею Маслову, взяв с собою Цареборисова города жителей Святогорскаго монастыря к урочищам, что которыя урочища к Святогорскому монастырю с Нагайской стороны от Клиновой поляны до Крымской стороны от малаго затонца вверх по Донцу до урочищ, до Студенецкаго устья по обе стороны вновь даны, а приехав в те урочища велено ему от Маяка гор. и Цареборисова гор. к Святогорскому монастырю всякия угодья отмежевать и на межах столбы поставить и грани насечь и всякие признаки учинить и описать в книге подлинно...» Далее описываются со всею подробностью межевые знаки и урочища. Но как потому, что названия урочищ и мест ныне неизвестны, а дерев и ям уже и следов нет, так и потому, что в средине описания не достает нескольких строк, мы пропускаем это описание. Заметим только, что «на межеваньи были Царева-Борисова города жители, русские люди Донские козаки, Афанасий Вороновский, Софон Киселев... Черкасы Павел Манко, Матвей Гудченко, Грицько Тонконог, Кирил Погореленко, а межевыя книги писал Царева-Борисова города жителей, Донских козаков, приказной избы подъячей Якушка Трофимов...» Скончание: «Дана сия выпись по указу Вел. Государя Царя и В. К. Алексея Михайловича, по челобитью Святогорскаго монастыря строителя с братьею в нынешнем 174 (1666 г.) февраля в 29 день».

Ахтырский Троицкий монастырь, после Святогорского первый по красоте своего местоположения. В четырех верстах от Ахтырки к северу стоит гора круглая, как шатер, покрытая зеленью, как вековой свежий дуб. Окружность ее около 200 саж., а высота отвесная до 15 саж.; при подошве ее вьется Ворскла и обтекает ее почти кругом, так что остается один перешеек для проезда. На северо-запад величественного холма идут горы по берегу Ворсклы, покрытые лесом; на юго-востоке – луга. На этой-то скале недавно восстановлен монастырь, один из древнейших в Украйне.

В Истории иерархии указывается 1670 г., но, не зная источника, откуда взято это показание, доверяем игумену, писавшему донесение и просьбу в 1762 г. на основании монастырских актов. В просьбе своей, поданной на имя императора Петра III в белогородскую канцелярию от 1 июля 1762 г., он писал: «Монастырь по указу благочестивейшаго Государя Царя и В. К. Алексея Михайловича, по челобитью игумена с братьею, устроен 1654 г. а оный игумен от унеи бежал с Подпольской области, из-за Днепра, с Лебединскаго монастыря, под державу предков ваших, с братиею 40 человек монахами и с подданными тамошними вольными черкасами, церковными утварьми и священническими облачении, сосудами и со всеми принадлежащими церковными потребами и сему игумену по указу Государя Царя и В. К. Алексея Михайловича, по свидетельству гор. Алешни всякаго чина и звания людей, та гора Ахтирь с пахатным полем и сенными покосы лесными дачи и рыбными ловли яко впусте состоящая и ни кем не владеема, была отведена под монастырь». Сл. ниже примеч. 79 и 76. На карте Гигельмана «Ле-бедин» показан при вершине р. Тясмина. Лебединский монастырь Киевской епархии доселе существует.

Иоанникий, игумен Троицкого монастыря, прибыл из-за Днепра в Ахтырку со всею братиею своею в числе 40 человек, с утварью церковною, с книгами, ризами и даже колоколами. Лебединский монастырь их за Днепром был сожжен; уния и езуиты гнали детей православия в гроб. Оставалось бежать, куда только можно было бежать. Бедные странники вследствие сострадательной просьбы жителей г. Алешни, по царской воле, получили для основания обители прекрасную гору Ахтырь с прилежащими к ней пустопорожними землями. Это было в 1654 г.72 Первый храм, деревянный, построен был во имя Благовещения Богоматери, и монастырь назван Благовещенским. Ахтырский полковник Федор Осипович Осипов построил каменный храм Благовещения. Название Благовещенского оставалось за монастырем около 70 лет, и память основателя чтили с благоговением. Так, в Святогорском Синодике 1710 г. записан «род иеромонаха Иоанникия, игумена монастыря Ахтырскаго» и ниже «поминовение сродник и братий монастыря Благовещенскаго Ахтырскаго: помяни Господи иеромонахов Иоанникия, Федора» и прочее.

В 1720 г. богатый Тростенец и некоторые другие имения были отданы Петром I духовнику своему, Благовещенского собора протоиерею Тимофею Васильевичу Надаржинскому. И в 1724 г. о. Тимофей построил в Ахтырском монастыре каменный храм Св. Троицы, оградив монастырь каменною оградою на протяжении 269 саженей. Надпись под местным образом собора говорит:

«Во всех прославленный в честь и славу тричисленнаго своего имени устрои совершити храм сей 1724 года, при непобедимой державе Всепресветлейшаго Императора Российскаго Петра Вели-каго, того же года коронование Ея Величества Государыни и Великой Княгини Екатерины Алексеевны, особливым иждивением и трудами Их Величества духовника, протопресвитера Тимофея Васильевича». По благословению преосвященного Епифания, епископа Белгородского, монастырь стал тогда называться Троицким. Тимофей Васильевич, царский духовник и в конце жизни ктитор и инок Ахтырского монастыря, был лицо замечательное. Он происходил из дворянской фамилии, переселившейся из-за Днепра в Украйну; приняв сан священства, он был священником, а потом протоиереем в слободе Тростенце, его незлобие и усердная служба престолу Божиему стали известными царю Петру, и он в 1703 г. призвал его ко двору своему в звание протоиерея придворного Благовещенского собора и духовника его царского величества. Вслед за тем Надаржинский был принят в звание духовника всей царской фамилии; по примеру же царя и многие вельможи, особенно военные, приняли его себе в духовного отца. Отец Тимофей был неотлучный спутник царя во всех его походах и путешествиях. В 1704 г. по взятии Нарвы государь пожаловал духовнику найденный в этом городе драгоценный крест с мощами, осыпанный алмазами. В продолжение Шведской кампании он неустрашимо бывал на штурмах и сражениях вместе с Петром; о. Тимофей доставлял Петру и донос на Мазепу, к несчастию России, попавший после того в руки продажных судей. В Турецкую войну он также был на Пруте: «жертву Богу приносил молящи, да бусурман наветы не успевают Христова раба одолети». Он отправлялся с Петром по морю и в Персидскую кампанию; дикие волны Каспия едва не погрузили тогда на дно свое отважных путников; о. Тимофей подкреплял твердого Петра упованием на Бога. В 1712 г. Петр пожаловал о. Тимофею портрет свой, осыпанный бриллиантами, а царица своими руками пришила его на персях духовника. В 1717 г. он сопровождал царя в чужие края и был с ним в Париже. Надаржинский сохранил звание свое и в короткое царствование Екатерины I, а по смерти ее в 1727 г. удалился от двора в Тростенец. Здесь, лишась сына Алексея, которого нежно любил, он разделил имение свое между остальными детьми, обогатил вкладами обитель Ахтырскую в некоторые храмы и, «оставшись только с душею и телом», отказался от света, приняв схиму и имя Товии в Троицком монастыре.

«В Троицу верова в жизни, Троице при кончине даде обет служити

Убо и в сем чине Троица сама изволи три дни ему жити,

Еже тем веру к Себе его всем явити». Преосвященный Епифаний сам погребал добродетельного старца; его положили на правой стороне внутри Троицкого собора. Это было в 1729 г.

Сын о. Товии, Осип Тимофеевич Надаржинский, построил каменную трапезу с колокольнею, больницу и в ней храм во имя Петра и Павла. Это было в 1741 г.

По сохранившейся описи монастыря 1732 г. видно, что тогда уже два храма обители – Троицкий и Благовещенский – украшены были богато. Например, одно Евангелие было обложено сверху и снизу серебром, на верхней доске – чеканный образ Святой Троицы, на нижней – такое же изображение Благовещения, пять других Евангелий также украшены были серебренными накладками, два креста серебряных чеканных, гробница, 3 потира с прибором, блюдо для благословения хлебов, 3 кадила, все серебренные; наконец, библиотека была довольно богата книгами.

Под местными иконами была надпись: «В честь и славу Бога Отца, Бога Сына, Бога Духа, свят. Пречистой, Преблагословенной Божией Матери. за бытие великаго Господина Преосвященнаго Архиепископа Петра Смелича на престоле Белоградском, тщанием и трудами всечестнаго господина о. игумена обители Святотроицкия Ахтырския, Феодосия Янковскаго с братиею, построены шаты сии на все четыре местные образы в р. 1738 февраля 3 дня, серебра казеннаго монастырска-го, имеющагося от бригадира Феодора Осипова и прочих, также в дополнение от подаяния Боголюбцев даннаго, их же як при обители имена в книгах, так и в вечных на небеси, яко любящих благолепие дому Божия, суть записаны. Весу в них 24 ф. 38 зол.».

В топографическом описании Слободско-Украинской губернии 1782 г. сказано: «В нем (в монастыре) сад небольшой регулярный, а за оградою другой виноградный». Остатки садов видны и ныне.

Еще и теперь остаются пещеры, выкопанные внутри горы, но заваленные камнями во время запустения монастыря. Киевские подвижники пещер и здесь возбуждали иноков подражать дивной труженической жизни их. Последним настоятелем древнего Ахтырского монастыря был архимандрит Венедикт. При нем по указу 1787 г. монастырь был закрыт. Иноки перешли доживать век в Куряжский монастырь78, а архимандрит Венедикт долго не хотел расстаться с любимою Ахтырскою горою, хотя и определен был в настоятеля Московского Данилова монастыря. Главный храм обители обращен был в приходский, и то по усильным просьбам майора Ивана Войновича, владельца дер. Доброславки. Храмы Благовещенский и Преображенский и монастырская ограда были разобраны, и кирпич продан был по 50 коп. за 1000. Тогдашний городничий Мандрыкин выстроил себе из кирпича ограды дом. Все пришло наконец в запустение.

Об имениях монастыря игумен Иоанн, вследствие указа консистории от 28 июля 1762 г., доносил следующее: «За Ахтырским монастырем крестьян прежде сего не имелось и ныне ни одной души не имеется, кроме близ того монастыря устроенного за монастырским двором и при нем поселенных вольных черкас 180 душ; да в гор. Ахтырке приезжих четыре двора, в коих живут вольные черкасы 17 душ, с поселения означеннаго монастыря в 1654 г. на отведенной под оной монастырь впусте стоящей и ни кем не владеемой пахатной земле, небольшое число сенных покосов, на 1000 копен; лесной дачи небольшое число и рыбных ловлей с протчими угодьями; к томуж на данных на поминовение от доброхотных дателей в вечное владение мельниц и хуторов. Мельница, состоящая в селе владельческом Лутищах, расстоянием от монастыря 18 верст, при коей мельнице ни едной души, також ни земли, ни леса не имеется, кроме едных мерошников. Хутор, прозываемый Гнилосыровский, при котором мельничное пустое место, луга и земли пахатной малая часть, да сенных покосов на 500 копен. При оном хуторе вольных черкасов 8 душ. Газстоянием от монастыря 25 верст. На речке Коломаке.

Но жители окрестных мест не преставали питать благоговение к развалинам св. обители; дивная гора не преставала обращать на себя взоры благочестивых сердец; каждый год жители Ахтырки, жители окрестных сел, даже из дальних мест, почитали за священный долг хотя раз помолиться в храме Св. Троицы, где маливались их предки. Особенно на праздник св. духа многие приходили сюда и глубоко скорбели о запустении святыни.

К 1835 г. сожаления о запустевшей обители возросли до решительного намерения просить правительство о восстановлении древнего монастыря. Жители г. Ахтырки и многие из владельцев Ахтырского уезда в 1835 г. вошли с прошением к преосвященному Мелетию архиепископу о восстановлении древней обители, не требуя на то пособия от казны; прося общежития для монастыря древнего, но опустошенного, они принимали на себя обеспечить существование его пожертвованиями, на которые приготовлены были и акты. Ахтырский уездный предводитель дворянства Рай-кович с братом своим жертвовали 36 дес. лесу с сенокосом, помещик Кулябка – 3 дес. лесу, помещик Бразоль – 2 дес. лесу (оба наследники части имения Надаржинского по супругам), купец г. Ахтырки Алтухов – 12 дес. земли, купец Греков с другими гражданами – 25 дес. Ольхового лесу с сенокосом, помещица, девица Зверева – 10 000 р. ассигнациями, помещица, вдова Наталья Костевская – 5000 р. ассигнациями, куряжский монах Николай Калашников с сыном своим Михаилом – 5000 р. ассигнациями, купеческий сын Григорий Клеца – 3000 р. ассигнациями. Благочестивый архипастырь изъявил живейшую радость о таком благочестивом деле и полную готовность ходатайствовать пред Святейшим Синодом об исполнении желаний благочестивых. По собрании сведений 10 февраля 1840 г. просьба представлена была Святейшему Синоду, но архипастырь Ме-летий скончался, а дело возвращено было в консисторию для некоторых дополнений. В 1842 г. преосвященный Иннокентий снова вошел с прошением о возобновлении обители, и ноября 30 1842 г. последовало высочайшее соизволение на возобновление монастыря в виде общежития с приютом для 25 душ из вдовых священников и диаконов, страждущих увечьем или от преклонности лет.

Настоятелем монастыря назначен духовник преосвященного Мелетия иеромонах Сергий, возведенный в сан игумена, он отправлен на место запустевшей обители с 2 иеромонахами, с иеродиаконами и 3 послушниками. 15 января 1843 г. в первый раз игумен с иеромонахами совершил богослужение в Троицком храме. Была зима, а кроме Троицкого храма и колокольни на месте древнего богатого монастыря стояла одна только ветхая, малая хата, где жил церковный сторож. Стужа указывала на необходимость поместиться игумену с братиею на время зимы в городе, где у собора есть весьма удобные жилые покои, и настоятель собора предлагал их игумену. Но игумен, а по его примеру и братия, остались в сторожевой хате. Начало дела, достойное подвижника пустынного!

Неусыпною деятельностью настоятеля во время зимы приготовлены были материалы, а в начале весны явился на горе деревянный дом для помещения игумена и братии, а внизу горы – покойная гостиница для богомольцев. В июле совершено всенародное обновление монастыря. Ко 2 июля окрестное духовенство явилось в город; сюда же прибыли губернатор С. Н. Муханов, губернский предводитель дворянства, князь А. В. Голицын, уездные предводители дворянства Ахтырского и Валковского и множество других почетных лиц и простого народа. 2 июля, день явления чудотворной Ахтырской иконы Божией Матери, совершено было Богослужение преосвященным Иннокентием в Ахтырском соборе, а 3 июля в 7 часов начался крестный ход из города в монастырь, где по прибытии совершена литургия и благодарственный молебен, потом заложено было каменное здание для теплого храма и помещений братии. На будущее время положено совершаться крестному ходу с чудотворною иконою из города к храмовому празднику возобновленной обители накануне дня Св. Троицы. При радостном торжестве предводитель дворянства князь Голицын и супруга его Софья Алексеевна, правнучка о. Тимофея Надаржинского, дали обители акт на 15 тыс. р. ассигнациями, по которому монастырь должен получать проценты, полковник артиллерии М. Т. Костырь с супругою пожертвовали 20 дес. земли и 20 дес. лесу, а после того девицы Жияновы передали монастырю 60 дес. земли.

Неусыпною заботливостью игумена Сергия обитель скоро стала восстановляться; в 4 года монастырь окружен каменною стеною на протяжении 600 сажень, внутри ее построены три деревянных корпуса и четвертый каменный; за оградою три гостиницы, в соборном храме возобновлен иконостас.

В округе поселений Сумского полка, кроме Лебединского Михайловского, были два монастыря, и оба невдали от города Сум – Сумской Успенский мужской и Сумской Предтечев женский монастырь.

Успенский монастырь находился в 9 верстах от г. Сум. Он занимал местность довольно живописную. Расположенный на небольшой возвышенности, он окружен был горами, покрытыми лесом. Вблизи монастыря был пруд.

Основателем его был знаменитый полковник Герасим Кондратьевич Кондратьев. Построение его, по обыкновенному мнению, относилось к 1658 г. Документы на земли его начинаются с 1671 г.

В последние десятилетия своего существования он был великолепный. В нем было три храма, и все три каменные.

Храм Успения Богоматери, каменный, с приделом Вознесения Господня на хорах, построен был с 1750 г. старанием игумена Иоасафа и ктитора подполковника Якова Алексеевича Шубского, который употреблял на то и свой капитал.

Второй храм, каменный, при котором была братская трапеза, освящен был в честь Архангела Михаила в 1755 г. и был построен на месте деревянного г. Губаном.

Третий храм над св. вратами, во имя Всех Святых, построен г. Шубским с 1753 г. и освящен в 1760 г.

Указом от 4 апр. 1787 г. предписано было: «В Сумском монастыре править игуменскую должность иеромонаху, Иякову Шубскому». В июле посвящен он был в игумена. Это тот самый ктитор обители, который в 1751–1755 гг. строил ее храмы, – лицо замечательное. Урожденец слободы Белков Ахтырского полка, из духовного звания, он в детском возрасте с прекрасным голосом взят был в придворную капелль. Когда же лишился голоса, то, будучи известен по доброму поведениу и уму, сделан был чтецом, а потом и ктитором придворной церкви; благочестивая императрица Елисавета любила его и пожаловала ему чин бригадира. По смерти императрицы он выехал из Петербурга и поселился в Сумском монастыре, где скончался и отец его иеромонах Арсений. Сперва жил он здесь для самоиспытания, спустя же несколько годов принял монашество. Когда в 1788 г. Сумской монастырь был закрыт и монахам его предписано было перейти в Куряж, о. Иаков, по разрешению начальства, остался доканчивать дни свои в собственных кельях. В июле 1788 г. доносил он, что наместническое правление при описании монастыря описало «и хранящиеся в казенке червонные разных сортов около 2 фунтов, сверх того монастырскаго, церковнаго и экономическаго, сбора деньги 2714 руб. 50 коп., а после описи собраны мною остальные крохи 606 рублей 38 копеек». Вследствие просьбы его наместник Пашков дозволил оставить суммы в монастыре, о чем игумен приложил и письмо наместника. Консистория предписала передать все деньги в наместническое правление. С. Иаков скончался в 1790 г., и по смерти его не осталось ни копейки.

Что ж сталось с храмами и прочими строениями обители? Ныне на месте монастыря, кроме Всесвятского храма и колокольни, только кучи щебня. Кирпич главной церкви продан был для церкви Верхней Сыроватки, железо – для Сумской Воскресенской, а железные двери – для Сумской Николаевской. Иконостас, по определению Свят. Синода, передан был в Каплуновскую церковь.

Архангельский храм поступил на постройку колокольни Сумской Покровской церкви.

Каменная ограда, окружавшая монастырь, продана для Богословской церкви Чернетчинской.

Деревянные кельи проданы сумским жителям.

В прочие постройки перешли монастырские крестьяне Чернетчины и составили приход бывшей монастырской Всесвятской церкви.

Куда девались дорогие ризы, бывшие на иконах, книги, утварь – неизвестно.

Монастырь имел богатые хозяйственные заведения. У него было 6 фруктовых садов, не в дальнем друг от друга и от монастыря расстоянии. Дионисиев и Сосипатров сады занимали каждый до 15 дес. земли, Новый – 6 дес., Котов и Камышин – 6 дес. На р. Псле, в 3 верстах от монастыря, в дер. Чернетчине была мельница с 10 колесами. Еще и ныне целы лесные дачи монастыря, но далеко не в том виде, как они сохранялись монастырем.

Сохранилась копия крепостей на недвижимые имения монастыря. По этим актам видно, что самая большая часть земель приобретена была монастырем за деньги.

Прилагаем здесь более других важные грамоты.

1. Царская грамота от 12 марта 1685 г. об утверждении земель за монастырем

«От Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всея великия и малыя и белыя России Самодержцев, в Сумин Фоме Алексеевичу Исакову. Били челом нам, Великим Государям, Сумина города Успенскаго монастыря Игумен Пахомий с братиею, а в челобитной их написано: в выписке челобитчик того монастыря наместник черной поп Каллист сказал: в прошлом де во 180 (1672) г. по указу отца нашего, Великих Государей, блаженныя памяти Государя Царя и Великаго Князя Алексея Михайловича, всея великия и малыя и белыя России Самодержца, и по наказу из Курска боярина нашего и воеводы князя Григория Григорьевича Ромодановскаго с товарищи по челобитью того ж Успенскаго монастыря бывшаго игумена Варнавы с братиею и по межеванию Курченина Григория Мезинцова, дано им к тому монастырю в Сумском уезде над речкою Пслом от города Сум в пяти верстах из порожей земли в поместье земли и лесу и всяких угодий на сто пятьдесят четвертей в поле, а в дву потому ж, да для мельничнаго завода и рыбной ловли берег реки Псла; а другой берег реки Псла лежал в порозже и в дачах ни за кем не написан и они де надеясь на нашу Великих Государей премногую и превысокую милость и жалованье на той поместной земле поселили прихожих Черкас восемьдесят дворов и с тех де их крестьян сумские приказные люди емлют подводы и иныя всякия подати и от того де тем прихожим их крестьянам чинится разорение и жить им за монастырем стало не в мочь. Да они ж де, игумен с братиею против той своей деревни через реку Псел учинили мельничную плотину и на той плотине для монастырскаго обихода на своем данном и на другом на порозжем на берегах построили мельничных три анбара, а в них восемь каменей; да подле монастыря на речке Гнилице заняли мельничную плотину да на речке Камышанной мельничное пустое место займища, да в Сумах в большом остроге для приезда построили двор; да к той же де поместной земли игумен Варнава купил в Сумском уезде у сумских жителей у Константина Бекешенка да у Михайла Козченка на речке на Бездрику хутор с леском и к тому ж леску сенные покосы и займища на мельничную плотину84; а другой хутор купил у Сумскаго козака у Степана Мазана на той же речке Бездрику со всем оселеньем и к тому хутору сенные покосы и на те де купленные хутора есть у них купчия и теми де пашенными землями и сенными покосы и рыбными ловлями и мельницами и дворами и хуторьми и порозжим берегом реки Псла, что они против своих дач заняли на мельничную плотину, владеют по тем крепостям, а спору де и челобитья о тех их угодьях и о порозжем берегу реки Псла ни от кого ныне нет и впредь не будет. И в нынешнем 193 (1685) г. марта в 5 день челобитчик, того Успенскаго монастыря наместник, черной поп Каллист на поместныя монастырския земли и всякия угодья подал в Разряде выпись с отказных книг Курченина Григория Мезинцова за его рукою да две купчих Сумских жителей Константина Бекешенка да Михайла Коз-ченка да Степана Мазана за их руками и с той выписи и с купчих к выписке взяты списки за его на-местниковою рукою, а подленные отданы ему по-прежнему. А в списку, с выписи Григория Мезинцова написано октября в 1 д. 180 (1671) г., по указу отца нашего Великих Государей блаженныя памяти Великаго Государя и по наказной памяти из Курска боярина нашего и воеводы князя Григория Григорьевича Ромодановскаго с товарищи, в Сумском уезде от Федорова стана до красной горки и от красной горки вверх рекою Пслом Путивльца по Кондратьев стан Вышневскаго и по криницу речки Камышанной да по кроковистый дуб до Успенскаго монастыря отвел он Григорий Успенскаго монастыря игумену Варнаве с братиею пустой земли по смете на сто на пятдесять четвертей в поле, а в дву потому ж, с лесом хоромним и дровяным да им же оба берега речки Гнилицы и речки Камышанной по их граням да берег речки Псла по их земле рыбы ловить и всякия угодья владеть: а межи и грани той их поместной земле и всяким угодьем написаны в той выписи по урочищам имянно. И в списках с купчих написано: в 185 (1677) г. тогож Успенскаго монастыря игумену Варнаве с братиею сумские жители продали поместья свои октября в 8 день Константин Бекешенко да Михайло Козченко, свой хутор на речке Бездрику со всем и с сеножатьми и с садовиною и заим на мельницу на той же речке Бездрику меж хуторов Дацкаго и за речкою, а взяли у него игумена за тот хутор сорок талярей итого 24 рубли. Июля 15 д. Степан Мазан продал на отвершку речки Бездрика хутор свой с избою и со всем оселеньем и с сеножатьми, да к тому хутору ставок и владеть им тем хутором по межу с Ивановым хутором Козчина, а взяли у него игумена за тот хутор денег по их черкаскому счету восемьдесят золотых итого четырнадцать рублей да ниву земли, а сколько четвертей или десятин пашенной земли и сенных покосов и иных каких угодей к тем хуторам продано, того в купчих именно не написано. И нам, Великим Государям, пожаловать бы их велеть на тую их поместную землю и на мельницу и на мельничную плотину и на двор, что в Сумах, и на купленные хутора и на сенные покосы против выписи и купчих дать нашу Государскую грамату, почему им теми землями и всякими угодьи владеть и с монастырских их крестьян приказным людям подвод и всяких податей имать не велеть. И как к тебе ся наша Великих Государей грамота прийдет: и ты б Сумина города игумену Пахомию с братиею велел бы землями что им в 180 (1672) году по наказу из Курска боярина нашего и воеводы князя Григория Григорьевича Ромодановскаго с товарищи Курченин Григорий Мезинцов отвел в Сумском уезде у реки Псла на пашню земли сто пятдесят четвертей со всеми угодьи и что он игумен в Сумском уезде купил у жителей у Константина Бекешенка да у Михайла Козченка да у Степана Мазана хутор и мельничные плотины со всеми угодьи владеть по тем купчим и по даче Григория Мезинцова, да ему ж игумену владеть реки Псла другим берегом и новопостроенною мельницею, буде того берега земля и сенные покосы и всякия угодья не за кем не в дачах. И те земли и всякия угодья велел бы измерить в десятины и положить в четверти и в описных книгах написать те земли и всякия угодья за ними имянно и с кем смежни, да о том и нам Великим Государям писал бы и описные книги прислав к Москве велел бы подать в Разряде думному нашему дьяку Василию Григорьевичу Семенову с товарищи. А впредь земель и никаких угодей в тот Успенский монастырь покупать не велеть, а крестьянам того Успенскаго монастыря для новаго селения в подводах и во всем дать льготы до нашего Великих Государей указа, а прочтя сю нашу Великих Государей грамату и списав с ней список слово в слово отдать ему игумену с братиею впредь для владения той их земли и всяких угодей, а список с той граматы скрепя своею рукою оставить в Сумах в приказной избе впредь для иных Сумских приказных людей. Писана на Москве лета 7193 (1685) марта в 12 день.

Дьяк Порфилей Оловенников».

2. Царская грамота от 26 февраля 1686 г. с укреплением земель

«От Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича, всея великия и малыя и белыя России Самодержцев, в Сумин Кондратию Борисовичу Борисову. В прошлом в 193 (1685 г.), марта в 12 день, по нашему Великих Государей указу, по челобитью Сумина города Успенскаго монастыря игумена Пахомия с братиею, послана наша Великих Государей грамата в Сумин к приказному Фоме Исакову: велено тому игумену Пахомию с братиею земли, что им в 180 (1672 г.), по наказу из Курска боярина нашего и воеводы князя Григория Григорьевича Ромодановскаго с товарищи Курченин Григорий Мезинцов отвел в Сумском уезде у реки Псла на пашню земли сто пятьдесят четвертей со всеми угодьи и что того монастыря прежний игумен Варнава в Сумском уезде купил у сумских жителей у Константина Бекешенка да у Михайла Козченка да у Степана Мазана хутор и мельничные плотины со всеми угодьи владеть по тем купчим и по дачам Григория Мезинцова да ему ж игумену велено владеть реки Псла другим берегом и новопостроенною мельницею, буде земля и сенные покосы и всякия угодья того города ни за кем не в дачах и те земли и всякия угодья велено измерить в десятины и положить в четверти и в отказных книгах написать те земли и всякия угодья имянно и тем смежныя да о том и нам Великим Государям писать и описныя книги прислать к Москве в Разряд. И в нынешнем в 194 (1686 г.), генваря в 28 день писал к нам Великим Государям из Сумина Фома Исаков и прислал того Успенскаго монастыря игумена Пахомия с братиею монастырской их земле отказныя книги, а в книгах написано: июня в 31 число 193 году, по нашему Великих Государей указу и по грамате из Разряду он Фома против челобитья Успенскаго монастыря игумена Пахомия с братиею по межеванью Курченина Григория Мезинцова из порожей земли от Федорова стану до красной горки, а от красной горки вверх рекою Пслом Путивльца по Кондратьев стан Вышневскаго и по криницу речки Камышанной да по кроковистый дуб до Успенскаго монастыря и что того ж монастыря бывший игумен Варнава с братиею купил в 180 (1672 году) у Сумских жителей у Константина Бекешенка да у Михайла Козченка хутора их на речке Бездрике со всем и с сеножатьми и с са-довнею и заимками на мельницу на той же речке Бездрике меж хутора Дацкаго и за речкою; да у Степана Мазана на отвершку речки Бездрикуж хутор его с избою и со всем оселеньем и сеножатьми да к тому хутору ставок по меже с Ивановым хутором Козчина и те земли и всякия угодья описал и измерил и положил в четверти; а межа поместной монастырский земли от речки Гнилицы и от лесу, не доезжая дороги, что ездят из города Сумина в тот Успенский монастырь, стоит дуб комловат, на нем две грани, одна грань указывает назад к речке Гнилице и к лесу, а другая грань указывает прямо через две дороги на болото и на ольховый колок, а в том колку с краю на большой ольхе две грани, одна грань указывает назад через две дороги на дуб комловатый, что с граньми, а другая грань указывает на Федоров стан, а у Федорова стана вниз под горку подле болота стоят вместе две ольхи, на одной ольхе две грани, одна грань указывает назад на ольховый колок и на ольху большую, что с грань-ми, а другая грань указывает прямо долиною, а на долине стоит дуб вьзголив, на нем две грани, одна грань указывает назад к Федорову стану на две ольхи и на грань, а другая грань указывает прямо через лес на красную горку; а на горке подле лес, на березе ветвистой две грани, одна грань указывает назад через лес на дуб вьзголив, что стоит на долине с граньми, а другая грань указывает на перед к Пселскому затоку на дуб моложав, что стоит под горкою; на том дубе две грани, одна указывает назад на березу, что с граньми, а другая грань указывает прямо чрез заток к реке Пслу и к устью речки Бетици, а от устья речки Бетици река Псел в верх (и через мельницы того монастыря), не доезжая стану Путивльца Кондратьева Вышневскаго, до устья речки Белоцерковки их монастырская (для того, что Кондратьев стан Вышневскаго, по нашему Великих Государей указу и по грамате против купчей написан в даче за Сумским Полковником за Герасимом Кондратьевым), а от устья речки Бе-лоцерковки вверх рекою Пслом, недоезжая устья Синяковы озера за сто сажень; река Псел в обоих берегах монастырская ж, а от того урочища до устья речки Камышанной, что впала в луг и тою речкою Камышанною вверх до займища их же монастырской плотины, что на той речке Камышанной и та речка Камышанная вверх в обоих берегах того Успенскаго монастыря, за речкою Камышанною против плотины на полугоре стоит клен, на нем две грани, одна грань указывает назад к устью речки Камышанной, что впала в луг, а другая грань указывает через речку Камышанку и через лес на кро-ковистый дуб, что с прежними граньми и того дуба одна сторона с ветвьми отломлена бурею, на том дубе две грани, одна грань указывает назад через лес и через речку Камышанку на клен, что стоит за речкою Камышанною на полугоре с граньми, а другая грань указывает наперед через лес к засеки сумской козака Федора да Евстафия Басмана, а от той козацкий засеки лес большой вниз речкою Гнилицею до засеки ж их монастырской, что засечено от города Сумина. И меж тех обоих земель по речке Гнилице лес их монастырский. А по мере той данной монастырской земле во всех полях и сенных покосов и дикаго поля и на лесу всего пятьсот тринадцать десятин с полудесятиною итого тысяча двадцать четей. Да купленныя земли, что в прошлом 185 (1677 г.), Успенскаго монастыря бывший игумен Варнава с братиею купили к тому монастырю у сумских жителей у Константина Бекешенка да у Михайла Козченка хутор их на речке Бездрике со всем и с сеножатьми и с садовнею и заимка на мельницу на той же речке Бездрике меж хуторов Дацкаго и за речкою да у Степана Мазана на от-вершке речки Бездрика хутор его с избою и со всем селеньем и с сеножатьем да к тому хутору ставок; а смежно тот хутор с Ивановым хутором Козчина; а межа тем купленным землям, которыя земли куплены у сумских жителей у Константина Бекешенка с товарищи от леса и от засеки сумских козаков Федора да Сстафия Басманов логом к Бездрицкому болоту, а над тем болотом и над логом стоит дуб ветвист, на нем две грани, одна гранью указывает назад к лесу и к засеке Басмановой, а другая грань указывает через болото Бездрицкое на лес и на монастырскую пасеку, на правой стороне купленная монастырская земля, а на левой стороне до Бездрицкаго болота земля Федора да Евстафия Басманов, а от монастырской пасеки подле леса на лесок, что к Бездрицкому болоту, а от леска прямо на монастырскую плотину, на правой стороне купленная монастырская земля, а на левой стороне земля Левка Федосова, а от плотины логом на околок липовый, а от колка на гору и на горе стоит дуб ветист, на нем две грани, одна грань указывает назад к колку, а другая грань указывает через лог на дуб, что стоит над логом сухим; на том дубе две грани, одна грань указывает назад на дуб ветист, что с грань-ми, а другая грань указывает через бугор прямо на дуб ветист, что стоит над логом на взорье, на том дубе две грани, одна грань указывает назад на дуб, что с сухим ветем с граньми, а другая грань указывает через лощину к лесу и к монастырю, на правой стороне земля монастырская, а на левой стороне до последняго дуба, что с граньми земля сумскаго козака Ивана Даценка с братом. А по мере тех купленных хуторов и сенных покосов и дикаго поля и всяких угодий девяносто семь десятин, итого сто девяносто четыре чети. Да им же игумену Пахомию с братиею владеть реки Псла к новопостро-енной монастырской их мельнице другим берегом, что о том другом береге спору ни от кого не было да и купленными вышеписанными хуторми и мельничными плотины со всеми угодьи по купчим сумских жителей Константина Бекешенка с товарищи в вышеписанных урочищах велел он Фома владеть. И ныне били челом нам Великим Государем Сумскаго Успенскаго монастыря игумен Пахомий с бра-тиею: в прошлом в 180 (1672 г.), по указу отца нашего Великих Государей блаженныя памяти Вели-каго Государя Царя и Великаго Князя Алексея Михайловича, всея великия и малыя и белыя России Самодержца, и по наказу из Курска боярина нашего и воеводы князя Григория Григорьевича Ромо-дановскаго с товарищи, а по их челобитью, посылан из Курска Курченин Григорий Мезинцов для отводу и дачи к Сумскому Успенскому монастырю из диких поль земли и всяких угодей и по его де Григорьеву отводу на ту их монастырскую землю и на всякия угодья дана им выпись и в прошлом де в 193 (1685 г.), по нашему Великих Государей указу и по грамате из Разряду по его Григорьеву отводу к тому Успенскому монастырю и вновь дикия поля и леса и строенья мельницы и купленные хутора и всякия угодья велено описать и огранить и всякие признаки учинить и по тому нашему Великих Государей указу Сумской приказной Фома Исаков против их челобитья к тому Успенскому монастырю из диких поль пахатныя земли и сенные покосы и леса и мельницы и всякия угодья по урочищам описал и огранил и всякие признаки учинил и те де описные книги ныне в Разряде. И нам Великим Государем пожаловать бы те пахатныя земли и сенные покосы и леса и мельницы и хутора и всякия угодья по описным книгам воеводы Фомы Исакова к тому Успенскому монастырю велеть дать им в вотчину. И мы Великие Государи пожаловали Сумина города Успенскаго монастыря игумена Пахомия с братиею, велили им дать нашего Государева жалованья в вотчину, что им в 180 (1672 г.), по наказу из Курска боярина нашего и воеводы князя Григория Григорьевича Ромодановскаго с товарищи и по отводу Курченина Григория Мезинцова дано в Сумском уезде у реки Псла на пашню земли сто пятдесят четей в поле, а в дву потому ж, со всеми угодьи да что он же игумен с братиею купили в Сумском уезде у Сумских жителей у Константина Бекешенка да у Михайла Козченка да у Степана Мазана хутор и мельничные заплоты со всеми угодьи, а по отказным книгам Сумскаго приказнаго Фомы Исакова 193 (1685 г.), купленных их земель девяносто семь десятин и того имеется по тридцати по две десятины с третью десятины в поле; а в дву потому ж, и на те вотчины дать им нашу Великих Государей грамату в Сумин к тебе с прочотом и то число чети отмерить и написать в книги имянно, и чтоб лишняго в даче не было; а что за тою дачею по отводу Курченина Григория Мезинцова в тех же урочищах объявится сверх ста пятдесят чети также и по купчим лиш-ния примеренныя земли и всяких угодий, и тую примерную землю и всякое угодье описав и измеря и положа в четверти отписать на нас Великих Государей и без нашего Великих Государей указа и без граматы из Разряду той примерной земли в раздачу никому отдавать не велеть и тую лишнюю землю и всякия угодья написать в описание и в мерные книги именно ж. А впредь земель и никаких угодий в той Успенский монастырь покупать не велено. И как к тебе ся наша Великих Государей грамата при-йдет и ты б Сумина города Успенскаго монастыря игумену Пахомию с братиею нашим Государским жалованьем что им в 180 году по отводу Курченина Григория Мезинцова дано в Сумском уезде у реки Псла на пашню земли сто пятдесят чети в поле и в дву потомуж со всеми угодьи да что они ж купили в Сумском уезде у Сумских жителей у Константина Бекешенка да у Михайла Козченка да у Степана Мазана хутор и мельничные заплоты со всеми угодьи, а по отказным книгам Сумскаго приказнаго Фомы Исакова 193 году купленных их земель девяносто семь десятин и того имеется по тридцати по две десятины с третью десятины в поле а в дву потомуж, велел владеть в отчину. И то число четей им отмерял и написал бы имянно и чтоб лишняго в даче не было; а что за тою дачею по отводу Курчени-на Григория Мезинцова в тех урочищах объявится сверх ста пятидесяти чети также и по купчим лиш-ния примерныя земли и всяких угодий и тую примерную землю и всякия угодья описав и измеря и положа в чети отписать на нас Великих Государей и без нашего Великих Государей указу и без грамат из Разряду той примерной земли в раздачу никому не отдавать и тую лишнюю землю и всякие угодья написать в описные и в мерные книги потому ж имянно. И впредь земель и никаких угодий в тот Успенский монастырь покупать не велел бы. Да о том и нам Великим Государем писать и тем землям описные и мерные книги за своею и сторонних людей за руками прислать и велеть подать в Разряде думному нашему дьяку Василию Григорьевичу Семенову с товарищи, а прочет сю нашу Великих Государей грамату велел с ней списать список слово в слово и тот список за своею рукою оставить в Сумах в приказной избе, сию нашу Великих Государей подлинную грамату отдать бы ему Успенскаго монастыря игумену Пахомию с братиею с роспискою впредь для иных наших воевод и приказных людей. Писано на Москве лета 7194 (1686 г.), февраля в 20 д.» В подлинной на обороте:

«Дьяк Порфилей Оловенников».

3. Царская грамота от 13 марта 1693 г. с запрещением отягощать монастырских крестьян подводами

«От Великих Государей Царей Великих Князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича, всея великия и малыя и белыя России Самодержцев, в Сумы воеводе нашему Дмитрию Васильевичу Родичеву. В прошлом в 193 (1685 г.), марта в 12 день, по нашему Великих Государей указу, послана наша Великих Государей грамата в Сумы к воеводе Фоме Исакову с прочетом, по челобитью Сумскаго Успенскаго монастыря игумена Пахомия с братиею, велено им игумену с братиею в Сумском уезде землею и всякими угодьи и на реке на Псле мельницею по даче Григория Мезинцова и по купчим владеть по прежнему и тую их монастырскую землю и всякия угодья отмежевать в особь статью, а крестьянам их того Успенскаго монастыря для новаго поселения в подводах и во всем дать льготы до нашего Великих Государей указу. И ныне били челом нам, Великим Государем, того ж Успенскаго монастыря игумен Феодосий с братиею: в прошлом в 193 году по нашему Великих Государей указу дана им наша Великих Государей грамата, что с монастырских их пришлых черкас воеводам и приказным людем подвод и всяких податей имать и разорения им чинить никакого не велено; однако ж ты с тех их монастырских пришлых черкас подводы брать и всякие подати править с них велишь непрестанно, у которых их пришлых черкас в том имании подвод лошади пропадают многие и чинится им от того великое разорение, а те их монастырские пришлые черкасы от тогож и от поборов ваших многие разошлись в рознь и вотчина их монастырская становится пуста и чтоб мы Великие Государи пожаловали их не велели с тех их монастырских пришлых черкас подвод имать и всяких податей править, потому что те пришлые черкасы в той монастырской их вотчине живут вольные, чтоб им от того правежу и досталь в рознь не разойтись и той их вотчине в запустении не быть, и о том дать им нашу Великих Государей грамату с прочетом. И мы Великие Государи пожаловали того Успенскаго монастыря игумена Феодосия с братиею, с пришлых черкас, которые поселились и живут на их монастырских землях для их скудости, подвод и иных никаких податей и поборов и никакого разорения и обид и налог чинить и в подводчики тех пришлых черкас ныне и впредь тебе и иным воеводам и приказным людям имать не указали. И как к тебе ся наша Великих Государей грамата прийдет: и ты б о том о всем чинил по сему нашему Великих Государей указу непременно со всякою осторожностью; а прочет сию нашу Великих Государей грамату и оставя с ней в приказной избе впредь для иных воевод и приказных людей за своею рукою список отдать им игумену с брати-ею с роспискою. Писана на Москве лета 7201 (1693 г.), марта в 13 день». В подлинной на обороте:

«Дьяк Иван Волков».

4. Запись на хутор с лугом и лесом в 1100 золотых, 1710 г. декабря 12

«Року 1710 дек. 12 я сумской житель, полковой службы козак, Манойло Леонтьевич сын Семенов чиню ведомо сим моим добровольным записом каждому суду и праву, иж ни з якого утиску, але с доброй воли своей продал я Сумскаго Успенскаго монастыря, игумену Иакову Ждановичу и братии того монастыря в Сумском уезде хутор свой, на нем строения хата со всем дворовым и хоромным строением, в урочище на речке Хомутце, да к тому ж хутору луг с лесом и поле пахатное и сенные покосы и рыбныя ловли со всякими угодьи, первая грань от реки Псла от перекопца по кривое озеро, а кривое озеро с обема береги и по граням, по которым я Манойло владел помежие с лесом Сумска-го жителя Юска Сбозненка, а от кривого озера сагою до вяза, грань на вязу, а от вяза помежие луг Савки Давиденка по гнилое болото, а гнилаго болота помежие луг жителя сумскаго, жителя Ивана Степанова по кобзареви копци, а от того копца прямо через шлях, который идет в село Чернец-кое по Гарасимов Козорезов окоп, от окопу Ризникового вовчий корч, а от того корча просто через болото на довгую луку, а з довгой лукы просто через луг смежно с моим Манойловым лугом да по-межно вдовы Ксении Ивановской жены Кондратьевой з лугом же, просто на дубовой пень, що бул дуб с граньми старыми, а по другой стороне их монастырская земля с лесы; а взял я Манойло Лесен-ко у его отца игумена и у братии того монастыря за тот свой хутор и за луг и лес пахатные и за сенные покосы и за все вышеписание, чим я владел, готовых денег доброй монеты тысячу сто золотых, да на вершине речки Железняка пасеку и с садом с дубровою и с леском и сенными покосы у них же чернцов принял за тот же вышеписанный проданный свой грунт, да пчелы пять ульев, от которой то продажи, а их отца игумена и братии того монастыря купля, отдаляю я самого себя, жену, детей и приятелей моих, близких и дальних; а ему отцу игумену и братии того монастыря вечно продаю и записую; вольно будет им яко то купленным своим добром владеть, дати, продать или на лучший свой пожиток обернуть; а мелся бы кто с стороны или с приятелей моих близких и дальних в тую мою продажу, а в их монастырскую куплю, вступатись, и мне Манойлу от уступчиков очищать харчми и проторми не доставать; а буде не очищу харчми и проторми и ему отцу игумену и братии его монастыря взять на мне Манойлу Лесенку и на жене и на детех моих те свои вышеписанные деньги все сполна, да не за устойку сверх того заряду денег сто рублей. На що для лучшого подтвержения и крепости я Манойло Лесенко ему отцу игумену и братии сию купчую запись даю за своею рукою. Деялося в Сумах за ведомом его милости пана Полковника Сумскаго Пана Ивана Кондратьева, а в ратуши при суде полку Сумскаго Андрею Марковичу при Сумскому городовому атаману Лукяну Костантиеву; а свидетели били сумские жители Ерема Супруненко, Михайло Николенко, Савка Давиденко да Иляш Матвеенко и много на тот час будучих людей, року и дня вышеписанного.

А сию купчую запись писал Сумской писарь Семен Карпов.

К сей купчей Манойло Лесенко руку приложил.

К сей купчей Павел Пантелеев вмисто Еремы Супруненка, Михайла Николенка, Савки Давидова да Иляша Матвеева по их велению руку приложил».

«1735 году марта 28 дня сия купчая в Сумах на указный срок явленна и крепостных дел в книгу записана под № 627».

5. Замечательные пожертвования земель были следующие:

а) «1730 года, мая 22 дня гор. Краснополя соборной Успенской церкви поп Карп Мартинов по доброй своей воле отдал в Сумской Успенский монастырь своего отчиннаго пахатнаго поля игумену Корнилию с братиею за поминовение своих родителей, которое поле в Краснопольской даче за р. Тонкою».

б) «1730 г. мая 22 д. города Краснополя Воскресенской церкви поп Иоанн Семенович Треповский отдал в Сумской Успенский монастырь свое власное пахатное поле за поминовение своих родителей; поле зостает за р. Тонкою в Краснопольской даче».

в) 1730 г. «города Краснополя житель Матвей Фесенко отдал свое поле пахатное Сумскаго Успенскаго монастыря игумену с братию; поле зостает в Краснопольской даче за р. Тонкою».

г) «1730 г. ноября, Сумскаго полку подпрапорный Иван Иванов сын Романов отдал в Сумской Успенский монастырь свое сенокосное и пахатное поле; поле зостает в Краснонольской дачи, в урочищи под их же монастырским хутором».

д) «1734 г. июня, Краснопольский житель Кирил Андреев сын Кириченко отдал за молитвы и за поминовение родителей Сумскаго Успенскаго монастыря игумену Илариону ниву в Краснопольской дачи за лесом, прозываемим волоком к Сагайдачному шляху на отвершку р. Дерновой».

е) 1728 г. июля 24 Сумского полку сотник Нижней Сироватки Григорий Калинин сын Левченко отдал «по обещанию отцовскую и дедовскую землю – на Успенский монастирь за поминовение родителей и кревних всех, то поле пахатное и сенокосное зостает на дальних Ильмах... при свидетелях, при отцу духовном Сироватском священнику о. Андрею Тимофеевичу» и проч.

ж) 1744 г. окт. 23 Краснопольской Успенский церкви поп Кирил Мартинов отдал в Сумской Успенский монастырь «на молитвы за поминовение своих родителей сенокосную и пахатную землю в Краснопольской даче над р. Пожнею» и пр.

Сумской девичий Предтечев монастырь расположен был на ровном месте при заливе р. Псла в 2 верстах от г. Сум – в слоб. Луке. Сн основан был также набожным полковником Герасимом Кондратьевичем в 1687 г. Время основания его отчасти видно из того, что по описанию чудес Каплуновской иконы Божией Матери в ноябре 1692 г. уже видим «Сумскаго девичьяго монастыря инокиню Минодору».

Главный храм обители в честь Рождества Иоанна Предтечи, построенный на иждивение полковника, освящен в 1691 г.; так показывает надпись, вырезанная на сволоке бывшей церкви, поныне целом в доме г. Линтварева. Другой храм в честь Введения Богоматери во храм построен был полковым судьею Сумского полка Иваном Рубаном в 1767 г.

Когда по указу 1787 г. закрывались монастыри Украйны, то по епархиальному распоряжению Сумской Предтечев монастырь на время оставлен был для прожития в нем всех монахинь закрытых монастырей Белогородской епархии. Когда же старицы одна за другой переселились в вечность, утварь и различные вещи храмов Предтечева монастыря переданы были в Харьковский Покровский монастырь, где некоторые из них и ныне целы.

Монастырь сей был не богат; монахини приобретали себе пропитание трудами рук своих и подаянием. М. Иустин приписал было к скудному монастырю сыроватскую мельницу, оставшуюся после сумского протоиерея Мартирия, но после кончины сего архипастыря протоиерей Евстафий успел в Москве приписать мельницу к Сумскому собору.

По делу 1739 г. видно, что при наместнице монахине Марии, вдове ахтырского сотника Якима Кузьмича Кардашева, управлявшей монастырем за смертью игуменьи, в Предтечевой обители было 44 монахини, кроме непостриженных послушниц, и, следовательно, всех живших в обители было, по всей вероятности, около 100 человек.

Михайловская Предтечева пустынь находилась в 12 верстах от г. Лебедина, почему иначе называлась Лебединскою, и в 1 версте от слободы Михайловки, почему называлась Михайловскою. Местность ее весьма красива. Она стояла на скале, покрытой вековыми дубами; направо и налево шли горы полукругом; внизу быстрый Псел, за ним равнина, покрытая бархатною зеленью лугов.

По местному преданию, основание ее положено было еще во время гетманщины. Два странника, иноки афонские, как говорит предание, избрали в здешнем лесу пещеру и подвизались в ней до своей кончины. Это предание оправдывается и письменным актом. В межевой выписке 1676 г. о меже земли ворожбянского сотника Григория Даценка сказано: «От леска прямо лебединскою дорогою, а с той дороги ко Пслу, где живет чернец». Следовательно, в 1676 г. на месте Михайловской пустыни действительно жил уединенно инок-пустынник. Но Михайловка и Михайловская пустынь получили свое имя от Михаила Васильевича, племянника гетмана Самойловича. Благочестивый владелец построил здания для обители – кельи, храм и ограду. Это было еще в счастливое время Самойловичей, во время гетманства Ивана Самойловича (около 1680–1685 гг.). Иначе с 1687 г., по козням Мазепы и царевны Софии, Михаил Васильевич, гадяцкий полковник, вместе с дядею и его сыновьями подвергся печальной участи. Не раз сражался он с поляками за православную Русь, не раз сабля его разгоняла хищных крымцев, любимый козацкий полковник лил кровь свою за любимую Русь. Но в 1687 г. Михаил Васильевич, отправленный в Москву, пять лет томился в яме, в 1692 г. вытерпел страшные пытки и затем сослан был в Сибирь на вечное житье. «Мишка Гадяцкий не сознал свое преступление», – писал Мазепа. Михаилу Васильевичу не в чем было виниться пред Россиею, и он умер страдальцем ее. Да упокоит Бог душу его в селениях страдальцев невинных! После Михаила Васильевича благотворителями Михайловской пустыни были Полуботки и Коробовские, к которым перешли имения Самойловичей. Несколько священных вещей, пожертвованных Предтечеву храму предками г. Иваненки, нынешнего владельца Михайловки, поныне хранятся в храме села Михайловки.

В межевой ведомости 1785 г. так описана Михайловская пустынь: «В хуторе Андреевском заштатный мужеский монастырь, называемый Предтечева пустынь; она состоит на содержании бригадира Александра Федоровича Коробовскаго; положение имеет на косогоре и при копанном пруде; в той пустыни церковь деревянная во имя Крестителя Господня Иоанна; кельи строительския, монашеския и ограда деревянныя; из живущих там постриженных монахов 6, да не постриженных послушников 5 человек; за пустынею крестьян г. Коробовскаго 52 д. м. 52 ж. в 11 дворах».

По делу о закрытии пустыни 1788 г. видно, что в пустыни сей, кроме главного Предтечева храма, был еще храм входа Богоматери во храм с братскою трапезою и что сей трапезный храм «от господ помещиков генерал-майора и обер-коменданта Андрея Григорьевича Иваненкова и майора Ивана Миклашевскаго отдан на построение вместо погорелой в г. Лебедине Воскресенской церкви».

В пустынь Михайловскую к храмовому празднику ее стекалось большое число богомольцев из разных мест, и для всех предлагалась пустынная трапеза. Это помнят еще нынешние старики-михайловцы. По их словам, так бывало всегда, «еще от пана Михайлы».

Пустыня закрыта в 1790 г.; давно ветхий, деревянный Предтечев храм ее, перенесенный сюда из Сумского монастыря в 1750 г., был разобран, а все священнические принадлежности перенесены в Богородичный храм Михайловки, за исключением двух колоколов, которые из комиссии переданы в Харьковский Покровский монастырь.

Озерянская Богородичная пустынь находилась в 26 верстах от Харькова и в 3 – от слободы Мерефы, на левом берегу речки Сзерянки. Это была в буквальном смысле пустынь. Еще и теперь место, где был Озерянский приют пустынников, почти непроходимо от топей, озер и леса. Что ж было за сто лет и больше прежде того? Глубокие обвалы земли и дикие скалы составляют величественную картину местности Озерянской. Присоедините к тому несколько озер, разбросанных на юго-западной стороне пустыни, и вы поймете название Сзерянки.

Об основании Озерянской пустыни настоятель ее, иеромонах Ефрем Мокренский, в дек. 1762 г. представил в своем донесении архимандриту Покровского монастыря следующее собственноручное показание жителя Мерефы подпрапорного Григория Кононовича, «видел и помню я подлинно Сзе-рянская пустынь в 1710 г. мар. 15 отцем Феодором, Богородицким священником Мерефянским, отцу архимандриту Святогорскому Севастьяну отдана, а утверждена генерал-маиором Феодором Шид-ловским 1710 года мар. 15 дня, и оным архимандритом поставлена церковь во имя Рождества Пресвятыя Богородицы». По Святогорским актам видно, что а) в 1696 г. города Мерефы Богородицкий священник Феодор писал в просьбе своей к харьковскому полковнику Феодору Донцу: «По измене Ивашки Брюховецкаго пришел он, поп Феодор, из малороссийских городов в Мерефу на житье, и по благословению и по грамоте блаженныя памяти преосвященнаго Феодосия, митрополита бело-градскаго (умер 1671 г.), служил он в церкви Рождества Пресвятыя Богородицы многие годы. А есть в него, попа Феодора, под городом Мерефою купленая пасека с садом, с сеножатью, прозываемая Брыжаневская, на р. Озеряной и на той же речке Озеряной занял он, поп Феодор, сыпаную греблю по за пасекою своею на став, а в другой ставок таким же сыпом занял, тож по за пасекою, текучую в ту реку Сзеряную в лесе криницу и леса с дубровою посильное место к тим своим угодьям принял». С. Феодор просил, чтобы утверждены были за ним эти угодья, и полковник Феодор Донец утвердил актом 4 февраля 1696 г.; б) марта 15, 1710 г. на этом же акте генерал-майор Феодор Шидловский написал, что всеми угодьями, помянутыми в акте, имеют владеть Святогорский архимандрит Вассиан Василевский и его преемники. При таких документах можем положить, что храм Рождества Богородицы, перестроенный в 1711 г. в Озеряной, существовал еще прежде 1671 г. , называясь Мерефянским, по близости к Мерефе, и что о. Феодор, священник сей церкви, без сомнения, с тем и отдал свои озерянские угодья Святогорскому монастырю, чтобы под наблюдением кого-либо из опытных в духовной жизни основался Озерянский монастырь. Заботливым же исполнителем сего благочестивого желания был Святогорский наместник и впоследствии архимандрит Севастиан Юхновский. Такое сведение об основании Озерянской пустыни находим и в указе консистории от 17 октяб. 1722 г., где притом сказано, что основатель пустыни, Святогорский архимандрит Севастиан, построил ее по обещанию и что он в 1721 г. апр. 25, прибыв из Озерянской пустыни в Куряж, принял здесь схиму и отдал пустынь со всем ее строением и имуществом в ведение архимандрита Куряжского.

Кроме главного, деревянного, храма в честь Пресвятой Богородицы, в пустыни был храм в честь Рождества Иоанна Предтечи и колокольня с часами.

В храмовый праздник Рождества Пресвятой Богородицы в пустыни собиралось весьма много богомольцев.

Особенным предметом благоговения для всей окрестности была здесь Озерянская икона Божией Матери.

В харьковском деле о грабежах запорожцев и татар мерефянский сотник писал: «1718 года авг. 21 под Сзерянским монастырем увели 10 коней монастырских, да два Сзерянскаго отца наместника Варсонофия на монастырской леваде».

Кроме строителей: Варсонофия и Ефрема, который по указу от 5 окт. 1758 г. освящал храм в Тарановке; по делам известны:Начальник, иеромонах Тихон Святогорский, в 1767 г., Игумен Феофилакт, скончавшийся в 1771 г., Игумен Варлаам, 1773 г., Строитель иеромон. Иоасаф Прокопьев, 1776 г., Строитель иеромонах Самуил.

Ректор архимандрит Василий в своей ведомости 1787 г. показывал в Озерянской пустыни «начальника Иезекииля Туранскаго, 4 иеромонаха, 1 иеродиакона» и, кроме послушников, монаха Феодосия, постриженного в Озерянской пустыни в 1754 г.

По описи 1773 г. у монастыря было: 5 фруктовых садов, пахотной земли 7 дес., лугов 6 дес., леса 3 дес.

По закрытии пустыни, последовавшем в 1787 г., главный храм ее Рождества Богоматери перенесен в Мерефу, где он поныне цел и прекрасною своею постройкою, особенно же отличным иконостасом, представляет образец вкуса и изящества .

Змиевской Николаевский монастырь в последнее свое время находился в 8 верстах от г. Змиева и в 5 верстах от устья Гомольши, на правом берегу Донца. И поныне место, где стоял монастырь, есть одно из самых прелестных мест благодатной Украйны. Горы, покрытые вековым лесом, отодвинувшись от Донца, оставляют на берегу его неширокую, но довольно длинную долину. И на краю долины, там, где горы подходят к самому Донцу, под навесом скал и дубов столетних, стоял монастырь, от которого ныне остается только щебень.

Выписываем здесь описание сего монастыря из ведомости 1784 г. – времени, самого близкого к закрытию обители. Если бы не эта ведомость, трудно было бы составить точное понятие о святыне древности.

Ведомость говорит: «Монастырь состоит сверх штату. Положение имеет на берегу р. Донца, по течению ее на правой стороне. Вокруг онаго монастыря ограда каменная. Внутри две церкви каменныя, первая во имя Преображения Господня; вторая с трапезою во имя Чудотворца Св. Николая. При трапезе поварня, хлебня и два погреба каменныя; кельи игуменския и братския деревянныя. При монастыре поселена слободка, в ней живут наемные монастырские конюхи, числом 58 человек, на монастырском содержании. Монастырь прежде стоял выше показанного местоположения в версте, при той же р. Донце, по течению ея на правой стороне, где ныне только одна церковь каменная не большая, во имя преп. Антония и Феодосия Печерских, с погребом каменным, и в оной церкви служения уже не бывает. Вблизи онаго стараго монастырскаго места при р. Донце бровар или пивоварня, и гончарная изба; при работе в оных находятся подданные черкасы, в пивоварне вываривается пива ведер до 500, а в гончарной избе выделываются изразцы для печей и глиняная посуда. При оном старом монастыре 17 садов с плодовитыми деревьями, яблоновыми, грушевыми, дулевыми, сливными и смородинными, из коих один виноградный. Собираемые плоды употребляются для монастырскаго обиходу. Монастырю принадлежит слободка Гомольша, в коей 194 д. м. п., лесу строеваго и дровянаго до 5987 десятин, строевой лес – дубовый, кленовый, березовый, липовый и осиновый, в отрубе от 10 до 11 вершков, вышины от 8 до 10 сажен».

В царской грамоте 1703 г., которою монастырь сей, состоявший дотоле в ведении Белоградского епархиального начальства, отдан был вместе со всеми землями и угодьями Киево-Печерской лавре, описаны угодья, купленные монастырем в 1673, 1680, 1683 и 1689 гг., и земли, отданные ему правительством в 1678, 1679 и 1689 гг. Отселе можем видеть, что с 1673 г. монастырь не только существовал, но был в состоянии приобретать угодья покупкою. По памятникам, относящимся к г. Змиеву, известно, что Змиевской монастырь существовал уже в 1668 г. Но в каком году он основался – остается пока неизвестным. Несомненно только то, что он основан был козаками, так как в актах постоянно называется Козачьим Змиевским монастырем. Неизвестно также и то, когда монастырь перенесен был на другое место. С полною уверенностью можем сказать только то, что древний главный храм монастыря был храм Свят. Николая, так как монастырь в древних актах называется Николаевским Козацким. Более чем вероятно, что главным храмом монастыря стал храм Преображения Господня тогда, как монастырь перенесен на новое место. Ибо только в памятниках среднего времени Змиевской монастырь называется Преображенским Николаевским. Преображенский храм, сколько можно судить по фундаменту его, который один только и остался, был довольно велик. Храм разобран и продан был в Водолагу, туда же поступил и величественный иконостас резной работы, доселе целый в Воскресенском храме Водолаги, иконостас Николаевского храма продан был в с. Водяное.

Ограда была делом необходимости для Змиевского монастыря, тогда как крымцы так часто делали набеги на Украйну. По делу 1724 г. видим, что они увезли было из монастыря даже колокол, который после возвращен от них в имение князя Меньщикова.

Вблизи щебня храмов монастырских видны остатки монастырского сада – несколько грецких орешен и слив, но уже задичавших. Само по себе понятно, что давно уже нет тех богатых 17 садов, о которых говорит ведомость 1784 г.

При закрытии монастыря ризница и все церковные вещи взяты были в Белогородскую соборную ризницу, как это видно по расписке священников Белогородского собора, данной 18 окт. 1788 г. и доселе целой.

Помещаем здесь грамоту Петра I, данную 15 ноября 1701 г. Киевской лавре, где есть нечто и для древней географии слободского края.

Объявив о том, что «Николаевский Козацкий монастырь» Змиевского уезда со всеми его землями, лесами, озерами и всякими угодьями отдается Киево-Печерской лавре, грамота говорит: «А по справке в Разряде по отказным и межевым книгам Змиевскаго воеводы Семена Дурнова 7197 (1689) году к тому монастырю написано: в Змиевском уезде против села Мохнача на р. Северном Донце мельница, с Ногайской стороны реки Донца сенных покосов десятина; да с той же Ногайской стороны р. Донца на речке Гнилице, выше ольховаго пристену мельница, а подле той мельницы по обе стороны речки Гнилицы пашенныя земли и сенных покосов, 50 четвертей, да лесу непашеннаго тож; да за р. Сев. Донцем с Крымской стороны, ниже того Змиевскаго Никольскаго монастыря в лесу по р. Гомолче, с устья до верховья, пашенной земли и сенных покосов по мере 25 четвертей; да на той же речке мельница, а подле той мельницы скотский двор. А в выписях, каковы к тому отказу Игумен с братиею подал (и Семен Дурной по тем выписям отказывал) написано: 7186 (1678) году Змиевской приказной Мелетий Авдеев отмежевал к тому монастырю на речке Ольшанке мельницы; да Крымской стороны от их мельницы пашенная земля, дикое поле, от сухой долины, а с Русской стороны берег речки Ольшанки сенные покосы и на выкуп Дубровской до серой долины подачу Змиевских жителей градских всяких чинов людей 40 десятин. И в 7187 (1679) году по наказу бояр и воевод князя Григория Григорьевича, да князя Михаила Григорьевича Ромодановских, майор Федор Скрыпицын отмежевал к тому монастырю из порозжих земель от Снетчина Городища до р. Севернаго Донца, да рыбной ловли река Донец под монастырем на Ногайской стороне, за тою же рекою Север. Донцем три озера Белое, Косач, Коробово; да против монастыря в тех же урочищах от вершины от Белаго озера до бору, – а меж бору и реки вниз по Север. Донцу до озера Коробова сенных покосов 8 десятин от р. Сев. Донца. В 7189 (1681) году Змиевской приказной Лука Толмачев, по отписке из Белгорода боярина и воеводы кн. Петра Ивановича Хованскаго, отмежевал к томуж монастырю из порозжей заимочной земли в Змиевском уезде с устья речки Гомольши от Северн. Донца вверх по речке Гомольше обе стороны до Городища пашенная земля и сенные покосы и рыбная ловля и всякия угодья по урочищам. А по купчим, с которых подал списки в приказе великия России того монастыря старец Рафаил, за тем Николаевским монастырем написано: в 7181 (1673) году по продаже, белогородца посадскаго человека Ивана Гладкова в Змиевском уезде в селе Мохначах на р. Северском Донце мельница с двором и с винницею. А с 7188 (1680) году по продаже села Мохнача жителя Максима Антонова на речке Гнилице млинок. По поступке харьковца Якова Васильева в селе Мохначах грунты.

В 1681 г. генерал Касогов, делая распоряжения для охранения слободского края от нечаянных вторжений крымцев, предписывал Змиевскому воеводе Большему-Малышеву ехать вместе с змиевскими сотниками Демьяном Жученком и с Яковом Ломиногом в Гомольчанский лес и там сделать засеки на дорогах, между прочим, и на той, что идет «мимо монастырскаго хутора».

В 7195 (1687) по продаже Змиевских жителей черкас Сергия, Ковнеристова зятя, в Змиевском уезде за речкою Сльшанкою в Ковнеристом кусте распаханных шесть нив, а в тех нивах шесть колес. В продаже Василия Ковнериста в вершине реки Ольшанской пашенная земля и сенные покосы, да хуторец. В 7197 (1689) году по продаже Змиевских жителей Игнатья Салова с товарищи в Змиевском уезде за р. Ольшанскою на левой стороне по Ольшанскому колодезю пахотная земля и сенные покосы. Всего за тем монастырем по отказным и межевым книгам и по выписям и по купчим написано: в Змиевском уезде пашенныя земли и дикаго поля и сенных покосов в разных местах по урочищам 54 десятины, да 25 четвертей, да лесу непашеннаго 5 десятин, всего 59 десятин, да лесу по урочищам, четыре мельницы, да двор и грунты, в р. Север. Донце рыбная ловля, да три озера».

По этой грамоте видно, что до подчинения монастыря лавре управляли монастырем игумены.

Из них один известен по грамоте 1692 г., в которой сказано: «Змиевскаго Козацкаго Николаевска-го монастыря игумену Ионе, с братьею на церковное строение (выдано из таможеннаго дохода) десять рублев». Игумен Манассия, постриженец Киево-Печерской лавры, в 1673 г. был переведен из Змиевского монастыря в архимандрита Куряжского монастыря для устроения сей новой тогда обители.

В 1735 г. игумен Иларион, из дворянский фамилии Негребецких, пред ним был Иа ков Вол-чанский, а после него в 1737 г. был игуменом Гавриил Краснопольский. В 1741 г. игумен Мартиниан Лабач принял «в Гомольчанских ровнях на Крымской стороне место с яблочным садом и с пахотным полем» в обмен за участок земли на речке Гнилушке, уступленный лиманцу Ивану Ссадчему. Преемником его был игумен Патермуфий, известный в 1745 г. Последним игуменом был Фаддей Руцкий.

При закрытии монастыря в 1788 г. видим в Змиевском монастыре двух иеромонахов и 4 монахов.

Из числа братий известен иеродиакон Геннадий Дробицкий, который в миру был подпрапорным Харьк. полка Григорием Степановичем Дробицким. В 1735 г. он отдал коллегиумскому монастырю свои земли: а) два огорода под холодною горою; б) леваду под холодною горою при большой дороге из Харькова; в) луку под холодною горою с вишневым садом. В фамильной летописи г. Кветок замечено, что Григорий Дробицкий, двоюродный брат по матери полковника Ивана Григорьевича Кветки, пострижен в монашество 5 апр. 1730 г. ректором Платоном Малиновским «в обитель Новопечерскую Змиевскую, в доме его в Харькове», и что он назван Геннадием.

В округе поселений черкасского Ахтырского полка, кроме Ахтырского монастыря, было еще три монастыря – Краснокутский, Сеннянский и Вольновский.

Краснокутский Петропавловский монастырь находился на правом берегу р. Мерла, в 3 верстах от Краснокутска, ныне заштатного города Богодуховского уезда.

По топографическому описанию 1785 г. он «построен вышедшим из-за Днепра прежней службы полковником Степаном Штепою». В 1772 г. старожилы Краснокутска дали от себя такое показание: «В прошлых давних годех призваны и царскою милостию обнадежены с того боку р. Днепра тамошние многие старшины и многие люди, как и в Уманцевой грамате гласит. В том же числе вышел Максима и Гаврила Штепиных прадед Заднепровский полковник Иван Штепа и пришед на р. Мерло занял себе повыше местечка Краснаго Кута пустое место, на котором построил монастырь, и принял несколько монахов сторонних; в том монастыре был он игуменом Иоанники-ем, а сын его Матвей был в Николаевской церкви священником, и по смерти отца своего игуменом Мартинианом» и пр. Поскольку полковнику Никите Сененке-Уманцу дано было письменное дозволение на занятие земель в Мурафе в 1672 г., то вышедший вместе с ним полковник Иван Штепа основал вблизи Краснокутска монастырь, конечно, около 1673–1675 гг.

Главный храм в обители был во имя Петра и Павла, а другой трапезный – в честь Рождества Богородицы, оба деревянные. В 1756 г. выдан был антиминс для сего последнего, но не в первое время существования его.

Монастырь был огражден деревянною оградою.

Краснокутская обитель была довольно благоустроенна по жизни иноческой и благочинию. В ней всегда было значительное число братии. По делу 1742 г. в Краснокутском монастыре при игумене Кирилле было 5 иеромонахов, 2 иеродиакона, 5 монахов, 3 послушника; между последними «Захарий Матвеев, сын Романовский, канархист Матвей Гордеенко», оба из дворян. По документам видно, что здесь был полный и правильный состав управления: были, кроме игумена, казначей, благочинный, духовник и пр.

По упразднении монастыря Петропавловский храм с иконостасом превосходной иконописи перенесен в Краснокутск, где и доселе стоит еще крепкий.

Имения, поступившие в ведение казенной палаты, заключались: а) в пустоше Прядуновой Бабке, в которой было 263 дес.; б) в пустоше Черной с 6 дес. земли; в) в пустоше Робляные могилы с 268 дес.; г) в слободке Чернетчине с 1006 дес. земли, с 220 душами муж., 221 жен. В последнем из 160 дес. пашенной земли на монастырь обрабатывалось только 5 дес., прочее же отдавалось в пользу черкасов; строевой сосновый лес до 50 дес. был вышиною до 4 сажень; дровяного леса было до 600 дес. Ныне почти все опустошено.

Сеннянский Покровский монастырь в 7 верстах от бывшего города Сенного в Богодуховском уезде.

В царской грамоте, данной Киевскому Печерскому монастырю в 1703 г., вот что сказано о Сен-нянском монастыре: «Пожаловали мы, Великий Государь, Киевопечерския Лавры Успения Пресвятой Богородицы архимандрита Иоасафа Кроковскаго с братиею, повелели им дать нашу, Вели-каго Государя жалованную грамату, для того, что в 1703 г. генваря в 27 день по нашему Царскаго Величества имянному указу, по прошению богомольца нашего Преосвященнаго Стефана Явор-скаго, Митрополита Гязанскаго и Муромскаго, и по челобитью той Киевопечерской Лавры архимандрита Иоасафа с братиею велено в Ахтырском полку в Сеннянском уезде Покровский монастырь с принадлежащими к тому монастырю землями и лесами и мельницами и рыбными ловли и со всеми угодьи приписать к той Киевопечерской Лавре вместо вотчин и рыбных ловель, которые по нашему Царскаго Величества указу от той Киевопечерской Лавры в договор вечна-го мира с королем Польским отошли в стороны королевства Польскаго. А по справке в Разряде 7196 (1688) году по нашему Царскаго Величества указу, по челобитью Сеннянскаго Сотника Василья Григорьева дано ему Василью в вотчину из поместной земли по выписи 7190 (1682) году, какову подал в Приказе великия России, в Сеннянском уезде в урочищах на Ломакином яру пашни 30 четвертей в поле, а в дву по тому ж, да сенных покосов по ярам и по дубравам 30 копен. А по сказке его Васильевой на той земле он Василий построил тот монастырь на свои пожитки, и в том монастыре постригся, имя ему Варлаам, и был в том монастыре строителем. И поступися он тем монастырским строением и землями и со всеми заводы для поминовения родителей своих, чтоб быть в приписке к той Киевопечерской Лавре. А по описным книгам Ахтырскаго подьячего Кузьмы Карташева, каковы прислал в Разряд из Ахтырки воевода Афанасий Милюков, написано: в том монастыре Церковь во имя Покрова Пресв. Богородицы, другая верховных Апостолов Петра и Павла; к тому монастырю в Сеннянском уезде в урочище на Ломакину яру, на р. Мерле, три мельницы и тех мельниц по взливе рыбныя ловли и около мельниц сенные покосы; живут повольно по своему черкаскому обыкновению на Малижинской долине; в дву местах пасечные места и около пасек лес с угодьи, на речке Братенице сенные покосы. А в выписи, которую подал у той описи того монастыря строитель Варлаам, написано, в 7205 (1696) году ноября в 16 д. Золочевскаго приказнаго Якима Авдеева по осмотру и по описи и по мере межа той монастырской земли: от граннаго столба, что стоит подле Мурафскаго шляху, на земли Харьковскаго полковника Федора Донца от села Разинки (Рогозянки) по урочищам до Мурафскаго шляху и от вышеписаннаго граннаго столба, что стоит на земле Харьковскаго полковника, от села Разинки (Рогозянки) от Мурафскаго шляху по меже и по признаком в округе той монастырской земли на леве земля и села и сенные покосы со всеми угодьи Богодуховских и Сеннянских жителей всяких чинов людей и села Ряснаго помещика Алексея Микулаева, а на праве земля и лес и сенные покосы и всякия угодья того монастыря. А по мере той земли монастырской и лесу и сенных покосов и со всеми угодьи в длину явилось на две версты, поперег на версту. Да у той же описи тот же строитель Варлаам сказал: в 7196 (1687) году дек. в 6 день бывшаго Ахтырскаго полковника Микулая Матвеева сын Алексей для поминовения отца своего к тому ж Покровскому монастырю поступился в вечное владение поместной своей порожней земли на выгон малую часть, что справлена была за ним Алексеем по смерти отца его Микулая, к селу Рясному до Лодиной долины и от речки Мерла от монастырскаго ставу до Бе-логородскаго шляху; а та земля смежна с монастырскою землею и пригодна на выгон. И по той его Алексеевской поступке Микулаева тою выписанною частью земли владеют к тому монастырю; а поступная в пожарное время в 7199 (1691) году утерялась. Всего за тем монастырем пашни 30 четвертей в поле, а в дву по тому ж, сенных покосов 30 копен; жителей 100 дворов; три мельницы и у тех мельниц во взливе рыбныя ловли и около мельниц на реке Братенице сенные покосы, на сколько копен не написано; да на Шаложной долине в дву местах пасечныя места и около пасек лес и угодьи; да по поступке Алексея Микулаева на выгон, едучи от того Покровскаго монастыря к селу его Алексееву Рясному до Лодиной долины и от речки Мерла, от монастырскаго ставу до Белогородскаго шляху часть земли; а на сколько десятин, не сказано».

Таким образом, отселе видим, что а) Сеннянский Покровский монастырь основан и устроен сен-нянским сотником Василием Григорьевым не позже 1682 г.

б) В монастыре Сеннянском набожный сотник устроил два храма: главный – в честь Покрова Богоматери, почему и монастырь назывался Покровским, и другой – в честь Апостолов Петра и Павла. Храмоздатель не говорит, из камня или из дерева построены были храмы, но в Сеннянском монастыре и в позднее время не было ни одной каменной церкви. Ведомость 1785 г. говорит: «В том монастыре (Сеннянском) две церкви деревянныя, первая Покрова Богородицы, вторая Ап. Петра и Павла». Та же ведомость дополняет описание монастыря 1703 г. тем, что по ее показанию «вокруг монастыря ограда деревянная, в коей сад нерегулярный с плодовитыми деревьями, яблоновыми, грушевыми, дулевыми, сливовыми и вишневыми, с коих собираемые плоды употребляются на монастырский обиход». По всей вероятности, заведение сада принадлежит набожному ктитору монастыря сотнику Василию.

в) Набожный сотник не удовольствовался тем, что построил обитель на свое иждивение, но он пожертвовал обители земли и угодья, которые доставила ему честная служба его. Всей земли, пожертвованной им, было на две версты в длину и на версту в ширину; на этой земле было 100 дворов, без сомнения, подданных его. К этому присоединилось, по его старанию, пожертвование Алексея Микулаева, – земля для выгона скота. По ведомости 1787 г. всей земли под монастырем и монастырскою слободкою Братеницею 3661 дес.; кроме того, в деревне Чернетчине того же монастыря дес. Сеннянскому монастырю принадлежала еще слоб. Малая Писаревка с 600 душами муж.

г) Строитель монастыря получил заведование монастырем его Киево-Печерской лавре, конечно, по тому благоговейному уважению, какое имели все козаки к обители пр. Антония и Феодосия Печерских.

д) Благочестивый сотник, построив монастырь, сам принял монашество с именем Варлаама и был первым строителем обители. В Сеннянском синодике между первыми записан: «Схимонах Василий строитель монастыря Сеннянскаго». Поэтому набожный сотник Василий и благочестивый инок Варлаам строитель пред кончиною своею принял схиму и имя Василия. По другим документам видно, что а) бывший сеннянский сотник Василий был по фамилии Душеченко и, следовательно, был черкашенин; б) сын его Василий и племянник его Петр были священниками в городке Сенном.

По закрытии монастыря монашествующие переведены были в Куряж, а Покровский храм обращен в приходский для монастырских крестьян Малой Писаревки.

Вольновский Троицкий монастырь на р. Ворсклице, в шести верстах от бывшего города Вольного и в 40 – от Богодухова.

С начале сей обители сохранились и древние акты, и кое-что из предания. По актам, стрельцы города Вольного в 1675 г. отдали из своей поместной земли 40 дес. церкви пр. Илии, к которой пригласили они в священника набожного Антония Иванова. С. Антоний скоро овдовел и решился на пожертвованной по его заботам земле, согласно с желаниями стрельцов, построить монастырь в честь Св. Троицы с приделами храма в честь свят. Николая и в. м. Никиты. Предание говорит, что о. Антоний с посохом странника отправлялся в разные места России отыскивать ревнителей монашества, которые согласились бы жить с ним в краю опасном; отселе и образовавшийся монастырь его назывался в народе накликанным. В 1684 г. стрельцы дали под новый монастырь из поместной своей земли еще 50 четв. в поле, а в двух по столько же. Царскою грамотою авг. 27 1688 г. утверждены были пожертвования стрельцов за монастырем. В 1693 г. отведено было еще на 20 четв. земли монастырю из числа незанятых земель Вольновского уезда. «Мая 20 по Вел. Государей указу и по грамате из Разряда, а по челобитью строителей чернаго попа Анфима (прежняго о. Антония) земля обмежевана и передана монастырю. Первый храм во имя Св. Троицы с двумя придельными престолами освящен был в новом монастыре в 1685 г. по грамате митрополита Аврамия». В 1745 г. освящен был каменный храм, довольно величественный, оставшийся по закрытии монастыря приходским для монастырской деревни Поповки. В нем хранятся замечательные древности обители: а) напрестольный крест деревянный, с резными изображениями, обделанный в серебро, и с надписями: «Мощи Св. Иоанна Златоуст., мощи Иосифа и Никодима, земля от гроба Господня и с места, идеже Св. Елена Царица крест нашла; 1692 г. июнь 29 сей крест гор. Слешни церкви Покрова Пресв. Богородицы по обещанию своему построил священник Петр Андреев, протопоп Плебед»; б) три иконы из старого иконостаса, замененного новым в недавнее время: икона ап. Павла и еван. Иоанна, икона ап. Петра и еван. Матфея, икона прав. Никодима; в) книги: Евангелие м. п. 1694 г.; книжка под заглавием: Богородице Дево, в стихах соч. преосв. Иоанна Максимовича, ч. п. 1707 г.

В 1782 г. в Вольновском монастыре, кроме строителя, были только два послушника, келии были деревянные. И однако тогда, как монастыри Святогорский, Куряжский и Сумской, по всему стоявшие гораздо выше Вольновского, как и многих белогородских, назначены были к закрытию и закрыты, Вольновский монастырь оставлен был на свое содержание в виде заштатного. В 1790 г. сюда поступил для управления монастырем 8) игумен Лаврентий. Впрочем, существование монастыря продолжалось после сего очень недолго. Он совсем закрыт в 1794 г.

Вот один из древних актов монастырских.

«С Вольнаго города пятидесятник Герасим Конюхов и десятники Созон Анфилисов, Иван Поволяев, Михаил Тулубаев, Фома Самоявалов, Михайла Нашивочников и Феодор Дубоносов с товарищами, со всей стрелецкой ротой. В прошлом 179 (1671) г. призвали мы стрельцы к себе в приход попа Антония Иванова да брата его Василья Иванова (причетника) к церкви Ильи Пророка и поступились мы стрельцы под церковь, где два престола, ему попу Антонию да брату его Василью в своих стрелецких дачах поместной земли 40 четвер. в Вольновском уезде, в урочищах к р. Ворсклице по обе стороны до Гутнева пруда, а от пруда на раскопанный курган и от раско-паннаго кургана на моховые болота на уззолья по сурковый курганчик, а от сурковаго курганчика на рокитов колок, на бывший плоский курган, вешним протоком наволочки к хотмыжскому рубежу, а от хотмыжскаго рубежа к р. Ворсклице. И в той своей поступной земле дали мы стрельцы ему попу Антонию да брату его Василию на себя запись в триста рублев денег. И в нынешнем 192 (1684) г. в тех же урочищах поступились мы стрельцы, по обещанию своему, под Государево богомолье, монастырь Св. Троицы и на приделы Николая Чудотворца да Никиты Вм. пятьдесят четвертей в поле, а в дву потому ж. И нам стрельцам в той своей поступной земле на поворот Вел. Государям и свят. Патриарху и преосв. Митрополиту на него попа Антония и на братию, кто будет в монастыре, не бить челом и от вступщиков очищать проторей и харчей его попа Антония и братию не доставать. А будет, мы стрельцы учнем его попа Антония и братию с той своей по-ступной земли станем изгонять и от вступщиков не очищать, проторей и харчей доставать или Вел. Государям и свят. Патриарху и преосв. Митрополиту бить челом на него попа Антония или на братью, кто будет в монастыре: и на нас стрельцах и на вступщиках взять ему попу Антонию и братии по сей нашей поступной земле за ряд триста рублев денег. А на том послуси Ивановской площади Тит Иванов, Гаврила Пономарев. А запись писал Троецкой площадной Ромка Иванов,

л. 7192 (1684) г. сент. дня».

Аркадиевская Богородичная пустынь находилась на левом берегу Донца и занимала одно из самых живописных мест Украйны. Эта пустынь, после Святогорской, первая по древности своей в крае. Грамотою царя Алексея Михайловича в 1653 г. «Аркадиева пустынь дана была черным старцам Феодосию Лазуну с братом и, следовательно, существовала еще прежде того. По имени основателя ее, инока Аркадия, она постоянно называлась Аркадиевскою, но когда жил и когда основал свою пустынь инок Аркадий – остается неизвестным. По древнему документу, который приложим мы ниже, видно, что в 1660 г. Аркадиеву пустынь приписывали к новому Чугуевскому Успенскому монастырю для богатых ее угодьев. Однако Аркадиева пустынь не оставалась пустою и после того – в ней жили иноки. В Чугуевской переписке 1668 г., между прочим, читаем: «Того ж числа (июня 25, 1668 г.) ушел из Аркадиевой пустыни старец Варлаам, пытаной, а в распросе сказал в Чугуеве: «Печенежские черкасы 9 человек (действовавшие в связи с татарами и по мыслям Дорошенки)», пришед к нему старцу в Аркадиеву пустынь и их двоих старцев ухватя, пытали его старца Варлаама из денег, били и огнем жгли, а последние старцы с Аркадиевой пустыни разбежались; тот старец ушел от них в Чугуев». В 1681 г. Аркадиева пустынь снова была разорена татарами. Тогда инок Симеон, который по описи Чугуева 1712 г. оказывается игуменом Чугуевского Успенского монастыря, при помощи изюмского полковника Феодора Шилова, или Шидловского, возобновил ее под защитою Мартовской крепости. Феодор Владимирович Шидловский, изюмский полковник, листом своим от 28 августа 1698 г. на имя куряжского архимандрита Пахомия назначил для Аркадиевой пустыни находившуюся вблизи пустыни мельницу на р. Донце с землею, лесом и хутором. В указе домовой канцелярии преосвященного Епифания от 19 сентября 1722 г. куряжскому архимандриту Ефрему написано: «Сего 722 г. сент. 12 дня подано от вас челобитье и при челобитье объявлены граматы бывших преосв. Митрополитов Аврамия (1685–1692 г.) и Иустина (с 1705 до 17 авг. 1709 г.) Белоградских и письма изюмскаго полковника Феодора Шилова в отдаче во владение Аркадиевской пустыни с землею и с мельницею и с рыбными ловлями и со всеми угодьи Харьковскому Преображенскому монастырю. Вышеписанное все слышав, указал по прежним граматам прежде бывших преосв. Митрополитов, а по письму полковника Шилова, земли и мельницы с принадлежащими к той пустыни угодьями быть во владении Харьковскаго Преображ. монастыря». Под ведением Куряжского монастыря пустынь оставалась не долго и в 1730 г. поступила в управление ректора коллегиума и архимандрита Покровского училищного монастыря. Ректор назначал для пустыни строителя и заведовал всеми делами ее через строителя.

В 1787 г. Аркадиева пустынь закрыта вместе с многими другими южного края. В ведомости о монастырях, составленной вследствие указа об уменьшении обителей ректором Василием, в Аркадиевской пустыни показаны: начальник иеромонах Гервасий Помазановский, иеромонах Иоаким и вдовый священник Тимофей Никитский. Троицкий храм обители, по его ветхости, еще прежде указа 1787 г. продан был майору Зарудному. Богородичная церковь обращена была теперь в приходскую церковь монастырской Троицкой слободки. В 1802 г. обветшавший храм разобран, а утварь передана в церковь слободы Мартовой. Аркадиева икона Божией Матери, которая была предметом особенного благоговения в пустыни, поступила также в мартовскую церковь, где на хорах, в память обители, устроен был придел в честь Рождества Богородицы. Из всех монастырских зданий и заведений сохранились доныне: а) престол Богородицкой церкви, который в 1848 г. на его древнем месте покрыт деревянным покровом; б) в пяти саженях от него колодезь, возобновленный в том же году усердием благочестивых душ.

Во владении пустыни было 150 дес. лесу, 236 дес. пахотной и сенокосной земли, три превосходных фруктовых сада, всего же 633 дес. земли. В 1810 г. земля, находившаяся под монастырскими садами, продана комиссиею мартовецким крестьянам, и теперь уже трудно узнать, что здесь были сады.

Прилагаем древние документы в том виде, в каком они сохранились для нас. «Лета 1751 апреля 23, по указу Ея Императорскаго Величества и по определению Чугуевской воеводской канцелярии дана сия строеных книг выпись Чугуевскаго уезду Аркадиевской пустыни наместнику Паисию с братиею, по челобитью его, в котором объявлено, что данныя в прошлых годех на пашенныя земли и сенные покосы города Чугуева Аркадевой пустыни пустыникам черным старцам Федосию да Чугуевскаго монастыря Успенскаго черному ж старцу Варлааму с братиею выписи в прошлых годах воровскими людьми в той Аркадиевой пустыни с прочими монастырскими пожитки ограблены и просите, чтоб справясь с имеющимися в Чугуевской воеводской канцелярии строенними книгами 7168 (1660) и 7184 (1676) годах в силу указов за скрепою присутствующих ему наместнику с братиею с тех выписей дать копии, а по справки в Чугуевской воеводской канцелярии по строенным книгам прошлых лет между протчим состоят выписи, а именно первая: лета семь тысяч сто восемьдесят четвертаго иуля в седмой день были челом Великому Государю Царю и Великому Князю Федору Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России Самодержицу, а в Чугуеве в съезжей избе воеводе Осипу Яковлевичу Тухачевскому Чугуева города Успенскаго монастыря черной старец Варлам с братиею подали челобитную, а в челобитье их написано: в прошлом де во ста шестьдесят восьмом году даны Чугуевцу станичному ездоку Павлу Михайлову сыну Скурницину за рекою северским Донцом, выше трех озерков, сенные покосы и випись ему Павлу дана воеводы Исака Бунакова на те сенные покосы; и те сенные покосы по душе своей приказал он в монастыре Успения Пресвятыя Богородицы и на тое выпись дал строителю старцу Иеву Ястребову и он Иев тую выпись утерял и впредь им теми сенными покосы без выписи владеть не почему. Великий Государь пожаловал бы их, велел на те сенные покосы выпись дать, почему им теми сенными покосы впредь владеть. А в строенных книгах воеводы Исака Бунакова написано: в прошлом во 166 году ноября в третий на десять день дана Чугуевскому станичнику Павлу Михайлову сыну Скур-ницину сенных покосов за рекою за северным Донцом выше трех озерков полянка, а та полянка лежит в пусте, никому не отдана, а межа тем сенным покосам учинена выше трех озерок в верховьи колодя-зя, что пошел в три озерка, стоит дуб вверху кудреват, на нем грань, подле дуба яма, а в яме кости и от того дуба и от грани поворотить подле березника на осини, что вышли из одного кореня, на онож озеро, а от того озера вниз по Донцу, подле лес и на первую грань, что стоит в верховьи колодязя. И по Государеву Цареву и Великаго Князя Феодора Алексеевича всея великия и малыя и белыя России Самодержца указу воевода Осип Яковлевич Тухачевский велел им теми сенными покосы владеть и под тою выписью к оным строенним книгам Осип Тухачевской руку приложил. Вторая; лета сем тысяч сто шестьдесят восьмого году иуня в пятой день были челом Великому Государю Царю и Великому Князю Алексею Михайловичу всея великия и малыя и белыя России Самодержцу, а в Чугуеве в съезжей избе воеводе Абакуму Федоровичу Исаеву подали челобитную Чугуева города Успенска-го монастыря черные старцы Иев Ястробов с братиею, а в челобитьи их написано: в нынешнем во ста шестьдесят восьмом году, по указу Великаго Государя, велено им старцам в Чугуеве построить в пустыне вновь церкви Успения Пресвятыя Богородицы и в той де пустыни им старцам без пашни и без сенных покосов прокормиться нечим и чтоб Великий Государь пожаловал, велел бы им дать на прокорм к Успению Пресвятыя Богородицы под монастырь Аркадевскую пустынь, да за рекою за северским Донцом на Нагайской стороне; против той пустыни земли на пашню дикаго поля и сенных покосов и всякаго угодья, а та де пустыня по указу Великаго Государя дана была черным старцам Федосию Лазуну с братиею и те де старцы померли. И по указу Великаго Государя Царя и Велика-го Князя Алексия Михайловича всея великия и малыя и белыя России Самодержца воевода Абакум Федорович Иевлев посылал в тую пустынь Чугуевца Евдокима Юрьева сына Булгакова да съезжей избы подячего Астафея Иванова, велел тую пустынь и против той пустыни за рекою за северским Донцом данные поля и сенные покосы и всякие угодья и рыбныя ловли и зверныя и бортния угодья описать и описав тую землю отказать под монастырь Успения Пресвятия Богородицы Приснодеви Марии, что ныне вновь строят в Чугуеве. И по указу Великаго Государя Царя и Великаго Князя Алексия Михайловича, всея великия малыя и белыя России Самодержца, и по приказу воеводы Аба-кума Федоровича Иевлева Чугуевец Авдаким Юрьев сын Булгаков, подячий Астафей Иванов под монастырь Успения Пресвятыя Владицицы нашея Богородицы и Приснодеви Марии черным старцам строителю Иеву Ястребову с товарищи на всю братию отвели Аркадиевскую пустынь да на пашню земли против той пустыни за рекою за северским Донцем на Нагайской стороне данные поля от Мартовецка устья по Гнилицу по верховные плотины и в верх по Донцу до речки Хотомли, им старцам тою пустынею и землею и сенными покосы и всякими угодьи владеть тем старцам и против той своей земли в реке северском Донце и в Мартовсти и в озерах. И под тою выписью к сим строевым книгам отказщик Евдоким Булгаков руку приложил. Того ради Чугуевская воеводская канцелярия приказала ему просителю намеснику иермонаху Паисию на объявленния земли и сенные покосы и всякие угодьи впред для владения с даных в прошлых годах выписей из предписанных строевых книг из Чугуевской воеводской канцелярии за руками присутствующих с прописанием челомбитья дать точныя копия, для чего сие и дано.

Воевода Аким Мальцов. С приписью Степан Попов. Подканцелярист Иван Сиромятников.

Печатных 50 копеек».

Чугуевский Успенский монастырь находился в самом Чугуеве, на берегу р. Донца.

В переписи Чугуева и его уезда 1712 г. значится: «В городе Чугуеве на посаде монастырь мужеской во имя Успения Пресв. Богородицы. В том монастыре:

Начальствующий игумен Симеон 60 лет, казначей Терентий 65; иноки: Михей 70, Ливерий 54, Трефимий 50, Епифаний 52, Савватий 40, Вассиан 40, Феодосий 40, Зинон 35, Исаия 35, Д ани-ла 30». Далее показаны «трудники», всего 8 человек.

В переписи 1698 г. сказано: «В Никольской слободе против Успенскаго монастыря над горою места дворовые». Следовательно, Успенский монастырь был в Никольской слободе.

В 1726 г. «города Чугуева Успенскаго монастыря прихожане, кормовые козаки» писали, что «тому лет 80 построена у них в гор. Чугуеве церковь во имя Успения Пресв. Богородицы». По сему отзыву монастырский Успенский храм построен в 1646 г. По справке консисторской оказалось, что на иконостасе храма надпись была такая: «В л. 7171, от воплощения Христова 1662 г. мес. окт. 26 д. создася храм Успения Пресв. Богородицы в монастыре, во граде Чугуеве, за старанием бывшаго воеводы Абакума Федоровича Иовлева, и Строителя старца Иова Ястребова со всею братиею». По этой надписи оказывается несомненным, что в 1662 г. чугуевский Успенский монастырь уже существовал; по документу Аркадиевской пустыни известно, что Успенский монастырь основался по воле царской в 1660 г.

Указом 11 ноября 1724 г. предписано было игумену Чугуевского Успенского монастыря Симеону перевести все принадлежности Успенского монастыря, монахов, кельи, утвари в Лаврентьеву пустынь с тем, чтобы сей последний уже назывался Чугуевским монастырем. Вследствие сего построенный пред тем в Чугуевском монастыре храм Всех Святых в ноябре 1726 г. перевезен в Лаврентьеву пустынь, где, перестроенный, он дал пустыни свое имя – Чугуевской Всесвятской пустыни. Но в то же время началось волнение в Чугуеве, поднятое, как видно по обстоятельствам, приверженцами раскола.

Константин Михайлович Захаржевский просил архипастыря дозволить ему купить для деревни Шиповатой Успенский храм в Чугуевском монастыре, как уже требующий по ветхости перестройки. Разрешение было дано. Но чугуевские кормовые козаки, т. е. состоявшие на хлебном жалованье, просили архипастыря оставить им этот храм, выставляя то, что будто он построен ими – козаками. Архипастырь Епифаний написал: «Когда хотят иметь церковь, не замай починять, как надлежит, и поп поставится, а когда не хотят починить, то велим продать, в том в канцелярии распишутся». Просители подпискою ноября 26, 1726 г. обязались клятвенно починить церковь. Между тем оказалось, что козаки, кроме того, что не имели права на Успенский храм, как вовсе не ими строенный, не думали приступать и к починке храма, вопреки клятвенному обязательству. Вследствие того указом консистории от 7 января 1727 г. велено объявить определение: «Ежели козаки не починяют церкви, то продать ее, дабы впусте не стояла, а козаков определить в другие приходы, дабы в монастыре не было прихода».

В деле о Владимирской Чугуевской пустыни видим, что главною причиною вывода монахов из Успенского монастыря во Всесвятскую пустынь под наблюдение игумена Димитрия было укрывательство раскольников в Успенском монастыре, ограждаемое толпою раскольников, бывших между стрельцами и казаками чугуевскими.

С судьбе Успенского храма известно, что он оставался приходским храмом в Чугуеве до 1820 г.; метрики и исповедные росписи его хранятся в николаевской Чугуевской церкви.

Чугуевская Владимирская пустынь находилась на берегу Донца в 6 верстах от Чугуева. Сна называлась Владимирскою и Богородичною по храму, посвященному славе Владимирской иконы Божией Матери. Древняя икона Владимирской Божией Матери, ныне находящаяся в приходском храме бывшего монастырского местечка Кочетка, доселе пользуется особенным уважением в народе и благоговейную веру награждает дарами благодати. В дни памяти Владимирской иконы Матери Божией, 21 мая и 23 июня, бывает из храма крестный ход, при стечении многочисленного народа, на древнее место монастыря, на высокую скалу.

С начале и первых годах сей пустыни находим сведения частью в царском указе от 8 февр. 1710 г., который приложим ниже, частью в деле 1730 г. В сем последнем чугуевец Лаврентий Протопопов, которого другие документы называют чугуевским городничим и ктитором пустыни, пишет в просьбе к преосвященному Епифанию:

«В прошлых годех, по указу блаж. и вечно достойныя памяти Его Императорскаго Величества и по благословению бывшаго преосвященнаго Иустина митрополита (1704–1709), тому лет с 30 и больше (след. 1700 г.) построена в Чугуевском уезде в лесу, в урочище за р. Тетлегою близ р. Донца пустынь и церковь во имя Пресв. Богородицы Владимирския. И та Богородицкая пустынь, церковь Божия и кельи и все, что есть, построено по указу на своих Богородицких дачах. И к той Богородицкой пустыни отведено по указу для владения лесов и рыбных ловель в р. Донце и в озерах и в р. Тетлеге и к садовым и огородным всяким овощам, места со всякими угодьи, всего довольно, в самом удобном месте. И такого удобнаго и пристойнаго другаго места близ гор. Чугуева к монастырскому строенью нет. И в прошлом 728 году та Богородицкая пустынь испражнена и испустошена, а братия, чернцы и работники, переведены все в новопостроенный Всесвятской монастырь, также той Богородицкой пустыни церковная утварь, книги и ризы и колокола и всякая медная, келейная и деревянная посуда, все что было, перевезено в оный Всесвятской монастырь, и с хутора лошади и всякая скотина забраты в тот же Всесвятской монастырь и оная Богородицкая пустынь стоит пуста». Затем Протопопов просит, дабы архипастырь благословил жить в Богородицкой пустыни иеромонаху Родиону с братиею попрежнему и пожаловал бы антиминс для церкви. Архипастырь написал: «Когда тая пустынь будет под ведением игумена для порядку и от укрывательства раскольников: то благословим быть по прежнему и указ пошлется игумену, чтоб, все, что ни было забрано из той пустыни, по реестру отдано було; а ежели не волить быть под ведомом игумена, то не благословим паки быть той пустыни». За тем от 8 авг. 1730 г. последовал указ на имя Всесвятско-го игумена Димитрия открыть Богородичный монастырь, но состоять ему под ведением его игумена; послать туда для священнослужения иеромонаха жизни хорошей и достаточное число братии; все имущество отдать по описи. В следующем году Богородичная пустынь приписана была к Харьковскому училищному монастырю, от которого с того времени присылались сюда настоятели. Всесвятская же Лаврентьева пустынь после того уже не существовала. В 1756 г. разрешено было построить в Богородичной пустыни новый храм на место обветшавшего, и новый храм освящен в 1757 г.

От 15 февраля 1787 г. начальник пустыни иеромонах Иа ков Калитенко доносил ректору архимандриту Василию: «Сего 9 д. города Чугуева, с сел Масловки, Лебяжаго, Кочатка, Тетлеги, Роговой, жители, всех чинов люди, несколько сот подвод, напали на наши лесныя дачи и по порубку до Донца рощаной лес и к Кочатку вырубили без остатку, даже до последняго прута, и еще хвалятся весь вырубить до реки Тетлеги и говорят единогласно: се де наша дедовщина». Начальник присовокупляет, что он подал жалобу Чугуевскому городничему Петру Михайловичу Захаржевскому и исправнику Лопатинскому. Последствия неизвестны. В том же году пустынь была закрыта, монастырский храм обращен в приходский села Кочетка. В ведомости 1787 г. показаны в пустыни, кроме начальника, один иеромонах и безместный священник Иаков Столяревский. В ведомости 1751 г. сказано о церкви сей пустыни: «В оной служба бывает, за умалением иеромонахов, не по вся дни».

По крепостному акту 1782 г. Владимирской пустыни принадлежало 263 дес. земли, и этою землею, по закрытии монастыря, до начала военного поселения, владели крестьяне Мусенки.

Прилагаем царский указ от 8 февраля 1710 г. об отводе земли для пустыни.

«От Великаго Государя Царя и Великаго Князя Петра Алексеевича, всея великия и малыя и белыя России, Самодержца, в Чугуев генералу нашему и майору Федору Володимировичу Шидловскому. Били челом нам, Великому Государю, Чугуевскаго уезду Богородицкой пустынки черной старец Боголеп с братиею: в Чугуевском де уезде в верховском стану, подле реки Северскаго Донца, близ устья речки Тетлеги, в лесу построена та их Богородицкая пустынка, а к той пустыне пахатной земли и никаких угодий им ни одной четверти недано. И будучи им в той пустынки кормиться нечем. А ныне приискали они в тех вышеписанных урочищах, близко той пустынки, в лесу на речке Тетлеге местечко, где мочно для прокормления построить меленку и на пашню земли за речкою Северским Донцом, на Нагайской стороне той реки, дикого поля, за дачею Чугуевцов Григоря Переродова с товарищи, в урочищах от большой луки от лесу подле малой бор на осиновой куст и до большой Торской дороги и дорогою до речки Гнилицы порозжая земля и всякия угодьи лежат порозжи и никто не владеет. И нам, Великому Государю, пожаловать бы их в тех вишеписанных урочищах по обе стороны реки Донца и на усть речки Тетлеги велеть им к той пустынки отвесть лесу со всяким угодьи и на пашню земли и на речке Тетлеге для строения в том вышеписанном месте меленки. И как к тебе ся наша, Великаго Государя, грамота придет и тыб, против вышеписаннаго челобитья Богородицкой пустынки чернаго старца Боголепа, в Чугуевском уезде вышеписанныя урочища на речку Тетлегу и за речку Северский Донець послал, кого пригоже. И велел тому посланному своему с сторонними и соколиными людьми сыскать накрепко в тех вышеписанных урочищах на речке Тетлеге для постройки меленки место, а за рекою Северским Донцом на Нагайской стороне подле дач Чугуевцов Григоря Переродова с товарищи, в урочищах от большой луки от лесу подле малой бор и на осиновый куст до Торской середней дороги и до речки Гнилицы порозжая земля есть ли? И лежит ли порозжая? И не владеет ли кто по каким крепостям или дачам и спору и челобитя от кого нет ли и впредь не будет ли ? И буде в сыску сторонние всяких чинов многие люди скажут, что в тех вышеписанных урочищах для постройки меленки на речке Тетлеге порозжее место, и порозжая земля и всякия угодьи есть и лежат в пусте и не владеет никто и спору и челобитя о сыску, ни по каким крепостям и нет и впредь не будет: и ты б к той пустнынке в тех вышеписанных урочищах для постройки меленки и на пашню земли и всяких угодей и лесу отвел и в отказные книги межами и гранми велел написать имянно; а сколько пашенной земли и сенных покосов и всяких угодей отказано будет, то написать в отказные книги имянно, да о том к нам, Великому Государю, писать и сыск и отказные книги за откащиковою и сыскных людей рукою прислать в Разряд, а за спором в тех выше-писанных урочищах пашенной земли и всяких угодей и под меленку место не отказывая потому ж писать и спорное челобите, кто чем оспорит, с крепостей списки прислать в Розрядеж. Писан на Москве лета 1710, февраля в 8 день.

Справил Тимофей Краснов.

1710 г. февраля 9 по указу Великаго Государя генералу майору Федору Володимировичу Шидловскому Богородицкой пустынки с черного старца Боголепа с братиею, сколько им по сей грамоте порозжей земли четвертной пашни отказано будет, велеть взять печатных пошлин по полтретьи деньги с четверти и прислать к Москве и объявить в печатный приказ думному дворянину и печатнику Никите Мойсеевичу Зотову с товарищи».

Гороховатская Богородичная пустынь пред закрытием ее в 1788 г. находилась на левом берегу Сскола, вблизи хутора Борового, а прежде того она была на правой стороне р. Сскола, при подошве скал Гороховатских, на самом берегу сей реки. В Боровую перенесена она в 1760 г. оттого, что на прежнем ее месте Сскол во время полой воды затоплял не только монастырь, но и самую церковь. Гороховатские жители, до самого закрытия монастыря, в день Рождества Богородицы, в храмовый монастырский праздник, ходили с крестным ходом в монастырь на новое его место.

В ведомости 1784 г. так описана эта пустынь: «Лежит на левом берегу Сскола, при озерах Пещаном и двух безъимянных, она сверх штата, вокруг ея ограда с двумя башнями; в той ограде церковь во имя Рождества Пресв. Богородицы, строительския и братския кельи деревянныя».

Когда и кем основана была Гороховатская пустынь, подлинно не известно. Но по актам видно, что в 1698 г. она уже существовала и уже тогда была под ведением Святогорского монастыря.

Последним строителем был иеромонах Иоиль. При закрытии пустыни он и братия – иеромонах Савва, иеродиакон Александр и монах Яннуарий, по назначению консистории от 13 но-яб. 1788 г. должны были перейти в Путивльскую Софрониеву пустынь, но по желанию своему перешли они в Куряж.

Пустынный храм обращен был в приходской для монастырских крестьян, а в 1794 г. перенесен на другое место для образовавшейся здесь слободы Боровой, на месте же храма устроено кладбище. В Боровском храме, прежнем пустынном, поныне хранится Ахтырская икона Божией Матери, к которой народ обращается с особенною верою.

В ведомости генерального межевания 1784 г. показано всей земли Гороховатской пустыни в двух дачах 2344 дес., в том числе леса 88 дес., пашни 728 дес., сенокоса 1157 дес. Пустынь окружена была богатыми плодовитыми садами, которых ныне и следа нет, лес также почти истреблен.