Беседа 22. О наибольшей заповеди

Сегодня мы продолжаем наши беседы на радио «Радонеж» по Евангелию от Матфея. И сегодня мы рассмотрим две темы: первая – О наибольшей заповеди; и вторая тема – Чей Сын Христос?

Вот уже второй раз в течение одного дня фарисеи пытались искушать Христа. Саддукеи удалились при ликовании народа в стыде и молчании. И мы читаем далее:

Мф.22:34. «А фарисеи, услышав, что Он привел саддукеев в молчание, собрались вместе».

Евфимий Зигабен так истолковал данные слова: «Лишь только принуждены были замолчать саддукеи, как опять нападают фарисеи и выставляют законника, не из желания научиться, но со злым умыслом. Так как первой заповедью была: “возлюби Господа Бога твое...” и т.д., то они ожидали, что Христос прибавит что-либо и относительно Себя, назвав, например, Себя Богом, и, как хулитель, подаст им новый повод к осуждению»³²².

Как мы видим, вопрос готовится заведомо со злым умыслом. Им, фарисеям, неважно получить правильный ответ, ведь они считают самыми правильными себя самих. Им и им подобным важнее неправильный ответ, который убедит их в собственном превосходстве и усилит веру в собственную эксклюзивную (исключительную) праведность, возможно, и святость.

И далее мы читаем:

Мф.22:35–36. «И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель!..».

Здесь нам необходимо понять, на каком основании законник (знаток Торы), не будучи призванным учеником Иисуса Христа, называет Его словом «Учитель» (Рабби). Но прежде попытаемся понять, кем был этот «законник»? Матфей и Лука³²³ называют его законником, и только Марк³²⁴ – книжником. Скорее это был один из молодых вундеркиндов, знатоков Торы, Пророков и Писания. И его, как наиболее опытного в полемических баталиях, выдвигают от партии фарисеев против Христа.

Без сомнения, не все, называвшие Иисуса «Учителем», имели на это право, но только те, которые реально хотели учиться у Него, а не искушать Его. Ориген пишет: «Говоря “Учитель”, он искушал (Господа), потому что произносил это слово не как ученик Христов… И посмотри, что, поскольку не все, кто называет Его “Учителем”, правильно говорят, но только те, кто имеет желание научиться от Него»³²⁵. Но, как мы видим из Нового Завета, и «Господом» («мой господин») не каждый имеет право Его именовать. Сказано: «Не всякий, говорящий Мне: “Господи! Господи!”, войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф.7:21–23).

Называя Иисуса Христа «Адонай» (Господь), человек признавал Его своим Правителем и Господином; называя «Учитель» (Рабби), – высшим духовным Авторитетом.

Теперь выслушаем вопрос, который задает Христу законник:

Мф.22:36. «какая наибольшая заповедь в законе?».

Ориген так истолковал данный вопрос: «Вопрос таков: “какая наибольшая заповедь в законе?” И в этом месте уместно нам сказать нечто о различии заповедей. Ибо одни заповеди – главные, а другие – последующие (за ними), и так по порядку следует дойти до малейших заповедей. Ведь если бы Господь не ответил искушавшему Его фарисею и спрашивающему: “какая наибольшая заповедь в законе?”, то мы бы полагали, что одна заповедь не больше другой»³²⁶. Святые Отцы часто говорили, что нельзя бороться сразу со всеми грехами: обнаружь в себе главную страсть – и веди с ней борьбу.

Данный вопрос не был праздным и тем более решенным. Даже в Новом Завете из уст Сына Божия мы получаем два разных ответа. Трудно сказать, на что рассчитывал книжник.

Иудеи считали, что Моисей получил от Бога 613 мицвот (заповедей): 365 запрещающих – это число равно числу дней в году, то есть необходимо исполнять Закон Божий не только в ритуально отмеченные праздничные дни, но и в каждый день года, в каждый из 365-ти дней. Разрешающих – то есть повелевающих что-либо делать, было 248 заповедей (мицвот). Древние иудеи считали, что в человеческом теле находится ровно 248 органов, то есть человек должен служить Богу всеми физическими и эмоциональными силами своего тела и души.

В кодексе царя Давида мы видим только 11 выделений из Закона Божия (с некоторыми добавлениями), позволяющие «пребывать в жилище» Божием, «обитать на святой горе» Его:

1) «кто ходит непорочно»;

2) «делает правду»;

3) «говорит истину в сердце своем;

4) «не клевещет языком»;

5) «не делает искреннему своему зла»;

6) «не принимает поношения (сплетен. – О.С.) на ближнего своего»;

7) «тот, в глазах которого презрен (уважен. – О.С.) отверженный»;

8) «который боящихся Господа славит»;

9) «кто клянется, хотя бы злому, и не изменяет»;

10) «кто серебра своего не отдает в рост (под проценты. – О.С.)»;

11) «не принимает даров (взяток. – О.С.) против невинного» (Пс.11:1–5).

В кодексе пророка Исаии мы видим всего 6 выделений из Закона Божия, исполнение которых позволят «обитать на высотах», и глаза подобного праведника «увидят Царя в красоте Его, узрят землю отдаленную»:

1) «кто ходит в правде»;

2) «говорит истину»;

3) «презирает корысть от притеснения (не строит свой капитал на эксплуатации трудящихся, социально не притесняет их. – О.С.)»;

4) «удерживает руки свои от взяток»;

5) «затыкает уши свои, чтобы не слышать о кровопролитии (то есть не злорадствует. – О.С.)»;

6) «закрывает глаза свои, чтобы не видеть зла» (Ис.15–17).

В кодексе пророка Михея мы находим только 3 заповеди, исполнение которых – доброе угождение Господу. Михей задается вопросом: «“С чем предстать мне пред Господом, преклониться пред Богом небесным? Предстать ли пред Ним со всесожжениями, с тельцами однолетними? Но можно ли угодить Господу тысячами овнов или неисчетными потоками елея? Разве дам Ему первенца моего за преступление мое и плод чрева моего – за грех души моей?”» (Мих.6:6–7). Не находя окончательного решения проблемы искупления греха, он устанавливает для себя правило:

1) «действовать справедливо»;

2) «любить дела милосердия»;

3) «смиренномудренно ходить пред Богом».

Пророк Амос уже не ищет ответа в Законе Бога, осознает невозможность его исполнения и выдвигает только один принцип:

1) «взыщите Меня и будете живы (найдите Господа, примиритесь с Ним и будете живы. – О.С.)» (Ам.5:4).

Наиболее приближенно к новозаветному учению выражает свое понимание спасения пророк Аввакум. Он надеется, подобно апостолу Павлу, на праведность от веры в Мессию (Христа); только Мессия в минуты разочарования и религиозного кризиса мог быть объектом веры и надежды для еврея. Пророк Аввакум предлагает одну заповедь (мицву):

1) «а праведный своею верою жив будет» (Авв.2:4). Праведность от веры станет главной темой в проповеди апостола Павла.

Итак, вернемся к вопросу, заданному законником Христу: «какая наибольшая заповедь в законе?» Как мы выяснили, вопрос был не однозначный, и имел несколько решений.

Мф.22:37–40. «Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки».

Святитель Кирилл Александрийский так истолковал эти слова: «Итак, “первая заповедь” учит всякому виду благочестия. Ибо “любить Бога всем сердцем” есть основание всякого блага, а вторая содержит справедливое (отношение) к людям. И первая указывает путь ко второй, а вторая составляется из первой. Ибо преуспевший в любви к Богу с очевидностью всячески любит и ближнего, как самого себя»³²⁷.

В Своем ответе Сын Божий изымает из контекста и соединяет две заповеди из разных книг Пятикнижия:

1) «и люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими» (Втор.6:5);

2) «Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого себя. Я Господь [Бог ваш]» (Лев.19:18).

Рассмотрим Закон Божий о любви к Богу: «возлюби» – здесь Господь впервые предлагает установить любовные отношения между Собою и Своим творением, не подчиненные, не раболепные, но любовные, почти семейственные. Любовь к Богу предполагает особую преданность Ему со стороны Его служителей. Поэтому невозможно любить Бога и не служить Ему, не стремиться исполнить Его Святой Закон. Сказано: «Любовь же состоит в том, чтобы мы поступали по заповедям Его» (2Ин.1:6).

Неким таинственным образом заповедь о единстве Бога связана с Заповедью о любви к Богу и человечеству. Сказано: «Иисус отвечал ему: первая из всех заповедей: слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый; и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею, – вот первая заповедь! Вторая подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Иной большей сих заповеди нет» (Мк.12:29–31).

Секрет может заключатся в еврейском слове эхад (един), которое часто используется в Ветхом Завете для обозначения единства во множестве (как «одна» неделя, «один» отряд воинов и т.п.). И напротив, еврейское слово яхид, всегда исключающее единство во множестве, действительно обозначает единицу – не как начало счета: 1, 2, 3, 4… и т.д., а именно одно. Потому и Маймонид в «13-ти догматах иудаизма» не использует слово эхад, но слово яхид, менее опасное для иудейской концепции одинокого Бога (мы касались этого вопроса в Беседе № 4).

Единство Лиц Святой Троицы предполагает наличие любви в их взаимоотношениях, что и научает нас любить Бога и ближнего. Сказано: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь» (1Ин.4:8); и еще: «Бога никто никогда не видел. Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас» (1Ин.4:12).

Рассмотрев значение слова «возлюби», мы попытаемся понять значение слов «всем сердцем». Прежде всего определимся, что нравственный фон сердца не однозначен. Сравним два высказывания Христа:

1) «Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк.17:21);

2) «Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства» (Мк.7:21).

Смысл данного внешнего несовпадения заключается в том, что в нашем сердце как средоточии души реально рядом присутствуют и добро, и зло. Апостол Павел писал: «Итак тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха» (Рим.7:25). Следовательно, «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем» – означает контролировать внутреннее средоточие души (сердце); «всем сердцем» – значит, что ни одно чувство, доброе или злое, не должно оказаться незамеченным. Сказано: «Вникай в себя (то есть контролируй движение каждой мысли и каждого чувства. – О.С.) и в учение; занимайся сим постоянно: ибо, так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя» (1Тим.4:16).

Каким образом проявляется любовь к Богу, как не в желании, чтобы Он раскрыл Свое присутствие внутри нас, то есть всецело наполнил наше сердце. Но чтобы не принять за Бога то, что не есть Бог, отцы научают нас погрузить разум (ум) в сердце, то есть контролировать чувственные процессы. Об этом писал и апостол Павел: «Что же делать? Стану молиться духом, стану молиться и умом; буду петь духом, буду петь и умом» (1Кор.14:15). И в начале «Молитв утренних» наставление дается: «Затем немного подожди, пока все чувства твои не придут в тишину…»³²⁸ И при многих песнопениях в церковных книгах советуется: «не борзясь», ибо, как мы выше определились, сердце – сложный в нравственном смысле орган.

Рассуждая о любви к Господу, надо помнить о том, как я часто говорю, что любовь, как чувство, возможна только между обусловленными личностями. Со стороны Бога – мы уже в Его сердце. Но есть ли в нашем сердце место для любви к Нему?

Далее заповедь призывает нас: «возлюби» Господа Бога «всею душею». Что могут означать эти слова? Душа на страницах Библии чаще означает физическую жизнь тела. Сказано: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин.15:13). Но человек – это не только тело, но и дух, и душа. Значит, возлюбить Бога «всею душею» означает – «всею своею жизнью», то есть даже до смерти, до последнего издыхания. И в этом смысле более всего возлюбили Бога своей душой (Писание учит, что душа в крови) мученики, которые реально посвятили Богу всю жизнь (душу) без остатка, до последней капли крови. Но служить Богу «всею душою» также означает служить ближнему своим богатством, своим имением, дабы поддерживать душевные (физические) нужды другого человека, ведь, служа ближнему, созданному по образу Божию (Быт.1:26), мы служим Богу (Мф.25:32–46).

Далее Закон Божий научает нас «возлюбить» Бога «и всем разумением твоим». Как это возможно, чтобы и наш интеллектуальный мир, наше человеческое разумение оказалась на службе у Бога? Но в действительности не одна добродетель, даже религиозная направленная к Богу, не имеет никакого смысла без любви. Сказано: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто» (1Кор.13:1–2). Знание языков – добродетель интеллектуальная; «дар пророчества» – вершина разумения; знание тайн, «всякое познание» и вся вера – естественные, и даже сверхъестественные, дары разумения. Но не соединенные с любовью к Богу, не посвященные Ему (Господу) – все эти дарования лишены смысла: «медь звенящая или кимвал звучащий», то есть бессмысленная погремушка. И мы видим, что «наука ради науки» уже поставила род человеческий на грань уничтожения. А «наука», ушедшая от Божественного Откровения, поправшая библейские основы, уравняла человека с животным, таким образом подорвав священные основы всех нравственных систем человеческого бытия, подвергнув их животной (зоологической) ревизии.

Проблема заключается и в том, что слова, переведенные у нас как: «и всем разумением твоим», именно слово меодеха, переведенное у нас как «разумением твоим», правильнее перевести как «существом твоим». К слову меодеха близко по звучанию слово мида («решение», «качество»). То есть какое бы решение (мида) не принял Всевышний относительно каждого из нас, мы должны со смирением соглашаться с любым Его решением, ибо любое Его решение качественно, разумно, а значит, и благо для нас и наших близких. Да если бы и не так, а решение есть вынесенный нам качественный приговор, – это тоже Его воля. Хотя реально Божественная воля по отношению к нам – как «качество милосердия» или «качество суда» – проявится всецело только после воскресения наших тел, но уже сейчас мы должны воспитывать в себе покорность принимать их из рук Бога как доброе, так и не доброе (с нашей субъективной точки зрения), именно – с покорностью. Сказано: «Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это» (Ис.45:7). Но так как любое решение Бога мида («качество»), то мы и должны все происходящее принимать как из рук Господа и помнить, что сказано: «Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1Кор.10:13); и еще: «неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?» (Иов.2:10).

Научив, что значит любить Бога, добавил: «сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки».

Сказав о любви к Богу, добавляет о любви к человеку. Почему?

Евфимий Зигабен поясняет: «Зная лукавство их, ответил без всякого упрека на то, о чем спрошен; но присоединил и другую заповедь, порицая ею их за то, что они не только не любят Его, но завидуют и злоумышляют против Него и потому только теперь спрашивают. Если бы они любили, то не искушали бы Его. Вторую назвал подобной первой по величине, так как и она – велика; обе они находятся во взаимной связи и зависимости: кто любит ближнего, тот любит и Бога, соблюдая заповедь Его, а кто не любит ближнего, тот и Бога не любит, не соблюдая заповеди Его»³²⁹.

Смысл этого истолкования Зигабена трогателен до слез, здесь Христос как бы говорит: не можете полюбить меня как Господа, полюбите как Человека.

Когда я был в Израиле, я слышал как один иудей, пожилой человек, защищал Иисуса из Назарета. Он говорил своему оппоненту: «Формально ты прав! Но, Иешуа был молодой человек, всего 33 года, кошерный еврей, и мы выдали Его на казнь язычникам, а ведь это запрещено в Талмуде – своего отдать язычникам. К тому же Он так поэтично говорил о Законе и о любви к евреям, к своим».

Увы! Иисусу Христу отказали в любви не только как Богу, но даже и в любви как единоплеменнику…

О причине совмещения этих двух заповедях мы уже говорили выше.

Чей Сын Христос?

И далее мы читаем:

Мф.22:41–42. «Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов»:

«Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: что вы думаете о Христе?» – если для фарисеев это был последний шанс уловить Его в словах, то Сын Божий задает вопрос, обозначая перед ними самую главную тайну Своего Божества. Теперь Он пытается заставить их задуматься.

Святитель Иоанн Златоуст так рассуждает на эту тему: «Итак, смотри, сколько Он сотворил чудес и знамений, сколько предложил других вопросов, сколько представил доказательств Своего единомыслия со Отцем и в словах и в делах, какую приписал похвалу законнику, сказавшему: един есть Бог, прежде нежели предложил этот вопрос, чтобы фарисеи не могли сказать, что хотя Он и творит чудеса, но оказывается противником Закона и врагом Божиим. Вот почему этот вопрос Он и предлагает после столь многих доказательств, неприметным для них образом приводя их к признанию и Его Богом. И прежде Он предлагал подобный вопрос ученикам Своим, но сперва спросил их: за кого почитают Меня другие, а потом уже – за кого они сами? Но фарисеев спрашивает иным образом. В противном случае они, привыкши все говорить без всякого страха, тотчас назвали бы Его обманщиком и злым человеком. Поэтому Он и требует их собственного суда. Так как Спаситель хотел идти на страдание, то и приводит теперь такое пророчество, в котором Он ясно назван Господом; и делает это не просто и не без причины, но имея для того достаточное основание. Так как они на первый вопрос Его не дали правильного ответа (назвав Его простым человеком), то, в опровержение их ложного мнения о Нем, Он приводит слова Давида, возвещающего Его божество. Они почитали Его простым человеком, почему и сказали: Давидов, Спаситель же, исправляя это их мнение, приводит пророка, утверждающего, что Он Господь и истинный Сын Божий, и что Ему принадлежит одинаковая честь со Отцем»³³⁰.

Помещая этот диалог на тему: «что вы думаете о Христе? чей Он сын?» в своем Евангелии, Матфей как бы бросает вызов себе самому. Разве его Евангелие не начинается словами: «Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова…» (Мф.1:1). Но не будем спешить.

Блестящий ответ на данное «противоречие» дает блаженный Августин, он пишет: «Итак, Христос – сын Давидов. Но как же Он и Господь ему? Скажи нам, апостол! “Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу” (Флп.2:6). Узнай в Нем Господа Давида. А если узнаешь в Нем Господа Давида, нашего Господа, Господа Неба и земли, Господа Ангелов, равного Богу, и образ Божий, то как же Он – сын Давидов? Внимай тому, что следует. Апостол показывает тебе Господа Давида, говоря, что Он, “будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу”. Так как же Он – Давидов сын? “Но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его” (Флп.2:7–9). И воскрес Христос из семени Давида, сын Давидов, ибо Он уничижил Себя. Как Себя уничижил? Взяв на Себя то, чем Он не был, не теряя того, чем Он был. Уничижил Себя, смирил Себя. Хотя был Богом, казался человеком. Он отвергнут был, когда ходил по земле, хотя Он – Творец Неба. Отвергнут был и как человек, словно в Нем не было никакой силы. Он был не просто отвергнут, но убит! Он был тем камнем, о который преткнулись иудеи и разбились: “и тот, кто упадет на этот камень, разобьется, а на кого он упадет, того раздавит” (Мф.21:44). Теперь вы поняли, что Он и сын Давидов, и Господь Давида: Господь Давида всегда, сын Давида на время. Господь Давида рожден из субстанции Отца, сын Давидов рожден от Девы Марии, зачат Духом Святым. Будем твердо помнить то и другое!»³³¹

«Говорят Ему: Давидов»… а в чем неточность, если и Матфей так записал?

Мф.22:43–45. «Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему?».

В Псалтири этот стих звучит так: «Сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих» (Пс.109:1). Понятно, что Давид, произнесший эти слова, будучи царем, не имел над собою никакого господина (адоним), кроме Господа (Адонай). На иврите это словосочетание – «Господь Господу» – звучит как «Яhве Ладони», и очевидно, что Ладони, собеседующий с Яhве, или Яhве, говорящий Ладони, – это Бог Отец, собеседующий с Богом Сыном или говорящий Им (Логосом). Христиане такое важное значение придавали этому тексту из Псалтири, что ссылки на него встречаются в Новом Завете более 10 раз.

И далее мы читаем:

Мф.22:46. «И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его».

Блаженный Иероним Стридонский так истолковал данный стих: «Фарисеи и саддукеи, ища повода к злословию и какого-либо слова, которое давало бы им возможность к козням против Него, не спрашивают уже больше, потому что были приведены в смущение, но, схватив Его, открытым образом передают в руки римской власти. Из этого мы заключаем, что яд зависти, правда, может быть побежден, но он с трудом успокаивается»³³².

Евфимий Зигабен обращает внимание, что положительные перемены произошли в самом законнике (книжнике, который задал вопрос о наибольшей заповеди), он пишет: «Но у Матфея этот законник является искусителем, а у Марка он получил большую похвалу. Почему же? Потому что сначала он, подосланный фарисеями, действительно искушал; но услышав ответ, он обратился и согласился, что это действительно так. Затем Иисус, видя, что он разумно отвечал, сказал ему: “недалеко ты от Царствия Божия” (Мк. 12, 34), то есть ты приблизился к вере, отвергнув зависть и исповедав истину. Это Он сказал, побуждая его к совершенной вере»³³³. Слава Богу, если хотя бы и один обратился! Похоже, сердцеведец Христос для него (законника) одного и говорил. Встречая людей совершенно не способных принять Евангелие, Сын Божий или уклонялся от таковых, или молчал. А тут Он, Христос, Сам проявил инициативу. Прав Зигабен!

Итак, время дискуссий и споров прошло, наступило не время шелеста пергаментов и папирусов, но время предательства, страдания и боли, пота и крови. Круг ненависти замкнулся. Тот, кто мог откликнуться на призыв Евангелия, откликнулся. А осталось ли время для нас положить начатки покаяния?

Один хорошо мне знакомый священник рассказал: «Случилось мне этой весной отправиться в отпуск на море. Как обычно, в пути я молился и произносил слова: “Господи! Помоги же мне”. И вдруг совершенно отчетливо услышал слова: “А ты сам когда начнешь себе помогать?” Услышав эти слова, я испугался и осознал, что я – сам для себя самый главный враг. Как Златоуст говорил: “Если ты себе не повредишь, никто и ничто во всей вселенной не повредит тебе”. Теперь хочу многое в жизни поменять».

Повезло священнику услышать такое вразумление. Святитель Игнатий Брянчанинов учил: «Мы все грешники. Всякое выставление себя праведником – и прямое, и косвенное – есть лицемерие»³³⁴. Особенно опасно лицемерие перед самим собою, когда человек не видит собственного лицемерия, оно скрыто где-то в самой глубине души.

Святитель Василий Великий учил: «Не видишь ли, какое зло – лицемерие? Оно – плод зависти; потому что двоедушие нрава бывает в людях по большей части от зависти, когда, скрывая в глубине ненависть, показывают наружность, прикрашенную любовью, и подобны подводным скалам, которые, будучи немного прикрыты водою, причиняют неосторожным непредвиденное зло»³³⁵.

Спаси вас Христос!