Глава 2. Службы святым нерусским в минеях

В наши Минеи попали и накрепко задержались службы прмц. Параскеве Пятнице, югославянской святой преподобной жене XI века,⁷⁷ 14 октября, и вмц. Параскеве времен Диоклетиана, 28 октября. Этот последний день праздновался до последнего времени по всей Руси,⁷⁸ и в особенности в Малороссии. Великомученице Параскеве Пятнице посвящались колодцы, часовни в глухих и отдаленных местах, куда раз в год совершался крестный ход. На Севере Руси вмц. Параскева Пятница почиталась также издревле.⁷⁹ Так, в XVI веке построена церковь 15

[вмц. Параскевы] Пятницы в Сергиевском Посаде,⁸⁰ в Новгороде еще в 1345 году заложена была каменная «порушившаяся Пятница»,⁸¹ построенная еще в 1207 году.⁸² В Чернигове существовала старинная Пятницкая церковь. Почаевская икона Богоматери имеет внизу изображение вмц. Параскевы Пятницы. Прославление Пятницы весьма отражено было народным эпосом.⁸³ Народные песни отмечали важность поста в особые 12 пятниц года и обещали за соблюдение его награду и безопасность. Поверье о пятнице как счастливом дне держится как на Западе, так и на Востоке – день этот чтут и монголы, забайкальские буряты.⁸⁴ В богослужебной нашей практике имеются случаи счета по пятницам: например, в Новгороде в девятую пятницу совершались из церквей крестные ходы в Хутынь монастырь (девятая пятница – первая пятница Петрова поста⁸⁵): основанием этого обычая служит повествование жития прп. Варлаама Хутынского о том, что он дал слово в пятницу Петрова поста ехать на санях, что и исполнилось; в девятую пятницу крестный ход с иконой Богоматери из Курска в Коренную пустынь с 1618 года,⁸⁶ в девятую пятницу паломничество к какому-то колодцу в Пензенской губернии;⁸⁷ в Пафнутьевом Боровском монастыре также крестный ход в девятую пятницу,⁸⁸ в Устьнедумской пустыни около Устюга.⁸⁹

Служба вмц. Параскеве попала к нам неизвестно когда. Она, вероятно, существовала в каком-либо переводном списке уже в раннее время. Что же касается службы прп. Параскеве,⁹⁰ то вряд ли она добралась к нам ранее средины XIV века: прославление Преподобной началось после перенесения мощей ее в Тырнов в 1238 году.⁹¹ Судьба этих двух служб у нас довольно запутана. В службе вмц. Параскеве, 28 октября, помечено: «на “Господи, воззвах” стихиры на 6 и на утрени канон Преподобный на 6». В нашей Минее есть два канона, но оба Великомученице, оба согласно прославляют Мученицу и ее страдания и не имеют и следа прославления Преподобной. Архиепископ Сергий,⁹² очевидно, обратил на это внимание и под 28 октября помещает попытку объяснения этого каким-то празднованием игуменье Полоцкой Параскеве. «Ошибочно из мученицы Параскевы? Или, может быть, ныне День ангела ее?⁹³» – спрашивает он.

Трудно объяснить, почему греческие Минеи выпускают службу древней – при Диоклетиане – Святой, хотя в X веке и была в Цареграде церковь ее имени,⁹⁴ и в то же время необычно упоминают в синаксарном указании память прп. Параскевы Новой, святой югославянской, тырновской сербыняни. Быть может, здесь сказалось влияние сербов-афонитов или же имело значение пребывание мощей в Калликратии у Цареграда. Архиепископ Сергий производил сличения многих рукописей и печатных Миней и на основании этого заключает «Из славянских древнейшая Праздничная Минея, находится в Императорской публичной библиотеке, относится к XI–XII вв. Замечательно, что в ней находится, 28 октября, служба вмц. Параскеве, которой мы не нашли ни в древнейших греческих рукописных Минеях, ни в греческих печатных, ни в древнейших славянских XI–XV вв., но в позднейших славянских рукописных Минеях Иерусалимского устава XVI века служба ей есть».⁹⁵ Служба по своему характеру, несомненно, переводная, за исключением внесенных, по всей вероятности позже, стихир на литии – они одностильны с текстами службы прп. Параскеве, 14 октября. К сожалению, преосв. Сергий не указывает происхождения Минеи XI–XII вв. (болгарская? сербская? русская?) и не дает подробных указаний о самой службе. Это могло бы помочь в определении того пути, по которому добралась она до нас.⁹⁶ Можно лишь сделать догадку о причине удержания этой службы в нашей Минее и поводе смешения в ней наименований двух чинов святости, по краткому сообщению Чиновника московского, «в лето 7038» (1530) вел. кн. Василий Иванович, при митрополите Данииле, принял «две иконы <...> преподобный Парасковея и <святыя> мученицы Парасковий» ветхие.⁹⁷ Князь обновил их и близ церкви Покрова построил храм «Ржевския Пятницы» (иконы были принесены из Ржева),⁹⁸ куда совершался крестный ход.⁹⁹ Храм, очевидно, был посвящен двум тезоименитым святым разного чина святости, празднования которым, близко расположенные по времени одно от другого, соединялись в одном дне, храмовом, именно 28 октября. Тогда примечание, сохранившееся в Минее на канон «преподобный», можно понимать как глухую ссылку на службу 14 октября, правившуюся совместно с мученической. Упомянутое сходство стихир на литии со стихирами службы Преподобной дает повод заключить, что их прибавили после установления праздника. Сходство это наблюдается, например, в характерном для славянских служб изложении монолога мученицы (Слава: на стих.). Кроме того, «Слава» на хвалитех: «Песньми да почтится* [почествится] Христова мученица, подобает бо ей всякое хвалословие» дает основание считать, что над добавлением трудился южный славянин.¹⁰⁰ Слова «хвалословие» мы не находим уже у иеромонаха Пахомия Серба, работавшего на Руси по составлению служб в XV веке. Зато обретается оно в несомненно сербского творения раннего времени службах: 12 января – свт. Савве (кан. 2, п. 8* [п. 9], тр. 3* [тр. 5]) и 14 октября – прп. Параскеве (кан. 1, п. 7, тр. 3). Несомненно, что тексты службы подвергались изменениям и добавлениям. Преосвященный Филарет¹⁰¹ говорит, что Мелетий Сириг († l663* [† 1662]) составил один канон св. вмц. Параскеве, помещенный в греческом Анфологионе 1709 года. Возможно, что наша служба, украшенная двумя канонами, имела в XVI веке только один канон. Надо сказать, что нынешний второй канон использует довольно беззастенчиво находящийся в нашей Общей Минее канон мученице единой,¹⁰² попавший туда, даже со своим седальном, целиком из службы св. вмц. Евфимии Всехвальной, 16 сентября. Здесь этот канон имеет некое славянское приукрашение, состоящее в том, что каждый тропарь, начинающий песнь, начинается первым словом управляющего ирмоса, чего в оригинальном греческом каноне прп. Иоанна на 16 сентября не наблюдается. Этот прием выработался у славян в более позднее время. Первый канон отличается тем, что не соблюдает размера ирмоса. Автор его старается наметить какую-то дату: «Агаряны<же, > в нощи граду твоему приближившыяся, отгнала еси» (п. 7, тр. 1) Несомненно, что это относится не ко времени жизни Мученицы при Диоклетиане, а к истории позднейшей – монгольских набегов или турецких нашествий. Это указание принадлежит преданию славянскому. В светильне автор использует игру слов, более понятную в службе прп. Параскеве, чем здесь. Намекая на Тырнов, где лежат мощи Святой, он пишет: «Яко шипок краснейший от терновнаго прозябла еси корене» (ср.: 14 октября, Слава: на стих.). Можно предположить, что в добавлениях к службе принимал участие Григорий Цамблак, митрополит Киевский, писатель русско-сербский. Его творчество оставило у нас свои следы. Ему принадлежит «Сказание» о перенесении мощей прмц. Параскевы.¹⁰³ Протоиерей Дебольский¹⁰⁴ говорит о перенесении в 1204 году мощей вмц. Параскевы тоже в Тырнов,¹⁰⁵ чего преосв. Сергий не указывает.

Сербская служба прп. Параскеве, 14 октября, по-видимому, также дополнялась. Мощи Преподобной после перенесения в 1238 году¹⁰⁶ в Тырнов царем [Иоанном] Асенем [или Асаном] в 1396 году перенесены были кн. Милицей в Белград.¹⁰⁷ В нашей службе два ряда стихир на «Господи, воззвах» и два канона. Стихира 1 из ряда вторых стихир упоминает о раке Преподобной; о мощах и исцелениях от них трижды упоминается во втором каноне [п. 5, тр. 3; п. 7, тр. 2, 3; п. 8, тр. 3] и стихире [3] на хвалитех. Следовательно, составление службы надо относить не ранее, чем к половине XIII века, если она писана при первом перенесении, или же к началу XV века, если была составлена она после перенесения мощей в Белград. Второе предположение более вероятно. канон второй говорит: «Яко дар освящен отечеству подаешися твоему, Параскево, к западу пришедши, всеславная» (п. 6, тр. 2), что по географическому положению скорее может относиться именно к этому перенесению – из Тырнова в Белград. Каноны без надписания и акростиха. Любопытно, что второй канон имеет несколько тропарей (п. 4, тр. 1; п. 5, тр. 1, 2; п. 8, тр. 2) из того же общего канона мученице единой, что и в службе 28 октября.¹⁰⁸ В первом каноне также тропарь 2 песни 6 [и] тропарь 2* [тропарь 3] песни 7 заимствованы из канона [преподобной],¹⁰⁹ находящегося целиком в нашей Общей Минее:¹¹⁰ этот последний перенесен туда целиком из службы прп. Елисавете, 24 апреля, напечатанной в греческой и отсутствующей в нашей Минее. Сербская Церковь пользуется текстами богослужения теми, что и в нашей Минее, судя по стихирам и выдержкам из обоих канонов у прот. Живковича.¹¹¹

К службам того же югославянского происхождения принадлежат занесенные к нам духовенством южнославянского происхождения – сербами и болгарами – последования, посвященные памяти их великих святых. Здесь наиболее ясно обнаруживаются приемы и методы писания богослужебных текстов нашими славянскими учителями. По славянской солидарности службы эти закрепились в наших Минеях. Писаны они не на Руси и переданы нам сербами: 12 января – свт. Савве и 28 октября – свт. Арсению. Болгары передали нам также службу своему святому – прп. Иоанну Рыльскому. От них получили мы и празднование памяти свт. Илариона Меглинского, но служба ему составлена была, вне всякого сомнения, на Руси.

Первые упомянутые три службы являются авангардом того раннего южнославянского влияния на книжников Руси, которое отразилось затем на всем нашем литургическом творчестве за малыми благодатными исключениями. Сначала письменно, а затем и через живое пособничество заезжих югославян это влияние заполонило русских творцов, мало кто из них мог противостоять общему соблазну. Лишь иногда здоровая русская натура разрывала стену векового удивления и обольщения мудреными словоплетениями искусников писания и, главное, страх – сказать и прибавить единый аз к ранее писанному.

Трудно сказать, которая из служб двум Сербским святителям написана раньше. Оба Святителя умерли в том же XIII веке: свт. Савва – в 1237 году и свт. Арсений – в 1266 году.¹¹² Следы празднования свт. Савве находятся в Следованной Псалтири 1401 года и служба – в Минее 1515 года,¹¹³ а свт. Арсению – в Следованной Псалтири (Хиландарской) XV века.¹¹⁴ Почему-то у нас свт. Арсений, уже почитаемый в Сербии святым, был канонизован на русском Соборе 1549 года, чего не сделано было в отношении свт. Саввы. Очевидно, ко времени Собора служба свт. Арсению существовала на Руси и правилась, и Собор только запротоколил это обстоятельство. Святителю Савве же как будто начинают праздновать на Руси с 1517 года, когда принесен был в Москву список службы ему, хотя память его и была записана в Псалтири при митрополите Киприане¹¹⁵ (1376–1406), которому можно приписать внесение в русские Святцы имен Сербских святых.¹¹⁶

¹¹⁷у нас в Румянцевском сборнике XVI века имеет малую вечерню и литию – признак службы великому святому:¹¹⁸ это и понятно для Сербии, число святых которой невелико. Протоиерей Живкович¹¹⁹ службы свт. Арсению не помещает: в нем из святых южнославянских – св. Лазарь, свт. Савва, прп. Параскева и св. Василий Острожский, которого нет в наших Минеях. Следуя образцу написания службы свт. Арсению, огромное большинство русских служб после XV века составляется по подобию служб великим святым, хотя бы святой и был только местно чтимым. Первый толчок был дан в сторону наиболее полного изложения служб, с полиелеем, литией, и притом в песнопениях пространных и многословных. Кроме этого, усвоено было и принято в обычай, редко нарушавшийся отдельными творцами, прославление наряду со святым и родины его, города, где лежат мощи, обители, в которой подвизался святой. Греческие ранние службы избегали таких восхвалений.¹²⁰ Служба свт. Арсению еще мало, по сравнению с ними, страдает таким провинциализмом; все же несколько упоминаний о величии Сербии помещены в стихирах великой вечерни, в то время как канон свободен от этого. Много в службе таких оборотов, которые затем явились шаблоном для составления наших служб русским святым: тут и «ума владыку на страсти поставив» [мал. веч.: стихира 1 на стих.]; «колесницу огненную восхождения» [вел. веч.: стихира 1 на Г.В.]; «небесный человече, земный ангеле» [стихиры 1–3 на Г.В.]; «сущыя <же> в житии вещи преобидел» [стихира 2 на литии]; «тленна <бо> яко нетленна суща* [зряще]» [сед. по полиелеи] и т.д. Эта служба включает и те образцы стихир, которые в виде подобнов часто повторяются в русских службах^– «Подобает сербскому роду Арсениа везде имети архиереа, яко некую утварь царскую» [мал. веч.: Слава: на стих.] (ср. свт. Стефану Сурожскому, 15 декабря [Слава: на Г. В.] и свт. Филиппу Московскому, 9 января [Слава: на литии]). Служба эта и сама пользуется подобнами, взятыми из греческой службы свт. Николаю и другим святителям: «Радуйся, священная главо» [стихира 1 на стих. свт. Николаю].¹²¹ В русских службах этот подобен повторяется нередко: свт. Филиппу, 9 января [стихира 1 на Г. В.], свт. Никите Новгородскому, 31 января [стихира 1 на стих.]. Но русские службы приспосабливают типичный святительский подобен и к службам преподобным: прп. Макарию Калязинскому, 17 марта [стихира 1 на Г. В.]; прп. Савватию Соловецкому, 27 сентября [стихира 1 на стих.]; прп. Антонию Сийскому, 7 декабря [стихира 1 на стих.]. Такие же подобны из службы свт. Николаю – «Киими похвальными венцы» [стихира 5 на Г. В. свт. Николаю],¹²² «Киими песненными добротами»¹²³ – переносятся в службы чину преподобных: прп. Михаилу Клопскому, 11 января [стихиры на Г. В.]; прп. Зосиме Соловецкому, 17 апреля [2-й ряд стихир на Г. В.]; св. Иоанну Юродивому, Устюжскому, 29 мая [2-й ряд стихир на Г. В.]; св. блгв. кн. Александру Невскому, 23 ноября [стихиры на Г. В.] и др.

В службе свт. Арсению обращает внимание привязанность и знания автора в области песнопений древних греческих богослужебных текстов. Так, например, тропарь начинается «Милости наставниче и благоутробия сокровище», что навеяно кондаком Недели сыропустной, конец тропаря – «да не когда уснем в смерть» – из тропаря великого повечерия. Ирмосы канона в песнях 1, 3, 4 и 6 взяты из Великого канона свт. Андрея Критского; в 7 [песни – из канона Великой Субботы; в] 8 и 9 песнях – из канона Великого Четвертка. Тропарь 1 песни 5 первого канона в своем начале – «Вседетельная и Всемогущая Мудрость» – повторяет тропарь того же канона Великого Четвертка [– «Всевиновная и подательная жизни, безмерная Мудрость Божия»] ([п. 1,] тр. 1). Создается впечатление, что неизвестный нам автор черпает вдохновение из Постной Триоди, вероятно, имевшейся у него под рукой. И другие песнопения берутся им из постоянных служб: «Прейде сень закона» (п. 3, тр. 3) – [ср.] догматик гласа 2, «Возсиявый свет и просвещей утро» (п. 4, тр. 1) – [ср.] ирмос песни 5, гласа 4 [Триоди Постной]. Светилен составлен по подражанию светильна Успению. Надо сказать, что и до самого позднего времени (например, служба прп. Серафиму Саровскому) служба Успению часто давала русским авторам мотивы для подражания. Можно отметить еще пристрастие сербских творцов к помещению в каноны великопостных ирмосов.

¹²⁴12 января, учителю, наставнику и предшественнику по кафедре свт. Арсения, носит в себе следы типично славянского творения со всеми его особенностями, перешедшими в русскую практику составления служб. Прежде всего, она включает все элементы, отличающие службу великому святому: литию, полиелей, два канона и даже стихиры на помазании. Песнопения длинны, многословны, молитва переходит в изложение жития святого, отмечает географические точки прохождения подвигов его, восхваляет родину святого, т.е. вносит посторонние элементы в ущерб молитвенному прославлению святости, не зависящей от истории той или иной страны, особенностей города или области. Этот метод писания часто дает пышные букеты цветов напыщенного краснословия, пустого по духовному содержанию, лишенного богословской мысли, – она отбрасывается как непосильный груз. Короткие и художественно отточенные выражения великих мастеров писания богослужебных текстов – прп. Иосифа, прп. Космы, прп. Иоанна, прп. Андрея – всегда и везде умели сочетать с глубокой молитвенностью и богословское содержание, которого почти не отыскать у наших творцов. На Руси не оказалось школы риторско-богословской, приучавшей к строгости и сдержанности чистого богословия. Не испытав этого взлета, русское творчество сразу вступило в полосу декаданса, следуя в этом своим единоверным соседям. На этой почве выросло немало плодов. Мало осталось у нас первоначального, робкого, но гораздо более строгого и сдержанного творчества первых веков христианства на Киевской Руси. В этом последнем дух добрых греческих образцов слышен сильнее.

Служба свт. Савве, писанная таким славянским методом провинциального красноречия, представляет собой точное отражение судьбы песнотворчества в Сербской и, затем, Русской Церквей. Благодаря сродству языка разговорного и общности богослужебного, из-за большей легкости сношений, чем с иноязычными греками, югославянское влияние проникало и укреплялось на Руси, в особенности при содействии выходцев из этих стран, заезжавших к нам и легко становившихся учителями робких, не решающихся приступить к делу учеников. Много смелости надо было русскому христианину, чтобы встать на путь богослужебного творчества, много сомнений нужно было преодолеть, чтобы признать за собой право, силу и способность внести свой труд в то, что почиталось творением святоотеческим. С изумлением взирали новгородцы и москвичи на серба иеромонаха Пахомия, плодовитого списателя служб. От него именно, по преимуществу, наши творцы унаследовали недочеты и пороки, выступающие при сравнении с древними греческими образцами. Иеромонах Пахомий Серб был чадом века своего, сыном родины своей, и ее манеры и стиль в прославлении святых были у него в плоти и крови. Он был воспитан на этом стиле.¹²⁵ Еще до списка сербской службы свт. Савве, принесенного в Москву в 1517 году¹²⁶, он насадил дух ее в своих писаниях, во множестве распространявшихся на Руси и послуживших образцом творений для русских авторов. Две ветви разной силы выросли в области литургического творчества на Руси из одного и того же корня Киевская, ранние и немногочисленные службы которой больше подражают и соответствуют греческому творчеству, и более плодовитая северно-русская, отразившая влияние югославянских произведений. Общим же корнем был Афон,¹²⁷ место слияния двух культур – греческой и славянской. Отсюда ученики-славяне получали свои дипломы учителей и уходили с Афона с запасом знаний тайн греческого искусства писания, растворив его своими чисто славянскими особенностями.

Служба св. Савве-афониту в этом смысле особенно характерна. Житие свт. Саввы было составлено иеромонахом Дамианом, духовником Хиландарского монастыря.¹²⁸ Можно думать, что на Афоне же была составлена и служба свт. Савве.¹²⁹ Житие было написано в 1270 году.¹³⁰ Голубинский¹³¹ относит написание жития к более раннему времени, именно к 1242 году, причем автора называет не Дамианом, а Дометианом, Хиландарским [иеро]монахом и учеником свт. Саввы. Существовало у нас и другое житие свт. Саввы, быть может, монаха Феодора, принесенное старцем Исаиею вел кн. Василию Иоанновичу в 1517 году.¹³² Повторяя сведения о иеромонахе Дометиане как авторе жития свтт. Саввы и Стефана [Симеона] Сербских, Голубинский¹³³ называет его земляком Святых, сербом. Служба носит на себе отпечаток творения именно сербского она пестрит житийными подробностями и выражения ее несколько необычны для нашего уха: «своеплеменные» [мал. веч. стихира 1 на стих.]; «чуждестранствие» [мал. веч.: Слава на стих.]; «седалище сербское» (вместо обычного русского «стол» или «престол») [Слава: на литии]; «море рыбой дароносиво <...> слукий горбом» [стихира 3 на стих.], «благопохвальная держава» [кан. Богородицы, п. 1, тр. 1]; «въеленив¹³⁴ душу» [кан. 2, п. 1, тр. 3]; «братовоскормление» [кан. 2, п. 4, тр. 3]; «чужестранственный град» [кан. 2, п. 7, тр. 5]; «к злобе благоотдатлив» [кан. 2, п. 9, тр. 1]; то же «хвалословие» [кан. 2, п. 9, тр. 5]; «малолепие» [кан. 2, п. 1, тр. 4; сед. по 1 стихосл.]; «преосвященне <...> отче» [Слава: на хвал.].¹³⁵ Часто упоминается великая Сербская Церковь и Сербия.

Пишет большой патриот, лучше – по выражению автора в стихире 2 на «Господи, воззвах» [малой вечерни] – «отечестволюбец».¹³⁶ В службе целый арсенал выражений, которыми в изобилии воспользуются русские творцы служб, и больше и чаще всего употребит их иеромонах Пахомий, в особенности в его службе-типе прп. Сергию Радонежскому, «солнца светлейши» [мал. веч.: стихира 2 на Г. В.]; «преобидети привременная» [мал. веч.: Слава: на Г. В.]; «весь освящен богоносец показался еси» [стихира 4 на Г. В.]; «светлый отечества твоего светильник» [стихира 6 на Г. В.]; «земный ангеле» [стихира 3 на литии]; «похвала отечеству твоему» [икос]; «пустыни воспитание» [светилен]; «оледяневшая земля сердца» [мал. веч.: Слава: на Г. В.] и т.д.

Часто встречаются случаи, что составитель службы и писатель жития один и тот же. В данном случае применить это предположение также возможно. Хиландарский инок, начитанный в службах, применяет свои знания к составлению службы, написав житие Святому. В службе есть образцы стихир и составления канонов, имевших свое отражение в нашем позднейшем творчестве. Так, «Слава» на [стиховне] малой вечерни – уже отмеченная нами стихира [на стиховне] «Яко утварь церковную* [царскую]»¹³⁷; подобны на стиховне «Киими песненными добротами», по 50-м псалме – часто повторяющаяся в наших службах общая святительская* [общая исповедникам] стихира [«Слава» на «Господи, воззвах»]: «Излияся благодать», правда, несколько измененная; для Богородичного канона служат те же ирмосы гласа 6 Страстной седмицы и Великого канона.¹³⁸ Первый канон надписывает и исполняет краегранесие: «Савву похвалити разума, Боже мой, даруй ми». Имени своего в акростихе автор не изображает. Второй канон надписан «В немже о чудотворении его», и, действительно, в нем автор излагает житийный материал. Кондак, поначалу сдержанно краткий, переходит в икос акафистного типа с. 13-ю «Радуйся». Каноны не считаются с размерами ирмосов и заключают тропари неразмеренные, не соответствующие размеру подчиняющих ирмосов. В первом каноне есть какое-то не совсем ясное указание на время составления канона. Это указание, несомненно, показывает древность службы – оно встречается в наших службах до нач. XVI века: «Агари чадом поганым исмаильтяном, внегда устремлятися на стадо твое, возбрани» (п. 8, тр. 3); во втором каноне: «молитвами вашими¹³⁹ <...> избавите <и> поганых находа» (п. 8, тр. 3* [тр. 5]), и в каноне первом: «Яко отечестволюбец, противися, отче, ко гневом нас воюющих» (п. 9, тр. 3). Наши службы приняли эти выражения для обозначения татар. В службе свт. Арсению встречаются также подобные выражения.

Житие свт. Саввы было составлено по поручению архиепископа Карловицкого Павла Ненадовича в 1757 году. Феодосием, монахом Хиландарским, написавшим неизвестно когда и молебные каноны свв. Симеону и Савве.¹⁴⁰ В нашем тексте службы есть общие к ним обращения (кан. 2, п. 8, тр. 3* [тр. 5]) и еще три тропаря канона [п. 9, тр. 2–5], и светилен 2, помеченный: «Обема». Молебные каноны, вероятно, были иные, но из них мог все же попасть позже в службу кое-какой элемент в качестве дополнения.

В данных службах для нашей темы интересен только материал, встречающийся в наших более поздних службах.¹⁴¹ Обилие его, общий стиль и выражения этих и наших служб указывают первоначальные славянские образцы и источники, взятые для подражания им нашими творцами литургических текстов.

В нашем плане, имеющем сейчас в виду освободить и сгруппировать главную массу написанных на Руси служб, лежит рассмотрение влияния и болгарского творчества, оставившего нам в наследие в наших Минеях службу своему святому – прп. Иоанну Рыльскому [, 19 октября]. В наших Минеях обретается служба и второму болгарскому святому – Илариону Меглинскому, но она, странным образом, не болгарского творения, а, без всякого сомнения, написана когда-то, где-то и кем-то на Руси, данные, в ней заключенные, бесспорно доказывают это.

Служба прп. Иоанну Рыльскому попадает к нам довольно поздно – в XVII, XVIII и даже XIX вв.¹⁴² В болгарской Минее XIV–XV веков она есть^.143 Нет следов ее в славяно-русском Иерусалимском уставе, и на Русь попадает она с Афона, продолжающего служить посредником между славянскими центрами, несмотря на свое географически нецентральное положение между ними. Преподобный Иоанн умер в 946 году, а прославление его началось ранее XIV века.¹⁴⁴ Была ли наша служба первоначальной или позднейшей, сказать с достоверностью трудно. Однако служба эта, непышная, без стихир на литии, имеет сходство с простыми киевскими службами раннего времени. Язык этой службы имеет характерные югославянские особенности, например: «в постницех возсиявшему прообразование» [стихира 1 на Г. В.]; «доброты райския имея световоздаяние подвиг твоих» [стихира 3]; «мирское смешение» [стихира 4], «любезно Владыце¹⁴⁵ вожделел еси, от младых ногтей¹⁴⁶» [стихира 6], «зритель бысть¹⁴⁷ умом мысленных сил», и далее, в той же фразе: «утвердил еси»¹⁴⁸ [стихира 1 на стих.]; «от детска <возложил> еси» [стихира 2]; «незаходимый свет прия» [стихира 3]; «Божественными восхождении преспевая» [п. 8, тр. 4]; «слезами постническими бразду¹⁴⁹ напоил еси» [п. 9, тр. 1] и т.д. Тропарь составлен сдержанно, немногословно и в соответствии с кондаком. Канон старается удержать равновесие между ирмосами и подчиненными тропарями и имеет надписание краегранесия: «Святителю, пою твоя, всеблаженне, чудеса». В каноне 37 тропарей и 8 Богородичнов, в надписании 33 буквы. Если канон не претерпел изменений, – а если они были, то весьма основательные, – автор принял надписание за благочестивый стих, предваряющий канон, связи с ним не имеющий. В будущем встретится немало примеров такого разумения надписания, почитаемого самостоятельным и необязательным выражением и потому заключающим понравившееся автору молитвенное выражение в похвалу святому.¹⁵⁰ Встретится и обратное исполнение краегранесия, не показанное надписанием отсутствующим. Здесь, возможно, играли роль гибельные перепечатки, выбрасывавшие казавшееся ненужным надписание или исправлявшие тропари канона без всякого внимания к акростиху, выполненному автором в определенном узоре. В данной службе не осталось и намека на то, что акростих был выполнен – он даже и не намечается: автор, кажется, сам не придерживается его и имени своего не дает. Эта служба примечательна тем, что в ней очень мало песнопений, взятых из общей чину преподобных – лишь стихира по 50-м псалме и «Слава» на хвалитех: «На небо текущую вшед колесницу<, чудне, > добродетелей» (ср. прп. Савве Вишерскому, 1 октября). Можно отметить еще и то, что служба, несмотря на разные показания дат ее у преосв. Сергия¹⁵¹ (18 октября – до митрополита Макария, по Белозерской рукописи – 5 октября* [5 сентября], по Строгановской – 22 октября и по Киевскому Месяцеслову – 18 августа), все же связывается в тексте с 19 октября (Слава: на Г. В.). В этой стихире упоминается пророк Иоиль, память которого в этот день.

Служба полна красочными выражениями, вошедшими в наши тексты наравне с образами из сербских служб: «плотския страсти помыслу повинул еси» [стихира 2 на стих.]; «плотское мудрование» [п. 1, тр. 3]; «постныя борения»* [«болезни воздержания» (п. 3, тр. 2); «постническия подвиги» (сед. по п. 3)]; «дремания твоим очесем не дал еси» [п. 4, тр. 3]; «равноангельно на земли пожил еси» [п. 6, тр. 3], «яко уметы вмени <мирская> вся красная» [икос]; «иго Христово на рамо взем» [стихира 1 на хвал.] и т.д. Наравне с сербскими и эта болгарская служба дает нашему творчеству готовые, часто повторяемые формулы для составления богослужебных текстов. Формулы берутся в разных их сочетаниях и комбинациях; готовые образцы останавливают самостоятельность творческого порыва. Можно составить из текстов русских служб словарь выражений, часто повторяющихся в них. Как каноны иконописания стали обязательными в практике писания икон, так и здесь наметился канон, обязательный к письменному выполнению. Афонские службы сербским и болгарским святым стали образцами для изображения у нас служб русским святым «с XV <же> века на Афоне сосредоточилась и вся ученость христианской Византии».¹⁵² Это имеет еще одно объяснение в том, что с прп. Антония Печерского слава Афона у нас не меркнет. Постриженники Лавры Преподобного идут на север, неся с собой особое почитание духовной родины киевского Аввы. Они – первые светочи русского Православия, первые иерархи епархий Севера. Слава Афона сопутствует прославлению прп. Антония. Иеромонаху Пахомию Сербину в XV веке достаточно появиться с титулом «ермонаха Святыя Горы», чтобы тотчас же, без испытания, стать корифеем нашего богослужебного творчества. Конечно, силою истории не было у нас своих подготовленных творцов и витий, в то время как настоятельная потребность в прославлении святых належала. Надо быть благодарным иеромонаху Пахомию Сербину за труды его, надо благодарить и архиепископа Иону за находку иеромонаха Пахомия, но все же русская святость достойна была не борзописца иеромонаха Пахомия, быстро исполнявшего заказы и породившего списателей служб вроде монаха Михаила Нового, Муромского, творца служб, неизменно похищавшего для сложения их чужое.¹⁵³ Поразительно в этом воздержание русских монастырей, несших просвещение, грамотность. Немало было в них знатных и просвещенных людей. Монастыри дивились подвигам многих своих святых, скрывавшихся за крепкими стенами обителей; но обретались мощи подвижников, и начиналось прославление по принятым текстам Общей Минеи. Язык безмолвствовал, рука не подымалась на написание особой службы, ибо к книге, и в особенности к богослужебной, относились как к Божественному Писанию, неприкосновенному и неизменному.¹⁵⁴

Ждали серба иеромонаха Пахомия, беспрекословно принимали его борзописное прославление русских святых, не заражаясь желанием переложить свой восторг перед святым на хартию. Два века понадобилось для того, чтобы нашлись русские творцы, решившиеся потрудиться самостоятельно. Героями нашей самостоятельной письменности в области литургической явились игумен Маркелл Безбродой, поп Иван (в меньшей степени), инок Савватий, кн. Семен Шаховской и Гермоген, Казанский митрополит. Они дерзнули прославить в оригинальной русской форме святых своей родины. Их творения выделяются из общей массы наших служб, пользующихся заимствованными текстами Герои эти, самостоятельные творцы, свободные художники христианского творчества, не были все же реформаторами или революционерами и не хотели быть ими: они не отрывались от духа добрых ранних образцов, подражали им, не связав себя ни формой, ни обязательным приведением в тексте выражений из арсенала иеромонаха Пахомия.

Закрепилась у нас по непонятной причине и кем-то составленная на Руси служба болгарскому святому – Илариону Меглинскому, 21 октября. Епископ Иларион скончался в 1164 году. Мощи его были перенесены в Тырнов в 1206 году. Возможно, что в Болгарии ему была вскоре составлена своя особая служба: наша минейная служба, во всяком случае, происхождения русского. Память свт. Илариона указывается в Следованной Псалтири XV века.¹⁵⁵ Житие его написано было патриархом Евфимием Болгарским¹⁵⁶ в конце XIV века. Наше русское издание ⁽*⁾«Житий святых» 1764 года на славянском языке этого жития не включает. По какому случаю, где и кем была составлена и почему внесена в Минеи эта наша служба, установить трудно. Помещение ее на день тезоименитого святого – Илариона Великого, по преосв. Сергию¹⁵⁷, произошло из-за перенесения мощей именно в этот день. Преосвященный Сергий не указывает другой даты празднования ему. Эти указания относятся к срокам установления празднования в Болгарии, а не у нас.¹⁵⁸ Перенесение службы болгарской в наши Минеи еще можно было бы как-то объяснить, как объяснялись перенесения служб югославянским другим святым: сербским и болгарскому – прп. Иоанну Рыльскому. Службы им имеют свои характерные особенности, показывающие их местное происхождение. Данная же служба есть творение русское, вернее, составлена она на Руси. К ее написанию подходит больше термин «составление», ибо служба эта обнаруживает типичную, к сожалению, манеру и способ писания служб у нас: берется одна часть из уже написанной какому-либо святому службы, прибавляется из другой, используется третья. Все эти приемы налицо в данной службе, и даже более того, в ней помещено имя творца одной из заимствованных частей службы. Творцом этим оказывается все тот же иеромонах Пахомий Серб. Заимствование у него было сделано весьма основательно, но не искусно: соблюдены были все характерные для иеромонаха Пахомия особенности, но в службу взята лишь часть писанных иеромонахом Пахомием канонов, именно: переписан почти целиком первый из двух канонов, писанных для службы свт. Петру, митрополиту Московскому, 24 августа. Эти два канона связаны одним общим акростихом, и выделение одного отрывает от фразы краегранесия половину. Интересно, что сопоставление оторванной половины с оригиналом позволяет восстановить в целом нарушенный при перепечатках полный акростих в третьем, Пахомиевом же каноне прп. Антонию Печерскому, 10 июля.

Надписание канона дает указание: «Внимай о червленных словесех». Такое указание означает, что первоначальный текст был писан и затем печатан в две краски, черной и красной: изображенное последней давало возможность прочесть имя писавшего или заказавшего написать канон, время написания или какую-либо благочестивую фразу, изображенную по новому методу – не только буквами, но зачастую словами или слогами. Все эти способы применялись при составлении акростиха «у червленых словес». Отыскание этих акростихов в наших нынешних Минеях – дело ныне весьма нелегкое. Нынешние издания Миней оставляют червленными только начальные буквы каждого песнопения для удобства в практике. Поэтому перепечатка указания «внимай у червленых словес» теряет смысл первоначальный, ибо это наставление не исполнено самими печатниками. Наши червленые словеса не дают осмысленного выражения, которое первоначально читалось легко по буквам, слогам, словам и иногда даже по коротким выражениям. Нам все же удалось наметить несколько русских акростихов в их разнообразном виде и в особом экскурсе наметить манеры разных школ написания краегранесий.¹⁵⁹

Можно считать, что прекращение перепечатки по червленым словам произошло поздно, в половине XVIII века. Мы имеем надежный пример нарочитого затейливого написания имени автора системой двух красок в «Знамениях антихристова пришествия и кончины века» митрополита Стефана (Яворского)¹⁶⁰, где автор обнаруживает себя именно в таком способе подписи. Скрыв свое имя в стихотворном обращении к читателю, он вкрапливает свой титул и имя методом червленых словес. Отмечаем червленые словеса в тексте, дающие «Стефан, митрополит Рязанский и Муромский» крупным шрифтом:

Аще хощете любимицы знати,

Кто есть дерзнувый сия написати

Грешник есть, но Бог грешных влекущ горе

ВоСхоТе сЕму быти в омоФоре.

И осел в ризах Апостольских бяше,

Егда Господа своего Ношаше

Обаче Молю не на лИца зрите

Не кТо начеРта вы тОго судите,

Но что наПиса и какО вещает

Истиною ЛИ глалол утверждаеТ

Весте бо яко бысть некое вРемя,

В неже и осел носЯщ тяжко бремя

Истину рече; от желеЗА люта

ИзНес своего вСадниКа дерзнута.

Темже не кто, но что начнет вещатИ

МУдРОМу вСяКо предлежИт вниматИ.

В нашей службе прп. Илариону червленые словеса намечаются так:

что дает: «Повелением владыки благочестиваго благословением Фи(липпа) [епископа] всея Меглинския¹⁶¹ земли принес¹⁶² дар¹⁶³ многогрешнаго Пахомиа Се(рби)н(а)».¹⁶⁴

Ни преосв. Сергий, ни свящ. В. Яблонский, собравший и проверивший творения иеромонаха Пахомия Серба, ни Голубинский, ни преосв. Филарет не упоминают о нашем каноне как принадлежащем иеромонаху Пахомию. Быть может, как канон святому нерусскому он ускользнул от внимания исследователей и, главным образом, от В Яблонского, писавшего специальный труд об иеромонахе Пахомии тогда, когда в наших Минеях служба уже была. Священник В. Яблонский в интересах своей темы должен был бы воспользоваться этим занятным фактом и объяснить с достоверностью, как сделал он это со службой Чирской иконе Божией Матери.¹⁶⁵ Ныне перед нами загадка, точного разъяснения которой дать возможности нет. Все же кое- какие объяснения при сравнении с текстами других служб можно обрести. Как мы указали, при неумелом заимствовании сохранилась лишь часть Пахомиева акростиха из службы свт. Петру. Волею или ошибкою печатников иногда акростих нарушается. Здесь же обретаем и новые заимствования из канона прп. Антонию, 10 июля, составленного иеромонахом Пахомием; акростих этого канона, по сравнению с написанием его у В. Яблонского¹⁶⁶ с древних рукописей, оказывается ущербленным: выпущен тропарь со словом «многогрешнаго». Этот тропарь целиком обретается в нашем свт. Илариону каноне (п. 5, тр. 1). Тропарь 3 песни 4 в службе свт. Илариону – «Принес дар Богу тобою, множество спасаемых, твоему учению присно последующих, и Христа во хвалении воспевающих» – также взят из канона прп. Антонию, где читается он так: «Принесеся дар Вседержителю, тобою множество спасаемых, твоему житию последующих, Антоние. Темже моли спастися всем, с тобою Христу вопиющим: благословите» (кан. 2, п. 8, тр. 3).

И далее. В службе свт. Илариону: «Пахомиа¹⁶⁷ ангельскому видению сподобльшася, сего правилу навык, многажды без сна в молитве всю нощь пребыл еси: отонюдуже сподобился еси горняго звания» (п. 5, тр. 2). В службе прп. Антонию песнь 9 второго канона, кстати сказать, состоящая всего из двух тропарей, тогда как остальные песни числят их по три (как раз тропарь 1 с «многогрешнаго» выпал при перепечатке), содержит этот же тропарь [1] несколько ретушированным: «Пахомиа великаго ангельскаго видения сподобльшагося, <житие, > отче, подражав, равноангельно в пещере пожил еси. Темже равночестную* [равноангельную] почесть сподобился еси прияти». Эти данные могли бы служить обоснованием к заключению, что каноны этих служб писаны одним и тем же автором и что служба свт. Илариону сохранила исчезнувший из канона прп. Антонию тропарь, если бы заимствования на этом только остановились. Но дело в том, что в этот клубок заимствований входят и новые. Служба прп. Михаилу Клопскому, Новгородскому, 11 января, также черпает из того же источника. В этой службе все же указано и имя заимствовавшего Пахомиевы материалы. По свидетельствам пособий и по данным акростиха, составлял эту службу в XVI веке, в 30-х гг., пресвитер Илия (в миру Василий, или Михаил, Тучков). В его каноне,¹⁶⁸ втором в службе, читается то же надписание, что в службе свт. Илариону: «краегранесие у червленых словес». Тропарь 2 песни первого канона свт. Илариону читается: «Благочестиваго корене пресветлая преславно прозябе отрасль, архиерее Иларионе, в добродетели совершенно пожив, и сосуд чист Духа Святаго, отче, был еси»; прп. Михаилу: «Благочестиваго корене пресветлая отрасль, всю мысль твою Богу возложил <...> и по апостолу духовную мудрость стяжав» (кан. 2, п. 1, тр. 2); далее, канон свт. Илариону «Благословением твоим вся возмогл еси, укрепляющу Христу тя, отче, оледяневшыя иногда людей бразды душевныя, премудрыми твоими ученьми, иерарше, очистил еси, и плодоносны сотворил еси» (п. 3, тр. 1); прп. Михаилу: «Благословением твоим тощыя житницы исполнил еси жита, и ктому прочее не истощишася: <и> оляденевшыя иногда людей нивы¹⁶⁹ душевныя очистил еси, и плодоносны сотворил еси» (кан. 2, п. 3, тр. 4). Таким образом, и пресвитер Илия Новгородец заимствует от иеромонаха Пахомия. Такие малые заимствования были всегда в обычае у наших творцов. Но служба свт. Илариону дает образец наиболее беззастенчивого пользования чужим творением. Весь канон ее взят из службы свт. Петру митрополиту, 24 августа, и сдобрен тропарями канона прп. Антонию. Проведенный иеромонахом Пахомием по двум канонам митрополиту Петру акростих (мы встретимся с ним¹⁷⁰) нарушен тем, что для службы свт. Илариону взят был лишь один первый канон. Акростих расположен в нем в ущерблении, лишь по песнь 6 включительно. Остальные песни взяты из того же канона свт. Петру уже без акростиха. Можно с уверенностью утверждать, что служба эта составлена была после написания служб свт. Петру и прп. Антонию, т.е. после 1460 года.¹⁷¹ Невероятно предположить, чтобы иеромонах Пахомий составил службу болгарскому Святому с половинкой акростиха и затем в России добавил к ней недостающее для службы свт. Петру. Остается вопрос, кем и почему, и когда внесена была эта служба болгарскому Святому, списанная с русской, в наши Минеи. Наши словари святых имени свт. Илариона не приводят, не содержат жития его и сборники житий XVIII века, хотя Прологи XIV века упоминают его.¹⁷² Можно было бы предположить, что где-либо на Руси находился монастырь имени этого Святого, но подобного монастыря в списках не обретается. Остается сделать предположение, что кто-то из власть имущих, носивший имя Иларион, захотел прославить своего Святого, и сам, или наемной рукой, составил службу ему. Внесение ее в Минею говорит за то, что лицо это должно было принадлежать к высшей иерархии, например – Иларион, митрополит Суздальский¹⁷³ с 1682 года, или Иларион, митрополит Рязанский с 1669 года. Такую мысль может несколько подтвердить и выражение икоса. «Архиереев всея Российский земли удобрение».¹⁷⁴ Автор икоса знает, что «ныне честное пренесение празднующе», знает борьбу Святого с еретиками и борьбу за Церковь:¹⁷⁵ «Архиерейския седалища изчистил еси» (тропарь). Но вряд ли автор знал, что прославляет он Святого нерусского. Иначе не писал бы он: «Церкве светильника пресветлаго и учителя премудра Меглинския земли, и всея Российский прекрасное удобрение» (стихира 3 на Г. В.). Влияние Пахомиевых цветов красноречия обретается и в стихирах: «светильниче светлый» [Слава: на Г. В.]; «рассуждение доброразсудное» [стихира 2 на стих.]; «твоих чад не оставляй, но посещай» [стихира 1 на стих.]; «рачение» [п. 8, тр. 1]; «земный ангел, небесный человек» [стихира 2 на хвал.] и т.д. В каноне автор удерживает Пахомиевы слова «бразды» [п. 3, тр. 1]; «архиерейское седалище» [тропарь] вместо русских «нивы» и «престол». В самостоятельном писании автор не обнаруживает большой грамотности: «Слезными струями страстей взыграния неуставная потопил еси: пучина бысть долготерпения, преподобие, к тишине ведый долготерпения» (сед. по 2 стихосл.).

Разгадать полностью время внесения в наши Минеи этой службы можно было бы лишь сличением ранних наших изданий Миней. Чиновник московский на 21 октября памяти свт. Илариона Меглинского не указывает.¹⁷⁶ Службы, следовательно, еще не было в Москве – она могла существовать в провинции. Память св. Иоанна Рыльского здесь же указывается.¹⁷⁷ Чиновник новгородского собора, писанный ранее 1645 года,¹⁷⁸ уже указывает память перенесения мощей свт. Илариона Меглинского. Значит ли это, что служба уже была составлена? На этот день показаны памяти двух свв. Иларионов – Великого и Меглинского – и дается указание: вечерню и [утреню, и] литургию «поют по Уставу».¹⁷⁹ Такие же указания даются и на дни, когда приходится единственный святой.¹⁸⁰ Установление времени внесения в Минеи этой службы могло бы дать указание и к отысканию причины внесения в нее и имени автора. Эта возможность для нас сейчас закрыта.¹⁸¹

Наш русский подвижник, киевский Иларион, подвизавшийся в пещерах над Днепром до времени прп. Антония (см. кан. [1] прп. Антонию, п. 7, тр. 3), не удостоился прославления службой. Это одно из церковных русских упущений, каких немало.

2 июня положена в наших Минеях служба нерусскому святому, мч. Иоанну Новому, Сочавскому, умученному между 1330 и 1340 гг.¹⁸² в Белеграде, позже Аккермане.¹⁸³ Святой Иоанн канонизован также «не совсем понятно для нас» вместе со свт. Арсением Сербским на Соборе 1549 году.¹⁸⁴ Служба ему составлена писателем жития его митрополитом Григорием Цамблаком в XV веке.¹⁸⁵ В неожиданной канонизации сыграло, вероятно, роль то обстоятельство, что митрополит Григорий принес с собой и житие, и своего творения службу и ввел их в употребление сам. «Житие Иоанна Белоградского <...> было очень нередко в наших рукописях».¹⁸⁶ Канон службы мч. Иоанну имеет в Богородичнах акростих: ГРИГОРИЕ. Богородичны составлены в удачной форме и хороши по содержанию: для них всюду взяты ветхозаветные пророчества о Богоматери. Случай этот – составления жития и службы одним и тем же автором – нередок у нас митрополит Григорий не ограничился только этими двумя творениями: он составил и «Слово на мучение». Такое усердие он объясняет в икосе тем, что «ныне делы извести в притчи <крыемое>,¹⁸⁷ Иоанна, показав светла мученика, на самый уже последок летным тысящам, подобно первым страдальцем». митрополита Григория радует, что Церковь поныне украшается мученичеством даже в северных странах: «Последним сим временем ты красота показался еси мучеником страдания обновляя» (мал. веч.: стихира [3] на стих.); «Северная племена вся, <...> духовне ликовствуйте» (стихира [2]). Служба имеет малую вечерню, литию, полиелей. Канон с краестрочием: НОВОМУ МУЧЕНИКУ НОВУ ПРИНОШУ ХВАЛУ, В БОГОРОДИЧНАХ ЖЕ, ГРИГОРИЕ. Акростих выдержан, но в особой югославянской транскрипции: «Новомое мученикое нову приношю¹⁸⁸ хвалю».¹⁸⁹ Стихиры на «Господи, воззвах» используют обычный подобен «Киими похвальными венцы». Несомненно, служба вмч. Георгию Победоносцу оказала влияние на изложение песнопений, но краткие стихиры 23 апреля разрастаются здесь. Встречаются необычные для русских выражения: «Ужа железная Иоанн страдалец изящный злата огорлия вменявши я» (п. 6, тр. 3* [тр. 4]). Тропари песни 8 канона навеяны ирмосами Великого Пятка и Субботы;¹⁹⁰ все тропари песни 9 заканчиваются молениями за императора (тогда князя), которому испрашивается помощь против «на нас востающих» [тр. 2] и «варварского востания» [тр. 1].

Служба эта не осталась не использованной в русских текстах. Она взята для службы св. вел. кн. Георгию, 4 февраля, куда перенесен весь канон, даже с именем автора в Богородичнах ГРИГОРИЕ

Из нее же родилась и еще одна служба святому нерусскому, а опять-таки югославянскому. 26 мая – вмч. Георгию Новому, «мучившемуся в Средне,¹⁹¹ граде болгарском, от безбожнаго царя Селима Турскаго»¹⁹² в 1514 году. И служба и житие Мученика составлены были в России. У сербов была особая служба, которую написал «поп Поиа».¹⁹³

При составлении нашей службы и жития произошло разделение труда: житие составил Михаил, или Василий, Тучков, в монашестве пресвитер Илия,¹⁹⁴ автор нескольких служб русским святым,¹⁹⁵ а служба* [канон] составлена священником Василием, в иночестве Варлаамом, псковитянином, при митрополите Макарии.¹⁹⁶ Канонизован мч. Георгий был не на Соборе, а, очевидно, прямым распоряжением митрополита Макария. Празднование ему начинается не раньше 1558 года, когда священник Василий и составил службу Святому¹⁹⁷ по житию пресвитера Илии, писанному для того же митрополита Макария, тогда еще архиепископа Новгородского:¹⁹⁸ пресвитер Илия составил житие со слов каких-то двух афонских¹⁹⁹ монахов.²⁰⁰ Очевидно, из-за того, что у нас уже были закрепившиеся службы другим югославянским святым, новый болгарский Мученик привлекает к себе внимание церковных властей и зачисляется к празднованию прямым фактом сочинения ему службы по распоряжению иерарха. «Чиновник новгородский» отмечает память мч. Георгия, но службу ему указывает петь в следующий день из-за памяти прп. Макарию Калязинскому.²⁰¹ Празднование же мч. Иоанну Новому остается в день его – 2 июня.²⁰²

Не много собственных трудов положил к составлению этой службы священник Василий Псковитянин. Взяв службу мч. Иоанну Новому и житие мч. Георгия, он заменил своими, крайне громоздкими и неуклюжими, стихиры на «Господи, воззвах», переделал «Славу» их в такую же пространную, показав искусство соединения службы и жития. В службе мч. Иоанну: «приидите, мучениколюбцы вси, приидите, лик составим, венцы похвалами плетуще, и честную главу Иоанна венчающе» [мал. веч.: Слава: на Г. В.] и далее 3* [5] строки хвалебных; в службе же мч. Георгию начало взято буквально то же, и к нему пристегнуто окончание в 16 строк, в которые вклеены и «Моамефова предания», и «царь безбожный Селим турский», и [в «Славе» на стиховне малой вечерни]: тафии на главе, «юже <они> беззаконнии ношаху».²⁰³ Из двух стихир мч. Иоанну (Слава, на Г. В. и [Слава:] на литии) он склеивает тропарь мч. Георгию, рекордный по размерам; в нем он не изменяет даже целых выражений из стихир мч. Иоанну.²⁰⁴ На седальны на утрени сил у него не хватает: минуя их, он просто приступает к канону, которому предпосылает то же надписание, что в Григориевом каноне «Новому мученику нову плету похвалу», берет почти без изменения канон целиком, лишь изредка вставляет свой тропарь и в песни 9 заканчивает краткой подписью: ВАЕ – «ВАсилиЕ». Ирмосы он, правда, меняет, как и Богородичны, но глас канона оставляет. Акростих исчезает. Во всем каноне всего шесть тропарей сочинения священника Василия, остальное Григориево, как и седален по песни 3²⁰⁵, икос и светилен. Зато стихиры на хвалитех принимают стиль и содержание Васильевых²⁰⁶ стихир на «Господи, воззвах». В одном он отступает от службы митрополита Григория – выпускает литию и полиелей.

Такая манера заимствований из уже написанных служб прочно входит в практику составления служб русскими авторами, проявляющими робость и небольшое рвение к самостоятельности в писании. Русские писатели боятся отойти от того, что почитается каноном написания литургических текстов. Действует народная психология, сыгравшая такую роль в расколе XVII века, – боязнь нарушить освященный богослужебной практикой текст, по которому отцы спасались. Избиралось «удобее молчание».²⁰⁷ Нужны были пришлецы митрополит Григорий [Цамблак] и иеромонах Пахомий, чтобы своими трудами обогатить наши служебные Минеи в честь своих и заодно и русских святых и дать толчок к подражательному им творчеству. Так и священнику Василию казалось дерзновенным проявить свое искусство, с оглядкой и опаской он тянет от митрополита Григория, берет от Тучкова, и служба получает характер двустильный. И задачу соединения священник Василий выполнил неудачно: стихиры показывают, что он не совладал с материалом и мысль его тонет в житийном нагромождении. Житийный материал всецело завладел священником Василием и утопил молитву и богословское содержание службы.

²⁰⁸Василий-Варлаам, с 1587 года архиепископ и затем митрополит Ростовский, «был горазд знаменному трестрочному <и> демественному пению, был роспевщик и творец».²⁰⁹ Таким же распевщиком был и современник его игумен Маркелл Безбородой. Этот был смелее, плодовитее, решительнее и искуснее в писании служб. Жил он на покое в Антониевом монастыре в Новгороде и там прославлял святых и пением по крюкам, которых был великий знаток, и сочинением необычных и оригинальных служб.

Вкус его лежал к прославлению святых необычного подвига – столпничества, затворничества. В службах его творения чувствуется недюжинный поэтический дар, сопряженный с обостренной музыкальностью и способностью выдумать коленце: знание крюков, несомненно, помогало развиваться поэтической фантазии. Игумену Маркеллу принадлежит составление исключительно оригинальной по форме и содержанию службы двум также нерусским святым, преподобным «пустынным жителем, в посте и подвиге просиявшим, <...> в велицей земли, глаголемей Индии», Варлааму и Иоасафу, ноября 19. Ни одно из виденных нами пособий не называет игумена Маркелла автором этой службы, несомненно, принадлежащей его затейливой руке и поэтическому дару. В каноне имеется налицо именно его подпись в том оригинальном написании, в каком стоит она в других принадлежащих ему службах, именно: МРКЛ. И так как служба эта от начала до конца выдержана в одном стиле, то она целиком принадлежит его авторству.

Житие преподобных Варлаама и Иоасафа обращалось²¹⁰ уже на Руси до митрополита Макария.²¹¹ Откуда оно пришло на Русь, каким путем добралось и где сочинено оно – это представляет собой отдельный и важный вопрос. Вопрос стоит во всей его полноте перед учеными. Наша служба, несомненно, не переводная, хотя Алляцию известен был греческий канон прп. Иоасафу.²¹²

Несомненно также, что содержание свое она черпает из книги, бывшей на Руси.²¹³ Вероятнее предположить, что книга к нам попала от греков,²¹⁴ а была она передана с рядом апокрифов, попавших к нам через южных славян.²¹⁵ Она была принята вначале как внебого- служебная, для назидательного чтения,²¹⁶ и через Маркелловы руки обратилась в службу и попала в Минею, минуя стадию составления жития, сочтенная сама за житийное изложение. Этому помогли случайные обстоятельства нашей церковной истории. Преосвященный Сергий²¹⁷ предполагает, что служба была внесена при одном из Иоасафов патриархов – первом (1634–1641) или втором (1667–1672), предпочитая первого. Вполне возможно, что внесение службы в Минеи и произошло ради тезоименитства одного из указанных патриархов, но дело в том, что игумен Маркелл составил службу на целый век раньше.²¹⁸ Может быть также, что причиной написания службы было тезоименитство Маркеллова современника, игумена Иоасафа, по повелению Пимена, епископа Новгородского, открывавшего мощи прп. Никиты Новгородского в 1558 году.²¹⁹ Да и митрополитом на Москве с 1539 по 1542 г был также Иоасаф.²²⁰ Службы этой в рукописном виде исследователи не встречали: она сразу как-то очутилась в Минее.²²¹ Нужда в службе этому Святому была Иоасаф – имя редкое; в «Месяцеслове» преосв. Сергия²²² отмечены из ранних святых только наш прп. Иоасаф, царевич Индийский, да еще мало известный «сподвижник основателя Метеорского монастыря Афанасия». На Руси это имя является рано: епископ Владимира Волынского в 1223 году носит его;²²³ оно часто затем встречается у русских северных иерархов.²²⁴ В списке константинопольских иерархов это имя встречается впервые в XV веке – в 1466–1469 годах.²²⁵ Если греческие иерархи принимали имя по метеорскому св. Иоасафу, то вряд ли это имело место в России.²²⁶ Царевич индийский, даже без службы ему и дня памяти известный по книге, в раннее время мог передать свое имя, и игумен Маркелл своим трудом лишь закреплял устное предание Уже в XV веке память преподобного царевича Иоасафа отмечается в Следованной Псалтири. В XVI веке, по заказу или по своей воле, в угоду игумену или митрополиту, скончавшемуся в 1555 году, Иоасафу, игумен Маркелл восполняет недостаток в праздновании внесенному в Святцы Святому с этим редким именем. Имея в своем распоряжении книгу²²⁷ и применяя свои дарования, игумен Маркелл перекладывает вирши в богослужебные тексты. Потому-то и стихиры его представляют собой попеременно то монологи прп. Варлаама, то речи прп. Иоасафа, переходящие в оживленные диалоги. Между ними ловко вставляются промежуточные подробности из жития святых, изложенные с живостью. С видимым удовольствием игумен Маркелл оперирует звучными именами участников событий. Он приводит их как совершенно известные: здесь и Зардан, и царь Авенир, тут и друг его Арахий, и Нахор, и Феуда. Их отношения переплетаются, как в доброй повести, события нарастают до грозной опасности, чтобы весьма трогательно и благополучно разрешиться мирным исходом. Повествование пересыпано и острыми словечками: «царь же, яко лев, от ярости возреве, вмале смерти не вкуси» [Слава: на Г. В.].

При споре мудрецов царь [Авенир] сдержанно угрожает им смертью в случае их неудачи, Варлааму же [преподобный царевич Иоасаф] говорит порезче: «Аще лестныя витии победиши, прославишися; аще же побежден будеши, сердце и язык твой руками изъем, псом в снедь с прочими уды предам сия» [сед. по полиелеи]. Некоторые тропари канона передаются почти в совершенной стихотворной форме: тропарь 1 песни 4 – медлительный:

Егда постом и молитвою

Тело свое удручи,

Зрит во сне

Пажить прекрасну

И града красоту недомысленну.

Во едином угле

Желает пребывания

И глас слышит:

Подвизающимся

Вся уготовашася.

Или же тропарь 3 песни [6] – возбужденный:

Возопи царь Иоасаф:

О заблуждения глубино,

Вавилонское семя,

Столпотворения внуче,

Окаянне, чародеивый старче!

Почто укаряеши

Спасительную проповедь

Христова пришествия <...>?

Тропарь 3 песни 7 представляет собою рифмованную без особого умения, по глаголам, прозу в спокойном повествовании:²²⁸

Христу веровати вся подручныя учаше,

Изгнанный же отцем епископы, иереи и монахи радостно среташе,

И своими руками ноги их омываше,

И всяко промышление о них творяше,

И усердно взываше:

Препрославленный Боже, благословен еси.

Светилен построен по образам противоположений:

Царство оставив,

В пустыни устремися,

И в храмине убогаго обита,

Царскую одежду совлек,

Убогому даде,

Конечную милостыню показав,

Христу последова.

Стихиры на «Господи, воззвах», написанные на глас 6, весьма приличествующий изложению житийных повествований, начинаются определенным запевом, вводящим дальнейшее повествовние:

От корене царска

Прекрасна ветвь израсте,

Благоуханный крин,

Блаженный царь Иоасаф [стихира 1]

Следует завязка действия, развивающаяся в беседах и событиях. Седальны не выходят из линии повествования: они служат связью, излагая рост конфликта между отцом и сыном; развитию его помогают дворцовые наушники и доносчики. Канон вдруг подхватывает брошеную нить повествования и развивает ее в направлении к благополучной развязке. Обязательные во всякой службе Богородичны кажутся попавшими в службу случайно. Они разрывают сплошное повествование и нарушают плавное течение рассказа.

Строго говоря, конечно, не Богородичны, а самый текст службы не на месте ему надо быть в Прологе, в Четье Минее, а не в книге молитвы – Месячной Минее.

Канон не надписывает акростиха, однако акростих, строго выдержанный, существует в полной сохранности изображен он весьма затейливо и узорно. Здесь игумен Маркелл большой искусники новатор. Этот канон его работы у нас не единственный – ему принадлежат еще два канона: святителю Новгородскому, Затворнику Никите и прп. Никите же Переяславльскому. Метод выписывания акростиха у игумена Маркелла весьма оригинален, поэтому он не нашел себе последователей в ближайшее к нему время. Только в XVIII столетии обретается подражатель его манере творчества, кн. Г. Гагарин. Как и где хранился ключ к отысканию Маркелловых ребусов в акростихе, вряд ли удастся кому-либо отыскать. Правда, сам он дает возможность к разгадке в своем каноне прп. Никите – благодаря этому нам удалось расшифровать и этот акростих в службе преподобным Варлааму и Иоасафу. Вот канва и узор его.

т.е. «Царю Иоасафу пение молебно приношу в песнех убоги Маркел».²³¹ Эту манеру опускать гласные звуки в изображении акростиха игумен Маркелл изобрел сам, и вряд ли поделился он с кем- либо изобретением.²³² Среди писателей его времени нет никого, кто бы воспользовался ею полностью. Сам игумен Маркелл был знатоком и мастером крюкового знаменного пения: он положил на ноты Псалтирь. Быть может, он сам изобретал и знамена, и потому способ сокращения слова особой манерой написания условными обозначениями он так легко и применяет. Законодателем моды русского оригинального акростиха игумен Маркелл не стал, возможно, из-за того, что и буквенные акростихи не привились у нас: не оказалось мастеров этого искусства, ибо большинство составителей служб просто не понимало значения надписания канона стихом для краегранесия. Стих иногда ставили, иногда опускали. Так было при выполнении словесных громоздких акростихов в канонах. Но игумен Маркелл остался изобретателем нового, невиданного способа составления краегранесия, скрытого неожиданным и ловким приемом.

К особенностям службы преподобным Варлааму и Иоасафу надо отнести отсутствие литии и малое количество песнопений из Общей Минеи – всего два [стихира по пс. 50; Слава: на хвал.]. Величание же, составленное самим игуменом Маркеллом, отходит от общепринятых своим смешением нескольких обычных формул:

Ублажаем тя, преподобие отче Иоасафе,²³³

И чтем болезни и труды твоя, имиже трудился еси²³⁴

Во исповедании Христове.²³⁵

Величание обращено только к прп. Иоасафу, что дает повод думать, что игумен Маркелл имел намерение по преимуществу прославить св. Иоасафа, тезоименитство которому праздновал кто-то из иерархов, а не прп. Варлаама. Самый день празднования, 19 ноября, принят был по памяти мч. Варлаама Антиохийского и, возможно, уже и прп. Варлаама Печерского. Служба эта, несомненно, творения самостоятельного и смелого северного певца и поэта. Игумен Маркелл богословствует в Богородичнах, причем показывает добрый молитвенный дух. Особой группой стоят пять служб, очень привившихся на Руси и позабытых в Греции, хотя некоторые из них составлены «в память событий <…> не своих, а чужих», по выражению Голубинского.²³⁶ В греческих Минеях их нет, у нас же они отмечаются почти все знаками великих праздников. Это службы: на 9 мая – перенесение мощей свт. Николая в Бари, 1 августа – «Аще храм Всемилостивого Спаса», 16 августа – «Аще храм Нерукотворенного Спаса», 1 октября – Покров Божией Матери и 2 октября – связанная с Покровом память св. Андрея Юродивого. Три из них (исключая службы 16 августа и 2 октября) Голубинский²³⁷ определяет как ранние – по спискам XIV века.

Служба свт. Николаю, которую следует по форме отнести к типу киевских служб, включает в себя в нынешнем ее виде многие песнопения из греческой службы на 6 декабря, добавленные неизвестно когда к самостоятельной части, которую, по первоначальному предположению Голубинского, можно признать принадлежащей авторству, «с вероятностью», митрополита Иоанна Киевского (1077–1088).²³⁸ Это представляется довольно сомнительным, так как перенесение мощей, о котором в службе упоминается, произошло в 1087 году. Праздник на Руси был установлен митрополитом Ефремом,²³⁹ правившим от 1092 по 1097 год. митрополит Макарий²⁴⁰ называет митрополита, при котором установлено празднование, также митрополитом Иоанном. После митрополита Иоанна II был и митрополит Иоанн III (1089–1091), предшественник митрополита Ефрема, – все трое были греки: быть может, канцелярское дело установления праздника началось при этом митрополите Иоанне [III] и митрополите Ефреме и ими решалось. Голубинский²⁴¹ ставит еще раз вопрос об авторе службы, и здесь предположение его более вероятно: «Автор <ее>²⁴² не есть ли Григорий, монах Печерский, который называется в Патерике “творцом канонов” и которому после канона прп. Феодосию может быть усвояем только наш канон». Знаменский²⁴³приписывает творчеству монаха Григория еще канон* («службы»] мчч. Борису и Глебу и вмч. Георгию (вероятно, на 26 ноября).

Во всяком случае, служба эта творения раннего и, несомненно, русского: тексты отмечают установление праздника на Руси: «Пренесение твоих честных мощей – положение нам бысть праздника* [празднества] честна* [светла]»²⁴⁴ (сед по п. 3); «В Мирех и в латинех вся исцеляюща, и в России милостивно посещающа» (кан. 2* [кан. 1], п. 9, тр. 1) и более свойственное творцу русскому, чем греку, выражение в Богородичном: «Далече бывше иногда язычестии народи <...> к Богу приближихомся» (кан. 1, п. 1).

Надо все же с осторожностью относиться к первому канону, которого, по замечанию Голубинского,²⁴⁵ в приводимой им рукописи не было. Основным является наш второй канон. Но и первый был составлен рано: «спасай ны от поганых нахождения» (и. 5, тр. 2); «князи христолюбивии призывают тя» (п. 4, тр. 3). У автора явно выраженное нерасположение к латинянам. «Иным овцам посылаешися, к латинскому языку, да вся удивиши чудесы твоими, и ко Христу приведеши» (п. 1, тр. 3) и «В Мирех и в латинех вся исцеляюща, и в России милостивно посещающа» (п. 9, тр. 1). В обоих канонах и в части стихир размеры скромны и стиль ненапыщенный. Только стихиры на «Господи, воззвах» и тропарь кажутся написанными более поздней рукой из-за их обширности. Автор остается все же неизвестным, каждое предположение может оказаться верным. В XI веке было составлено и слово на перенесение мощей, но автор его также неизвестен.²⁴⁶ Во всяком случае, служба почти в полном составе древняя, домонгольского периода, и «в память событий <...> не своих, а чужих».²⁴⁷

Вторая служба, прочно у нас закрепившаяся – в память событий, быть может, отчасти и своих – на день Покрова Божией Матери.²⁴⁸ Она также читается в рукописях ранних, XIII века, со своим нынешним тропарем: положен праздник в Обиходе XIII века, храм в Новгороде в 1310 году.²⁴⁹ По сравнению с приводимой Голубинским²⁵⁰ по списку XVI века службой в нашей обретаются кое-какие добавления: стихиры первые на «Господи, воззвах», литийные и на стиховне (две из них взяты из службы иконе Божией Матери Казанской, творения XVII века²⁵¹), « [Слава,] и ныне» на хвалитех. Иеромонах Пахомий Серб по повелению свт. Ионы, архиепископа Новгородского, писал «Похвальное слово на Покров <Богородицы>».²⁵² Служба уже существовала, и он, обычно писавший и «Слово», и житие, и службу подряд, быть может, добавил и здесь своего: стихиры на литии имеют некоторое сходство со стилем его, и в них употреблены любимые его выражения «Наста днесь пресветлый праздник <...> паче солнца освещавши» [стихира 1]. Стихира 1 подразумевает какую-то внешнюю опасность: «Не предаждь врагом, ратующим Твое достояние» – такие намеки часты в Пахомиевых службах. Эти же мотивы встречаются в каноне: «Гордыню и шатания низложи, и советы неправедных князей разори, зачинающих рати погуби» (п. 8, тр. 2; [ср.:] п. 3, тр. 4* [тр. 3]; п. 4, тр. 4; п. 5, тр. 4). Это ясное указание на ранние усобицы, что и подтверждает мысль о раннем составлении службы. Автор ее основной части, к сожалению, остается неизвестным.²⁵³

В близкой связи со службой Покрову стоит положенная у нас на повечерии и у греков отсутствующая служба св. Андрею Юродивому.²⁵⁴ Тропарь ему положен общий юродивым. Стихиры же самостоятельны – они составлены по обдуманному методу внутренних противоположений: «Во изступлении ума совершися духовная мудрость в тебе <...>, вся бо уметы вменил еси, да Христа приобрящеши» (стихира 1); «Плотску²⁵⁵ сердцем, бесплотная показал еси» (стихира 2); «В бреннем теле ходя на земли, <...> яко бесплотен пребывая <...> велие нестяжание стяжа [» (стихира 3); «]невидимая же увидел еси» (стихира 3* [Слава]). Канон, составленный соразмерно ирмосам, во всех песнях связывает память св. Андрея с Покровом. Ни надписания, ни краегранесия в каноне нет. Можно думать, что канон составлен в Новгороде: житийный материал, в изобилии рассеянный по канону, типичен для новгородских житий и повторяет мотивы житий и служб новгородским святым – свт. Иоанну Новгородскому и прп. Михаилу Клопскому. Здесь и «толцания в двери хижины» диавола [п. 1, тр. 3]; борьба с эфиопом [(п. 3, тр. 1, 2); «]узы и железы [» (сед. по п. 3)], которыми Иоанн* [св. Андрей] связан даже в церкви, и св. ап. Иоанн, помощник св. Андрею [сед. по п. 3]; «на сметьищи легание, <...> и колесничное попрание» [п. 5, тр. 1]; и предречение юноше Епифанию будущего архиерейства [п. 6, тр. 3]; «посреде храмов» скитание [п. 7, тр. 1]; видение бесов при погребении умершего [п. 8, тр. 1] и змий при сребролюбце монахе [тр. 3]. Два упоминания особенно характерны для новгородских житий: помощь св. ап. Иоанна Богослова (поражение Велеса) и предречение юноше архиерейства (ср. предсказание прп. Михаила Клопского Иоанну (будущему свт. Ионе Новгородскому) и жезл св. ап. Иоанна Богослова²⁵⁶ в житии и службе прп.* [свт.] Авраамию [Ростовскому]. Можно думать, что служба явилась после работы иеромонаха Пахомия в Новгороде над службой Покрову. Скромное место ее – на по-вечерии – свидетельствует о ее небольшом распространении. Вернее предположить, что составлена она к концу XVI века, когда в Новгороде при митрополите Макарии уже успели составить жития и службы своим святым. Архиепископ Филарет²⁵⁷ указывает, что жизнь св. Андрея описана софийским священником Никифором, духовником его.²⁵⁸ Память у нас 2 и 16 октября и 4 и 5 июня.²⁵⁹

1 августа, прибавленное в нашей Минее к службе Происхождению Честных древ Честного и Животворящего Креста, совершающееся «аще храм Всемилостиваго Спаса», заимствовано нами от греков вместе с праздником,²⁶⁰ но у них оно исчезло, как и самые тексты службы.²⁶¹ Служба, приведенная у Голубинского,²⁶² имеет многие отличия от нашей печатной в Минее. В нее внесены стихиры из службы Воздвижения в большей степени, чем в самой службе Происхождению. Наш тропарь, по сравнению с Голубинским, иной (у Голубинского начало: «Светилниче солнечный миру»). Добавлений, похожих на русское творчество, нет. В службе встречается пример относительной прочности закрепления песнопений на их нынешних местах: так, например, печатаемые у нас на хвалитех стихиры у Голубинского оказываются вторыми на «Господи, воззвах». Такой же, даже более характерный, случай безразличного, в отношении места, расположения песнопений находится в службе св. равноапостольной Ольге, где тропарь²⁶³ ее повторяется уже в качестве седальна по песни 3 канона. В Греческой Церкви подобные примеры были хотя бы в отношении воскресных седальнов, повторяемых уже в качестве тропарей, например, тропарь Недели новой – седален Воскресный гласа 7, или «Благообразный Иосиф», служащий седальном Воскресным гласа 2, и др.

В нашей службе наблюдается оригинальный случай употребления в одном каноне в равном числе тропарей Спасителю и Богородичнов. Праздник совершается «Всемилостивому Спасу и <Пресвятой> Богородице»,²⁶⁴ и потому канон один и тот же Спасу и Богородице под общим ирмосом – это случай единственный.²⁶⁵ Синаксарь второй в греческой Минее на 16 августа рассказывает о победе над сарацинами при императоре Льве Исавре. Возможно, что на этот день и составлена была наша служба, перенесенная на 1 августа. Причина закрепления этой службы скорее государственная: победа св. кн. Андрея Боголюбского над болгарами, одновременная с победой императора Мануила Комнена над сарацинами в XII веке. О праздновании была переписка между царем и князем, и можно думать, что акт установления праздника совершен был епископом Ростовским Нестором (1164–1168), но служба явилась не ранее XV века.²⁶⁶

Последняя служба этой группы, несомненно, греческого происхождения: 16 августа, «аще храм Нерукотворенного Образа».²⁶⁷ Она по каким-то причинам не удержалась в греческих Минеях. На этот день есть в Минее общая нам и грекам иная служба. Наше добавление гораздо обширнее основной службы: в нашей особой службе включены малая вечерня, лития, полиелей с двумя текстами величаний (добавление чисто русское), чтение Евангелия, чего в основной службе нет. Праздник этот, по нашему мнению, не цареградский: хотя стихира 3 на литии говорит о царствующем граде и сретении образа из Эдессы, вторая явно указывает на то, что сретение происходит в какой-то обители: «Монашеская множества, днесь усердно соберитеся» [стихира 2 на литии], и обитель эта, очевидно, провинциальная: канон второй говорит не о царе, а о каком-то «честном местоначальнике» (п. 8 [, тр. 3]) и о царях и князьях вообще (кан. 1* [кан. 2], п. 7, тр. 3), и призывается благословить Христа «князей всех и судей земли» ([кан. 2,] п. 4, тр. 3). Наконец, канон второй говорит, что «образ ограждение граду нашему даровася» (п. 9, тр. 2). Очевидно, стихира 3 на литии случайна в этой службе, посвященной какому-то местному, неизвестно где, храмовому празднику в обители. Празднование поначалу и не было привязано ко дню 16 августа. Стихиры на стиховне великой вечерни заканчиваются, как в дни попразднства, стихирой на «И ныне» Успению. Но самое содержание стихир типично для Преображения, отдание коего уже совершилось: «На гору вчера Владыка возведя яже о Петре, пред ними преобразися» [стихира 1 на стих.]; «Падше поклонишася на горе святей верховнии» [стихира 2]; «Убелив очерневший человечь образ, <...> на Фаворе показал еси Петру и сыном Громовым» [стихира 3]. И первое величание – «Почитаем пречистаго лица Твоего преславное воображение» – есть прямая переделка величания праздника Преображения. Икос также упоминает Преображение, мысли о котором находятся и в каноне. Можно думать поэтому, что праздник совершался во время попразднства Преображения. Действительно, у преосв. Сергия²⁶⁸ под 9 августа есть «Обретение Нерукотворного Образа Спасителя Камулианского,²⁶⁹ описанное св. Григорием Нисским». Спорно, замечает преосв. Сергий, – Образ Спасителя или Богоматери. Под 11 августа сказание о Нерукотворенной иконе Спасителя, явившейся при Тиверии [578–582].²⁷⁰ Одно из этих воспоминаний могло получить свою службу в месте празднования, конечно, гораздо позже самого события. Цареградское празднование²⁷¹ установлено в X веке. Наши Минеи, греческие и славянские, надписывают канон именем Германа патриарха (715–730* [713–† 740]), как утверждает архиепископ Филарет.²⁷² Лучше предположить, что канон писан патриархом Германом II в XIII веке, составившим службу шести Вселенским Соборам.²⁷³ Первые празднования могли проходить по еще неоформившемуся чину, постепенно выраставшему около тропаря, написанного прп. Иоанном Дамаскиным и певшегося уже в 754 году.²⁷⁴ Тропарь находится и в первой, и во второй наших службах. Это показание о пении тропаря и не упоминание наряду с ним канона патриарха Германа, скончавшегося в 730* [740] году, подтверждает мысль, что канона еще не существовало и наш канон, если он Германов, писан патриархом Германом II. Праздник Перенесения Нерукотворного Образа существовал в Цареграде в 944 году.²⁷⁵