Глава 8
О ходатайстве живых за умерших

Как праведники, вслед по смерти тела и частном суде над ними, восходят душами своими на небо и удостаиваются блаженства, точно так же грешники отходят душами своими в ад – место печали и скорби, хотя как первые не чувствуют еще совершенного блаженства, так и последние до всеобщего суда не терпят совершенного мучения. Впрочем, преподавая учение, что все грешники, после смерти своей и частного суда над ними, равно отходят в ад, православная церковь в то же время исповедует, что для тех из них, которые до разлучения с настоящею жизнью покаялись, только не успели принести плодов, достойных покаяния (каковы: молитва, сокрушение, утешение бедных и выражение в поступках любви к Богу и ближним), остается еще возможность получить облегчение в страданиях и далее вовсе освободиться от уз ада. Такое облегчение и освобождение грешники могут получать не по собственным каким-либо заслугам или чрез раскаяние (ибо после смерти и частного суда нет места ни для покаяния, ни для заслуг), но только по бесконечной благости Божией, чрез молитвы церкви и благотворения, совершаемые живыми за умерших, а особенно силою бескровной жертвы, которую, в частности, приносит священнослужитель для каждого христианина о его присных, вообще же за всех повседневно приносит кафолическая и апостольская церковь⁸⁵.

Утешительное учение православной церкви о возможности для грешников, умерших с покаянием, получать облегчение и далее совершенное освобождение от мучений ада, по молитвам еще живущих братии и их благотворениям (цель этих благотворении есть также возбуждение в других молитвы о преставившихся) или, что то же, по молитвам церкви, силою бескровной жертвы, – это учение имеет основание в Священном Писании.

Св. апостол Иаков заповедует нам «молиться друг за друга» (Иак. 5, 16); и св. апостол Павел просит совершать «молитвы ..за всех человеков» (1Тим. 2, 1; Еф. 6, 18–19). И тот и другой апостол заповедуют молиться друг за друга и за всех без ограничительного обозначения места, времени и других обстоятельств. Мы должны, следовательно, молиться за ближних наших и тогда, когда они находятся вместе с нами, и тогда, когда они бывают в отсутствии, и тогда, когда они живут еще на земле, и тогда, когда они чрез смерть переселяются в другой мир, потому что «живем ли мы или умираем, мы всегда Господни» (Рим. 14, 8), и умершие, как и живые, для Бога все равно «живы» (Лк. 20, 38).

Предостерегая нас от молитвы за ближних, неугодной Богу и бесплодной для них, св. апостол Иоанн Богослов дает нам другую заповедь: «если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и Бог даст ему жизнь, то есть, согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился» (1Ин. 5, 16). Но все, умершие с истинным раскаянием, свободны от смертного греха уже по тому одному, что они раскаялись: «ибо грех к смерти есть (говорят отцы 7 Вселенского собора), когда некие, согрешая, в неисправлении пребывают и жестоковыйно (упорно) восстают на благочестие и истину… В таковых несть Господа Бога, аще не смирятся и не истрязвятся от своего грехопадения» (правило 5). Следовательно, все умершие с истинным покаянием, хотя бы прежде и находились в смертных грехах, а тем более, если не находились, – принадлежат к числу тех ближних наших, за которых нам заповедано молиться без всякого сомнения и колебания. По этой заповеди апостольской, одни умершие в смертных грехах, в нераскаянности и вне общения с церковью, не удостаиваются её молитв.

По учению апостольскому, молитвы наши за ближних могут быть для них вообще благотворны далее в нравственном отношении, в особенности «много может усиленная молитва праведного» (Иак. 5, 16), и, в частности, наши молитвы за братии, не находящихся в смертном грехе, могут подавать им жизнь (1Иоан. 5, 16). Следовательно, хотя мы не понимаем, каким образом действуют наши молитвы на ближних наших, пока они находятся еще в настоящей жизни, тем не менее молитвы наши действенны и спасительны для них. Точно так же; не постигая и того, как могут действовать наши молитвы на братии наших, скончавшихся с истинным покаянием, мы не вправе сомневаться в действительности и спасительности для них этих молитв.

«Если чего попросите во имя Мое, – говорит Христос Спаситель, – то Я сделаю» (Ин. 14, 14). Итак, всякая наша молитва к Богу, а следовательно, и молитва за ближних, как живых, так и умерших, может быть сильна и действенна только тогда, когда возносится во имя Господа Иисуса, который есть «единый посредник между Богом и человеками» (1Тим. 2, 5). Иисус Христос примирил нас с Богом и искупил от всякого греха, когда принес ему на крест в умилостивительную жертву Самого Себя – собственное тело и собственную кровь (Евр. 9:14–26, 10:10); и в таинстве Евхаристии доселе приносится Богу та же самая умилостивительная жертва, преломляется то же самое честное тело нашего Искупителя «за жизнь мира» (Ин. 6, 51) и проливается та же самая честная кровь Его во оставление грехов (Мф. 26:28; Лк. 22, 19–20). Следовательно, если когда наша молитва как за живых, так равно и за умерших братии наших, может быть угодна Богу и благотворна для них, то, преимущественно, в то время, когда она бывает соединена с приношением за них бескровной умилостивительной жертвы.

Господь Иисус Христос говорит: «если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем» (Мф. 12, 32). Отсюда прямой вывод, что отпущение грехов грешникам возможно и по смерти их.

В Апокалипсисе говорится, что Господь Иисус Христос имеет «ключи ада и смерти» (Апок. 1,18), следовательно, он может отверзать ими затворы адовы и освобождать оттуда грешников.

Но так как по смерти для самих грешников не останется места ни для покаяния, ни для заслуг, то объяснить возможность отпущения грехов грешникам и освобождения их от уз ада нет другого способа, кроме того, что Господь совершает это по молитвам церкви и в силу бескровной умилостивительной жертвы, приносимой за умерших. О скончавшихся с хулою на Духа Святого, или – что то же – в смертном грехе и не раскаявшихся церковь не молится, и вот потому-то, как сказал Спаситель, хула на Духа Святого не отпустится человеку ни в сем веке, ни в будущем.

Во второй книге Маккавейской повествуется о доблестном и благочестивом вожде иудейском. Иуде Маккавее, следующее «Выступил Иуда с тремя тысячами пеших и четырьмястами конных. Когда они вступили в сражение, случилось пасть немногим из иудеев… Так как наступал седьмой день, то они очистились по обычаю и праздновали субботу. На другой день бывшие с Иудою пошли, как требовал долг, перенеси! тела падших и положить их вместе с сродниками в отеческих гробницах. И нашли они у каждого из умерших под хитонами посвященные Иамнийским идолам вещи, что закон запрещал иудеям: и сделалось всем явно, по какой причине они пали. Итак все прославили праведного Судию, Господа, открывающего сокровенное, и обратились к молитве, прося, да будет совершенно изглажен соделанный грех; а доблестный Иуда увещевал народ хранить себя от грехов, видя своими глазами, что случилось по вине падших. Сделав же сбор по числу мужей до двух тысяч драхм серебра, он послал в Иерусалим, чтобы принесть жертву за грех, и поступил весьма хорошо и благочестно, помышляя о воскресении. Ибо если бы он не надеялся, что падшие в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мертвых. Но он помышлял, что скончавшимся в благочестии уготована превосходная награда – какая святая и благочестивая мысль! Посему принес за умерших умилостивительную жертву, да разрешатся от греха» (2Мак. 12, 33–34, 38–45).

Поминовение усопших, как предание апостольское, существует в церкви христианской с самого её начала. Доказательство этого мы находим в древних литургиях и в свидетельствах святых отцов и учителей церкви.

Все древние литургии, как те, которые употребляются или употреблялись в церкви восточной, православной, известные под именами: св. апостола Иакова, брата Господня⁸⁶, св. Василия Великого, св. Иоанна Златоустого, св. Григория Двоеслова, – так и литургия церкви западной: римская, испанская или мозараб-ская, галликанская и др., наконец, литургия различных неправославных сект, издревле существующих на востоке: яковитов, коптов, армян, эфиопов, сирийцев, несториан и прочих, как они ни многочисленны и ни разнообразны, содержат в себе молитвы за умерших. А это непререкаемо свидетельствует нам о том, что от дней самих апостолов, предавших церкви чин Божественной литургии, не было времени, когда бы христиане не молились за своих усопших братии и притом при совершении важнейшего из своих божественных богослужений.

Св. Григорий Нисский пишет: «Ничего без рассуждения, ничего бесполезного не предано от Христовых проповедников и учеников и не принято повсеместною церковию Божиею, но это есть дело весьма богоугодное и полезное – при Божественном и преславном таинстве совершать поминовение об усопших в правой вере»⁸⁷.

Св. Иоанн Златоуст, говоря о пользе молитв за умерших, пишет: «Не напрасно узаконено апостолами творить пред страшными тайнами поминовение об усопших: они знали, что великая бывает от сего польза для усопших, великое благодеяние»⁸⁸. «Не напрасно бывают приношения за усопших, не напрасно моления, не напрасно милостыни: все это установил Дух Святой, желая, чтобы мы получили пользу друг чрез друга»⁸⁹

Св. Иоанн Дамаскин: «Таинники и самовидцы Слова, покорившие круг земной, ученики и божественные апостолы Спасителя не без причины, не напрасно и не без пользы установили при страшных, пречистых и животворящих Тайнах совершать поминовение о верных усопших, что от конец до конец земли владычествующая апостольская и свободная церковь Христа и Бога и содержит твердо и беспрекословно с того времени далее доныне и до кончины мира содержать будет. Ибо вера христианская, чуждая заблуждения, ничего бесполезного не приняла и не стала бы ненарушимо содержать вовеки, но все полезное, богоугодное и весьма спасительное»⁹⁰.

Киприан: «Епископы, наши предшественники, благочестиво рассуждая и заботясь о спасении, определили, чтобы ни один умирающий брат не возлагал после себя попечительства и покровительства на священнослужителя, и если бы кто сие сделал, то не творили бы за того приношения, и жертва об успении его не совершалась бы: ибо не заслуживает именоваться в молитве священников пред алтарем Божиим тот, кто хотел отвлечь от него священников и слуг алтаря»⁹¹.

Евсевий: «Весь народ, вместе с священнослужителями, не без слез и глубоких воздыханий, возносил к Богу молитвы о душе Царя и этим исполнял желание боголюбезного»⁹².

Св. Кирилл Иерусалимский: «Поминаем и прежде почивших, во-первых, патриархов, пророков, апостолов, мучеников, чтобы их молитвами и предстательством принял Бог моление наше; потом молим о преставившихся святых отцах и епископах и, вообще, обо всех из нас прежде почивших, веруя, что превеликая будет польза душам, о которых моление возносится в то время, как святая предлежит и страшная жертва»⁹³.

Св. Ефрем Сирин: «Если подзаконные священники служебными приношениями очищали грехи убиенных на брани, как оскверненных беззакониями, о коих упоминается в писании (2 Макк. 12:43), то кольми паче священники Нового Завета Христова могут действительно очищать долги отшедших от земли грешников святыми приношениями и молитвами уст своих»⁹⁴. И в другом месте: «Неотступно будем умолять Бога, чтобы изгладил вины паствы Своей – чад избранной и святой церкви Его, и чтобы очистил грехи умерших, почивших в уповании на Него»⁹⁵.

В писаниях древних отцов и учителей церкви мы находим сообразные со словом Божиим объяснения того, почему и как наши молитвы могут быть благотворны и спасительны для скончавшихся в вере и покаянии.

Св. Кирилл Иерусалимский в 5-м тайноводственном поучении говорит: «Хочу я вас и примером уверить, – ибо, я знаю, многие говорят: какая польза душе, с грехами или без грехов отходящей от мира сего, если она поминается в молитве? А что, если бы какой царь послал досадивших ему в ссылку, а их ближние потом, сплетши венец, принесли бы ему оный за терпящих наказание, то не сделал ли бы он им облегчение наказания? Таким образом, и мы за усопших, если они и грешники, принося Богу молитвы, не венец соплетаем, но Христа, закланного за наши согрешения, приносим, умилостивляя за них и за нас человеколюбца Бога».

Св. Иоанн Златоуст в беседе III на послание к филиппийцам пишет: «Когда весь народ и священный собор стоят с простертыми к небу руками и когда предлежит страшная жертва, – как не умилостивим мы Бога, молясь за них (умерших)? Но это о тех только, которые в вере умерли». И в другом месте (в беседе XXI на Деяния апостольские): «Есть еще, поистине есть возможность, если хотим, облегчить наказание скончавшегося грешника. Если будем творить о нем частые молитвы и раздавать милостыни, то, хотя бы он был и недостоин сам по себе. Бог услышит нас. Если он ради апостола Павла спас других и ради одних щадил других, то как не сделает того же самого и для нас?»

Блаженный Августин учит (Слов CLXXII): «Не должно сомневаться, что молитвы св. церкви, спасительная жертва и милостыни, совершаемые за души умерших, вспомоществуют им к тому, чтобы Господь был к ним милостивее, нежели сколько заслужили они по грехам своим. Ибо вся церковь соблюдает это, как преданное от отцов, чтобы за скончавшихся в общении тела и крови Христова молиться, когда воспоминаются они в свое время при самом жертвоприношении, и выражать, что жертва приносится и за них. Кто также усомнится, что и дела милосердия, совершаемые для умилостивления за них, приносят пользу тем, за которых не всуе воссылаются Богу молитвы?»

Во всех приведенных отеческих изречениях раскрывается та, мысль, что если Бог многократно благоволил являть милость свою одним по вере и предстательству других (Мф. 8:13, 9:2, 15:28), то нет основания сомневаться и в том, что он не отвергнет наших молитв за наших умерших братий, нуждающихся в милосердии Божием. Другие отцы указывали на то, что наши молитвы помогают и умершим точно также, как они помогают живущим еще на земле, но разлученным с нами по телу братиям нашим, находящимся в путешествии, в плену, в заточении, в темнице, и как помогают молитвы родителей их немощным детям.

Наши молитвы могут действовать на души скончавшихся непосредственно, если только они скончались в правой вере и с истинным раскаянием, то есть в общении с церковью и с Господом Иисусом, так как в этом случае, несмотря на видимое удаление от нас, они продолжают вместе с нами принадлежать к одному и тому же телу Христову, в котором точно так же не может не сохраняться сочувствия и взаимного влияния между членами, как естественно существует оно между всеми членами нашего тела и как обнаруживается оно и во внешней природе между существами одного рода, живущими, хотя отдельно, но одною жизнью.

«Для умерших, – говорит св. Ефрем Сирин, – благодетельны поминовения, совершаемые святыми во время их жизни. Смотрите, вот пример сему представляют некоторые творения Божий, как то: виноград – его зреющие грозди в поле и выдавленное вино в сосудах: когда созреют ягоды на виноградной лозе, тогда вино, стоящее в доме неподвижно, начинает пениться и волноваться, как бы желая убежать. То же бывает, кажется, и с растением – луком: ибо как скоро начнет созревать лук, посаженный в поле, в то же время дает отпрыски и лук, в доме находящийся. Итак, если и растения имеют между собою такое соощущение, то не более ли для умерших ощутительны молитвенные приношения? Когда же благоразумно согласишься на то, что сие происходит сообразно с природою тварей, то представляй себе, что ты – начаток тварей Божиих».

Равным образом и другой св. отец замечает: «Как бывает с заключенным в сосуде вином, которое, когда цветет виноград в поле, слышит запах и цветет вместе с ним, – так думай, учит св. Афанасий Вел., и о душах грешников: они получают некоторое благодеяние от приносимой за них бескровной жертвы и благотворения, как знает и повелевает единый Владыка живых и мертвых. Бог наш».

Наконец, наши молитвы могут быть благотворны для скончавшихся в правой вере и с истинным раскаянием потому, что, отшедши в другой мир в общении с церковью, они притом в самих себе перенесли туда начаток добра или семя новой жизни, которого только не успели сами раскрыть здесь и которое, под влиянием наших теплых молитв, при благословении Божием, может мало-помалу развиться и принести плод, как развивается доброе семя в земле под живительным влиянием солнца, при благорастворении воздуха, – между тем как для скончавшихся в нечестии и нераскаянности и совершенно погасивших в себе дух Христов не помогут никакие молитвы живущих еще братии, подобно тому, как ничего не могут сделать для оживления гнилых семян, потерявших начало растительной жизни, ни влияние солнца, ни благорастворенный воздух, ни питательная влага.

Такого рода рассуждения мы встречаем у блаж. Августина и у св. Иоанна Дамаскина.

Блаженный Августин говорит: «Нимало не должно сомневаться, что (молитвы св. церкви, спасительное жертвоприношение и милостыни) приносят пользу умершим, но лишь тем, которые прежде смерти жили так, чтобы по смерти все это могло быть для них полезным. Ибо для отшедших без веры, споспешествуемой любовию, и без общения в таинствах напрасно совершаются ближними дела того благочестия, коего залога они не имели в себе, когда находились здесь, не приемля или всуе приемля благодать Божию, и сокровиществуя себе не милосердие, а гнев. Итак, не новые заслуги приобретаются для умерших, когда совершают за них что-либо доброе знаемые, а только извлекаются последствия из прежде положенных ими начал».

Св. Иоанн Дамаскин пишет: «Каждый человек, имевший в себе малую закваску добродетелей, но не успевший превратить оную в хлеб, – поскольку, несмотря на свое желание, не мог сего сделать или по лености, или по беспечности, или по тому, что отлагал со дня надень, и сверх чаяния, постигнут и пожат кончиною, – не будет забыт праведным Судиею и Владыкою, но Господь по смерти его возбудит его родных, ближних и друзей, направит мысли их, привлечет сердца и преклонит души к оказанию ему пособия и помощи. И когда Бог подвигнет их, а Владыка коснется сердец их, они поспешат вознаградить опущение умершего. А тот, кто вел жизнь порочную, которая была вся усеяна тернием и исполнена скверн и нечистот, который никогда не внимал совести, но с беспечностью и ослеплением погружался в мерзость похотей, удовлетворяя всем пожеланиям плоти и нимало не заботясь о душе; которого все мысли заняты были плотоугодием и который в таковом состоянии постигнут кончиною, – сему никто не прострет руки, но так будет с ним поступлено, что ему не подадут помощи ни супруга, ни дети, ни братия, ни родственники, ни друзья: поскольку Бог не призрит на него».

Св. церковь молится постоянно о всех преждепочивших отцах и братиях наших; но она совершает также особое молитвенное поминовение о каждом усопшем отце и брате нашем, по нашему благочестивому желанию и вызову.

К частному поминовению умерших относятся: третины, девятины, сорочины и годовщины⁹⁶.

а) Третий день. Поминовение усопших в третий день после смерти есть предание апостольское. Оно совершается, во-первых, потому, что скончавшийся крещен был во имя Отца и Сына и Св. Духа, Бога единого в Троице, хранил невредимою веру, принятую во св. крещении, и так как он в течение жизни молился об отпущении грехов единому в Троице Богу, то и по преставлении его св. церковь творит о нем поминовение в третий день; во-вторых, потому, что он сохранил три богословские добродетели, служащие основанием нашего спасения, именно: веру, надежду и любовь; в-третьих, потому, что существо его имело тройственный состав – дух, душу и тело, которые согрешают вместе и потому, по переходе человека в загробный мир, требуют очищения от грехов.

Кроме такого богословского значения поминовения усопших в третий день, оно имеет еще значение таинственное, касающееся загробного состояния души. Когда св. Макарий Александрийский просил ангела, сопровождавшего его в пустыне, объяснить ему значение церковного поминовения в третий день, то ангел отвечал ему: «Когда в третий день бывает в церкви приношение, тогда душа умершего получает от стерегущего её ангела облегчение в скорби, которую чувствует от разлучения с телом, – получает потому, что славословие и приношение в церкви Божией за нее совершено, от чего в ней рождается благая надежда, ибо в продолжение двух дней позволяется душе, вместе с находящимися при ней ангелами, ходить на земле, где хочет. Посему душа, любящая тело, скитается иногда около дома, в котором положено тело, и таким образом проводит два дня, как птица, ища себе гнезда. Добродетельная же душа ходит по тем местам, в которых имела обыкновение творить правду. В третий же день Тот, Кто, Сам воскрес в третий день из мертвых, повелевает, в подражание его воскресению, вознестись христианской душе на небеса, для поклонения Богу всяческих».

б) Девятый день. В девятый день св. церковь совершает молитвы и бескровную жертву об усопшем, также по преданию апостольскому. Она молит Господа, чтобы душа усопшего удостоилась быть причтенною к лику святых молитвами и предстательством девяти ангельских чинов. Св. Макарий Александрийский, по откровению ангельскому, говорит, что, после поклонения Богу в третий день, повелевается показать душе различные приятные обители святых и красоту рая. Все это рассматривает душа шесть дней, удивляясь и прославляя Творца всяческих. Бога. Созерцая все это, она изменяется и забывает скорбь, которую чувствовала, находясь в теле. Но если она виновна в грехах, то, при виде наслаждений святых, она начинает скорбеть и укорять себя, говоря: «Увы мне! Сколько я осуетилась в том мире! Увлекшись удовлетворением похотей, я провела большую часть жизни в беспечности и не послужила Богу как должно, дабы и мне удостоиться сей благодати и славы. Увы мне, бедной!» По рассмотрении же в течение шести дней всей радости праведных, она опять возносится ангелами на поклонение Богу.

в) Сороковой день. Дни плача по умершим в самой глубокой древности продолжались сорок дней. Так, израильтяне оплакивали Моисея сорок дней.

Вообще число сорок есть число знаменательное, часто встречающееся в Священном Писании. Евреи питались в пустыне манною сорок лет; Моисей постился сорок дней и сорок ночей, приемля закон от Бога; Илия провел сорок дней и сорок ночей в путешествии к горе Хориву; Господь Иисус Христос после своего крещения провел в пустыне сорок дней и сорок ночей, а после своего воскресения также в продолжение сорока дней учил апостолов тайнам царствия Божия.

Основываясь на предании апостолов, узаконивших в церкви Христовой древний обычай иудеев – оплакивать умерших сорок дней, св. церковь справедливо и благочестиво с древнейших времен постановила правилом творить поминовение по усопшим в продолжение сорока дней (сорокоуст) и особенно в сороковой день (сорочины). Как Христос победил дьявола, пробыв сорок дней в посте и молитве, так точно и св. церковь, принося в продолжение сорока дней молитвы, милостыни и бескровные жертвы об усопшем, испрашивает ему у Господа благодать победить врага, воздушного князя тьмы, и получить в наследие Царство Небесное.

Святой Макарий Александрийский, рассуждая о состоянии души человеческой по смерти тела, продолжает: «После вторичного поклонения, Владыка всех повелевает отвести душу в ад и показать ей находящиеся там места мучений, разные отделения ада и разнообразные нечестивые мучения, в которых души грешников непрестанно рыдают и скрежещут зубами. По этим разным местам мук душа носится тридцать дней, трепеща, чтобы и самой ей не быть заключенной в оных. В сороковой день она опять возносится на поклонение Господу Богу, и теперь уже Судия определяет приличное ей по делам место заключения».

Симеон Солунский пишет (глава 372): «Сорокоусты совершаются в воспоминание вознесения Господня, случившегося в сороковой день после воскресения, и с тою целью, чтобы и умерший, восстав из гроба, вознесся в сретение Господу, быв восхищен на облацех, и тако был всегда с Господом»⁹⁷.

г) Годины и годовшины. День смерти христианина есть день рождения его для новой, лучшей жизни. Вот почему мы празднуем память наших братии по истечение года со дня их кончины. Празднуя второе рождение их для неба, мы умоляем благоутробие Божие, да милостив будет Господь душам их: да подаст им вожделенное отечество в вечное наследие и сотворит их паки жителями рая.

Так как любовь, по слову апостола, никогда не прекращается (1Кор. 13, 8), то смерть не расторгает нашего союза любви с усопшими нашими братиями: они живут духом с нами, пребывающими на земле, и мы сохраняем в сердцах своих живую память о них. С особенной живостью возобновляется в нас память их во дни кончины их – годовщины, и мы прибегаем в эти дни к молитве веры и любви, как к действительному средству, с одной стороны, удовлетворить требованию своего горящего любовью сердца, а с другой – доставить отраду и облегчение душам переселившихся от нас в горний мир.

«Годины, или поминовение покойника в день его смерти, спустя год после нее, и годовщины, повторяющие поминовение с возвращением этого дня и в последующие годы, надо совершать непременно под управлением той мысли живой веры, что ради совершившегося подчинения самого Господа, по его вочеловечении, человеческим условиям времени, для нас годовые и многогодовые возвращения или как бы повторения дня отшествия покойного в другую жизнь, имеют живой смысл и соотношение к его душе и судьбе. Надо вере и человеколюбию нашему пользоваться этим для споспешествования успокоению усопших»⁹⁸.

Блаженный кир-Лука рассказывает о самом себе, что, когда умер родной его брат в крайнем небрежении, он просил Бога открыть ему участь умершего. Стоя однажды на молитве, старец увидел душу брата своего в руках бесовских. Тогда он послал некоторых из братии осмотреть келью умершего. Посланные нашли золото и дорогие вещи, которые старец приказал отнести в ближайший город и раздать бедным и нищим. Сделав это, старец опять стал молиться и увидел судилище Божие и ангелов света, спорящих с бесами за душу его брата. Бесы вопияли: «Ты праведен, так суди же: душа наша, ибо она творила дела наши». Ангелы говорили, что она избавлена милостыней, розданной за нее. Бесы противились и восклицали: «Да разве он роздал милостыню? Не сей ли старец?» Устрашенный подвижник отвечал: «Да, я сотворил милостыню, но не за себя, а за сию душу». Тогда бесы исчезли, и видение кончилось (Пролог, августа 24 дня).

Преподобный Макарий, задав вопрос сухому черепу, узнал важные истины касательно состояния умерших. Он, между прочим, спросил: «Ужели вы никогда не чувствуете никакого утешения?» (Преподобный обыкновенно совершал молитвы за усопших и желал знать, служат ли они в пользу). Милосердующий о душах Господь восхотел открыть об этом своему угоднику и, чтобы уверить раба своего, вдохнул иссохшему черепу слова истины: «Когда, – ответствовал череп, – ты приносишь молитвы за мертвых, то мы чувствуем некое утешение» (Слово об усопших в вере).

Св. игуменья Афанасия завещала сестрам своего монастыря, незадолго до своей кончины, творить нищим трапезу в течение сорока дней после её смерти, в память ее. Но сестры исполняли это завещание только в течение десяти дней, и такое забвение её воли вызвало святую из другого мира. Явившись в сопровождении двух ангелов некоторым из сестер, она сказала: «Для чего преступили вы заповедь мою? Да будет вам известно, что творимая до сорока дней за душу милостыня, питание алчущих и молитвы священников умилостивляют Бога: если души усопших грешны, то чрез это они получают от Господа отпущение грехов, а если безгрешны, то благотворительность за них служит ко спасению благотворителям» («Чет. – Мин.» и Пролог 12 апреля).

Св. мученица Перпетуя, во время общей молитвы в темнице, нечаянно произнесла имя своего умершего брата Динократа. Вразумленная этой нечаянностью, она стала молиться о нем Богу и в следующую ночь удостоилась видения. Она видела брата выходящим из темного места, в сильном пламени, мучимого жестокой жаждой, нечистого видом и с раной на лице, с которой он умер. Между ним и св. мученицей была глубокая пропасть, так что они не могли приблизиться друг к другу, а подле того места, где стоял Динократ, был полный водоем (колодезь), край которого был гораздо выше его роста, так что брат её никакие мог достать напиться из него. Из этого св. мученица уразумела, что брат её находится в муках, и с сильным плачем и слезами стала ежедневно молиться о спасении его. Вскоре она удостоилась второго видения: темное место, в котором находился её брат, сделалось светлым, и брат ее, чистый лицом и в прекрасной одежде, наслаждался прохладой: от раны остался только след ее, край водоема был теперь по пояс ему, и на краю водоема стояла полная золотая чаша, из которой он пил, и потом стал веселиться. Этим и кончилось видение, из чего св. Перпетуя поняла, что он освобожден от мук («Деяния мучеников Рюикара.» Изд. 1802 г. III. гл. 7 и 8: страдания святой Перпетуи).

Св. Иоанн Дамаскин повествует, что «у одного из святых мужей был ученик, живший беспечно. Что же? Смерть застигла его в таковой беспечности. Милосердный Отец небесный, подвигнутый слезами и воплями старца, открыл ему того юношу горящим в пламени даже до выи, подобно немилосердному богачу, упоминаемому в притче о Лазаре. Когда же святой подверг себя строгим посту и молитвам, страстно умоляя Бога, то увидел его, объятого пламенем до пояса, наконец, когда св. муж присоединил болезни к болезням (то есть еще более усилил свою молитву), то Бог в видении явил его (юношу) старцу изъятым из пламени и совершенно свободным» (в Слове об усопших в вере).

В одном селе скоропостижно умер дьячок-старик. У него был сын – чиновник. Нечаянная смерть отца поразила сына. Загробная участь умершего не давала покоя доброму сыну почти в течение года. Зная, что в литургии самое важное время для поминовения умерших есть время пения: «Тебе поем. Тебе благословим"… печальный сын, находясь в это самое время в церкви (это было в Духов день), с особенным усердием стал молиться Богу об упокоении своего отца. И что же? В ночь на вторник он видит во сне своего отца, который три раза поклонился ему до земли и при последнем поклоне сказал: «Благодарю тебя, сын мой» («Странник» 1864 г., декабрь).

А. Решение некоторых вопросов и недоумений относительно молитв за умерших⁹⁹

Б. Узнают ли друг друга люди в мире загробном?

В. О различии пола в будущей жизни