Глава IV

Богооткровенное учение о начале зла во вселенной. Зло родилось в мире ангельском от обожествления себя в личном автократизме против Бога сотворенных Богом разумно-свободных существ. Правда и неправда в себе и о себе разумно-свободного существа. Богооткровенное учение о падших согрешивших ангелах. Оказательность и открытие действия зла во вселенной. Внутреннее состояние падших злых духов. Некая кажущаяся реальность в деятельности злых духов. Злые духи в свое имя противостоят Богу. Рождение зла во вселенной требует в обширном смысле явления чудес Божиих. Подробное указание Св. Писания на деятельность злых духов в мире. Зло диавольское – непреоборимое зло падших злых духов. Мучительное состояние злых духов в себе самих по свидетельству Св. Писания. Злые духи злы окончательно и без остатка и потому они стоят вне нравственного касательства к Богу. Невозможность спасения злых духов и основание сей невозможности в них самих. Выводы.

Падение Адама и Евы, по влиянию змия-искусителя, о чем свидетельствует нам Св. Писание, совершилось на почве любодейной мысли-желания – быть себе «яко Бог» . Змий-искуситель действовал на возбуждение в душе невинных еще прародителей человеческого рода определенных мотивов и пожеланий. И это показывает, что зло имело уже свое начало, определилось в своем содержании и начало являть себя в действии во вселенной. Все, таким образом, показывает, что зло явилось прежде сотворения мира видимого и явилось первоначально в мире невидимом или ангельском, так как змий-искуситель не был просто змий – земное существо, а послужил лишь орудием сокрытия и служебным орудием действования в телесном виде высшего существа, одного из падших ангелов.

Все, впрочем, места Св. Писания, указывающие на существования злых ангелов, первоначальное возникновение зла во вселенной приписывают, по-видимому, личности одного из высших ангелов, который, действуя в определенном направлении своей воли и будучи в собственном смысле родителем зла, увлек за собою многих других ангелов и обратил их к себе – в свой образ мыслей, представлений, убеждений, деятельности и в свою волю. Эти свидетельства Св. Писания, указывая на целый, уже как бы образовавшийся, мир злых духов, ясно, однако, различают первоначального виновника зла от тех других злых духов, которые были склонены и увлечены ко злу родоначальником зла, и называют его «диаволом», т.е. клеветником и обольстителем (1Пет.5:8), «сатаною», т.е. возмутителем (Откр.20:2, 7), «искусителем» (Мф.4:3), «князем бесовским» (Мф.9:34), «лжецом и отцом лжи», который во истине не устоял и не стоит (ουχϬτηκεν), ибо нет в нем истины (Ин.8:44), «князем власти воздушной» (Еф.2:2), «веельзевулом», т.е. владыкою всякой скверны, и «велиаром» (2Кор.6:15), т.е. князем ничтожества.

Других из ангелов, т.е. увлеченных во зло первым, Св. Писание называет «ангелами диавола» (Мф.25:41), «духами злобы» (Еф. 6:12), «духами нечистыми» (Мф.10:1), «демонами и бесами» (Лк.8:33, 35). Св. Отцы и учители Церкви, входя в рассуждение о злых духах, главному из них – диаволу приписывают наивысшую по совершенству природу из всех сотворенных духов (Григ. Бог., Кирил. Иерус., Григ. Вел.), и поставляют его по достоинству в числе немногих наивысших из ангельского мира (Григ. Наз., Иоан. Дам.): «в числе духов первоверховных, водительству которых подчинены низшие ангельские порядки, и именно в числе тех, между которыми распределил Господь управление частями мира» (Догм. Бог. высок. Макар. 311 стр.). «Те места Св. Писания, – замечает преосв. Макарий, – где говорится о диаволе, как отце лжи (Ин.8:44), и сперва согрешившем (1Ин.3:8), равно и об ангелах его (Мф.25:41; Откр.12:7–9), могут служить основанием для такого мнения» (Л). Итак, виновником зла во вселенной было одно из высших Богом сотворенных существ – Ангел, названный в Писании диаволом или сатаною.

Говоря о направлении воли и касаясь содержания греха ангела-сатаны, Св. Писание свидетельствует, что он не устоял и не стоит (ουχ εϬτηκεν) в истине, есть отец лжи, будучи сам весь ложь (Ин.8:44), что – как он, так и другие, увлеченные им духи, не соблюли своего начальства (αρχην) и оставили свое жилище (Иуд. 6), что суд Божий совершился над диаволом за явленную им гордыню и превозношение (1Тим.3:6) и что начало вообще греха во вселенной есть гордость (Сир.10:15).

Таким образом, из свидетельства Св. Писания мы видим, что зло явилось во вселенной, как гордыня или надменное самомнение о себе сотворенного Богом высшего духовного существа, отринувшего закон и правду. Сознание своих совершенств, своей внутренней красоты, величия и достоинств разумно-свободным существом не было бы еще злом: такое самомнение было бы лишь опознанием и мысленным в себе утверждением действительного факта, было бы законным актом природы самосознающего разумного существа. Но в этом самосознании воля сознающего могла явить себя двумя направлениями, двумя расположениями и вынаружениями: правдою и неправдою в себе.

В первом случае беспредельный восторг и радость бытия должны были, так сказать, утонуть в идее Бога-Творца, и сотворенная разумная личность должна реализироваться в своем, как в Божественном, и в Божественном, как в своем; во втором случае восторг и радость бытия могли заключиться в личную самодовлеемость, в любодейное услаждение своею самостью, в преступное вожделение быть самозаконным – противобогом: личность сотворенная могла простереть свое самоопределение в абсолютизм Божественной идеи о себе самой, каковое простертие своего самосознания в абсолютизм своей якобы противо-божественности и было, действительно, падением диавола.

Истина есть понятие, адекватное правде бытия, и истина всегда реальна; ложь есть антитезис истины: она есть иллюзия, фантом, есть отрицание правды в бытии, и потому ложь всегда ирреальна. Не устоять в истине и быть отцом лжи – значит не устоять в правде бытия и родить нечто такое, что не имеет опоры своей в бытии, что ирреально бытию, отрицает бытие, как таковое, и есть, следовательно, зло.

В основу самосознания диавола легла ложь, т.е. «ложное представление своих совершенств и отношения своего к Богу» (Догм. Богосл. высок. Мак. 103 стр.), и диавол перестал быть на кругу сущего таким частным бытием, которое согласно было бы с самим собою, с законом и нормою своей природы и с целым, т.е. с Абсолютным, или с Богом. Не Бог и Его воля, автократизированная в идее якобы божественного абсолютизма, составила конечную причину и последнее основание для диавола в чине его частного личного бытия, и потому такое обольщение собою и ложь должны были явить, само собою разумеется, противоречие в бытии и противодействие воле Божией.

Со стороны диавола должно было за сим самообожествлением последовать явное неповиновение Богу и дерзкое возмущение против Него, выразившееся, как нужно полагать, в богохульном воздействии во образе собственной лжи и гордыни на других ангелов, из которых часть он увлек за собою как своих единомышленников и соучастников (Мф.25:41; Откр.12:7–9).

Это поступательное обнаружение зла и выражено в свидетельстве Св. Писания о том, что падшие ангелы не соблюли своего начальства и оставили свое жилище (Иуд. 6). В мире ангельском, таким образом, произошло открытое возмущение против Бога и произошло во имя самобожественности и автократизма частного личного бытия. Не без основания многие из отцов Церкви образ возмутительного действия диавола против Бога видят прикровенно выраженном в описании обнаружения гордыни царя тирского и царя вавилонского: «Ибо, во-первых, самая необычайность изображений, какими описывается гордость того и другого царя, показывает, что говорится о гордости более, нежели человеческой; во-вторых, Вавилон составляет обыкновеннно образ царства темного, часто представляемый боговдохновенными писателями» (Догм, богосл. преосв. Фил. 269 пр. 41).

Что касается до самого описания гордыни царей тирского и вавилонского, то она у пророков Иезекииля и Исайи представлена в таких чертах, которые, можно сказать, идеальны по своему абсолютизму и могут быть приложимы только к диаволу: «сын человеческий! – говорит Господь чрез пророка Иезекииля, – плачь о царе Тирском и скажи ему: так говорит Господь Бог: ты печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты. Ты находился в Эдеме, в саду Божием... Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония... От красоты твоей возгордилось сердце твое, от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою (Иез.28:12–17); «...вознеслось сердце твое и ты говоришь: «я бог, восседаю на седалище божием...» (Иез.28:2).

«Как упал ты с неба, денница, сын зари! – говорится у пророка Исаии о царе вавилонском. – А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней» (Ис.14:12–15). «Сатана свержен с неба, – говорит Афанасий Великий, – гордость повергла в самую глубину бездны того, кому принадлежали слова: «На небо взыду, выше звезд небесных поставлю престол мой, буду подобен Всевышнему». «Пророк Иезекииль, – говорит блаженный Феодорит, – под именем князя Тирского описывает отпадшего князя (сатану), который ему содействовал». «В судьбе князя Тирского, – замечает преосвященный Макарий, – таинственно изображена и повторилась судьба падшего денницы» (Догм, богосл. преосв. Мак. 311 стр.). «Гордость, – говорит св. Амвросий, – прияла начало свое от диавола, который, обольстившись своим могуществом и достоинством, данным ему от Создателя, и возомнивши равным славою своему Виновнику, низвержен с высоты небесной вместе с теми ангелами, коих увлек он и в свое нечестие» (Л. 313).

Иисус Христос, наставляя учеников Своих по случаю неумеренного их торжества, от сознания, что им и бесы повинуются, сказал достопримечательное и знаменательное слово свое о диаволе, которое весьма ясно и определенно характеризует совершившееся в мире ангельском беззаконие и выражает суд Божий над диаволом: «Семьдесят учеников, – говорится в Евангелии, – возвратились <к Иисусу Христу> с радостью и говорили: Господи! и бесы повинуются нам о имени Твоем. Он же сказал им: Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию... тому не радуйтесь, что духи вам повинуются, но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах» (Лк.10:17–20).

Если мы определим точное содержание приведенных слов Спасителя о сатане, то должны будем признать, что мысль Спасителя обращена была к самому факту падения диавола, с указанием как мотивов сего падения, так и суда Божия над ним. Действительно, слова Спасителя: «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию» , – не могут по времени иначе относиться к положению сатаны, как в начальном возмутительном его действовании в мире ангельском, так как небо, жилище ангелов и место высшего откровения Бога, не могло уже быть ни во время Иисуса Христа, ни в другое какое время после падения сатаны местом его пребывания. Что же касается до поражения сатаны личным искупительным делом Спасителя мира, то сие поражение и изгнание из мира «князя мира сего» не было еще до креста и Голгофы вполне совершившимся фактом, следовательно, не могло быть и предметом речи Иисуса Христа (Ин.14:30).

Судя по цели и имея в виду повод, по случаю которого Спаситель говорил Апостолам, нужно, очевидно, принять, что слова оные сказаны Иисусом Христом к научению Своих учеников и к предостережению их от горделивого самомнения о себе, от увлечения тем своим положением и чрезвычайным полномочием, которые они имели как дар Божий от Него – Сына Божия.

Радость учеников, как видно из Евангелия, сосредоточена была именно на проявлении через них могущества и силы чрезвычайных: «Бесы повинуются нам о имени Твоем» , – говорили они Иисусу Христу. На это увлечение Своих учеников Спаситель как бы так отвечает: «могущество и сила, являемые через вас, наименее должны занимать вас в качестве личного вашего преимущества; увлечение собою в этом случае разверзает пред увлекающимся духовно-нравственную бездну: один момент времени – и увлеченный величием и красотою своего преимущества и своего положения низвергается с неба, как молния. Сатана именно пал чрез свою гордыню и, как молния, низвержен был с неба. Вы не тому радуйтесь, что видите себя в великих чрезвычайных полномочиях, что и бесы вам повинуются, а тому, что имена ваши написаны на небесах».

Ап. Павел предостерегает Тимофея не делать поспешных в сан епископа и священника посвящений, не ставить в иерархическую власть и в иерархическое преимущество кого-либо «из новообращенных», говоря, чтобы он не возгордился и «не подпал осуждению вместе с диаволом» (1Тим.3:6). Очевидно, самомнение, самоуслаждение, надменное и горделивое чувство личной самости, поддерживаемые преимуществами положения во власти или в прерогативах личного превосходства, были причиною, по Апостолу, падения и осуждения Богом диавола.

Итак, восстав против Бога в свое личное имя, во имя якобы противобожественной своей самости, диавол и увлеченные им другие из мира ангельского пали и были низвержены с неба. Таким образом, зло открылось во вселенной – в тварном бытии, как отрицание Бога для частного личного бытия, как неправда и ложь в самом сем бытии. Вместо обращения своего к Богу, в котором одном мыслима абсолютная полнота бытия, безусловная адекватность содержания и жизни, тварное личное бытие сделало обращение к себе самому, к своей полноте и ограниченности и произвело крушение своего образа, не будучи и не в состоянии быть, по лживой идее и фикции самобожества, адекватным себе самому.

Злоба, вражда, ненависть и крайнее ожесточение против Бога и всего Божественного должны определять собою все направление воли падших духов: борьба против Бога, всепоглощающее стремление стоять против Бога и противодействовать Ему в свое имя должны составить реальную почву для деятельности злых духов. Эта же борьба против Бога и наполняет пока кажущимся содержанием образ злых духов, но при всем том, однако, ничтожество фикции и лжи, отрицание в себе истины и правды личного частного бытия в природе своего образа, данного Богом, должны создать во внутреннем существе падших духов беспредельное смятение и анархию.

Злые духи постоянно должны обнимать тень, и мысли их, подобно волнам океана, подобно степным вихрям и пустынным бурям, должны волновать их и возносить их над ними самими в фантазме мечты и иллюзии. Но всякий раз вся деятельность злых духов должна терпеть крушение пред выполнением во вселенной плана и домостроительства Божия. Вечно обманываться и вечно измышлять в знойной ненависти и знойной вражде к Богу – значит болеть и рождать смерть, терпеть в самих себе муки и скорбь опустошенного бытия – таково должно быть настоящее злых духов.

Для чувства и сознания радости своего бытия нет и не может быть места в существах падших духов; но или проклятие, или злобное чувство торжества от кажущегося удавшимся возмутительного действования против домостроительства Божия, новое преступление против воли Божией во вселенной и новое – или проклятие, или упоение своей самостью – таково переживание переживаемых в себе самих состояний в существах падших духов. Сами по себе, в своих существах, они – одна сплошь язва, одна неисцельная рана, во всем остальном в себе самих они – фикция, призрак и ложь. Реальное для них составляет продолжающаяся пока еще борьба их против домостроительства Божия: она-то и составляет пока для злых духов реальную почву для обнаружения себя вовне и дает им средства не оставаться исключительно и абсолютно с самими собою и в самих себе. А потому они не вполне еще испытывают муки вечной смерти, проклятие бытия, сущего вне правды бытия и вне природы своего образа и не вполне еще находятся во гладе, жажде, хладе, мраке и во внутреннем, все существо объемлющем скрежете от ощущения разрушенной, низвергнутой и опустошенной в себе правды бытия.

Злые духи могут еще быть вне себя и вносить свою волю во вселенную в значении агента, противодействующего воле Бога, и эта их деятельность создает им некоторое подобие жизни и удовлетворения. Уже в силу сего одного обстоятельства, что частная личная воля, противоборствующая воле Божией, вносится во вселенную как агент противобожный и как антитезис воле Божией, следовательно, вносится как зло, мир требует постоянного воздействия Божия, требует в широком смысле слова чуда, с одной стороны, для свидетельствования Бога о Себе, о Своей воле и истине, с другой – для положения пределов и для исправления результатов действий злой диавольской воли, вторгающейся в мир со знаменем противодействия воле Божией.

Конечно, Бог от вечности предвидел это вторжение зла и злой воли во вселенную и от вечности же, следовательно, должен был определить свое воздействие в целом и во всех его частных обнаружениях; однако как действие чрезвычайное, как свидетельствование о Себе исключительное и как необыкновенное, превышающее собою естественные обнаружения сил – действие сверхъестественное, чудо Божие требуется злом мира, как ограничение зла, как тезис его допущения со стороны Божией во вселенную и как абсолютная правда во вселенной при отсутствии в оной хотя бы только одной злой воли, ибо без чуда во вселенной правды бы не было, так как полная свобода действий злой воли, отсутствие ограничения зла во вселенной было бы воплощением неправды в ней.

Беспредельное могущество Божие, бесконечная и безграничная премудрость Божия, являемая в мироправлении и продолжающая созидать и восстановлять то, что, казалось, уже разрушено воздействием злой воли, должны вызывать новую и новую злобу и ожесточение в диаволе и злых духах, и вместе с этим должны заставлять прибегать к хитрости, коварству, обману, обольщению, к тонко продуманному соображению и искусству там, где действительны только истина и правда.

Св. Писание, говоря о личности диавола, свидетельствует, с одной стороны, о том, что внутреннее состояние диавола есть, действительно, мрачное и злобное, переполненное враждою и ненавистью ко всему, что носит в себе печать помазания Божия; с другой стороны, свидетельствует также о том, что коварство, хитрость, обман, ложь и обольщение диавола чрезвычайно велики. И, свидетельствуя о сем, Св. Писание нисколько не умаляет действительной силы и широких пределов, многообъемлимости способностей и дарований диавола, и в этом случае силу и могущество действий диавола Св. Писание ограничивает только всемогуществом воли Божией.

Так, в таинственном споре о теле пророка Моисея между Архангелом Михаилом и диаволом Архангел не дает совершиться воле диавола только потому, что действует во имя и именем Божиим: «Да запретит тебе Господь» (Иуд. 9), – говорит он диаволу, и диавол отступает от задуманного и предпринятого им дела. Влияние и сила воздействия диавола, по свидетельству Св. Писания, таковы, что он достаточен, чтобы обольщать всю вселенную (Откр.12:9), что по действию его могут совершаться знамения и чудеса (2Сол.2:9), что он обладает немалою мудростью (Иак.3:15), весьма изобретателен в хитрых замыслах (2Кор.2:11, 11:3), обтекает всю поднебесную (Иов.1:6–7), как лев рыкающий «иский кого поглотити» (1Пет.5:8).

Вместе с добрым семенем слова Божия диавол от себя сеет в мир плевелы (Мф.13:25), и даже посеянное в душе людей семя Слова Божия в состоянии бывает исторгнуть, «да не веровавше спасутся» (Лк.8:12). В частности, в уме человека диавол может производить душепагубное помрачение (2Кор.4:4), может возбуждать в сердце человека душевредные ощущения и ослаблять добрые впечатления, может волю человека не только располагать ко злу (2Тим.2:26; Деян.5:3), но даже удерживать ее как бы в своей воле, чрез что может овладевать движениями и действиями человека, так что может таким образом самое тело человека иметь в некотором роде орудием своего действия (Мк.1:23, 24, 3:15, 5:7, 8; 16:17; Мф.8:28, 10:1; Лк.4:33–38; Деян.19:12–13, 16:16–18, 8:7, 19:13); может производить желаемое для своих целей, даже воздействие на видимую природу, но во всех тех, однако, своих действиях, в которых диавол желал бы сделать насильственное нападение на человека, он ограничен волею Божиею и чинит в дозволенном нападение на человека только тогда, когда не получает себе воспрещения от Бога (Иов.1:12, 2:5–6).

Однако в пределах дозволенного и допущенного Богом, действия диавола бывают столь влиятельны и сильны, что Ап. Павел повелевает христианам облещися «во вся оружия Божия, яко возмощи противустати кознем диавольским» (Еф.6:11). Вообще в Св. Писании злые «духи изображаются с умом дальновидным, способным измышлять средства для своей цели: им приписывается крепость сил и могущество, так что они называются миродержателями, властями (Еф.6:12), и для брани с ними нужны христианину особенные приготовления, особенное мужество» (Догм, богосл. преосв. Фил. 277).

Отторжение человека от Бога в грехопадении первых людей составляло, без сомнения, для диавола немалый, якобы победный трофей, в возмущении его против Бога и в борьбе против домостроительства Божия; затем растление допотопного мира, мерзость язычества послепотопного времени и во всякое время господство натурализма, а особенно любодейство человеческой мысли к вожделению абсолютного автократизма и безбожия – вот сигнальные столбы, на которых развевается знамя диавола в роде человеческом.

Чрез грехопадение первых людей диавол открыл себе как бы прямой доступ к человеку, ибо вовлек его в свою волю и в любодейство своих мыслей и своего вожделения. То обстоятельство, что сперва часть ангельского мира, а потом род человеческий склонились в волю диавола, должно составить для него предмет некоторого довольства собою и дать пищу к самоублажению и к самовозвеличению, находя оправдание свое, как бы во вне, в некоторых реальных и объективных фактах. Но не это, однако, «внешнее», при всей значительности влияния оного на укрепление лжи в диаволе и в других злых духах делает в них зло непреоборимым и неисторжимым, а то «внутреннее» диавола и злых духов, по которому они обращены исключительно и абсолютно к себе самим, к своей якобы противобожественной самости, отвергнув и не зная для себя Бога.

Вожделение личного абсолютизма и самозакония, желание быть без Бога и отвечать в себе самих не воле Божией, а в свое имя, гордо, дерзко и богохульно стоять против Бога в упоении абсолютизмом своей личной самости – вот та внутренняя сила, которая зло диавола и подчиненных ему духов делает всевластным в них и всеобъемлющим исходищем их злых волей. Без сего внутреннего стимула, все собою в них покрывающего и всем управляющего, не было бы возможности объяснить, почему диавол и злые духи непреоборимо упорны в своей злой воле, так как ведь и в настоящем, до некоторой степени еще свободном их состоянии, зло для них полно неизъяснимых страданий, мук, печалей и страшных терзаний.

Св. Писание с достаточною полнотой свидетельствует нам о том, что состояние злых духов в высшей степени мучительно, мрачно и ужасно. Первое и самое жгучее для сознания злых духов составляет то, что они не могут изжить в себе и не могут отрешиться от той мысли, что они зависимы от Бога и Ему должны подчиняться, в страхе возмутившихся рабов ожидая суда Божия над собою: «...бесы веруют, – говорит Ап. Иаков, – и трепещут» Бога (Иак.2:19).

У Ап. Петра говорится о злых духах, что «Бог ангелов согрешивших не пощадил, но, связав узами адского мрака, предал блюсти на суд для наказания» (2Пет.2:4); а Ап. Иуда свидетельствует, что Бог «...и ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня» (Иуд.6): «Там и здесь, – говорит преосвященный Филарет, – говорится ясно, что злые духи соблюдаются на суд великого дня; показывается, что они связаны, по выражению Ап. Петра, узами адского мрака, а по выражению Ап. Иуды, в вечных узах под мраком».

Мрак (ξωφοζ), по употреблению в Писании, означает бедствие (Мф.4:16; 2Пет.2:17), адский мрак – бедствие тяжелое. Выражениями – «узы вечные», «узы вечного мрака» показывается, что злые духи не могут освободиться от мрака. Таким образом, в словах Ап. Петра и Иуды состояние злых духов представляется в таком виде, что они находятся в неизбежно бедственном состоянии, но еще ждут суда. Тяжко положение их, но они знают и чувствуют, что окончательное решение участи их еще впереди, что они еще должны будут дать отчет во всех делах своих. «Пришел ты сюда прежде времени мучить нас» , – кричал бес Иисусу Христу (Мф.8:29), а легион бесов умолял его, чтобы не приказывал им идти в бездну (Лк.8:31).

По этим воплям очевидно, что злые духи знают и чувствуют, что ожидающая их участь мучительна. А это ожидание страшной участи, конечно, увеличивает, по крайней мере, по временам тяжесть их нынешнего положения, мрачного и горького (Догм, богосл. преосв. Фил. 1.284). Что злые духи испытывают невыносимую скорбь и бывают повержены в безысходную печаль, несмотря на все упоение их борьбой против домостроительства Божия, об этом ясно свидетельствует Сам Иисус Христос, говоря: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит» (Мф.12:43; Лк.11:24): здесь ясно дается разуметь, что, оставаясь с самими собою и входя, так сказать, в себя самих, злые духи терпят безмерные печаль и скорби. Вместе с этим, переживши моменты своих внутренних страданий, во всяком случае, чрезвычайных и сильных, так как ищут себе уединения «в безводных местах» вселенной, они, по свидетельству Св. Писания, становятся как бы еще злее, распаляются сильнейшею злобою и яростнее нападают на человека (Мф.12:44–45; Лк.11:26), являясь воплощенною злобою (Еф.6:12).

Но если страдание и зло неразлучны и относятся между собою как следствие к причине, если в самом определении зла, как отрицании и разрушении природно-данного Богом добра в образе частного личного бытия, именно страдания и должны составить реальное для злой воли, то спрашивается, почему бы не допустить мысли о том, что безмерные скорби, величайшая теснота в себе и убийственные личные страдания возмогут, наконец, исторгнуть у диавола и злых духов неподдельный вопль сокрушения и заставят покаянно обратиться к Богу: «Пощади, помилуй, Творец, сжалься, спаси Свое творение, ибо в Тебе Одном вечная жизнь и радость бытия, и мы приходим к Тебе – найти Тебя для себя, проклиная и отвергая всем нашим существом то, чем мы были доселе».

Что вопли страданий для злых духов возможны – это мы видели; но чтобы явился у них вопль покаяния и чтобы совершилось обращение их к Богу – этого допустить нельзя. Воплощенная злоба, смертельно обуявшая всем существом злых духов, так что Св. Писание и определяет их, как духов злобы (Еф.6:12), возможет родить не умиление, не смягчение их внутренних расположений, а проклятие и хулу.

Гордое утверждение в своей самости, сохранение сей своей самости в себе, ненависть и вражда к Богу настолько глубоки в существах злых духов, насколько самое сие существо духовных сущностей злых духов позволяет им иметь глубину в своем состоянии: они в своих сущностях без остатка злы, и в них не на чем утвердиться ни умилению, ни смягчению, ни покаянию. Таков закон всякого рождения и всякого первобытия, что рожденное и вызванное к бытию становится собственностью, определяющею личность рождающего и первотворящего.

Зло диавола и других падших духов есть начальное зло, ставшее не элементом только, но всем содержанием их личной самости, есть зло рождения, зло целого и совершенного определения их воли, в котором для них и мыслимы их личности как таковые, а потому злые духи стоят вне пределов нравственного касательства своего к Богу. Злые духи окончательно злы именно потому, что сами и определяют себя, и мыслят себя, как царство, не признающее для себя волю Божию конечною причиною и последним основанием своего определения; царство, отвергшее для себя Бога, ставшее противу Бога и ведущее во имя свое брань против домостроительства Божия во вселенной.

Допускать возможность спасения злых духов – значит мыслить их не окончательно злыми, а только заблуждающимися, тогда как в них-то именно и нет заблуждения в смысле превратного и неясного понимания истины – напротив, они не заблуждаются, а стоят вне истины, зная ее, ибо знают они Бога; думать, что злые духи все-таки в конце концов обратятся к Богу – значит допускать возможность, что они могут отказаться и отречься от себя самих, осудить себя и перестать быть самими собою – значит оставлять в них и за ними некоторый остаток добра, тогда как Св. Писание свидетельствует, что злые духи злы без остатка; значит допускать, что вместо злобы и ненависти, вместо гордости и самообожания они могут явить любовь, кротость, смирение и покорность Богу; значит, наконец, самоуничижиться, стать и быть злым духам, «яко же не бывше».

Возможно ли такое – вновь рождение злых духов, когда они без остатка злы? Св. Писание, говоря о вечных мучениях, ожидающих диавола и ангелов его, тем самым утверждает мысль, что злые духи останутся злыми навсегда, и зло в их сущностях неисправимо и от их воли неотторжимо. То личное состояние их, которое и теперь составляет основание в них зла, дает им силу и крепость воодушевления в их самости, именно: ожесточение их ума, упорство их воли, гордое самомнение, любодейство самобожественности – перейдет в них и с ними в вечность. В начатках своих сие состояние тонкого и острого любодейного духовного наслаждения, в котором сознание непреклонности, демонической твердой и якобы над всем торжествующей стойкости воли – быть и оставаться в том, в чем хочу быть, не незнакомо и человеку. И удивительное дело: образ личности, гордой и непреклонной, бросающей проклятие в свое имя лицу, управляющему судьбой личности, находит в себе некоторую и даже великую симпатию человека.

Миф о Прометее, гордо отвергшем всякую попытку примирения с Юпитером, не допускающем мысли даже в себе о явлении покорности Юпитеру, составляет и для человека якобы привлекательное, торжествующее величие духа, являя в глазах человека нечто полубожественное, или, лучше сказать, самобожественное, и поэты всех времен слагают хвалебные гимны якобы великому Прометею. Оставаться самим собою, величественно и гордо противопоставить высшему авторитету непреклонность своей воли, в самом унижении своем кинуть в глаза сего авторитета злобно укоризненное хуление, надменно высказать якобы торжествующее над всем презрение и даже в огне страданий, не издавая стона, послать господствующей и превосходной над собою силе свое проклятие составляет и для человека, в падшем состоянии, нечто как бы идеальное по величию и крепости духа. Но если уже человек, которому зло, как будем видеть в дальнейших рассуждениях, только приражено, а не вполне собственно и не без остатка свойственно, может вожделеть к духовному образу Прометея, то естественно признать, что диавольское зло злых духов в них непреоборимо и неисправимо.

Дело возможности спасения злых духов не в том состоит, что для них отсутствует милосердие Божие или не имеет место прощение Божие, а в том, что злые духи, как личности, не могут иметь в себе данных, на которых утвердилось бы и почило милосердие Божие, что не может произойти с ними такой перемены, чтобы сами они обратились в единство своей воли с волею Божиею, без какового обращения их к Богу акт Божественного милосердия и прощения не будет иметь для них ни места, ни смысла.

Спасение сотворенной личной сущности невозможно без личного усвоения и совершения спасения, т.е. без такого акта воли падшего существа, по которому оно становится обращенным к Богу, ищет и вожделеет Бога, как своей конечной причины, как определения себя в Боге и в Его воле и, следовательно – в правде, законе и истине своего личного частного бытия. Там, где личное частное бытие обратило себя в противобожество, сделав сие определением – полным и всецельным – своей личности, там спасение невозможно, а потому все – без остатка – злое остается злом вечным.