Письма прп. Максима Исповедника представляют собой собрание духовных и богословских размышлений, адресованных различным лицам (игуменам, монахам, епископам), а также отдельным верующим. Эти письма, написанные в 624-643 гг., являются важным источником для понимания не только личной духовной практики и теологии прп. Максима, но и более широких вопросов, касающихся христианского учения, нравственности и аскетики в контексте того времени.
Письма содержат наставления по вопросам духовной жизни (Письма 2, 5, 23 и др.), богословские размышления (Письма 1, 24, 43 и др.), опровержения различных еретических учений (Письма 6, 7, 13, 28-39 и др.).
В Письме 1 («Слово увещевательное в виде письма. Рабу Божиему господину Георгию, преблагословенному наместнику Африки», 642 г.) содержится учение прп. Максима о промысле и важные положения его этики.
Письмо 2 («Кубикуларию Иоанну о любви») посвящено добродетели любви. Написано в Северной Африке до начала полемики с монофелитами. В нем говорится об одной воле и одном намерении святых с Богом и друг с другом. Преподобный говорит о преодолении греховного «гномического» разделения людей друг с другом и с Богом. В дальнейшем (во время полемики с монофелитами) прп. Максим настаивал на сохраняющемся различии между людьми и Богом, как и между разными святыми.
Письмо 7 («Пресвитеру Иоанну о том, что душа и после смерти сохраняет действие мысли и не утрачивает ни одной из своих естественных способностей») написано в 628 или 643 г. Оно является важным свидетельством о духовном и богословском контексте, в котором писались «Трудности к Иоанну». В письме прп. Максим отстаивает православное учение о преображении тела в воcкресении и полемизирует с теми, кто утверждал, что без тела душа не сможет мыслить, и что жизнь тела зависит от процессов пищеварения, которые продолжатся и в состоянии воскресения.
Письмо 12 («Кубикуларию Иоанну о правых догматах Церкви Божией и против еретика Севира», 641 г.) содержит много важных для полемики с монофизитами догматических положений и ценных церковно-исторических сведений.
Письмо XXIII. Пресвитеру Стефану
Духовной любви свойственно не только благодетельствовать нуждающимся, когда они присутствуют рядом, но и в отсутствии их утешать и не позволять, чтобы души разлучались вместе с телами и сила слова, благодаря которому душа носит в себе образ Создателя, ограничивалась пространством, – а или в присутствии воочию вести с любимыми пристойные беседы, или в отсутствии общаться посредством писем. Ведь этот способ природа мудро изобрела по Божией милости ради неразлучного соединения телесно далеко отстоящих друг от друга в пространстве. Ведь так в душу посредством голоса и письма чаще и больше проникает речь, чтобы мы постоянно созерцали тех, кто по любви для нас всегда присутствует духовно, и обнимали их, и отвлекали от всяких скорбей. Так что не забывайте меня, чада вашего и ученика, честные Отцы, а как ученики и учители любви напитайте словом добродетели мою душу, страдающую от голода, и просветите ум мой, угнетённый тьмой невежества, – взирая на уготованную вам за это небесную награду, даже если придётся отвлечься ненадолго от лучших и более важных занятий. Я ведь знаю, что не равной славы дела – непосредственно беседовать с Богом и сострадательно печься о слабейших. Однако же и это не чуждо Божиим установлениям. [354]