О молитве

(по творениям святых отцов)

Из многочисленных советов св. отцов здесь преимущественно собраны слова о молитве свт. Феофана Затворника и прп. Исаака Сирина. Они очень разные, каждый при чтении ощутит это. Здесь речь будет идти о начале пути молитвенного делания. Кто верно станет на этот путь, тому помогут и св. отцы Добротолюбия и многие наши отечественные старцы, писавшие о молитве. Но это все полезно будет, когда самые азы уже известны. На них пока и остановимся.

В молитве есть закон: «...Одними своими трудами (без Божией помощи. – Г. П.) вы ничего не достигнете и Бог ничего не даст, если но «трудитесь всеусильно» (свт. Феофан).

Труд этот – и стояние на молитве, особенно если надо перебороть свое нежелание. Труд – и oтказаться от чего-то более интересного во имя молитвы, которую не легко и не всегда хочется слышать. Труд – и возвращать разбегающиеся мысли, труд – и преодолевать нахлынувшие воспоминания разбудившие какие-то чувства. Раньше и всегда труд этот – во имя Божие отказаться от всего, что мешает помнить о Боге и предстоять Ему свободной душой, хотя бы и мысленно, если нет возможности сделать это душой и телом. Такой труд оценит Господь и даст почувствовать Свою милость. Но если трудиться, то всегда ради Бога, а не ради того, чтобы почувствовать радость, облегчение или еще что-то приятное, что грозит самообманом, и Бог не принимает этого. Он видит, что мы хотим и что ищем в молитве.

«Проси у Бога, чтобы дал тебе прийти в меру веры» (прп. Исаак Сирин).

Есть ли у веры мера? Конечно, есть. Вера, которую человек имеет через слово (слышание), – еще не все. Вера без испытаний ненадежна. Вера без дел – почти ничто. Прп. Исаак Сирин говорит о том, что вера в себя должна уступить место вере в Бога. Свое усмотрение, свое мнение, свое решение человек должен оставить, он должен положиться на Бога, поверив Его доброте, силе, могуществу, – тогда человек будет восходить из силы в силу в вере своей. И если не изнеможет (а об этом тоже надо молиться) – ничто уже не отвратит его от Бoгa.

«О сем молись неленостно, сего испрашивай с горячностью, об этом умоляй с великим рачением, пока не получишь» (прп. Исаак Сирин).

«Обращающийся к Господу и освящаемый таинствами, тотчас принимает в себя чувство к Богу, которое с того раза и начинает полагать в сердце его восхождение горé. Кто не заглушит сего чувства чем-либо недолжным, в том время, постоянство и труд обращают его в пламень» (свт. Феофан, п. 6).

Трудно собой управлять, ум направляя на должное. Не легче и с сердцем, если не труднее. В помощь Бог дает таинства, которые в какой-то мере могут помочь всколыхнуть сердечное нечувствие. Важно не заглушить, не потушить искорку вспыхнувшего чувства, и тогда постоянство в труде и время помогут разгореться пламени.

Свт. Феофан так советует учиться молитве: «Навыкай ходить в присутствии Божием или храни память Божию и благоговеинствуй» (п. 65).

Практически он советует начинать так: выбрать для себя молитвы покороче, к примеру, взять 24 молитовки Златоустовы¹ и читать их почаще, обязательно со вниманием и чувством.

«По мере навыка, – наставляет свт. Феофан, – будет просветляться голова памятию Божиею и согреваться сердце». Господь пошлет, наконец, Свою благодать и возгорится в душе искра Божия. «Тогда можешь остаться с одною Иисусовою молитвою и ею раздувать молитвенную искру в пламень» (п. 65).

Прп. Исаак Сирин (сл. 5) говорит о том, что молиться надо так, чтобы в просьбах был серьезный и глубокий смысл. Просить необдуманно, просить чего-то пустого, незначительного – значит оскорбить Бога неразумием.

Прп. Исаак Сирин (сл. 5) различает искушения душевные и телесные. Что здесь подразумевается? В молитве мы просим – «не введи нас во искушение». К искушениям телесным надо готовиться и смотреть на них, как на школу. Без них, без терпения всяких житейских невзгод нельзя приблизиться к Богу. А просьба: «не введи» – относится к искушениям душевным. Их могут без вреда выносить только духовно сильные люди, каковых немного. Мы же скорее последние силенки растеряем под ударами таких искушений, и нам полезнее молиться, чтобы душевные искушения Господь пронес мимо.

Прп. Исаак Сирин предупреждает: «Храни себя от многоглаголания, ибо оно угашает в сердце мысленныя движения, бывающия от Бога» (сл. 9).

При многословии (а с ним неизбежно и пустословие) внимание рассеивается на все внешнее, на то, о чем говорят и с кем говорят. В душе суетно и пусто. Искорка слова Божия гаснет в пустоте и тут же засыпается пеплом пустословия.

Когда приходит мысль и не знаешь, добра ли она или только прячется под доброй внешностью вражья уловка,»... не отревай от себя, и не соглашайся», – советует прп. Исаак Сирин. Чтобы узнать откуда это, «...со тщанием и горячностью сотвори молитву, и не умолкай, призывая Господа. Он покажет тебе, откуда сей помысл» (сл. 40).

Если мы просим Бога, не зная, как поступить, от Него может быть человеку мысль, как ответ на просьбу, или как предостережение, или как призыв. Важно вовремя услышать, принять. А не услышать можно, если это от Бога? – Да. В душе Господь говорит тихо, ненавязчиво, мирно. Услышать Его может только очень внимательный человек.

Прп. Исаак Сирин так учит молиться в скорбях: «Возверзи на Господа печаль твою (Пс. 54:23), и во всех искушениях своих осуждай сам себя, как виновнаго во всем этом» (сл. 20).

Какое же утешение может быть душе, если себя во всем винить? Даже если и не виноват? Если кто обидел несправедливо?

Мы чаще стремимся не обвинит, а оправдать себя. Мы и в молитвах не виним себя в своей беде, а жалуемся на трудности и несправедливости к нам. Это привычнее и понятнее, но не всегда верно. Если мы научимся все доверять Богу (т.е. печаль свою возложить на Господа), то нам останется не своей правды искать, а припомнить в прошлом свои неверные шаги и нанесенные нами обиды, оставшиеся безнаказанными; понять свое неумение терпеть и на деле верить промышлению Божию о нас. Поняв это, признав свою виновность, мы сможем тогда и смириться, и прощения просить. Значит, и молитва станет для нас источником просвещения, духовного опыта и сил.

«Если кто не прекословит помыслам, тайно всеваемым в нас врагом, но молитвою к Богу отсекает беседу с ними, то это служит признаком, что ум его обрел по благодати премудрость» (сл. 30).

Прп. Исаак Сирин говорит этим, что враг помыслами своими хочет нас рассеять, отвлечь внимание от памяти о Господе, увести в свой плен, испортить настроение, лишить покоя. Без наплыва помыслов вряд ли кто живет. Как с ними бороться? – Не обращать на них вникания. Не противоречить, не пускаться в рассуждения, не ужасаться (помыслы-то какие бывают неприятные, нечистые, скверные!).

Только молиться. Просить у Бога помощи, каяться в недостатке терпения, решимости, внимательности, собранности (помыслы крепнут в нас из-за рассеянности и нерадения, когда мы вовремя их не отражаем силой призывания имени Божия). Такое отношение к ним приведет к опытности, и Бог даст силу противостоять врагу молитвой.

«Не спеши гнать одну молитву за другой, а с мерною длительностию произноси их, как обыкновенно говорят пред большим лицом, когда просят его о чем» (свт. Феофан, п. 72).

Спешка в молитве – общий, очень распространенный грех. В молитве нужно себя сдерживать, останавливать, не успокаивать себя тем, что прочел, как мог, и делу конец.

Медленнее, внимательнее и вдумчивее будем читать молитвы. Даже если нет времени, не стоит гнаться за числом прочитанного. Лучше меньше, да лучше, серьезнее, понимая, о чем читаем и что просим. Это надо считать законом для себя.

«...Советуется не всегда ждать, пока захочется самому помолиться, но заставлять себя принудительно... молиться, и не только во время церковной службы и домашняго молитвословия, но и во всякое время» (свт. Феофан, п. 70).

Если ждать, когда придет желание молиться, – можно не дождаться. Надо понуждать себя, пусть через силу, через нежелание, через все соблазны заняться в это время чем-то другим. Преодолев себя раз, сможешь уже легче победить в другой раз. В третий – еще легче. Только бросать нельзя. Заставлять и заставлять, а там и Бог даст желание. Уже потянет к молитве и не молиться будет странно и трудно.

Кто не знает, как часто добрые желания так и остаются желаниями, не изменяя нас к лучшему. Как быть в таких случаях? Прп. Исаак Сирин советует помогать себе частыми молитвами. Пусть за каждым добрым желанием следуют частые молитвы! Почему не долгие, а частые? Потому что частые молитвы (пусть и короткие) говорят о том, что желание не померкло, как искра в костре, а живо и нуждается в помощи свыше. Кроме того, прп. Исаак Сирин знает, что не всякое доброе желание может привести к доброму результату. Человек в молитве должен еще просить разъяснения – к добру ли будет вести это желание и будет ли оно угодно Богу (это главное, без этого как может быть добро?).

Как же может случиться так, что доброе желание будет не от Бога? Не враг же внушает его? Да, может и враг, чтобы нас обмануть. Это случается тогда, когда человек хочет того, что свыше его сил, или человек недостаточно знает дело или желание чуждо образу его жизни, или не способствуют тому обстоятельства, или еще не пришло время. Мы же, ухватившись за это желание, считая его добрым, легко можем попасть в сети врага, получив, вместо пользы, вред.

Интересная мысль у еп. Феофана мелькнула среди поучений о молитве – навыкнуть всегда помнить о Господнем присутствии. «Этот навык не даст скорбеть, внутренняя ли или внешняя скорбь беспокоит: ибо он доставляет душе полное удовлетворение, которое насыщая душу, не даст места никакому чувству скудости и недостаточества, повергая себя и все свое в руки Господа, и порождая чувство Его непрестаннаго заступления и помощи» (п. 108).

«По мере того, как станешь навыкать молиться, как следует, по чужим молитвам, начнут у тебя возтбуждаться и свои молитвенные к Богу обращения и воззвания. Никогда не пропускай без внимания этих, проявляющихся в душе твоей, восхождений к Богу; но всякий раз, как оне возбудятся, остановись и молись своею молитвою» (свт. Феофан, п. 70).

Своими словами легче бывает выразить боль, просьбу или тревогу. Все, что рождается в душе, пусть не проходит бесследно. Нельзя уставить без внимания живое чувство. Все св. отцы советуют не пропускать моментов, когда от себя хочется сказать что-то Богу. «Не будь рабом правила», – писал о. Иоанн с Валаама своим духовным чадам. Рабство форме, числу, времени только мешает. Это знать и помнить надо. Живому Богу хочется от нас живого общения, а не механического вычитывания тех или иных молитв.

Не считай праздностью продолжительную молитву, учит прп. Исаак Сирин (сл. 40), сосредоточенную на одних и тех же мыслях, когда не возникает высоких чувств и глубоких мыслей. Св. отцы советуют в такой момент отложить многословные правила, даже и Псалтирь, и помолиться долгой, собранной, немногословной молитвой, сосредоточившись на немногих словах Евангелия или псалмов. Иногда обилие разных мыслей в молитвах и псалмах рассеивает. Для молитвы важнее всего собранность и устремленность ума и сердца к Богу. Важно знать и то, что собрать рассеянное внимание помогают поклоны.

«Без нужды... искушать Бога опасно». Человек, отважившийся просить в молитве то, без чего он вполне может обойтись, особенно же чуда в уверение силы Божией или чувственного знамения, «падает, лишаясь охранения» (прп. Исаак Сирин, сл. 36). Почему опасно просить чудесного уверения? Тот, кто истинно праведен пред Богом, тот заботится только о том, чтобы сохранить в душе чувство смирения, недостоинства своего, готовность все терпеть за грехи свои. Просить же себе покоя от скорбей, всяких удобств и на все чудесной помощи (в делах житейских особенно) – это значит не доверять Промыслу Божию и постепенно удаляться от Него.

«Не пытайтесь многословить, чтобы не рассеять ум в поисках за словами» (прп. Иоанн Лествичник; 1, с. 12).

В молитве наиболее важно – от души просить Бога только о самом необходимом, или нужно без особых слов просто помнить Бога и благоговеть перед Ним. В чувстве преклонения, благодарности, умиления (выражено оно многими высокими словами или двумя-тремя самыми простыми) – сила молитвы, а не в подборе слов. Слова могут помочь сосредоточиться при рассеянности. Если же в душе уже есть какая-то молитвенная настроенность, то подбирать слова и обращать на них внимание – только вредит молитве, может рассеять, и растает чувство к Богу, оставив в душе одно сожаление.

Когда есть возможность молиться, не рассеиваясь, собранно и углубленно, нужно молиться умом и сердцем, сколько есть сил. Когда же занят будешь каким-либо делом, то хорошо бы хранить глубоко в душе память о Боге и к Нему обращение. Этому поможет сама молитва. По словам свт. Феофана, она «расширит область свою» (п. 36), только бы в благоприятных условиях человек не допускал, не позволял себе молиться кое-как, с рассеянностью ума и небрежностью.

«...Когда молитесь, не отходите от молитвы, не возбудив в сердце какого-либо чувства к Богу: или благоговения, или преданности, или благодарения, или возвеличения, или смирения и сокрушения, или благонадежия и упования...» (свт. Феофан, п. 105).

Опять еп. Феофан обращает внимание на то, что машинальная молитва, простое вычитывание положенное число раз – бесполезны. Всем это понятно, для всех это очевидно, и все-таки чаще всего слова читаются наскоро, а ум и сердце или заняты суетными, пустыми, совсем ненужными, как прошлогодние листья, мелочами, или вообще пребывают в спячке.

Когда мы просим в молитве свободы от власти мира, нельзя забывать, что молитву эту укрепляет дело. Умереть для мира – это не только удалиться «от общения в собеседовании с тем, что есть в мире», но и «в беседе ума своего не вожделевать мирских благ» (прп. Исаак Сирин, сл. 38).

Просто избегать пустых разговоров – еще не все. Необходимо зорко следить за тем, чтобы в сердце не возникало желания мирских благ, а если и возникнет, то гасить, его, не обдумывая, не любуясь, не услаждаясь мысленно созданной картиной. Это куда труднее удаления от всех встреч, бесед, новостей.

«В то время, как ум твой разсеян, паче молитвы занимайся чтением» (прп. Исаак Сирин, сл. 40).

Рассеивает ум многое, чтение же может собрать, умудрить, объяснить. Разумеется, чтение соответствующее. Св. отцы считали молитву царицей добродетелей и с древних времен много писали о ней. Забыть их опыт, отбросить их советы, взяться своими силами искать пути к молитве – это отказаться от надежной, проверенной, хотя и нелегкой, тропы и идти, не глядя под ноги, болотом. Неразумно и опасно.

«...Чтение – источник чистой молитвы» (прп. Исаак Сирин, сл. 40)

Чистой потому, что помогает cобрать внимание на одном. И в этом нам помогает опыт св. отцов. Они в своем усердии намного превзошли нас. Они хорошо изучили все глубины души человеческой и щедро делятся своим богатством, только бери и учись. Если серьезно отнестись к их помощи, то уже здесь можно ощутить великое, радующее начало торжества Церкви Христовой, для которой нет времени и расстояний.

«...Исходи на дело, свое, Богом сeбe определенное, не отрывая от Него чувства своего и сознания. И будет то, что силами души и тела будешь делать дела свои, а умом и сердцем пребывать с Богом» (свт. Феофан, п. 3).

Казалось бы, к этим словам нечeгo добавить, и так все ясно. Может быть, только одно условие важно при этом помнить: чтобы не отрывать от Бога внимания, чувства, сознания, надо прежде научиться всякое дело, какое приходится делать, принимать как от Бога. Не только не ропща и не возмущаясь, но и не допуская мысли винить кого-то или что-то в том, что надо идти и делать не то, что хочется, а то, что надо. Кто все в своей жизни вручил Богу – и себя, и всю жизнь, – для того все будет только по воле Божией, а значит, на пользу.

Тайное поучение в сердце, которое советуют иметь св. отцы, – всегда помнить о Боге, о смерти, о грехах, о слабостях своих и, перебирая одно за другим, собираться мысленно пред Богом в смирении. Вначале это трудно, потом пойдет легче.

Молитва! – только ли стояние с мольбой к Богу в храме или дома перед иконами? – Нет. Прп. Исаак Сирин говорит, что к молитве причисляется «всякое попечение доброго ума о Боге», «всякое размышление о духовном» (сл. 39).

Внутренняя память о Боге, стремление беседовать с Ним в глубине души, при молчании ума и сердца – самая реальная возможность выполнить заповедь – непрестанно молиться. Если же в молитве не будет этого, если останется одна лишь внешняя форма стояния в определенное время в определенном месте, то из молитвы уйдет ее живая душа, останется мертвая оболочка. Память о Боге и непрестанное благоговение пред Ним не нуждаются ни во времени, ни в условиях, ни в чем-либо внешнем. Нужно только сердце, к Богу устремленное.

Правило... Нужно оно или без него можно легко обойтись? – Если в душе возникло желание помолиться своими словами, то гасить этого нельзя ради выполнения положенных канонов, или акафистов, или поклонов. Если в душе нет никакого желания читать или слушать «правило», то надо заставить себя выполнить положенное, хотя бы ради того, чтобы преодолеть свое нежелание и не допускать в душе разрастаться лени, нерадению, небрежности. В таком случае правило – закон. Свт. Феофан советует то же в своих «Письмах о духовной жизни».

Тем, кто во имя Божие, желая доказать Ему свою веру и преданность, все скорби терпит, все принимает без ропота и возмущения, тем Бог даст ощущать в сердце помощь Свою. Этот опыт вселяет дерзновение – просить Господа с упованием. «Велика сила дерзновенной молитвы», – говорит прп. Исаак Сирин (сл. 37). Узнав на опыте Божию помощь, человек приобретает твердую веру. Это уже не та вера, с какой он начал свой труд. Эта вера подкреплена опытным знанием. Она прогоняет страх, а искушения для такой души становятся школой мудрости.

«Молитва перестает быть молитвой, когда внимание отходит от слов молитвы» (свт. Феофан, п. 27).

Многочасовое стояние в храме, что бы и как бы там ни пели и ни читали, – не молитва, если мысли вразброд. Поклоны дома, сколько бы их ни было, – не молитва, если ум был занят посторонним. Акафисты, каноны и любые другие молитвы – не молитвы, если, читая и слушая их, мы позволяем себе думать о чем угодно.

Любая молитва, даже если ей приписывают особую силу, теряет все от нашего невнимания. И наоборот, самая привычная молитва, например «Господи, помилуй», может творить чудеса, если исходит от всей души.

Чем больше мы оставляем попечение о здешнем, чем больше стараемся думать и готовить себя к будущему, тем более ум утончается «и просветляется в молитве» (прп. Исаак Сирин, сл. 39). Пока внимание рассеивается на все видимое, до тех пор понятия, память, представления темнят помыслы. «А где тьма и спутанность помыслов, там и страсти» (сл. 39).

Необходима неустанная забота об очищении сердца и ума от страстей и от всяких житейских попечений.

Для успеха в молитве нельзя успокаивать себя тем, что уже есть какие-то навыки, небольшой опыт. В любом делании духовном такой подход неверен, в молитве же – тем более. Молитва соединяет – душу и Бога. И если в душе, хотя бы в малой доле, есть самоуверенность и сознание своей ценности, то Бог не примет такую молитву и сердце не оживится благодатной силой Его. Господь всегда рядом со смиренной и трепетно ищущей Его душой, готовой забыть все (и себя) ради Него.

«Когда молишься, произноси такую молитву: «сподоби меня, Господи, действительно быть мертвым для собеседования с миром сим"» (прп. Исаак Сирин, сл. 38).

Зачем нужна мертвость живому человеку? – Чтобы умереть для страстей и жить с Богом. Невозможно совместить живую веру в Бога, преданность Ему с любовью к миру, его страстям и удовольствиям. Зачем надо просить, чтобы умерло в душе все, чем живет мир? Затем, чтобы в пустословии не терять драгоценных даров Божиих и не оскорбить Бога рассеянностью. Зачем же просить об этом, разве это не придет само собой, если не обращать внимания на житейские разговоры? Может и не прийти, т. к. душа наша очень склонна к переменам и земля ее тянет. Не потому ли старец Силуан сказал, что человек без благодати Божией – «грешная земля»?

«...Что означают слова: «поюще в сердцах ваших Господеви»? – Это значит: со вниманием приступай к этому делу, ибо невнимательные поют без пользы, произнося только слова, тогда как сердце их блуждает в другом месте» (св. Иоанн Златоуст, п. 5).

Любые средства, способы, пособия хороши, если помогают со вниманием в сердце петь Господу. Но средства – это еще не все. Надо помнить, что петь (не только голосом, но и душой) без чувства и внимания не только бесполезно, но и оскорбительно перед Богом. Еще в IV веке говорил о том св. Иоанн Златоуст, и до сего дня этот недостаток упорно живет в наших беспечных, небрежных, ленивых душах.

«...Молитва имеет... нужду в упражнении, чтобы ум умудрился долговременным пребыванием в оной» (прп. Исаак Сирин, сл. 39).

Одной вспышкой молитвенного чувства себя не переделаешь. Нужен терпеливый, постоянный, труд. Только многолетний навык отражать помыслы учит искусству быть свободным среди сетей вражиих, какое нигде больше не откроется.

Пока ум с сердцем не в ладу, в голове постоянная текучка мыслей, что не дает вниманию установиться. Потому и советуют св. отцы молиться сердцем и умом вместе. «Не думайте, что это труд непосильный, но и того не думайте, что это так легко, что стоит только захотеть...» – писал свт. Феофан (п. 211).

На этом пути первая помощь – не только внимательно слушать или читать молитвы, но и привлечь сердце. Когда сердце откликнется, когда молитвенные слова будут вызывать чувства к Богу – благодарность, умиление, смирение и т.п., – тогда сердце сможет властвовать над умом.

«Чувство к Богу и без слов есть молитва. Слово поддерживает и иной раз углубляет чувство» (свт. Феофан, п. 7).

Слово – дар Божий, и когда наполнено добрым чувством, то способно поддержать, укрепить, укоренить это чувство, углубить и возвысить его. Пользоваться этим даром нужно благоразумно, трезво и с глубокой признательностью Богу за обладание таким чудом.

«Не изнемогай в уповании на Промыслителя своего, потому что дивно домостроительство Его в присных Ему» (прп. Исаак Сирин, сл. 40).

Упование на Бога часто испытывается и многими скорбями и долговременным пребыванием в них. Помогать себе в этом св. отцы советуют надеждой на благодать Творца. Он томит до времени, потом окажется, что именно это было самым нужным и полезным для души. Поэтому и говорит прп. Исаак Сирин: «...дивно домостроительство Его в присных Ему», т.е. дивно Он устраивает Себе дом, храм в душах Своих верных, Своих близких, Своих родных по духу. А посему стоит терпеть и ждать, веря и надеясь.

«Бог прекращает попечение Свое не за одно возникновение помысла, но за то, что ум останавливается на сем помысле» (прп. Исаак Сирин, сл. 40).

Помыслы теснятся в уме нашем, как комары в летний вечер. Особенно они приступают во время молитвы. Если отвлечется кто, но тотчас обратится с покаянием, – не взыщет за это Господь. Если же медлить, то «промедление смерти подобно». За медлительностью придет невнимание, ум увлечется, оставит Бога – и тогда Бог оставит его, прекратит заботиться. «Се, оставляется вам дом ваш пуст». И вот приходят враги-демоны и берут в плен.

«...Заповедь Господня обязывает тайно в сердце умом молиться Богу. Заповедь эта на всех христиан простирается» (свт. Феофан, п. 3).

Молитва умная и сердечная заповедана всем без исключения и не требует особых условий. Молитва – не в стоянии в храме или дома перед иконами, а в стоянии перед Богом в сердце. Это не значит, что надо пренебрегать церковной и домашней молитвой. Нет. Это значит – целью своей надо поставить именно внутреннюю молитву сердца. Внешняя – помощь, но не замена. И это – для всех христиан, независимо от условий, способностей, занятости.

«Где сердце? – Где отзывается и чувствуется печаль, радость, гнев и прочее, там сердце». Там надо научиться «стоять вниманием». «Стой в сердце с верою, что и Бог тут же есть, а как есть, не соображай. Молись и ищи, чтоб благодать Божия дала тебе, наконец, чувство к Богу» (свт. Феофан, п. 216).

Чтобы внимание было в сердце, необходимо знать и то, что все тело надо держать бодро и «вниманию своему не позволять поддаваться и увлекаться внешними впечатлениями чувств» (свт. Феофан, п. 217).

«У кого нет умной внутренней молитвы, у того и никакой нет: ибо только умная молитва и есть настоящая молитва, Богу угодная и приятная» (свт. Феофан, п. 2).

Если кто-то думает, что умная молитва – это нечто не достижимое, не доступное простым грешным людям и не стоит браться за нее, то такому еп. Феофан объясняет, что без участия ума и сердца молитва не считается молитвой. Пусть временами сердце как бы связано, нет добрых чувств в нем, но внимание к словам всегда должно быть. Вдумываясь в слова молитвы, легче расшевелить сердце. Тогда только и можно думать о настоящей молитве – внутренней. Нелегко это, н нельзя считать этот труд невозможным и бессмысленным.

«Умная молитва состоит в тот чтобы умом в сердце предстоять пред Богом, или просто, или изъявлением прошений, благодарения и славословия» (свт. Феофан, п. 39)

Казалось бы, как все ясно и просто. И как, однако, трудно все это на деле. Ум занят ежеминутно не тем, чем надо: шелуха прошлого и настоящего прочно забивает голову, и выметать ее трудно. А сердце? В нем – старые и новые невзгоды, огорчения, существующие и придуманные, переживания, серьезные и совсем не стоящие внимания, обиды, подозрения, предположения. Все это мешает стоять пред Богом без рассеянности, с мольбой или благодарением от всей души.

«...Непрестанно молиться иначе нельзя, как умною молитвою в сердце...» (свт. Феофан, п. 3).

Непрестанная молитва возможна лишь как молитва углубленная н сосредоточенная, обнимающая ум и сердце. Как это бывает – знает лишь тот, кто переживал это на опыте. Непрестанность молитвы не есть производная времени. Умножать время молитвы до бесконечности нельзя, этот путь неверен. Молитву надо углублять, усилием воли заставляя себя вникать в смысл слов, не позволяя повторять без внимания знакомые слова. Чувства силой не заставишь появиться, но по стараниям очищать сердце от страстей Бог даст силу, и чистому сердцу нетрудно засветиться самыми лучшими чувствами.

Кто старается научиться непрестанной молитве, не жалея сил и трудов, постепенно начинает понимать, как вера может быть знанием, уверенностью в невидимом. Та вера, с какой начинаешь молиться, оказывается недостаточной, еще очень слабой и робкой. Постоянное упражнение в молитве, усилия всегда быть внимательным к словам молитвы и к своим внутренним движениям переходят в навык. Чувство благоговения перед Богом укрепляет и чувство Божия вездеприсутствия. Оно может усилиться до того, что «...око ума яснее будет видеть Бога в Промысле Его, нежели сколько видит чувственное око вещественные предметы мира; сердце ощутит присутствие Бога» (свт. Игнатий (Брянчанинов), п. 38).

Св. Василий Великий на вопрос об апостолах – как могли они непрестанно молиться? – отвечает: «Они при всех своих делах о Боге помышляли и жили в непрестанной преданности Богу. Это настроение духа было их непрестанною молитвою (1, с. 36)».

Как ни странно, но живет порою представление о том, что непрестанно молиться могут разве только монахи, которые ничего более не делают. Если считать непрестанной молитвой бесконечное стояние на молитве, то даже и самые усердные монахи недолго бы выдержали. А заповедь эта касается всех и означает только одно – всегда помнить Бога, благоговеть перед Ним и с этим чувством делать свое дело. Труды так же заповеданы, как и молитва.

«От непрестанной молитвы подвижник приходит в нищету духовную: приучаясь непрестанно просить Божией помощи, он постепенно теряет упование на себя; если сделает что благопоспешно, видит в том не свой успех, а милость Божию, о которой он непрестанно умоляет Бога» (свт. Игнатий, п. 38).

Постоянство в прошении Бога о помощи естественно учит не надеяться на себя. Отказаться от этой надежды трудно – слишком велика сила привычки. Но, отказавшись и твердо решив больше не опираться на такую шаткую основу, как «я», человек находит в Боге все. Преодолевая себя в течение долгого времени, он опытно познает, как Бог может действовать в человеке, и при этом личность, не растворяясь и не теряя образа Божия, приобретает лучшие, преображенные Творцом черты.

«Непрестанною молитвою уничтожается любопытство, мнительность, подозрительность. От этого все люди начинают казаться добрыми; а от такого сердечнаго залога к людям рождается к ним любовь» (свт. Игнатий, п. 38).

Кто не страдал в душе от того, что нет сил любить людей так, как Господь заповедал? Любить, по опыту зная, как много вокруг зла в самых разных проявлениях. Кто не знает, как трудно видеть в людях добро, которое есть в каждом, хотя бы в малой степени? И все-таки эти силы можно найти. Не в себе – у Бога. Низвести их в душу может молитва. Постоянная, усердная, смиренная, внимательная.

«Непрестанно молящийся постепенно теряет навык к мечтательности, разсеянности, суетной заботливости и многопопечительности» (свт. Игнатий, п. 38).

Какое неоценимое благо можем мы получить в молитве! Избавиться от своих мелких забот, тревог, постоянной разбросанности мыслей – всего того, что крадет у нас годы и силы. Но молитва эта должна быть не только усердной и внимательной, но и постоянной. Только тогда она вытеснит сумятицу из нашей души, заменив ее непрестанным устремлением к Богу.

«Первоначальные плоды молитвы заключаются во внимании и умилении» (свт. Феофан, п. 74).

Внимание от усилия своей воли – это одно. Внимание как дар Божий? трудящемуся в молитве – другое. Одно без другого не бывает. Умиление – тем более. Надо знать, что это первоначальные плоды молитвы, при этом нельзя мечтать о дальнейшем, чтобы не погрузиться в фантазии, но нельзя и бросать дела на полдороге, считая себя достигшим всего. Кому что Бог даст – воле Его. Наше дело – трудиться и хранить в душе смирение перед Богом.

«Плоды молитвы: собрание мыслей, благоговение и страх Божий память смертная, умирение помыслов и некоторая теплота сердечная. Все сие суть естественные плоды внутренней молитвы. Надо это хорошо затвердить, чтоб пред собой не трубить и пред другими не выситься» (свт. Феофан, п. 76).

Одна из самых распространенных ошибок в молитве – это незнание ее естественного развития в быстрорастущее самомнение. Человек приписывает себе высокие благодатные дары, воображает их. Но это не только обман самого себя, это тормоз в молитве, который сдвинуть очень трудно. Обычно человек теряет верный путь в молитве и заходит в тупик. Начинается осуждение всех и всего, раздражение на всех, постоянное самооправдание и следом все грехи.

«Плод молитвы – главный – не теплота и сладость, а страх Божий и сокрушение» (свт. Феофан, п. 226).

Сокровища молитвы – живая вера, упование, дерзновение, мудрость и др., их надо усиленно беречь. Для того нужна «трезвенность, попечительность и бодрственность» (прп. Исаак Сирин, сл. 38).

Молитвенный труд не имеет конца. «Не до того только времени трудиться должно, пока увидишь плод; но надобно подвизаться до самого исхода. Ибо нередко и созревший плод побивается внезапно градом» (прп. Исаак Сирин, сл. 38).

Чтобы сохранить плоды молитвы, необходимо избегать лишних разговоров на темы житейских невзгод, поскольку вольно или невольно человек теряет внутреннюю связь с Богом и душа его омрачается. Вот как об этом говорил прп. Исаак Сирин:

«Кто вмешивается в житейския дела и пускается в беседы, о том невозможно еще быть уверенным, что здравие его сохранится в нем» (сл. 38). Здравие души, конечно.

«Храни себя от самомнения во время добрых в тебе изменений» (прп. Исаак Сирин, сл. 40).

Во время молитвы ли, после нее ли может Господь дать почувствовать, как что-то сдвинулось к лучшему. Растеплилось ли сердце в ответ на молитву, возникла ли мысль, вдруг осветившая потемки ума, зажглось ли желание сделать другим добро, угасла ли обида – словом, любое изменение к лучшему опасно приписывать своему старанию, своему успеху в духовной жизни и мысленно хвастаться им, хотя бы только перед собой. Такой отклик на небесное благо сразу же перечеркивает все труды, и прежнее неразумие омрачает ум и сердце. Потому так важно помнить это предупреждение прп. аввы.

«Благодать получает простор по мере сотрения самости и искоренения страстей. Мера очищения сердца есть мера оживления чувства к Богу. Когда сердце станет чисто, тогда чувство к Богу делается пламенным» (свт. Феофан, п. 6).

Стереть самость – свое любимое «я» с лица души своей – и важно и трудно. Важно – потому что освобождается место для действия Богу в нас. Трудно – по привычке всегда оглядываться на себя и считаться с тем, что нравится.

Чем чище сердце – а чистота возможна лишь после победы над этой самостью, – тем легче вспыхнуть и разгореться самым высоким и святым чувствам. В огне же этом сердце переплавляется, и для него уже здесь начинается жизнь Будущего Века.

«Теплота настоящая – дар Божий; но есть и натуральная теплота, плод собственных усилий и свободных настроений. Они отстоят друг от друга, как небо от земли» (свт. Феофан, п. 82). А как их различить все-таки? Божия теплота – «собрание мыслей во едино и устремление их к Богу неотходное...». Ни усталости, ни рассеянности, ни отупения, как бывает у всех просто по-человечески.

«Что же нужно? Держа свою натуральную теплоту, ни во что ее вменять, а только приготовлением некиим к Божией теплоте почитать; затем болезновать о скудости Божияго действия в сердце и в болезни молить Господа непрестанно: «Милостив буди! Не отврати Лица Твоего!..». К этому усугубить лишения телесныя... в пище, сне, труде и подобное. Все же дело предать в руки Божии» (свт. Феофан, п. 82).

«Теплота сердечная... – хорошее состояние. И надо ее блюсти и поддерживать. <...> Чтоб не отходила, надо избегать разсеяния мыслей и впечатлений на чувства, не согласных с сим состоянием, избегать, чтоб сердце не прилегло к чему либо видимому и никакая забота не поглощала всего внимания. Внимание-же к Богу да будет неотходное и напряжение тела неослабное, в струнку, как солдат в строю. Главное же: Господа молить, да продлит сию милость» (свт. Феофан, п. 81).

Много сил душевных и физических крадет рассеянность мыслей и смена впечатлений. С древних веков обращали св. отцы особое внимание на впечатления. Некоторые из них способны надолго вывести человека из строя. Потому всем, кто хочет хранить в душе память о Боге, надо обратить на это внимание, а значит, обречь себя в первое время на некоторую сухость, скуку, пока душа не научится жить не внешним притоком впечатлений, а внутренней силой чувств к Богу.

«Настоящая молитва самодельно не бывает: она есть дар Божий. Ищите и обрящете!» (свт. Феофан, п. 75)

Ни способы, ни приемы не помогут нам получить дар той святой молитвы, которая способна творить чудеса. Это бывает только по воле Бога. В нашей же воле готовить сердце принятию благодатных даров. И прежде всего надо беспокоиться о том, достойны ли мы великого дара.

«Сердечная молитва никогда не преждевременна. Она – начало дела. Утверждением ея в сердце дело Божие спеется» (свт. Феофан, п. 75).

Лучше в молитве вообще не мечтать и не иметь мерок. Тогда не возникнет и вопроса о преждевременности. Важнее следить за тем, чтобы молитва Богу всегда шла от сердца, а сердце не уставало смиряться перед Богом. Остальное все Бог даст во время свое и по силе.

«Пока в нас только естественные плоды, до тех пор мы гроша не стоим, и по существу дела, и по суду Божию. Цена нам, когда благодать придет. Ибо, когда она придет, это и будет значить, что Бог воззрел на нас милостивым оком» (свт. Феофан, п. 76).

Как понять, когда придет благодать?

Если придет – узнаешь ее. Но ранее, чем душа усвоит себе естественные плоды молитвы, не смирится, не стоит и помышлять о благодати.

«Если в молитве не будете успевать, не ждите успеха и ни в чем другом. Она корень всего» (свт. Феофан, а. 31).

Корень всего – то есть всякого духовного обогащения, всяких даров Божиих. Без молитвы, без навыка обращаться к Богу с чувством своего недостоинства, своей немощи, с жаждой помощи от Бога и просвещения свыше нет и быть не может никакого успеха, никакого изменения к лучшему. Еп. Феофан не допускал и мысли, что можно сочетать желание получить от Бога «великие и богатые милости» с молитвой по привычке, повторяемой без всякого чувства и внимания.

Какие ошибки возможны в молитве?

1. Воображение, которое, казалось бы, помогает оторваться от внешнего мира и обратиться к духовному, но это почти всегда сопровождается самообольщением.

2. Размышление о Божественном строе, причинах, следствиях и т.п. Но это подмена молитвы, построение всевозможных домыслов, пространные рассуждения, работа ума. Рассуждать о Боге – еще не значит молиться. Молитва – это обращение к Богу с полным забвением о себе. Иногда люди умеют с мыслями о Боге соединить чувства к Богу – и тогда это будет настоящая молитва. Об этом много сказано у св. Симеона Нового Богослова.

Прп. Иоанн Лествичник приводит (п. 208) необходимые 4 степени – ступени при восхождении от земли на небо:

1.  Умаление и укрощение страстей. Кто думает миновать это – обманывает себя. Без борьбы со страстями и думать нечего о приближении к Богу.

2.  Упражнение в молитве. Обычная работа над тем, чтобы читать молитвы или петь псалмы нерассеянным умом, т.е. вникая в смысл читаемых слов.

3.  Упражнение в умной молитве, т.е. такой молитве, при которой не расхищают внимание тучи помыслов.

4.  Восхождение в видение. Это знают только совершенные.

«Книга не научит молитве (только указывает прямой путь, как заниматься ею); надо иметь крепкое занятие в ней» (свт. Феофан, п. 53).

Книги о молитве важны и нужны, слова св. отцов и опытных молитвенников конечно могут помочь, но главное – опыт. Свой, личный опыт. У молитвы есть свой вкус, свое звучание, свой аромат, свое сияние, что не познается с чужих слов. Любые сравнения гаснут перед опытным знанием.

Нужно только трудиться не ленясь.