Слово 1 * Слово 2

Идите, возлюбленные, неленостно воспользуемся сегодня евангельской сокровищницей, чтобы почерпнуть оттуда по обычаю богатство, обильно уделяемое и никак, никогда не истрачиваемое; идите к всемудрому, прекрасному путеводителю, и снова последуем за Лукой, чтобы видеть Христа восходящим на высокую гору и берущим в свидетели Своего божественного преображения Петра, Иакова и Иоанна. «Взяв Петра» с товарищами, «на гору высокую взошел Господь» («Поем Петра» с товарищами, «на гору высоку взошел Господь») (Лук. 9:28; Мф. 17:1). Высока гора, на которой Моисей и Илия разговаривали с Христом; высока гора, на которой закон и пророки беседовали с благодатью; высока гора, на которой (был) Моисей, заклавший пасхального агнца и окропивший его кровью дверные косяки евреев; высока гора, на Которой (был) Илия, рассекший на части вола (и) истребивший жертву огнем через воду; высока гора, на которой (был) Моисей, открывший и заключивший Чермное море; высока гора, где узнают Петр (и его товарищи), что Он есть Тот, перед Которым преклонится все небесное, земное и преисподнее (Филип. 2:10).

Он трех только взял; не всех взял, не всех оставил, не позавидовал остальным в славе, не счел более ничтожными, потому что Он праведен и все справедливо устраивает; думая обо всех, Он объединил их, не участвующих, во взаимной любви между собой. Так как имеющий сделаться предателем Иуда был недостоин того божественного видения и ужасного явления, то из-за этого Он не берет и остальных, чтобы у него, как одного оставленного, не было впоследствии защиты; берет с Собой трех свидетелей преображения, достаточных по закону, а по душе носящих у себя и остальных. Сам говорит: «Соблюди их.., Отче праведный, чтобы и они были одно, как и Мы одно» (Иоан. 17:11). Иуда, видя, что подле горы пребывают с ним Андрей, Фома, Филипп и остальные, что не ропщут, не негодуют, не порицают, но радуются и совместно признают горнюю благодать для самих себя и для всех, был совершенно безответен, (как) никогда ни в чем чудесном не презренный. Но у него был кошелек, и он безвинно оговорил жену с миром, и дерзко предал Учителя врагам.

И что же говорится (в Евангелии)? «И преобразился пред ними… И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие» («И преобразися пред ними: ...и ...явистася ...Моисей и Илиа глаголюща с ним») (Мф. 17:2–3). Петр, как всегда во всем пылкий, узрев очами ума разговаривающих с Ним, которых никогда не знал, не вдумавшись много в чудо, не вдумавшись в неожиданность божественного блистания, называл пустынное место прекрасным, из рыбака стал делателем палаток, когда взывал к Спасителю: «сделаем три кущи: одну Тебе, одну Моисею и одну Илии, – не зная, что́ говорил» («сотворим здесь три сени, едину тебе, и одну Илии, и одну Моисею, не ведый, что говорит») (Лук. 9:33).

Но, о, верховный и первый из учеников Петр! Зачем увлекаешься низкими мыслями, и помыслами человеческими бесчестишь божественное, и говоришь, чтобы воздвигнуть три (сени) в пустыни? В одной чести с рабами ты считаешь Владыку? Желаешь сделать Христу одну палатку, и этим двоим по одинаковому жилищу? Ужели от Святого Духа зачат Моисей, подобно Ему? Ужели дева родила Илию, как Его Всесвятая Дева Мария? Ужели младенец во чреве узнал Моисея, как Его Предтеча? Ужели небо объявило о рождении Илии? Или волхвы поклонились спеленатому Моисею? Ужели Моисей и Илия столько совершили чудес? Или из человеческой пещеры изгоняли духов? Моисей некогда разгневался и, ударив жезлом, перешел море; а твой Учитель, Иисус, путешествуя по морю с Отцом, сделал пучину проходимой. Илия, помолившись, умножил муку вдовицы и воскресил из мертвых ее сына; а взявший тебя в ученики из рыбаков немногими хлебами напитал тысячи, ад опустошил и восхитил от века спящих. Поэтому, не говори, Петр: «сотворим здесь три сени», ни – «хорошо нам здесь быть» («добро ...нам зде быти») (Мф.17:4, Лк.9:33), (не говори) ни человеческого, ни низкого, ни земного, ни пошлого; о горнем думай, горнее исследуй, как объявил Павел, не земное. Почему прекрасно нам быть здесь, где змей, обесчестив первозданного, причинил вред и рай заключил, где мы слышали, что (нужно) есть хлеб в поте лица, где мы узнали, что (нужно) сетовать и трепетать на земле за преслушание, где все тень, где все исчезнет мгновенно? Почему прекрасно нам здесь быть? Если здесь нас Христос оставил, то для чего Он приобщился плоти и крови? Если здесь нас Христос оставил, то для чего Он сошел к падшему, и лежащего поднял? Если прекрасно быть на земле, то напрасно был позван небесный ключеносец. В чем, наконец, польза небесных ключей? Так как ты желаешь этой горы, расстанься впредь с небом; если хочешь воздвигнуть палатки, откажись быть основанием церкви. Христос преобразился не напрасно, но чтобы показать нам будущее преображение природы, будущее спасение, второе пришествие на облаках с голосом архангельским. Он есть Сам, одевающийся светом, как одеждой, судья живых и мертвых, – почему Он вызвал Моисея и Илию, чтобы взору древних представить эти знаки. И что говорит великий писатель? «Когда он еще говорил, се, облако светлое осенило их; и се, глас из облака глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте» («Еще ему глаголющу, се, облак светел осени их: и се, глас с небес глаголя: сей есть Сын мой возлюбленный, о немже благоволих: того послушайте») (Мф. 17:5). Еще во время речи Петра ответил Отец. «О чем ты, Петр, говоришь, как о прекрасном, не зная, что говоришь? Ты не был еще наставлен, и нетвердо знал сыновство, когда говорил: «Ты – Христос, Сын Бога Живого» («ты еси Христос, Сын Бога живаго») (Мф. 16:16). Ты, «сын Ионин» («вар Иона») (Мф. 16:17) и Симон, видел столько чудес! Я тебя поставил ключеносцем небес, а ты еще не сложил с себя одежду корабельщика. Вот третий раз ты противишься воле Спасителя, говоришь, не зная что. Он сказал тебе: «должно… много пострадать» ("подобает мне пострадати»), а ты говоришь: «да не будет этого с Тобою» («не имать быти тебе сие») (Мф. 16:21–22). Он сказал опять: «все вы соблазнитесь о Мне» («вси вы соблазнитеся»), а ты говоришь: «если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь» («аще вси ...аз же не соблажнюся») (Мф.26:31, 33).

Вот и теперь ты желаешь воздвигнуть палатку Христу, вместе со Мной основавшему землю, вместе со Мной установившему море и укрепившему твердь, зажегшему эфир, и все со Мной устроившему прежде веков, – Тому, Кто из Меня, – палатку Тому, Кто во Мне и с вами, – палатку Адаму без отца, – палатку Богу без матери, – палатку взявшему палатку, девическую утробу, которую избрал для Себя. Так как ты желаешь воздвигнуть три палатки, не зная, что говоришь, то Я, воспользовавшись светлым облаком, соблюдя палатку и присутствующих, восклицаю с высоты: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение» («сей есть Сын мой возлюбленный, о немже благоволих»). Не Моисей и Илия, но Этот; не тот или другой, но Этот; один и именно Он, Которого Я одобрил, – Его вы слушайте. Моисея Я оправдал, но Этого одобрил; Илию Я взял, но Этого послал из Девы в самое небо: «Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес» («никтоже взыде на небо, токмо сшедый с небесе») (Иоан. 3:13). Он сошел на землю, уничижил Себя, приняв образ раба. Если Он не сделался что мы, оставаясь чем был; если не претерпел креста у нас и для нас и не купил мир собственною кровью, то напрасно домостроительство, и древние изречения пророков не тверды. Но перестань, Петр, и не думай о человеческом, а о Божием: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте» («сей есть Сын мой возлюбленный, о немже благоволих: того послушайте»). Дважды Я воспользовался этим голосом относительно Него: при вас, на этой горе, и при Иоанне, на реке Иордане. Древний пророк поистине говорил об этом голосе, когда восклицал: «Фавор и Ермон о имени Твоем радуются» («Фавор и Ермон о имени твоем возрадуетася») (Пс. 88:13). О каком имени? «Сей есть Сын мой возлюбленный». Он даровал Ему имя выше всякого имени. Но ты, возлюбленный, спросишь, конечно: «Что значит – «Фавор и Ермон о имени Твоем возрадуются"»? Учись же. Фавор – это гора, где по желанию преобразился Христос, и от Отца был засвидетельствован Сыном, как сейчас вы слышали. Ермон – гора малая в иорданской земле, откуда был вознесен Илия, и близ которой в струях Иордана крестился по Своей воле Христос, и был засвидетельствован от Отца Сыном. На этих двух горах непорочный Отец, утверждая сыновство, и тогда и теперь вторично восклицает: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте». Слушающий Его и Меня слушает; и кто постыдится Его и Его слов, и Я того постыжусь во славе Моей и святых ангелов. Слушайте Его непритворно, простодушно, безгранично, с верой исследуя, а не языком измеряя, с верой принимая, а не взвешивая Слово словами. Павел проповедник, обуздывая суетного и уча всему несомнительно, восклицает: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» («О, глубина богатства и премудрости и разума Божия! яко неиспытани судове его, и неизследовани путие его») (Рим. 11:33). Ему слава во веки веков. Аминь.

Восходящее солнце простирает свои лучи на весь мир; и восток рождения по плоти Владыки Христа посылает во всю вселенную своих учеников, как бы лучи. И сегодня, как светильники, освещают это священное собрание Петр, Иаков и Иоанн, ловцы неверных и раньше заблуждавшихся в богопознание, пользовавшиеся вместо трости крестом, вместо каната тройным исповеданием, извлекавшие духовных рыб из глубины нечестия; они (были) общниками со своим Учителем в неизреченных тайнах, сделавшись самовидцами и самослушателями несказанных и незримых дел. Петр по вере назван камнем, и на самом себе поддерживает здание церкви: «Ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» («ты еси Петр, и на сем камени созижду церковь мою, и врата адова не одолеют ея») (Мф. 16:18).

Но посмотрим, за что и по какой причине получил верховный эту награду? Спаситель спрашивал некогда учеников, какое у них мнение о Нем. Пока остальные молчали, он, доблестный, выступив, не сказал: «Ты сделался, Ты создан был»; но, по слову пророка: «Ты – тот же, и лета Твои не кончатся» («ты же тойжде еси, и лета твоя не оскудеют») (Пс. 101:28), сказал: «Ты – Христос, Сын Бога живого" (Мф. 16:16). И за это исповедание получает ключи небесные: «и дам тебе ключи Царства Небесного: и что́ свяжешь на земле, то́ будет связано на небесах, и что́ разрешишь на земле, то́ будет разрешено на небесах» («и еже аще свяжеши на земли, будет связано на небесех; и еже аще разрешиши на земли, будет разрешено на небесех») (Мф, 16:19).

О, дивное и превосходящее природу достоинство! Шествуя по земле, Он издавал законы небесным силам, и они их соблюдали. И на земле он подсказывал мнение, а Бог подтверждал свыше словесное решение. Ублажался некогда тот Иосиф, которому были доверены житницы фараона; но выше соревнования и трижды блажен Петр, которому вверяются сокровищницы самих небес. Я не столько за то ублажаю, что он получил власть вязать, и не за то, что падающие от его одежды тени исцеляли болезни, и не тем поражаюсь, что он воскресил из мертвых Тавифу – (все) это дары особенно действующего Духа; а ублажаю я Петра за то, что он первый из всех выступил для истинного исповедания: «Ты – Христос, Сын Бога живого" (Мф. 16:16). Явившегося он исповедует: «Ты – Христос»; это знак сосуществования (Его) с Отцом.

Посмотрим также особенные преимущества преблаженного Иоанна. Он (ублажается) не за божественную бедность, в которой участвовал с Петром, так как был с тем, кто говорил: «серебра и золота нет у меня» («сребра и злата несть у мене») (Деян. 3:6), и молчанием выразил согласие; но за то, что, возлег на Владычню грудь, он оттуда изготовил себе ту священную и велегласную трубу, через которую только объявил смелым и верующим языком: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Иоан. 1:1), чего небо не сказало, ангелы не вздумали, никто из остальных апостолов не получил. Для чего и по какой причине, будучи впереди остальных евангелистов, он последним написал Евангелие? Это также необходимо исследовать. Матфей на еврейском языке по порядку изложил евангельские чудеса; Марк, сделавшись учеником Петра, написал происшедшее через Владыку Христа – разумею рождество без смешения, беспорочную жизнь, поразительные знамения, иудейскую зависть, спасительную страсть, животворящую для нас смерть, воскресение для нетления, вознесение на отчее лоно; одинаково и Лука, случайный ученик Павла, шел той же самой дорогой, что и до него. Итак, только Иоанн, как некий рыбак, сидевший вдали и бывший зрителем других ловцов, когда увидел, что оставлено главное в знании, берется за рыбарскую евангельскую трость и ловит ею искомую рыбу, и отдает (потом) ее даром верующим, возглашая: «В начале было Слово». Не от того, от кого Мария, – говорит, – названная матерь, получил начало Христос, не от того, от кого Иосиф, нареченный отец Его, Он имеет бытие; не от того, от кого Моисей, от кого Авраам, отец всех до закона; но «в начале было Слово». Нет ничего древнее начала, ничего старше начала; всякое дело начинается, и зависит от начала; а начало всего Сын, и, как творец, Он есть начало всего. Все, что производится от начала, моложе; только начало владеет преимуществом вечности.

Но посмотрим (преимущество) праведного Иакова. Хотя прозвание праведного, как отличительное, получил другой Иаков, называемый праведным, но он не откажет этой чести соапостолу. И сын Зеведея богат многими евангельскими успехами; достаточно в настоящий раз для похвального слова, что он с радостью перенес обезглавление за любовь к Владыке. Его убивает Ирод, как повествует Лука в Деяниях (Деян. 12:1–2). Это – подвижники благочестия, это – служители евангельской проповеди. Народ и города стекаются посмотреть одного, кто возвратился из Олимпа с венком, украшают (его) за это лавровыми листьями; а мы, на происшедшем у нас собрании, созерцали не одного, но трех борцов, борцов за Троицу, подвижников за Троицу увенчанных. Всякий язык отваживается на неизмеримость, когда пытается похвалить одного из них, и мысль теряется, решаясь измерить чашей море добродетелей; однако мы взялись за это, чтобы показать отцам плод своего благомыслия.

Назад два дня у нас праздновалось торжество рождения Всецаря Христа; естественно, борцами пяти подвигов совершены были блестящие состязания в честь рождения Господа. Так происходит обычно и у внешних: царское рождение чествуют в городах начальники. Но там победитель пожинает удовольствие тени и временной радости; а здесь награды для увенчанных бессмертны, венцы вечны, радость вместе с ангелами, слава вместе со святыми в воскресение. Это сберегается, как залог для таких подвигов. Их (подвижников) предстательством да сохранимся и мы, и этот пастырь добрый да даруется нам на многие десятки лет во Христе, Которому слава во веки. Аминь.