О ПЯТОМ ПРОШЕНИИ МОЛИТВЫ ГОСПОДНЕЙ

Сличение текста этого прошения у двух евангелистов. Чтобы нам точнее понять, что в настоящем прошении значит слово «долги»: для этого (так как молитва Господня изложена двумя евангелистами) надобно сличить, как выражено это прошение у св. евангелиста Матфея и как у св. Луки. У св. Матфея говорится: «остави нам долги наша» (Мф.6:12); а у св. Луки: «остави нам грехи наша» (Лк.11:4). Слова: «долг» и «грех» одно другое поясняют. Долг есть такое обязательство, неисполнение которого противно закону и посему составляет грех; напротив же, грех есть нарушение того, что исполнять человеку есть законный долг, или иначе: грех есть неисполнение законного долга. Итак, под именем «долгов» разумеются грехи наши, через которые мы бываем должниками перед Отцом нашим Небесным.

В каком смысле мы именуемся должниками перед Богом? Все мы несказанно обязаны Богу, ибо от Него мы получаем бытие и жизнь, силы телесные и способности душевные, пищу и одежду, оправдание и спасение, обетование вечной славы и блаженства. Притом, так как получаем мы все это без всяких с нашей стороны заслуг, то и не можем достойно воздать за все эти бесчисленные и безмерные дары Подателю благ. Да, беспредельное человеколюбие Отца Небесного и не требует от нас, немощных созданий Его, такового воздаяния: но за многое, ниспосылаемое нам от всещедрой Его десницы, Он требует от нас только малого; за неисчетные и неизреченные дары Свои, Он возлагает на нас «иго благое и бремя легкое» (Мф.11:30), состоящее в исполнении св. Его воли, изложенной в Божественном законе, – что и составляет единственный долг наш по отношению к Господу. И подлинно, если мы не можем достойно возблагодарить Бога за все, нами от Него получаемое, то, по крайней мере, должны покориться св. Его воле. Если же не исполняем сего, то и остаемся должниками перед Его правосудием, или иначе: остаемся виновными или грешными перед Ним.

Прошение об оставлении грехов есть необходимая принадлежность всякой молитвы. Так как нравственное повреждение человека столь велико, что всякий от юности имеет помышление на злое, и что даже праведник седмижды на день согрешает; то очевидно, сколь необходимо человеку каждодневно молиться об оставлении грехов своих, сколь необходимо при возношении каждой молитвы воспоминать и грехи свои⁵⁷. Вот причина, почему в молитве Господней между другими прошениями поставлено и такое: «остави нам грехи наша»! И подлинно, какой человек может молиться без этого воззвания к Богу! Это мог делать только Безгрешный, Богочеловек Иисус Христос.

Молитва об оставлении грехов должна основываться на уповании на заслуги Иисуса Христа. За грехи, совершенные нами перед Богом, мы сами по себе никак не можем заплатить долгов своих (Мф.18:25); не могут также и другие человеки, сами по себе, снять с нас эти долги (Пс.48:8–9): потому что все мы крайне бедны духовными силами, все мы немощны (Рим.5:6), даже и возрожденные благодатью Божиею ничего не находили в своей природе, кроме немощей (2Кор.12:5). Но все упование наше (1Тим.1:1) относительно очищения грехов наших утверждается только на заслугах Богочеловека и Спасителя нашего (Евр.1:3), ибо, по словам апостола: «Един бо есть Бог, и един Ходатай Бога и человеков, человек Христос Иисус, давый Себе избавление за всех» (1Тим.2:5). Посему-то каждая молитва, возносимая нами к Отцу Небесному об оставлении грехов наших, необходимо должна быть соединена с глубоким сознанием собственной бедности и с твердой надеждой на заслуги и ходатайство Единородного Сына Божия, необходимо должна быть возносима во имя Иисуса Христа, Господа нашего (Ин.14:15).

Условия успеха молитвы о грехах. Преподавший нам образец молитвы заповедал нам испрашивать у Бога оставление грехов своих под тем только условием, чтобы мы сами оставляли должникам нашим; должники же наши суть те люди, которые не отдали нам того, что должны были отдать по закону Божию, как например, не оказали нам любви, а вражду (См. «Прост. христ. катехизис»). Всем таковым собратьям своим мы, по христианскому своему долгу, не только не должны воздавать злом за зло, не только обязаны великодушно и нелицемерно прощать их, но еще платить им за вражду любовью, побеждая таким образом зло добром (Рим.12:17, 21). Притом самое свойство христианской молитвы требует, чтобы она исходила от сердца, совершенно незлобивого и примиренного со всеми (Мф.5:25, 24), дабы таковая черта сердца молящегося была со стороны его признаком, что он есть истинно верующий, просвещенный светом христианства, каковому только прилична молитва, преподанная Иисусом Христом, как самое начало ее показывает, ибо неверный (непросвещенный) не может назвать Бога Отцом своим (См. св. Иоан. Злат. беседу 19 на Еван. Матфея, лист 130 на обороте). Посему, доколе молящийся пребудет непримиренным с ближними своими, дотоле не могут приблизиться к нему благость и милосердие Божие, дотоле невозможно и допустить истинного общения его с Божеством (2Кор.6:14). Если же того, кто враждует против нас, нельзя найти вскоре, или если он окажется нерасположенным к примирению, тогда довольно примириться с ним в сердце своем перед очами Всевидящего Бога (См. «Прост. христ. катехизис»), ибо говорит апостол Павел: «Аще возможно, еже от вас, со всеми человеки мир имейте» (Рим.12:18).

Кто не прощает обидевшим его, того молитва о оставлении грехов безуспешна. Но если когда возможно бывает для нас примирение, и если к тому расположены ближние наши, но между тем мы сами не захотим исполнить по отношению к ним этого христианского долга; тогда, моляся, не можем ожидать от Господа оставления собственных грехов своих, ибо, где нет оставления грехов ближнему, там нет истинного покаяния, а где нет истинного покаяния, там нет усвоения заслуг Христовых; где же нет усвоения заслуг Христовых, там нет и отпущения грехов. Сверх сего и правосудие Божие требует, чтобы человек жестокосердый к должникам своим не получал оставления грехов собственных. Сам он, по природе своей будучи великим и неоплатным должником перед Владыкой всяческих, и со всяким днем приумножая еще свои грехи – эти нравственные долги, но никогда не имея сил удовлетворить за них, – не должен ли, как нуждающийся в великой милости, смириться и быть снисходительным к ближним своим, которые несравненно менее должны ему, нежели сколько он должен Господу? Посему-то и сказано: «Суд ...без милости не сотворшему милости» (Иак.2:13); и «блажени милостивии, яко тии помиловани будут» (Мф.5:7). Итак, если кто имеет злое расположение духа и не склонен великодушно прощать ближнему все, чем он огорчит его, тот, произнося пятое прошение молитвы Господней, уподобится злому рабу, упоминаемому в евангельской притче (Мф.18:23–34).

Пятое прошение молитвы Господней, по учению св. отцов, свидетельствует о беспредельном человеколюбии Божием. Наконец, надобно заметить, что в настоящем прошении Небесный Наставник ваш не только преподал нам образ молитвы об оставлении грехов, но даже здесь Он «открывает молящимся средство, – как толкует св. Кассиан, – к снисканию себе милости и любви в день откровения Суда Божия, и некоторым образом сообщает самим нам власть смягчить определение Судии нашего, и как бы обязать Его к прощению наших согрешений примером собственного нашего прощения: «Остави нам, – говорим Ему, – якоже и мы оставляем». Итак, в надежде на эту молитву, смело может просить отпущения грехов своих всякий, кто отпустил своим должникам» (См. Кассиана Римл. собеседование о молитве, главу 21). Подобно сему рассуждает о том же предмете и св. Златоуст, говоря: «Дабы никто из самых бесчувственных, будучи осуждаем, не мог пороптать на Него (Господа) в чем-нибудь, для сего Он, того самого, кто повинен бывает суду, делает судьей в собственном его деле. “Как ты, – как бы так говорит Бог грешнику, – судил бы себя, так и Я буду судить тебя: если ты простишь ближнему, то и от Меня получишь ту же благодать”, хотя в том и другом деле нет равенства, – ибо ты, нуждаясь сам в прощении, прощаешь ближнему; но Бог, ни в чем не имея нужды, прощает тебе: ты прощаешь клеврету, Бог же – рабу; ты виновен в бесчисленных согрешениях, Бог же совершенно безгрешен. Несмотря на все сие, Он оказывает такое Свое человеколюбие» (См. св. Иоан. Злат. беседу 19 на Еванг. Матфея, лист 131).

Содержание пятого прошения молитвы Господней требует особенного нашего внимания. Замечательно, что Иисус Христос по изречению рассматриваемой нами молитвы сряду сказал эти слова: «Аще бо отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш Небесный; аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам согрешений ваших» (Мф.6:14–15). Смысл этих слов, очевидно, относится к усилению одного пятого прошения молитвы. Божественный Учитель наш через это научает иметь к этому прошению особенное внимание. Св. И. Златоуст говорит об этом следующее: «Иисус Христос сим хотел показать, что Он более всего ненавидит и отвращается в человеках злопамятства, и более всего одобряет противную ему добродетель; для сего и по окончании молитвы на то сделал указание особыми словами, в которых и предлежащей мукой, и уготованной наградой поощряет последователей Своих к исполнению того, что им заповедано. Притом же в этих словах Он опять сделал напоминание о себе и Отце нашем Боге; да и сим посрамит слышателя, если бы он, быв сыном такого Отца, захотел быть зверонравным, и, быв призываем к небеси, имел земное и житейское мудрование, ибо нам надлежит быть чадами Божиими не по благодати только, но и по делам нашим; но ничто столько не уподобляет нас Богу, как если великодушно прощаем врагам и обижающим нас, так как говорится о Нем, что Он “солнце Свое сияет на злыя и благия”» (Мф.5:45). (См. св. Иоанна Злат. беседу 19 на Еван. Матфея).

Мы должны прощать наших ближних, потому что

а) мы сами часто грешим перед Богом: «Все мы много согрешаем. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело» (Иак.3:2). – «Все согрешили и лишены славы Божией» (Рим.3:23). – «Но я открыл Тебе грех мой, и не скрыл беззакония моего; я сказал: “исповедую Господу преступления мои”; и Ты снял с меня вину греха моего» (Пс.31:5). – «Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши, и очистит нас от всякой неправды. Если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым, и слова Его нет в нас» (1Ин.1:8–10). – «Скрывающий свои преступления не будет иметь успеха; а кто сознается и оставляет их, тот будет помилован» (Притч.28:13).

б) мы нуждаемся в прощении Богом наших грехов: «И не входи в суд с рабом Твоим, потому что не оправдается пред Тобой ни один из живущих» (Пс.142:2). – «Кто усмотрит погрешности свои? От тайных моих очисти меня» (Пс.18:13). – «Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне, грешнику!» (Лк.18:13).

в) Господь обещал простить нам грехи наши под условием прощения нами грехов, сделанных против нас нашими ближними: «Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их; то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Мф.6:14–16). – «Тогда государь его призывает его, и говорит: злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня. Не надлежало ли и тебе простить товарища твоего, как и я помиловал тебя? И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга. Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его» (Мф.18:32–35). – «Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» (Мф.5:23–24). – «Снисходя друг другу и прощая взаимно, если кто на кого имеет жалобу: как Христос простил вас, так и вы» (Кол.3:13). – «Будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» (Еф.4:32). – «Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы духовные исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным» (Гал.6:1).

I. Св. Иоанн Златоуст пишет: «Как вы можете возносить руки к небу, как можете молиться и просить о прощении своих грехов? Если бы Бог и хотел простить вам, вы сами препятствуете Ему, не прощая вашему брату» (Свят. Злат. бесед. 22).

Еще в ином месте тот же святитель учит: «Ты не можешь быть без греха, и потому не переставай молить о прощении, но еще более не переставай прощать другим. Сколько ты желаешь, чтобы тебе было прощено, столько и ты должен прощать; только при этом условии ты получишь прощение» (Св. Злат. бесед. 18 на Иоан.).

II. «Кто живет в раздоре с христианами, тот не может быть в единении со Христом» (Блаж. Авг. Serm. 168. Сир.28:3–5).

III. «Кто не обладает именем человека миролюбивого, тот не может обладать и именем сына Божия» (Блаж. Август. Serm. 169 de temp.).

IV. «За дверьми остаются те молитвы, которые, возносясь в Богу, не имеют при себе любви; потому что одна любовь отверзает двери молитве» (Св. Ефрем Сирин.).

V. «Невозможно спастись иначе, – говорит преп. Макарий Египетский, – как токмо через ближнего, как и заповедал: отпустите, и отпустится вам. Это духовный закон, написанный в сердцах верных» (Беседа Мак. Египет. 37, стр. 336).

VI. Блажен тот, кто может сказать со св. Григорием Нисским: «Господи! делай то (со мною), что я делаю. Я мог бы отмстить за себя, но не ищу: не мсти и Ты. Я предварил моего врага (примирением с ним); предвари меня и Ты Своею благодатью. Я забыл зло, которое он мне сделал; забудь и Ты мои грехи. Я люблю его, как любил и прежде, когда он не оскорблял меня; люби и Ты, Боже, если я когда-либо оскорблю Тебя. Поступай со мною так, как я поступаю с ним. Я сделал то, что Ты повелел; делай и Ты то, что обещал: «отпущайте, и отпустят вам» (Лк.6:37). (Из тв. св. Григ. Нисск.).

VII. «Перенесем душу на небо, – и побежден весь мир, – говорит св. Иоанн Златоуст. – Если ты не будешь пристрастен к нему – он побежден. Если будешь смеяться над ним – он посрамлен. Мы – странники и пришельцы: не будем же огорчаться ничем печальным. Ведь если б ты, происходя из славного отечества и от знаменитых предков, отправился в какую-нибудь далекую землю, не будучи там никому знаком, не имея слуг, ни богатства, и если бы там кто-нибудь обидел тебя, – ты, конечно, не огорчился бы так, как если бы потерпел это дома. Ясное сознание, что ты находишься не в своей, а в чужой стране, помогло бы тебе легко перенести все: и презрение, и голод, и жажду, и все, что бы ни случилось. Так думай и теперь, что ты странник и пришлец, и пусть ничто не смущает тебя в этой чужой стране: ибо ты имеешь город, Художник и Строитель которого – Бог; и пребывание твое здесь кратковременно и непродолжительно. Пусть, кто хочет, обижает, поносит: мы – в чужой стране и живем в бедности. Тяжело потерпеть это в отечестве, между согражданами; тогда – это величайшее бесчестие и несчастье. Но если это будет там, где у него нет ни одного знакомого, то ему легко перенести. – Обида бывает особенно тяжела тогда, когда обижают с намерением, – например: если кто оскорбит начальника, зная, что он – начальник, тогда оскорбление горько; если же оскорбит его, приняв за простого человека, то оскорбление не может и коснуться того, кто подвергся ему. Так точно будем рассуждать и мы. Оскорбляющие нас совсем не знают, кто мы такие, т. е. что мы – граждане Неба, записаны в горнем отечестве и принадлежим к лику Херувимов. Итак, не будем огорчаться и не станем оскорбление считать оскорблением. Если бы они знали нас, то не оскорбляли бы. Но нас считают бедными и ничтожными? Не будем и это считать оскорблением. Скажи мне: если бы какой-нибудь путешественник, предупредив на малое расстояние своих слуг, остановился в ожидании их в гостинице, и если бы содержатель гостиницы или кто-нибудь из путешественников, не зная, кто он, стал досадовать на него и поносить его, – не посмеется ли он над таким неведением? Это заблуждение не доставит ли ему скорее удовольствия? Не станет ли он забавляться им, как будто бы оскорбляли кого-нибудь другого? Так будем поступать и мы; ибо и мы сидим в гостинице, ожидая наших спутников, идущих тем же путем. Когда мы все будем вместе, тогда узнают, кого оскорбляли. Тогда они поникнут толовой и скажут: “Сей есть, егоже мы, безумные, имехом в посмех”»⁵⁸. (Прем.5:3). (Из творений св. Иоанна Златоустого).

I. Преподобный Тит, иеромонах Киево-Печерского монастыря, был болен при смерти. Братия, видя наступившую кончину Тита, привели к нему иеродиакона Евагрия, с которым он был во вражде, для примирения. Больной с одра своего сделал при усиленном напряжении поклон пришедшему, прося о прощении и примирении. Но Евагрий произнес следующие страшные слова: «Никогда не примирюсь с ним ни в сем веке, ни в будущем», – и, сказав это, внезапно упал мертвым, а Тит в ту же минуту встал здоровым, как бы никогда не был болен. Изумленной братии Тит рассказал, что, пришедши в крайнее изнеможение, он увидел близ одра своего Ангелов и демонов. Первые плакали о том, что Тит умирает во вражде с ближним, а вторые радовались о его погибели. Когда же Тит поклонился Евагрию, а Евагрий отказался от примирения, тогда один из Ангелов, державший в руке пламенное копье, ударил этим копьем непростившего, от чего Евагрий упал мертвым. Тот же Ангел простер другую руку к больному и восставил его, от чего Тит мгновенно выздоровел (Киево-печ. патер.).

II. Два брата были во вражде между собой. Во время гонения на христиан их схватили по причине святой веры и, подвергнув многим мучениям, посадили в тюрьму. Один из них сказал другому: «Брат! Нам должно примириться и не гневаться одному на другого, потому что завтра мы должны умереть и пойдем предстать Господу». Но другой брат отказался от примирения. На следующий день их вывели из тюрьмы, чтобы отсечь им головы. Брату, желавшему примирения, была прежде отрублена голова: он в вере отошел ко Господу. Другой же, не хотевший примириться, отрекся от Христа. Мучитель сказал ему: «Почему ты не отвергся вчера, прежде пытки, чтоб избежать ран, а отвергся сегодня?». Он отвечал: «Я преступил заповедь Господа моего: не примирился с братом моим; за это Бог оставил меня и отъял от меня помощь Свою; лишенный ее, я отрекся от Христа» (Отечник, епископа Игнатия, стр. 466).

I. «Когда нам делают добро, признательность требует помнить его; а когда делают зло, любовь побуждает забывать его» (Св. Амвр. Медиолан.).

II. «Зачем ты ненавидишь оскорбившего тебя человека? Не он оскорбил тебя, а дьявол; питай ненависть к болезни, а не к больному» (Мать Синклитикия).

III. «Как скоро обида разжигает твое сердце, вспомни о Христе и об Его язвах, – рассуди, что претерпеваемое тобой весьма маловажно в сравнении со страданиями Владыки: и тогда, как водою, угасишь твою скорбь» (Св. Григор. Богослов).

IV. «Когда ты мстишь ближнему, то не мстит ему Бог; когда же ты прощаешь, то Бог или мстит ему, или твои грехи прощает» (Златоуст).

V. «Быть злопамятным и молиться, значит то же, что сеять на море и ждать жатвы» (Св. Исаак Сирин).

VI. «Хотите ли избежать врагов? Любите вашего врага. Такова сила любви» (Блаж. Августин).

VII. «Любовь к врагу есть вернейшее средство сделать его другом» (Прот. И. Толмачев).

VIII. «Обиды, несправедливо претерпеваемые нами от кого бы то ни было, Бог вменяет нам или в отпущение грехов, или в воздаяние награды» (Златоуст).

IX. «Когда потерпишь какое-либо бесчестие от людей, то разумей, что это послано от Бога к славе твоей» (Филар., м. Московский).

X. «Всякий раз, когда вспомнишь оскорбляющих и преследующих тебя, не жалуйся на них, но лучше помолись о них, как о виновниках величайших для тебя благ» (Авва Исаия).

XI. «Молиться надо и за врагов: они большей частью сами не видят, что творят; да они даже благодетели наши: нападками своими укрепляют нас в добродетели, смиряют дух наш на земли, а на небеси соплетают нам венцы райские» (Схимон. Феофил).

XII. «Благодеяния записывай на меди, а обиды – на воде» (Св. Исид. Пелус.).

ХIII. «Отпусти ближнему твоему сто пенязей, чтобы тебе Господь отпустил тьму талантов» (Св. Тихон Задон.).

XIV. «Молитва злопамятного – сеяние на камне» (Св. Исаак Сир.).

XV. «Давид большую одержал победу, пощадив Саула, нежели тогда, когда низложил Голиафа» (Златоуст).

XVI. Мать св. Феодора рассказывала: «Один благочестивый муж терпел от кого-то ругательство. Он говорит ругателю: «Мог бы и я отвечать тебе тем же, да закон Божий заграждает уста мои» (Древн. пат.).

XVII. Один инок, отправляясь на торг, спросил авву Пимена: «Что ты присоветуешь мне делать?» – «Будь другом того, кто тебя обидит, – отвечал ему старец, – и спокойно продавай свои вещи» (Древн. пат.).

XVIII. Желая знать, сколько раз должно прощать брату, св. ап. Петр спросил Иисуса Христа: «Прощать ли до семи раз?» И сказав это, думал, что назначил самую большую меру. Как коротко терпение человеческое! Господь же, применяя Свое долготерпение к нашим немощам, определил: «не семь раз, а семьдесят раз семь» (Мф.18:21–22). Это то же, что сказать: всегда прощай, и не думай не прощать. Всепрощение и будет отличительной чертой христианского духа, как всепрощение – источник и постоянная поддержка жизни в нас о Господе, от лица Божия. Всегдашнее прощение всем всего есть внешняя одежда христианской любви, которая, по апостолу, «долготерпит, милосердствует... не раздражается... все покрывает» (1Кор.13:4–7). Оно же есть самое верное ручательство за прощение и на последнем Суде; ибо если мы отпустим, – отпустит и нам Отец наш Небесный (Мф.6:14). Таких образом, если хочешь в Рай, – прощай всем, искренно, от души, чтоб и тени не оставалось неприязненности⁵⁹ (Из кн. «Мысли на каждый день года» епископа Феофана, стр. 242–3).

В Египте жил один старец, совершенный пустынножитель, которого весь народ почитал совершенным в вере и благочестии, и все приходили к нему просить благословения.

Когда слава об этом иноке более и более распространялась и из разных сторон привлекала к нему посетителей, в то самое время пришел в Египет преп. Пимен и там основал для себя пустынную обитель. Вдруг большая часть людей обратилась к нему, и келья св. Пимена (пам. авг. 27 д.) всегда наполнена была народом. Общее обыкновение черни: нового человека всегда предпочитают тому, который нам известен издавна.

Узнав об этом, египетский старец разгневался на пришельца, начал завидовать ему и все поступки его толковать в худую сторону. Св. Пимен вскоре узнал это. «Братия мои! – сказал он ученикам своим. – Что делать нам с этими легкомысленными и досадными людьми, которые, оставив столь святого мужа, приходят к нам, ничего не значащим? Чем уврачуем гнев великого отца? Пойдем, будем умолять его, может быть, умилостивим».

Вскоре Пимен и ученики его пришли к удрученному горестью старцу и постучались у двери. «Кто там?» – спросил ученик пустынника. «Скажи отцу твоему, – отвечал угодник Божий, – что Пимен пришел с братией принять от него благословение». Услышав столь несносное имя, старец воспылал гневом. «Скажите Пимену, – с досадою воскликнул он, – что у меня нет времени видеть его с братией».– «Не отойдем отсюда, – отвечали на это в один голос Пимен и братии, – не отойдем от кельи, пока не сподобимся принять благословение у св. мужа...» Палимые зноем, испытывая жажду, остались они у дверей кельи.

Наконец, старец, видя смирение и терпение пришельцев, умилился, отворил им двери, принял их с братским целованием и беседовал с любовью. «Поистине, не только справедливо все то, – сказал пустынник своим посетителям, – что я до сего времени слышал о вас; но я вижу в вас добрых дел стократ более»... И с этого времени старец был другом и собеседником преп. Пимена. (Составл. по кн. «Уч. благоч»., изд. 14-е. Спб., т. I, ч. II, стр. 82–83).

«Однажды три инока претерпели бесчестие, – повествует св. Иоанн Лествичник. – Один из них был угрызаем скорбью, но смолчал; другой порадовался за себя, но опечалился за оскорбившего его; третий же, воображая единственно вред ближнего, пролил теплые слезы. Таким образом, здесь были видимы делатели страха, воздаяния и любви». (Леств., сл. VIII. §27, стр. 125–126.

1. Иосиф. После смерти Иакова все дети его, братья Иосифа, опасаясь, чтобы он не стал мстить им за то зло, которое они некогда сделали ему, продав его в рабство в Египет, где по устроению Божию он вскоре сделался первым при дворе фараона министром, послали сказать ему, что отец перед смертью завещал ему простить их за грех их против него: «Скажите Иосифу, – говорил он, – прости братьям твоим, рабам Бога отца твоего». Иосиф плакал, когда ему говорили это. Пришли и сами братья его, пали перед ним и сказали: «Вот, мы рабы твои». Иосиф, успокаивая их, сказал: «Не бойтесь, ибо я боюсь Бога. Вы умышляли против меня зло, но Бог обратил это в добро, чтобы сделать то, что теперь есть, и сохранить жизнь великому числу людей. Итак, не бойтесь. Я буду питать вас и детей ваших», – и таким образом успокоил их и осыпал благодеяниями до конца жизни своей. (Быт.46 и др.).

II. Давид. Оставаясь верным Саулу и по смерти его, Семей, сын Геры, из рода Саулова, питал самую глубокую ненависть к Давиду. Когда Давид, спасаясь от Авессалома, дошел до Бахурима, здесь Семей, вышедши из города, начал проклинать Давида, злословя его и бросая камнями в него и на всех рабов его. «Уходи, уходи, кровопийца и беззаконник, – говорил он. – Господь обратил на тебя всю кровь дома Саулова, вместо которого ты воцарился, предав царство в руки сына твоего, и вот бедствие (достойно) обрушилось на тебя, ибо ты – муж кровей». Тут Авесса, сын Саруин, сказал царю: «Как этот издохший пес смеет злословить государя моего, царя? Я пойду и сниму с него голову». Но Давид сказал на это: «Оставьте его, дети Саруины! Пусть он проклинает меня. Может быть, ему Господь повелел проклинать Давида. Кто же может сказать: зачем ты так делаешь?» И обратившись к Авессе и всем слугам своим, сказал: «Вот уже родной мой сын... ищет души моей; что же говорить об этом вениамитянине? Пусть он злословит: может быть, Господь призрит на мое уничижение, и воздаст мне благостью за теперешнее его злословие». Давид продолжал идти своей дорогой; Семей же долго не отставал от него, идя стороной по окраине горы, шел и злословил его, бросая в него камнями... и пылью» (2Цар.16:5–13).

III. Св. первомуч. Стефан: «Преклонив колена (Стефан), воскликнул громким голосом: Господи! не вмени им (побивающим его) греха сего. И, сказав сие, почил». (Деян.7:60).

IV. Ап. Павел: «Кого вы в чем прощаете, того и я; ибо и я, если в чем простил кого, простил для вас от лица Христова» (2Кор.2:10).

I. Во время святительства в Константинополе св. Иоанна Златоуста, при дворе императора Аркадия был сильный и славный вельможа Евтропий. Он старался убедить царя издать указ об отмене убежища в церквах для совершивших какое-либо преступление. Право убежища, данное благочестивым царем Константином, возвышало значение Церкви Христовой перед лицом язычников и в то же время было благодетельно для преступников, которые, прибегая под покров Церкви и оставаясь неприкосновенными, познавали благодать Искупителя, не хотящего смерти грешника, и слезами покаяния омывали свое преступление, исправлялись и выходили добрыми и честными на всю жизнь. Св. Иоанн Златоуст, как верный страж дома Божия, со всей силой восстал против незаконного вмешательства Евтропия в дела Церкви и через то навлек на себя гнев этого вельможи и терпел многие от него обиды. И что же? Сам Евтропий вскоре подвергся столь тяжкому обвинению, что лишен был власти и осужден на смерть. Нигде не было ему защиты и спасения, кроме Церкви, права которой он усиливался незаконно ограничить. В страхе смерти, убитый горем и уничиженный Евтропий спешит воспользоваться правом убежища в Церкви; и в то время, когда св. Иоанн Златоуст совершал службу и проповедовал, падший вельможа прибегает и скрывается в алтаре. Святитель Христов не отвергает своего прежнего противника и досадителя – не отлучает и не отгоняет от алтаря разорителя прав церковных, но в своей проповеди тут же излагает поразительный случай превратности жизни человеческой и вселяет в народе жалость к падшему вельможе. Ни одного укорительного слова и ни одного намека на прежние обиды не вышло из уст великого святителя. С полной любовью принял он под защиту алтаря Господня бывшего врага Церкви, в надежде его раскаяния (Ч.-М.).

II. Однажды преподобный Епифаний, бывший впоследствии архиепископом Кипрским, ходя по пустыне, встретился с толпою сарацинских разбойников. Варвары начали издеваться над ним, и один из них, одноглазый от рождения, взмахнул мечом с тем, чтобы отрубить голову Епифанию; но в то самое мгновение, когда обнажил меч, кривой глаз его, по молитве преподобного Епифания, открылся, и разбойник стал видеть им совершенно явственно. Обрадованный открывшимся зрением, разбойник бросил меч свой на землю и пал с чувством живой благодарности в ноги преподобному. При виде столь явного чуда все остальные разбойники свои ругательства и ненависть переменили на благоговение и любовь к преподобному. «Будь нашим хранителем, – сказали они, – сопутствуй нам и защищай нас от бед и несчастий». Епифаний три месяца странствовал с разбойниками, наставляя их в благочестии. Получивший исцеление ока уверовал во Христа и остался навсегда при св. Епифании в качества ученика. Нареченный Иоанном, этот прежде свирепый варвар был после первым проповедником чудотворений Епифания и описателем его жизни (Ч.-М.).

III. Св. Иоанн Милостивый, щедрый на дела телесной милостыни, творил и духовную милостыню. Так однажды он, по защите людей бедных, вошел в столкновение со светским начальником, который сильно оскорбил великого святителя. Проходили сутки с того времени, как начальник оскорбил его. Тогда он посылает сказать своему оскорбителю: «Скоро зайдет солнце – примиримся». Начальник так был тронут этими словами, что не только помирился с ним, но и положил обещание избегать в жизни своей распрей, с кем бы то ни было⁶⁰. (Чет.-Мин. под 12 ноября).

IV. В житии пр. Афанасия Афонского рассказывается, что один из иноков его монастыря, по вражию действию, возымел такую злобу против преподобного, что решился убить его. Взяв острый нож, злодей ночью отправился к келье св. Афанасия, который в это время по обычаю исполнял молитвенное правило; подошедши к дверям кельи, он вызывал его, говоря: «Отче, благослови». Преподобный, праведный, как Авель, не знал, что вне стоит Каин и зовет его на убиение. Вопросив извнутри кельи: «Кто там?» – преподобный отворил дверь. Но лишь только коварный инок увидел кроткого отца своего, руки его невольно оцепенели, и нож упал на землю. В трепете пал злодей в ноги своего настоятеля и с горьким плачем говорил: «Помилуй, отче, убийцу своего, прости беззаконие мое и оставь нечестие сердца моего!». Преподобный, зажегши свечу, увидел на полу острый нож, узнал адское против себя намерение и кротко сказал изменнику: «Как будто на разбойника ты пришел на меня, чадо мое! Бог да простит тебе беззаконие твое, не плачь и не говори никому о случившемся». Сказавши это, он облобызал его, как друга своего, уверил, что забудет злое его намерение и не престанет любить его. И действительно, преподобный впоследствии до самой смерти не обнаруживал к преступному иноку никакой вражды, но всегда любил его и по смерти искренно оплакивал его: так кроток и непамятозлобив был пр. Афанасий. (Из Афонск. патер.).

V. Некоторый старец жил в монастыре вне Александрии. Старец этот был очень вспыльчив и малодушен. Один юный инок, наслушавшись о нем, дал обет перед Богом, говоря: «Господи! За все злое, сделанное мною, я пойду и буду жить с этим старцем, претерпевая от него все и служа ему, как раб!» Так и поступил он: пошел к старцу и начал жить с ним.

Старец поступал с ним, как со псом, ежедневно издеваясь над ним. Бог призрел на терпение брата: после шести лет жизни его со старцем он увидел во сне некоего страшного мужа с великим свитком в руке. Явившийся сказал ему, что половина написанного на свитке изглажена, и сказал: «Вот половину твоего долга изгладил Владыка! Позаботься и о прочем!». По соседству их жил другой старец духовный и слышал всегда, как малодушествует старец и оскорбляет брата, как брат кланяется ему в ноги, а старец не прощает. Встречая молодого монаха, духовный старец говаривал ему: «Что чадо? Как прошло сегодня? Приобрели ли мы что? изгладили ль что из свитка?». Брат, зная, что старец духовен, не скрывал от него тайн своих, но отвечал: «Да, отец, сегодня мы немного потрудились». Когда же он проводил день спокойно, не будучи ни обруган, ни оплеван, ни бит, ни изгнан, то приходил к духовному старцу вечером, плача и говоря: «Увы, авва! Нынешний день был несчастлив: ничего не приобрели мы, провели день спокойно». По прошествии других шести лет терпеливый брат скончался. И поведал духовный старец, что он видел умершего брата предстоящим Богу в лике мучеников, с великим дерзновением молящегося Богу о старце своем и говорившего: «Господи! Как Ты помиловал меня при посредстве его, так помилуй и его по благости Твоей и ради меня, раба Твоего!». По истечении сорока дней брат взял к себе и старца в место упокоения. Вот какое дерзновение имеют к Богу терпящие скорби ради Его. (Извлеч. из «Отечн.» еп. Игнатия, стр. 432).

VI. В одном монастыре был инок, который всю свою жизнь провел в лености и небрежении. Когда пришло время ему умереть, то братья того монастыря собрались к нему посмотреть, как будет душа его разлучаться с телом. Так как жизнь его беспечная была всем известна, то и думали, что он будет мучиться, беспокоиться. Но что же увидели? Беспечный монах умирал смертью праведника – умирал весело, покойно. Все дивились, изумлялись и приступили к умирающему с просьбой: «Скажи нам, брат наш, отчего ты так покойно и весело умираешь, несмотря на то, что ты всю жизнь провел во всяком небрежении?». Больной, укрепленный благодатной силой Христа, встает и говорит: «Честные отцы, я мою жизнь провел в небрежении, и недавно Ангелы Божии приносили рукописание моих грехов, которых очень много, и, прочитав, спросили меня: помнишь ли ты эти грехи? Помню, отвечал я; но вспомните и вы слова Господа Иисуса Христа: не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и простится вам. А я, с того самого дня, как отрекся от мира и постригся, не осудил ни одного человека, не питал ни к кому злобы, всем и все прощал: да исполнятся же на мне слова моего Господа! Не успел я сказать это, как Ангелы тотчас раздрали рукописание моих грехов. Вот оттого я теперь так спокойно и так весело умираю. Мне все прощено, потому что я всем и всех прощал». Сказав это, больной лег на одр свой и почил в мире сном вечным. (Из поуч. прот. Р. Путятина).

VII. Однажды св. Андрей, Христа ради юродивый, ходил посреди народа на торговой площади, находившейся у башни, которую построил император св. Константин Равноапостольный. Тут была и некоторая жена, по имени Варвара. Она, по действию Духа Божия, пришла в исступление и увидела, что блаж. Андрей ходит посреди многолюдства, подобно огненному блистающему столпу. Одни толкали его пинками, другие били; многие, смотря на него, говорили: «Этот человек не принадлежит себе; он сошел с ума! Не желаем такого состояния и врагам нашим». За Андреем ходили бесы в образе черных эфиопов и говорили между собою: «Не дай Бог другого такого на земле: никто не изжег сердец наших так, как этот, притворившийся сумасшедшим по нежеланию служить господину своему; теперь он издевается над всем миром». Варвара видела, что эфиопы налагали знаки на тех, которые били святого, и говорили друг другу: «По крайней мере, служит нам утешением то, что его бьют без милости; бьющие угодника Божия, без всякой на то причины, будут осуждены за это в час кончины их, и нет им спасения». Блаженный, услышав это, устремился на них действием Духа Божия, как пламень, силою страшною рассыпал знаки, наложенные демонами, и грозно выговаривал им: «Вы не имеете права налагать знаков на тех, которые бьют меня: потому что я молюсь моему Владыке, чтоб не вменены были в грех наносимые мне побои тем, которые наносят их. Они поступают так в неведении, и по причине их неведения получат прощение». Когда произнес это святой, – отверзлось небо, как отверзаются врата, и вылетело оттуда к преподобному множество прекрасных ласточек; посреди них был белоснежный голубь, державший в клюве золотой масличный лист; он сказал человеческим голосом: «Прими этот лист, посланный тебе Господом Вседержителем из Рая, в знамение благодати Божией за то, что ты милостив и человеколюбив, как милостив и человеколюбив Сам Господь. Он прославит тебя, возвеличит милость Свою над тобою, потому что и ты прощаешь и милуешь бьющих тебя, молясь об оставлении им этого греха». Сказав это, голубь сел на главе святого. Смотря на это, благочестивая жена удивлялась и, пришедши в себя по окончании видения, размышляла: «Сколько светильников имеет Бог на земле, и никто не знает их». Несколько раз покушалась Варвара пересказать другим виденное ею; но сила Божия возбраняла ей. После этого встретил ее в городе св. Андрей и сказал ей: «Варвара! Храни тайну мою, и никому не поведай виденного тобою до того времени, как я пройду в место селения дивна, даже до дому Божия».(Пс.41:5). Она отвечала ему: «Светильник и угодник Божий! Случалось, что я намеревалась поведать, но мне возбраняла невидимая сила Божия». (Житие св. Андрея, написанное иереем Никифором, см. также в Ч.-М. окт. 2 дня).

Приведем теперь несколько рассказов о дивном всепрощении своим врагам и обидчикам из русской церковной истории.

VIII. Тверской епископ Андрей по зависти стал распускать на святителя Петра (жившего в первой половине XIV века) разного рода клеветы. Не удовольствовавшись этим, он тайно отправил к Константинопольскому патриарху Афанасию послание, в котором возводил на него тяжкие вины. Патриарх с изумлением прочитал послание Тверского епископа; ему показались сомнительными слова его. Впрочем, патриарх послал от себя в Россию одного из своих клириков, требуя от русского митрополита оправдания. Св. Петр смиренно принял постигшее его искушение, уповая на Бога-Защитника. С прибытием доверенного от патриарха собрался собор в городе Переяславле-Залесском. На этом соборе были Ростовский епископ Симеон и Тверской Андрей, преподобный Прохор, игумен Печерский, князь, бояре, игумены и священники. Когда прочитан был присланный к патриарху донос, произошло между присутствовавшими сильное волнение. Чтоб укротить его, невинный святитель, подобно св. Григорию Богослову, сказал: «Я не лучше пророка Ионы: если ради меня такое волнение, то извергните меня из среды своей». Но преступная клевета еп. Андрея ясно открылась перед всеми, истина восторжествовала. Все обратились против Андрея с укоризною. Один Петр принял его под свою защиту и изрек ему: «Мир тебе, чадо: не ты виновен в сем, но древний завистник рода человеческого – дьявол. Отныне блюдися лжи, а прошедшее да простит тебе Бог!». Святитель Петр, простив своего клеветника и преподав всем пастырское благословение, распустил собор. (Житие свят. Петра м. м.).

IX. Много огорчений и даже побоев пришлось перенести блаженному Прокопию, Христа ради юродивому, от людей, не понимавших истинного смысла его юродства; преподобный не чувствовал недоброжелательства к своим обидчикам и утешал себя молитвой, которую он обыкновенно совершал ночью. Жители Устюга оскорбляли блаженного, насмехались над ним, ругали, а нередко и били его; над ним издевались и дети, и те, которые имели духовный смысл, еще менее развитый, чем у детей, и не могли понимать поступков человека духовного. Прокопий безответно переносил насмешки, брань и побои, и даже молился за своих врагов молитвою Распятого, говоря: «Господи, не постави им греха сего!» (Чет.-Мин. 6 июля).

X. В жизни своей св. Тихон, епископ Задонский, обнаружил великое незлобие и всегда говорил: «Прощение лучше мщения». Однажды он, сидя на крыльце, думал (хотя и невольно: увлекшись течением мыслей) о себе самом, о своих добродетелях. В это время подбежал в нему юродивый и, ударив его по щеке, сказал на ухо: «Не высокоумствуй!». В благодарность за вразумление он давал юродивому ежедневно по 3 коп. до самой смерти.

В другой раз святитель встретился с молодым и богатым дворянином и вступил с ним в спор о вере. В пылу спора дворянин до того забылся, что ударил архиерея Божия в щеку. Святитель вместо гнева упал в ноги дерзкому дворянину и просил у него прощения за то, что вызвал его на такую дерзость. Дворянин почувствовал стыд, упал в ноги св. Тихону и с того времени, оставив свою дерзость, заметно исправился. (Жит. св. Тихона Задонского).

XI. Однажды пойманы были разбойники, ограбившие преп. Даниила Переяславского и пытавшиеся сжечь хижину, в которой он молился; судьи предложили ему искать убытки, какие потерпела его обитель, но преподобный кротко отвечал: «Не могу мстить».

XII. Князь Ярослав встретил в своих лесах преп. Тихона Медынского. С гневом приказал он ему оставить его владения и уже поднял руку, чтобы избить отшельника, но вдруг рука оцепенела. Св. Тихон, не помня обиды, помолился об исцелении князя, и рука его стала здорова. (См. брош. «Тесные врата», Н. Сперанский, С.-Пб. 1893 г., стр. 93).

Много таких примеров из жизни святых стало известно на поучение нам, но еще больше было случаев такого рода, о которых знала лесная глушь, да сердце тех людей, которые за свое зло получили от подвижников прощение, молитву и благословение⁶¹.

I. О греческом царе Александре Македонском повествуют, что в одном городе ему показали узел, концы которого были так запутаны, затянуты и укрыты, что никак нельзя было их распутать; а древнее предание гласило, что, кто развяжет этот узел, тот овладеет всей Азией. Долго его рассматривал честолюбивый царь-завоеватель, наконец вынул свой меч и рассек замысловатый узел. – Узел грехов сплетен еще мудрее, брат мой! И верно обещание Божие; кто развяжет этот узел, тот получит Царствие Небесное. Если уж не в силах ты распутать его своим умом, то рассеки его мечом твердой решимости. Тяжело, говоришь ты, простить врага, который позавидовал моему счастью, который искал моей жизни, коснулся моей чести, а честь так дорога каждому человеку. Да и что еще будут говорить про меня люди?.. Однако же нужно покаяться: дело идет о Царстве Небесном. И вот поднимается борьба духа мира сего с Христовым Евангелием, людского мнения с законом Божиим... Ты колеблешься, медлишь, не знаешь что делать? Ах, брат мой! Если будешь думать о том и о другом, никогда не развяжешь узла. Возьми меч, возьми меч! Тут нужно решительно сказать тебе: «Прощу я, от души прощу врагу моему, ибо так повелевает мне Бог! Он Сам говорит: “Любите враги ваша!” Так учит меня Своим примером Пригвоздившийся за меня на кресте. Он простил врагам Своим: прощу и я. Если же не прощу, то и мне нет прощения!». Вот этот узел и будет рассечен совсем! (Из поуч. слов Илии Минятия).

II. Отцы сказали: «Кто преодолел гнев, тот преодолел демонов». Что же должны мы сказать о себе, когда мы не только не оставляем раздражительности и гнева, но и предаемся злопамятности? Что нам делать, как не оплакивать такое жалкое и нечеловеческое устроение душ наших? Итак, будем внимательнее к себе и постараемся с помощью Божиею избавиться от горечи этой губительной страсти. Как горящее уголье, когда оно угаснет и будет собрано, может лежать несколько лет без повреждения, и даже, если кто польет его водой, оно не подвергнется гниению; так и гнев, если закоснеет, обращается в злопамятность. Посему и говорю вам: всегда отсекайте страсти, пока они еще молоды, прежде нежели они вкоренятся и укрепятся в вас и станут удручать вас, ибо тогда придется вам много пострадать от них; потому что иное дело вырвать малую былинку, иное – искоренить большое дерево.

III. Как можно достигнуть того, чтобы исторгнуть из своего сердца последний остаток злопамятства на брата? Молясь от всего сердца об оскорбивших и говоря: «Боже! Помоги брату моему и мне, ради молитв его». Таким образом, человек и молится за брата своего (а это есть знак сострадания и любви), и смиряется, прося себе помощи, ради молитв его; а где сострадание, любовь и смирение, что может там успеть раздражительность, или злопамятность, или другая страсть? И авва Зосима сказал: «Если дьявол подвигнет все хитрости злобы своей со всеми демонами своими, то все коварства его упразднятся и сокрушатся от смирения по заповеди Христовой». А другой старец сказал: «Молящийся за врага будет незлопамятен». Исполняйте это на деле, и тогда хорошо уразумеете то, что слышите; ибо поистине, если не будете исполнять этого, не можете одними словами научиться сему. Какой человек, желая научиться искусству, постигает его из одних слов? Нет, сперва он работает и портит, работает и уничтожает свое дело; и так, мало-помалу, трудами и терпением научается искусству с помощью Бога, взирающего на его труд и произволение.⁶². (Изв. в сокращении из поуч. аввы Дорофея).

«Аще принесеши дар твой к алтарю...» Эти слова Спасителя должны были произвести глубокое впечатление на иудеев. Они представляют иудея в таком положении, или в то время, когда он принес уже свою жертву в притвор храма и ожидал, когда священник примет ее, чтобы заклать и возложить на жертвенник. В эту минуту, когда иудей думал приобрести благословение Божие, он должен был видеть, что для Бога мир с ближними дороже всякой жертвы, что для примирения с братом надобно прервать самое богослужение, иначе оно будет не только не угодно, но и оскорбительно для Бога (слич. Мф.6:14; Мк.11:25; 1Тим.2:8). Таково значение слов Христовых по отношению к первым Его слушателям, каковы были иудеи. Но так как Господь дает законы Нового Завета и о самом действии принесения дара к жертвеннику говорит без указания каких-либо особенностей собственно сеновного Богослужения, то должно относить рассматриваемое наставление Господа и к христианскому богослужению. Посему, что здесь говорится о жертве, то уже в первых столетиях христианства разумели в особенности о Таинстве Евхаристии; и из сего произошло святое правило, чтобы верующие перед приобщением Св. Таин примирились с ближними лобзанием святым.

«Помянеши, яко брат твой имать нечто на тя». Ближний может гневаться или за нанесенное ему оскорбление, или по какому-либо только подозрению, или по неудовлетворению его самолюбия. Во всяком случае, наш долг – заботиться о приобретении сего сердца. Даже и тогда, когда, без всякого повода с нашей стороны, он сам оскорбил нас, мы должны искать мира с ним. В других местах Свящ. Писания предписывается вообще мириться с теми, на кого имеем что-нибудь или с кем у нас нет мира (Мф.6:14, Мк.11:25; 1Тим.2:8). А в молитвах Св. Церкви, читаемых перед приобщением Св. Таин, дается следующая заповедь: первее примирися тя опечалившим, то есть примирись с теми, которые оскорбили тебя самого. Подобным образом объясняет слова Христовы и бл. Феофилакт: «К словам: “аще брат твой имать нечто на тя” не присовокупил еще ничего: то есть, справедливо или несправедливо имать он, примирись. Притом не сказал: если ты имеешь что-либо против него; но: если он имеет нечто на тя, постарайся примирить его с собою».

«Остави ту дар твой пред алтарем и шед прежде смирися». Слово «смирися» – употребляется для означения взаимного примирения двух лиц между собою (1Кор.7:11). «Бог отказывается и от собственной чести, – замечает на сие место тот же бл. Феофилакт, – лишь бы мы хранили любовь... А дар повелевает оставить для того, чтобы поставить тебя в необходимость к примирению: ибо, если при сем пожелаешь принести дар твой, то по необходимости должен будешь примириться. Но с сим вместе и то показывает, что любовь есть истинная жертва».

«И тогда пришед принеси дар твой». Жертвы не должно оставлять; ее надобно принести после, и тогда она будет приятна Богу. Конечно, не всегда можно исполнять рассматриваемое наставление Господа в буквальном смысле. Посему древние толковники справедливо замечают, что в случае невозможности поступать буквально по наставлению Господа, должны отходить от жертвенника для примирения не ногами, но сердцем. Спасительно и богоугодно просить прощения у других самым делом. Но когда, например, отдаленность расстояния и т. п. не дозволяют исполнить буквально заповедь Спасителя, тогда довольно внутреннего примирения. Сам Господь в другом месте требует, чтобы мы отпущали другим прегрешения во время молитвы, разумея, очевидно, отпущение в сердце⁶³ (Мк.11:23).(Из. Прав. собесед. за 1855 г.).