Преподобный Нестор Летописец и русские летописи

Всяка вещь, аще писанием не будет утверждена, в забытие и неведение приидет, яко же и о самом начале и первом строении мира, и о самом родоначальнике пашем Адаме, аще не бы Моисей Богом научен, в книгах своих оставил нам, все бы то долгота времен покрыла аки тьма, и в неведение привела. Но Бог память творяй чудес Своих, в кое хощет время, списателей подает, яко да теми начертанная последствующии роды прочетше, пользоватися возмогут. Сообразно тому и в последняя сие лета яви Господь в Российской нашей земли, в Печерском святом монастыре, приснопамятного списателя отца нашего Нестора, иже просвети наша очеса, в пользу нас и благодарение Богу приводя, егда написа нам о начале и первом строении Российского нашего мира, не токмо внешнего, но наипаче внутреннего и духовного, глаголю же о основании и исправлении житие в России иноческого чинного, насажденного аки в рай в Печерском святом монастыре: и о духовном родоначальнике нашем, уже не прельщенном, о преподобном Антонии, и прочих последствующих тому, и порожденных духом от него Печерских святых: от лих же и достохвальный сей списатель бысть, иже святолепные тех житие, не токмо тростию на хартии, но и равноподвижными делы, на непорочней души своей написа. Тем же и в книги живота вечного самого себе вписа, яко слышати ему: радуйтеся, яко имена ваша написана суть на небеси.

(От Патерика Печерского. – См. Чети Минеи Октября под 27-м числом).

Интересы высшие, духовные являются на первом плане в нашей древней летописи: благо всей земли русской, нравственное достоинство человека – христианина, благотворное действие подвигов, совершенных предками: вот предметы, которые наиболее занимали летописцев.

Человеку, на какой бы степени образование ни находился он, весьма естественно желание отмечать событие, кажущиеся ему почему либо важными. По этому у многих народов, в числе древнейших памятников их письменности, находим летописи.

Возбуждаемая стремлением человека удержать воспоминание о былом, летописная деятельность всегда находила себе участие и опору в правителях народов. В древнем Египте имена замечательнейших царей начертывались на памятниках. За тем стали записывать речи государей и дела их. Для избежание лести, таковые записки были обнародываемы не прежде, как по смерти царя, о котором писались. В народе Еврейском, в котором бытописание освящено было, в лице св. прор. Моисея и других священных писателей, вдохновением Духа Божие, во времена царей велись летописные записки о каждом царствовании, называвшиеся книгами словес царя. Этими записками, как историческим материалом, пользовались богодухновенные писатели книг царств и Паралипоменон. У греков знаменитый историк Полибий, во 2-м столетии до Р. X., с искусством составивший всеобщую историю, много обязан существованию летописных записей до него. В своей истории он не более как честный и добросовестный хронограф (летописец). В средние века, при дворе британском находились сведущие люди, на которых была возложена обязанность записывать замечательные поступки и слова своих государей. Подобным образом и древние князья русские повелевали добросовестным людям вносить в летописные записи все, что в их княжение происходило, доброе и недоброе, с совершенною истиною и без всяких украшений¹.

Все важные событие в жизни народа русского, меры управление и сношений с другими государствами, вносились в русские летописи. И потому то к ним обращались, как к весьма важным документам, в случае несогласие между князьями и городами, где они княжили, – посредством летописей решаемы были возникавшие тяжбы и приобретались отыскиваемые права ².

При всей необходимости иметь летописи, пригодные в практическом отношении, древние русские летописи далеко превышают требование одной житейской пользы. Польза общая постоянно имелась в виду, но понятие ее было гораздо обширнее, нежели выгода какого-либо лица или даже области. Высшие, духовные интересы, являются на первом плане в нашей древней летописи: благо всей земли русской, нравственное достоинство человека – христианина, благотворное действие подвигов, совершенных предками: вот предметы, которые наиболее занимали летописцев и вызывали их к общеполезной деятельности. Общий взгляд, проникающий летопись, отражается и в частностях, определяя выбор того или другого происшествие для описание. Так, говоря о жестокой казни мучителя Феодорца, летописец приводит такую причину внесение событие в летопись: «се же списахом, да не наскакают неции на святительский сан, но его же позовет Бог: всяк бо дар свыше сходя от Тебя Отца светом. Его же благословят человеци, будет благословен: его же проклену и человеци, будет проклят – Здесь частный случай вошел в летопись не только для того, чтобы сохранить память о злом епископе, погибшем в 1169-м году, но и с целию представить важность святительского сана и необходимость высшего призвание к нему, без которого ничтожны все усилие и заботы. – Так рассуждает о духе и тоне, в каком составлены русские древние летописи, один из почтеннейших наших ученых ³; и каждый, кто имел время и охоту ознакомиться с любопытнейшими произведениями благочестивых русских летописцев, согласится с справедливым о них суждением ученого мужа.

Не погрешим, если причиною указанного совершенства наших летописей, совершенства, при котором он становятся выше обыкновенных летописных заметок и получают право на внесение их, по местам дельными статьями, в кодекс отечественной истории, – признаем то обстоятельство, что писатели наших летописей были люди большею частию не официальные, не придворные. Нет, древние наши летописцы все были простые монахи, только монахи сколько благочестивые, столько и наблюдательные. Не официально вызывались они писать летопись народной жизни, но влеклись к тому внутренним, святым призванием J духа. И сие то призвание сообщило их летописным рассказам ту свежесть, живость и можно сказать, то священное благоухание, по которым наши летописи действуют на читателей своих с привлекательностию, подобною той, какую оказывают на сердца наши священные книги откровение божественного.

Вот недалеко от Пимена многоболезненного преподобный Нестор, которого вы особенно чтите в мире, как именитого летописца, мы, же здесь еще ублажаем и как великого подвижника нашей Лавры, сотрудника Антониева и Феодосиева.

(М. К. Филарет в беседе к богомольцу К. пещер – А. Н. Муравьеву. Путеш. по св. местам Русским, Киев).

Летопись Нестора переписывалась много раз и разошлась (из Киево – печерской Лавры) по другим монастырям, а другие, летописцы – такие же монахи, как и Нестор – прибавляли к ней год за год то, что случалось в их время. (К. Ушинский в кн. Дет. Мир ч. 1 стран. 104, 195).

Св. Иноки православной церкви восточной, удаляясь для спасение души от мира, не все следовали строгому правилу древнего отшельника – епископа: ⁴ не обращать внимание на происшествие мира. Некоторые из них, подлинно подражая высочайшим в монашестве подвижникам ⁵ всецело погружались боголюбивым своим умом в благоговейное созерцание Бога и тайн мира духовного и не занимались тем, что в их времена происходило с человечеством, а только умоляли Отца щедрот о спасении мира. Но другие из благочестивых монахов, ради самого спасение людей, находили нужным обращать взор просвещенной верою и благодатию души своей и на оставленный ими мир, чтобы в судьбах жизни народов указывать человечеству перст Всесильного, Премудрого и Всеблагого Господа Бога, направляющего ход истории мира к истинному и вечному блаженству человеческого рода. Сии-то боголюбцы брались за перо, чтобы писать летописи – труд, который для них был вдвойне нравственным, христианским подвигом. Оберегая им себя от вредной праздности, благочестивые монахи древние поучались сами и других поучали чудным путям промысла Божие, управляющего судьбами человечества, равно как и целою вселенною ⁶. Протекло много веков с тех пор, как смиренные трудолюбивые иноки – летописцы отошли в вечность. Но летописями своими они продолжают поучать нас о событиях дней минувших, и выводя из мрака забвение дела наших предков с их последствиями, возбуждают читателей своих быть непраздными созерцателями, но разумными наблюдателями и вместе с сим честными участниками той всемирной драмы, которая зовется историею человечества и развязка которой последует в вечности, бесконечно блаженной для добрых тружеников земной жизни и страшно мучительной для нераскаянных злодеев.

Начало такому поучительному наблюдению за событиями церковно-гражданскими положил в нашем отечестве в 1030-м году инок Иаков Корсунянин. Он первый начал вести записки о происшествиях в мире славян, насельников России, по годам этих происшествий. Но самым главным и достовернейшим летописцем Русским, в конце XII-го века, был преподобный Нестор, один из замечательных подвижников Киевских пещер, живший в самом начале пещерного подвижничества и удостоенный от Господа прославление в лике святых его. Летопись, написанная преподобным Нестором, по всей справедливости пользуется всемирною известностию.

Преподобный Нестор летописец, предваривший знаменитых западных летописцев Гельмольда и Кадлубека и современник Зонаре и Косьме Пражскому, родился в Киеве от родителей простого звание и не пользовался тем школьным образованием, какое было устроено для народа св. Владимиром Равноапостольным. Об этом сам Нестор свидетельствует, называя себя грубым и неразумным и неученым никоей же хитрости (никакой науке, или искусству) ⁷. Не за долго пред кончиною преподобного Феодосия печерского, в 1073 году вступил Нестор в св. обитель Божией Матери печерскую, основанную преподобными Антонием и Феодосием. Ему было тогда 18 лет. Преемник Феодосия, преп. Стефан игумен постриг его в монашество, согласно его желанию, и, как благоговейного юношу, пред ставил к посвящению в сан диакона, которого он был и удостоен. Скорое пострижение и посвящение в священно – служительский сан показывает, что Нестор довольно успел в духовном просвещении еще до вступление в печерский монастырь. Своим образованием он одолжен был усердному чтению книг свящ. Писание и св. отцов церкви, с которыми особенно ознакомился в обители, устроенной строго по знаменитому Студийскому уставу, какой при жизни Феодосия и по его повелению принесен был в печерский монастырь из Царьграда блаженным Ефремом.

Некто из печерских подвижников по имени Никита, оставил, по внушению духа тьмы, чтение нового Завета, и молитву, по ревностию стал заниматься чтением ветхозаветных писаний. Незаметно для неосторожного старца сего, стал затмеваться в уме его светлый образ пришедшего в мир Спасителя, и Никита впал наконец в Иудейское неверие во Христа и начал мечтать о будущем некоем Спасителе человеков. Сострадательные отцы печерские, видя беду брата, поспешили на помощь его обуреваемой духом неверие душе своими общими за Никиту пламенными ко Господу молитвами. В этих молитвах святых за погибшего брата, избавивших его от козней сатаны и возвративших душе Никиты затворника прежнюю, теплую его веру во Христа Спасителя и Богочеловека, и благодать Божию, участвовал и преподобный Нестор. Преподобный Никита угодил Господу Богу совершенно и удостоился Архиерейского сана. Он был Новгородским Епископом. Другим свидетельством духовного преуспеяния Нестора служит то, что в 1091 году он первый удостоился открыть мощи препод. Феодосия Печерского ⁸.

Проводя строго монашескую жизнь в молитвах, трудах телесных, посте, чтении, богомыслии, преподобный Нестор избрал себе в обязательный труд, кроме указанных подвигов, святое дело – письменно передать потомству память не только о замечательных благочестием лицах, но и о событиях в Русской жизни его времени. Написавши житие преподобного Феодосия Печерского и житие и страстотерпческую кончину св. благов. князей Бориса и Глеба, нареченных во св. крещении Романа и Давида, – сыновей Владимира Равноапостола, – Нестор начал писать свою замечательнейшую летопись. В ней он изложил по годам историю Русского государства от его начала и основание в 862 году по 1110-й год, предпославши сведение о происхождении и образе жизни наших предков славян до начала у нас жизни государственной.

В 1114 году, благочестивый летописец наш скончался. Господь прославил в отечественной церкви память труженика чудесным нетлением тела Несторова, которое и до наших дней открыто почивает в пещерах Киевских среди множества других святых мощей ⁹. Церковь отечественная причислила прославленного нетлением мощей летописца к лику святых и празднует святую память его 27 числа октября, а благодарное отечество, почитая память преподобного Нестора, как бытописателя нашего, над гробом его изобразило краткую, но красноречивую на серебряной, позлащенной доске надпись: преподобному Нестору» отцу Российской истории, от Императорского Исторического Общества Московского 1828 года ¹⁰.

Летопись Нестора по смерти его продолжали многие. Известны, как летописцы, священно-иноки Сильвестр, Василий и др. В период удельный, при общем раздроблении земли Русской явились летописи местные: Волынская, Псковская, Новгородская и т д. и продолжались до конца XVII-го столетие, когда по распоряжению блаженного Никона, патриарха Московского и всея великие и малые России, сделан был местным летописям Русским общий свод. Но само собою разумеется, что этот свод не мог быть совершенно полным и окончательным собранием всех летописей.

18-го февраля 1837 Высочайше повелено археографической комиссии издать в свет полное собрание Русских летописей. Для исполнения таковой Высочайшей воли блаженной памяти почившего в Бозе Императора Николая I-го, по справедливости Незабвенного, и за это в числе прочих великое дело Его царствование, в археографическую комиссию собрано было к 1846 году сто шестьдесят восемь летописей. Они поступили в ведение комиссии из библиотек разных общественных учреждений и от частных лиц. Все эти сто шестьдесят восемь летописей ¹¹ признаны были нужными к употреблению при издании, которое и начато было в 1846 году и до настоящего времени совершено в семи больших томах.

В историческом смысле летописи Русские разделяются на Южно-Русские, Северные, Восточно-Русские, Западно-Русские, Сибирские и т. д.

В первых двух отделах, т. е. в летописях Южно-Русских и Северных заключаются первобытные памятники нашего летописания, отличающиеся языком и изложением от позднейших, Московских. Время, описываемое в Южных летописях – Киевского и других княжеств оканчивается нашествием монголов и завоеванием западной Руси литовцами в 13 и 14 веках. В летописях северных – Новгородской и Псковской – описываемое время оканчивается годами соединение Новгорода с московским государством в 15 веке.

Восточно-Русскими летописями называются временники, имеющие своим предметом деяния княжеств восточной Руси, и в последствие Московского государства. Уцелев во множестве списков, они составляют так сказать ядро отечественного бытописания и обнимают собою пространство времени от 14 почти до 18 века.

Западнорусскими названы летописи западной России и Малороссии, описывавшие событие в сих краях отечества нашего во время владычества над ними Литвы и Польши, с 14 до 17 века.

В летописях Сибирских содержатся известия о происшествиях в азиатской России со времени открытие Сибири и приобретение этого края до 18 столетие.

В отношении к форме, или образу изложение наши летописи разделяются: на отдельные временники или хронографы, летописные сборники, и краткие – летописцы.

В отдельных временниках описываются происшествие особенных княжеств, или областей: Киева, Чермной (красной) Руси, или Галиции, Новгорода, Пскова и проч. К таковым временникам относятся летописи Южно-Русские, Северные, Велико-Русские и отчасти Московские. Они принадлежат отдаленному времени и причисляются к памятникам отечественной истории основным.

Летописные сборники суть не что иное, как своды означенных временников, составленные безыменными лицами в 15, 16 и 17 столетиях. Включая в себе большую часть временников и сверх того множество известий из летописей утраченных, сборники сии по всей справедливости могут быть названы энциклопедиею Русского бытописание.

В кратких летописцах временники излагаются в сокращенном виде избранных мест, перечней и проч.

Материалы, из которых составлены древние летописи, или отдельные временники, суть сказание и повести, монастырские и церковные записки и дневники, веденные может быть., при дворах удельных князей и частными лицами. Все означенные материалы вошли в состав и слились с изложением известных нам древних временников: так точно, как последние в 15, 16 и 17 столетиях включены в огромные фолианты (книги в размер листа), известные под именем летописных сборников.

Существование этих первобытных материалов, сохраненных летописями по большей части в их древнем виде с древними словами и выражениями с архаизмами наречий, современных писателям, есть одно из важных доказательств достоверности отечественного бытописание.

В 16 веке летописи отечественные получили характер официальный. При Московском царском дворе они стали составляться, по повелению царской власти, из постановлений правительства, донесений воевод и других, доводимых до сведение общенародного известий.

В состав полного собрания русских летописей вошли летописи: Лаврентьевская, или Несторова по Лаврентиевскому списку ¹², Троицкая, Ипатьевская с Густинскою, первая, вторая, третья и четвертая Новгородские, Псковская, Софийская, Воскресенская, Патриаршая, несколько разрядов Московских и Западнорусских летописей, Сибирские и краткие летописцы. Вчитываясь в сии драгоценные сердцу памятники отечественной истории, кроме удовольствие, почерпаемого в сведениях о минувших судьбах России, чувствуешь особенную приятность для души от самого тона и духа сказаний летописцев: это дух и тон библейский. Как святая Библия счастливые времена богоизбранного еврейского народа объясняет его благочестием, несчастные нечестием: так точно и благочестивые наши древние летописцы благоденствие и бедствие Руси производят от тех же причин. Вера, неверие, православие, раскол, добродетель, грех – вот главные начала, от которых по замечанию временников проистекали такие, или другие последствие в истории нашего отечества.

Собрание русских летописей составляет драгоценный государственный памятник, увековечивающий деяние наших предков, и есть богатое пособие для посвятивших себя изучению отечественной истории ¹³.

Се повести временных лет (Нестора черноризца Федосева монастыря Печерского), откуда есть пошла (Русская земля, кто в Киеве нача первее княжити и откуда Русская земля стала есть.

(Начало летописи Несторовой).

За преподобным Нестором давно усвоено почетное название Отца Российского бытописание. И подлинно не будь Нестора, мы не имели бы и Русской истории, для которой его летопись послужила первым и прямым источником. Все остальные летописи наши имели своим основанием Несторову. Она проливает свет на глубокий север 9, 10 и 11-го столетий, увековечивает бытие Руси непреложностью сказаний о ее происхождении и о единстве Русской земли. Несторова летопись сообщает нам сведение о деяниях самых первых князей на пространстве трех веков, непосредственно следовавших за временем государственного возрождение Руси. И поскольку преподобный Нестор в своей летописи с совершенною верностию и искренностию пересказывает все, что слышал и видел, (в его правдивости можно убедиться, сличая с летописью источники, из каких он пользовался) ¹⁴; то летопись сие по всей справедливости есть священная книга русского народа. На нее ссылались, как на скрижаль, сообщившую святость истины предание о начале Русского имени и о древности царственной династии, неусыпно бодрствовавшей над судьбами России и в течение веков делившей с нею славу и бедствие. Что касается века, в котором жил сам летописец, то с ним Нестор знакомит нас во всех отношениях. «Нестор, – говорит один ученый наш, – не только добросовестно передал политическую историю времени Изяслава, но удачно познакомил нас и с другими сторонами народной жизни. Его описание Киево-печерского монастыря и тамошних иноков, прославившихся подвигами благочестия, заслуживает полное изучение и превосходно очерчивает религиозную сторону народной жизни; а рассказы о волхвах и кудесниках, являвшихся в Новгороде, Ростове, Киеве и Беле-Озере, и производивших большие движение в народе, указывают нам на нравственную и умственную сторону народного духа. Из всех этих описаний, с первого взгляда кажущихся приставными и лишними, вытекает полная и стройная история России XI -го века; здесь мы видим, как возможность многих политических событий утверждается на нравственных явлениях и как, наоборот, сии последние получают свою достоверность от первых. Здесь заслуга и ум Нестора неоценимы; он во всех фазах (явлениях) жизни умел подметить движение и борьбу старого с новым и нового со старым, борьбу элемента Скандинавского со Славянским и христианства с язычеством и передал эту борьбу с изумительною точностию». ¹⁵

Свой временник начинает препод. Нестор сказанием о разделении земли между потомством Ноя, говорит о столпотворении, о чудесном смешении языков и рассеянии народов по лицу земного шара, касается истории Византийской империи и изложив первоначальную, доисторическую судьбу наших предков, их нравы, обычаи, верование, топографическое разделение разных племен Славянских, излагает историю Русского государства с самого основание его в 862 г. Источниками для летописца были: хроника Георгия Амартола, одного из древнейших греческих летописцев, жившего в 9 веке, предание слышанные им от старцев, наприм. столетнего Яна, сказание современников и собственные наблюдение, поскольку с печерским монастырем входили в сношение и князья и вельможи Киевские, Черниговские и других княжений русских и простые, бывалые во многих местах и случаях люди. В печерский монастырь Киевский и во время первоначального его существование уже шли от разных областей России простые богомольцы: в нем и князья, и лица знатных фамилий находили не только временный отдых душе от треволнений житейских, но часто и всегдашнее пристанище, вступая в иноки; многих же современных происшествий препод. Нестор был и сам в Киеве свидетелем. Но с каким замечательным тактом пользовался святый летописец наш всеми означенными источниками!

«Временник Нестора – говорит красноречивый автор истории Русской церкви – ¹⁶ есть прекрасный памятник и благочестие Нестора, и ума редкого, и высокой опытности, и дарований необыкновенных. Преподобный Нестор, имея в виду греческие хроники, предание отечественные, сведение современников, пользуется источниками со всею осмотрительностию и уменьем, – кратко говорить о временах древних и пространно о близких к нему. Строгое внимание к действительности исторической видно во временнике на каждой странице. Если верность отдаленного событие не ограждена верными свидетельствами, он ограждает свое повествование о нем замечанием: реши. Повествование Нестора, при всей сухости летописи, дышит жизнию христианского чувства; он – благоговейный созерцатель невидимого правление промысла Божие; от сказание переходит к размышлением и нередко повторяет наставление слова Божие; черты характеров видны у пего то из описаний его, то еще живее из разговоров лиц действующих».

Основательному и глубокому изучению летописи преподобного Нестора, равно как и других русских летописей, посвящали себя многие ученые и кроме известных историографов наших. Уже мы упоминали (в подстрочном примечании) о Шлецере сорок лет перечитывавшем Нестора и других летописцев и написавшем весьма интересное сочинение. С немецкого языка, на котором писал Шлецер, его труд переведен на русский Языковым и издан в трех частях в Петербурге в 1809–1819 годах под названием: Нестор. русские летописи на древлеславянском языке, сличенные, переведенные и объясненные А. Л. Шлецером. О препод. Несторе и начале Русской летописи писал академик Погодин 1839 года. О русских летописях и летописателях по 1240 год писал проф. В Перевощиков в трудах Росс. Академии за 1841 год ч. 4-й. Проф. Бушков написал сочинение: Оборона летописи русской Несторовой от навета скептиков. В Русск. Историч. Сборнике за 1842 год помещена статья Кубарева: «Нестор, первый писатель Российской истории». В ученых записках Казанского университета за 1848 год помещены две статьи проф. Иванова о русских летописях. В чтениях общества истории и древностей при московском университете за 1847 год напечатан труд Беляева о Русской летописи. Проф. Шевырев рассуждает о летописях в лекциях своих по истории русской словесности. Проф. Соловьев в замечательном, фундаментальном сочинении своем: История России с древнейших времен, посвятил летописям Русским целый обширный трактат, в котором обозревает состав наших летописей и указывает на религиозные, нравственные, политические и научные понятие древнего летописца и его продолжателей (в т. III Истор. России стран. 118–150). О древней Русской летописи, как памятнике литературном, написал замечательную статью, рекомендуемую педагогами нашими для чтения воспитанникам, проф. Сухомлинов, Она напечатана в ученых записках 2-го отделение Императ. академии наук в 1856 г.

«Высшею причиною событий достопамятных для потомства – говорит в статье своей г. Сухомлинов – летописец признает волю Господню, праведный суд Божий: благая мысль и благое чувство возникают по действию небесной силы – Бог влагает их в ум и сердце человека. Решимость Русских князей защищать родную землю летописец выражает словами: "вложи Бог мысль добру в русские князи». Знаменитый представитель нашей церкви. Иларион (XI в.) первый митрополит ив природных русских, получил свой высокий сан потому, что Бог князю «вложи в сердце и постави и (его) митрополитом в святой Софьи (в Киево-софийском соборе)». Бог благословляет оружие защитников отечества и поражает ужасом врагов. Несчастие допускаются Богом, как справедливое наказание за грехи и беззаконие. Не только в событиях исторических, в действиях людей, но и в явлениях внешней природы летописец не допускает случайности. По его понятию, различные явление на земле и на небе происходят не сами по себе, не лишены всякой связи с судьбою человека: напротив их таинственный смысл может быть разгадан только наблюдением дел человеческих». Делая такой взгляд на окружающий человека мир, преподобный Нестор не разделял, однако ни мало, суеверных понятий своих современников. Суеверов он называет невеголосами (незнающими, что сами говорят).

В заключение слова о преподобном Несторе приводим мнение покойного М. П. Погодина о значении летописи Нестора: «Мы обладаем в Несторовой летописи сокровищем, какого не представит нам латинская Европа, какому завидуют наши старшие братья славяне. Нестор во мраке XI-го века, в эпоху междоусобных войн, возымел первый мысль передать на память векам деяние наших предков, мучительное рождение государства, бурное его детство. Нестор проложил дорогу, подал пример всем своим приемникам в Новегороде и Волыни, Владимире и Пскове, Киеве и Москве, как продолжать его историческое дело, без которого мы блуждали бы во тьме преданий и вымыслов. Нестор исполнил это дело с примечательным здравым смыслом, искусством, добросовестностию, правдивостию и, прибавим здесь еще одно прекрасное свойство его, с теплотою душевною, с любовию к отечеству. Любовь к отечеству в эпоху столь отдаленную, в эпоху, когда везде господствовала личность, выражение о Русской земле, когда всякий думал только о Киевском, Черниговском пли Дорогобужском княжестве, выражение о Русской земле в устах святого отшельника, погребенного заживо в глубокой пещере, обращенного всею душею к Богу, и уделяющего между тем по нескольку минут на размышление о земной своей отчизне, явления умилительные! Так, Нестор есть прекрасный характер русской истории, характер, которым должен дорожить всякий русский, любящий свое отечество, ревнующий о литературной славе его, славе чистой и прекрасной. Нестор по всем правам должен занимать почетное место в пантеоне русской литературы, русского просвещение, – там, где блистают имена бессмертных Кирилла и Мефодия, изобретателей славянской грамоты, которые научили наших предков молиться Богу на своем языке (следуют другие знаменитые – имена, Ломоносова, Карамзина и прочих).... Туда, туда поставим мы.... не портрет, но освященный образ нашего первого летописателя, знаменитого (прибавим и святого) инока Киево-Печерского, Нестора, провозгласим ему вечную память и будем молиться ему, чтобы соприсутствовал нам в наших розысканиях о предмете земной его любви, о предмете самом важном в системе гражданского образование, в коем таится все наше настоящее и будущее, об отечественной истории; мы будем молить его, чтобы он подавал нам собой пример трудиться не для удовлетворения своего бедного самолюбие, не из угождение своим мелким страстям, а в духе того смиренномудрие, которое внушило ему прекрасные слова: Аз грешный Нестор мний (меньший) всех в монастыре блаженного отца Феодосия , «трудиться в духе горячей любви к отечеству, с искренним желанием научиться и узнать истину» ¹⁷.