Письмо № 73. Н.С. Фуделю

22 XI [1951, Усмань] ⁴⁰⁸

Милый мой Коленька.

Больше 10 дней, как нет писем от мамы, и я даже не знаю, где она, чтобы было можно телеграфировать и узнать. Про Вареньку тоже ничего не знаю. Сижу в тревоге, которую не зажмешь, как рот, а если же зажмешь, то задохнешься. Пиши, пожалуйста, про них, повидай их, если не видишь. Разорви узел дел для этого, чтобы посидеть с ними часок, посмотреть, как живет Варенька, не плохо ли ей живется.

Я тебе часто пишу и сейчас в этом же письме посылаю вчерашние вечерние рассуждения о символизме и так сказать «пришвинизме» ⁴⁰⁹, под которым я (совершенно условно) имею в виду нечто антиподное символизму, нечто в своем ядре простое и здоровое, как нормальные человеческие глаза, но в тоже время нечто и такое, от которого может пойти «ложная кривая» в примитивизм. Я пишу плохо, но ты поймешь.

Антиподность вообще иногда обнаруживает условность. Пушкин и Достоевский, конечно, во многом антиподы, но где-то их пути скрещиваются.

Я писал уже, что получил 100 руб. Как мне поблагодарить З.? ⁴¹⁰ Посылку тоже получил позавчера и тотчас написал об этом Тамаре. Я начал чувствовать себя гораздо лучше. Опять вошел в свою норму, благодаря слив<очному> маслу, переезду в новую комнату. Сегодня вечер томительный. Иногда одиночество и неизвестность стучит в висках, как кровь. Из детства встают какие-то теплые дома, из окон видны снежные дорожки и хочется видеть на них Вареньку. К этому сводятся все мысли.

Целую тебя, Николаша. Получил ли ты предыдущее письмо, где было и письмо к Маше. там я писал про Лялю? ⁴¹¹

Твой п. 23Х1

Сейчас принесли 100 р. от тебя и от Сони с Ниной ⁴¹² целых 300, так что ты теперь забудь обо мне материально надолго. Всем вам я так благодарен и чувствую себя совершенно нестоящим такой заботы. Потом ты меня тем обрадовал, что на обороте перевода от 20 XI сообщил, что все здоровы. Слава Богу! Спасибо тебе.

Все твои письма получаю, а ты мои?

К этой страничке прилагаю три вчерашних.

Не послать ли мне часть денег маме? Напиши.