10. К истории игуменства прп. Паисия Величковского в афонском монастыре Симонопетра

Житие прп. Паисия Величковского, составленное его учеником и келейником схимонахом Митрофаном, повествует, что, когда основанный старцем на Афоне Свято-Ильинский скит не мог более вмещать в своих стенах всех желающих насельников, преподобный с частью братии перешёл в монастырь Симонопетра. К сожалению, сообщения об игуменстве прп. Паисия в этой святогорской обители крайне скупы. Из Жития старца нам только известно, что «честные святогорцы посоветовали ему [Паисию] взять себе монастырь Симонопетра. Обитель эта имела долги, и братство её было немногочисленно. Блаженный подал об этом прошение Собору и вскоре получил его решение с благословением. Взяв половину братий, он переселился в монастырь, а прочих оставил в скиту. А когда в скором времени заимодавцы услышали, что в монастыре собралось братство, тотчас же приехали требовать долги, и неповинный в них блаженный отдал им семьсот левов. Вскоре, опасаясь прочих кредиторов и оставив монастырь, он возвратился в скит»¹⁰⁴.

Автор Жития схимонах Митрофан, уроженец Переяслава (на территории современной Украины) и выходец из казачьей семьи, был ближайшим учеником и келейником прп. Паисия Величковского. В послушание к старцу в буковинской Драгомирне он поступил в 1766 г., через два года принял от него монашеский постриг и выполнял различные послушания, в частности, переписчика святоотеческих книг в «скриптории» преподобного. В целом, под духовным руководством старца он пребывал около тридцати лет. По поручению братии Нямецкого монастыря Житие прп. Паисия он писал по свежим следам, вскоре после смерти наставника. Оно считается наиболее правдоподобным, поскольку составлено близким учеником и келейником старца на основе личных наблюдений или рассказов преподобного и его сподвижников. Однако, по причине того, что о. Митрофан не был очевидцем пребывания старца Паисия на Афоне, этот период не был им освещён достаточно подробно, и его описание может грешить неточностями, характерными для устного предания. Свой труд о. Митрофан так и не успел до конца исправить и отредактировать.

После смерти схимонаха Митрофана в Нямецком монастыре предпринимались неоднократные попытки завершить его работу. Ещё один ученик прп. Паисия – молдавский монах Исаак – в 1815 г. по поручению братства пытался доработать и исправить текст о. Митрофана, однако и он не успел завершить задуманное. Тогда братия поручила учёному монаху Григорию (Даскалу, 1765–1834), впоследствии митрополиту Унгро-Влахийскому (канонизирован Румынской Православной Церковью в 2005 г.), на основе работ оо. Митрофана и Исаака подготовить краткое жизнеописание старца. В 1817 г. оно было издано на румынском языке в типографии Нямецкого монастыря под названием «Краткая повесть о жизни блаженного отца нашего Паисия». Кроме того, существовало ещё одно румынское Житие старца, составленное монахом Виталием, однако оно долгое время оставалось неизвестным в Нямецком монастыре. Поскольку сильно сокращённый о. Григорием (Даскалом) текст Жития не отражал во всей полноте духовный образ старца Паисия, братством Нямецкой обители было поручено ещё одному ученику преподобного – иеросхимонаху Платону, состоявшему прежде переписчиком при старце, на основе уже имевшихся предыдущих трудов оо. Митрофана, Исаака и Григория подготовить на славянском языке компилятивную версию Жития старца¹⁰⁵. Впервые изданная в Нямце в 1836 г., она была переиздана в 1847 г. в Москве по благословению старцев Оптиной пустыни¹⁰⁶. Именно это жизнеописание получило широкую известность в Российской империи, претерпев впоследствии неоднократные переиздания. В то же время первоначальное произведение схимонаха Митрофана отчасти подверглось забвению и впервые целиком было переиздано лишь в 1986 г. проф. А. Тахиаосом¹⁰⁷.

Ил. 26. Монастырь Симонопетра, 1744 г. Рис. В. Григоровича-Барского

Как и в митрофановском тексте Жития прп. Паисия, во всех последующих версиях период игуменства старца в афонском монастыре Симонопетра освещён крайне скудно. Единственное, в платоновском тексте уточняется, что в Симонопетра прп. Паисий «пребысть тамо точию три месяца» (т. е. всего три месяца), вынужденно покинув его под давлением турецких заимодавцев¹⁰⁸. Биограф старца Паисия прот. Сергий Четвериков (1867–1947) дополняет¹⁰⁹, что среди афонитов, советовавших преподобному занять монастырь Симонопетра, был проживавший на покое на Афоне Константинопольский патриарх Серафим II (Анина)¹¹⁰. Однако прот. Сергий не уточняет, из каких источников почерпнута им данная информация.

Ценный вклад в изучение жизненного пути и наследия прп. Паисия Величковского внёс известный филолог-славист и специалист по истории культуры Румынии проф. А. Яцимирский (1873–1925), а в наше время – выдающийся византинист, профессор Фессалоникийского университета и член-корреспондент Афинской академии А. Тахиаос, опубликовавший на эту тему более 20 работ¹¹¹. Как видно, основным источником афонского периода биографии старца Паисия Величковского являются лишь несколько версий Жития подвижника, составленные уже после его смерти. Ни в Автобиографии, ни в письмах преподобного этот момент не нашёл своего отражения.

Ил. 27. Монастырь Симонопетра. Французский художник Поль Альфред де Кюрзон (1820–1895), графика

Судя по имеющейся краткой информации, прп. Паисий, хоть и пробыл в роли игумена афонской обители Симонопетра непродолжительное время, всё же успел оказать ей весьма существенную помощь, уплатив кредиторам монастыря значительную долю долга. Благодаря этому была решена часть финансово-материальных проблем обители. Правда, остававшиеся долги монастырских предшественников так и не позволили старцу окончательно восстановить обитель и тем самым превратить её в новый центр русского монашества на Афоне. Как известно, к этому времени русский Пантелеимонов монастырь уже был занят греками, и осиротевшие русские монахи не имели на Святой Горе собственного самостоятельного монастыря¹¹², ютясь в новообразованных на Святой Горе Ильинском и Черновырском скитах, а также других небольших келлейных обителях Афона. Поскольку общине прп. Паисия не удалось найти подходящего места в других афонских монастырях, это послужило причиной ухода его вместе с братией со Святой Горы и переезда в Карпаты, в монастырь Драгомирна на Буковине (ныне территория Румынии). В этом контексте попытки прп. Паисия вместе со своим братством занять монастырь Симонопетра представляют важную и малоисследованную страницу в жизни русского святогорского монашества XVIII века. В поисках документальных свидетельств об этом периоде жизни старца Паисия мы обратились непосредственно в обитель Симонопетра, поскольку ещё в 1964 г. проф. А. Тахиаос в своей работе о прп. Паисии на греческом языке сообщал о наличии в монастыре рукописи, подтверждающей интересующую нас веху в биографии великого старца¹¹³. При любезном участии насельника монастыря Симонопетра иеромонаха Макария¹¹⁴, вот уже около 40 лет подвизающегося на Святой Горе, автору этих строк удалось получить фотокопию хранящегося в обители ценного документа, содержащего уникальное, дошедшее до наших дней, прямое свидетельство о пребывании святого Паисия Величковского в Симонопетра.

Ил. 28. Монастырь Симонопетра. Фото начала ХХ века

Этот документ – монастырский «Кодекс А», сохранивший известия о наиболее важных событиях в жизни обители, происходивших между 1620 и 1800 гг.¹¹⁵ Запечатлены они в виде довольно кратких записей на греческом языке. Рукопись, составленная около 1800 года, содержит II+294 страницы, в переплёте, размерами 21×15 см. Часть листов осталась незаполненной, некоторые пострадали от влаги, из-за чего их прочтение оказывается невозможным. В 1988 г. архивистом монастыря Симонопетра была осуществлена полная транскрипция Кодекса на греческом языке. На странице 68 в рукописи кратко сообщается о прибытии в монастырь Симонопетра старца Паисия Величковского вместе с братией числом 35 человек – из скита Пророка Илии, ставшего слишком тесным для их разраставшейся общины¹¹⁶.

Ил. 29. Фотокопия страницы 68 «Кодекса А», сообщающей о прибытии 15 апреля 1762 года в монастырь Симонопетра прп. Паисия Величковского. Публикуется впервые

Автор записи (греческий монах), по-видимому, имел лишь опосредованные сведения об этом событии, как и о самом преподобном, поскольку ошибочно называет старца Паисия «сербом» и не указывает, сколько времени они оставались в обители и по какой причине покинули её. В то же время Кодекс сообщает точную дату прибытия прп. Паисия в Симонопетра – 15 апреля 1762 года, чего нет в Житиях старца, составленных схимонахом Митрофаном, оо. Исааком и Платоном, а также в других источниках и исследованиях.

Эти документальные свидетельства, хоть и очень краткие, являются ценным дополнением к житиям старца Паисия, поскольку все сведения о его пребывании в монастыре Симонопетра ранее базировались исключительно на повествованиях оо. Митрофана, Исаака и Платона, достоверность которых не представлялось возможным перепроверить из-за отсутствия подтверждающих их источников. Ввиду важности этого свидетельства приведём его целиком (транскрипция текста записи с сохранением орфографии подлинника):

1762. Ἀπριλίου 15 + ἥλθεν ὁ πνευματικὸς παπα Παήσιος· σέρβος με τους καλογέρους του μήαν τραντεπενταρία καλογέρους μαζή του οπου ἐκάθουνταν εἰς τον προφητην Ϊλήαν εις την σκύτην την παντοκράτορινη· καί εμπήκεν εις τω μοναστηρίον μας· να καθήσι παντοτινά να το φυλάξη·καί να το κυβερνήσι καθοληκός νικοκύρις. καὶ δὲν εμπόρεσε μόνον τω ἄφησεν καί ἔφηγεν ης τήν Μπουδανήα· καί φεύγωντας αὐτὸς εκκλήστικεν το μοναστήρι καὶ το ἐξουσίαζεν ἡμεγάλη Μέσι¹¹⁷.

В переводе на русский язык это сообщение звучит так:

1762, апреля 15, пришёл духовник отец Паисий серб со своими монахами, числом тридцати пяти. Они подвизались в Пророка Илии ските Пантократоровом и приехали в наш монастырь, дабы поселиться в нём навсегда, хранить его и управлять им по-хозяйски. Но не смог, покинул его и удалился в Молдавию. После его отъезда монастырь закрыли, и им управляла Великая Средина [Протат Св. Горы].

К сожалению, на этом документальные свидетельства о пребывании старца Паисия в монастыре Симонопетра исчерпываются. Далее составитель Кодекса переходит к описанию событий, когда игуменом монастыря стал некий папас Иоасаф с острова Митилини, продолживший погашение долгов обители, возврат её потерянных подворий и восстановление монастыря, а также возвращение монастырской святыни – руки святой Марии Магдалины, похищенной пиратами и хранившейся в Триполи.

Ил. 30. Монастырь Симонопетра. Современный вид

Однако и такое краткое упоминание, как уже было сказано, имеет важное значение в вопросе подтверждения факта игуменства старца Паисия в монастыре Симонопетра и его попыток восстановить на новом месте духовный центр русского монашества на Афоне, по сути – воссоздать новый Русик после того, как исторически русский святогорский Пантелеимонов монастырь к середине XVIII века перешёл в руки греческих монахов¹¹⁸.

Ил. 31. Монастырь Симонопетра. Современный вид

Несмотря на кратковременное игуменство прп. Паисия в монастыре Симонопетра, память его ныне глубоко чтится братией обители. В трапезной монастыря одна из фресок изображает преподобного в полный рост. Рядом с ней изображение другого афонита и отца русского монашества – прп. Антония Киево-Печерского. В день памяти прп. Паисия в монастыре совершается в его честь особая служба, составленная гимнографом обители, духовным сыном афонского старца Паисия (Эзнепидиса, †1994) иеромонахом Афанасием Симонопетритом. Кроме того, в библиотеке монастыря хранятся два тома первого издания «Филокалии», переведённые прп. Паисием на славянский язык¹¹⁹.

Сергей Шумило,

директор Международного института

афонского наследия в Украине, г. Киев