Письма епископа Германа послушнице Татьяне Харламовой¹²⁶

1

Канун Великого поста,

<25.11.1935? г.>

«Горе нам, что не знаем душ своих. Не знаем и того, к какому житию мы призваны, но эту жизнь немощи, это состояние живущих, эти скорби мира и самый мир, и пороки его, и упокоение почитаем чем-то значительным» (Исаак Сирин)¹²⁷. Мы знаем, что у нас должно быть покаяние нераскаянное¹²⁸, то есть постоянная скорбь и плач о грехах. Самый образ той жизни, какую мы возлюбили, есть постоянное покаяние. Что же для этого нужно, чтобы действительно, на деле, а не на словах, быть нам кающимися и чрез то детьми Божиими, чадами света и дня¹²⁹? «Покаяние, – говорит тот же великий подвижник, – есть корабль, страх Божий его кормчий, любовь же – Божественная пристань. Страх вводит нас на корабль покаяния, перевозит по смрадному морю жизни и пристает к Божественной пристани»¹³⁰. Итак, со страха за свое духовное здоровье, от страха за свою будущую судьбу начинается истинно постническое житие и через воздержание приводит нас к цели всех подвигов жизни – к любви. Люди мира и чувственности думают, что постническое житие противоестественная жизнь, потому что убивает тело. Им отвечает великий Пимен: «Мы учились, – говорит он, – умерщвлять не тело, а страсти»¹³¹. «От яств постись по временам, а от невоздержания постоянно», – говорят отцы. На первом плане у нас должна быть забота о душе. Потому мы во многом отказываем телу, что «по той мере, как утучняется тело, истощается душа и, напротив, по мере истощения тела укрепляется душа»¹³². Для того и постоянное воздержание, а временем и пост как сугубое воздержание, чтобы восстановить утраченное равновесие между телом и духом, чтобы вернуть нашему духу его главенство над телом и его страстями. «Пост для тела есть пища для души» (Исаак Сирин)¹³³. Пост есть не телоубийца, а страстоубийца. Макарий Великий говорил, что монах с таким рассуждением должен вести дело пощения, как бы имел пробыть в теле сто лет, и так обуздывать душевные движения, забывать обиды, не предаваться печали (мирской), ни во что ставить скорби и лишения, как могущие умереть каждый день¹³⁴. «Неумеренное воздержание вреднее пресыщения, потому что от последнего в силу раскаяния, покаяния можно перейти к правильному действованию, а от первого нельзя» (Кассиан Римлянин)¹³⁵. Как во всем, так и в этом, как будто немудром деле нужен навык и умение. «Святые постились, в рай вселились, а мы постимся, никуда не годимся» (пословица). Если пост есть главным образом борьба со страстями, то надо их увидеть прежде. Это так важно, что подвижник говорит, что «кто сподобился увидеть себя, тот выше сподобившегося увидеть ангелов» (Исаак Сирин)¹³⁶. Но это невозможно без помощи Божией, вот почему мы и просим: «даруй ми зрети моя согрешения». Но увидеть свои грехи еще не есть покаяние, надо почувствовать всю мерзость греха, признать свою виновность в нем, осудить себя. Всякое осуждение грешно, но это похваляется: Если бы, – говорит Апостол, – так себя осуждали, то не были бы судимы с миром¹³⁷. «Восчувствовавший грехи свои выше того, кто своею молитвою воскрешает мертвых», – говорит Исаак Сирин¹³⁸.

Каким же образом пост «основание всякой добродетели, предшественник добрых дел» и «кто нерадит о посте, тот приводит в колебание все доброе» (Исаак Сирин)¹³⁹? Через пост мы боремся со страстями, и в первую очередь с плотскими. Наша душа так тесно связана с телом, что все бываемое в теле отражается в душе, как и душа, и ее состояние, в свою очередь, воздействует на тело. На этом законе базируется подвижническая практика. Как, например, бороться с похотливостью? Подвижники отвечают: «Возобладай над телом, пока оно не возобладало над тобой. Насыщение есть мать блуда, а утеснение чрева – виновник чистоты. Когда чрево утесняется, тогда смиряется и сердце, если же оно упокоено пищей, то сердце возносится» (Лествичник)¹⁴⁰. «Утесняй чрево воздержанием, и ты возможешь заградить себе уста, ибо язык развязывается от множества яств» (Лествичник)¹⁴¹. Вот так телесный пост помогает нашему покаянию. «Покаяние восставляет нас, плач ударяет в небеса, а смирение отверзает врата небесные» (Лествичник)¹⁴². «Ничто столько не соединяет и не сближает нас с Богом, как слезы в непрестанном сокрушении сердца, проливаемые о себе или о чужих грехах» (Златоуст)¹⁴³. «Как огонь сжигает хворост, так чистые слезы истребляют всякие внешние и внутренние скверны»¹⁴⁴. «Если не плачешь, то плачь о том, что не плачешь» (Лествичник)¹⁴⁵. «Множество яств иссушает источники слез. Покаянный плач ударяет в небеса, а врата отверзает смирение»¹⁴⁶. Смирение есть сознание своей немощи и бессилия. Если прибавить ко всему этому молитву – подругу поста, то станет страстям страшно. Говорю страстям, а не бесам, потому что «страсти предваряют бесов, а бесы последуют за страстями» (Григорий Синаит)¹⁴⁷. Бесы приражаются, сообразуясь с господствующими и действующими в душе страстями. Страстной привычкой они обыкновенно пользуются к размножению в нас страстных воображений, от каких, как и от бесов, да избавит нас Господь, шествующих теперь путем душеспасительного поста.

2

Канун Татьяниного дня,

<11.I.1936 г. >

Сейчас вечер. Отпили чай. Старец¹⁴⁸ затеял большую работу и стучит на повети. Поля¹⁴⁹ кончила стирку после святок. Эти дни было очень тепло, хотя и не таяло, а сейчас холодает и в трубе воет и свистит ветер. Почему-то вспомнились сейчас юрты, наша избушка, тишина, полная возможность делать что хочешь и спасаться. Завтра день твоего Ангела. Ты хорошо знаешь, как я люблю мученицу-диакониссу Татиану. Люблю ее и за то, что она послала на моем пути маленькую диакониссу, какая не только для меня, но и для многих моих братий сделала немалые добрые дела и показала не раз свое христианское самоотречение. Да утешит тебя Христос за все, что ты делала в Его имя, и да поможет тебе в твоей духовной жизни. Я чувствую, как теперь страшно трудно сохранить свой внутренний мир, как трудно хранить смирение, когда многое вокруг нас вызывает на осуждение, негодование и гнев, когда так все насыщено и напитано самолюбием и гордостью, как трудно быть кротким, как еще труднее любить и хранить внутреннюю тишину, среди которой только и возможно слышать благодатное веяние Святого Духа Божия. Но невозможное для человека возможно для Бога¹⁵⁰! Нам невозможно часто изменить внешние условия своей жизни, невозможно избежать многих повседневных неудобств и житейских скорбей, но Богу возможно все это обратить нам на душевную пользу и дать нам для этого терпение. «Щедролюбивый Отец наш, – говорит Исаак Сирин, – у истинных сынов Своих, когда соблаговолит сотворить облегчение их искушений, не отнимает эти искушения, но дает им терпение во искушениях»¹⁵¹. Вот этого-то спасительного терпения, какое нужно в обычной нашей жизни и делах и драгоценно в жизни духовной, я и желаю тебе от Господа. Тот же святой и великий подвижник указывает, от чего зарождается терпение и как само оно, как благодатное семя, даст начало многим добродетелям, необходимым для спасения. «По мере смиренномудрия, – говорит он, – дается тебе терпение в бедствиях твоих, по мере терпения приемлешь утешение, по мере утешения увеличивается любовь к Богу, а по мере любви увеличивается радость о Святом Духе»¹⁵². Ты и сама замечаешь, что когда смиришься пред обстоятельствами своей жизни и пред теми, с кем не без воли Божией живешь, то легче становится переносить их и хорошо и тихо бывает на сердце. Вот подвижники и выясняют, как это связано одно с другим, и что все в духовной жизни начинается смирением и ничего не приобретается без терпения. Запомни слово отеческое: «Тем и отличаются Сыны Божии от прочих, что они живут в скорбях, а мир гордится роскошью и покоем»¹⁵³. «Бог и Ангелы радуются, когда мы в нуждах, а диавол и делатели его – когда мы в покое»¹⁵⁴. Вот почему и хорошо бы тебе оставаться там, где живешь, и только в крайнем случае уйти. Сколько раз ты хотела уйти, и пока на это нет благословения. Это подтвердил и жребий, который ты вытянула. Я не советую прибегать к этим жребиям, но раз ты, помолясь усердно (не менее трех раз), вынула, то надо исполнять. С этим шутить нельзя, а то попадешь из огня да в полымя. Молю Господа, чтобы Он Сам управил путь твой и дела твои. Радуюсь, что встретила святой праздник, хотя и не без обычной болезни. Бог ничего не требует от болящего, кроме терпения, смирения и благодарения, говорит авва Варсонофий¹⁵⁵. Поэтому когда они с тобой приключаются, то не смущайся, что приходится сокращать молитвенное правило и даже опускать Сион... Болезнь сама за тебя молится, если не ропщешь и переносишь ее с терпением, в полной уверенности, что она обивает в тебе плотские грехи и пресекает много грехов. Терпи ее и старайся душу успокаивать краткими молитовками и сокрушенным сетованием о своих немощах. У папы маленькой¹⁵⁶ все праздники прошли в большом торжестве, но были немного отравлены некоторыми страхами. Начали сильно наседать на домик Матушки, но пока они здоровы и домик цел. Были опасения, что придется куда- нибудь поехать в другой район, но пока этот страх миновал. Не знаю, жалеть Риму¹⁵⁷ или радоваться, что Господь отводит от тяжких искушений и ответственности. Если правда, что он уехал в Устюг, то там его ждут большие скорби и ему придется очень смириться. На весь город остался только один настоятель собора, какой помог всем остальным, начиная с кира их, Николы¹⁵⁸, человека святой жизни, возжелать жить у Саруханова¹⁵⁹. Конечно, об Риме надо молиться, тем паче, если он выходит на первые роли. Тот митрополит умер. Перед смертью освободился от своего недуга. Он очень любил твоего папу. Умер в Баку, и некому было его отпеть.

Прошу тебя, ничего не трать на меня, а побалуй себя и молочком, и другим, что поддержит твое здоровье. Был бы очень рад, если бы ты на это брала из папиных денег. Ему сейчас не нужны ни деньги, ни посылки.

3

<Сентябръ 1936 г.>

Милая Таня! Получил твое грустное письмо о скорбях с хозяевами. Как лучше? У каждого в жизни бывает свой крест и у всякого есть свой «пакостник плоти»¹⁶⁰. «Пакостник плоти» – это постоянное искушение, то, от чего Господь часто не освобождает целые годы, а иногда и всю жизнь. Мне кажется, что и твой «пакостник плоти» – это вражонок, который всегда восстанавливает против тебя твоих хозяев и тем портит твое настроение, вызывает на гнев, раздражение, осуждение и нетерпение. Пакостник всегда действует на нас извне. В нас самих часто нет для него места, и не у тебя начинается нелюбовь или досада на живущих с тобой, а они под влиянием вражонка начинают так или иначе наседать на тебя и тем отравлять твое настроение, что и надо врагу. Куда ни уйдешь, туда за тобой и твой пакостник. Как же быть в таких случаях? Ясно, трудно ждать, чтобы он отстал через перемену квартиры. Если там будет более сносно, то что-нибудь в этом роде будет по службе. Апостол три раза горячо просил Господа, чтобы Он избавил его от вражонка, но Господь не внял его молитве, так как это искушение было полезно для самого апостола, и ему оставалось только смириться и терпеть. Врага ничем не победишь, как только смирением и терпением. Мирских не особенно слушай. Они почти все недугуют самолюбием и не знают, что если против самолюбия будешь ставить свое самолюбие, на чужую гордость вооружаться досадой, ненавистью, раздражением, то из этого, кроме постоянных огорчений и домашнего ада, ничего не получится. Мы с тобой иначе должны мудрствовать. В подобных неприятностях и искушениях надо так рассуждать: все в нашей жизни от воли Божией. Всех Он нас любит и, как мудрый врач, лечит. Наши мудрые отцы и наставники учат, что самому не надо напрашиваться на скорби, уничижения и страдания, но если по воле Божией они нас постигают, то их надо встречать не только спокойно, но и с радостью. «Всякий человек, о котором особенно печется Господь, познается, – как говорит Исаак Сирин, – по непрестанно посылаемым ему скорбям»¹⁶¹. Не будь скорбей и искушений, никто бы не спасся (Евагрий)¹⁶². «Возведи умные очи в небесные селения, – говорит святой Тихон Задонский, – и посмотри на живущих там. Ни одного не найдешь, кто пришел бы туда не путем терпения»¹⁶³. Благо тому, кто терпеливо ожидает спасения от Господа (преп. Ефрем Сирин). Конечно, беда наша еще в том, что у нас самих нет внутреннего мира. «Умирись сам с собой, – говорит Исаак Сирин, – и умирятся с тобою небо и земля»¹⁶⁴. Поэтому наше доброе и справедливое в себе самом несет яд нашей нестойкости, гневливости и горячности, а ты по мне знаешь, что такой вспыльчивый, как я, возбуждает раздор, а терпеливый, как Варля и подобные ему, утишает распрю¹⁶⁵. Мягкий язык переламывает кость¹⁶⁶. «Злое слово и добрых делает злыми, а доброе и злых превращает в добрых» (преп. Макарий Великий)¹⁶⁷. Не надо забывать, что и ты, и твои взбалмошные хозяева – члены одного тела Христа. Всем нам сказано: Будьте братолюбивы друг другу и с нежностью носите бремя друг друга!¹⁶⁸. Это, конечно, требует постоянного самоотречения и терпения. Потому-то «путь Божий есть повседневный крест. Никто не входит на небо, живя прохладно. А из сего познается, что он под промыслом Божиим, когда Бог непрестанно посылает ему печали¹⁶⁹. Тем и отличаются сыны Божии от прочих, что они живут в скорбях, а мир гордится роскошью и покоем¹⁷⁰. Потому попускает Бог, чтобы святые Его искушаемы были всякою печалью, чтобы опытно изведали помощь Его и то, сколько промышляет о них Бог, потому что вследствие искушений приобретают мудрость» (Исаак Сирин)¹⁷¹. То угодно Богу, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо¹⁷². «С радостью терпи то бесчестие, которое по Божьему усмотрению, а не по твоей воле постигнет тебя, и не смущайся и не питай ненависти к тому, кто бесчестит тебя» (Исаак Сирин)¹⁷³. Будем помнить о великой награде, какую Бог обещал всем терпеливым: Как ты сохранил слово терпения Моего, то и Я сохраню тебя от годины искушения, которая придет на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле (Откр.)¹⁷⁴.

Так всего лучше бороться с «пакостниками плоти», каким Господь попускает всегда тревожить нас, чтобы через то побудить нас видеть свою немощь, постоянно вопиять ко Господу о помощи и защите, смиряться через скорби, приобретать через испытания духовной мудрости и накоплять терпение, каким только и можно спастись в наше время. Ты сама говоришь, что в прошлом году в это же самое время ополчились на тебя хозяева, а потом утихли. А как ни трудно было тебе зимой, зато сколько раз благодарила Господа за то, что у тебя было уединение и свой угол. Это ведь далеко не всем теперь доступное благодеяние. Но если терпеть нет сил, то поищи что-либо другое. Быть может, что-либо можно достать в деревне. Только редко бывает так, что все будет хорошо. Везде будут свои шипы и искушения, и Господь потому попускает их на нас, чтобы мы не забыли своего настоящего отечества и того действительного и радостного покоя, куда приходят через скорби и лишения. Не мне говорить тебе о том, как мы терпим всевозможные неудобства и лишения в дороге на пути, когда стремимся к какой-нибудь одушевляющей нас цели. Вспомни, сколько ты перенесла, будучи всегда в поездках. Часто эти скорби земного пути не окупаются радостями, ради которых мы их предпринимаем. Скорби же пути к небесному отечеству всегда сторицею окупаются еще здесь на земле духовными утешениями от Господа, а там, куда идем, в Невечернем Свете Его Царства ничто не будет забыто и будет отерта всякая слеза, ради Господа здесь на земле пролитая, непрестающим веселием блаженной вечной жизни. Всегда прошу Господа, чтобы при умножении скорбей твоих в сердце твоем утешения Его услаждали душу твою¹⁷⁵.

Наша Матушка еще здорова, но с Ильина дня тоже тормошат ее служащих, и еще неизвестно, пустяки это или что-либо серьезное. Как везде, так и здесь, еще не научились жить тихо и скромно. Любят попеть за чарочкой, развязывают свои языки, забывая мудрое наставление псалмопевца: если хочешь видеть дни благи, удержи язык свой от зла¹⁷⁶. Сами себе вредят языками, а через то и затрудняют Господа, Который хочет, чтобы все спаслись и в разум истины пришли¹⁷⁷. Пока Господь хранит всех нас. Да хранит тебя Господь и поможет во всем.

4

День пророка Даниила и трех отроков,

<17.XII.1936? г. >

Молитвенно приветствую тебя, дорогая Таня, с великим праздником Христовым и Новым Годом. Да дарует тебе Господь по сердцу твоему и вся твоя прошения исполнит. Да обратит скорбь твою в светлую и спасительную радость; телесными болезнями и трудами да укрепит душевное твое здоровье и даст тебе Свой сладостный мир. Только неделя до праздника. Прошу Господа, чтобы дал Он нам свою милость, чтобы в мире и благополучии его встретить и провести. Как бы хотелось, чтобы ушли из души и темные тучи всяких тревог, и гнилые туманы неподобных настроений. Как хочется, чтобы душа, как чистое дитя, в простоте и незлобии подошла к Его яслям, как вифлеемские пастухи, чтобы все свои самые глубокие и заветные мысли подклонила к Нему, как свои души, мудрость и дары волхвы, чтобы все внутри пело, как славословили Его ангелы, чтобы благоукрасилось и прияло Его в себя сердце, как вертеп, каким не возгнушался Он – Творец, Царь мира, чтобы все внутри исполнилось Светом Его Истины, силы и любви, как от чудесной звезды, возвестившей всему миру, что Христос рождается, что воссияло Солнце правды. Нас везде остается малое стадо. Что мы без Него? Или кто или что может устрашить нас, если Он с нами, если пребываем в Его любви? «Бог и Ангелы, – говорит один святой отец, – радуются, когда мы в нуждах, а диавол и ангелы его – когда мы в покое»¹⁷⁸. Не скудость страшна, а страшно, когда оскудевает любовь, когда исчезает смирение, когда остывает душа без молитвы, когда вихрь раздражения убивает кротость, когда меркнет свет веры, когда опускаются крылья души – надежда, когда эта земная жизнь с ее суетой, соблазнами и беззаконием вытесняет память о будущей, к какой всегда надо готовиться. Но Он Сам сказал: Не бойся, малое стадо¹⁷⁹, не только Его ближайшим ученикам, но и [всем] ученикам, и всем верующим. Им сказано: Я с вами во вся дни до скончания века¹⁸⁰. Не молю, чтобы взял их от мира, – просил Он некогда Отца, – но чтобы сохранил их от зла¹⁸¹. Это буди, буди и с тобой, и со всеми нами.