Апрель 1883 г.

Пятница. Утро. От каких лютых, злобных жал змииных сегодня во время утрени избавил меня Господь за покаяние и сопротивление бесплотным врагам, от каких мучений – и выразить не могу. О, как преславно и пресладко, премирно, превожделенно было спасение Божие, дарованное моей многострастной душе, особенно когда я читал и пел седальны (читал), каноны Марии Египетской и Кресту (из Триоди) и стихиры на стиховне! Благодарю Господа! На отца настоятеля враги подвизали меня озлобляться и презирать его, старца, за видимую небрежность, бездушность в служении, апатию, холод­ность. Враги борют меня десными и шуими. Они как будто ревнуют о благочестивом, разумном служении Богу, а на самом деле страшно хулят Бога, возбуждают ненависть к самому служителю Божию, обложенному немощью издав­на, и меня мучат и лишают благодати Духа Святого, уда­ляющегося от сердца, проникнутого злобой демонской.

Много средств у диавола держать нас в своей власти, и эти средства заимствует он от нас же самих: это различ­ные страсти наши – самолюбие, плотоугодие, чревоуго­дие, сластолюбие, пьянство, ненависть, злоба, гнев, зависть, гордость, честолюбие, тщеславие, любостяжание, леность, нерадение, непослушание, своенравие и упрям­ство, уныние, боязливость, ложный стыд, лукавство, нетерпеливость, лесть, ласкательство, лицеприятие, лице­зрение, потворство и человекоугодие. Если не может пле­нить нас одной какой-либо страстью, например чревоуго­дием, то пленяет другой, например сребролюбием; если не им, то страстью блудной; если не ею, то гневом, или гор­достью, или честолюбием; если не чрез них, то чрез лицеприятие или чрез леность и прочее, – словом, борет всяким образом. О, кто избегнет сетей вражиих, коим нет числа поистине? – Верный Богу и смиренный раб Божий, ибо Бог смиренным дает благодать [Пртч.3:34]. Сия есть победа, победившая мир, вера наша [1Ин.5:4]. И действительно, верою и покаянием я спасаюсь, побеждаю страсти всякий день. О сем слава и благодарение Господу.

Три часа вечера. Благодарю скоропослушливого Владыку моего Господа Иисуса Христа, избавившего меня от тоскливости и тесноты, которые причинило мне в четвертом классе гимназии беспокойное поведение (рассеянность и смешливость) учеников этого класса и моя неподготовленность относительно чтения в остав­шиеся свободные минуты.

Суббота. Благодарю Господа за служение литургии, и за неосужденное причащение мое и мирян животворящих Таин, и за побеждение наветов и козней врагов невидимых, особенно после заамвонной молитвы и по целовании креста мирянами-причастниками, когда враг продолжал жалить смертельно и теснить меня своей смертоносной, ядовитой особой. За покаяние и веру и твердое упование мое Господь победил его, прогнал, без­вестным сотворил его. Слава величию благости Твоей, Господи, величию милосердия Твоего! Я возвратился домой обрадованным, облаженствованным, умиротво­ренным, оживотворенным. Слава Господу и Таинству Его животворящему, страшному, благословленному всеми Ангелами.

В самом начале литургии Господь по молитве моей тайной по припадании к святому престолу в приделе свя­тых апостолов Петра и Павла избавил меня милостиво и скоро от подавлявшего меня духа уныния и тесноты, смятения и боязни, и я ожил, окрылился духом благода­ти и со свободным духом совершал литургию с умилени­ем и многими слезами. Только на заамвонной молитве подстерег меня враг злодей, убив меня.

* * *

После вечерни. Суббота. Начало очередной седмицы. Господь совершил со мною в начале вечерни великое чудо милосердия и силы Своей, избавив меня от всевозмутительной злобы на Анну Герас., от которой я отошел на другую сторону улицы, а она пошла за мною с добрым воркованием; я был сам виноват вполне, возненавидев ее туне по навыку злобиться из-за пустых вещей и случаев; когда я искренно себя обвинил, прося у Господа прощения, Он простил меня и смерть во мне попрал и живот Свой даровал. Потом во время вечерни вдова Александра Михайловна, урожденная Семенова, произвела на меня по диавольскому действию злое впечатление, и я опять осудил себя, и Господь избавил от смерти; после вечерни огорчился, что молитву просят дать родиль­нице и молебен служить; покаялся – и помилован был, и молитву прочитал спокойно, и молебен совершил, и Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную Богородицу в малых ектениях прославил, и Евангелие прочитал, а потом и мужичков добре исповедал с прочтением всей разрешительной молитвы. Затем для Орешиных молебен служил в квартире Екатерины Михайловны Лебедевой у Семеновых в доме благодатно. Слава Богу. Но голова у меня болит от излишества употребления Святых Даров, Тела и Крови Христовой и заливочного чашеочистительного вина с водою. Исцели, Господи!

После всенощной. Крайне тяжко искусился во время чтения Евангелия после великого сердечного умиления, дарованного мне Господом в начале и в продолжение всенощной даже до каждения на полиелее; тут увидел я жену секретаря полиции, на которую я неприязненно взглянул за ее кажущуюся к нам неприязнь (не приняла со крестом в Рождество); и прежде я смотрел на нее (то есть до все­нощной) неприязненно и подозрительно, а теперь враг поймал меня и искусил злобой, и жестоко посрамился я и умер душой теперь во время службы. Не мог читать Евангелия оттого, что злой дух занял мое сердце. Отсюда урок: всех любить без лицеприятия, приятель ли кто или недруг, любит или ненавидит и презирает меня или нас; надо всех любить, ибо любовь от Бога, и отвращаться неприязни, ибо она от диавола. Ни к кому никогда не питать неприязни или ненависти, ибо мы все братия, члены одного тела Христова, одной Церкви, наследники одного будущего наследия, один Отец у всех – Бог! Но слава Богу: Господь избавил меня несколько раз от мучительства диавола и во время, и после всенощной.

Евангелие и Апостол в Пятую неделю поста взаимно друг друга поясняют. Беседу составить и объяснить то и Другое.

В будущем времени не растворяй Святых Даров для причастников с большим избытком, ибо пресыщаться Святыми Тайнами тяжкий грех и тяжело для организма телесного: голова болит и всё тело расслабевает, самый дух болезнует, раздражается, смущается, подчиняется страстям. Так вот и сегодня за всенощной я раздражи­тельно посмотрел по действию диавола на жену секрета­ря полиции Ивченко совершенно туне, исполняя похоть злобы диавольской. Я должен всех без исключения и без лицеприятия любить, как членов единого тела Христова. А я самолюбив, меня избаловали мои духовные дщери крайним своим великим уважением и любовью, так что, если кто из знакомых ко мне равнодушен и холоден, на того я нередко набрасываюсь, хотя сам по своему сер­дечному расположению и состоянию не заслуживаю никакой любви, как самолюбивый, ленивый, нерадивый о духовных пользах прихожан.

Яко в век милость Его [Пс.135:1], то есть всегда, непрестанно, всякий день, час, минуту, всю жизнь.

Воскресенье. Благодарю Господа за великую милость и помощь мне на молебне на вышке в доме [Горбко], портного, по молитве тайной. Владычицу благодарю.

Благодарю Господа за слезы умиления, коими я пото­пил мысленного фараона в сердце моем, крайне смущав­шего и теснившего меня, и за неосужденное причаще­ние Святых Таин. Благодарю Господа за многократное избавление от смертоносных козней вражеских во время вечерни и после вечерни в церкви, также дома пред чтением в Доме трудолюбия и за доброе, одушевленное чтение здесь.

Крайне не хотелось мне после вечерни служить моле­бен среди церкви, и я едва мог одолеть только благода­тью Христовой упрямого и злого демона, противившего­ся делу Божию. Ну не долг ли мой всегдашний, не живот ли, не дыхание ли, не счастье ли, не свет ли, не покой ли, не радость ли, не сила ли, не слава ли моя служить всегда Господу и Пресвятой Матери Господа, всегда при­зывать и славословить имя Божие и Пречистой Девы – Матери Божией и нашей по благодати Матери и Царице? О невежество, о упрямство, о леность, о суета наша, о злоба наша!

Благодарю Господа, дважды и трижды избавившего меня в квартире Гречухиных от тайных движений вожделения, умерщвлявших душу мою, и мир и свободу мне даровавшего.

Что досточтимее слов евангельских, этой вечной, животворной истины, этих глаголов вечной жизни сладостных, – но сатана успевает и к ним охладить сердца наши и затруднить произношение их, так же как он охлаждает сердца к святым словам молитв и славосло­вий, внушенным Духом Святым, и также затрудняет до крайности произношение их в церкви и в домах верую­щих при молитвословиях […]. Помоги, Господи, всегда одолевать борющих нас демонов, препятствующих благочестию и молитве.

Понедельник Шестой недели. Слава, Господи, величию дел Твоих и бездне щедрот Твоих. Во время утрени Ты избавил меня от яростных, много­кратных нападений злых демонов, нападавших во мне мысленно на скромную, неповинную ни в чем Александру Михайловну [Ковинову] (урожденную Семенову), особенно во время чтения Спаси, Боже, люди Твоя... и канона, и после канона, и при ектениях малой и просительной, и во время чтения молитвы Христе, Свете... и после утрени. Но за молитву и покаяние мое Ты разрушил во мне диавольскую злобу и умиротворил меня.

Во время часов, вечерни и обедни Преждеосвященной Ты непрестанно помогал мне, особенно при чтении Евангелия, и сподобил неосужденного причастия Святых Таин и заамвонную молитву всю прочитать и отпуст весь сказать. Ты и лицеприятия болезнь исцелил во мне (офицер с домашними), и лютое уязвление демон­ское за скрадение отпуста на панихиде следующих слов: Живыми и мертвыми обладаяй... Христос, истинный Бог наш, молитвами Пречистых Своея Матери и прочее. Затем в гимназии Ты дивно и скоро избавил меня от плена греховного и диавольского, спасши от движения сладострастия в сердце и во плоти [моей] от воззрения на негритянку с обнаженной грудью на картинке (я покаялся и призвал имя Твое святое и получил спасе­ние во втором классе). Затем дома в три с половиной часа вечера, после обеда, Ты спас меня от движения гнева на жену за неприготовление постного обеда. Я каялся, при­зывал имя Твое чудное и спасся.

Шесть часов вечера. Совершенное омерзение ко вся­кого вида блуду да будет отныне и до скончания жития. Адски измучил меня сатана пред сим из-за одного помысла блудного. Но Господь милостиво спас после долгого отчаянного борения.

Сохрани меня Бог от того, чтобы сердца людей благочестивых привлекать к себе, как бы к некоторому идолу боготворимому, а не к Богу, Коему единому принадлежит всё наше сердце без остатка, и я должен устремлять серд­ца всех к Богу, единому достойному всецелой любви душ наших как всесовершенному и любящему нас неизре­ченно. И свое сердце я должен всецело посвятить Ему и не давать в нем места никакому страстному идолу – ни лицу, ни вещи, ни удовольствию, ничему земному; сердце должно быть чуждо какого бы то ни было земного при­страстия, оно должно быть небесным, как место святое, как храм, как престол Небесного Бога всесвятого, всеправедного, как Существа простого и чуждого всякой сложности. По поводу усердия ко мне Марковых: старушки [...] и молодой Екатерины. Мы не должны смот­реть с пристрастием или подобострастием, раболепством и самоуничижением ни на чьи лица, знатное ли оно и благородное или незнатное, красивое или некрасивое, бога­тое или бедное, сильное или слабое, образованное или необразованное: пред Богом все равны и закон для всех один и тот же: люби ближнего, как себя, и Бога больше всего, всем сердцем, всем помышлением, всею кре­постью, и ближнего люби для Бога как образ Его.

На соборовании в погребе Гуляева претяжкая была борьба: демоны крайне упорно препятствовали, лишали меня свободы мысли и слова. За повечерием из-за рубля ужасная борьба.

Во время утрени Господь сотворил державу Свою во мне, избавив меня по молитве покаяния от коварства демонов, крайне мучительно язвивших меня на полунощнице и в начале утрени; на великой ектении я укрепился благодатью Христа Бога, хотя по коварству демонскому и по моей робости и слабости не выговорил: честнем пресвитерстве и во Христе диаконстве. Каноны читал с величайшим торжеством, дерзновением и радостью духовной. Пред часами на уроке в попечи­тельстве я искусился чрез зрение вожделением мгновен­ным и уязвился на целый час страшно и едва избавился после величайшего труда молитвы и покаяния в храме; бес блудный крайне упорно сидел во мне – наконец бла­годать Христова избавила меня, теснота и смятение, сра­мота и уничижение миновали и я успокоился для служе­ния. После часов и вечерни, на которой отпуст я скрал, опять скорбь и теснота и беда, и только покаянной молитвой избавился от них и успокоился. Слава Богу!

Вечер. Сколько на мне чудес человеколюбия и мило­сти и долготерпения удивил Господь в нынешний день с утра и до вечера! Сколько претворений, благих измене­ний, спасений, избавлений от страстей и от лютых прилогов диавольских! Сколько оживотворений умерщвленного грехами, сколько обновлений, пакибытий по утрате благодати и жизни Божией и по свирепении во мне ада, или царства диавольского! Как я худ, самолю­бив, зол, завистлив, сластолюбив, сребролюбив, алчен и жаден до удовольствий чревоугодия, любостяжателен, лицеприятен, подобострастен, лжив, боязлив там, где нет страха, лукав, подозрителен, неуважителен к стар­шим, недоброжелателен, иногда зложелателен и злорадлив, ленив, нерадив, рассеян, празднолюбив, осудлив, горд, честолюбив, раздражителен, презорлив, непоко­рен, своенравен и упрям, неготов, нерадив при исполне­нии обязанностей священника и законоучителя, нелю­бовен, изменчив, нерадив об угождении Богу и спасении души своей и духовной паствы, ленив и нерадив к молит­ве о людях, особенно почивших и отшедших из этой жизни, не старателен о спасении своем и ближних, немилостив, жестокосерд к бедным, томил их часто, иногда толкал, пинал, за волосы драл, бил настойчивых, тщеславился, праздновал, смеялся, малодушествовал, страшился призраков, неискренно совершал требы и неблагоговейно, благославлял именем Божьим нерадиво, не сохранял дружбы и верности к друзьям, пресыщался, вино пил больше надлежащей меры, не радел об исправле­нии сердца и жития, согрешал помыслами лукавыми, хульными, скверными, в людях подозревал более зла, чем добра, не постился подобающим образом и тем пролагал путь всяким страстям, осуждал начальника своего, недоб­рое говорил о нем, зло и презорливо, на дьячка раздражал­ся и на многих других. Прими от меня, Господи, покаяние и исправи мя и прости всё злое, мною соделанное.

Возложат на олтарь Твой тельцы [Пс.50:21]. Заклание в жертву бессловесных животных и излияние крови их напоминало и изображало заклание Агнца Божия, Господа Иисуса Христа, за грехи мира и умерщ­вление бессловесных страстей плотских христианами, как говорит о себе Апостол: умерщвляю тело мое и пора­бощаю [1Кор.9:27], или как он пишет христианам: умертвите земные члены ваши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любостяжание, которое есть идолослужение [Кол.3:5]; те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями [Гал.5:24]. И посмотри, как полки мученические отдали себя добровольно и с радостью на муки различные за Христа и скончались мученически смертями, как преподобных лики бесчис­ленные изнурили и поработили духу плоть свою и стали бескровными мучениками, непрестанно умерщвляя мятежную плоть постом, бдением, долулеганием на голой земле, постоянными молитвами, трудами... Мы ли хотим идти к жизни будущей и Царствию легким и широким путем, путем угождения плоти и страстям своим, леностью и нерадением к молитве, к исправлению себя и ко всем добрым делам?

Среда Недели ваий. Господи! Благодарю Тебя за силы и знамения Твои во мне грешном, которые Ты удивил во время утрени нынешний день. От вчераш­него чревоугодия и пресыщения (сардинки с прован­ским маслом, каша с миндальным молоком) я был совер­шенно подавлен супостатами невидимыми, лишен вся­кого дерзновения, впал в смущение и боязнь, говорить не мог ектений и стихов после великой ектении: От нощи утренюет дух наш к Тебе, Боже и прочих; гор­тань как бы засорена была, с трудом говорил; впрочем, каноны пел и читал с великим дерзновением, но сила Божия главным образом явилась во мне при говорении молитвы Господи и Владыко живота моего... и молитвы Христе, Свете истинный... и отпуста. Это дерзновение явилось во мне как великая благодать Божия тогда, когда я, удрученный и возмущенный вражескими наветами и нападениями, с верой и упованием в покаянии прило­жился к святому престолу, моля Человеколюбца, надеж­ду ненадежных и спасение отчаянных, простить мне грехи и явить всесильную помощь Свою, которую и явил Он обильно. Слава Богу!

Благодарю Господа за помощь во время часов, вечерни и Преждеосвященной литургии и за дарование капли слез умиления перед перенесением Святых Даров с жертвенника на святой престол и после того, за неосужденное причащение Святых Таин и за довольно хорошее чтение заамвонной молитвы, хотя и с преткновением в конце и недомолвкою. Благодарю Господа за избавление от наказания за пропущение златых слов отпуста и [от] последствий этого пропуска. Благодарю Господа за чуд­ную помощь во время повечерия и особенно после отпу­ста. Сначала я отчаивался в милости Божией, думая, что не скажу молитвы Владыко Господи, Иисусе Христе, Боже наш, но, укрепившись молитвой и покаянием, я вырвался из рук борца и произнес молитву раздельно до конца. Причина – воздержание от рыбной пищи.

Яви во мне, Господи, богатство благости Твоея и в сей день, как и в прошедшие дни всегда являл ее, избавь меня от всякого зла и беззакония, даруй мне исполнить всякую правду Твою.

Когда мыслишь, или говоришь, или в церкви слы­шишь, или в книге читаешь, или от людей слышишь о святости, правде и благости Божией или Божией Матери, святых Ангелов и святых человеков, знай и помни, что эти качества и свойства должны быть непре­менно и твоими, и ты, как по образу Божию и подобию созданный Творцом, должен быть свят, благ и праведен во всем житии. Святи во всем житии будите, – говорит апостол Петр [1Пет.1:15]. Святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш [Лев.19:2]. Святость должна быть твоей стихией, жизнью, твоим любоимением, желаннейшим сокровищем.

Вчера на заамвонной молитве (литургия Преждеосвященная) преткнулся сердцем и мыслью от боязни бесов­ской и нетерпения моего из-за пахнувшего чада и угара от плиты и пропустил несколько слов в конце. А это обстоятельство умертвило мое сердце, посрамило меня, дало победу диаволу надо мною.

Не бойся бесчинных помыслов, в тебе восстающих во время молитвы, против святыни и благости Божией; или Матери Божией, или святых, но презирай их, попирай сердцем и не обращай на них внимания, как и бесчин­ных помыслов о людях и о тебе самом; не смущайся от них. Это смущение – грех, грех и допущение, принятие прилога диавольского; будь невозмутим и непоколебим благодатью Божией. Бог близ тебя и готов спасать тебя. Не даждь во смятение ноги твоея... се, не воздремлет, ниже уснет храняй Израиля. ...Господь покров твой на руку десную твою [Пс.120:3–5].

Вся жизнь души нашей, вся радость, всё блаженство, мир, сила, свет, лепота, сладость, всё сокровище наше в Боге вечном; без Бога нет сокровища, радости, мира, блаженства, света, красоты, силы, истинной жизни и сладости.

Согрешаю ежедневно и многократно пред Господом и Богоматерью тем, что прилепляюсь к земным, тленным, скоропреходящим вещам и удовольствиям, исполняюсь земными помыслами и чувствами, а не люблю всем серд­цем Бога и Его святой закон, не исполняю Его вечных, спасительных, животворных повелений, не стремлюсь со всей любовью, ревностью, жаром души к бессмертию, к благам нетленным, вечным, превосходящим всякое разумение и блаженство. Господь Иисус Христос проставил нас от тления в нетление, от смерти в живот, а мы по безумству какому-то от нетления ниспадаем в тление, от жизни – в смерть, вместо того чтобы любить всем серд­цем нетленные блага, коих и вкусили с избытком многие из нас (правоту души, мир, радость в Духе Святом, сладость общения с Богом), снова любим только блага тленные, вещественные, грубые, отягощающие душу, прельщающие, омрачающие, причиняющие горечь, том­ление и скуку, глад душевный, слепоту и глухоту душев­ные и множество многое искушений различных.

Служение священническое есть служение святыни и правды, бесконечной благости, кротости и тихости, милосердия и щедрот, служение жизни и бессмертия. Какой же смысл и толк в том, что я еще обращаю пристрастный взор на дольнее и тленное, а не на горнее и нетленное? Не есть ли это нелепое противоречие моему званию христианина и священника? Горе сердце и ум! Ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога; о горнем помышляйте, а не о земном [Кол.3:1–2]. Прочь от меня лицеприятие и титла¹⁰⁸ земные, различение лиц богатых и бедных, знатных и незнатных, красивых и некрасивых, юных и старых, мужеского пола и женско­го: все да уравняются предо мною, да вижу в них одинаково членов Христовых, одинаково падших грехом, одинаково грешников осужденных и милуемых за веру во Христа и покаяние; да не будет лицезрения.

* * *

Пять часов вечера. Четверг. Поражен я вели­чием чудес милосердия Божия во мне, грешном. Во время часов богослужебных пред чтением Евангелия от Луки на девятом часе я возмутился и огорчился на алтарного сторожа за то, что распустил горький, удушливый чад по церкви из стенной полупечки с чугунной плитой; пошел с середины церкви в алтарь и заметил ему о том с досадой и нетерпением, но эта досада была для меня, для души моей убийственна: злодей только того и ждал, как бы изловить меня на чем, – и изловил меня вмиг на моем огорчении и озлоблении и, как стрела, ринулся в мое сердце и убил меня нравственно, поверг в мрак, скорбь, тесноту, срамоту, в огонь, и я не мог читать Евангелия на девятом часе. Кое-как промолол нечто по выбору скоро­му, что было не очень знакомо, чтобы совсем не замол­чать, и скорее кончил и пошел в алтарь с Евангелием. Там я припал ко Господу, надежде ненадеющихся и спасению отчаянных, в покаянии и исповедании с крепкой верой – и помиловал меня Господь, и растерзал во мне узы адовы, коими я был связан, и восприял мир и свободу. А после вечером получил от Господа новое избавление после отпуста, скороспешно и усеченно сказанного.

Затем на панихиде в погребе Гуляева (дом Цепова) я, служа один, без диакона, по обычаю смутился, преткнул­ся и пропускал слова ектенийные по бесовскому наваждению и коварству всезлейшему (головной платок на умершей), и это меня крайне, смертельно уязвило. Я потом был как в аду до самого здания учебного экипа­жа, куда я шел в гимназию на уроки; зашел в садик обсерватории в покаянии, тут облегчило, но по выходе всё была теснота; наконец в швейцарской в гимназии я помолился особенно настоятельно, и, поднимаясь по лестницам, я наконец на самой верхней лестнице почувствовал освобождение из лап сатаны, мир и простор в душе и возрадовался и восторжествовал.

На повечерии я также получил величайшую милость Божию пред чтением и при чтении молитвы Владыко Господи, Иисусе Христе, Боже наш, особенно после молебна пред иконой «От бед страждущих», заказанного Клавдией, старушкой, живущей у Марии Филипповны Ковиной; невзлюбил я ее за то, что она вытащила (так сказать) меня из алтаря молебен служить на середину церкви, чего я не люблю, да и ее-то я не уважал, а как-то она была мне противна, в чем я согрешил по лицеприятию (на самоедку¹⁰⁹ похожа). Хватил меня опять супостат под сердце, вложил в него озлобление на заказчицу, и я стал на коленах молиться, да даст мне Господь всех равно без различия любить как членов единого тела, и едва отслужил молебен, особенно едва прочитал Евангелие, и то не всё. А такое искушение меня постигло за пресыще­ние: я пресытился горохом с сухарями и шведским мяг­ким хлебом, впервые еденным и понравившимся мне. О, невоздержание! Сколь легко овладевает диавол серд­цем, отягченным пищей и питием! Сколь упорна и бес­сильна борьба с ним без поста! После молебна в скорби я припал к престолу благодати и сейчас получил прощение, исцеление, умирение, распространение.

Двенадцать с половиной часов ночи. Сейчас я, недостойный, помолился Пречистой, всемощной Владычице тварей Матери Господа Иисуса Христа Всетворца о Доме трудолюбия, да снабдит его изобильно материаль­ными средствами и да не допустит нас быть в стыде бедности по содержанию всех учреждений этого памятника царю-мученику, так как в настоящее время мы нуждаем­ся в материальных средствах. Верую, яко премилосер­дая, премудрая, преблагая, пречистая, всеблагомощная Послушница поможет нам ради имени Своего и умолит Сына Своего и Бога нашего даровать обилие веществен­ных средств для дома сего и нерушимое основание – капитал обильный для будущего его существования. Аминь. Буди.

Священнику, как служителю Бога любви и мира, милосердия и долготерпения, как совершителю пренебесных, животворящих Таин, как пастырю и учителю людей Божиих, достояния Божия, должно иметь в сердце искреннюю, нелицемерную, всё терпящую, никогда не отпадающую любовь; она должна быть, так сказать, его существом, его стихией, чтобы всё совершать с любовью горящей: и молитвы или всякое богослужение, и Таинства, и многоразличное служение людям в духе веры и Церкви Православной, и проповедовать слово Божие, обличать, запрещать, умолять [2Тим.4:2]. И каким небесным духом любви проникнуты все молитвы при совершении всех Таинств, особенно Божественной литургии, Покаяния, Елеосвящения, Брака, и все вообще молитвы церковные! Каким духом святыни, благожелания, спасения, нетления и вечного блаженства! О иерей! Да будет же существом, душой твоей непрестанная, неотпадающая любовь; проси неотступно у Бога этой любви; отсекай страсти, убивающие любовь: самолюбие, сластолюбие, плотоугодие, корыстолюбие, честолюбие, своенравие, леность, нерадение, лицеприятие.

Всё, что есть у меня и во мне благое, – всё от Господа: вера, упование, любовь, хотя и ничтожная, мир, рев­ность к хвале и благодарению Господа, к покаянию и молитве, здравие души и тела, юность, бодрость и лег­кость при значительно больших годах моей жизни (пять­десят три года), благоуспешность в делах служения, доб­рая слава от людей верных – всё это есть неоцененный дар мне благодати и милости Божией. И как я за всё сие возблагодарю Господа, столько благодеющего мне от самого младенчества и ранее, от утробы матери моей, доселе в продолжение более полустолетия? Ты, Господи, Сам научи меня благодарить Тебя достойно за благодея­ния Твои мне и чрез меня многим, явленные и являемые Тобою, да памятую всегда милости Твои и паче делами, нежели словами всегда благодарю и благодарить не пре­стану Тебя во все дни живота моего. Будучи юным отро­ком, я не чаял и до четыредесяти и даже тридесяти лет дожить, и вот дожил до пятидесяти и более лет. Благодарю Тебя, Творца веков, положившего времена и лета в Своей власти! Благодарю Тебя, Владыко живота моего, яко даруеши мне доселе вкушать радость бытия и всех чудес милости Твоей ко мне.

Дух Святой есть самая Ипостасная Любовь и милосердие, самая Ипостасная Премудрость, сила бесконечная, всемогущая, всеоживляющая, всеумиротворяющая, всерадующая, всепросвещающая. Я, окаянный, часто и весьма часто оскорблял и оскорбляю Духа Божия излишним попечением о плоти, или плотоугодием своим, сластолю­бием, сребролюбием, нарядолюбием и суетностью. Из-за любви к многострастной плоти я нарушал все заповеди Божии: любовь к Богу и ближнему, нарушал молитву и пост, попускал врагу разрушать мою молитву обществен­ную и посмеваться ей, рассевать ее по воздуху, а мою душу низлагать и умерщвлять, посрамлять и чрез меня людей смущать, ближних презирать, ненавидеть, завидовать им, гневаться на них, гордиться или, напротив, иметь к ним пристрастную любовь, пристрастное уважение, лице­приятие, подобострастие или боязнь, страх неуместный.

На всех вещах земных, на всем, что под солнцем есть драгоценного, прекрасного, блестящего, сладкого, драгоценного, для разумных и внимательных к себе написано неизгладимыми буквами: прах и тлен, мыльный пузырь, ничтожество. Неразумные же и невнимательные к себе, неверующие и водящиеся чувственностью не видят этой ясной истины, этих слов и прельщаются и прилепляются всем сердцем к праху и тлению, а к вечному и во веки пребывающему остаются хладны и небрежны, и к Самому Господу, животу бесконечному, к добродетели, к вечности, а стяжаниям с жадностью прилежат. О мило­стыне не радят, ближних обижают, [...], убивают. Они находятся в непрестанной прелести и похоти плоти, очей и в гордости житейской. Посмотрели на лицо красивое – и прельстились, уязвились; посмотрели на одежду краси­вую, на головной убор, на платье, даже на походку, послу­шали говор, смех – и прельстились; увидали что-либо красивое, блестящее, драгоценное – и прельстились и пожелали его себе и уязвились этим желанием, ибо тлен­ное уязвляет душу, не насыщает, не удовлетворяет ее; уви­дели сладкое, приятное, насыщающее тело и угождающее вкусу – и прельстились, и пожелали, а о душе и заботы мало: напитана ли она, удовлетворена ли, не голодна ли, не жаждет ли, не тоскует ли, не смердит ли, не обезображена ли она, эта прекраснейшая дщерь Божия, не померкла ли она, не обессилена ли и не ослабела ли совсем, не умерла ли? Вот как у нас из-за любви к плоти, из-за пристрастия к ней и из-за невнимания к душе бессмертной вся жизнь поставлена вверх дном, извращена, обезображена.

Пятница. Благодарю Господа за многократ­ное славное избавление от жал змииных смертоносных во время утрени и после утрени по молитве покаяния и по припадании к святому престолу (масляные капли на белом мраморном лифостратоне¹¹⁰ в храме, от нерадения сторожей сделанные, возмутили и озлобили меня тайно).

Благодарю Господа, принявшего сегодня мое покая­ние пред духовным отцом Порфирием и даровавшего слезы умиления и сладкий мир Божий.

Пред обедней Преждеосвященной я шел с почты и встретился с Филиппом Степановым, холодное, небреж­ное внимание ко мне показавшим по обычаю, на что и я ему ответил холодно и небрежно и внутренно возымел к нему неприязнь, но она стала меня мучить тяжко, и я немедленно стал всесердечно каяться Господу и по доро­ге, и в церкви, припадая усердно к святому престолу; враги невидимые усиливались искру обратить в пожар, но наконец безмерная благодать Божия потушила ужас­ное пламя ада, избавила от тесноты, и скорби, и срамоты, мрака, и я ожил. Потом в начале Преждеосвященной на Прокопия возымел неприязнь из-за кадила, но покаялся и помилован. Затем по заамвонной молитве и отпусте милость Божия. Но особенно великую милость сподо­бился получить в квартире П. П. Шаумана в избавлении от адской тесноты и озлобления на швейцара Дома тру­долюбия, апатично и лениво отворявшего мне двери. Долго я мучился адски от Велиара, и наконец Господь помиловал, и я снялся в фотографии вместе с учениками второго класса гимназии.

Необыкновенно и паче чаяния милостив был ко мне Господь мой Иисус Христос во время исповеди людей, когда их очень много належало¹¹¹ мне и я спешил скорее кончить, а враги уязвляли меня; лишь я воззрю ко Господу сердечно или прикоснусь к святому престолу, как тотчас все грехи мои разрушались, и я ощущал мир и свободу. Слава Господу!

Лазарево воскресение. Благодарю Господа, удивившего на мне и ныне милосердие Свое неизречен­ное во время утрени и ранней обедни, за которою прича­щалось пятьсот человек. Господь избавил меня от когтей супостата пред самым шестопсалмием и в начале его, после чего я спокойно молился, потом во время проско­мидии, пред которой враг смертельно уязвил и смутил вследствие боязни и смущения при говорении отпуста и молитвы Христе, Свете истинный; затем в начале литургии оглашенных и особенно после Евангелия, пред чтением коего и пред чтением Апостола враг, подобно молнии, с быстротою ужалил и убил душу мою студным помыслом. Сильно поежился и [ужимался] я в Петровском алтаре (безлюдном), прикасаясь покаянно и молитвенно к святому престолу, и Господь простил, избавил, умиротворил, надежда моя непостыдная; потом на великом входе обычно диавол уязвил меня окрадением имени благочестивой государыни императрицы Марии Федоровны, и опять я прибег к милосердию Божию, быв сильно уязвлен демонами, но и опять исце­лился благодатию Христовою – и служил мирно, умилительно, с силою многою, и причастился с верою и умилением, и причастил народ спокойно и благоговейно. Заамвонную молитву читал, когда прикладывался народ ко кресту по окончании обедни и благодарственных молитв (в конце обедни). Затем на литии по Екатерине, жене при­казчика Гуляева (дом Цепова), и на выносе на пути Господь избавил меня трижды от адской тесноты по пово­ду скрадения слов литийного заупокойного отпуста. Сколь явен мне Господь в милостях Своих на всякий день и час! Сколь явны бесчисленные немощи и грехи мои! Сколь нужна мне непрестанно помощь Божия! Истинно, я нрав­ственное ничто, и всё во мне только Бог – Бог чудес.

Благодарю Господа за победу над движением в сердце плотского сладострастия и от видения очами и за мир и радость и довольство духа после победы воли и благода­ти (в десять часов утра на выносе и расположении моем ко сну).

Что вооружает нас тайно и явно против людей? – Действительное или только мнимое их к нам недоброжелательство, их известное самолюбие и совершенное пренебрежение пользами и выгодами, преимуществами нашими, особенно когда поставлены к нам в началь­ственные или вообще социальные к нам отношения, побуждающие их и обязывающие заботиться о наших пользах; их известная гордость, зависть, корыстолюбие, ненависть, лукавство, жестокосердие, скупость и скряж­ничество, кляузничество и наушничество, насмешли­вость и пересуды. Потому, если хочешь жить в добрых отношениях с людьми, всемерно старайся избегать этих пороков, чтобы не давать и повода другим недоброжелательствовать тебе или не любить тебя или холодно и небрежно относиться к тебе. Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними [Лк.6:31]. Доброжелательствуй всем тайно и явно, сочувствуй искренно, соболезнуй, сорадуйся в радости других, заботься о пользе, выгоде и преимуществах других как о своих, люби до самоотвержения, будь простосердечен, незлобив, смирен, терпелив, нелукав, сострадателен и милостив, не осуждай и хвали достойных похвалы, ибо всем этим приобретаются любовь и полное доверие и уважение других.

Ночь. Час ночи. От ядения в изобилии рыбы на помин­ках у Гуляева и питья вина да вечером от икры и вина (у Маркова) ночью приснился сладострастный сон, от коего сделалось истечение семени. Я встал и помолился в покаянии, прочитав молитвы от осквернения.

Христианин, считаешь ли ты себя близким, своим христианской вере и Церкви и веру и Церковь близкою и свойственною тебе, освоился ли ты со своею верою, проникся ли ею, вошла ли она в твою плоть и в кости, во все члены твои, составы твои? Если нет, то ты делаешь величайшую глупость и безрассудство, оказываешь величайшую неблагодарность к Богу, тебя создавшему, хранящему и искупившему, ты находишься в беде и измене Богу, ты не имеешь истинной цели жизни, а гоня­ешься только за призраками диавольскими.

Употребление в пищу рыбы, особенно с хреном, производит жар в крови и сильное возбуждение половых органов и много препятствует чистоте и целомудрию сердечному; вот почему воздержание от рыбной пищи предписано уставом церковным и ранее сего закона установ­лено Господом чрез собственный пример Его! Я много виноват, что разрешил себе есть рыбу в Великий пост (некоторые недели) и в Лазарево воскресение на помин­ках. Чрез это нечистый искусил меня ночью во сне.

Якоже поработах прежде сатане льстивому... наипаче да поработаю Тебе, Господу Богу моему¹¹².

Вербное воскресенье. Благодарю Господа, избавившего от всех искушений немощь мою в день сей, начиная с утра во время торжественной многолюдной утрени и ранней обедни. В начале пред самой утреней искушение со стороны отца диакона: долго ждали его, он проспал (минут двадцать пять); во-вторых, от бесов, удручивших смущением и боязнью при чтении Евангелия, которое прочитал громко, не спеша, пропустив только слова пророческие: се, Царь твой грядет к тебе кроткий, сидя на ослице и молодом осле, сыне подъяремной [Мф.21:5]. Канон читал громко, с пропусками иногда часто повторяющихся славословий. Затем обыч­ные искушения от бесов при говорении отпуста, молит­вы Христе, Свете истинный, от сонливости и мления в начале обедни; искушение после великого входа при чте­нии молитв причастникам и причастницам, заамвонной молитвы и отпуста. И от всех искушений избавил Господь; надеюсь, что и впредь исправит. Дома избавил Господь от натиска сладострастия при виде обнаженных задних членов старшей племянницы, показывавшей чирей назревший свой жене моей, и чистых ласк девицы служанки, накрывавшей меня одеялом, когда я ложился отдыхать после трудов. Слава соблюдшему меня в боре­нии моем Господу. Да соблюдает и впредь во святыне.

Три часа вечера. Сегодня в двенадцать с половиной часов дня я подвергся ужасному искушению диаволь­ской злобы на крестинах у матроса, коего жена Феодора, а новорожденная дочь Мария; жало злобы на всех, даже на невинного младенца, показавшегося мне нехорошим и аляповатым, было так сильно, огонь до того жег меня, что я готов был оставить говорить молитвы, коих не мог выговаривать без величайшего напряжения, и то с большими пропусками; взывал к Богу – спасения не было, и я сказал Господу дерзко: если спасешь – спаси, если губишь – погуби меня, и до конца крестин и молебна был в ужасной агонии диавольской. Кончил едва-едва, раздраженный, измученный, уязвленный, убитый, недовольный всем. Просили остаться – не остался выпить – рюмку вина или съесть апельсин, ибо был преисполнен горечи и смерти. Ушел скорее вон из матросских камер и пришел в церковь, в покаянии приложился ко всем трем престолам – и, мертвец, я ожил, воспрянул, боль­ной – исцелился, смятенный – умиротворился, утес­ненный – распространился, наветуемый¹¹³ – избавился от всех козней вражиих. Десница Господня сотвори силу. Десница Господня вознесе мя... сия измена десницы Вышняго [Пс.117:15–16;76:11].

Тяжко я согрешил во время крестин у матроса во вто­ром [служительском] флигеле (первые сени, № 4), от любви отпал и впал в злобу убийственную из-за сластолю­бия и плотоутодия и лицеприятия: воздух-де нехорош в казарме, обстановка нехорошая, ребенок некрасив, мать и отец ребенка не такого вида, какого бы мне хотелось, и, Боже мой! каких претензий в душе моей окаянной не яви­лось; конечно, всё это крайне [...] и преувеличивал в тыся­чу раз диавол, коего давящее, жгущее, убивающее присут­ствие я ощущал ясно, его насилие, наглость, злобу против меня и против окружающих. Может быть, и действитель­но окружающая среда матросов, пьянствующих, сквернословящих, ссорящихся, привлекла в эту большую комнату демонов – только мне было ужасно тяжело произносить молитвы. Препятствия страшные, в сердце полное оскуде­ние любви и полнота неприязни, злобы, из-за чего и отку­да взявшейся – сам не знаю: мать – прекрасная, благочестивая женщина, награждавшая меня от души подарками, отец держал себя скромно, всё было ладно, один [я] был как в аду. Причиною, думаю, был грех и дьячок, который неохотно и с досадою пошел на крестины и еще после ран­ней обедни роптал на неблаговременное приглашение на требу (в двенадцать часов), ибо он постоянно в служении (два дьячка надобно в соборе при четырех священниках), и мне было неприятно идти в это время, зная, что дьячок неохотно идет. Осуждаю всей душой, всем помышлением, всею силою воли все бывшие во мне при крестинах помыслы, чувства, расположения, страсти душевные и прошу прощения у Господа, у Богоматери, святых Ангелов, у всех святых, коих я прогневал своею злобою, нетерпением, ропотом, хулой, дерзостью моею. Помилуй, Господи, прости, Господи! Очисти, Господи!

Козни сатанинские известны при крестинах, браковенчаниях, при всех службах: нападая, не щадит. Ну уж и злоба! Ну уж и жало, и мучительность, и пламень ада! Едва не скрежетал зубами от мучительности!

Даже на младенцев незлобивых диавол подвизает меня озлобляться – и когда же? Когда подносят их мате­ри или другой кто к причастию Святых Таин, уготован­ных беспредельною любовью Господа нам, грешным, и паче младенцам незлобивым. Они-то и достойны их, хотя и не сознают их важности и спасительности, – и часто (думаю я) подносят их для чего? А я, окаянный, для чего часто, чаще гораздо причащаюсь и остаюсь всё грешником? Надо радоваться, что бессмертную духов­ную трапезу разделяют со мною хоть дети, если взрос­лых нет причастников, а не негодовать на них. Я должен помнить, что сказал, как вознегодовал Господь на учени­ков Своих, когда они запрещали приносить детей ко Господу: пустите детей приходить ко Мне и не препят­ствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие [Мк.10;14]. О, исполни любовью окаянное сердце мое, Господи! (Вспомни, как ребенок Маша, дочь [Архипа и] Александры Ив., любит тебя, как шляпу подает тебе усердно, ревностно, не давая ее подать другим детям.)

Великое избавление совершил во мне Господь в гимназии во втором классе, когда я покаялся в движении сладострастия по воззрении на обнаженные груди негритянки на картине (4 апреля).

Господь совершил во мне преславное спасение от величайшей адской тесноты (на панихиде в погребе Гуляева, дом Цепова) из-за шелкового белого платка покойницы. Во время часов и вечерни избавился от тес­ноты по поводу огорчения на алтарного сторожа Прокопия (7 апреля).

Понедельник Страстной Недели. Утреня. Сейчас получил от Господа великую и богатую милость: разрешение грехов, очищение, оправдание, правоту сердца, мир, пространство. О, какое богатство благости в Господе Иисусе Христе! Приходи к Нему каждый с верою, с покаянием, восхищай у Господа всякую милость: прощение, просвещение, оправдание, мир, дерзновение, радость о Духе Святом, крепость, и силу, и жизнь вечную. О, дыхание мое, Христе! Слава Тебе. По приходе домой из церкви получил дважды снова раз­решение и очищение грехов – движений сладострастия от воззрения, а потом в двенадцать часов дня тоже благодеяние по подобном мгновенном внутреннем паде­нии и покаянии. Слава Господу, присно спасающему нас!

Под видом милосердия я часто скрывал жестокосер­дие, жестокость, скупость, негодование, гнев, ярость, злобу при подаянии милостыни бедным, со множеством коих я не мог примириться (то есть с количеством, а не с самими бедными).

Благодарю Господа, совершившего чудо милости и спасения со мною во время ранней обедни в соборе 20 февраля (служил отец Павел) от диавольского озлобления на отца Павла. Я молился о спасении своем тайно, прикасаясь к святому престолу (пред самым совершением Таинства). Велий еси, Господи! Даруй мне любить неотпадающею любовью всех, наипаче освященных, как членов Твои по преимуществу. Един дух любви да будет в нас.

Согрешаем непрестанно всем сердцем, всем помышлением, всем произволением (иногда и невольно) [воли] – и каяться должны всем помышлением, всем сердцем, всею силою воли; и как навыкали и навыкли греху и беззако­нию, так должны навыкать всякой правде, нелицемерной вере, надежде и любви и всем заповедям Божиим, чтобы как прежде приносили себя всецело в жертву греху, так с сего времени приносили себя всецело в жертву правде, уды греха удами правды творя, по Апостолу [Рим.6:19].

Возненавидь, человек, пути лукавые, погибельные и возлюби пути правые, спасительные.

Благодарю Господа за избавление в четвертом часу дня от последствий озлобления на мальчика Головлева и за пременение, перерождение, претворение сердца моего из злого во благое, из смятенного в мирное, из осужденного в помилованное, из мертвого в живое, из стесненного в пространное, из омраченного в просве­щенное. Слава благопослушеству Твоему и чудесам Твоим, Господи!

Церковь иконным благолепием, чтением и пением имеет в виду поставить нас в духовное созерцание веры, догматов веры, благости Божией, величия Его, правды веч­ной, совершенной, точной, всемогущества и премудрости.

Благодарю Господа, явившего мне по тайной молитве моей помощь при служении молебна натощак в хлебной. Легко и непреткновенно служил. Но тут закусил (в одиннадцатом часу утра) и немного вина выпил. А после сего сердце расслабело для молитвы, и начали играть мною искушения язвительные.

Благодарю Господа за помощь при служении молебна у Юденичевой Параскевы Ал. после молебна, на котором враги невидимые обидели меня сильно, уязвили меня стрелами сладострастия и боязни.

У часового мастера Доберка служил молебен с препо­нами, но по молитве покаяния Господь одолел врагов. У Василия Гордеева служил с преткновением, но Господь, вняв тайной молитве, помог и избавил меня после молебна и причащения девушки Анны.

Девять с половиной часов вечера. Согрешил сейчас ко Господу, лягнув, как конь или лошадь, одного нищего, возвращавшего мне пятнадцать копеек, поданные на семь человек, что-де мало очень даю. А я не дал много за их пьянство и сквернословие. Прости мне, Господи, дер­зость мою и разбойничество мое. Каюсь от всего сердца, от всего помышления, всею силою воли.

Страстной Вторник. Тяжкий, грубый грех я сделал сегодня утром, выпив сладкого чаю с вином стакан, не имея ни малейшей жажды и потребности и умертвив чувство свое, погубив душу, подавив, сделав ее бессильною для молитвы внутренней и закрытой для выговаривания молитв, ектений, возгласов, чтения Евангелия, лишив ее веры, упования, любви, дерзнове­ния, наполнив ее бесовским унынием, малодушием, боязнию, немотою. От одинаковых причин одинаковые последствия. О, как я страстен и невнимателен к запове­дям Божиим, особенно к заповеди о воздержании! Как я поработил душу бессмертную плоти! И не приняли в ува­жение то обстоятельство, что мне надо было утром при­чащать больную и служить для нее молебен (в Песочной улице, дом [...], больная Вера Львовна, муж Григорий Григорьевич, четверо детей, мать жены). Злой демон парализовал мое упитанное, отягченное питием сердце, расслабил, омрачил боязнию и страхом, посрамил меня, лишив плодов молитвы и меня, и добрых людей, пригла­сивших меня с верою сердечною к себе для молитвы. Господи! Прими мое покаяние и да не моих ради грехов возбраниши благодати Духа Твоего Святого спасительно, целебно воздействовать над рабою Твоею Верою и над мужем ее Григорием и над материю их и чадами их. И в дни страстей Господних я не воздерживаю чрево свое, столько огорчений, искушений мне всегда причиняю­щее! О я, антихрист окаянный. (Вчера я в бане был, и баня также расслабила мои нервы и мою душу.)

За благодать, за мир мне на утрени благодарю Господа.

Благодарю Господа за помощь при чтении в Доме трудолюбия прекрасной, назидательной статьи о спасе­нии (из «Христианских чтений» за 1880 год).

Благодарю Господа за одоление пакостей врагов бесплотных на панихиде у Ворониной. У ней я закусил апельсинов и винограду, выпил три маленькие рюмочки хересу и стакан чаю. Из-за вина враг омрачил, обесси­лил, убил душу мою. И на молебне в квартире Прокопия Евдокимовича и Параскевы Ивановны я запутался от козней врага и не мог служить молебна; скоро кончил, крайне сокративши. Враг торжествовал надо мною. Но потом, по окончании молебна, я тайно воззвал ко Господу о спасении – и избавился, умирился.

Среда Великая. Благодарю Господа за укро­щение только что начавшейся и сильно нудившей меня на соизволение похоти плотской при минутной ласке девицы. Я крепко молился ко Господу, твердо взирая к Нему сердечными и телесными очами, и благодатию Его изгнал из глубины сердца ядовитое, хотя сластное, похотение. Слава Богу, победителю в нас! Я ощутил после победы спокойствие, утешение и свободу духа.

Благодарю Господа за великую и богатую милость, явленную мне в Успенской церкви при служении отца Павла Трачевского, – милость в том, что Он, Всеблагой, избавил меня от неприязни к настоятелю сему, от пагуб­ной неприязни, и даровал мне чувство любви и предан­ности, а вместе с тем и спокойствие духа, умиление, сво­боду, дерзновение, достоинство, радость во Святом Духе.

В Пасху (благослови, Господи!) зайти в дом Агафонова наверх к Марии, жене немца, к Герасимовой Анне, к [Агриппине] в дом Малиновского в Галкинской улице и припомнить прочих.

Великий Четверг. Благодарю Господа, милость мою, избавление мое, радость мою, за избавление от смертоносных волн Велиара в Успенской церкви при исповеди и после исповеди Льва Никандрова с сыновьями и в соборе ктитора храма Владимира Дмитриевича Никитина и Якова Аполлоновича Гильдебрандта и за даро­вание животворных струй Духа.

Благодарю Господа за избавление от сладострастных волн Велиара, гибельных для души волн, и за дарование бесстрастия и мира сердечного.

Даждь должную честь, важность, достоинство, твер­дость священству, тобою носимому и действующему к славе Божией и спасения твоему и людей, и не взирай ни на чьи лица, ни на свое лицо и свои недостатки, грехи или свои достоинства, но единственно на лицо Христа Бога, Коего образ ты носишь, Коего представляешь, Ходатая Бога и человеков [1Тим.2:5]; во время богослу­жения весь ты Божий, а не свой должен быть в это время, и самые грехи твои или лукавое по действию диаволю воспоминание о них возверзи в покаянии на Господа, как Агнца Божия, вземлющего грехи мира, и не смущай­ся от воспоминания или натиска их. Аминь. Буди!

Напомнить отцу Владимиру (госпитальному) о причащении умопомешанной девочки, дочери досмотрщицы.

После обедни поздней Василия Великого. Благодарю Господа за обильный дар слез, излиянных мною при совершении литургии от сознания и чувства моих бесчисленных немощей и грехов и от настойчивого и страшного преследования меня сатаною, особенно вследствие несо­блюдения мною воздержания и употребления даже на Страстной Неделе виноградного вина (что я сделал вчера вечером после исповеди двухсот сорока человек в десять часов вечера). И при множестве слез всё-таки не мог изба­виться совершенно от насилия врагов при совершении литургии. Не мог выговорить молитв Верую, Господи, и исповедую... до конца, а остальные говорил уже во время причащения; отпуст же совершенно скрал, только конец сказал. Но да будет там совершенная победа во мне Христа Бога, где диавол мнит иметь свою победу. У Ворониной на молебне ужасно препятствовал враг. Я с величайшим трудом говорил ектении, возгласы, молитвы и читал Евангелие; вражда на меня, преследование меня сатаною ужасные. Но Господь – избавление мое.

Во время страстной всенощной при чтении десятого Евангелия наступил на меня сатана чрез мгновенное ударение (ужаление) в сердце сластию плотскою и невольным воспоминанием о ней, и смутил, и запнул меня при чтении. Я смешался, не мог выговаривать слов по причи­не убийственного, всевозмутительного, душетленного яда диавольского в сердце и едва кончил, не будучи в состоянии справиться с врагом, осилить его. Срамота покрыла потом лицо мое; еще более я возмутился и стал каяться Господу в невольном смущении и воспоминании греха; по окончании службы я в покаянии приложился к святому престолу несколько раз и получил прощение, исцеление, очищение, мир и спасение. Даруй мне, Господи, власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью [Лк.10:19] по милости Твоей!

Чем прельщает и пленяет нас враг? Злобою, гор­достью, похотью тления. Чем побеждать его? Смирением, любовью, отвержением тления, стремлени­ем к нетлению.

Из-за любви к сласти тленной враг влагает в наши сердца пренебрежение к вечным, пресладким глаголам Духа Святого – о, ужас! – и удручает наши души бес­смертные своими кознями.

Сколь Божественна, сколь премудра, сладостна, сколь возвышенна последняя беседа Господа с учениками Своими! Войди в дух этой беседы, старайся проникнуть­ся совершенно духом Божественной любви Христа Спасителя, любви к Богу и к человечеству. Но сколь велика и злоба диавола и его хула на всё Божественное, святое, на все Божественные законы творения, промыш­ления, искупления, на все дела Божии! Как он усилива­ется в нас и чрез нас волей и неволей нашей в устах, сердцах, в движениях, в поступках хулить всесвятое имя Божие и пречистые, премудрые, прекрасные, благо­стные, являющие бесконечное могущество дела Его! Какое омрачение, какие страхи ложные, какие мечты нелепые влагает он в души наши! Но Ты, Боже, сокруши все козни и всю силу его, нас же защити, сохрани и избави от его пакостей.

Коварно и злобно запинает меня супостат для того, чтобы и на будущее, не только в настоящее время, час или в данную минуту, обольщать и запинать меня, омра­чать и мучить меня, потому я должен бороться с ним, с его кознями и за будущие свои успехи духовные, за будущее свое спокойствие, за будущие победы над искушениями.

Вчера при начатии, как и продолжении литургии, бесплотные злодеи крайне затрудняли меня в произношении молитв и возгласов, омрачая и связывая мысль, сердце и уста, и, если бы не милость Божия, я онемел бы от их козней и насилия. Обильные слезы помогли мне одоле­вать их, в слезах я топил фараона духовного, погружав­шего меня в волны отчаяния.

Благодарю Господа, подвигнувшего меня к утрени страстной на помощь отцу Александру при чте­нии двенадцати Евангелий о страстях Господних и даро­вавшего мне благодать по молитве моей прочитать непреткновенно (от лукавого и страстей моих) достав­шиеся мне Евангелия, числом шесть. Слезы умиления Господь мне даровал по великой Своей милости.

Владимир Павлович Верховский приглашал к себе на Пасхе со крестом. Надо зайти.

Двенадцать часов вечера. Благодарю Господа за чудо Его милосердия во мне грешном, яко скоро услышал мя, кающегося и слезящего из глубины души, и тотчас грехи мои простил и очистил, и тесноту смертную отъял от сердца моего, и даровал сладкий мир, простор, дерзнове­ние, радость сердцу, и облаженствовал меня милостию Своею, дав мне достоянием Себя Самого.

Входи, христианин, в дух святыни, правды, кротости, незлобия, общения, единения, смирения, терпения, милосердия, любви, нетления и бессмертия, коим движится всё богослужение Православной Церкви.

Пасха Господня. Один час пополуночи после утрени. Благодарю многомилостивого и благопослушли­вого Господа, принявшего мое покаяние тайное и изба­вившего меня от тайного огорчения и обиды на отца настоятеля, отвергшего мою услугу при поправлении пла­щаницы по положении ее на святом престоле (после полунощницы): «Неладно, когда двое одно дело делают». Это слова не добром пали на мое сердце, и уловил меня дух злобы на этих словах отца настоятеля, как, казалось мне, сказаны были не от любви, и вот я отпал от любви и впал в озлобление невольное, и искру обиды стал разжигать, раздувать супостат, и вот когда пошли из алтаря встречать Христа воскресшего с пением Воскресение Твое, Христе Спасе... – я пошел со стесненным и замирающим, смятенным сердцем, моля Господа избавить и помиловать меня, пременить, претворить сердце мое, и уже по вшествии в алтарь и пении ирмосов воскресных я, усилив покаяние и молитву и веру, был державно и благостно спа­сен Господом, победителем ада; славлю Господа за милость Его, что не дал Он злобе диавольской потопить меня, смущать, теснить, посрамлять меня, омрачать лицо мое. Да, я нарушил тайно закон Твой, Господи, принял участие, хотя невольно, в злобе диавола, который насильно увлекал меня в нее, омрачал, жег, теснил, связывал узами адовыми. Но Ты победил во мне ад, и воскрес во мне, и воскресил меня от мертвых, даровав мне жизнь после смерти духовной.

Воскресший даровал нам величайшее дерзновение пред Богом воскресением и всепрощением Своим, всеискуплением Своим. И мы должны всегда дерзать, а не бояться, не унывать, не малодушествовать, не робеть, не стыдиться других, но весело и бодро смотреть на всех. Слава Тебе, Господи, сило всеочистительная, всеискупительная, сило всебодрая и всеободряющая, сило вседержавная, всепобеждающая, всесохраняющая, всепокрывающая, всепросвещающая.

* * *

Девять с половиной часов утра. Вношу в дневник мой величайшую милость Божию, явленную мне сегодня при служении первой пасхальной литургии в избавлении от смертоносных жал злобы древнего челове­коубийцы, жал многочисленных, в разное время литургии (да и после литургии) в меня, в мое сердце вонзенных и уязвлявших меня. Господь избавил меня до великого входа несколько раз, по великом входе, пред заамвонной молитвой и после нее, после обедни и после многочислен­ных целований с духовными сестрами, чадами, дома при виде неглиже и украшений Руфины, моей племянницы. Божия благодать победила плотскую, прелестную, тленную, грубую, смертоносную любовь. Слава о сем Господу!

Вечер. Согрешил пред Господом и пред братией соборной, особенно пред отцом настоятелем, что не доехал в приход со крестом вместе с ними, а после вечерни остался дома в сердцах и в негодовании на отца настоятеля за то, что он оставлял нас дважды, уезжая невесть куда и зачем, и за то, что в первый раз без действительной причины не заехал служить вечерни в первый день Пасхи, изменив чрез то мне намерение замениться отцом Александром в Думской церкви, где я очередный и должен был служить вечерню, которую и служил, но без чтения положенного Евангелия Сущу позде [Ин.20:19], боясь, что изменит мне язык, который останавливает супостат по злобе своей. Я оскорбился на отца настоятеля, что он вероломно посту­пил (хотя я и не знаю достоверно, имел ли он намерение так поступить со мною, чтобы выказать мой недостаток и оплошность лишней выпивки вина, – да будет воля Божия со мною) и не предупредил меня касательно своего намерения не служить вечерню в соборе и отозвания отца Александра. Прости мне, Владыко Господи, грех мой против Тебя и против настоятеля и братии, которую я оставил ездить по приходу без меня, и прости мне мою неприязнь к отцу настоятелю. Даруй мне искреннее смирение, незло­бие, самоосуждение, великодушие, покорность, отжени от меня своенравие, мнительность, зломыслие, злонравие, непокорность, бесчиние, невоздержание. Даруй мне бла­годать и силу побеждать всегда зло добром и не иметь в себе ни тени зла ни на кого, но молиться за всех, наветующих мне, да не вменено будет им злое против меня, ибо я достоин всякого отвращения, всякой ненависти по грехам моим, праведной ненависти от Бога и Ангелов и человеков. Даруй мне грех один ненавидеть, единственно достойный ненависти, и того, кто одно с грехом и есть всегдашний его виновник и начальник. Вот я искренно осудил себя и грех мой против всех и каюсь и милости прошу у Тебя, Господи: прости меня по неизреченной Твоей милости, и восстави мя, и помилуй, и не восстави против меня братию мою и настоятеля, и даруй мне мирно с ними и во всякой правед­ной любви пожить прочее время живота. Аминь.

После обедни во второй день Пасхи (девять часов). Благодарю Господа, укрепившего меня совершить непреткновенно утреню и литургию совокупно и причаститься неосужденно Божественных, преславных, пре­чистых, животворящих и страшных Таин во исцеление души и тела и в радость и пространство сердца. Велико имя Пресвятой Троицы. Слава Святей, Единосущней, Животворящей и Нераздельней Троице, чудно меня оживотворяющей на всякий день.

Вечером на третий день от безвременного ядения и питья, особенно от употребления разнообразных питий, хотя в малом количестве, и особенно от сливок, сдела­лось обременение и ночью сильный понос. Ночь всю почти не спал или засыпал беспокойно, много раз бегал в сортир, встал утром больной, но, сходив к утрене и про­славив Воскресшего, сделался здравым, хотя слабость осталась. Затем лег отдохнуть и долго спал, до половины первого часа. Поутру в этот день служил благополучно в Успенской церкви утреню и раннюю обедню. Со кре­стом ходил я три дня, в общий доход от меня поступило восемьдесят три рубля (северная часть). Мне пришлось получить семьдесят восемь рублей, всего собрано четы­реста рублей. На четвертый день были со крестом в Доме трудолюбия и еще в двух местных школах.

Во все эти дни милость Божия сопровождала меня, побеждая похоть плотскую по внутренней молитве покаяния и сохраняя меня невредимым от ее прелести.

Апостолы – проповедники и деятели [...] нетления и бессмертия, сыноположения Богу, обновления, освяще­ния и просвещения, обожения, положившие души свои за веру Христову и благочестие, просиявшие нетлением и чудесами. Достойно и праведно любимы и почитаемы и в песнях священных прославляемы.

Сколь велико быть по образу Божию и получить назначение от Творца к вечной жизни в общении с Ним, со всеми Небесными Силами и всеми избранными и святыми человеками! Это превосходит всякое слово! Это благодеяние Божие человеку неизреченно! Пение всякое побеждается, спростретися тщащееся ко множеству многих щедрот Твоих: равночисленных бо песка песни аще приносим Ти, Царю Святый, ничтоже совершаем достойно, яже дал еси нам, Тебе вопиющим: Аллилуиа!¹¹⁴ А если еще присовокупим к этому то, каким самоистощанием по человечеству, премудрым и всеблагостным, страшным и ужасным, даровал нам Господь бессмертие и обожение или прежде этого избавление от греха и смерти, от власти адовой и вечного заключения во аде, то к безмерному удивлению прибавляется новое безмерное удивление к бесконечной милости Божией – новая бес­конечная милость Божия! И как же при всем этом и после всего этого не исполняться нам чувствами благо­дарной любви на всякий день и не угождать всем суще­ством Творцу и Избавителю и Попечителю нашему для нашего же вечного благополучия, ибо Он благих наших не требует [Пс.15:2]! Как не любить друг друга, как не отвращаться греха и не преуспевать во всякой доброде­тели, особенно в благости, кротости, незлобии, милосер­дии, снисхождении, сострадании друг к другу, в чистоте и целомудрии, в терпении и долготерпении, – да и долго ли потерпеть нам! Скоро конец всему, а там – вечность!

Благодарю Господа за любовь ко мне прихожан и особенно прихожанок моих, любовь искреннюю, Божию, горячую, всепреданную, всесамоотверженную, жертвующую для меня всем, всеми земными благами: и день­гами, и одеждою, и пищею, и питием в подкрепление мое и наслаждение, за их горячее ко мне сочувствие, за их любовь к Богу, ко храму святому и богослужению, к слушанию церковных и домашних поучений, за их благонравие, покаяние горячее к Богу, за их взаимную любовь. От Тебя дар сей, Господь мой, Господи, источниче и подателю всякого блага, всякого преспеяния духов­ного в вере и житии! Призри убо с небесе, Боже, и виждь, и посети виноград сей, и соверши й, егоже насади десни­ца Твоя [Пс.79:15–16].

О, как всегда ругался и ругается, как ужасно ругается доселе природе человеческой враг Бога и человеков – диавол со всеми своими клевретами-бесами чрез многообразное сплетение грехов или всяких беззаконий в помыслах, в чувствах, в памяти, воображении, в намерениях, в словах и делах, всеваемых в наш ум и сердце, и приемлемых нами, и деемых нами! Невозможно представить, изобразить и описать весь вред, причиненный и причиняемый супостатом природе человека, созданной по образу Божию, всё безобразие, всю мерзость, в кото­рую он поверг ее по зависти и злобе своей. Только один Бог мог избавить и избавляет людей, верующих в Него, от всех ужасных последствий греха в них и дарует им первую святыню и большую лепоту и блаженство; только Господь не просто избавляет от скверны греха, от про­клятия, и смерти, и тления, но и обожает человечество, вводя его снова в рай и облекая вечною славою. Кто спо­собен и в силах изобразить это благоутробие Божие, эту премудрость Божию, это всемогущество Божие, это чудо из чудес Божиих?! И ангельские умы изумевают¹¹⁵.

Пятый день Пасхи. Жестоко, люто пал и уязвлен был диаволом на молебне у Берзиных из-за чревоугодия и невоздержания накануне (вечером котле­ты, чайная ложка бульону мясного, яйцо сырое) и осо­бенно из-за пристрастия к драгоценному кресту моему наперсному, коего пожалел (чтобы не закоптился дымом ладана) и чрез то отпал от благодати и от любви Божией, смутился и не мог служить в порядке, ектению водосвят­ную совсем не мог говорить, а молитву водосвятную, только в другой раз начавши говорить, выговорил почти всю медленно. О, страсть слепая, не рассуждающая здраво! Ну что сделается от фимиама камням самоцветным, все­гда сохраняющим свой блеск и достоинство, что злату самоцветному, всегда одинаковому? Запылились или задымились, закоптились они – только сотри пыль и копоть, и они опять просияют, и еще более прежнего! Но о том надо жалеть, что чрез пристрастие к тленным, красивым вещам я оскорбляю благодать Божию, опечали­ваю и пренебрегаю Духа Божия Животворящего, отпадаю от любви к Отцу Небесному и Сыну Его Единородному, моему Спасителю и моему Животу бесконечному, источ­нику жизни и бессмертия и всякого блага богатому пода­телю, и за то достойно наказуюсь духовною смертью, скорбью и теснотою, расслаблением, бессилием, омраче­нием, боязнью сердца, немотою уст. Чрез тайное искрен­нее покаяние в моих грехах в садике моем, где я прогули­вался и молился, я получил великую и богатую милость от Господа: прощение грехов, оживотворение, упокоение и мир души моей и всех членов моих. Слава Господу!

Вчера на молебне у Алекс. Ивановны име­нинницы (в сторожке управы) мне было крайне тяжело от боли в ноге левой, и я был крайне расстроен, не мог слу­жить молебна, едва кончил, и на приглашение ее разгне­вался, и с нетерпением и досадой на болезнь и на пригла­сившую ушел скоро и сел на дрожки извозчичьи и уехал; лег спать и после сна встал здоровым. Впрочем, был очень раздражителен и рассердился на жену за неготовность в столе (яствах). Скоро одумался и говорил мирно.

* * *

Сегодня сподобился величайших чудных милостей от Господа: раз у утрени, во время которой чувствовал греховное расслабление и диавольское разжжение и умрещвление во внутренностях и обиду и гнев на настоятеля – неправедный гнев, в чем покаялся Господу в смирении сердца, обвиняя себя, а не его, и Господь помиловал и оживил меня, особенно при пении и чтении канона Пасхи и Живоносного Источника Божией Матери, особенно при пении светильна Плотию уснув, яко мертв, Царю и Господи. Потом Господь явил мне величайшую милость, когда я шел с почты (где получил письмо и посылку – образ Боголюбской Божией Матери) и каялся в своей злобе и опять по настоятельной молитве и покаянии получил скоро милость ощутитель­ную, животворную, понудив супостата врага и внутренним движением веры и покаяния, и внешним движени­ем руки к бокам, где чувствовалось присутствие супоста­та, выйти и удалиться от меня. Но в соборе при встрече с настоятелем опять враг спутал меня неприязнью к нему, и опять я стал тайно молиться, каяться, осуждать себя, про­сить милость у Господа, оправдывая настоятеля в его жизни и действиях, и, видя искренность и глубину покая­ния, Господь опять совершил во мне чудо спасения, оживив меня, умерщвленного грехами, и даровав мне опять паки­бытие спасения. Чудна дела Твоя, Господи, и ни едино же слово довольно будет к пению чудес Твоих¹¹⁶ – чудес мило­сердия Твоего и правды Твоей. О, сколь усиленно работает в нас адская злоба от нашего самолюбия и пристрастия к земным вещам да от нашего невнимания к заповедям Божиим и к своему вечному благу, вечному спасению!

Прежде чем дать или не дать нищим материальную милостыню, окажи и оказывай им всегда духовную милость – уважение и ласковость, участие сердечное к участи их, к их бедному положению, что иногда дороже милостыни материальной, ибо сколько горя и унижения от людей из-за своей бедности переносят нищие! Естественно, что они сколько нуждаются в материальной помощи, столько, с другой [стороны, и] еще более нуж­даются в нравственной, в подъеме их духа, в ободрении и утешении! А мы как делаем часто и весьма часто? Прежде чем подать или не подать им милостыню, вдоволь наругаемся над ними, вдоволь нагневаемся, насердчаем, наговорим с три короба, по пословице, или копейки пода­дим, а на десятки и сотни рублей накричим! О, жестоко­сердие! О, скупость и сребролюбие! О, безумие!

Скот я несмысленный: наелся вечером телятины жареной с черным хлебом, намазанным маслом, и чаю напился сверх меры и аппетита. На что это похоже? Доколе рабство идолу-чреву? Доколе поругание образу Божию во мне – душе моей бессмертной? Доколе я буду оскорблять в себе Духа Божия Животворящего, Который есть святыня, тихость, любовь, пламень, сила, ревность, премудрость, свет, блаженство?

Благодарю Господа, сподобившего меня совершить непреткновенно, мирно, с чувством сердечным молебен у портних во флигеле Любови Петровны Естафьевой; они очень благочестивые. Благодарение за одоление супостатов, зле меня искушавших при совершении молебна у сторожа думского наверху в присутствии собравшихся из-за личности Анны Герасим., к которой сатана вложил неприязнь и ненависть ради ее крайней ревности ко мне – ревности благочестивой, но неблаго­разумной и увлекающейся.

Грех возносит в сердце моем главу свою мерзкую как преобладающее во мне начало, как нечто царствующее во мне, но да погибнет во мне эта прелесть вражия, мечта, призрак, эта злоба и зломыслие, эта прелесть сладострастия, эта зависть, гордость, хула, это уныние, малодушие, эта боязнь демонская, это лицеприятие, это любостяжание и корыстолюбие, эта леность к благоче­стию, к молитве, славословию и благодарению, это косноязычие и немота, от демонов наводимые и убиваю­щие мою душу, и да воцарствует во мне Всецарь всякого создания Господь Бог. Да святится имя Твое, да придет царствие Твое, да будет воля Твоя... остави нам долги наша, якоже и мы... и не введи нас во искушение, но изба­ви нас от лукаваго. Яко Твое есть царство и сила и слава, Отца и Сына и Святаго Духа... во веки. Аминь. 23 апреля. Суббота Светлой Недели. Утро. Пять часов. С нами Бог!

Два часа пополудни. Лютые искушения от духов злобы перенес я сегодня до обедни, да и во время обедни и после обедни на трех молебнах (Владимирская улица у [коровницы] в доме [...], в Нижней Широкой у мастера и в доме Егора Васильевича у извозчика и в доме Синебрюхова у извозчиков). Враги не давали мне слу­жить и ужасно сосали сердце, обессиливая, жаля смер­тельно. По приходе в Успенскую церковь я припал с верою и упованием живым в покаянии к престолу Господню, к пречистым пронзенным ногам Господа, на плащанице изображенным, моля избавиться от стрел врага язвами Господними, и за меня претерпленными, и от тысячи смертоносных жал змииных Господь избавил меня, мне стало легко. Потом во время обедни опять было враги уязвили меня, убили меня, но я опять припал ко Господу, пролил слезы умиления, и опять Господь избавил и дал служить с чувством. Причастился спокойно, с чувством, заамвонную молитву прочитал с величайшей выдержкой до конца при крайнем борении от врагов бесплотных, только благодатью Христовою возмог победить врагов.

Плохой и совсем дурной советник – гнев, зависть, гордость, леность, своенравие и непокорение, и потому отнюдь не следуй сердцу своему, внушениям его страстным, а следуй совести и разуму и слову Божию – и побе­дишь грех, и спокоен будешь.

Благодарю Господа, явившего мне величайшее спасе­ние и помощь при служении молебна у Гвоздевой и в пер­вом служительском флигеле. Обман дьяка Быстрякова смущал меня и озлоблял на него, но благодатью Божьею и мудрованием духовным (выше смотри) одолел врагов невидимых.

Десять часов вечера. Суббота. Благодарю Бога чудес, Бога милосердия и щедрот, удивившего на мне милость и дивную непобедимую силу Свою в прощении и очище­нии грехов моих во время всенощной и после всенощной сряду в алтаре Покровского придела, когда я искренно покаялся в принятом прилоге злобы на отца настоятеля, коему мнительно я нередко приписываю гордость, необщительность, крайнее корыстолюбие, жестокосер­дие к бедным, невнимание к заслугам товарищей сослу­живцев. Я обвинил искренно себя и счел недостойным расположения ко мне настоятеля. В [оба раза] Господь пременил во мне смерть на жизнь, смятение на мир, тес­ноту на пространство, уныние на радость, малодушие на дерзновение. Чудные превращения во мне совершает Господь! [Дикие], смертоносные превращения делает во мне всякий день диавол!

По приходе домой узнав, что дьячок дома и лег спать, я, однако, вошел в его квартиру и укоризненно обличил его в оставлении меня при отправлении треб (молебны), сурово, взыскательно, и сам смутился, уязвился жестоко и его смутил, хотя он и не пререкал. Пришел в свое жилище и искренно покаялся Господу, прося прощения, которое тотчас и получил от благопослушливого и благо­уветливого и благопременительного Господа, и успо­коился, утешился, ожил из мертвых. Слава Господу, животворящему на всякий день мертвыя, к числу коих паче всех принадлежу я окаянный, многострастный.

К старушке благочестивой и мне весьма преданной (Богу же больше всего) Параскеве Ивановне Ковригиной я, лицемерный и лживый, сладострастный, ищущий внешней, а не внутренней красоты, не чувствую сердеч­ного уважения и расположения между прочим и оттого, что она надоела мне своим чрезвычайным, неподобаю­щим уважением, приторными ласками, частыми подхо­дами к благословению и падением в ноги. О, если бы она вела себя с большим достоинством и тактом! Господь да вразумит ее и меня!

Прочь увлечение всякою внешностью, да взираю на внутреннее достоинство человека, обходя неказистую, непривлекательную внешность, ибо вся слава дщере царевы, сказано о душе христианской, особенно о Пресвятой Деве Богородице, внутрь [Пс.44:14]. И сам о внутреннем да пекусь наипаче, презирая внешнее, преходящее.

Ночью во сне с субботы на воскресенье Фоминой недели диавол томил меня забвением фамилии одного студента Академии Петербургской, о коем надо было навести справку... Как было досадно! Не мог добиться ни у кого: всё враг перепутал, помутил в мыслях! Это было во сне в канцелярии академического правления.

Доколе ты, супостат мой и Божий, будешь мне, и Господу, и Пречистой Его Матери, и всем святым, и всему человечеству, доколе будешь ругаться нелепо в самом источнике нашего бытия, от Господа сотворенном чисто, премудро, неблазненно, благостно, в совершен­стве, как и все Его творения совершенны и чужды вся­кого недостатка, ибо от Всесовершенного могло ли что быть несовершенное? Всё совершенно паче мысли, паче постижения, паче слова и разума. Прочь, сатана, некогда и сам бывший совершенным, но вольной волей утратив­ший все дары Божии чрез гордость свою и ставший источником всякого зла и несовершенства и в людях.

Фомино воскресенье. После ранней обедни (первой, без утрени). Благодарю Господа за чудеса мило­сердия Его, совершенные во мне во время литургии при чтении Евангелия ради единой веры в Него и движения руки на правом боку для крестного знамения (давит Велиар) после великого входа (после коего служил я бла­годатью Божьею особенно торжествующим сердцем и гласом) и особенно после причащения детей, когда я, войдя в алтарь, увидел дьячка Быстрякова, на коего имел ранее негодование (не надо никоим образом иметь); но особенно чудо избавления Господом моей немощи и окаянства по окончании обедни, когда я давал крест целовать народу и тайно молился о победе благости Божией над злобою моею и диавольскою (относительно Быстрякова, который, как оказалось, был невинен в неприбытии на молебен за город к [...]). Наконец Господь избавил меня от повторившейся злобы диавольской при чтении молитв к исповеди и причащении больного в церкви, причем демон не дал выговорить окончаний [славословительных] молитв. Избавление совершилось по тайной молитве ко Господу пред употреблением Святых Даров. Чудно оживил меня Господь – меня, умерщвленного по грехам моим.

Согрешил ко Господу – не послушал настоятеля, приглашавшего [меня] чрез сторожа крестить во время обед­ни в сторожке младенца. Неблаговременно и неуместно мне показалось: есть другое время и место; место в сторожке неподходящее: там постоянно курят табак.

Благодарю Господа, чудодействующего во мне милость Свою непрестанно и избавившего меня от смя­тения и тесноты диавольской на лестнице к Верховскому Владимиру Павловичу, когда я шел к нему в двенадцать часов дня; благодарю Господа, спасшего меня в квартире Параскевы Ивановны в собрании, когда я возвел в покаянии сердечное свое око к Всевидящему Оку и получил прощение и исцеление; дома у меня (по возвра­щении) по молитве тайной пред образом Спасителя в зале, спасшего от скорби и тесноты и даровавшего мир и пространство с дерзновением. О, сколь благ Господь всем призывающим Его во истине [Пс.144:18].

Благодарю Господа, явившего мне помощь при служении панихиды в доме Полякова по Княжеской улице.

Понедельник Фоминой недели. После ран­ней обедни. Адски прожег меня сатана сегодня во время утрени и обедни (которую я служил) злобою своею то на отца настоятеля под предлогом сокращения им службы и невнятного или небрежного чтения Евангелия, то на дьячка Каменоградского за пропуски во время утрени и во время обедни пред самым причащением Святых Таин, на то, зачем он, а не мой дьячок Быстряков служит (я не знал, что последний служил в Думской церкви); значит, одного я возненавидел (Каменоградского), а другого воз­любил, как более покладного. И какое жало ядовитое, смертоносное многократно вонзал в мое сердце супостат! Хоть воем вой! Только сердечное покаяние в нелюбви и неприязни и умоление Владыки, только имя Его спасло меня от ужасного жала. Как бы сильные розги, коими со всей силой ударяют, испытывал я во внутренностях моих; они больно жгли меня. И поделом это за чревоугодие и пресыщение! Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец? [Евр.12:7]. И по окончании обедни за пропущенные на молеб­не слова Евангелия и другой [раз] на панихиде [за пропу­щенные] слова отпуста сильно прожигал меня супостат; но пусть он сжигает дикие наросты страстей на сердце моем, только да буду здрав и бесстрастен. Панихиду по покойнике Иоанне старике служил медленно, непретк­новенно. Слава Богу!

Причастился животворно, но Каменоградский вместо причастна пел только светилен Пасхи Плотию уснув... мало: не успел прочитать всех песней ко причащению.

* * *

Десять часов вечера. Редким, чудным, восхи­тительным, величественным зрелищем Господь сподобил меня насладиться с девяти с половиной часов до десяти (оно продолжалось дольше, но я не наблюдал более): чуд­ною, разливающеюся молнией, чудными, быстрейшими, со всевозможными фигурами, змейками на восточной стороне неба. Это зрелище как зрелище Божией красоты и велелепия, Божьего света и Божией быстроты, Божия величества и всемогущества я видел в первый раз, как и все, сподобившиеся созерцания его. Оно чрезвычайно обрадовало дух мой и вызвало в сердце моем искреннее славословие и благодарение Господа, столь чудно, славно, благостно, премудро управляющего небом и землею, всеми стихиями, всеми людьми, всем, что имеет дыхание и что не имеет дыхания. О, сколь должен быть приветен и прекрасен Господь, сколь дивен Он, если столь прекрасен стихийный, тленный свет, появляющийся и исчезающий. О, во свете Твоем, Господи, да узрим свет истинный, про­свещающий все Ангельские чины и всякого человека, гря­дущего в мир! Даруй мне, Господи, стяжать чистое серд­це, просвещенна очеса сердца, да ими узрю Тебя, Света незаходимого! Буди!

Совершенно неожиданное было это зрелище приро­ды величественное. Было холодно еще, лед толстый по всему заливу, и только на восточном рейде между Петербургом и Кронштадтом он очистился от льда и было пароходное сообщение.

Молись, непременно молись внутренно за всех, к кому чувствуешь нерасположение и неприязнь, злобу, и не имей ни малейшего участия в злобе диавольской, нелепой, безумной, мучительной, погибельной. Молись, чтобы Господь помиловал их, просветил, изменил во благо или утвердил в благости и во всякой добродетели, да и о себе молись, да дарует тебе Господь познать свои прегрешения и иметь кротость, смирение, незлобие, доб­рожелательство и сочувствие ко всем, сострадание, снис­хождение, любовь, вся покрывающую, вся терпящую, не раздражающуюся, не мыслящую зла, не радующуюся о неправде и сорадующуюся истине [1Кор.13:4–7].

Благодарю Господа, избавившего меня от духа непри­язни в думе, в квартире вдовы Ульянии по молитве моей явной со всеми бывшими. Тут была Параскева Ковригина, старая, ослепшая благочестивая девица.

Вторник. Радуница. После ранней обедни и выноса отставного солдата Иоанна. Во время ранней обедни я подвергся было сильному искушению от злобы вражией на Параскеву Ивановну Ковригину, имевшую приступить к Святым Тайнам после обедни. Но благодаря вере и покаянию моему, а паче благости Божией одолел врага силою Христовою и заамвонную молитву прочитал всю сполна, ниспровергнув врага, обыкновенно препинавшего меня при ее чтении, смущавшего и уязвлявшего. Но за то враг отмстил мне пред исповедью и причащени­ем старой девы Параскевы Ивановны Ковригиной и после причащения; исповедовал ее с духом неприязни и презорства, хотя и отбивался от этих злых чувств, смущавших меня, и молитвы пред причащением читал крайне неохотно, нелюбовно, немирно, смущенно, связанно, и потому не дочитал и причастил ее с неприязнью адскою в сердце, вопреки желанию, ибо был во мне насильник и пакостник злой демон; дома я потом был немирен, связан, подавлен, конвульсивно бился, ёжился, пока наконец покаянием, верою и упованием и усердным призыванием одолел врага и потребил Святые Дары во спасение. Но потом чрез [помысл] опять враг одолел меня озлобле­нием на неповинную рабу Божию Параскеву и опять стал давить сердце мое, и это было во всё время, как я ехал на дрожках, провожал [...] покойника из Княжеской улицы до ворот Кронштадтских и возвращался домой. Уже дома после усиленной молитвы враги оставили меня. Что вы возноситесь надо мною, сказал я им, как будто вы одолели благость и милосердие Божие? Нет, я уповаю, что благость Божия одолеет вашу злобу, сколько бы она ни была у вас во мне велика, – и тотчас действительно благость Божия одолела злобу бесовскую: я чуял исход вражией силы и вход благодати Божией, мир, свободу, дерзнове­ние после смятения, скорби, тесноты, упадка духа, подав­ленного злобою. И славлю Господа, дивная дела во мне сотворившего, пакибытие спасения мне показавшего.

Великой и скорой милости я сподобился тайно у г. Броун по приветствии матери и девиц, но особенно великой милости Божией и скорой удостоился я в квар­тире Алексея Сергеевича Кузнецова после тайной молитвы пред образом Спасителя (по отказе нищему отроку, часто просящему милостыни). Сколь великую силу имеет одно призывание имени Господа Иисуса Христа! Сколь чудно, спасительно, животворно, искупи­тельно, державно, свято это имя!

Настоятель собора отец Павел – образ мерности, кротости и воздержания, и за это он заслуживает особенного уважения; если он имеет немощи: скупость во всем, сребролюбие, любоимение и многоименность, нерадение о слове или проповедании слова Божия и пасении словесной паствы и к правильному отправле­нию богослужения, весьма сокращая его в будничное время, и отвращает многих от посещения храма в будни, то да вразумит, и наставит его Господь, и да дарует ему и мне память смертную и память о страшном и ужасном и нелицеприятном Суде. Аминь. 27 апреля. Среда Фоминой недели.

Благодарю Господа за спасение души моей, явленное во время утрени, во избавлении от тесноты и скорби и за дарование искренности при чтении и пении канона и стихир на хвалитех и на стиховне.

Благодарю Господа за неоднократное избавление души моей от лютой тесноты, скорби и уныния, малоду­шия и боязни бесовской пред литией по умершем Филиппе и особенно при выносе его и следовании к Кронштадтским воротам; последнее совершилось против бритневских бань после крепкого молитвенного покаян­ного движения души, Господь вдруг утешил меня: я почувствовал удаление противных, мертвящих душу сил.

Подвизайся, христианин, за восстановление и обновление в себе образа Божия, или нового человека, и за отложение ветхого; борись всеусильно на всякий день и час бодро со страстями твоими, удручающими тебя, памятуя, какие награды ждут тебя в вечности. Особенно старайся преуспевать в любви, кротости и незлобии, смирении, послушании, воздержании, милосердии, тер­пении, чистоте, правде, великодушии, простоте.

Диавол усиливается водрузить в нашей душе свой сатанинский образ, коего черты – злоба, злорадство, гордость, гнев, зависть, чревоугодие, любостяжание, любовь и стремление к тленному и земному, отвращение от небесного, святого, нетленного, своенравие, непослу­шание, татьба, ложь, клевета, убийство, самоубийство, нечистота, сладострастие. Борьба со страстями укреп­ляет душу в вере, надежде, любви, терпении, мужестве и во всякой добродетели. Чрез невоздержание дух наш более и более слабеет для добродетели и в искушениях оказывается бессильным. Потому воздержание нужно всегда как спутник жизни христианина и верный охранитель его веры, любви, молитвы, чистоты.

Не мое дело осуждать согрешающего брата или сестру, а мое дело молиться за них с любовью, да испра­вит их Господь. Много согрешают вси [Иак.3:2], – любовь всё побеждает.

Молитву Господню надо читать с глубоким и ясным пониманием и с ревностным желанием того, чего про­сим или что исполнять должны. Она есть прекрасное краткое руководство к жизни.

Много у тебя борьбы со страстями и с демонами, много скорбей. Не унывай, а побеждай: тебе много гото­вится от Бога венцов, если победишь. Подвигоположник взирает с небес на борьбу твою.

* * *

Десять с половиной часов вечера 27 апреля. Среда. Благодарю Господа, сейчас избавившего меня по неоднократной молитве покаяния от злобы змеиной, как молния секнувшей в душу мою и уязвившей меня смертельно чрез одно воззрение на стоявшего против окошек нищего, выжидавшего от меня подания, тогда как я толь­ко что подал милостыню многим из нищих. Я осудил себя искренно в скупости, жестокосердии, злобе, неблагодар­ности к Богу, чревоугодии, зависти, недоброжелатель­стве, самолюбии, и Господь чудно, животворно помило­вал меня, отняв всю скорбь. Благодарю Господа за помощь при служении молебна на бирже у немца купца № 20. Во благодарности служили, искренно, непреткно­венно, победоносно над супостатами.

Поев сегодня за обедом ватрушки (с творогом) из пресного теста масляного слоеного и зелени на сливках, я нарушил пост среды без всякой нужды и сделал себе вред, дав работу непостом желудку, расслабил душу и тело отяготил, Господа прогневал идолослужением сим, сделав чрево идолом. Помилуй мя непотребного, Господи!

Благодарю Господа, сотворившего со мною неизреченную милость во время утрени оживотворенн­ом меня, умерщвленного грехами: именованием нищих без милости с моей стороны и раздражением на вдову Анну Герас. Я искренно осудил себя, прося всем сердцем милости, и Господь совершил во мне чудо воскресения мертвеца – души моей. Я ожил и возрадовался и читал и пел каноны и стихиры радостным гласом, чистым и силь­ным. Благодарю Господа, отгнавшего от меня уныние и скверные помыслы во время ранней литургии, мною совершенной, и даровавшего мне обильные слезы умиле­ния во время литургии, начиная с молитвы об оглашен­ных пред великим входом. В слезах я потопил и грехи, и врагов невидимых, служил с горячим чувством, прича­стился неосужденно; заамвонную молитву прочитал с дерзновением, громко, всю до конца, и отпуст сказал весь. Но за скрадение первых речений на отпусте панихидном Христос... и всех святых... я жестоко был наказан от Бога чрез диавола, как утаивающего существенно нужные слова в отпусте: сладчайшее имя Господа Иисуса Христа, славное имя Пречистой Его Матери, святых слав­ных апостолов, славных и добропобедных мучеников, преподобных и богоносных отец и всех святых. Дома я мучился смертельно после этого отпуста, наконец покая­ние искреннее, вера и упование спасли меня – я опять воскрес из мертвых. Дома избавлялся призыванием Господа от движений сладострастия. Вечером соборовал Александру Гавриловну Верзину. Враги крайне препят­ствовали, язвили, жалили, смущали, теснили.

После всенощной 30 апреля на воскресенье мироносиц. Очередь. Благодарю Господа, избавившего меня от великого искушения, бывшего мне по поводу моего драгоценного креста, в котором я служил. Когда я на полиелее пошел кадить, то сердце мое увлеклось мыслью и пристрастием к драгоценности сей и умерло, оцепенев и охладев адским хладом; я ощущал этот мертвенный хлад во всё время каждения по храму, чувствовал в себе сатанинское дыхание, умерщвляющее меня. О, как в это время ничтожными показались мне все драгоценности земные и тленные, не могущие дать жизни сердцу, мира, свободы, довольства, блаженства и убивающие душу чрез отчуждение ее от Бога, источника жизни! Как я мелок, ничтожен, [...], низок, слеп, подл бываю в то время, когда прилепляюсь душой к земному сокровищу, как унижаю достоинство разумной и бессмертной души своей, созданной по образу Божию, в правде и преподобии истины, по образу Божьего живоначалия, Божьей простоты, красоты, светлости, премудро­сти, тихости, легкости, силы. Я делаюсь весь прахом, весь ум перстию творю¹¹⁷. Какое извращение порядка вещей! И вот когда я вошел в алтарь по окаждении храма с мертвой моей душой и мне предстояло читать Евангелие, я [думал] со страхом, что мне теперь делать. Враг связал у меня сердце, мысль, язык. Я боялся, что не прочту Евангелия, и немед­ленно отправился в алтарь Покрова Божией Матери и там усердно просил себе милости и помощи Божией, каковая по благодати и человеколюбию Христову и подана мне. Я Евангелие прочитал не торопясь и громко и всенощную совершил довольно благополучно. Только отпуст скрал, затем молитву Христе, Свете истинный... Это меня уязви­ло, убило после всенощной, но я с молитвой покаяния при­ложился к святому престолу у Покрова, и всякая теснота и пленение вражие миновали, я успокоился. Слава Господу за всё Его спасение!

Благодарю Владычицу Пресвятую Богородицу, Еюже избавлен бых в нынешнюю всенощную от козней лукаво­го при чтении Евангелия воскресного. Но худо я сделал, что велел регенту начинать скорее петь, когда я начну молитву Христе, Свете истинный: враги невидимые посмеялись над моей боязнью и трусостью и не дали мне выговорить даже Боже, ущедри ны, и я посрамился, хотя по молитве покаяния и избавился от срамоты, смущения и тесноты. Ты, едина Благословенная, помогай мне всегда против супостатов моих, ибо Ты от начала попрала пречи­стыми Твоими стопами всю силу вражию нечистую, как едина чистая и чистотою Ангелы превосходящая.

Болят и ноют сердца наши всякими грехами; блазнится душа наша всеми чувствами: зрением, слухом, осяза­нием, вкусом, обонянием. Чрез все окна врывается в душу грех всепагубный, всепрелестный. Помяни нас, Господи, уничиженных и поруганных грехом, и научи нас творить правду и святыню в страхе Твоем, исполнять совершенную, святую, животворную, блаженную волю Твою. Аминь. Научи нас, помоги нам побеждать грех, воюющий в нас непрестанно и грозящий нам свести нас в вечную пагубу.

В церковном богослужении, как и домашнем, непременно и непрестанно выражается идея Церкви как великого, живого и святого сочленения святых человеков под освящающей всех Божественной Главою Иисусом Христом. Эта идея особенно выражается в ектениях великой, малой, просительной и сугубой, в литиях, в молитвах, обращаемых к Господу, в коих Церковь умо­ляет Его помиловать нас по молитвам и ходатайству или предстательству Божией Матери, предстательству чест­ных Небесных Сил бесплотных, святых славных и всехвальных апостол, святых славных и добропобедных мученик, преподобных и богоносных отец наших и всех святых. И как широка, животворна, спасительна, утеши­тельна для нас грешных эта идея! Сколько она внушает нам грешным упования, бодрости, отрады, веры и надежды на спасение! Не ради меня и не ради дел моих благих, коих не имею, спаси меня, Господи, но ради имени Твоего, ради деннонощных молитв Пречистой Матери Твоей, святых Ангел и Архангел, святых славных апостолов, пророков, мучеников, преподобных и правед­ных и всех святых, по любви своей молящихся о нас Тебе, Владыке живота нашего и Отцу будущего века.

В богослужении также проводится (во всех службах) идея единства и гармонии Церкви ветхозаветной и новозаветной – в чтении и пении из книг Ветхого и Нового Завета, паремий, Апостола и Евангелия, идея единого домостроительства спасения нашего в том и другом Заветах: в одном было обещание Спасителя и приготовление к принятию Его, спасение верою в Грядущего, а в другом исполнение обещания и спасение верою в при­шедшего Спасителя чрез пастырство, богослужения и Таинства новозаветной Церкви или, лучше, чрез самодействие Иисуса Христа в пастырях, поучающих, моля­щихся, совершающих Таинства и руководящих вверенное им стадо Христово к святости и вечной жизни.

Погаси во мне греховное воспаление, стужающее мне непрестанно на всякий день, росою благодати Твоей.

Всегда, во всякое время дня и ночи будь готов сердцем совершать службу Богу для прихожан своих (ибо на то ты призван и поставлен), это наилучшее и благотворнейшее, спасительное для тебя и для них дело: им ты спасаешь и себя, и других. Леность и неохоту прочь и дальше; плоть наша многострастная ленива на молитву и славословие Богу, ей бы только есть, пить, гулять, спать, собирать сокровища, наряжаться, украшаться, веселиться, бол­тать, смеяться.

Всё домостроительство нашего спасения Ветхого и Нового Завета есть чудная премудрость Божия, недомыслимая умом нашим и открытая настолько, насколько вместимо нашему уму. Потому и возглашается при бого­служении пред чтением книг Священного Писания: Премудрость... Премудрость, прости! Услышим святаго Евангелия...