496. Слово в день Святителя Алексия

«Молитеся о нас: уповаем бо, яко добру совесть имамы, во всех добре хотяще жити» (Евр. XIII. 18), – пишет Святой Апостол Павел ко евреям, то есть к христианам из евреев.

«Молитеся о нас»: говорим иногда и мы людям, которых почитаем сильными в молитве, или, по крайней мере, упражняющимися в ней с приметным вниманием. И ныне, для чего такое множество людей собралось в храме сем, если не для того наипаче, чтобы сказать Святителю Алексию, как могущественному Молитвеннику: моли Бога о нас?

Воспользуемся же словами Апостола, чтоб извлечь из них о взаимной молитве некоторые мысли, для нас полезные.

«Молитеся о нас». Подумайте, кто это просит себе молитвы других: – Павел, который некогда, с своим сотрудником Силою в темнице Филиппийской, совершал молитвенное Богу славословие с такою духовною силою, что «внезапу... трус бысть велий, яко поколебатися основанию темничному: отверзошася же абие двери вся, и всем юзы ослабеша» (Деян. XVI. 25–26); Павел, который объятием сострадательной любви и молитвы воскресил Евтиха; Павел, которого молитве даровал Бог вдруг двести семьдесять шесть душ сопутников его в плавании, готовых погибнуть от кораблекрушения; – Павел, которого Сам Господь нарек "избранным сосудом» (Деян. 9:15) благодати Своея, и который сам о себе не обинулся исповедать: «вся могу о укрепляющем мя Иисусе Христе» (Фил. IV. 13). И сей, вся могущий, просит себе помощи молитвенной; и от кого просит? – Не от каких либо избранных крепких молитвенников, но от всех христиан евреев без разбора, не исключая и последнего мирянина. Что ж такое делает Святой Павел? – Да, что он делает, то достойно глубокого внимания нашего, и, если будем внимательны, может подать нам немаловажные наставления.

Пример Апостола должен вразумить нас, христиане, как настоятельна потребность взаимной друг о друге молитвы, и наипаче общественной, когда и сей толико крепкий подвижник духовный признает для себя нужду сей духовной помощи; – как дерзко было бы опираться на силу одной собственной молитвы, хотя бы кто в ней уже имел некоторые опыты, и достиг некоторых успехов, когда на собственную молитву не дерзает положиться муж, облагодатствованный столь необыкновенно и чудесно; – с каким смирением и простотою надлежит нам не отвергать, не пренебрегать молитвенной помощи немощнейшего из верующих, когда прозорливый дух Павла не употребил в сем случае разборчивости, которую трудно употребить без возношения себя и без унижения ближнего, и которая была бы без цели, потому что «сила» Божия «в немощи совершается» (2Кор.12:9), – следственно может иногда совершиться и в немощнейших, по-видимому, молитвенниках.

Кстати, заметим из примера Святого Павла, как верно, даже до ныне в церкви Божией сохраняется тот же дух, и тот же чин, какой учением и примером ввели в нее Святые Апостолы. В каждом Богослужении слышите вы, как церковь призывает всех верующих, не исключая немощнейшего и последнего, молиться как друг за друга вообще, и в разных отношениях, так в особенности за тех, которые призваны в преемственное Апостолам служение благодати.

Дабы, без трудных рассуждений, ясно показать вам благотворное действие молитвы друг за друга, приведу пример другого Апостола. «Петра стрежаху в темнице: молитва же бе прилежна бываемая от церкве к Богу о нем. Егда же хотяте его извести Ирод» для суда, и вероятно, для убиения, «в нощи той бе Петр спя между двема воинома, связан железнома ужема двема стражие же пред дверми стрежаху темницы» (Деян. XII. 5–6). Опасность крайняя, избавление кажется невозможным; притом же сам Петр не молится о избавлении: «бе Петр спя»: но какая нечаянность? Се Ангел Господень предста, он разбудил Петра; оковы спали с него сами собою; Ангел провел его сквозь запертые двери, между стоящими при них стражами, и оставил на свободе. Каким же образом Петр не вымолил, а выспал свое избавление? – Тем образом, что «молитва... бе прилежна бываемая от церкве к Богу о нем». Она совершила избавление Петра, без Его усилия и без Его ведома.

Мало сведущие в делах духа могут спросить: почему постороннего молитвенного содействия, или даже полного действия, требуют и такие люди, которые имеют сами дар молитвы, возделанный упражнением, и приносящий даже чудесные плоды? Некоторые по недоумению, в простоте могут сказать о Петре или Павле то, что некогда иудеи, в ожесточении, в укоризну, говорили о Христе: «иныя спасе, Себе ли не может спасти» (Мф. XXVII. 42)? – На сие, для искренно вопрошающих, ответствуем: Павел просит себе чужой молитвы по смирению; Петр не спасает себя из темницы – по отвержению своей воли, по преданности в волю провидения Божия: между тем как того же Петра, и того же Павла, в молитве за других, гораздо более свободными и по вере дерзновенными, делает человеколюбие и сострадание; и потому они подлинно иных спасают своею молитвою и не стыдятся сами молитвою иных быть спасаемы. Но для чего Бог полагает на избранных Своих сей образ духовной скудости и уничижения, что они заимствуются пособиями молитвы от других людей, менее облагодатствованных? – Для того же, чтобы лучше сберечь высоту их достоинства во глубине их смирения. Или, пусть сии дивные люди сами изъяснятся о дивном в них смотрении Божием: «имамы, – говорят, – сокровище сие в скудельных сосудех, да премножество силы будет Божия, а не от нас» (2Кор. IV. 7). Если бы Святые всегда были также чудесно могущественны для себя, как часто бывают для других; то непроницательные люди удобно приписали бы им лично силу Божию, в них действующую; и, следственно, похитили бы у Бога славу, Ему принадлежащую: но когда те же люди в одном случае богоподобны чудесным могуществом, а в другом подобострастны нам общею человекам немощию; тогда и мало проницательные должны усмотреть, что тут является «премножество силы... Божия, а не от нас».

Возвратимся к словам Апостола, которые мы взяли в руководство настоящему размышлению. «Молитеся о нас: уповаем бо, яко добру совесть имамы, во всех добре хотяще жити». Не просто требует он молитв о себе: но представляет нечто такое, почему бы его требование признали справедливым, и не отказали в требуемом: «уповаем бо, яко добру совесть имамы, во всех добре хотяще жити». В сих словах можно видеть следующее размышление Апостола: «если бы я признавал в себе совесть не добрую, не очищенную от грехов, по возможности человеческой, и по благодати Божией: если бы не имел искреннего намерения вести добрую жизнь во всех отношениях; то не отважился бы себе просить от церкви молитвенной помощи, которой нечистая совесть не достойна, и которая злому намерению споспешествовать не может: но пoелику, испытуя сердце свое пред Богом, не нахожу, чтобы совесть обличала меня в делах, заведомо и по намерению злых; а, напротив того, стараюсь во всех случаях иметь намерения, Богу угодные, ближним полезные, собственной душе моей спасительные; то с не смущенным дерзновением прибегаю к духу благодати и щедрот, дышущему в церкви, испытующему сердца, и дающему всем по сердцу каждого». Итак, вот еще наставление, которое мы должны для себя извлечь из примера Апостола: кто желает воспользоваться споспешествующею молитвою ближних и всей церкви, тот должен прилежно испытать свою совесть, отвергнуть всякое намерение греховное, всякое хотение нечистое; стараться нелицемерно, во всяком случае, соделать такую долю добра и правды, какая возможна ему, по дару Божию естественному и по предварительной благодати; и потом уже с упованием просить дальнейшей помощи духовной и благодатной от душ искренно молящихся.

Таковы суть, братия, законы общественного духа молитвы; таков порядок его действования. Кто не подчиняется сим законам; кто не обращает внимания на сей порядок: тот напрасно вздумает жаловаться на скудость плодов общественной и взаимной молитвы; он должен жаловаться на самого себя, на свое неразумие, или, пoелику для простого добролюбивого неведения есть простые внушения духа и тайная помощь Благодати, еще справедливее должен жаловаться на свое произвольное нерадение или неверность.

Церковь непрестанно призывает нас к молитве взаимности, то в особенности за начальствующих и служащих церкви, то за братий наших, разнообразно бедствующих, то за всех единоверных вообще. Учрежденный лик, то и дело, вопиет за нас ко Господу о помиловании нас, и о подаянии нам благодати. Что же ты, предстоящий? Вопиешь ли также в сие время в сердце твоем? Чувствуешь ли важность сего общения, чтобы присоединить твой малый молитвенный глас к великому молитвенному согласию церкви? Помышляешь ли о твоей частной молитве смиренно и униженно; а о соединенной молитве церкви благоговейно и благонадежно? Или только слушаешь пробегающие слова чтеца, как шум ветра, и глас певца, как звук свирели, и, между одушевленными духом молитвы, стоишь как бесчувственное древо, как холодная стена? Ах! Очувствуйся, полумертвая душа, возбуди сердце твое; воззови ко Господу из глубины твоей внутренней, да возможешь реянием твоим коснуться глубины духа Божия, исполняющего церковь Божию, и привлещи себе начаток духа благодати и щедрот, в обновление и благоуправление твоея жизни.

Иные, по-видимому, обращаются к молитвам церкви, призывают молитвы Святых, просят молитв от некоторых ближних: но между тем не довольно обращаются к своей совести, не довольно внимания обращают на свою жизнь; не восприемлют добрых намерений, или восприяв, не сохраняют. Говорят Святому: молися о нас: а сами беззаботно стоят на пути грешных. Подумали ль вы, чего требуете? Неужели дух молитвы для того дан церкви, чтобы он, как вихрь, мог схватить не кающегося грешника, и относить в рай? Какая в сем случае была бы правда у Бога? И что было бы с самым раем, когда бы его наполняли не очищенные покаянием, и не исправленные в житии грешники? Блаженное место не может сделать блаженным грешника; но грешник и блаженное место оскверняет собою и повреждает, как именно с сим, блаженным некогда, миром случилось чрез грех Адама. Нет! благодатный дух молитвы дарован от Бога для помощи грешникам, восчувствовавшим и возненавидевшим свою греховность, решительно возжелавшим очищения и совершенного исправления, у которых не достает только силы делать добро, а не доброго намерения.

Желаю братия, чтобы как можно менее нашлось между нами таких, для которых в настоящем размышлении нашем найдется обличение. Кто же найдет здесь для себя обличение: то да не гневается на обличающего, по долгу; но да приимет доброжелательное напоминание, и употребит оное к своему исправлению и спасению, которое да подается всем нам благодатию Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, молитвами угодника Его, Святителя Алексия, и всех Святых. Аминь.