Дружить – значит сдерживать процесс распада

Христианство по-своему определяет любовь и переносит ее из области человеческих чувств в область религиозных понятий. Возникает закономерный вопрос: дает ли христианство подобное осмысление дружбе, и если да, то каково оно?

На самом деле, я бы не стал в принципе разделять любовь и дружбу, эти вещи глубочайшим образом взаимосвязаны. Любовь – даже не столько религиозное понятие, сколько некое базовое понятие, потому что всё, что существует, вызвано к жизни любовью Божией. Поэтому любовь – не просто какое-то чувство, эмоция, переживание – это то, что является основой нашего бытия, и то, что должно быть в идеале основой наших отношений друг с другом. А дружба – совершенно естественное следствие способности человека любить. Иначе это либо приятельское общение, когда людям приятно друг с другом общаться, либо товарищеское общение, когда есть что-то, что их объединяет, либо партнерское, когда люди связаны деловыми интересами.

Поскольку дружба предполагает любовь, то искать ответ на вопрос, что же из себя дружба представляет, мы должны в Евангелии.

Во-первых, мы видим, что Господь говорит апостолам о Лазаре как о Своем друге. Он даже произносит: «Лазарь, друг наш», таким образом ставя апостолов в один ряд с Собой. Он называет Своими друзьями и учеников, точно так же говорит и о тех, кто живет по Его воле, кто знает, чего Он от них ждет, и своей любовью откликается на Его любовь. При этом понятно, что назвать Бога своим Другом – для самого человека это как-то немыслимо и дерзновенно, потому что мы и рабами-то Божиими можем быть названы лишь с натяжкой в большинстве своем, и очень часто на деле врагами оказываемся самыми настоящими, и только по милости Божией ими не именуемся. И вместе с тем, однако, у некоторых отцов мы можем найти слова о том, что Христос – это единственный настоящий Друг каждого человека. Вот такая двойственность получается…

Обратившись к Евангелию, мы также увидим удивительные примеры братской дружбы между самими апостолами, между первыми христианами, когда уже община начала разрастаться: люди друг другом дорожат, друг друга ценят. И поэтому, когда мы пытаемся для себя определить, что же такое дружба, мы должны обращаться именно к Священному Писанию как к совершенному ее образцу.

Безусловно, христианское понимание дружбы способно оказать нам очень существенную помощь в деле приобретения друзей и в деле построения правильных отношений с друзьями. Ведь часто дружба людьми толкуется совершенно ложным образом. Можно вспомнить множество ситуаций, когда один человек говорит другому: «Ну, ты же мне друг – значит, ты должен…». А ведь настоящая дружба предполагает совершенно иное: это – мой друг, и я должен. И когда такое отношение присутствует с обеих сторон, тогда это и есть дружба.

Приходится порой сталкиваться с определенной идеализацией дружбы в Советском Союзе: мол, тогда вот умели дружить, а сейчас – нет. Я бы поспешил этот миф разрушить. Сколько было случаев, по крайней мере до 1953 года, когда люди сначала дружили, а потом одного из них арестовывали, объявляли врагом народа, а его вчерашний друг либо просто закрывал на это глаза и как бы делал вид, что это – совершенно не его дело, либо вместе со всеми этого человека обвинял и говорил: «Да, он был моим другом, но он скрывался, обманывал и меня в том числе, какой же он мне друг, когда он враг партии и враг народа!». С другой стороны, безусловно, бывали случаи и жертвенного отношения, когда все от человека отворачивались и все его называли врагом – кто-то, так сказать, искренне заблуждаясь, а кто-то просто повинуясь стадному чувству, кто-то из страха, из желания выслужиться, – но при этом находились люди, которые оставались верны своим друзьям. И, как правило, они участь своих друзей и разделяли.

Мы совершенно объективно сталкиваемся с тем, что происходит распад человеческой личности, распад общества. Наше движение нельзя назвать «прогрессом», поэтому нормальные человеческие взаимоотношения уходят, и сегодня дружба, которая должна быть для христианина естественным явлением, начинает в большей степени относиться к области подвига или чего-то из ряда вон выходящего. Да, сегодня люди и любить не умеют, и дружить не умеют, и многих-многих других вещей не умеют. И даже когда им кажется, что они любят и дружат, они очень часто заблуждаются, и происходит подмена любви и дружбы какими-то суррогатами или какими-то совершенно немыслимыми представлениями о должном. Человек не только понимает дружбу как долг кого-то по отношению к себе, он еще порой за дружбу принимает отношения, которые не имеют никакого внутреннего содержания: люди просто вместе проводят время, отдыхают, может быть, пьют, может быть, играют, может, еще что-то делают. И в какой-то момент эта «дружба», естественно, не выдерживает возникшего у нее на пути испытания, и оказывается, что за ней ровным счетом ничего не стояло.

Оборачиваясь назад и утверждая: «вот в советское время это было лучше, то было лучше», мы забываем, что именно это время – действительно безбожное, когда народ был отторгнут от веры искусственным и насильственным образом, и обуславливает ту деградацию, с которой мы сталкиваемся сегодня. А советское время стало естественным продолжением времени дореволюционного – идеализировать дореволюционную историю Русской Церкви тоже совершенно не стоит.

А что однозначно стоит делать – противостоять этому общему течению истории, общему процессу распада. Каждый христианин к этому призван. Если Господь говорит о том, что, придя, трудно Ему будет найти веру на земле, что за умножение беззаконий во многих охладеет любовь, это не значит, что мы должны мириться с охлаждением любви в себе и умножением беззаконий в нас самих и посредством нас в этом мире. Как раз дружба и способность дружить с другими людьми тоже, в том числе, является сдерживающим фактором в этом процессе. Потому что без дружбы жизнь становится холодной, пустой, жесткой, а когда мы способны дружить, то мы способны делиться теплом, радостью и тем содержанием, которым наполнена наша душа. И мы мир делаем немного лучше посредством дружбы. Это огромная поддержка для тех, с кем мы дружим, и для нас самих.

Безусловно, дружба требует от человека определенного труда и зачастую не бывает легкой. Этот труд в основном связан с преодолением собственного эгоизма. Мы постоянно сталкиваемся с ситуациями, когда наши интересы пересекаются: служебные, карьерные, финансовые, даже наши гордость и тщеславие – это тоже область неких интересов. И здесь нужно уметь переступить через себя, отказаться от своего и предпочесть интересы и выгоду друга своим интересам и своей выгоде. Конечно, если ты видишь, что ты уступаешь раз за разом, а человек не уступает никогда, то это сигнал к тому, чтобы постараться понять: это действительно друг или вас какие-то другие взаимоотношения связывают, и это превратилось уже в постоянное использование тебя? От этого нужно постепенно уходить, потому что иначе ты другого человека развращаешь и портишь таким образом. Но если это не игра в одни ворота, а взаимное действие, тогда всё правильно, и тут не надо высчитывать, кто сколько раз уступил – главное, чтобы это стремление было с двух сторон.

Если всё же случилось, что человек настоял на своем и пренебрег твоими интересами, надо его за это простить. Ведь, если и ты это сделаешь, возможно, он тебя простит. И это тоже предполагает дружба. В дружбе точно так же, как в браке, приходится и терпеть, и прощать, и воспитывать друг друга, и помогать друг другу совершать правильные поступки. К сожалению, когда люди не понимают этого, дружба зачастую прекращается.

Порой прежде близкие друзья в силу обстоятельств оказываются в разных уголках земного шара, но если есть то, что действительно их объединяло, что делало их родными, то оно позволит им даже на расстоянии оставаться близкими, не отдаляться друг от друга. Христиане же – люди, которые существуют в памяти друг друга еще и посредством молитвы, а это значит, что память эта постоянно оживляется, воскресает вновь и вновь, и она действенна. Когда мы молимся о близком человеке, то тепло нашего отношения к нему сохраняется не только в нас, но и в нем.

Бывает и так, что по какой-то причине мы почувствовали к кому-то охлаждение. Это не обязательно связано с тем, что мы изменили отношение к нему… Например, митрополит Антоний Сурожский обращал свое внимание на то, что уставший человек, придя домой, может по отношению к родным и близким ничего не испытывать, потому что его душа настолько вымотана и опустошена, что он просто не имеет в себе ресурса для каких-либо чувств. Но головой он понимает, что любит их.

Подобные состояния очень часто сегодня и мы переживаем, и поэтому бывает так, что мы не испытываем никаких эмоций по отношению к другому человеку, и нам начинает казаться, что он нам безразличен. Нужно этому состоянию не доверять и понимать, что оно носит характер не столько духовный, или душевный, сколько физический, обусловленный состоянием нервной системы. И когда человек, который в таком состоянии, слава Богу, не находится, к нам тянется, в нас нуждается, надо уметь откликнуться и пробудить в себе то, что замерло в силу этой усталости и этой опустошенности. Возможно, нужно даже будет человеку об этом сказать, объяснить свое состояние, чтобы не обидеть его и в то же время дать ему возможность помочь нам. Ведь на то и нужны друзья…

На мой взгляд, всегда, когда мы сталкиваемся с тем, что у человека нет друзей, это основание для того, чтобы задуматься, как же этот человек живет, если, проживая годы и десятилетия, он не находит никого, кто был бы близок ему и кому был бы близок он. Ведь это значит, что ему не интересны люди, что скуп на какие-то теплые чувства по отношению к кому-то, не способен к жертвенности. На самом деле, это – совершенно не естественно, это – некая патология. С другой стороны, сегодня практически у всех современных людей есть какие-то внутренние надломы: какая-то детская травма, неправильное развитие, ложные представления, сформированные средой.

Но надо однозначно для себя понять: если у меня нет друзей, то это не норма, а отклонение от нормы. Это болезнь, которую нужно обязательно лечить.

Я считаю, что интереснее человека и прекраснее человека не существует ничего. Если бы Господь считал иначе, то Он бы не пришел на землю ради человека и не распялся бы ради него. Получается, Господь в человеке находит что-то настолько глубокое, прекрасное и вместе с тем, не побоюсь такого слова, настолько интересное, что человек оказывается этого достоин при всем своем недостоинстве. А если мы не можем этого разглядеть в людях, то мы, по большому счету, и Богу чуждыми остаемся. Если для Бога самым важным оказывается человек, а для нас человек не важен, то какие же мы после этого христиане?

Другое дело, что по своему складу люди бывают способны на разную степень близости. Кто-то очень общителен, для всех открыт и совершенно не боится никаких ни травм, ни обид, ни предательств – ничего, потому что на самом деле это всё – некая данность окружающей нас жизни. А кто-то, например, менее общителен от природы, и даже в силу склада нервной системы ему трудно общаться с большим количеством людей.

При этом есть такие друзья, за которых ты, может быть, в состоянии отдать жизнь и которые за тебя в состоянии отдать жизнь. А есть просто те, с кем ты близок, с кем вас что-то связывает, роднит, но столь близких и тесных взаимоотношений нет.

Мы можем встречаться, приятельствовать, сходиться с разными людьми, но дружба возникает тогда, когда есть некая фундаментальная основа. Даже если у человека не один, а несколько друзей, с каждым из них будут отношения неповторимые, не похожие ни на какие другие. И в этом, безусловно, есть какая-то тайна, что-то удивительное и совершенно прекрасное – в самом вот зарождении дружбы, в ее развитии. И очень важно потом ее не утратить, не потерять.

К сожалению, приходится довольно часто слышать, что воцерковление приводит к разрыву отношений с прежними друзьями. На мой взгляд, это – совершенно противоестественно. Став христианами и обратившись к Источнику любви, то есть к Богу, потерять способность любить тех, кого мы любили,– это какой-то нонсенс. Более того, люди могут чем-то в нас тяготиться – нашей вздорностью, гордостью, тщеславием, упрямством, вспыльчивостью и прочее, прочее, но, когда человек приходит в Церковь, он же должен начать меняться – становиться лучше, и то, что друзей в нем тяготило, должно постепенно сходить на нет, в том числе и ради них. Эти перемены должны быть таковы, чтобы и мы больше любили, и в итоге нас больше любили.

Но возможно и другое: бывает так, что дружба является не реальной, а кажущейся, то есть зиждется на каких-то ложных основаниях – на общности греховных интересов, общности греховной жизни. И когда христианство эту основу из нашей жизни отторгает, тогда оказывается, что больше этим отношениям не на чем держаться. Надо понять, что, когда люди вместе ходят на футбол, вместе пьют, вместе гуляют, вместе кого-то бьют – это вовсе не дружба, а просто некое объединение по принципу стаи, когда их связывает не лучшее, что есть в человеке, а худшее. Вот эту ложную дружбу христианство, безусловно, разрушает.

Опасным с этой точки зрения является, конечно, период неофитства, когда человек совершает порой совершенно неразумные действия, но лишить друзей его может не воцерковление и не христианство как таковое, а вот эта как раз неразумная ревность. И вот этого происходить, безусловно, не должно.

У аввы Дорофея есть гениальная схема: круг, в центре которого Бог, и люди, которые, приближаясь к Богу, приближаются друг к другу. Не иначе, а именно так. И к этому хочется еще добавить то, о чем, может быть, авва Дорофей не говорит: когда ты приближаешься к Богу, а твой друг не приближается, ты всё равно вместе с тем приближаешься к нему. Хотя в схему круга это может уже не укладываться, но это на самом деле так, потому что ты к этому человеку уже начинаешь относиться не просто как к кому-то, с кем тебя случайным образом связала жизнь, а понимаешь, что этот человек, твой друг – это дар Божий тебе. И ты этот дар должен сохранить, и теперь ты обладаешь иной мерой ответственности по отношению к нему. И пусть он не пришел еще в Церковь, как ты, но ты тем не менее либо должен ему постараться помочь прийти в Церковь, либо, если это не получается, не тащить в храм на аркане, а всё равно любить его и молиться о нем.

Нигде мы не находим указания, что нужно родных и близких оставить за порогом своего дома или за бортом своей жизни просто потому, что ты пришел к Богу, а они не пришли. Хотя, к сожалению, нередко человек начинает упираться мысленным взором в слова «и враги человеку домашние его» и считает почему-то, что это он получает право быть для них врагом, а потом это правило переносит и на друзей: они больше не друзья, потому что они Богу не друзья… Конечно, это совершенно ложное представление.

Как я уже сказал, в наше время людям трудно бывает понять, являются ли те или иные отношения настоящей дружбой или это – некая подмена. Порой один человек считает другого своим другом и чувствует по отношению к нему теплоту, любит его, но это оказывается без взаимности.

Если ты в человеке что-то видишь, к нему тянешься и считаешь, что ты для него являешься другом, а он для тебя не является, то из такой дружбы тоже ничего не получится, как ничего не получится из брака, в котором один супруг любит, а другой терпит эту любовь. В таких отношениях есть какая-то ошибка. Потому что если бы в этом человеке было действительно то, что ты в нем, как тебе кажется, видишь, он бы откликнулся. А раз он не откликается, значит, ты что-то придумал в нем такое, чего в нем на самом деле нет. И опять-таки ты по-христиански должен его любить, просто как человека, но не должен пытаться создать некую модель дружеских отношений, в которых ты дружбу поддерживаешь, а другой человек просто с этим примиряется. Потому что тут недалеко и от навязывания себя другому человеку, и от требования, чтобы он к тебе относился каким-то определенным образом или по крайней мере симулировал это отношение. Настоящая дружба всегда взаимна, как сближающиеся кусок железа и магнит.

Люди порой задаются вопросом: как пережить предательство? Прежде всего, важно понять, что предательством является, а что нет. Одно дело, человек ради того, чтобы в какой-то ситуации тебя обойти и обыграть, понимая, что вы являетесь конкурентами в какой-то области, совершил некий обдуманный, целенаправленный поступок, посредством которого причинил тебе зло: оклеветал тебя, подставил, подвел под уголовную ответственность, лишил каких-то средств к существованию и т.д. Другое дело, когда человек проявил малодушие в какой-то ситуации, испугался, ему не хватило твердости и мужества или же он не смог пренебречь своими интересами и пренебрег твоими. Это всё воспринимается как предательство, но это нельзя назвать какой-то подлостью и злым умыслом. Здесь нужно понять одну вещь: он это сделал не по отношению к тебе, потому что когда он это делал, он, может быть, о тебе даже и не думал – он просто думал о себе, и его любовь к самому себе затмила все прочие любови. Можно обидеться, можно его из своей жизни вычеркнуть, а можно задаться вопросом: не бывало ли и со мной ситуаций, когда я, если и не поступал так же, но был готов поступить или колебался? И когда ты задумываешься, то, скорее всего, хотя бы что-то из этого в себе найдешь. И тогда появится способность и понять, и простить этого человека, и, может быть, дать ему место в своей жизни. А может быть, уже не давать, потому что иногда, когда мы позволяем человеку вновь и вновь эти действия совершать, мы его развращаем таким образом.

Но, безусловно, за самим собой права на такую слабость нельзя оставлять и нельзя ее допускать.

Случается, что твой друг вдруг начинает удаляться, и ты не можешь понять, в чем причина, и за собой не чувствуешь никакой вины. Правильно ли будет попытаться как-то прояснить ситуацию, выяснить отношения или нужно его отпустить?

Дело в том, что человек может меняться в течение своей жизни: отходить от себя самого или, наоборот, идти к себе. Происходит некая переоценка, и порой человек начинает удаляться, в том числе, и от тех, кто был его друзьями, потому что он уже другой. И это может разрушить дружбу. Но чаще всего, когда у человека были действительно настоящие друзья, и он от них отходит, отринув и презрев эту огромную ценность, то, скорее всего, в его жизни происходит что-то не очень хорошее. Поэтому, если он для тебя дорог, то ты обязательно постараешься понять, что с ним происходит, и помочь ему. И, безусловно, надо попытаться человека вернуть, и согреть, и, может быть, какое-то время потерпеть, и, вроде бы отпуская его, в то же время сердцем не отпускать, а надеяться на то, что он вернется. А порой нужно будет, образно говоря, совершить за ним то же путешествие, которое совершала Герда за Каем в известной сказке «Снежная королева».

А может происходить и иная вещь. Человек порой стремится к карьерному или финансовому преуспеянию и, всем сердцем желая этого достичь, может по дороге свое сердце просто потерять, как в еще одной замечательной сказке – «Холодное сердце» Вильгельма Гауфа, где главный герой променял свое живое сердце, способное любить, радоваться, сострадать и проявлять милосердие, на успех и материальное богатство. И очень важно, чтобы рядом оказались те люди, которые постараются окаменелое и замерзшее сердце близкого оживить, дадут ему такой шанс, не уйдут из его жизни. Потому что если они уйдут, то не будет, ради чего себя к жизни человеческой, в полном смысле этого слова, возвращать.

Вступать ли в объяснения, когда ты видишь, что твой друг поступает нехорошо? Если умолчать, то он может поступать так раз за разом, и ты его просто потеряешь. Поэтому, безусловно, в какие-то моменты нужно садиться и говорить. Но тут очень важно, как к этому подходить? Не в тот момент, когда ты возмущен и тебя разбирает желание устроить разбор полетов, а когда ты успокоился, помолился, чтобы состоялся такой разговор, который действительно пользу принесет, а потом садишься и говоришь: «Ты знаешь, меня очень расстраивает то-то и то-то». Но очень важно, чтобы это не прозвучало как обвинение, тогда человек, вероятно, откликнется. А может и не откликнуться, а перейти в глухую оборону, в нападение, и в таком случае нужно просто спустить это всё на тормозах и отойти. А бывают ситуации, когда приходится сказать: «Знаешь, ну это уже просто ни в какие ворота не лезет: либо так, либо так!». И возможно, даже потребуется какую-то, как говорится, паузу взять в отношениях. Само собой, для христианина эта пауза должна быть наполненной: переживаниями о человеке, молитвой о нем и о том, чтобы Господь помог правильно поступить. И бывает так, что ты в течение этого времени молишься и понимаешь: всё, что ты думал, неправильно, и причина не в нем – а в тебе. И вдруг всё разрешается самым благополучным образом.

Можно ли с друзьями ругаться? С одной стороны, вроде бы ответ очевиден, а с другой стороны, есть реальная жизнь, в которой порою такие конфликты происходят, и люди в них могут друг другу каких-то громких слов наговорить, но при этом они друг друга по-настоящему любят, и могут друг за друга жизнь отдать, и не допустят предательства и подлости. И я считаю, что страшны не конфликты эти, которые сами по себе, конечно, нехороши, главное, чтобы люди были искренними по отношению друг к другу. И бывает даже так, что искренность и откровенность эти конфликты и обуславливает. Безусловно, с этим надо бороться, но в то же время не стоит считать, что эти размолвки и ссоры являются каким-то препятствием для дружбы. Оно сиюминутно и преодолимо. Это тоже очень важно знать для того, чтобы не терять людей и самому не теряться.

Вообще, дружба предполагает то, что ты отдаешь: отдаешь то, что в тебе есть – тепло, свет, который в тебе есть, если он есть, душевную энергию, силы,– и раскрываешься. Вот это два момента – отдаешь и раскрываешься. Для современного человека и то, и другое трудно, потому что страшно. Поэтому дружба предполагает некий риск – совершенно осознанный, на который нужно идти совершенно без какой-то внутренней опаски. И не бояться потерять. Иначе ты никогда не узнаешь других людей и ни с кем не подружишься по-настоящему.

И не надо опасаться, что тебя ранят. К этому надо относиться гораздо более легко и великодушно: просто как к некой рабочей ситуации, как к приобретению опыта. И, безусловно, надо изживать свою собственную обидчивость, свою ранимость, словом – надо поменьше с собой носиться. И очень важно, общаясь с другими людьми, понимать, что человек слаб, во многих отношениях неверен, и если этот человек тебя подведет или даже предаст, то это ожидаемо. А вот если он всего этого не сделает, то это чудо.

Мне вспоминается патериковый пример, когда одному старцу рассказывали, что такой-то пал, а тот то-то натворил, он ответил: «Слушайте, зачем вы мне об этом рассказываете? Что в этом удивительного? Это происходит сплошь и рядом, это обыденность. Вот когда кто-то не падет, от того удержится, этого избежит – вот об этом говорите, потому что это чудо».

К этой обыденности надо быть готовым, а когда мы сталкиваемся с тем, что гораздо лучше наших ожиданий, за это надо просто благодарить Бога.