Жизнь, убиение и чудеса святых благоверных князей страстотерпцев Бориса и Глеба, во святом крещении нареченных Романа и Давида

Соименникам сих святых, в день тезоименитства, и прихожанам посвященного имени их храма, в день храмового праздника, 2 мая и 24 июля

Издание 4-е. 1882 г.

О Двоице священная, братия прекрасная, доблии страстотерпцы, Борисе и Глебе, от юности Христу верою, чистотою и любовию послужившии, и кровьми своими, яко багряницею, украсившиися, и ныне со Христом царствующии, не забудите и нас, сущих на земли, но яко теплии заступницы, вашим сильным ходатайством пред Христом Богом, сохраните юных во святей вере и чистоте неврежденными от всякаго прилога неверия и нечистоты, оградите всех нас от всякия скорби, озлоблений и напрасныя смерти, укротите всякую вражду и злобу, действом диавола воздвигаемую от ближних и чуждых. Молим вас, Христолюбивии страстотерпцы, споспешествуйте и благоверному Государю нашему Александру Александровичу к победе на враги, испросите у великодержавнаго Владыки всем нам оставление прегрешений наших, единомыслие и здравие, избавление от нашествия иноплеменных, междуусобныя брани, язвы и глада. Снабдевайте своим заступлением св. храм сей, и всех чтущих святую память вашу, во веки веков. Аминь.

Правдивая страстотерпца и истинная евангелия Христова послушателя, целомудренный Романе с незлобивым Давидом, не сопротив стаста врагу сущу брату, убивающему телеса ваша, душам же коснутися не могущу: да плачется убо злый властолюбец, вы же, радующеся с лики Ангельскими предстояще Святей Троице, молитеся о державе сродников ваших, богоугодней быти и сыновом российским спастися.

На утр. еванг. Лк. зач. 106 (21:12–19).

На литур. апост. зач. 99 Рим. (8:28–39). Еванг. Ин. зач. 52 (15:17–27, 16:1–2).

Св. князья Борис и Глеб – наши соотечественники, русские. Дети пятого из князей в России, св. равноапостольного Владимира, который ввел Христианскую веру в нашем, дотоле еще языческом, отечестве и сделал её господствующею у нас. Крещение Владимира было в 988 году по Р. Х.; около этого времени жили св. князья Борис и Глеб. Они – дети, достойные своего великого и равноапостольного, по делу введения и распространения христианства в России, родителя. У князя Владимира было двенадцать сыновей; по выражению блаженного нашего историка Нестора, между своими братьями, как две светлые звезды посреди темных, сияли они. Крестившись сам, когда решился переменить язычество на христианство, св. Владимир крестил и всех сыновей своих. При крещении Борис и Глеб переименованы Романом и Давидом, но сохраняют равно и те и другие имена. В начале наше отечество имело управление не такое, как ныне: так называемый великий князь, управляя главною и большею частью государства, всю остальную разделял между своими братьями, сыновьями и племянниками. Это делали, быть может для того, чтобы великим князьям в сыновьях и родственниках иметь помощников себе в трудном деле правления. Так и Владимир, сам владея Киевом, сыновьям своим роздал прочие города Руси, – и Борису дан был Ростов, Глебу Муром. Борис и Глеб рождены от жены Владимира христианки; поэтому и потому, еще, что оставались по малолетству довольно долго при отце своем, тогда как прочие братья отправлены были на уделы, они росли и развивались в христианском благочестии, не тронутые заразою язычества. Оба они, как и праведный их отец, очень любили назидательное чтение: Священное писание, писания св. Отцов, жития Святых. Борис научен был грамоте, усердно читал книги, особенно же жития Святых; а Глеб слушал чтение брата с полным вниманием и наслаждением. Читая, прилагали читаемое к сердцу и к жизни, разгорались любовью к Богу, старались подражать жизни Святых, – и жизнь их была исполнена добродетелями. Чтения житий св. мужей и мучеников, пострадавших за имя Христово, отвергшиxся всего земного ради любви к Господу Иисусу, возбуждало и их отрешиться от мира и искать успокоения в одном Господе; например, известно о св. Борисе, что он при таком чтении обливался слезами и молился так: «Господи Иисусе Христе! удостой меня участвовать во святом произволении св. угодников Твоих, научи меня идти по их следам. Молю Тебя, Господи, да не увлечется душа моя суетою мира сего; просвети сердце мое, чтобы оно знало Тебя и Твои заповеди». С другой стороны, имея пред собою пример отца, милостивого ко всем бедным и болящим, они подражали его милосердию, находили утешение в том, чтобы творить милостыню вдовам и сиротам, успокаивать их. Горячо любили они своего отца, горячо любили и друг друга, и в детстве всегда были неразлучны. И отец преимущественно любил их, видя на них благодать Божию, видя их благочестие и сердечную доброту. Видя их дружбу, Владимир назначил им соседственные уделы – Ростов и Муром. Ни Борис, ни Глеб не вступали в брак, хотя отец их и желал Бориса видеть женатым. Прибыв в свои уделы, они делали все, что только могли, для распространения св. веры, обращая язычников ко Христу; как истинные Христиане-правители, в управлении отличались правосудием и всегда везде – кротостью, добротой, смирением, милосердием не только к бедным, но ко всем людям. Равно имея те и другие добродетели, они, оба и каждый в частности, отличались некоторыми особенными; так, в тропаре Борис назван целомудренным, а Глеб незлобивым. О Борисе известно, что, отличаясь добрыми нравом и душевными качествами, он был храбр в битвах, мудр в советах, рассудителен во всем и красив собою. Владимир состарился и захворал. Между тем Печенеги напали на Россию, и он, за болезнью не имея возможности сам идти против них, поручил то прибывшему на сей раз к отцу Борису. Борис отправился. Видя слабость отца, Борис прощался с ним и думал, что прощается на веки. Поклонившись до земли своему отцу, он облобызал ноги его, потом пал на шею и целовал его со слезами. И действительно Владимир скоро за тем умер. При смерти Владимира находился только усыновленный племянник его Святополк, князь Туровский. Как старший между сыновьями Владимира, он был законный наследник великокняжеского Киевского престола. Святополк был худой человек, почему не был любим Владимиром. Не любили его и Киевляне. Немедленно по смерти Владимира, Святополк объявил себя Великим князем и спешил задобрить Киевлян ласками, роздал им богатые подарки. Но Киевляне знали, каков Святополк, и не доверяли ему, – принимали подарки, но сердце их не было с ним, говорит летописец. Святополк видел это; так, чтобы вернее сохранить великокняжескую власть, решился на великое зло – братоубийство. Борис как был любимым сыном Владимира, так был любимцем и киевского народа и войска, так как был храбр, мудр, добродетелен и красив собою. И Святополк прежде всего боялся этой любви народа к Борису и памяти его о Владимире, боялся найти в Борисе соперника и потому решился погубить его. Борис, отправившись против Печенегов, не нашел их, так как они, услышав, что против них идет известный храбростью Борис со своим храбрым войском, поспешили удалиться от пределов России, и возвращался обратно в Киев. На берегу реки Альты близ Переяславля узнал он о смерти нежно любимого своего родителя. Известие это поразило его тяжкою скорбью; горькими слезами плакал он об отце. «Увы мне, отец мой!» говорил он. «Не буду уже я наслаждаться благим учением и мудростью твоею. Не пришлось мне быть и при смерти твоей, чтобы тут проститься с тобою и погребсти тело твое». Узнав, что Святополк занял престол великокняжеский, окружавшие Бориса предлагали ему выгнать Святополка и самому занять сей престол. «Поди в Киев и займи престол отца своего», говорили ему, «народ любит тебя и войско будет за тебя». Но Борис как истинный христианин, не был честолюбив. «Не подниму я руки на старшего брата; умер отец мой, и я должен повиноваться ему, как отцу», говорил Борис. Он распустил войско и собирался продолжать путь в Киев, чтобы поздравить Святополка и засвидетельствовать ему свою покорность, как великому князю. Казалось, Святополку нечего было опасаться Бориса, после того как он отпустил войско; но, коварный и властолюбивый сам, он не верил искренности Бориса. Если не теперь, то после, думал он, Борис воспользуется предложением дружины свергнуть его с великокняжеского престола. Чтобы скрыть злой свой умысел и усыпить всякое подозрение в душе Бориса, Святополк послал уверить его в своей любви, звал его в Киев и обещал лучший удел. А сам между тем тайно ночью отправился в Вышгород, близ Киева, собрал некоторых из тамошних боярцев и спрашивал: «скажите мне правду, всем ли сердцем преданы вы мне?» «Головы готовы положить за тебя», отвечали они ему. «Подите же тайно, убейте моего брата Бориса». И недобрые бояре легко согласились на зло, не боясь Бога, а боясь человека, своего князя, и обещались скоро совершить это злодеяние. Как ни скрывал Святополк свой злодейский замысел, он не мог укрыться от Бориса. Некоторые из приближенных Бориса, услышав об умысле Святополка, поспешили тайно известить его о том, чтобы он взял предосторожность. Но добрый и великодушный Борис не мог поверить злобе и коварству брата и не хотел брать никаких предосторожностей: ни в чем не находил он себя виновным против брата и никак не хотел допустить мысли, что сердце брата может питать против него такое злое намерение. Впрочем огорчился, но, как свойственно истинному христианину, положился, как всегда во всем, на Бога и в молитве к Нему и к Пресвятой Богородице искал утешения. День, в который получено Борисом такое горестное известие, был суббота; на утро в воскресенье, встав рано, за утренней службой в своем шатре, Борис молился особенно усердно, сам читал шестопсалмие и канон, как вдруг известили его, что злодеи, посланные Святополком, уже окружили шатер его. Борис сам слышал их шум и шепот вокруг шатра. Нечего было думать о спасении. Еще пламеннее начал молиться Борис, читал псалмы, применительно к своему положению. «Господи, как много у меня врагов! Многие восстают, на меня.¹ К Тебе привержен я от рождения, от чрева матери моей, Ты Бог мой. Не удаляйся от меня: ибо бедствие близко, а помощника нет. Окружили меня псы; толпа злых ходит вокруг меня. Но ты, Господи, не удаляйся. Сила моя! поспеши на помощи мне. Избавь от меча душу мою, от пса одинокую мою».² Утреня кончилась. Убийцы дали Борису молиться, все стояли около шатра. После утрени, став пред иконою Спасителя, Борис со слезами воскликнул: «Господи. Иисусе Христе Сыне Божий, в сем человеческом образе явившийся на земле для спасения нашего и изволивший умереть на кресте грехов наших ради! Сподоби и меня претерпеть страдание не от врагов, а от брата моего», и по примеру, даже словами Самого Христа, молившегося на кресте за врагов-распинателей, прибавил молитву за брата-убийцу своего: «Не поставь, Господи, ему сего во грех». После сего Борис причастился св. Таин, простился со всеми и, предав себя воле Божией, лег на постель и спокойно ожидал смерти. Теперь злодеи: Путша, Талеца, Еловит и Лешько ворвались в шатер и, как лютые звери, с обнаженными мечами и копьями бросились на Бориса и пронзили его копьями. Пал на землю св. мученик и весь обагрился кровью. У Бориса был слуга Георгий, очень любимый им за его добрые качества и любовь к нему и верность. Упал Борис, Георгий всем телом своим повергся на него и заслонял собою своего господина от копий убийц, произнося следующие, достойные верного слуги, слова: «Не отстану от тебя, любезный мой господин; где ты умираешь, умру тут и я». Убийцы и его пронзили копьем и отсекли даже голову.³ Раны, нанесенные Борису, не были смертельны. Очнувшись, он вышел из шатра. Убийцы изумились появлением Бориса, а более ожесточенные из них сказали: «докончим, что нам велено». Борис обратился к ним с просьбою. «Братья мои милые и любимые, сказал он им, дайте мне немного времени помолиться моему Богу». В последней молитве Бориса излилась вся глубоко христианская душа его: «Господи Иисусе Христе, Боже премилостивый! Слава Тебе, исхитившему меня от прелести сего суетного жития! Слава Тебе, что наставил меня на правый путь, течь к Тебе без соблазна; что сподобил меня чести св. Твоих мучеников! Слава, Тебе, Ты исполнил желание моего сердца! Ты ведаешь, что я не злоумышлял против брата. Сам вниди в суд между мною и братом. Но не поставь им – молился и о самых убийцах – сего греха, и в мире прими дух мой». За сим, обратясь к убийцам с кротким взором, обливаясь слезами, сказал: «подходите, братия, кончите службу свою, и да будет мир брату Святополку и вам». Один из убийц подошел и пронзил его в сердце копьем. Обвертев тело Бориса пологом, которым покрыт был шатер его, положили на колесницу и повезли к Святополку. Но Борис еще дышал. Заметив это, один из злодеев, вонзил меч в его сердце и довершил злодеяние. Это было 24 июля. Тело св. Бориса убийцы тайно похоронили в Вышгороде в церкви св. Василия.

После убиения св. Бориса, Святополк начал помышлять о убиении Глеба, тоже, как Борис, любимого народом за добродетели и мужество. Святополк опасался еще со стороны его справедливой мести за беззаконное убиение единоутробного и особенно любимого им брата Бориса. «Бориса убил, сказал Святополк, как бы убить и Глеба!» И как усыпил он коварно дружбою подозрения Бориса, пока не приготовил всех средств для его погибели, также он решился поступить и с Глебом. Глеб еще не знал о смерти отца. Святополк послал к нему сказать: «Отец очень болен и зовет тебя; приезжай поскорее». Глеб, как послушный сын, немедленно отправился в путь. Близ Смоленска, на устье реки Смядыни, где он остановился, настигли его посланные от брата его Ярослава, князя Новгородского, с известием, чтобы не ехал он в Киев, так как отец уже умер. Святополк воцарился на его престоле, убил Бориса, хочет убить и его. Горькая весть о двойной потере отца и брата глубокою скорбью поразила Глеба. Он горько оплакивал смерть отца, в котором лишился мудрого советника, а еще более горевал о брате, – погибшем в цвете лет и от руки брата, – которого нежно любил, и с которым был чрезвычайно дружен, готов был и сам принять смерть, чтобы скорее соединиться с любимым братом. «Увы мне, Господи! восклицал он. Не услышу я уже более кротких наставлений твоих, брат мой любимый. Если получил ты милость у Господа, моли Его, чтобы и я пострадал, как ты. Лучше мне умереть и быть с тобою, чем жить в этом злом мире». И его желание очень скоро исполнилось. Только что сел он в свою лодку, как показалась лодка с посланными от Святополка злодеями. Глеб сделал им привет; но они, не отвечая ему, стали грести прямо на него. Поравнявшись с его лодкой, начали перескакивать в неё с обнаженными в руках мечами. Спутники Глеба схватились было за оружие, чтобы защитить любимого князя, но Глеб сказал им: «братья, если мы не будем драться с ними, то они возьмут только меня; если же вступим в бой, то они всех нас убьют». А сам между тем, как и брат его Борис, в виду убийц, обратился со слезною молитвою к Богу словами псалмов: «Господи, будь соперником против соперников моих; срази сражающихся со мною. Возьми оружие и щит, и восстань на помощь мне. Скажи душе моей: Я твое спасение».⁴ В первом чувстве испуга юный Глеб молил злодеев не убивать его, но отвезть к брату Святополку, пред которым, говорил он, не был ничем виноват. Потом, мысленно простившись со всеми близкими, обратясь к убийцам, сказал: «делайте, что вам велено». И собственный повар его Торк, не то, что слуга Борисов Георгий, по повелению начальника злодеев Горясера, взял за голову своего господина, и как незлобивому агнцу перерезал ему горло ножом. Так убит был и Глеб 5-го сентября. Тело его не было погребено: вытащив из лодки, убийцы бросили его на берегу реки Смядыни между двумя срубленными деревами, слегка закрыв хворостом, и не сказали никому о том. «Видите ли, братия, пишет преподобный летописец Нестор в заключении сказания о мучениках Борисе и Глебе, как высока покорность к старшему брату. Если бы они сопротивлялись, то едва ли бы сподобились такой, т. е. небесной, мученической награды от Бога».

Между тем Святополк убил еще третьего брата Святослава, князя Древлянского. Так одно злодеяние ведет за сбой другое и третье.

Но как добро и здесь еще на земле Господь награждает, так равно и зло и здесь еще не остается без наказания – карается Богом. Так было и со Святополком. Ярослав, четвертый из сынов Владимира, предупреждавший Глеба о злом умысле против него брата Святополка, с надеждою на помощь Божию решился пресечь злодейства злаго брата. За кровь братнюю пошел он против него войною. Долго – 4 года – продолжалась между ними кровавая война. Наконец, на берегу реки Альты, на том месте, где был убит Борис, произошло последнее жесточайшее сражение. Ярослав перед сим сражением так молился Богу: «Кровь невинных братьев моих вопиет к Тебе, Владыко Боже мой! Молю Тебя, отмсти за кров праведников сих; как отмстил Каину за кровь Авеля, положив на нем трясение, так положи трясение и на сем брате моем Святополке, чтобы не мог он больше проливать братней и христианской крови». За тем обратился с молитвою к св. братьям-мученикам: «Братья мои, святые Борис и Глеб, помогите мне на гордого сего убийцу!» Тогда как Ярослав одушевлялся правотой своего дела, Святополка, как ни было ожесточено его сердце, не могло не смущать самое место его преступления. Три раза возобновлялась битва упорная и жестокая; наконец Святополк пораженный обратился в бегство. На него напало расслабление; так что он не мог сидеть на коне, и воины принуждены были нести его на носилках; его объял ужас, так что терзаемый тоской, видимо никем не гонимый, а гонимый невидимо небесным гневом, он беспрестанно слышал за собою мнимую погоню, т. е. ему везде все чудилось, что его преследуют; «бегите»! кричал он своим воинам, «гонятся за нами». Несколько времени скитался он таким образом по разным странам и наконец умер в безумии далеко за пределами отечества – в степях Богемии, заслужив проклятие современников и прозвание «Окаянного». Мучимый бесом, умер он, пишется в Четьи-Минеях, телом вместе и душою, потому что погиб, вечно наследовав, геенну огненную, и из могилы его выходит злой смрад, в явление наказания Божия и на вразумление злым людям.

По окончании войны с Святополком, заняв Киевский престол, Ярослав прежде всего захотел воздать последний долг и оказать должную почесть братьям-страдальцам: для сего стал дознавать, где положены тела их. О месте погребения тела св. Бориса узнал скоро; но целый год напрасно искали останков св. Глеба. Сам Бог наконец указал тело своего угодника. Чрез несколько времени после убиения Глеба место, где лежало тело его, начало ознаменовываться чудесными явлениями: то виден был на нем огненный столб, то горящие свечи, то слышно было пение. Что бы такое означало это, не догадывались. Так прошло 5 лет по убиении. Наконец на этом месте звероловами найдено было тело совершенно нетленное и неповрежденное – нимало не повредилось оно от воздушных перемен, не коснулись его ни птицы, ни звери плотоядные, и сохранилось оно цело, как живое. Смоленские граждане узнали в нем тело св. Глеба и с честью при крестном ходе перенесли оное в город и погребли в церкви. Дошло до сведения Ярослава, что тело Глеба найдено и положено в Смоленске, и он с честью перевез оное из Смоленска в Вышгород и в каменной раке положил подле св. Бориса. Скоро Бог благоволил открыть мощи св. Своих угодников: у могилы их начали являться знамения и чудеса. Господь показывал людям, что Он прославил сих невинных страдальцев, как мучеников, и вместе с ними сподобил их небесного царствия. Подобно как прежде над телом св. Глеба, над их гробами то видны был огненный столб, и свечи горящие, то слышно было ангельское пение, и источались исцеления. Услышав о сем, Ярослав возрадовался, что Господь прославил невинно пострадавших братьев его, а митрополит Иоанн возблагодарил Господа, что в земле Российской являет чудотворцев – и решили открыт св. мощи. Храм, где погребены были св. Борис и Глеб не за долго пред тем сгорел; ко времени открытия св. мощей сооружен был новый, прекрасный. К 24-му июля, дню кончины Бориса, храм был готов. Написана была икона св. князей и поставлена в Храме. В самый же 24 день храм освящен митрополитом Иоанном в присутствии великого князя и при многочисленном стечении народа. По освящении храма раскопали землю над гробами святых; благоуxание разлилось по всему храму. Вынули гробы с мощами, митрополит благоговейно открыл их – мощи целы и нетленны, лица светлы, точно у живых – и поставили открыто в храме. Это было в 1021 году. Св. Борис и Глеб – первые Российские чудотворцы. С того времени учрежден им праздник 24-го июля в воспоминание мученической кончины их. Во время литургии, хромой, ползавший у раки святых, встал и стал ходить в виду всех. После литургии князь устроил для всех обед и много раздал подаяний нищим, сиротам и вдовицам, инокам и на украшение храмов.

Праздник св. князьям 2-го мая. Великий князь Ярослав скончался, и построенная им над мощами св. Бориса и Глеба церковь обветшала. Тогда сын его, великий Князь Изяслав, почитавший св. Страстотерпцев построил новую, более благолепную церковь тоже во имя святых. 2-е мая назначено было днем перенесения честных мощей святых в эту новую церковь. На такое торжество собрались удельные князья, братья великого князя, митрополит Георгий с несколькими епископами и многочисленным духовенством; между иноками был при сем любимый и уважаемый Изяславом Феодосий, игумен Киево-Печерский, скоро затем преставившийся. Перенесение совершено было весьма торжественно. Сначала перенесены мощи св. Бориса; свещеносцы, иноки, диаконы, пресвитеры и епископы предшествовали митрополиту, а митрополит раке; сами князья на раменах своих несли деревянную раку. Когда внесены были в храм св. мощи и открыта рака, то весь храм наполнился необыкновенно чудного благоухания, на подобие некоего тонкого дыма, от мощей исходящего, которое было видимо и ощущаемо всеми. Между тем митрополит Георгий поражен был при этом ужасом, так как не имел твердой веры к св. Страстотерпцам, т. е. сомневался в истине прославления их. Падши ниц пред св. мощами, он исповедал свой грех и с трепетом молился о прощении. Вслед за тем и мощи св. Глеба перенесены – в каменной раке; они везены были на санях. Гроб остановился в дверях храма и при всех усилиях многочисленного народа был неподвижен. Митрополит повелел народу восклицать: «Господи помилуй!», а сам молился, – и рака подвинулась, и после того без труда поставлена на уготованном месте, рядом с св. Борисом. Св. Бориса лобызали во главу, а у Глеба руку. Митрополит, взяв руку Глеба, благословлял ею князей и народ. Торжество дня сего ознаменовано чудесным исцелением великого князя Изяслава за его усердие и веру. У Изяслава был на шее веред, от чего страдал он болью в голове. Просил он митрополита приложить руку св. Глеба к своему вереду. Митрополит прилагал её и к вереду, и к голове, и темени, и тотчас же Изяслав получил исцеление. Все прославили св. угодников Божиих. После литургии был обед для всех присутствующих. Нищим роздано много милостынь. Это было 2-го мая в 1072 году, и с тех пор на этот день установлен праздник в память перенесения мощей св. Бориса и Глеба в новый храм. Вторичное торжественное перенесение мощей тоже в новый храм было 2-го мая в 1115 году при кн. Владимире Мономахе, который имел великую любовь к св. мученикам, и положил их св. мощи в сделанную им сребровызолоченную и богато украшенную, с изображениями самих страстотерпцев, раку, которую он окружил всевозможным благолепием. С этого времени дни, посвященные памяти св. мучеников, считались великими днями празднества для Русских. Князья стекались праздновать их в Вышгород. И сим Святым у нас на Руси построено было много храмов в различных местах.

Как при открытии и перенесении св. мощей Бориса и Глеба не мало было чудес от них: так и впоследствии чрез них не раз была подаваема чудесная помощь и частным лицам и целому отечеству нашему. Чудеса сии были не только для благотворения страждущим, но и для вразумления согрешающих. Многие князья имели победы помощью их. Укажем некоторые из сих чудес.

Некто слепец много времени молился св. Великомученику Георгию об открытии своих очей. Однажды во сне является ему св. Георгий и говорит: «Что взываешь ты ко мне? Я тебе скажу, где получить прозрение; иди к св. мученикам Борису и Глебу; они дадут тебе исцеление, ибо от Бога дана им благодать исцелять всякие болезни в земле Русской». Слепец немедленно отправился в Вышгород к св. мощам, несколько дней молился пред ними и получил исцеление. Явились ему во сне св. мученики, рассказывал он, трижды перекрестили ему глаза, и он тотчас прозрел.⁵

Некто имел ногу по колено отсеченную и ходил на костыле. Пришед в Вышгород, при церкви св. мучеников вместе с нищими питался от подаяний. Однажды впал он в исступление. Думая, что он в припадке беснования, народ поднял хромого и внес в церковь св. мучеников. Между тем больной видел видение: сидит он у дверей церкви св. мучеников, они выходят из алтаря и подходят к нему. В страхе от видения Святых, упал он на землю ниц. Святые взяв его за руку, посадили и разговаривали между собою о исцелении его; затем перекрестили его, помазали больную ногу елеем и потянули за колено сей ноги. И что ж? в это время исступления хромого, в виду всех, от колена его явилась малая нога, точно детская, стала расти более и более и выросла до такой величины, что сровнялась с здоровою. За тем больной вдруг пришел в себя и пошел совершенно здоровым, хваля св. мучеников.

В г. Дорогобуже одна женщина в праздник Святит. Николая Чудотворца у себя в доме занималась рукоделием. Вдруг явились ей св. Борис и Глеб с грозными словами: «Что ты работаешь в праздник Святит. Николая? разве не знаешь, что Господь не терпит непочтительности к Его угодникам? Вот тебе наказание за то». С этими словами женщина сделалась недвижима и так пролежала целый месяц, за сим встала с одра, но лишилась употребления руки – рука высохла, и нельзя было женщине работать. Так прошло 3 года; наконец услышав, что один, имевший скорченные руки и ноги, получил исцеление от св. Бориса и Глеба, пришла и она к их мощам. Здесь по совету Священника проводя ночь у церкви святых, она видела во сне самих св. мучеников, которые спрашивали у неё, кто посадил её здесь, и старший из них, сняв перстень со своей руки, дал ей со словами: «Надень на свою руку, перекрестись, и исцелеет рука твоя». На другой день действительно за литургией рука её сделалась здоровою.

Пред в. князем Михаилом Изяславичем оклеветаны были двое знатных мужей. Князь поверил клевете и, не рассмотрев дела, повелел их посадить в оковах до времени в Вышегородскую темницу, и забыл о них; забыли и все, кто мог бы напомнить о них князю. Так прошло довольно долго. Оклеветанные, ни от кого не видя и не надеясь помощи, всю свою надежду возложили на св. мучеников Бориса и Глеба; призывали их постоянно на молитве и всякий воскресный день посылали просфоры и свечи в храм их. И что же? однажды в сонном видении являются им святые и спрашивают: «за что вы здесь»? они отвечают: «по воле князя, хотя невинно». Св. сказали: «так, как вы вопиете к нам, то мы и пришли освободить вас». И одному из них прибавили: «ты иди в нашу церковь и расскажи, что видел; а этого твоего товарища – при сем указали на другого – оставляем еще на 3 дня за маловерие, только разрешаем его от оков, а в наказание за маловерие и для уверения других попускаем на него слепоту. Идите к князю и скажите ему, зачем он так худо поступает, что, не рассмотрев дела, наказывает невинных; и если еще будет так поступать, то потерпит много зла». Пробудившись от сна, один из них увидел себя вне темницы и без оков, – оковы как его, так и товарища его лежали около него разбитые, – темница же затворена, заперта и запечатана. Узнав это, начальники и народ освободили и оставшегося в темнице, а чрез 3 дня он исцелен был Святыми в их церкви и от слепоты. Рассказали они обо всем этом и князю; князь с того времени сделался осмотрительнее в суде.

Св. Благоверный князь Новгородский, прозванный Невским, воевал с Шведами. Перед сражением, когда он со своим войском стоял на реке Неве, то ночью, находясь на страже, один из воевод его войска, Филипп, человек богобоязненный и благочестивый, при восходе уже солнца видел на воде корабль, а на нем стоящих св. Бориса и Глеба, и первый из них говорил другому: «брат пойдем поскорее и поможем сроднику нашему князю Александру на неистовых Немцев». Видение свое Филипп рассказал князю, и в этот день при помощи свят. Бориса и Глеба им действительно одержана победа над Шведами, и даже король их поражен был в лицо.

Подобным образом, когда великий князь Московский Димитрий, прозванный Донским, воевал с Татарским ханом (царем) Мамаем, ночной страж Фома видел видение. В воздушной высоте стояло довольно большое облако, и с восточной стороны к нему как будто шло некое большое войско, а от полуденной между тем явились два светлых юноши со свечами и обнаженными острыми мечами в руках и говорили к войску: «кто велел вам губить отечество наше, врученное нам от Бога?» и начали мечами истреблять противников, так что ни одного от них не осталось. На утро Фома рассказал видение свое князю: князь в этих юношах признал св. Бориса и Глеба, молился им и победил Мамая.

Спросит ли кто: где мощи св. Бориса и Глеба в настоящее время? От чего их нет в Вышгороде в посвященном имени их храме, где они почивали прежде? В 13-м столетии во время нашествия на наше отечество Монголов – Татар, в Вышгороде ими не оставлено камня на камне, разрушен до основания и храм св. страстотерпцев. Вероятно, пред сим нападением, благочестивые предки наши честные мощи св. Бориса и Глеба постарались скрыть, и скрыли в месте, которое остается неизвестным доселе.⁶ Только небольшая деревянная церковь, выстроенная впоследствии во имя сих же св. страстотерпцев, на развалинах древней каменной, служит ныне небогатым памятником древнего величия и славы сего места, куда впрочем и теперь стекается множество богомольцев 24 июля и 2 мая в храмовой здесь праздник.

* * *

Любезные собраты, соименники св. благоверных князей страстотерпцев Бориса и Глеба! знаете ли, для чего вы носите имена их. Для того, чтобы иметь в сих угодниках Божиих преимущественно пред другими Святыми ходатаев пред Богом и ближайший пример для жизни в несомненное свое спасение.⁷ И без всякого сомнения, сии святые, именуемых у нас Ангелами, – усердные и сильные ходатаи за вас пред Богом если вы почитаете их такими и молитесь им усердно. – Чтобы подражать жизни своего Ангела, для сего нужно знать жизнь его. День ваших Ангелов т. е. день, церковью посвященный памяти и прославлению сих святых, есть лучший и удобнейший для того, чтобы познавать – прочитывать или выслушивать жизнь их для собственного подражания; а подражание – вернейшее ручательство, что по смерти своей вы удостоитесь блаженства, которое уже вкушают они на небе у Бога. Тем более, что день именин, есть праздник для именинника; и в праздник сей между делами благочестия, которыми по закону Божию мы должны освящать всякий праздничный день, чтение или слушание и размышление о своем Ангеле – одно из лучших дел благочестия приличествующих этому дню.

* * *

Любезные собраты, прихожане храма, посвященного имени св. благоверных князей страстотерпцев Бориса и Глеба! знаете ли, для чего храм, к которому принадлежите вы по приходу, посвящен имени святых – св. страстотерпцев Бориса и Глеба? Как святые, имена которых мы носим, суть особенные покровители и своим примером руководители на небо наши – каждого из нас в частности; так святые, которым посвящены бывают у нас приходские храмы, суть особенные покровители и руководители на небо людей целого прихода – они обитают в сем храме, как в своем доме и особенно покровительствую прихожанам – и ближайший пример для жизни во спасение всем прихожанам.⁸ Как день именин есть праздник для именинника: так и день Святых, которым посвящен известный храм, есть праздник для целого прихода, где сей храм. Одно из лучших дел для именинника в день именин почитать или послушать и поразмыслить о своем св. Ангеле: так равно и в день храмового праздника одно из приличнейших сему дню для всякого прихожанина дело – почитать или послушать и поразмыслить о жизни празднуемых Святых.

* * *

В заключение всей этой статьи о св. Борисе и Глебе скажем, да не забывают и все православные Русской земли чаще прибегать к молитвенному заступлению св. страстотерпцев, благоверных князей Российских, покровителей всей Русской земли, как своего отечества, и в частности всякого православного Россиянина, как своего брата!